←  Белоруссия

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Полещуки - белорусы со знаком качества.

Фотография kmet kmet 14.10 2011

Пачакаем мнения пана kmeta, моё же мнение - ВКЛ явилось попыткой дать отпор одновременной угрозе крестоносцев и монголов. Поскольку в одиночку русины и литвины уступали сопернику, они стали объединяться в союзы, что впоследствии стало системой и при Миндовге обычай стал политической реальностью.


это и мое мнение фактически. Впрочем, я его уже высказывал несколько ранее, в другой теме.
Ответить

Фотография kmet kmet 29.12 2011

Добавлю того-сего по теме палешчукоу:

Имелись особенности в построении обрядовых процессий и застолий палешчуков -
При формировании похоронных поминальных процессий, построение шествия от главы его-покойного велось по старшинству от самого старого участника, к молодежи и детям.
Также рассаживались за столами поминальной трапезы: к выходу (или у икон, в зависимости от местности) садились по старшинству, от самых старых. Выход из комнаты или "красный угол" у икон, рассмартивался, как символическая дверь в мир мертвых. Если поминальную трапезу разделяли супруги - им не допускалась очередность за столом, но в данном случае их рассаживали по разные стороны, друг напротив друга (няхай тое будзе угодна Богу i у адзiн дзень памруць).

Свадебные процессии имели обратное построение: от "молодых"-жениха\невесты, начиналось шествие молодежи самых юных возврастов по старшинству к пожилым и старикам.
Ответить

Фотография kmet kmet 27.03 2012

В дополнение к теме, об уникальной породе лошади палешчуков:


"Исчезнуть или остаться полесской лошади?
26 Марта 2012 года
Наталья Шилина, глава фермерского хозяйства «Конны фальварак», зооинженер, координатор инициативной группы по развитию полесской аборигенной популяции лошадей

Если спросить у обычного человека, откуда родом пони*, он никогда не назовет нашу страну. Если поинтересоваться у конника**, то он, скорее всего, перечислит Англию, Исландию, Францию, но опять же, никак не Беларусь.
А если спросить у меня, то я с уверенностью заявлю: пони в нашей стране были, причем очень давно, и происхождение их такое же древнее, как и распиаренных шетлендов или уэльсов.

Аборигены Полесья
Так кто же эти загадочные белорусские пони, о которых не знают даже многие профессионалы?

Это древняя популяция, которая веками формировалась на территории Припятского Полесья, а точнее - среди обширных болотисто-лесистых низменностей вдоль течения рек Припяти, Горыни, Пины. На профессиональном языке она называется полесской аборигенной популяцией лошадей, а если просто – полесской лошадью. Именно здесь, в очень жестких и изолированных условиях, формировались уникальные качества этих коней.

Рецепт уникальности прост: гены лесных тарпанов (Equus gmelini) + болотистая местность с обилием гнуса + высокая влажность + бедные осоковые пастбища + жесткий естественный отбор = полесская лошадь. Это маленькая (от 130 до 140 см в холке), выносливая, неприхотливая, плодовитая, долгоживущая, покладистая лошадка, которую традиционно использовали и используют по сей день на сельхозяйственных работах.

Изображение

В первую очередь она обладает феноменальной устойчивостью к неблагоприятным факторам окружающей среды. Благодаря им на протяжении столетий лошадка выживала на Полесье.

В советские времена предпринимались попытки укрупнить и облагородить конское поголовье этого региона. Завозились производители пород-улучшителей, в основном белорусских упряжных, русских тяжеловозов, орловских рысаков. Однако заводские породы не оставили какого-либо заметного следа в популяции. И производители, и полученные помеси быстро поражались респираторно-легочными заболеваниями, у них страдали конечности, наблюдалось сильное поражение гнусом, они отставали по показателям работоспособности и страдали от местных, низко питательных кормов. То есть даже поместное потомство не могло конкурировать с аборигенами и поэтому, подчиняясь теперь уже искусственному отбору, постепенно ими поглощалось.

Другая уникальная черта полесской лошади - она несет в себе генетический материал лесного тарпана, полностью стертого с лица Земли человеческой деятельностью. Последний табун в дикой природе был уничтожен в 1879 году, а в 1887-м в зоологическом саду Мюнхена пал последний представитель этого вида. Полесская лошадь и сегодня несет в себе его генетический материал. Признаки, по которым это определяется, - часто встречающаяся мышастая масть, темный ремень по спине, зеброидность на конечностях, низкий рост. По этим и другим признакам полесская лошадь очень близка польскому конику, однако ученые разделяют эти две популяции.

Еще не все потеряно
Природа Полесья подарила нам в пользование уникальное животное. И какова же судьба этого подарка? Забвение не всегда было свойственно полесской лошади. До Великой Отечественной войны подавляющее большинство конского поголовья Полесья составляли именно эти лошади. За военное время популяции был нанесен большой урон – лучшая часть поголовья погибла. В 1951-1956 гг. сотрудники БелНИИЖа В.К. Гладенко и А.Д. Вильчинский начали планомерную работу по изучению состояния популяции. За этот период ими было изучено и обследовано более 1000 голов, промерено более 52 жеребцов и 200 кобыл, проведены испытания работоспособности, организовано более 10 племенных ферм. На основании результатов исследований В.К. Гладенко защитил докторскую диссертацию "Эволюция лошадей аборигенных популяций в Белоруссии" (1978 г.), им же написана книга "Белорусская лошадь" (1978 г.).



На 1 января 1991 года лучший масив полесских лошадей находился в хозяйствах Столинского, Житковичского, Петриковского, Ельского, Хойникского районов Беларуси, исследовано 200 жеребцов и 600 кобыл, а по всему Полесью, в том числе у частных владельцев, насчитывалось около 20 тысяч голов полесских лошадей (В.К. Гладенко "Книга о лошади". М.: 1999 г. С. 102-104).
Однако, к большому сожалению, результаты этой планомерной, масштабной работы мы можем наблюдать сегодня только на бумаге и констатировать тот факт, что полесскую лошадь мы почти потеряли. Причины различны: это смена государственного строя в 1991 году, и последовавший за этим экономический спад, и научно-технический прогресс в сельском хозяйстве, и вымирание деревень, и просто банальное безразличие и бездействие людей.

Исследования возобновились в 2007 году. Ученые лаборатории коневодства и овцеводства РУП «НПЦ НАН РБ по животноводству» установили, что лучший генофонд этой популяции, по состоянию на 10.01.2007 г., сохранился в хозяйствах и у частных владельцев лошадей в Столинском и Пинском районах Брестской области и в Мозырском - Гомельской.

В 2010 году ученые обследовали сельскохозяйственные предприятия этих регионов. Из всех лошадей было выявлено и пробонитировано*** 96 кобыл и 10 жеребцов, которые более всего соответствовали стандарту популяции. По итогам обследования лабораторией коневодства и овцеводства была разработана «Программа сохранения лошадей полесской аборигенной популяции». Изначально она предполагала финансовую поддержку нескольких сельхозпредприятий Полесского региона, однако в утвержденный вариант программы вошло только одно хозяйство – СПК «Невельский» Пинского района. В настоящее время там содержится небольшой маточный массив полесских лошадей, и хозяйству выделяются дотации на их содержание. К сожалению, других мероприятий для продвижения популяции, кроме разведения, там не проводится.

Что мы имеем на сегодня? Уже начала формироваться инициативная группа по содействию восстановлению полесской аборигенной популяции лошадей. Она пока не многочисленна, но включает в себя представителей из разных сфер, имеет свою стратегию и уже начала действовать! Например, один из членов, эксперт по устойчивому развитию, планирует покупку полесской кобылки. Фермерское хозяйство «Конны фальварак» готово взять на себя ее содержание, обучение и представление на выставках. Ученые лаборатории коневодства и овцеводства Научно-практического центра НАН Беларуси по животноводству предоставляют научное сопровождение. Зоотехник-селекционер СПК «Полесская Нива» Столинского района содействует в поиске и идентификации лошадей.

В краткосрочных планах – создание сообщества любителей полесской лошади, организация на базе КФХ «Конный Фольварок» мини-племфермы, активное участие в выставочной деятельности, позиционирование лошади для детского конного спорта, досуга, сельского туризма.

В долгосрочных – содействие появлению множества новых племенных ферм разных форм собственности, сотрудничество с коллегами за рубежом, участие в международных экологических программах.

А из экологической ниши навсегда исчезнет животное, несущее генетический материал лесного тарпана, и ученые будущего лишатся возможности продолжить работу по его восстановлению."

В сокращении, полный вариант http://www.wildlife.by/node/15511
Ответить

Фотография Арабелла Арабелла 28.03 2012

А что -нибудь известно об этнической принадлежности Миндовга?
Знаю, что есть версия, что он потомок Полоцких князей. Но кажется он мог быть и "балтом".
Ответить

Фотография kmet kmet 28.03 2012

А что -нибудь известно об этнической принадлежности Миндовга?
Знаю, что есть версия, что он потомок Полоцких князей. Но кажется он мог быть и "балтом".


Если, не выкладывать неподтвержденные письменными источниками версии, то достоверно можно сказать лишь, что он был литовским князем, о родословной которого сказать точно сложновато...
Ответить

Фотография Арабелла Арабелла 28.03 2012

http://jivebelarus.n...iae.html?page=2
Спасибо.
Примерно это я здесь прочитала.
Ответить

Фотография yustas yustas 07.01 2013

Изображение


Дохристианские обряды произошли из самой жизни народа, который свой уклад строил на природном календаре. К XX веку из славянских народов календарная обрядность более всего сохранилась у белорусов.
Обряды и обычаи белорусов

Коляда́ (также Каляда, Коледа, чеш. Štědrý večer, словацк. Kračun, польск. Święto Godowe, в.-луж. Hody) — традиционный праздник языческого происхождения у славянских народов, связанный с зимним солнцестоянием, позднее приуроченный к Рождеству[1] и Святкам. Неотъемлемыми атрибутами праздника являлись переодевания (ряженье с использованием шкур, масок и рогов), колядование, колядные песни, одаривание колядовщиков, молодёжные игры, гадания.
Коляда

Колядки — святочные народные песни. Широко распространены у украинцев, в меньшей мере у белорусов, у русских встречаются реже и то большей частью на севере в виде так называемого «виноградья», то есть в виде величальных песен с традиционным припевом: «виноградье, красно-зелено мое» (у русских колядки, по-видимому, вытеснены вследствие особо сильной борьбы с ними церкви и правительства).
Колядки

Свя́тки (святы́е, праздничные дни, зимние святки) — двенадцать дней с Рождества (Коляды) до Крещения. Нередко к ним примыкает и Сочельник рождественский: святки — это время «от звезды и до воды», т. е. от появления первой звезды в канун Рождества и до крещенского освящения воды (рус. кубан.). В некоторых районах Полесья к Святкам относят ещё полтора дня после Крещения, т. е. 7/20.1 (Зимний свадебник) и половину дня 8/21.1, который называется Розданный день, поскольку он приходится на тот же день недели, что и Рождество.
Святки — старинное русское слово, означающее праздник. Множественное число говорит, что праздник продолжается не один день (ср.: Червоные святки, Зелёные святки).
Святки

Славянский и балканский фольклор (1971–2006)

Традиционный народный костюм — один из главных элементов этнической культуры белорусов. Считается, что после языка народный костюм является важнейшей этнической приметой. Он ярко отражает характер народа, уровень его духовной и материальной жизни в разные исторические периоды. На формирование белорусского народного костюма оказали влияние многие факторы: природно-географические условия, основные занятия населения, особенности исторического и социально-экономического развития края, формы вероисповедания, торговые и культурные связи с соседями — русскими, украинцами, литовцами, латышами, поляками.
Источник

Изображение

Spoiler


Изображение
Карта Новогродского и Берестейского воеводств ВКЛ 1665. Берестейское воеводство подписано: фр. "La Polesie ou Palatinat de Bressici" (Полесье или Берестейское воеводство).

