4. Культурно-семиотическая подоплека этого переименования – принятия императорского титула – представляется совершенно ясной: прежде всего это была ориентация на Римскую империю. Последняя воспринималась вообще как культурная модель империи, т.е. титул «император» имел в первую очередь римские коннотации.
Знаменательно, что наименование Петра «императором» связывается, как и в Древнем Риме, с воинскими победами. В Римской республике, как мы знаем, императором назывался всякий полководец, за которым признали право на триумф. Юлий Цезарь, который праздновал триумф за триумфом, был в этом смысле перманентным императором. Точно так же и Петр назывался императором после очередной победы, причем победы эти оформлялись как триумфы. В 1721 г. титул императора был за ним окончательно закреплен, и это, вообще говоря, может напоминать переход от правления Цезаря к правлению Августа.
Римская тема отчетливо звучит в речах архиепископа Феодосия Яновского, вице-президента Синода, и канцлера Г.И. Головкина после литургии в Троицком соборе, когда Петру от имени Синода и Сената10 был преподнесен императорский титул – когда он был провозглашен «императором», «Великим» и «Отцом Отечества» (Протоколы, 1868, стлб. CCCCLVII–CCCCLIX; ПСЗ–1, VI, № 3840, с. 445).
Все названные титулы – римские или, во всяком случае, осмыслялись как таковые. Выражение «Отец Отечества» представляет собой перевод латинского Pater Patriae – почетного титула римских императоров. Что же касается наименования «великий», то еще ранее, при подготовке данной церемонии, было заявлено, что Петр именуется теперь «Великим»«по примерам, как древния Цесари Римския и Греческия, Иулий [Юлий Цезарь] и прочии, по делам великим в титулах своих Великими именованны были» (Протоколы, 1868, стлб. CCCCLIII; Б. Успенский, 2000, с. 79)11. Это заявление относится {214} к области культурно-исторической мифологии: Юлия Цезаря официально не называли «великим»12 и в титулатуре римских императоров нет этого слова13. Существенна, однако, сама ссылка на Юлия Цезаря и «римских и греческих цесарей»: события прошлого получают актуальность в культурном сознании через их интерпретацию – важно не то, что было на самом деле, а то, как осмыслялись исторические события или какое их понимание навязывалось обществу.
Не менее показательным в этом смысле было наименование императора без отчества. Ранее цари всегда назывались по имени и отчеству (Алексей Михайлович, Петр Алексеевич и т.п.): наименование без отчества уподобляло Петра римскому императору и вообще западному монарху (Б. Успенский, 1996a, с. 77–78; Б. Успенский, 2004, с. 21).
Речи Феодосия Яновского и Головкина в Троицком соборе заканчивались возглашением: «Виват, Виват, Виват, Петр Великий, Отец Отечествия, Император Всероссийский» (Протоколы, 1868, стлб. CCCCLIX, ср. стлб. CCCCLVIII; ПСЗ–1, VI, № 3840, c. 446). В этой фразе слова виват и император – латинские, Отец Отечества представляет собой кальку латинского Pater Patriae, великий отсылает к титулатуре Юлия Цезаря, наименование Петр (без отчества) отвечает наименованию римских цезарей. И сама эта фраза представляет собой не что иное, как аккламацию, имеющую перформативный смысл, т.е. делающий Петра императором: этой фразой Петр провозглашался {215} императором, подобно тому, как в Древнем Риме аккламация делала императором победоносного полководца.
Характерным образом в прошении сенаторов 21 октября 1721 г. говорилось: «Помыслили мы, с прикладу древних, особливо ж римского и греческого народов, … принесть свое прошение к Вам публично, дабы изволили принять от нас, яко от верных своих подданных, во благодарение титул Отца Отечествия, Императора Всероссийского, Петра Великого, как обыкновенно от Римского Сената за знатные дела императоров их такие титулы публично им в дар приношены и на статуах для памяти в вечные роды подписываны» (Воскресенский, 1945, с. 155, № 212; Преображенский и Новицкая, 1997, с. 60–61)14.
