←  Раннее средневековье, или Темные Века

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Между всех огней. Император Константин VI

Фотография Бероэс Бероэс 01.10 2013

(771 — после 797, сопр. с 776, имп. 780–797, факт. с 790)

Константин VI, последний император Исаврийской династии, родился в столице 14 января 771 г. После кончины Льва IV и до 790 г. за малолетнего василевса правила мать Ирина.

Временщик евнух Ставракий безнаказанно притеснял не имевшего реальной власти во дворце императора. 9 февраля 79 0 г., пользуясь суматохой, поднявшейся во время землетрясения в столице, Константин VI и немногие преданные ему вельможи попытались устранить Ставракия, но заговор не удался. Константина мать избила и подвергла домашнему аресту, остальных участников постригли и сослали. Встревоженная самостоятельностью сына, Ирина решила низложить его, однако войска взбунтовались, и Ирине пришлось отступить. Константин VI обрел ту власть, которой он был лишен и к которой стремился.

Император был человек воинственный и храбрый, но достаточно легкомысленный и неискушенный в интригах, особенно по сравнению с такой мастерицей, как его мать. Константин совершил крупную ошибку, возвратив ей (791) титул августы и позволив вернуться в императорский дворец. Ирина незамедлительно начала строить сыну козни. Вскоре она натравила Константина VI на стратига Армениака, Алексея Мусулема, фактически возглавлявшего переворот против нее. Император жестоко обошелся со стратигом, в ответ Армениак восстал. Фема была разгромлена правительственными войсками, тысяча пленных с надписью «армянский злодей» на лбу прошли в цепях по столице. Не менее сурово расправился василевс и с участниками другого заговора, созревшего год спустя в среде гвардии и имевшего целью возвести на трон сыновей Константина Каваллина: старший из них, Никифор, был ослеплен, остальные четверо лишились языков и все вместе оказались в тюрьме. Впрочем, жестокие расправы с родственниками при византийском дворе тех лет стали явлением обыкновенным и осуждались разве что только в простом народе.

Военные предприятия Константина VI были неудачными. Прославленные легионы, набранные Константином Копронимом, пришли в упадок еще при Ирине, а ее сын, лично смелый, но недостаточно даровитый полководец, не сумел вернуть славу ромейскому оружию, тем более что в Болгарии правил хан Кардам, а в Багдаде — легендарный халиф Гарун-аль-Рашид, противники весьма серьезные.

Летом 791 или 792 г. император затеял войну с Болгарией, в ответ на походы хана при Ирине. Поверив благоприятным предсказаниям астролога Панкратия, Константин VI вступил в бой с врагами у фракийского города Маркеллы и был разгромлен. «Как беглец возвратился он в город [Маркеллы], потеряв многих не только из простых воинов, но и из людей правительственных» (Феоф., [82, с. 343]). В числе погибших были знаменитый Михаил Лаханодракон и злополучный Панкратий. В очередной раз мир пришлось покупать.

Спустя пять лет, в 796 г., василевс перестал платить дань и отправил хану вместо очередного взноса конский навоз, сопроводив его письмом: «Какая прилична тебе дань, я посылаю». Рассвирепевший Кардам пригрозил дойти до Золотых Ворот столицы ромеев, на что Константин VI, издеваясь, отвечал: «Зачем тебе утруждать себя походом? Ты уже стар и дряхл, беспокойства тебе ни к чему, лучше я сам подойду к Маркеллам, а там — как рассудит Бог» (Феоф., [82, с. 345]). Вновь начавшаяся война не принесла Византии по сути дела ничего — Кардам отсиделся в лесах.

