←  Украина

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Голод на Украине начала 1930-х

Фотография ddd ddd 15.07 2016

читаю диссер дин Борисенок Е.Ю.

и хотя она в целом на тему украинизации, в качестве причин свертывания оной подробно и документально расписан голод 30-х годов на Украине.

 

 

§ 1. Кризис хлебозаготовок 
 

Методы управления советской общественной системой, апробированные на рубеже 1920-х – 1930-х голов, получили свое дальнейшее развитие. Предпринятая большевиками индустриализация проводилась жесткими методами и требовала не менее жесткого контроля за исполнением принятых центральным руководством решений. Ситуацию в экономике обостряли продовольственный кризис и кризис торговли с зарубежными странами. В годы мирового экономического кризиса (1929‒1933 гг.) цены на сельскохозяйственную продукцию на мировом рынке падали быстрее, чем цены на промышленные изделия. Это было крайне невыгодно СССР: хотя экспорт зерна в 1930‒1931 гг. вырос, он не мог покрыть стоимость импорта, и в этой ситуации выполнение плана хлебозаготовок становилось проблемой первостепенной важности.
 
Упорное сопротивление украинского крестьянства коллективизации в сочетании со все возрастающими аппетитами центрального партийного руководства в хлебозаготовительных кампаниях обусловили повышенное внимание Москвы к украинской ситуации. Особое недовольство украинского крестьянства вызывали все возраставшие хлебозаготовительные нормы. Местные партийные и советские организации не всегда справлялись с возложенными на них задачами. Если затруднения вызвал план в 265 миллионов пудов хлеба в хлебозаготовительной кампании 1927‒1928 гг., то план 1931‒1932 гг. в 510 миллионов пудов1 оказался непосильным для украинского крестьянства и вызвал небывалый голод 1932‒1933 гг.
 
В конце февраля 1932 г. глава ВУЦИК Г.И. Петровский предложил Политбюро ЦК КП(б)У «написать обстоятельную записку ЦК ВКП(б)» о имеющихся трудностях и о «фактах острого недостатка продовольствия для населения и кормов для скота»2. 15 марта генеральный (с 1934 г. – первый) секретарь КП(б)У С.В. Косиор направил в ЦК ВКП(б) телеграмму, и на следующий день И.В. Сталин на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) ее огласил3. Политбюро сочло, что «положение с семенами на Украине во много раз хуже того, чем это следует из телеграммы т. Косиора» и предложило ЦК КП(б)У «принять все зависящие от него меры к тому, чтобы была предотвращена угроза срыва сева на Украине»4.
 
Харьковское руководство попыталось улучшить ситуацию за счет организационно-хозяйственного укрепления колхозов», создания постоянных производственных бригад с оплатой их участников в зависимости от качества и результатов работы, ликвидации задолженности колхозам со стороны заготовительных организаций и т.п.5 Однако спасти положение не удавалось. Проведение посевной кампании было под угрозой. С 19 марта по 19 апреля 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) пять раз принимало решения предоставить Украине семенную ссуду ячменем из государственных запасов, находившихся на территории Украины, ввезти семена из резервов СНК СССР в Западной и Центрально-Черноземной областях, выделить Украине из государственного сортового фонда семена овса, пшеницы, проса, гречихи6. При этом С.В. Косиор уверял Сталина, что «всякие разговоры о «голоде» на Украине нужно категорически отбросить», есть только «отдельные случаи и даже отдельные села голодающие», и оказанная Украине помощь даст возможность «все такие очаги ликвидировать»7.
 
6 мая ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР решили снизить общесоюзные планы заготовок зерна и других сельскохозяйственных культур (Украине план был уменьшен только на 18 %, поскольку республика была одним из главных производителей зерна8), а 24 мая Политбюро ЦК ВКП(б) предложило «группе товарищей ‒ Яковлеву, Микояну, Марковичу, Одинцову – во главе с т. Молотовым» выехать на Украину и «совместно с ЦК КП(б)У принять все необходимые меры для максимального развертывания посевной кампании»9. 26 мая комиссия В.М. Молотова отправила в Москву телеграмму о положении с севом на Украине, и политбюро ЦК ВКП(б) постановило выдать Украине семенную ссуду, дополнительную продовольственную ссуду и дополнительно отпустить 400 тракторов10.
 
Между тем, украинские руководящие работники выехали в районы для организации посевной кампании. 10 июня 1932 г. Сталину и Молотову были отправлены два письма: одно ‒ от председателя ВУЦИК Г.И. Петровского, второе – от председателя СНК УССР В.Я. Чубаря. Петровский писал: «По-моему, взявшись выполнить 510 млн пудов хлебозаготовки на Украине, ЦК КП(б)У виноват в том, что он без возражения это сделал, подчиняясь повелительной необходимости сохранить взятые нами темпы социалистического строительства, а также учитывая напряженное состояние международного положения… Однако мы знали, что выполнение хлебозаготовок на Украине будет нелегкое, но то, что я теперь увидел на селе, говорит за то, что в этом деле сильно переборщили у нас, перестарались»11. Петровский признал, что «порядочная часть села охвачена голодом», «на почве суровой хлебозаготовки уйма искривлений на селе, грубость, безобразия, особенно в отношении единоличников, середняков»12, «колхозы и парторганизации на селе переживают сейчас из-за голода особые трудности в борьбе с кулачеством, так как кулак оживился»13. Петровский просил рассмотреть «все способы и средства, чтобы оказать срочную продовольственную помощь украинскому селу хлебом и дать возможно скорее гречки на посев, чтобы перекрыть незасеянное». При этом Петровский указывал, что письмо написал в Прилуках, а в Харькове «никого не застал» и посылает письмо без уведомления Косиора и других членов Политбюро14.
 
