Преномен «Император». — У Октавиана мы встречаем совершенно новое использование этого слова. На третий год существования триумвирата (40 г. до н. э.) он отбросил своей преномен Гай и принял вместо него слово Император в качестве преномена. Наряду с «Марком Антонием, сыном Марка» (Marcus Antonius Marci filius) мы теперь встречаем «Императора Цезаря, сына Божественного» (Imperator Caesar Divi filius). Моммзен (Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 767—770) объясняет эту странную трансформацию весьма оригинальным предположением. По его мнению, Октавиан счёл, что титул Император так слился с именем Цезарь, что стал своего рода почётным когноменом, как Великий или Африканский. Исходя из этого предположения, сам Октавиан должен был иметь наследственное право на титул своего приёмного отца: а если считать, что Император — это часть имени, то его при желании можно было перенести с места когномена на место преномена, подобно тому, как некоторые члены императорской семьи использовали в качестве преноменов имена Нерон и Друз. Вне зависимости от того, принимать ли данное объяснение, не вызывает сомнений, что Август использовал слово Император как личное имя — ὥσπερ τι κύριον, как пишет Дион Кассий (XLIII. 44) об императорах своего времени. Следующие три принцепса не приняли преномена Император, но сохранили свои изначальные преномены Тиберий или Гай. Нерон возродил обычай Августа, и последующие императоры тоже принимали этот преномен, некоторые в дополнение к обычному, некоторые — вместо него.
Преномен императора (praenomen Imperatoris) давал титулу особое качество, последний включался в имя, становясь его постоянным компонентом. Впрочем, вокруг преномена Цезаря существует и источниковедческая проблема. Сообщения о praenomen Imperatoris встречается у Светония (Suet. Iul., 76) и Диона Кассия (Dio, 43, 44), авторов 2 и 3 вв. н.э., причем, и тот и другой склонны вносить в изложение реалии своего времени. Дион Кассий сообщает, что решение о преномене было принято в отношении диктатора и его потомков (Dio, 43, 44), {324}однако это заявление отражает практику его собственного времени, а не закон эпохи Цезаря.
Напротив, в документах времен Цезаря преномена нет, и он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70). {325}
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 324–325.
Достаточно часто объектом внимания становятся почетные права. Наиболее полно их перечисляет Светоний: императорский преномен (praenomen imperatoris), титул отца отечества (cognomen patris patriae), ряд почетных прав и элементы культа (Suet. Iul., 76, 1). Некоторые из них нуждаются в особом рассмотрении, другие достаточно просто перечислить, третьи можно поставить под сомнение.
Одним из важнейших элементов титулатуры был praenomen Imperatoris (Suet. Iul., 76, 1; App. B.C., II, 110; Dio, 43, 44). Дион Кассий допускает явный анахронизм, как это делает и Аппиан. Первый утверждает о существовании преномена для потомков Цезаря, что отражает реалии уже императорского времени, второй ставит рядом власть “диктатора” и “императора”, что неправомерно, поскольку в эпоху республики титул императора не давал никаких властных полномочий.
По состоянию на конец декабря 69 г. (когда войска Веспасиана заняли Рим) из восьми умерших римских императоров пятеро были официально преданы забвению.
И пусть ему будет дозволено заключать союзы с кем он захочет так, как это было дозволено божественному Августу, Тиберию Юлию Цезарю Августу[1] и Тиберию Клавдию Цезарю Августу Германику.
И пусть ему будет дозволено созывать сенат, вносить предложения и брать [их] обратно, проводить сенатусконсульты путем внесения предложения и голосования так, как это было дозволено божественному Августу, Тиберию Юлию Цезарю Августу и Тиберию Клавдию Цезарю Августу Германику.
И пусть, когда, согласно его воле и авторитету, по его приказу, или поручению, или в его присутствии будет собираться сенат, он во всех делах будет иметь и сохранять те же права, как если бы заседание сената было назначено и имело место по закону.
И пусть те из добивающихся должности, полномочий, командования, попечения о каком-либо деле, кого он рекомендует сенату и римскому народу, или те, кому он окажет или пообещает свою поддержку, на всех выборах принимаются в расчёт в чрезвычайном порядке[2].
И пусть ему будет дозволено раздвигать и расширять границы померия, как он будет считать нужным для общего блага, так же как это было дозволено Тиберию Клавдию Цезарю Августу Германику.
И пусть всё то, что он сочтет нужным сделать для пользы и величия республики из дел, касающихся богов, людей, государства и частных лиц, он имеет власть и право совершить и исполнить, как имели [их] божественный Август, Тиберий Юлий Цезарь Август и Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик.
И в каких законах и плебисцитах записано, что божественный Август, Тиберий Юлий Цезарь Август или Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик не связаны [ими], пусть будет освобождён от этих законов и плебисцитов император Цезарь Веспасиан[3]. И все то, что по какому-нибудь закону или рогации дозволено было божественному Августу, Тиберию Юлию Цезарю Августу, Тиберию Клавдию Цезарю Августу Германику, пусть будет дозволено и императору Цезарю Веспасиану Августу.
И пусть то, что до внесения этого закона было сделано, исполнено, предписано, приказано императором Цезарем Веспасианом Августом или кем-нибудь по его приказанию или поручению, всё это будет так же законно и незыблемо, как если бы было совершено по приказу народа или плебса.
Имена Калигулы, Нерона, Гальбы, Отона и Вителлия отсутствуют в списке принцепсов из "Закона о власти Веспасиана". В этом законе среди предшественников Веспасиана упомянуты лишь Август, Тиберий I и Клавдий I. Правда, уже 1 января 70 г. память о Гальбе была официально восстановлена сенатским постановлением, о чём пишет Тацит в своей "Истории".
Преномен императора (praenomen Imperatoris) давал титулу особое качество, последний включался в имя, становясь его постоянным компонентом. Впрочем, вокруг преномена Цезаря существует и источниковедческая проблема. Сообщения о praenomen Imperatoris встречается у Светония (Suet. Iul., 76) и Диона Кассия (Dio, 43, 44), авторов 2 и 3 вв. н.э., причем, и тот и другой склонны вносить в изложение реалии своего времени. Дион Кассий сообщает, что решение о преномене было принято в отношении диктатора и его потомков (Dio, 43, 44), {324}однако это заявление отражает практику его собственного времени, а не закон эпохи Цезаря. Напротив, в документах времен Цезаря преномена нет, и он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70). {325}
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 324–325.
Достаточно часто объектом внимания становятся почетные права. Наиболее полно их перечисляет Светоний: императорский преномен (praenomen imperatoris), титул отца отечества (cognomen patris patriae), ряд почетных прав и элементы культа (Suet. Iul., 76, 1). Некоторые из них нуждаются в особом рассмотрении, другие достаточно просто перечислить, третьи можно поставить под сомнение.
