←  Библиотека форума

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Археологическая ода

Фотография Нифонт Нифонт 20.04 2017

Археологическая ода, сочинённая Е.Е. Люценко. Посвящается барону Владимиру Густавовичу Тизенгаузену. Станция Сенная, 20-го августа 1870 г. Керчь, 30 января 1878 г. 
 
В современной орфографии, с сохранением оригинальной пунктуации 
 
*   *   *
 
- 66 -
Пока Тевтоны Галлов бьют,
И смелые их легионы
Стопою твердою идут
Парижу предписать законы,
Ты,1) в стороне от грозных сеч,
 
- 67 -
Уединясь, в чаду науки, 
Чтоб узел Гордиев рассечь, 
Мозолишь землекопам руки. 
От визга тачек и лопат 
Далеко гул идет в Эвксине; 
Курганы, насыпи трещат, 
Еще не рытые доныне. 
Сбивая землекопов с ног 
И ребра беднякам ломая, 
Прорезанная поперек,
Валится насыпь вековая. 
Поднявшись к небу, пыль и прах 
Светило помрачают мира… 
Археологи, впопыхах, 
Бегут на монумент Сатира1). 
Бегут, толкаются, спешат, 
Сгибая тощие коленки, 
И с изумлением глядят 
На славный хутор Чумаченки2), 
Где столько камней ты открыл, 
И с надписями, и без оных, 
И тем мгновенно разрешил 
Задачи записных ученых: 
Где древле был Киммерион, 
Где были башни Клазоменцев, 
О коих говорит Страбон, 
Как о позднейших поселенцах.
 
О Муза! вдохнови меня
Изобразить то сонм почтенный,
Прибывший изучать края
Киммерии уединенной!
Что слышу? На Сатир-горе
Тебe кричат „ура“! трикраты,
Зане все мненья Монпере3)
Ты взмахом ниспроверг лопаты!
 
- 68 -
В том сонме мнится муж с брадой,
Почти до самых чресл висящей,
И потому своей длиной
Во ужас сердце приводящей1).
Как кровный, истинный русак,
Не жалует о иноземцев,
Успевших нам надеть колпак
При помощи остзейских немцев.
Поклонник скифов-степняков,
Он много доброго посеял
И сотни скифских костяков
По ветру буйному развеял.
Подметя сих номадов блажь
Богатства прятать с мертвецами,
Обогатил он Эрмитаж
Эллино-скифскими вещами2).
Довольно вспомнить Чертомлык,
Где добыл он, почти что сразу,
Восторга возбудивший крик,
С изображеньем скифов вазу.
Потом близ станции Сенной,
Копая в Синдике „Близницы“,
Нашел из золота двойой
Узор какой-то древней жрицы.
Все вещи, найденные им,
Как, например, две диадимы,
По украшениям своим
И древности неоценимы.
Сей в русскую науку вклад,
Хранимый ныне в Эрмитаже,
 
- 69 -
Заставил изменить свой взгляд
На юг России немцев даже.
По мненью сведущих людей,
Сокровища все эти вместе,
Без терракотовых вещей,
Наверно стоят тысяч двести.
Но чем сей муж был награжден?
На основании устава,
Крестишко получает он,
И то Святого Станислава…1)
 
Здесь также виден Бурачков2).
[В текстt Бурачкова и Иванова: 
„А вот и пылкий Бурачков“]
Живая, страстная натура,
Он жизнью жертвовать готов
За Канитеса3) и Скилура.
Сведет с ума его Фарцой!
Проникнув в тайны древних мифов,
На все он взгляд бросает свой
И производит Русь от скифов4).
[В текстe Бурачкова после этого:
„К вреду науки ничего 
Не публикующий доселе, 
Хотя о скифах у него 
Хранится многое в портфейле.“]
Он настоящий нумизмат;
В его коллекции прекрасной
Хранится третий Перисад,
Фарнак и Митридат злосчастный,
Динамисса, одна из жен
Воинственного Полемона,
Пять—шесть серебряных Трифен
И халки третьего Левкона. 
 
