Учитывая, что все обнаруженные ингумации с трупоположениями относятся Шмидтом только к скандинавам, то нет никакого основания говорить, что подвески в этом случае являются этническим идентификатором.
У Шмидта Е.А. такого и близко нет. Он относит к скандинавским только гнёздовские ингумации в камерах:
«Обряд трупоположения в больших подкурганныхямах с деревянными камерами, датированный Х в., изученный в Гнёздове, нами в данном случае не рассматривается, так как такой обряд не практиковался ни в длинных курганах Поднепровья и Подвинья, ни в славянских курганах IX-X вв. до принятия христианства. В Гнёздове преимущественно этот обряд связан с присутствием чужеземцев-скандинавов и рассмотрение вопроса о понгребениях такого типа по обряду ингумации в Гнёздове выходит за рамки изучения древностей кривичей.» (Шмидт Е.А., 2012)
Согласно Жарнову Ю.Э., из 126 гнёздовских курганов с ингумациями – 31 камера и 85 «могильных ям». Из 31 камерного захоронения – все скандинавские (100 %). Из 85 «могильных ям» – 82 славянские (98 %).
Они лишь указывают, что некоторое кол-во гроздевидных подвесок аналогичным роменским и моравским найдены в Гнездове. А попасть они могли разными путями. Да и использовать оные могли кто угодно, коли вещь красивая... Модниц хватало и в те времена.
Вот я сейчас возьму, и напишу ровно то же самое про скандинавские украшения. А потом буду наблюдать, как Вы сражаетесь с ветряными мельницами, доказывая очевидное.
Пушкина Т.А. связывает с продвижением в Смоленское Поднепровье двух славянских групп: сперва северян (не позднее первой четверти Х в.), а затем и мораван (во второй четверти Х в.).
Вроде она не столь уж категорична в этом вопросе. Она лишь констатирует, что постоянное население Гнездово полиэтнично. Присутствие моравов стоит у нее под вопросом. Обряд "неполного крещения" она связывает, к тому же, только с скандинавами (см. ниже). Что я и пытался доказать в нашем с Вами диалоге (возражая Ширинскому).
"Подавляющее большинство курганов сооружено над погребениями местного постоянного населения Гнёздова, разноэтничного и неоднородного по своему социальному и профессиональному составу. Среди постоянного населения Гнёздова были выходцы из Скандинавии - воины, ремесленники, женщины, представители всех социальных слоев. Их погребения не составили компактного массива ни в одной из курганных групп, а встречены во всех частях могильника. В течение X в. осуществлялся постоянный контакт с Северной Европой, преимущественно с территорией современной Средней Швеции, что подтверждается сходным распространением одинаковых предметов языческого культа, предметов вооружения, женских украшений, технических приемов обработки черного и цветного металлов. Однако принесенные в X в. скандинавскими кузнецами сложные технологии обработки черного металла не получили распространения в среде культуры смоленских длинных курганов, в то время как распространение некоторых способов литья бронзовых украшений среди местного населения скорее всего происходит через мастерские Гнёздова.
Славянское население, чье присутствие нашло отражение в первую очередь в формах круговой керамики и некоторых типах украшений, состояло из представителей лесостепного Левобережья Днепра, Центральной Европы и в очень незначительной степени - прибалтийских славян. Особенно отчетливые следы контактов Гнёздова с Центральной Европой (Моравией?) можно датировать первой половиной X в., однако, видимо, на всем протяжении столетия продолжалась «инфильтрация» западнославянских элементов в район Гнёздова.
Появление в Гнёздове камерных погребений середины - третьей четверти X в. с обрядом «неполного крещения», сопровождаемых свечами или крестиками из листового серебря, отражают процесс проникновения христианства на древнерусскую территорию до акта его официального принятия, первоначально преимущественно в дружинную среду".
Относительно предположения, что миграции славян в Гнездово происходили с юга и юго-запада лишь значит, что они связаны с северянами и дулебами (хорватами), но вовсе не свидетельствует, что миграционная волна шла из Моравии (хотя Шмидт и допускает, что возможно в Гнездове были славяне, происходившие с Балтийского побережья). И в этом нет ничего удивительного - население Гнездова было полиэтничным :
"... отмеченные особенности погребального обряда в Гнездове были присущи не только захоронениям его славянского населения, но и в некоторой степени - представителям других этносов (балты, финно-угры, скандинавы)".
P.S.
Я так и не нашел у Шмидта вывода, что все славяне Гнездова - мораване. Преувеличиваете, однако. Ничего подобного он не утверждал.
