Внимание, тут говорится только о БОЙЦАХ, о тех, кто чем-то отличился хотя бы в одной битве или в сражении. Просьба, о полководцах не говарить.
Наверно некому не удивлю, если скажу, что я буду представлять армянских витязей.
Итак, на первом месте
Величайший воин армянской истории, доблестный и непобедимый
Трдат II Великий (274-330) (витязь, которому не нашлось противника в 2 континентах в течение 50 лет)
После того, как в 252-ом году отец Трдата Хосров II Смелый (198-252) с своей семей был предательски убит, а Царство Велики Айк Захвачена Персией, Трдата, еще грудного ребенка, его учитель смог унести в Рим. Там и прошли его юные годы.
"Трдата, который еще в отроческие годы вскакивал на норовистого коня, ловко управлял им, успешно применяя оружие и одолел прочие военные премудрости. Согласно храмовому предсказанию Пелопоннесской пифии он при соревновании в играх превзошел Клитострата Родосца, который умел повергать (противника), хватая его за шею, а также Кераса Аргивца [333], ибо тот сорвал у быка копыто, а этот, схватив одной рукой рога двух диких быков, оторвал их, сокрушив им шеи. Пожелав править колесницей на ристаниях в большом цирке, он, отпрянув от искусного противника, упал на землю и, схватившись за колесницу, к изумлению всех, остановил ее. Во время же войны Проба с готами воины восстали против него и убили его; напали также на всех остальных начальников. Трдат, однако, один воспротивился им и не дал никому вступить во дворец Лициния, у которого он проживал"
Мовсес Хоренаци
"42. И случилось так, что отряды, продвигаясь, оказались в узкой впадине между виноградниками и проходом к житницам, у врат города. Так как была полночь, врата города были заперты. До полуночи не найдя корма и сухой травы для коней всего войска, они стали искать и увидели за городской стеной с внутренней стороны в скотном дворе копны сена. Но из-за высоты стены никто не мог добраться до него. Тогда по стене поднялся Трдат и, спустившись вниз, стал копнами бросать сено в войско вплоть до полного довольствия. На эту сторону стены он перебросил в войско также сторожей и много собак. И сам, поднявшись с той стороны, спустился вниз. 43. Увидев эту могучую силу Трдата, Лициний был удивлен. С наступлением утра городские ворота открылись, и все войско вступило в город. Лициний со всеми вельможами, полководцами, военачальниками и князьями предстал перед царем."
Агафангел
Позже Трдат, заменяя императора, вышел на единоборство с готским предводителем.
"В те дни правитель готов собрал войска и множеством воинских отрядов двинулся на войну с греческим властителем. Он отправил ему послание такого содержания: "Зачем нам со всем народом идти воевать и уничтожать наши войска, в то же время подвергать опасности страну и держать ее в тревоге; лучше будет, если я отсюда от наших войск выступлю против тебя, а ты против меня от греческой стороны. Пойдем на место боя, если я тебя одолею, греки покорятся мне, если же победишь меня ты, то наша жизнь будет принадлежать тебе, и мы покоримся тебе, и для обеих сторон наступит мир без крови и истребления". 40. Греческий царь, услышав все это, испугался, ибо греки не были готовы выступить с отрядами против готского царя, но и не мог согласиться выполнить требование, изложенное в послании, так как был тщедушен; он устрашился и убоялся, ибо не знал, что ответить на послание... 44. Царь поведал князьям о послании царя готов. Тогда Лициний обратился к царю и сказал: Да не вострепещет сердце моего повелителя, ибо при твоем дворе есть муж, который может справиться с этим делом. Зовут его Трдатэсом, из царского рода Армянской страны. И Лициний рассказал о его ночном дерзновенном поступке. Царь распорядился, и Трдатиоса привели к нему. И Трдат рассказал ему все по порядку. Тогда был назначен час боя, с тем чтобы поутру на борьбу один против другого вышли готский и греческий государи. 45. Утром следующего дня царь приказал накинуть на Трдатиоса царскую порфиру. Его нарядили в императорские одежды, надели на него царские регалии, и никто ничего не знал о нем. Всем было объявлено, что это сам император. Под звуки труб он со всем войском стал стремительно приближаться, пока не предстал перед врагами. Оказавшись друг перед другом -Трдат в обличий императора и царь готов пришпорили коней и вступили в бой. И там облаченный в императора победил царя готов и, схватив его, привел и поставил перед императором."
Агафангел
Позже Трдат участвует в Восточном походе Карра и продолжателя его дела Нумериана.