Поле́сье (полес. Полíсьсе, белор. Пале́ссе, укр. Полі́сся, польск. Polesie) — историко-культурная и физико-географическая область, расположенная на территории Полесской низменности. Полесье находится на территории четырёх государств: Беларуси, Украины, Польши и России. Общая площадь составляет около 130 тыс. км²
Полесье

Изображение

Источник

Белору́сское Поле́сье — часть Полесья, находящаяся на территории Республики Беларусь. Составная часть Полесской низменности, постепенно переходящая в Прибугскую равнину на западе и Приднепровскую низменность на востоке.
На севере ограничивается холмисто-равнинными пространствами центральной части Беларуси, на юге — Украинским Полесьем. Занимает значительную часть Брестской, Гомельской, небольшую часть на юге Минской и юго-западе Могилёвской обл.
Белорусское Полесье

Гомельское Полесье — физико-географический район Полесья, расположенный на юго-востоке Белоруссии.
Гомельское Полесье граничит на севере с Центральноберезинской и Чечерской равнинами, на востоке — с Брянско-Жиздринским Полесьем, на юге — с Приднепровской низменностью и Черниговским Украинским Полесьем, на западе — с Мозырским и Припятским районами Полесья.
Гомельское Полесье

Припятское Полесье (белор. Прыпяцкае Палессе) — физико-географический район Белорусского Полесья, на юге Беларуси, в восточной части Брестской, западной части Гомельской, на юге Минской и крайнем юго-западе Могилёвской областей.
Карта
Припятское Полесье

Белорусское и Украинское Полесье.


Украинское Поле́сье — часть Полесья, находящаяся на территории Украины. Составная часть Полесской низменности, постепенно переходящая в Прибугскую равнину на западе и Приднепровскую низменность на востоке.
а севере граничит с Белорусским Полесьем. Занимает значительную часть Волынской, Ровненской, Житомирской, Киевской, Черниговской и Сумской областей. Территория Украинского Полесья составляет оставляет около 19% от всей территории Украины.
Карта
Украинское Полесье
Статьи об Украине - Украинское Полесье

Брянско-Жиздринское Полесье находится на территории Брянской области России.
Брянско-Жиздринское Полесье (междуречье рр. Рессета и Витебеть)
Куйбышевский район занимает окраину Днепровско-Деснинской низменности. Эта территория носит собственное название Брянско-Жиздринского полесья.
Брянско-Жиздринское Полесье (междуречье рр. Рессета и Витебеть)
Куйбышевский район

Полещуки

Полещуки́ (полес. полешуки; белор. палешукі; укр. поліщуки; польск. Poleszucy) — коренное население Полесья. Термин «полещук» является экзоэтнонимом и как самоназвание жителями Полесья употребляется изредка. Жители Полесья сохранили многие архаичные черты в материальной и духовной культуре, языке и самосознании.
В этническом плане наибольший интерес представляют западные полещуки — восточнославянская этническая общность, обладающая некоторыми признаками самобытного, но несформировавшегося этноса. По условиям хозяйствования среди западных полещуков выделяется три группы населения:
Лесовы́е люди (полес. лісовы́йі лю́дэ) — жители деревень, примыкающих к лесу;
Полевики́, полюхи́ или пульвина́ (полес. полёвыкы́, полюхы́, пульвына́) — около их поселений не было леса или болот;
Болотюки́, багнюки́ или боло́тенные люди (полес. болотюкы́, багнюкы́, боло́тяны лю́дэ) — жители деревень, примыкающих к болотам, иногда жили на возвышениях среди болот; наименее значимая группа.
Полещуки

Пинчуки́ (белор. пінчукі; укр. пінчуки) — жители пинского Полесья, полещуки. Проживая в труднодоступных районах белорусского и украинского Полесья, сохранили свой говор и этнографические особенности. Наречие пинчуков представляет собою нечто промежуточное между украинским и белорусским языками, но также имеет свои особенности. Например: господство звука «у» (рудный — родной, свуй — свой, зулье — зелье и др.) и звука ю (принюс, дрюбный, юмирати и др.), а также опущение звуков (твэю — твоею, еробей — воробей, ладыко — владыка, озьми — возьми и др.). У пинчуков, занимающих промежуточное положение между украинцами и белорусами, кроме самобытных песен, имеется множество песен украинских и белорусских, подвергшихся некоторому изменению в языковом отношении.
Пинчуки

Поле́хи — этнографическая группа в составе русских на территории Орловско-Калужского Полесья (лесистые и заболоченные места в бассейне верховьев рек Оки и Десны).
К середине XVI века смешались с русским населением, которое уходило в леса из долины Оки, опасаясь захвата в плен при набегах крымских татар.
Так же как и полещуки, название полехи обозначает «жителя Полесья». Длительные этноконтакты полехов с соседним белорусским населением на западе привели к появлению общих черт в их культуре. Для полехов были характерны особенности южнорусской этнографической группы с добавлением белорусских, украинских и отчасти литовских культурных компонентов. Особенностью усадебных комплексов полехов была обращенность дома фасадной стеной во двор замкнутого типа. В мужской одежде преобладал белый цвет, в женской наряду с распространением южнорусского комплекса (распашная понёва, рогатая кичка, сорока с позатыльником) бытовали элементы, свойственные украинцам и белорусам (понёва, близкая по покрою к украинской плахте, полотенчатый головной убор и др.)
Полехи

Язык

Территория Украинского и Белорусского Полесья относится к ареалу бытования так называемых полесских говоров. Полесские говоры, распространённые на территории Украины, называют северным наречием украинского языка, на территории Белоруссии — полесскими говорами в составе белорусского языка.

Полесские говоры Белоруссии представляют собой два совершенно различных по диалектному типу территориальных объединения — западнополесские и восточнополесские говоры. Западнополесская группа говоров, называемая также просто полесской, является самостоятельной по отношению к говорам в составе двух основных диалектов белорусского языка, тогда как восточнополесские говоры являются частью мозырской группы юга-западного диалекта белорусского языка.

Северное наречие украинского языка, известное также как полесское, разделяется диалектологами на три диалекта: восточно-, средне- и западнополесский.

Фёдор Климчук отмечает, что западнополесские говоры Белоруссии и западнополесская группа говоров северного наречия Украины представляют собой одно целостное родственное ядро говоров, ощутимой границы между ними нет.

Ряд лингвистов выделяют самостоятельный полесский (микро)язык. В конце 1980-х группа энтузиастов во главе с лингвистом Николаем Шеляговичем занялась кодификацией языка на основе южнояновских говоров. Однако в итоге дело закончилось практически ничем в первую очередь из-за узкой локализации выбранных за основу говоров, множества слов, не характерных для других говоров Полесья.
Полесье - Язык
Карта говоров Белорусского Полесья

Территория распространения «Западнополесского микроязыка» практически совпадает с территорией «Берестейского воеводства».

Карта Берестейского воеводства
Берестейское воеводство
Западнополесский микроязык

Диалекты белорусского языка


Северное наречие (укр. Північне наріччя) известное также, как Полесское наречие (укр. Поліське наріччя) — одно из трёх основных наречий украинского языка. Распространён на севере Украины, юге Белоруссии и Польши, в западных районах Брянской области в России. К этому наречию традиционно относят три основных диалекта на территории Украины (Восточнополесский говор, Среднеполесский говор и Западнополесский говор) и ещё один, полностью находящийся в Польше, Подляский говор. Исторически данный диалект подвергался влиянию белорусского языка. Нередко к Северному наречию Украинского языка причисляют отдельные говоры северо-восточного диалекта. Однако эта трактовка не соответствует сложившимся взглядам на вопрос.

На основе западнополесских говоров Белоруссии в 1980—1990-е гг. рядом полесских филологов и литераторов предпринималась попытка создания кодифицированного литературного языка — полесского микроязыка.
Карта наречий украинского языка
Северное наречие украинского языка

Изображение
Славянское расселение на северо-восток

Восто́чные славя́не — культурно-языковая общность славян, говорящих на восточнославянских языках.
Карта расселения народов Европы в IX веке.
Восточные славяне


Интересный возникает вопрос - Полещуки́ (полес. полешуки; белор. палешукі; укр. поліщуки; польск. Poleszucy) это украинцы или белорусы, а может быть наоборот - Восточные славяне от жителей полесья ведутся (то есть произошли)? :)
Сообщение отредактировал yustas: 07.01.2013 - 17:57 PM
Ответить

Фотография yustas yustas 29.08 2013

Интересная лекция о традициях на Полесье в контексте древней культуры славян.

Пока, эти традиции еще живы...

 

 

 

 

Ответить

Фотография ятвяг ятвяг 22.05 2014

Вам знакомы результаты исследований топонимов и гидронимов Полесья относящиеся ко второй половине 1 тысячелетия?


Пдскажите, пожалуйста, где можно ознакомиться с результатами?
Ответить

Фотография Стефан Стефан 16.06 2017

Собственно Полѣсье, т. е. долина Припети, занимаетъ три южные уѣзда Минской губерніи: Пинскій, Мозырскій и Рѣчицкій; но, по однородности почвенныхъ условій, къ этому же Полѣсью относятъ все пространство, начинающееся за Слонимомъ, Слуцкомъ и Бобруйскомъ и тянущееся на югъ до Ковеля, Клеваня и Радомысля, включая также всю мѣстность отъ Буга до Днѣпра, между Кобрыномъ и Лоевымъ. Вся эта площадь называется Полѣсьемъ; она собственно и составляетъ котловину рѣки Припети, которой лѣвая сторона называется Бѣлорусскимъ, или Пинскимъ полѣсьемъ, а правый берегъ носитъ названіе Волынскаго полѣсья.