Ничего подобного и я не утверждал. Пушкина Т.А. указывает на присутствие в Гнёздове мораван (а не дулебов) и северян (носителей роменской культуры). Шмидт Е.А. также склонен интерпретировать находки в Гнёздове, на которые указывают Пушкина Т.А., Ениосова Н.В. и другие, как индикаторы присутствия здесь определённых этнических групп. И, кстати, Пушкина Т.А. считает долю «славян, происходивших с Балтийского побережья» в составе славянского населения Гнёздова ничтожно малой (в отличие от мораван и северян):
«Славянское население, чье присутствие нашло отражение в первую очередь в формах круговой керамики и некоторых типах украшений, состояло из представителей лесостепного Левобережья Днепра [северяне], Центральной Европы [мораване] и в очень незначительной степени – прибалтийских славян.» (Пушкина Т.А., 2001)
Согласен, а те из них где обнаружены погребения с ингумацией, с признаками христианской символики - относятся к ним же. Т.е. к меньшей части скандинавов, но уже не язычников .
То, что процесс христианизации "протекал не без влияния мораван" - Ваши предположения (отсебятина то бишь). Шмидт, которого Вы на этот раз выбрали себе в доказательство , говорит как раз об обратном (см. выше). Пардон, если обидел ненароком...
Докажите сперва решающее влияние на гнёздовских скандинавов в деле их христианизации столь любезных Вашему сердцу греков. В этот раз на мнение Шмидта Е.А. я сослался в подтверждение того, что славянские и скандинавские украшения Х в. характеризуют разные пришлые этнические группы населения Гнёздова – славян и скандинавов соответственно. Знаете, что такое «комплекс доказательств»? Кстати, мне было бы очень желательно взглянуть, кого из числа публикующихся по теме археологов Вы готовы привлечь на свою сторону в подтверждение тезиса о том, что «моравские» вещи в Гнёздове не были произведены на месте мораванами (вопреки мнению упомянутых мною выше авторов), а являются импортом. Разделяет кто-нибудь Ваше альтернативное мнение на этот счёт?
Ага, три височных кольца "нитранского типа" указывают на то, что все славянские захоронения в могильных ямах являются моравскими. В могильных ямах с обрядом ингумации вообще обнаружено всего лишь 5 височных колец (с перечисленными нитранскими в том числе) + 1 в камере. Мне кажется Вы преувеличиваете кол-во ранних христиан в Гнездове.
Когда не хватает прямых свидетельств, бывает полезно прибегнуть к аналогиям. Чехия приняла христианство из Великой Моравии в конце IX в. (к этому времени у чехов, как несколькими десятилетиями ранее у моравов, уже произошла замена одного языческого погребального обряда – трупосожжения, другим языческим погребальным обрядом – трупоположением):
«Бесспорным представляется принятие христианства из Великой Моравии Чехией <…>. <…> По данным последних исследований, это событие следует датировать 882-884 гг.» (Флоря Б.Н., 1988)
Однако, несмотря на принятие христианства, языческие формы погребений (в частности, курганы в ряде районов) и характер погребального инвентаря сохраняются в Чехии ещё более ста лет (хотя и наблюдаются явные тенденции к постепенному уменьшению и упрощению погребальной номенклатуры):
«Вывод о поверхностной христианизации страны в Х в. подтверждают наблюдения над характером погребений. Если смена трупосожжения трупоположением завершилась к концу IX в. (связь этого ритуала с христианством остается здесь неясной, как и в Моравии), то форма погребений (например, насыпание курганов в некоторых районах Чехии) и характер погребального инвентаря на многих деревенских кладбищах и в Х в. оставались традиционными, хотя количество и ассортимент предметов постепенно уменьшались. Отдельные элементы языческого обряда обнаруживаются даже в княжеских захоронениях (например, остатки яичной скорлупы и кости животных в гробницах Болеслава II).» (Флоря Б.Н., 1988)
И лишь спустя ещё целое столетие приметы язычества полностью исчезают из погребального ритуала чешских христиан:
«Именно к [концу] XI в. относятся изменения в погребальном обряде в сельской местности: в погребениях уже нет следов языческого ритуала – они становятся однообразными, лишенными предметов. Тогда же большинство старых кладбищ приходит в запустение в связи с тем, что начинают хоронить при церквах.» (Флоря Б.Н., 1988)
Теперь обратимся к Поднепровью. В Гнёздове славянские трупоположения (в «могильных ямах») появляются внезапно в середине Х в., во второй половине того же Х в. количество безынвентарных захоронений из их числа составляет ни много, ни мало, а третью часть. Безынвентарные ингумации для язычников совершенно не характерны. С другой стороны, для раннехристианской погребальной традиции это огромный показатель. Столь резкого отказа от языческого обычая помещать в захоронение сопроводительный инвентарь, предназначенный для использования покойником в загробной жизни, у неофитов произойти не могло: в той же Чехии погребальный инвентарь в городских христианских захоронениях исчезает более чем через 100 лет после обращения (в сёлах – через 200 лет). Это означает, что те, кто оставил в Гнёздове во второй половине Х в. безынвентарные ингумации, были христианами, причём, далеко не в первом поколении.
