←  Обучение истории

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Опыт анализа переписки начала XVII века на...

Фотография Alisa Alisa 17.09 2008

Возникшее в последнее время стремление познавать прошлое через изучение «повседневности» является, несомненно, интересным путем приобретения исторических знаний. Следует, однако, заметить, что путь этот отнюдь не прям и изобилует многочисленными «подводными камнями». Взяв для работы в десятом классе гуманитарной гимназии два наиболее простых частных письма эпохи Смуты, я, планируя урок, сразу же обнаружила, что мне потребуется длительная подготовка, чтобы — сначала для себя — уяснить все или хотя бы основные особенности этих документов. В итоге получился объемистый комментарий, который я и предлагаю вниманию коллег вместе с примерным списком вопросов, которые можно задать в течение учебного часа хорошо подготовленной учебной группе и на которые эта группа может — с помощью учителя — дать осмысленные ответы.

Как кажется теперь, более рационально использовать лишь часть из этих заданий, которую каждый преподаватель сможет отобрать, исходя из своих личных склонностей и конкретного уровня подготовки учащихся.

Тексты документов переложены мной на язык, более понятный, нежели в оригинале. При этом сохранен ряд архаизмов там, где этого требуют учебные задачи.
Документ 1.
(Частное письмо)

Государю моему Семену Захарьевичу, да государыне моей сестрице Авдотье Яковлевне, да племяннику моему Панюшке Семеновичу Дружинко сын Яковлев челом бьет. Будьте, государи, здоровы на многие лета с близкими приятелями. А пожелаете про меня грешного спросить, и я, дал Бог до сего времени, месяца марта в осьмой на десять день, жив. Да говорил ты мне, когда я у вас был, чтоб купил я на Москве ржи и что Авдотьиных денег за мною рубль. И рожь на Москве дорога сейчас. А обещают, что будет государева рожь по полуполтине1 на просухи2. И ты, государь Семен Захарьевич, не беспокойся о деньгах до Пасхи, обязательно я с собою тот твой рубль к Пасхе привезу. Беспокойство тебе из-за меня, Семен Захарьевич, и государыне моей сестрице Авдотье Яковлевне, что я до сих пор держу у себя ваши деньги. Да отпиши ко мне, Семен Захарьевич, обо всем домашнем житье и о своем. А я вам мало пишу, много челом бью.

18 марта 1602 или 1603 г.

Скромное частное письмо, относящееся к страшным голодным годам XVII в., содержит массу интересных для школьников сведений и целый ряд небольших загадок, не имеющих точного ответа. К тексту может быть сформулирован целый ряд вопросов, а также определен круг дополнительной информации, которую преподаватель должен предоставить в распоряжение учебной группы.

1. Что такое «полуполтина»?

2. Как расшифровать слово «просухи»?

На эти наиболее очевидные вопросы можно получить ответы и без подсказки. Учащиеся (хотя бы некоторые) в состоянии вычислить эти понятия логически.

Далее стоит поинтересоваться:

3. Понятно, что 25 коп. «на просухи» — это дешевле, нежели сейчас — «месяца марта в осьмой на десять день» (18 марта). Давайте подумаем, что мы должны уточнить, чтобы определить тогдашний масштаб цен? Сейчас, например, мы говорим: «сахар-песок стоит 14 рублей», подразумевая, что речь идет о килограмме — основной мере веса при покупках. Какую же меру подразумевали автор письма и его корреспонденты?

Преподаватель должен разъяснить, что подразумеваемой мерой хлеба является пуд, или 16 кг. Вообще-то хлеб продавался на кади, меры, четверти (4 пуда). Однако в нашем случае, исходя из цен голодного времени, доходивших до 3 рублей за четверть ржи (75 коп. за пуд) и даже выше, мы должны принять цену, обозначенную в письме как стоимость именно пуда.