Чубарь в своем письме признавал: «Ваши упреки в том, что мы, украинцы, не знаем, что делается на селе и что мы не занимались как следует селом, целиком и полностью справедливы. Оптимистическая оценка положения нашего села перед посевной кампанией была ошибочной…»15. Чубарь писал, что минимум 100 районов в УССР нуждается в продовольственной помощи и срывает план весеннего сева16. Он ссылался на общую непосильность плана хлебозаготовок, более низкий урожай по Украине в целом и колоссальные потери при уборке, слабую трудовую дисциплину, и оказанная ЦК ВКП(б) помощь оказалось недостаточной для ликвидации голода17. Кроме того, Чубарь указывал на перегибы в руководстве хозяйственными кампаниями и нарушения революционной законности18. В результате «кулацкие элементы, разгромленные в основном в 1930 г., но не высланные с мест, получили для комплектования своих сторонников значительные количества обиженных середняков и бедноты. Возросли петлюровские и другие антисоветские настроения»19.
Сталин, находившийся в это время на отдыхе в Сочи, высказал озабоченность сложившейся ситуацией на Украине в ряде писем, написанных им летом 1932 г. Активная переписка велась с Кагановичем и Молотовым. 12 июня Каганович послал Сталину письма Чубаря и Петровского, причем Лазарю Моисеевичу особенно не понравилось письмо «всеукраинского старосты». «Письмо Чубаря носит более деловой и самокритический характер, в нем нет такой гнили, какая есть в письме Петровского, ‒ негодовал Каганович. – Петровский с первых же строк начинает сваливать вину на ЦК ВКП(б), заявляя, что он «понимал необходимость выполнения директив ЦК ВКП(б) о хлебозаготовках», как будто они не могли поставить в ЦК ВКП(б) своевременно и честно все их вопросы»20. В письме же Чубаря содержался намек на других «виновных» ‒ кулаков и петлюровцев, что представлялось чрезвычайно удобным для поиска оправданий просчетов в аграрной политике партии. Именно «антисоветские элементы», проникнувшие в колхозы из-за потери революционной бдительности местных парторганизаций, позднее, в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 14 декабря 1932 г. были назначены ответственными за срыв хлебозаготовок.
 
15 июня Сталин писал Кагановичу, что письма Чубаря и Петровского ему не понравились: «Первый разводит «самокритику» ‒ чтобы получить из Москвы новые миллионы пудов хлеба (здесь и далее подчеркнуто в текстах письма – Е.Б.), второй играет святошу, отдавшего себя в жертву «директиве ЦК ВКП», чтобы добиться сокращения плана хлебозаготовок. Ни то, ни другое неправильно. Чубарь ошибается, если он думает, что самокритика нужна не для мобилизации сил и средств Украины, а для получения «помощи» извне. По-моему, Украине дано больше, чем следует. Дать еще хлеба незачем и неоткуда. Самое плохое в этом деле – молчание Косиора. Чем объяснить это молчание. Знает ли он о письмах Чубаря‒Петровского?»21.
 
Тем не менее, 16 июня Политбюро ЦК ВКП(б) издало постановление о продовольственной помощи УССР, решив отпустить овес (2000 тон из неиспользованной семссуды) и кукурузу (100 тыс. тонн из отпущенной на посев для Одесской области, но неиспользованной по назначению) на продовольственные нужды, хлеб на продовольственные нужды для свекловичных совхозов и колхозов22. Впрочем, в телеграмме от 21 июня Сталин и Молотов предупредили ЦК КП(б)У о необходимости быть готовыми к проведению хлебозаготовительной кампании, а 23 июня Политбюро отказало Косиору в просьбе о дополнительной помощи Украине23. Между тем, ЦК ВКП(б) пришло к мнению, что на 21 июня 1932 г. четыре области Украины нуждались в экстренной продовольственной помощи24.
 
18 июня Сталин направил Кагановичу и Молотову новое письмо. Анализируя причины создавшейся ситуации на Украине, генеральный секретарь ЦК ВКП(б) указывал на плохую организованность хлебозаготовительной кампании, проводившейся по принципу уравниловки, «без учета положения в каждом отдельном районе, без учета положения в каждом отдельном колхозе»: «В результате этого механически-уравниловского отношения к делу получилась вопиющая несообразность, в силу которой на Украине, несмотря на неплохой урожай, ряд урожайных районов оказался в состоянии разорения и голода...»25 По мнению генерального секретаря, партийное руководство на местах было виновно в создавшейся ситуации: «Я уже не говорю о том, что ряд первых секретарей (Украина, Урал, отчасти Нижегородский край) увлекся гигантами промышленности и не уделил должного внимания сельскому хозяйству, забыв, что без систематического подъема сельского хозяйства не может быть у нас и подъема промышленности»26. В.В. Кондрашин считает, что позиция Сталина в отношении УССР стала меняться после того, как ему «сообщили, что руководители Украины пытаются свалить вину за возникшие трудности на ЦК ВКП(б), а украинские колхозники, вместо благодарности за оказанную помощь, бросают колхозы»: «от практики предоставления продовольственных ссуд Сталин переходит к политике установления жесткого контроля над сельским населением»27. Вполне возможно, что письма Чубаря и Петровского имели отнюдь не те последствия, на которые рассчитывали руководители УССР, и письмо Кагановича сыграло в этом немалую роль.
 
