Вы цифры почти не приводите, ограничиваетесь собственными воспоминаниями о прочитанном или услышанном, и размышлениями на основе этого.
Вот Вам немного цифр.
Оцифровал очередной кусочек монографии о "Фантоме". Хотел бы обработать еще одну статью, но не уверен, что выберу время. Да и наверно стоило бы сделать отдельную тему, а то в нащих словопрениях их никто не заметит.
Сравнивая с оппонентами
Прицельные комплексы. Прежде чем говорить о сравнительной эффективности прицельных комплексов и ракетного вооружения, обратимся к точным наукам. Анализ ракетного боя, с точки зрения теории вероятности, дает два важных для нас вывода.
1. Возможность выстрелить первым дает решающее преимущество, и для его компенсации противник должен иметь ракеты с эффективностью более чем в 1,5 раза выше.
2. На результат ракетной атаки имеют существенное влияние только первые два пуска, остальные — увеличивают шансы на победу незначительно.
Конечно, это далеко не единственные факторы, влияющие на исход боя. Нужно еще учитывать и тактико-технические характеристики систем прицеливания, ракет, их надежность, уровень подготовки летчиков и т.д. Составляющих победы настолько много, что любой полученный результат сравнения можно оспорить или усомниться в его объективности. Поэтому в дальнейшем мы будем стараться избегать категорических суждений, а окончательный вывод каждый читатель сделает для себя сам.
Исходя из задач, для решения которых создавался «Фантом», на него установили мощный прицельный комплекс.
В состав которого также входил теплопеленгатор Hughes S-71N (AN/AAA-4), способный обнаруживать ИК-контрастные цели только в заднюю полусферу (ЗПС) на дальности, которая обычно не превышала 7 — 10 км. В реальных боях летчики практически не пользовались AAA-4 и считали его лишним грузом. Отношение к нему ярко иллюстрирует прозвище — «ослиный член» (Donkey dick), вероятно, данное от внешнего сходства обоих «приборов».
Информация от радиолокатора и теплопеленгатора выводилась на индикаторы в кабине экипажа. Станцией управлял оператор. Индикатор РЛС в кабине пилота был спарен с колиматорным прицелом, при помощи которого летчик мог применять ракеты AIM-9. Дальность до цели вводилась в прицел автоматически зт РЛС или определялась визуально по ее размерам относительно сетки прицела. Ночью и в плохих метеоусловиях пилот прицеливался по обзорному индикатору. При пуске ракет Sparrow оператор брал выбранную цель на автосопровождение при помощи джойстика и ожидал достижения разрешенной дальности пуска. Затем включалась станция подсветки цели и производился пуск ракеты. Во время ее полета экипажу нужно было следить, чтобы самолет противника не выходил за пределы отклонения антенны РЛС.
Прицельный комплекс МиГ-21Ф/Ф-13 выглядел гораздо проще. Радиолокационный дальномер семейства СРД-5 выдавал данные в колиматорный оптический прицел АСП-СДИ (АСП-5НД), вычислитель которого рассчитывал соответствующий угол упреждения. Однако МиГ-21 являлся легким дневным истребителем. и к его прицельному комплексу предъявлялись совершенно другие требования. Поэтому говорить о том, что на фоне «Фантома» он был плохим, конечно, нельзя. Тем более. что прицел АСП был совершеннее. Но производить самостоятельный поиск целей, вести воздушный бой ночью или в плохих метеоусловиях летчики первых модификаций «МиГа» не могли.
Это- недостаток частично устранили, начиная с модификации «ПФ», которая получила полноценную радиолокационную с-анцию РП-21. Как и APG-72, она не могла обнаруживать и сопровождать цели на фоне земли. Прицеливание осуществлялось по индикатору РЛС или по простому колиматорному прицелу ПКИ, худшему по сравнению с использования ранее. Так что по прицелам МиГ-21ПФ и F-4B сравнялись, а по возможностям радара F-4B абсолютно превосходил МиГ-21Ф/ПФ и имел драгоценную возможность произвести пуск ракет первым.
