Украйною называется, кромѣ Слободско-Украйнской губерніи, еще нѣкоторая часть Кіевской, что ниже Кіева но Днѣпру. Тамъ, гдѣ города Черкасы, Каневъ и сосѣдніе имъ мѣста. Не знаю рѣшительно, почему симъ мѣстамъ даютъ названіе Украйны? и почему тамошніе жители называютъ себя Украйнцами? Быть можетъ, что они живутъ въ томъ краю; гдѣ первоначально образовалось общество, служившее началомъ нынѣшнихъ Малороссійскихъ Козаковъ. Почему жители, оставшіеся на первобытномъ своемъ мѣстѣ, по образованіи Малороссіи; желая утѣшить себя въ потерѣ ‒ хвалились, что они живутъ Украю родномъ. ‒ Или, что они остались жить укра́ю, то есть наконцѣ..... Себя жъ назвали Украйнцами. Но это не мое дѣло ‒ дѣло Историка поправить или опровергнуть мою мысль. {I}
Я рѣшаюсь только сказать: что разность между Малороссами и Украйнцами, кажется незначительна; но въ самой сущности, весьма примѣтна. Въ нынѣшней Малороссіи народъ болѣе угрюмъ, нежели въ Украйнѣ. Сосѣдство ли Поляковъ, или что либо другое, характеръ ихъ сдѣлало гораздо живѣе. ‒ Не найдете почти ни одной деревни, чтобъ въ ней небыло музыки, состоящей изъ скрипки, цымбалъ, віо[ло]нчеля или бубна. Между тѣмъ, какъ въ Малороссіи, въ самыхъ большихъ мѣстечкахъ, едва отыщется одинъ скрипачь, и то плохой. ‒ Есть въ Украйнѣ деревни, что не смотря на утѣсненіе нѣкоторыхъ Польскихъ и другихъ помѣщиковъ; молодежь непремѣнно, въ свободный воскресный день, соберется подъ музыку плясать, въ урочномъ мѣстѣ. Симъ мѣстомъ по большой части бываетъ Жидовская корчма. ‒ Кромѣ жъ того, вечерами гуляютъ на какой либо деревенской площадкѣ, которая называется улицею. Посиделки у нихъ называются вечерницями, на коихъ обыкновенно собираются гулять въ зимніе ночи. Но несмотря на вольное обхожденіе молодежи, между собою; примѣровъ порочныхъ ‒ почти не бываетъ. Это всеобщій законъ {II} нравственности, Малороссовъ, имъ воспрещаетъ. Одно удовольствіе, занимающее ихъ молодые лѣта, есть ‒ пѣсни, музыка и пляска. ‒ Правда, бываютъ и у нихъ примѣры ревности, примѣры мщенія; но послѣднее, кажется мнѣ, заимствовано большею частію отъ другаго какого либо народа. ‒
Духъ Украйнцовъ болѣе поэтическій ‒ почему воображеніемъ своимъ, произвелъ и болѣе чародѣйствъ, дѣлаемыхъ знахарями, вѣдьмами и тому подобными. Отъ чего и въ поговоркѣ между народомъ употребляемой, дается преимущество ‒ »Кіевскіе вѣдьми.« {III}
Предуведомление // Тополя К. Чари, или Несколько сцен из народных былей и рассказов украйнских. М.: Тип. А. Евреинова. 1837. С. I‒III.