Ответственность за срыв хлебозаготовительной кампании Сталин возлагал на украинское руководство, особенно генерального секретаря ЦК КП(б)У С.В. Косиора и главу СНК УССР В.Я. Чубаря. «Обратите серьезнейшее внимание на Украину, ‒ писал Сталин Кагановичу и Молотову 2 июля 1932 г., ‒ Чубарь своей разложенностью... и оппортунистическим нутром и Косиор своей гнилой дипломатией (в отношении ЦК ВКП) и преступно-легкомысленным отношением к делу ‒ загубят вконец Украину. Руководить нынешней Украиной не по плечу этим товарищам»28.
 
Сталин продумывал варианты кадровых изменений в политическом руководстве Украины: «У меня создается впечатление (пожалуй, даже убеждение), что придется снять с Украины обоих, ‒ и Чубаря, и Косиора. Возможно, что я ошибаюсь...»29
 
Сталин был недоволен руководством УССР, тем не менее, кадровые перестановки, он пока решил не делать. В июле (не позднее 15 числа) он писал Кагановичу и Молотову: «Дело с Украиной, как видно, обстоит не важно. Заменить Косиора можно было бы лишь Кагановичем. Других кандидатур не видно. Микоян не подходит не только для Украины, он не подходит даже для Наркомснаба (безрукий и неорганизованный «агитатор»). Но направлять сейчас Кагановича на Украину нельзя (нецелесообразно!) ослабнет секретариат ЦК. Приходится выжидать некоторое время. Что касается Чубаря, то его можно оставить пока и посмотреть, как он будет работать»30.
 
Между тем в Харькове 6 июля 1932 г. начала работать III конференция КП(б)У, которая должна была рассмотреть вопрос «Об итогах весенней посевной кампании, о хлебозаготовительной и уборочной кампании и задания организационно-хозяйственного укрепления колхозов». Доклад делал Косиор, его доклад обсуждался на пяти из шести заседаний конференции31. В конференции выступали также Молотов и Каганович: на их участии настаивал Сталин. «Если поедете на украинскую конференцию (я на этом настаиваю), ‒ примите там все меры к тому, чтобы переломить настроения работников, изолировать плаксивых и гнилых дипломатов (невзирая на лица!) и обеспечить подлинно большевистские решения конференции», ‒ писал Сталин Молотову и Кагановичу 2 июля32. В своем выступлении Каганович призывал к тому, чтобы «целиком выполнить план хлебозаготовок, решительно перебарывая все и всяческие демобилизационные, а часто капитулянтские, правооппортунистические настроения». Молотов критиковал райкомы партии и ЦК КП(б)У, их попытки свалить «отрицательные факты последней хлебозаготовительной кампании на Украине на «внешние» причины, на размер хлебозаготовительного плана и т.п.33 Отчитываясь Сталину, Молотов и Каганович указывали в письме 6 июля, что все члены политбюро ЦК КП(б)У высказались за снижение плана, но Косиор в докладе на конференции (в отличие от заявления на политбюро) защищал позицию выполнения плана34.
 
7 июля вышло постановление об организации хлебозаготовок в 1932 году. ЦК ВКП(б) потребовал «решительной борьбы с правоуклонистскими демобилизационными настроениями и, с другой стороны, с левацкими перегибами в подходе к крестьянским массам» и обращал внимание парторганизации Украины «на борьбу с этими оппортунистическими настроениями», требовал мобилизации всех сил «для полного выполнения плана хлебозаготовок». При этом ответственность «за успехи и недочеты в хлебозаготовках» возлагалась лично на первых секретарей парторганизаций хлебозаготовительных районов35.
 
Таким образом, сталинское руководство демонстрировало намерение добиться выполнения плана хлебозаготовок, соответствующим образом настраивая местное руководство. Именно поэтому Сталин решил пока не афишировать возможность снижения плана. 25 июля 1932 г. он сообщил Кагановичу: «Вчера я писал Вам шифровкой о частичном сокращении плана хлебозаготовок для особенно пострадавших колхозов и индивидуалов Украины. Возможно, что после речей на совещании секретарей (конец июня) и украинской партконференции мое предложение показалось вам (и Молотову) странным. Но здесь нет ничего странного. Конец июня (совещание секретарей) и начало июля (украинская партконференция) были периодом организации хлебозаготовок и расстановки сил для выполнения плана хлебозаготовок. Говорить в этот период о сокращении плана (хотя бы виде исключения) на глазах у всех и в присутствии областных секретарей – значит деморализовать окончательно (и так уже деморализованных) украинцев, дезорганизовать областных секретарей и сорвать хлебозаготовки. Так было дело в конце июня и в начале июля. Другое дело – половина августа или конец августа»36. Каганович был со Сталиным совершенно согласен, о чем писал ему 27 июля: «Я считаю Ваше предложение о снижении плана [хлебозаготовок] для Украины, в особенности для Правобережья, особенно пострадавшего, совершенно правильным. … Я думаю, что сейчас не надо еще говорить украинцам об этом. Заготовки в целом идут пока неважно. Дело подходит к августу, и нам надо будет более бдительно смотреть за работой областей и тверже регулировать»37.
 
Как отмечает В.В. Кондрашин, сталинское руководство, желая подстраховаться «от крестьянской хитрости», засекретило «принятые постановления о некотором снижении запланированных квот», и крестьяне не были уведомлены об этом38. Но сталинская стратегия «дала совершенно иной результат»: убедившись в невозможности снижения планов хлебозаготовок, крестьяне начали оказывать сопротивление вывозу из деревень выращенного хлеба39. Ко всему прочему, 7 августа 1932 г. ЦИК СССР и СНК СССР приняли постановление «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», предусматривавшее строгую ответственность (расстрел с конфискацией имущества, а при смягчающих обстоятельствах – лишение свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией) за расхищение государственной собственности, к числу которой было приравнено имущество колхозов и кооперативов40.
 