4. Итак, 25 коп. за пуд — много это или мало? Подумайте, какую информацию мы должны иметь, чтобы ответить на этот вопрос? С чем мы сравниваем нынешние цены, чтобы понять, растут они или нет?

Школьники должны сообразить, что цены на те или иные товары сопоставляются с прежними (выросли или нет), а также с заработной платой или с другим исчислением благосостояния.

Так вот, в XVI в. на рубль можно было купить 10 пудов хлеба (ржи), а на содержание одного узника в тюрьме (меньше некуда!) отпускалась одна копейка в день.

Таким образом, цены на хлеб (дешевый — государев) выросли в 2,5 раза, а на долю заключенного приходилось чуть более 0,5 кг ржи в день. Если учесть потери при помоле (перевод зерна в муку) и выпечке, то такой человек вряд ли получал более 400 г. хлеба в день; скорее, это количество было намного меньше. Нормальные цены в урожайные годы первых двух десятилетий XVII в. держались в пределах 12,5 коп. за пуд, а в «голодные лета» они поднимались до рубля и выше.

5. Обратите внимание на выражение «государева рожь»: именно она должна будет стоить 25 коп. за пуд после установления сухого пути (просухи). Подумайте, будет ли она дешевле, нежели в момент написания письма? Чей это товар?

Из текста письма ученики легко поймут, что «на просухи» ожидается падение цен на рожь (хлеб). Если бы ожидалось подорожание, то Дружина Яковлевич не объяснял бы своим корреспондентам, что «рожь на Москве дорога сейчас», а просто купил бы ее, пока она не стала еще дороже. «Государева рожь» — это хлеб, принадлежащий царю. Школьники должны вспомнить, что правительство Бориса Годунова осуществляло как раздачу денег и хлеба голодающим, так и продажу зерна по низким ценам. Но это зерно надо было еще подвезти из областей, не затронутых неурожаем.

6. Подумайте, когда и как осуществлялись основные перевозки крупных грузов в России до появления железных дорог?

Здесь учащиеся должны хорошо представить себе (или вспомнить) картину транспорта в России до XIX в. Конечно, на первый взгляд, наиболее удобными являлись водные пути (с апреля—мая по октябрь). Они действительно широко использовались, но только для больших расстояний и по крупным рекам (Дон, Волга, Ока, Двина, Северная Двина и пр.). Мелкие реки были судоходны лишь в периоды половодий, и грузы рисковали застрять из-за изменения уровня воды. Сухой путь летом также был и не очень надежен (дороги были плохи и совершенно размывались даже после кратковременных дождей), и дурог — в это время лошади были заняты на полевых работах. Поэтому основные перевозки проходили зимой — на санях, когда снег укатывался, водные преграды замерзали, а лошади всё равно стояли без дела. Именно поэтому крестьяне в зимние месяцы особенно охотно промышляли «извозом», подряжаясь со своими конями перевозить различные товары в города.

7. Теперь вы сможете определить, когда цены на хлеб достигали своего максимума и почему? (Это следует и из текста письма.)

Учащиеся могут предположить, что цены на хлеб (да и на другие сельскохозяйственные продукты) критически повышались весной, когда из-за распутицы подвоз был крайне затруднен. Так было и в описываемой ситуации: не следует забывать, что дата письма — 18 марта — дана по старому стилю и соответствует по-современному концу этого месяца.

Учителю важно указать и другой момент: цена продукта определяется не только транспортными расходами, но и его наличием на рынке. К весне, как правило, подходят к концу местные запасы зерна прошлого урожая — люди «подъедаются», продавать нечего, а до жатвы озимых еще далеко. Именно поэтому голод начинается чаще всего весной.

Ответ напрашивается: если Семен женат на сестре Дружины, то последний приходится первому шурином, а Семен — зять Дружины.