 

Весь бассейнъ Припети со множествомъ притоковъ, озеръ, ручьевъ, порождающихъ необъятную влажность, давно извѣстенъ подъ общимъ названіемъ Пинскихъ болотъ. Громадная эта площадь граничитъ съ юга съ Волынскою губерніею и Галиціею, съ запада ‒ съ срединою Гродненской губерніи, съ сѣвера ‒ съ возвышенною частью Минской губерніи и съ востока ‒ съ водораздѣломъ по верховьямъ притоковъ Березины и Птичи. Длина ея, съ сѣвера на югъ, отъ верховьевъ рѣки Птичи до верховьевъ рѣки Случа, по прямому направленію составляетъ болѣе четырехсотъ верстъ; съ запада же на востокъ, отъ верховьевъ до устья Припети болѣе 600 верстъ. Вся площадь долины занимаетъ пространство до 24,000 кв. верстъ.

 

Рѣка Припеть или какъ другіе пишутъ, Припять, имѣетъ до такой степени свой отличительный характеръ, что ее справедливо причисляютъ къ замѣчательнѣйшимъ рѣкамъ не только Россіи, но и всей Европы. Она вытекаетъ въ двадцати верстахъ отъ Буга, недалеко отъ мѣстечка Опалина, въ Волынской губерніи. Принимая въ себя 123 рѣки и рѣчки, множество болотистыхъ ручьевъ, соединяясь посредствомъ каналовъ съ озерами, она течетъ неправильными изгибами, то развѣтвляясь на многіе рукава, то опять соединяясь, на протяженіи 770 верстъ Припеть даже названій имѣетъ нѣсколько. Такъ отъ озера Любять до озера Нобель, на протяженіи 20 верстъ ее называютъ Пирокъ; потомъ Стоходъ, Струмень. Настоящее свое имя, уже неизмѣняемое, т. е. Припеть, она сохраняетъ отъ соединенія ея съ Ясельдою, или Яцолдою, при деревнѣ Коченовичи, близъ Пинска, и потомъ отъ деревни Беречи, гдѣ она сливается съ рѣкою Стыромъ. Такимъ образомъ, три рѣки Струмень или Припеть, Ясельда и Стыръ, сливая свои воды, даютъ начало уже неизмѣняемому названію Припети. Берега Припети, низменные и болотистые, имѣютъ грунтъ рыхлый, котораго влажность никогда не высыхаетъ. Есть однако нѣкоторыя исключенія въ отношеніи береговъ. Такъ въ Мозырскомъ уѣздѣ, отъ деревни Дорошевичи, лѣвый берегъ довольно высокъ и крутъ. Вблизи впаденія рѣки Птичи, при мѣстечкѣ Скрыгалово, прибрежная мѣстность съ правой стороны дѣлается крутою, ниспадая къ рѣкѣ обрывами. Ширина рѣки отъ 20 саженъ при верховьяхъ достигаетъ 200 саженъ. Глубина весьма различна и на небольшихъ протяженіяхъ часто измѣняющаяся, такъ что отъ одного аршина глубина неожиданно достигаетъ нѣсколькихъ саженъ.

 

Мы не можемъ исчислить здѣсь всѣ многочисленные притоки Припети, рѣки, рѣчки, ручьи, коими изрѣзана вся болотистая долина Припети. Укажемъ только на Ясельду, которая {340} принимаетъ южную часть Огинскаго канала, между тѣмъ какъ къ притоку ея Пинѣ примыкаетъ каналъ Днѣпровско-Бугскій; далѣе на Стыръ, Горынь и Птичъ, какъ на весьма значительныя по своему протяженію.

 

Ствига проходитъ по Мозырскому уѣзду 102 версты. Убортъ течетъ на протяженіи 240 верстъ, въ Минской же губерніи только 90.

 

О главныхъ озерахъ, Выговичахъ и Князь или Жидъ мы уже упоминали. Выговичи входятъ въ систему Огинскаго канала и расположены среди болотъ на такой возвышенности, что служатъ резервуаромъ какъ для Ясельды, такъ и для Шары, притока Нѣмана, входящаго тоже въ систему Огинскаго канала. Но кромѣ этихъ озеръ, какъ уже мы знаемъ, находится множество другихъ расположенныхъ среди недоступныхъ болотъ, а потому неимѣющихъ даже названій.

 

Болота въ долинѣ Припети занимаютъ 1/4 часть всего пространства. Болота эти можно раздѣлить на открытыя и на поросшія лѣсомъ и камышемъ. Большая часть ихъ совершенно недоступна, непроходима, съ рѣдкими исключеніями во время сильныхъ жаровъ или большихъ морозовъ. Вообще большая часть Пинскаго уѣзда представляетъ болотистую почву, такъ что пахатныя поля и луга разбросаны только кое-гдѣ клочками среди непроходимыхъ лѣсовъ и болотъ. Но большая часть этого же уѣзда, преимущественно южная, по низменному болотистому берегу Пины, особенно замѣчательна. Она называется Зарѣчьемъ и заключается между рѣкою Пиною, частью Ясельды и Припети; съ другой стороны, Стырь, Гнилая Припеть, Струмень, озера Нобель и Любять. Кромѣ того Зарѣчье пересѣкается множествомъ рукавовъ Припети, рѣками Стоходомъ, Струменемъ, Стыремъ и мн. др. Всѣ эти рѣки, рѣчки, ручьи составляютъ здѣсь одну непрерывную сѣть рѣкъ и протоковъ, лавирующихъ въ разныхъ направленіяхъ на протяженіи 1,400 кв. верстъ, или около 150,000 десятинъ. Можно себѣ представить характеристику этого Зарѣчья, когда мы скажемъ, что на всемъ этомъ значительномъ протяженіи, въ сѣверо-восточной части имѣется едва около 70 небольшихъ поселеній, расположенныхъ на песчаныхъ холмахъ, возвышающихся среди болотъ и покрытыхъ слоемъ наносной почвы. Легко наконецъ составить себѣ понятіе, какова жизнь этихъ болотныхъ обитателей, когда мы вспомнимъ, что со вскрытіемъ рѣкъ воды ихъ сливаютея съ водами такого множества рукавовъ, притоковъ, ручьевъ и образуютъ одно громадное озеро, на которомъ кое-гдѣ только виднѣются небольшіе острова. Это-то и есть тѣ холмы, о которыхъ мы упомянули, съ ихъ несчастными жителями, въ теченіе двухъ-трехъ мѣсяцевъ совершенно отрѣзанными отъ всякихъ сообщеній съ людьми. Даже между собою эти жители холмиковъ съ трудомъ, и подвергаясь нерѣдко большой опасности, могутъ сообщаться на лодкахъ. То же самое повторяется осенью, да иногда и лѣтомъ во время продолжительныхъ дождей. Единственное вознагражденіе немногочисленныхъ жителей Зарѣчья за всѣ претерпѣваемыя ими невзгоды ‒ это богатство камыша или черета, употребляемаго на крыши и на топливо, а также множество луговъ, дающихъ хотя и болотное, но отличное сѣно, котораго здѣсь такъ много, что по краткости времени нѣтъ возможности скосить и третьей части луговъ. Обиліе травъ и сѣна представляетъ обитателямъ Зарѣчья возможность содержать много скота, а потому и отлично удобрять свои небольшія пахатныя поля, такъ что несмотря на всѣ претерпѣваемыя бѣды и трудности замкнутой жизни ‒ крестьяне здѣшніе богаче и зажиточнѣе другихъ частей Пинскаго полѣсья.

 

Противоположная Зарѣчью сторона, съ западной стороны, между Ясельдою и Пиною, представляетъ пространство болѣе возвышенное, сухое и болѣе заселенное. Здѣсь лежитъ Пинскъ, а за нимъ вся дальнѣйшая территорія называется Загородьемъ.

 

Зарѣчье представляется еще благодатнымъ въ сравненіи съ дальнѣйшими болотами. За Зарѣчьемъ, къ сѣверо-востоку, по обоимъ берегамъ Припети, между устьями Стыра и Горыни съ правой стороны и между Ясельдою и Смертью съ лѣвой, тянутся широкою полосою непроходимыя болота и болотные лѣса на пространствѣ 860 кв. верстъ. Мѣстность эта совсѣмъ почти необитаема. По окраинамъ только кое-гдѣ разбросаны селенія, а внутри этой дикой долины {341} находится едва четыре околицы, именно: Стаховъ, Березцы, Кудричи и Молодильчичи. Сообщеніе между ними возможно только водою. На берегахъ Припети устраиваютъ, если есть возможность, временныя корчмы, въ родѣ куреней или шалашей, но и этихъ на всемъ громадномъ пространствѣ едва двѣ, три.

 

Еще большее пространство, именно около 1,360 кв. верстъ занимаютъ непрерывные лѣса и болота къ югу отъ р. Шары, окружающія озеро Выговичи. Болота эти переходятъ съ одной стороны въ Гродненскую губернію, а съ другой тянутся чрезъ южную часть Слуцкаго и сѣверную Мозырскаго, гдѣ соединяются съ знаменитымъ болотомъ Гричинъ. Часть этихъ болотъ, идущая къ востоку отъ озера Выговичи, называется Качай-болото. На всемъ этомъ протяженіи 1,360 кв. верстъ находится только 7 населенныхъ мѣстностей, въ томъ числѣ селеніе Хотыничи, лежащее на почтовой дорогѣ изъ Минска въ Пинскъ. Это единственный почтовый трактъ, проходящій по этой безлюдной странѣ, но и то не во всякое время года доступный для проѣзжихъ. Другихъ путей не существуетъ вовсе, и сообщеніе возможно только зимою и въ жаркое лѣто.

 

Въ южной части Слуцкаго уѣзда, по обѣимъ сторонамъ рѣкъ Цны, Лани, Морочи и Случи залегаютъ лѣса и болота какъ продолженіе уже описанныхъ нами. Нѣкоторыя изъ этихъ болотъ имѣютъ свои названія, именно: Стрижъ, Одрино, Жерново, Гайдзинъ, Гвозса, Одръ. Самое значительное открытое болото, по обѣимъ сторонамъ рѣки Мороча, называется Лютень, занимающее пространства около 130 кв. верстъ. Дороги, какія здѣсь существуютъ, даже лѣтомъ покрыты водою.

 

Въ сѣверной части Мозырскаго уѣзда, близъ границы съ Слуцкомъ, частію и въ Пинскомъ находится знаменитое болото Гричинъ, величаемое заливомъ бывшаго моря, о которомъ мы уже упомянули. Болото Гричинъ замѣчательнѣе другихъ тѣмъ, что оно непрерывное, открытое и непроходимое. Поверхность его занимаетъ не менѣе 500 верстъ. Иногда только въ весьма жаркое лѣто оно доступно для сообщенія, но и то только для опытныхъ старожиловъ и не иначе, какъ по водѣ.

 

На протяженіи 450 верстъ въ томъ же Мозырскомъ уѣздѣ тянется другое болото, начиная {342} отъ лѣваго берега Случи въ сѣверной части Мозырскаго уѣзда. Среди этого болота находится озеро Князь или Жидъ, близъ котораго находятся селенія Пуховичи и Ляховичи, единственные оазисы, оживляющіе эту пустынную страну. На границахъ этого болота находятся селеніе Князь-озеро, деревня Дяковичи и четыре другія деревни. Между этими поселеніями сообщеніе вообще весьма затруднительно и не всегда возможно.

