"Блестящее наследие Африки" из серии "Исчезнувшие цивилизации". Сперва о Западной Африке:
1. Дженне-дженно
Набрав себе помощников из числа местных жителей, Макинтоши
начали работу. Их целью в те короткие месяцы, которые оставались до
сезона дождей, было установить хронологические рамки существования
города, который был назван Дженне-джено - Древний Дженне. Начали
они с того, что заложили четыре пробных шурфа, два около центра
холма и два на краю. Вознаграждены они были немедленно: древности
- керамика, медные украшения, железные ножи и среди прочего
глиняные игрушки - исчислялись сотнями тысяч.
Чета Макинтошей и их команда зарылись на глубину в 6 метров,
прежде чем они дошли до материка, то есть почвы, не содержавшей
культурного слоя. Только одно это позволяло предположить глубокую
древность Дженне-джено. Но это было еще до проведения радиокарбонного
анализа древесного угля и зерна (запасы которого были найдены
в нижнем слое), позволившего установить время основания города. Древесный
уголь, как выяснилось, был взят из очага, на котором готовили
пищу в 250 году до н. э. Сравнив эти и другие данные со слоями земли
и стилями керамики, Макинтоши определили, что Дженне-джено был
населен с 111 века до н. э. по XIV век н. э. В этот период - после
1600-летнего существования - город таинственным образом исчезает.
Уже сами по себе эти находки были из ряда вон выходящими.
Если же посмотреть на них в общепринятом историческом контексте,
они были революционными. Большинство ученых долгое время считало,
что центры, подобные Дженне-джено, не развивались в Западной
Африке до XIII века н. э., или даже более позднего периода,
и являлись следствием чужеземного влияния. В это время, продолжали
рассуждать ученые, арабы из Северной Африки стали прокладывать
торговые пути на юг, через Сахару, вызывая рост торговых поселений
в саванне и лесах, лежащих за пустыней. Но здесь, погребенное под
наносами дельты Нигера, лежало неоспоримое доказательство существования
местного общества со сложной организацией. Это общество
развивалось по собственным законам и достигло процветания за тысячу
лет до контакта с арабами.
Поиски ответов на вопросы, возникшие в связи с долгой историей
Дженне-джено и его внезапным закатом, были отложены до следующего
сезона раскопок, который начался через четыре года после первого.
В промежутке между ними Макинтоши опубликовали результаты
предварительных раскопок, завершили свое образование и поступили
на факультет антропологии Райс-
ского университета
штат Техас. Они
в Хьюстоне,
вернулись в
Дженне- джено в первый день нового,
1981 года, чтобы продолжить
свои исследования холма. Те открытия,
которые они сделали на
протяжении последующих месяцев,
разрушили существовавшие в то
время в науке представления о ходе
развития цивилизации в Западной
Африке.
Самые ранние обитатели
Дженне- джено жили в круглых сооружениях,
стены которых состояли
из тростниковых циновок,
которые поддерживались столбами
и были обмазаны илом. Слабые от-
печатки этих циновок до сих пор можно заметить на фрагментах
стенной штукатурки, обожженной и затвердевшей благодаря случайному
пожару. Кости и обуглившееся зерно, обнаруженные в ямах,
предназначенных для приготовления еды, говорят о постоянном употреблении
в пищу окуня и сома. Разнообразили стол водоплавающие
птицы, черепахи, крокодилы, рис, сорго и просо. В течение двух
последующих столетий местные обитатели добавили к своему меню
еще и мясо одомашненных коров.
Более всего исследователи удивились, когда выяснили, что эти
умелые земледельцы были также и искусными кузнецами. Еще в
111 веке до н. э. обитатели Дженне-джено выплавляли железо своим
собственным, неведомым остальному миру способом. Об этом свидетельствуют
остатки горнов и большое количество шлака. Чтобы получить
необходимую для выплавки железа руду, город, вероятно,
выменивал ее на продукты в богатом на руду регионе Бенедугу, расположенном
в 80 километрах к юго-востоку.
Между IV и Х веками н. э. Дженне-джено превратился в
настоящую кладовую. Город окружила сеть деревень-спутников. На
их месте впоследствии образовались маленькие телли, которые отметили
супруги Макинтош. Находясь на стыке идущих по Нигеру торговых
путей, город превратился в центр интенсивной торговли. По
водам реки сновали длинные узкие каноэ, которые назывались пирогами.
Они были заполнены товарами из Дженне-джено: корзинами
с копчеными сомами, флягами с рыбьим жиром и горами лука и
красного африканского риса.
Благодаря огромному количеству производимых товаров город
имел возможность покупать плиты сахарской соли и сырье. Железо не
было единственным металлом, который использовался в местном производстве.
Медные украшения для волос, найденные в развалинах домов
и относящиеся к этому периоду, свидетельствуют о связях города с руд-
никами, которые лежали в 960 километрах к
северу. А серьга, найденная под стеной
древнего города, была сделана из мате-
риала, привезенного с золотых копей,
расположенных в саванне и лесах далеко
на юге и на западе. Это изящное
украшение, напоминающее парящую
птицу, было, вероятно, изделием мест-
наго кузнеца.
Эпоху наивысшего расцвета город
переживал с 800 по 1000 г. н. э. В
это время население Дженне-джено и
подчиненных ему общин
достигло 50 ООО человек.
Площадь поселе-
ния равнялась 40,5 гектара. Частные дома, окруженные собственными
стенами, создавали лабиринт тенистых улочек, ширина которых едва
позволяла разойтись двум встречным прохожим. К этому времени в
Дженне-джено образовалась сложная иерархия специалистов, включавшая
в себя гончаров, кузнецов, ткачей, кожевников и поэтов-историков,
известных как гриоты.