Ориентация Петра на древний (античный) Рим начинается задолго до принятия императорского титула (так же, как наименование императором начинается задолго до 1721 г.). Так, в 1711 г. Петр учреждает Сенат, по аналогии с римским Сенатом. Характерно, вместе с тем, что вслед за Сенатом появляется Синод, причем учреждение Синода в начале 1721 г. непосредственно прешествует принятию императорского титула. Слово Сенат знаменует ориентацию на Римскую империю, Синод – на Византию, т.е. христианское продолжение Римской империи. Государственное устройство Российской империи призвано объединить обе эти традиции. При этом ориентация на Византию проявляется теперь исключительно в церковной сфере.
Нельзя не отметить в этой связи, что и Лжедмитрий І – первый русский государь, назвавший себя императором, собирался превратить боярскую Думу в Сенат15: понятия империи и сената оказываются связанным в культурном сознании – одно предполагает другое.
Ориентация на Рим проявляется и в наименовании столицы Российской империи «градом Святого Петра»; характерным образом герб Петербурга содержит в себе трансформированные мотивы герба города Рима (и впоследствии Ватикана как преемника Рима). Петербург строится как город святого Петра; если Москва традиционно понимается как новый Константинополь (и, тем самым, «Третий Рим»), {216} то Петербург создается как новый Рим, противопоставленный как Москве, так в конечном счете и Константинополю (см.: Лотман и Б. Успенский, 1996, с. 129 сл.). {217}
10 Архиепископ Феодосий говорил от имени Сената и Синода, канцлер Головкин – от имени Сената. Ср. пересказ речи Головкина в письме Лави (de la Vie), французского посланника в Петербурге, кардиналу Гийому Дюбуа (Guillaume Dubois) от 8 ноября 1721 г. (Переписка…, 1884, с. 305–306, № 93), см. также: Берхгольц, І, с. 132.
11 Это заявление прозвучало на конференции Синода 18 октября 1721 г. По-видимому, это слова Феофана Прокоповича. {214}
12 «Великим» (magnus) именовался Помпей: так, согласно Плутарху («Помпей», § 13), его называли в свое время Сулла и Марий, и так он позже называл себя сам в официальных рескриптах. Это, по-видимому, было почетное определение, относящееся лично к нему, а не титул.
13 «Великим» принято было называть императора Константина. Не менее актуальным была ориентация на Карла Великого: Карл назывался так при жизни, причем имя «великий» было переосмыслено при императорской коронации.
Карл Великий дал своему старшему сыну от брака с Хильгегардой – первому сыну, родившемуся во время его правления, и, видимо, первому законному сыну – имя Карл (в 772 г.). Это нарушало традицию: ранее сын получал имя отца только если отец умер до его рождения. Таким образом, появились два Карла – большой (великий) и малый. Карла Великого стали называть «Великим» (magnus) задолго до его императорской коронации (в 800 г.). Можно предположить, что это случилось после рождения Карла Юного. Впоследствии – как кажется в связи с императорской коронацией – это наименование было переосмыслено как панегирическое. Cм.: Б. Успенский, 2000, с. 63–64; Б. Успенский, 2012, с. 28. {215}
14 Отметим, что в Петербурге в это время воздвигнут был храм Януса (уподобляющий Петербург императорскому Риму). См. письмо Лави, упомянутое выше (в примеч. 10 наст. работы), а также: Берхгольц, І, с. 139.
15 Лжедмитрий І называл думских бояр «сенаторами» (см.: Карамзин, ХІ, стлб. 126). Ср. проект учреждения Сената, написанный рукой Яна Бучинского, секретаря Лжедмитрия: Рос. гос. архив древных актов, ф. 149, оп. 1, № 9 (http://www.rusarchiv...edmitry-1.shtml). {216}
Успенский Б.А. Петр Первый и переосмысление понятия империи // Факты и знаки: Исследования по семиотике истории. Вып. 3 / Под ред. Б.А. Успенского, Ф.Б. Успенского. М.: Институт славяноведения РАН; СПб.: Нестор-История, 2014. С. 214–217.
5. Особенно характерно наименование императора «Первым»: Петр именует себя подобно тому, как именуются западные монархи. Но западные монархи, имена которых часто совпадают (как это характерно вообще для правящих династий, где наименование обычно означает претензию на власть, см.: Ф. Успенский, 2001) называются «первыми» не в эпоху их правления, а задним числом, т.е. ретроспективно; Петр же называет себя так проспективно: он устремлен не только в прошлое, но и в будущее16.
