Какридис, Греческая мифология, том 5, Троянская война:
Возвращение Одиссея. Скилла и Харибда
После острова Сирен, как ему объяснила Кирка, Одиссею предстояло выбрать между двумя путями: один вел к Планктам (как называли эти плавучие огромные скалы боги), другой - вёл к другим двум морским скалам. Вершина одной из них достигала неба, и целый год была скрыта за облаками. Посреди обрывистой скалы, на огромной высоте, с западной стороны располагалась тёмная пещера. Внутри неё укрывалась Скилла - бессмертная дочь Кратеиды. Это ужасное чудовище имело 12 ног (но как бы покалеченных, что не позволяло ей покидать свою пещеру и бежать) и 6 шею с головой на каждой. В её каждом рту росло по три ряда зубов. Её голос напоминал лай. Половина её тела располагался вне пещеры, а её длинные шеи простирались наподобие щупалец гигантского осьминога до самой морской глади, ожидая схватить проплывающего дельфина, рыбу-собаку или любую иную крупную рыбу. Ещё лучше, если в тех местах проплывал какой-нибудь корабль: тогда каждой из своих пастей Скилла выхватывала с его борта по моряку.
На противолежащей скале пряталась Харибда. Какой она имела облик ни Гомер, ни иные авторы нам не сообщают, мы лишь узнаем, что она зарывалась под деревом дикого инжира, которое росло на скале, и высасывала морские воды трижды в сутки, вновь затем изрыгая их. И горе тому кораблю, который проплывал в тот момент, когда Харибда высказывал море: он уходил прямо в воронку вод, и в пустоту в её середине настолько глубокую, что море разверзалось до самого дня, топя все подряд.
Кирка считала, что поскольку ни от Планктов, ни от Харибды не было возможно спастись, Одиссей должен был избрать путь близ Скиллы - потерять шестерых товарищей было предпочтительней, чем потерять их всех. Этот путь решил избрать и сам Одиссей, но с надеждой не потерять там ни одного своего спутника.
Итак, корабль Одиссея приблизился к Планктам. Увидев их издали, моряки корабля Одиссея застыли от ужаса, и выросли весла. Но Одиссей воодушевил их вновь взяться за весла, сжав их в руках, и отдал приказ рулевому развернуть корабль в сторону скалы Скиллы. Но Одиссей не открыл товарищам, что их ожидали там, поскольку он опасался, что если он раскроет им угрозу, то они попрыгают со своих скамей, на которых сидели, и уберут спрятаться в трюм. Затем он сам, забыв слова Кирки, что пещера Скиллы столь высоко, что и самый сильный в руках мужчина не сумеет попасть в неё своим копьем, и вооружившись встал на носу своего корабля, готовясь отразить нападение Скиллы. Но напрасно он ждал, когда Скилла высунется из своей пещеры: Скилла оставалась невидимой.
В тот момент, когда в ужасе Одиссей с товарищами проплывали между двух скал, их взоры были обращения на противолежащую скалу, где Харибда высасывала воды моря, а вскоре изрыгала их, и изрыгаемое море ужасно бурлит, а скала кругом страшно ревела. Спутники Одиссея были поражены этим диким зрелищем, и не могли отвести от него своих глаз.
Этого момента ожидала для осуществления своего нападения Скилла. Она рванулась вперёд и схватила шестерых самых мужественных спутников Одиссея. Когда в ответ на их безнадёжно крики остальные моряки разворачиваются посмотреть, что происходит, то они увидели их болтающимися в воздухе, будто рыбины насаженные на крючки, вытаскиваемые из моря рыбаков. Напрасно они плача простирали руки к Одиссею, прося чтобы он их спас. Скилла вознесла их ко входу в пещеру, и сожрала их на виду у их товарищей.
Одиссей много горести и утрат пережил на своём жизненном пути. Он видел и киклопа Полифема, пожиравшего его товарищей. Но ничего ужаснее Скиллы он никогда не видел, и запомнил её на всю свою жизнь.
Анализ и комментарии к описанного выше эпизоду. Рассказ о Скилле и Харибде в Одиссее восходит к стариннвм фантастическим рассказам, бытовавшим среди моряков, возвращаешься из дальних путешествий. Они могли долго рассказывать о своих приключениях в пути, как реальных, так и вымышленных. И в том числе о чудовищно вида животных-людоедах, подстерегавших их на песчаных берегах, и об ужасных морских воронка, вызывавшихся другими чудовищами, укрывавшимися в глубинах моря.
Эти предания заимствовала Одиссея, чтобы обогатить приключения своего героя, предварительно подстроив под них надлежащим образом свой рассказ. Теперь безымянный моряк в повествовании заменяется Одиссеем и его спутниками. Характерным является героический оттенок, который эпос придаёт этой истории, заставляя Одиссея, вопреки советам Кирки не пытаться сразиться со Скиллой вспомнить свое героический прошлое и вооружиться, чтобы не допустить утраты ни одного из своих спутников. И неважно, что ему это не удалось.
