Не пойму в чем ваша острота. Перевод то не мой, а отсюда: http://lib.ru/POEEAS...9.txt_Ascii.txt Переведено слово гипасписты фразой стражи товарищи (а не просто стражи). Что вполне верно (в духе того, о чем говорит Еврипид).
Еще есть большой древнегреческо-русский словарь, где перевод такой: ὑπασπιστής ὑπ-ασπιστής -οῦ ὁ 1) оруженосец Her., Eur., Xen. 2) щитоносец, вооруженный щитом ex. οἱ ὑπασπισταί Diod. — щитоносцы (македонская пешая гвардия) http://slovarus.info/grk.php
А вот кто такой филакс: φύλαξ I. -ᾰκος (ῠ) adj. 1) несущий охрану, дозорный ex. (ἄνδρες Hom.) 2) сторожевой, т.е. находящийся в охранении или резервный ex. (λόχοι Xen.) II. -ᾰκος ὁ, реже ἡ 1) страж, караульный, дозорный ex. (φύλακά τινα ἐφιστάναι τινί Aesch.; φύλακα καταστῆσαι ἐν τῇ οἰκίᾳ Lys.) φύλακες τοῦ σώματος Plat. — телохранители; φύλακες κατὰ τὰς πύλας Xen. — стража у ворот; ὁ τοῦ δεσμωτηρίου φ. Plat. — тюремщик; οἱ ὄπισθεν φύλακες Xen. — тыловое охранение, арьергард 2) защитник, блюститель, хранитель ex. (τῆς χώρας Xen.) φύλακα παιδὸς χρηΐζειν τινὰ γενέσθαι Her. — просить кого-л. присматривать за ребенком; φύλακες Ἀργείου δορός Eur. — защитники (Фив) от аргивской армии; φ. νόμων Plat. — блюститель (хранитель) законов 3) исполнитель ex. (φύλακες ἀγαθοὴ τοῦ ἐπιταττομένου Xen.) φύλακες τοῦ παρ΄ αὐτοῖς δόγματος Plat. — те, кто проводит в жизнь собственный взгляд
Думаю, филак(с)а с гипаспистом очень трудно перепутать. Филак(а)с охраняет, стрережет нечто. Гипаспист - военный, личный охранник
Ф. Шахермайер, «Александр Македонский» Еще во время осады Тира были покорены Сирия и Палестина, над которыми поставили македонских правителей. Так как разбойничьи племена кабилов (одно из арабских племен, обитавших в Антиливане) не прекращали своих набегов с гор Антиливана, Александр сам направился туда, чтобы усмирить их. Позднее харес рассказывал об этой экспедиции следующее. Лисимах, верный учитель Александра, последовал за ним в горы. Гипасписты быстро взбирались на горные склоны. Старик едва поспевал за ними и выбился из сил. Александр отстал от отряда вместе с несколькими воинами, чтобы помочь старому учителю. Стемнело. Александр потерял из виду отряд и был вынужден со своими спутниками провести ночь в горах, не имея даже возможности погреться. Внезапно недалеко от них вспыхнули огни костров кабилов. Александр быстро подполз к ближайшему костру, заколол кинжалом сидящих вокруг врагов и принес своим товарищам спасительный огонь (Chares, frg 4; cp.: Arr. II, 20, 4 и сл.; Curt. IV, 2, 24 и вплоть до 3, 1; Plut. Alex., XXIV, 10 и сл.).
Красноречивый отрывок - правда? Гипасписты - легковооруженное сопровождение царя. При Филиппе становится настолько многочисленным, что превращается в отдельный род войск в македонской армии. При Александре первое время (а также в конце правления Филиппа) во главе гипаспистов стоял один из самых самых приближенных царям Македонии полководцев – сын Пармениона и брат Филоты, Никанор.
Главными греческими колониями в Южной Италии были Кимы (греч. слово, означающее волны; этот город носил одинаковое название с городом и мысом на греч. о. Эвбее; в лат форме - Кумы), Сибарис, Кротон и Тарас (Тарент). Первым городом подвергавшимся постоянным угрозам от варваров-тирренцев стали Кимы. Позднее город вступил в контакт с ними и с латинами, передав им много своих знаний. Кротон, другая колония, сохранил ахейский характер. Город разбогател, но не стал тонуть в роскоши. Многие кротонцы прославились на Олимпиадах (см. Милон Кротонец). Работоспособность тарентинцев сделала Тарент богатым и могущественным. Всеобщей известностью пользовались швейные мастерские Тарента. Но богатейшей греческой колонией в Италии был однозначно город Сибарис. Его почва была удивительно плодородной, и вскоре город сильно разбогател и окреп. К несчастью, роскошь увлекла население города, и они приобрели дурную славу в мире греков. Позднее они столкнулись с кротониатами, были побеждены и их город был сожжен. Франческо Джаммарино пишет: В 706-705 г. г. до н. э. в Южную Италию прибывает новая волна переселенцев из Греции. На сей раз это лаконцы, представители незаконнорожденных связей воинов Спарты с иноплеменницами, служившими им. После недолгого пребывания в области сатириев, они основали город в устье реки Тарас. Название город получил либо от реки, либо от героя Тарента, сына Посейдона и одной нимфы. Герб города говорил за вторую версию: здесь изображался Посейдон с трезубцем в руке верхом на дельфине. Распространение власти города было медленным, потому что его отношения с местным населением япигов и мессапиев не сложились сразу. Поэтому Тарент сумел распространить свое влияние только на юго-восток, и в его сферу попали близлежащие города Каллиполь и Отранто (Гидрунт). В сер. 4 в. до н. э., после поражения соседних греческих городов Сибариса и Сириса, Тарент стал сильнейшим городом Ионического моря. Его упадок пришелся на 3 в. до н. э.
Геродот, Книга 5 (о Сибарисе): 44. В то время (по рассказам сибаритов) город Сибарис и царь Телис собирались идти войной на Кротон. Кротонцы в страхе обратились к Дориею за помощью и получили ее. Дорией принял участие в походе на Сибарис и помог завоевать город. Это, как передают сибариты, совершил Дорией и его спутники. Напротив, кротонцы утверждают, что ни один чужеземец не принимал участия в войне с сибаритами, кроме элейца Каллия из рода Иамидов; а этот последний участвовал вот как. Каллий бежал от Телиса, тирана сибаритов, и прибыл к ним, потому что, гадая по жертвам о войне с Кротоном, он получил неблагоприятные предзнаменования. Это говорят кротонцы. 45. В доказательство же и те и другие приводят вот что. Сибариты – священный участок и храм у сухого русла реки Крафий. Этотто храм, по их словам, воздвиг Дорией Афине под названием Крафийской после взятия города. Далее, как думают сибариты, смерть самого Дориея – самое важное доказательство того, что он поступал противно велениям оракула. Если бы Дорией не уклонился от основной цели своего похода, а выполнил бы повеление оракула (ради чего и был послан), то завоевал бы и удержал Эрикинскую землю и не погиб бы со своим войском. Напротив, кротонцы ссылаются на обширные и прекрасные поместья, пожалованные элейцу Каллию в Кротонской области, которыми еще и в мое время владели его потомки. Дориею же и его потомкам кротонцы не пожаловали ничего. И если бы Дорией действительно участвовал в войне с сибаритами, то, конечно, они пожаловали бы ему земли, еще гораздо более обширные, чем Каллию. Вот доказательства, которые оба города приводят в пользу своих утверждений. Каждый может принять то из них, чему он [больше] склонен верить. 46. А вместе с Дориеем плыли еще другие спартанские поселенцы – Фессал, Паребат, Келей и Еврилеонт. После прибытия в Сикелию со всем флотом они были, однако, побеждены в битве с финикиянами и эгестейцами и погибли. Только один из вождей переселенцев, Еврилеонт, остался в живых. Он собрал остатки войска и захватил Миною, поселение селинунтцев и помог селинунтцам освободиться от их тирана Пифагора. После низвержения тирана Еврилеонт сам захотел стать тираном Селинунта и на короткое время захватил власть в городе. Однако селинунтцы подняли восстание и убили его у алтаря Зевса Агорея, где он нашел убежище. 47. Среди спутников Дориея, павших вместе с ним, был некто Филипп, сын Бутакида, кротонец, обрученный с дочерью Телиса, царя сибаритов (он поэтому был изгнан из Кротона). Потеряв надежду на этот брак, он отплыл в Кирену. Отсюда на собственной триере и с людьми, нанятыми на свои средства, он присоединился к переселенцам. Он был олимпийским победителем и самым красивым из эллинов своего времени. За его красоту эгестейцы воздали ему исключительные почести, как никому другому. На его могиле воздвигли храм и приносят ему жертвы [как герою]. 48. Так-то нашел свой конец Дорией. Примирись он с царем Клеоменом и останься в Спарте, он мог бы сам стать царем Лакедемона. Ведь Клеомен царствовал очень недолго и умер, не оставив сына, а только одну дочь, по имени Горго.
Интересная статья о Сибарисе (если удалить обычные мракобесные а-ля археолого-лингвистические изыскания о илирийско-дако-мидийском (!) происхождении названия Сибарис; конечно, учитывая, что мессапиев и япигов относят к иллирийской группе племен, переселившейся в Италию, иллирийцы как вариант уместны – ведь название реки Сибарис могло быть местным – но что еще за приплетение фракийцев, мидийцев и индоевропейцев? – ясно, что автор это не сама придумала, однако не стоило все подряд включать в свой труд - ИМХО): http://www.strana-oz...id=948&numid=20
Афиней о роскоши сибаритов: http://www.attalus.o...henaeus12a.html [19.] But they had carried their luxury to such a pitch that they had taught even their horses to dance at their feasts to the music of the flute. Accordingly the people of Croton, knowing this, and being at war with them, as Aristotle relates in his History of the Constitution of Sybaris, played before their horses the tune to which they were accustomed to dance; for the people of Croton also had flute-players in military uniform. And as soon as the horses heard them playing on the flute, they not only began to dance, but ran over to the army of the Crotonians, carrying their riders with them.
Кони сибаритов (согласно Афинею и передаваемому им Аристотелю) не только танцевали при звуке флейты, но и понесли своих всадников перед строем враждебного врага, приученные танцевать когда слышат эту музыку... Посему не вижу при чем тут Светлов. Тем более что и его тезисов вы пока не опровергли.
Ганнибал о вкладе Пирра в военное дело (Тит Ливий, книга 35 Истории Рима от основания города): 14. (8) Спрошенный затем, кого бы поставил он на второе место, Ганнибал назвал Пирра, (9) который первым всех научил разбивать лагерь, к тому же никто столь искусно, как Пирр, не использовал местность и не расставлял караулы; вдобавокон обладал таким даром располагать к себе людей, что италийские племена предпочли власть иноземного царя верховенству римского народа, столь давнему в этой стране.
Плутарх, Пирр: 17. ... После битвы к нему пришло множество луканов и самнитов, и хотя Пирр упрекнул их за промедление, было ясно, что он радуется и гордится, одержав победу над огромными силами римлян только со своими воинами и с тарентинцами.
Вот кто это мне сказал. В битве при Гераклее, согласно Плутарху участвовали только тарентинцы и силы самого Пирра.
Так и рассматриваются возможности, а не только реальное развитие событий. Пирр упустил моментум (да и вся пропаганда его похода слишком напугала карфагенян, чтобы они проигнорировали его слова и дела). А Рим был хват, и союзников своих не упустил, да еще и с Карфагеном сблизился. Да не как-то там, а представив карфагенян просителями союза (какими они, по сути и были). То есть Рим не ударил лицом в грязь (хотя тоже был в нужде - но не показал этого, в отличие от карфагенян)...
Ну, да, кондотьер. Но как полководца его талант ценили в древности – тоже факт. И это не могло быть случайностью. Если бы он на равных не воевал с Римом и Карфагеном, Ганнибал его столь высоко не оценил бы. Да и какая слава Риму победить какого-то бездарщину и никчемного полководца. А вот победа над Пирром как-раз такой не является...
А что – луканцы, бруттии, апулийцы и самниты – это мало народов? К тому же каждый из этих народов делился на племена и имел собственных традиционных союзников. То-есть в принципе, нельзя сказать, что этих племен мало. Другое дело, что Пирр не сумел толком использовать их участия в своей затее.
[spoiler]Не пойму в чем ваша острота. Перевод то не мой, а отсюда: http://lib.ru/POEEAS...9.txt_Ascii.txt Переведено слово гипасписты фразой стражи товарищи (а не просто стражи). Что вполне верно (в духе того, о чем говорит Еврипид).
То есть Вы пользуетесь поэтическим произведением для установления определенного рода войск? А военными трактатами не пробовали?
Красноречивый отрывок - правда?
Да не особенно - с учетом того, что фрагменты из Арриана и Курция и вовсе не содержат данного эпизода, а у Плутарха (Alex. 24) стоит στρατεύματος... Таким образом, хотя и понятно, что гипасписты были легче фалангитов (ибо не состояли в фаланге), однако из этого не следует каких-то определенных выводов. Их род вооружения и назначения в точности неизвестен. PS. Хреновиной занимаетесь, подлогами...мне ведь ничего не стоит сие проверить.
Главными греческими колониями в Южной Италии были Кимы
Ну в этом утверждении Вы можете успешно поспорить со Страбоном (который в отличие от Тарента их практически не упоминает), а также вероятно и с Ливием, столь же не придававшим им значения. В сущности не имеет значения выступали представители городов на олимпиадах или утопали в роскоши - нас здесь интересует не это.