Правда, при провозглашении Петра императором в 1721 г. отсутствует определение «первый». Однако это определение входит в форму императорского титула, утвержденного именным указом от 11 ноября 1721 г.: Петра предписывается именовать: «Петр Первый Император и Самодержец Всероссийский» (ПCЗ–1, VI, № 3850, c. 453–454).
С одной стороны, Петр уподобляется таким образом западноевропейским монархам. С другой же стороны, он заявляет о начале нового государства, каковым и призвана стать Российская империя.
Реакция русского общества на это наименование была определенно негативной: наименование «Петр Первый» должно было восприниматься как неправомерное притязание на то, чтобы быть точкой отсчета, началом, демиургом – что было доступно вообще говоря лишь сфере сакрального (см.: Б. Успенский, 1996a, с. 77–78). Эта реакция была в какой-то мере мотивирована – можно даже сказать, спровоцирована – самой риторикой петровского времени.
Действительно, в царствование Петра настойчиво подчеркивалась мысль о его личной харизме – не о сакральности царской власти, а о сакральности, ему, Петру, лично присущей! – и он сравнивался с Богом. Так, при принятии императорского титула отчетливо прослеживается религиозная риторика. Объясняя титул «Отец Отечества», члены Синода говорили: «яко трудами Его Величества и мудрым руковождением Россия из тмы неведения на театр славы всего {217} света произведена, аки бы из небытия в бытие порождена и во общество политических народов присовокуплена»; данная формулировка было повторена затем в речах Феодосия Яновского и канцлера Головкина в Троицком соборе, обращенных к самому Петру (Протоколы, 1868, стлб. CCCCLII, CCCCLVII– CCCCLIX; ПСЗ–1, VI, № 3840, c. 445). Это не что иное, как цитата из тропаря, который поется Великим постом на Крестопоклонной неделе, ср. здесь обращение к Господу: «от небытия в бытие привел еси нас…»17. Как видим, Петр уподобляется Богу: в какой-то мере это соответствует обожествлению римских императоров, но оно переносится в христианский контекст18.
Итак, Петр настойчиво провозглашается первоначинателем и творцом новой России19 – именно в этом он оказывается подобным Богу. Соответственно, при встрече в Москве в триумфальных воротах, так же как при входе в московский Спасский монастырь, отроки, одетые в белые подстихари, встречали Петра «с вайями и ветвями» словами церковного пения, обращенного к Христу в Вербное воскресенье «Благословен грядый во имя Господне, осанна в вышних, Бог {218} Господь и явися нам…» (Тетради Ивана Павлова, 1872, с. 123); таким образом, Петр изображал Христа, входящего в Иерусалим20; то же, по-видимому, имело место и при въезде в Москву после Полтавской победы 21 декабря 1709 г. (Голиков, 1790–1797, XVI, с. 223)21. Аналогично и при выходах Петра из Спасского монастыря его встречали пением «Осанна в вышних», т.е. опять-таки обращались к нему как к Богу, причем выходил он в венце, который соответствовал лавровому венцу римских императоров, но одновременно мог ассоциироваться и с терновым венцом Христа (Тетради Ивана Павлова, 1872, с. 124). Языческие триумфы предстают таким образом в христианском обличье.
Сама по себе, замена титула «царь» на титул «император» может восприниматься как признак секуляризации монаршей власти. В самом деле, называя себя «царем», монарх уподоблялся Христу: Христос, так же как ветхозаветные цари, именуется именно «царем», но не «императором». Cлово «царь» воспринималось вообще как сакральное слово22. Соответственно, отказ от царского титула – замена титула «царь» на «император» – мог вызывать резко отрицательную реакцию в консервативной части общества (см.: Лотман и Б. Успенский, 1996, c. 140). {219}
Латинский язык в этом отношении отличается как от греческого, так и от церковнославянского языка, ориентированного на греческий. По-гречески как Христос, так и ветхозаветные цари именуются «василевс» (βασιλεύς), и это наименование совпадает с титулом византийского императора. Иначе говоря, в греческом языке слово «василевс» объединяет значения царя в библейском смысле и императора (равным образом греческое βασιλεύειν может означать как «regnare», так и «imperare»); в латинском же языке эти значения противопоставлены23. То же относится и к славянскому титулу «царь», представляющему собой эквивалент греческого «василевс» (см.: Б. Успенский, 2000, с. 18 сл.).
