Меню сайта

[Стефан]

Артамонов В.А. Турецко-русская война 1710–1713 гг.

М.: Кучково поле, 2019. – 448 с.; 8 л. ил.

 

Османская империя после поражения под Веной в 1683 г., все еще оставалась мировой евразийско-африканской державой. Россия после победы под Полтавой превратилась в гегемона Северной и Восточной Европы и прямую угрозу для Османской империи, которая решила вывести из-под контроля России бессильную Речь Посполитую и отвоевать Азов, что стало основной причиной войны 1710–1713 гг.

 

В результате Россия была отрезана от южного моря, были потеряны Азов, Таганрог и часть влияния в Молдавии, Валахии, Черногории, Герцеговине, Сербии, Западной Черкесии и Кабарде. Война с Турцией продлила Северную войну на несколько лет. Тем не менее, походы Петра I к Дунаю, Крыму и Кавказу стали этапом русской политики в «восточном вопросе» и предвестием османских неудач в войнах XVIII – первой четверти XIX вв.

 

Содержание:

Введение. Историография и источники

Глава I. ВОЕННАЯ СТРАТЕГИЯ СТОРОН

1.1. Планы Порты

1.2. Бахчисарай и «Карлополис» перед войной

1.3. Планы русского командования

1.4. Превентивный набег крымцев

Глава II. ДУНАЙСКИЙ ПОХОД

2.1. Главное – выигрыш времени и пространства

2.2. «С несказанным трудом от жару и жажды»

2.3. Отступление

2.4. Победный вечер 9 июля

Глава III. ПРУТСКИЙ МИР

3.1. Нерешенный результат сражения

3.2. «Неожидаемое и неслышанное от неприятеля отступление»

3.3. Война на Крымском направлении и Азовском приморье

3.4. «Бог помилует, а царь пожалует»

3.5. Поход в Прикубанье

3.6. Западный фронт: война сербских союзников

Глава IV. УХОД В ГЛУХУЮ ОБОРОНУ НА ЮГЕ

4.1. Несостоявшаяся вторая война с Турцией

4.2. Перемирие 5 апреля 1712 г.

4.3. Третье объявление войны Портой

4.4. Защита Киева и Левобережья

4.5. Проба сближения с Крымским ханством

4.6. Возобновление военных действий

Глава V. ЗАВЕРШЕНИЕ КОНФЛИКТА С ТУРЦИЕЙ

5.1. Перемирие 13 июня 1713 г.

5.2. Эхо Турецкой войны над Польшей

5.3. Межевание границ 1714 г.

Заключение

Приложения

Приложение № 1

Приложение № 2

Сокращения

Источники и литература

 

http://drive.google....5kP2OdS3zt/view

http://libgen.lc/ads...02397375c6e6771

http://library.lol/m...02397375c6e6771

http://vk.com/doc-2879585_573133291

[Пугач]

Артамонов В.А. Турецко-русская война 1710–1713 гг.

М.: Кучково поле, 2019. – 448 с.; 8 л. ил.

 

Османская империя после поражения под Веной в 1683 г., все еще оставалась мировой евразийско-африканской державой. Россия после победы под Полтавой превратилась в гегемона Северной и Восточной Европы и прямую угрозу для Османской империи, которая решила вывести из-под контроля России бессильную Речь Посполитую и отвоевать Азов, что стало основной причиной войны 1710–1713 гг.

 

В результате Россия была отрезана от южного моря, были потеряны Азов, Таганрог и часть влияния в Молдавии, Валахии, Черногории, Герцеговине, Сербии, Западной Черкесии и Кабарде. Война с Турцией продлила Северную войну на несколько лет. Тем не менее, походы Петра I к Дунаю, Крыму и Кавказу стали этапом русской политики в «восточном вопросе» и предвестием османских неудач в войнах XVIII – первой четверти XIX вв.

 

Содержание:

Введение. Историография и источники

Глава I. ВОЕННАЯ СТРАТЕГИЯ СТОРОН

1.1. Планы Порты

1.2. Бахчисарай и «Карлополис» перед войной

1.3. Планы русского командования

1.4. Превентивный набег крымцев

Глава II. ДУНАЙСКИЙ ПОХОД

2.1. Главное – выигрыш времени и пространства

2.2. «С несказанным трудом от жару и жажды»

2.3. Отступление

2.4. Победный вечер 9 июля

Глава III. ПРУТСКИЙ МИР

3.1. Нерешенный результат сражения

3.2. «Неожидаемое и неслышанное от неприятеля отступление»

3.3. Война на Крымском направлении и Азовском приморье

3.4. «Бог помилует, а царь пожалует»

3.5. Поход в Прикубанье

3.6. Западный фронт: война сербских союзников

Глава IV. УХОД В ГЛУХУЮ ОБОРОНУ НА ЮГЕ

4.1. Несостоявшаяся вторая война с Турцией

4.2. Перемирие 5 апреля 1712 г.

4.3. Третье объявление войны Портой

4.4. Защита Киева и Левобережья

4.5. Проба сближения с Крымским ханством

4.6. Возобновление военных действий

Глава V. ЗАВЕРШЕНИЕ КОНФЛИКТА С ТУРЦИЕЙ

5.1. Перемирие 13 июня 1713 г.

5.2. Эхо Турецкой войны над Польшей

5.3. Межевание границ 1714 г.

Заключение

Приложения

Приложение № 1

Приложение № 2

Сокращения

Источники и литература

 

http://drive.google....5kP2OdS3zt/view

http://libgen.lc/ads...02397375c6e6771

http://library.lol/m...02397375c6e6771

http://vk.com/doc-2879585_573133291

Вы прочитали труд?

 

Там объяснено на каких условиях Петра Алексеевича отпустили?

[Стефан]

Водарский Я.Е. Загадки Прутского похода Петра I.

Отв. ред. А.Н. Сахаров; Ин-т рос. истории. – М.: Наука, 2004. – 227 с.

 

Прутский поход – основная кампания в русско-турецкой войне 1710–1713 гг. С ним связан ряд легенд, которые до сих пор повторяются в справочниках, научной и научно-популярной литературе. В книге на основе широкого круга архивных и опубликованных источников прослежены происхождение и развитие этих легенд. Для специалистов и читателей, интересующихся историей Отечества.

 

Оглавление:

Историография Прутского похода и задачи исследования

Источники

Россия и Турция перед Полтавой

Дипломатическая борьба накануне Прутского похода

Планы сторон и начало Прутского похода

Начало военных действий

Сражение

Решение Петра I вступить в переговоры с турками и легенда о роли Екатерины

Переговоры и заключение Прутского мирного договора

“Письмо Петра Великого с берегов Прута”

Взятие Браилова, появление варианта Прутского мирного договора и легенда о подкупе великого визиря и драгоценностях Екатерины

Заключение

Примечания

Приложения

Таблица 1. Численность и состав русской армии на Пруте

Таблица 2. Состав артиллерии в русской армии

Таблица 3. Численность и состав войск турецкой армии по разным источникам

Таблица 4. Потери русской армии по Ведомости Б.П. Шереметева

Таблица 5. Потери русской армии по данным Реляции и Ведомости Б.П. Шереметева

План русского лагеря 9–12 июля 1711 г.

План сражения 8–9 июля 1711 г.

Указатель имен

Указатель географических названий

 

http://vk.com/doc448163928_563361616

http://vk.com/doc460...19f2c0d30281c10

http://vk.com/doc448163928_563361434

http://vk.com/doc460...ac53531f7209cda

http://rutracker.org...c.php?t=5925906

[Пугач]

Я понял...

 

Стефан, труд не читал...

[Стефан]

Война с Турцией 1711 года (Прутская операция). Материалы, извлеченные из архивов… / Под ред. А.З. Мышлаевского.

СПб.: Военная типография, 1898. – 20 + X + 359 с. – (Сборник военно-исторических материалов. Вып. 12).

 

Оглавленіе:

Предисловіе

I. Указы Петра Великаго:

1. Кн. М.М. Голицыну 15 октября 1710 г.

2. Ему же 19 ноября 1710 г.

3. Ему же наказъ 19 ноября 1710 г.

4. Ему же 23 декабря 1710 г.

5. Гр. Б.П. Шереметеву 3 января 1711 г.

6. Кн. М.М. Голицыну 5 января 1711 г.

7. Войску Донскому 9 января 1711 г.

8. Кап.-поруч. Пискорскому 11 января 1711 г.

9. Кн. М.М. Голицыну 14 января 1711 г.

10. Гр. Б.П. Шереметеву 15 января 1711 г.

11. Гетману Скоропадскому 30 января 1711 г.

12. Бригадиру Яковлеву 10 февраля 1711 г.

13. Кн. М.М. Голицыну 15 февраля 1711 г.

14. Бригадиру Яковлеву 15 февраля 1711 г.

15. Гр. Б.П. Шереметеву 20 февраля 1711 г.

16. Кн. М.М. Голицыну 22 февраля 1711 г.

17. Кн. Григ.Ѳед. Долгорукому 22 февраля 1711 г.

18. Ив.Ив. Бутурлину 28 февраля 1711 г.

19. Мурзамъ Кубанской и Нагайской орды въ февралѣ 1711 г.

20. Кн. М.М. Голицыну 2 марта 1711 г.

21. Ив.Ив. Бутурлину 6 марта 1711 г.

22. Ему же 10 марта 1711 г.

23. Кап.-поруч. Скорнякову-Писареву 15 марта 1711 г.

24. Гв. подполк. кн. Долгорукому 15 марта 1711 г.

25. Гр. Б.П. Шереметеву 17 марта 1711 г.

26. Калмыцкому хану Аюкѣ въ мартѣ 1711 г.

27. Кн. М.М. Голицыну 5 апрѣля 1711 г.

28. Ему же 5 апрѣля 1711 г.

29. Ему же 6 апрѣля 1711 г.

30. Ген. Алларту 6 апрѣля 1711 г.

31. Кн. М.М. Голицыну 13 апрѣля 1711 г.

32. Ген. Янусу 13 апрѣля 1711 г.

33. Ген. Репнину, Алларту и Головину 13 апрѣля 1711 г.

34. Гр. Б.П. Шереметеву 13 апрѣля 1711 г.

35. Ему же 13 апрѣля 1711 г.

36. Ген. Янусу 21 апрѣля 1711 г.

37. Кн. М.М. Голицыну 7 мая 1711 г.

38. Ему же 1 іюня 1711 г.

39. Гв. подполк. кн. Долгорукому 9 іюня 1711 г.

40. Ему же 12 іюня 1711 г.

41. Гр. Б.П. Шереметеву въ іюнѣ 1711 г.

42. Ген. Репнину 23 іюня 1711 г.

43. Ему же 24 іюня 1711 г.

44. Барону Шафирову 9 іюля 1711 г.

45. Русскимъ посламъ въ іюлѣ 1711 г.

46. Ген. Гешову 13 іюля 1711 г.

47. Ив.Ив. Бутурлину 15 іюля 1711 г.

II. Переписка участниковъ войны:

1. Апостолъ Кегечъ Царю 20 марта 1710 г. изъ Немирова

2. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 4 августа 1710 изъ Харькова

3. Савва Рагузинскій адм. Апраксину 6 августа 1710 г. изъ С.-Петербурга

4. Полк. Новиковъ П.М. Апраксину 15 ноября 1710 г. изъ Переволочны

5. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 15 ноября 1710 г. изъ Чигиринъ-Дубровы

6. Тоже 19 ноября 1710 г.

7. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 23 декабря 1710 г. изъ Карачева

8. Кн. М.М. Голицынъ адм. Апраксину 26 декабря 1710 г. изъ Ярослава

9. Тоже 30 декабря 1710 г.

10. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 1 января 1711 г. изъ Москвы

11. Кн. М.М. Голицынъ адм. Апраксину 3 января 1711 г. изъ Ярослава

12. Гр. Шереметевъ адм. Апраксину 8 янв. 1711 г. изъ Риги

13. Кн. Григ. Долгорукій Царю 26 января 1711 изъ Ярослава

14. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 28 янв. 1711 г. изъ Кіева

15. Кн. М.М. Голицынъ Царю 29 января 1711 г. изъ Злочева

16. Гр. Б.П. Шереметевъ генералу…? 30 января 1711 г. изъ Риги

17. Л. Чириковъ Як. Брюсу 13 февраля 1711 г.

18. Бриг. Осиповъ кн. Дм.М. Голицыну 16 февраля 1711 изъ Богодухова

19. Кн. М.М. Голицынъ Царю 18 февраля 1711 г. изъ Злочева

20. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 18 февраля 1711 изъ Лубенъ

21. Кн. М.М. Голицынъ Царю 22 февраля 1711 г. изъ Злочева

22. Тоже 24 февраля 1711 г.

23. Кн. П. Голицынъ Царю 28 февраля 1711 г.

24. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 4 марта 1711 г. изъ Москвы

25. Кн. Григ. Долгорукій Як. Брюсу 5 марта 1711 г. изъ Яворова

26. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 5 марта 1711 г. изъ Харькова

27. Ген. Бутурлинъ Царю 9 марта 1711 г. изъ Лубенъ

28. Гр. Головкинъ ген.-м. Шидловскому 10 марта 1711 г. изъ Москвы

29. Кн. Григ. Долгорукій Як. Брюсу 10 марта 1711 г. изъ Яворова

30. Ген. Бутурлинъ Царю 11 марта 1711 г. изъ Лубенъ

31. Кн. Григ. Долгорукій Царю 14 марта 1711 г. изъ Яворова

32. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 12 марта 1711 г. изъ Харькова

33. Кн. Дм.М. Голицынъ Царю 18 марта 1711 г. изъ Кіева

34 Гр. Б.П. Шереметевъ адм. Апраксину 19 марта 1711 г. изъ Слуцка

35. Кн. П. Голицынъ Царю 20 марта 1711 г. изъ Бѣлыничъ

36. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 20 марта 1711 г. изъ Харькова

37. Кн. Григ. Долгорукій Царю 22 марта 1711 г. изъ Яворова

38. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 24 марта 1711 г. изъ Прилукъ

39. Кн. М.М. Голицынъ Царю 25 марта 1711 г. изъ Бѣлгородки

40. Сем. Неплюевъ адм. Апраксину 27 марта 1711 г.

41. Ген. Бутурлинъ Царю 28 марта 1711 г. изъ Прилукъ

42. Кн. М.М. Голицынъ Царю 28 марта 1711 г. изъ Полоннаго

43. Кн. Дм.М. Голицынъ Царю 28 марта 1711 г. изъ Кіева

44. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 29 марта 1711 г. изъ Прилукъ

45. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 30 марта 1711 г. изъ Домановичъ

46. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину въ мартѣ 1711 г.