Одним из важнейших элементов титулатуры был praenomen Imperatoris (Suet. Iul., 76, 1; App. B.C., II, 110; Dio, 43, 44). Дион Кассий допускает явный анахронизм, как это делает и Аппиан. Первый утверждает о существовании преномена для потомков Цезаря, что отражает реалии уже императорского времени, второй ставит рядом власть “диктатора” и “императора”, что неправомерно, поскольку в эпоху республики титул императора не давал никаких властных полномочий.
Там же. С. 323.
Наряду со сказанным есть ещё надпись (SEG XIV 474) на капители из Деметриады (Фессалия), где и вовсе сказано - на греческом: "Гай Юлий Цезарь, император (по-гречески - автократор), бог".
Эта надпись датируется, видимо, временами императора Августа, и расположена на капители колонны, первоначально поддерживавшей статую Гая Целия Руфа. ЗАДОЛГО до Светония. Хотя здесь "император" это и не преномен, но вполне может быть титулом в том смысле, в котором это слово применялось и при Августе. Поскольку при жизни императоров не принято было называть богами, то тут очевидно имеется в виду именно Гай Юлий - точно такой же терминологией пользуется и современник Августа, Страбон, именовавший Гая Юлия "богом", а Августа - "себастом", то есть точной греческой калькой со слова "августейший".
Хотя это и спорный вопрос, ряд современных учёных считает, что не Гай Юлий, а Октавиан Август принял слово "император" в качестве своего преномена. Но тем не менее они утверждают, что уже Гай Юлий стал ПЕРВЫМ, кто принял слово "император" в качестве ПОСТОЯННОЙ части своей титулатуры. Например - вот одна из научных публикаций, говорящих об этом (это 2009 год):
Против того, что это был преномен Цезаря, в литературе приводятся следующие соображения (например Генри Ровелл, 1962 г.):
1. Цезарю преномен Император был по Диону Кассию предоставлен в 45 году до н. э. Но он никогда не предстает с этим преноменом в надписях, и к тому же такой преномен противоречил республиканской традиции.
2. После смерти Цезаря в 44 году до н. э. усыновленный им Октавиан не имеет преномена "император", и он воспринимает его сперва как титул (видимо по-старинке) после битвы при Мутине в 43 г. до н. э., и лишь поздже как ВОЗМОЖНЫЙ преномен - впервые на монетах, отчеканенных в 38 г. до н. э. Марком Випсанием Агриппой - вероятно в Галлии. Лишь после 27 г. до н. э. Август начинает часто употреблять Император в качестве своего преномена.
Как бы то ни было, против обоих этих сомнений могут быть высказаны контраргументы. Например, у Диона Кассия не столь ясно когда именно Цезарь получил преномен Император, а погиб Цезарь в самом начале 44 года до н. э. - в марте. Поэтому он мог и не успеть (или почти не успеть...) воспользоваться этой льготой.
Сделаю отступление. У города Митилена на острове Лесбос в 1887 году были найдены два камня с письмами Цезаря, одно от 47, а другое от 45 года до н. э. Последнее из них (IGRR 4.33) начинается со слов (смотри стр. 92 по ссылке, 2-й ряд, и текст английского перевода этого послания на следующей странице):
"Письмо обожествленного Цезаря.
Император Гай Юлий Цезарь, диктатор в третий раз..."
И так далее. Возможно, слово император тут - преномен.
То, что этот преномен противоречил республиканским традициям - тоже ни о чем не говорит о том, что Цезарь не мог иметь такого преномена, поскольку он много чего делал такого, что противоречило республиканским традициям, и это его нисколько не смущало. То, что Август не сразу принял этот титул и преномен может говорить о том, что он опасался сразу выразить свои претензии на правопреемство к Цезарю в его статусе полновластного правителя Рима. Когда Август окреп, и особенно после того как он покончил с Антонием, он пошёл и на этот шаг - не имея более конкурентов, и ничего не опасаясь.
Кроме этого родового имени, каждый римлянин носил имя, называвшееся преноменом, которое предшествовало родовому имени и принадлежало лично этому человеку как индивидууму, например, Гай, Луций, Марк, Гней, Секст и т. д. В древние времена мальчики получали это имя при достижении зрелости, то есть, в возрасте 14 лет или, согласно другим источникам, в 17 лет (Gellius, X. 28), когда надевали мужскую тогу (toga virilis) (Festus, s. v. Pubes; Scaevola ap. Val. Max.l. c.). Позднее вошло в обычай давать мальчикам преномены на девятый день после рождения, а девочкам — на восьмой день. Данной церемонии предшествовало очищение (lustratio) ребенка, в связи с чем этот день назывался dies lustricus, dies nominum или nominalia (Macrob. Sat. I. 16; Tertull. de Idolol. 16). В большинстве случаев мальчику давали преномен отца, но иногда — преномен деда или прадеда. Поэтому часто встречаются такие примеры, как M. Tullius, M. F., то есть, Марк Туллий, сын Марка, или C. Octavius, C. F., C. N., C. P., то есть, Гай Октавий, сын Гая, внук Гая, правнук Гая.
Преномен «Император». — У Октавиана мы встречаем совершенно новое использование этого слова. На третий год существования триумвирата (40 г. до н. э.) он отбросил своей преномен Гай и принял вместо него слово Император в качестве преномена. Наряду с «Марком Антонием, сыном Марка» (Marcus Antonius Marci filius) мы теперь встречаем «Императора Цезаря, сына Божественного» (Imperator Caesar Divi filius). Моммзен (Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 767—770) объясняет эту странную трансформацию весьма оригинальным предположением. По его мнению, Октавиан счёл, что титул Император так слился с именем Цезарь, что стал своего рода почётным когноменом, как Великий или Африканский.
Но на выпуске Агриппы присутствуют три иных варианта: «Император, сын Божественного» (RRC 534/1), «Сын Божественного» (RRC 534/2) и «Император Цезарь, сын Божественного Юлия» (RRC 534/3). Любопытно, что, по всей видимости, монеты этого выпуска демонстрируют развитие именования Октавиана. На аурее слово «император» уже не является просто титулом, но еще не является частью имени, т. е. представляет собой некий переходный вариант, на что указывает странное расположение слова TER. Вариант имени, использованного на денарии «Император Цезарь, сын Божественного Юлия», после этого использовался на монетах вплоть до 27 г., когда младший Цезарь получил имя Августа36.
Р. Сайм отмечает, что столь явное расположение слова «император» в позиции преномена призвано показать всем, что такой преномен берет начало в императорской аккламации37. Он доказывает также, что само слово «император» имело более широкое значение, это наименование было более престижным чем, например, слово «проконсул», т. е., взяв такой преномен, Октавиан явно претендовал в с.651 первую очередь на статус военного лидера38. Ж.-М. Роддаз связывает титулатуру IMP на этих монетах с конкретными военно-политическими обстоятельствами, а именно, с необходимостью вновь повысить престиж Октавиана после поражений, которые последний понес от Секста Помпея, а также с попытками представить титул «император» символом победы и сделать его исключительной прерогативой главы их партии39.