Методика применения оружия малой дальности у F-4B и МиГ-21Ф/Ф-13 была примерно одинакова. Летчик накладывал прицельную сетку на цель и удерживал ее. доворачивая самолет. Именно поэтому такой метод получил название «метод прямой наводки». Если применялись УР с инфракрасной ГСН, то после сближения с целью на необходимую дистанцию. о чем свидетельствовали загорание сигнальной лампочки и устойчивый сигнал в наушниках, летчик мог применять оружие.
Главным недостатком радара APQ-72 считалась невозможность выделения целей на фоне земли, но заказчик этого и не требовал, ведь истребитель должен был летать над морем. Летчики жаловались на то, что добиться устойчивого автоматического захвата и подсветки маневрирующей цели очень сложно, и уже в ходе боевых действий станции дорабатывали. На пульте управления ставили выключатель, при помощи которого экипаж мог зафиксировать антенну прямо по полету (закрепить луч) и управлять ракетой Sparrow «прямой наводкой».
На F-4C поставили радар AN/APQ-100, который уже мог обнаруживать цели на фоне земли, но на практике его возможности оказались далеко не блестящими. Экипажи жаловались на неустойчивый захват целей на высотах ниже 2500 м.
Более совершенной станцией оказалась AN APQ-109 на F-4D. Она могла не только сопровождать самолеты на фоне земли, но и обнаруживать такие радиолокационно-контрастные цели, как мосты, дороги, бронетехнику и т.д. Она превратила F-4D в полноценный всепогодный истребитель-бомбардировщик. При этом с самолета сняли бесполезный AAA-4, а в кабину пилота установили новый колиматорный прицел AN/ASG-22 с вычислителем упреждения при стрельбе из подвесных пушечных контейнеров. По оптическому прицелу F-4D уже вышел на уровень МиГ-21ПФМ с его АСП-ПФ.
Благодаря своей РЛС, «Фантом» в бою на средних дистанциях по-прежнему располагал преимуществом над МиГ-21. Но реализовать его на практике оказалось чрезвычайно сложно. На помощь экипажу F-4 пришли радиолокационные запросчики AN/APX-80, -81 системы Combat Tree. Фактически, Combat Tree представляла собой пассивную радиолокационную систему — своего рода «Кольчугу» времен Вьетнамской войны. Она выводила на экран оператора вооружения «Фантома» все «МиГи» с включенными ответчиками «свой-чужой», находившиеся в 50-60 км от истребителя. При этом включать передатчик собственной РЛС экипажу «Фантома» не требовалось, станция работала только на прием. Благодаря Combat Tree, летчики получили возможность уверенно применять ракеты «Спарроу» на дальностях, близких к максимальным и не вступать в невыгодный для них маневренный бой.
Естественно, что эта аппаратура была строго засекречена, a её применение ограничивалось, ибо утечка информации могла обернуться потерей превосходства над противником. Экипажам «Фантомов» запрещалось включать Combat Tree при прямой видимости противника, чтобы вьетнамские летчики при встрече с противником не обратили внимания на странное мигание сигнальной лампы СРЗО-2 — «Ответ». И все же противник догадался, что его система опознавания активно используется. Полностью отказаться от нее было невозможно, но летать с постоянно включенными ответчиками вьетнамцы перестали, а включали их лишь при острой необходимости.
Несмотря на предпринимаемые меры, в ближнем бою все преимущества оборудования F-4 над МиГ-21 теряли смысл. Кардинально изменить ситуацию удалось в начале 1970-х гг., когда в прицельную систему «Фантомов» F-4J/N добавили режим SEAM (Sidewinder Extended Acquisition Mode). Его суть состояла в возможности управления координатором ГСН Sidewinder от антенны РЛС или нашлемного прицела (визира) AN/AVG-8 Eagle Еуе. Теперь пилоту не требовалось сопровождать цель «прямой наводкой» — координатор* ГСН послушно повторял движение антенны бортового радиолокатора. При желании пилот мог переключиться на нашлемный визир и осуществлять прицеливание поворотом головы, визируя цель через небольшой откидной окуляр.