Устная традиция свидетельствует, что кузнецы, работа которых
была окутана тайной, имели статус жрецов. Земледельцы западноафриканской
саванны ценили железо гораздо выше золота, поскольку
из последнего никто не смог бы изготовить мотыгу. Поэтому неудивительно,
что они чтили - и боялись - тех немногих, которые владели
мистическим искусством превращения руды в прочные железные
инструменты. Неудивительно и то, что кузнецы тщательно хранили
свои секреты от непосвященных.
Благодаря своему якобы сверхъестественному могуществу, кузнецы
выполняли разнообразные социальные функции не только в
Дженне-джено, но и в других западноафриканских общинах. У западноафриканского
народа бамбара деревенский кузнец, называемый доникела
("тот, кто знает"), занимался также предсказанием будущего.
Кузнецы выступали судьями на деревенских спорах, были политическими
советниками царей и проводили обряд обрезания. Поразительным было
их искусство врачевания. Ученые установили, что западноафриканские
кузнецы успешно делали своим пациентам прививки против оспы задолго
до того, как эта процедура появилась в Европе. При этом они использовали
раскаленный докрасна металлический прут и живой вирус оспы.
Кузнецы стали терять свое превосходство в духовной сфере в
начале второго тысячелетия н. э., по мере того как среди населения
распространялся ислам. Первыми к новой религии обратились
купцы, вероятно, надеясь таким способом облегчить торговлю
со своими североафриканскими партнерами. В конечном
счете все население искренне восприняло мусульманскую
веру. К XIV веку в нескольких милях к северу от
старого города возник новый, исламский Дженне.
Дженне-джено и окружающие его деревни
были покинуты. Земля, на которой они
стояли, была "осквернена" "языческими"
ритуалами прошлого, и некогда
процветавший торговый и культурный
центр постепенно исчезал под речными
наносами.
Как показывают раскопки,
сделанные четой Макинтош,
история Западной Африки
значительно древнее и богаче,
чем это раньше считалось ев-
ропейцами. Задолго до появления арабских торговцев существовали
развитые местные торговые сети. Они основывались на обмене ресурсами
между различными природными зонами. Эти зоны, распространяясь
на восток и запад, занимали территории от Сахары до
лежащих к югу от нее тропических лесов и побережья Гвинейского
залива. Они в значительной степени определяли историю культур,
существовавших на этих землях.
Эта фигурка с отбитой головой быланайдена в 1981 году в Дженне-джено экспедициейМакинтошей. Вероятно, она являласьлибо родовым, либо культовымпредметом. Это одна us немногих терракотСреднего Нигера, найденных в томслое, к которому они принадлежали изначально.Относится она к периоду упадкаДженне~джено. Статуэтка была зарытав куче мусора на краю умирающего города.Голова была отбита от туловища.Вероятно, этот акт символизировал разрывлюдей с их языческим прошлым.
2. Дар Тихит в Мавритании (самобытная местная культура древности, возникшая до прибытия финикийцев в район Туниса для постоянного поселения):
В местечке Дар Тихит в Мавритании американские и французские
археологи обнаружили остатки общины охотников и земледельцев,
которая существовала с 1500 по 500 год до н. э. Сейчас
это место находится в Сахаре, но во влажном климате того периода,
который исследуют археологи, верхние границы Сахели проходили
значительно севернее, позволяя местным жителям заниматься сель-
ским хозяйством. Обитатели Дар Тихита пасли крупный и мелкий
рогатый скот, собирали дикие растения и возделывали некоторые
сельскохозяйственные культуры. Около 1000 года до н. э. они стали
возводить каменные постройки, окружая их высокими стенами с укрепленными
воротами - показатель накопленного богатства, которое
необходимо охранять.
3. Торгово-земледельческая культура Кинтапо, на территории современной Ганы:
Далее к югу от Дар Тихита, в редколесье на берегах реки
Черная Вольта, на территории современной Ганы, археологи открыли
другую земледельческую культуру, которую назвали Кинтапо. К
1400 году до н. э. земледельцы Кинтапо выращивали пальмы и
яме на расчищенных в лесу участках неподалеку от своих жилищ.
Однако не только сельское хозяйство лежало в основе торговли
людей Кинтапо. В расположенных по соседству каменоломнях добывался
доломит, из которого изготавливали инструменты, браслеты
и наконечники стрел. Множество подобных изделий, найденных на
большом расстоянии от этого места, позволяют сказать, что они
изготавливались не только для использования в пределах общины,
но и на продажу.
4. Курганы на равнинах Сенегала и Мали, 5-10 века:
Но самые красноречивые свидетельства существования торговых
связей в Западной Африке в раннюю эпоху получены археологами
при раскопках погребальных курганов, рассеянных по равнинам Сенегала
и Мали. Гробницы, которые относятся к периоду с середины
первого тысячелетия н. э. до 900 года, содержат по-царски снаряженные
тела и запасы золота, меди и железа, наряду с принесенными
в жертву людьми. По мнению археологов, погребальные обряды и
богатые приношения, характерные для этих могил, свидетельствуют о
появлении могущественных вождей и местных царств, благосостояние
которых основывалось на контроле над природными ресурсами и межрегиональной
торговлей. Ученые считали, что к VI или VII векам
н. э. поселения со сложной социальной структурой появляются
на всей территории Западной Африки.
Древние камни, поставленные вертикально,окружают погребальный курган, который относитсяк доисламской эпохе. Находится онв Гамбии. Мегалиты из песчаника - которыемогут возвышаться над зе.млей на 3метра - часто помещались на вершину стены,символизировавшей обиталище душ умерших.Тысячи подобных каменных оград усеиваютландшафты Западной Африки.