Безынвентарность захоронений с трупоположениями для конца I тыс. н.э. – это несомненное свидетельство христианского вероисповедания тех, кто был в них погребён (присутствие христианской символики не просто вторично, но и вовсе не обязательно). Наличие ингумаций как таковых – не абсолютный признак христианства, для выяснения вероисповедания погребённых по способу трупоположения следует обращать внимание также на наличие или отсутствие погребального инвентаря.
Подавляющее большинство (98 %) гнёздовских захоронений в «могильных ямах» принадлежат славянам, треть из них – безынвентарныне, а значит, их – как минимум – и следует идентифицировать как христианские. Ещё важнее то, что как безынвентарные славянские ингумации, так и славянские ингумации, содержащие инвентарь, появляются в Гнёздове внезапно, вдруг. Их появление здесь в середине X в., как отмечает Жарнов Ю.Э., было вызвано не эволюцией погребального обряда в самом Гнёздове, а воздействием внешних факторов: например, этнического или религиозного характера. Мораване, чьё присутствие в Гнёздове фиксируется наличием целого ряда характерных вещей в культурном слое поселения, в полной мере отвечают этим требованиям.
В противоположность славянским «могильным ямам» абсолютно все камерные захоронения с погребёнными в них скандинавами содержат инвентарь. Присутствие в 5 из 31 камеры христианских символов (наряду с предметами погребального инвентаря, свидетельствующими о язычестве погребённых), возможно, отражает начальный этап христианизации гнёздовских скандинавов (если только в этих 5 камерах погребены не скандинавы, оказавшиеся в Гнёздове проездом).
Дифференцированный подход к ингумациям по принципу много– или малоинвентарности погребальных комплексов даёт возможность определения вероисповедания погребённых (оппозиция: язычник – христианин), в связи с чем немного статистики:
1. Курганы с ингумациями составляют не менее 1/3 всех погребений гнёздовского некрополя (остальные 2/3 – кремации, как славянские, так и скандинавские).2. Из 126 изученных Жарновым Ю.Э. курганов с ингумациями – 31 камера и 85 «могильных ям».
3. Из 31 камерного захоронения – все скандинавские (100 %).
4. Из 85 «могильных ям» – 82 славянские (98 %).
5. Из 9 ингумаций с христианскими символами 5 – камеры, остальные 4 – «могильные ямы».
6. В 6 из 8 случаев с известным расположением останков погребённые ориентированы головой на запад (все 6 – «могильные ямы»).
7. Погребальный инвентарь присутствует во всех камерных захоронениях (100 %) и лишь в 2/3 «могильных ям» (66 %).
Повторюсь, такого просто не должно быть, учитывая, что скандинавы могли принимать (и принимали, о чём известно по источникам) христианство, бывая в Византии (или, например, во Франкии), что благоприятствовало ведению дел и карьерному росту. Славяне же сидели дома, поклонялись своим идолам, и пока корсуньские попы и княжеские дружинники в 988 г. их в Днепр не загнали, отказываться от дедовской веры нужды у них никакой не было. И тем не менее, обильный погребальный инвентарь – индикатор язычества – куда менее характерен для гнёздовских «могильных ям», нежели для гнёздовских камер: 33 % славянских ингумаций Гнёздова вообще не содержат инвентаря, тогда как среди скандинавских ингумаций того же Гнёздова безынвентарных – 0 %. Добавлю, что и остальные славянские ингумаций не обязательно языческие: как мы помним, большинство христианских захоронений Великой Моравии (преимущественно, в сельской местности) в IX в. также содержали погребальный инвентарь.
Объяснить внезапное появление в Верхнем Поднепровье ближе к середине Х в. большой группы исповедующих христианство славян (притом, что подавляющее большинство здешних скандинавов оставались язычниками), на мой взгляд, возможно только миграцией.