9. Дальше начинаются загадки. Мы знаем, что муж являлся главой семьи и распоряжался ее бюджетом. Почему же Дружина одолжил деньги у жены — своей сестры Авдотьи (Евдокии)? Почему он говорит именно об «Авдотьиных деньгах»? Распоряжалась ли ими Авдотья Яковлевна?

Однозначного ответа на этот вопрос нет и не будет. Можно предположить, что у женщины были какие-то свои деньги, не состоявшие в общем владении супругов (унаследованы, например, от первого мужа). Но тогда непонятно, почему о них должно быть «беспокойство» Семену Яковлевичу?

Не исключено, что рубль Дружина задолжал сестре еще до ее брака, т.е. довольно давно: ведь успел родиться и, видимо, подрасти их сын — Панюшка (Пантелей?).

Возможно и другое: указанная сумма — приданое Авдотьи или его часть, передачу которого Дружина на время задержал.

10. Еще одно непонятное место — просьба Семена Яковлевича купить на Москве ржи. («Да говорил ты мне, когда я у вас был, чтоб купил я на Москве ржи и что Авдотьиных денег за мною рубль».)

Должен ли был Дружина купить денег на рубль, или он взялся «кредитовать» Семена на сумму покупки?

Собирается ли он рожь — хотя бы по 25 коп. — покупать?

Почему рожь надо покупать именно в Москве? Сейчас, например, в столице всё дороже.

Здесь мы опять вступаем в область гипотез, хотя последний вопрос более или менее прост. В Москву поступало большое количество хлеба, и он должен был здесь быть дешевле, чем, скажем, в маленьких северных городках Замосковья, куда его всё равно везли через столицу.

Надо думать, что Дружина должен был купить ржи именно на рубль: иначе он, скорее всего, упомянул бы выделенную ему для этой операции сумму. Теперь он, надо полагать, от покупки отказался: Пасха бывает весной, и ему вряд ли удастся дождаться дешевой ржи (ведь ее надо еще отослать). Поэтому-то Дружина и собирается «привезти рубль».
Документ 2.
(Частное письмо)

Батюшка Василий Дмитриевич!

Вспомни свое прежнее уважение ко мне, посмотри на мою смертоносную и сердечную язву! Дивился я, грешник, чужим женам и боролся с ними, а теперь такая же ситуация и со мной произошла; но прошу и умоляю тебя, облегчи участь мою, бедного и грешного, — пришли весточку, как тебе Господь Владыка на сердце положит, чтобы я, узнав что-нибудь о житье своих, малую радость получил: как их Христос хранит, живы ли они, или из-за грехов моих пришло на них разорение. Узнав, что кто-нибудь едет или идет, пришли хотя одну строчку или устно передай, действительно живы ль, или убиты?

А про воровскую статью, надеемся, что минует, надеемся на Владыку Христа, что Он нас избавит от всех бед и скорбей. Ибо Божья сила непобедима, крепка и надежна бывает, а отпадшая от Бога неустойчива и непостоянна, не имеет никакой прочности, но только ведет в ад и во тьму кромешную, где тля тлит и червь не дремлет, и огонь не угасает. Вспомни, что и раньше появлялись злочестивые, отступившие от Бога и богохульные цари, нападавшие на святую и благочестивую христианскую веру, которые хотели прогнать христиан и веру попрать? Не сами ли погибли и утонули, как олово в воде?

Да ты и сам, господин, знаешь, на твоей памяти произошли многие события: крымский царь Сап-Кирей в [семь тысяч] семьдесят восьмом году (1570) все огню предал и жилье наше в пепел превратил, из-за наших грехов. Это произошло, потому что Господь Владыка на нас гнев свой воздвигнул, наказывая нас, чтобы привести к вере и удержать в ней, желая очистить своих угодников от скверны. И потом, в течение малого времени много раз плен и кровопролитие от безбожных за грехи (Господь) наводил. А после тех набегов наслал, под предводительством бесов, антихриста Расстригу; который сам себя называл царем непобедимым, однако не дано ему было свыше такое наименование. Не погиб ли он с душою своей, предназначенной для ада?