- 70 -
Сверх редких, несколько монет
Неизданных и, скажем кстати,
Хотя им каталога нет,
Но только лишь в одной печати.
Подбор, как видите, хорош:
В Берлине, Вене и Париже
Таких сокровищ не найдешь,
А почему — увидим ниже:
Весной, по спаде полых вод,
Садится он на колесницу
И отправляется в поход
В Пантикапейскую столицу
(Что ныне Керчь), где, как паук,
Обставя сеть свою жидами,
Из первых добывает рук
Монеты с древними вещами.
Или, переселясь в Тамань,
В воде он мутной ловит раков,
Монетами сбирая дань
С кубанских боевых казаков.
Боится он одних жидов,
Которые, во вред науке,
Скупают все у простаков
В свои загребистые руки.
Их Букзел главный командир1),
Глава жидовского кагала,
Нумизматический вампир
Новороссийского закала.
Скупая древности гуртом,
Резные камни, терракотты, 
Он не чуждается притом
Нумизм Сазоновской работы2)
И с выгодой сбывает их
На рынке местного базара 
Посредством агентов своих:
Вайнштейнa, Власа и Макара3).
От страшных букзелевских цен
На сердце делается гадко,
Дрожь пробирает до колен
 
- 71 -
И бьет все тело лихорадка. 
Но речь идет не о жидах, 
Им петля всем давно готова,
Поговорим мы о трудах 
Археолога Бурачкова. 
Просеяв киммерийский мрак 
Чрез геродотовское сито, 
Он на Эвксинских берегах 
Открыл остатки Керкинита, 
Где обитал суровый скиф, 
Зависевший от Херсонеса. 
Конечно, это только миф, 
Но не лишенный интереса, 
О чем статью он настрочил 
В подрыв теории немецкой 
И доказал, что град тот был 
В известной бухте Ак-Мечетской. 
Но прав ли он — не нам судить; 
По общему же приговору 
Ему пришлось нагородить 
О Керкините много вздору! 1)
 
За ним2), пыхтя и весь в поту,
Изнемогающий от жира,
Стоит с сигарою во рту
На маковке горы — Сатира
Тот одессит-археолог,
Любитель пива и комфорта,
Который к ближним очень строг
И переспорит даже чорта3);
Но к каменным он бабам слаб;
Трудов и денег не жалея,
Он целый полк из этих баб
Поставил на дворе музея.
Пылая4) нежной страстью к сим
Мифологическим уродам,
 
- 72 -
Он не решил еще, каким 
Принадлежат они народам1). 
[В рукопиcи Бурачкова и Иванова далее:
„Его пытливый занят ум
Лишь сими бабами – и только;
Конечно, из подобных дум
Не выйдет никакого толка.“]
Чужим заслугам невпопад 
Усердно подводя итоги, 
Теперь он пишет зауряд 
Коротенькие некрологи 
И прославляет тех особ 
Интеллигентного застоя, 
Которые попали в гроб 
От старости и геморроя. 
Когда-то в пользе убежден 
Монетных и других собраний, 
Музей в Одессе создал он 
Из доброхотных подаяний. 
Чего в музее этом нет! 
В нем видны вазы и картины, 
Статуи, книги и монeт 
Истертых полные витрины. 
„Записки Общества“, меж тем, 
В сравненьи с прошлыми годами, 
Давно уж надоели всем 
Своими тощими статьями. 
Хвала тебе, археолог! 
Когда умрешь ты от удара2), 
Тебе напишут некролог 
По выпискам из формуляра, 
Исчислят все твои чины, 
Кресты, мундирные нашивки, 
Которые тебе даны …………….......
………………………………………….
Ура! Сюда явился Брун3)
 