Сообщение отредактировал Нифонт: 01.04.2013 - 23:40 PM
Разделяет кто-нибудь Ваше альтернативное мнение на этот счёт?
А как же, сама Пушкина Т.А. и подтверждает (с Жарновым):
"Появление в Гнёздове камерных погребений середины - третьей четверти X в. с обрядом «неполного крещения», сопровождаемых свечами или крестиками из листового серебря, отражают процесс проникновения христианства на древнерусскую территорию до акта его официального принятия, первоначально преимущественно в дружинную среду".
"В Гнёздове преимущественно этот обряд связан с присутствием чужеземцев-скандинавов" (Шмидт Е.А., 2012).
P.S.
Повторюсь, я понимаю, что Вы подготовились Нифонт (за время отсутствия) и сейчас пользуетесь плодами сего труда, но (см. выше) я уже утратил интерес к предмету нашего спора, считаю его бесперспективным и бессмысленным. Идти по новому кругу не имею желания. Все аргументы уже выложены.
Если там и была группа ювелиров из Моравии - их единицы.
Откуда это известно? Из 4 каменных литейных форм, обнаруженных в Гнёздове, одна предназначена для изготовления височного кольца «нитранского» типа (кстати, она не совпадает ни с одним из тех, что были найдены), остальные – для изготовления скандинавских украшений. Вот из этого соотношения и следует исходить пока что.
Тот же вопрос – откуда это известно? В Гнёздове круговая посуда составляет около 90%, появляется она там в 20–30 гг. Х в., широкое распространение получает в середине – второй половине X в. В Среднем Поднепровье соответствующего периода (влияние которого на формирование материальной культуры раннего Гнёздова несомненно) формы ранней круговой керамики, связанные с Великой Моравией, составляют до 25% от совокупности всей кружальной керамики.
Повторюсь, я понимаю, что Вы подготовились Нифонт (за время отсутствия) и сейчас пользуетесь плодами сего труда, но (см. выше) я уже утратил интерес к предмету нашего спора, считаю его бесперспективным и бессмысленным. Идти по новому кругу не имею желания. Все аргументы уже выложены.
O.K. По крайней мере, спасибо за то, что оппонировали. Сам по себе ни за что бы не отыскал нужное. Если что - мои глубокие и искренние.
И Вам того же. Честно говоря я с самого начала не имел большого желания дискутировать по данному вопросу. Jim тому свидетель. Не обижайтесь ежели некоторые фразы мои могли показаться излишне резкими. Полемика, сами понимаете...
Славяне сами о себе: они \славяне\ говорят, что вышли в давние времена из Зеровара. И "норци иже суть словени" - так ПВЛ. ПВЛ - что: по многих же временах сели славяне по Дунаю. И первое - Морава.
И сначала там, где земля Угорска и Болгарска.
Потом - болгары, угры и волохи \Ф. Бродель - что славян выжали на восток германцы, там где примерно Германия\.
Мне, как человеку любопытному, интересно другое. Славяне, как и германцы, принадлежат вроде бы к индоариям, и перебрались на территории Европы до рождества Христова в первом тысячелетии.
1. Славяне к индоариям НЕ относятся. К индоариям относятся арии, заселившиеся в Северную Индию и Митанни, ставшие правящей династией в Хунигальбаде (по Дьяконову). Индоарии в свою очередь относятся к более обширной языковой группе - индоиранской, куда кроме них входят также ираноязычные народы (персы, мидийцы, парфяне, бактрийцы, вероятно скифы и сарматы). А индоиранская группа входит в Индоевропейскую группу. Туда же входит и Германо-балто-славянская группа, в которую входят славяне.
2. О том, чтобы славяне откуда-то перебрались в Восточную Европу - никто не знает. Согласно гипотезе об индоевропейской прародине, все народы, языки которых относятся к ИЕ группе переселились в места своего нынешнего проживания из некой общей прародины, и здесь разделились со временем на отдельные народы. Общеиндоевропейскую же прародину (которую эти пра-народы должны были покинуть, по оценкам, не позднее 3 тыс. до н. э.) помещают кто куда. Иванов и Гамкрелидзе, по моему - в Малую Азию. Дьяконов не исключал и Армении. Гимбутас предложила степи Причерноморья и Прикаспия. Мэлори склоняется к её версии, и даже, пожалую, к Прикаспию и Уралу. В любом случае, ничто ещё не доказано.