Принимая латинский титул «император», Петр в какой-то мере отказывался от уподобления монарха Христу – порывал с традицией уподобления монарха Христу на языковом уровне, – но это компенсировалось его личным уподоблением Христу. {220}
16 Это становится традицией в Российской империи: в дальнейшем императоры Павел, Александр и Николай называют себя Первыми, при том что Павел Второй отсутствует в русской истории, а Александр Второй и Николай Второй появляются здесь значительно позже. После Петра так начинают называть себя некоторые западноевропейские монархи (см. ниже, примеч. 79, об австрийском императоре Франце І), а также константинопольские патриархи (например, ныне действующий патриарх титулует себя Варфоломеем Первым). {217}
17 Триодь постная, пяток 3-й седмицы, утро (по 6-м часу), тропарь пророчества, глас 8. Начало: «Словом вся твоею совершил еси силою, Боже, и от небытия в бытие привел еси нас…».
18 Позднее (в сер. XVIII в.) П.Н. Крекшин в предисловии к «Запискам об истории Петра» молитвенно обращается к Петру: «Отче наш, Петр Великий! [Молитва «Отче наш» здесь переосмысляется в связи с наименованием Петра Отцом Отечества]. Ты нас от небытия в бытие привел… До тебя вси нарицаху нас последними, а ныне нарицают первыми» (обыгрывается евангельский текст: Мф. XIX, 30; XX, 16; Мк. Х, 31; Лк. XІІІ, 30) (Сахаров, І, с. 3–4; ср.: Порфирьев, 1901, ч. ІІ, отд. 1, с. 90). Ломоносов писал о Петре: «Он Бог, он Бог твой был, Россия, / Он члены взял в тебе плотьския, / Сошед к тебе от горьних мест» (эти слова вложены в уста Марса и Минервы; «Ода на тезоименитство Петра Федоровича», 1743 г., см.: Ломоносов, VIII, c. 109). Ср. у Сумарокова: «Российский Вифлеем: Коломенско село, / Которое на свет Петра произвело! / Ты щастья нашего величье и начало; / В тебе величие Российско возсияло» («Российский Вифлеем», 1759 г., см.: Сумароков, VI, с, 303).
19 Кантемир говорит во второй сатире (1730 г.): «Мудры не спускает с рук указы Петровы / Коими стали мы вдруг народ уже новый» (Кантемир, І, с. 46). Подобная риторика проникала и за границу; в 1716 г. Конон Зотов писал царю из Парижа: «Маршал д’Этре принял меня так милостиво, будто сына своего; он назвал ваше величество творцом российского народа: что может быть сказано в вашу хвалу лучше этого?» (Соловьев, VIII, с. 474). {218}
20 Возникновение этой традиции, несомненно, связано с отменой при Петре обряда шествия патриарха на осляти, совершавшегося в Москве на Вербное воскресенье, т.е. на вход Господень в Иерусалим. Во время шествия на осляти патриарх мистически олицетворял Христа, входящего в Иерусалим и воспринимался как живая его икона. После отмены этого обряда (в 1687 г.) и отменой патриаршества такого рода восприятие переносилось на самого Петра. См.: Живов и Б. Успенский, 1996, с. 272–280; об обряде хождения на осляти см. специально: Б. Успенский, 1998, с. 440–458.
21 И.И. Голиков в цитируемом нами описании торжественного въезда Петра в Москву после Полтавской победы говорит, что Петра встречали «в белых одеждах юноши с венками на главах и ваиями в руквх, которые, идя в сретение Государю, пели приличные торжеству песни». С вероятностью можно предположить, что они пели «Бог Господь и явися нам…». Ср. описание триумфальных ворот (там же, с. 143–210).
См. в этой связи: Шмурло, 1912, с. 18, 22; Б. Успенский, 1996a, с. 75; Живов и Б. Успенский, 1996, с. 271.