 

Четыре пятыхъ пространства Мозырскаго уѣзда составляютъ непроходимую низменность, покрытую лѣсами и болотами. Только лѣвый берегъ Припети, а также окрестныя мѣста Мозыря и Турова болѣе возвышенны и удобны для жительства. Въ остальныхъ же частяхъ поселенія удалены одно отъ другаго на десятки верстъ и лишены иногда продолжительное время всякаго съ собою сообщенія. Даже близъ Турова, между границею Пинскаго уѣзда и рѣкою Убортью, на 5,680 десятинъ земли приходится едва одна деревушка. Мѣстность же, прорѣзанная рѣкою Ствигою, покрытая непрерывными лѣсами и болотами, носящими названіе Волховыхъ ‒ вовсе не заселена, такъ что на пространствѣ 90 верстъ въ длину и до 15 въ ширину нѣтъ ни одного населеннаго мѣста. Вообще въ Мозырскомъ уѣздѣ, на пространствѣ 1.468,000 десятинъ находится только 362 населенныя мѣстности.

 

Въ Рѣчицкомъ и Бобруйскомъ уѣздахъ много болотъ, но какъ по занимаемому пространству, такъ равно и по почвенныхъ условіямъ, они не столь замѣчательны.

 

Профессоръ Эйхвальдъ въ своей геогнозіи между прочимъ говоритъ: «Примѣчательна песчанистая степь въ полѣсьѣ, т. е. сѣверной части Волынской губерніи, гдѣ, особенно въ окрестностяхъ г. Ковеля, встрѣчается сыпучій песокъ, какъ на морскомъ берегу Балтійскаго моря, и далѣе болотистая низменность по Пинскому и Мозырскому уѣздамъ. Вся эта непроходимая песчанистая и болотистая равнина составляетъ слѣды огромнаго озера, существовавшаго тамъ, во время Геродота, въ землѣ древнихъ Будиновъ и соединявшаго нѣкогда ее съ Балтійскимъ моремъ».

 

Въ самомъ дѣлѣ, замѣчательно то, что въ мѣстахъ нѣсколько возвышенныхъ, рядомъ съ большими болотами, находятся песчаные бугры. Изъ этого ясно, что самыя болота составляютъ осадки ила и другихъ веществъ, нанесенныхъ бывшею водою, заливавшею все это пространство.

 

Долина Припети, картину которой наглядно мы старались изобразить, представляетъ едва-ли не единственное не только въ Россіи, но и въ Европѣ явленіе въ томъ отношеніи, что какъ жители оной, такъ и мѣстныя власти весною, осенью, иногда даже лѣтомъ лишаются всякой возможности правильнаго сообщенія. Легко представить себѣ, что стоитъ здѣсь содержаніе и ежегодное исправленіе дорогъ, мостовъ, гатей, когда мы скажемъ, что, по исчисленію статистика Минской губерніи И. Зеленскаго, въ теченіе 8 лѣтъ потребовалось на починку почтовыхъ, военныхъ и проселочныхъ дорогъ, мостовъ и гатей ‒ 820,945 подводъ и 1.228,393 рабочихъ! Каково здѣсь дорожное положеніе, еще убѣдительнѣе говорятъ слѣдующія данныя: почтовая дорога изъ Минска въ Пинскъ и далѣе на Волынь идетъ на протяженіи 353 верстъ; на ней 54 моста и 113 гатей, изъ которыхъ мосты занимаютъ 640 саженей, а гати 13,795 саж. ‒ Дорога изъ Минска на Слуцкъ въ Мозырь, на протяженіи 324 верстъ, имѣетъ 19 мостовъ въ 284 {343} сажени протяженія и 182 гати, коихъ протяженіе 23,645 саженъ. Надобно при этомъ замѣтить, что вышеприведенныя дороги, выходя изъ Минска, не нуждаются въ гатяхъ, и что послѣднія составляютъ принадлежность долины Припети. Мы приведемъ еще одинъ примѣръ: дорога отъ мѣстечка Петрикова въ Мозырскомъ уѣздѣ, проведенная параллельно теченію Припети до станціи Лыщи Пинскаго уѣзда, составляетъ 218 верстъ. На ней 47 мостовъ и 83 гати. Мосты занимаютъ 529 саженъ, гати 14,406 саженъ! Каждая весна, каждая осень изуродуетъ эти мосты и гати до такой степени, что нерѣдко даже почтовое сообщеніе совершенно прекращается. О проселочныхъ дорогахъ и говорить нечего. Тамъ дороги покрываются водою, гати размываются, мосты разрушаются и уносятся иногда на далекое разстояніе. Дороги заранѣе обозначаются вѣхами, но и вѣхи уносятся водою. Мѣстные жители хорошо знакомы съ направленіемъ дорогъ, но во время разливовъ и они не рѣшаются подвергаться видимой опасности. Остается одно средство, сообщаться на ладьяхъ, но во время бури и этотъ способъ сообщенія представляется крайне-рискованнымъ.

 

Водные пути сообщенія въ долинѣ Припети представляютъ гораздо болѣе удобствъ для сплава и вообще доставки мѣстныхъ произведеній въ торговые пункты. Но и въ этомъ отношеніи сообщенія эти непостоянны и въ сухое лѣто даже невозможны. Пути Днѣпровскаго водоема, какъ и вездѣ, раздѣляются на сплавные, по которымъ производится движеніе только по теченію рѣкъ, преимущественно плотами, и судоходные, по которымъ, кромѣ плаванія по теченію, суда могутъ ходить и противъ него. Къ первому разряду относятся всѣ рѣки, впадающія въ Днѣпръ и главные его притоки; ко второму, кромѣ Днѣпра, принадлежитъ Припеть, Березина и Десна. Но отправители транспортовъ никогда не могутъ быть увѣрены въ успѣшной доставкѣ, такъ какъ таковая зависитъ отъ климатическихъ условій. Судоходство по Днѣпру между Кіевомъ и Кременчугомъ, начавшись съ самаго весенняго вскрытія водъ, продолжается безостановочно до поздней осени, какъ на пароходахъ, такъ и на большихъ размѣровъ байдакахъ, берлинкахъ, баркахъ. Между тѣмъ въ Припети въ сухіе годы, нерѣдко уже въ іюнѣ мѣсяцѣ воды бываетъ такъ мало, что даже у Мозыря во многихъ мѣстахъ открываются броды. По мѣрѣ же приближенія къ Пинску, съ минованіемъ устья каждаго изъ притоковъ Припети, вода до того уменьшается, что слѣдованіе на парусахъ становится весьма неудобнымъ.

 

Не смотря на всѣ неудобства путей сообщенія, какъ сухопутнаго, такъ и воднаго, значеніе Пинска въ торговомъ отношеніи весьма важно, и при болѣе благопріятныхъ обстоятельствахъ, онъ можетъ сдѣлаться вторымъ Нижнимъ-Новгородомъ. Случь, Горынь, Стырь представляютъ возможность своза въ Пинскъ произведеній Волыни; посредствомъ же Припети сюда доставляются сырые продукты Кіевской, Полтавской, частію Минской, какъ равно Черниговской, Могилевской и другихъ губерній. Къ Пинску доставляются разнаго рода хлѣба, назначаемые для заграничнаго отпуска чрезъ балтійскіе порты, а равно крымская соль, сало, пенька, ленъ, табакъ, овечья шерсть, сырыя кожи, клепка, поташъ и много другихъ произведеній.

 

Мы должны прибавить къ этому, что, какъ извѣстно, уже послѣдовало утвержденіе проекта инженеръ-дѣйств. стат. совѣт. Хржановскаго о постройкѣ желѣзной дороги изъ Брестъ-Литовска въ Пинскъ, на протяженіи 150 верстъ. Такое соединеніе съ сѣтью нашихъ желѣзныхъ дорогъ будетъ имѣть самыя благодѣтельныя послѣдствія, какъ для Пинска, такъ и для всей долины Припети.

 

Еще подъ конецъ прошедшаго столѣтія Англичане обратили особенное вниманіе на Пинское полѣсье, которому предсказывали славную будущность. Образовавшаяся съ этою цѣлью компанія пріобрѣла покупкою Туровъ и уже начинала свои дѣйствія на основаніи широкой эксплоатаціи, но Императоръ Павелъ I остановилъ Англичанъ и не дозволилъ осуществиться ихъ дальновиднымъ планамъ. Мы еще возвратимся къ этому предмету, говоря о Туровѣ.

 

Ежели мы успѣли познакомить читателя съ природою этого мрачнаго и полудикаго края, то легко себѣ представить, что и человѣкъ, живущій подъ вліяніемъ этой природы, долженъ былъ сохранить свои отдѣльныя черты, что въ жизни его не мало этнографическихъ {344} особенностей, отличающихъ его отъ ближайшихъ даже сосѣдей Бѣлоруссовъ или Малоруссовъ. Вотъ почему мы бросимъ еще бѣглый взглядъ на жизнь Полѣшука и его выдающіяся особенности.

 

На пространствѣ 33,950 кв. верстъ (3.657,200 десятинъ, собственно только въ уѣздахъ Пинскомъ, Мозырскомъ и Рѣчицкомъ), среди дремучихъ лѣсовъ и непроходимыхъ болотъ, живетъ около полумилліона такъ-называемыхъ Полѣшуковъ, по нѣсколько мѣсяцевъ въ году отрѣзанныхъ отъ остальнаго міра и только на ладьяхъ, иногда съ опасностью жизни, сообщающихся съ своими ближайшими сосѣдями.

 

Разсказываютъ анекдотъ, что, когда спросили Полѣшука: что ты за человѣкъ? ‒ онъ отвѣчалъ: «я не человѣкъ, я Пинчукъ». Анекдотъ, положимъ, выдуманный, но не лишенный мѣткости въ опредѣленіи того исключительнаго положенія, въ которомъ живетъ этотъ не-человѣкъ, а Пинчукъ.

 

А между тѣмъ эти Пинчуки и вообще Полѣшуки ‒ автохтоны этой страны, потомки древнѣйшаго славянскаго племени Будиновъ, заселявшихъ, по словамъ Геродота, всю страну отъ верховьевъ Припети до Дона. Ученые труды и изысканія проф. Эйхвальда и О. И. Сенковскаго достаточно въ этомъ убѣждаютъ (Биб. для Чт., 1838, т. 27).