47. П. Шафировъ адм. Апраксину 5 апрѣля 1711 г. изъ Луцка

48. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 5 апрѣля 1711 г. изъ Луцка

49. Полк. Чернякъ ген.-м. Шидловскому 5 апрѣля 1711 г. изъ Новосанжаровъ

50. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 6 апрѣля 1711 г. отъ р. Берестовой

51. П. Шафировъ адм. Апраксину 9 апрѣля 1711 г. изъ Луцка

52. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 9 апрѣля 1711 г. изъ Омелина

53. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 15 апрѣля 1711 г. изъ Кіева

54. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 15 апрѣля 1711 г. отъ р. Ушивой

55. Гетманъ Скоропадскій адм. Апраксину 16 апрѣля 1711 г. изъ Переяславля

56. Кн. М.М. Голицынъ Царю 16 апрѣля 1711 г. изъ Богуславля

57. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 16 апрѣля 1711 г. изъ Переяславля

58. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 19 апрѣля 1711 г. изъ Харькова

59. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 19 апрѣля 1711 г. изъ Переяславля

60. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 20 апрѣля 1711 г. изъ Казани

61. Адм. Апраксинъ Царю 20 апрѣля 1711 г. изъ Таврова

62. Гетманъ Скоропадскій адм. Апраксину 20 апрѣля 1711 г. изъ Переяславля

63. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 22 апрѣля 1711 г. изъ Яворова

64. А. Макаровъ адм. Апраксину 23 апрѣля 1711 г. изъ Яворова

65. Адм. Апраксинъ гетм. Скоропадскому 24 апрѣля 1711 г.

66. Кн. М.М. Голицынъ Царю 24 апрѣля 1711 г. изъ Боярки

67. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 24 апрѣля 1711 г. изъ Ярослава

68. П. Шафировъ адм. Апраксину 25 апрѣля 1711 г. изъ Ярослава

69. Ген. Аллартъ Царю 26 апрѣля 1711 г. изъ Дубны

70. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 28 апрѣля 1711 г. изъ Кіева

71. Ген. Вейде Царю 29 апрѣля 1711 г. изъ Колки

72. Сем. Неплюевъ адм. Апраксину 30 апрѣля 1711 г. изъ Бѣлгорода

73. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 1 мая 1711 г. изъ Казани

74. Сем. Неплюевъ адм. Апраксину 2 мая 1711 г. изъ Бѣлгорода

75. Кн. М.М. Голицынъ Царю 4 мая 1711 г. отъ Дашева

76. Адм. Апраксинъ Царю 5 мая 1711 г. изъ Таврова

77. Гетм. Скоропадскій адм. Апраксину 6 мая 1711 г. изъ Лохвицы

78. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 6 мая 1711 г. изъ Лохвицы

79. Ген.-м. Шидловскій адм. Апраксину 6 мая 1711 г. изъ Харькова

80. Кн. Дм.М. Голицынъ ген.-м. Шидловскому 7 мая 1711 г. изъ Кіева

81. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 9 мая 1711 г. изъ Кіева

82. Ген. Вейде Царю 10 мая 1711 г. изъ Острога

83. Ген. Вейде фельдм. гр. Шереметеву 10 мая 1711 г. изъ Острога

84. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 10 мая 1711 г. изъ Кіева

85. А. Макаровъ адм. Апраксину 12 мая 1711 г. изъ Яворова

86. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 13 мая 1711 г. изъ Немирова

87. П. Шафировъ адм. Апраксину 13 мая 1711 г. изъ Яворова

88. Маіоръ Глѣбовъ Царю 16 мая 1711 г. изъ Полоннаго

89. Савва Рагузинскій адм. Апраксину 16 мая 1711 г. изъ Немирова

90. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 18 мая 1711 г. изъ Бреславля

91. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 18 мая 1711 г. изъ Кіева

92. Кн. М.М. Голицынъ Царю 19 мая 1711 г. изъ Бреславля

93. Адм. Апраксинъ Царю 21 мая 1711 г. съ Осереды

94. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 22 мая 1711 г. изъ Бреславля

95. Гетм. Скоропадскій адм. Апраксину 22 мая 1711 г. отъ Сухой Лавтви

96. Кн. М.М. Голицынъ Царю 23 мая 1711 г. отъ Бреславля

97. Ген. кн. Репнинъ Царю 24 мая 1711 г. изъ Бреславля

98. Гетм. Скоропадскій адм. Апраксину 25 мая 1711 г. отъ р. Ворсклы

99. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 25 мая 1711 г. отъ р. Днѣстра

100. Ген. Бутурлинъ адм. Апраксину 25 мая 1711 г. отъ Новыхъ Санжаровъ

101. Ген. Як. Брюсъ Царю 26 мая 1711 г. изъ м. Езерны

102. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 28 мая 1711 г. изъ Ярослава

103. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 30 мая 1711 г. изъ-за Днѣстра

104. Ген. Вейде Царю 30 мая 1711 г. изъ Бара

105. Ген. Бутурлинъ Царю 30 мая 1711 г. съ уроч. Кастолова

106. Гр. Шереметевъ полк. Апостолу 30 мая 1711 г.

107. Гр. Шереметевъ кн. М.М. Голицыну 30 мая 1711 г.

108. Андрей Ушаковъ Царю 31 мая 1711 г. отъ р. Кустолова

109. Ген. Бутурлинъ Царю 31 мая 1711 г. отъ р. Кустолова

110. Адм. Апраксинъ Царю 31 мая 1711 г. съ Середы

111. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину въ маѣ 1711 г.

112. Ген. кн. Репнинъ Царю 2 іюня 1711 г. изъ Бреславля

113. Кн. М.М. Голицынъ Царю 2 іюня 1711 г. изъ Бреславля

114. Дм. Кантемиръ фельдм. Шереметеву и С. Рагузинскому 2 іюня 1711 г.

115. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 4 іюня 1711 г.

116. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 6 іюня 1711 г. изъ Царицына

117. Кн. М.М. Голицынъ ген. Як. Брюсу 7 іюня 1711 г. изъ Бреславля

118. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 7 іюня 1711 г. изъ Бреславля

119. Гр. Шереметевъ Царю 8 іюня 1711 г.

120. Ген. Бутурлинъ Царю 8 іюня 1711 г. отъ р. Самары

121. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 8 іюня 1711 г. отъ р. Прута

122. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 12 іюня 1711 г. отъ р. Прута

123. Гр. Шереметевъ полк. Павлову 12 іюня 1711 г.

124. Гр. Шереметевъ Саввѣ Рагузинскому 12 іюня 1711 г.

125. Гр. Шереметевъ полковнику (?) 12 іюня 1711 г.

126. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 12 іюня 1711 г. изъ Кіева

127. Гетм. Скоропадскій адм. Апраксину 14 іюня 1711 г. отъ порога Сурскаго

128. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 17 іюня 1711 г. отъ Сороки

129. П. Шафировъ адм. Апраксину 18 іюня 1711 г. отъ Сороки

130. Ген. Аллартъ Царю 19 іюня 1711 г. отъ р. Реута

131. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 21 іюня 1711 г. изъ Царицына

132. Гр. Шереметевъ Царю 24 іюня 1711 г. отъ р. Прута

133. Ген. кн. Репнинъ Царю 24 іюня 1711 г. отъ р. Кейнары

134. Виц.-адм. К. Крюйсъ Царю 25 іюня 1711 г. изъ Троицкаго

135. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 25 іюня 1711 г. отъ р. Кагальника

136. Адм. Апраксинъ Царю 28 іюня 1711 г. изъ Троицкаго

137. Ген. Як. Брюсъ бриг. Балку 28 іюня 1711 г. отъ р. Прута

138. П. Шафировъ адм. Апраксину 30 іюня 1711 г. отъ р. Прута

139. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 30 іюня 1711 г. отъ р. Прута

140. Ген. Вейде Царю въ іюнѣ 1711 г. отъ р. Днѣстра

141. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю въ іюнѣ 1711 г.

142. Тоже

143. П. Шафировъ адм. Апраксину въ іюнѣ 1711 г. изъ Бреславля

144. Гр. Шереметевъ П. Шафирову 1 іюля 1711 г. отъ р. Прута

145. Гр. Шереметевъ гр. Головкину 1 іюля 1711 г. отъ р. Прута

146. Гр. Шереметевъ ген. Вейде 1 іюля 1711 г. отъ р. Прута

147. Ген. Ренне Царю 2 іюля 1711 г. отъ р. Прута

148. Кн. Дм.М. Голицынъ адм. Апраксину 2 (?) іюля 1711 г. изъ Кіева

149. Андрей Ушаковъ Царю 2 іюля 1711 г. отъ р. Днѣпра

150. Ген. кн. Репнинъ Царю 2 іюля 1711 г. отъ р. Прута

151. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 3 іюля 1711 г. отъ Царицына

152. Адм. Апраксинъ Царю 4 іюля 1711 г. изъ Троицкаго

153. Вице-адм. К. Крюйсъ Царю 4 іюля 1711 г. отъ Троицкаго

154. Гр. Шереметевъ къ Репнину 5 іюля 1711 г.

155. П. Шафировъ адм. Апраксину 5 іюля отъ р. Прута

156. Ген.-м. Эшковъ Царю 8 іюля 1711 г. изъ Жванца

157. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 12 іюля 1711 г. отъ р. Аксая

158. Адм. Апраксинъ Царю 14 іюля 1711 г. изъ Троицкаго

159. Ген. кн. Репнинъ гр. Шереметеву 16 іюля 1711 г.

160. Гр. Шереметевъ ген.-м. Эшкову 16 іюля 1711 г. 158

161. Гр. Шереметевъ бриг. Чернцову 16 іюля 1711 г.

162. Гр. Шереметевъ маіору Бутлеру 16 іюля 1711 г.

163. Гр. Шереметевъ подполк. Эсмонту 17 іюля 1711 г.

164. Андрей Ушаковъ Царю 17 іюля 1711 г. изъ Каменнаго Затона

165. Бриг. Чернцовъ гр. Шереметеву 17 іюля 1711 г. изъ Яссъ

166. Гр. Шереметевъ полк. Фливерку 17 іюля 1711 г.

167. Гр. Шереметевъ маіору Сколкову 17 іюля 1711 г.

168. Гр. Шереметевъ кн. Репнину 21 іюля 1711 г.

169. Гр. Шереметевъ бриг. Чернцову 21 іюля 1711 г.

170. Матвѣй Фливеркъ гр. Шереметеву 22 іюля 1711 г.

171. Гр. Шереметевъ кап. Салову 23 іюля 1711 г.

172. Гр. Шереметевъ маіору Швану 23 іюля 1711 г.

173. Гр. Шереметевъ ген. Остену 23 іюля 1711 г.

174. Вице-адм. К. Крюйсъ Царю 23 іюля 1711 г. изъ Троицкаго

175. Адм. Апраксинъ Царю 23 іюля 1711 г. изъ Троицкаго

176. Ген.-м. Эшковъ Царю 23 іюля 1711 г. изъ Жванца

177. Ген.-м. Эшковъ гр. Шереметеву 23 іюля 1711 г. изъ Жванца

178. Ген.-м. Эшковъ Царю 24 іюля 1711 г. изъ Жванца

179. Ген.-м. Эшковъ гр. Шереметеву 24 іюля 1711 г. изъ Жванца

180. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 26 іюля 1711 г.

181. Гр. Шереметевъ кап. Бехтѣеву 27 іюля 1711 г.

182. Гр. Шереметевъ офицерамъ, слѣдующимъ изъ Кіева съ провіантомъ, 27 іюля 1711 г.

183. Гр. Шереметевъ полк. Болтину 27 іюля 1711 г.

184. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 29 іюля 1711 г. изъ Жванца

185. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 30 іюля 1711 г. изъ Жванца

186. Ген. Ренне Царю 31 іюля 1711 г. изъ Романова

187. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 1 августа 1711 г. изъ Жванца

188. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 2 августа 1711 г. отъ оз. Бакулинскаго

189. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 3 августа 1711 г. изъ Гусятина

190. Гв. подполк. кн. Долгорукій Царю 3 августа 1711 г. изъ Гусятина

191. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 3 августа 1711 г. отъ р. Днѣстра

192. Вице-адм. К. Крюйсъ Царю 4 августа 1711 г. изъ Троицкаго

193. Адм. Апраксинъ Царю 4 августа 1711 г. изъ Троицкаго

194. Гетм. Скоропадскій адм. Апраксину 4 августа 1711 г. отъ р. Самары

195. Полк. Герингъ адм. Апраксину 4 августа 1711 г. изъ Кіева

196. Адм. Апраксинъ Царю 5 августа 1711 г. изъ Троицкаго

197. Гр. Головкинъ адм. Апраксину 5 августа 1711 г. изъ Дунайца

198. Ген. Бутурлинъ Царю 7 августа 1711 г. изъ Новобогородицкаго

199. Андрей Ушаковъ Царю 7 августа 1711 г. отъ р. Самары

200. Кн. Дм.М. Голицынъ Царю 8 августа 1711 г. съ Самары

201. Ген. Бутурлинъ Царю 10 августа 1711 г. отъ Новобогородицкаго

202. П. Шафировъ и ген.-м. Шереметевъ адм. Апраксину 10 августа 1711 г. изъ Фальчи

203. Ген. Ренне Царю 14 августа 1711 г. изъ м. Чернокожинцы

204. Адм. Апраксинъ Царю 15 августа 1711 г. изъ Азова

205. П. Шафировъ и ген.-м. Шереметевъ адм. Апраксину 19 августа 1711 г. отъ оз. Братежъ

206. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 19 августа 1711 г. отъ р. Ей

207. Ген. Вейде Царю 23 августа 1711 г. изъ Полоннаго

208. Гр. Шереметевъ Царю 5 сентября 1711 г. изъ Полоннаго

209. Гр. Шереметевъ Царю 12 сентября 1711 г. изъ Полоннаго

210. П.М. Апраксинъ Царю 15 сентября 1711 г. отъ р. Кагальника

211. Гр. Шереметевъ адм. Апраксину 20 сентября 1711 г. изъ Полоннаго

212. П.М. Апраксинъ кн. Вас. Долгорукому 22 сентября 1711 г. изъ Азова

213. Айвасъ-паша неизвѣстному 28 сентября 1711 г.

214. Семенъ Неплюевъ адм. Апраксину въ сентябрѣ 1711 г.

215. П. Шафировъ адм. Апраксину 9 октября 1711 г.

216. П.М. Апраксинъ адм. Апраксину 20 октября 1711 г. изъ Царицына

217. Гр. Шереметевъ адм. Апраксину 23 октября 1711 г. изъ Полоннаго

218. Сераскиръ Мегметъ-паша адм. Апраксину 24 октября 1711 г. изъ Азова

219. Адм. Апраксинъ Мегметъ-пашѣ 25 октября 1711 г.

220. Мегметъ-паша адм. Апраксину 26 октября 1711 г.

221. Адм. Апраксинъ Мегметъ-пашѣ 26 октября 1711 г.

222. Гр. Шереметевъ кн. Меншикову 2 ноября 1711 г. изъ Львова

223. Гр. Шереметевъ адм. Апраксину 4 ноября 1711 г. изъ Львова

224. Гр. Шереметевъ адм. Апраксину 13 ноября 1711 г. изъ Ямполя

225. Ген. Ренне Царю 15 декабря 1711 г. изъ Бѣлой Церкви

226. Гр. Шереметевъ кн. Меншикову 15 декабря 1711 г. изъ Бѣлой Церкви

III. Документы общаго содержанія:

1. Показанія шведскаго дезертира, сержанта Фридриха Шульца, 10 февраля 1710 г.