Путь на остров Тринакию.
После неожиданной утраты шести товарищей, остальные спутники Одиссея поторопились оставить позади себя Скиллу и Харибду. Вскоре они увидели впереди остров Тринакию. Уже издалека моряки Одиссея услышали молчание коров на острове. Тогда Одиссей, помня слова Тиресия и Кирки, предложил своей команде не резать ни одну из священных коров, и продолжить свой путь не подплывая к острову. Но на корабле поднялся шум. Люди сильно устали от невысыпания и от многочасовой работы на весла. Слово взял Эврилох, который настоял на выходе на берег, чтобы походить по суше, поесть и переспать на берегу, а на другой день утром опять выйти в море.
Одиссей понимает, что это было бы очень опасно, но даже он сам не в силах воспротивиться справедливому требованию большинства. Но перед этим он заставил своих людей поклясться, что они не тронут ни одно животное на острове. Тем более что еда, собранная для них Киркой, пока ещё не кончилась.
...
Шесть дней спутники Одиссея весело пишут на острове. На седьмой сильный ветер, много недель закрывавший им до сих пор путь, спал. Моряки поспешили взойти на корабль и отплыть. Но как только корабль отошел от острова, и он ушёл из вида, оставив корабль Одиссея в окружении неба и моря, Зевс закрепил над кораблем черную тучу, море потемнело и ужасный ветер оборвал верёвки, удерживайте мачту. Обломанная мачта упала на корму и убила кормчего. Затем бог направил молнию, которая поразила корабль и сломала его. Всё моряки с корабля очутился в пенистых волнах, борясь чтобы удержаться на поверхности. Но все бесполезно! Через некоторое время из всех тех, кто святотатствовали против Гелиоса перерезав его священных животных, в живых не остался ни один. Зевс навсегда отрезал им путь домой.
Спасся лишь Одиссей. С трудом он сумел связать кожаной верёвкой днище и мачту развалившегося корабля, сесть на них, и предаться во власть будущих ветров. От войска, которое он имел под Троей, и которое он так старался спасти, теперь не осталось никого. Отныне герою оставалось бороться против природных явлений и людей, которых ему предстояло встретить, самому.
После этого ветер переменился, и стал дуть в южном направлении, унося Одиссея опять к Скилле и Харибде. Когда взошло солнце, Одиссей находился под скалой Харибды, как раз в тот момент, когда она всасывала в себя воды моря. В тот момент, когда днище корабля с мачтой, на котором находился Одиссей, уносилось морской вороной, и тогуло в морской бездны, Одиссей успел высоко прыгнуть и ухватиться за дикое инжирное дерево. Там он продолжал висеть как летучая мышь, не имея даже возможности опереться на что-либо ногами. Прошло много часов прежде чем он увидел, что остатки его корабля вновь всплыли над пеной моря, и тогда герой отпустил дерево и упал сверху рядом с обломками своего корабля. Он вошёл на них, и начал грести руками, чтобы как можно быстрее уплыть оттуда.
Девять дней и ночей его носили волны моря, а на десятую ночь боги бросили его на Огигию - остров нимфы Калипсо.
Анализ и комментарии этой части мифа.
Тринакия (от слова тринакс - сельскохозяйственный инструмент, тройные вилы) - так можно назвать любое географическое пространство, завершающей тремя языками, как например Пелопоннес или Халкидика. Конечно, гомеровская Тринакия была фантастическим островом, безлюдным, размещенным на краю земли, где-то близ Скиллы и Харибды.
...
Типичной является тематика: 1. Встречных ветров, препятствующих путешествию корабля, поскольку его капитан и матросы согрешил против богов (ср. Менелая, блокированного на острове Фарос, или ахейцев, блокированных в Авлиде), 2. Бога (в данном случае Гелиоса), которого должен предупредить другой бог (в данном случае это была Лампетия) о случившейся с ним беде - хотя как бог, он должен был бы и сам знать о случившемся - ср. миф о том, что ворона предупреждает Аполлона об измене Короны (неведение бога прорицаний Аполлона о случившемся не менее удивительно, чем неведение всевидящего Гелиоса).
...
Чтобы придать своему рассказу достоверности, Поэт вкладывает рассказ о случившемся с Одиссеем до его прибытия на остров Калипсо в уста самого героя, повествующего об этом феаков. Поскольку в этом случае Одиссей не мог знать, о чем договорились Зевс и Гелиос на Олимпе, Гомер заставляет Одиссея сказать, что об этом сообщил Гермес Калипсо, а та рассказала ему самому.