"Храбрый Трдат дал подряд несколько сражений, сначала в Армении, а затем и в Персии, в которых он добывал победу своими руками. Однажды он с большим успехом, чем тот Елианан в древности, поднял копье в защиту такому же числу раненых. В другой раз персидские искусные лучники, испытав грозную силу великана и крепость его доспехов, стали обстреливать его коня и, покрыв его множеством ран, убили его. Конь грохнулся оземь, и царь упал. Но он поднялся на ноги и пешим набросился на врагов, повергая их во множестве за причиненное ему, и, схватив коня одного из них, лихо вскочил в седло. Еще раз, опять-таки спешившись, но добровольно, он мечом разогнал стадо слонов. Отличившись в Персии и Ассирии таковыми подвигами, он продвинулся дальше Ктесифона"
Окончательно утвердившись на престоле, Трдат не переставал принимать вызовов своих противников встретится на поле боя. В одном из сражении он встречается с могучим предводителем северян: Вот описание хода этого поединка по словам Иоанна Мамиконяна-
Прямо перед битвой меж боевых порядков армянской армии и армии Северян встретились Трдат и Гедрхон, который до этого в оскорбительном тоне вызвал Трдата на дуэль. Гедрхон слыл непревзойденным бойцом сред своих. Единоборство началась боевыми молотами и продолжалась довольно долго. Но поскольку Гедрхон стал понемногу уставать, то он, желая изменить ход опасного для себя поединка, внезапным движением оторвался от Трдата и уже издали накинул аркан - обхватя руки Трдата. Гедрхон стал тянуть аркан, в надежде утащить Трдата с коня, но последний, обманчивыми и быстрыми движениями собственного коня сам запутал врага в собственном аркане, после чего, ловко освободившись убыл врага ударом тяжелого меча, удар которого прорубил ключницу врага и отсек голову его лошади.
Год спустя произошло очередное столкновение с северянами.
"Царь Трдат, спустившись со всем армянским воинством на Равнину гаргарейцев, встречается в сражении с северянами, и когда обе стороны сходятся, он в исполинском натиске рассекает толпу врагов надвое. Я не в состоянии описать быстроту движений его руки и то, как от нее враги несчетно валились и кубарем катились по земле. Подобно рыбам, вытряхнутым искусным рыбаком из полного невода, они подпрыгивали на поверхности земли. Видя это, царь басилов подбирается к государю, вынимает из-под конского снаряжения аркан из жил, покрытый кожей и, ловко набросив сзади, обхватывает левое плечо и правую подмышку, ибо его рука была поднята для удара мечом по кому-то; а был он одет в броню, которую стрелы не могли и поцарапать. И так как тот не смог сдвинуть с места исполина рукой, то обернул аркан вокруг груди коня, но не успел даже огреть коня плеткой, как исполин левой рукой схватился за аркан и, притянув к себе с мощной силой царя басилов, метким ударом обоюдоострого меча разрубил пополам и мужа и, заодно, голову и шею коня."
Сообщение отредактировал Lion: 05.11.2009 - 20:12 PM
Смбат Многопабеждаюшый Багратуни (жыл в 570-617 гг) (витязь, который удивил двое держав)
"Смбат был атлетического сложения, прекрасной наружности, роста высокого, широкоплеч, имел тело сильное и сухое. В тоже время он был могуч и воинствен, и во многих битвах показал свою храбрость и силу. Вот опыт его силы. Он проезжал раз на крепком и сильном коне через густой лес, состоящий из высоких и твердых деревьев. Вспрыгнув он ухватился за сук дерева, и сильно сжав голенями и ногами поясницу коня, поднял его таким образом с земли. Все войско, видевши это, пришло в изумление. Его обнажили, и одев порты, бросили в кинегий на растерзание зверям. Сначала выпустили на него медведя, и когда медведь устремился на него, он громко воскликнул, пошел на медведя, и так сильно ударил кулаком своим по лбу его, что тот издох на месте. Во второй раз выпустили на него быка; но он схватил его за рога, и крикнул сильно. Устал бык в бою, стянул шею; а тот сломал ему на голове оба рога. Ослаб бык, и отступая понемногу, обратился в бегство. Но Смбат бросился за ним, схватил его за хвост и за копыто на ноге его; он потянул к себе и копыто осталось в руках его. Бык бросился бежать от него с одной босой ногой. В третий раз пустили на него льва. Когда лев напал на него, то он, как бы благоприятствуемый Господом, поймал льва за ухо и сел на него. После того, схватив его за горло, он задушил и убил его. Тогда восклицания толпы наполнили землю, и все просили царя помиловать его. Но Смбат, устав в бою, сидел на мертвом льве, чтоб несколько отдохнуть. Тогда и [62] супруга императора бросилась к ногам его, и просила милости для него; ибо тот муж был прежде любимцем царя и супруги его, и был усыновлен ими. Царь, удивляясь силе и крепости его, снисходя к мольбам супруги своей и всего двора, приказал оказать ему милость. Тогда повели его в баню, одели и пригласили на ужин к государю, и угостили его пищей. Через несколько времени, не вследствие неудовольствия царя, а по клеветам завистников, царь приказал приготовить корабль и изгнать Смбата на дальние острова. Оттуда он приказал перевезти его в Африку, и поместить его между войсками, расположенными там. "
Но Смбат не осталса в Африке. Оканчательно отвернувшысь от Маврикия, он бежит в Персию. Есть версия, что это он сделал, совершыв круг вокруг Арабского полуосторова. Прибыв к Хосрову 2-ому, он и тут добываетса великих почестей, будучи назнаен правителем среднеазиатский владении Персии. Смбат особо отличсилса в время подавления очередного мятежа эфтлитов и кушан.