2. Распросныя рѣчи шпіона, волоха Юрдаки Болоновича, 16 іюня 1710 г.

3. Извѣстія изъ Царьграда въ октябрѣ 1710 г.

4. Вѣсти изъ Запорожья въ ноябрѣ 1710 г.

5. Офицерскія донесенія съ „пассовъ“ на волошской границѣ въ декабрѣ 1710 г.

6. Отрывокъ изъ сообщенія кн. Меншикову о положеніи дѣлъ въ Малороссіи въ 1710 г.

7. Вѣсти изъ Константинополя въ январѣ 1711 г.

8. Проектъ плана войны 1711 г., принадлежащій неизвѣстному лицу

9. Описаніе пути отъ Каменца-Подольскаго къ Царьграду 1711 г.

10. Распросныя рѣчи нагайскаго татарина 13 февраля 1711 г.

11. Извѣстія о набѣгѣ татарскомъ, изъ Мерефы 14 февраля 1711 г.

12. Показаніе сержанта Самойлова о нападеніи татаръ на Новосергіевское въ февралѣ 1711 г.

13. Распросныя рѣчи татаръ 8 марта 1711 г.

14. Универсалъ Филиппа Орлика народу малороссійскому 9 марта 1711 г.

15. Распросныя рѣчи буджакскаго татарина 19 марта 1711 г.

16. Реляція о дѣйствіяхъ у Бѣлой Церкви въ мартѣ 1711 г.

17. Копія съ указа

18. Распросныя рѣчи двухъ запорожцевъ въ мартѣ 1711 г.

19. Пункты вице-адм. К. Крюйсу 6 апрѣля 1711 г.

20. Грамота адм. Апраксина къ кабардинскимъ владѣльцамъ 9 апрѣля 1711 г.

21. Извѣстіе о штурмѣ крѣп. Новосергіевской въ ночь на 12 апрѣля 1711 г.

22. Грамота адм. Апраксина къ калмыцкому хану 15 апрѣля 1711 г.

23. Извлеченіе изъ письма ген. Шмигельскаго 18 апрѣля 1711 г.

24. Копіи съ указовъ, каковы розданы въ полки

25. Пункты ген.-м. Шидловскому 1 мая 1711 г.

26. Донесеніе кн. Меншикову о дѣйствіяхъ 23 и 24 мая 1711 г.

27. Показанія дезертира Казиміра Казинскаго 25 мая 1711 г.

28. Пункты гр. Шереметева полк. Исупову 28 мая 1711 г.

29. Постановленіе польской „сенатконсиліи“ 29 мая 1711 г. въ Яворовѣ

30. Выписка изъ союзнаго договора Царя съ Августомъ II 30 мая 1711 г. въ Ярославлѣ

31. Извлеченіе изъ вѣдомости отъ 31 мая 1711 г., отправленной изъ арміи изъ-за Днѣстра за милю

32. Допросныя рѣчи о дѣйствіяхъ воровскихъ казаковъ въ маѣ 1711 г.

33. Распросныя рѣчи запорожскихъ гультаевъ въ маѣ 1711 г.

34. Извѣстія изъ арміи 4–9 іюня изъ Бреславля и съ р. Орели

35. Реляція о дѣйствіяхъ у Прута 30 мая – 12 іюля 1711 г.

36. Извѣстія изъ арміи отъ 18 іюня 1711 г.

37. Извѣстія изъ Запорожья, полученныя 20 іюня 1711 г. въ обозѣ у Переволочны

38. Распросныя рѣчи „шпиговъ“ о туркахъ 28 іюня 1711 г.

39. Приказъ 30 іюня 1711 г. ген. Вейде по пѣхотѣ объ учрежденіи должности ген.-гевалдигера

40. Постановленіе военнаго совѣта въ іюнѣ 1711 г.

41. Приказъ у пароля 5 іюля 1711 г.

42. Реляція объ атакѣ Браильской 1711 г.

43. Постановленіе военнаго совѣта 11 іюля 1711 г. Первая редакція

44. Тоже. Вторая редакція

45. Мирный договоръ съ турками 12 іюля 1711 г.

46. Распросныя рѣчи 12 іюля о составѣ и дѣйствіяхъ турецкаго флота у Азова

47. Распросныя рѣчи 22 іюля о составѣ и дѣйствіяхъ турецкаго флота у Азова

48. Записка вице-адм. К. Крюйса о турецкомъ десантѣ вблизи Троицкаго 18–23 іюля 1711 г.

49. Приказъ при паролѣ 16 іюля 1711 г.

50. Распредѣленіе Азовскаго гарнизона на случай блокады 1711 г.

51. Справка ген. Бутурлина о его дѣйствіяхъ въ 1711 г.

52. Донесеніе ген.-м. Вейсбаха кн. Меншикову 6 сентября 1711 г. изъ Золочева о дѣйствіяхъ конницы въ Прутскомъ походѣ

IV. Табели и вѣдомости:

1. Свѣдѣніе о гарнизонахъ Казанской губ. къ сентябрю 1710 г.

2. Свѣдѣніе объ артиллеріи городовъ Изюмскаго полка къ 1 ноября 1710 г.

3. Составъ артиллерійскихъ командъ въ Азовѣ и въ Троицкомъ къ 1711 г.

4. Свѣдѣніе о составѣ корпуса ген. Бутурлина къ 27 февраля 1711 г.

5. Табель о составѣ конницы къ 5 марта 1711 г.

6. Составъ гарнизоновъ Азова и Троицкаго къ 5 апрѣля 1711 г.

7. Свѣдѣніе объ укомплектованіяхъ, отправленныхъ въ Воронежъ къ 1 мая 1711 г.

8. Извлеченіе изъ табели кн. Репнина о составѣ его дивизіи къ 1 іюня 1711 г.

9. Свѣдѣніе о составѣ коннаго отряда ген. Януса, отправленнаго къ г. Фальчи

10. Число орудій и снарядовъ въ полевой артиллеріи къ 5 іюля 1711 г.

11. Табель, что нынѣ въ артиллеріи обрѣтается и что выпалено. 1711 г. іюля въ 10 день

12. Извлеченіе изъ табели о потеряхъ въ бояхъ 8–11 іюля 1711 г.

13. Отчетъ о раздачѣ провіанта въ войска 22–27 іюля 1711 г.

14. Извлеченіе изъ вѣдомости кн. М.М. Голицына 29 іюля 1711 г.

15. Соображеніе о раздачѣ провіанта въ войска, составленное въ половинѣ іюля 1711 г.

16. Извлеченіе изъ рапорта ген. Януса августа 1 дня 1711 г.

17. Составъ корпуса ген. Бутурлина при Новобогородицкомъ въ августѣ 1711 г.

18. Вѣдомость о заготовленіи продовольствія и фуража на полевую армію осенью 1711 г.

V. Дополненія:

Къ отдѣлу I-му.

1. Указъ ген. Янусу 20 іюля 1710 г.

2. Указъ Эльбингскому гарнизону 9 мая 1711 г.

3. Царь полк. Сухареву 9 іюня 1711 г. отъ Бреславля

4. Тоже 17 іюня 1711 г. изъ Сороки

Къ отд. ІІ-му.

1. Кн. Григ. Волконскій ген. Янусу 2 августа 1710 г. отъ Хмелевки

2. Тоже 20 августа 1710 г.

3. Кн. Григ. Волконскій кн. Меншикову 3 декабря 1710 г. изъ Лашковецъ

4. Тоже 9 декабря 1710 г.

5. Тоже 10 декабря 1710 г.

6. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 13 декабря 1710 г. изъ Карачева

7. Тоже 24 декабря 1710 г.

8. Кн. М.М. Голицынъ кн. Меншикову 26 декабря 1710 г. изъ Ярославля

9. Тоже 2 января 1711 г.

10. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 7 января 1711 г. изъ Нѣжина

11. Кн. М.М. Голицынъ кн. Меншикову 8 января 1711 г. изъ Ярославля

12. Тоже 15 января 1711 г.

13. Кн. Меншиковъ кн. Долгорукому 21 января 1711 г. изъ С.-Петербурга

14. Гр. Шереметевъ кн. Меншикову 4 февраля 1711 г. изъ Риги

15. Як. Брюсъ кн. Меншикову 6 февраля 1711 г. изъ Гданска

16. Кн. Григ. Волконскій кн. Меншикову 6 февраля 1711 г. отъ Устья

17. А. Макаровъ кн. Меншикову 13 февраля 1711 г. изъ Преображенскаго

18. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 17 февраля 1710 г. изъ Кіева

19. Кн. М.М. Голицынъ кн. Меншикову 26 ферваля 1711 г. изъ Злочева

20. Анисимъ Щукинъ кн. Меншикову 26 февраля 1711 г. изъ Москвы

21. Кн. Меншиковъ кн. Долгорукому въ Копенгагенъ 4 марта 1711 г.

22. Кн. М.М. Голицынъ кн. Долгорукому 19 марта 1711 г. изъ Злочева

23. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 12 апрѣля 1711 г. изъ Кіева

24. Тоже 14 апрѣля 1711 г.

25. Кн. М.М. Голицынъ кн. Меншикову 19 апрѣля 1711 г. изъ Богуславля

26. Ген. Вейде кн. Меншикову 1711 г. безъ числа

27. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 9 мая 1711 г. изъ Кіева

28. Ген. Вейде кн. Меншикову 20 мая 1711 г. изъ Полоннаго

29. П. Шафировъ кн. Меншикову 30 мая 1711 г. изъ Ярославля

30. Полк. Галаганъ кн. Дм.М. Голицыну 10 іюня 1711 г. отъ Цыбульника

31. Ген. Вейде кн. Меншикову 13 іюня 1711 г. изъ Сорокъ

32. Ген. Вейде маіору Сколкову 18 и 20 іюня 1711 г.

33. Кн. Дм.М. Голицынъ кн. Меншикову 19 іюня 1711 г. изъ Кіева

34. Ген. Вейде подпор. Роговскому 20 іюня 1711 г. изъ-за Сороки

35. Як. Брюсъ кн. Меншикову 28 іюня 1711 г. отъ р. Прута

36. Ген. Вейде кн. Меншикову 30 іюня 1711 г. отъ р. Прута

37. Гр. Головкинъ кн. Меншикову 30 іюня 1711 г. отъ р. Прута

38. Полк. Репьевъ кн. Дм.М. Голицыну 5 іюля 1711 г. изъ Полтавы

39. Адм. Апраксинъ кн. Меншикову 6 іюля 1711 г. изъ Троицкаго

40. Кн. Дм.М. Голицынъ комис. Коптяжину изъ Кіева

41. Ген. Вейде гр. Шереметеву 17 іюля 1711 г.

42. Тоже 23 іюля 1711 г.

43. Ген. Вейде кн. Меншикову 23 іюля 1711 г. изъ Степи

44. Кн. Черкасскій кн. Меншикову 31 августа 1711 г. отъ р. Кубани

Къ отд. ІІІ-му.

1. Экстрактъ писанія гетмана великокороннаго 27 ноября 1710 г.

2. Извѣстія изъ арміи 25 мая 1711 г. отъ села Вербковъ

3. Приказъ ген. Вейде по пѣхотѣ 16 іюня 1711 г. вблизи Сороки

4. Тоже 17 іюня 1711 г.

5. Извѣстіе о военныхъ дѣйствіяхъ изъ Сорокъ 18 іюня 1711 г.

6. Инструкція ген.-гевалдигеру кн. Ю.Ѳ. Шаховскому 2 іюля 1711 г.

7. Наказъ ген. Вейде кап. Ерофѣеву 6 іюля 1711 г.

8. Расположеніе союзныхъ войскъ въ іюлѣ 1711 г.

Алфавитный указатель

 

http://elib.shpl.ru/...t/page/1/zoom/6

[Пугач]

Война с Турцией 1711 года (Прутская операция). Материалы, извлеченные из архивов… / Под ред. А.З. Мышлаевского.

СПб.: Военная типография, 1898. – 20 + X + 359 с. – (Сборник военно-исторических материалов. Вып. 12).

 

Стефан, вы и это прочитали?

[Стефан]

 ПОХОД В МОЛДАВИЮ

 

Подготовка к турецкой войне в России началась сразу же после 20 декабря 1710 г. Ежегодную 40-тысячную норму работных людей, высылавшихся на строительство Петербурга, Кронштадта и Петергофа, уменьшили вдвое, но усиленные наборы в армию (на 1711 г. было решено набрать 25 тыс. рекрутов, в связи с чем в радиусе 200 верст от Москвы забирался каждый десятый, дальше – каждый двадцатый) продвигались с трудом. Потери умершими, беглыми и больными достигали 24%⁴¹.

 

В окрестностях Твери, Белоозера, Старой Руссы, Устюжны, Петербурга большие группы «разбойников» и дезертиров жгли деревни, убивали сборщиков дани, отбивали новобранцев. За «неисправление» (недодачу) рекрутов сенатор T.Н. Стрешнев и московский комендант и сибирский губернатор М.П. Гагарин в конце февраля 1711 г. сели на два месяца в тюрьму Земского приказа. Под арест был посажен и П.А. Голицын.

 

Наступательный размах русского стратегического плана не уступал шведскому⁴². В отличие от XVII в. кругозор русского правительства охватывал все антиосманские силы от Италии и Балкан до Кавказа. Если в походах 1687–1689, 1695–1696 гг. был приобретен опыт наступательной войны по днепровскому (на Перекоп) и донскому (на Азов) направлениям, то царь-реформатор, опережая XIX в., планировал вести войну одновременно на Балканском, Крымском, Кавказском театрах военных действий. К переходу в русское подданство призывались Ногайская, Буджакская, Кубанская и Крымская орды. {80}

 

«Под высокодержавную руку» собирались привести весь Северный Кавказ – Черкессию, Кабарду, племена чеченцев, мичкисов, кумыков⁴³.

 

В отличие от Порты, не предпринявшей попыток поднять мусульман Поволжья, правительство Петра I призвало на помощь всех православных и католических христиан Балканского полуострова⁴⁴.

 

Три удара в Причерноморье намечались для отвлечения азиатских сил Османской империи от Молдавии. Украинский гетман И.И. Скоропадский должен был с 20 тыс. казаков и частью русской пехоты И.И. Бутурлина пройти вдоль Днепра к Каменному Затону, отсечь все крымское войско и пустить партии казаков через Сиваш на Крымский полуостров. При вступлении главных сил Петра I «в турецкую землю» Скоропадский и Бутурлин должны были вторгнуться в «самой Крым»⁴⁵. С трех направлений собирались раздавить Кубанскую орду и ее столицу Копыл: с севера русскими полками под командованием П.М. Апраксина, с юга адыгами и со стороны Тамани десантом с Азовского флота⁴⁶. (Выйти на Черное море Азовскому флоту было еще не под силу, и десант на Крымское побережье, например, не планировался.)