Украйною называется, кромѣ Слободско-Украйнской губерніи, еще нѣкоторая часть Кіевской, что ниже Кіева но Днѣпру. Тамъ, гдѣ города Черкасы, Каневъ и сосѣдніе имъ мѣста. Не знаю рѣшительно, почему симъ мѣстамъ даютъ названіе Украйны? и почему тамошніе жители называютъ себя Украйнцами? Быть можетъ, что они живутъ въ томъ краю; гдѣ первоначально образовалось общество, служившее началомъ нынѣшнихъ Малороссійскихъ Козаковъ. Почему жители, оставшіеся на первобытномъ своемъ мѣстѣ, по образованіи Малороссіи; желая утѣшить себя въ потерѣ ‒ хвалились, что они живутъ Украю родномъ. ‒ Или, что они остались жить укра́ю, то есть наконцѣ..... Себя жъ назвали Украйнцами. Но это не мое дѣло ‒ дѣло Историка поправить или опровергнуть мою мысль. {I}
Я рѣшаюсь только сказать: что разность между Малороссами и Украйнцами, кажется незначительна; но въ самой сущности, весьма примѣтна. Въ нынѣшней Малороссіи народъ болѣе угрюмъ, нежели въ Украйнѣ. Сосѣдство ли Поляковъ, или что либо другое, характеръ ихъ сдѣлало гораздо живѣе. ‒ Не найдете почти ни одной деревни, чтобъ въ ней небыло музыки, состоящей изъ скрипки, цымбалъ, віо[ло]нчеля или бубна. Между тѣмъ, какъ въ Малороссіи, въ самыхъ большихъ мѣстечкахъ, едва отыщется одинъ скрипачь, и то плохой. ‒ Есть въ Украйнѣ деревни, что не смотря на утѣсненіе нѣкоторыхъ Польскихъ и другихъ помѣщиковъ; молодежь непремѣнно, въ свободный воскресный день, соберется подъ музыку плясать, въ урочномъ мѣстѣ. Симъ мѣстомъ по большой части бываетъ Жидовская корчма. ‒ Кромѣ жъ того, вечерами гуляютъ на какой либо деревенской площадкѣ, которая называется улицею. Посиделки у нихъ называются вечерницями, на коихъ обыкновенно собираются гулять въ зимніе ночи. Но несмотря на вольное обхожденіе молодежи, между собою; примѣровъ порочныхъ ‒ почти не бываетъ. Это всеобщій законъ {II} нравственности, Малороссовъ, имъ воспрещаетъ. Одно удовольствіе, занимающее ихъ молодые лѣта, есть ‒ пѣсни, музыка и пляска. ‒ Правда, бываютъ и у нихъ примѣры ревности, примѣры мщенія; но послѣднее, кажется мнѣ, заимствовано большею частію отъ другаго какого либо народа. ‒
Духъ Украйнцовъ болѣе поэтическій ‒ почему воображеніемъ своимъ, произвелъ и болѣе чародѣйствъ, дѣлаемыхъ знахарями, вѣдьмами и тому подобными. Отъ чего и въ поговоркѣ между народомъ употребляемой, дается преимущество ‒ »Кіевскіе вѣдьми.« {III}
Предуведомление // Тополя К. Чари, или Несколько сцен из народных былей и рассказов украйнских. М.: Тип. А. Евреинова. 1837. С. I‒III.
учитывать, что такое оригинальное для 1830-х гг. мнение не было
типичным в полной мере по причине происхождения автора, кото-
рый приехал в Россию только в 1823 г.
Ю. Венелин был известным сочинителем псевдонаучных работ. Многие его утверждения трудно воспринимать всерьёз. Он, к примеру, написал в упомянутом очерке-рецензии, будто "Грозный и Величавый Алексей именовались царями всея Великия, и Малыя, и Белыя России", что в случае Ивана IV противоречит историческим фактам. Приведу другой пример: "Все возможные исторические соображения о состоянии Руси до Рюрика указывают на феодализм. Да иначе и быть не могло; его породил на Руси и по всей Дунайской стране Аттила". Эта редкостная чушь из того же источника также принадлежит перу Ю. Венелина.
Почти вся западная половина южной Россіи говоритъ тѣмъ нарѣчіемъ русскаго языка, которое называется малороссійскимъ и которымъ говорятъ коренные жители чудной равнины, начинающейся у подножья сѣверо-восточнаго склона Карпатовъ и простирающейся черезъ широкій Днѣпръ до самыхъ береговъ тихаго Дона. Эта мѣстность, переходящая къ сѣверу въ такую же богатую равнину черноземнаго пространства, заселеннаго Великоруссами, а на югѣ и востокѣ незамѣтно сливающаяся съ безпредѣльными новороссійскими степями, была когда-то истинной колыбелью великаго Россійскаго государства, колыбелью разоренной и разрушенной какъ набѣгами дикихъ кочевниковъ, неизвѣстно куда-то сгинувшихъ, такъ и еще болѣе внутренними разладами между отдѣльными удѣльными княз[ь]ями и отдѣльными группами одного и того-же великаго народа.