Тем временем Ирина делала все, чтобы опорочить сына и лишить его симпатий армии и народа. Около 795 г. она надоумила его бросить жену (незнатную армянку Марию, которую сама же и навязала ему после расторжения помолвки юного Константина с дочерью Карла Великого) и взять в супруги придворную императрицы, некую Феодоту, к которой Константин воспылал страстью. Василевс обвинил Марию[64] в попытке отравить его и потребовал развода. Патриарх Тарасий не соглашался, но император, найдя священника, женился на Феодоте и без благословения главы церкви. Свадьба, длившаяся сорок дней, была подчеркнуто пышной. Ирина добилась своего: случившееся вызвало в столице скандал и всплеск яростных поношений со стороны духовенства, недолюбливавшего императора, ибо последний, хотя и был иконопочитателем, не только не осыпал, подобно Ирине, церковь дарами и привилегиями, но, напротив, проводил в ее отношении жесткую налоговую политику. Игумен Саккудийского монастыря Платон на приеме во дворце, перейдя всякие границы, хулил Константина VI при нем же. Император в ответ спокойно заметил, что он «не хочет делать мучеников», и поступок дерзкого старца остался без наказания. Столичное население, после мощной идеологической обработки со стороны церкви, также стало выражать недовольство «развратником».

Неблаговидная деятельность Ирины не отвратила от нее близорукого василевса. Летом 796 г. он отправился вместе с ней и двором в Брусу (в Малой Азии), лечиться на минеральных водах. Получив известие из Константинополя о рождении сына (Лев, вскоре умер), Константин VI бросился в столицу, предоставив Ирине делать все, что ей заблагорассудится, а она даром времени не теряла.

Влияние Константина VI стремительно падало. Окончательно репутацию императора подмочил поход на арабов весной 797 г., провалившийся из-за измены штабных начальников, приближенных императрицы. Так как василевс лично вел войска, молва сделала его «козлом отпущения».

17 июня 797 г. Константин VI узнал о приказе гвардейцам схватить его и успел бежать. Некоторое время он, пребывая в нерешительности, находился в Галате, но вскоре был арестован и 15 августа, по распоряжению матери, ослеплен в той самой порфировой палате дворца, где родился четверть века назад. Низложенный Константин прожил еще несколько лет в одном из дворцов под сильной охраной. Единственным спутником его до последних дней оставалась верная Феодота.

Византийская официальная историография изображала Константина как человека распутного, невоспитанного, лживого и притом глупого

С.Б. Дашков "Императоры Византии"

Ответить

Фотография Стефан Стефан 28.10 2015

"Несмотря на то что братья императора Никифор и Христофор уже в 769 г. получили титул кесаря, в то время как Никита и Анфим равно уже при Константине V носили титул новилиссима, а при Льве IV также и младший брат, Евдоким, получил этот титул, в соправители и преемники Львом IV был взят не один из кесарей, а его маленький сын Константин. Показательным образом это произошло по требованию войска, которое настоятельно призвало императора к тому, чтобы венчать своего сына на царство. 24 апреля 776 г. Лев IV, делая вид, что лишь следует желанию своих подданных, совершил венчание на царство своего сына, взяв с сенаторов, представителей столичного и провинциального войска и столичных сословий1 письменную клятву сохранять верность нововенчанному императору и его единственному престолонаследнику. Это вполне характерное для того времени и в других случаях стремление опереться на волю народа следует рассматривать как реакцию на деспотическое правление Льва III и Константина V. В то время как участие подданных в выборе нового императора или соправителя в Византии обыкновенно выражалось лишь в аккламациях народа и армии нововенчанному императору, Лев IV уже само назначение наследника престола стремился выставить в качестве акта народного волеизъявления. Также показательно то, что здесь наряду с обычными конституирующими факторами – сенат, народ, войско – выступают также купцы и ремесленники Константинополя. Естественно, что войско, призвав Льва к венчанию своего сына, следовало намеку самого императора. Тем не менее нельзя отрицать того, что воззрения византийской армии претерпели сильные изменения со времен Константина IV: ведь это была та же самая армия, которая менее столетия назад выразила бурный протест против устранения братьев императора. Принцип единовластия с распространением права на престол только на старшего сына правителя сделал большие шаги вперед. Впрочем, самоочевидной эта система пока что для византийцев не стала, иначе не потребовалось бы демонстративного выступления армии в пользу наследника престола и принесения письменной клятвы. Не преминула проявить себя и ответная реакция в пользу кесаря Никифора, но заговор был своевременно раскрыт и виновные подвергнуты ссылке в Херсон. И в этом случае Лев IV стремился опереться на волеизъявление своих подданных: созвав в Магнаврском дворце силентион, он огласил дело перед этим собранием и приказал вынести приговор заговорщикам2.