* Координатор — часть ГСН, которая выдает координаты цели. Функционально в него можно включить тепловой приемник, карданный ~ ~одвес со следящими приводами и электронную схему для определения координат цели.
Летчики с восторгом восприняли SEAM. Благодаря новым возможностям прицельного комплекса сразу уменьшились перегрузки в воздушном бою и снизился риск выхода самолета за пределы летных ограничений. Но вот с AN/AVG-8 ситуация оказалась неоднозначной. В ходе эксплуатации «нашлемника» проявились серьезные недостатки. Достаточно часто из-за вибраций происходили срывы в его работе. Летчики жаловались, что даже небольшое смещение неплотно сидящего на голове шлема изменяло угол визирования окуляра, и глаз переставал видеть проецируемую на него сетку. Наконец, окуляр просто мешал обзору. Скептики сразу окрестили его «бабушкиным моноклем» (Granny glass) и не использовали вообще. Другие, наоборот, высоко оценивали и широко применяли.
В сентябре 1975 г. на вооружение приняли модифицированный нашлемный визир VTAS II. В нем прицельная сетка выводилась не на пресловутый «монокль», а на прозрачный щиток перед глазами, это устранило часть недостатков, но число сторонников у «нашлемника» не прибавилось.
VTAS II использовался в составе прицельного комплекса AN/AWG-10 палубных F-4Jt'S и считается самым совершенным комплексом из установленных на «Фантомах» времен «холодной» войны. Его основу составлял радар AN/APG-59. Комплекс работал по целям на фоне земли-воды и позволял совершать полет на малой высоте с огибанием рельефа местности. В нем широко применялась цифровая обработка сигналов. Аналогичными возможностями обладали комплексы AWG-11 и AWG-12 британских модификаций F-4.
РЛС и прицелы на МиГ-21 также совершенствовались. Начиная с МиГ-21С, на истребители стали устанавливать РЛС «Сапфир-21» (РП-22) с прицелом АСП-ПФ, АСП-ПФД. По целям на фоне земли станция не работала, но уже могла осуществлять подсветку целей для ракет Р-ЗР. Новые прицелы автоматически получали дальность до цели от радара и самостоятельно рассчитывали угловую поправку. МиГ-21бис оснастили модифицированной РЛС «Сапфир-21М» (РП-22М) и прицелом АСП-ПДФ-21, способными работать с новыми ракетами Р-60 и Р-13. Аналогичное оборудование установили и на первые модификации МиГ-23.
Откровенно неудачным получился прицельный комплекс истребителя F-4E. Его РЛС сильно страдала от вибраций во время стрельбы из пушки. Большое число отказов вынудило конструкторов снять с нее лоплеровскую часть, что исключилo возможность обнаоужения и сопровождения целей на фоне земли, Немного усилить боевые возможности F-4Е позволила оптико-электронная система AN/ASX-1 TISEQ, представлявшая собой телекамеру с мощным объективом. позволявшая оператору идентифицировать и сопровождать цели на больших дальностях. В хорошую погоду МиГ-21 можно было опознать с 16 км. Если противник начинал ставить активные радиопомехи, то следящая система камеры TISEO управляла антенной РЛС, обеспечивая подсветку цели для ракет Sparrow. Кроме того, она практически исключила случаи поражения своих самолетов. А число таковых во время войны во Вьетнаме приближалось к шести десяткам.
Лучше всего на F-4E выглядел оптический прицел AN/ASG-26. На него выводились не только прицельные сетки. но и пилотажная информация: высота полета. скорость, углы крена и тан гажа. Благодаря этому летчик мог вести ближний бой. не отвлекаясь на показания соответствующих приборов.