 

Большей части калмыков поставили задачу тоже выступить против кубанских ногайцев и до 10 тыс. выделить против каракалпаков, башкир и донцов (на случай их восстания) и 2 тыс. присоединить к полевой армии Б.П. Шереметева. Надзор за поведением калмыцкого хана Аюки был поручен П.М. Апраксину⁴⁷. После победы над шведской армией «турок ставили за мало», и Меншиков бравировал возросшей по сравнению с крымскими и азовскими походами мощью России, которая-де позволит быстро расправиться с войсками султана⁴⁸.

 

Почему же не был учтен неудачный опыт походов на юг Яна III Собесского в 1684–1686, 1691 гг. и Августа II в 1698 г.? Что заставило планировать удар в балканском направлении, а не поставить более реальную задачу – наступать на Очаков, Бендеры, Керчь, Перекоп или принять противника на Украине, как собирались это сделать в 1712–1713 гг.?

 

Прежде всего в Москве великолепно знали о славянской и «православной» взаимности на Балканах. Еще в 1698 г. П.Б. Возницын советовал направить армию в нижнее Подунавье, «где тьмы народа нашего». От балканских информаторов, естественным стремлением которых было завлечь русских как можно глубже на Балканы и в совместных боях защитить право на национальную свободу, постоянно получали сведения о волнениях в Стамбуле, о дезертирстве, низкой боеспособности османских воинов и о непопулярности войны среди янычар⁴⁹, боявшихся повторения венской катастрофы 1683 г. На основе такой информации был сделан вывод, что появление армии у Нижнего Дуная сможет стимулировать освободительное движение в Дунайских княжествах, в Болгарии и приведет на соединение из Венгрии 10–20 тыс. сербских добровольцев. Восстание, возможно, {81} перекинется на Грецию, воспрепятствует переходу Дуная противником, разложит и взбунтует его войско и приведет к основной цели, преследовавшейся тактикой наступательной войны, – скорейшему заключению мира⁵⁰. Так еще в марте 1711 г. вырисовался план защиты левого берега Дуная, где предполагалось при необходимости и зимовать.

 

В противном случае надеялись либо разбить турок, если будет численное превосходство (!), либо отступить за Днестр, предварительно уничтожив провиант в Молдавии по примеру Жолкевского плана 1707 г. Из-за Днестра можно было развернуть агитацию для привлечения христиан в армию и там же переждать зиму, которая тяжело скажется на непривычной к холодам турецкой армии. Таким образом, мыслилось не глубокое вторжение на Балканы, подобно австрийцам, дошедшим в 1686 г. до Македонии, а оборонительная кампания за одной из водных преград⁵¹. Нет оснований предполагать о походе за Дунай исходя из единственного пункта указа Шереметева от 11 апреля 1711 г. генералам Вейде, Репнину, Алларту и Энзберку: «Иметь вожей, которые бы знали путь за Днепр до Дуная и далее (курсив мой. – В.А.)»⁵².

 

Подталкивал к походу к Дунаю и Луцкий договор 13 апреля 1711 г. с Д. Кантемиром. Прорусские симпатии в Валахии приводили и К. Брынковяну к таким же действиям, что и молдавского господаря. В 1698 г. валашский господарь через резидента Г. Кастриота в Москве предлагал принять Валахию в русское подданство, скоординировать борьбу против османов и наладить связь с иерусалимским патриархом, в связи с чем он и стал кавалером ордена Андрея Первозванного. После Полтавской битвы К. Брынковяну обещал послать провиант для 30-тысячной русской армии, если та появится в Валахии, помочь сербам из Венгрии пройти на соединение к русским и поднять восстание в Сербии и Болгарии⁵³.

 

А.З. Мышлаевский считал, что Петр I стремился вынести сражение за пределы польской территории в связи с неустойчивой обстановкой на Украине и в Польше, а также из-за неуверенности в поведении Августа II в случае прорыва турецкой армии на коронные земли⁵⁴. Это было далеко не решающим основанием для похода на Балканы. Правда, опасаясь повторения ситуации 1708 г., Меншиков «пустил голос», что пойдет на Украину «ради надежды и страху тамошнему народу» и соединится с украинскими полками⁵⁵, но в 1712–1713 гг. русское командование не опасалось встретить янычар на Украине.

 

Неустойчивость польского тыла также нельзя признать веской причиной перенесения операции в Молдавию. Русский двор знал о брожении среди шляхты, однако ситуация 1711 г. не была похожа на обстановку кануна Полтавской битвы, когда наблюдалось равновесие сил станиславцев и сандомирян. Перед Прутским походом территория Речи Посполитой в достаточной мере контролировалась русскими вооруженными силами, для которых были {82} выделены с конца 1710 г. зимние квартиры в Краковском, Волынском, Подляшском, Подольском, Люблинском и Белзском воеводствах, но главным образом польскими войсками.

 

Действия приверженцев Станислава Лещинского представляли нападение на саксонских и русских фуражиров. Их руководители (например, А. Шмигельский, отряд которого в июне 1711 г. дошел из Померании до Торуни) все надежды возлагали на шведов⁵⁶. Имеются сведения, что на территории Западной Украины оппозиция готовила покушение на Петра I, но все это оставалось только слухами⁵⁷. Значительной акцией можно считать выступление Сапеги против коронного войска с отрядом в 500–2000 человек, которые раньше «лежали в домах». По сообщениям А.И. Дашкова, он собирался поддержать высадку шведского десанта, но с ним намеревался справиться один Поцей «без турбации русских войск»⁵⁸.

 

Как и прежде, серьезным препятствием был вопрос о снабжении солдат. 13 января 1711 г. в очередной раз были разработаны и сообщены полякам правила с установлением ежемесячной нормы для солдата в 36 злотых 8 грошей, прикреплением к каждому русскому полку и генерал-майору польских комиссаров и введением смертной казни «за обиды»⁵⁹.

 

Наиболее знакомый с польскими условиями Г.Ф. Долгорукий советовал собирать провиант только за зиму 1711 г. Указом царя заготовки были прекращены в Великом княжестве Литовском. Были выпущены приказы «о приятном обхождении» с поляками, в манифестах, обращенных к польскому народу подчеркивалось, что русская армия идет на юг для защиты республики⁶⁰. В результате непопулярности протурецкой и прошведской ориентации С. Лещинского и всеобщего желания мира Карл XII не имел серьезной поддержки у шляхты. В своем тылу за Днестром Петр I не оставил никаких военных сил, кроме четырех фуражирских полков.

 

Причина похода на Прут, косвенно связанная с Польшей, относится к ошибочной оценке планов турецкого командования и переоценке возможностей Карла XII. По поводу турецких планов у современников сложилось ошибочное представление о существовании единого антирусского фронта. П.А. Толстой из Стамбула писал в 1711 г., что «Порта, Франция, Швеция и венгры учинили альянс наступательный и оборонительный» против России, Австрии и Августа II и что шведский король, войдя в Польшу с турецкой армией, восстановит С. Лещинского⁶¹. Подобные же сведения массой хлынули из Молдавии, где лучше всего был известен вариант войны, распространявшийся пропагандой Карла XII⁶². Ввиду такой широковещательности стали полагать, что сил шведского полководца, гипноз победоносности которого не рассеялся даже после Полтавы, и его турецких покровителей будет достаточно, чтобы совершить переворот в пользу Станислава. Поэтому, назначая сбор войск над Днестром, готовились не допустить турок в Подолье и прикрыть польские границы. (С некоторым {83} удивлением тогда констатировалось, что противник не переходит границу, «спит и коловратствует» вокруг Бендер⁶³.)

 

Русская военная разведка не проверила и реальные возможности всеобщего восстания в Дунайских княжествах и Болгарии, состояние продовольственных запасов в Молдавии, степень уязвимости тыловых коммуникаций при переносе боевых операций к Дунаю. Петровская дипломатия не учла и стремления Порты локализовать войну с Россией, не осложняя ее конфликтом с Речью Посполитой, а также противоречия между Карлом XII и османским правительством. Плохо было известно об экономическом положении Швеции, не способной уже не только сформировать армию, равную по численности дополтавской, но и высадить достаточный десант на южном побережье Балтики⁶⁴. Не обратили внимания и на то, что отношение к Августу II у Ахмеда III было не столь бескомпромиссным, как у Карла XII. Османы в 1711–1713 гг. не рвались через коронные земли к Киеву или Чигирину и не исключали мирного посредничества Империи и морских держав, и если бы русское командование приняло оборонительный план войны, прутских потерь могло бы и не быть. Дело бы окончилось, вероятнее всего, затяжкой военных действий и подтверждением статус-кво⁶⁵. Наступательная тактика, помимо риска, которому подвергал Петр I себя и армию, имела и другие теневые стороны: она давала возможность турецкой пропаганде раздувать «русскую угрозу» в отношении химеричного «Ориентального цесарства» и облегчала войну с одной Россией без вовлечения в нее Речи Посполитой и обострения отношений с государствами Священной Лиги.

 

* * *

{84}

 

 

⁴¹ Об уменьшении количества работных людей в Петербурге в 1711 г. с 40 тыс. до 20 тыс. см.: Каб. П.В. Отд. II. Кн. 14. Л. 8; Ф. 32. Оп. 5. Д. 13. Л. 122, 196–197; Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 746; Кн. 18. Л. 690; АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 1. Карт. 15. Л. 235. Л. 1.

 

⁴² Война 1711 г. до сих пор остается «вопросительным знаком» русской истории, как назвал ее А.З. Мышлаевский. До сих пор не исследованы военные действия на Южной Украине, на Азовском море, шведско-турецкие проекты захвата Азова, Таганрога и Киева.

 

⁴³ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 122–123; См. также письма А. Бековича-Черкасского – Петру I за июнь – ноябрь 1711 г. // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13.

 

⁴⁴ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 151–153, 338–339, 422–423. Автор манифеста 3 марта 1711 г. С.Л. Владиславич.

 

⁴⁵ План войны С.Л. Владиславича (без даты) // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 14. Л. 204–206.

 

⁴⁶ Ф.М. Апраксин – Г.И. Головкину из Таганрога, 28 июня 1711 г. // ЦГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1711 г. Д. 11. Л. 2–3. Для усиления южного флота Сенат 30 апреля 1711 г. определил 100 тыс. руб. и 5 тыс. солдат (Каб. П.В. Отд. II. Кн. 14. Л. 23, 23 об.).

 

⁴⁷ ППВ. Т. 10. № 3885, 4168; Т. 11, вып. 1. № 4313. С. 193; Ф.М. Апраксин – Петру I 21 июня и 14 июля 1711 г. // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 6–8; П.М. Апраксин – Ф.М. Апраксину, 21 июня 1711 г. // Мышлаевский А.З. Война с Турцией 1711 г. СПб., 1898. С. 133, 138.

 

⁴⁸ А.Д. Меншиков – В.Л. Долгорукому 31 января 1711 г. // АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 1. Карт. 17. Д. 184а. Л. 6–7.

 

⁴⁹ В.В. Долгорукий – Петру I 31 мая 1711 г.: «Сказывает шпион, что турки не имеют никакого куражу и сами пророчествуют гибель» (ЦГАДА. Ф. 17. Оп. 1. Д. 91 доп. Л. 504); см. также: Донесения Л. Барки Г.И. Головкину // Там же. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 13. Л. 29–32, 54; Д. 17. Л. 40; Ф. 74. Оп. 5. 1711 г. Д. 5. Л. 96. За излишне оптимистичную оценку Л. Барка получил выговор от Головкина после Прутского похода. См. также: Флоровский А.В. От Полтавы до Прута. С. 113. {171}

 

⁵⁰ Г.Ф. Долгорукий 22 марта 1711 г. из Яворова писал Петру I, что султан будет вынужден или «искать полезного» для России мира, или «вовсе пропадать» (Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 408).

 

⁵¹ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 221–223.

 

⁵² Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 1147 об.

 

⁵³ Xenopol A.D. Istoria romînilor din Dacia traiana. Jaşi, 1896. Vol. 8, S. 60–61; Kogalnicean M. Fragments tirés des chroniques Moldaves et Valaques. Jassi, 1845. Vol. 1. P. 43, 64.

 

⁵⁴ Мышлаевский A.З. Россия и Турция… С. 17; Wittram R. Op. cit. Bd. 2. S. 375.

 

⁵⁵ A.Д. Ментиков – П.П. Шафирову и И.И. Скоропадскому, 14 и 9 апреля 1711 г. // АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 1. Карт. 17. Д. 184 а. Л. 16 об., 18, 20 об.

 

⁵⁶ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 231.

 

⁵⁷ Генерал Янус фон Эберштедт – Г.И. Головкину в мае 1711 г. // ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 65. Л. 1. В связи с этим Янус предлагал оставить часть полков на Волыни и часть послать к Люблину.

 

⁵⁸ ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 22. Л. 17; Д. 18. Л. 174. В.В. Долгорукий писал Петру I 26 ноября 1711 г.: «А к нам старосты бобруйского никакой противности по сей час нет, и провиант платит». См.: Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 484–485.

 

⁵⁹ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 474.

 

⁶⁰ Там же. С. 169–172. Не только шляхта была виновна в недостаточной обеспеченности провиантом русской армии перед Прутским походом. Средства, предназначенные на покупку хлеба, расхищались интендантами, Г.Ф. Долгорукий ссорился с Д.М. Голицыным, который был ответственен за продовольственное снабжение, мешала административная неразбериха. К июлю 1711 г. на левом берегу Днестра скопилось до 1 тыс. подвод с провиантом, но из-за разлива реки этот обоз не попал в армию (ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 39а. Л. 75).

 

⁶¹ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 335, 347.

 

⁶² С достаточной полнотой эти сведения собраны в книге А.З. Мышлаевского «Война с Турцией 1711 г.» (С. 36, 310, 317). В бендерском лагере Карла XII, выдавая желаемое за действительное, были почти уверены в том, что турецкая армия пойдет через коронные земли Речи Посполитой на Киев.

 

⁶³ В связи с этим Г.Ф. Долгорукий в письме от 23 января 1711 г. В.Л. Долгорукому высказывал надежду, что турки «одумаются», особенно когда увидят, что Речь Посполитая заодно с Россией (ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 20. Л. 1).

 

⁶⁴ Чума, занесенная в Швецию лифляндскими беженцами в 1710–1711 гг., уменьшила население Швеции на одну треть (Lundström D. Magnus Stenbock i Stockholm, 1712. Lund, 1959. S. 37).

 

⁶⁵ Об этом см.: Sutton R. The despatches of sir Robert Sutton. L., 1953. S. 62. {172}

 

Артамонов В.А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы (1709–1714 гг.). М.: Наука, 1990. С. 80–84, 171–172.

[Ученый]

Петр, по воспоминаниям Эребо, "бегал взад и вперед по лагерю, бил себя в грудь и не мог выговорить ни слова".

Датский посланник Юль сообщает -

"офицерские жены, которых было множество, выли и плакали без конца".

 

Непонятно, зачем нужно было брать в такой тяжелый поход жен, представлявших обузу для армии. Скорее всего Юль ошибся, и это были не жены.