- 73 -
Бытописатель славный юга,
Неутомимый говорун,
Старик, не знающий досуга.
Готовый всякому служить,
По мере сил, своим советом,
В Одессе он успел прослыть
Идеалистом и поэтом.
Хотя стихов он не писал,
Но часто от большой натуги
Фантазиями украшал
Свои сказания о юге.
В колодце мудрости его
В старинном хламе материала
Почти не видно ничего,
Что бы ему принадлежало.
Сюда он прибыл с целью той,
Чтобы проверить текст Страбона
И, ознакомившись с страной,
Найти следы Киммериона,
А также городов других,
Когда-то бывших в сей пустыне.
(Мы видим городища их
На здешних берегах доныне).
В глубокой думе Брун сидел
На камне от какой-то стенки
И с недоверием глядел
На славный хутор Чумаченки,
Откуда тачек несся гром,
Блистали молнии Перуна,
Вздымалась пыль, и все кругом
Тряслось, не исключая Бруна.
 
Здесь также зрится Кондаков1) , 
Ученый муж, одесский житель, 
Скифо-босфорских черепков 
Глубокомысленный ценитель. 
В его задумчивых очах 
 
- 74 -
Ирония светилась злая;
Держал коробку он в руках,
Ее газетой прикрывая.
Он не сводил с коробки глаз,
Весь погруженный в размышленья:
В ней были черепки от ваз
Этрусского происхожденья.
Прорезанные вглубь резцом,
Они хотя истерты были,
Но все гласило об ином
И архаическом их стиле.
(Сии сокровища нашли
На хуторе Посполитаки,
И в знак почета поднесли
Ему таманские казаки).
Знакомый с краем сим давно,
Он с полемическим задором
Нырнул былых времен на дно
И ознакомился с Босфором;
Судеб его проникнув в суть,
Завесу снял с древнейших мифов,
Ученым порасчистя путь
В страну неведомую скифов.
Все тайны древности седой
И византийскую культуру
Он знает лучше, чем иной
Ученый Шмерц свою натуру.
Теперь он предан всей душой
Археологической лопате:
Курганы под его рукой
Трещат на славном Мифридате
И по окрестностям Сенной,
Где он раскопки производит
И где, гонимый злой судьбой,
Одни горшки с камкой находит1).
На предстоящих здесь господ
Он смотрит (надобно сознаться),
Рукою зажимая рот,
Чтоб громко не расхохотаться.
 
- 75 -
Пока молчанье он хранит,
Чуждаясь критики и брани,
Но в скором времени затмит
Звезду надменного Стефани.
 
За этим мужем на горе 
Ретивый Стасов тоже зрится1), 
Он, в пятом томе Монпере 
Ища чего-то, копошится; 
Явяся в Керчь, чтоб посетить 
На достославном Мифридате 
Ту катакомбу, что открыть 
Цыганской удалось лопате, 
Он от стенных ее картин 
Пришел в телячье восхищенье, 
И только мог постичь один 
Их непонятное значенье, 
Без шуток думая, как есть 
Всю выломать ее из кряжа 
И как диковинку привезть 
В сокровищницу Эрмитажа. 
Для катакомбы славной сей 
Он ездил даже заграницу 
И, понабравшись там идей, 
В родную прикатил столицу, 
Где появился труд его 
В археологическом отчете, 
Не разъяснивший ничего 
И позывающий к зевоте. 
Нa все бросая новый взгляд, 
В котором мало очень толку, 
Он силится продеть канат 
В псевдо-ученую иголку. 
Сей муж немало нагрешил, — 
И на историю Босфора 
Такого мрака напустил, 
Что не рассеют его скоро.
 
- 76 -
В сем сонме виден некий муж,
Горгоны древней воплощенье,
Как пестрый черноморский уж
К себе вселявший отвращенье1) ,
Ценитель золотых вещей,
Ваз расписных, монист, браслетов,
С резными камнями перстней
И прочих древности предметов.
Знаток, куда его ни кинь,
В себе он мудрость всю вмещает:
Богов, полубогов, богинь
По пальцам вам пересчитает.
Их тайны знает наизусть
И скажет, если захотите,
Количество янтарных бус,
Развешанных на Афродите;
Кто ей точил веретено
И где, когда у ней на теле
Одно родимое пятно
Амуры в ванне подсмотрели.
В его статьях везде столбцы
Цитат на языках различных,
Стихов и прозы образцы
Из разных авторов античных.
Манера эта пыль пустить
И похвалиться знаньем дела
Невежду может удивить
И всем ужасно надоела.
Все меряя на свой масштаб
В единоличном Комитете,
Он учредил свой главный штаб
В археологическом отчете
И, пичкая из года в год
Отчет тот длинными статьями,
Бранится на казенный счет
С берлинскими профессорами.
Сбивая им киченья рог,
 