К началу 1970-х гг. радиолокационные станции МиГ-21 и первых МиГ-23 серьезно отстали от радаров «Фантомов». Ситуация стала меняться к лучшему после принятия на вооружение обзорно-прицельной системы С-23Д-III на МиГ-23М. Она состояла из РЛС «Сапфир-23Д-III», теплопеленгатора ТП-23 и оптического прицела АСП-23Д. Станция могла работать по целям, летящим на фоне земли, правда, только в ЗПС, при этом дальность ее действия уменьшалась примерно на 40%. ТП-23 скомплексировали с РЛС и ввели совместный режим работы этих устройств, чего не было на F-4B/С. В этом режиме теплопеленгагор следил за целью, а РЛС работала как радиодальномер. Дальность действия ТП-23 в ЗПС зависела от погодных условий и находилась в пределах от 10 до 30 км. Поле обзора: 60' по азимуту и 15' по углу места.
Еще одним новшеством С-23Д-III стала система единой индикации СЕИ. Разработчики отказались от отдельного индикатора РЛС и вывели всю информацию на стекло оптического прицела. Создание СЕИ стало существенным шагом вперед, и в этом МиГ-23М превосходил любой F-4, на котором летчику приходилось распределять внимание между двумя индикаторами. Однако необходимо отметить, что сложность использования всего комплекса С-23 в бою выросла в разы пo сравнению с предыдущими системами что приводило к перенапряжению летчика и снижало эффективность самолета в целом. В этом смысле F-4 имел превосходство за счет второго члена экипажа.
Новая модификация С-23МЛА устанавливалась на МиГ-23МЛ. У нее сняли ограничение по высоте при атаке цели сверху-вниз применили цифровую обработку сигналов и повысили помехозащищенность. Появилась возможность работать против низколетящих целей в переднюю полусферу (ППС). Дальность действия теплопеленгатора увеличилась в 1,5 раза. Важнейшим улучшением стало введение режима целеуказания для тепловых ГСН ракет от РЛС, теплопеленгатора или в ручном режиме от кнюппеля. Наконец-то у летчиков «МиГов» появился аналог «фантомовского» SEAM. В общем итоге можно сказать, что возможности С-23МЛА при работе по воздушным целям сравнялись с возможностями комплекса на F-4D и превысили таковые на F-4E, но не достигли уровня F-4J/S.
Пушки. Из всех «Фантомов» встроенная пушка стояла только на F-4E. На МиГ-21 она то появлялась то исчезала, но в конце концов прописалась окончательно и перекочевала на МиГ-23.
Большой боекомплект F-4E, оснащенного шестиствольной М61А! Vulcan, давал в ближнем бою потенциальное преимушество над МиГ-21 и МиГ-23. Теоретически пилот –«Фантома» мог вести непрерывный огонь в течение 6 — 7 с (в реальности длительность очереди не должна была превышать 3 с). Еще больше снарядов (почти в 2 раза!) вмещали подвесные пушечные контейнеры SUU-16 и SUU-23, но из-за вибраций они уступали встроенной пушке F-4E по точности стрельбы.
Летчик МиГа. оснащенного двухствольной пушкой ГШ-23. мог ответить только 4-секундной очередью. Ввиду небольшой боезапаса ГШ в систему управления вооружением был введен режим стрельбы с отсечкой — короткими очередями по 13-15 выстрелов.
Лучший баллистический коэффицинт советских снарядов несколько сглаживал преимущество американской системы в начальной скорости снаряда. По расчетам, на дальности эффективного огня — Вулкана» и ГШ должны были попасть в цель на одинаковой скорости.
За всю войну во Вьетнаме на счету F-4E числится 7 самолетов, сбитых пушечным огнем ( 6 — МиГ-21 и 1 — МиГ-19). Еще 10 побед (7 — МиГ-17 и 3 — МиГ-21) добились экипажи «Фантомов», используя пушечные контейнеры.