Спрошенный затем, кого бы поставил он на второе место, Ганнибал назвал Пирра, (9) который первым всех научил разбивать лагерь
То есть Вы хотите сказать, что до этого римляне разбивать лагерь не умели?
В битве при Гераклее, согласно Плутарху участвовали только тарентинцы и силы самого Пирра.
А Вы пользуетесь исключительно Плутархом или можно и других авторов подключить? Дион Кассий (IX, 40) говорит о том, что Валерий Левин был послан против Пирра, тарентинцев и остальных их союзников потому что он тотчас забрал на службу вместе со своими собственными солдатами тех, что были призывного возраста (Dio IX, 8) Пирр прекратил их сисситии и другие сходки и увеселения, как неподобающие военному времени, и заставил их заниматься военными упражнениями, определив смерть тем, кто не будет этим заниматься (App. Samn. 8) Флор (I, 13) и вовсе добавляет - он прибыл по морю и суше со всеми силами Эпира, Фессалии, Македонии Сам Пирра также был высокого мнения о своей армии - ...сколь большую я веду армию и сколь превосходную в военном деле (из речи к Левину; Dion. XIX, 9)
как полководца его талант ценили в древности – тоже факт.
Но сильного политика из него делать совершенно бессмысленно. О чем и была речь в связи с отбытием на Сицилию.
А что – луканцы, бруттии, апулийцы и самниты – это мало народов?
И еще раз спрашиваю - Где я утверждал, что их мало? Вам лишь остается показать, что это те самые "многие италики", о которых Вы упомянули. И кстати, отпали от Рима они не вследствии появления Пирра, а раньше - согласно Дионисию (XIX, 6)
То-есть, по-вашему, Еврипид не знал значения слова гипаспист в 5 в. до н. э.? И кто же знает - не вы ли?
Плутарх, Александр: XXIV ... Во время осады Александр совершил поход на обитавших в горах Антиливана арабов. В этом походе царь из-за своего воспитателя Лисимаха подверг свою жизнь серьезной опасности. Этот Лисимах повсюду сопровождал Александра, ссылаясь на то, что он не старше и не слабее Феникса. Когда воины Александра приблизились к горам, они оставили коней и двинулись дальше пешком. Все ушли далеко вперед, но царь не решался покинуть уставшего Лисимаха, тем более что наступал вечер и враги были близко. Ободряя старика и идя с ним рядом, Александр с немногими воинами незаметно отстал от войска и, когда стало темно и очень холодно, остановился на ночлег в месте суровом и опасном. Вдали там и сям виднелись костры, разведенные неприятелем. Александр, который в беде всегда умел собственным примером ободрить македонян, рассчитывая на быстроту своих ног, побежал к ближайшему костру. Двух варваров, сидевших возле огня, царь поразил мечом, затем, выхватив из костра головню, он вернулся к своим. Македоняне развели такой большой костер, что часть варваров была устрашена и обратилась в бегство, тех же, кто отважился приблизиться, они отбросили и остаток ночи провели спокойно. Об этом случае сообщает Харет.
Арриан, Анабазис, II 20, 4: (4) Пока собирали машины и готовили корабли к плаванию и морским сражениям, он взял конные илы, какие у него были, щитоносцев, агриан и лучников и пошел с ними в Аравию, к горе, которая называется Антиливан. (5) Покорив одни племена силой и договорившись с другими, он через 10 дней вернулся в Сидон и застал там Клеандра, сына Полемократа, который вернулся из Пелопоннеса с 4000 эллинских наемников.
Курций Руф, История Александра Македонского, IV 2, 24: 24. Но тирийцы подплывали на своих судах к берегу, скрываясь от неприятеля, высаживались с них и убивали переносивших камни. Также и в Ливанских горах дикие арабы, нападая на отдельных македонцев, почти 30 из них убили, некоторых — в меньшем числе — взяли в плен. Глава 3 1. Это обстоятельство принудило Александра разделить войска, а чтобы не казалось, что он бесполезно занят одним городом, он оставил во главе осады Пердикку и Кратера, сам же с отрядом воинов без обоза отправился в Аравию... 7. Когда груды камней, на которых держалась насыпь земли, оказались размытыми, вся громада рухнула в глубины моря, так что вернувшийся из Аравии. Александр едва нашел кое-какие следы от мола.
Отрывка Хареса я не нашел (кроме как если это тот самый отрывок из Арриана), но и так понятно, что в походе на арабов Антиливана участвовала конница и легковооруженные (лучники, агрианы и гипасписты), как об этом явно пишет Арриан. Так в чем же я вас обманул? Читать то вы читаете, и проверять можете, наверное. Только на поверку ваша проверка какая-то однобокая и тенденциозная. Не нравится вам мое мнение - и вы все силы прикладываете, чтобы доказать ее неверность. Субъективизм, прикрываемый лже-поиском объективности... Даже доходите до откровенного обмана - что ни арриан, ни курций об этом эпизоде ничего не пишут, хотя классик (Шахермайер) не привычен к обману ("подлогу"). Скорее я бы поверил, что врет кто-то другой (как оно и вышло на поверку, когда кой-кого потыкали в первоисточники - Арриана и Руфа)...
Вооружение гипаспистов (конкретное) может быть предметом споров. Но никак не род войск, к которому они относились. Разницу не замечаете?
При чем тут Страбон? До 4 в. до н. э. в Великой Греции на лидерских ролях стояли именно эти города (Кротон, Сибарис и сменившие Сибарис Фурии). Кумы тоже были цветущим греческим городом, длительное время одолевавшим своих варваров-соседей (этрусков, кампанцев, латинов). Даже у Ливия это можно заметить. Кроме указанных городов существовал еще один важный центр - Метапонт, где скончался Пифагор. Нас интересует то, что в 6-5 веках до н. э. эти города были цветущими во всех отношениях. В 4 и особенно в 3 в. до н. э. города Южной Италии постепенно ослабели. Это видно хотя бы по тому, что войны с местным населением из успешных и сопровождавшихся чередой постоянных побед обернулись постоянными поражениями (ср. даже поход Александра эпирского, брата Олимпиады).
Римляне и карфагеняне разбивали лагерь и до Пирра. Но Пирр научил их делать это правильно. Об этом говорит Ганнибал...
Дион Кассий (IX, 40) говорит о том, что Валерий Левин был послан против Пирра, тарентинцев и остальных их союзников потому что он тотчас забрал на службу вместе со своими собственными солдатами тех, что были призывного возраста (Dio IX, 8) Чьих союзников? Союзников тарентинцев. То-есть можно просто сказать: в сражении приняли участие силы Пирра и союзные ему силы тарентинцев. О чем я уже написал 50 постов. Но кой-кто еще до сих пор недопетрил...
Флор (I, 13) и вовсе добавляет...
Что - хотите остановимся на этой личности? Я совсем не против. Наоборот - повод посмеяться...
И еще раз спрашиваю - Где я утверждал, что их мало? Вам лишь остается показать, что это те самые "многие италики", о которых Вы упомянули.
Опять 25... Ну что-ж, поехали смотреть, кто что тут заявлял:
возможностью привлечь на свою сторону италийцев (которые действительно тянулись к Пирру).
А это что еще за чушь? - откуда сие видно?
Под началом царя Эпира сражались племена самнитов, луканцев, бруттийцев, апулийцев, давниев, мессапов, салентийцев и даже кампанцев (Plut.,Pyrrh.,13,15,17,21,23-25; App.,Samn.,X,1; Flor,I,13,1-6,27; Front.,II,3,21). Луканцы и особенно самниты играли важную роль в армии Пирра. Представители этих племен сопровождали тарентийское посольство к царю и также просили его помощи (Just., XVIII,1,1).
Как народы, попавшие в зону контроля эпирского царя.
Луканцы и самниты воевали с Римом и без Пирра, незадолго до Тарентинской войны.
Поэтому они так легко и присоединились к Пирру - в отличие от "многих италийцев".
Земли луканцев, самнитов и апулийцев - совсем не так мало, как вы хотите это представить. А что касается использования галльских ресурсов - то давайте не забывать Ганнибала...
Где я говорил о их малочисленности и малозаселенности?
Территория же это тоже не малая, по масштабам Италии - особенно если учесть, что Цизальпинская Галлия еще не была окончательно покорена римлянами...
Не маленькая - так что, на этом основании ее население можно трактовать как "многих италийцев"?
Такое впечатление, что кое-кто не понимает не только по-древнегречески, но и по-русски. Много италийцев что означает? Что народу из числа италийцев было много, вне зависимости от племенной принадлежности. Хотя и племен тоже немало, как было показано выше. Что за упрямство не признавать, что самниты - многочисленный народ, перешедший на сторону Пирра, так же как луканцы, бруттии, апулийцы...
А что – луканцы, бруттии, апулийцы и самниты – это мало народов? К тому же каждый из этих народов делился на племена и имел собственных традиционных союзников. То-есть в принципе, нельзя сказать, что этих племен мало.
И еще раз спрашиваю - Где я утверждал, что их мало? Вам лишь остается показать, что это те самые "многие италики", о которых Вы упомянули. И кстати, отпали от Рима они не вследствии появления Пирра, а раньше - согласно Дионисию (XIX, 6)
Выходите из танка - то, что я вам сказал 15 постов назад, вы говорите мне же...
То-есть, по-вашему, Еврипид не знал значения слова гипаспист в 5 в. до н. э.? И кто же знает - не вы ли?
Не в курсе, что там знал Еврипид, но переводчик не знал уж точно! И еще раз - род войска Вам привычно изучать из сборника поэтов, а поэзию - неужели по воинским трактатам???
Плутарх, Александр: XXIV
Стесняюсь спросить вновь - а где там гипасписты?
Арриан, Анабазис, II 20, 4
А какое отношение данный отрывок имеет к предыдущему?
Курций Руф, История Александра Македонского, IV 2, 24: 24.
Неужели же и тут я между строк явно не заметил гипаспистов?
хотя классик (Шахермайер) не привычен к обману
Вы достойный ученик классика!
Вооружение гипаспистов (конкретное) может быть предметом споров. Но никак не род войск, к которому они относились. Разницу не замечаете?
На каком примере? Этом-
он взял конные илы, какие у него были, щитоносцев, агриан и лучников
Не замечаю... сообщите мне плиз что общего между конными силами, лучниками, агрианами и щитоносцами.
понятно, что в походе на арабов Антиливана участвовала конница и легковооруженные (лучники, агрианы и гипасписты), как об этом явно пишет Арриан.
Никто о том и не спорит. Но вот откуда гипасписты получаются легковооруженными? На основании присутствия рядом с агрианами и лучниками? Так может и они лучники? Или даже всадники - там ведь есть и конница...
Нас интересует то, что в 6-5 веках до н. э. эти города были цветущими во всех отношениях. В 4 и особенно в 3 в. до н. э. города Южной Италии постепенно ослабели.
Пожалуйста поподробней в случае с Тарентом - когда ослаб, как, откуда сие видно...
Римляне и карфагеняне разбивали лагерь и до Пирра. Но Пирр научил их делать это правильно. Об этом говорит Ганнибал...
Какая чушь! Уникальная римская планировака лагеря - изобретение Пирра! Большего бреда и представить трудно...
То-есть можно просто сказать: в сражении приняли участие силы Пирра и союзные ему силы тарентинцев.
Наконец-то... труден у иных путь к истине. Значит все-таки не одни эпироты и тарентинцы. Остается лишь установить, кто же эти союзники Тарента. Может папуасы?
Что - хотите остановимся на этой личности? Я совсем не против. Наоборот - повод посмеяться..
Вы полагаете, что мне недостаточно Вас?
Выходите из танка - то, что я вам сказал 15 постов назад, вы говорите мне же...
Для тех, кто из него похоже не выйдет никогда: Италийцы - это не одни самниты, луканы и бруттии, и для тех, кто не осознает, что под ними нельзя понимать "многих италийцев" существют данные Полибия. По ним самниты поставляли 70 000 пехоты и 7 000 конницы, луканы 30 000 пехоты и 3 000 конницы, япиги и мессапии - 50 000 пехоты и 16 000 конницы - итого 150 000 пехоты и 26 000 конницы = 176 000 человек. Ну так что - это "многие италийцы" или как?
PS. Грешно смеяться над Флором, когда вместо него есть подобные задорновы...