 

Жизнь этихъ людей, обреченныхъ на вѣчную борьбу съ природою и умѣющихъ однако побѣждать тѣ жизненныя препоны и затрудненія, которыя имъ ставитъ на пути эта природа, должна была сложиться иначе, нежели у ихъ сосѣдей. Она выработала особыя черты, взгляды, понятія, выработала безъ всякаго посторонняго вліянія науки, школы, даже живаго слова, доходящаго до слуха Полѣшука только въ исключительныхъ случаяхъ. Не можетъ же онъ часто посѣщать не только города и мѣстечки, но даже сосѣднія села и деревни, отстоящія одна отъ другой на пятьдесятъ и болѣе верстъ. Христіанство водворилось здѣсь крѣпко. Полѣшукъ религіозенъ, набоженъ, любитъ обрядность; но онъ не могъ отрѣшиться отъ унаслѣдованныхъ въ теченіе многихъ столѣтій суевѣрій, предразсудковъ и того поэтическаго настроенія, которое сохранилось у него во взглядахъ на жизнь и атмосферическія явленія, присущихъ прапраотцамъ его еще во времена язычества. Вотъ почему наши этнографы такъ высоко цѣнятъ пинскія пѣсни и обряды, въ которыхъ еще такъ часто и такъ живо рисуется миѳологическая подкладка.

 

Сама природа указала Полѣшуку пути для его неутомимой дѣятельности. Она сдѣлала его земледѣльцемъ, скотоводомъ, охотникомъ, рыболовомъ. Она же предоставила ему всевозможныя средства къ преодолѣнію трудностей, поставляемыхъ климатическими условіями. И, въ самомъ дѣлѣ, въ сферѣ указанной ему дѣятельности онъ достигъ возможнаго совершенства. А эти успѣхи не легко достались ему, они ‒ слѣдствіе той неутомимой тысячелѣтней борьбы, которую онъ ведетъ съ стихіею, слѣдствіе опытности, которая поставила его внѣ условій, обще-употребительныхъ въ другихъ мѣстностяхъ, но непримѣнимыхъ къ его мрачной, полудикой природѣ. Поселите на берегахъ Припети изъ другихъ странъ поселянина, онъ пропадетъ. Полѣшукъ же, относительно, преуспѣваетъ. Полѣшукъ ‒ консерваторъ по принципу. Онъ дитя своей природы, онъ вѣренъ завѣтамъ своихъ предковъ, какъ въ нравахъ и обычаяхъ, такъ въ веденіи своего хозяйства и прибавочныхъ занятій, для него прибыльныхъ и пріятныхъ. Заброшенный въ безконечные, дремучіе лѣса, среди непроходимыхъ болотъ и тундръ, онъ не {345} знакомъ ни съ какими нововведеніями и улучшеніями; его обстановка, родъ занятій, привычекъ, даже самая наружность не измѣнились въ теченіе цѣлыхъ столѣтій. Есть такіе жители, которымъ не удавалось побывать даже въ своемъ уѣздномъ городѣ. Только торговцы, разъѣзжающіе по городамъ съ своими произведеніями, да жители мѣстностей, ближайшихъ къ пристанямъ судоходныхъ рѣкъ, или совершаюшіе плаваніе на байдакахъ и баркахъ ‒ переняли кое-что отъ другихъ; но они не имѣютъ никакого вліянія на большинство, на массы этихъ болотно-лѣсныхъ обитателей, для которыхъ самый міръ оканчивается за предѣлами роднаго селища. Онъ даже дико посматриваетъ на всякое нововведеніе и не вѣритъ въ его цѣлесообразность.

 

Жилища Полѣшуковъ незатѣйливы и у всѣхъ почти одинаковы. Избы у нихъ курныя, но просторныя, потому что въ одной избѣ помѣщается вся семья; здѣсь же и малыя животныя: теленокъ, поросята, домашнія птицы и весь скарбъ крестьянскій. Исключенія весьма рѣдки ‒ только бывалые, прогрессисты, строятъ свои дома изъ двухъ избъ и клѣти, или особой перегородки. У большинства же внутри избы главную роль играетъ громадная печь; къ ней придѣлана вверху деревянная лежанка; затѣмъ полати, большой столъ, длинныя во всю стѣну скамьи; подъ потолкомъ широкая полка, на которой сушатъ лучину; отъ печи до самой стѣны идетъ досчатый помостъ, составляющій общую для всѣхъ живущихъ въ избѣ кровать. Вверху устроена особая перекладина, на которой вѣшаютъ платье, бѣлье для сушки и т. п. На полкахъ, по угламъ, стоитъ разная посуда и утварь.

 

Освѣщеніе избы бываетъ различно. Полѣшукъ придумалъ для этого особый снарядъ, именно лучникъ, сдѣланный изъ толстыхъ лубковъ, съ узкимъ отверстіемъ вверху и широкимъ внизу. Въ потолкѣ устроено отверстіе, чрезъ которое во время топки выходитъ дымъ изъ избы. Въ это же отверстіе вкладываютъ лучникъ узкимъ концомъ и прикрѣпляютъ посредствомъ особыхъ крючковъ. Къ широкому же концу лучника прикрѣпляютъ желѣзными крючками желѣзную рѣшетку, называемую посвѣтъ. На эту рѣшетку кладутъ мелкія полѣнца и сердцевину смолистой сосны и зажигаютъ. Выходитъ освѣщеніе очень яркое. Отверстіе въ потолкѣ, когда въ немъ нѣтъ нужды, задвигается особымъ засовомъ. Этотъ способъ освѣщенія, дешевый и удобный, самый употребительный. Но другіе устраиваютъ иначе освѣщеніе. Лучникъ приспособляютъ изъ толстаго холста, покрытаго слоемъ мѣла, къ которому привѣшиваютъ посвѣтъ. Наконецъ во многихъ деревняхъ придерживаются обыкновеннаго въ цѣлой Бѣлоруссіи способа освѣщенія, именно посредствомъ лучины, воткнутой въ желѣзныя вилки, прикрѣпленныя къ деревянной подставкѣ.

 

Не много крестьянъ, не только въ Бѣлоруссіи, но и въ другихъ мѣстахъ, имѣютъ такую обильную и даже прихотливую пищу, какъ Полѣшукъ. Мы уже упомянули, что онъ охотникъ и рыболовъ, а какъ для охоты, такъ и для рыболовства ему нѣтъ надобности ходить далеко. У него все подъ рукою. Вотъ почему у него за обѣдомъ вы встрѣтите дикую утку, рябчика, бекаса, куропатку; продавать некому, въ городъ идти далеко, да и не всегда возможно. Онъ и съѣдаетъ въ свое удовольствіе, а ежели появится Еврей-покупщикъ, ему стоитъ только не много потрудиться ‒ и дичи сколько угодно. Онъ скупъ на порохъ и не считаетъ дичь достойною зарядовъ. Заряды онъ прячетъ на лося, на дикаго кабана или дикую козу. Для дичи онъ придумалъ иные способы. Для нея ему достаточно палки и сѣти. Онъ выдумалъ такъ-называемую манькуту, т. е. чучело, устроенное наподобіе птицы, подъ которой посыпается зерно гречихи. Тетерева слетаются къ манькутѣ и, когда ихъ соберется десятокъ или два, Полѣшукъ затягиваетъ ихъ въ сѣть и потомъ бьетъ палкою. А то есть у него и другой способъ. У него приспособлена ручная утка, которой лапки онъ прикрѣпляетъ къ деревянному кружку, вокругъ посыпаетъ зерно и пускаетъ кружокъ на воду, обыкновенно въ кустарники. Кружокъ прикрѣпляется длинною бичевкою къ шесту, вколоченному въ землю, а въ кустарникахъ разставлено много силковъ. Ученая утка подымаетъ гвалтъ, селезни летятъ къ ней и падаютъ въ силки. Такимъ образомъ добываютъ десятки, даже сотни селезней. Ихъ солятъ {346} въ бочонкахъ, коптятъ какъ ветчину и, если есть возможность сбыта, продаютъ на мѣстѣ, или же передаютъ на коммиссію своимъ землякамъ, ежегодно отправляющимся для сбыта рыбы, дичи и т. п. въ Вильно и другіе города. Зайцевъ Полѣшуки не жалуютъ и рѣдко убиваютъ.

 

Полѣшукъ лакомится и лучшими сортами рыбы. Ея такъ много, и она такъ дешева, что отъ продажи выручается очень мало; но и самая продажа возможна только при случаѣ, когда Еврей завернетъ въ деревню, ѣхать же для этого иногда за 50 и даже за 100 верстъ въ городъ или мѣстечко нѣтъ возможности даже лѣтомъ. Зимою, на базарахъ, за лучшихъ сортовъ мерзлую рыбу платятъ отъ 3 до 5 коп. за фунтъ. И несмотря на такую дешевизну, въ мѣстахъ, недалеко отъ базара отстоящихъ, рыболовы получаютъ по сто и болѣе рублей за одну рыбу. Этого мало. Въ мѣстахъ, гдѣ представляется особенно удобная ловля рыбы, нѣкоторые изъ поселянъ исключительно занимаются рыболовствомъ и заготовляютъ сушеную рыбу въ большихъ количествахъ. Вьюновъ, отличающихся здѣсь особеннымъ вкусомъ, нанизываютъ на тоненькіе прутики, поджариваютъ на огнѣ, а потомъ сушатъ. Этого рода торговцы развозятъ свою рыбу по разнымъ городамъ, въ особенности же ѣдутъ въ Кіевъ и Вильно, гдѣ еще съ XV столѣтія на Большой улицѣ, въ части, называемой амбары, Пинчуки продаютъ свои товары, какъ-то: сушеную и копченую рыбу, свиное сало, окорока, разнаго рода ветчину, соленыхъ утокъ въ бочонкахъ, сушеные грибы и т. п. Кромѣ того продаютъ воскъ, медъ, холстъ, особую тонкую ткань (по-польски называемую rzędzina) для завѣшиванія оконъ для защиты отъ нападеній мухъ и комаровъ, шляпы, картузы домашняго издѣлія, плетеные изъ мелкихъ деревянныхъ прутиковъ или пластинокъ, лукъ и разныя огородныя овощи. Жители Давидъ-Городка и Петрикова присылаютъ своей работы непромокаемые сапоги, пропитанные дегтемъ, продававшіеся въ прежнее время по рублю сер.! Изъ виленскихъ доходныхъ городскихъ росписей за прежнее время видно, что торговля этого рода была весьма значительна. Но барышами пользуются преимущественно мѣщане, жители городовъ и мѣстечекъ, коимъ крестьяне продаютъ свои произведенія, или же вручаютъ на коммиссію. Жители болѣе отдаленныхъ мѣстъ, для которыхъ сообщеніе затруднительно, вовсе не участвуютъ въ этой розничной торговлѣ, ограничиваясь только продажею дичи, рыбы и другихъ предметовъ кочевникамъ Евреямъ, посѣщающимъ ихъ деревни и отъ перепродажи получающимъ значительные барыши. Впрочемъ Евреи сбываютъ эти предметы на ярмаркахъ христіанамъ, мѣщанамъ торговцамъ, разъѣзжающимъ по большимъ городамъ. Ярмарки на Полѣсьѣ вообще весьма оживленны, сосредоточивая всѣ классы населенія. Для людей замкнутыхъ въ тѣсной средѣ, не покидающихъ своихъ жилищъ цѣлые мѣсяцы, понятно, ярмарка имѣетъ особенный интересъ и она даже весьма картинна.