Данные выводы представляются вполне обоснованными и не вызывают возражений, однако на дискуссии о возможном прецеденте для этого именования Октавиана следует остановиться подробнее. На первый взгляд, такой прецедент можно найти у Диона Кассия, который сообщает о предоставлении старшему Цезарю имени «Император» не в обычном смысле аккламации, а именно как постоянного имени (XLIII. 44. 2; LII. 41. 3), а также у Светония, который пишет, что Цезарю был предоставлен преномен «император» (Iul. 76). Однако Сайм пишет, что поскольку больше ни один античный автор не знает о таком нововведении и нет ни единой монеты или надписи с именованием диктатора Цезаря «Император Цезарь», сведения Светония и Диона Кассия вызывают сомнения. Кроме того, исследователь указывает на анахронизмы и ошибки, допущенные Дионом Кассием при перечислении почестей, постановленных старшему Цезарю, и таким образом приходит к выводу, что для преномена «Император» не было цезарианского прецедента40.
Преномен императора (praenomen Imperatoris) давал титулу особое качество, последний включался в имя, становясь его постоянным компонентом. Впрочем, вокруг преномена Цезаря существует и источниковедческая проблема. Сообщения о praenomen Imperatoris встречается у Светония (Suet. Iul., 76) и Диона Кассия (Dio, 43, 44), авторов 2 и 3 вв. н.э., причем, и тот и другой склонны вносить в изложение реалии своего времени. Дион Кассий сообщает, что решение о преномене было принято в отношении диктатора и его потомков (Dio, 43, 44), {324} однако это заявление отражает практику его собственного времени, а не закон эпохи Цезаря.
Напротив, в документах времен Цезаря преномена нет, и он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70).{325}
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 324–325.
Титул действительно сохраняет два смысловых значения: полководец, командующий армией и полководец, одержавший победу. Эта двойственность весьма причудливым образом сохраняется и в титулатуре императоров 1–2 вв. н.э., когда в документах указывались как преномен (который император мог и не брать), так и число одержанных побед, т.е. императорских аккламаций (критерий победы сохранял произвольный характер). Тем не менее, во времена Цезаря imperator еще не стал монархическим титулом и, отражая особенности римской концепции власти, термин подчеркивал как республиканскую преемственность, так и известные тенденции перехода в новое качество. Титул все больше применялся по отношению к правителю государства, однако “частные императоры” исчезли только во времена Тиберия.
Тот, кто получал империй, назывался императором (αὐτοκράτωρ): он мог быть консулом или проконсулом.Тацит отмечает (Ann. III. 74) существование старинного обычая, когда солдаты провозглашали победоносного полководца императором; но в том случае, о котором рассказывает Тацит, император Тиберий позволил солдатам даровать этот титул лицу, ранее его не имевшему; тогда как при республике этот титул передавали вместе с империем как нечто само собой разумеющееся, и каждый полководец, получавший империй, назывался императором. После победы солдаты обычно приветствовали своего командира как императора, но это приветствие не давало и не подтверждало данный титул. При республике, пишет Тацит, одновременно бывало несколько императоров; Август даровал некоторым этот титул, но — заключает он — дозволение, данное Тиберием Блезу, стало последним.
Использование императорского титула Цезарем. — В последние четырнадцать лет своей жизни старший Цезарь всегда называл себя императором. Нет оснований полагать, что он нарушил этим какой-то закон. Со дня своей победы над гельветами в 58 г. до н. э. и до смерти он был постоянно облечён империем, сперва как проконсул, затем как консул (48 г. до н. э.), затем как диктатор. Поскольку империй не истекал, Цезарю не было необходимости отказываться от этого титула, хотя сохранение его в городе, несомненно, воспринималось как «негражданственное» и надменное поведение. Императорский титул стоит после имени Цезаря в официальных документах. [См. Princeps.]
Imperator Gaius Julius Caesar, dictator for the third time, dictator-designate for the fourth time, to the magistrates, the Senate, the people of the Mytileneans greetings and prosperity and health.
Ancient Roman Statutes: A Translation with Introduction, Commentary, Glossary and Index / Gen. ed. Cl. Pharr. Clark: The Lawbook Exchange, 2003. P. 92.
Первоначально каждый римский гражданин принадлежал к роду (gens) и производил свое имя (nomen или nomen gentilicium) от своего рода. Это родовое имя обычно оканчивалось на ius, или, с предшествующим e, на eius, которое в последующие времена часто заменялось на aeus, как Annius, Anneius и Annaeus; Appuleius и Appulaeus. Родовые имена, оканчивающиеся на ilius или elius иногда меняли окончания на уменьшительные illus и ellus, например, Opillus, Hostillus, Quintillus и Ofellus вместо Opilius, Hostilius, Quintilius, and Ofelius (Horat. Sat. II. 2. 3, et passim). Кроме этого родового имени, каждый римлянин носил имя, называвшееся преноменом, которое предшествовало родовому имени и принадлежало лично этому человеку как индивидууму, например, Гай, Луций, Марк, Гней, Секст и т. д.
Напротив, в документах времен Цезаря преномена нет, и он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70).
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 325.
Титул «император» в эпоху Республики. — «Император» (imperator), разумеется, означает «обладатель империя». Поэтому, строго говоря, этот титул должен был в равной мере применяться и «дома» и «на войне». Но с древних времён считалось «негражданственным», чтобы магистрат выставлял свою власть напоказ перед согражданами, находясь дома. Прозвище «Властный» (Imperiosus), которое дали Манлию, чрезмерно превозносившему свою должность (Liv. VII. 4. 3), свидетельствует о неприятных ассоциациях, связанных с этим словом. Поэтому магистрат, исполняющий гражданские функции, никогда не принимал титул императора, и это слово никогда не использовалось для его описания. С другой стороны, в армии «император» было обычным обращением солдата к магистрату, под командованием которого он служит. Из пассажей Liv. VII. 10. 10 и VII. 16. 5 ясно, что это обращение использовалось прямо с того момента, как полководец выступал в поход, а не только после победы. То же самое следует из рассказа Аппиана (BC. IV. 40) о проскрибированном Регине (который, насколько нам известно, никогда не одерживал побед и с.998 не праздновал триумфа); сообщается, что один из его прежних солдат узнал его и обратился к нему со словами: Ἄπιθι χαίρων, αὐτοκράτορ· τοῦτο γάρ μοι προσήκει καὶ νῦν καλεῖν σε[7].