Ракеты малой дальности. Все истребители F-4 на внутренних подкрыльевых пилонах могли нести 2-4 ракеты малой дальности Sidewinder. В начале 1960-х гг. основной модификацией этой ракеты была AIM-9В, созданная для борьбы с бомбардировщиками. Ее ГСН с трудом выделяла цели на фоне земли и облаков, а если ее пуск производился под углом +20' на солнце, то самонаведение было вообще невозможно. Максимальная скорость отклонения координатора 11 град./с. Низкая чувствительность ИК приемника позволяла запускать ракету только в ЗПС цели, а перегрузка истребителя во время пуска не должна была превышать 2g.
Советская ракета Р-ЗС, запущенная в серию в 1966 г., была копией AIM-9В и унаследовала все недостатки, хотя ее координатор мог отклоняться со скоростью 12 град./с. На МиГ-21Ф-13, ПФ, ПФМ могли подвешивать только 2 ракеты, но более поздние «двадцать первые» и МиГ-23С получили 4 точки подвески.
В воздушных боях над Вьетнамом в апреле-мае 1966 г. из 21-й выпущенной AIM-9 в цель попали только 5. Советские Р-ЗС в начальный период той войны выглядели не лучше. Так, в тот же период с МиГ-21 было произведено приблизительно 14 пусков, но ни одна ракета в цель не попала. Первый успех пришел только 5 октября 1966 г., когда жертвой Р-ЗС стал F-4C. В целом, годовая статистика за 1966 г. по Р-ЗС выглядит неплохо — 16 попаданий из 46 пусков.
В 1965 г. на вооружении F-4 авиации ВМС появилась AIM-9D с улучшенной маневренностью. На нее установили новый двигатель и приводы рулей, чувствительность ГСН подняли за счет охлаждения жидким азотом, улучшили помехозащищенность. Скорость отклонения координатора почти не изменилась — 12 град./с, что не позволило улучшить эффективность ракеты в целом. Сопровождение легко срывалось, если на дальности 300-400 м цель начинала энергично маневрировать с перегрузками 3-4g.
Поначалу ВВС вообще относились к Sidewinder скептически, как к разработанной в интересах авиации флота. Они были уверены в превосходстве собственной ракеты AIM-4 Falcon. Результаты применения этих ракет во Вьетнаме показали, насколько ошибалось командование ВВС. При 48 пусках AIM-4 удалось сбить только 5 самолетов противника. В 1968 г. F-4D перевооружили на AIM-9.
В 1967 г. специально для «Фантомов» F-4C/D была разработана ракета AIM-9Е. Внешне она отличалась заостренной и удлиненной на 0,13 м передней секцией. Система охлаждения ее ГСН строилась на эффекте Пельтье. Помехозащищенность ракеты увеличилась. Скорость отклонения координатора достигла 16,5 град./с. Один из недостатков всех ранних Sidewinder-сильное дымление двигателя — устранили в варианте AIM-9Е2. Но максимальная дальность полета «E» — всего 4,2 км. В1965 — 68 гг. F-4C/D сбили 23 «МиГа» с расходом 175 ракет AIM-9Е (13,2%).
Флот получил новую ракету AIM-9G только в 1970 г. Она предназначалась для F-4J/N и благодаря режиму SEAM обладала большими тактическими возможностями, чем AIM-9Е. В 1972 г. у ГСН этой ракеты заменили элементную базу, вместо электронных ламп поставив полупроводниковые элементы, и довели скорость отклонения координатора до 20 град./с. Модификация получила обозначение AIM-9H. Воздушные силы провели аналогичные доработки своих «Е» и довели максимальную дальность стрельбы до уровня ракет флота. Новую УР приняли на вооружение под обозначением AIM-9J. Максимальная перегрузка F-4 при пуске выросла до 7g. Однако в частях жаловались на низкую надежность этих ракет в условиях повышенной влажности.
