ГАННИБА́Л, Аннибал Барка (лат. Hannibal Barca) (247 или 246 до н. э., Карфаген – 183 до н. э., Либисс, Вифиния), карфагенский полководец и гос. деятель. Из влиятельного рода Баркидов, сын Гамилькара Барки, старший брат Гасдрубала. Был воспитан как непримиримый враг Рима и продолжатель антиримской политики отца, с юных лет участвовал в его воен. походах. Получил хорошее образование. С 224 воевал в Испании под команд. своего зятя Гасдрубала, а после его гибели в 221 был избран воинами и утверждён нар. собранием Карфагена главнокоманд. карфагенской армией. В 221–218 завоевал Центр. и Сев. Испанию, пополнил армию, укрепил позиции Баркидов в Карфагене, завершив тем самым создание задуманного Гамилькаром плацдарма для новой войны с Римом. В 219 захватил и разрушил союзный Риму г. Сагунт, спровоцировав этим 2-ю Пуническую войну (218–201).
В 218 Г., стремясь использовать противоречия внутри Римско-италийского союза, во главе своей разноплемённой наёмной армии предпринял поход из Испании в Италию, закончившийся беспримерным переходом через заснеженные перевалы Альп. Разбил римлян в Сев. Италии в сражениях при реках Тицин и Треббия (218), а весной 217, вторгшись в Этрурию и устроив засаду, разгромил 40-тысячную рим. армию при Тразименском озере. В 216 в сражении при Каннах Г. окружил и уничтожил 80-тысячную армию противника. После этого на сторону Г. перешли многие союзные и подвластные Риму племена и города-государства Юж. Италии и Сицилии, в т. ч. такие богатые и могущественные, как Капуя, Тарент и Сиракузы, а также Македония, объявившая в союзе с Карфагеном войну Риму (215–205). Однако большинство союзников-италиков остались верны Риму. Оправившись от поражения, римляне перешли в наступление в Испании, Сицилии и на море против Македонии, а также в Италии против отпавших союзников. С самим Г. они, используя стратегию Фабия Максима, вели войну на истощение, уклоняясь от крупных сражений и истребляя небольшие отряды, отправленные на разведку или фуражировку. Такой способ ведения войны, рассчитанный на постепенное истощение армии Г., воюющей на чужой территории вдали от своих карфагенских и исп. баз, ослабил её и позволил римлянам постепенно перехватить инициативу и одержать ряд побед в Сицилии, Испании и самой Италии. После поражения шедшей ему на помощь армии под команд. его брата Гасдрубала на р. Метавр (207) и потери Карфагеном владений в Испании (206) Г. был вынужден отступить в Бруттий на юж. оконечности Апеннинского п-ова и перейти к обороне. В 204 Публий Корнелий Сципион Африканский Старший (см. Сципионы) во главе рим. армии высадился в Африке и разгромил противостоявшие ему войска. В 203 Г. отозвали на родину, и в сражении при Заме (202) он был разбит Сципионом; Карфаген капитулировал.
После войны Г. и возглавляемая им группировка Баркидов сохраняли влияние в нар. собрании. В 196, будучи высшим карфагенским магистром (суффетом), он провёл реформы, ограничившие власть олигархов и позволившие Карфагену ликвидировать задолженность по выплате контрибуции Риму без введения новых налогов. Заподозренный римлянами в подготовке новой войны на основании доноса олигархов, Г. был вынужден бежать к селевкидскому царю Антиоху III (195). Во время войны между Антиохом III и Римом (т. н. 1-я Сирийская война 192–188) он безуспешно пытался вовлечь Карфаген в союз с Селевкидами и убедить Антиоха организовать новый поход в Италию. После поражения Антиоха III Г. тайно прибыл ко двору царя Вифинии Прусия и стал его воен. советником. Когда римляне, узнав об этом, добились от Прусия согласия выдать Г., тот покончил с собой.