Чисто малороссійскими губерн[і]ями считаются въ настоящее время губерніи Кіевская, Подольская, Волынская, Черниговская, Полтавская и Харьковская, но кромѣ того Малороссы живутъ и по обширнымъ степямъ Новороссіи, и въ окрестныхъ Курской, Воронежской, Гродненской и Сѣдлецкой губерніи.
Картины природы Малороссіи дали матеріалъ для такихъ богатыхъ художественными красотами описаній, какими являются несравненныя, безсмертныя описанія Гоголя, что намъ волей неволей приходится сдерживать свое перо и предложить лишь сжатое, сухое описанія страны, населенной Малоруссами и ея природы.
Малороссы обитаютъ преимущественно въ предѣлахъ бассейна Днѣпра, и именно его средняго теченія, хотя область распространенія Малороссовъ доходитъ и до бассейновъ Днѣстра и Бугавъ Подольской и Волынской губерніяхъ, и до предѣловъ бассейна Дона въ Харьковской губерніи. Собственно Малороссія, кромѣ батьки-Днѣпра, орошается небольшими, незначительными его притоками: Десной, Сеймомъ, Пселомъ, Ворсклой, рѣками перегороженными большими плотинами, двигающими цѣлыя тысячи жернововъ, перемалывающихъ на муку лучшее достояніе Малоросса – его пшеницу.
Малороссія расположена на обширной, совсѣмъ плоской равнинѣ. Только на берегу Днѣпра, да поближе къ Каменцу-Подольскому, Кременцу и Почаевской лаврѣ, лежащихъ совсѣмъ на Австрійской границѣ, да еще на самомъ раздѣлѣ Малороссіи съ новороссійскими степями тянутся каменистые холмы, переваливающіе черезъ Днѣпръ и образующіе на немъ знаменитые пороги, впрочемъ незадерживавшіе ни ладей хищниковъ-Варяговъ, проложившихъ но Днѣпру путь къ богатому Царьграду, ни удалыхъ казаковъ, часто приплывавшихъ въ запорожскую сѣчь, на утлыхъ стругахъ или другихъ суденышкахъ съ верхнихъ побережій Днѣпра.
Эта благодатная равнина, съ благословенной черноземной почвой, густо заселенная, кажется даже при мимолетномъ ея осмотрѣ перемежающими садами и нивами, богатыми, цвѣтущими, плодородными. Кое-гдѣ, на песчаныхъ отмеляхъ стараго русла Днѣпра или по берегамъ его притоковъ разрастаются большіе сосновые боры, а повыше, на высокомъ берегу Днѣпра высятся громадные лиственные лѣса, въ которыхъ всего больше дуба, клена, черноклена, липы, явора, вяза и другихъ лиственныхъ растеній, только дорогая сердцу Великоросса елочка рѣдко попадается въ этихъ красивыхъ, цвѣтущихъ лѣсахъ.
Берега малороссійскихъ рѣкъ тамъ, гдѣ по нимъ не тянутся лѣса, сплошные села и сады. Цѣлые ряды опрятныхъ, бѣленныхъ хатъ, покрытыхъ камышемъ или тростникомъ, сгруппированы живописными группами близь воды. Хаты это обсажены пирамидальными тополями, подсолнечниками (интересно, что и то и другое растеніе вывезены изъ Америки), на огородѣ близь хаты пестрѣетъ макъ и дрокъ и барвинокъ и другіе цвѣты, которыми такъ любятъ украшать свой хорошенькія головки малороссійскія дѣвушки, да и сама хата увѣнчана пучками тютюна и разныхъ травъ, сушащихся на солнцѣ и наполняющихъ воздухъ ароматомъ на далекое пространство. И такія картины, такія хаты и сады тянутся на цѣлыя сотни верстъ по всему теченію рѣчки, дающей Малороссу и свѣжесть и питье. Къ сожалѣнію такія рѣчки въ настоящее время все чаще и чаще пересыхаютъ, вслѣдствіе почти повсемѣстнаго истребленія большихъ лѣсовъ и малороссійскія деревни все чаще пользуются сухими балками – когда-то руслами рѣкъ, для ихъ запруды и собранія воды въ небольшіе ставы, удерживающіе эту воду въ теченіе всего лѣта.