И после него другие назывались царскими детьми, Петр и Болотников Ивашка, желая воцариться, начинали бороться с святой христианской верой, и Владыка Христос много ль дал им времени продержаться у власти?

А теперь те окаянные попиратели законов и разорители христианской веры, святых церквей пороги обагряющие кровью и не соблюдающие крестное целование (клятву), такое же возмездие получат.

Здравствуй о Христе со всем домом своим, с ближними приятелями и с родственниками, происходящими от одной матери! Напиши скорее, ради Бога, как живешь и как тебя Христос сохранил целым; а моей грубости к тебе не вспоминай, если я в чем перед тобой виноват. Прости ради Бога, и помолись обо мне грешном и непотребном и скаредном. А захочешь узнать обо мне, который написал это письмо, так 14 мая еще жив, по воли всемилостивого Бога, и будет жив до того времени, которое Бог изволит ему прожить.

Внизу приписка: Отдать в Халдееве богомольцу государя царя и великого князя Василия Ивановича, всея Руси самодержца, которому дано Российское царствие от Бога, Его великим именем благочестивым.

На обороте две надписи:

1) Отдать в Ростове Первуше Алтунину, а он бы отдал в Константиновском или в Ростовском уезде близко Николы на бою. А в Ярославле отдать дворянину государеву Власу Федоровичу Чирикову, а Влас бы сделал милость, отослал, не задерживая, в село Костантиновское, этим он окажет огромную услугу, челом бью в благодарность за прежние его милости.

2) Послана после Петрова дня в тот же день. Ради всемилостивого Бога, отослать, не задерживая, и отдать в нужные руки. А не будет Семейкиных в Костантиновском, тогда отдать в Халдееве священнику Василию Дмитриеву.

Этот документ сложнее предыдущего, поэтому анализировать его удобнее по частям, которые следует выделить. Первое задание для учебной группы может быть сформулировано следующим образом:

1. Разделите письмо неизвестного на две части, исходя из его содержания и выделив в нем две основные сюжетные линии. Назовите их по своему усмотрению.

Понять, что в тексте имеются два сюжета — личный и публицистический (исторический, философский, религиозный и т.п.) — несложно. Предыстория и история Смуты излагается от слов «А про воровскую статью...» до заключения «возмездие получат». Очень важно определить, что к личной части послания относится весь остальной текст, включая надписи на обороте: без них мы бы не смогли реконструировать ситуацию, в которой оказался автор. Этим мы и начнем заниматься.

2. Кому адресовано письмо формально и на самом деле?

Формально адресат известен нам из первых строк. Это некий Василий Дмитриевич. Из надписи на обороте мы узнаем, что он — священник в селе (?) Халдеево. Эти сведения объясняют определение из приписки внизу текста: «богомольцу государя царя и великого князя Василия Ивановича». В церквах обязательной была молитва (поминание) за здравствующего государя, так что священники (равно как и черное духовенство) назывались «государевыми богомольцами»: они молили Бога о здравствовании монарха.

Но в той же надписи на обороте мы находим еще двух адресатов, которым надо передать послание: Первушу Алтунина в Ростове и дворянина государева Власа Федоровича Чирикова в Ярославле. Возникает дополнительный вопрос.

2а. Как можно одно письмо отдать двум людям в разных городах?

Ученики должны сообразить, что письмо отправлялось с оказией: кто-то из знакомых автора ехал через Ростов и Ярославль. В этих условиях он мог не найти Первушу, и тогда ему следовало обратиться к Чирикову (или, возможно, к кому-нибудь еще: об этом свидетельствует безличное «отдать» во второй приписке). Можно спросить дополнительно:

2б. Почему у ростовчанина Алтунина такое странное имя — Первуша, которое не соотносится с православными именами.