5. Характер государств Западной Африки в первой половине 2 тысячелетия:
В саванне
торговые империи:
потическими. Они
объединение этих государств породило обширные
Гана, Сомали, Сонгай. Эти империи были десустраняли
более древнюю местную власть, од-
нако, несмотря на это, в современных песнях и преданиях народов
Западной Африки до сих пор сохраняется память о блеске и богатстве
этих империй. Управляемые царями, империи саванны поражали
арабских и европейских путешественников множеством
городов. Уровень жизни, который они измеряли количеством товаров
и безопасностью, не уступал любой стране мира эпохи сред-
невековья. к 1500 году золото, слоновая кость и рабы,
поступавшие из империи, превратились в крайне необходимые товары,
оказывающие влияние как на арабскую Северную Африку,
так и на Западную Европу.
Обширные торговые империи саванны никогда не распространяли
свое влияние на южные районы редколесья и лесов. Там власть
сосредотачивалась в царствах и городах-государствах. Они оставили
колоссальное культурное наследие, заключающееся в величественных
произведениях искусства. Последнее из этих лесных городов-государств,
Бенин, монополизировало процветавшую торговлю с Европой,
зародившуюся в XV веке. Она явилась причиной как расцвета государства,
так и его падения.
- Например Гана:
Арабский географ аль-Фазари,
служивший при дворе багдадского
халифа, писал в 773 году н. э. о Гане как о "Земле
Золота". Самая древняя из империй западноафриканской саванны,
Гана распространялась от излучины Нигера на запад до реки
Сенегал. (Следует отметить, что древняя Гана занимала часть территорий
современных Мавритании, Сенегала и Мали и целиком
лежала вне современных границ Республики Ганы.) Базируясь на
этом высказывании аль-Фазари, которое подразумевает существование
империи, ученые относят ее возникновение к V или VI векам
н. э.
Торговые города саванны к этому времени занимали завидное
положение в коммерции. Зажатые между северными "портами" Сахели
и богатыми золотом городами южных лесов, они осуществляли
контроль над пролегавшими по их территории важнейшими торговыми
путями. Претендуя, вероятно, на долю от прибылей, приносимых торговлей,
города-государства саванны объединились в своего рода кон-
федерацию, название которой происходило от
название которой происходило от
царскую казну. Иначе, объясняет аль-Бакри, "золото появилось бы
в таком количестве, что утратило свою цену".
Под столь мудрым управлением империя Ганы достигла невероятного
богатства. Большая часть его, вероятно, уходила на укреп-
ление сложного административного механизма придворных,
министров, управляющих и князей вассальных государств и их армий.
Согласно аль-Бакри, под командованием царя Ганы было 200 ООО
воинов, которые несли воинскую службу, получая за это землю и
привилегии.
Ко времени, описываемому аль-Бакри, у империи была постоянная
столица. Вероятно, она находилась в юго-восточной части
современной Мавритании. Аль- Бакри описывает ее состоящей из
двух городов. В царском городе располагался двор, придворные жили
в традиционных домах, окруженных палисадом. Поблизости были
священные гробницы умерших царей, где элита жрецов отправляла
языческие , с точки зрения мусульманского наблюдателя, ритуалы.
Приблизительно в 10 километрах оттуда лежал торговый город, в
котором проживали мусульмане, осуществлявшие транссахарскую торговлю.
Очевидно, торговцы были весьма набожными людьми: в городе
насчитывалось 12 мечетей.
Археологические данные подтверждают слова аль-Бакри. Хотя
свидетельств еще недостаточно, чтобы делать окончательные выводы,
раскопки, проводившиеся в Мавритании в 1950-х и 1970-х годах
французскими экспедициями, позволяют предположить, что торговые
кварталы столицы Ганы расположены в покинутом средневековом городе
Кумби Салех. В границах города археологи обнаружили несколько
двухэтажных каменных домов, нижние этажи которых
являлись складами. Эти дома, возможно, принадлежали богатым купцам,
о которых писал аль-Бакри. Найденные в этом месте предметы
подтвердили это предположение. Повсюду были разбросаны стеклянные
гирьки для взвешивания золота, фрагменты средиземноморской
керамики, камни с арабскими надписями и прекрасно сохранившиеся
ножницы. В центре города французские археологи обнаружили руины
большой мечети. По обширным кладбищам Кумби Салеха и плотной
застройке французы заключили, что некогда в столице могли проживать
до 200 ООО обитателей.
Археологи долго не могли обнаружить следы царского города.
Хотя так до конца и не выяснено, была ли столица Ганы стерта с
лица земли, но она могла быть разрушена в 1076 году мусульманской
сектой берберов, известной как альморавиды, управлявших Марокко
и Испанией в XI-XII веках. Они вторглись в Гану, чтобы отомстить
за захват Аудагаста, богатого берберского города на караванном пути
в 480 километрах к северу от Кумби Салеха. Альморавиды отбили
Аудагаст и установили свою ветвь ислама в качестве официальной
религии империи.
В эту эпоху хаоса и смятения империя Гана стала постепенно
клониться к упадку. Ко второй половине XIII века выгодные
торговые пути, идущие через Сахару, сместились к югу и западу,
обходя Гану стороной. Перемещение старой торговой сети отражало
рассеивание народов Ганы, многие из которых, стремясь спастись
от берберов, мигрировали к югу. Эти искушенные торговцы установили
новые связи и основали новые торговые государства. Самые
могущественные из них, державшие под своим контролем золотоносные
поля на юге, повернули свои армии против более слабых
соседей. В огне этой междоусобной войны зародилась новая империя,
более крупная, богатая и сильная, чем ее предшественница
Гана, империя Мали.