В июле план хлебозаготовок на Украине не был выполнен. Как пишет В. Васильев, «к 31 июля заготовили всего 48 тыс. тонн зерна (в 1931 г. – 336 тыс. тонн)»41. Вину за создавшуюся ситуацию Сталин по-прежнему склонен был возлагать на местное руководство. Анализируя положение в украинской парторганизации, Сталин счел контроль ЦК КП(б)У за действиями низовых ячеек явно недостаточным. «Самое главное сейчас Украина. Дела на Украине из рук вон плохи. Плохо по партийной линии, ‒ писал Сталин Кагановичу 11 августа 1932 г., ‒ Говорят, что в двух областях Украины... около 50-ти райкомов высказались против плана хлебозаготовок, признав его нереальным»42. Попытка Косиора отыскать компромисс в сложившейся ситуации вызвала бурю негодования у генерального секретаря ВКП(б): «На что это похоже? Это не партия, а парламент, карикатура на парламент. Вместо того, чтобы руководить районами, Косиор все время лавировал между директивами ЦК ВКП и требованиями райкомов и вот ‒ долавировался до ручки»43. Сталин отрицательно оценивал не только деятельность Косиора, но и других руководителей УССР: «Плохо по линии советской. Чубарь – не руководитель. Плохо по линии ГПУ. Реденсу не по плечу руководить борьбой с контрреволюцией в такой большой и своеобразной республике, как Украина»44.
 
Срыв хлебозаготовительной кампании повлек серьезные политические выводы. Сталин особое внимание уделял возможному влиянию внешних факторов на Украину: «Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, его агентура на Украине во много раз сложнее, чем думает Реденс45 или Косиор. Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тыс. членов, хе-хе)46, обретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов.., наконец – прямых агентов Пилсудского»47.
 
В этом же письме Сталин изложил свой план по «выправлению» ситуации в УССР: «Так дальше продолжаться не может. Нужно: а) взять из Украины Косиора и заменить его Вами с оставлением Вас секретарем ЦК ВКП(б); б) вслед за этим перевести на Украину Балицкого на пост преда украинского ГПУ (или ПП Украины, так как должность преда ГПУ Украины, кажется, не существует) с оставлением его замом председателя ОГПУ, а Реденса сделать замом Балицкого по Украине; в) через несколько месяцев после этого заменить Чубаря другим товарищем, скажем, Гринько или кем либо другим, а Чубаря сделать замом Молотова в Москве (Косиора можно сделать одним из секретарей ЦК ВКП); г) поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть»48. Сталин испытывал сильные эмоции при написании этого письма. По-видимому, немного остыв, он решил держать свой план в секрете и не афишировать его, о чем буквально на следующий день попросил Кагановича в следующем письме49.
 
Оценка Сталиным положения в украинской парторганизации поддерживалась и другими членами ЦК. «Беда в том, что среди части актива (КП(б)У – Е.Б.) вопрос о хлебозаготовках… перерос в вопрос об отношении к политике партии, ‒ писал Каганович Сталину 16 августа 1932 г. – Теория, что мы, украинцы, невинно пострадавшие, создает солидарность и гнилую круговую поруку не только в среднем звене, но и в верхушке. Я считаю, что независимо даже от оргвыводов, наступил момент, когда ЦК ВКП(б) должен официально в политическом документе дать оценку и призвать организацию к решительному перелому…»50.
 
18 августа Политбюро ЦК ВКП(б) приняло предложение Сталина о сокращении плана хлебозаготовок на Украине на 40 млн пудов «в виде исключения для особо пострадавших районов Украины с тем, чтобы колхозам особо пострадавших районов снять половину плана, а индивидуалам – треть». Косиор был срочно вызван в Москву51. Однако выполнить план хлебозаготовок так и не удалось: в октябре план по СССР был выполнен на 57 %52, годовой план заготовок по УССР на 25 октября – на 39 %53.
 
Уже летом 1932 г. стало очевидным изменение настроения Сталина к Украине. Укрепившему свое положение в руководстве страны «вождю народов» уже не была столь необходима поддержка со стороны украинской парторганизации во внутрипартийной борьбе. Гораздо важнее теперь было четкое исполнение поставленных Сталиным перед КП(б)У задач, тем более что, как и ранее, «украинский фактор» оказывал существенное влияние на развитие отношений с Польшей: «В советских руководящих кругах продолжала господствовать уверенность в том, что старая «федералистская программа» Пилсудского остается основным вектором польской политики»54.
 
Осенью Сталин принял решение усилить влияние центра в республике путем коренного обновления всего украинского партаппарата ‒ снизу доверху. 16 сентября И.А. Акулов, работавший первым заместителем председателя ОГПУ СССР, был назначен первым секретарем Донецкого обкома. В октябре «укрепление» парторганизации УССР пошло быстрее. 1 октября вторым секретарем ЦК КП(б)У стал М.М. Хатаевич, до этого проявивший себя в качестве первого секретаря Средне-Волжского крайкома. 9 и 15 октября последовало утверждение первых секретарей нескольких обкомов: в Днепропетровск был назначен В. Строганов, в Винницу – В. Чернявский, в Чернигов – П. Маркитан55. 22 октября на Украину на две декады был командирован В.М. Молотов «с группой товарищей» «в целях усиления хлебозаготовок»56. Сделано это было не случайно. Сталина всерьез беспокоили оппозиционные настроения не только в республике, но и в центре. Летом 1932 г. было раскрыто дело так называемого «Союза марксистов-ленинцев», организатором которого был бывший «правый уклонист» М.Н. Рютин. В октябре 1932 г. начались аресты бывших «правых коммунистов», многие из которых были выпускниками «школы Бухарина» – Института красной профессуры. В этом же году было арестовано 89 троцкистов.
 
