Доклад: Результаты реставрации в политической и религиозной области
ПОИСК
РЕКЛАМА
Результаты реставрации в
политической и религиозной области
Во времена республики с ее демократическими принципами и
военной сущностью большая часть наследственного “высшего класса” - сторонники
роялистов – потерпела крушение, не сравнимое ни с чем в английской социальной
истории. Как класс они были не уничтожены, но оттеснены. Они не потеряли своих
земель и посредством штрафов были лишены лишь некоторой части своих богатств.
Но временно солдаты и политиканы, выдвинувшиеся во времена республики и
сумевшие приспособиться к быстрым переменам революционной эпохи, захватили их
место в государственном и местном управлении и присвоили себе их социальную
роль. Во времена Реставрации многие из них канули в неизвестность или попали в
ссылку; другие же, как Монк, Эшли Купер, полковник Берч и
Эндрю Марвелл, сохранили
свое положение в парламенте или в рядах правительственных чиновников.
Поскольку с цареубийцами было покончено, прежние “круглоголовые” не были
объявлены вне закона, исключая лишь тех, кто упорно продолжал посещать
“сектантские молельни”, как теперь называли места пуританского
богослужения. При Карле II “нонконформисты” в религии
время от времени подвергались жестоким преследованиям. Жертвами были люди из
среднего и низшего классов, преимущественно живущие в городах. Среди них было
много богатых купцов, но еще больше ремесленников; поэтому государственные
деятели вскоре начали жаловаться на то, что религиозные преследования серьезно
тормозят торговлю. После Реставрации сохранилась лишь небольшая горсточка
землевладельцев, посещавших тайные сектантские молельни и пострадавших от
преследования. Англиканизм в несравненно большей степени, чем во времена
Елизаветы, сделался религией высшего класса. Правда, прежде всего в Ланкшире, а
так же в Нортамбленде имелись дворяне – приверженцы римско-католической церкви.
Они были отстранены законами от всякого участия в местном и государственном управлении – законами, которые король в
некоторых случаях мог нарушать в их интересах. Однако, за этими исключениями,
высший класс – английское дворянство – был единым в своей приверженности к
англиканскому богослужению. С этого времени богослужение в приходской церкви
находилось под специальным покровительством леди и джентльменов, имевших свои
привилегированные места в церкви.
До начала методистского движения Уэсли собрания диссидентов
были сосредоточены почти исключительно в Сити, в рыночных городах и в промышленных
округах, хотя во многих деревнях имелись отдельные семьи квакеров и баптистов.
Некоторые диссиденты были бедными ремесленниками, другие, особенно в Лондоне и
Бристоле, были настолько богатыми купцами, что могли бы скупить имения
сквайров, преследовавших их. И часто такие купцы действительно скупали
имущество нуждающихся дворян после накопления закладных на их земли. В
следующем поколении сын купца-диссидента был уже сквайром или священником. В
таком виде в период Реставрации выработался постоянный социальный характер
английских религиозных деяний, и он сохранился с небольшими изменениями до
времени правления королевы Виктории.
Хотя высший класс был теперь в основном единым по своему
вероисповеданию, политически он был разделен на вигов и тори. Тори, значительно
более многочисленные, стремились искоренить религиозное сектантство и сделать
англиканскую церковь единственной во всей стране. Но виги – пэры и джентри, -
это способное и богатое меньшинство, проповедовали новую доктрину
веротерпимости, по крайней мере по отношению ко всем протестантам. Их
политическая власть проистекала из союза с пуританами промышленных и
коммерческих районов, которые могли влиять на муниципальные и парламентские
выборы во многих (парламентских) местечках. Тори были той частью общества,
которая самым искренним образом отстаивала сохранение аграрной Англии. Виги
большей частью являлись представителями землевладельческого класса, тесно
связанными с коммерсантами и с их коммерческими интересами. Поэтому политика
вигов, а не политика тори должна была выиграть в отдаленном будущем благодаря
непрерывному процессу экономических изменений, которые вели с неизменно
ускоряющимся темпом к аграрному и
промышленному перевороту, оставившему лишь очень немногое из того, чем
характеризовались старые пути развития страны.
После Реставрации в обществе исчезла та чрезмерная
озабоченность церковными делами, которая характеризует Англию Кромвеля.
Общественная реакция была больше светской, чем религиозной. Действительно,
англичане с облегчением приветствовали возврат старой англиканской церкви,
главным образом потому, что она менее назойливо требовала проявления
религиозного усердия в повседневной жизни. Пуритане заставляли людей “принимать
религию вместе с хлебом” до тех пор, пока люди не почувствовали отвращения к
пуританству. После 1660 года, в течение жизни одного поколения, пуритан часто
жестоко преследовали, но больше по причинам политическим и социальным, чем по
чисто религиозным.
В 1677 году был отменен указ о сожжении еретиков и законом
были запрещены все “наказания с лишением жизни при церковном осуждении”; однако
фактически в Англии не был казнен ни один еретик после сожжения унитарианцев
еще при жизни Шекспира. Пуританство во времена своего господства не
превратилось в государственную религию.
Англия Кромвеля изобиловала чуждыми учениями и “умеренными” вероисповеданиями и
оставила в наследство восстановленным Стюартам остров “ с сотней религий”. Там,
где много различных религий, меньше преследуется неверие. В Англии после
гражданской войны не было случаев лишения жизни или свободы “за атеизм”, хотя
на общественном положении это могло отразиться неблагоприятно.