←  Документы

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Архивы: Битва при Бородине

Фотография Стефан Стефан 29.07 2017

№ 242

 

1812 г. сентября 9. ‒ ПИСЬМО М. И. КУТУЗОВА М. Б. БАРКЛАЮ-ДЕ-ТОЛЛИ О ПРЕДСТАВЛЕНИИ СПИСКОВ ОТЛИЧИВШИХСЯ В СРАЖЕНИИ ПРИ БОРОДИНЕ1

 

№ 131

 

Милостивый государь мой Михаил Богданович!

 

В воздаяние заслуг, оказанных в знаменитой 26-й день августа армиею, под командою вашего высокопревосходительства действовавшею, поручаю вам, буде можно сего же числа, представить мне списки на первой раз г.г. генералитету. В последствии же за сим с нетерпением ожидать [буду] списки протчим штаб- и обер-офицерам, в сей день отличившимся.

 

Пребываю с совершенным почитанием вашего высокопревосходительства всепокорнейший слуга

князь Г[оленищев]-Кутузов

 

ЦГВИА, ф. 103, оп. 208а, св. 0, д. 1, л. 65. Подлинник.

 

 

1 Аналогичное письмо № 130 М. И. Кутузов отправил одновременно генералу от инфантерии Д. С. Дохтурову.

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 195.

Ответить

Фотография Ученый Ученый 29.07 2017

В день битвы Бородинской российское воинство увенчало себя бессмертною славою! Огромное превосходство сил неприятельских по необходимости подчиняло действиям оборонительным, ему несвойственным. Потеря отличных начальников, во множестве товарищей, все казалось соединившимся против него, но конечно не было случая, в котором оказано более равнодушия к опасности, более терпения, твердости, решительного презрения к смерти. Успех долгое время сомнительный, но чаще клонящийся в сторону неприятеля, не только не ослабил дух войск, но воззвал к напряжениям, едва силы человеческие превосходящим. В этот день все испытано, до чего может возвыситься достоинство человека. Любовь к отечеству, преданность государю никогда не имели достойнейших жертв; беспредельное повиновение, строгость в соблюдении порядка, чувство гордости быть отечества защитником не имели славнейших примеров!
   Неприятель одержал победу, не соответствующую его ожиданиям, и утомленный отчаянным сопротивлением, находил отдохновение необходимым, и когда прошло уже несколько часов дня, начал преследовать весьма медленно арриергард наш в команде атамана Платова, составленный из регулярных войск с артиллериею и всех полков Войска Донского.

 

Записки генерала Ермолова, начальника Главного штаба 1-й Западной армии, в Отечественную войну 1812 года

http://az.lib.ru/e/e...12_gode_2.shtml

Ответить

Фотография Ученый Ученый 29.07 2017

фрагмент бородинской панорамы

0_1477fd_cdb3c8b8_orig.png

Ответить

Фотография Стефан Стефан 30.07 2017

№ 244

 

1812 г. сентября 29. ‒ РАПОРТ М. И. КУТУЗОВА АЛЕКСАНДРУ I

С ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ СПИСКА ГЕНЕРАЛОВ, ОТЛИЧИВШИХСЯ

В СРАЖЕНИИ ПРИ БОРОДИНЕ

 

№ 122

Деревня Леташевка

 

Списки генералам, отличившимся в 24-й и 26-й день августа в сражении при Бородине, осмеливаюсь повергнуть к стопам вашего императорского величества. Замедление в представлении оных произошло частию от смерти главнокомандующего 2-ю армиею генерала князя Багратиона, а частию оттого, что многие из корпусных и отрядных начальников, будучи ранены в сражении, отъехали для излечения ран, а потому и сведения от них прежде сего времени собраны быть не могли. Сие причиною тому, что ваше императорское величество в списке сем некоторых генералов и теперь усмотреть не изволите, но имена коих вслед за сим представить всеподданнейшим долгом моим будет1.

 

Фельдмаршал князь Г[оленищев]-Кутузов

 

ЦГВИА, ф. 29, оп. 153г, св. 10, ч. 2, д. 10, л. 2 и об. Подлинник. Опублик. в сб. «Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 г., собранные и изданные Щукиным», ч. 7, М., 1903, стр. 136.

 

 

1 Сохранилось значительное количество представлений М. И. Кутузова о награждении отличившихся при Бородине. О количестве награжденных М. И. Кутузовым дает представление его рапорт Александру I от 26 октября 1812 г. с просьбой о присылке орденов для награжденных. В этом рапорте М. И. Кутузов писал: «с сим же вместе испрашиваю высочайшего кому следует повеления о доставлении ко мне орденов св. Победоносца Георгия 4-го класса ‒ 30, св. Анны 2-го класса с алмазами ‒ 40, без алмазов ‒ 100, сего же ордена 3-го класса ‒ 350, св. Владимира 4-й степени ‒ 200, золотых сабель с надписью «За храбрость» ‒ 50, шпаг таковых же ‒ 200 и для нижних чинов знаков отличия Военного ордена 2000» (ЦГВИА, ф. 29, оп. 153г. св. 10, ч. 1, д. 2, лл. 5‒6).

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 196.

 

9b5bc01c50e2.jpg

 

cf9d3404ef11.jpg

 

6e7e71d8367f.jpg

 

3e528468ce7d.jpg

 

8239eff65ea4.jpg

 

224c3b3b9d65.jpg

 

5261b4c5225f.jpg

 

274c610e91c1.jpg

 

438808754e64.jpg

 

f679c6004052.jpg

Ответить

Фотография Стефан Стефан 30.07 2017

№ 245

 

1812 г. октября 31. ‒ РАПОРТ М. И. КУТУЗОВА АЛЕКСАНДРУ I С ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ К НАГРАЖДЕНИЮ ГЕНЕРАЛОВ МОСКОВСКОГО ОПОЛЧЕНИЯ, ОТЛИЧИВШИХСЯ В СРАЖЕНИИ ПРИ БОРОДИНЕ

 

Командующий Московскою военною силою генерал-лейтенант граф Марков, отдавая полную справедливость подвигам служащих в ополчении генералов, испрашивает им высочайшего вашего императорского величества благоволения. Список об оных имею счастие всеподданнейше представить вашему императорскому величеству во всемилостивейшее воззрение1. Прочие же награжденные мною по тому ополчению штаб- и обер-офицеры будут помещены в списке о других офицерах, коим по высочайше предоставляемой мне власти объявил я чины и дал ордена.

 

Фельдмаршал князь Г[оленищев]-Кутузов

 

ЦГВИА, ф. 103, оп. 208а, св. 0, д. 3, л. 67. Подлинник. Опублик. в сб. «Московское дворянство в 1812 году», М., 1912, стр. 146.

 

 

1 См. приложение к настоящему документу.

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 206.

 

1c366c10814d.jpg

 