Этот бронзовый ибис с расправленнымикрыльями был сделан в XI веке инайден в начале 1900-х гг. в одном ивкурганов в области Гао, в Мали. Таккак этот предмет был опрометчиво передвинутс того места, где он находилсяизначально, осталось неизвестно, являлсяли он в действительностичастью погребального обряда. Западныеафриканиы почитали ибисов, приписываяим пророческие способности.
6. Археологическая культура Игбо Укву:
Ввероятно, самой
бытых культур
загадочной из залесов
Западной
Африки, о которых ведет свой рассказ археология, является культура
Игбо Укву, обнаруженная на территории современной Нигерии. В
1939 году в этой небольшой лесной деревушке, расположенной в 40
километрах к востоку от Нигера, около вершины его океанической
дельты, местный житель Исайя Анози копал во дворе своего дома
яму под резервуар для воды. Приблизительно в полуметре от поверхности
земли его мотыга наткнулась на твердый предмет. Вытащив
его, Анози рассмотрел свою находку. Предмет оказался бронзовым
кубком, позеленевшим от времени. Его стенки покрывали причудливые
изображения насекомых и небольших животных. Анози прислонил кубок
к стене своего дома и продолжал копать. Вскоре ему попался
второй предмет, а за ним третий. В итоге у него оказалось около
40 похожих друг на друга удивительных предметов, большую часть
которых он продал за бесценок.
Некоторые из них впоследствии оказались в Федеральном
департаменте древностей Нигерии, где в 1958 году и попались на
глаза его директору, британцу Бернарду Феггу. Осознав важность
этих предметов, Фрегг предложил археологу Тарстену Шоу, получившему
подготовку в Кембридже, провести раскопки на том месте,
где Анози их обнаружил. Шоу приехал в Игбо Укву в ноябре
1959 года. Там он узнал, что брат Исайи Анози, Ричард, также
откопал несколько бронзовых предметов на своем участке. Имея в
своем распоряжении только четыре месяца, которые оставались до
его отъезда в Англию, Шоу немедленно приступил к раскопкам
этих двух мест, которым он дал весьма подходящие названия
Игбо Исайя и Игбо Ричард.
Неделя раскопок не принесла ничего существенного. Самым
примечательными из найденных предметов были железный клинок,
большое количество черепков и немного древесного угля из очага.
Однажды утром Шоу услышал взволнованный голос одного из ме-
стных помощников, который звал его из котлована в Игбо Исайя.
"Нечто замечательное, сэр! - кричал он. - Подойдите и посмотрите!"
Из стены котлована торчал позеленевший ободок бронзового
сосуда. На то, чтобы извлечь его из земли, Шоу пришлось потратить
остаток дня. К вечеру вокруг этого места собралась огромная
толпа зевак, которые изо всех сил пытались выбрать себе наиболее
удобную позицию для наблюдения. Осторожно откалывая деревянным
инструментом кусочки твердой земли, Шоу постепенно освобождал
предмет. В конце концов, перед самым наступлением
сумерек, он извлек его из почвы и поместил на подстилку из мягкой
бумаги. Несмотря на покрывавший его слой слежавшейся земли,
сосуд был великолепен.
Это был кувшин для воды, покрытый сеткой, сплетенной из
бронзовой проволоки. Сама ваза и подставка также были отлиты
из бронзы, что является важным художественным достижением. Используя
метод "потерянного воска", кузнец сначала сделал из воска
модели различных частей изделия, а затем покрыл их тонким слоем
глины, создав форму для литья. Во время обжига каждой части
расплавившийся воск вытек через маленькое отверстие в глиняном
слое, оставив пустоту, в которую заливалась расплавленная бронза.
После того, как металл затвердел, глиняная форма была удалена.
Полученные образцы из бронзы были точными копиями восковых
оригиналов. Затем мастер спаял отдельные части, получив единое
изделие.
Шоу упаковал вазу в картонную коробку и накрыл раскоп
брезентом, придавив его к земле тяжелыми камнями. Приставив на
ночь к этому месту охранника, он отправился спать, засунув коробку
с вазой под кровать в целях безопасности. Как выяснилось, эти меры
оказались ненапрасными. Ночью кто-то пробрался в его жилище и
перерыл все вещи, пытаясь отыскать вазу.
Через несколько дней в Игбо Исайя был обнаружен тайник
с великолепными предметами. В нем находились бронзовые урны,
украшенные выгравированными изображениями жуков и змей, тыквообразные
сосуды, бронзовые подвески в виде слоновьих и леопардовых
голов, орнаментированные посохи и мечи и тысячи бусин
из разноцветного стекла и красного сердолика. Один из самых примечательных
предметов бронзовая раковина длиной в 30 санти-
метров, изображает
прибрежных водах в
тритона, моллюска, который обитает в
160 километрах к югу. На кончике конуса
раковины находилось небольшое кропило, что позволяет предположить
церемониальное назначение этого предмета. Все эти изделия
лежали на глиняной платформе. Так они и остались на ней лежать,
пока не оказались под слоем лесной почвы.
У Шоу, однако, не было времени размышлять, почему эти
предметы были покинуты на века. На расположенном неподалеку
участке Игбо Ричард рабочие обнаружили более интересные находки.
На глубине в 1,8 метра они наткнулись на мешанину из стеклянных
бусин и медных браслетов, среди которых находились фрагменты
костей пяти человек. Немного глубже лежали слоновые бивни и
корона из меди, напоминающая по форме тиару. Череп, на который
она некогда была надета, был найден неподалеку, его окружало
огромное количество блестящих голубых бусин, вероятно, раньше
покрывавших лицо его обладателя. Рядом покоилась полукруглая
пектораль
бивень и
из меди,
бронзовая
медные ручные и ножные браслеты, слоновий
видно, прикреплялась
символу власти.