В целом, во Вьетнаме при помощи ракет AIM-9 истребители F-4 сбили 70 самолетов противника.
При разработке послевоенной модификации Sidewinder флот и ВВС объединили свои усилия, стремясь получить универсальную ракету, пригодную для подвески на любой F-4. В результате в 1978 г. на вооружение поступила AIM-9L со всеракурсной ГСН, работавшей в режиме SEAM. «L» с большим успехом использовались пилотами «Фантомов» на Ближнем Востоке, обеспечивая вероятность поражения цели около 0,8. Последней модификацией Sidewinder для «Фантомов» стала AIM-9М с усовершенствованной ГСН и практически бездымным двигателем.
В СССР новый вариант Р-ЗС, получивший обозначение Р-13М, приняли на вооружение только в 1974 г. ГСН ракеты охлаждалась азотом, однако координатор мог сопровождать цель с прежней угловой скоростью. Для маневренного боя она не годилась, потому что перегрузка носителя в момент пуска не должна была превышать 3,7g, хоть это и было почти в 2 раза лучше, чем у Р-ЗС.
Дальнейшим развитием Р-13 стала первая советская маневренная УР Р-1ЗМ1. Характеристики ее ГСН остались прежними, но вот максимальную перегрузку носителя подняли до 6g. Кроме того, ГСН могла получать целеуказание от прицельного комплекса — аналога режима SEAM. В строевых частях отмечались проблемы совместимости Р-13М1 с истребителями МиГ-23. Например, в 1977 г. 8 из 14 пусков привели к сбоям в работе двигателя.
Безусловно, лучшей ракетой для ближнего боя на МиГ-21 и МиГ-23 являлась легкая Р-60. Принятая на вооружение в 1973 г., она дала возможность пилоту проводить ракетную атаку в ЗПС на перегрузке до 7g. Инфракрасная ГСН имела координатор со скоростью отклонения до 35 град./с! Как и Р-13М1 новая ракета могла получать целеуказание от бортовой аппаратуры МиГ-23МЛ.
Ракеты средней дальности. Главным «калибром» F-4 были ракеты средней дальности Sparrow. Четыре УР подве.шивали в полуутомленном положении под фюзеляжем, и еще две можно было разместить на внутренних подкрыльевых пилонах. Главным преимуществом AIM-7 чад ракетами малой дальности были их всеракурсность и всепогодность, а также отсутствие ограничения по перегрузке носителя во время пуска.
Первой модификацией Sparrow для серийных F-4 стала AIM-7D с жидкостным двигателем. Ее минимальная разрешенная дальность пуска составляла 2,15 км в ЗПС и до 4,5 км в ППС. В качестве недостатка можно отметить ее низкую надежность и большую задержку от момента захвата цели до пуска — почти 5 с, что делало ракету непригодной для ведения ближнего боя. Особенно плохо Sparrow показала себя против дозвуко вых целей, летевших на малых высотах. Вероятность попадания в цель во Вьетнаме оказалась равной 0,15, хотя в полигонных условиях она составляла 0,71. Общий итог применения во Вьетнаме AIM-70: четыре МиГ-17, один МиГ-21. Несмотря на недостатки, А1М-7D давала F-4B/C преимущество над МиГ-21, ведь экипаж «Фантома» потенциально мог атаковать противника при отсутствии видимости цели, под любым ракурсом и в любую погоду. Сильно дымившая Sparrow была хорошо заметна, что оказывало серьезное психологическое воздействие на противника и могло сорвать его атаку, заставить предпринять маневры уклонения, а также подставить его под атаку другого «Фантома».
МиГ-21 и первые МиГ-23 ракет средней дальности не несли. УР малой дальности Р-ЗР (1967г.) с полуактивной радиолокационной ГСН немного не дотягивала до AIM-70 по максимальной дальности пуска, но превосходила ее gj минимальной — всего 1 км. Однако это превосходство не давало никакого выигрыша в ближнем бою, ибо максимальная перегрузка цели для Р-3Р не превышала 3g, а носителя при пуске — 2g.