8c265e85b76e.jpg

Ответить

Фотография Ученый Ученый 31.07 2017

26-го на рассвете неприятель с превосходством напал на деревню Бородино, занятую гвардейскими егерями; он столь сильно теснил сей полк к реке Москве, что не дал ему времени даже сжечь моста. Неприятель, несмотря на огонь, производимый по нему артиллерией, следовал по пятам упомянутого полка и ежеминутно усиливался. Я приказал полковнику Вуичу немедленно ударить в штыки на неприятеля с егерской своей бригадой; сей храбрый офицер отважно исполнил оное; так что неприятель был вскоре опрокинут, частью истреблен, а частью сбит в реку; малое число оного спаслось переходом моста, немедленно сожженного. Между тем на левом фланге 2-й армии открылся сильный ружейный огонь; князь Багратион потребовал подкрепление; к нему отправлен был весь 2-й пехотный корпус и вскоре потом, по вторичной его просьбе, гвардейские полки: Измайловский, Литовский и Финляндский. 2-й корпус был отряжен к генерал-лейтенанту Тучкову 1-му, гвардейские полки употреблены были при деревни Семеновское. Я сам прибыл ко 2-й армии для узнания позиции ее; я нашел оную в жарком деле и войска ее в расстройстве. Все резервы были уже в деле, я поспешил возвратиться, дабы немедленно привести с правого фланга из-за центра обеих армий 4-го корпуса, оставшегося еще в моем распоряжении с 6-м пехотным, 2-м кавалерийским и тремя гвардейскими полками. Я вскоре построил оные в виде крюка, на левом фланге 26-й дивизии фронтом к 2-й армии до совершенного исполнения сего движения; 2-я армия по отсутствии раненого князя Багратиона и многих генералов была опрокинута и в величайшем расстройстве. Все укрепления с частью батарей достались неприятелю, одна 26-я дивизия удерживала еще свою позицию около высоты, находящейся впереди центра; она уже два раза отражала неприятельские нападения (сие происходило около 11-ти часов утра). Генералу Дохтурову поручено было начальство над 2-ю армией: его пехота совершенно была разбита и рассеяна в малых кучках, оставленных уже за Главной квартирой на большой Можайской дороге; три гвардейские полка отступили в изрядном устройстве и приближались к прочим гвардейским полкам, выстроенным мною в резерве с 2-м кавалерийским корпусом позади 4-го. В конце левого фланга дело происходило с утра с переменным успехом, генерал-лейтенант Тучков был ранен, генерал Багговут принял начальство и был отряжен, в самое время совершенного разбития 2-й армии, но он с отличным мужеством все еще удерживал неприятеля почти на каждом шагу, тогда неприятель обратил всю свою силу против 7-го корпуса и высоты центра, но встречен был неустрашимостью. Он употребил всю свою силу против сих двух предметов; после сильной канонады около часа неприятель во многих колоннах атаковал высоту центра, опрокинул 26-ю дивизию и овладел высотой и батареей оной занимаемой; в то же время генерал-майор Ермолов приблизился к бегущей 26-й дивизии с батальоном 24-й дивизии, сомкнутым в густую колонну, остановил ее и повел с мужеством к высоте; я отрядил, между тем, два других батальона справа для обхода левого крыла неприятельского и еще правее выслал Оренбургский полк ударить на левый фланг неприятельской колонны; я приказал всей находящейся в сем месте артиллерии действовать по оной же колонне, - все сии меры увенчаны желаемым успехом. Неприятель свергнут с высоты, артиллерия наша обратно отбита, и все, не успевшие спасаться бегством, совершенно истреблены. Неприятель потерял в сем случае по малой мере 3000 человек, ибо высота и поле, окружающее оную, несколько сот шагов были устланы неприятельскими трупами. При сем деле взят в плен генерал Бонами. По утомлению и расстройству 26-й дивизии, поручил я сие место генерал-майору Лихачеву с 24-й дивизией. Я вывел 26-ю дивизию из дела для восстановления в ней порядка и формирования батальонов и предписал ей занять место между 4-м корпусом и 24-й дивизией; но до вечера я не видал сей дивизии: она стояла позади резервной кавалерии. Генерал Паскевич занимался приведением ее в устройство. Во время самого нападения на высоту центра неприятельская кавалерия, состоящая большей частью из кирасир и несколько полков уланских, ударила на 4-й корпус, там встретила она Перновский пехотный и 24-й егерский. Сии храбрые полки выжидали нападения неприятеля с неимоверным мужеством, допустили его на 80 или 60 шагов и дали по нему столь удачный залп, что он отступил в расстройстве. Сумской и Мариупольский гусарские полки и Сибирский драгунский преследовали неприятеля, но, столкнувшись с неприятельской пехотой и артиллерией, возвратились в расстройстве. Неприятельская кавалерия, усиленная резервами, следовала по пятам за нашей конницей, пробилась вперед между колонн и пехотных каре и явилась таким образом в тылу 4-го и 6-го корпусов. Храбрые сии войска не замешались, но приняли неприятеля с задних фасов своих каре; огонь, производимый ими и нашей конной артиллерией, привел в беспорядок неприятельские ряды. Кавалерия наша снова построилась и с помощью нескольких драгунских полков ударила на неприятеля и совершенно его опрокинула, так что он вовсе из виду отступил за свою пехоту. Тогда снова артиллерия открыла с обеих сторон смертоносное свое действие; казалось, что Наполеон решился уничтожить нас артиллерией. Пехота наша с чудесной твердостью выдержала ужаснейший пушечный огонь, в особенности войска, составлявшие угол центра, весьма потерпели, ибо там пересекало огонь со многих неприятельских батарей. Во время сей ужасной канонады, сбивавшей с обеих сторон целые ряды, неприятель устроил несколько кавалерийских и пехотных колонн. Я предвидел жестокое нападение со стороны неприятеля; я послал немедленно за 1-й кирасирской дивизией, полагая, что она все еще на месте, мною предписанном, в коем намеревался я сохранить ее для решительного удара, но по несчастию была она уведена, не знаю кем, на край левого фланга. Адъютант мой едва достиг двух только кирасирских полков гвардии и воротив оные привел немедленно ко мне. Между тем неприятель начал уже нападение, с частью своей кавалерии занимал он нашу, а с другой врубился в 24-ю дивизию, употребленную для прикрытия батарей на высоте центра. Неприятель опрокинул оную и облегчил тем атаку пехотным колоннам, подвинувшимся тогда с другой стороны. Высота с частью артиллерии была взята штурмом, а 24-я дивизия возвратилась в величайшем смятении, но была немедленно остановлена и построена; тогда неприятельская кавалерия соединенными силами устремилась на нашу пехоту, я предвидел уже минуту решения нашей участи. Кавалерия моя была недостаточна к удержанию сей громады неприятельской, и я не смел ее вести против неприятеля, полагая, что будет опрокинута и в расстройстве притеснена к пехоте. Всю свою надежду полагал на храбрую пехоту и артиллерию, сделавшихся в сей день бессмертными; обе исполнили мое ожидание, неприятель был приостановлен. В сию затруднительную минуту прибыли на рысях два гвардейские кирасирские полка, я указал им неприятеля, и они с редкой неустрашимостью устремились в атаку. Полки Сумской, Мариупольский и Оренбургский гусарские, Сибирский, Иркутский и Оренбургский драгунские последовали за ними. Псковской драгунский и Изюмский гусарский, также отряженные без моего о том сведения, прибыли тогда под начальством генерала Корфа, я поставил их в резерве. Тогда началась кавалерийская битва из числа упорнейших когда-либо случавшихся. Неприятельская и наша конница попеременно друг друга опрокидывала, потом строились они под покровительством артиллерии и пехоты, наконец, наша успела с помощью конной артиллерии в обращении неприятельской кавалерии в бегство. Она совершенно отступила от поля сражения. Пехота, стоявшая против 4-го корпуса, также отступила почти из виду артиллерии, оставив одну цепь стрелков; но взятая высота все еще сильно была защищаема, позади оной находилось еще несколько колонн пехоты и малое число кавалерии. Пушечный огонь с обеих сторон возобновлялся, неприятельский мало-помалу ослабевал, но с наших батарей производилось беспрерывное действие до самого вечера по упомянутой высоте и колоннам позади оной поставленным. Наконец темнота ночи водворила и с нашей стороны тишину.
Во время всех сих происшествий, князь Кутузов отрядил 1-й кавалерийский корпус к Москве-реке для нападения на левый фланг неприятеля с помощью казаков генерала Платова; если б сие нападение исполнилось с большей твердостью, не ограничиваясь одним утомлением неприятеля, то последствие оного было бы блистательно. Генерал Дохтуров занимался приведением 2-й армии в устройство, кавалерия и часть сей армии сражались во весь день с отличнейшей храбростью, но пехота была по большей части рассеяна и собрана уже ввечеру. Генерал Багговут в сие время находился в затруднительнейшем положении, но с помощью кавалерии 2-й армии удержал он довольно удачно место, им занятое; высоты, занимаемые его артиллерией, были взяты неприятелем, но оставлены оным под вечер.

 

М.Барклай-де-Толли

Ответить

Фотография Ученый Ученый 31.07 2017

А.Аверьянов. Князь Багратион в Бородинском сражении.

1436491405_0_909cb_f696d19b_xxl.jpg

Ответить

Фотография Стефан Стефан 31.07 2017

№ 246

 

[1812 г.]. ‒ ИЗ «СПИСКОВ УБИТЫХ, РАНЕНЫХ И НАГРАЖДЕННЫХ ВОИНСКИХ ЧИНОВ В ВОЙНУ 1812‒1814 гг.»

 

Сражения при Колоцком монастыре, Шевардине и Бородине 24 и 26 августа 1812 г.

 

Командовавший войсками: главнокомандовавший генерал от инфантерии князь Голенищев-Кутузов.

 

Участвовавшие войска: лейб-гвардии Преображенский, Семеновский, Измайловский, Литовский, Егерский, Финляндский {208} полки и гвардейский экипаж; Кавалергардский полк, лейб-гвардии Конный, Уланский, Драгунский, Гусарский, Казачий полки и гвардейская Черноморская сотня; гвардейской артиллерии: две батарейные и две легкие роты, две конные батареи и два орудия гвардейского экипажа; гренадерские полки: графа Аракчеева, Астраханский, Екатеринославский, Киевский, Лейб-гренадерский, Малороссийский, Московский, Павловский, С.-Петербургский, Сибирский, Таврический, Фанагорийский и два баталиона сводной гренадерской дивизии; пехотные полки: Алексопольский, Брестский, Бутырский, Белозерский, Виленский, Вильманстрандский, Волынский, Екатеринбургский, Елецкий, Кексгольмский, Копорский, Кременчугский, Ладожский, Либавский, Минский, Московский, Муромский, Нарвский, Нижегородский, Новоингерманландский, Одесский, Орловский, Перновский, Полоцкий, Полтавский, Псковский, Ревельский, Рыльский, Рязанский, Селенгинский, Симбирский, Смоленский, Софийский, Тарнопольский, Тобольский, Томский, Уфимский, Черниговский, Ширванский; егерские полки: 1, 4, 5, 6, 11, 18, 19, 20, 21, 30, 33, 34, 36, 40, 41, 42, 43, 49, 50; кирасирские полки: Астраханский, Военного ордена, Глуховский, Екатеринославский, Лейб-кирасирские его и ее величества, Малороссийский, Новгородский; драгунские полки: Ингерманландский, Иркутский, Казанский, Каргопольский, Киевский, Курляндский, Московский, Новороссийский, Нежинский, Оренбургский, Псковский, Сибирский, Харьковский, Черниговский; уланские полки: Литовский и Польский; гусарские полки: Ахтырский, Елисаветградский, Изюмский, Мариупольский, Сумский; Донские казаки; Московское и Смоленское ополчения; батарейные роты: 1, 2, 3, 4, 6, 7, 10, 11, 12, 17, 23, 24, 26, 31, 32; легкие роты: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 11, 12, 13, 14, 19, 20, 21, 22, 24, 32, 33, 43, 44, 45, 46, 47, 48; конные роты: 2, 4, 5, 6, 7, 8, 9; 1-я и 2-я Донские...1

 

Выбыло из строя нижних чинов 45 000...2

 

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 410483, лл. 34‒52. Копия.