Здесь преподавателю стоит разъяснить, что Первуша — это не совсем имя, а прозвище первого сына в семье (от слова «первый»). Такое прозвание могло заменять, а иногда и вытеснить имя, данное при крещении.

Но и Алтунин, и Чириков должны были отдать письмо в «нужные руки»...

2в. Кто же неформальный адресат послания?

Из текста второй приписки следует, что письмо в действительности адресовано Семейкиным. Это и есть «нужные руки», которые, надо полагать, известны и Алтунину, и Чирикову. Автор текста располагает сведениями, что Семейкины (надо думать, его родственники, о судьбе которых он так волнуется) находятся в селе Константиновском. Автор не знает точно, к какому именно уезду относится данный населенный пункт(«в Константиновском или в Ростовском»); он допускает, что их там может уже не оказаться. В этом случае письмо следует передать священнику Василию Дмитриевичу в Халдееве (адресат формальный).

3. Как вы думаете, почему автор обращается именно к Василию Дмитриевичу?

Оснований здесь можно выделить несколько.

Во-первых, священник хорошо знаком автору письма, который мог даже чем-то перед ним провиниться («моей грубости к тебе не вспоминай, если я в чем перед тобой виноват»).

Во-вторых, Халдеево находится где-то поблизости от Константиново: иначе письмо нельзя было бы так легко передать, не найдя Семейкиных. Не исключено, что Василий Дмитриевич священствует в указанной в тексте церкви «Николы на бою».

В-третьих, священник — человек грамотный по условию, так что он сможет прочесть письмо и выполнить просьбу автора — разыскать, разузнать, написать. Сможет он и оценить размышления, содержащиеся в «публицистической» части текста.

4. Теперь подумаем: чем же озабочен автор? Что случилось у него в семье?

Ситуация, в которую попал неизвестный грамотей, типична для всех гражданских войн: он потерял семью. Обстоятельства, которые сопровождали эту «маленькую трагедию», не совсем ясны. Из первых строк, где говорится о «чужих женах», можно предположить, что причиной разъезда были не только смутные времена, но и разлад между супругами. В общем, вольно или невольно родные автора оказались в Константиново, где-то между Ростовом и Ярославлем. В период пребывания Лжедимитрия II под Москвой этот район был ареной действий различных отрядов как самого Тушинского вора, так и его противников, а также и просто казачье-польских «бандформирований». Можно вспомнить, что именно в Ростове был арестован жителями Переславля-Залесского митрополит Филарет — Федор Никитич Романов, отец будущего царя. Доставленный в лагерь самозванца он был там «против воли» поставлен в «альтернативные патриархи». Жители этой местности постоянно присягали то Лжедимитрию II, то Василию Шуйскому, подвергаясь насилиям и грабежам и с той, и с другой стороны, как это было, например, в Ярославле.

В этих обстоятельствах совершенно понятна тревога автора за судьбу семьи: «как их Христос хранит, живы ли они, или из-за грехов моих пришло на них разорение ... живы ль, или убиты?»

Современным школьникам трудно представить себе ситуацию, когда полностью прервана нормальная связь, подлинная информация искажается разного рода слухами, да и само передвижение по стране становится предприятием, опасным для жизни. Между тем, нечто похожее наблюдалось в России менее столетия назад, в Гражданскую войну, и, отчасти, сейчас — на Северном Кавказе.

Разобравшись с личной частью письма, мы можем обратиться к его «публицистической» части, где автор, пытаясь осмыслить свалившиеся на Россию и на него лично небывалые невзгоды, обращается к истории.

Возникает закономерный вопрос:

5. Как можно перевести на современный язык слово «статья»? («А про воровскую статью, надеемся, что минует»...)