рукоятка, изображающая всадника. Она, очек
мухобойке - традиционному африканскому
По разбросанным железным гвоздям и деревянным фрагментам
Шоу заключил, что этот человек был погребен восседающим
на троне. Над ним был сооружен деревянный свод, поверх
которого лежали еще пять тел, и никто не может сказать, добровольно
они пошли на смерть или были принесены в жертву
против своего желания. Согласно радиокарбонному анализу фрагментов
деревянного трона, погребение было совершено приблизительно
в IX веке н. э.
Столь ранняя дата вызвала шок у археологов. Очень редко,
если такое вообще когда-нибудь случалось, западноафриканские погребения
содержат такое богатство, принадлежавшее одному человеку.
Еще более интригующим был факт существования местного производства
медных украшений и отлитых из бронзы предметов, которые
являлись настоящими произведениями искусства. Виртуозность, с которой
они были изготовлены, остается непревзойденной до сих пор.
То, что такая богатая и высокоразвитая культура существовала еще
в те времена, когда великие империи саванны были молоды и транссахарские
торговые пути только-только зародились, казалось совершенно
невероятным.
К разочарованию ученых, на участке Игбо Исайя не было
найдено ничего, что могло бы подтвердить или опровергнуть эту датировку.
Но через четыре года Тарстен Шоу обнаружил третий клад
изделий из бронзы, которые покоились в небольшом углублении на
участке, примыкающем к дому Исайи Анози. Наряду с бронзовыми
изделиями в углублении были найдены четыре кусочка древесного
угля, три из которых датировались IX веком. (Четвертый кусочек,
относящийся к XV веку, попал туда, видимо, случайно в более позднюю
эпоху.)
От споров об истинности датировки Игбо Укву исследователи
обратились к изучению природы этого лесного общества. Шоу
и тут пришел на помощь. Он стал исследовать устную традицию
современных народов игбо, которые до сих пор населяют леса в
окрестностях Игбо Укву. Игбо, как он выяснил, традиционно об-
разовывали деревни, которые управлялись старейшинами. Хотя эти
независимые поселки не знали царской власти, они признавали авторитет
жрецов. Благодаря способности сохранить плодородие почвы
и оградить народ от бедствий, эти жрецы обладали большой властью.
Устные предания игбо сообщают, что некоторые из них носили
полые слоновые бивни, в которые они трубили, возвещая
начало церемоний. Человек, похороненный в гробнице в Игбо Ричард,
вокруг которого было найдено несколько бивней, мог быть
таким жрецом.
Устная традиция игбо ничего не сообщала о происхождении
искусства литья, которым владели их предки. Вплоть до
1980-х годов многие ученые считали, что игбо получили эти знания
от странствующих североафриканских кузнецов. Однако химический
анализ примесей, которые использовались при изготовлении бронзовых
предметов Игбо Укву, показывает, что металл имеет не-
обычайно высокое содержание серебра. Это является
свидетельством местного происхождения данного метода производства.
Арабские и европейские кузнецы всегда удаляли
серебро из расплавленной бронзы. Это позволяет предположить,
что бронзовые изделия Игбо Укву были изготовлены
местным, возникшим независимо от других культур способом.
Археологи, однако, не могли найти местных источников
меди - основного компонента бронзы. Только в 1991 году ученые
из Нигерийского университета в Исаке обнаружили то место,
где добывались медь и свинец. Оно расположено в
расселине Бенуе, всего в 80 километрах от Игбо Укву. Уголь,
взятый из находившихся здесь горнов для выплавки металла,
датировался IX веком, то есть тем же периодом, что и изделия
Игбо Укву. Более того, медная руда из этих рудников содержала
такое же количество серебра, что и бронза, из которой эти
изделия были изготовлены.
Шедевры из Игбо Укву, таким образом, были созданы
местными виртуозами, более 1100 лет назад открывшими собственный
метод художественного литья. Необыкновенная, как это
может показаться многим современным людям, культура Игбо Укву
на самом деле являлась лишь составной частью более обширной художественной
традиции, которая была характерна для этого региона
в незапамятные времена.
Раскопки в Игбо Укву. деревне, расположеннойна востоке Нигерии, подарилимиру одно из величайших сокровищ африканскогоискусства - уникальную коллекциюритуальных сосудов, отлитых избронзы. Самым изысканным произведениемсреди них является эта замечательнаяваза на подставке, высотой в30 сантиметров, оплетенная бронзовойпроволокой. Она предназначалась, вероят-но, для священной воды и датируетсяIX веком.
Настороженная птица с большими глазамисидит на паре огромных яиц на этойнеобычного вида подвеске из Игбо Укву.Изображения насекомых, редкие для африканскогоискусства, часто появляютсяна бронзовых изделиях, Игбо. И здесь мывидим, что на каждом яйце сидят потри мухи. К задней поверхности подвескиприкреплены И цепочек из медной проволоки,каждая длиной в 15 сантиметров.Они декорированы желтымибусинами и бронзовыми украшениями, напоминающимиоткрытые клювы.
Сложный орнамент, похожий на россыпьдрагоценных камней, который покрываетповерхность этой бронзовой раковинытритона, является характерной чертойискусства Игбо. Увенчанный статуэткойлеопарда сосуд, возраст которого насчитывает1100 лет, похоже, выполнялцеремониальные функции.
7. Культура Ифе (йоруба, с середины 9 века н. э.) и Нок (йоруба, добыча железной руды с 6 века до н. э.), в Нигерии.
Одни из самых великолепных образцов наследия этой традиции
были созданы на противоположной от Игбо Укву стороне Нигера, в
Ифе - священном городе народа йоруба. Искусство Ифе было на
несколько веков старше искусства Игбо Укву, и случилось так, что
мир познакомился с ним на 50 лет раньше благодаря Аео Фробениусу
- выдающемуся немецкому этнографу, посетившему Ифе
в 1910 году.