"Тогда Смбат собрал свои войска, снова вооружил их, набрал еще многих других себе на помощь, и устремился на народ кушанский и царя Хефталитов. И тот, со своей стороны, сделав большие приготовления, вышел против него. Дойдя до места битвы, они устремились друг на друга. Царь кушанский посылает к Смбату переговорщика и говорит: «что за польза смешанно вступать в битву, и таким образом (взаимно) истреблять войска наши? Чем можно узнать мою или твою храбрость? Давай, сразимся только мы с тобой. Я с моей стороны буду твоим соперником, а ты с своей, и сегодня ты испытаешь мою храбрость». Но тот ударив себя рукой, сказал: «вот я готов умереть». Устремившись друг на друга с той и другой стороны, они разом схватились, и бились друг с другом посреди обоих войск, и не скоро могли одолеть друг друга, потому что оба они были не малосильны и тяжело вооружены. Наконец получив содействие свыше, Смбат копьем своим пробивает бахлийскую кольчугу и тяжелое вооружение царя кушанского, который от сильного удара Смбата, трупом повалился на землю. Войско его, видя своего царя в таком положении, устрашилось, поворотило и обратилось в бегство"
Смбат умер при двое Хосров, окруженной почестью и слвавой. Есть версия, что именно его подвиги и слава была поставлне в основе персидских сказании о "Синбате-мореходе", тема, которое пожже развилась в арабской литератур.
П.С. Он проезжал раз на крепком и сильном коне через густой лес, состоящий из высоких и твердых деревьев. Вспрыгнув он ухватился за сук дерева, и сильно сжав голенями и ногами поясницу коня, поднял его таким образом с земли.
Интерсно, что именно подчеркнутое обстаятелство часто подвергаетса самнению - дескать такое человеку не под силу. Но, на днях, перечитывая Андреа Моруа, нашел точно такое свидетелство про драгуна Дюма (отец изветного Дюма-отца). Вот этот отрывок:
"В полку он быстро прославился своими геркулесовыми подвигами. Никто, кроме него, не мог, ухватившись за балку конюшни, зажать лошадь в шенкелях и подтянуться вместе с нею; "
Вараздат Аршакуни (род в ок 353, умер в ок. 395) и Манвел Мамиконян (род в ок 350, умер в 386)
(Достойные друг-друга противники)
"Вараздат был молод, смел, статен и силен, полон всяческих намерений и очень искусен в стрельбе (из лука). В свое время он бежал от Шапуха и, придя ко дворцу императора, совершил много подвигов. Сначала он победил кулачных бойцов в Писе, затем в Городе Солнца, в Элладе в полдень перебил львов. На Олимпийских играх собранием борцов была признана его слава и возданы почести. Подвиги же, свершенные им против народа лангобардов, можно сравнить с деяниями святого Трдата, ибо он убил одного за другим пятерых нападавших на него неприятельских могучих бойцов. При осаде какой-то крепости он стрелами поразил на валу семнадцать противников и дал им по очереди скатиться сверху вниз, подобно скороспелым плодам смоковницы при сильном ветре. При вступлении в нашу страну в качестве царя в пятьдесят пятом году правления Шапуха он прежде всего схватился с повстречавшимися ему в Дараналийских теснинах какими-то сирийскими разбойниками и, обратив их в бегство, стал преследовать. Те, проскочив по мосту через узкое место Евфрата, сбросили за собой доску; он же, прибежав, прыгнул через Евфрат на расстояние большее, чем лаконец Хион, прыгавший на двадцать два локтя. Казалось, что некий новый Ахилл прыгает через Скамандр. Разбойники же, пришедшие в ужас от увиденного, побросали оружие и сдались"
Мовсес Хоренаци
"Вараздат был молод годами, мужествен, могуч руками, храбр сердцем"
Павстос Бюзанд
"В это время вернулись из персидского плена два брата из рода Мамиконянов, которых увел в плен царь Шапух; имя одного было Манвел, другого — Комс. Ибо в это время персидский царь, который был из рода Сасанидов, вел войну с великим царем кушанов, который был Аршакуни и сидел в городе Балхе. И когда персидские войска шли войною на кушанов, то персидский царь Шапух со своими войсками послал и тех мужей, которых привел в плен из Армении. С ними пошел и Манвел со своим братом Комсом. Когда во время сражения войска обеих сторон столкнулись друг с другом, персидское войско потерпело поражение от войск кушанов и, получив жестокие удары, обратилось в бегство. Но Манвел, сын Арташена, из рода Мамиконянов, и брат его Комс, совершив величайшие подвиги храбрости в том же сражении, спасли свою жизнь, и из персидских войск только эти двое пришли пешком и дошли до персидского царя целыми и невредимыми, совершив много подвигов... И они пустились в путь, направив стопы свои к своей стране. Оба брата шли пешком, оба они были огромных размеров, крепкого сложения, как великаны. В пути Манвел не мог итти пешком, ибо у него болели ноги. Тогда его брат Комс взвалил его себе на спину и понес этого невероятно огромного человека, делая по десяти фарсахов 90 (в день), пока не доставил его в армянскую страну."