Сообщение отредактировал MARCELLVS: 28.04.2012 - 20:40 PM
Гипаспист - слово, существовавшее еще ДО Филиппа. И Еврипиду оно известно. А если вам не нравится перевод - переведите лучше, все го и делов то... Не стесняйтесь - спрашивайте. На основании ВСЕХ указанных отрывков Шахермайер получил опрятный абзац из своей книги. Неужели не дошло? События в Антиливане описаны несколькими авторами, которые дополняют друг друга. Из Арриана взяты слова всадники, агрианы, лучники и гипасписты. У Плутарха более общее слово "войско". Спасибо за ученика классика! (постараюсь не уронить стольвысокое ваше доверие)... Примеров много. Я не намерен искать все места, где встречается слово гипасписты и проводить анализ - обобщенные данные из классической энциклопедии я уже приводил. По-моему, вполне ясно, о чем идет речь. Конечно, конкретизация как всегда имеет трудности, но в общих чертах кто такие гипасписты в македонском войске не вызывает сомнений. На основании того, что они часто участвуют в подобных операциях, требующих определенной легкости передвижения. Фаланга - громоздкое и медлительное войско. Арриан, книга 1: 1 ... Македонцы ободрились, видя, что телеги, которых они больше всего боялись, не нанесли им вреда и с криком кинулись на фракийцев. (11) Александр приказал лучникам уйти с правого крыла и стать перед фалангой, где она была наиболее уязвимой, и встретить фракийцев, откуда бы они ни подошли, стрелами; сам он с агемой, щитоносцами и агрианами стал на левом крыле. (12) Лучники, поражая фракийцев, выбегавших вперед, остановили наступление. Фаланга, вступив в дело, без труда отбросила варваров, легко и плохо вооруженных, так что они, не дожидаясь Александра, наступавшего слева, побросали оружие н кинулись с горы кто куда. (13) Погибло их около полутора тысяч; живых захватили мало, потому что они были в [51] беге быстры и хорошо знали местность. Забрали всех женщин, которые сопровождали варваров, детей и всю добычу. 5 ... (2) Лангар, царь агриан, который еще при жизни Филиппа выказывал явное расположение к Александру и от себя посылал к нему послов, явился теперь к нему и привел с собою самых красивых и наилучшим образом вооруженных щитоносцев, какие только у него были. (3) Узнав, что Александр осведомляется, что за народ автариаты и сколько их, он сказал, что таких людей, как автариаты, нечего принимать в расчет: в этой стране это самое мирное племя. Он сам вторгнется в их землю: пусть больше думают о собственных делах, чем о войнах. По просьбе Александра он вторгся к ним и, вторгшись, разграбил страну, увел пленных и унес добычу. ... (10) Александр, получив известие о том, что всадники и караван окажутся в опасности, если их застанет ночь, сам поспешил им на помощь, взяв с собой щитоносцев, лучников, агриан и около 400 всадников. Остальное войско он не отвел от города: отход всего войска дал бы возможность находившимся в городе устремиться на соединение с Главкией. (11) Главкия, узнав о приближении Александра, оставил горы, и отряд Филоты благополучно укрылся в лагере. 6 ... (6) Враги, [58] видя, что Александр наступает, оставили высоту и скрылись вправо и влево в горы. Александре «друзьями» захватил высоту, агриан и лучников, числом до 2000, послал к ним же, а щитоносцам велел переправиться через реку и македонским полкам следовать за ними; после переправы сделать налево кругом и построиться тесной фалангой. Сам он остался на передовом посту наблюдать с высоты за движением врагов. (7) Они же, видя переправляющееся войско, отошли к горам, чтобы напасть на арьергард, который отделился вместе с Александром. Он же при их приближении устремился на них со своим отрядом, а фаланга издала боевой клич, словно уже перейдя реку. Враги бежали, уклоняясь от воинов, наседавших на них вкупе. В это время Александр послал агриан и лучников бегом к реке; сам он опередил их и перешел первым. (8) Увидев, что враги наседают на арьергард, он велел установить на берегу машины и метать с их помощью дротики на такое расстояние, на какое только достанет машина, а лучникам остановиться посередине реки и стрелять. Воины Главкии не осмелились подойти туда, где уже падали стрелы; македонцы благополучно переправились через реку; при отходе никто убит не был. (9) Спустя три дня Александр узнал, что войско Клита и Главкии живет в полной беспечности; караулы для охраны не расставлены, нет перед лагерем ни палисада, ни рва, словно все думают, что Александр в страхе бежал. Линия фронта была бессмысленно вытянута в длину. Александр ночью незаметно переправился через реку, ведя за собой щитоносцев, агриан, лучников и полки Пердикки и Кена. (10) Остальному войску приказано было следовать за ними. Выбрав удобное для нападения время и не дожидаясь соединения всех сил, он бросил на неприятеля лучников и агриан. Напав внезапно, с фланга, там, где противник был наиболее слаб, и потому удар их был наиболее силен, они одних убивали в постелях, других, которые пытались бежать, без труда ловили, так что многие были тут же захвачены и убиты; другие погибли при беспорядочном паническом отступлении. (11) Немало людей было захвачено в плен. Воины Александра преследовали врага до самых гор в земле тавлантиев. Те, кто ускользнул от преследователей, спасся, бросив оружие. Клит бежал сначала в свой город, но затем город сжег и отправился к Главкии в землю тавлантиев. 8 ... (3) Лучникам и агрианам он дал знак вбежать за палисад; агему и щитоносцев он держал еще перед ним. Пердикка, стремясь пройти за второй палисад, упал, пораженный стрелой. Его унесли в тяжелом состоянии в лагерь: поправился он с трудом. Воины, ворвавшиеся с ним, вместе с лучниками Александра за гнали фиванцев в лощину, по которой шла дорога к храму Геракла. (4) Они шли за фиванцами, отступавшими до самого храма; тут фиванцы повернули с криком, и у македонцев началось бегство. Пал начальник лучников, критянин Эврибот, и человек 10 лучников; остальные добежали до македонской агемы и царских щитоносцев. (5) Александр, видя, что его солдаты бегут, а фиванцы, преследуя их, потеряли строй, бросил на них выстроенную фалангу, которая и оттеснила их за ворота. Фиванцы бежали в таком ужасе, что, теснимые в город через ворота, они не успели эти ворота закрыть. Вместе с ними в город ворвались и те македонцы, которые бежали сразу же за ними; на стенах же никого не стояло, так как выставлено было много сторожевых постов за городом. 14 Сказав это, он отправил Пармениона командовать левым крылом, а сам пошел на правое. Впереди на правом крыле стоял перед ним Филота, сын Пармениона, с «друзьями»-всадниками, лучниками и агрианами-дротометателями. За ним стоял Аминта, сын Аррабея, со всадниками-сариссоносцами; пеоны и ила Сократа. (2) Рядом с ними стояли из «друзей» щитоносцы под командой Никанора, сына Пармениона; за ними фаланга Пердикки, сына Оронта; потом фаланги Кена, сына Полемократа; Аминты, сына Андромена, и те, которых вел Филипп, сын Аминты. (3) На левом крыле первыми стояли фессалийские всадники, которыми командовал Калат, сын Гарпала. За ними находились всадники союзников, которых вел Филипп, сын Менелая, а за ними фракийцы, которых вел Агафон. Рядом стояла пехота: фаланги Кратера, Мелеагра и Филиппа, занимавшие место до середины всего строя. 20 ... (5) Несколько дней спустя Александр, взяв щитоносцев, конницу «друзей», пешие полки Аминты, Пердикки и Мелеагра и к ним еще вдобавок лучников и агриан, пошел вокруг города, направляясь к той стороне его, которая была обращена к Минду. 28 ... (3) Александр построил пехоту македонцев таким образом: на правом крыле, где он сам командовал, стояли у него щитоносцы, а за ними, растянувшись вплоть до левого крыла, «друзья» —пехотинцы; каждый стратег стоял в том ряду, который ему на тот день выпал. (4) Начальство над левым крылом он поручил Аминте, сыну Аррабея; впереди на правом крыле стояли лучники и агриане, а на левом фракийцы с дротиками под командой Ситалка. Всадники в таком неудобном месте не принесли бы никакой пользы. К писидам на помощь пришли и телмесцы. Арриан, книга 2: 4 (3) Придя к тому месту, где стоял лагерем Кир вместе с Ксенофонтом, он увидел, что Ворота заняты сильной охраной; он оставил тут Пармениона с полками вооруженных потяжелее. Сам он, взяв с собой щитоносцев, лучников и агриан, ночью около первой стражи подошел к Воротам, рассчитывая напасть неожиданно на сторожевые отряды. 6 На рассвете он спустился от Ворот к дороге. Пока со всех сторон шли теснины, он вел войско колонной; выйдя на простор, развернул его широким фронтом, подводя один полк гоплитов за другим; с одной стороны войска была гора, слева море. (3) Конница у него пока что выстроилась в тылу у пехоты; когда же все вышли на широкое место, он построил войско для боя: на правом крыле у горы первыми стояли агема пехоты [93] и щитоносцы, которыми командовал Никанор, сын Пармениона, рядом с ними полк Кена, за ним полк Пердикки. Они были расставлены до центра гоплитов на правом крыле, (4) На левом крыле впереди стоял полк Аминты, за ним полк Птолемея и рядом с ним полк Мелеагра. Командовать пехотой на левом крыле поручено было Кратеру; над всем левым крылом начальствовал Парменион. Ему приказано не отходить от моря, чтобы войску не попасть в окружение варваров, которые рассчитывали, благодаря своей численности, обойти македонцев. (5) Дарий, получив известие, что Александр тут и готов к битве, велел переправиться на ту сторону Пинара коннице (ее было около 30000 всадников) и вместе с ней легковооруженным (их было тысяч 20), чтобы без помехи выстроить остальное войско. 19 Пока это готовилось, он, взяв щитоносцев и агриан, отправился в Сидон собрать все триеры, какие у него уже были там, потому что ввиду господства тирийцев на море осада Тира оказывалась безнадежной. 20 ... (4) Пока собирали машины и готовили корабли к плаванию и морским сражениям, он взял конные илы, какие у него были, щитоносцев, агриан и лучников и пошел с ними в Аравию, к горе, которая называется Антиливан. (5) Покорив одни племена силой и договорившись с другими, он через 10 дней вернулся в Сидон и застал там Клеандра, сына Полемократа, который вернулся из Пелопоннеса с 4000 эллинских наемников. (6) Когда флот был готов, он посадил на корабли столько щитоносцев, сколько, по его мнению, было достаточно на тот случай, если в морском сражении дело не ограничится маневрами кораблей, а дойдет до рукопашной, и отплыл из Сидона к Тиру, ведя флот в боевом порядке. Сам он находился на правом крыле, которое шло впереди, и с ним вместе были кипрские и финикийские цари, кроме Пнитагора, который вместе с Кратером вел левое крыло всего строя. 23 Три дня спустя, выждав безветренную погоду, Александр, призывая к бою начальников пехоты, подвел к городу машины на кораблях. Сначала расшатали значительную часть стены; когда пролом оказался достаточно широким. Александр велел судам с машинами отплыть (2) и подойти двум другим, которые везли мостки: он рассчитывал перебросить их в пролом стены. На одном из этих кораблей находились щитоносцы под командой Адмета, а на другом полк Кена: так называемые «пешие друзья». Сам он собирался вместе со щитоносцами взойти где понадобится на стену... (4) Когда корабли с Александром подошли к городу и мостки с них перебросили к стене, щитоносцы бодро устремились по ним на стену. Адмст проявил тут большое мужество; Александр шел вслед за солдатами, сам принимая живое участие в деле и в то же время наблюдая, кто отличился в бою блистательной отвагой. (5) Сначала стена была взята в том месте, где распоряжался Александр; он без труда отбросил тирийцев, как только македонцы перешли мостки и стали твердой ногой на земле; Адмет первым взошел на стену; зовя своих вслед за собой, он [108] тут же пал, пораженный копьем, но (6) Александр, идя за ним, вместе с «друзьями» овладел стеной. И так как теперь в его власти были уцелевшие башни и куртины, то он прямо по стенам отправился к царскому дворцу, потому что оттуда всего удобнее было спуститься в город. 24 ... (2) Многие тирийцы, видя, что стена захвачена, оставили ее и, собравшись в так называемом Агенории, отсюда ударили на македонцев. Александр пошел на них со щитоносцами; сражавшиеся были перебиты; за бежавшими началась погоня. (3) Началась страшная бойня: город был уже захвачен не только со стороны гавани, но в него проник и полк Кена. Македонцы бушевали: их измучила длительная осада, и они не забыли, как тирийцы, захватив их земляков, ехавших из Сидона, поставил и их на стене, на глазах всего лагеря закололи и бросили в море. (4) Тирийцев погибло около 8000; из македонцев пали во время приступа: Адмет, мужественный человек, первым взошедший на стену, и с ним 20 щитоносцев, а за всю осаду около 400 человек. 27 Услышав это, Александр некоторое время держался возле машин, но вне досягаемости для стрел. Когда же из города сделана была большая вылазка, когда арабы стали поджигать машины и, находясь на высоте, поражать македонцев, которые отбивались, стоя внизу, когда их стали теснить с насыпанного вала, то Александр или сознательно пренебрег советом прорицателя, или же, не помня себя в схватке, забыл о его предсказании, но только во главе щитоносцев он кинулся на помощь туда, где македонцев особенно теснили. (2) Он удержал их от позорного бегства с вала, но сам был поражен в плечо из катапульты: стрела насквозь пробила и щит, и панцирь. Увидев, что слова Аристандра сбылись относительно раны, он обрадовался, так как из предсказания следовало, что он возьмет и город. Арриан, книга 3: 1 ... Из Мемфиса он поплыл вниз по реке к морю, взяв с собой щитоносцев, лучников, агриан, а из всадников царскую илу, составленнуюиз «друзей». 