Преждевременная смерть Льва IV (8 сентября 780 г.) сделала обладателем престола его 10-летнего сына Константина VI. Регентство взяла на себя императрица Ирина, которая также официально разделила престол со своим малолетним сыном. Вновь имела место попытка переворота в пользу кесаря Никифора, однако энергичная императрица подавила мятежное движение, которое, по-видимому, исходило из иконоборческих кругов и насчитывало в своих рядах несколько видных вельмож, и принудила братьев своего покойного супруга к принятию священнического сана. С переходом государственных дел в руки Ирины реставрация иконопочитания была делом решенным. Впрочем, оно готовилось медленно и с большой осторожностью. В самом деле, резкая перемена церковной политики была невозможна, поскольку иконоборческая система уже полстолетия как утвердила свое господство и важнейшие государственные и церковные должности занимали люди, которые либо по убеждениям, либо из приспособления к обстоятельствам присоединились к иконоборчеству, а кроме того, большая часть армии, которая сохраняла верность памяти славного императора Константина V, была привержена его политике.

Лишь в конце 784 г., после того как правительству удалось принудить к отречению назначенного при Льве IV патриарха Павла (31 августа 784 г.), стали наконец известны его планы. Назначению нового патриарха Ирина, собрав «весь народ» в Магнаврском дворце, придала форму народного волеизъявления3. Выбор пал на Тарасия, императорского секретаря, образованного мирянина с хорошей богословской подготовкой и ясным политическим видением. После того как Тарасий 25 декабря 784 г. был рукоположен в патриархи, начались приготовления к Вселенскому Собору, который должен был упразднить определения Собора 754 г. и восстановить иконопочитание. Византийское правительство вступило в сношения с Римом и восточными патриархами, которые приветствовали эти перемены и послали на Собор своих представителей.

31 июля 786 г.4 в церкви Св. Апостолов в Константинополе открылись заседания Собора. Однако едва начались прения, как произошло событие, которое показало, что при подготовке Собора требовалась еще большая осторожность, чем та, что выказали Ирина и Тарасий. Памятуя заветы Константина V, солдаты столичных гвардейских полков ворвались с обнаженными мечами в церковь и разогнали Собор под воодушевленные и радостные крики некоторых из собравшихся епископов. Впрочем, воля императрицы не была сломлена этой неудачей. Она приказала иконоборческим частям переправиться в Малую Азию под мнимым предлогом похода против арабов, приказав одновременно дружественным иконопочитанию частям из Фракии явиться в столицу и взять на себя ее охрану. В мае 787 г. последовали новые приглашения на Собор, который должен был открыться в Никее. Именно так и произошло то, что Седьмой Вселенский Собор – последний, который признает Восточная Церковь, – проводил свои заседания в том же городе, в котором заседал Первый Вселенский Собор при Константине Великом.

Под председательством патриарха Тарасия и в присутствии примерно 350 епископов и большого числа монахов там с 24 сентября до 13 октября прошло быстрой чередой семь заседаний, что является доказательством основательной подготовки Собора. Перед важным с церковно-политической точки зрения решением Собор поставил вопрос о епископах, которые были замешаны в иконоборчестве и за время трех предыдущих правлений едва ли могли бы переменить свое настроение. Как сказал один из них, «мы были рождены в этой ереси, выросли и воспитаны в ней»5. Следуя разумной умеренности, Собор принял в церковное общение бывших иконоборцев после того, как они клятвенно отреклись перед Собором от своей ереси. Впрочем, это терпимое отношение не нашло одобрения со стороны представителей монашества, и дело дошло до острых прений. Именно тогда впервые дал себя почувствовать раскол внутри византийской Церкви, который длился на протяжении всей ее последующей истории, – раскол между радикальным монашеским направлением так называемых зилотов (ревнителей), которые со всей строгостью придерживались канонических предписаний и принципиально отвергали любое компромиссное решение, и умеренной линией «политиков», которые умели приспосабливаться к государственной необходимости и политическим обстоятельствам, с готовностью сотрудничали со светской властью, покуда та придерживалась православия, и не чуждались определенных компромиссов. На Никейском Соборе победила именно эта умеренная линия.