[Ученый]

По заслуживающим доверия воспоминаниям участников событий, как русских, так и иностранцев, подобной жертвы она не приносила, но держалась достойно, хотя и находилась на седьмом месяце беременности.

Петр был от природы труслив, известны случаи когда он впадал в панику и бежал от опасности. Возможно реальная заслуга Екатерины заключалась в том, что она успокоила царя, испугавшегося угрозы плена, и привела его в адекватное состояние, позволившее найти выход из критической ситуации.

 

Екатерина выполняла при Петре функцию личного психотерапевта.

 

Из многих источников известно, что Екатерина единственная умела снимать страшные припадки Петра I, во время которых он то ли в приступе эпилепсии, то ли на фоне спазма сосудов мозга катался по полу, кричал от головных болей и даже терял зрение. Екатерина тогда садилась рядом, укладывая его голову на свои колени и гладила по волосам. Царь успокаивался, засыпал, и все время его сна (обычно 2-3 часа) Екатерина оставалась неподвижной. Пробудившись, Петр производил впечатление абсолютно здорового человека. Иногда эти припадки удавалось предотвратить: если вовремя замечали судорожные подёргивания углов рта Петра, звали Екатерину, которая начинала разговаривать с царем и гладить его по голове, после чего он также засыпал. Именно поэтому, начиная с 1709 года, Петр уже не мог обходиться без нее, и Екатерина следовала за ним во всех походах. Любопытно, что такие "экстрасенсорные" способности она демонстрировала лишь в отношении его одного, о случаях "лечения" ею других людей ничего неизвестно.

https://topwar.ru/17...fa-petra-i.html

[Ученый]

Почему русская армия оказалась застигнутой на марше и какова была численность армий обеих сторон?

 

Петр давно уже вел переговоры с господарями Молдавии Д. Кантемиром и Валахии К. Бранкованом об их переходе на сторону России. Когда русская армия в конце июня 1711г. подошла к Яссам, Кантемир приехал в русский лагерь, но привел с собою всего 6 тыс. человек, плохо вооруженных и необученных{4}. В сложившейся ситуации Петр мог действовать двояко: ждать турок на Днестре, дав им возможность разгромить валашское ополчение в случае его выступления против них, или идти навстречу неприятелю в надежде на присоединение Бранкована с войском и продовольствием. Петр выбрал второй вариант, не представляя себе трудностей похода по опустошенной саранчой стране{5}, да еще при активных действиях значительно превосходящих сил турецко-татарской -4- конницы. Главная армия выступила в поход по правому (северному) берегу Прута, а в Валахию к крепости Браилов на Дунае был послан конный отряд генерала К. Ренне, чтобы побудить Бранкована перейти на сторону России. В отряд вошло 5600 человек (половина русской конницы){6}. Но поскольку турецкое войско уже подошло к границам Валахии, Бранкован остался на стороне турок. Впоследствии Петр сам признал, что «сей марш» был «зело отчаянно учинен для обнадеживания господаря мултянского»{7}.

 

Получив сведения о движении турок по левому (южному) берегу Прута, 7 июля Петр отдал приказ генералу Янусу фон Эберштедту, командовавшему кавалерией, продвинуться вперед и помешать туркам переправиться через Прут: важно было выиграть время, чтобы Ренне взял Браилов и побудил Бранкована выступить против турок у них в тылу. Как пишет Моро, «выслушав приказ и хорошо его поняв, мы приступили к исполнению оного, хотя генерал и я не без без смеха видели, что употреблены были драгуны и кавалерия на атаку укрепленных мостов»{8}. Через несколько миль отряд неожиданно наткнулся на предмостное укрепление. Вместо того, чтобы атаковать, Янус, нарушив приказ Петра, приказал отступать. Турецкая конница и татары не­медленно бросились в атаку, отряду пришлось построиться в каре и медленно отходить, отражая их наскоки. Петру Янус сообщил, что его атакуют янычары с артиллерией (что было неправдой), вечером он послал еще одно письмо, и Петр выслал ему на помощь пехотную дивизию{9}.

 

Между тем увиденные 7 июля Янусом и Моро мосты были ложными: настоящие были наведены лишь на следующий день, и визирь из осторожности 8-го переправил конницу (татары переправлялись вплавь) и только 9-го – пехоту (янычар), а вся артиллерия перешла реку только в ночь на 10 июля{10}. В результате русская армия оказалась застигнутой на марше и, потеряв часть обоза, была вынуждена отступать, подвергаясь непрерывным атакам неприятельской конницы. 9 июля, около двух часов дня, от усталости ей пришлось остановиться на неудобной позиции на берегу Прута.

 

Приказ Петра, вызвавший смех Януса и Моро, был реален. Об этом свидетельствуют действия генерала Ренне: он осадил и взял штурмом не какое-то предмостное укрепление, а крепость Браилов на Дунае. Правда, Ренне уже долго служил под командованием Петра и, очевидно, усвоил новые и передовые для того времени военные идеи русского полководца. Во всяком случае, ему-то «употребление» драгун для взятия крепости не показалось странным. Поэтому Петр имел все основания надеяться, что Янус сможет задержать переправу турок. Впоследствии он писал, что «тогда еще турки не перешли, но на той стороне были, и конечно б мог оной Янус их задержать, ежели бы сделал так, [как] доброму человеку надлежит»{11}.

 

Русская армия оказалась в тяжелом положении: она была окружена турецко-татарской конницей, производившей непрестанные атаки, в долине на берегу Прута. К тому же на находящемся на противоположном берегу холме неприятель поставил пушки, которые, правда, не смогли нанести урона{12}. В русской армии было 38 тыс. человек и 122 пушки, у противника, по подсчета Курата, - около 100-120 тыс. турок и 20-30 тыс. татар, а количество орудий достигало 255-407{13}. Численность же турок и татар в 270 тыс. человек, указанную в Поденной записке, сообщил Петру Шафиров со слов турок{14}. Ясно, что последним было выгодно ее завысить. Но самое опасное заключалось в том, что на 6.6 тыс. русских кавалеристов приходилось 57.8 тыс. турецких, не считая татар. Если учесть, что русская кавалерия уже не имела фуража, подножный корм был съеден, а пути подвоза отрезаны татарами, то сложившееся по вине генерала Януса положение нельзя было не признать критическим.

https://regiment.ru/Lib/C/56.htm

[Ученый]

Екатерина просит Петра заключить мир с Турцией. Французские гравюры 19 века.

 

 

[Стефан]

Итак, вся тяжесть конфликта с османами, в отличие от войны со шведами, легла на Россию. Для обеих держав-соперниц успех предрешался способностью выдержать испытания дальними маршами. Россия еще не накопила опыта переброски войск на дальние расстояния, а Османская империя уже растеряла былую способность своего молодого феодализма к мобильным броскам. Тот из соперников, кто принимал на себя тяжелый переход в засушливое лето 1711 г. через степи Причерноморья, подвергался бо́льшему риску быть разбитым. Затянувшаяся мобилизация не позволила сосредоточить всю русскую армию к весне у молдавских границ. Время, затраченное в Польше на сбор провианта и уговоры поляков, оказалось потерянным. «Великие и несносные нужды» – бескормица в Белоруссии, два налета саранчи в 1710–1711 гг., оголившей поля и сожравшей даже кору с деревьев от Молдавии и Волыни до Глухова, жестокая засуха, чума, прокатившаяся от Балкан до Швеции, – вынудили скармливать армейским лошадям солому с хат. Из-за падежа коней около 6 тыс. драгун маршировали навстречу катастрофе пешими⁶⁶.

 

Поначалу ход кампании был обнадеживающим – османы не подготовили защиту своих государственных границ в Молдавии. {84} Партия волохов, станиславцев и турок под командованием Я. Грудзинского общей численностью в 2,5–3 тыс. человек, вышедшая из Бендер 24 мая 1711 г., успела разобрать два пролета моста, наведенного русскими через Днестр, но, потеряв в перестрелке несколько человек, в тот же день ушла обратно. Кавалерия Шереметева рассеяла отряд Ю. Потоцкого, взяв в плен до 500 жолнёров. Без боя сдалась крепость Сорока⁶⁷.

 

Молдавский господарь остался верен Луцкому договору – 3 июня Д. Кантемир провозгласил Молдавию союзным княжеством под русским протекторатом во главе с наследственной и самодержавной династией Кантемиров и обещал мобилизовать все силы своей страны против неприятеля. Молдаване с энтузиазмом встречали русских освободителей. 9 июня Шафиров поздравил Меншикова «умножением подданных его царского величества и земель». Этот политический успех, полной уверенности в котором не было, учитывая наветы К. Брынковяну о преданности Кантемира туркам и его зондаж у Сенявского об унии Молдавии с Речью Посполитой (уже после Луцкого договора⁶⁸), оказался неожиданным и чувствительным ударом для Порты⁶⁹. В ставках Мехмеда Балтаджи, Карла XII, Петра I ожидали бо́льшего – перехода под русский протекторат «Валахии и прочих» (как балканских христиан, так и ногайцев Причерноморья – одновременно с Молдавией на русскую сторону перешло трое мурз из Буджака «с кочевьями»⁷⁰).

 

Но чем дальше на юг продвигалась армия, тем явственнее вырисовывались промахи русской военной разведки. Балканский стратегический план уже к 6 июня можно было считать рухнувшим – в этот день узнали, что румелийские и анатолийские войска, ободренные медленным маршем изнуренной русской колонны, перешли Дунай. Координации действий с балканскими христианами не получилось. Восстание не вспыхнуло там, где оно было нужнее всего, – в Болгарии и Валахии. С малочисленными болгарскими и валашскими гайдуками связей не было, а героическое восстание в Черногории и Герцеговине не могло сковать силы Мехмеда Балтаджи. Скоропадский не запер татарскую конницу в Крыму.

 

Девлет-Гирей, прежде «безмерно опасавшийся приходу» русских за Перекоп, узнав от пленных о болезнях и нехватке продовольствия у Шереметева, вывел с полуострова почти все прикрытие (30 тыс. воинов), соединился с силами своего сына Батыр-Гирея, Ю. Потоцкого (3 тыс. жолнёров) и запорожцами (6–7 тыс.) и в сопровождении шведских офицеров-консультантов (Дальберг, Цюлих) окружил наступавших «малой войной», которая наносила, по оценке Фабриса, бо́льший ущерб, чем «регулярные битвы»⁷¹. Крымцы выжигали степь, разбивали русские отряды, ежедневно захватывали фуражиров, отгоняли тягловую силу – волов и коней, отбивали возы с хлебом, дровами и питьевой водой. Несколько сотен телег отбили поляки полковника шведской службы К. Урбановича и запорожцы. {85}

 

На стороне крымцев сражались и буджакские ногайцы под началом Мехмед-Гирея, поначалу свернувшие свои кочевья и ушедшие в Крым. Связь с тыловыми продовольственными базами в Полонном, Бродах, Киеве была разорвана, малочисленные иррегулярные части (170 донцов полковника Игнатия Ефимова и несколько сотен сербов, волохов и венгров) не могли обеспечить надежное прикрытие⁷².

 

С запозданием узнали, что на военный и экономический потенциал Молдавии рассчитывать безнадежно – засуха и саранча опустошили край, а боеспособность 6–10 тыс. молдаван не могла сравниться с опытом полтавских ветеранов⁷³.

 

Вопреки Л.Н. Алларту и некоторым другим генералам, предлагавшим задержаться у Днестра, «партиями» взять Бендеры и переложить на противника тяжесть перехода через степи, военный совет 14 июня решил продвигаться в Валахию. К. Брынковяну, вместо того чтобы ударить в тыл османам или хотя бы перебросить провиант навстречу русским в Фальчи, как предполагалось ранее, предоставил все свои «магазины» османам, а в Яссы 23 июня прислал Г. Кастриота с известием, что Ахмед III через иерусалимского патриарха Хрисанфа предлагает пойти на мировую. Великий спафарий и командующий вооруженными силами Валахии Фома Кантакузино, отъехавший тайно от своего двоюродного брата-господаря, сообщил о желании народа Валахии присоединиться к русским вопреки Брынковяну, отказавшемуся рисковать своим огромным богатством.

 

28 июня военный совет по предложению Кантемира и Кантакузино отправил восемь драгунских полков и батальон ингерманландцев («корволант» силой в 5056 человек) с генералами К.Э. Ренне и Л.С. Чириковым взять склады продовольствия в Браиле и силой ускорить переход Брынковяну, а затем соединиться с основной армией у Галаты на Дунае⁷⁴. В случае противодействия они должны были низложить господаря и организовать выборы нового⁷⁵. Через голову Брынковяну «к мултянскому народу были посланы от его царского величества универсалы за подписанием его величества собственной руки и печатью»⁷⁶. «Иудиным лобзаниям» Брынковяну уже не верили, не верили и его посланцу Г. Кастриоту, поэтому не вступили в переговоры с турками, «чтобы не дать неприятелю сердца». Кантемир, как и поляки, просил вынести боевые действия за пределы Молдавии, но каждый шаг к Галате давался все труднее. Почерневшая от жажды и голода армия, теряя по пути умирающих, медленно спускалась по западному берегу Прута, чтобы избежать столкновения с противником и отрезать Брынковяну от османов. Остановиться было невозможно. Из-за бескормицы кони едва передвигались, глодая корни и кору с деревьев. Поражение было предопределено. Конечно, присоединение валашского господаря не спасло бы кампанию, но измена «христианскому делу» кавалера ордена Андрея Первозванного болезненно переживалась и долго не забывалась русским правительством⁷⁷. {86}

 

Уклониться от столкновения с противником не удалось. 7 июля 6 тыс. драгун генерала Януса неожиданно увидели на другом берегу Прута авангард многотысячной османской армии, которая в этот день соединилась у Фальчи с татарами, запорожцами и поляками⁷⁸. Драгуны спустились к воде как раз напротив палатки Мехмеда Балтаджи, и турки ожидали атаки. Возможно, что если бы Янус приказал начать обстрел, то замешательство в первых рядах иррегулярных частей противника, необученного стоять под огнем, вызвало бы временный отход. Однако Янус предпочел отойти к главной армии⁷⁹.

 

Перейдя Прут и разделив войско на две части, следовавшие друг за другом в 2 милях, Мехмед Балтаджи, чтобы не рисковать при неудаче и не зная, куда делся Ренне, вместо того, чтобы раздавить маленький авангард Януса, следовал за ним. 9 июля вся русская армия была блокирована в излучине Прута при деревне и монастыре Хуши (молд. Станилешти). Времени на создание оборонительной системы, подобно той, что была под Полтавой, не было, и удалось лишь наскоро огородиться телегами, рогатками, павшими лошадьми и кое-где небольшими валами. Приказ вернуть конницу Ренне был невыполним. Несколько горячих атак «неистовых» албанцев и босняков («дели») на пехотные линии были отбиты мушкетным и орудийным огнем и вылазкой за пределы лагеря. Кяхья (начальник канцелярии великого везира) предположил возможность поражения⁸⁰. Но в то время русское командование еще не накопило военного искусства побеждать численно превосходящего противника, подобно Евгению Савойскому, Румянцеву и Суворову. (38 тыс. П.А. Румянцева там же на Пруте, у Рябой Могилы, 17 июня 1770 г. разбили 72 тыс. турецко-татарского войска, 27 тыс. при Кагуле 1 августа 1770 г. разбили 150 тыс. противника; 25 тыс. русских и австрийцев под командованием А.В. Суворова 11 сентября 1789 г. нанесли поражение 100-тысячному противнику при Рымнике.)