22 Характерно, что в словаре Памвы Берынды 1627 г. слово «церковь» трактуется как производное от «царь» (см.: Б. Успенский, 1998, с. 146). Ср. свидетельство капитана Маржерета (в записках 1607 г.) о восприятии русскими слова «царь» (см.: Б. Успенский, 2000, с. 43). {219}
23 Первоначально императоры Византии продолжали именоваться по-латыни: «imperatorCaesar» и «Augustus». Греческий титул βασιλεύς появляется при императоре Ираклии (641 г.); с этого времени императоры Византии именуются так, как называется Христос и ветхозаветные цари. У Петра, как видим, – прямо противоположная тенденция. {220}
Успенский Б.А. Петр Первый и переосмысление понятия империи // Факты и знаки: Исследования по семиотике истории. Вып. 3 / Под ред. Б.А. Успенского, Ф.Б. Успенского. М.: Институт славяноведения РАН; СПб.: Нестор-История, 2014. С. 217–220.
Правда, при провозглашении Петра императором в 1721 г. отсутствует определение «первый». Однако это определение входит в форму императорского титула, утвержденного именным указом от 11 ноября 1721 г.: Петра предписывается именовать: «Петр Первый Император и Самодержец Всероссийский» (ПCЗ–1, VI, № 3850, c. 453–454).
Вензель Петра 1 состоит из двух латинских P, это можно понимать как Петр Первый по-латыни. Хотя вторая P могла быть зеркальным отражением слова Петр, что допускалось правилами.
Принимая латинский титул «император», Петр в какой-то мере отказывался от уподобления монарха Христу – порывал с традицией уподобления монарха Христу на языковом уровне, – но это компенсировалось его личным уподоблением Христу.
В Древнем Риме императором называли победоносного полководца. Петр 1 вполне соответствовал этому определению, поскольку лично командовал войсками и участвовал в боевых действиях.
Триумфальные почести считались высшей наградой для представителей римской знати, являлись предметом её страстного желания и зависти. Основанием для получения триумфальных почестей была императорская аккламация — провозглашение военачальника императором, происходившее на поле боя. Этой почести могли удостоиться лишь высшие магистраты, обладавшие верховной властью (imperium), то есть диктаторы, консулы и преторы. Кроме того, они должны были воевать в качестве главнокомандующего или, как говорили римляне, «под собственными ауспициями» (suis auspiciis), а не под властью другого военачальника.
В России императорскими регалиями являются: Большая и малые императорские короны, скипетр, держава, аграф, государственный меч, мантия, бриллиантовый знак на цепи и звезда ордена Апостола Андрея Первозванного, государственное знамя, большая государственная печать и государственный щит.
В России императорскими регалиями являются: Большая и малые императорские короны, скипетр, держава, аграф, государственный меч, мантия, бриллиантовый знак на цепи и звезда ордена Апостола Андрея Первозванного, государственное знамя, большая государственная печать и государственный щит.
Действительно, в царствование Петра настойчиво подчеркивалась мысль о его личной харизме – не о сакральности царской власти, а о сакральности, ему, Петру, лично присущей!
Петр 1 вошел в историю как создатель России с нуля, что конечно не соответствует действительности, многое было сделано отцом Петра и московскими князьями династии Рюриковичей.
Расскажите, почему исторически предпочтение Андрею Первозванному?
Согласно легенде, Андрей Первозванный побывал на месте будущего Киева и предсказал городу великое будущее. Этого апостола считал своим покровителем Пётр I.
Расскажите, почему исторически предпочтение Андрею Первозванному?
Я не знаю.((((((((((
Якобы апостол Андрей каким-то образом добрался до России (понятно что России тогда не было) и проповедовал христианство. Согласно легенде Андрей посетил не только Киев, но и Новгород.
С другой стороны, в России служило много шотландцев, эмблемой которых был косой крест св.Андрея. Русский андреевский флаг это инверсия флага Шотландии.
С другой стороны, в России служило много шотландцев, эмблемой которых был косой крест св.Андрея. Русский андреевский флаг это инверсия флага Шотландии.
Вряд ли шотландцы могли повлиять на отношение Петра I к апостолу Андрею.
С XI в. развивалось паломничество к хранившимся здесь мощам апостола, провозглашенного покровителем Шотландии. Кор. Александр I (1106-1124) добился учреждения епископской кафедры в Килримонте, к-рый с этого времени стал называться Сент-Андрус (город св. Андрея). Позже Сент-Андрус стал религ. центром не только Шотландии, но и всей Сев. Европы. В 1160 г. здесь началось строительство грандиозного готического собора (освящен в 1318); в 1559 г. собор был разрушен сторонниками Реформации, а мощи А. П. уничтожены.
московское государство и 5 еще...