11 ... (8) У Александра расположение войска было такое: правое крыло занимала конница «друзей»; впереди стояла царская ила со своим илархом Клитом, сыном Дропида, за ней ила Главкия, рядом ила Аристона, потом Сополида, Гермодорова сына, потом Гераклида, Антиохова сына, за нею Деметрия, сына Алфемена, рядом с ней воины Мелеагра, самой крайней из царских ил была та, которой командовал Гегелох, сын Гиппострата. Веси конницей «друзей» командовал Филота, сын Пармениона. (9) В македонской фаланге, рядом с конницей находилась агема щитоносцев, а за ней прочие щитоносцы. Командовал ими Никанор, сын Пармениона. Рядом с ними стоял полк Кена, Полемократова сына; затем Пердикки, Оронтова сына; потом Мелеагра, Неоптолемова сына; затем полк Полиперхонта, сына Симмии; затем Аминты, сына Филиппа. Этим полком командовал тоже Симмия, так как Аминта был отправлен в Македонию набирать войско. (10) Левое крыло македонского войска занимал полк Кратера, Александрова сына (Кратер же командовал и всей пехотой на левом крыле). Рядом с ним находилась союзная конница под предводительством Еригия, сына Лариха. Рядом с ними на левом крыле стояла фессалийская конница, которой командовал Филипп, сын Менелая. Всем левым крылом командовал Парменион, сын Филоты; вокруг него стояли всадники из Фарсала, составлявшие цвет и большинство фессалийской конницы. 12 Так была выстроена передовая линия Александрова войска. За ней он поставил другую линию так, чтобы иметь два фронта. Начальникам этих стоявших сзади отрядов было приказано, в том случае, если они увидят, что персидское войско окружает македонцев, повернуть в полный оборот и принять варваров. (2) На тот конец, если бы пришлось развернуть фалангу или сомкнуть ее, были выстроены подковой на правом крыле, рядом с царской илой, половина агриан под командой Аттала, за ними македонцы-лучники под начальством Брисона, рядом с лучниками так называемые «чужестранцы-ветераны» со своим начальником Клеандром. (3) Впереди агриан и лучников стояли всадники — «бегуны» и пэоны, предводительствуемые Аретой и Аристоном. Впереди же всех находилась конница наемников под командой Менида. Впереди же царской илы и всех «друзей» находилась другая половина [121] агриан и лучников, а также метатели дротиков Балакра. Они были выставлены против колесниц с косами. (4) Мениду и его людям было приказано, если вражеская конница начнет объезжать их крыло, повернуть и напасть на них сбоку. Таково было расположение войска у Александра на правом крыле. На левом подковой поставлены были фракийцы под командой Ситалка, рядом с ними союзная конница под начальством Койрана, за ней всадники одрисы под командой Агафона, Тиримова сына. (5) Впереди же всех стояла здесь чужеземная наемная конница под начальством Андромаха, Гиеронова сына. Для охраны обоза назначена была фракийская пехота. Всего войска у Александра было: конницы около 7000 и пехоты около 40000. 13 ... (6) Некоторым удалось пронестись сквозь ряды: солдаты расступались, как им и было приказано, перед мчавшимися колесницами. В этом случае чаще всего и сами колесницы оставались целы, и неприятелю, на которого неслись, вреда не причиняли. Их, впрочем, захватили конюхи Александрова войска и царские щитоносцы. 17 ... Он взял царских телохранителей, щитоносцев, и около 8000 остальных солдат и ночью пошел, но не по известной дороге: проводниками ему был и люди из Суз. (3) Пройдя по каменистой тяжелой дороге, он на рассвете напал на деревни уксиев, взял большую добычу и перебил много людей, захватив их еще в постелях. Другие бежали в горы. Сам он спешно пошел к теснинам, где уксии рассчитывали встретить его всем народом, чтобы получить установленную плату; (4) Кратера же еще раньше он отправил занять те высоты, куда, как он думал, отступят теснимые уксии. Сам он шел с великой поспешностью, занял проходы первым и с высот повел свое выстроенное войско на варваров. (5) Перепуганные стремительным появлением Александра, лишенные позиций, на которые они больше всего полагались, уксии бежали раньше, чем дело дошло до рукопашной. Одни во время бегства пали от руки Александровых воинов; многие убились, срываясь с обрывистой дороги. Большинство же, убежав в горы, наткнулось на солдат Кратеpa, [126] и было перебито. (6) Получив такие дары от Александра, они с трудом выпросили у него разрешения остаться на своей земле, платя ему за это ежегодную дань. 18 Сам он выступил ночью и прошел стадий 100; отсюда, следуя за пленными, он повернул к Воротам, взяв с собой щитоносцев, полк Пердикки, совсем легко вооруженных лучников, агриан, царскую илу «друзей» и еще одну конную тетрархию. (6) Аминте, Филоте и Кену он велел вести остальное войско на равнину и сделать мост через реку, которую надлежало перейти на пути в Персию. Сам он пошел потрудней, неровной дороге, причем большую часть се вел войско бегом. 21 ... Никанору, начальнику щитоносцев, и Атталу, предводителю агриан, он приказал вести оставшихся по той дороге, по которой прошел Бесс, причем снарядить их как можно легче; остальной же пехоте следовать за ними в строю. (9) Сам он выступил перед вечером и несся рысью. Проделав за ночь около 400 стадий, он на рассвете наткнулся на варваров. 23 ... (3) Перевалив через первые горы и разбив там лагерь, он взял с собой щитоносцев, самых быстроходных пехотинцев-македонцев, лучников, какие у него были, и пошел с ними по трудной, почти непроходимой дороге. В тех местах, где казалось ему, есть какая-то опасность, он оставлял сторожевые посты, чтобы варвары, засевшие в горах, не смогли здесь напасть на тех, кто этим путем шел. (4) Сам он вместе с лучниками, пройдя через ущелье, расположился лагерем у маленькой речки. Здесь к нему явились и сдались Набарзан, Дариев хилиарх, Фратаферн, сатрап Гиркании и Парфии, и другие знатнейшие персы из свиты Дария. (5) Александр пробыл в лагере четыре дня, дожидаясь отставших в дороге. Все прошли беспрепятственно, кроме [132] агриан, составлявших сторожевой арьергард: на них напали варвары, сидевшие в горах; они, однако, вскоре скрылись, не устояв перед дротиками и стрелами. 24 Сам он пошел на мардов, имея при себе щитоносцев, лучников, агриан, полки Кена и Аминты, половину конницы «друзей» и всадников-дротометателей: у него был уже такой полк. 29 После такого известия Александр дал войску передохнуть и повел его медленнее, чем раньше, а Птолемею, сыну Лага, приказал спешить к Спитамену и Датаферну; он дал ему три гиппархии «друзей» и всех конных дротомстателей, а из пехоты Филотов полк, хилиархию щитоносцев, всех агриан и половину всех лучников. Птолемей двинулся, как ему было приказано, и, проделав за четыре дня расстояние, которое положено проходить за десять дней, прибыл в лагерь, где накануне ночевал Спитамен со своими варварами. Арриан, книга 4: 3 Взяв таким образом за два дня пять городов и поработив население, Александр пошел к самому большому их городу — городу Кира... Александр взял с собой телохранителей, щитоносцев, лучников и агриан... 6 ... (3) Когда Александру донесли об этом поражении, горькая судьба воинов очень его опечалила, и он решил стремительно идти на Спитамена и его варваров. Взяв с собой половину конницы «друзей», всех щитоносцев, лучников, агриан и самых быстроходных пехотинцев, он пошел к Маракандам, куда, по его сведениям, Спитамен вернулся и вновь осаждает кремль. 8. Дерзко протянув вперед свою правую руку, он воскликнул: «Вот эта самая рука, Александр, тогда спасла тебя». Александр, уже не в силах переносить дальше пьяные дерзости Клита, в гневе вскочил, но его удержали собутыльники. Клит не унимался. (8) Александр крикнул щитоносцев. Никто не явился на зов, и Александр заявил, что он находится в том же положении, в каком был Дарий, когда Бесс и его единомышленники схватили и вели его и он оставался царем только по имени. Теперь «друзья» не могли его удерживать; он вскочил и, по словам одних, выхватив копье у одного из телохранителей, ударил им и убил Клита; по словам других, он схватил сариссу у кого-то из стражей. 21. Александр с 500 щитоносцев сам поднялся туда, чтобы осмотреть крепость и настолько был он далек от мысли о жестокой расправе с Хориеном, что поручил ему ведать этой крепостью и оставил его князем в тех местах, куда назначил его и раньше. 23 Александр, ведя с собой щитоносцев, всадников-»друзей», которые не ушли с Гефестионом, отряды так называемых «пеших друзей», лучников, агриаи и конных дротометателей, направился в земли аспасиев,гуреевиассакенов. (2) Пройдя горной трудной дорогой вдоль реки, называемой Хой, и с трудом переправившись через нее, он приказал всей пехоте следовать за ним обычным маршем; сам же, взяв всю конницу и посадив на лошадей около восьми сотен македонцев-пехотинцев (щиты, какие носила пехота, они оставили при себе), стремительно двинулся вперед, так как ему донесли, что местные варвары бежали в окрестные горы и в свои города, откуда можно было с успехом отражать врага. 24 Сам он со щитоносцами, лучниками, агрианами, отрядами Кена и Аттала, агемой всадников, самое большее с четырьмя гиппархиями остальных «друзей» и с половиной конных лучников двинулся к реке, где находился князь аспасиев... (3) Птолемей, сын Лага, увидел на холме предводителя тамошних индов; вокруг него стояли воины со щитами, У Птолемея людей было гораздо меньше, но он все-таки кинулся в погоню, сначала верхом. Лошади, однако, было трудно взбираться на холм; Птолемей спрыгнул с нее, отдал поводья кому-то из щитоносцев, а сам, как был, побежал за индом. 24. Сам он взял с собой людей в количестве, сообразном донесению, и когда костры видны были уже близко, разделил свое войско на три части. (10) Во главе одной он поставил Леонната, телохранителя, поручив ему командование отрядами Аттала и Балакра; вторую поручил вести Птолемею, сыну Лага — тут была треть царских щитоносцев, отряды Филиппа и Филоты, две хилиархии лучников, агриане и половина конницы, — третью сам повел туда, где, казалось, скопилось больше всего варваров. 26 (6) На третий день Александр опять повел фалангу, велел перебросить с башни на стену в том месте, где был пролом, мост и послал по нему щитоносцев, которые таким же образом взяли ему Тир. Люди рвалисьвбой; началась толкотня; мост не выдержал тяжести, сломался, и вместе с ним попадали и македонцы. (7) При виде этого варвары с криком стали забрасывать македонцев со стен камнями, стрелами, всем, что было у них под руками и кто что успел схватить в эту минуту. Некоторые выбегали через маленькие ворота, проделанные в стене между башнями, и рубили мечами пришедших в смятение македонцев. 27 Александр послал Алкету с его отрядом подобрать раненых и отозвать тех, кто еще сражался, обратно в лагерь. На четвертый день он велел таким же образом перебросить с другой машины на стену другие сходни. (2) Инды храбро сражались, пока с ними был их вождь. Когда же он скончался, пораженный стрелой, пущенной с машины, когда часть людей пала во время этой непрерывной осады, а многие были ранены и не могли сражаться, тогда они решили начать переговоры с Александром. 29 Тут пришли к нему какие-то местные жители, сказали, что сдаются ему, и пообещали провести его к самому доступному месту Скалы: отсюда ему легко будет ее взять. Он послал с ними Птолемея, сына Лага, телохранителя, во главе агриан, прочих легковооруженных и отборных щитоносцев и велел ему, захватив это место, удерживать его с помощью сильного отряда, а ему подать знак, что это место в его власти. 30 Тогда, взяв сотен семь телохранителей и щитоносцев, он первый взошел на покинутую Скалу; македонцы, подтягивая один другого на веревках, взобрались в разных местах. (4) По данному знаку они обратились на уходящих варваров; многих бегущих убили; другие в страхе бросались с крутизны вниз и погибали. Александр овладел Скалой, куда не смог войти Геракл... Придя в город Дирту, он не застал ни одного человека ни в самом городе, ни в окрестной сельской местности. На следующий день он выслал вперед Неарха и Антиоха, хилиархов у щитоносцев. (6) Неарху он поручил вести легковооруженных агриан, Антиоху же его хилиархию и еще две других. Они были отправлены осмотреть местность, и если случится, то захватить каких-нибудь варваров и расспросить их об этой стране; особенно хотелось ему разузнать относительно слонов. Арриан, книга 5: 12 ... (2) Александр отобрал с собой агему «друзей», гиппархию Гефестиона, Пердикки и Деметрия, конных бактрийцев, согдиан и скифов, даев, верховых лучников, щитоносцев из фаланги, отряды Клита и Кена, лучников и агриан и тайком пошел с ними далекой от берега дорогой, чтобы незаметно добраться до острова и до горы, откуда он решил переправляться. 