После победы войско по обычаю приветствовало полководца торжественной аккламацией. В этом приветствии использовалось повседневное обращение, и военнослужащие всех чинов кричали: «Император, император». Эта церемония освобождала удостоенного её полководца от необходимости скрывать свой империй и присваивала ему этот титул, озвученный публично. С этого времени полководец присоединял к своему имени слово «император», и при обращении к нему этот титул использовали даже гражданские лица. В Поздней республике сенат иногда сам подчёркивал это почётное отличие, предлагая победоносному полководцу принять данный титул или санкционируя его принятие. Обычно принятие титула «император» становилось первым шагом к притязанию на триумф. Если кто-либо более одного раза в жизни одерживал победы, дававшие ему право извещать весь мир о своём империи, то иногда он указывал на повторение этой почести с помощью наречного оборота и именовал себя «император во второй раз» (imperator iterum) или «император в третий раз» (imperator ter). Не всякий обладатель империя мог обоснованно называть себя императором, но обратное было строго верным: никто не мог называться императором, не будучи облечён империем. Такого обращения к себе не мог допустить ни один офицер, служивший под чужим командованием и не имевший собственных независимых ауспиций (когда Друз Старший был просто легатом, он отказался от него: Cass. Dio LIV. 33. 5), и ни один обладатель этого титула не мог его сохранить после сложения империя. Для проконсула это случалось в тот момент, когда он вступал в пределы городских стен, если только его империй не был продлён на день триумфа решением народа [см. Triumphus]. В таком случае проконсул утрачивал императорский титул вместе с империем по истечении этого дня.
во времена Цезаря imperator еще не стал монархическим титулом
Я уже писал, что достаточно распространено иное мнение - что слово император уже фигурировало в ПОСТОЯННОЙ титулатуре Цезаря (а само это слово УЖЕ было элементом монархической формы его управления). Цитирую - источник это Tyler Lansford, "The Latin Inscriptions of Rome: A Walking Guide", изд.: The John Hopkins University Press, 2009:
ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ БЫЛ ПЕРВЫМ, КТО ВОСПРИНЯЛ СЛОВО ИМПЕРАТОР КАК ПОСТОЯННУЮ ЧАСТЬ СВОЕЙ ТИТУЛАТУРЫ.
Английский исходник:
Julius Caesar was the first to adopt imperator as a PERMANENT part of his titulature.
То есть Цезарь был первым, кто стал носить этот титул на постоянной основе. Что касается того, могло ли это слово использоваться в качестве преномена Цезаря? Могло. Считается, если верить источникам, что Цезарю был предоставлен этот преномен в Риме лишь после его победы при Мунде (середина марта 45 года до н. э.). Точная дата присвоения ему этого титула неясна. А уже в середине марта 44 года до н. э. Цезарь был убит. То есть если Цезарь и имел этот преномен некоторое время, то лишь очень короткий промежуток времени - всяко менее года.
О преномене. Монеты 44 года с указанием Цезаря как императора считаются не обычными, и поэтому их свидетельства принято не учитывать.
На монетах Цезаря от 44 года до н. э. встречается словосочетание "Цезарь Император" (IMP или IMPER) - причём не всегда понятно, какое слово стоит первым, а какое вторым:
На некоторых монетах чекана 44 года до н. э. непонятно, какое слово стоит первым, "император" или "Цезарь". Как например на этом денарии, где слева стоит надпись IMPER, а справа - CAESAR:
Но при всем при этом, немецкий профессор антиковедения Жочен Блейкен (умер в 2005 году) писал в своей "Биографии Августа", что Цезарь отказался от своего преномена "Гай", и воспринял преномен "Император", что он сделал для того, чтобы его имя стало содержать функцию обладателя империя:
Проблема в том, что Светоний и Дион Кассий вряд ли могли просто не знать. Они писали не отсебятину, а опираясь на более ранние утраченные источники. А учитывая, что Светоний вообще-то жил около 100 года, становится понятным, что он отражал достаточно раннюю историческую традицию. Если эта традиция неверная, то виновны в этом не Светоний и Дион Кассий, а их источники, в которых подобный миф - если это действительно миф - и был отражён. Кому могло быть выгодно создать подобный миф - даже если это миф? Только Августу. Именно ему могло понадобиться легитимизировать за собой преномен Император через свое правопреемство от Цезаря. Более поздним императором это было не нужно.
Так что даже если это миф, то он очень ранний, и восходит ко временам Августа. Но с такой же вероятностью он мог бы быть на самом деле и не мифом. Важно, например, когда именно сенат принял постановление о новом преномене Цезаря. Чем позднее это произошло, тем более вероятен сам факт.
Наряду с сообщениями Светония и Диона Кассия, в этом смысле важны и данные эпиграфики - надпись из Митилены, датируется 45 годом до н. э., а также надпись на колонне из Димитриады, времен Августа. Первая из них начинается со слов "Император Гай Юлий Цезарь". Вот греческий текст надписи (IG XII 2, 35):
Правда, здесь слово "автократор" оказывается поставлено уже после имени Гай Юлий Цезарь (по английскому переводу казалось, что наоборот, но проверка оригинального греческого текста показала, что это не так), и тем самым преноменом слово "автократор" быть не могло. Но постоянным титулом - вполне.
Сообщение отредактировал andy4675: 14.11.2021 - 00:22 AM
Профессор Антиковедения Кильского и Франкфуртского университетов Жочен Блейкен в своей книге "Жизгеописание Августа", изданий на немецком языке в 2000 году, пишет:
Цезарь получил много почестей, некоторые из них были новыми. ...
Некоторые из этих почестей имели особо далеко идущие последствия, и касались чисто римских идей. Восприятие титула ИМПЕРАТОРА в качестве ЧАСТИ ИМЕНИ ЦЕЗАРЯ имело центральное значение. Он отказался от преномена Гай, и с тех пор называл себя Император Юлий Цезарь. ... Когда Цезарь присоединил этот титул к своему имени (номену), ... Титул дал ему ауру божественно одаренного, харизматичного и непобедимый военного вождя, а поскольку непобедимость на самом деле была атрибутом богов, Цезарь теперь представил в сакральном свете. Это подчеркивалось привилегий, позволявшей ему одевать - сперва лишь в особых случаях, а затем постоянно - окрашенную пурпурным цветом того и лавровый венок триумфатора.