 

 

1 Опущена часть текста с поименным перечислением генералов и офицеров, убитых и раненых при Бородине. Убиты 6 генералов, 166 офицеров. Ранены 23 генерала, 438 офицеров. Всего 633 человека.

 

2 Опущен конец документа с перечислением наград, назначенных генералам и офицерам.

 

3 Полное название дела: «Списки убитым, раненым и награжденным воинским чинам в войну 1812‒1814 гг., доставленные в Комиссию для построения в Москве храма во имя Христа Спасителя, на предмет начертания их на мраморных досках в сем храме, 1848 года». {209}

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 208‒209.

Ответить

Фотография Ученый Ученый 01.08 2017

Еще никогда мы не теряли в одном сражении столько генералов и офицеров. Успех оспаривался с таким упорством и огонь был такой убийственный, что генералы, как и офицеры, должны были платить своей жизнью, чтобы обеспечить исход атак. И днем во время сражения, и ночью для раненых делали все, что могли, но большинство жилых помещений вблизи поля битвы загорелось во время боя, и поэтому многие перевязочные пункты провели ночь под открытым небом. Пленных было мало. Русские проявили большую отвагу; укрепления и территория, которые они вынуждены были уступить нам, эвакуировались в порядке. Их ряды не приходили в расстройство; наша артиллерия громила их, кавалерия рубила, пехота брала в штыки, но неприятельские массы трудно было сдвинуть с места; они храбро встречали смерть и лишь медленно уступали нашим отважным атакам. Еще не было случая, чтобы неприятельские позиции подвергались таким яростным и таким планомерным атакам и чтобы их отстаивали с таким упорством. Император много раз повторял, что он не может понять, каким образом редуты и позиции, которые были захвачены с такой отвагой и которые мы так упорно защищали, дали нам лишь небольшое число пленных. Он много раз спрашивал у офицеров, прибывших с донесениями, где пленные, которых должны были взять. Он посылал даже в соответствующие пункты удостовериться, не были ли взяты еще другие пленные. Эти успехи без пленных, без трофеев не удовлетворяли его. Несколько раз во время сражения он говорил князю Невшательскому, а также и мне:

 

А.Коленкур. Поход Наполеона в Россию.

http://antinormanist...com/176232.html

Ответить

Фотография Ученый Ученый 01.08 2017

Е.Зайцев. Молебен на Бородинском поле.

 

%D0%97%D0%B0%D0%B9%D1%86%D0%B5%D0%B2-%D0

Ответить

Фотография Стефан Стефан 01.08 2017

№ 304

 

1812 г. сентября 9. ‒ ИЗ ПРИКАЗА М. И. КУТУЗОВА ПО АРМИЯМ О ПРИСВОЕНИИ ЕМУ ЧИНА ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛА И О ВЫДАЧЕ ДЕНЕЖНОГО НАГРАЖДЕНИЯ ВОЙСКАМ, УЧАСТВОВАВШИМ В СРАЖЕНИИ ПРИ БОРОДИНЕ

 

№ 20

Главная квартира селение Красная Пахра

 

Извещаю армию, что я всемилостивейшею десницею возведен на степень генерал-фельдмаршала российской армии2.

 

После всеподданнейшей сердечной моей признательности благодарность моя относится к виновникам сего, к сподвижникам мне в знаменитый день 26 августа.

 

Его императорское величество в ознаменование отличного своего благоволения к победе, одержанной над неприятелем {255} 26 августа, всемилостивейше жалует нижним чинам, бывшим в сражении того дня, по пяти рублей на человека.

 

Г.г. главнокомандующие, вытребовав таковые списки, благоволят приказать отослать их к генерал-интенданту Канкрину для удовлетворения.

 

По случаю настоящих дождей и худых дорог предписывается, в случае естли бы обильно идущие сюда провиантские транспорты каковое-либо время в пути замедлили, тогда заменять часть хлебной дачи мясною порциею на основании прежде сего сделанного о сем положения. Между тем, приказать полкам продовольствоваться из фур, находящихся в селении Чернишне.

 

Квартирмейстерской части полковнику Ейхену и прапорщику Щербинину находиться при генерал-лейтенанте Коновницыне.

 

Псковскому пехотному полку благодарность за соблюдение в маршах порядка и за то, что не замечено в оном мародерства…

 

Г.г. генералам позволяется провести нынешнюю ночь в ближних деревнях…

 

Князь Г[оленищев]-Кутузов

 

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3524, лл. 18‒19 об. Подлинник. Полностью опублик. в сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т. XVIII, СПБ, 1911, стр. 34‒35, частично в сб. «Фельдмаршал Кутузов», 1947, стр. 184. {256}

 

 

2 В сборниках «Отечественная война 1812 г.» и «Фельдмаршал Кутузов» ‒ российских армий. {255}

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 255‒256.

Ответить

Фотография Ученый Ученый 01.08 2017

Псковскому пехотному полку благодарность за соблюдение в маршах порядка и за то, что не замечено в оном мародерства…

Неужели это единственный полк, сохранивший порядок и не замеченный в мародерстве?))

Ответить

Фотография Стефан Стефан 02.08 2017

 

Псковскому пехотному полку благодарность за соблюдение в маршах порядка и за то, что не замечено в оном мародерства…

Неужели это единственный полк, сохранивший порядок и не замеченный в мародерстве?))

Не знаю, т.к. цитата обрывается многоточием.

Ответить

Фотография Ученый Ученый 02.08 2017

БОРОДИНО ЧЕРЕЗ 52 ДНЯ ПОСЛЕ БИТВЫ
  
  
  
  Наполеон оставил Москву. Войска его, разбитые под Малым Ярославцем, спешили
  захватить большую Смоленскую дорогу, и некоторые колонны взошли на нее близ
  Можайска. Наконец приблизились они к полю Бородинскому. Все было пусто и
  уныло около этого поля, жившего некогда страшною, огненною жизнью; теперь
  мертвого, оледенелого. Окрестные деревни сожжены; леса, обнаженные осенью и
  постоями войск, изредели; свинцовое небо висело над холмами полуубеленными.
  
  И в этом могильном запустении лежали трупы, валялись трупы, страшными
  холмами громоздились трупы!.. Это было кладбище без гробов! Тысячи
  раскиданы были без погребения.
  
  Пятьдесят два дня лежали они добычею стихий и перемен воздушных. Редкий
  сохранил образ человека. Червь и тление не прикасались объятым стужею; но
  явились другие неприятели: волки стадами сбежались со всех лесов Смоленской
  губернии; хищные птицы слетелись со всех окольных полей, и часто хищники
  лесные спорили с воздушными за право терзать мертвецов. Птицы выклевывали
  глаза, волки огладывали кости. В одном месте, к стороне Семеновских
  редантов, 20 000 тел лежали лоском в виде мостовой! Остовы лошадей, с
  обнаженными ребрами, искрошенное оружие, разбитые барабаны, каски, сумы,
  опрокинутые фуры без колес, колеса без осей, оледенелые пятна крови и
  примерзлые к земле, разноцветные лохмотья мундиров разных войск, разных
  народов: вот убранство поля Бородинского! Горецкие и Шевардинские курганы и
  большой центральный люнет стояли, как запустелые башни, ужасными
  свидетелями ужасного разрушения. В сумерках вечерних и при бледном мерцании
  луны зрение обманывалось: казалось, что на вершинах оставленных батарей
  мелькали изредка образы человеческие. Это действительно были люди ќ
  мертвые, окостенелые! Захваченные стужею и прижатые грудами трупов к
  парапетам, они, мертвецы на страже мертвых, стояли прямо и мутными глазами
  глядели в поле... Ветер шевелил на них пестрые лохмотья одежд и придавал
  неподвижным вид какой-то мгновенной жизни, обманчивого движения. Но на этом
  поле смерти и уничтожения среди целого народа мертвецов был один живой!
  Сотни подобных ему несчастливцев, отстонав на берегах Стонца, пошли
  сетовать и умирать на берега Сетуни. Этот остался верным Бородинскому
  полю[30] . LКто ты?v ќ спросили французы, услышав близ большой дороги свой
  родной язык. ќ LЯ несчастный половинный человек, половинный мертвец! За
  восемь недель перед этим ранен я на великом побоище. Картечь раздробила мне
  обе ноги. Когда я пришел в себя, была уже ночь и никого не было в поле. Я
  ползал по берегам ручья, питаясь травою, кореньями и сухарями, которые
  находил в сумах убитых. На ночь залезал я в остовы лошадей и прикладывал их
  свежее мясо к своим свежим ранам. Этот пластырь чудесно исцелял мои язвы!
  Свыкшись с остротою русского воздуха, я окреп и почувствовал в себе
  некоторую силу. Кровь не текла более из ран моих. Но я был один, один живой
  между тысячами мертвых. По ночам, правда, оживало это поле: какие-то
  странствующие огоньки блуждали по нем в разных направлениях. Это были
  баталионы волков, приходивших кормиться остатками баталионов наших. Я бил
  штыком о кремень, по временам сжигал понемногу пороху и тем отгонял от себя
  неприятелей. Да зачем им и добиваться меня! У них была богатая трапеза и
  без моих еще не остывших костей! Отчужденный от мира живого, от людей с
  теплою кровью, от движения гражданского, я наконец присмотрелся к своим
  неподвижным товарищам. Для них уже не существовало время, которое тяготело
  надо мною. С исходом каждого дня я клал по одному штыку солдатскому в
  приметное место, и вот уже их 50 с тех пор, как я здесь одиночествую. Если
  ночью пугали меня волки, то днем радовало присутствие собак, из которых
  некоторые удостаивали меня своими ласками, как будто узнавали во мне
  хозяина поля Бородинского. Эти стаи собак набегали из соседственных
  селений, но людей нигде не видно было!.. Иногда в тишине длинных,
  бесконечных русских ночей сдавалось мне, что где-то закипало сражение,
  сыпалась дробью перестрелка; какие-то звуки неясные, отдаленные, какие-то
  голоса мимолетные, глухой гул из России народов Европы. Правительство
  озаботилось освободить поля русские от трупов, которые, без сомнения,
  удвоили бы заразу, если б их оставили до теплых весенних дней. И вот в одну
  ночь, в одну длинную морозную ночь небо над застывшим полем Бородинским
  окатилось красным заревом. Жители Валуева, Ратова, Беззубова, Рыкачева,
  Ельни и самого Бородина, предуведомленные повесткою от земского суда,
  выползли из своих соломенных нор и, с длинными шестами, топорами и вилами,
  отправились на поле Бородинское, где уже работали крестьяне окольных
  волостей.
  