Здесь братья Манвел и Комс поднимают мятеж против Вараздата, так-как тот убыл предводителья их рода Мушега и начал проводить в жызнь неугодную армянам политику. Дело дошло до битвы, в время которого:
"Царь Вараздат и спарапет Манвел с копьями в руках выступили друг против друга соперниками. Когда царь Вараздат при выступлении поднял глаза, посмотрел на спарапета Манвел а и увидел величину его роста, красоту его фигуры, крепкое его сложение, его железные крепкоскованные неуязвимые доспехи с ног до головы, сильного коня и несокрушимые конские доспехи, то в мыслях он сравнивал его с высокой неприступной горой. Но, видя смерть перед глазами, он напал, ибо другой надежды на спасение не имел. Но так как царь Вараздат был молод и не очень сведущ, в бою, то, увидев его (Манвела) в таком виде, подумал, что копье не может пробить броню его (доспехов), поэтому он что было силы в руке ударил копьем в рот полководцу Манвелу, а Манвел схватил за древко копье; оторвав от него острие, он выдернул через щеку и выбил себе много зубов, самое же копье он вырвал из рук царя. И царь Вараздат обратился в бегство перед полководцем Манвелом, а Манвел, настигнув его, держа в руке острие, древком копья бил по черепу царя Вараздата и так гнал его четыре аспареза. Сейчас же наехали сыновья Манвела Амаяк и Арташес, с копьями в руках, с намерением убить царя. Манвел же закричал вслед своим сыновьям: “Ой, не будьте цареубийцами!” Они, услышав голос своего отца, сейчас же поспешно отъехали от царя."
Павстос Бюзанд
Сообщение отредактировал Lion: 21.01.2011 - 22:20 PM
Бабик Сюни (род ок. 340 - ум ок. 385) (Рыцарь который вернул свое наследство)
После того, как отец Бабика удалилса в Византию, где умер, Шапух 2-ой лишил его сына Бабика наследства. Имея намерения исправить полажения, Бабик тайно отправилса в Персию и перешел на службу к Шапуху:
"В то самое время выступил гунн из гуннов по имени hОнагур. Этот вначале стал грабить Персию, а затем послал к Шапуhу гонца и говорит: «Зачем это кровопролитие? Приди, поборемся мы с тобой, один на один – ты да я». Сам гунн был высок, исполинского роста и одет в кольчугу, на огромной голове носил клепаный шлем. Медная пластина защищала лоб в три пяди. Древко огромного копья было из крепкого кедрового дерева. Меч его сверкал пламенем и одним только видом своим наводил ужас. И вот назвали царю имя Бабика, мол, это дело лишь ему по плечу. Царь царей вызвал к себе Бабика и, вручив ему высочайшее повеление, скрепленное [царским] перстнем с изображением вепря, сказал: «Если ты исполнишь мою великую месть, то будешь удостоен великих наград». Тот обещал исполнить его просьбу и тотчас, уповая на помощь Всевышнего, воскликнул: «Церкви Сюника, придите мне на помощь». Затем взял он свое оружие, украсил стройный стан царскими доспехами, усыпанными блестящими жемчугами, надел на красивую голову тигровидный шлем, привязал меч, окованный золотом щит перебросил через левое плечо, взял в правую руку острое копье, [вскочил] на вороного коня и, пришпорив его, поскакал навстречу врагу. Они бросились друг на друга, и стук от ударов их копий гремел, как гром, и слышен был с утра до девяти часов [пополудни]. Иссякли тогда силы безобразного великана, и храбрый Бабик одолел его. Схватив поспешно однолезный палаш, он тут же прикончил кровожадного зверя. Великой радостью возликовал Шапуh и призвал к себе Бабика, чтобы исполнить свое обещание. Тот попросил слово у царя и сказал: «[Вели] убрать эту медную ступу из зала твоего». А ступа эта была наполнена пеплом, и каждый, кто проходил мимо, ударял [пестом] и говорил: «Сюникское княжество, жизнь и таинства его, да унизятся, подобно этому пеплу». Весьма удивленный, царь велел убрать ступу с места. И тогда Бабик попросил вернуть ему его родную страну. И царь возвратил ему [отцовский удел] и с великими почестями отправил его в свою страну, пожаловав ему патив наравне с [нахарарами] Багратуни и Мамиконеанами"
Мовсес Каханкатваци
Став в главе своего княжевства, Бабик стал одним из ведуших лиц в царстве Великий Айк. В время однаго из нападения персов, которых возоглавля предатель Меружан Арцруни, полководцы армянской армии, вышеупамянутый Манвел Мамиконя и Бабик на поле бо встретились с Меружаном:
"Тогда крикнул Манвел, вызвал вперед Меружана. Меружан, услышав это, сейчас же, подняв копье, выступил вперед и стал против Манвела. Но так как оба они были крупного сложения, то когда бились на копьях оба вышибли друг друга и упали с коней. Тотчас же соратник Манвела Бабик, владетель Сюникского гавара, подъехал и, пронзив копьем (Меружана) в бок, пригвоздил его к земле, и он больше встать не мог. А спарапета Манвела его конюхи подняли и посадили на коня. Голову Меружана отрезали и все (его) войска, увидев, что Меружан умер, обратились в бегство."