Надпись из Банасы (Мавретания Тингитанская) времён правления Марка Аврелия:
Exemplum epistulae Imperatorum nostrorum An[toni]ni et Veri Augustorum ad Coiiedium Maximum / li{i}bellum Iuliani Zegrensis litteris tuis iunctum legimus et / quamquam civitas Romana non nisi maximis meritis pro/vocata in[dul]gentia principali gentilibus istis dari solita sit / tamen cum eum adfirmes et de primoribus esse popularium / suorum et nostris rebus prom(p)to obsequio fidissimum nec / multas familias arbitraremur apu<d=T> Zegrenses paria pos/s[e] de officis suis praedicare quamquam plurimos cupiamus ho/nore a nobis in istam domum conlato ad aemulationem Iuli/ani excitari non cunctamur et ipsi Ziddinae uxori item / liberis Iuliano Maximo Maximino Diogeniano civitatem / Romanam salvo iure gentis dare / exemplum epistulae Imperatorum Antonini et Commodi Augg(ustorum) / ad Vallium Maximianum / legimus libellum principis gentium Zegrensium animadverti/musq(ue) quali favore Epidi Quadrati praecessoris tui iuvetur pro/inde et illius testimonio et ipsius meritis et exemplis quae / allegat permoti uxori filiisq(ue) eius civitatem Romanam sal/vo iure gentis dedimus quod [ut] in commentarios nostros referri / possit explora quae cui{i}usq(ue) aeta{ti}s sit et scribe nobis / descriptum et recognitum ex commentario civitate Romana / donatorum divi Aug(usti) et Ti(beri) Caesaris Aug(usti) et C(ai) Caesaris et divi Claudi / et Neronis et Galbae et divorum Aug(ustorum) Vespasiani et Titi et Caesaris / Domitiani et divorum Aug(ustorum) Ner[v]ae et Trai{i}ani Parthici et Trai{i}ani / Hadriani et Hadriani Antonini Pii et Veri Germanici Medici / Parthici maximi et Imp(eratoris) Caesaris M(arci) Aureli Antonini Aug(usti) Germa/nici Sarmatici et Imp(eratoris) Caesaris L(uci) Aureli Commodi Aug(usti) Germanici Sar/matici quem protulit Asclepiodotus lib(ertus) id quod i(nfra) s(criptum) est / Imp(eratore) Caesare L(ucio) Aurelio Commodo Aug(usto) et M(arco) Plautio Quintilio co(n)s(ulibus) / pr(idie) Non(as) Iul(ias) Romae / Faggura uxor Iuliani principis gentis Zegrensium ann(orum) XXII / Iuliana ann(orum) VIII Maxima ann(orum) IIII Iulianus ann(orum) III Diogenia/nus ann(orum) II liberi Iuliani s(upra) s(cripti) / rog(atu) Aureli Iuliani principis Zegrensium per libellum suffra/gante Vallio Maximiano per epistulam his civitatem Romanam de/dimus salvo iure gentis sine diminutione tributorum et vect[i]gali/um populi et fisci / actum eodem die ibi isdem co(n)s(ulibus) / Asclepiodotus lib(ertus) recognovi / signaverunt / M(arcus) Gav[i]us M(arci) f(ilius) Pob(lilia) Squilla Ga[l]licanus / [M'(anius)] Acilius [M'(ani)] f(ilius) Gal(eria) Glabrio / T(itus) Sextius T(iti) f(ilius) Vo[t(uria)] Lateranus / C(aius) Septimius C(ai) f(ilius) Qui(rina) Severus / P(ublius) Iulius C(ai) f(ilius) Ser(gia) Scapula Tertul[l]us / T(itus) Varius T(iti) f(ilius) Cla(udia) Clemens / M(arcus) Bassaeus M(arci) f(ilius) Stel(latina) Rufus / P(ublius) Taruttienus P(ubli) f(ilius) Pob(lilia) Paternus / [[[Sex(tus) Tigidius 1 f(ilius) 3 Perennis]]] / Q(uintus) Cervidius Q(uinti) f(ilius) Arn(ensi) Scaevola / Q(uintus) Larcius Q(uinti) f(ilius) Qui(rina) Euripianus / T(itus) Fl(avius) T(iti) f(ilius) Pal(atina) Piso
Исходя из текста, где упоминаются Августы-соправители Марк Аврелий и Коммод, надпись можно датировать 177‒180 гг. Любопытно, что из шестнадцати умерших к тому времени императоров здесь отсутствуют лишь имена Отона и Вителлия (в связи с "проклятием памяти"). Однако в надписи упоминаются Калигула и Домициан, преданные забвению после смерти, причём последний назван Цезарем.
Кроме этого родового имени, каждый римлянин носил имя, называвшееся преноменом, которое предшествовало родовому имени и принадлежало лично этому человеку как индивидууму, например, Гай, Луций, Марк, Гней, Секст и т. д.
Сообщения о praenomen Imperatoris встречается у Светония (Suet. Iul., 76) и Диона Кассия (Dio, 43, 44), авторов 2 и 3 вв. н.э., причем, и тот и другой склонны вносить в изложение реалии своего времени. Дион Кассий сообщает, что решение о преномене было принято в отношении диктатора и его потомков (Dio, 43, 44), {324} однако это заявление отражает практику его собственного времени, а не закон эпохи Цезаря.
Напротив, в документах времен Цезаря преномена нет, и он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70). {325}
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 324–325.
Использование императорского титула Цезарем. — В последние четырнадцать лет своей жизни старший Цезарь всегда называл себя императором. Нет оснований полагать, что он нарушил этим какой-то закон. Со дня своей победы над гельветами в 58 г. до н. э. и до смерти он был постоянно облечён империем, сперва как проконсул, затем как консул (48 г. до н. э.), затем как диктатор. Поскольку империй не истекал, Цезарю не было необходимости отказываться от этого титула, хотя сохранение его в городе, несомненно, воспринималось как «негражданственное» и надменное поведение. Императорский титул стоит после имени Цезаря в официальных документах. [См. Princeps.]
Титул действительно сохраняет два смысловых значения: полководец, командующий армией и полководец, одержавший победу. Эта двойственность весьма причудливым образом сохраняется и в титулатуре императоров 1–2 вв. н.э., когда в документах указывались как преномен (который император мог и не брать), так и число одержанных побед, т.е. императорских аккламаций (критерий победы сохранял произвольный характер).
Егоров А.Б. Юлий Цезарь. Политическая биография. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 326.
Rowan Cl. From Caesar to Augustus (c. 49 BC – AD 14): Using Coins as Sources. Cambridge: Cambridge University Press, 2019. P. 35–36.
Использование императорского титула Цезарем. — В последние четырнадцать лет своей жизни старший Цезарь всегда называл себя императором. Нет оснований полагать, что он нарушил этим какой-то закон. Со дня своей победы над гельветами в 58 г. до н. э. и до смерти он был постоянно облечён империем, сперва как проконсул, затем как консул (48 г. до н. э.), затем как диктатор. Поскольку империй не истекал, Цезарю не было необходимости отказываться от этого титула, хотя сохранение его в городе, несомненно, воспринималось как «негражданственное» и надменное поведение. Императорский титул стоит после имени Цезаря в официальных документах. [См. Princeps.]
Квинт Юний Блез (около 33 г. до н. э. — 31 г. н. э.)