Митаннийские арии точно были индо-? Попадалось, что это какая-то вымершая ветка была, а индоарийские черты - просто индоиранские архаизмы.
Точно. Они поклонялись Индре, Варуне, Митре и Ашвинам (Насатья).
Мэлори пишет:
С первого взгляда показалось бы логичным, двигаясь на восток из Малой Азии, первым говорящим на ИЕ языке народом встретить на своём пути иранцев. Вскоре станет ясно, что это не так, и что мы вынуждены сперва исследовать свидетельства связанные с происхождением индийцев, или индоариев... Язык Вед - очень архаичный, и культурный и географический мир этих гимнов указывает, что они были сложены в с-з Индии до первого тыс. до н. э., с вероятной датой ок. 1.500-1.200 г. г. до н. э.
Хотя в самой Индии мы не можем продвинуться хронологически назад далее Вед, мы не исчерпали на этом своих источников, потому что наиболее древние письменные источники индоарийского языка находятся не в Индии, а в Северной Сирии.
Ну, и т. д. Далее есть небольшой анализ слов хеттов связанных с коневодством и колесничным искусством, введение которого связывается с прибытием митанни в Переднюю Азию, а следовательно Мэлори закономерно рассматривает их как займы хеттов из языка митанни. Митаннийское слово для воина, как и в Ведах - это marya. Также автор говорит, что личные имена митаннийской аристократии тоже указывают на то, что они были индоариями. В языке Митаннийского царства словарный запас связанный с коневодством тоже говорит за то, что эти термины происходили из индоарийского лексикона. Наконец:
Всё это предоставляет нам нити, которые являются основой наиболее обшепринятой гипотезы: воины на двуколёсных колесницах, говорившие на индийском языке, покорили коренное население, говорившее на хурритском языке, и создали правящую династию, власть которой продолжалась много веков. Точный механизм, позволивший этому индийскому населению слиться с хурритами, чтобы возникли митанни, неизвестен, и учёные применили всё что могли: от стандарта чисто военного покорения, вплоть до мирного сравнения с варягами, призванными на Русь чтобы установить там Древнерусское Киевское государство.
Пардон, нужно было фразу: "не доказал (кроме Рыбакова)" в кавычки взять. Насколько мне помнится сей муж ученый даже Черняховскую культуру считал не готской, а славянской (будучи при этом весьма маститым и заслуженным археологом). Чего же удивляться, что архаичные "сколоты" Геродота были признаны им предками славян? Оригинал он был конечно тот еще... Может дело не в профессионализме Рыбакова, а в идеологии (вернее - партийных установках) той эпохи? Идти против которых Рыбаков не решился...
Как известно, славяне впервые достоверно (под собственным именем) упоминаются лишь в источниках VI в. н. э. При этом, как минимум, [пра]славянский язык существовал, по данным лингвистики, самое позднее (об этом у нас еще пойдет речь) – с середины I тыс. до н. э. – на целое тысячелетие раньше. Вопрос о соотношении этнического сознания и языка сложен.
Карта, отображающей ситуацию с расселением народов на 125 год
Предполагается, что до рубежа III-II вв. до н.э., процесс формирования праславянского этноса происходил, в основном, между Вислой и Одрой, охватывая также территорию Волыни. Создаются во второй половине I в. н. э. памятники зубрицкой культуры. Во второй половине I в. н.э. зарубинецкая культура Поднепровья распадается под ударами кочевнических сарматских племен. Зарубинецкое население, в основной массе, покидает свои дома и отходит в лесные районы Верхнего Поднестровья и Подесенья, вступая в ассимилятивные процессы с местными балтскими племенами. Результатом этого процесса было возникновение своеобразных памятников I-II вв. н.э. (послезарубинецких), которые стали основанием для формирования в III в. киевской культуры. Создаются во второй половине I в. н. э. памятники зубрицкой культуры. Праславяне западного региона вели постоянные набеги на племена фракийцев и потомков бастарнов на землях Среднего Поднестровья, постепенно осваивая ее. Этот факт нашел отражение в трудах Тацита, который писал, что венеды "ради грабежа рыщут" на землях между певкинами (одно из бастарнских племён в устье Дуная) и феннами.