Просто ужас! Армянские историки несомненно обладали весьма богатой фантазией. Что видно как из данной героики, так и из числовых данных армянских войск и персидских армий, чьи войска исчислялись миллионами. . .
Также было бы весьма интересно узнать - Почему же, обладая столь солидным набором героев, Армянское царство лишь на кратчайший период своей истории имело независимость - да и то во времена ослабления Сирийского царство?
нет, ну а почему у них не может быть своих героев?
Дело здесь прежде всего в том, что обилие героики возникает в тех сообществах, которые ощущают свою ущербность в чем-либо и им необходимо как-то реабилитироваться. Применительно к данному случаю - чем могут похвастаться армяне в истории Античности? Постоянной зависимостью от Рима, Парфии и Персии? Вот и возникает соблазн хотя бы в подобных исторических сказках выставить себя в не последней роли мировой истории.
Причем врут неимоверно - у кого-то из них читал о том, что победителем М. Лициния Красса при Каррах являлся Тигран II - который вообще-то умер в 55 году до н. э.!
Если бы у хаев=псевдоармян было столько героев как в их сказках,они бы реально владели не только землями между тремя морями:Черным,Средиземным и Каспийским(ведь 120 лет они мечтают о "великой армении" на основании сфальфицированных в 18-19 вв,хроник написанных на грабарике в ), но всей евразией т.е. от Португалии до Сахалина.С чего они решили,что мамыконы туранцы пришедшие с востока от границ ханьского=псевдокитая=китая по названию династии цинь(на востоке распространено название чин,да и русский иследователь Глинка о них пишет как о тюрках Чена=тюрках псевдокитая(кытай=китай=кидань-степняки завладевшие псевдокитайцами и основали династию известную в "китайской историографии" под именм Ляо в 908-1125),а посему их родовое имя может происходить от мамуккой=памыккойан=бамуккойон=шелковистая овца,ведь они не исчели посде подавления антиарабского=антиаббасидского восстания 774-775,а продолжали жить там же,но ушли в тень,позже перейдя в ислам их потомки возвысились под именем Аккойун=белая овца=белый баран(тотемом у них изначально был белый агнец и культ белого баРФа,они в пищу употребляли лишь чернорунных овец),известная под этим именем и по ромейским документам после крушение империи Ильханидов с 1340,в качестве как Трапезундских принцесс и создавших свою империю Аккоюнлу 1468-1508,одолев Каракоюнлу=Чернобаранных.Да с какой стати братья армяне все приписывают себе,видать из за комплекса как полагает MACCELLVS,так Ашшурский термин Верхняя страна=ЕрМина приписали себе,хотя УрМина=Армения понятие не этническое,а ланшафто-этноним,подобно Кавказцам,Балканцам.
Забыли о былинном эпосе? Наши богатыри не меньше подвигов свершали. Чего набросились все на армян не пойму... Очень древняя нация.
Однако наш былинный эпос не трансформировался в историческое сочинение и не претендует на действительность. Армянские же источники (едва ли не все) изобилуют таким множеством фальсификата, что иногда делает невозможным выявить истину. Склонность армян к огромным преувеличениям позволяет даже желаемое выдавать за действительное - так, даже Аварайрскую битву, которую они согласно всем описаниям проиграли персам, они считают некоего рода победой.
В этой теме подобает обсудить двух действительно великих воинов Средневековья - СЛАВНЕЙШИХ рыцарей Завишу Чарного (Черного) (Речь Посполита), Иоанна Люксембургского и Эдуарда Вудстока ("Черного принца" - Англии)
Тем временем Чжао Юнь до самого рассвета сражался с войсками Цао Цао. Потеряв Лю Бэя и его семью, которую ему было поручено охранять, Чжао Юнь думал:
"Мой господин поручил мне своих жен Гань и Ми и своего сына А-доу, а я их всех потерял. Какими же глазами мне теперь смотреть на него? Нет, уж лучше вступить в смертельную схватку, чего бы мне это ни стоило, а мать с ребенком я должен разыскать!"