- 77 -
Он туп при всей своей гордыне, 
Понеже изучить не мог 
Язык российский и поныне.
 
Но всех заметней в сонме том
Был достославный муж в мундире,
С жидовским подвижным лицом,
Известный муж в ученом мире1).
Рассеяв в Киммерийский мрак
И множество его загадок,
Царей Босфорских кавардак
В возможный он привел порядок;
Но нам не легче оттого
Клянуся тенью Мифридата:
Другие подвиги его
В тупик приводят нумизмата.
……………………………………………
……………………………………………
И тех адептов простоты 
Которые ему вверялись, 
Различных государств кресты 
На шее у него болтались, 
Развешанные в три ряда. 
Тут было все: медали, знаки 
И даже, наконец, звезда 
Персидской бешенной собаки. 
Повсюду возбуждая смех, 
Является он с ними в бани; 
Хотя тщеславие есть грех, 
Но кто ему не отдал дани? 
И неумелою рукой 
Исказил славный герб России,
 
- 78 -
Завещанный нам стариной
В наследие от Византии.
Ему сей кунштюк с рук сошел,
И вот в гербовник всероссийский
Внесен растрепанный орел,
Орел монархии австрийской.
Не он ли где-то отыскал
Монету мнимую Олега
И с ней нечаянно попал
В болото топкое с разбега,
Откуда выбраться не мог,
Свое отстаивая мненье.
Хвала, тебе, археолог,
Науки русской украшенье!1) 
 
А вот и Герц2) явился тут3) 
Непризнанный в России гений, 
Последний свой ученый труд 
Составивший из сообщений, 
Из писем, выписок и книг. 
Хвала тебе, звезда науки! 
Ты все безжалостно обстриг, 
Что ни попалось тебе в руки4);
[Послe этого в рукописи Бурачкова:
„Его Щебальский похвалил
И Лазаревского с ним тоже;
Но от Щебальского похвал
Как от чумы, избавь нас, Боже!“]
Не принеся науке в дар 
Ни мысли, ни идеи новой, 
Обжег ты крылья, как Икар, 
На солнце критики суровой. 
Ты Ашика оклеветал, 
Распространивши небылицу, 
Что будто бы тот вещи крал 
И продавал их за границу.
 
- 79 -
А сей ученый, как на грех, 
Был человек честнейших правил 
И память добрую у всех 
По смерти о себе оставил. 
Интрига в гроб его свела. 
Перовский, Бегичеву веря, 
Ему наделал пропасть зла 
И затравил его как, зверя.1) 
Он ясным обладал умом, 
Не кланялся и в правду верил, 
Владел недюжинным пером 
И никогда не лицемерил, 
Что было Герцу не под стать; 
В нем желчи разлилась досада; 
Так древле Фемистоклу спать 
Мешали лавры Мильтиада.
 
В сем сонме зрится средних лет,
Давнишний петербургский житель,
Медалей русских и монет
Исследователь и любитель2),
Сей крепко сшитый господин,
Субъект из немцев прибалтийских,
Лишь понимающий один
Всю суть медалей всероссийских.
Питая неземную страсть
Ко вьюшкам этим неказистым,
Успел он в Эрмитаж попасть,
Не будучи академистом,
Где можно с пользою служить
Витрин в спокойном созерцаньи,
Зевать, чихать, баклуши бить
Иль важно соблюдать молчанье.
Музея редкости меж тем,
Без описи и без итога,
 
- 80 -
Не проверяемы никем, 
Ждут не дождутся каталога. 
Со всей России много лет 
Все древности сюда стекались: 
Из них уж некоторых нет, 
Другие где-то затерялись… 
Сей пантеон веков былых, 
Сие святилище науки, 
Ученых обойдя своих, 
Досталось иноземцам в руки!
 