В октябре 1932 г. прошел пленум ЦК ВКП(б), потребовавший от всех партийных организаций Украины «усиления боевой мобилизованности в борьбе за хлеб, за решительное и быстрое преодоление отставания Украины в выполнении плана хлебозаготовок»57. В постановлении пленума говорилось о беспощадном подавлении попыток классового врага и его агентуры, о непримиримой борьбе с саботажем хлебозаготовок, с мелкобуржуазной распущенностью и т.п.58 Однако руководство УССР понимало, что выполнить план не удастся. Политбюро ЦК КП(б)У, обсудив – совместно с Молотовым – положение с хлебозаготовками, решило просить союзное руководство снизить план. Причем Косиор считал необходимым снизить план на 50 млн пудов, а Хатаевич – на 70 млн пудов. О результатах обсуждения Молотов 29 октября сообщил Сталину телефонограммой59. 30 октября Политбюро ЦК ВКП(б) сократило план хлебозаготовок для УССР на 70 млн пудов.
 
Молотов докладывал Сталину, что основные работники ЦК КП(б)У выезжают на места, и просил прислать из Москвы «50‒70 товарищей с партийным опытом» на месяц для работы по хлебозаготовкам. При этом подчеркивал, что сам «всячески напирает на оргработу», которая здесь «до крайности слаба»60. 18 ноября Политбюро ЦК КП(б)У приняло два постановления: «О мерах по усилению хлебозаготовок» и «О ликвидации контрреволюционных гнезд и разгром куркульских групп». В первом документе речь шла о мобилизации 600 коммунистов-рабочих из промышленных центров бригадами по 3‒4 человека в хлебозаготовительные районы, «где кулацкий саботаж и неорганизованность партийной работы приняла наиболее острый характер»61. Во втором постановлении говорилось о разработке специального оперативного плана «ликвидации основных кулацких и петлюровских контрреволюционных гнезд», об усилении репрессии «в отношении кулацких и др. контрреволюционных элементов»62.
 
Молотов дал понять, что будут приниматься очень жесткие меры, причем на всех уровнях, и одними оргвыводами в отношении ответственных работников дело не ограничится. На собрании Харьковского партактива 18 ноября Молотов заявил: «…я думаю, что если в рабочих организациях внизу среди рабочих имеются определенные настроения, то наверху гнилых настроений гораздо больше. Во всех наших аппаратах, учреждениях, центральных органах там есть гнилья и непрочищенных конюшен гораздо больше. Там людей, которые ближе к оппортунизму, чем к большевизму гораздо больше63.
 
На заседании политбюро ЦК КП(б)У 18 ноября было принято решение о чистке 5 районных парторганизаций: Снегуровского и Фрунзенского районов Одесской области, Солонянского, Васильковского и В.-Лепетихского районов Днепропетровской области64, а на заседании 22 ноября – о «проведении чистки в сельских ячейках наиболее отсталых по выполнению плана и имеющих факты плохого поведения коммунистов»65. В этот же день ГПУ УССР направил в ЦК КП(б)У докладную записку, в которой были намечен план проведения «массовой операции по нанесению оперативного удара по классовому врагу» ‒ «кулацко-петлюровским и антисоветским элементам», виновным в срыве хлебозаготовок66. 13 декабря последовала еще одна директива Харькова о борьбе с антисоветскими элементами: ЦК КП(б)У был убежден в «исключительной засоренности» сельских ячеек, в умышленном проникновении в них «кулацких и антисоветских элементов с прямой целью срыва колхозного строительства». Такие «предатели» подлежали немедленному аресту и высылке67.
Между тем не все украинские руководители сразу сориентировались в изменившихся условиях. 20 ноября 1932 г. Скрыпник прислал в редакцию газеты «Коммунист» статью «Украинский национальный вопрос в ЦЧО и Казахстане». О событиях, сопутствовавших публикации этой статьи, довольно подробно написал Сталину секретарь ЦК КП(б)У П.П. Любченко, редактировавший тогда «Коммунист». В этой статье, писал Любченко, Скрыпник требовал «преимущественных мер, т.е. преимущественных затрат, способов, средств и сил на культурно-экономический подъем украинского трудящегося населения Центральной черноземной области». Невнимание к украинским интересам, сообщал Любченко, Скрыпник считал проявлением «российско-великодержавного шовинизма»68. Любченко запретил печатать эту статью, однако автор все же ее опубликовал 24 ноября в киевской газете «Пролетарская правда»69.
 
В статье Скрыпник обращал внимание на «украинский национальный вопрос за границами УССР» ‒ на Северном Кавказе, Центральной Черноземной области, на Нижней Волге, в Западной Сибири, Казахстане и на Дальнем Востоке. Он подчеркивал, что за пределами УССР живет семь миллионов украинцев и требовал активного проведения украинизации «в местностях с большинством украинского населения»70. При этом он подчеркивал, что положение украинцев, которые живут в РСФСР, и тех, что живут в Казахстане, существенно различается. В ЦЧО украинцы «угнетены социально и национально», а в Казахстане украинцы были «национально угнетенным народом» и одновременно украинцы были в Казахстане колонистами: «Ирония судьбы в том, что украинцы, будучи сами угнетены и бесправны, в Казахстане становились орудием колонизаторской империалистической политики, украинцы, существование которых как народа отрицал царизм, были орудием русификаторской политики этого самого царизма»71. Конечно, писал Скрыпник, украинцы в Казахстане по сравнению с русскими «были угнетенной и более отсталой нацией», а по сравнению с казахами – «более развиты культурно и экономически», поэтому, проводя ленинскую национальную политику, необходимо обращать внимание на уровень национально-культурного развития народа72. Однако внимание Любченко привлек следующий пассаж Скрыпника: «Если в ЦЧО не обращают преимущественного внимания на развязывание украинского национального вопроса... то это свидетельствует о наличии там русского великодержавного шовинизма»73. Стоит отметить, что Скрыпник писал о возможности появления и украинского шовинизма в том случае, если в Казахстане «кто-нибудь претендует на то, чтобы украинцы были объектом преимущественного внимания»74: «Если в Казахстане культурное состояние русского населения выше, нежели украинского и поэтому украинцы требуют большего к себе внимания и расходования средств и сил, нежели русские, то на казахов требуется тратить еще больше»75.
 