Чжао Юнь оглянулся на своих людей, у него осталось всего лишь десятка три-четыре всадников. Несмотря на это, он подхлестнул своего коня и бросился на поиски.
Повсюду бродили толпы людей. Их крики и вопли потрясали небо. Многие, пораженные копьями и стрелами, лежали на земле. Чжао Юнь, заметив лежащего в густой траве человека, подъехал ближе и узнал Цзянь Юна.
- Вы видели жен Лю Бэя? - торопливо спросил его Чжао Юнь.
- Я видел, как они покинули коляски и бежали пешком, унося А-доу на руках, - сказал Цзянь Юн. - Я последовал за ними, но когда обогнул склон горы, на меня налетел какой-то воин, ранил копьем и забрал коня. Драться я больше не могу... вот так и лежу здесь.
Чжао Юнь отдал ему коня одного из своих воинов. Цзянь Юна посадили в седло, и он поехал догонять Лю Бэя, поддерживаемый с двух сторон воинами.
- Передайте господину, - крикнул ему вдогонку Чжао Юнь, - что я найду его жен, даже если бы мне для этого пришлось подняться на небо или спуститься под землю! Если же не найду, я умру в этой песчаной пустыне!
Подхлестнув коня, он поскакал по направлению к Чанфаньскому склону.
- Куда вы, полководец Чжао? - вдруг окликнул его кто-то.
- Ты кто такой? - обернувшись, спросил Чжао Юнь.
- Я - один из телохранителей Лю Бэя. Я сопровождал коляски его жен, но меня сразила стрела.
Чжао Юнь стал расспрашивать воина о госпоже Гань и о госпоже Ми. Воин отвечал, что видел, как госпожа Гань, босая, с непокрытой головой ушла на юг в толпе простых женщин.
Больше Чжао Юнь не слушал. Хлестнув коня, он помчался на юг. Вскоре он увидел толпу мужчин и женщин, которые шли, держась за руки.
- Эй, есть среди вас госпожа Гань?
Одна из женщин в заднем ряду оглянулась и, узнав Чжао Юня, громко вскрикнула. Чжао Юнь соскочил с коня и, воткнув копье в землю, поклонился:
- Простите меня, я виноват в том, что потерял вас из виду! Но не знаете ли вы, где госпожа Ми с ребенком?
- Не знаю. Мы сначала шли вместе, смешавшись с простым народом, коляски наши пришлось бросить. Потом на нас напал отряд врага. Госпожа Ми с А-доу куда-то скрылась, а я убежала...
Разговор прервался. В толпе раздались крики: снова появился какой-то отряд. Чжао Юнь вскочил на коня и взял копье наперевес.
Отряд приближался. Впереди на коне сидел связанный человек. Чжао Юнь узнал в нем Ми Чжу. Следом за ним с мечом с руке ехал военачальник, сопровождаемый тысячей воинов.
Это был Шуньюй Дао, один из подчиненных Цао Жэня. Ему удалось захватить в плен Ми Чжу, и он торопился сообщить о своем подвиге. С громовым возгласом Чжао Юнь бросился на Шуньюй Дао и в первой же схватке ударом копья сбил его с коня. Чжао Юнь освободил Ми Чжу и захватил двух коней. Он попросил госпожу Гань сесть на коня и, прокладывая дорогу, направился к Чанфаньскому склону. Здесь его встретил Чжан Фэй. Он верхом на коне стоял на мосту и, держа копье поперек седла, окликнул Чжао Юня:
- Эй, Чжао Юнь, почему ты изменил моему брату?
- Почему ты говоришь, что я изменил? - спросил в ответ Чжао Юнь. - Я никак не мог найти госпожу Ми с ребенком и потому отстал.
- Ладно, ладно, я пошутил! - засмеялся Чжан Фэй. - Цзянь Юн мне все рассказал, а то бы я так просто тебя не отпустил!
- Где сейчас наш господин?
- Недалеко, впереди...
- Ми Чжу, - сказал Чжао Юнь своему спутнику, - поезжайте с госпожой Гань вперед, а я буду искать госпожу Ми и молодого господина А-доу.
Чжао Юнь повернул коня и направился по прежней дороге. За ним последовало несколько десятков всадников. Вскоре Чжао Юнь встретил неприятельского воина с небольшим отрядом. Воин держал в руке копье, а за спиной у него был меч. Чжао Юнь молча устремился на противника и ударом копья свалил его с коня. Убитый воин оказался оруженосцем Цао Цао, и звали его Сяхоу Энь. Цао Цао взял его к себе в отряд за храбрость. Сяхоу Энь повел отряд грабить пленных, но неожиданно столкнулся с Чжао Юнем и погиб от удара его копья.
Внимание Чжао Юня привлек меч, висевший за спиной убитого. На его рукоятке, оправленной золотом, виднелись два иероглифа, означавшие: "Черное острие". Чжао Юнь понял, что это драгоценный меч.