13 Александр взошел на тридцативесельный корабль; с ним были Птолемей, Пердикка и Лисимах, телохранители, Селевк, один из «друзей», впоследствии царь, и половина щитоносцев: остальные щитоносцы находились на других тридцативесельных кораблях. Войско, обогнув остров, стало уже в открытую держать к берегу. Воины с наблюдательных постов, видя, куда они двигаются, поскакали во всю конскую прыть к Пору. (2) Тем временем Александр высадился первый; встретил воинов с других тридцативесельных кораблей и по мере того, как всадники выходили на берег, выстраивал их; всадникам было приказано выходить первыми; он и повел их вперед в боевом порядке, Будучи, однако, незнаком с местностью, он не заметил, что высадился не на материке, а на острове, и большом острове, причем не заметил [180] и того, что это остров, так как он был отделен от земли небольшим протоком, (3) Вода, однако, поднялась от ливня, длившегося большую часть ночи, так что всадники не могли найти брода. Людей охватил страх, что при этой переправе им придется помучиться столько же, сколько и в первый раз. Когда, наконец, нашли брод, идти через него оказалось трудно. Вода в самом глубоком месте доходила пешим до груди, а у лошадей только голова торчала над водой. (4) Когда переправились и через этот проток, то Александр перевел на правое крыло агему всадников, а из прочих гиппархий отобрал сюда наилучших воинов. Конных лучников он поставил впереди всей конницы; за ней сразу стояли царские щитоносцы под командой Селевка; за ними находилась царская агема. Рядом с ними выстроились прочие щитоносцы, соблюдая первое место за теми, кому оно выпало на тот день. По краям на правом и левом крыле фаланги стояли лучники и агриане и по обеим сторонам метатели дротиков. 22 ... (6) На правом крыле он поставил агему всадников и гиппархию Клита, рядом с ними щитоносцев, а за ними агриан. На левом крыле у него стоял Пердикка со своей гиппархией и отрядами пехотинцев-«друзей». На каждом крыле находились лучники; отряд их он разделил пополам. (7) Пока он расставлял войско, прибыли пехотинцы и всадники из охраны, прикрывавшей войско сзади. Всадников он разделил и поставил на обоих флангах, а подошедшие пехотинцы дали ему возможность построить фалангу плотнее. Взяв конницу, выстроившуюся на правом крыле, он повел ее на телеги, стоявшие у индов на левой стороне: он рассчитывал, что дорога здесь лучше и телеги стоят не так плотно одна к другой. 23 ... (7) Александр поставил тут Птолемея, сына Лага, и дал ему три хилиархии щитоносцев, всех агриан и один отряд лучников. Указав место, где, по его мнению, варвары скорее всего постараются прорваться, он сказал ему: «Как только ты увидишь, что они хотят здесь прорваться, прегради им путь и вели трубачу трубить. Вы же, — обратился он к младшим военачальникам, — когда подан будет этот сигнал, идите каждый со своим отрядом на шум туда, куда позовет вас труба. И я не откажусь от участия в этом деле». Арриан, книга 6: 2 В это время скончался от болезни Кен, один из преданнейших Александру «друзей»; Александр устроил ему похороны, по тогдашним обстоятельствам роскошные. Собрав «друзей» и индийских послов, пришедших к нему, он назначил царем завоеванных индийских земель Пора: под его власть отходило семь индийских племен и больше 2000 городов, принадлежащих этим племенам. (2) Свое войско он разделил [196] таким образом: с собой на суда он посадил всех щитоносцев, лучников, агриан и агему всадников. Кратер повел по правому берегу Гидаспа вниз часть конницы и пехоты; по другому берегу шел Гефестион во главе большей и лучшей части войска; шли за ним и слоны, которых теперь было штук до 200. Обоим было приказано дойти как можно скорее до столицы Сопифа. 6 Сам он, взяв щитоносцев, лучников, агриан, отряд так называемых «пеших друзей» Пифона, всех конных лучников и половину конницы «друзей» повел их через безводную пустыню на маллов, независимое индийское племя. 9 ... (3) Александру показалось, что македонцы, несшие лестницы, не торопятся; он выхватил у одного из них лестницу, сам приставил ее к стене и полез, прикрываясь щитом. За ним поднимался Певкест со священным щитом в руках: этот щит Александр взял из храма Афины Илионской, и его всегда носили перед ним в сражениях. За Певкестом по той же лестнице поднимался Леоннат, один из телохранителей. По другой лестнице взбирался Абрея, солдат «двудольник». (4) Уже царь добрался до стенных зубцов; уперши в них свой щит, он начал сталкивать одних индов обратно за стену, других тут же убил мечом и таким образом очистил в этом месте стену. Щитоносцы в великом страхе за своего царя, спеша и толкаясь, полезли по одной лестнице и сломали ее; уже добравшиеся доверху попадали вниз и преградили дорогу остальным. 13 ... От неожиданности [205] у многих текли невольные слезы. Когда Александр вышел на берег, щитоносцы принесли ему кровать; он потребовал себе коня. (3) Когда его увидели опять верхом на коне, по всему войску пошел такой шум, что откликнулись эхом и берега, и соседние леса. 21 ... Отсюда он свернул налево к морю; с ним пошли щитоносцы, половина отряда лучников, отряды так назывемых «пеших друзей», агема «конных друзей», по иле от каждой гиппархии и все конные лучники. 2 Сам он, взяв опять половину щитоносцев и агриан,агему всадников и конных лучников, пошел к границам гадросов и оритов, где, как ему донесли, имеется узкий проход, и ориты, соединившись с гадросами, расположились перед этой тесниной, чтобы не пропустить Александра. Арриан, книга 7: 2 И здесь Александр одобрил и эти слова, и тех, кто их сказал; действовал же он все равно по-другому, как раз наоборот. Рассказывают, что он восхищался Диогеном из Синопа, с которым он встретился на Истме. Диоген лежал на солнце; Александр остановился перед ним с «пешими друзьями» и щитоносцами и спросил, не нужно ли ему чего. Диоген ответил, что ему нужно одно: пусть Александр и его спутники отойдут в сторону и не застят солнца. 7 Александр велел Гефестиону вести большую часть пехоты к Персидскому морю, а сам посадил на суда (флот его прибыл в Сузиану) щитоносцев, агему и небольшой конный отряд «друзей» и вместе с ними стал спускаться по реке Эвлею к морю. 8 Прибыв в Опиду, он собрал македонцев и заявил, что он увольняет солдат, негодных к военной службе по старости или по увечьям; он отошлет их на родину и даст каждому с собой столько, что дома земляки будут им завидовать, а другие македонцы загорятся желанием взять на себя их труды и опасности. (2) Александр рассчитывал, что македонцы обрадуются его словам. Они же, решив, что Александр их уже презирает, считая вообще негодными для военного дела, обиделись — и не без основания — на эту речь Александра. Во всем войске [226] вообще было много недовольных: македонцев раздражала и персидская одежда царя, говорившая о том же, и наряд варваров-эпигонов, придавший им обличье македонцев, и зачисление иноплеменных всадников в отряды «друзей». (3) Солдаты не выдержали и закричали — пусть он уволит всех и воюет вместе со своим отцом: это был насмешливый намек на Аммона. Александр, услышав это (стал он в то время уже раздражительнее и, привыкнув к варварской угодливости, относился к македонцам не с прежним благодушием), соскочил с трибуны вместе с другими военачальниками, приказал схватить явных смутьянов и подстрекателей и сам рукой указал щитоносцам, кого надо взять. Взяли человек 13. Александр приказал вести их на казнь. В испуганной толпе воцарилось молчание... Гипасписты явно не лучники и не пращники. Судя по тому, что они участвуют в определенных операциях, типа осады городов, они имели иной порядок, нежели педзетеры, позволявший им действовать более свободно, одновременно они должны были для выполнения приписываемых им военных действий иметь какую-то защитную форму и оружие для нападения в виде мечей или копий. Но одновременно они обладают значмтельно большей подвижностью чем фалангисты, потому что спокойно сопровождают (порой даже бегом!) конницу и легковооруженных агриан и лучников. Воины фаланги не могли себе этого позволить не только из-за соблюдения строя фаланги, но и из-за тяжелого вооружения. Про историю Тарента скинул вам короткую статью итальянского ученого. Что же вы от меня еще ждете - анализа? Не думаю, что сейчас от меня этого можно дождаться... Тогда ваше мнение (об "уникальности") расходится со мнением современника. Или вы современник Ганнибала или Пирра? Извините тогда - меня учили уважать старших... Поэтому спорить с двухтысячелетнего возраста дедулей не могу себе позволить по причинам этико-моральным... Ну и кто же эти союзники Тарента? Что - там не было греческих городов, еще свободных от римской власти, что-ли? Я понимаю, что высказанная вами версия с папуасами ближе к вашему сердцу, но уж простите меня, если я ее не прийму. Разрешите, да? Вот видите, вы и сами знаете, кто такие самниты (что и требовалось доказать). Да я и сам не могу удержаться от хохота, когда читаю ваши посты. Плиз - пишите побольше - смех, говорят, продлевает жизнь...
Про историю Тарента скинул вам короткую статью итальянского ученого. Что же вы от меня еще ждете - анализа? Не думаю, что сейчас от меня этого можно дождаться...
Неужели Вы думали, что я рискну дождаться какого-либо анализа от лица, столь бездумно переписывающего все подряд? Которое вслед за своим кумиром начинает рассказ ссылками о действиях в горах Антиливана против арабов (Плутарх, Александр: XXIV) - где гипасписты не упомянуты - и продолжает его данными Арриана, где они уже есть, но о их действиях (как и в случае с Курцием) - ничего...
Что касается собственно Тарента, то также неудивительно, что вместо изучения первоисточников Вы изволили выкатить незатратное чтиво (которому явно отдаете предпочтение перед данными древних) - опровергнуть числовые данные войск Страбона Вы естественно не в состоянии, подтвердить ту чушь, которую смололи о его упадке - тоже... как-то все это убого...
Тогда ваше мнение (об "уникальности") расходится со мнением современника.
А современники бывают разными - возьмите Ливия и изучите когда и каким образом римляне строили лагеря, утверждать же, что планировака римского лагеря, имевшая привязку именно к римской структуре легионной армии, заимствована у Пирра может только совершенно безграмотный человек!
Ну и кто же эти союзники Тарента? Что - там не было греческих городов, еще свободных от римской власти, что-ли?
Ах вот оно что! Прикинувшись непонятно кем, мы уже и Плутарха позабыли? Что он там говорит о тарентинцах? - Итак, мнение сторонников войны возобладало, и в Эпир отправили послов, чтобы отвезти Пирру дары от имени не только тарентинцев, но всех вообще италиотов, и сказать, что им нужен разумный и прославленный полководец и что в их распоряжении есть большие силы луканцев, мессапов, самнитов и тарентинцев: всадников около двадцати тысяч, а пехотинцев триста пятьдесят тысяч. (Pyrr. 13)
Конечно смейтесь, что Вам еще остается делать? Уж лучше смеяться (определенному контингенту именно это пристало), чем писать неизменную чушь!
Гипаспистов выделю в отдельную тему - будет еще интересней...
Сообщение отредактировал MARCELLVS: 28.04.2012 - 22:47 PM
В кон. 8 в. до н. э., в 708 (согласно Фукидиду) или 706 (согласно Евсевию) г. до н. э. греки из Спарты во главе с ойкестом Фалантом основали в местечке, носившем название Сатирион (ныне Лепорано) г. Тарент, который назвали по имени мифического героя Тарента, сына Посейдона. Первые жители Тарента были, согласно легенде, спартанскими парфениями (т. е. незаконнорожденными сыновьями спартиаток, которые сожительствовали с илотами, пока их мужья воевали в Мессении). Парфении не были сочтены настоящими спартиатами, и им не были даны политические права. После восстания парфениев, Фалант (Фаланф), получив оракул от Дельфийского оракула, привел беженцев парфениев в Италию.
Молодой Тарент был вынужден давать тяжелые бои с местным населением, пока не добился над ними победы. В 479 г. до н. э., после победы над певкетиями, тарентинцы посвятили большую медную статую в Дельфы. В 473 г. до н. э., однако, Тарент потерпел большое поражение от мессапиев, которое привело к перемене государственного устройства от аристократического к демократическому. Упадок Кротона после 450 г. до н. э. позволил Таренту выйти на первые роли среди греков Южной Италии. В 436 г. до н. э. началась война с Фуриями (Туриями) за область Сирий, окончившаяся компромиссным миром в 432 г. до н. э. разделом спорных территорий. В тот же период Тарент основал колонию в Гераклее, которая позднее стала центром италиотов-греков. В ходе Пелопоннесской войны Тарент встал на сторону Сиракуз, которым оказывал помощь своими морскими силами.
Наивысшего расцвета Тарент добился в первой половине 4 в. до н. э., во главе со знаменитым философом Архитом. Благодаря естесственным богатствам и трудолюбию населения, Тарент стал жить зажиточно. Он распространил свою власть в глубь Италии, добился контроля над Адриатикой и стал первым среди греческих городов Южной Италии.
Во второй половине 4 в. до н. э., однако, со смертью Архита, постепенно наступает упадок города. В ходе постоянных войн с луканами Тарент уже не мог обходиться своими силами, и стал призывать помощь из Греции. В 338 г. до н. э. это был царь Спарты Архидам, в 330 г. до н. э. - царь эпирских молоссов Александр Первый, в 314 г. до н. э. - спартанец Клеоним. В 282 г. до н. э. Тарент подвергся давлению Рима, и призвал на помощь Пирра. После первых побед, Пирр потерпел поражение в 275 г. до н. э., и в 272 г. до н. э. город был передан римлянам.
В 212 г. до н. э. Тарент захватил Ганнибал, а в 209 г. до н. э. - Фабий Максим, который разграбил город и продал 30.000 его граждан в рабство.
В 125 г. до н. э. в Таренте основана римская колония Посейдония, и город немного оправился. При Августе город был популярным местом для отдыха.