Здесь тоже зрится муж труда; 
Для изучения Босфора 
Из Польши прибыл он сюда, 
На пепелище Фанагора1). 
Глубоко-русский патриот, 
Почти все насыпи Тамани 
Обегал он, как скороход, 
Ища следов Тмутаракани. 
Славян рассеивая мрак 
Доисторического быта, 
Он по дорогам, как лошак, 
Давно отбил свои копыта 
И пол-России исходил, 
Курганов множество мерянских 
С ученой целью разгромил, 
И даже несколько славянских. 
Тьму городищей описал, 
Фактически поведав свету, 
Что Шлецер глупостей налгал, 
Писавши по его предмету. 
Виновeн только он в одном, 
Что, о курганах рассуждая, 
(Смотри: „О праве“ первый том, 
Страница… позабыл, какая) 
Учил нас, как их должно рыть, 
Чтоб пользу принести науке,
 
- 81 -
Но в пользе этой убедить
Не мог, как в непрактичной штуке.
 
Но вот неизъяснимый крик
Вдруг огласил горы вершину.
Какой-то седенький старик
Ворвался в сих мужей средину1).
В руке держал он черепок
С рисунком стертым Посейдона,
Под коим виден был цветок
И два плывущие тритона.
У старика был сбоку меч,
А за спиной копье торчало;
Сказать он порывался речь,
Но умолкал: все хохотало.
При шиканьи со всех сторон,
Хотя сконфуженный немножко,
Развязно их поздравил он
С приездом, ловко шаркнув ножкой.
Сей муж на службе поседел;
Сначала был он педагогом,
Потом в отставке, не у дел,
А в старости — археологом.
И соблазнясь, на склоне дней,
Коронной службой, ради чести,
Попал нечаянно в музей,
Где он, конечно, не на месте,
Принадлежа к числу тех лиц,
Которые не понимают
Значенья керченских гробниц
И только попусту копают2).
 
Но перейду от сих светил 
Опять к тебе, любя свободу, 
К тебе, кому я посвятил 
Сию торжественную3) оду. 
Благословен ученый муж,
 
- 82 -
Науке преданный всецело: 
Однажды натянувши гуж, 
Грядет к своей он цели смело. 
Непосвященные в труды, 
В его заветные тревоги, 
Лишь могут повторять зады, 
Но не прокладывать дороги. 
Страбона киммерийский мрак 
Рассеивая на просторе, 
Ты, как Еникальский маяк1), 
Всем путь указываешь в море. 
Тебе отверзт познаний храм. 
Возьми кирку в свою десницу 
И укажи скорее нам 
Фанагорийскую столицу, 
Иль место, где в былой красе 
Покоилась Корокондама, 
Или на Северной косе 
Остатки Ахиллеса храма.
 
FIN
 
Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 20.04 2017

Источники: 
 
1. Стихотворения археологов Е.Е. Люценка и барона В.Г. Тизенгаузена. Сообщил А.И. Маркевич // Известия Таврической учёной архивной комиссии. № 44. – Симферополь, 1910. С. 64-89. http://www.library.c...&section_code=1
 
2. Примечания к стихотворениям археологов А.И. Маркевича // Известия Таврической учёной архивной комиссии. № 45. – Симферополь, 1911. С. 67-73. http://www.library.c...&section_code=1
 
Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 20.04 2017

И в связи с выложенным выше стихотворением, немного об излюбленном занятии советской, а также и постсоветской интеллигенции – о политических доносах:
 
