"ЧТО ТАКОЕ ГАЛИЦІЯ?"
shutoff
28.05 2020
Журналы заседаний Временного правительства: Март – октябрь 1917 года. В 4-х т.
Извините ув-й г-н Стефан, но какое отношение имело заседающее в СПб Временное Правительство к "ГАЛИЦИИ"? Я даже упоминаний о ней не нашёл в этом Вашем посте. Вы тему не попутали? Или теперь Вы будите здесь нам перепечатывать в этой теме все 4 тома этого издания?
Стефан
28.05 2020
Я не намерен поощрять лень невежественного "германскоподданного" тролля, который пропагандирует нацизм, ненавидит целые расы и народы и пытается оправдать Гитлера и "власовцев", но почти ничего не знает о Галиции.
http://istorya.ru/fo...e=7#entry465723
http://istorya.ru/fo...e=9#entry495925
http://istorya.ru/fo...=10#entry497130
http://istorya.ru/fo...e=4#entry424959
http://istorya.ru/fo...e=4#entry425031
http://istorya.ru/fo...e=6#entry432994
Глупый наследник Гёббельса, который сбежал в Санкт-Петербург, даже не стал читать приведённый документ, где есть информация по теме ветки. Старый нацист из Мариуполя всё время пытается загадить побольше веток своей лживой пропагандой межнациональной розни и расизма. Держу пари, этот замшелый ксенофоб-мракобес, призывающий сжигать книги, как и его предшественники в 1933 г., скоро начнёт бездоказательно клеветать на меня. Ведь приведённые исторические источники развенчивают нацистскую ложь недалёкого мариупольско-питерского пропагандиста в адрес целого народа.
переход на личности
ддд
shutoff
30.05 2020
Ведь приведённые исторические источники развенчивают нацистскую ложь недалёкого мариупольско-питерского пропагандиста
Что Вы, ув-й и умнейший г-н Стефан, называете "приведёнными историческими источниками", по всей видимости, Вами? Всякую ересь и брехню из либеральной пропаганды Киева? Постарайтесь обратится к бандитским реалиям нац. батальонов если Вы действительно живёте на Донбассе.
Ещё раз обращаю Ваше внимание на Ваш селюковский бред полный не спровоцированных оскорблений. Постарайтесь научиться вести себя прилично, а то Вы выпадете из нашего воспитанного коллектива... Я понимаю, что рагульское прошлое предков даёт о себе знать, но и у нас не львовская помойка...
Стефан
30.05 2020
На бредовую клевету старого лживого "германскоподданного" расиста в мой адрес я отвечу позже. Нужно выложить ценные российские исторические источники, которые так бесят дряхлого лгуна, пропагандирующего ксенофобию.
№ 44
6 апреля 1917 года1
В заседании участвовали: министр-председатель – кн. Г.Е. Львов, министр юстиции – А.Ф. Керенский, министр финансов – М.И. Терещенко, министр земледелия – А.И. Шингарев, министр путей сообщения – Н.В. Некрасов, министр иностранных дел – П.Н. Милюков, министр народного просвещения – А.А. Мануилов, обер-прокурор Святейшего Синода – В.Н. Львов и товарищ министра внутренних дел – Д.М. Щепкин.
В заседании присутствовал государственный контролер И.В. Годнев.
Заседание открыто в 17 час.
1. Устные предложения министра земледелия:
а) О преподании председателю Временного исполнительного комитета в Ранненбурге, Рязанской губернии, Сухареву, ввиду происходивших в Раннеибургском уезде случаев самовольного разрешения крестьянами земельных вопросов, указаний на недопустимость подобного самоуправства и на необходимость руководствоваться в этом деле, впредь до разрешения его Учредительным собранием, постановлениями Временного правительства.
Предоставить министру земледелия:
1) Известить по телеграфу председателя Временного исполнительного комитета в Ранненбурге Сухарева о необходимости руководствоваться в земельном вопросе, впредь до его разрешения Учредительным собранием, постановлениями Временного правительства и о недопустимости какого бы то ни было в этой области самоуправства.
2) Упомянутое в предшествующей (1) статье извещение обнародовать во всеобщее сведение2.
б) О предоставлении члену Продовольственного комитета от Совета рабочих и солдатских депутатов Владимиру Густавовичу Громану образовать особую анкетную комиссию для выяснения количества имеющихся в стране необходимых для населения продуктов и материалов.