 

Но возвратимся еще къ рыбной ловлѣ. Пинчуки и вообще Полѣшуки производятъ ее большею частью обыкновеннымъ неводомъ, сѣтями разной величины, особенно придуманными удочками, называемыми рогульками, блеснею, дорожками, наконецъ вершами и остями, т. е. баграми. Самый замысловатый способъ ‒ это ловля въ закатъ. Закатомъ собственно называютъ Полѣшуки притокъ рѣки. Орудіе, употребляемое для ловли рыбы именно въ притокахъ, называется также закатомъ. Во время половодья, извѣстно, рыба стремится въ притокъ, а когда вода начинаетъ убывать, тогда и устраивается ловко придуманная западня. Закатъ состоитъ изъ деревянныхъ пластинокъ, вышиною въ четыре аршина, перевитыхъ бичевкою. Его укрѣпляютъ кольями въ самомъ узкомъ мѣстѣ притока. Этотъ способъ весьма удаченъ и доставляетъ много пользы. Ловятъ еще посредствомъ ѣзъ, составляемыхъ изъ толстыхъ брусковъ, вколачиваемыхъ въ видѣ свай въ рѣку. Къ ѣзу привязываютъ въ срединѣ прочную сѣть, куда и попадаетъ рыба, а прикрѣпленный къ сѣти колокольчикъ, при малѣйшемъ сотрясеніи звонитъ, и тогда рыболовы мгновенно затягиваютъ сѣть, послѣ чего, конечно, добыча уже не уйдетъ. Ѣзы впрочемъ устраиваются преимущественно на большихъ осетровъ, на рѣкѣ Случѣ. Осетры направляются въ Припеть, въ которую Случь впадаетъ близъ Турова. {347}

 

Можетъ случиться, что у Полѣшука въ неурожайный годъ не хватитъ хлѣба, но въ дичи и рыбѣ у него никогда не бываетъ недостатка. Прибавьте къ этому необыкновенное обиліе грибовъ, которые онъ сушитъ и солитъ, ягодъ разныхъ породъ, орѣховъ, наконецъ обиліе меду. Въ садикахъ у него водятся фрукты; въ огородахъ ‒ огородныя овощи.

 

Изъ этого мы видимъ, что, несмотря на отчужденность Полѣсья отъ всего міра, на замкнутую его жизнь среди болотъ и водныхъ разливовъ на цѣлые мѣсяцы, жизнь Полѣшука въ матеріальномъ отношеніи вполнѣ обезпечена и даже при существованіи крѣпостнаго права предоставляла ему много средствъ заработка, особенно въ прибрежныхъ мѣстахъ у пристаней и близъ городовъ и мѣстечекъ.

 

Способъ обработки земли, орудія для этого употребляемыя до сихъ поръ еще немногимъ отличаются отъ временъ первобытныхъ. Никакихъ улучшеній, нововведеній въ этомъ отношеніи не существуетъ, да никто объ этомъ и не заботился. Поля обрабатываютъ волами, случается и такъ, что запрягаютъ вола и корову, а то и лошадь съ коровою. Главный, самый тяжелый трудъ лежитъ на мужчинѣ: онъ коситъ, пашетъ, сѣетъ, молотитъ. Женщина жнетъ, обрабатываетъ огороды. Собираніе сѣна ‒ дѣло общее всѣхъ половъ и даже возрастовъ.

 

Для склада хлѣбовъ устраиваютъ досчатый полъ на четырехъ столбикахъ съ деревянными кружками на верху, для защиты отъ мышей; на нихъ складываютъ хлѣбъ въ скирды, т. е. стоги. Другой способъ склада хлѣба замысловатѣе. Укрѣпляютъ въ землю два высокихъ столба: между ними стелютъ перекладины, на такомъ одна отъ другой разстояніи, чтобы промежъ нихъ пролѣзалъ снопъ, колосьями внизъ и такъ далѣе, одинъ снопъ возлѣ другаго. Этотъ способъ считаютъ весьма практичнымъ, ибо зерно защищается отъ мышей, отъ птицъ и даже отъ дождя. Такое устройство называется озероды.

 

Луговъ даже у самаго бѣднаго Полѣшука такое обиліе, что онъ не всегда въ состояніи собрать все сѣно. Только въ мѣстахъ ближайшихъ къ городамъ и мѣстечкамъ сѣно имѣетъ какую-нибудь цѣнность, до такой степени ничтожную, что за большой возъ даютъ едва 10 фунтовъ соли.

 

Зато Полѣшуки, какъ мы уже говорили, вообще держатъ много скота. Мѣстныя условія дозволяютъ даже бѣднѣйшимъ крестьянамъ содержать много свиней. Любимая пища свиней, жолуди, здѣсь въ изобиліи. Замѣчательно то, что во многихъ мѣстахъ хозяева на цѣлое лѣто выгоняютъ своихъ свиней въ лѣсъ и до глубокой осени вовсе не заботятся объ нихъ. Лѣсная природа, болота, жолуди ‒ представляютъ для свиней всевозможныя удобства. Онѣ жирѣютъ и плодятся въ лѣсу. Оригинальна оборона свиней отъ волковъ и даже медвѣдей. Свиньи всегда держатся вмѣстѣ, ходятъ гурьбой; въ случаѣ нападенія на нихъ, онѣ умѣютъ такъ тѣсно сплотиться, образуя четыреугольникъ и забравъ всѣхъ меньшихъ въ средину, подымутъ такой ревъ, что и самые свирѣпые волки не рѣшаются сдѣлать на нихъ нападеніе, а были случаи, когда одиночные волки были растерзаны свиньями.

 

Осенью для хозяевъ много хлопотъ возвратить въ деревню одичалое стадо свиней. Въ этомъ успѣваютъ только женщины, которыя прошлою зимою кормили ихъ. Онѣ умѣютъ приманить ихъ къ себѣ, голосъ ихъ узнаютъ старыя свиньи и послѣ многихъ, иногда продолжительныхъ ухаживаній, слѣдуютъ за женщинами, а за старыми идутъ и молодыя. Является мужская помощь, и такимъ образомъ, постоянно заманивая голосомъ и бросая ломти хлѣба, приводятъ ихъ въ деревню. Пинчуковское сало и копченое мясо славятся въ Литвѣ и конечно доставляютъ хозяевамъ большія выгоды.

 

Мѣстныя условія содѣйствуютъ также сильному распространенію пчеловодства. Ульи содержатся обыкновенно въ лѣсу, на соснахъ. Ихъ защищаютъ особо придуманными западнями отъ медоѣдовъ, т. е. медвѣдей. Объ устройствѣ этихъ западней мы уже говорили въ предъидущемъ очеркѣ.

 

Какъ въ жизни и домашней обстановкѣ, такъ и въ одеждѣ, Полѣшукъ также {348} консервативенъ. Онъ не любитъ нововведеній и придерживается прадѣдовскихъ обычаевъ. Кромѣ шапки да ради праздника сапогъ, вся его одежда домашняго издѣлія, а матеріаломъ для него служатъ ленъ, пенька, шерсть, овчина, лыко. Зимой и лѣтомъ онъ носитъ суконный, очень толстый, совершенно бѣлый зипунъ, т. е. свиту. Бываютъ однако зипуны и сѣрые или пестрые. Это зависитъ отъ достаточности средствъ хозяина. У кого много бѣлыхъ овецъ, у того и свита бѣлая, но у кого разношерстныя овцы, у того и свита пестрая, до того пестрая, что напр. рукава черные, передъ бѣлый, а спина бурая. Свита да зимою полушубокъ составляютъ главную принадлежность одежды Полѣшука. Никакихъ особыхъ затѣй, камзоловъ, платковъ ‒ онъ не знаетъ. Всѣ носятъ красные пояса домашней работы. На головѣ лѣтомъ поярковая шляпа, зимою шапка изъ сѣрыхъ баРФовъ. Съ лѣвой стороны у него виситъ шабета, т. е. калита съ деньгами, кремнемъ, трутомъ и непремѣнно складной ножъ. На ногахъ лапти съ бѣлыми онучами, обвязанными до колѣнъ ремешками или обыкновенными бичевками. Сапоги надѣваютъ только въ праздники, отправляясь въ церковь, на ярмаркахъ въ городѣ или мѣстечкѣ. Одна пара сапогъ служитъ иногда цѣлой семьѣ, мужчинамъ и женщинамъ. Послѣднія надѣваютъ ихъ зимою, когда идутъ на рѣчку для стирки бѣлья.

 

Женщины носятъ синіе или зеленые чугаи, юпки суконныя, обшитыя лентой, или изъ ситца. Многія носятъ запаски и плахты, состоящія изъ куска клѣтчатаго домашняго нздѣлія шерстянаго толстаго холста. Плахта эта обвиваетъ все тѣло очень узко отъ стана, немного ниже колѣнъ. Такой нарядъ очень идетъ къ красивымъ дѣвушкамъ и молодымъ женщинамъ. На головѣ носятъ родъ высокаго кокошника, называемаго головой, котораго передняя часть украшена цвѣтною матеріей, а затѣмъ кокошникъ обвивается кускомъ бѣлаго холста, котораго концы спускаются сзади до пояса, спереди же, такой-же кусокъ холста окутываетъ щеки и уши, а концы загибаются между кокошникомъ и верхнею обвивкою. Такой точно головной уборъ мы видимъ на прилагаемомъ рисункѣ. Собственно это типы мѣщанъ изъ Давидъ-городка, но женскій головной уборъ совершенно схожъ съ тѣмъ, который носятъ сельскія жительницы. Впрочемъ, оригинальный этотъ уборъ уже начинаетъ выходить изъ употребленія. Какъ головные уборы, такъ и вообще костюмы женщинъ примѣняются къ обычаямъ Бѣлоруссовъ или Малоруссовъ.

 

Казалось-бы, что климатическія условія, вѣчная сырость, болотныя испаренія, туманы должны имѣть самое вредное вліяніе на здоровье жителей. Между тѣмъ, глубокій знатокъ Полѣсья, Эремичъ, свидѣтельствуетъ, что народъ здѣсь здоровѣе, нежели въ другихъ мѣстахъ. Несмотря на тяжелый трудъ, которымъ были обременены мѣстные крестьяне во время крѣпостнаго права, Полѣшуки здоровы, сильны и долговѣчны. Столѣтній старецъ или старуха здѣсь не рѣдкость. Чахоточныхъ здѣсь почти не бываетъ. Лѣсной воздухъ, пропитанный смоляными испареніями, кажется, болѣе всего содѣйствуетъ сохраненію здоровья. Этому же вѣроятно помогаетъ обильная мясная и рыбная пища, недоступная крестьянамъ въ другихъ мѣстахъ. Холера дѣйствовала довольно слабо только на окраинахъ, гдѣ болѣе частыя сношенія съ сосѣдними городами. Внутри же Полѣсья ея вовсе не было.