Иванчик 2011: С явным удовольствием Яйленко цитирует полюбившиеся ему строки (их он цитирует и в других своих сочинениях) из написанной Е. Люценко в 1870 г. «Археологической оды»: «… как паук, обставя сеть свою жидами… Боится он одних жидов, которые во вред науке, скупают все у простаков в свои загребистые руки. Их Букзель главный командир, глава жидовского кагала, нумизматический вампир... но речь идет не о жидах – им петля  всем давно готова». [Иванчик 2011: 278]
 
Полный текст доноса:
 
Spoiler
 
Ответить

Фотография Gundir Gundir 20.04 2017

Полный текст доноса:

Любопытно. Не сгинела ишо русская интеллигенция, так же бдительна к закравшимся в ряды врагам. За отечество можно не беспокоится. С отчизной будет все нормально, ты знай, закусывай давай

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 21.04 2017

Не сгинела ишо русская интеллигенция, так же бдительна к закравшимся в ряды врагам. За отечество можно не беспокоится. 

 

Вот только не надо разжигать. Что сразу – «русская»? А как же нерусская? Она что, недостаточно бдительна? Вот сейчас как-то даже обидно стало. Есть же прекрасный термин – «россияне». Или черепа мерить будем? Вот, и рука уже как-то сама собою тянется набрать текст, да и отправить по известным адресам в соответствующие надзорные органы. Сигнализировать, так сказать. Ну, чтоб крамола не прошла. 

Ответить

Фотография Марк Марк 21.04 2017

Вот, и рука уже как-то сама собою тянется набрать текст,

 

Главное чтобы она к "товарищу маузеру" не потянулась.  :rolleyes:

 

Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер.

Ответить

Фотография shutoff shutoff 21.04 2017

 

Не сгинела ишо русская интеллигенция, так же бдительна к закравшимся в ряды врагам. За отечество можно не беспокоится. 

 

Вот только не надо разжигать. Что сразу – «русская»? А как же нерусская? Она что, недостаточно бдительна? Вот сейчас как-то даже обидно стало. Есть же прекрасный термин – «россияне». Или черепа мерить будем? Вот, и рука уже как-то сама собою тянется набрать текст, да и отправить по известным адресам в соответствующие надзорные органы. Сигнализировать, так сказать. Ну, чтоб крамола не прошла.

 

 А я русский и не обижаюсь, а смотрю на данное явление проще - среди нас не только в России, но и в Европе, много людей с такой особенностью в восприятии своих оппонентов не только в науке, но и в любом виде деятельности. Чаще всего их вклад гораздо меньше того, что сделали те лица, которых они критикуют и знания в предмете гораздо уже и "заточены" в какую-то другую сферу... Пусть им... Но бороться с ними походя, это только их раззадоривать. Нужны капитальные труды, которые-бы разъясняли само происхождение и направленность подобных публикаций.

 

 В связи с поднятой темой ("семитизм" - "антисемитизм") мне вспомнилась наши дискуссии о происхождении "Змиевых валов" и обоснованности 1500-летия Киева. Хоть гипотеза о такой датировке основания Киева была в Советское время, а о "валах" мы спорили совсем недавно, но мотивы этих явлений те же - нацизм и желание удревнить своё этническое происхождение фейками (в статьях есть описание "бревенчатой конструкции" внутри валов, но нет спилов этих брёвен, а удревление Киева вообще имеет только легендарное обоснование) и подтасовками. У всего этого одно основание - недостаток информированности их носителей и нацизм в их идеологии.

Ответить

Фотография Gundir Gundir 21.04 2017

А как же нерусская? Она что, недостаточно бдительна? Вот сейчас как-то даже обидно стало. Есть же прекрасный термин – «россияне»

По мне хоть марсиане. Все равно ..дозвоны

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 22.04 2017

А я русский и не обижаюсь, а смотрю на данное явление проще - среди нас не только в России, но и в Европе, много людей с такой особенностью в восприятии своих оппонентов не только в науке, но и в любом виде деятельности. Чаще всего их вклад гораздо меньше того, что сделали те лица, которых они критикуют и знания в предмете гораздо уже и "заточены" в какую-то другую сферу... Пусть им... Но бороться с ними походя, это только их раззадоривать. Нужны капитальные труды, которые-бы разъясняли само происхождение и направленность подобных публикаций.