(далее описываются археологические находки в городе и на его акрополе)
(энциклопедия Папирус-Ларус-Британника)
Немного Страбона о Таренте и его соседях. Левканцев (=луканцев) он называет самнитским по происхождению народом (кн. VII 1, 3). Самнитскими по происхождению были левканцы и бруттии (кн. VII 1, 2). Косентия - главный город бреттиев (=бруттиев), у которых был также город Пандосия, где погиб Александр Эпирский и воевал Пирр (кн. VII 1, 5). На Локры якобы напало 130.000 кротонцев (!!!) (кн. VII 1, 10). А конкретнее:
Сообщение отредактировал andy4675: 29.04.2012 - 01:28 AM
Ну собственно как я и говорил - все в кучу и все валом. Выводов никаких, заключений на базе прочитанного - тоже...
PS. Я понимаю, что не совсем удачно пошутил относительно истории Рима от основания города, но не предполагал, что мягкий, неназойливый юмор не всем доступен. Как результат -
В кон. 8 в. до н. э., в 708 (согласно Фукидиду) или 706 (согласно Евсевию) г. до н. э....
О действиях Антиливана источники взаимодополняют друг друга. Хватит нести чушь. Компиляция источников - известный метод. Им и в древности отлично умели пользоваться. Ведь ни Арриан, ни Руф, ни Плутарх очевидцами событий тоже не были. Или не так?
Да полноте. Римское военное искусство эволюционировало - и это как-раз нормально. Ну, не могло оно появиться в одночасье, как бы вам этого ни хотелось. А у кого заимствовать, как не у этрусков и Пирра? Только не говорите мне о гениальных римлянах, знавших таблицу умножения и высшую математику еще в утробе матери - я этого не перенесу...
Кстати, прочтите Полибия - там как раз видно, что римский лагерь - улучшенная версия македонского.
Что касается Страбона, говорящего о 30-тысячном войске Тарента, то он говорит о периоде расцвета города, и сразу после этого пишет об Архите Тарентском. То-есть, речь идет либо о его правлении, либо незадолго до него. То-есть, это первая половина 4 в. до н. э. За сотню лет до Пирра...
Итак, мнение сторонников войны возобладало, и в Эпир отправили послов, чтобы отвезти Пирру дары от имени не только тарентинцев, но всех вообще италиотов, и сказать, что им нужен разумный и прославленный полководец и что в их распоряжении есть большие силы луканцев, мессапов, самнитов и тарентинцев: всадников около двадцати тысяч, а пехотинцев триста пятьдесят тысяч. (Pyrr. 13) И что - Тарент привел к Пирру 400 тыщ воинов? А сколько миллионов солдат привел сам Пирр? А уж как несколько тыц римлян на пинках гоняли этих горе-вояк... (В общем, в фантастику вам надо, с такими взглядами: все войско Пирра было порядка одной десятой того, что ему наобещали тарентинцы).
О действиях Антиливана источники взаимодополняют друг друга. Хватит нести чушь. Компиляция источников - известный метод. Им и в древности отлично умели пользоваться. Ведь ни Арриан, ни Руф, ни Плутарх очевидцами событий тоже не были. Или не так?
Поразительные откровения получаю прямо с утра! Да, дополняют источники друг друга - вот только на каком основании andy4675-Шахермайер назначил взбиравшимися на склоны гор именно гипаспистов? Уповать на то, что он взял гипаспистов именно для восхождения в горы глупо, поскольку Александр взял также и конницу (Анабазис, II 20, 4) - что, также для тренировки в качестве верховых альпинистов? Там были и лучники, и агриане.... хотя привычка некоторых лепить все подряд, называя это анализом или компиляцией, уже неудивительна...
Римское военное искусство эволюционировало - и это как-раз нормально. Ну, не могло оно появиться в одночасье, как бы вам этого ни хотелось. А у кого заимствовать, как не у этрусков и Пирра?
Это такие мысли вслух? Ну так просветите нас о заимствовании планировки римского лагеря у этрусков и Пирра. Помимо сомнительной цитаты и полного игнорирования многочисленных описаний наличия лагерей до появления Пирра.
Кстати, прочтите Полибия - там как раз видно, что римский лагерь - улучшенная версия македонского.
А существует описание лагеря македонского? Там речь идет лишь о палисаде - который в случае македонском и тот никуда не годен.
Что касается Страбона, говорящего о 30-тысячном войске Тарента, то он говорит о периоде расцвета города, и сразу после этого пишет об Архите Тарентском. То-есть, речь идет либо о его правлении, либо незадолго до него. То-есть, это первая половина 4 в. до н. э. За сотню лет до Пирра...
Так я и просил - покажите упадок Тарента ко времени Пирра!, а Вы мне тут сказки рассказываете...
И что - Тарент привел к Пирру 400 тыщ воинов? А сколько миллионов солдат привел сам Пирр? А уж как несколько тыц римлян на пинках гоняли этих горе-вояк...
Вот вредно писать ночью - голова не в состоянии уже соображать, что речь здесь шла не о числовых значениях, а о факте союзничества южных племен с Тарентом. Кофейку надо, кофейку с циннаризином...
Сообщение отредактировал MARCELLVS: 29.04.2012 - 10:26 AM
(4) Пока собирали машины и готовили корабли к плаванию и морским сражениям, он взял конные илы, какие у него были, щитоносцев, агриан и лучников и пошел с ними в Аравию, к горе, которая называется Антиливан (Арриан, Анабазис, II 20, 4).
XXIV ... В этом походе царь из-за своего воспитателя Лисимаха подверг свою жизнь серьезной опасности. Этот Лисимах повсюду сопровождал Александра, ссылаясь на то, что он не старше и не слабее Феникса. Когда воины Александра приблизились к горам, они оставили коней и двинулись дальше пешком. Все ушли далеко вперед, но царь не решался покинуть уставшего Лисимаха, тем более что наступал вечер и враги были близко. Ободряя старика и идя с ним рядом, Александр с немногими воинами незаметно отстал от войска и, когда стало темно и очень холодно, остановился на ночлег в месте суровом и опасном. Вдали там и сям виднелись костры, разведенные неприятелем. Александр, который в беде всегда умел собственным примером ободрить македонян, рассчитывая на быстроту своих ног, побежал к ближайшему костру. Двух варваров, сидевших возле огня, царь поразил мечом, затем, выхватив из костра головню, он вернулся к своим. Македоняне развели такой большой костер, что часть варваров была устрашена и обратилась в бегство, тех же, кто отважился приблизиться, они отбросили и остаток ночи провели спокойно. Об этом случае сообщает Харет (Плутарх, Александр).
(5) Покорив одни племена силой и договорившись с другими, он через 10 дней вернулся в Сидон и застал там Клеандра, сына Полемократа, который вернулся из Пелопоннеса с 4000 эллинских наемников (Арриан, Анабазис, II 20, 4).
И сравниваем это с повествованием у классика. Ф. Шахермайер, «Александр Македонский»: Еще во время осады Тира были покорены Сирия и Палестина, над которыми поставили македонских правителей. Так как разбойничьи племена кабилов (одно из арабских племен, обитавших в Антиливане) не прекращали своих набегов с гор Антиливана, Александр сам направился туда, чтобы усмирить их. Позднее Харес рассказывал об этой экспедиции следующее. Лисимах, верный учитель Александра, последовал за ним в горы. Гипасписты быстро взбирались на горные склоны. Старик едва поспевал за ними и выбился из сил. Александр отстал от отряда вместе с несколькими воинами, чтобы помочь старому учителю. Стемнело. Александр потерял из виду отряд и был вынужден со своими спутниками провести ночь в горах, не имея даже возможности погреться. Внезапно недалеко от них вспыхнули огни костров кабилов. Александр быстро подполз к ближайшему костру, заколол кинжалом сидящих вокруг врагов и принес своим товарищам спасительный огонь (Chares, frg 4; cp.: Arr. II, 20, 4 и сл.; Curt. IV, 2, 24 и вплоть до 3, 1; Plut. Alex., XXIV, 10 и сл.).
И в чем тут нестыковка у Шахермайера? Да, он не говорит о других родах войска, кроме гипаспистов, участвовавших в этой вылазке, о которых сообщает Арриан. Но я думаю, это вполне простительно: хотя Харесом пользовался и Плутарх, а также, вероятно, и Квинт Курций Руф, они тоже не сообщают о том, какие роды войск участвовали в этом походе. Да и не к тому я приводил отрывок, а для того только, чтобы показать, насколько подвижными могли быть отряды гипаспистов. Сариссофоры вряд-ли сумели бы участвовать в таких быстрых передвижениях. Но мой оппонент включает "дурочку" и делает видЮ что не понимает, о чем идет речь.
Дорогой наш Марцеллус! Где я говорил, что римляне заимствовали лагерь у этрусков? И где я говорил, что лагеря др Пирра у римлян не было? Не надо опять перевирать. Я сказал только, что ПРАВИЛЬНО лагерь римляне научились строить у Пирра. Об этом явно говорит первоисточник (Тит Ливий). И уж простите мне, грешному, что я поверю первоисточнику, а не вашим эмоциям, ОК?
п. с.: Я отлично понимаю, что сообщение Ливия не вписывается в сложившееся у вас мировоззрение... Но что поделаешь - се ля ви...
Вот именно. О палисаде. Который в римской версии оказывается улучшенной версией македонского. Даже палисад римляне заимствовали (хотя и улучшили его).
Упадок Тарента - в том, что он из победителя над соседями превратился в терпящего постоянные поражения. Именно поэтому Тарент искал помощи из Греции. Упадок Тарента в том, что в ходе деятельности Агафокла город тоже был подавлен сиракузянами. И даже в том, что римляне начали проявлять к нему неуважение - чего прежде отродясь небывало.
Вы говорили не о факте союзничества, а о том, что Тарент был супер мощной державой. И в связи с этим начали пихать отрывки о 400 тыщах войск, обещанных Тарентом Пирру. Уж делайте для себя пометки на полях, чтобы не забывать хотя бы в общих чертах о чем речь то...
Вы думаете, что я, подобно данному попугайствованию, буду дважды отвечать на один и тот же вопрос? Удовольствуйтесь ответом в теме "Пельтасты"...
Я сказал только, что ПРАВИЛЬНО лагерь римляне научились строить у Пирра.
Ваша изворотливость и бесхребетность уже были в значительной степени продемонстрированы в предыдущих постах. А потому я совершенно не вижу, для чего их подтверждать еще? Тем более усугубляя это очередной "водой"? Что это такое -
ПРАВИЛЬНО лагерь римляне научились строить у Пирра.
Что значит "правильно"? Упоминаете истоник - так приводите цитату во избежании слез, что Вас опять переиначат...
О палисаде. Который в римской версии оказывается улучшенной версией македонского. Даже палисад римляне заимствовали (хотя и улучшили его).
Только неадекватное в восприятии действительности лицо может интерпретировать сравнительные слова в качестве доказательства улучшений! А именно, у Полибия (XVIII, 18) начинается так - ... между палисадинами эллинскими и римскими существует большая разница Далее следует описание какая именно и в конце дается заключение - Таким образом важные преимущества римских палисадин в том, что находить их можно легко везде, что они удобны для переноски, устойчивы и крепки в деле. Очевидно, таким образом, что если в военном деле есть что у римлян достойное одобрения и подражания, то - по крайней мере я так думаю - палисад их прежде всего.Я понимаю, что для определенных лиц греко-македонские достижения превозносятся с маниакальной тягой к преувеличениям, но надо уметь и обосновывать свои бредни, идущие вразрез с действительностью и первоисточниками...
Упадок Тарента - в том, что он из победителя над соседями превратился в терпящего постоянные поражения.
Бред какой! Непрекращающийся... римляне потерпели катастрофы Кавдинского ущелья, Канн, Аллии в конце концов - что, от этого стали слабее? Или может Тарент утратил какие владения? Не стесняйтесь, поражайте своими знаниями...
римляне начали проявлять к нему неуважение - чего прежде отродясь небывало.
А проявляли прежде? И как же это?
Вы говорили не о факте союзничества, а о том, что Тарент был супер мощной державой.
Ссылочку мою плиз в аудиторию - чтобы вновь не выдавать свой чудо-мыслительный процесс за мои фразы. Где я такое сказал? Сообщения же о численности тарентинских союзников принадлежат также не мне, а Плутарху. Не помним? Циннаризин видно не помогает.... уже хотя бы в этом случае -
Где я говорил, что римляне заимствовали лагерь у этрусков?
А у кого заимствовать, как не у этрусков и Пирра?#49 Вы бы хоть записывали за собой, чтобы потом не позориться...
Сообщение отредактировал MARCELLVS: 30.04.2012 - 12:23 PM
Не помню уже точно где, но вы просили доказательств, что Марк Антоний Отец был бит критянами. Кое-что найдено: Флор, Книга 1. XLII. Критская война III. 7. Критскую войну, если говорить начистоту, возбудила лишь страсть победить знаменитый остров. Казалось, что он поддерживает Митридата; за это решили отомстить оружием. (2) Марк Антоний 260, первым вторгшийся на остров, был так уверен в победе, что вез на кораблях больше оков для пленных, чем оружия. (3) И поплатился за свою опрометчивость, ибо враг перехватил много кораблей. Критяне привязали тела пленников к парусам и якорным канатам и на манер триумфаторов полным ходом вернулись в свои гавани. (4) Затем Метелл 261 огнем и мечом опустошил весь остров и загнал население в города и крепости Кносс, Елевферну и Киданию, «мать городов», как обычно ее называют греки. (5) К пленным проявили такую жестокость, что многие приняли яд. Остальные известили Помпея о решении сдаться. (6) Помпей, занятый азиатскими дслами, послал на Крит Антония 262 как префекта в чужую провинцию И ничего не добился. Метелл с еще большей жестокостью применил к врагам право победителя и одолел главарей Кидонии Ласфена и Панара. Возвратившись с победой, он получил почетное имя Критский. XLIII. Балеарская война 111. 8. Семейство Метелла Македонского привыкла присваивать воинские прозвища. Один из его сыновей уже стал Критским... Комментарии: н. Э., консул 51 г. до 11. Э. 260 М. Антоний Критский, претuр 75 г. до н. Э., воеиал против критян в 74 г. до н. Э. 261 Кв. Цецилий Метелл Критский, консул 69 г. дО Н. Э.