Меч "Черное острие" был одним из двух мечей, которые очень ценил Цао Цао. Один из них, называвшийся "Опора неба", Цао Цао носил сам, а "Черное острие" отдал Сяхоу Эню. "Черное острие" рубил железо как глину.
Чжао Юнь подхватил меч, сунул его за пояс и, вскинув копье, снова бросился на окружающих его врагов. Он остался один, но и не подумал об отступлении. Вражеский отряд разбежался. Чжао Юнь продолжал поиски, бросаясь из стороны в сторону и расспрашивая встречных, не видели ли они госпожу Ми. Наконец один человек сказал Чжао Юню:
- Какая-то раненая женщина с мальчиком сидит вон там у стены, на земле. Она не может идти...
Чжао Юнь поспешил в указанном направлении. У опаленной огнем стены разрушенного дома, возле пересохшего колодца сидела госпожа Ми. Она держала на руках А-доу и плакала. Чжао Юнь соскочил с коня и низко ей поклонился.
- О, как я счастлива, теперь А-доу будет жив! - обрадовалась жена Лю Бэя, заметив Чжао Юня. - Сохраните жизнь ребенку ради его отца, который, как вихрь, кружит по белу свету. У него нет детей, кроме этого сына. Теперь я умру спокойно.
- Что вы, что вы, госпожа! - вскричал Чжао Юнь. - Не говорите так! Садитесь скорее на коня, я помогу вам выбраться из кольца врагов!
- Нет! Это невозможно: воину нельзя остаться без коня! - решительно возразила госпожа Ми. - Сохраните жизнь мальчику, а меня жалеть нечего - я ранена и умру здесь!
- Садитесь скорее на коня, преследователи близко! - настаивал Чжао Юнь.
- Не делайте двух ошибок! - воскликнула госпожа Ми. - Судьба этого мальчика в ваших руках, а я никуда не пойду!
Чжао Юнь пытался уговорить ее, но она не уступала. Со всех сторон снова послышались крики.
- Вы не хотите меня слушать! - закричал Чжао Юнь. - А что будет с вами, когда сюда придут враги?
Госпожа Ми ничего не ответила. Она положила А-доу на землю и одним прыжком бросилась в колодец. Так погибла эта мужественная женщина. Потомки воспели ее в стихах:
На силу коня своего в бою полагается воин,
Ведь в пешем строю нелегко спасти своего господина.
Она героиней слывет и матерью храброй в народе.
Земную покинула жизнь, но миру оставила сына.
Чжао Юнь, опасаясь, что воины Цао Цао обнаружат и ограбят труп, повалил глинобитную стену и прикрыл ею колодец. Потом он развязал шнуры, скрепляющие латы, снял пластину, прикрывающую сердце, положил А-доу к себе на грудь, схватил копье и вскочил на коня. Он заметил, что приближается отряд противника.
Во главе этого отряда был Янь Мин, один из помощников Цао Хуна, вооруженный трезубцем. Чжао Юнь схватился с противником и поразил его в третьей схватке. Путь был свободен.
Чжао Юнь двинулся дальше, но тут еще один отряд преградил ему дорогу. Впереди отряда развевалось знамя, на котором можно было различить надпись: "Чжан Го из Хэцзяня".
Не проронив ни слова, Чжао Юнь с копьем наперевес бросился в бой. Последовало около десяти схваток. Чжао Юнь решил больше не задерживаться и погнал своего коня во весь опор. Чжан Го преследовал его. Чжао Юнь нахлестывал коня, стараясь уйти от погони. Он больше ни о чем не думал, ничего вокруг не видел, и вдруг конь и всадник рухнули в яму. Чжан Го бросился к яме, намереваясь поразить копьем отважного воина, но тут из глубины вспыхнул красный свет, конь Чжао Юня вскочил на ноги и одним прыжком очутился наверху. Потомки воспели такое чудо в стихах:
Алым сияньем был вдруг окружен император.
Враг расступился, и вырвался конь из кольца.
Сорок два года процарствовал славный А-доу,
В подвиге смелом сказалось величье бойца.
Чжан Го в испуге отпрянул, а Чжао Юнь, воспользовавшись этим, хлестнул своего коня и умчался. Однако новые, еще большие, опасности ждали Чжао Юня впереди.
- Чжао Юнь, стой! - раздался крик, и перед лицом храбреца появились два военачальника - Цзяо Чу и Чжан Нань. Сзади путь ему отрезали Ма Янь и Чжан Кай, бывшие военачальники Юань Шао, перешедшие на сторону Цао Цао.
Собрав все свои силы, Чжао Юнь вступил в бой с четырьмя врагами, воины которых окружали его все теснее. Чжао Юнь выхватил меч "Черное острие". Взмах руки - и меч легко рубил одежды и латы. Частью перебив, частью разогнав наседавших на него врагов, Чжао Юнь вырвался из окружения.