 

Петр I не использовал временное замешательство и не рискнул контратаковать. Османы беспрепятственно окружили русский лагерь земляными укреплениями и установили на окружающих высотах батареи. Совет шведских инструкторов максимально использовать огонь артиллерии оказался удачным. В ночь с 9-го на 10-е и днем 10 июля от бомбардировки из 310 орудий погибло, включая павших за 8–9 июля, 2856 человек⁸¹. Поражение в бою для османов не означало поражения в войне, тогда как для русских это был конец армии Петра I. В черновике «Гистории Свейской войны» Петр I записал: «Едва б не последовало же, как шведов при [Полтаве]»⁸². Обстрелом и блокадой турки могли полностью уничтожить ее. Землянки, накрытые палатками, не были надежным убежищем для царя и высшего командования. Угнетала невозможность активной борьбы. Правда, огромная площадь лагеря не вся простреливалась, ответный огонь русских пушек не был подавлен, и пехота стойко держалась за рогатками лагеря. Янычары ни разу не смогли прорваться за слабые ограждения. {87}

 

10 июля сожгли много секретных документов. Оба соперника не знали о состоянии другой стороны и неоправданно высоко расценивали силу друг друга⁸³. Не потеряла присутствия духа и жена Петра I Екатерина: она на виду у всех ободряла плачущих жен офицеров и военному совету предложила собрать червонцы и обратиться к Мехмеду Балтаджи с предложением мира. Мужественное поведение первой дамы армии нельзя считать легендой, как полагает Е.П. Подъяпольская⁸⁴. Катастрофа на Пруте так потрясла, что в ознаменование «вечной памяти знаменитого освобождения» армии, царя и царицы был основан второй в русской истории после ордена Андрея Первозванного женский орден Освобождения, или Святой великомученицы Екатерины⁸⁵.

 

16 октября 1713 г. был спущен на воду 60-пушечный линейный корабль «Св. Екатерина», а в манифесте 15 ноября 1723 г. при коронации первой русской императрицы объявили, что «государыня императрица в почитай отчаянном времени, как мужески, а не женски поступала – о том ведомо всей нашей армии». {88}

 

 

⁶⁶ В.В. Долгорукий – Петру I 22 мая 1711 г. // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 475–476.

 

⁶⁷ АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 1. Карт. 15. Д. 238а. Л. 1–2; Каб. П.В. Отд. 11. Кн. 13. Л. 477–479 об.

 

⁶⁸ ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 6. Л. 728. Feldman J. Polska a sprawa wschodnia. Kraków, 1926. S. 69; ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 56. Л. 1–18.

 

⁶⁹ С.Л. Владиславич писал Г.И. Головкину 18 сентября 1711 г. на основе донесений агентов из Стамбула: «…турки были в великом страху, наипаче когда слышали, что господарь волоской отдался. Салтан со всем народом на всякой день три раза были на молитве… и миру велми желали» См.: ЦГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1711 г. Д. 4. Л. 100–101.

 

⁷⁰ Hallart L.N. L.N. Hallart dagbok förd under ryssarnes fälttåg vid Prut // Karolinska krigares dagböcker. Lund, 1913. T. 9. S. 222.

 

⁷¹ Weismantell E.H. Weismantells dagbok. Stockholm, 1928. S. 103, 111.

 

⁷² ЦГАДА. Ф. 79. Оп. 1. 1711 г. Д. 39а. Л. 9.

 

⁷³ См. оценку штабом Шереметева стратегической обстановки в июне 1711 г.: ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 546–547.

 

⁷⁴ Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 1096 об. На основании того, что русская пехота оставалась без прикрытия кавалерией, Прутский поход нельзя характеризовать как «неумелый и топорный», как писал А. Беннигсен: Bennigsen A. Peter the Great, the Ottoman Empire and the Caucasus // Canad.-Amer. Slavic Stud. 1974. Vol. 8, N 2. P. 315. {172}

 

⁷⁵ Но не «укрепить отношения» с К. Брынковяну, как писала Л.Е. Семенова. См.: Семенова Л.Е. Русско-валашские отношения в конце XVII – начале XVIII в. М., 1969. С. 132.

 

⁷⁶ «Ежели господарь тамошней, как выше означено, противен тому явитца, то велено дать народу тамошнему обрать вместо его иного господаря» (ЦГАДА. Ф. 156. Оп. 1. Д. 160. Л. 115–118); Мышлаевский А.З. Война с Турцией… С. 141.

 

⁷⁷ В 1711–1714 гг. К. Брынковяну, чтобы отвести подозрения османов, засылал по их заданию своих шпионов в Польшу и на Украину, переслал универсал Б.П. Шереметева к полякам от 30 июня 1712 г. в Стамбул, задержал на пять месяцев, а возможно, и показал туркам четыре письма П.П. Шафирова к русскому правительству за декабрь 1711 – март 1712 г., выпускал в Венеции и Вене карикатуры на русскую армию (П.П. Шафиров – Г.И. Головкину 6 сентября 1712 г. // ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 6. Л. 788, 792); П.П. Шафиров – Б.П. Шереметеву из Стамбула 25 июля 1712 г. // Там же. Л. 659, 729–733. В 1712 г., когда К. Брынковяну зондировал в Вене возможность перехода в Трансильванию под защиту австрийцев, И.X. Урбих писал 21 мая Г.И. Головкину, что секретарь господаря «зело худо о прошлой кампании и всем росийском народе говорил. Господарь его зело похваляется своими поступками, что он в прошлой кампании себя и землю свою сохранил, то есть о нашем войске неприятелю все объявил» (ЦГАДА. Ф. 32. Оп. I. 1712 г. Д. 4. Л. 300, 300 об.). В 1712–1713 гг. К. Брынковяну попытался вновь через Г. Кастриота и Хрисанфа войти в контакт с русским правительством, которое для вида решило «приласкать верного раба турского», чтобы тот не был открытым противником. Но П.П. Шафиров предостерегал не открывать ему никаких секретов, кроме тех, о которых «желательно турок оповестить» (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 6. Л. 920 об.; Д. 7а. Л. 800–801 об.; Каб. П.В. Отд. II. Кн. 18. Л. 239 об.). Последний аспект упустила Л.Е. Семенова. См.: Семенова Л.Е. Указ. соч. С. 142–146.

 

⁷⁸ Численность турецкой армии не была неожиданностью. По сообщению Л. Барки в феврале 1711 г. знали, что она будет состоять по крайней мере из 118 400 человек (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 11. Л. 19, 19 об.). Уже находясь в турецком лагере, Шафиров ошибочно расценивал силу противника приблизительно в 200 тыс. человек. В русской армии насчитывалось 31 554 пехотинца, 6692 кавалериста, 69 трехфунтовых пушек и 53 других орудия, а также до 10 тыс. молдаван. Около 4 тыс. человек оставили в гарнизонах Сорок, Ясс, Могилева-Подольского (ППВ. М., 1964. Т. 11, вып. 2. С. 566; ЦГАДА. Ф. 156. Оп. 1. Д. 166. Л. 33 об.; Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 16. Л. 56).

 

⁷⁹ ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 8. Л. 9 об., 23.

 

⁸⁰ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 567; Kantecki K. Stanislaw Poniatowski, kasztelan krakowski, ojciec Stanisława Augusta. Poznań, 1880. T. 1. S. 51; Lemercier-Quelquejay Ch. La campagne de Pierre le Grand sur le Prut // Cah. monde russe et sov. P., 1966. N 2. P. 232.

 

⁸¹ ПЖШ. C. 54. По оценке Л.H. Аларта, в русской армии было убито и ранено около 3–4 тыс. человек, турки, возможно, потеряли около 7–8 тыс. человек (Каб. П.В. Отд. I. Д. 13. Л. 94 об.). Причину русской неудачи сомнительно усматривать в соотношении численности армий. См.: Wittram R. Op. cit. Bd. 1. S. 382.

 

⁸² Пештич С.Л. Ценный источник по истории России времен Северной войны // Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. М., 1972. С. 377.

 

⁸³ Высказывание Петра I: «…пехота турецкая, хотя и нестройная, аднакож зело жестоко билась, и ежели б по своему людству фронтом везде отаковали, то б не безопасна было» (ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 566). Л. Барка, отвечая на упреки С.Л. Владиславича, что вопреки ожиданию противник храбро сражался, писал: «Все турки сами дивятся храбрости пехоты государевой и жестокому огню. Новый везирь дважды султану доносил, что сей мир Бог единый ему даровал от гордости и недоумия москвитян, а не от храбрости турок. И ежели бы Москва наступала, и то бы никогда места не одержали и назад бы утекли. Во время бою задние турки уже утекли, а ежели бы москвичи из лагеря выступили, то бы и пушки покинули, в чем ссылаются на вышних и нижних офицеров. Когда во второй день рано везир паки велел наступать, янычары отказали, что против огня московского стоять не могут. Еще что говорили о вашем походе и управлении, то стыдимся и писать» (ППВ. Т. 11, вып. 2. С. 568). {173}

 

⁸⁴ ППВ. T. 11, вып. 2. С. 572.

 

⁸⁵ Устав Ордена был составлен Б.И. Куракиным от лица Екатерины Алексеевны и выслан им из Голландии вместе со знаком Ордена 25 августа 1713 г. (ЦГАДА. Ф. 50. Оп. 1. 1712 г. Д. 13. Л. 186–189; Д. 4. Л. 580 об.). Из устава: Орден должен был состоять под протекторатом Петра I, «кавалерственные дамы должны были благодарить Бога по вся дни за милостивые освобождения, которые он доныне даровал его царскому величеству», стараться обратить в христианство хотя бы нескольких «неверных» и выкупить из плена хотя бы одного христианина. Устав утвержден 24 ноября 1714 г. (ПСЗ. Т. 5. № 1860). В этот день Петр I в церкви Св. Исаакия собственноручно возложил знак Ордена на «освободительницу его и всей армии российской». {174}

 

Артамонов В.А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы (1709–1714 гг.). М.: Наука, 1990. С. 84–88, 172–174.

[Ученый]

подобно Евгению Савойскому, Румянцеву и Суворову.

Один на один русские не смогли одолеть турок, а позднее в союзе с австрийцами смогли.

[Стефан]

ПРУТСКИЙ ДОГОВОР И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

 

Вопреки ожиданию русского штаба все высшие должностные лица на совете великого везира, кроме Девлет-Гирея, охотно согласились на переговоры с русскими¹. Некоторые новые детали о них можно обнаружить в депешах посла Шафирова, относящихся к 1712–1714 гг., которые выпали из поля зрения исследователей. В русском лагере опасались, что турецкая сторона выставит запросы совместно со шведами, и поэтому Петр I предписал ради мира идти на любые территориальные уступки, начиная с Лифляндии и кончая Псковом и другими русскими землями, кроме Ингрии (Петербурга). Соглашались вторично, после лета 1708 г., признать польским королем Станислава I, но в основном собирались уступать турецкой стороне, чтобы та не стояла за Карла XII.

 

11 июля 1711 г. царь соглашался уже «на всё, чево похотят, кроме шкляфства» (рабства); в последнем случае решили не сдаваться, а пробиваться вдоль Прута на север².

 

Русскому послу был оказан почетный церемониальный прием. По пути к шатру Мехмеда Балтаджи двумя рядами стояли спахи в конном строю с красными и голубыми значками, для Шафирова был поставлен отдельный шатер.

 

Запросами турецкой стороны были: Азов, уничтожение вновь построенных крепостей «на турецкой территории» – Таганрога, Самары, Каменного Затона, выдача Азовского флота, всей артиллерии, оружия и военной амуниции, очищение Польши и невмешательство в дела казачества, Запорожской Сечи, османской райи на Балканах, ликвидация посольства в Стамбуле, разрешение поездок купцам в Турцию только по суше, освобождение пленных и задержание заложником фельдмаршала Б.П. Шереметева. Для Швеции просили всего лишь обеспечить «мирную дорогу» королю. Нет сомнения, что были и запросы о выдаче изменников – бывших османских подданных Кантемира и С.Л. Владиславича (Рагузинского), о выплате контрибуции в размере трехлетнего дохода с Молдавии и восстановлении ежегодной дани Крыму³.

 

Сомнительно, чтобы Шафиров запросил «все пространство до Дуная». Этому нет подтверждения ни в одном из донесений Шафирова⁴. Как только вице-канцлер согласился отдать Азов, Мехмед Балтаджи не скрыл своей радости, и опытный русский дипломат мгновенно оценил тревожную обстановку в ставке противника, расхождение шведско-турецких интересов и сумел исключить из проекта договора унизительные статьи (выдачу Кантемира и Владиславича, выплату «молдавского трибута»). Армейскую {89} артиллерию он предложил заменить пушками и амуницией из Каменного Затона и продать, а не сдать часть кораблей Азовского флота.

 

Специальной статьей турецкая сторона решила оговорить удаление русского влияния с территории Речи Посполитой и мест расселения орликовцев в Крымском ханстве. Попытка Шафирова зафиксировать в договоре невмешательство не только России, но и Швеции в польские дела была «с сердцем» пресечена Мехмедом Балтаджи, и «прекословить при тогдашнем состоянии» вице-канцлер не мог⁵. Пришлось соглашаться на туманную формулировку, смысл которой переводчик Николай Барка не мог даже полностью понять⁶. В русской редакции ст. 2 выглядела так: «В польские дела его царское величество мешатца, також и их казаков и запорожцов под их область принадлежащих и у хана крымского сущих, обеспокоивать и в них вступаться не изволит и от стороны их руку отнимает»⁷.

 

Термин «отнять руку» должен переводиться как отказ от протекции – сравни с термином «принять под высокодержавную руку». Нельзя согласиться с мнением польского историка Е. Ростворовского, что в 1711 г. турки уже намеревались воссоздать вассальную Украину⁸. Только с 1712–1713 гг. эти расплывчатые и неопределенные строки османские дипломаты в соответствии со своей редакцией стали толковать в смысле ликвидации влияния России не только в Запорожье, но и во всей области расселения украинского казачества, включая Левобережную Украину. В принципе турецкая сторона могла предлагать любые условия – настаивать на уточнении текста Шафиров боялся, учитывая отчаянное положение русской армии и возможный рост территориальных претензий турок на всю Украину.

 

В интересах османов, крымцев и запорожцев Прутским договором были ликвидированы русские крепости, построенные на спорном степном пограничье. Причерноморье осталось за кочевниками.