Диодор Сицилийский, Историческая Библиотека (фрагменты) 40, 1. 1. Марк Антоний [1] пришел к соглашению с критянами, и некоторое время они следили за миром. Позже, однако, когда вопрос был перенесен, тогда они смогли лучше рассмотреть свои преимущества, старейшины и наиболее здравомыслящие советовали им отправить посольство в Рим с тем, чтобы защититься от преступлений, им вменяемых, а также попытаться всякими правдивыми словами и заявлениями успокоить сенат. Поэтому они отправили тридцать самых выдающихся людей в качестве послов. Эти люди, ходя в личном порядке по домам сенаторов и выражая всевозможные просьбы о пощаде, одержали победу под сводами сената. (2) Представ перед сенатом сами, они аргументировали свои доводы исподволь, и перечисляли в подробностях свои добрые услуги для руководящей силы, и военную поддержку ими оказанную; сказав это, они призвали сенаторов вернуть свое расположение и восстановить союз, который существовал ранее. Сенат, давая свои объяснения, подготовил приветствие, попытался принять указ, в котором они освобождали критян от преступлений, вмененных им, и провозгласили [2] их друзьями и союзниками государства, но Лентул, [3] прозванный Спинфер, наложил вето. (3) В этой связи критяне удалились. Сенат, узнавая, раз за разом, что критяне были в сговоре с пиратами и делили добычу, постановил, [4] что критяне должны отправить в Рим все корабли, даже четырехвесельные, предоставить триста заложников, все люди, занимающие видное положение, должны выдать Ласфена и Панареса, и должны выплатить в совокупности в качестве возмещения четыре тысячи талантов серебра. Когда критяне узнали о решении сената, то они собрались, чтобы обсудить новости. Более разумные говорили, что они должны исполнить все требования, но Ласфен и его сторонники, будучи ответственны в признании вины по этим обвинениям, и, опасаясь, что, если они будут отправлены в Рим, то будут наказаны, всколыхнули народные массы призывами к сохранению свободы, принадлежащей им с незапамятных времен.
Не помню уже точно где, но вы просили доказательств, что Марк Антоний Отец был бит критянами.
Не совсем там - Вы утверждали, что М. Антоний потерпел от критян тяжелые поражения. Как-то маленький эпизод о захвате критянами у Антония "многих кораблей" на крупное поражение не тянет...
КИНОСКЕФА́ЛЫ (от греч. Κυνός ϰεφαλαί, букв. – собачьи головы), гряда холмов в Фессалии (Греция) северо-западнее г. Фивы, в районе которых в 197 до н. э. в ходе 2-й Македонской войны (200–197 до н. э.) произошло сражение между римскими (команд. – консул Тит Квинкций Фламинин; св. 25 тыс. чел., в состав армии входили трофейные карфагенские боевые слоны) и македонскими (царь Филипп V; 26 тыс. чел.) войсками. Сражение началось неожиданным столкновением передовых отрядов, в ходе которого в бой были вовлечены обе армии. Заняв холмы лёгкой пехотой и конницей, Филипп V вывел осн. часть армии (ок. 20 тыс. чел.) из лагеря и, возглавив её правое крыло, начал подниматься на гряду, а левое крыло под команд. Никанора Элефаса отстало. В это время Фламинин, построив свои войска и приказав правому крылу своей армии оставаться на месте, левым крылом начал атаку на спустившуюся с холмов макед. лёгкую пехоту. Стремясь поддержать свои передовые отряды, Филипп V построил войска в боевой порядок и спустился с холмов, не дожидаясь подхода Никанора Элефаса. Удар фаланги отбросил противника, но правое крыло макед. армии при этом сильно выдвинулось вперёд. Заметив это, Фламинин приказал правому крылу своей армии со слонами впереди двинуться против Никанора Элефаса, войска которого только начали строиться в боевой порядок на гряде. Находившиеся в походном порядке македоняне, не дожидаясь столкновения, бежали, тем самым оголив фланг и тыл войск Филиппа V, куда немедленно ударили римляне, что повлекло за собой окончат. поражение макед. армии. Часть макед. фаланги попыталась сдаться, по обычаю подняв вверх сариссы, но римлянам этот знак был неизвестен, и избиение продолжилось.
После сражения при К. был заключён мирный договор, по условиям которого македоняне обязывались выдать римлянам весь флот, сократить армию, вывести гарнизоны из греч. городов и заплатить большую контрибуцию. Потери макед. армии составили 8 тыс. чел. убитыми и 5 тыс. чел. пленными; рим. армии – ок. 700 чел. Сражение при К. стало первым крупным столкновением макед. фаланги и рим. легионов.
Лит.: Разин Е. А. История военного искусства. М., 2000. Т. 1–2; Тит Ливий. История Рима от основания города. М., 2002. Т. 1–3; Полибий. Всеобщая история. М., 2004; Ковалев С. И. История Рима. М., 2006.
Зябриков В.В. Киноскефалы // Большая российская энциклопедия
19. Тит в Фессалии.
Итак, заготовив палисадины на случай надобности73, Тит со всем войском двинулся мерным шагом вперед и на расстоянии стадий пятидесяти74 от города фереян разбил лагерь. На следующий день ранним утром он отрядил соглядатаев и разведчиков с поручением узнать, если возможно, где находится и что делает неприятель. В то же время Филипп, осведомленный о том, что римляне расположились подле Фив****, покинул со всем войском Ларису и двинулся в поход по направлению к Ферам. Стадиях в тридцати от города Филипп остановился, разбил там стоянку и приказал всем солдатам пораньше подкрепить себя. Утром, разбудив солдат, он послал вперед ту часть войска, которая привыкла ходить впереди, с поручением взобраться75 на господствующие над Ферами высоты, а сам двинулся с остальным войском из лагеря, когда уже был день. Посланные вперед отряды обоих войск едва не встретились на перевале, ибо в темноте приметили друг друга тогда только, когда разделяло их весьма небольшое пространство, и остановились, быстро, через гонцов, дали знать своим начальникам о случившемся и спрашивали, что делать. <...> И тот и другой военачальники решили76 оставаться каждый в своей стоянке и отозвать назад передовые отряды. На следующий день Филипп и Тит отрядили на разведки по триста человек конницы и легкого войска; в числе их были два отряда конных этолян, хорошо знакомых с местностью и потому посланных Титом. Разведочные войска встретились по сю сторону Фер на дороге к Ларисе и начали жаркую сечу. Благодаря храбрости этолян, предводительствуемых Эвполемом и увлекших за собою в битву италийцев, македоняне сильно терпели. На сей раз после продолжительной схватки воюющие разошлись по своим стоянкам. 20. Движение римских и македонских войск к Скотусе.
На следующий день оба военачальника снялись со стоянок, так как находили неудобною местность подле Фер, поросшую деревьями, изобилующую садами и изгородями. Филипп направил путь к Скотусе77, будучи озабочен тем, чтобы добыть себе продовольствие в этом городе, а потом, запасшись всем необходимым, выбрать местность, удобную для своих войск. Тит угадал намерение противника и двинул свои войска в одно время с Филиппом, задавшись мыслью истребить заблаговременно хлеб в скотусской области. Так как дороги, которыми шли оба войска, разделены были высокими холмами, то ни римляне не видели, куда идут македоняне, ни македоняне, — куда идут римляне. Так шли они весь первый день; Тит достиг поселения Фтиотидской земли, именуемого Эретрией, а Филипп реки Онхеста78, там оба и остановились, причем одна стоянка ничего не знала о другой. На другой день противники прошли дальше вперед и расположились лагерями, Филипп при Меламбии79 в скотусской земле, а Тит в фарсальской области близ Фетидия, и опять ничего не знали друг о друге. Тут пошел дождь с сильнейшей грозой, а на другой день к утру спустился на землю весь туман от облаков80, так что по причине темноты нельзя было различить тут же стоящего человека. Тем не менее Филипп, поспешавший к намеченной цели, снялся со стоянки и со всем войском двинулся вперед. Но туман задерживал движение, и потому, пройдя немного, Филипп расположил свое войско за окопами, а сторожевой отряд81 послал занять вершины между лежащих холмов. 21. Легкая схватка между римлянами и македонянами.
Расположившись лагерем близ Фетидия и недоумевая, где находится неприятель, Тит отрядил вперед десять турм конницы и около тысячи человек легкой пехоты с приказанием обойти эту местность и осторожно исследовать ее. Воины устремились вперед к перевалам и натолкнулись на сторожевой отряд македонян; как это случилось, они и не заметили по причине пасмурной погоды82. Сначала некоторое время противники стояли в смущении, но вскоре начали тревожить друг друга, а тем временем послали уведомить своих военачальников о случившемся. Кроме того, так как римляне в схватке оттеснены были македонским сторожевым отрядом и сильно терпели, то послали в свою стоянку просить о помощи. Тит вызвал этолян Архедама и Эвполема и двух из своих трибунов и отправил с ними пятьсот человек конницы и две тысячи пехоты. Как только эти воины присоединились к первоначальным участникам стычки, тотчас сражение получило обратный ход. Ободренные полученной поддержкой, римляне с удвоенным рвением продолжали бой; в свою очередь македоняне, хотя защищались храбро, натиском римлян смяты были окончательно, укрылись на вершине холмов и через гонцов просили царя о подкреплении. 22. Между тем случилось так, что Филипп по причинам, выясненным выше83, никак не ожидал, чтобы в этот день произошла решительная битва, и послал значительную часть войск собирать корм для лошадей. Но теперь, когда Филипп узнал положение дел от посланных к нему гонцов, когда туман рассеялся, он призвал Гераклида гиртонца84, начальника фессалийской конницы, и Леонта, начальника конницы македонской, и отправил их против врага, с ним вместе послал и начальника всех наемников, кроме фракийцев, Афенагору. Как скоро соединились эти войска с передовым отрядом, македоняне, получив сильное подкрепление, стали теснить неприятеля и, в свою очередь, сшибли дамлян с перевалов. Только ревность этолийской конницы, которая сражалась с величайшим воодушевлением и отчаянной отвагой, помешала македонянам обратить врагов в бесповоротное бегство. Дело в том, что, уступая другим народам в пехоте, которая и вооружена у них хуже, и имеет строй, непригодный для решительных сражений, этоляне настолько же превосходят прочих эллинов своей конницей, когда сражение ведут небольшие отряды или даже отдельные воины. Благодаря этому и теперь конные этоляне остановили натиск врагов, и римляне не были опрокинуты в равнину; в небольшом расстоянии они стали лицом к неприятелю. Когда Тит увидел, что не только подались назад легкая пехота и конница, но что они своим отступлением повергли в уныние все войско, он всей стоянкой85 двинулся вперед и у холмов выстроился в боевой порядок. В это самое время два вестника из передового македонского отряда прибежали к Филиппу с криком: «Царь, неприятель бежит, не теряй случая. Варвары не в силах сопротивляться. Сегодня — твой день, твое счастие». И хотя, по мнению Филиппа, местность была неудобная, но весть эта увлекала его в бой. Высоты, о которых здесь говорится, называются Киноскефалами86; они суровы, отвесны со всех сторон и поднимаются довольно высоко. Эти неудобства местоположения смущали Филиппа, и потому он сначала вовсе не готовился к битве; но теперь, подстрекаемый вестями гонцов, обещавшими необычайную удачу, он отдал приказ войскам выходить из окопов.
23. Решительная битва при Киноскефалах.
С другой стороны, Тит выстроил все свое войско рядами, чем устроил прикрытие для передовых бойцов, а в то же время обходил свои ряды и ободрял их. Обращение Тита к войску было кратко, но выразительно и понятно всем. Пальцем указывая на стоящего тут же неприятеля, Тит говорил своим солдатам: «Граждане, не те ли это македоняне, которые в Македонии заняли было перевалы87, ведущие в Эордею и которых вы в открытом сражении под начальством Сульпиция5* вытеснили оттуда, отбросили на вышележащие местности и многих из них положили на месте? Не те ли это самые македоняне, которые успели было занять слывущие недоступными проходы в Эпире88 и которых вы вашим мужеством вынудили бросить оружие и бежать до самой Македонии, где они и укрылись? Как же вам пристала бы робость теперь, когда вы идете в битву против того же врага и находитесь в одинаковом с ним положении? Мысль о прошедшем должна преисполнять вас теперь не робостью, но отвагой. Вот почему, товарищи, ободряйте друг друга и смело идите в бой. Я верю, что с соизволения богов и нынешнее сражение кончится так же, как кончались прежние». С этими словами Тит приказал правому крылу со слонами впереди оставаться на месте, а левое вместе с легкой пехотой смело повел на врагов. Передовые бойцы римлян, подкрепленные пехотой легионов, опять начали теснить македонян.