  Длинные ряды костров из сухого хвороста и смольчатых дров трещали на
  берегах Стонца, Огника и Колочи. Люди с почерневшими от копоти лицами, в
  грязных лохмотьях, с огромными крючьями, валили без разбора тела убиенных
  на эти огромные костры. И горели эти тела, и густые облака тучного
  беловатого дыма носились над полем Бородинским. На тех кострах горели кости
  уроженцев счастливых стран, Лангедока и Прованса, кости потомков древних
  французских рыцарей, старинных князей, новых графов и генералов новой
  империи французской, потомков древних феодалов, сильных баронов германских,
  кости гренадер, егерей и мушкетеров французских и железных людей
  Наполеоновых. И горели, прогорали и разрушались кости вооруженных орд
  двадцати народов нашествия! Горели кости людей, которых возврата на родину,
  в благовонные рощи Италии, на цветущие долины Андалузии, так нетерпеливо
  ожидали отцы и матери в великолепных замках и невесты у брачного алтаря!
  
  Вековечные титулы, отличия, порода, знатность ќ все горело! И ужели не было
  существа, которое бы уронило слезу любви на эти кости врагов и
  соплеменников?
  
  Но вот, под заревом пожара небывалого, при блеске костров, являются два
  лица на поле Бородинском. То была женщина, стройная, величавая, то был
  отшельник, облаченный в схиму. Оба в черных траурных одеждах. У нее блестит
  на груди крест, на нем везде видны символы смерти ќ изображения черепа и
  костей адамовых. Между костров огненных, по берегам молчащего Огника идут
  они, молчаливые, ночью, под бурею. Она с запасом своих слез; он с фиалом
  святой воды и кропильницею. И плачет и молится жена, и молится и окропляет
  водою жизни смиренный отшельник, живой мертвец, тех мертвецов безжизненных.
  И вот чьи слезы, чьи благословения, под ризою черной осенней ночи, под
  бурею, раздувающею костры, напутствуют в дальний, безвестный путь тех
  потомков древних рыцарей, тех генералов и герцогов, тех великанов нашего
  времени, которые, по какому-то непонятному, обаятельному действию
  исполинской воли чародея, пришли с своими войсками, с своими колоннами,
  чтоб положить кости на русской земле и предать те кости на пищу русскому
  огню, и отдать пепел тех костей на рассеяние ветрам подмосковным. И тот
  отшельник, схимник соседственного монастыря, и та женщина, вдова генерала
  Тучкова, среди исполнителей обязанности общественной были единственными
  представителями любви, высокой христианской любви!
  
  На одной из батарей Семеновских (на среднем реданте) Маргарита Тучкова,
  отказавшись от всех прав (а их так было много!) и притязаний на счастье
  мирское, сняв светлые одежды мирянки и надев черные монахини, построила
  храм Христу Спасителю и устроила общину, в которой живут и молятся
  смиренные инокини. Под сводом этого храма, на левой стороне, стоит памятник
  Александру Тучкову, и в нем сохраняется икона Божией Матери. С этою иконою
  был он во всех походах до Бородинского сражения, и во всех походах
  сопровождала его супруга, до смерти верная и по смерти с ним неразлучная!
  
  И горели кости князей и герцогов и остатки эскадронов и обломки оружия с
  зари вечерней до утренней, и солнце застало поле Бородинское поседевшим от
  пепла костей человеческих.
  
  Прошла зима. Теплые весенние дожди напоили окрестности Можайска, и высоко
  росли травы и прозябения на местах великого побоища. Поселяне говорили
  между собою: LЗемля наша стала сыта!v А чиновники местной полиции, сверяя
  донесения сотских, сельских старост и волостных писарей, выводили валовый
  итог:

  L1812-го года, декабря 3-го, всех человеческих и конских трупов на
  Бородинском поле сожжено: девяносто три тысячи девятьсот девяносто девять

 Ф.Глинка. Очерки бородинского сражения

 

http://az.lib.ru/g/g...text_0050.shtml

Ответить

Фотография Ученый Ученый 02.08 2017

1256917925.jpg

 

 

 

 

Юбилейная монета 1839 г.

Ответить

Фотография Стефан Стефан 27.08 2017

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

 

[1812 г.]. ‒ ОПИСАНИЕ СРАЖЕНИЯ ПРИ СЕЛЕ БОРОДИНЕ, БЫВШЕГО 26-го ЧИСЛА АВГУСТА 1812 г. МЕЖДУ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРАТОРСКОЙ АРМИЕЙ ПОД ПРЕДВОДИТЕЛЬСТВОМ ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ КНЯЗЯ ГОЛЕНИЩЕВА-КУТУЗОВА И ФРАНЦУЗСКОЮ СОЕДИНЕННОЮ АРМИЕЮ, СОСТОЯВШЕЮ ИЗ ВОЙСК ВСЕХ ДЕРЖАВ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ, ПОД ПРЕДВОДИТЕЛЬСТВОМ ИМПЕРАТОРА НАПОЛЕОНА1

 

Августа 24-го дня, пополудни в 4 часа ариергард наш под командою генерал-лейтенанта Коновницына атакован был французами при Колоцком монастыре. Превосходные силы неприятеля принудили оный отступить к позиции, близ села Бородина находящейся, где главная армия была уже построена в боевой порядок. В сей день ариергард наш имел поверхность над неприятелем: Изюмской гусарской полк с некоторым числом казаков в одной из атак истребил совершенно три эскадрона неприятельской кавалерии.

 

Между тем неприятель приближался к позиции нашей тремя колоннами А, А, А (план № 1)2. Правая, состоящая из 5-го корпуса под командою князя Понятовского, шла по Старой Смоленской дороге к дер. Ельне. Средняя, при коей находился {445} император Наполеон и состоявшая из четырех кавалерийских корпусов под командою короля неаполитанского3 1-го корпуса маршала Даву, 3-го и 8-го маршалов Нея и Жюно, всей гвардии и резервной артиллерии, следовала по большой дороге к селу Бородину. Левая, под командою вице-короля италианского4, из 4-го корпуса, шла по проселочной дороге чрез деревню Большие Сады также к с[елу] Бородину.

 

Построенный нами 24-го числа редут X, а также егери, засевшие в рвах и кустарниках на правом берегу реки Колочи и занимавшие деревню Фомкину, Алексину и Доронину, весьма затрудняли приближение неприятеля по большой дороге. Вследствие чего Наполеон приказал 1-го корпуса дивизии генерала Компан, переправясь чрез речку Колочу, вытеснить егерей и овладеть вышеупомянутым редутом. Войски, защищавшие оный, находились под командою генерал-лейтенанта князя Горчакова 2-го и состояли из полков 27-й пехотной дивизии, имевшей в подкрепление 2-ю кирасирскую дивизию.

 

Битва против сего редута час от часу делалась упорнее, однакож все покушения неприятеля, отражаемого несколько раз с большим уроном, со делались тщетными, и, наконец, он был совершенно отбит, потеряв более тысячи человек убитыми и ранеными. Кирасирские полки: Екатеринославской, Орденской, Глуховской и Малороссийской быстрою атакою довершили его поражение. При сем случае взято нами 8 пушек, из коих 3, быв подбиты, оставлены на месте сражения.

 

Главный предмет главнокомандующего к[нязя] Голенищева-Кутузова при построении сего редута состоял в том, чтобы открыть настоящее направление неприятельских сил и, если возможно, главное намерение императора Наполеона. Из донесений генерал-квартирмейстера Толя, находившегося на батарее с некоторыми офицерами квартирмейстерской части, главнокомандующий известился, что неприятель с значущим числом кавалерии под командою короля неаполитанского и пехоты корпуса Даву переправился на правый берег Колочи и что по Старой Смоленской дороге видны также большие силы, но за лесами подробно их рассмотреть было невозможно.