Видимо, наиболее близким по значению является современное слово «ситуация». В этом значении слово «статья» употребляется до сих пор в выражении «особая статья»: так в разговоре сообщают о каком-то отдельном сюжете, требующим отдельного разбора и рассказа. «Воровская статья» в письме — это как раз и есть «смутное время», наполненное «воровством». В XVII в. это слово обозначало не только «тайное похищение чужого имущества», но и преступление вообще, в т.ч. и государственное: измену, мятеж, нарушение присяги.

6. В письме говорится: «крымский царь Сап-Кирей в [семь тысяч] семьдесят восьмом году все огню предал и жилье наше в пепел превратил, из-за наших грехов». Автор допустил здесь ошибку. Вспомните историю эпохи Ивана Грозного и укажите, какую именно.

Действительно, Москва и многие другие русские города были сожжены «крымским царем», но был это не казанский, а затем крымский хан Сагиб-Гирей, к тому времени уже не правивший, но Девлет-Гирей. Именно он совершил поход на Москву, которая сгорела 24 мая 1571 г.

[Для особо любознательных следует заметить, что здесь допущена еще одна ошибка. Семь тысяч семьдесят восьмой (7078) год от сотворения мира византийской (константинопольской) эры никак 1571 г. н.э. не соответствует. Если исходить из того, что автор применял самый распространенный сентябрьский стиль, то этот год приходится на сентябрь — декабрь 1569 и январь — август 1570 г. Точно так же «не проходят» и менее вероятные стили — мартовский и ультрамартовский, так что неточность налицо. Чем она вызвана — сказать трудно, а обсуждать эту тему с десятиклассниками — и того сложнее.]

7. Кого называет автор «Расстригой»? Что это за персонаж, и когда он «погиб»?

Вопрос из самых простых. «Расстрига» — это, разумеется, Лжедимитрий I, которого считали беглым монахом Григорием Отрепьевым. Это было многократно подтверждено как при Борисе Годунове, так и после убийства самозванца в Москве 17 мая 1605 г.

8. Кто такие «Петр и Болотников Ивашка», которые «назывались царскими детьми»?

Об Иване Болотникове школьники наверняка знают, а вот про «царевича Петра», который называл себя сыном царя Феодора Иоанновича и был признан Лжедимитрием I, им придется вспомнить. Фигура это совершенно типичная, так что о нем можно рассказать подробнее.

Вот что пишет о нем С.М.Соловьев, основываясь на данных следствия, проведенного после пленения «Лжепетра».

«...Казаки терские [т.е. с р. Терек] хотели, подобно другим собратиям своим, жить на счет соседей; сперва думали они идти на реку Куру и грабить турецкие области [речь идет о территории Грузии], а в случае неудачи предложить услуги свои персидскому шаху Аббасу. Но скоро их кто-то надоумил, что гораздо выгоднее под знаменами самозванца пустошить Московское государство и получить такую же честь, какую донцы и черкасы [украинские казаки] получили от Лжедимитрия .

Триста самых удалых из терских казаков под начальством атамана Федора Бодырина условились выставить искателя престола и стали разглашать, что в 1592 г. царица Ирина [жена Феодора Иоанновича и сестра Бориса Годунова] родила сына Петра, которого Годунов подменил девочкою Феодосиею, скоро после того умершею: выдумка, по всем вероятностям, московская, а не терская, ибо странно, чтобы какому-нибудь казаку пришли на ум такие хитрости. Как бы то ни было, двое молодых казаков, астраханец Димитрий и муромец [житель Мурома] Илья, признаны были способными играть роль царевича, но первый отказался, что в Москве он никогда не бывал, не знает и тамошних дел и царских обычаев; тогда положили Илье быть царевичем.