24. В это самое время Филипп, как только увидел, что большая часть его войска уже выстроилась перед лагерем, сам с пелтастами и правым крылом фаланги выступил вперед, сокращенным путем прошел к высотам, а Никандру, прозываемому Слоном, приказал наблюдать за тем, чтобы остальное войско следовало за ними тотчас. Лишь только передние солдаты достигли перевала, он тотчас скомандовал налево и занял господствующие над перевалом высоты. Дело в том, что передовой македонский отряд далеко оттеснил римлян по другую сторону холмов, и потому Филипп нашел их незанятыми. Но он строил еще правое крыло в боевой порядок, как показались наемники, жестоко теснимые неприятелем. Произошло так потому, что тяжеловооруженная пехота римлян, как сказано выше, соединилась с легкими войсками и подкрепила их в битве; тогда римляне, для которых полученная поддержка была как бы весовой гирей89, стали сильно теснить врагов и многих из них перебили. Царь вначале был очень рад, когда по прибытии на место действия увидел, что его легкие войска сражаются невдалеке от неприятельской стоянки, зато потом, когда заметил, что те же самые войска его отступают и просят помощи, он вынужден был ради подкрепления их преждевременно90 отважиться на решительную битву, хотя весьма многие ряды его фаланги были еще в пути и поднимались на высоты. Соединившись с отступающими бойцами, он собрал всех их на правом крыле, как пехоту, так и конницу, а пелтастам и фалангитам приказал удвоить глубину91 строя и плотнее сомкнуться движением слева направо. Когда после этого неприятель подошел очень близко, Филипп отдал приказ фалангитам идти с опущенными сарисами в наступление, а легким отрядам прикрывать фланги. В это самое время ударил на неприятеля и Тит, пропустив первоначальных бойцов в промежутки между манипулами. 25. Противники кинулись друг на друга с ожесточением и со страшным шумом, потому что воинственные клики раздавались разом с обеих сторон; с целью ободрять сражающихся кричали также и те солдаты, которые не участвовали в деле. Выходило нечто поразительное, ужас наводящее. Правое крыло Филиппа вело сражение с блестящим успехом, потому что оно наступало сверху, превосходило врага массивностью боевого строя, и вооружение его по своим особенностям было больше приспособлено к настоящей битве, чем у римлян. Что касается прочих частей войска, то те из них, которые примыкали к сражающимся македонянам, были еще далеко от неприятеля, левое же крыло только что достигло перевалов и показалось на вершинах холмов. Когда Тит увидел, что его войска не в силах выдержать наступление фаланги, что солдаты на левом крыле оттеснены назад, причем часть их перебита, другая мало-помалу отступает, и что надежду на счастливый исход поддерживает только правое крыло, он быстро повернул в эту сторону, и тут, сообразив, что одна только часть неприятельского войска примыкает к сражающимся, другая спускается еще с вершин, а третья стоит на вершинах, повел на врага свои манипулы со слонами впереди. Очутившись без начальника и без команды, не имея возможности сомкнуться всем вместе, выстроиться в правильную фалангу как потому, что местность была неудобна для этого, так и потому, что до сего момента они вынуждены были следовать за сражающимися и имели походный строй, а не боевой92, македоняне не стали дожидаться нападения римлян и, уже достаточно устрашенные слонами, бросились бежать врассыпную. 26. Большинство римлян преследовало убегающих и избивало их. Один из находившихся тут же трибунов, имея в своем распоряжении не больше двадцати манипулов6*, много содействовал счастливому исходу битвы тем, что в решительную минуту сообразил, как нужно действовать, именно: когда он заметил, что Филипп со своим отрядом отошел далеко вперед от остального войска и благодаря массивности боевого строя93 теснит левое крыло римлян, трибун покинул правое крыло, уже одерживавшее несомненную победу, повернул против сражающихся македонян, зашел сзади их и ударил в тыл неприятелю. Благодаря особенностям своего строя94 фалангиты не могли обернуться фронтом против неприятеля и сражаться один на один, поэтому трибун напирал на фланги и истреблял всех, попадавшихся ему на пути. Будучи не в состоянии помочь себе, македоняне наконец вынуждены были бросить оружие и бежать, когда в нападении на них приняли участие и те римляне, которые отступили было перед фронтом95, а теперь опять стали лицом к неприятелю. Что касается Филиппа, то, как мы сказали выше, он заключал о ходе сражения по той части войска, в которой сам находился, и потому вообразил македонян решительными победителями; но потом, когда увидел, что македоняне вдруг бросили оружие и что неприятель нападает на них с тыла, он с немногими конными и пешими воинами покинул на минуту сражение, чтобы рассмотреть общий ход дела. Тут он увидел, что римляне преследуют его левое крыло и уже приближаются к вершинам, собрал вокруг себя, сколько мог, фракийцев и македонян и пустился бежать. Тит преследовал бегущих и настиг левые ряды македонян на перевалах, когда они начали всходить на вершины. Сначала при виде поднятых вверх сарис, что обыкновенно делают македоняне, когда сдаются неприятелю или переходят на его сторону, он остановился в недоумении96. Но потом, когда узнал, почему подняты сарисы, Тит стал удерживать своих солдат на месте, вознамерившись пощадить людей, оцепеневших от страха97. Он еще занят был этой мыслью, когда несколько человек из передних рядов устремились с высоты холмов на македонян и напали на них, причем большая часть врагов была перебита, и лишь немногие спаслись бегством, бросив оружие.
26. Большинство римлян преследовало убегающих и избивало их. Один из находившихся тут же трибунов, имея в своем распоряжении не больше двадцати манипулов6*, много содействовал счастливому исходу битвы тем, что в решительную минуту сообразил, как нужно действовать, именно: когда он заметил, что Филипп со своим отрядом отошел далеко вперед от остального войска и благодаря массивности боевого строя93 теснит левое крыло римлян, трибун покинул правое крыло, уже одерживавшее несомненную победу, повернул против сражающихся македонян, зашел сзади их и ударил в тыл неприятелю. Благодаря особенностям своего строя94 фалангиты не могли обернуться фронтом против неприятеля и сражаться один на один, поэтому трибун напирал на фланги и истреблял всех, попадавшихся ему на пути. Будучи не в состоянии помочь себе, македоняне наконец вынуждены были бросить оружие и бежать, когда в нападении на них приняли участие и те римляне, которые отступили было перед фронтом95, а теперь опять стали лицом к неприятелю. Что касается Филиппа, то, как мы сказали выше, он заключал о ходе сражения по той части войска, в которой сам находился, и потому вообразил македонян решительными победителями; но потом, когда увидел, что македоняне вдруг бросили оружие и что неприятель нападает на них с тыла, он с немногими конными и пешими воинами покинул на минуту сражение, чтобы рассмотреть общий ход дела. Тут он увидел, что римляне преследуют его левое крыло и уже приближаются к вершинам, собрал вокруг себя, сколько мог, фракийцев и македонян и пустился бежать. Тит преследовал бегущих и настиг левые ряды македонян на перевалах, когда они начали всходить на вершины. Сначала при виде поднятых вверх сарис, что обыкновенно делают македоняне, когда сдаются неприятелю или переходят на его сторону, он остановился в недоумении96. Но потом, когда узнал, почему подняты сарисы, Тит стал удерживать своих солдат на месте, вознамерившись пощадить людей, оцепеневших от страха97. Он еще занят был этой мыслью, когда несколько человек из передних рядов устремились с высоты холмов на македонян и напали на них, причем большая часть врагов была перебита, и лишь немногие спаслись бегством, бросив оружие. 27. Бегство Филиппа после поражения.
Когда сражение кончилось по всей линии и римляне остались победителями, Филипп отступил по направлению к Темпам98. Первую ночь после битвы он провел под открытым небом подле так называемой башни Александра, а на другой день прошел дальше до Гоннов99 у входа в Темпы и там остановился, поджидая, прибытия спасшихся бегством македонян100. Римляне недолго преследовали убегающих, потом одни из них занялись снятием доспехов с убитых, другие собирали пленных в одно место, а большинство устремилось грабить неприятельскую стоянку. Здесь римляне нашли уже этолян, которые проникли в стоянку раньше их, и, считая себя лишенными принадлежавшей им по праву доли добычи, начали укорять этолян и выговаривать своему военачальнику, что опасности войны он взваливает на них, а добычу предоставляет другим. Теперь римляне возвратились в свою стоянку, где и провели ночь, а на другой день собрали в одно место пленных и не расхищенную еще добычу и двинулись разом вперед по направлению к Ларисе7*. Римлян пало в битве до семисот человек, македонян до восьми тысяч и не меньше пяти тысяч взято было в плен. Таков был исход битвы между римлянами и Филиппом в Фессалии близ Киноскефал.
К весне 197 г. до н.э. Фламиний склонил на свою сторону всю центральную и южную Грецию. В Пелопоннесе к антимакедонскому альянсу присоединился Набис ‒ союзник римлян по первой войне, которого при этом не остановил даже тот факт, что он только что получил от Филиппа Аргос в обмен на согласие вступить в союз с Македонией. В центральной Греции, несмотря на некоторые внутренние трудности, на сторону Рима перешла Беотия. Таким образом, от прежней сферы влияния в Греции за Филиппом, помимо Оков, остались лишь Фтиотида и Фессалия. Как следствие, именно туда Фламиний направил свою армию. Изначально он, судя по всему, планировал продолжать кропотливое покорение одного города за другим, начатое в 198 г. до н.э. Первый удар римский полководец нанес по Фтиотийским Фивам, однако, когда до него дошли известия о том, что Филипп с большой армией вступил на территорию Фессалии, перспектива закончить войну путем одного решающего сражения заставила его прервать осаду и выступить навстречу врагу. После непродолжительных маневров Фламиний принудил македонского царя принять бой в районе Киноскефал. В численном отношении противоборствующие армии были примерно равны: у Филиппа было более 25 тыс. человек, у Фламинина ‒ два римских легиона, а также 6 тыс. этолийских пехотинцев, 1,2 тыс. афаманцев, пятьсот критян из Гортины, триста аполлонийцев и четыреста этолийских всадников. При этом, однако, неровная местность, на которой велось сражение, намного больше подходила для римлян и их союзников; рассматриваемая нами битва стала крупным успехом Фламинина57. Армия Филиппа была практически уничтожена и перестала представлять серьезную угрозу, в силу чего сразу же после сражения македонский царь попросил позволения направить к римлянам послов для переговоров. Для Фламинина пришло время раскрыть карты и сказать, чего же он все-таки хочет, а Филиппу ничего не оставалось, кроме как принять требования римлян.
С этого момента начали проясняться долгосрочные замыслы Рима относительно Греции. В определенном смысле римляне придерживались той пропаганды, которую вели в годы войны, однако это относилось лишь к требованиям, которые они предъявляли к Филиппу (что было весьма умно с их стороны), и, насколько нам известно, ни о каких формальных обязательствах относительно принятия какого-либо общего послевоенного решения речи не шло. Конечно, это не означало, что у союзников не было собственных надежд и ожиданий, связанных с {328} концом македонского владычества в Греции, или собственных точек зрения на то, как следует поступить с Филиппом и Македонией.
После битвы при Киноскефалах сразу же стало ясно, что, разгромив Филиппа в решающем сражении, римляне достигли целей, которые ставились ими в отношении противника. Македония была посрамлена, а всё, что осталось у Филиппа, представляло собой лишь подачку со стороны римлян. Теперь ‒ и, по крайней мере, в обозримом будущем ‒ он должен был делать то, что они пожелают. Кроме того, Фламиний, соглашаясь на просьбу Филиппа об открытых переговорах, призвал его не унывать ‒ как патрон, ободряющий своего клиента в трудные для него времена. Это преимущественно дружеское отношение насторожило этолийцев, которые надеялись использовать разгром Македонии в собственных интересах. Их требование о низложении Филиппа было бесцеремонно отклонено Фламинином. Низложить македонского царя было весьма нелегко, да и в любом случае римляне были совершенно не заинтересованы в образовании вакуума власти на Балканах, особенно учитывая события 198‒197 гг. до н.э. в Малой Азии, где Антиох III, разгромивший Птолемея и захвативший Келесирию, стремительно возвращал себе прибрежные территории. Кроме того, очень быстро стало понятно, что надежды греков на свободу, которые пробудила римская дипломатическая кампания против македонского царя, могли быть использованы и для того, чтобы не дать и без того непопулярным этолийцам нажиться на победе римлян и занять место Филиппа в центральной Греции. Римляне не хотели этого, как не хотели и того, чтобы место Филиппа занял Антиох. Таким образом, целью Фламинина было не столько достижение баланса сил, сколько поддержание баланса слабостей на Балканах, и для достижения последнего без труда могли быть использованы военные лозунги. {329}
57 О вопросах, связанных с этой битвой, см.: Walbank 1957‒1979 (B 38) II: 572 слл.; Pritchett 1969 (I 30): 133‒144. {328}
Кембриджская история древнего мира. Т. 9: Рим и Средиземноморье до 133 г. до н.э. / Под ред. А.-Э. Астина, Ф.-У. Уолбэнка и др.; пер. с англ., предисл., примеч. В.А. Гончарова. М.: Ладомир, 2018. С. 328‒329.