 

Полученный к вечеру рапорт от генерал-майора Карпова, отступившего по упомянутой дороге с 4 казачьими полками, подтвердил, что корпус князя Понятовского приближался по сей дороге. Вследствие сего главнокомандующий приказал генерал-лейтенанту князю Горчакову 2-му, оставя редут в ночи, отступить со всеми войсками в главную позицию и занять свое место в линии.

 

25-го числа (смотри на план № 1) армия французская А, А (синею кр[аской]) находилась в виду нашей и расположилась следующим порядком: на правом берегу реки Колочи 5-й {446} корпус, состоящий из 17-й и 18-й пехотных дивизий и двух бригад кавалерии, скрытно за большим лесом, имея за линиями деревню Рыкачеву. 1-го корпуса 5-я, 2-я и 1-я дивизии пехоты ‒ между деревнями Фомкиной, Алексинок и Дорониной, а 3-я и 4-я дивизии того ж корпуса на левом берегу Колочи, перед деревнею Валуевой. 4-й корпус из 14-й, 13-й пехотных дивизий, италианской гвардии и двух бригад кавалерии, влево от большой дороги, в виду села Бородина, имея кавалерию свою за речкою Войною. Весь резерв, состоявший из молодой и старой гвардии с принадлежащею к ней кавалериею, между деревнями Валуевой и Ратово, где и главная квартира императора Наполеона расположилась. За гвардией по большой дороге при деревне Головиной остановились 3-й корпус из 10-й, 11-й и 25-й, и 8-й из 23-й и 24-й пехотных дивизий, с принадлежащими к ним тремя кавалерийскими бригадами, 1-й, 2-й, 3-й и 4-й кавалерийские корпуса с королем неаполитанским за густою рощею вправо от оставленного нами редута.

 

В сей день неприятель под прикрытием сильной перестрелки с нашими егерями рекогносцировал позицию российской армии.

 

К вечеру на правом крыле неприятельском замечены были разные движения, скрытые от нас лесами, из чего главнокомандующий заключил, что намерение Наполеона состояло в том, чтобы напасть главными силами на левое крыло наше и потом, продолжая движение по Старой Смоленской дороге, отрезать совершенно нас от города Можайска. Вследствие сего главнокомандующий князь Голенищев-Кутузов приказал немедленно генерал-лейтенанту Тучкову 1-му с 3-м пехотным корпусом итти на левое крыло и положением своим прикрыть Старую Смоленскую дорогу. В подкрепление сему корпусу отряжено было 7000 человек Московского ополчения под командою генерал-лейтенанта Маркова и шесть Донских полков с генерал-майором Карповым. (Все, что под литерою А, красною краской ‒ показывает первую позицию российской армии).

 

От 3-го корпуса, расположенного на Старой Смоленской дороге при деревне Утице, до левого крыла армии было расстояние, покрытое лесом почти на версту. На сем пространстве для общей связи расположены были егерские полки 20-й, 21-й, 11-й и 41-й. Сводные гренадерские баталионы 7-го и 8-го корпусов, под командою генерал-майора графа Воронцова, заняли все укрепления, построенные нами пред деревней Семеновской, за коими была 27-я пехотная дивизия под командой генерал-майора Неверовского, а за деревнею Семеновскою 2-я гренадерская дивизия в резерве. Обе сии дивизии составляли 8-й корпус под командою генерал-лейтенанта Бороздина 1-го. К деревне Семеновской примыкал левой фланг 7-го корпуса генерал-лейтенанта Раевского, простираясь линиею своею в направлении близ кургана, укрепленного 24-го числа. Оба сии корпуса составляли левое крыло армии под командою генерала от инфантерии князя {447} Багратиона. От 7-го корпуса в направлении к деревне Горкам расположен был 6-й корпус под командою генерала от инфантерии Дохторова, составлявший центр армии.

 

От сей деревни уступами назад стояли 4-й (генерал-лейтенанта графа Остермана) и 2-й (генерал-лейтенанта Багговута) пехотные корпуса, составлявшие правое крыло армии под командою генерала от инфантерии Милорадовича. Сии последние три корпуса состояли под начальством генерала от инфантерии князя Барклая-де-Толли.

 

Все вышеупомянутые войски составляли главные силы наши (кор-де-баталь), быв расположены в две линии, в баталионных колоннах, с принадлежащею к ним артиллериею. За ними находились кавалерийские корпуса в следующем порядке: 1-й кавалерийский уступом за 2-м пехотным корпусом, 2-й за 4-м, 3-й за 6-м и 4-й за 7-м. Позади расположен был главный резерв армии, состоявший из 5-го корпуса, составленного из гвардейских полков, двух кирасирских дивизий и значущей части батарейной и конной артиллерии. Все егерские полки вообще составляли передовую цепь с резервами и занимали леса, деревни и все дефилеи как в позиции, так и перед оною находившиеся.

 

В сей день российская армия имела под ружьем линейного войска с артиллериею 95 000, казаков 7000, ополчения Московского 7000 и Смоленского 3000. Всего под ружьем 112 000 человек. При сей армии находилось 640 орудий артиллерии.

 

Неприятельская армия, превосходившая числом войск армию нашу, в ночь с 25-го на 26-е, соединив вправо от редута X (красн[ою] краскою) 4-ю, 5-ю и 2-ю дивизии 1-го корпуса, а на левом берегу реки Колочи 1-ю и 3-ю дивизии сего ж корпуса, перешла в то же время 3-м и 8-м корпусами и всею гвардиею по устроенным мостам при селе Фомкине на правой берег реки Колочи и заняла позицию в В.

 

В сей день неприятельская армия имела войск под ружьем, а именно: 5-й корпус князя Понятовского, состоявший, как выше сказано, из двух пехотных дивизий и двух бригад кавалерии, ‒ 16 000 человек. Первый маршала Даву, из пяти дивизий пехоты и двух бригад кавалерии, ‒ 45 000 человек. Третий маршала Нея, из трех дивизий пехоты и двух бригад кавалерии, ‒ 25 000 человек. Осьмой маршала Жюно, из двух дивизий пехоты и одной бригады кавалерии, ‒ 10 000. Четвертый вице-короля италианского Евгения, из трех дивизий пехоты и двух кавалерии, ‒ 24 000. Резерв из молодой гвардии ‒ 20 000, старой гвардии с ее кавалериею ‒ 10 000 человек. Четыре кавалерийских корпуса, состоявших каждый из трех дивизий, под командою короля неаполитанского Иоахима5 составляли 30 000 человек. К сему принадлежало более 1000 орудий артиллерии, что и составляет под ружьем всего войска с артиллериею более 185 000 человек. {448}

 

В таком положении обе армии ожидали с нетерпением наступления дня.

 

26-го числа в 5 часов пополуночи неприятель учинил первое стремление на село Бородино, атаковав оное 13-ю дивизиею генерала Дельзона корпуса вице-короля италианского, вероятно, с тем, дабы обратить главное внимание наше на сей пункт и, овладев оным, облегчить действие на левое наше крыло, в то же самое время атакованное С (синею).

 

Атака неприятеля С (синею) на село Бородино произведена была с невероятною быстротою, но мужество лейб-гвардии егерского полка под командою полковника Бистрома 1-го, оживляемое примером прочих своих офицеров, остановило стремление 7000 французов. Наикровопролитнейший бой возгорелся на сем месте, и сии храбрые егери в виду целой армии удерживали более часу неприятеля; наконец, приспевшее к нему подкрепление с артиллериею Д (синею) принудило сей полк, оставя Бородино, перейти за реку Колочу. Французы, ободренные занятием села Бородина, бросились вслед за егерями и почти вместе с ними перешли по мосту, но гвардейские егери, подкрепленные полками, пришедшими с полковниками Вуичем и Карпенковым, вдруг обратились на неприятеля и соединенно с ними, ударив в штыки, истребили совершенно 106-й неприятельской полк, перешедший на наш берег. Мост на реке Колоче был уничтожен, несмотря на сильный неприятельский огонь. Французы в течение целого дня не осмелились сделать вновь покушения к переправе на сем пункте, довольствуясь только перестрелкою с нашими егерями. При сем случае, квартирмейстерской части полковник Равердовский был убит, а лейб-гвардии егерского полка полковник Макаров и многие другие офицеры ранены. С неприятельской стороны убиты генерал Плозонн и артиллерии полковник Деме.