 

Есть однако въ долинѣ Припети привиллегированная, такъ сказать, болѣзнь ‒ это колтунъ. Колтуномъ собственно называютъ сбившіеся въ одну большую кучу волосы на головѣ, спутавшіеся, склеившіеся и образующіе иногда въ цѣлый аршинъ длины безобразную массу, спадающую на плечи и обтягиваемую холстомъ, а кто побогаче ‒ клеенкой. {349}

 

Отчего зарождается этотъ колтунъ, есть-ли это, въ самомъ дѣлѣ, какъ полагаютъ, принадлежность этой низменной и болотистой мѣстности, или же просто образуется вслѣдствіе неряшества, которымъ грѣшатъ Полѣшуки ‒ рѣшить трудно. Многіе ученые медики вовсе не признаютъ колтуна особою болѣзнею. Но страннѣе то, что, по понятіямъ мѣстныхъ жителей, колтунъ считается скорѣе спасительнымъ лекарствомъ, освобождающимъ отъ худосочія, ломоты въ костяхъ, колотья, головныхъ болей, язвъ и другихъ болѣзней. Когда колтунъ совьется, всѣ эти болѣзни уступаютъ. Человѣкъ совершенно здоровъ и только ропщетъ на тяжесть, которую поневолѣ долженъ двигать на головѣ и плечахъ. Такъ продолжается иногда десятки лѣтъ, а потомъ колтунъ самъ собою отдѣляется, подъ сгущенной, безобразной массой на головѣ вырастаютъ волосы и тогда вполнѣ созрѣвшій колтунъ отпадаетъ. Иногда его отрѣзываютъ, что не всегда безопасно. Преждевременная отрѣзка возвращаетъ прежнія болѣзни и въ особенности проявляется язвами на ногахъ.

 

Надобно еще замѣтить, что колтунъ вовсе не исключительная принадлежность Пинскаго полѣсья. Съ колтуномъ можно встрѣтить людей изъ высшаго круга какъ въ Литвѣ, такъ и Бѣлоруссіи, а также въ Польшѣ и въ Венгріи.

 

Въ нравственномъ отношеніи жители Пинскаго полѣсья во многомъ превосходятъ своихъ бѣлорусскихъ и малорусскихъ сосѣдей.

 

Скученная жизнь, представляющая возможность надзора другъ за другомъ, придаютъ этой жизни характеръ патріархальный, относительное довольство, покрайней мѣрѣ въ пищѣ и одеждѣ, а главное отсутствіе соблазна, какой представляютъ города и мѣстечки, посѣщаемые Полѣшукомъ очень рѣдко ‒ всѣ эти условія, понятно, не допускаютъ развиваться порокамъ. Пороки, конечно, есть, но и они порождаются мѣстными условіями жизни и не всегда считаются даже пороками, напр. близкія соотношенія половъ, но отнюдь не изъ корыстныхъ видовъ. За то разбои, грабежи, поджоги, святотатство, не знаемъ какъ теперь, но еще въ недавнее время были совершенно неизвѣстны. Воровство случается, но очень рѣдко. Ужаснѣйшимъ изъ преступленій по народнымъ понятіямъ считается похищеніе меду изъ улья. Встарину же, какъ гласитъ преданіе, подобное дѣяніе вызывало странное, варварское наказаніе: похитителю вырѣзывали пуповину и приколачивалн ее гвоздемъ къ соснѣ, на которой стоялъ улей, изъ коего украденъ медъ. Несчастнаго вора гоняли вокругъ сосны до тѣхъ поръ, пока онъ съ дикимъ, истерическимъ хохотомъ не падалъ мертвый. Похищеніе меду до такой степени приводитъ въ гнѣвъ Полѣшуковъ, что даже и теперь старики, разсказывая объ описанныхъ нами выше омерзительныхъ наказаніяхъ, находятъ это въ порядкѣ вещей, по пословицѣ, ‒ по дѣломъ вору мука.

 

Набожность среди населенія въ Пинскомъ краѣ очень сильна. Исполненіе религіозныхъ обрядовъ соблюдается повсемѣстно. И несмотря на это, христіанская обрядность до такой степени перепутана здѣсь съ древне-языческою, что народъ не умѣетъ даже отличить одной отъ другой. Духовенство не всегда озабочивается вразумлять и наставлять въ этомъ отношеніи своихъ прихожанъ. Но нельзя слишкомъ и винить духовенство, когда вспомнимъ, что деревни и поселки отстоятъ отъ прихода на десятки верстъ и что прихожане на цѣлые мѣсяцы бываютъ отрѣзаны отъ своего пастыря во время разливовъ. Консервативное начало развито въ народѣ такъ сильно, что онъ не посмѣлъ-бы даже нарушить въ чемъ либо завѣтовъ прошлаго и не исполнить того или другаго обряда, установившагося обычаемъ. Народъ поетъ разныя священныя пѣсни, конечно, мало понимая ихъ содержаніе; но въ то же время, безсознательно и едва-ли понимая истинное значеніе ‒ онъ поетъ пѣсни съ воззваніями къ Черно-богу, какъ наприм.:

 

Быў на Руси Черный богъ,

Предъ нимъ стояў Туровъ рогъ и т. д.

 

Или: Пане круку, пане круку (воронъ).

Черна бога старшій внуку! {350}

 

Пѣсни этого рода вы и теперь услышите въ окрестностяхъ Пинска, Турова и въ другихъ мѣстахъ Полѣсья.

 

Мы уже познакомили читателя съ большею частью здѣшнихъ обрядовъ: укажемъ еще на нѣкоторые, особенно выдающіеся.

 

Мы знаемъ, какое уваженіе питалъ первобытный человѣкъ къ камню. Значеніе камня, въ легендѣ, въ пѣснѣ, и до сихъ поръ еще живо у всѣхъ славянскихъ народовъ. Оно живетъ въ цѣлой Бѣлоруссіи и въ долинѣ Припети. Древнія преданія о камняхъ перепутались съ христіанскими легендами. Сказанія о превращеніяхъ въ камни, въ главныхъ основаніяхъ, повторяются въ разныхъ мѣстностяхъ одни и тѣ же. Такъ напр. въ Вилейскомъ уѣздѣ, недалеко отъ мѣстечка Курженца есть камень, называемый Гомсинъ. Преданіе говоритъ, что на этомъ мѣстѣ жилъ сапожникъ Гомсинъ. Народъ, проходя мимо ко всенощной, приглашалъ и его съ собою; но Гомсинъ отвѣчалъ, что если теперь наступаетъ великъ день, то онъ вмѣсто одной сошьетъ двѣ пары сапогъ. Когда же народъ возвращался изъ церкви, то на томъ мѣстѣ, гдѣ стояла хижина сапожника, лежалъ этотъ камень. Хижина и самъ Гомсинъ превратились въ камень, который съ этого времени и называется Гомсинъ.

 

Въ Пинскомъ полѣсьѣ существуетъ такого же рода легенда. Полѣшукъ въ первый день Свѣтлаго Христова Воскресенья запрягъ воловъ и началъ пахать землю, объясняя точно такъ же какъ Гомсинъ, что въ великъ день онъ вдвое больше вспашетъ поля. За это и онъ вмѣстѣ съ волами и сохой были превращены въ камни.

 

Такихъ разсказовъ о превращеніи въ камни очень много. Разсказывающіе убѣждены, что они видятъ на камняхъ человѣческія лица, животныхъ и т. д., слышатъ даже жалобные стоны, выходящіе изъ-подъ камней, прибавляя, что отцы и дѣды ихъ видѣли струившуюся кровь изъ камня. Къ поддержанію суевѣрныхъ мнѣній о превращеніи въ камни какъ людей, такъ и животныхъ, даже неодушевленныхъ предметовъ, много содѣйствуетъ то, что въ особенности въ Пинскомъ полѣсьѣ, въ болотахъ, на берегахъ рѣкъ и озеръ дѣйствительно много камней, имѣющихъ необыкновенныя формы, которымъ досужая фантазія придаетъ фантастическія уподобленія. Камни эти, дѣйствіемъ водъ, изборождены рытвинами, на другихъ образовались выпуклости, или глубокія впадины, нѣкоторые имѣютъ округленные выступы, что имъ придаетъ видъ головы. Все это тѣ же фетиши, которымъ первобытные люди придавали значеніе воплощенныхъ божествъ. Во многихъ мѣстахъ народъ безсознательно почитаетъ ихъ; извѣстно, что нѣкоторые камни скоблятъ, и образующійся отъ этого порошекъ служитъ лекарствомъ.

 

И теперь, когда въ полѣ замѣтятъ заломъ, или такъ называемую завитку во ржи, что конечно считается дѣломъ колдуна или чаровника, если и не самого чорта, то приглашаютъ священника, чтобы онъ выдернулъ завитку и совершилъ молебствіе. Вырванная же завитка сожигается непремѣнно на щепахъ осины, разбитой громомъ.

 

Еще Геродотъ увѣрялъ, что Невры, жившіе будто бы близъ р. Пины и потомъ поселившіеся среди славянскаго племени Будиновъ, т. е. первобытныхъ жителей долины Припети, всѣ были волшебниками-чародѣями, что каждый изъ нихъ покрайней мѣрѣ разъ въ годъ превращался на нѣсколько дней въ волка. Надобно думать, что существовалъ обычай носить шубу шерстью вверхъ и что это именно дало поводъ къ предположенію о мнимомъ превращеніи въ волка. Неменѣе того, вѣра въ такое превращеніе и теперь, по истеченіи 2240 лѣтъ, существуетъ не только въ Пинскомъ полѣсьѣ, но и въ цѣлой Бѣлоруссіи. Такой оборотень у Полѣшуковъ имѣетъ даже свое названіе: вовкулакъ.

 

Мы не станемъ удивляться, что Полѣшуки, этотъ до сихъ поръ младенческій народъ, вѣрятъ въ колдуновъ, чародѣевъ, волшебниковъ, въ бабу-ягу, о которой и теперь поютъ пѣсню:

 

Баба-яга, косцяная нога,

На ступѣ ѣдзець, тоукачомъ паганяець,

Мятлой сляды заметаець. {351}

 

Все сверхъестественное, не находя существеннаго объясненія, поражаетъ воображеніе младенчествующаго народа; а люди поумнѣе умѣютъ пользоваться суевѣріемъ, принимая на себя роль волшебниковъ, доставляющую имъ выгоды.

 

Вліяніе такихъ знахарей, чаровниковъ сильнѣе всякаго другаго. Чаровникъ умѣетъ объяснять значеніе тѣхъ грозныхъ явленій, которыми такъ обильна дикая природа. Объясненія же эти, конечно, направлены къ тому, чтобы возбуждать еше большій ужасъ, чтобы мечтательный, суевѣрный Полѣшукъ не переставалъ вѣрить въ лѣшихъ, русалокъ; чтобы въ завываніи вѣтра, въ неистовомъ ревѣ бури ему слышался то хохотъ русалокъ, то голосъ лѣшаго, то стоны вампира (упира). А этотъ упиръ сосетъ кровь спящаго человѣка. Ударитъ громъ ‒ это перунъ, или, по современному представленію Полѣшука, это Илья пророкъ, разъѣзжающій по небу въ огненной колесницѣ и изъ-подъ копытъ лошадей котораго сыплются искры ‒ молніи. Вѣрованіе это общее всѣмъ почти Бѣлоруссамъ; но Полѣшукъ прибавляетъ, что каждая такая искра, упавшая на землю, убиваетъ дьявола. Чтобы спастись, послѣдній обращается въ черную собаку, но искра небесная не щадитъ и оборотня.