Образ Ганнибала в сочинениях античных историков
В рим. историч. памяти Г. остался как самый одарённый и опасный из врагов Рима, воплощение «пунического» коварства и жестокости. Рим. биограф Корнелий Непот (ок. 100 – после 32 до н. э.) считал Г. прозорливейшим из всех полководцев и хитрейшим из всех людей (XXIII.1 и 9). Тит Ливий (59 до н. э. – 17 н. э.) в начале своего повествования о 2-й Пунической войне рисует демонический образ Г., в котором «многочисленные доблести уравновешивались огромными пороками: бесчеловечная жестокость, вероломство большее, чем пуническое, ничего истинного, ничего святого, никакого страха перед богами, никакого соблюдения клятвы, никакой совестливости» (21.4.9). Однако и римские полководцы, герои этой войны, в повествовании Ливия столь же жестоки и вероломны, как и Г., а кое в чём, напр. в отношении к телам павших вражеских военачальников, ведут себя ещё постыднее. Наряду с ходульным образом демонического злодея, у Ливия можно обнаружить иной образ Г. – орудия и одновременно игрушки изменчивой Фортуны. В начале войны это юный самоуверенный баловень Фортуны, а перед битвой при Заме – умудрённый своими потерями зрелый муж, предостерегающий молодого счастливца Сципиона от чрезмерной веры в её постоянство (30.30.10–23). О гибели Г., павшего жертвой предательства, Ливий пишет с печалью и сочувствием. Греч. историк Полибий (ок. 200–120 до н. э.), считавший, что история должна быть наставницей для политиков и военачальников, видел в Г. пример величайшего могущества человеческого ума и способностей и образец для подражания. Он сравнивал Г. с фиванским полководцем Эпаминондом, который одержал верх над неприятелем, но был побеждён судьбой. Говоря о характере Г., проницательный наблюдатель и опытный политик Полибий воздерживается от прямых суждений, отмечая, что поступки гос. деятелей чаще всего диктуются необходимостью, а не их личными свойствами (IX. 22–26). Античные авторы отмечают у Г. блестящие способности воен. лидера и организатора, которому на протяжении 20 лет удавалось не только держать в руках разноплемённую наёмную армию, но и добиваться от неё таких свершений, которые прежде были никому не под силу (напр., переход через Альпы в конце октября – начале ноября, когда там уже стояла зима и перевалы были засыпаны снегом).
Военное искусство
Г. – один из самых выдающихся полководцев в мировой истории. Его кампании до сих пор изучают в воен. академиях, а «Каннами» называют любое сражение, закончившееся окружением и полным уничтожением вражеской армии. В своей переписке Наполеон советовал всем полководцам взять Г. за образец. А. В. Суворов – единственный после Г. полководец, сумевший провести свою армию через заснеженные альпийские перевалы, – восхищался Г., неоднократно перечитывал историю его кампаний у Тита Ливия и даже на своей могильной плите приказал выбить надпись («Здесь лежит Суворов») по образцу той, что была на могиле Г. Стратегич. талант Г. проявился в реализации плана наступательной войны с учётом не только военных, но и политич. аспектов, в хорошо налаженной разведке и снабжении, всесторонней подготовке и обеспечении продолжительных переходов войск, в умении захватить и длительное время удерживать стратегич. инициативу. Тактич. мастерство Г. проявилось гл. обр. в тщательной подготовке боя, смелом манёвре силами, стремлении к полному разгрому врага, умелом применении внезапности и новых способов действий, учёте особенностей местности и др. По мнению авторов античных воен. руководств (стратегиконов), Г. был непревзойдённым мастером воен. хитростей: всевозможных засад, уловок и ложных манёвров. Отсюда и упоминания о его «пуническом» коварстве.
Ганнибал. Монета из Нового Карфагена.
Лит.: Groag E. Hannibal als Politiker. W., 1929; Дельбрюк Г. История военного искусства. М.; Л., 1936. Т. 1; Лапин Н. А. Ганнибал. М., 1939; Кораблев И. Ш. Ганнибал. 2-е изд. М., 1981; Bradford E. Hannibal. L., 1981; Faber G. Auf den Spüren von Hannibal. Münch., 1983; Granzotto G. Annibale. Mil., 1983; КонноллиП. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории. М., 2000; Лансель С. Ганнибал. М., 2002; Hoyos D. Hannibal’s dynasty: power and politics in the western Mediterranean, 247–183 B. C. Oxf., 2003; Бир Г. де. Ганнибал: борьба за власть в Средиземноморье. Смоленск, 2005. Cм. также лит. при статьях Карфаген и Пунические войны.