Илья был побочный сын муромского жителя Ивана Коровина. По смерти отца и матери его взял нижегородский купец Грозильников в сидельцы [служащие в лавке], и сидел он в лавке с яблоками да с горшками. Оставаясь три года в этой должности, Илья имел случай съездить в Москву, где прожил пять месяцев. Отойдя от Грозильникова, нанимался он у разных торговых людей в кормовые казаки и ходил с судами по Волге, Каме и Вятке; в 1603 г. он является уже казаком при войске, ходившем в Тарки [княжество на Северном Кавказе], здесь перешел из казаков в стрельцы, а по возвращении из похода в Терский город вступил в услужение к Григорию Елагину, у которого и зимовал. Летом 1604 г. поехал в Астрахань, где опять вступил в казаки и отправился на Терек в отряде головы Афанасия Андреева. Все эти похождения показывают, что Илье не могло быть меньше двадцати лет от роду, тогда как царевичу Петру не могло быть больше четырнадцати: но такая несообразность не остановила казаков, они говорили:

“Государь нас хотел пожаловать, да лихи бояре, переводят жалованье бояре, да не дадут жалованья”.

Они твердо положили исполнить свое намерение и отвезли Илью к казачьему атаману Гавриле Пану. Терский воевода, Петр Головин, узнав о появлении самозванца, послал к казакам с предложением отослать его к нему в город, но казаки не послушались и спустились на стругах до моря [Каспийского], где остановились на острове, против устья Терека. Напрасно Головин уговаривал их не покидать границы беззащитною и оставить по крайней мере половину казаков на Тереке; казаки не хотели ничего слушать и все, в числе 4000, отправились к Астрахани. Не будучи впущены в город, они миновали его и поплыли вверх по Волге, занимаясь разбойничеством. Лжедимитрий, неизвестно по какому побуждению, послал звать царевича Петра в Москву, объявив, что приказано взять нужные меры для обеспечения его продовольствия на пути. Посланный застал его в Самаре; казаки приняли предложение и двинулись с Ильей в Москву, но дядя [Лжедимитрий I] не мог свидеться с племянником [Лжепетром]».

После капитуляции мятежников в Туле в декабре 1607 г. Лжепетра повесили в Москве на Болотной площади (январь 1608 г.), а Болотникова отвезли в Каргополь, где ослепили и утопили (лето 1608 г.).

9. Теперь, когда мы разобрали текст анонимного письма периода Смутного времени, попробуем определить, когда же оно написано. Для этого следует определить нижнюю хронологическую границу, которая по-научному называется «datum post quem» (дата, после которой), и верхнюю — «datum ante quem» (дата, до которой).

9а. Какое событие мы должны признать «datum post quem»?

Ученики могут понять, что такой датой можно с полной уверенностью считать декабрь 1607 г., т.е. пленение Болотникова, а с чуть меньшей — лето 1608 г., когда он был казнен.

9б. Какой датирующий признак присутствует для самого позднего времени написания письма?

Здесь всё проще с точки зрения историка, но сложнее для учащегося. Необходимо вспомнить, что в послании упоминается царствующий государь — Василий Иванович Шуйский, который был низложен в Москве 17 июля 1610 г. Очевидно, что неизвестный автор мог писать не позже 14 мая (число указано в тексте) этого года.

В заключение учитель может объяснить, что исследование обоих документов отнюдь не исчерпывается проведенными операциями. Можно попробовать уточнить даты, определив день Пасхи (04.04.1602 г. или 24.04.1603 г.), упоминаемый в первом письме, выяснить по другим материалам расположение села Константиново рядом с Халдеевым, а также церкви Николы на бою. Не исключено, что фамилия Семейкиных встречается в других актах, где можно найти и упоминания о других ставших нам известными персонажах — Алтунине, Чирикове, священнике Василии Дмитриевиче. Возможно, что какие-либо акты содержат сведения о семье, состоящей из супругов — Семена Захарьевича и Авдотьи Яковлевны с сыном Панюшкой.

Такие исследования возможны лишь для человека, хорошо знакомого с соответствующим материалом, так как нет возможности специально изучать многие тысячи документов, чтобы найти ответ на частный вопрос.
[i]


Источник: газета "История" (№3/2002), Надежда Белякова

Ответить