Видимо, Скрыпник озвучивал не только свои требования, причем о них стало известно и центральному руководству. Вряд ли информация последовала от редактора «Коммуниста»: тот писал Сталину позже, 4 мая 1933 г. Отношение же Сталина к подобным настроениям было высказано 15 декабря 1932 г. в постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР. В этом постановлении решительно осуждались «выступления и предложения, исходящие от отдельных украинских товарищей, обязательной украинизации целого ряда районов СССР (например в ДВК, Казахстане, Средней Азии, ЦЧО и т.д.)»76. Подобные выступления, считал Сталин, могут только «играть на руку тем буржуазно-националистическим элементам, которые, будучи изгнаны из Украины, как вредные элементы, проникают во вновь украинизированные районы и ведут там разлагающую работу»77. Письмо с информацией о принятом постановлении было разослано в национальные ЦК, крайкомы и обкомы, председателям СНК, край- и облисполкомов, которым рекомендовалось «приостановить дальнейшую украинизацию в районах, перевести все украинизированные газеты, печать и издания на русский язык и к осени 1933 года подготовить переход школ и преподавания на русский язык»78.
 
Днем ранее вышло известное постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 14 декабря 1932 г. «О хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и в Западной области». В этом документе были официально названы причины тяжелой ситуации в сельском хозяйстве на Украине и указаны виновные ‒ разного рода контрреволюционные элементы (кулаки, бывшие офицеры, петлюровцы...) Причем последние проникли в партийные и советские органы вследствие «механического проведения украинизации» и «слабой работы и отсутствия революционной бдительности ряда местных парторганизаций»79. Поэтому ЦК ВКП(б) предложил украинскому руководству «обратить серьезное внимание на правильное проведение украинизации, устранить механическое проведение ее, изгнать петлюровские и другие буржуазно-националистические элементы из партийных и советских организаций, тщательно подбирать и воспитывать украинские большевистские кадры, обеспечить систематическое партийное руководство и контроль за проведением украинизации»80. Искоренять контрреволюционные элементы надлежало «путем арестов, заключения в концлагеря на длительный срок, не останавливаясь перед применением высшей меры наказания к наиболее злостным из них»81.
 
В постановлении говорилось, что украинизацию следует проводить с учетом «конкретных особенностей каждого района» и с тщательным подбором большевистских украинских кадров»82. Северо-Кавказскому крайкому и крайисполкому ЦК и СНК указал, что «легкомысленная, не вытекающая из культурных интересов населения, небольшевистская украинизация почти половины районов Северного Кавказа, при полном отсутствии контроля за украинизацией школы и печати со стороны краевых органов, дала легальную форму врагам советской власти для организации сопротивления мероприятиям и заданиям советской власти со стороны кулаков, офицерства, реэмигрантов-казаков, участников Кубанской Рады и т.д.»83 Поэтому на Северном Кавказе делопроизводство украинизированных районов, а также «все издающиеся газеты и журналы» немедленно переводились на русский язык, как «более понятный для кубанцев». К осени в этих районах следовало перевести на русский язык преподавание в школах84.
 
Обеспечив идеологическую базу для грандиозной партийной «чистки» на Украине, Сталин принял решение об укреплении партийного руководства республики. Через несколько дней, 19 декабря, было принято постановление, предписывающее секретарям ЦК ВКП(б) Л.М. Кагановичу и П.П. Постышеву «немедля выехать на Украину на помощь ЦК КП(б)У и Совнаркому Украины», чтобы добиться «немедленной организации коренного перелома в хлебозаготовках» на Украине85.
 
Ранее в УССР была направлена следственная комиссия ОГПУ во главе с В.А. Балицким: Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение направить этого известного чекиста, как имеющего «большой опыт украинской работы», в качестве особого уполномоченного ОГПУ на Украине на полгода86. 23 декабря Балицкий направил в ЦК ВКП(б) Сталину специальную записку о наличии «широко разветвленного польско-петлюровского повстанческого подполья, охватывающего по неполным данным 67 районов Украины»87. Балицкий сообщал о засоренности колхозов, совхозов, МТС, МТМ «петлюровскими, кулацкими, белогвардейскими и антисоветскими элементами, которые вели активную разлагающую работу в колхозах, расхищали, разбазаривали и умышленно уничтожали хлеб, тягловую силу и скот»88. Не были обойдены вниманием интеллигенция и руководящие работники УССР. В записке указывалось на «активность национал-шовинистической части украинской интеллигенции, которая в ряде случаев идеологически и организационно оформляла и возглавляла вскрытые контрреволюционные повстанческие организации»; а также на разлагающую работу «предателей с партийным билетом». При этом последние не только вели подрывную работу по срыву хлебозаготовок, но и являлись «организаторами и руководителями контрреволюционных групп»89. Под грифом «строго секретно» записка была разослана «всем членам ЦК и президиума ЦКК ВКП(б), всем секретарям обкомов, крайкомов и национальных ЦК, всем членам-партийцам коллегий Наркомзема и Наркомсовхозов, Всем ПП ОГПУ».
 