По вероисповедным вопросам в среде православного большинства, напротив, царило полное согласие. После приведения длинного ряда свидетельств из Священного Писания и святоотеческих творений в качестве доказательств в пользу почитания икон с одной стороны и постановлений иконоборческого Собора 754 г. с другой было зачитано обстоятельное, по-видимому, принадлежащее перу патриарха Тарасия опровержение этих постановлений6, после чего Собор осудил иконоборчество как ересь, предписал уничтожение иконоборческих сочинений и вновь восстановил иконопочитание. В русле идей Иоанна Дамаскина Собор увязал вопрос об иконах с учением о спасении и подчеркнул принцип, согласно которому почитание относится не к изображению, а к изображенному святому лицу и не имеет ничего общего с поклонением, предназначенным лишь Богу. Торжественное заключительное заседание, которое состоялось 23 октября в Магнаврском дворце Константинополя, подтвердило определения Собора, которые были подписаны императрицей и юным императором.

Между тем иконоборческие элементы все еще не были окончательно преодолены. Продолжение их существования вполне четко проявилось во время распри, которая разразилась между императрицей Ириной и ее сыном, – обстоятельство, которое придает этой бессмысленной ссоре повышенный исторический интерес. Хотя Константин VI уже достиг совершеннолетия, честолюбивая императрица не хотела выпускать власть из своих рук. Юный император возмутился против навязанной ему опеки и постепенно вступил в острую конфронтацию со своей матерью и ее советником, евнухом Ставракием. Так естественным образом вокруг него сосредоточилась оппозиция, которая не могла примириться с политикой Ирины, способствовавшей иконопочитанию. Одним из ближайших доверенных лиц Константина VI стал иконоборец Михаил Лаханодракон. Тем не менее энергичной императрице весной 790 г. удалось в зародыше задушить составившийся заговор, и теперь она чувствовала себя достаточно сильной, чтобы предпринять официальную легализацию своего до той поры лишь фактически существовавшего первенства. Она потребовала от войска принесения присяги, которая передавала ей власть, упоминая ее на первом месте, а Константина VI в качестве ее соправителя – на втором. Войска столицы, которые теперь состояли из европейских контингентов, без возражений принесли требуемую присягу. Напротив, намерение Ирины натолкнулось на сильное противодействие войск фемы Армениаков, которые не слишком почитали императрицу-иконопочитательницу. Сложилось противодействующее движение, которое охватило также и прочие малоазийские фемы и окончилось тем, что армия, вступившись за права династии, не только отклонила требования властолюбивой императрицы, но и провозгласила Константина VI единовластным правителем (октябрь 790 г.).

Ирина проиграла борьбу и была вынуждена покинуть императорский дворец. Однако приверженцы императрицы не успокоились до тех пор, пока не получили у Константина VI разрешения на ее возвращение. С января 792 г. вновь действовала старая формула: Константин и Ирина. Слабость молодого императора вызвала разочарование в среде его сторонников; к этому присоединилось недовольство постыдным поведением Константина VI в войне с болгарами в июле 792 г. Вновь дало о себе знать движение в пользу кесаря Никифора, которого оппозиционеры почитали как старшего из живущих потомков Константина V. Однако в этот раз Константин VI быстро вмешался и приказал выколоть своему дяде глаза, а прочим четырем братьям своего отца урезать языки. Ослеплен был также стратиг Армениаков Алексей, который в свое время действовал в пользу Константина против Ирины. Вслед за этим в феме Армениаков вспыхнул сильный бунт, и Константин VI был вынужден начать самую настоящую войну против своих сторонников (весна 793 г.). Возмущение было подавлено со всей жестокостью, однако симпатии, которыми император там некогда пользовался, уступили место ожесточенной враждебности к его персоне.