Новый человек, первым из своего рода стал консулом-суффектом в 10 г. н. э. (AE 1998, 366; CIL VI 20606; 25617; X 6639). В 14 г. легат пропретор Паннонии во главе трех легионов. Во время траура, вызванного смертью Августа, освободил солдат от повседневных обязанностей, что привело к резкому падению дисциплины и мятежу. Блез вынужден был направить в Рим своего сына, чтобы тот передал императору Тиберию требования армии, однако вскоре после этого мятеж разгорелся с новой силой. Блез казнил несколько зачинщиков, но в результате ненависть солдат к нему только увеличилась, и подавить бунт удалось лишь после вмешательства Друза, сына Тиберия (Vell. II 125; Tac. Ann. I 16; 18—19; 21—23; 30). В 21 г. Блез был назначен проконсулом Африки, получив преимущество над своим соперником Лепидом благодаря влиянию своего племянника Сеяна. В 22 г. его полномочия были продлены еще на год. В ходе наместничества вел успешные действия против восставшего Такфарината, за что получил триумфальные отличия и титул императора (Vell. II 125; Tac. Ann. III 35, 58, 72—74). После раскрытия заговора Сеяна в 31 г. Блез был казнен вместе со многими сенаторами из окружения Сеяна (Tac. Ann. V 7).
Титул «император» в эпоху Республики. — «Император» (imperator), разумеется, означает «обладатель империя». Поэтому, строго говоря, этот титул должен был в равной мере применяться и «дома» и «на войне». Но с древних времён считалось «негражданственным», чтобы магистрат выставлял свою власть напоказ перед согражданами, находясь дома. Прозвище «Властный» (Imperiosus), которое дали Манлию, чрезмерно превозносившему свою должность (Liv. VII. 4. 3), свидетельствует о неприятных ассоциациях, связанных с этим словом. Поэтому магистрат, исполняющий гражданские функции, никогда не принимал титул императора, и это слово никогда не использовалось для его описания. С другой стороны, в армии «император» было обычным обращением солдата к магистрату, под командованием которого он служит. Из пассажей Liv. VII. 10. 10 и VII. 16. 5 ясно, что это обращение использовалось прямо с того момента, как полководец выступал в поход, а не только после победы. То же самое следует из рассказа Аппиана (BC. IV. 40) о проскрибированном Регине (который, насколько нам известно, никогда не одерживал побед и с.998 не праздновал триумфа); сообщается, что один из его прежних солдат узнал его и обратился к нему со словами: Ἄπιθι χαίρων, αὐτοκράτορ· τοῦτο γάρ μοι προσήκει καὶ νῦν καλεῖν σε[7].
После победы войско по обычаю приветствовало полководца торжественной аккламацией. В этом приветствии использовалось повседневное обращение, и военнослужащие всех чинов кричали: «Император, император». Эта церемония освобождала удостоенного её полководца от необходимости скрывать свой империй и присваивала ему этот титул, озвученный публично. С этого времени полководец присоединял к своему имени слово «император», и при обращении к нему этот титул использовали даже гражданские лица. В Поздней республике сенат иногда сам подчёркивал это почётное отличие, предлагая победоносному полководцу принять данный титул или санкционируя его принятие. Обычно принятие титула «император» становилось первым шагом к притязанию на триумф. Если кто-либо более одного раза в жизни одерживал победы, дававшие ему право извещать весь мир о своём империи, то иногда он указывал на повторение этой почести с помощью наречного оборота и именовал себя «император во второй раз» (imperator iterum) или «император в третий раз» (imperator ter). Не всякий обладатель империя мог обоснованно называть себя императором, но обратное было строго верным: никто не мог называться императором, не будучи облечён империем. Такого обращения к себе не мог допустить ни один офицер, служивший под чужим командованием и не имевший собственных независимых ауспиций (когда Друз Старший был просто легатом, он отказался от него: Cass. Dio LIV. 33. 5), и ни один обладатель этого титула не мог его сохранить после сложения империя. Для проконсула это случалось в тот момент, когда он вступал в пределы городских стен, если только его империй не был продлён на день триумфа решением народа [см. Triumphus]. В таком случае проконсул утрачивал императорский титул вместе с империем по истечении этого дня.
CXXV. Государство сразу же было вознаграждено за свои молитвы и проницательность. Вскоре нам стало ясно, что мы претерпели бы, не добившись Тиберия, и чего мы достигли, его добившись. Ведь войско, действовавшее в Германии и находившееся под непосредственным командованием Германика, и одновременно легионы, находившиеся в Иллирике, будучи охвачены каким-то бешенством и ненасытной страстью к беспорядкам, потребовали себе нового военачальника, новый устав, новое управление. (2) Они даже осмелились утверждать, что дадут сенату, принцепсу законы, и сами попытались установить себе размер жалования, сроки службы. Прибегли к оружию. Обнажили мечи. И безнаказанность едва не привела к крайним степеням насилия, и недоставало того, кто повел бы против государства, но не тех, кто бы за ним последовал358. (3) Однако зрелый опыт военачальника в короткое время все это успокоил и ликвидировал, многое обуздав, кое-что обещав, не теряя своего достоинства, сурово покарав главных виновников, остальным вынеся мягкое порицание. (4) В то время как Германик в большинстве случаев прибег к прощению, Друз, посланный отцом на такой же пожар военной смуты, вздымавшейся огромным пламенем, прибег к древней, старинной суровости. Конец ситуации, опасной для него и гибельной как самим фактом, так и примером, он положил мечами тех же воинов, которыми был осажден. (5) Исключительную помощь в этом ему оказал Юний Блез359, человек, не знаю, более ли полезный в войну или ценный в мирное время. Несколько лет спустя, являясь проконсулом в Африке, он был провозглашен императором и заслужил триумф.
74. (1) Так как, имея войско, уступавшее римскому в силе и скорее пригодное для разбойничьих набегов, он налетал несколькими отрядами сразу и затем стремительно уходил, оставляя засады, наши задумали наступать в трех направлениях и разделились на три колонны. (2) Легат Корнелий Сципион начальствовал над той из них, задачей которой было оградить жителей Лепты от грабежей и отрезать Такфаринату пути отступления в страну гарамантов; на другом фланге вел свои обычные части Блез Младший — ему надлежало не допускать безнаказанного опустошения окрестностей Кирты; (3) сам главнокомандующий с отборными воинами, устраивая в подходящих местах укрепления и заставы, теснил зажатых отовсюду врагов, так что, куда бы они ни подались, у них неизменно оказывалась, — впереди, с фланга, а часто и с тылу, — та или иная часть римского войска; и многие из них таким образом были истреблены или захвачены в плен. (4) В дальнейшем полководец разбил три первоначальные колонны на большее число мелких отрядов и поручил начальствование над ними центурионам испытанной доблести. (5) И, вопреки обыкновению, он не отвел войско по окончании лета и не разместил его в зимних лагерях старой провинции87, но, возведя укрепления, словно война была в самом начале, беспокоил непрерывно менявшего стоянки Такфарината действиями опытных и знакомых с пустынею воинов, пока, захватив в плен его брата, не отошел, наконец, назад, впрочем поспешнее, чем того требовала польза союзников, так как оставались недобитыми те, кто мог снова разжечь войну. (6) Однако Тиберий счел ее завершенною и даже милостиво дозволил воинам Блеза провозгласить его императором — старинная почесть, которую охваченное радостным порывом победоносное войско оказывало своему успешно закончившему войну полководцу; одновременно бывало несколько императоров, и они не пользовались никакими преимущественными правами. (7) И Август дозволил некоторым носить этот титул, но дозволение этого рода, данное Тиберием Блезу, было последним.