Фробениус впервые услышал об Ифе от матроса-йоруба, который
оказался в порту Гамбурга. Матрос рассказал Фробениусу о
святилищах, которыми был
божеству богатства и моря.
окружен
Иоруба
город. Там люди поклонялись
называли его Олокун и очень
почитали. Частью ритуала, как узнал Фробениус, было выкапывание
"превратившихся в камень" голов предков. Заинтригованный этнограф
отправился в Ифе.
То, что он там увидел, разочаровало его. Святилища оказались
обычными тропическими рощами, отмеченными только грубо высеченными
каменными изображениями. Но в один из дней он, осматривая одну
из рощ, заметил "два кусочка терракоты, глубоко ушедшие в землю. Они
были частями разбитого человеческого лица, и когда я увидел эти фрагменты,
я в полной мере осознал смысл того, что мне было сказано. Здесь
находились остатки очень древнего и замечательного типа искусства, бесконечно
более прекрасного, чем грубые каменные образы .
Очарованный этой находкой, Фробениус вместе
со своим ассистентом начал прокладывать тоннель под
рощей Олокуна. "Шахтерский" метод этнографа оказался
фантастически продуктивным. Даже на глубине
5,5 метра они продолжали находить керамику, мелкую
пластику и "необыкновенно живые, редкого изящества
терракотовые головы с четко выраженными характерными
чертами"
Но самое лучшее ожидало Фробениуса впереди. После
долгих уговоров жрец рощи Олокуна согласился показать ему
голову изумительной красоты, восхитительно отлитую из античной
бронзы, полную жизни, покрытую патиной великолепного темно-
зеленого цвета". Это был в самом деле Олокун, Посейдон Атлантической
Африки. Фробениус приобрел голову за 6 фунтов
стерлингов плюс бутылку шотландского виски и высокий стакан. Когда
глава местной британской администрации узнал об этой сделке, он
объявил ее недействительной и заставил немецкого ученого вернуть
сокровище. Позже эта голова исчезла и была заменена копией. Оригинала
с тех пор никто не видел.
Находясь под влиянием европоцентристских предрассудков того
времени, Фробениус считал, что великолепие, увиденное им в роще
Олокуна, было привнесено в Западную Африку представителями приморских
народов Средиземноморья. Не найдя местных прецедентов
подобного искусства, немецкий исследователь покинул Ифе в убеждении,
что он нашел легендарную Атлантиду.
Однако в 1943 году Бернард Фегг, в то время молодой
британский курсант, служивший в нигерийской саванне к северу
от Ифе, нашел то, что многие историки искусства и археологи
признали тем самым прецедентом, которого не обнаружил Фро бениус.
В тот год инженер, работавший на близлежащей шахте на
плато Джое, показал Феггу терракотовую голову, которую он приобрел
у шахтера. Тот нашел ее, когда искал олово, и использовал
ее в качестве пугала на своем поле. Эта голова была весьма
тщательно сделана, со стилизованными волосами и выразительными
глазами. Фегг, который был археологом-любителем, сразу понял
ценность этого предмета. Он заручился помощью шахтеров в деле
поиска других скульптур, которые он впоследствии определил как
принадлежащие культуре Нок. Она была так названа в честь того
места, где были найдены первые подобные скульптуры {страны-
цы 112-113).
Более тысячи лет разделяют культуры Нок и Ифе, но не-
которые ученые считают,
ром смысле являются
что древние скульпторы Нока в некотопредтечами
искусства Ифе. Обитатели
нокских деревень являлись частью революционной по своему характеру
культуры, представители которой, как показывают архео-
логические свидетельства, уже к VI веку до н. э. научились получать
из руды железо. Далеко продвинувшиеся в материальном
и художественном отношении, они породили ряд социальных и религиозных
традиций, которые стали общими для всех обитателей
лесов к югу от Нока.
Британский историк искусства Фрэнк Уиллет считает, что
превращение стилизованной скульптуры нокской традиции в натуралистическую
керамическую и бронзовую скульптуру Ифе отражено
в мифологии йоруба. Историки искусства в своих
интерпретациях опираются на устные традиции. Согласно одной из
таких традиций, бог Одудува сошел на землю в Ифе центре
всего мироздания и стал его первым правителем, или они. У
него родились 16 детей, которые ушли из Ифе и основали государства
народа йоруба.
В других легендах йоруба говорится, что Одудува пришел из
Мекки или из Египта. Тщательное исследование этих преданий привело
Уиллета к заключению, что в начале второго тысячелетия н. э.
небольшая, но обладавшая сильным влиянием группа переселенцев,
возможно, с северо-востока, прибыла в Ифе. Они принесли с собой
изысканную художественную традицию и мастерство отливки из латуни.
Они обучили этому мастерству народ йоруба, который также
создавал терракотовые скульптуры.
Переселенцы принесли с собой и идею божественного царства.
Созданные на ее основе мифы превозносят Ифе как центр мира и
место рождения сыновей Одудувы. Правители 16 областей Ифе приходили
в священный город для коронации. Паломники стекались в
его священные рощи, чтобы обратиться со своими просьбами к богам
йоруба.
Некоторые реальные черты этого воспетого древними мифами
места были выявлены в ходе серии археологических исследований,
начавшихся в 1949 году. Археологи смогли установить расположение
зданий Ифе по усыпанным черепками дворам. Разбитая керамика
и белая кварцитовая галька образовывали участки правильной формы,
обозначая внутренние пространства и проходы, вокруг которых стояли
дома. Стены были обмазаны илом, затвердевшим на солнце, а
полом являлась плотно утрамбованная земля. Жилища, каждое из
которых обладало собственным садом, теснились вокруг дворца они
в центре Ифе.