 

Между тем огонь на левом крыле нашем час от часу усиливался. Приближение к оному было весьма затруднительно для неприятеля, ибо он должен был проходить с артиллериею и кавалериею густой лес и кустарник, в котором не было даже и тропинки, и, наконец, пройдя оной в расстоянии почти картечного выстрела, строиться в колонны к атаке, отчего головы первых неприятельских колонн, под командою генерала Компан (который в начале действия был ранен) и генерала Дессе, показывавшиеся неоднократно пред нашими укреплениями, всегда прогоняемы были убийственным огнем артиллерии нашей и егерскими полками, лес занимавшими. Около 7-ми часов главными силами своими, составленными из корпусов маршалов Даву и Нея и свернутыми в густые колонны, при жестоком огне из 130 орудий Е Е (синею краскою, № II), под командою артиллерии генералов Сорбье и Пернеттю, начал выходить из лесов в направлении к флешам (смотри на плане № II букву Е син[ей] краской]. Корпус же князя Понятовского в то же время следовал на деревню Утицу по Старой Смоленской дороге (план № II, {449} синею краскою). Вслед за сими корпусами (см. план № III) двинулся король неаполитанской со всею кавалериею, а именно: корпус Нансути в подкрепление маршала Даву, корпус Монбрёна в направлении между центром и левым крылом неприятельской армии. Корпус Груши в подкрепление вице-короля италианского, а Латур-Мобурга в подкрепление корпуса Нея (см. план № III, буквы М, К, L), за коим в резерве шел корпус маршала Жюно. Молодая и старая гвардии остановились при оставленном нами 24-го числа редуте, имев оный между линиями. Князь Багратион, видя совершенное превосходство сил неприятеля, приказал немедленно следовать к себе от 3-го корпуса 3-й пехотной дивизии под командою генерал-лейтенанта Коновницына и сверх того сблизил из резерва 2-ю кирасирскую дивизию, поставя оную левее деревни Семеновской (смотри план № I ‒ В красный).

 

По повелению главнокомандующего князя Голенищева-Кутузова вскоре пришли в подкрепление князю Багратиону три полка 1-й кирасирской дивизии под командою генерал-майора Бороздина 2-го и восемь орудий гвардейской артиллерии с полковником Козеном, которые стали за 2-ю кирасирскою дивизиею. Вслед за кирасирами главнокомандующий отрядил лейб-гвардии Измайловской и Литовской полки с батарейными ротами его высочества и графа Аракчеева, приказал генерал-квартирмейстеру Толю поспешно перевести с правого на левое крыло армии весь 2-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Багговута. Левое наше крыло до прибытия 2-го корпуса усилено было из резерва многочисленною артиллериею. (Все войски, посланные в подкрепление левого крыла армии, означены литерою В на плане № I).

 

Такое соединение сил на одном пункте предвещало кровопролитнейший бой. Вскоре после сего (см. план № IV) неприятель, вышед из лесу многочисленными пехотными колоннами, из 4-й, 5-й и 10-й дивизий состоявшими, в сопровождении кавалерии и артиллерии N и О (синею краскою), повел атаку на наши батареи. Артиллерия и пехота наша, выждав хладнокровно неприятеля на ближайший картечный выстрел, открыли по нем сильный огонь. Поражение неприятельских колонн не остановило их стремление, они бросились в интервалы между батарей в намерении взять в тыл оные, но сводные гренадерские баталионы, сомкнутые в колонны Н (план № III) и подкрепленные полками 27-й дивизии, ударив в штыки на неприятеля, почти вконец его истребили (i, i). При сем случае много содействовали полки 2-й кирасирской дивизии (к, к). Генерал-майор граф Воронцов, получа жестокую рану, принужден был оставить место сражения.

 

Между тем неприятель с батарей, около села Бородина расположенных, открыл огонь по всему фронту нашей линии, но превосходство позиции, нами занимаемой, доставляло батареям нашим удобность неоднократно заставлять молчать неприятельскую артиллерию. Французские дивизии Моран и Жерар, {450} прикомандированные в сей день к корпусу вице-короля италианского, и дивизия генерала Брюссье, перешедшие на правый берег реки Колочи, вступили в перестрелку с егерями 26-й и 12-й дивизий, занимавшими кустарник, перед позицией нашей находящийся.

 

Корпус князя Понятовекого, продолжавший движение свое по Старой Смоленской дороге, показавшись, наконец, пред дер. Утицею, занял оную в непродолжительном времени (№ II, буква G синею). Потом, вышед на равнину, невзирая на жестокой огонь нашей артиллерии, повел атаку на 1-ю гренадерскую дивизию, которая, однако, принудила его к отступлению. Неприятель, подкрепленный новыми силами, принудил генерал-лейтенанта Тучкова 1-го отступить по дороге немного назад и занять на высотах Е Е (красною краскою, план № II) выгодную позицию под прикрытием устроенных батарей, наносивших чувствительный вред неприятелю. Французы, заметя важность сих высот, повелевающих всею окружностию, овладев коими легко можно было взять во фланг левое наше крыло и отнять способы держаться на Смоленской дороге, поставили против оных батарею о 40 орудиях и, усилясь новыми войсками, повели атаку сомкнутыми колоннами НН (синей краскою), направляясь более на батарею, поставленную нами на левом фланге гренадерской дивизии, имевшей в подкрепление полки С.-Петербургской и Екатеринославской. Жестокой огонь артиллерии и пехоты нашей не мог остановить стремление неприятеля, который, успев овладеть высотою, продолжал движение свое в левый фланг и тыл гренадерской дивизии. Генерал-лейтенант Тучков 1-й, став в голове Павловского гренадерского полка FF (красною краскою № II), приказал в то же время подошедшему из 2-го корпуса генерал-лейтенанту Олсуфьеву с полками Вильманстрандским и Белозерским ударить в штыки неприятеля. Полки С.-Петербургской и Екатеринославской, подкрепленные полками лейб-гренадерским и графа Аракчеева G (красною краскою, № II), под командою генерал-майора графа Строганова, опрокинув с своей стороны неприятеля, овладели вскоре высотою, покрытою неприятельскими трупами, и поспешно устроили на оной батарею из шести орудий батарейных.

 

Урон, понесенный неприятелем, заставил его отступить на хороший пушечный выстрел (синею краскою, план № II) и ограничиться одною стрельбою из своих батарей i (синею краскою, план № II). При сем случае генерал-лейтенант Тучков 1-й, будучи смертельно ранен, должен был сдать команду генерал-лейтенанту Олсуфьеву.

 

В 9 часов неприятель, усилясь 2-ю дивизиею генерала Фриан против укреплений, пред деревнею Семеновской расположенных, решился вновь атаковать оные (см. план № IV). Многократные атаки его были с успехом отражаемы, причем много содействовал генерал-майор Дорохов с гусарскими полками Сумским и Мариупольским, драгунскими Курляндским и Оренбургским, {451} посланными генералом Барклаем-де-Толли в подкрепление левого крыла армии.

 

Наконец, в 10 часов удалось неприятелю овладеть не только нашими тремя флешами6, с коих мы не успели свезти орудий О (синею краскою), но и дер. Семеновскою. Сею выгодою не мог он воспользоваться, ибо гренадерские полки: Киевской, Астраханской, Сибирской и Московской ОО (красною краскою), под командою генерал-майора Бороздина 1-го, бросившись в штыки, сбили неприятеля на всех пунктах и прогнали до самого леса с большим для него уроном. При сем отважном действии пожертвовали и мы многими храбрыми офицерами и нижними чинами. Генерал-майор принц Мекленбургский Карл ранен, Московского гренадерского полка полковник Шатилов получил смертельную рану, Астраханского полковник Буксгевден, несмотря на полученные им три тяжелые раны, пошел еще вперед и пал мертв на батарее со многими другими храбрыми офицерами.

 

Хотя потеря неприятеля была несравненно значительнее нашей, однакож сие нимало не остановило его усилий. Новые колонны пехоты, подкрепленные кавалериею Нансути и Латур-Мобурга (план № V, QR синею краскою), бросившись на батареи наши, овладели оными. Генерал-лейтенант Коновницын, не дав неприятелю утвердиться, стремительно атаковал его с 3-й пехотною дивизиею Р (красною) и мгновенно отбил взятые им у нас батареи. При сем случае убит генерал-майор Тучков 4-й; ранены: полковники Манахтин (который потом от ран умер), Дризен и Ушаков. Пораженный неприятель должен был отступить в беспорядке к лесу, потеряв убитыми начальника главного штаба генерала Ромёфа, находившегося при корпусе маршала Даву, который при сем случае сам был ранен.

 

После сей неудачи часть корпуса маршала Жюно, приняв вправо и войдя в связь с войсками князя Понятовского, решилась обойти наши батареи и между тем отрезать 1-ю гренадерскую дивизию от левого фланга к[нязя] Багратиона. Едва лишь показались они из леса, как генерал-лейтенант князь Голицын с кирасирскими полками (№ V, ОО красною краскою), имея в подкрепление и подошедшую из 2-го корпуса с принцем Евгением Виртембергским 4-ю пехотную дивизию, атаковал головы сих колонн КК (синею краскою) и, рассеяв оные, прогнал обратно в лес. Предпринимаемые после сего неприятелем атаки всегда были опрокидываемы нашею конницею и поражаемы конно-гвардейскою артиллериею. Пехотные полки Брестской, Рязанской, Минской и Кременчугской в то же время истребили сильные неприятельские колонны, устремившиеся в левый фланг нашим кирасирским полкам.