 

Какъ повсюду въ Бѣлоруссіи, такъ и здѣсь нельзя тушить пожара, возникшаго отъ громоваго удара. Только богатый человѣкъ можетъ потушить такой пожаръ, но не иначе, какъ заливая его молокомъ. Когда во время грозы вихрь образуетъ столбъ пыли, это значитъ, что нечистая сила гуляетъ; если подобраться подъ такой столбъ и уткнуть остріе ножа въ землю, то изъ земли прыснетъ кровь. Въ страшныхъ лѣсныхъ ураганахъ, разрушающихъ сотни деревъ, Полѣшукъ видитъ чортову свадьбу. Чаровникъ, глазу котораго доступны всѣ дьявольскія продѣлки, объясняетъ народу, какъ надъ лѣсомъ мчится дьявольскій свадебный поѣздъ, показываетъ, гдѣ сидитъ новобрачная, гдѣ дружки и т. д.; въ то же время онъ обращаетъ вниманіе на музыку, сопровождающую свадебный поѣздъ, музыку, которую всѣ слышатъ: это гулъ, завыванье, стоны урагана.

 

Любопытно сказаніе о происхожденіи медвѣдя. Богъ расхаживалъ по землѣ. Какому-то человѣку пришла мысль напугать Бога. Онъ выворотилъ тулупъ шерстью вверхъ, закутался въ него и на четверенькахъ подползъ къ Богу. Но Богъ, конечно, не испугался, узналъ продѣлку человѣка и въ наказаніе опредѣлилъ быть ему медвѣдемъ.

 

Холера, повальныя болѣзни не являются сами собою. Это послѣдствія пришествія смертоносной дѣвы, расхаживающей съ огненнымъ вѣнкомъ на головѣ, съ кровавой холстиной въ рукахъ. Она проникаетъ всюду, и гдѣ только появится, люди мрутъ сотнями.

 

Да и обыкновенныя болѣзни пораждаются не случайностями, не естественнымъ путемъ, но навожденіемъ голыхъ, простоволосыхъ вѣдьмъ, или знахарей, владѣющихъ тайною наврочить, т. е. сглазить. Опытному знахарю очень легко испортить человѣка. Достаточно, если онъ подброситъ подъ уголъ дома зачарованное яйцо или зелье, броситъ въ колесо телеги засушенную лягушку. Опаснѣе же всего, если напоитъ водкою, заправленною змѣинымъ ядомъ. Такая водка кипитъ какъ на огнѣ, почему знахарь обыкновенно и подноситъ ее въ потьмахъ, чтобы человѣкъ ничего не замѣтилъ и выпилъ. Ядъ добываетъ знахарь отъ живой змѣи. Поймавъ живую змѣю, знахарь умудряется вложить ей въ пасть зерно боба, а затѣмъ сѣчетъ ее розгой до тѣхъ поръ, пока не околѣетъ. Вынутый изъ пасти бобъ, онъ сажаетъ въ землю, а цвѣтъ отъ него и служитъ страшнѣйшимъ ядомъ. Но это средство употребляетъ знахарь только въ крайнихъ случаяхъ, когда ему нужно совсѣмъ извести человѣка.

 

Мы разсказывали о Церешкѣ, какъ онъ нашелъ въ Купалину ночь цвѣтъ папоротника, какъ сталъ всевѣдущимъ и какъ потомъ лишился этого цвѣтка. Полѣшукъ иначе передаетъ такой же случай. Онъ случайно тоже наступилъ на такой цвѣтъ, который попалъ ему въ лапоть, и въ ту же минуту сталъ всезнающимъ, всепонимающимъ и всемогущимъ. Онъ слышалъ и понималъ, что говорятъ между собою деревья, птицы, собаки, звѣри. Изъ бесѣды сосенъ, вороновъ и собакъ онъ узналъ, гдѣ зарыты клады, и добылъ ихъ. Вѣщій даръ открылъ {352} ему тайны, никому невѣдомыя, указалъ на страшныхъ преступниковъ, на которыхъ даже никакое подозрѣніе не падало. Все это сдѣлало его богатымъ и знаменитымъ. Но такое блаженное состояніе недолго продолжалось. Случайно перешагнулъ онъ черезъ колоду дерева, сваленнаго бурею. Цвѣтъ исчезъ, а съ нимъ исчезло и его могущество. Богатство пошло прахомъ.

 

Праздникъ Коляды, весенняго Егора, Русальной недѣли, или Куста, Купалы, Дзядовъ и др. имѣютъ такое значеніе, какъ и въ остальной Бѣлоруссіи. О знаменитой козѣ мы тоже говорили. Всѣхъ же обрядовъ, унаслѣдованныхъ тысячелѣтіями, исчислить невозможно. Они повторяются при всевозможныхъ случаяхъ. Конечно, большая часть ихъ примѣнена къ христіанскимъ праздникамъ; но подкладка чисто языческая.

 

Общеизвѣстная пословица «Бога люби и чорта не гнѣви» особенно примѣнима къ Полѣшуку. Въ самомъ дѣлѣ, онъ почитаетъ Бога, какъ силу благодатную, но понятіе о Его всемогуществѣ у него смутно. Онъ знаетъ, что всякое добро происходитъ отъ Бога и что, слѣдовательно, Богъ ему не сдѣлаетъ зла; всякое же зло происходитъ отъ чорта и его клевретовъ. Вотъ почему онъ страшно боится чорта. Чортъ, какъ сила злая, грозная, истребительная, вѣчно у него передъ глазами. Онъ постоянно долженъ защищаться отъ проявленій этой грозной силы, и вотъ онъ прибѣгаетъ подъ покровительство чортовыхъ адептовъ, знахарей, чаровниковъ, вѣдьмъ. Онъ у нихъ заискиваетъ, задобриваетъ ихъ; ибо, по его понятіямъ, только они могутъ его предохранить отъ всякихъ случайныхъ невзгодъ. Черезъ ихъ посредство онъ можетъ пріобрѣсть богатство, откупиться отъ тяжкой болѣзни, ожидать исполненія своихъ желаній, осуществленія надеждъ.

 

Если же не задобрить этихъ страшныхъ адептовъ сатаны, они могутъ вредить человѣку на каждомъ шагу, навести болѣзнь и самую смерть, испортить скотину и т. д. Сама природа заключаетъ въ нѣдрахъ своихъ столько явленій, наводящихъ ужасъ на человѣка, что онъ считаетъ необходимостью для защиты себя и своихъ ближнихъ прибѣгать подъ покровительство знахаря, не брезгая указываемыми имъ разными колдовствами и нечистою обрядностью.

 

Колядки считаются на Полѣсьѣ самымъ торжественнымъ праздникомъ, а главная ихъ принадлежность ‒ кутья или куцья составляетъ не только необходимость, но предметъ символическаго значенія. Не въ одни Колядки, но и въ теченіе цѣлаго года, при всѣхъ особенно {353} важныхъ случаяхъ, кутья всегда играетъ видную роль. Безъ кутьи не бываетъ ни похоронъ, ни поминокъ. Она связана съ воспоминаніями объ умершихъ до такой степени, что на Полѣсьѣ самый обрядъ, когда подаютъ на столъ кутью, называется дзѣдами. Дѣдамъ всегда ставятъ кутью на подоконникѣ, и многіе вѣрятъ, что покойники ее съѣдаютъ. Въ сочельникъ же не только дѣдовъ, но и морозъ приглашаютъ на кутью. Приглашеніе это въ нѣкоторыхъ мѣстахъ сопровождается стрѣльбою изъ ружья или пистолета. Понятно, что въ этомъ случаѣ морозъ, или Зюзя, имѣетъ миѳическое значеніе. Это и есть черный демонъ, Карачунъ, или Ситивратъ, подземное существо, у котораго супруга Морана, т. е. смерть. Мы видимъ здѣсь повтореніе общей черты ‒ боязни и желанія задобрить черную силу.

 

Праздникъ весенняго Ярилы, т. е. св. Георгія, также какъ и вездѣ въ Бѣлоруссіи, отправляется не только въ деревняхъ, но и въ городахъ, и мѣстечкахъ. Почти все населеніе спѣшитъ въ этотъ день въ поле, гдѣ и пируетъ до глубокой ночи. Это у нихъ называется «выходомъ на росу».

 

Существуетъ и здѣсь извѣстный «Рахманскій вялыкъ дзѣнь», но здѣсь, какъ и въ нѣкоторыхъ другихъ мѣстахъ, онъ называется «Навскимъ». Празднуется онъ не такъ, какъ напр. у Галицкихъ Русиновъ, въ двадцатый день послѣ Свѣтлаго Христова Воскресенья, но постоянно на Ѳоминой недѣлѣ. Значеніе праздника здѣсь опредѣляется ясно: это день Свѣтлаго Христова Воскресенья у покойниковъ. Любопытно еще то, что въ Навскій день, отправляясь на кладбище съ краснымъ яйцомъ, Полѣшуки говорятъ: «идемъ христосоваться съ покойниками», причемъ яйца одни съѣдаютъ, другіе оставляютъ на могилахъ. Но этимъ дѣло не оканчивается ‒ на кладбищахъ до поздней ночи происходитъ страшная оргія.

 

Картина Пинскаго полѣсья, или долины Припети, которую мы здѣсь начертили, отчасти относится уже къ прошлому. Мы старались коснуться по возможности всѣхъ его особенностей именно потому, что уже началось культурное преобразованіе Пинскаго полѣсья. Конечно, это только починъ. Не легко измѣнить природу страны въ ея дикихъ и грозныхъ проявленіяхъ, природу, на образованіе которой такою, какъ она есть, вліяли перевороты земные и тысячелѣтія; не легко измѣнить и характеръ, обычаи и всѣ этнографическія особенности народа, въ которомъ эта же природа, забросившая его какъ будто на край свѣта и окружившая всевозможными естественными препонами къ его культурному развитію, выработала особаго рода консерватизмъ, не легко податливый и готовый всегда отстаивать свои бытовыя отношенія. {354}

 

 

096d050d8f08.jpg

{342}

 

e78bfd038ccc.jpg

{343}

 

c7e7fcf515e2.jpg

{345}

 

0ac25df039f1.jpg

{349}

 

2d83bf1ff555.jpg

{353}

 

Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Т. 3. Ч. 1: Литовское полесье; Ч. 2: Белорусское полесье / Под общ. ред. П.П. Семёнова. СПб. ‒ М.: Тип. М.О. Вольфа, 1882. С. 340‒354.

Ответить