Вскоре после этого он совершенно испортил отношения с православной партией, когда в январе 795 г. бросил свою жену, красавицу Марию из Пафлагонии, на которой он за семь лет до того должен был жениться по желанию своей матери, и взял в жены свою любовницу, придворную даму Феодоту, сделал ее августой, а свадьбу, которая вызывающе подействовала на общественное мнение, справил с необыкновенной пышностью. Противоречащий церковным заповедям образ действий Константина VI вызвал в православных кругах величайшее возмущение. С особым ожесточением выступила против нарушившего святость брака императора радикальная монашеская партия зилотов, возглавляемая Платоном, знаменитым игуменом монастыря Саккудий, и его еще более знаменитым племянником Феодором. Император отправил дерзких предводителей зилотов в ссылку, однако дело тем самым не прекратилось. Так называемый михианский спор (от μοῖχος – прелюбодеяние) еще долго занимал византийцев и вызывал большие осложнения. Он привел к чрезвычайному усилению вражды между партией зилотов и патриархом Тарасием, поскольку зилоты не одобряли оппортунистическое поведение патриарха по отношению к прелюбодею-императору и зашли в своем недовольстве так далеко, что прекратили с ним церковное общение. Бросающийся в глаза факт, что византийское монашество со времени победы православия постоянно находилось в плохих отношениях и даже в жестком противостоянии с государственным и церковным руководством, достаточно ясно показывает, что эта победа не принесла ему ожидаемой реабилитации и компенсации, и даже единовластие Ирины дало ему лишь временное и неполное удовлетворение.

Из-за своей неосмотрительности и коварной жестокости Константин VI потерял всякую поддержку как со стороны правящей православной партии, так и со стороны иконоборческой оппозиции и мог теперь быть устранен так, что на его защиту не поднялась бы уже ни одна рука. 15 августа 797 г. в пурпурной палате, где он был рожден 27 лет назад, Константин VI был ослеплен по приказу своей матери.

 

1 Theophanes. P. 445.3: Οἵ τε τῶν θεμάτων καὶ τῆς συγκλήτου καὶ τῶν ἔσω ταγμάτων καὶ τῶν πολιτῶν πάντων καὶ ἐργαστηριακῶν.

2 Theophanes. P. 445.3.

3 Theophanes. P. 458.10: συναγοῦσα πάντα τὸν λαόν. То, что народ Константинополя, пусть и лишь формально, принимал участие в избрании своего архипастыря, засвидетельствовано также и для времени, непосредственно предшествующего началу иконоборчества. Согласно Феофану (p. 384), Герман был призван на патриаршество ψήφῳ... παντὸς τοῦ εὐαγοῦς κλήρου, καὶ τῆς ἱερᾶς συγκλήτου, καὶ τοῦ φιλοχρίστου λαοῦ τῆς θεοφυλάκτου ταύτης καὶ βασιλίδος πόλεως.

4 Касательно датировки см.: Grumel. Reg. 355.

5 Mansi. T. XII. Col. 1031.

6 Об авторстве Тарасия см.: Андреев. Герман и Тарасий. С. 142 сл." (Острогорский Г.А. История Византийского государства. М., 2011. С. 236–242).

Ответить

Фотография Зырянин Зырянин 30.09 2017

15 августа 797 г. в пурпурной палате, где он был рожден 27 лет назад, Константин VI был ослеплен по приказу своей матери.

Жесть. Нецерковный брак оказался большим грехом, чем ослепление матерью собственного сына.

Ответить

Фотография Стефан Стефан 30.09 2017

Спасибо, безумно интересно, жаль такую историю не проходят в школах, детям было бы очень интересно

Возможно. Однако средневековые нравы византийцев по современным меркам чересчур суровы.

Ответить

Фотография Daand Daand 04.10 2017

Согласен, что сурово, но с другой стороны абсолютно вся история сурова, даже сейчас, просто мы не обо всем знаем. 

Ответить

Фотография Стефан Стефан 04.10 2017

 

15 августа 797 г. в пурпурной палате, где он был рожден 27 лет назад, Константин VI был ослеплен по приказу своей матери.

Жесть. Нецерковный брак оказался большим грехом, чем ослепление матерью собственного сына.

 

Более того, за восстановление иконопочитания императрица Ирина причислена к лику святых православной церковью.

Ответить