 

Я читал В. Яйленко, которого поливает А. Иванчик. Если понимать антисемитизм так, как определял его Г. Шиманов, то да, несколько страниц книги В. Яйленко точно антисемитские:
 
Но посмотрите, какой опасный вывод могут сделать некоторые из такого явно раздутого представления об антисемитизме. Для того чтобы стать антисемитом, скажут они, совсем не обязательно выступать против евреев как таковых. На примере Шиманова каждый может легко убедиться в том, что антисемит это такой человек, который просто-напросто огорчает евреев своими неправильными суждениями. И даже правильными, – добавят читатели «Евреев в СССР», вспомнив про одно Ваше нечаянное признание. Ведь признаёте же Вы, что даже правильные суждения могут огорчать евреев, когда пишете: «возразить, хотя и хотелось бы, нечего». Ну, разве не огорчительно?.. Так что читатели могут дать такое, правда, несколько смешное, но зато вполне научное определение: антисемиты – это такие люди, чьи мысли (независимо от их правильности или неправильности), чувства (независимо от их благородства или неблагородства) и хотения (независимо от их нравственной законности или незаконности) не нравятся евреям, огорчают их, раздражают, бесят и т.д. и т.п. Значит, чтобы не стать таким антисемитом, нужно не огорчать евреев и соглашаться со всеми их претензиями, какими бы удивительными они ни казались.
 
[Шиманов Г.М. Из открытого письма Лие Абрамсон // «Наш современник», № 5, 1992. – М., 1992. С. 169-172. – С. 170.]

 

 

Сообщение отредактировал Нифонт: 22.04.2017 - 05:09 AM
Ответить

Фотография shutoff shutoff 22.04 2017

Я читал В. Яйленко, которого поливает А. Иванчик. Если понимать антисемитизм так, как определял его Г. Шиманов, то да, несколько страниц книги В. Яйленко точно антисемитские:

 

 Я никого из них не читал, г-н Нифонт. И читать не собираюсь. Я вообще против склок в науке и не только в ней. С м.т.з., это как-то недостойно порядочного человека даже безотносительно к семитизму - антисемитизму. Это удел графоманов к какой-бы когорте они себя не относили.

 

  К слову, эта тема сейчас модная на Украине - опять не рагули с жуликами виноваты, а евреи. Для справки - в моём роду нет евреев, но я с одним из них сидел за одной партой в школе и с многими дружил во время и после неё - разные они как и мы.

Ответить

Фотография Yaylenko Yaylenko 30.10 2017

Уважаемые коллеги!

В связи с упоминанием в дискуссии на форуме отзыва А.И. Иванчика о моей книге "Тысячелетний Боспорский рейх", информирую, что я написал ответ на его отзыв, который представляет собой параграф из моей новой книги "История и эпиграфика Ольвии, Херсонеса и Боспора 7 в. до н.э. -- 7 в. н.э." (СПб, Нестор--История, 2017), стр. 655-660.  Эту выдержку вы также можете прочитать на сайте academia.edu:

https://humus.academ.../ValeryJailenko

 

С уважением,

В.П. Яйленко

 

 

 

 

Я читал В. Яйленко, которого поливает А. Иванчик. Если понимать антисемитизм так, как определял его Г. Шиманов, то да, несколько страниц книги В. Яйленко точно антисемитские:

 

 Я никого из них не читал, г-н Нифонт. И читать не собираюсь. Я вообще против склок в науке и не только в ней. С м.т.з., это как-то недостойно порядочного человека даже безотносительно к семитизму - антисемитизму. Это удел графоманов к какой-бы когорте они себя не относили.

 

  К слову, эта тема сейчас модная на Украине - опять не рагули с жуликами виноваты, а евреи. Для справки - в моём роду нет евреев, но я с одним из них сидел за одной партой в школе и с многими дружил во время и после неё - разные они как и мы.

 

Ответить