 

По требованию Девлет-Гирея вице-канцлер вынужден был хотя и не «на письме», но устно согласиться на возобновление ежегодной дани в Крым. Лишь благодаря ссоре везира с ханом этот «самый бедственный пункт» не был записан в текст договора⁹. Остальные турецкие требования были включены в текст проекта. По настоянию противника мирный договор был записан как «вечный», против чего «перечить» Шафиров не мог. Около 13–14 час. 11 июля 1711 г. он сообщил о достигнутом соглашении. Сыну фельдмаршала полковнику М.Б. Шереметеву дали чин генерал-майора, жалованье на год вперед и во втором часу ночи отправили заложником вместо отца к туркам, придав свиту в 110 человек.

 

До 12 час. дня 12 июля договор с общего согласия османского командования, офицеров, янычар и спахи был рассмотрен, одобрен и подписан всеми высшими чинами. После полудня прислал ратификационную грамоту и Петр I.

 

Около 14 час. русская армия строем, со всей артиллерией, оружием, с развернутыми знаменами, саблями наголо и с {90} барабанным боем пошла на север, но из-за усталости за 2,5 часа первого перехода смогла пройти всего лишь 1,5 мили, теряя в дальнейшем по 300–400 умерших в день¹⁰. Несмотря на предоставленный великим везиром 12-тысячный турецкий конвой, крымцы и запорожцы кружили вокруг отступавших, грабили и брали в плен вплоть до Немирова. Только в ночь на 14 июля Петру I впервые после 7 июля удалось спокойно заснуть¹¹.

 

Мало внимания обращалось на два эпизода сражения. За два часа до отхода русских к шатру Мехмеда Балтаджи прискакал Карл XII, запоздало предлагая способы пленения царя. Крупнейшую ошибку в жизни Карла XII – самоустранение в критический момент войны, чем будто бы была упущена возможность вернуть «самое ценное сокровище шведской Короны» – Лифляндию, – шведские историки объясняли желанием вывести турецкую армию на Украину или намерением под прикрытием турок самому прорваться с юга в Польшу¹². Судя по письмам Карла XII, можно допустить, что он желал навязать туркам свою тактику, считая, что если они перейдут Днестр у Бендер, то русские, боясь, что их отрежут от Киева, начнут отступление. Польша осталась бы открытой, и оттуда на соединение пришли бы станиславцы¹³. Но стратегический план короля уже был нарушен появлением русской армии в Молдавии, и пребывание Карла XII под Бендерами становилось бессмысленным.

 

Видимо, немалую роль играли престижные соображения. Пять лет король, претендовавший в Молдавии на роль самостоятельной политической силы, упорно пытался начать с того рубежа, который оставил под Полтавой. Но хотя он и прислал на Прут почти все силы, находившиеся в его подчинении (7–10 тыс. казаков и станиславцев)¹⁴, а также искушенных в военном деле высших офицеров Потоцкого и Понятовского, Дальберга и Цюлиха, османское правительство не собиралось ставить иноземца во главе своих войск. Несколько раз до июля 1711 г. королю отказывали в координации военных действий (последний раз в мае 1711 г.)¹⁵. Присутствовать на положении советника монарху великой державы Северной Европы, полководцу с европейской славой казалось унизительным.

 

Неясным остается и вопрос, почему русскими все же допускалась возможность опасного соединения османской массовой армии с талантливым королем-полководцем¹⁶ и почему не была блокирована ставка Карла XII у Варницы вместе с 15-тысячным гарнизоном Бендер, принесшим так много неприятностей тылам русской армии¹⁷.

 

Варница и изменения военного потенциала противника в районе Бендерской крепости зорко наблюдались военным командованием. Оно выясняло через военных разведчиков, дезертиров и перебежчиков инженерное обеспечение, силы и артиллерийский парк этого района. Для обмана противника «вытрублено было иттить… для атаки под Бендер»¹⁸. Возможно, что дезинформация удалась: шведы начали копать неглубокие рвы и валы для {91} соединения своего лагеря с укреплениями в предместье Бендер, османы провели воду во рвы. 31 мая драгуны Шереметева показались в 6 милях от Бендер¹⁹, но ни для осады, ни для блокады крепости русское командование не могло выделить сил, к тому же оно считало, что ни бендерский гарнизон, ни буджакские ногайцы не будут опасны, учитывая их низкую боеспособность. Петр I говорил, что если Карл XII будет командовать турками, то он и эту армию потеряет, так же как свою под Полтавой²⁰.

 

Неуверенность и желание турок как можно скорее выпроводить противника из Молдавии привели к тому, что многие места мирного договора оказались составленными неясно и общо и, самое главное, не было получено твердых гарантий. К таким неясностям следует отнести статью о невмешательстве в польские дела. Неясно было, о каком невмешательстве шла речь – дипломатическом, военном или экономическом. Не были оговорены сроки и направление вывода войск из Польши, чему так много внимания стало уделяться в 1712–1713 гг., а также сроки разорения и отдачи пограничных крепостей и Азова. Только 19 августа 1711 г. было составлено дополнение к Прутскому договору, по которому Азов должен быть сдан, считая от этого числа, через 61 день, каменный Затон и Самара разрушены через два, а Таганрог – через четыре месяца, после чего Карл XII немедленно и без ущерба договору будет выслан в его земли²¹.

 

Неопределенным оставался статут области Запорожского войска и пограничных степных районов, а также их государственная принадлежность – граница не была определена. Неясно было, каким путем, до какого места и когда проследует Карл XII к своим землям. Оставление заложниками Шереметева и Шафирова оказалось недостаточной гарантией. Прутским договором Порта впервые вступала на путь официального регулирования русско-польских отношений, а это была программа, форма и пределы которой были неясны самим авторам и которые были уточнены лишь в последующее двухлетие. На основе договора, в котором содержалось столько неопределенного, нормальное развитие мирных отношений между двумя странами было невозможно. Поэтому ближайшее развитие русско-турецких отношений шло по линии конкретизации и пересмотра статей Прутского договора²².

 

В следующие после подписания договора дни в русской походной канцелярии было составлено несколько документов, предназначенных для официального распространения в Европе. Это были сильно измененный и сокращенный текст договора, описание Прутского похода с искаженным соотношением численности русской и османской армий (для последней приводилась цифра 189 665 человек при 444 орудиях) и только что полученное известие о взятии К.Э. Ренне Браилы²³. Статья по польскому вопросу была отредактирована таким образом: «В польские дела с обоих сторон (!) не мешаться, також и их подданных ничем присвоять, ни их, ни земель их». Кроме придания смысла обоюдного отказа от вмешательства и территориальных претензий на польские земли, {92} было вычеркнуто упоминание о казаках, т.е. весь украинский аспект статьи.

 

Пункт о выдаче пленных также приобрел смысл двустороннего обязательства. Не упоминалось о ликвидации русского посольства в Стамбуле, об оставлении заложников, о невозобновлении крепостного строительства на пограничье. В описании похода указывалось на дезинформацию, полученную с Балкан, на настойчивость Кантемира, завлекшего армию в Молдавию. Для частичного подъема русского престижа была составлена статья, которой вообще не было в договоре: «Туркам в дела шведские не мешаться и отступить от короля шведского»²⁴. (Русские послы в Берлине и Париже на основании этих документов распространили «ведомости о победе над турки».)

 

Фальсификат текста Прутского мира, помещенный в «Полном собрании законов Российской империи», заставил турецкого историка А.Н. Курата предположить, что в договоре, представлявшем односторонние обязательства русских, только турецкий оригинал имел законную силу и Мехмед Балтаджи не стал спорить по неточностям русской редакции^24а.

 

В целом конкретные приобретения Порты можно расценивать как умеренные: были восстановлены османские позиции, существовавшие в Северном Причерноморье до 1700 г. Великий везир Мехмед Балтаджи, несмотря на свои слова о собственной военной некомпетентности, сумел «захлопнуть окно» на Азовское море, пробитое Петром I в 1696 г.

 

Ниже умеренного был учет турками интересов союзных сил – шведов, станиславцев, крымцев, орликовцев. Впрочем, следует отвести упреки в адрес великого везира о том, что он упустил возможность вернуть Швеции Прибалтику в соответствии с манифестом султана от 9(20) ноября 1710 г. Включать в договор статьи о возврате прибалтийских провинций и, следовательно, обмениваться гарантиями со шведами, на чем настаивал С. Понятовский, значило бы для Стамбула ввязываться в Северную войну и, может быть, воевать за то, чтобы принудить Россию к полному выполнению договора²⁵. А это было бессмысленно с точки зрения государственных интересов, учитывая недавнюю потерю Пелопоннеса и Трансильвании. Характерно, что ни при запросах на Пруте, ни при последующих переговорах в 1712–1714 гг. турки не выдвигали условий в пользу Швеции. Это значит, что исключение интересов шведского короля не было оплошностью, а отражало основную линию османской политики.

 

Как раз не мир, а продолжение Северной войны, связывавшей руки России, было в интересах Порты. 12 июля, уже после подписания мира, турецкая сторона высказала всего лишь пожелание прислать для Шафирова полномочную грамоту на открытие русско-шведских переговоров, от чего легко удалось отговориться необходимостью согласования с датским и польским королями. 13 июля Шафиров с облегчением сообщил, что туркам «знатно сей мир угоден» и что на Карла XII они «плюнули». В довоенной шведской {93} историографии считалось, что русско-турецкая война ничего не дала Швеции, но в 1960-е годы было выдвинуто положение, что она сдержала русское наступление на Балтику²⁶. Кампания северных союзников в Померании в 1711 г. провалилась в немалой мере благодаря походу на Прут. Сам Петр I считал, что турецкая война на три года продлила Северную войну. Представление шведскими историками Прутского мира как «бесполезного» для Турции восходит к дипломатии шведского короля, который преследовал цель втравить Стамбул в новый конфликт с Россией.

 

Несколько больше, чем шведы, получили станиславцы, среди которых первое время даже ходили слухи о том, что Порта вернула Речи Посполитой Киев, Смоленщину, Левобережную Украину и обязала возместить все убытки Ю. Потоцкому²⁷. Вплоть до конца XVIII в. поляки интерпретировали польскую статью договора как османскую гарантию независимости Польши²⁸. (Эта статья вполне удовлетворяла как сандомирских конфедератов, так и сторонников Станислава I.)

 

Определенные выгоды получила самая многочисленная, но обладавшая небольшим политическим весом эмигрантская сила – орликовцы благодаря совпадению их интересов с османскими и крымскими. В интерпретации Девлет-Гирея Порта восстановила Старую Сечь и права запорожского казачества, очистила Правобережье вплоть до Киева и р. Случь «от ляхов и русских».

 

Чем же можно объяснить умеренность турецких требований к России по сравнению с программным ультиматумом султана? Вряд ли глупостью, близорукостью и «бабьими колебаниями» турецкого командования²⁹, но рядом факторов, из которых, во-первых, основным была стойкость русской армии (достигавшей, по преувеличенной оценке С. Понятовского, 50–60 тыс.)³⁰, во главе которой был сам «дели-Петро» («бешеный Петр», как называли царя османы) и с которой иррегулярным частям трудно было иметь дело. Окончание кампании за два месяца с отвоеванием Азова, на взятие которого русские потратили два года, представлялось большим успехом в ставке великого везира. Но и эта кратковременная кампания привела турок к тяжелым потерям от боев, дезертирства и дизентерии на прямом и обратном марше³¹.

 

Во-вторых, сказалась тревожная обстановка на Балканах – османские тылы на Дунае громил К.Э. Ренне, в Черногории, Герцеговине и Северной Албании шла настоящая война, в русскую армию просачивались сербские добровольцы. Османская армия была пропитана пораженческим духом – говорили об измене молдаван и валахов, о переходе черкесов в русское подданство и о намерении противника якобы оккупировать Румелию и захватить Стамбул³². Каждая лишняя минута пребывания русских в молдавских землях грозила дальнейшими осложнениями среди христианской «райи» от Пелопоннеса до Карпат, ожидавшей царя-освободителя.

 

В-третьих, шведский союзник и станиславцы не помогли ударом из Померании и Польши перерезать тыловые связи армии {94} Петра I с Правобережной Украиной. Наоборот, на днестровском пограничье собралось войско Речи Посполитой.

 

В-четвертых, сказалось дипломатическое мастерство П.П. Шафирова, без которого потери могли бы быть тяжелее и унизительнее.

 

С. Понятовский в своих депешах не учел вышеназванных факторов – ему, как и всем в турецком лагере, грезились лишь телеги с бочками, нагруженными русским серебром. Все войско гудело о взятке в «8 миллионов русского золота»^33–34. Попав в сообщения многих иностранных послов в Стамбуле, это повлияло и на историков, которые, начиная с Вольтера, единственную причину мира стали усматривать в «бакшише» Петра I. Некоторые из них пустили в ход нелепую версию, что жена царя Екатерина Алексеевна провела ночь в шатре Мехмеда Балтаджи. Последнее как заслуживающая внимания «гипотеза» была отклонена А.Н. Куратом в 1961 г., так как великий везир не обращал внимания на женщин.

 

Конечно, попытку подкупа отрицать нельзя. В 1714 и 1721 гг. Шафирову пришлось отчитываться за израсходованные суммы во время пребывания в Стамбуле в 1711–1714 гг. Подробный отчет был составлен им 22 августа 1721 г., где он указал, что царь обещал отдать через переводчика русской службы Николая Барку Мехмеду Балтаджи 150 тыс. руб., кяхье Осман-аге – 60 тыс., чавуш-баше Ахмеду-аге – 10 тыс., янычарскому аге Юсуфу – 10 тыс., брату кяхьи – 1 тыс., конюшему и секретарю, писавшему трактат, – по 1 тыс. руб.³⁵

 

11–12 июля 1711 г. наскоро собрали золото и серебро (взяв у разных лиц, в том числе у Б.П. Шереметева, 706 червонных, из казны Посольской канцелярии 617 червонных) – 4500 золотых, 1356 ефимков и 100 руб. После отхода армии 12–16 июля с ротмистром А.П. Волынским в турецкий лагерь дополнительно прислали обещанные 250 тыс. руб. «мелкой российской монеты» и 11 сороков соболей на сумму 5050 руб. с обозом из 50 лошадей в «пяти ящиках, в семи фурманах, в шести палубех»³⁶.

 

К 16 июля Шафировым «денги… уже были разочтены и на телеги, от них (Мехмеда Балтаджи и турецкого командования. – В.А.) присланные, кому сколько обещано для отдачи, розкладены были»³⁷. Однако высшие должностные лица не посмели принять дачу из-за возмущения Девлет-Гирея и Карла XII. Для пресечения слухов о подкупе они поставили стражу вокруг шатра Шафирова и русского обоза с деньгами, не снимая ее вплоть до прибытия Д.М. Бестужева-Рюмина с ратификационной грамотой. Из открытых «дач», всегда практиковавшихся при подписании договоров, 14 июля 1711 г. 400 червонных передали в турецкую канцелярию, 15 июля 29 – чегодарям, из тайных – секретарю Омеру-эффенди 1 тыс., переводчику – 200, турецкому писарю – 30 червонных. 30 июля 2500 руб. мелкими деньгами отдали драгоману Порты Янако Маврокордату, приехавшему уже после заключения мира. Остальное как собственность русского посольства {95} Шафиров повез в Стамбул³⁸. Из предусмотренных дипломатическим этикетом подарков М.Б. Шереметев передал великому везиру две золоченые пищали, две пары пистолетов и сорок соболей стоимостью в 400 руб., а Шафиров в сентябре 1711 г. подарил ему портреты Петра I и Августа II, усыпанные алмазами. В ответ Мехмед Балтаджи собирался презентовать царю и генералитету аргамаков, но поопасся доносов шведского короля³⁹.