За селомъ, въ степи, то-есть мѣстности, занятой сплошными нивами засѣянными пшеницей и кое-гдѣ кукурузой и сахарной свекловицей, обыкновенно расположены баштаны съ ихъ гигантскими {15} арбузами, тыквами и дынями, а еще подальше, среди гречишнаго поля старый дѣдко разбилъ свою пасѣку и въ крошечномъ шалашикѣ стережетъ и наблюдаетъ за своими пчелами.
Еще красивѣе, еще обильнѣе дарами природы небольшіе хутора или помѣщичьи усадьбы. Здѣсь незатѣйливый глинобитный домъ, именуемый все-таки, благодаря вліянію многочисленныхъ на западномъ берегу Днѣпра поляковъ-поселенцевъ, панскимъ дворцомъ, утопаетъ въ зелени окружающаго его сада; и какихъ только яблокъ, и какихъ грушъ и сливъ не найдешь въ этомъ саду, какихъ только ягодъ не растетъ на грядкахъ, находящихся подъ наблюденіемъ хлопотуньи-хозяйки? Половинѣ сортовъ она и не можетъ дать названій. А скотный дворъ, а птичникъ? Все это живетъ, кричитъ, поетъ, все это растетъ и плодится на потребу человѣчества и на выгоду хозяина.
Вообще Малороссію можно называть страной, какъ-будто самой природой предназначенной для земледѣлія, и природа не могла выбрать для такой страны болѣе подходящаго жителя, чѣмъ нынѣшній Малороссъ, который, несмотря на его вошедшую въ поговорку лѣнь и нерасторопность, все-таки истинный земледѣлецъ, любящій землю, живущій только ею и ея дарами и презирающій въ большинствѣ случаевъ всѣ иныя занятія, какъ напримѣръ торговлю или ремесло, которыя онъ предоставляетъ бородатому великоруссу-кацапу или вездѣсущему въ Малороссіи еврею.
Не смотря на то, что Малороссы раскинулись на пространствѣ шести большихъ губерній, всѣ они, сравнительно, мало отличаются другъ отъ друга и своими привычками, и своими костюмами и своими обычаями. Сѣрая, рѣже черная смушковая шапка на головѣ, полотняная рубашка съ прямымъ воротомъ, завязанная цвѣтной ленточкой у парубковъ-щеголей, широкіе шаровары, запрятанные въ короткіе сапоги, этотъ костюмъ вы встрѣтите и на австрійской границѣ, и въ предѣлахъ Харьковской губерніи. Зимой къ этому присоединяется свитка изъ бураго или сѣраго грубаго сукна, а лѣтомъ на западномъ берегу Днѣпра смушковая шапка замѣняется круглой шляпой изъ пшеничной соломы – брылемъ.
Также распространенъ и женскій костюмъ. Узкая плахта вмѣсто юбки, красивая бѣлая, вышитая красными и синими узорами рубашка, мониста изъ коралловъ на шеѣ, въ срединѣ которыхъ непремѣнно болтается большой золоченный дукатъ, вѣнокъ цвѣтовъ на головѣ, вотъ повсемѣстный костюмъ малороссій[с]кой дѣвушки. Въ холодное время къ этому прибавляются невысокіе сапоги-чоботы, у щеголихъ – кофта-безрукавка, называемая въ западныхъ малорос[с]ійскихъ губерніяхъ корсетомъ.
Не много болѣе измѣнчивъ головной костюмъ женщины, который большею частію состоитъ изъ такъ или иначе повязаннаго платка; но кое-гдѣ въ Волынской и Подольской губерніи на голову надѣваются очень красивые, вышитые разными узорами уборы, имѣющіе видъ дисковъ, вокругъ которыхъ уже и подвязывается платокъ.