В 1963 г. началось серийное производство AIM-7Е, которая оснащалась твердотопливным двигателем. Конструкторам удалось улучшить некоторые ее характеристики, в частности, довести минимальную дальность пуска до 1,5 км. Эффективность применения выросла, но экипажи F-4 все еще жаловались на невозможность стрельбы по целям, летевшим на фоне земли, и плохую маневренность ракеты. AIM-7E постоянно преследовали отказы ГСН, взрывателя и двигателя. По итогам боев мая 1966 г. на один сбитый самолет в среднем приходилось 16 выпущенных ракет. В дальнейшем их расход стал еще большим. В целом, в 1966 — 72 гг. экипажи ВВС на «Фантомах» сбили такими ракетами 33 истребителя противника, а ВМС — 5 самолетов. Низкая эффективность Sparrow во Вьетнаме связана и с тем, что после трех попаданий AIM-7 в свои самолеты командование запретило их применение в отсутствие визуального контакта с целью. Это свело на нет все преимущества ракеты и превратило ее в оружие ближнего боя, на что Sparrow не рассчитывалась.
Новая AIM-7Е-2 стартовала всего через 1,5 с после нажатия боевой кнопки. Минимальная дальность пуска уменьшилась до 1,07 км. Конструкторы повысили маневренность, улучшили автопилот и взрыватель. Однако главным образом из-за низкой надежности ламповой электроники эффективность боевого применения поднялась всего на 3% про сравнению нию с «Е». На счету F-4 с новой ракетой числится 14 сбитых самолетов. По американской статистике, всего за всю войну во Вьетнаме с «Фантомов» было выпущено 612 ракет Sparrow, а в цель попало 57 (9.3%).
После окончания войны F-4 стали получать AIM-7Е-З с новым взрывателем и частично полупроводниковой элементной базой бортовой аппаратуры.
Примерно в то же время на вооружении МиГ-23 появились ракеты средней дальности Р-23Р и Р-23Т с полуактивной радиолокационной и тепловой ГСН, соответственно. Советская ракета проигрывала Sparrow по минимальной дальности пуска (3 км в ЗПС и 7 км в ППС), но выигрывала по характеристикам ГСН, которая считалась более помехозащищенной и лучше сопровождала цели на фоне земли. По результатам полигонных пусков в 1975-79 гг., средний расход Р-23Р составлял 1.8 ракеты на одну мишень (у Р-23Т этот показатель — 1,16). Необходимо отметить, что МиГ-23 уступал «Фантому:: по количеству ракет средней дальности, на него можно было подвесить всего 2 ракеты. Оставляли желать лучшего качество изготовления ракет и их надежность. В строевых частях браковали около 40-50% имевшихся Р-23, что приводило к серьезному ухудшению показателей боеготовности. Несмотря на кажущийся ужас положения, эти цифры даже лучше. чем в американских частях, где браковали 63% всех Sparrow.
В 1976г. на «Фантомах" появилась AIM-7F. на которой стояли, двухрежимный, твеpдoтonпивный двигатель и новая ГСН С возможностью выделения целей на фоне земли. Электроника ракеты на ингегральных схемах дала целый ряд преимуществ, включая увеличение надежности. Минимальная дальность пуска увеличилась до. 1;6::км,зато уменьшилось время на пуск до 0,6' с.
Новую ракету Р-24 для МиГ-23 приняли на вооружение в 1981 г. Ее характеристики существенно улучшились. Так, у Р-24Р минимальная дальность пуска в ЗПС составила 0,6 км, и по этому показателю она полностью превзошла любую ракету из семейства Sparrow. Показатель брака ракет удалось снизить до 5 — 7%. Следующая модификация Р-24РМ отличалась лучшими характеристиками ГСН. Она могла применяться против вертолетов и других малоразмерных целей на фоне земли.