 

Вряд ли на спешность заключения договора повлиял учет турками возможности удара австрийцев из Венгрии, ибо, как писал Шафиров, они знали, что Габсбурги не будут заступаться за Россию⁴⁰.

 

Не могли облегчить условия мира и русские вспомогательные акции вдоль Днепра и Кубани, которые, так же как и Прутский поход, обернулись обороной и отступлением. Марш в направлении Крыма семи пехотных и драгунского полка (7178 человек) генерал-майора И.И. Бутурлина с 20 тыс. казаков И.И. Скоропадского завершился неудачно. Войска, вышедшие 30 мая 1711 г. от устья р. Ворсклы, переправили через Днепровские пороги 120 судов с амуницией и провиантом, 2 июля подошли к Каменному Затону, и 25 июля четыре командированных батальона сожгли хижины опустевшей Новой Сечи. Однако ордынская конница и партии запорожцев зашли в тыл Бутурлину и нависли над Слободской Украиной, Полтавским и Гадячским полками, Миргородом, Бахмутом и Тором. Изнурительность степного похода и голод, из-за которого пришлось есть только конину, дезертирство как солдат, так и казаков Скоропадского вынудили Бутурлина 23–24 июля без приказа повернуть назад под предлогом преследования орды.

 

Запоздавшим оказался и августовский 100-верстный поход П.М. Апраксина в Прикубанье. Вопреки указу Петра I выступить весной 1711 г. против кубанских ногайцев калмыцкие тайши в апреле, не дойдя до Азова 100 верст, повернули и ушли за Волгу, и только 3 июля 20 тыс. калмыков с 6 тыс. солдат Апраксина вышли от Царицына⁴¹. Этот поход, в котором принимали участие также черкесы и кабардинцы, закончился взятием столицы Кубанской орды Копыла и нескольких тысяч полона. Удар с моря был отменен: с 30 июня Азовский флот был блокирован турецким флотом. 22 июля двухтысячный турецкий десант пытался взять сильно укрепленный Таганрог, но был отбит после двухчасовой перестрелки. 5 августа вслед за получением известия о мире турецкий флот ушел⁴².

 

* * *

{96}

 

 

¹ Возможно, верным является сообщение Л. Барки С.Л. Владиславичу 19 ноября 1711 г. о том, что «прежде баталии у везиря была комиссия, дабы мог с царским величеством мир постановить, хотя и с малою прибылью турецкою, токмо бы королю шведскому дали свободную дорогу» (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 13. Л. 40).

 

² ППВ. М., 1962. Т. 11, вып. 1. № 4564, 4568, 4569, 4571, 4572.

 

³ «Договор, со стороны турков первоначальный несостоявшийся», переведенный не на Пруте, а уже в Петербурге С.Л. Владиславичем и Д. Кантемиром (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 3. 1711 г. Д. 17. Л. 12; Kurat А.N. Letters of Poniatowski оп the Pruth Campaign 1711 // Slawonic and Easteurop. Rev. L., 1947. Vol. 26. P. 246.

 

⁴ Петр Великий на берегах Прута. СПб., 1847. С. 67.

 

⁵ Каб. П.В. Отд. II. Кн. 14. Л. 130–135 об. Протестуя в 1713 г. против поселения запорожцев вплоть до междуречья Самары и Орели, Шафиров ссылался на какое-то устное указание Петра I в 1711 г.: «…Имея о том прежней вашего величества указ еще на Пруте, чтоб домогаться, дабы не быть им на Днепре, а не то что в такой близости» (П.П. Шафиров – Петру I 16 мая 1713 г. // ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1713 г. Д. 7. Л. 238 об.). 4 августа 1713 г. Шафиров писал Г.И. Головкину: «Дачу ханскую и отъятие от стороны казацкой руки, что (они толкуют за землю) на Пруте обещали, – как то и правда, что им первое тогда от меня на словах, а другое и на письме в трактате, по указу тогдашнему мне данному, обещано было» (Там же. Л. 399).

 

⁶ «На турском языке так воровски и темно та статья (с арапскими словами смешено) написано, что могло оную всяко и о всех казаках то толковать» (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1712 г. Д. 6. Л. 177 об.; ППВ. М., 1975. Т. 12, вып. 1. С. 498).

 

⁷ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 323. Перевод турецкой редакции: «Не токмо поляком, но и подданным казаком их накакой обиды и тягости не чинити, но и ис тех полских мест выступити и отдалитися. Яснейшего хана подданным казакам, запорожцам, дабы от стороны вышепомянутого царя никакой турбации не было» (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 10. Л. 93).

 

⁸ Rostworowski E. Polska w układzie sił politycznych Europy XVIII wieku // Polska w epoce Oświecenia. W-wa, 1972. S. 367.

 

⁹ См. примеч. 5 наст. изд. «Как то и правда, о чем я тогда доносил сам его величеству, возвратясь из турского обозу», – писал П.П. Шафиров в 1713 г. (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1713г. Д. 14. Л. 85; Д. 7. Л. 217, 319). 16октября 1711 г. П.П. Шафиров писал Петру I: «Ежели, государь, придет до того, что нужда будет хана склонять, дабы не был противен, то принуждены ему будем обещать некоторую дачу, и просим на то указу. Понеже при договоре в том нам говорили и хотя я и отбился тогда, чтоб того не писать в договор, а на словах принужден был обещать, что подарками его изволишь обсылать, ежели он будет мир содержать – о чем тогда вашему величеству доносил. И тогда на все позволять было приказано» (Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 1137). В отечественных исторических работах этот момент не отмечался. Подробнее о проблеме «конец русской дани в Крым» см.: Артамонов В.А. О русско-крымских отношениях конца XVII – начала XVIII вв. // Общественно-политическое развитие феодальной России. М., 1985. С. 78, 79. В свою очередь, Мехмед Балтаджи дал устное же согласие о выдворении Карла XII из Молдавии. См.: Sutton R. The despatches of sir Robert Sutton. L., 1953. P. 5. {174}

 

¹⁰ 1574 больных было временно оставлено в Сороках (Каб. П.В. Отд. 11. Кн. 22. Л. 30). Детальный перечень материальных потерь, в котором на первом месте стоит потеря 4844 фузей, см.: Там же. Кн. 16. Л. 672–673.

 

¹¹ С. Понятовский хвастливо преувеличивал, когда писал: «Если бы у нас было 12 тыс. солдат, то, напав на русских до подхода их к Киеву, мы могли бы перехватить победу, которую упустили турки на Пруте» (Kurat А.N. Letters of Poniatowski… P. 249–250).

 

¹² Karl XII på slagfältet. Stockholm, 1918. T. 4. S. 884–891.

 

¹³ Карл XII – С. Лагербергу 25 июня 1711 г. // HH. S. 204.

 

¹⁴ В источниках из-за постоянной текучести приводится разная численность военных кадров Карла XII. Видимо, наиболее достоверными могут считаться сведения, доставленные дезертирами-лифляндцами из Бендер в сентябре 1711 г. В то время у шведского короля было: 130 офицеров, 350 драгун, 60 драбантов, 2 тыс. «худых поляков», 2 тыс. запорожцев в Варнице и около 8 тыс. в районе Бендер (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 12. Л. 54).

 

¹⁵ Сомнительно сообщение Л.Н. Алларта, что султан был против пребывания Карла XII в турецкой армии (Каб. П.В. Отд. I. Кн. 13. Л. 95).

 

¹⁶ Об этом было много слухов (ЦГАДА. Ф. 32. Оп. 5. Д. 6. Л. 85).

 

¹⁷ 1 и 17 июля сильные военные партии до 5 тыс. человек дважды производили нападения и отгоняли табуны коней и обозы из района Сорок (ПЖШ. СПб., 1898. С. 59).

 

¹⁸ ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 13. Л. 31.

 

¹⁹ В.В. Долгорукий – Петру I 31 мая 1711 г. // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 473. Алларт преувеличивал, когда писал, что кавалерия непрестанно держалась вокруг Бендер, «где едва короля шведского самого не поймали» (Там же. Отд. I. Кн. 13. Л. 93).

 

²⁰ Передача слов Петра I Г.В. Велчком // ЦГАДА. Ф. 32. Оп. 5. Д. 6. Л. 68.

 

²¹ ППВ. М., 1964. Т. 11, вып. 2. С. 395–397.

 

²² В связи с этим неточно мнение С.Ф. Орешковой, что «условия договора явились той базой, на которой могли бы нормально развиваться мирные отношения между двумя странами» (Орешкова С.Ф. Русско-турецкие отношения в начале XVIII в. М., 1971. С. 138).

 

²³ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 324–326; Вып. 2. С. 10–15, 31–38.

 

²⁴ ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 6. Л. 7. Не во всех списках. В издании ППВ отсутствует.

 

^24а Kurat А.N. Der Prutfeldzug und der Prutfrieden von 1711 // Jb. Geschichte Osteuropas. 1962. Bd. 10, H. 1. S. 55.

 

²⁵ ППВ. T. 11, вып. 1. C. 577.

 

²⁶ Rosén J. Den svenska utrikespolitikens historia. Stockholm, 1952. Bd. II: 1. S. 121.

 

²⁷ Сб. РИО. СПб., 1881. Т. 34. C. 73.

 

²⁸ Rostworowski E. Historia powszechna. S. 369.

 

²⁹ Haintz O. König Karl XII. Stockholm, 1951. Bd. 2. S. 117, 124, 312.

 

³⁰ Kurat A.N. Letters of Poniatowski… S. 245.

 

³¹ Л. Барка писал Г.И. Головкину 19 ноября 1711 г., что в турецком лагере «и до сего дни еще болезнуют и помирают немалое число». Он же дал верную оценку Прутскому сражению, когда писал, что обе армии старались как можно быстрее разойтись: «Една сила другой не знала и обе в великом страхе пребывали» (ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 13. Л. 371; Д. 11. Л. 221; Д. 12. Л. 11; Sutton R. Op. cit. Р. 62).

 

³² Сведения от болгарского и греческого перебежчиков из турецкой армии (Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 95, 95 об.).

 

^33–34 Там же. Кн. 28. Л. 627 об.; ПЖШ. СПб., 1898. С. 75.

 

³⁵ 12 июля 1711 г. П.П. Шафиров привел цифры, сумма которых на 25 тыс. руб. меньше. См.: ППВ. Т. 11, вып. 2. С. 352, 353.

 

³⁶ П.П. Шафиров – Петру I 13 июля 1711 г. // ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 17. Л. 128; ППВ. T. 11, вып. 2. С. 353. 17 июня 1714 г. Шафиров оправдывался перед С.Л. Владиславичем: «Ежели б мне красть, то лутче было украсть вдруг полтораста тысяч рублев, посуленные сперва Мегмет-паше, да 60 тысеч рублев кегае его Осман-аге, для которых те деньги и присланы, как вам известно и были и сочтены и на телеги особные положены. И мог бы я способ сыскать и сказать, {175} что отданы они им, но того я ниже мыслил, а не то, что хотел учинить, ибо, хотя и убог, но хочу совесть содержать чисту» (АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 3. Д. 10. Л. 401–402). См. также: Известие, сколко явилось недочету в присланной казне с ротмистром Артемием Волынским в 250 тыс. рублях // ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1713 г. Д. 7. Л. 355). 16 июля 1711 г. Головкин дал распоряжение Д.М. Бестужеву-Рюмину отпустить для Шафирова 51 тыс. руб., 500 червонных, причем за недостатком золота в ход пошли и портреты царя, усыпанные бриллиантами, а также и портрет Августа II, которые в 1712 г., после свержения Мехмеда Балтаджи, Шафиров выкупил обратно (ЦГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1711 г. Д. 3. Л. 4, 27; Ф. 158. Оп. 2. 1711 г. Д. 63. Л. 1 об. 4 об.).

 

³⁷ ЦГАДА. Ф. 89. Оп. 1. 1711 г. Д. 7. Л. 3, 4.

 

³⁸ ЦГАДА. Ф. 17. Оп. 1. Д. 91 доп. Л. 601–602. Турецкая администрация долго не забывала бочки с русским серебром. 9 августа 1714 г. П.П. Шафиров жаловался Б.П. Шереметеву, что дипломатии русского посольства в Стамбуле «навредил» мелкий гешефт связного майора Крюковского, который под видом царской казны под конвоем в полсотни человек провозил в Стамбул огурцы, рыжики, крупы и горох в обмен на апельсины и лимоны (АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 3. Кн. 9. Л. 353–354).

 

³⁹ ЦГАДА. Ф. 17. Оп. 1. 1721 г. Д. 91 доп. Л. 603; ППВ. Т. 11, вып. 2. С. 352.

 

⁴⁰ Флоровский А.В. От Полтавы до Прута: Из истории русско-австрийских отношений в 1709–1711 гг. Прага, 1971. С. 116; АЛОИИ. Ф. 83. Оп. 3. Кн. 10. Л. 400.

 

⁴¹ ППВ. Т. 11, вып. 1. С. 124, 407; П.М. Апраксин – Петру I 15 сентября 1711 г. // Каб. П.В. Отд. II. Кн. 13. Л. 120–121. Ответное письмо царя от 29 ноября из Риги, не помещенное в ППВ, см.: ЦГАДА. Ф. 119. Оп. 1. 1711 г. Д. 2. Л. 26 об.

 

⁴² ЦГАДА. Ф. 160. Оп. 1. 1711 г. Д. 4. Л. 4–9. {176}

 

Артамонов В.А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы (1709–1714 гг.). М.: Наука, 1990. С. 89–96, 174–176.

[Пугач]

 

подобно Евгению Савойскому, Румянцеву и Суворову.

Один на один русские не смогли одолеть турок, а позднее в союзе с австрийцами смогли.

 

А в скольких войнах турки били нас, а мы турков? Какой счет?

[Стефан]

Ветка посвящена Прутскому походу.

[Пугач]

Ветка посвящена Прутскому походу.

Какой он по счету в войнах Порты и России?

 

Я о Прутском походе.

[Ученый]

 

 

подобно Евгению Савойскому, Румянцеву и Суворову.

Один на один русские не смогли одолеть турок, а позднее в союзе с австрийцами смогли.

 

А в скольких войнах турки били нас, а мы турков? Какой счет?

 

[Пугач]

 

 

 

подобно Евгению Савойскому, Румянцеву и Суворову.

Один на один русские не смогли одолеть турок, а позднее в союзе с австрийцами смогли.

 

А в скольких войнах турки били нас, а мы турков? Какой счет?

 

 

 

Спасибо. 

 

С сарказмом...

Сообщение отредактировал Пугач: 25.05.2021 - 22:04 PM

[Ученый]

Прутский поход это четвертая по счету война между Россией и Турцией. Официально Турция называлась Османской империей.