1) Предоставить члену Продовольственного комитета от Совета рабочих и солдатских депутатов Владимиру Густавовичу Громану образовать под его председательством, особую анкетную комиссию для выяснения количества имеющихся в стране продуктов и предметов первой необходимости (железа, тканей, керосина, кожи и т.д.), с тем чтобы комиссией этой в полуторамесячный срок были представлены: а) проект нормировки цен указанных продуктов и предметов, б) сведения о количестве их, которое может быть распределено между нуждающимся населением, и в) соображения о самых способах распределения упомянутых продуктов и предметов3. {237}
2) Предложить Владимиру Густавовичу Громану, ввиду облегчения ему выполнения означенных в предшедшей (1) статье задач, принять на себя обязанности директора Центрального статистического комитета.
в) О закупке в Маньчжурии 5.000.000 пудов хлеба для удовлетворения потребностей населения некоторых местностей Степного края и Сибири.
Предоставить министру земледелия закупить в Маньчжурии пять миллионов пудов хлеба для удовлетворения потребности в нем населения некоторых местностей Степного края и Сибири, ввиду ожидаемого в 1917 году неурожая.
г) О приспособлении под санаторию Царского домика в Красной Поляне Черноморской губернии.
Передать Царский домик в Красной Поляне Черноморской губернии в ведение Министерства торговли и промышленности с предоставлением ведомству разработать вопрос об использовании названного домика под санаторию.
2. Доложенные министром иностранных дел:
а) Записку Галицко-Буковинской комиссии при комитетах Юго-Западного фронта Всероссийского земского союза и Всероссийского союза городов по вопросу об установлении общих начал управления в занятых по праву войны областях Галиции и Буковины1.
1) Принять к руководству при разработке положения об управлении занятыми по праву войны областями Галиции и Буковины, приложенную записку Галицко-Буковинской комиссии при комитетах Юго-Западного фронта Всероссийского земского союза и Всероссийского союза городов.
2) Упомянутую в предшествующей (1) статье записку сообщить в копии, всем министрам для сведения.
б) Телеграмму Совещания объединенных национальных и общественных организаций и галицко-буковинских общественных деятелей об избрании Дмитрия Ивановича Дорошенко областным комиссаром Галиции и Буковины.
Утвердить Дмитрия Ивановича Дорошенко областным комиссаром Галиции и Буковины.
3. Устное предложение министра иностранных дел по вопросу об устройстве занятых по праву войны областей Турецкой Армении и о возложении на дежурного генерала штаба Кавказской армии, генерал-майора Евгения Евгеньевича Вышинского особых по управлению Арменией полномочий.
Вызвать по телеграфу дежурного генерала штаба Кавказской армии генерал-майора Евгения Евгеньевича Вышинского для участия в обсуждении вопроса об устройстве занятых по праву войны областей Турецкой Армении2.
4. Представления исполняющего обязанности министра внутренних дел:
а) О назначении комиссара Временного правительства для Главной дирекции Русского музыкального общества3. {238}
Предложить исполняющему обязанности министра внутренних дел представить кандидата на должность комиссара Временного правительства для Главной дирекции Русского музыкального общества.
б) О назначении ординарного профессора Московского университета Сергея Андреевича Котляревского комиссаром Временного правительства для заведования делами Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел1.
Назначить ординарного профессора Московского университета Сергея Андреевича Котляревского комиссаром Временного правительства для заведования делами Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел.
в) О назначении члена Государственной думы Аркадия Сергеевича Салазкина комиссаром Временного правительства по делам Нижегородской ярмарки.
Назначить члена Государственной думы Аркадия Сергеевича Салазкина комиссаром Временного правительства по делам Нижегородской ярмарки.
г) Об упразднении должности московского генерал-губернатора и состоящей при нем канцелярии2.
I. Упразднить должность московского генерал-губернатора и состоящую при нем канцелярию.
II. Чинов, находящихся на службе в канцелярии московского генерал-губернатора, оставить за штатом, на общем основании, за исключением личного состава иностранного отделения канцелярии и экзекутора (он же казначей и смотритель) генерал-губернаторского дома, коих передать, вместе с делопроизводством, в ведение комиссара по Москве.