Смышляев А.Л. Ганнибал // Большая российская энциклопедия
С 224 воевал в Испании под команд. своего зятя Гасдрубала, а после его гибели в 221 был избран воинами и утверждён нар. собранием Карфагена главнокоманд. карфагенской армией.
Забавно, что в Карфагене было мало талантливых Ганнибалов и много менее талантливых Гасдрубалов. Данный Гасдрубал не мог быть зятем 23 летнего Ганнибала, он был тестем.
Данный Гасдрубал не мог быть зятем 23 летнего Ганнибала, он был тестем.
Данный Гаструбал был зятем не Ганнибала, а его отца Гамилькара.
Фраза: "Данный Гаструбал был зятем не Ганнибала, а его отца Гамилькара" - чистейшая глупость. В русском языке принято называть зятем мужа дочери, сестры и золовки. На самом деле Гасдрубал, командовавший карфагенскими войсками в Испании в 229-221 гг. до н.э., был зятем Гамилькара Барки и его сына Ганнибала Барки, т.к. женился на дочери Гамилькара - сестре Ганнибала. Об этом пишет Аппиан Александрийский в его книге "Римская история".
4. Первая война вне пределов Италии была у римлян с карфагенянами из-за Сицилии, и вели они ее в самой Сицилии; и эту вторую войну, из-за Иберии, они вели в Иберии; во время этой войны, переплыв море с большими войсками, они взаимно вторгались в чужие пределы ‒ одни в Италию, другие в Ливию; они подвергали их опустошению. Началась эта война приблизительно в 140-ю олимпиаду, когда карфагеняне нарушили договор (с римлянами), заключенный после сицилийской войны. Нарушили же они его по следующему поводу.
Гамилькар, по прозванию Барка, будучи начальником карфагенских войск в Сицилии, обещал большие подарки кельтским наемникам и своим союзникам из ливийцев. После его удаления (из Сицилии) в Ливию они стали требовать их уплаты; из-за этого возгорелась у карфагенян ливийская война, в которой карфагеняне потерпели много тяжелого от самих ливийцев, а Сардинию должны были отдать римлянам в качестве штрафа за те убытки, которые были нанесены римским купцам во время этой ливийской войны. Когда из-за всего этого враги призвали Барку к суду как виновного перед родиной за такие несчастия, то Барка привлек на свою сторону влиятельных в правительстве лиц, в числе которых был Гасдрубал, наиболее умевший добиваться расположения народа, ‒ он был зятем Барки, ‒ и не только избег суда, но даже когда началось какое-то восстание среди номадов, добился того, что был выбран вождем для ведения войны против них вместе с Ганноном, называемым Великим, хотя Гамилькар не сдал еще отчета по прежнему своему командованию.
5. При окончании этой войны, когда Ганнон вследствие какой-то клеветы, возведенной против него, был вызван в Карфаген, Гамилькар один остался во главе войска; он привлек к себе в качестве сотрудника своего зятя Гасдрубала и вместе с ним он перешел в Гадейру (Гадес) и, переправившись в Иберию через пролив, стал грабить иберов, ничем не провинившихся перед ним. Этим он создал для себя предлог, чтобы не быть дома, совершать военные походы и добиваться расположения народа. Ведь все, что он захватывал, он распределял между своими: часть тратил на войско, чтобы тем охотнее оно совершало с ним незаконные поступки, часть посылал в самый Карфаген, часть раздавал правителям карфагенским, которые покровительствовали ему. В конце концов, против него поднялась часть иберийских царей и те, кто был среди народа наиболее могущественным; следующим образом они убили Гамилькара. Гоня перед собой телеги, наполненные дровами, в которые были запряжены быки, они сами с оружием в руках следовали за этими телегами. Увидав это и не поняв хитрости, ливийцы подняли смех. Когда же дело дошло до сражения, то иберы подожгли телеги, оставляя запряженными быков, и быстро погнали их на врагов; быки бросились в разные стороны, раскидывая огонь, это привело в беспорядок ливийцев. Так как строй карфагенян был нарушен, то иберы, напав на них, убили самого Барку и большое число защищавших его.