Последней модификацией Sparrow, использованной на F-4, стала «цифровая» AIM-7M (1982 г.). Помехоустойчивость ее ГСН и возможности по сопровождению низколетящих целей удалось существенно улучшить. Автопилот все время полета просчитывал предполагаемую точку встречи ракеты с целью, и при потере подсветки она продолжала лететь в последнюю рассчитанную точку, увеличивая вероятность попадания. Минимальная дальность пуска ракеты осталась на уровне 1,6 км.
В общем можно сказать, что до начала 1980-х гг. «Фантом» превосходил МиГ-23 по ракетам средней дальности. Затем положение примерно выровнялось. Но достичь такого уровня чувствительности приемников ГСН и мощности подсветки цели, как у американцев, в СССР так и не получилось. Главным образом, за счет большего боезапаса ракет и лучших характеристик РЛС «Фантом» получал тактическое преимущество на средних дистанциях боя. Это заставляло вводить против одного американского истребителя 2-3 «МиГа».
Маневренность. Объективно сравнить маневренные качества самолетов еще сложнее, чем разобраться в их прицелах и вооружении. Тем более, что они принадлежат к разным весовым категориям. Но обйти этот вопрос нельзя, ведь кто раньше займет выгодное положение в бою, тот и получит шанс на первую атаку. Создатели рассматриваемых истребителей предусмотрели солидный избыток тяги, который планировали расходовать для выхода на сверхзвук. В реальных боях этот избыток летчики куда чаще использовали для маневрирования. Оценить избыток тяги можно по разгонным характеристикам истребителей и затратам времени на подъем до заданной высоты. Чем быстрее самолеты достигают определенных рубежей, тем лучше.
Превосходство «Фантомов» в скороподъемности видно из таблицы.
В разгонных характеристиках «Фантом» также демонстрировал очень неплохие результаты. При той же боевой нагрузке на высоте 1000 м F-4E мог разогнаться от 600 до 1100 км/ч за 22 с. МиГ-21ПФ при этих условиях оказался медленнее на 6 с. Отставание МиГ-21ПФ от «Фантома» сохранялось и на большой высоте. Так, на 11000 м «двадцать первый» разгонялся от 1М до 2М за 171 с, тогда как F-4C/D разгонялся от 0,92М до 2М за 167 с. Результаты МиГ-23М на 1000 м при максимальной стреловидность крыла совпадали со временем «Фантома», но с увеличением высоты советский истребитель начинал отставать от F-4E. На 5000 м он проигрывал 21 с, а на 10000 м — 38 с. Легкий МиГ-23МЛ почти сравнялся с F-4E, показывая на 1000 м 23 с, на 5000 м 59 с, на 10000 м 109 с.
Таким образом, можно заключить, что, Фантом» превосходил МиГ-21ПФ по В разгонных характеристиках, но уступал ему в горизонтьальном маневре. Ситуация с МиГ-23 не так однозначна. На некоторых режимах наблюдается примерное равенство или незначительное превосходство одного над другим. Скорее всего, результат боя будет зависеть от уровня подготовки летчика и качества бортового вооружения.
Вместо эпилога
Истребитель F-4 Phantom II стал настоящей легендой мировой авиации. Советская пропаганда демонизировала этот самолет, и у многих бывших граждан СССР он прочно ассоциируется с образом врага. Но сам самолет, как техническая система, конечно же, ни в чем не виноват. Выпущенный в более чем 5000 экземплярах, он состоял на вооружении 11 государств и воевал практически во всех крупных конфликтах второй половины ХХ века. За 53 года эксплуатации он доказал свою высокую эффективность, надежность и универсальность. F-4 до сих пор остается на вооружении некоторых стран и будет эксплуатироваться еще некоторое время.
Прикрепленные изображения