он именуется императором только в традиционном смысле (Dess., 70).
Егоров
Это голословно. Мы не всегда понимаем, в каком именно смысле употребляется это слово в документах того времени - в традиционном или нет.
Американский профессор Антиковедения Тайлер Лансфорд в своей книге 2009 года пишет, что Цезарь стал использовать слово император в качестве постоянной части своей титулатуры - чего до него делать не было принято. А немецкий профессор Антиковедения Жочен Блейкен (в его книге от 2000 года) вообще считает, что в самом конце своей жизни Цезарь отказался от имени Гай в пользу имени Император.
"Со дня своей победы над гельветами в 58 г. до н. э. и до смерти он был постоянно облечён империем, сперва как проконсул, затем как консул (48 г. до н. э.), затем как диктатор. Поскольку империй не истекал, Цезарю не было необходимости отказываться от этого титула, хотя сохранение его в городе, несомненно, воспринималось как «негражданственное» и надменное поведение".
Помпея это тоже касается. Он был постоянно облачен империем в последние годы своей жизни. Но он не присваивал себе титула ИМПЕРАТОРА на постоянной основе.
"Императорский титул стоит после имени Цезаря в официальных документах".
Это может быть связано с тем, что соответствующее постановление сената вступило в силу достаточно поздно. Как бы то ни было, по Светонию-Кассию (Дион Кассий 43.35-44) он носил этот преномен не более года (декрет был принят после битвы при Мунде). А скорее всего - существенно менее того.
Вопрос о преномене как минимум спорный. То есть ничто не "опровергнуто". Хотя сомнения и имеются. А что касается значения принятого Цезарем на постоянной основе титула император - то здесь вообще трудно судить, сохранял ли он прежнее "республиканское" значение, или уже обретал новое, "имперское". Из современных антиковедов как минимум Жочен Блейкен и Тайлер Лансфорд прямо пишут, что использование этого титула на постоянной основе это был новый элемент в жизни Республики. Блейкен пишет, что присваивая себе этот титул Цезарь придавал себе божественные качества.
"Блез..."
Ну и что? Что это меняет?
Сообщение отредактировал andy4675: 15.11.2021 - 02:04 AM
Преномен «Император». — У Октавиана мы встречаем совершенно новое использование этого слова. На третий год существования триумвирата (40 г. до н. э.) он отбросил своей преномен Гай и принял вместо него слово Император в качестве преномена. Наряду с «Марком Антонием, сыном Марка» (Marcus Antonius Marci filius) мы теперь встречаем «Императора Цезаря, сына Божественного» (Imperator Caesar Divi filius). Моммзен (Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 767—770) объясняет эту странную трансформацию весьма оригинальным предположением. По его мнению, Октавиан счёл, что титул Император так слился с именем Цезарь, что стал своего рода почётным когноменом, как Великий или Африканский. Исходя из этого предположения, сам Октавиан должен был иметь наследственное право на титул своего приёмного отца: а если считать, что Император — это часть имени, то его при желании можно было перенести с места когномена на место преномена, подобно тому, как некоторые члены императорской семьи использовали в качестве преноменов имена Нерон и Друз. Вне зависимости от того, принимать ли данное объяснение, не вызывает сомнений, что Август использовал слово Император как личное имя — ὥσπερ τι κύριον, как пишет Дион Кассий (XLIII. 44) об императорах своего времени. Следующие три принцепса не приняли преномена Император, но сохранили свои изначальные преномены Тиберий или Гай. Нерон возродил обычай Августа, и последующие императоры тоже принимали этот преномен, некоторые в дополнение к обычному, некоторые — вместо него.
Приветствие в честь получения империя (salutatio pro imperio). — Хотя не все принцепсы использовали слово Император как часть своего имени, но все они обладали проконсульским империем и, таким образом, имели право на обращение «император» со стороны как солдат, так и сената. Существовал обычай, согласно которому в начале каждого правления сенат и солдаты свидетельствовали о своём признании этого права в торжественном приветствии, которое точно следует прецеденту приветствия после победы. Исследование императорских монет привело учёных (см. Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 782) к выводу, что, несмотря на огромную церемониальную разницу этих двух случаев, приветствие в честь получения империя (pro imperio) и приветствие после победы юридически были совершенно идентичны, и их считали таковыми все императоры, указывавшие в списке своих почестей число аккламаций. Таким образом, если рядом с именем императора стоит указание «император в четвёртый раз» (Imp. IV), то его следует понимать так, что эта сумма складывается из одного восшествия на престол и трёх побед.
Когда сенат таким образом провозглашал кого-то императором, это было торжественным заявлением, что сенаторы либо предоставляют ему (что было их правом) проконсульский империй, либо безусловно признают, что он уже им облечён. Вполне естественно, что это приветствие сената считалось «днём империя» (dies imperii) — днём, с которого император отсчитывал начало своего правления. В протоколе священной коллегии арвальских братьев мы встречаем празднование «ob diem imperii [Vitellii] . . . Germanici quod xiii. Kal. Mai. statutum est»[8], и эта дата согласуется с тем днём, когда сенат узнал о поражении и смерти Отона и проголосовал за обычные почести для его преемника (Henzen W. Acta fratrum Arvalium quae supersunt. Berolini, 1874. P. xciv; Tac. Hist. II. 55; Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 842). В случае Калигулы «день империя» определён ещё более точно. 18 марта проводилось празднование, «quod hoc die C. Caesar Augustus Germanicus a senatu Imperator appellatus est»[9] (Henzen W. Op. cit. xliii).