Окружавшие Ифе стены образуют несколько колец, что свидетельствует
о постоянном росте священного города, который продолжался
со времени его основания в середине IX века н. э. до упадка,
проявившегося в XVI веке. В самой старой части города рабочие
обнаружили тигли, покрытые голубоватой глазурью, и стеклянные шарики,
которые были определены как побочный продукт производства
бус. Стеклянные бусины и дары леса, вероятно, являлись главной
статьей экспорта Ифе. Получаемая от их продажи прибыль и богатые
дары, приносимые в городские святилища, служили поддержкой царскому
двору и местному высокому искусству.
Самые замечательные из всех латунных скульптур Ифе
прославляют они и представителей аристократии. Многие эти творения
были случайно обнаружены рабочим, который в 1938 году
копал землю рядом с дворцом они. Скульптуры изображают
головы, отмеченные спокойным изяществом, и фигуры, похожие
на образы богов, которые одеты в состоящие из бус накидки.
В руках боги сжимают магические скипетры. Более распространенными,
но не менее замечательными являются терракотовые
статуэтки.
В 1972 году британский археолог Питер Гарлейк, со-
трудничавший с университетом Ифе, предпринял раскопки, которые
впервые предоставили ученым возможность узнать, как
в древности использовались эти терракотовые скульптуры.
Гарлейк обнаружил в центре залежи черепков 600-летней
давности целый сосуд, основание которого было украшено
тремя керамическими головами - одна походила на портрет,
две другие имели конусообразную форму, - стоящими
рядом в построенном из соломы святилище. Святилище было
окружено изображениями ритуальных предметов: барабана,
кинжала, пары коровьих рогов и перевернутого головой
вниз трупа человека в корзине.
Всего в нескольких метрах от этого места Гарлейк нашел
россыпь железных гвоздей. Их расположение позволило
предположить, что здесь стояло давно исчезнувшее деревянное
строение. В его центре лежала куча разбитых статуэток
из терракоты и фрагменты костей конечностей и туловища
человека. Поблизости возвышалась груда из 40 человеческих
черепов. Так и осталось непонятным, было ли это
свидетельством жертвоприношения. Однако ясно, что в
этом месте был проведен какой-то ритуал.
8. Бенин (расцвет примерно с 1440 года):
К XV веку йоруба Ифе заметили, что их богатства
и влияние начали постепенно уменьшаться под напором
конкуренции со стороны лесных государств, которые
захватили важные торговые пути и укрепили свою власть.
Самым серьезным из этих соперников был Бенин - город-
государство народа эдо, расположенный в 160 километрах
к юго-востоку от Ифе. (Земли древнего Бенина
целиком лежат в Нигерии и не затрагивают территории
Республики Бенин.)
Расцвет Бенина начался в 1440 году, когда на престол
взошел Эвуаре Великий. Согласно устной традиции эдо,
Эвуаре - оба, или царь - был прямым потомком Одудувы,
первого правителя Ифе. Как и Одудува, Эвуаре считался богом. Его
пристальный взгляд обладал такой мощью, что оба был вынужден
носить на лице вуаль из бус, чтобы защитить находящихся рядом с
ним людей от этой ужасающей силы. Его помнят как создателя могущественных
чар", врачевателя, воина, музыканта и дальновидного
правителя. Захватив 201 город и деревню, Эвуаре быстро увеличил
богатства Бенина и превратил город-государство в настоящее царство.
Эвуаре приказал обнести свой дворец внушительной внутренней
стеной. Она представляла собой земляную насыпь длиной
в 11 километров, которую опоясывал ров с водой глубиной 15
метров. В начале 1960-х ее раскопал британский археолог Грэхем
Каннах. Он установил, что сооружение стены, если оно продолжалось
на протяжении пяти сухих сезонов, потребовало бы собрать
1000 рабочих, которые должны были трудиться по 10 часов в
сутки семь дней в неделю. Но это был не единственный строительный
проект Эвуаре. Он также проложил в городе новые улицы
и возвел девять укрепленных ворот. Последующие раскопки вскрыли
даже нечто более впечатляющее: целую сеть сельских стен, от
6400 до 13000 километров в длину, на строительство которых
должно было быть затрачено 150 миллионов человеко-часов и сотни
лет работы. Стены, вероятно, служили разграничителями земель,
принадлежавших разным деревням и городам.
Всего через 13 лет после смерти Эвуаре, в 1473 году, рассказы
о богатстве Бенина привели португальских торговцев к воротам
города. Вскоре за ними последовали англичане, голландцы и флорентийцы.
Все они прибыли в Бенин в поисках перца, золота, слоновой
кости и рабов. Прельщенные экзотическими товарами,
разложенными перед ними, бархатом, огнестрельным оружием,
цукатами, седлами, зеркалами - эдо вскоре наладили торговые связи
с европейцами. Согласно запискам голландского купца, посланцы
обы являлись в порт "великолепно одетые, украшенные ожерельями
из яшмы или кораллов
Поприветствовав европейских купцов и подарив им сладких
фруктов из рощ обы, эдо начинали торговаться. Этот торг мог
длиться долго иногда целыми месяцами". Практичность торговцев
эдо побудила британского купца Ричарда Эдена написать в
1590 году: "Они очень осторожно ведут торг и не теряют даже
крупицы золота. Они используют весы и меры и очень осмотрительны
в их выборе". Сообразительность эдо приносила им фантастические
барыши. В XVI веке, в эпоху подъема царства, город
Бенин мог вмещать в себя 60 ООО жителей, которые, как говорили,
приветствовали друг друга словами: "Хвала Господу за то богатство,
которое он мне дал".