Цао Цао с вершины горы Цзиншань заметил отважного воина, которому никто не мог противостоять. Цао Цао спросил у своих приближенных, кто это такой. Цао Хун помчался с горы вниз:
- Эй, воин, как тебя звать?
- Я - Чжао Юнь из Чаншаня!
Цао Хун передал его ответ Цао Цао.
- Настоящий тигр! - воскликнул восхищенный Цао Цао. - Доставить мне его живым!
И он приказал, чтобы в Чжао Юня не стреляли из луков, а постарались взять его в плен невредимым.
Так Чжао Юнь избежал смертельной опасности, и жизнь наследника Лю Бэя А-доу была спасена. В этой беспримерной схватке с четырьмя военачальниками и их отрядами Чжао Юнь спас своего будущего повелителя, вырвался из плотного кольца врагов, срубил у противника два стяга и захватил три копья. Орудуя копьем и сражаясь мечом, он убил более пятидесяти больших и малых военачальников из лагеря Цао Цао. Этот подвиг храброго воина потомки воспели в стихах:
Окрасился кровью халат, и латы багряными стали.
Кто с ним в поединок вступал - мог с жизнью прощаться заране.
Но кто ж этот славный боец, что спас господина в Данъяне
И столько врагов одолел? То был Чжао Юнь из Чаншаня.
Чжао Юнь покинул поле битвы. Вся его одежда была пропитана кровью врагов. Он мечтал лишь об одном - поскорее уехать подальше и отдохнуть. Но у склона холма он неожиданно столкнулся с двумя отрядами противника; во главе их были братья Чжун Цзинь и Чжун Шэнь, подчиненные военачальника Сяхоу Дуня. Чжун Цзинь размахивал огромной секирой, брат его держал в руке алебарду.
- Чжао Юнь, слезай с коня и дай себя связать!
Вот уж правильно говорится:
Едва лишь от смерти бежав, покинул он тигра притон,
Как сразу же в пруд угодил, где буйствует злобный дракон.
Если вы хотите узнать, как спасся Чжао Юнь, посмотрите следующую главу.
В самый разгар сражения под Грюнвальдом, когда рыцари с новой силой врубились в ряды поляков, сидевший на белом коне командир Хелминского «знамени» тевтонской армии поляк Миколай из Рыньска, звавшийся в Ордене Николасом фон Ренисом (Nicholas von Renys, 1360–1411) внезапно опустил флаг и что есть мочи закричал: «Назад! Кругом!» Этого оказалось достаточно, чтобы внести замешательство в ряды крестоносцев. Одни повернули своих коней, другие продолжили сражаться и вскоре полегли под мечами и секирами поляков и литвинов.
Что же касается Николаса фон Рениса, то он был схвачен уцелевшими братьями-рыцарями на поле боя, вывезен в один из прусских замков и посажен под арест. В ходе следствия выяснилось, что фон Ренис еще за 12 лет до битвы вместе с двоюродными братьями вступил в тайную польскую организацию «Союз Ящериц» (нем. «Eidechsenbund», польск. «Związek Jaszczurczy»), основанную в 1397 году. В ней состояли дворяне Хелминской земли, желавшие освобождения от сюзеренитета Тевтонского ордена. В мае 1411 года фон Ренис был обезглавлен.
posle togo kak prochel armianskogo istorika reshil shto on opisyvaet kak igral v total war . nepredskazuemy sujet , daje udevliaeshsia kak armiani parij ne smogli vziat
"... у персидского царя находился албанский царь Урнайр. И вот Урнайр выступил перед персидским царем Шапухом и просил себе награды, говоря: ”Храбрейший из мужей, окажи милость и прикажи мне в виде награды самому со своим отрядом выступить против армянского войска...”... армянский спарапет Мушег бил жестоким боем персидские войска и, дождавшись встречи с албанским отрядом, разгромил и эти войска. Он настиг также албанского царя Урнайра, когда тот бросился бежать. Подъехав близко, он концом своего копья долго бил его по голове, приговаривая: ”Будь благодарен, что ты царь и носишь венец на голове, я царя не убью, если даже мне достанется за это”. И он позволил ему бежать вместе со своими всадниками в албанскую страну".
Но больше всего Мушега принесла слава победа над гунским вождем, орды которого, прорвавшись из за Дербенда, тероризировали всю Албанию, Атрпатакан, Север Месопотамии и юго-восток Армении. В время решаюшей бытви с гуннами, беред бытвой Мушега вызвал на бой прославленый своей неподеимостю вождь гуннов. Увидев вышедшего вперед Мушега, гунн промчалса на лошади, планируя ударом тяжелого копя свалить Мушега с коня. Но Спарапет армянский принял удар копя противника на щит, а затем ловким ударом тяжелого меча прошелса по плечу противника, свалил его с коня и пленил. Воодушевленная этой победой - армянская армия раграмила врага. Асори - давая дань уважения Мушега, эпизод этого единабортсво высекли на скале. Сей памятник сушествует до нашых дней...