Одинъ изъ изслѣдователей Малороссіянъ, докторъ Дибольдтъ различаетъ три типа Малороссовъ, отличающихся между собою какъ по нарѣчіямъ, такъ и по нѣкоторымъ обычаямъ и привычкамъ. Къ одной группѣ онъ причисляетъ украинскихъ Малороссовъ, куда онъ относитъ всѣхъ Малороссіянъ восточнаго берега Днѣпра, а также Малороссовъ Кіевской губерніи, къ другой Подольской группѣ онъ относитъ Малороссіянъ Подольской, южной части Волынской губерніи и тѣхъ, которые населяютъ Австрійскую Галицію и Буковину. Къ третьей, полѣсской группѣ онъ относитъ, кромѣ обитающихъ въ болотистыхъ мѣстностяхъ сѣверо-западнаго угла Кіевской губерніи и сѣверной половины Волынской губерніи полѣщуковъ также тѣхъ немногочисленныхъ Малороссовъ, которые обитаютъ въ Гродненской и Сѣдлецкой губерніяхъ. Эти группы различаются также и по наружному виду и по языку. Въ самомъ дѣлѣ, Малороссы украинской группы высоки, темнорусы и говорятъ правильнымъ малороссійскимъ говоромъ; Малороссы Подольской группы средняго роста, черноволосы и говорятъ нарѣчіемъ отличающимся грамматическими неправильностями; наконецъ, малороссы полѣсской группы низкорослы, среди нихъ много бѣлокурыхъ, и они говорятъ очень неправильно съ фонетической точки зрѣнія. {16}
Русские народы. Наброски пером и карандашом. Ч. 1: Европейская Россия / Под ред. Н.Ю. Зографа. М.: Издание Товарищества И.Н. Кушнерев и Кº, [1894]. С. 15–16.
Это деление интересно тем, что этнографический термин "украинцы" стал официально использоваться российскими учёными. Им обозначали самую крупную этнографическую группу малоруссов.
Это деление интересно тем, что этнографический термин "украинцы" стал официально использоваться российскими учёными. Им обозначали самую крупную этнографическую группу малоруссов.
Зря вы так. Заметно различимые этнографические группы - это безумно интересно на самом деле. Возможно, фактически это протоэтносы потенциальные, в том плане, что при определённом развитии событий могли бы быть отдельным этносами. Собственно, русины или их часть и пытаются вроде что-то такое делать. А полещукам не повезло тем, что их вроде маловато слишком.
Зря вы так. Заметно различимые этнографические группы - это безумно интересно на самом деле. Возможно, фактически это протоэтносы потенциальные, в том плане, что при определённом развитии событий могли бы быть отдельным этносами. Собственно, русины или их часть и пытаются вроде что-то такое делать. А полещукам не повезло тем, что их вроде маловато слишком.
Заметно различимые этнографические группы - это безумно интересно на самом деле. Возможно, фактически это протоэтносы потенциальные, в том плане, что при определённом развитии событий могли бы быть отдельным этносами. Собственно, русины или их часть и пытаются вроде что-то такое делать. А полещукам не повезло тем, что их вроде маловато слишком.
Ко 2-й пол. XIX в. из всех трёх указанных этнографических групп лишь третья обладала ярко выраженным этническим самосознанием и именовала себя русинами. Что же касается полещуков и условных "надднепрянцев", их этническая самоидентификация (за исключением небольшой образованной части) была размытой: они не имели автоэтнонима (этнического самоназвания), хотя отличали себя от других народов.
Что же касается полещуков и условных "надднепрянцев", их этническая самоидентификация (за исключением небольшой образованной части) была размытой: они не имели автоэтнонима (этнического самоназвания), хотя отличали себя от других народов.
Наверное, это вообще довольно типовая ситуация среди неграмотного большинства. Т. е. этносы - это больше из головы грамотной элиты идёт.
А полещукам не повезло тем, что их вроде маловато слишком.