Иначе обстоит дело в случаях, когда солдаты приветствуют таким образом человека, не обладающего империем, который мог бы послужить законным основанием для этого. Республиканские прецеденты доказывают, что не всегда это следует расценивать как мятеж. В седьмой год Второй Пунической войны, после поражения и гибели Публия и Гнея Сципионов, остатки римской армии признали своим командиром всадника с.999 по имени Марций, который спас их из опасного положения. Когда Марций отправил сенату донесение об этих событиях (Liv. XXVI. 2), то назвал себя в нём пропретором (pro praetore), считая, что фактически приобрёл империй, необходимый, чтобы обосновать его командование войсками. Поскольку он называл себя пропретором, солдаты, несомненно, обращались к нему как к императору, обозначая таким образом своё намерение относиться к нему как к своему законному командиру. Об этом же свидетельствует рассказ о первой встрече Суллы и Помпея. Помпей по своей воле набрал в Пицене войско, успешно воспрепятствовал выступившим против него силам противника и соединился с Суллой. Когда они встретились, Помпей, разумеется, назвал победоносного проконсула императором; Сулла в ответ использовал тот же самый титул, признавая тем самым, что Помпей — не просто его офицер, но обладает независимым командованием. В обоих случаях де-факто империй принимался без всяких поползновений к восстанию против законной власти, но ввиду объективной необходимости и с намерением впоследствии должным образом его ратифицировать. Сходным образом в эпоху Принципата войска, оставшиеся без командования после смерти главнокомандующего, могли — без соблюдения процедуры, но и без грубого нарушения конституционного порядка, — добровольно предложить свою верность новому командиру. Так поступили преторианцы в отношении Клавдия после убийства Калигулы. В условиях, когда реальная власть сената сильно ослабла, ему оставалось только утвердить выбор солдат. Их инициатива была тем более обоснована в случаях, когда избранное лицо (как, например, Нерон) уже обладало проконсульским империем как коллега своего предшественника. В этом случае его провозглашение императором не включалось в перечень его аккламаций (Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 1155). Однако в общем солдаты, провозглашая кого-то императором, нарушали верность прежнему императору. Здесь тоже можно привести параллель из более раннего времени — рассказ Ливия (VII. 39) о солдатском мятеже во время Самнитской войны. Мятежники схватили отставного офицера по имени Квинкций и предложили ему выбор: империй и почести (imperium et honorem) или смерть. Тот вынужден был подчиниться; его тут же провозгласили императором и доставили в лагерь. Точно так же, например, когда германская армия провозгласила императором своего легата Вителлия, это стало началом восстания и гражданской войны. Проконсульский империй при этом приписывался тому, кто не только им ещё не обладал, но мог бы получить его, только заняв место своего законного командира. Солдаты же таким образом заявляли, что намерены воплотить в жизнь эти притязания, в том числе и военными средствами.
Вителлий, как мы уже видели, отсчитывал начало своего правления не с этой первой аккламации, но со дня, когда сенат признал его власть. Несомненно, считалось более правильным и скромным поведение императора, который игнорировал незаконное начало своего правления и возводил свою власть к тому моменту, когда она была законно ему предоставлена. Но в ходу был и другой подход. С того момента, как претендента кто-либо провозглашал императором, он притязал на обладание магистратскими полномочиями, служившими основой для этого титула. Если эти притязания позднее воплощались в жизнь, он мог, не слишком нарушая правила приличия, считать, что они получили одобрение задним числом, и отсчитывать свою власть с момента заявления этих притязаний. Так, сообщается (Suet. Vesp. 6), что Веспасиан считал своим днём империя (dies imperii) тот день (1 июля), когда его впервые провозгласили императором египетские легионы, хотя на протяжении ещё нескольких месяцев сенат и римский народ находились под контролем его соперников.
История титула в эпоху принципата. — Чрезвычайная важность проконсульского империя и связанных с ним функций прибавила блеска производному от него имени Император. Его мог носить не только правящий принцепс, но и другие лица. Коллеги императора после победы могли принимать торжественные аккламации и почётный титул. Тацит сообщает (Ann. I. 3), что Август «privignos imperatoriis nominibus auxit»[10], и далее (II. 26), что Друз Младший «nonnisi apud Germanos assequi nomen imperatoris et deportare lauream posse»[11]. Этот титул часто встречается на их монетах, а иногда использовался для их описания (Tac. Ann. II. 18. 2;III. 12. 4). Ясно также, что в повседневных обращениях солдаты использовали титул «император» не только по отношению к принцепсу, но и по отношению к его коллегам. Веллей сообщает (II. 104), что когда Август прислал Тиберия принять командование армией в Паннонии, солдаты, ранее служившие под его командованием, столпились вокруг него, восклицая: «Videmus te, Imperator, salvum recepimus… ego tecum, Imperator, in Armenia…»[12] и т. п. Так же, вероятно, обстояло дело с сенатскими проконсулами Африки. Вряд ли солдаты могли бы публично приветствовать Блеза как императора после победы над Такфаринатом (Tac. Ann. III. 74), если бы не привыкли называть его так лично. Ко временам Домициана это слово стало настолько характерным символом высшей власти, что один несчастный сенатор был казнён за то, что глашатай, оговорившись, назвал его императором вместо консула. Постепенно проконсульские и военные ассоциации, связанные со словами «империй» и «император», исчезают. В работах юристов II в. н. э. выражения «империй» и «императорская власть» (imperatoria potestas) обозначают всю совокупность полномочий, предоставленных главе государства (Mommsen Th. Op. cit. Bd. 2. S. 877, Anm. 1). «Император» становится титулом высшего магистрата и в значительной мере замещает титул «принцепс», который избрал для себя Август.
По-моему, спор в очередной раз беспредметен. История это не математика, где есть точные ответы на все вопросы. В данном случае имеет место просто спорный исторический вопрос. И никаких "железных" доказательств тут быть не может. Есть только СОМНЕНИЯ в достоверности сообщений Светония и Диона Кассия относительно преномена Цезаря. Не более того. Может быть в будущем и будет дан ответ на этот вопрос, благодаря новым находкам. Может быть нет. Как бы то ни было, соображение "из-за умолчанию других источников" - никогда не работает. Мало ли, почему нечто не упоминается в других источниках, другими авторами. Налицо упоминаниеинекоего факта В ДВУХ источниках - не в одном единственном. Поэтому доказать тут ничего невозможно.
Достоверными фактами являются:
1. Сообщение Диона Кассий и Светония.
2. Усыновление Цезарем Октавиана.
3. То, что Октавиан не поменял свой преноменипосле усыновления, а только через несколько лет, когда закрепил свое положение. Тем не менее, он зачем-то поменял свой преномен. Это могло произойти лишь по двум причинам - чтобы ещё раз подчеркнуть свое правопреемство от Цезаря (ЕСЛИ преномен он перенять у него), либо потому, что сам Октавиан так решил.
Что конкретно произошло - неясно. Вопрос является тёмным. Может быть, при Августе была создана задним числом легенда о восприятии Цезарем перед смертью нового преномена, на которую и опирается Светоний (и Дион Кассий). Не исключено.
Гуманитарные и точные науки - совсем не одно и то же. В гуманитарных нет такого, чтобы нечто было "доказано раз и навсегда" - есть тёмные, трудноразрешимые моменты, которые могут обсуждаться до бесконечности, никогда не приходя к единственному ответу. Можно говорить лишь о наиболее вероятных и приемлемых вариантах интерпретаций, а не о "единственном возможном ответе". Это технари норовят все свести к единственной формуле, которая даёт ответы на все вопросы. А для гуманитариев единственный возможных ответов нет. Есть только версии, одна из которых (или несколько из которых...) наиболее вероятна.