Украинское партийное руководство приступило к наказанию виновных в срыве хлебозаготовок. В письме ЦК КП(б)У всем секретарям райкомов, главам райисполкомов и уполномоченным обкомов от 24 декабря 1932 г. содержалось конкретное указание «вывезти все без исключения наличные колхозные фонды, в том числе и семенной» в счет выполнения плана хлебозаготовок в тех колхозах, где не выполнен был план сдачи хлеба, а «всех, оказывающих этому делу сопротивление, в том числе и коммунистов, арестовывать и предавать суду»90.
 
Новые настроения отчетливо прослеживаются в материалах объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) 7‒12 января 1933 г. В докладе об итогах первой пятилетки Сталин назвал основные причины экономических трудностей. В первую очередь ‒ это сопротивление остатков свергнутых классов. Среди «классовых врагов» были названы и «буржуазные интеллигенты шовинистического толка». Сталин особо предупреждал также, что «рост мощи советского государства будет усиливать сопротивление последних остатков умирающих классов»91. Этот тезис был конкретизирован в докладе Л.М. Кагановича «Цели и задачи политотделов МТС и совхозов», где давался подробный перечень классовых врагов: «Это ‒ во-первых, часть не выселенных кулаков; во-вторых ‒ зажиточные крестьяне, перерастающие в кулачество и тесно с ним смыкающиеся; в-третьих, сбежавшие из ссылки и скрывающиеся у своих родственников, а порою и у “сердобольных” членов партии, имеющих партийный билет в кармане, а на деле являющихся предателями интересов трудящихся. И, наконец, представители буржуазной, белогвардейской, петлюровской, казачьей, эсеровской и прочей интеллигенции (курсив мой ‒ Е.Б.)»92. Особенно важным представляется тот факт, что эсеровская интеллигенция ставилась здесь в один ряд с буржуазной и белогвардейской. Это создавало серьезную угрозу для бывших украинских эсеров, вступивших в КП(б)У в 1920 г. Впрочем, попасть в ряды «прочей интеллигенции» было довольно просто и, главное, очень опасно.
 
Упоминание о национальной интеллигенции шовинистического толка, которая по существовавшему тогда определению могла быть исключительно буржуазной, среди первоочередных врагов советской власти весьма знаменательно. Это была «первая ласточка» в последовавшем весьма скоро активном наступлении на «идеологическом фронте» на всякого рода инакомыслящих. Очевидно, что Сталин опасался, что недовольные коллективизацией, голодающие украинские крестьяне могут получить вождя в лице национально настроенной интеллигенции. А это, в свою очередь, неизбежно привело бы к неблагоприятным для большевистского руководства последствиям.
 
24 января 1933 г. ЦК ВКП(б) решил «усилить» ЦК и областные организации КП(б)У (прежде всего, Одесскую, Днепропетровскую и Харьковскую). Вторым секретарем ЦК КП(б)У и первым секретарем столичного Харьковского обкома был намечен П.П. Постышев; первым секретарем Днепропетровского обкома – М.М. Хатаевич, который оставался одним из секретарей ЦК КП(б)У; первым секретарем Одесского обкома – М.О. Разумов93. Областные пленумы утвердили указанные кандидатуры, за исключением Разумова: тот был оставлен в Татарском обкоме, а Одесский обком возглавил Е.И. Вегер. 10 февраля Политбюро ЦК КП(Б)У назначило на должность заведующего культпропом вместо А.А. Хвыли Н.Н. Попова. 14 февраля харьковское Политбюро приняло решение о необходимости выехать в Москву С.В. Косиору, П.П. Постышеву и В.Я. Чубарю «по вопросу плана хлебозаготовок и районных поставок на 1933 год»94. 15, 16 и 18 февраля состоялись встречи руководителей Украины – Косиора, Постышева и Чубаря ‒ со Сталиным, причем на встречах присутствовали также Ягода, Каганович и Молотов95.
 
18 февраля главой ГПУ УССР стал В.А. Балицкий, на следующий день был арестован личный секретарь Скрыпника Н.В. Ерстенюк и бывший ученый секретарь Наркомпроса Украины А.И. Бадан-Яворенко96, а 23 февраля 1933 года политбюро решило назначить А.А. Хвылю заместителем наркома просвещения УССР, П.П. Любченко ‒ первым заместителем главы СНК УССР, В.П. Затонского ‒ наркомом просвещения97. Н.А. Скрыпник был уволен с должности наркома просвещения, вместе с ним был уволен и его первый заместитель А.А. Карпеко. При этом еще 20 января в вузах, техникумах и рабфаках был ликвидирован отдельный курс по теории национального вопроса и политике партии в национальном вопросе: постановлением секретариата ЦК КП(б)У эти вопросы были перенесены в общий курс ленинизма. Протесты Скрыпника против этого постановления не были приняты98. Бывший нарком отправился в Москву, где 23 февраля встретился со Сталиным (беседа длилась 40 минут), но успеха не добился99. В прессе начала разворачиваться кампания по критике украинизации.
 