6. Карфагеняне, уже привыкшие к доходам из Иберии и крайне довольные ими, послали в Иберию другое войско и начальником всех войск они назначили Гасдрубала, зятя Барки, находившегося уже в Иберии. Своим помощником он назначил Ганнибала, немного времени спустя прославившегося своими воинскими успехами; он был сыном Барки и братом жены Гасдрубала и был уже с ним в Иберии, юный, любивший военное дело и любимый войском. Большую часть иберийских племен Гасдрубал привлек на свою сторону убеждением, ‒ он обладал даром говорить убедительно; там же, где нужно было применить силу, он использовал юного Ганнибала, и, таким образом, он продвинулся от западного моря в центр страны до реки Ибера (Эбро), которая делит Иберию почти пополам, от Пиренейских гор отстоит дней на пять пути и впадает в северный океан.
7. Сагунтинцы (закинфяне), являясь колонией (с острова) Закинфа ‒ они жили посредине между рекой Эбро и Пиренейскими горами ‒ и все другие эллины, поселившиеся около так называемого Эмпория, а также по другим местам Иберии, боясь за себя, отправили посольства в Рим. Сенат, не желая, чтобы силы карфагенян очень увеличивались, отправил послов в Карфаген. И обе стороны договорились, что границей карфагенских владений в Иберии является река Эбро, что ни римляне не должны переходить через эту реку с целью войны, так как эти земли подчинены карфагенянам, ни карфагеняне не должны переходить Эбро, чтобы там вести войну, и что сагунтинцы и остальные живущие в Иберии эллины должны быть автономны и свободны. Это и было записано в мирном договоре между римлянами и карфагенянами.
8. Когда Гасдрубал на основании этого стал организовывать Иберию, бывшую под властью карфагенян, раб господина, которого он жестоко казнил, во время охоты убил его из засады. Уличенный в этом преступлении и подвергнутый жесточайшим пыткам, он был казнен Ганнибалом, а войско провозгласило своим полководцем Ганнибала.
О данном факте упоминает и исследователь И.Ш. Шифман (псевдоним - Кораблёв) в своей книге «Ганнибал».
Для нас представляет определенный интерес вопрос о том, как Гасдрубал пришел к власти. По словам Полибия [2, 1, 9; ср. у Апп., Исп., 6], должность командующего ему «передали» карфагеняне, однако подобное слишком общее указание не позволяет раскрыть существа дела. До известной степени его проясняет повествование Тита Ливия [21, 2, 3 ‒ 4]: будучи зятем Гамилькара, Гасдрубал получил свое положение благодаря влиянию баркидской «партии», особенно значительному среди воинов и городского плебса, вопреки желанию (и, надо полагать, при сопротивлении) карфагенской аристократии. Важное дополнение к этому находим у Диодора [25, 12]: Гасдрубала провозгласили стратегом «народ» и карфагеняне. Очевидно, под «народом» источник Диодора имел в виду демократические круги населения Карфагена. Исходя из всего изложенного, ход событий можно представить себе следующим образом: Гасдрубал, один из руководителей демократического движения в Карфагене, после внезапной смерти тестя оказался главою баркидской «партии»; получив власть из рук солдат, фактически возглавив армию, он сумел, опираясь на своих приверженцев в народе и на сторонников баркидской политики, добиться своего официального утверждения. По существу же Гасдрубал приобрел то положение военного диктатора, к которому стремился и которым ‒ на территории Испании ‒ обладал Гамилькар.
К этому времени Ганнибалу исполнилось семнадцать лет. Судя по дальнейшим событиям, после гибели отца он вместе с братьями покинул Испанию и вернулся в Карфаген. Обстановка военного лагеря, участие в походах, наблюдения за дипломатической деятельностью отца и зятя, несомненно, оказали решающее воздействие на его формирование как полководца и государственного деятеля.