Нигде это богатство не бросалось в глаза так сильно, как во
дворце оба. Дворец представлял собой лабиринт комнат и галерей,
которые располагались вокруг более чем 100 внутренних двориков, и
занимал, по словам посетившего его голландского путешественника,
"столько пространства, сколько город Харлем", а галереи были такими
же большими, как и амстердамская Биржа". Его деревянные
балки украшали отлитые из латуни таблички с изображениями сцен
военных подвигов и церемониальной жизни. В центре двориков размещались
богато декорированные алтари, на которых стояли бронзовые
головы, окруженные резными бивнями слонов. Здесь оба и его приближенные
справляли обряды, призванные поддерживать гармонические
отношения между предками бенинцев и царством духов.
Некоторые украшали бронзовые головы коралловыми бусами и окунали
их в чаши с кровью принесенных в жертву людей. Только при
помощи таких мер, как считали эдо, они могли обеспечить процветание
государства.
К концу XVIII века подобного рода обращения к богам, похоже,
утратили свою эффективность. Те самые богачи, которые подняли
Бенин на вершину процветания, теперь толкали страну к краху.
Против прочного единства государства выступили царьки небольших
областей, вооруженные европейским огнестрельным оружием, которые
стремились захватить контроль над большей частью региональной торговли.
По мере погружения страны в хаос оба и его свита все глубже
забирались в хитросплетения дворцовых покоев, избегая контактов с
европейцами и отступниками.
За одно столетие Бенин, бывший некогда обширным государством,
в состав которого входило множество мелких лесных царств
к западу от Нигера, сократился в размерах настолько, что не выходил
уже за пределы окрестностей города Бенин. Последний, сокрушительный
удар был нанесен не мятежниками, а чужеземцами, которые
некогда поддерживали с Бенином взаимовыгодные отношения.
В 1897 году британцы предприняли несколько попыток повлиять
на оба, чтобы тот возобновил торговлю с европейцами. Когда
эти попытки провалились, британский консул без приглашения отправился
во дворец. Без ведома оба два вождя эдо устроили засаду на
консула и его свиту. В результате нападения были убиты семь из
девяти европейцев и большинство из двухсот африканцев. В ужасе
перед грядущими репрессиями оба предпринял массовые ритуальные
убийства, принеся в жертву сотни людей, надеясь тем самым отвести
угрозу от города.
Однако все эти усилия пропали даром. 18 февраля 1897 года
в город вошли подразделения британской карательной экспеди-
ции.
Один
Город, похожий на окровавленную гробницу, был пустынен.
из британцев зашел во дворец и оставил описание того,
что он там увидел. "Большая дверь, - писал он, - обита листами
латуни, на которых отчеканены изображения людских фигур
и голов леопардов. Вдоль ограждающей небольшую площадь стены
выстроились в ряд головы из латуни,
каждая была увенчана
длинным, пострадавшим от непогоды
резным бивнем. Между головами
находились отлитые из
латуни изображения людей в доспехах,
восседающих на спинах коней.
Все предметы были густо
вымазаны кровью, а
висел страшный смрад.
тивоположной стороне
в воздухе
На проплощади
стоит молитвенный ДОМ царя.
Первое, что вас
это металлическая
поражает,
крыша, на
которой, прямо перед вами, рас-
положилась огромная латунная
змея, голова которой спускается к
водосточному желобу. Все стропила
были покрыты латунными
листами, на которых были изображения
фигур. Крыша поддер-
живалась почти сотней колонн,
сделанных из склепанных вместе
бронзовых листов, что производило
очень сильное впечатление '.
Англичане вывезли из дворца
около 2000 бесценных произведений
искусства Бенина. Один
из участников карательной экспедиции
несколькими годами позже
в своих записках превозносил красоту
этих предметов, некоторые из
которых, как он определил, были
изготовлены в XVI веке. D конце
XV века на Иберийском полуострове
не было такого высококлассного
искусства. И мы знаем, что
его было немного и в остальной Европе".
Предметы, вывезенные в Британию в качестве военных трофеев,
были проданы с аукциона, чтобы покрыть расходы на этот
поход и выплатить пенсии его участникам и семьям погибших. Оба
был отправлен в ссылку. После его смерти в 1914 году британцы
вернули в Бенин его сына и объявили его новым оба. Ему были
возвращены коралловые бусы, которые носили все его предшественники
как знак царской власти. В качестве одной из мер по восста-
новлению дворца оба заказал новые латунные пластинки и предметы
из слоновой кости вместо тех, которые были вывезены англичанами,
и приказал прикрепить их к алтарям, чтобы вновь можно было проводить
древние ритуалы.
Бенин был последним великим царством африканских лесов,
сохранившим свою независимость. Западная Африка была поделена
ведущими европейскими державами той эпохи. При этом новые границы
не имели ничего общего с исторически сложившимися. Старые
враги могли оказаться под управлением одной и той же колониальной
администрации, в то время как единые этнические группы - оказаться
разделенными границей на две части. Эта печальная эпоха
иноземного владычества закончится во второй половине ХХ века,
когда африканские государства - по-прежнему имеющие установленные
колонизаторами границы - начнут добиваться независимости, получая
ее в некоторых случаях мирным путем, в других - после
долгой и кровопролитной борьбы.
На этой солонке XVI века, сделанной изслоновой кости, мастер из Бенина -важного торгового государства в лесах западнойчасти дельты Нигера - изобразилпортугальских дворян. Крышкасолонки украшена плывущ,им кораблем,увенчанным "вороньим гнездом·~ из котороговыглядывает дозорный. Подобные товарыиз слоновой кости изготавливалисьисключительно для европейских рынков.На них часто выменивали ружья или латунь,которую использовали для изготовлениястатуэток.