 

В то же время противу центральной нашей линии корпус {452} вице-короля италианского после невероятных усилий против наших егерей 12-й и 26-й дивизий, овладев, наконец, кустарником, пред фронтом находившимся, подвигался вперед движениями генералов Моран и Брюссье, имея в резерве дивизию Жерара, италианскую гвардию и кавалерию генерала Груши, и, невзирая на смертоносный картечный огонь нашей артиллерии и стрелков, атаковал батарею. 26-я пехотная дивизия, сделав сильный отпор неприятелю, должна была, наконец, уступить превосходству его сил. Генерал-майоры граф Кутайсов и Ермолов, не дав неприятелю на батарее утвердиться, взяли баталион Уфимского пехотного полка и, устроив отступающих сколь можно скорее в колонны, подавая личный пример собою, ударили в штыки (план VI, буква Г красною краскою). В то же время по распоряжению генерал-лейтенанта Раевского 18-й егерский полк последовал за ними: полки 19-й и 40-й ударами в левой фланг ИИ (красною, № VI). Генерал-адъютант Васильчиков с некоторыми полками 12-й дивизии в правый фланг ИИ (красною, № V), а генерал-майор Паскевич быстрым движением с остальными полками сей дивизии зашел в тыл неприятелю (№ VI, буква И красною краскою). Таким образом, батарея во мгновение ока была опять во власти нашей. Подоспевший по приказанию генерала Барклая-де-Толли генерал адъютант барон Корф с полками Сибирским и Иркутским (SS) поражал сильно бегущего неприятеля и в то же время расстроил резерв, на помощь к нему шедший. При сем случае вся высота и поле сражения покрылись телами неприятелей. Французский генерал Бонами, взятый на батарее, был один из неприятелей, получивший пощаду. С нашей стороны, к общему сожалению всей армии, убит генерал-майор гр[аф] Кутайсов.

 

Неприятель, удвоив потом число артиллерии, открыл жестокий огонь по батарее и фронту нашему. Вскоре после сего генерал-майор Ермолов, получив рану в шею, должен был сдать команду генерал-майору Лихачеву, назначенному с 24-й пехотною дивизиею на смену ослабевшей 26-й дивизии (см. план № VII).

 

Около полудня изменился огонь с неприятельских батарей, находившихся против левого крыла нашей армии, но сие было для того, чтобы усилить его более противу прежнего. Получа в подкрепление артиллерию со свежими войсками и соединив более 400 орудий против нашего левого крыла (см. план № V), неприятель начал вновь наступать густыми колоннами на наши флеши7 и вообще на фронт нашей линии. С нашей стороны соединенные более 300 орудий (№ V) и сближенный резерв приготовились принять неприятеля. Сия минута представляла самую ужаснейшую картину ‒ отчаянную борьбу и упорство обеих сторон! Дабы развлечь силы неприятеля, главнокомандующий {453} князь Голенищев-Кутузов в то же время приказал (см. план № VII) войсковому атаману Платову с казачьими полками и генерал-лейтенанту Уварову с 1-м кавалерийским корпусом (X, красною краскою), переправясь ниже села Бородина в брод чрез реку Колочу, немедленно атаковать левое крыло неприятельской армии; а генералу Милорадовичу с 4-м пехотным корпусом генерал-лейтенанта графа Остермана-Толстого и 2-м кавалерийским корпусом сблизиться к центру армии.

 

Неприятель, как выше сказано, соединив около 400 орудий почти на одном месте производил ужасный огонь по линиям и батареям нашим, на что равным огнем с нашей стороны ответствовано было; потом повел атаку на наши флеши и линию многочисленными пехотными и кавалерийскими колоннами (VV синею ‒ см. план № VII). Войски наши, дав подойти неприятелю, открыли по нем наижесточайший картечный и ружейный огонь. Несмотря на сие, он подвигался вперед. Тогда весь фронт наших колонн левого крыла VV (красною краскою № VII) двинулся в штыки, отчего произошел кровопролитнейший ручной бой. Почти невозможно было различить своих: конный, пеший, артиллерист ‒ все в жару сражения смешались8. Одни только резервы с обеих сторон оставались в некотором отдалении неподвижны, дабы на всякой случай иметь готовые войски в порядке. В сию ужасную минуту были тяжело ранены: генерал от инфантерии князь Багратион, начальник штаба его генерал-майор граф Сен-При и многие другие генералы, штаб- и обер-офицеры. Сей нещастный случай расстроил весьма удачное действие левого крыла нашего, до того имевшего поверхность над неприятелем. Отсутствие князя Багратиона, конечно, имело бы самые пагубные следствия, если бы до прибытия генерала от инфантерии Дохтурова не вступил временно в командование генерал-лейтенант Коновницын. Не менее того войски наши, в продолжение нескольких часов с мужеством защищавшие флеши, принуждены были, уступив многочисленному неприятелю, отойти к дер. Семеновской и занять высоты, на которых генерал-лейтенант Коновницын успел с невероятною скоростию устроить сильные батареи и тем остановить дальнейшее наступление французов.

 

После сего неприятель, невзирая на жестокой огонь нашей артиллерии, решился кавалерийскими корпусами генералов Нансути и Латур-Мобурга (см. план № VII) непременно пробиться сквозь лейб-гвардии Измайловской и Литовской полки (озн[ачены] подписью на плане), примкнувшие к левому флангу 3-й пехотной дивизии. Намерение неприятеля в том состояло, чтобы, проникнув в тыл нашей армии, отрезать войски, действовавшие на Старой Смоленской дороге под начальством {454} генерал-лейтенанта Багговута. Но все неприятельские атаки были тщетны. При многократном отчаянном его нападении полки лейб-гвардии Измайловской и Литовской, построясь в каре и будучи окружены неприятелем, невзирая на сильный огонь, на них устремленный, и понесенную ими потерю, прибыли в наилучшем устройстве и тем заслужили себе неувядаемую славу.

 

Три атаки неприятельских кирасир под командою генералов С.-Жермен и Валанс (Р Р, план № V) были с твердостию отражены с большою для них потерею. При сем случае были с нашей стороны ранены: полковники Храповицкой, Козляинов, Мусин-Пушкин, Удом, подполковник Угрюмов и многие другие офицеры. Генерал-майор Кретов, несмотря на рану свою, с кирасирскими полками Екатеринославским и Орденским (план № VIII, YY) довершил поражение неприятеля. Генерал-майор Бороздин 2-й с кирасирскими полками его и ее величества и Астраханским (план VIII, YY) неоднократно истреблял неприятельскую кавалерию и пехоту, которая, наконец, не посмела показаться на сем пункте.

 

Наполеон, видя неудачные атаки войск своих на левый фланг наш и узнав, что левое крыло его угрожаемо сильною российскою кавалериею R (красною краскою, см. план № VI), отрядил вице-короля италианского с италианскою гвардиею на подкрепление оного и остановил между тем атаки на левое крыло наше, ограничиваясь одною перестрелкою и пушечною пальбою, главным же резервом, из молодой и старой гвардии состоявшим, потянулся влево (SS синею краскою, план № VI) к центральной нашей батарее, на кургане расположенной. Сие было около двух часов пополудни. Генерал от инфантерии Барклай-де-Толли, заметив таковое движение неприятеля, приказал 4-му пехотному корпусу генерал-лейтенанта графа Толстого, бывшему в резерве обще с Преображенским и Семеновским полками, немедленно стать в первой линии SS (красною краскою) на место 7-го корпуса, который в продолжение семи часов непрестанно сражался противу корпуса Нея и части корпуса Жюно. За Преображенским и Семеновским полками поставлены были 2-й и 3-й кавалерийские корпуса, а за оными полки Кавалергардской и лейб-гвардии Конный. Сближение резервов к кор-де-баталии подвергло оные неприятельскому огню, чего избежать было невозможно, ибо неприятель усиливался ежеминутно противу центра нашей линии. Вся его артиллерия Т Т (синею краскою, план № VI), соединив огонь свой на центральную нашу батарею Т (красною краскою, план № VI), состоявшую из 18-ти батарейных орудий и подкрепленную всею 24-ю дивизией под командою г[енерал]-м[айора] Лихачева, производила наижесточайший огонь.

 

Около трех часов пополудни неприятель, соединив кавалерийские корпуса Монбрена и Нансути, повел атаку VV (синею краскою, план № VII) на фронт нашей пехоты в намерении прорвать оный и взять в тыл нашу батарею, но храбрые полки {455} 4-го корпуса, наиболее же Кексгольмской, Перновской и 33-й егерской, подпустив неприятеля на самое ближнее расстояние, открыли столь жестокой огонь, что неприятель не только был опрокинут, но и в большом расстройстве принужден был спасаться бегством, будучи преследуем полками 2-го и 3-го кавалерийских корпусов (№ VII, VV, красною краскою).

 

Псковской драгунской полк под начальством полковника Засса, подкрепленный четырьмя орудиями гвардейской конной артиллерии под командою полковника князя Кудашева, гнал неприятельскую кавалерию до самой его пехоты, смешанною удачным действием нашей артиллерии. При сем случае французские генералы Коленкур и Монбрен были убиты.

 

После сей неудачи неприятель начал было опять тянуться главными силами на левое крыло нашей армии, но успех, одержанный генерал-адъютантом Уваровым, опрокинувшим (X, красною краскою, план № VII) левое крыло неприятеля за речку Войну, побудил Наполеона остановить сие движение и обратить все свое внимание как на правое наше крыло, так и на центр нашей линии.