 

Ответить

Фотография ddd ddd 16.07 2016

 

Центральное руководство беспокоила внешняя реакция не происходившие в УССР перемены. В западноукраинской прессе появились публикации очевидцев голода в УССР. Депутат польского Сената М.Рудницкая вспоминала: «Уже в течение всего 1932 г. во Львове ходили упорные слухи, что на советской Украине голод. Но никто, по-видимому, тогда еще не осознавал, насколько ситуация серьезная и угрожающая. Только известие о самоубийстве Скрыпника стало для всех доказательством, что за Збручем творится что-то отчаянное…»149


 

Действительно, советское политическое руководство весьма беспокоила реакция западноукраинских общественных сил на политику большевиков в УССР. Западная Украина весьма остро реагировала на сообщения о массовом голоде, который достиг своей высшей точки летом 1933 г. Свидетельством такой остроты явилось нападение на советское консульство во Львове 21 октября 1933 г., в результате которого активистом нелегальной Организации украинских националистов М. Лемыком был убит секретарь консультства А.П. Майлов, а другой сотрудник ранен154.
 

Сталинское руководство требовало от Варшавы запретить деятельность польских «прометеистов» и весьма жестко отнестись к антисоветским настроениям на Западной Украине. Поскольку эти требования Польша удовлетворить никак не могла, наметившееся было улучшение польско-советских отношений (в июле 1932 г. был заключен пакт о ненападении между СССР и Польшей) вновь сменилось свертыванием политического сотрудничества.
 
К тому же наметилась нормализация польско-немецких отношений. Попытки Берлина договориться с Варшавой (польско-немецкая декларация о ненападении была подписана 26 января 1934 г.) рассматривались в Москве как начало сговора о предоставлении Польше свободы рук на Украине и совместном походе против СССР155. Как известно, в начале 1934 г. было объявлено о переносе столицы УССР из Харькова в Киев, при этом говорилось и о польско-германских замыслах положить конец существованию украинской советской государственности.
Ответить

Фотография RedFox RedFox 18.07 2016

2000 тонн из неиспользованной семссуды

интересные цифры, жаль без авторского комментария...

краинские колхозники, вместо благодарности за оказанную помощь, бросают колхозы

гы-ы... Испытали чувство голода, а глубокой благодарности - нет.

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 17.11 2023

1285483_original.jpg

 

1285293_original.jpg

 

странное дело: коммунисты в этом голоде не виноваты

а кто тогда?

неужели капиталисты?

 

не, не может быть...

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 17.11 2023

http://img-fotki.yan...5_ad4d72c4_orig

 

«15 тысячам детей на Закарпатье угрожает голодная смерть» от 3 апреля 1932 г.

 

странно: опять коммунисты не при чём....

«Два дня тому назад оппозиционные депутаты в чешском парламенте заявляли, что голодная смерть угрожает 15 000 детей на Закарпатской Украине, а сообщения английских и немецких журналистов, которые недавно посетили эту провинцию Чехословакии, подтверждают факт, что все тамошнее население живет в состоянии невероятной бедности и невероятного голодания.
В этот день в разговоре с корреспондентом «Нью-Йорк Таймс» один из послов Закарпатья Иван Куртяк говорил: «Журналисты не описали о сотой части той бедности и бед. В горных округах есть много сел, где всю пищу детей составляет малое количество овсяного хлеба и полусгнившего картофеля. В действительности на барских дворах свиней кормят лучше, чем тех маленьких существ***. В целых округах с осени люди не видели кусок хлеба.

В результате недоедания туберкулез распространился в устрашающих размерах...

В большинстве сел ночью не увидите свет. Поезда проходят страной грустной и мертвой, похожей на кладбище».

 

*** - вы всё ещё задаётесь вопросом, почему крестьяне повсеместно так люто ненавидели своих помещиков?

или уже поумнели и перестали?

 

 

"Цены на домашних животных ... неимоверно низкие. Корову можно купить за 3 доллара. Я видел, что коня продавали за 20 центов. Но селяне вынуждены продавать скот даже по таким ценам, чтобы раздобыть деньга на налоги. 

 

Очевидно, что в таких условиях начал поднимать свою голову аграрный коммунизм. В Головне, Долгой, Густе и в других местностях уже были бурные демонстрации.

Закарпатская украина всегда была страной голода - даже во времена, когда беднота имела возможность найти заработок в Венгрии или эмигрировать в Сша. Бедность, нищета, темнота и суеверия были всегда приметами, что составляли в Закарпатье картину средневековых отношений. В довоенное время 70% населения не умели писать. С приходом чешской власти культурный уровень немного повысился, но зато экономические условия значительно ухудшились.

Чешская власть провинилась против украинского Закарпатья немало ещё и тем, что в эту бедную провинцию, где нет хлеба для местного полумиллионного населения, перевела 50 000 чешских колонистов, преимущественно бывших легионеров, а также чиновников, которые с жестокостью средневековых завоевателей осуществляют там политику чехизации и экономической эксплуатации."

Ответить

Фотография Gundir Gundir 17.11 2023

неужели капиталисты?

И действительно, где они там заныкались по советам и ЧеКа?

Расскажите, вот оченно интересно

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 17.11 2023

И действительно, где они там заныкались по советам и ЧеКа? Расскажите, вот оченно интересно

речь о западенщине

находившейся под властью польши

там Советов и ЧК не было

 

скажу страшное - но очевидное:

значит, виноваты буржуи

Ответить

Фотография Gundir Gundir 18.11 2023

скажу страшное - но очевидное

Вы лучше сравните количество сдохших сверх естественного числа. И, даже для Вас, при всем Вашем идиотизме, вопрос закроется

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 18.11 2023

И, даже для Вас, при всем Вашем идиотизме, вопрос закроется

гундир, вы опять напились?

:mad:

Ответить

Фотография Gundir Gundir 18.11 2023

гундир, вы опять напились?

А Вы таки сравните

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 18.11 2023

А Вы таки сравните

я вас ничем не оскорблял, чтобы получить такой выпад в свою сторону

Ответить