В процесс консолидации праславянских племен Висло-Днепровского междуречья в конце II в. н.э., вторглись германские племена во главе с гото-гепидами - носителями памятников вельбарской культуры. Эти племена вытеснили праславян-венедов из территории Волыни и Подолии в Среднее Поднестровье, частично в Буджакскую степь, овладев также районами Северного Причерноморья. Славянские земли были разделены готами на две части: Поднепровскую и Поднестровскую. В дальнейшем процесс исторического развития происходил на этиx землях своими путями. В Поднестровском ареале праславяне развивались в условиях черняховской культуры, в Поднепровском, в основном, в рамках киевском культуры. С этой культуры и вырастают в V-VI вв. раннесредневековые славянские древности: колочинская и частично пеньковская.
Сопоставлен ия письменных и археологических источников позволяет с большой долей вероятности предположить, что носителями зубрицких и позднезарубинецких памятников были исторические праславяне-венеды. В III в. н.э. зубрицкое население в интеграции с фракийцами носителями липицких памятников Поднестровья, под влиянием провинциално-римской культуры создает один из вариантов черняховской культуры. В ареал этoй культуры пошла часть позднезарубинецких племен Среднего Поднепровья.
В V в. н.э. на основе черняховских древностей Поднестровья и частично Поднепровья создаются раннесредневековые памятники пражско-корчакского типа, а на основе киевских - колочинские. Пеньковская группа славянских древностей сформировалась, по мнению исследователей, на базе Черняховских памятников и памятников кочевников. Если ареал последних совпадает с территорией исторических славян-антов и в какой-то степени склавенов, то первые можно сопоставить с дулебами.
Следовательно, древнеславянскую историю от рубежа эры до образования государственности можно условно разделить на несколько этапов: праславянский (до I в. н.э.), праславяно-венедский (I-III вв. н.э.), поздневенедский (III-V вв.), антский и склавинский(V-VII вв.). (частично процитирован был В.Прокопенко http://velizariy.kie...ctics/slav1.htm
Более подробно см. на http://dubossary.ru/...wtopic.php?7575 Часть 3. Во 2-6 веках. Черняховская культура. Готы (царь Атанарих на Днестре). Праславяне: Анты и Склавины. Гунны. Начало славянства.
Большинство исследователей считает, что черняховская культура была полиэтничной: иранцы (сарматы и поздние скифы), фракийцы (геты и даки), кельто-германцы (бастарны-певкины), праславяне (венеды, анты, склавины), германцы (готы, вандалы). Это подтверждается наличием многочисленных локальных особенностей в домостроительстве, керамике и погребальном обряде её носителей.
Академик Седов В. В. отмечает что основным населением черняховской культуры были славяне-анты (преимущественно с севера этой культуры), скифо-сарматы (на юге), фракийцы и балты. Германский (вельбарский) элемент концентрируется в Прутско-Днестровском регионе, что подтверждают исторические источники, и небольшое количество их также отмечается в Нижнем Поднепровьи[3].
На основании археологических источников он выводит, что область Ойум ("водная страна"), согласно Йордану, являеющаяся частью Скифии, в которую король Филимер привёл народ готов, находился в районе Полесья, ограничиваясь Пинскими болотами.
Б. А. Рыбаков считал, что черняховскую культуру следовало бы скорее относить к ранней древнеславянской, и доскональный анализ, проведенный археологом, скорее свидетельствует не о зарождении черняховской культуры за счёт задержавшихся там готов, но скорее о заметном её упадке в тот период. Существует гипотеза о перерастании её в в пражскую культуру, однако керамика этих культур сильно разнится. При этом отсутствует преемственность черняховской культуры и позднеготских артефактов в Западной Европе, тогда как она имеет много общего с последующими восточноевропейскими Конец черняховской культуры, как и переселение готов и других народов, были вызваны нашествием гуннов.Однако влияние готов на весь регион несомненно. Есть мнение, что именно во времена существования черняховской культуры праславянский язык позаимствовал много слов, вероятно, германского происхождения: хлеб, хлев, блюдо, котёл, колодец, шлем, князь, церковь, стекло, буква, редька.
Нашёл такую вот забавную карту в Википедии:
интересная карта представлена на http://upload.wikime...gins_200_AD.png Источник её мне не известен, как откуда взялось на ней латинское Slavs и обозначении 200 года от Рождества Христова.. Но то, что это новодел - без сомнений, таакк в 200 году Рим точно не мог вести летоисчисление христианскими методами. Но, к чести неизвестных мне авторов, народы, на ней остальные показаны абсолютно точно.
Сообщение отредактировал к дюкарев: 27.07.2014 - 00:57 AM
Не обижайтесь ежели некоторые фразы мои могли показаться излишне резкими. Полемика, сами понимаете... 