 

Наполеон, хотевший испытать еще свое щастие, соединил кавалерийские корпуса Монбрена, Нансути и Груши9, составлявшие более 150 эскадронов, и подкрепив их корпусами Нея, Жюно и частию корпуса вице-короля италианского, в сопровождении многочисленной артиллерии вновь атаковал центральную батарею нашу (см. на план № VIII). Битва сделалась наикровопролитнейшею, и несколько колонн неприятельских были жертвою столь дерзкого предприятия. Невзирая на сие, Наполеон приказал молодой гвардии и польскому легиону (Légion de la Vistule) двинуться на подкрепление утомленных своих воинов и превосходством сил овладел, наконец, батареею Y Y (синею краскою, план № VIII), с коей, однакож, успели мы свести большую часть артиллерии и податься немного назад на высоты, превышавшие оставленную нами батарею. Генерал-майор Лихачев, командовавший на батарее, невзирая на полученные им раны, подобно подчиненным своим искал смерти в рядах неприятельских, но неприятель, заметя в нем генерала и уважив отличное его мужество, предпочел полонить его. Кавалерия неприятельская по взятии сей батареи бросилась на пехоту 4-го корпуса и 7-й дивизии, но тут была встречена полками лейб-гвардии Кавалергардским и Конным под командою генерал-майора Шевича, которые, прошед сквозь интервалы нашей пехоты, противустали превосходной в числе неприятельской кавалерии и остановили ее предприятия. Потом, будучи подкреплены полками 2-го и 3-го кавалерийских корпусов, неоднократными атаками YY (красною краскою, план № VIII) опрокинули ее, наконец, совершенно и гнали до самой пехоты. При сем случае {456} Кавалергардского полка полковник Левенвольде был убит, а с неприятельской стороны ранен генерал Груши.

 

Таковое большое соединение сил неприятельских противу центра нашего и значущие пожертвования его, наиболее кавалериею, не доставили ему ни малейшей выгоды, ибо, овладев центральною нашею батареею, не мог он подаваться вперед, будучи подвержен сильному огню наших батарей XXX (красною краскою, план № VIII), устроенных генералом Милорадовичем по высотам на расстоянии картечного выстрела от оставленной нами батареи.

 

Около 6 часов пополудни от удачного действия нашей артиллерии, производившей огонь до самой ночи, умолкли неприятельские батареи по всей линии и главные силы его отступили в позицию ZZ (синею краскою, план № VIII), которую занимал он до начатия сражения. Около 9 часов неприятель овладел было дер. Семеновскою, но лейб-гвардии Финляндской полк, во время сражения столь успешно действовавший, и тут натиском вытеснил неприятеля и удержал оную за собою. Село Бородино, деревня Утица и кустарник, пред нашим фронтом находившийся, остались во власти неприятельских передовых войск, с которыми перестрелка продолжалась до глубокой ночи.

 

После сего кровопролитного сражения армия наша сохранила почти первую свою позицию ZZ (красною краскою, план № VIII). Великая убыль в людях и лошадях, оказавшаяся в полках, не позволяла более оставаться в столь обширной позиции, комплектными баталионами прежде занимаемой, что и побудило главнокомандующего князя Голенищева-Кутузова для соединения армии 27-го числа в 6 часов пополуночи оттянуть войски семь верст назад и занять высоты, близ г. Можайска лежащие. Передовые посты и ариергард под командою генерала от кавалерии Платова оставались в сей день на позиции в виду неприятельской армии и, наконец, к вечеру отступили к Можайску, удержав город за собою.

 

По вернейшим известиям, к нам дошедшим, чрез показания пленных и по перехваченным письмам несколько дней после сего сражения неприятель потерял убитыми 9, а ранеными 30 генералов10, более 1500 штаб- и обер-офицеров и до 50 000 рядовых. В числе убитых были генерал Монбрён, Коленкур (брат бывшего при российском дворе посла), Компер, Плозонн, Ланабер, Марион, Гюар, Ромёф и граф Лепель. В числе раненых корпусные генералы: маршал Даву, Груши, Нансути, Латур-Мобург; дивизионные: Фриан, Рапп, Компан, Дессе, Лагуссе и многие другие; бригадный генерал Бонами и 10 пушек достались нам в руки. Потеря с нашей стороны убитыми и ранеными состоит из 25 000 человек, около 800 штаб- и обер-офицеров и 13 генералов, а именно, убиты: генерал-майоры граф Кутайсов и {457} Тучков 4-й, ранены генерал от инфантерии князь Багратион, генерал-лейтенант Тучков 1-й (кои от ран и умерли); генерал-лейтенант князь Голицын 1-й, князь Горчаков 2-й; генерал-майоры: принц Мекленбургский Карл, граф Воронцов, граф С.-При, Кретов, Бахметев 2-й, Ермолов и Лихачев, захваченный в плен неприятелем, коему достались 13 орудий нашей артиллерии11.

 

Сей день пребудет вечным памятником мужества и отличной храбрости российских войск, соревновавших в усердии одни перед другими. Все единодушно желали лучше погибнуть на месте сражения, нежели уступить оное неприятелю. Французская армия под предводительством императора Наполеона и с превосходившими силами не могла поколебать твердости духа несравненных российских воинов, жертвовавших охотно жизнию за государя и отечество12.

 

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3485, лл. 76‒88 об. Копия. Опублик. в сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т. XVI, СПБ, 1911, стр. 107‒120. {458}

 

 

1 Дата составления отсутствует. Заголовок документа. Автор «Описания» не указан. Однако очевидно, что оно является черновиком описания, составленного К.Ф. Толем и изданного в 1839 г. под названием: «Описание битвы при селе Бородине, 24 и 26 августа 1812 года». Описание отражает точку зрения М.И. Кутузова, так как составлено в духе рапортов М.И. Кутузова Александру I.

 

2 Обозначения: А, А, А (план № 1) ‒ вписаны карандашом. Встречающиеся ниже обозначения и пометы о цвете краски на планах большей частью также вписаны карандашом. В опубликованном тексте «Описания», помещенном в сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т. XVI, указания на планы сражения отсутствуют. {445}

 

3 Маршала Мюрата.

 

4 Евгения Богарне. {446}

 

5 Иоахим Мюрат. {448}

 

6 В сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т. XVI, СПБ, 1912, стр. 113 ‒ флангами. {452}

 

7 В сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т. XVI, (стр. 115 здесь и ниже (следующий абзац) ‒ фланги. {453}

 

8 Известно, что некоторые французские кавалеристы захвачены были в плен в наших гвардейских резервах (Прим. документа). {454}

 

9 В сб. «Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА», т, XVI, стр. 117 ‒ и другие. {456}

 

10 Многие французы называли баталию при Бородине: la bataille des généraux ‒ битвой генералов (Прим. документа). {457}

 

11 Дополнением к настоящему описанию могут служить рапорты (не публикуемые) участников Бородинского сражения. Подлинники рапортов М.Б. Барклая-де-Толли, А.П. Ермолова, К.Ф. Багговута, Н.И. Лаврова, М.М. Бороздина, Д.С. Дохтурова, Н.Н. Раевского, П.П. Коновницына, Д.П. Неверовского, Ф.П. Уварова, М.И. Платова, К.К. Сиверса и других командиров хранятся в ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3561).

 

При анализе хода Бородинского сражения необходимо привлекать также довольно многочисленные воспоминания современников. Наиболее ценные из них опубликованы в книге Харкевича «1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников».

 

12 После текста описания там же следует дополнение: «Прочитав описание Бородинского сражения, невольно представляется вопрос: почему российская армия дала сражение при Бородине, где, сделав отпор неприятелю и удержав 26-го числа место сражения, предприняла отступательное движение, последствием коего было уступление г. Москвы неприятелю? Вопрос сей можно разрешить следующим образом: во-первых, хотя отступное движение российской армии с начала войны предположено было в общем плане наших действий, не менее того, войски наши приметным образом начали терять воинской дух, россиянам свойственный, который необходимо нужно было поддержать, во-вторых, прибытие генерала от инфантерии князя Голенищева-Кутузова к армии при Царевом-Займище оживило войски наши до такой степени, что все единодушно желали сразиться с неприятелем. Мысль ‒ отдать столицу неприятелю без сражения была бы вечною укорою каждому русскому, и потому главнокомандующий определил, остановясь на первой крепкой позиции, дать сражение неприятелю. Третья и важнейшая причина была следующая: поелику способы укомплектования неприятельской армии следовали из Франции и Германии, а потому и выигранное или потерянное нами сражение было бы в обоих случаях пагубно Наполеону, ибо потери, понесенные в его войсках в Бородинском сражении, наиболее в кавалерии и артиллерии, не могли быть заменены в скором времени, тогда как потери, в российских войсках оказавшиеся, легко можно было пополнить стремящимися к Москве свежими войсками. А как новые подкрепления наши не достигли еще тогда столицы, то главнокомандующий князь Голенищев-Кутузов, избегая вторичного генерального сражения, желал, сближась прежде к подкреплениям, чрез то сберечь российскую армию, хотя б сопряжено сие было и с пожертвованием столицы, надеясь продержать неприятеля в оной под видом переговоров и тем приготовить ему неизбежную гибель» (лл, 88 об. ‒ 89). {458}

 

М.И. Кутузов: Сб. док. Т. 4. Ч. 1 (июль ‒ октябрь 1812 г.) / Под ред. Л.Г. Бескровного. М.: Воен. изд-во Мин-ва обороны СССР, 1954. С. 445‒458.

 

Примечание. Оригинальная нумерация примечаний в книге является постраничной, т.е. на каждой странице начинается с 1.

Ответить