III. Мобилизованных из состава означенной в предшедшем (II) отделе канцелярии лиц, не исключая курьеров и сторожей, семьи которых пользуются квартирами в генерал-губернаторском доме, оставить в этих квартирах, сохранив за ними до окончания военных действий и получаемое по штату содержание.
IV. Заведование как указанным в отделе III сохраняемым личным составом московского генерал-губернаторского управления, так и кредитами для выдачи этому составу содержания, сосредоточить в ведении комиссара по Москве, с передачей ему также разрешения дел по канцелярии генерал-губернатора и состоящим в ведении генерал-губернатора учреждениям.
V. Относить необходимый на содержание указанных в отделах II и III лиц расход на кредит, отпускаемый по смете Министерства внутренних дел на {239} содержание канцелярии московского генерал-губернатора, и обратить остающуюся затем за удовлетворением этих лиц сумму в доход казны.
5. Доложенное управляющим делами Временного правительства ходатайство Комитета членов великорусского оркестра об ассигновании из кредитов бывшей Собственной его величества канцелярии средств на выдачу им жалованья.
Ходатайство Комитета членов великорусского оркестра об ассигновании из кредитов бывшей Собственной его величества канцелярии средств на выдачу жалованья отклонить.
Заседание закрыто в 19 час.
ГА РФ. Ф. 1779. Оп. 2. Д. 1. Ч. I. Л. 173–175об. Типограф. Подлинник.
Прилож[ение] к журн[алу] № 44, ст. 2, п. а [Постановление], ст. 1). {240}
1 См.: проект журнала // ГА РФ. Ф. 1779. Оп. 1. Д. 23. Л. 180–183об.
2 Опубликовано: Вестник. 1917. № 25(71). 7(20) апреля.
3 24 апреля 1917 г. постановлением Временного правительства была образована Комиссия для выяснения вопроса по снабжению населения предметами широкого потребления. См.: журнал № 61 от 24 апреля 1917 г., п. 5 Б с. 346. {237}
1 Буковина и часть Галиции были заняты русскими войсками в ходе наступательной операции на Юго-Западном фронте (Брусиловский прорыв) летом 1916 г.
2 Постановление по вопросу об устройстве занятых по праву войны областей Турецкой Армении было принято на заседании 26 апреля 1917 г. См.: журнал № 63, п. 10.
3 Русское музыкальное общество организовано в 1859 г. в Петербурге по инициативе пианиста и композитора А.Г. Рубинштейна. Своей целью общество ставило «развитие музыкального образования и вкуса к музыке в России и поощрение отечественных талантов». {238} В связи с расширением деятельности общества в 1865 г. была учреждена главная дирекция Русского музыкального общества, в ведение которой перешли «все обязанности и заботы о развитии музыкального образования в России».
1 Департамент духовных дел иностранных исповеданий ведал делами по римско-католическому, армяно-католическому, армяно-григорианскому и протестантским исповеданиям, а также духовными делами магометан, евреев и ламантов. Образован в 1810 г. как Главное управление духовных дел иностранных исповеданий. В 1832 г. Управление было присоединено к Министерству внутренних дел в качестве департамента.
2 СУ. 1917. № 117. 25 мая. Ст. 634 «Об упразднении должности Московского генерал-губернатора и состоящей при нем канцелярии». {239}
Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. 7: Журналы заседаний Временного правительства: Март – октябрь 1917 года. В 4-х т. Т. 1. Март – апрель 1917 года / Отв. ред. тома Б.Ф. Додонов. Сост. Е.Д. Гринько и О.В. Лавинская. М.: Российская политическая энциклопедия, 2001. С. 237–240.
Стефан
14.07 2020
Из книги Филиппа Ивановича Свистуна «Шо то есть украинофильство? Его история и теперешняя характеристика», издание общества имени Михаила Качковского, Львов, Австро-Венгерская Империя, 1912 год.
Борьба между нашими двумя головными политическими партіями, украинской и старорусской, усиливается изъ дня въ день и грозитъ совершеннымъ паденіемъ нашей Австрійской Руси. Где народъ розбитый на враждебныи другъ-другу таборы, тамъ непремѣнно онъ долженъ упасти, скорше или позше смотря по обстоятельствамъ – ибо вѣдь каждый признаетъ, що только въ соединеніи можетъ быти сила, въ каждомъ розъ единеніи есть начало болѣзни, а затѣмъ смерть.
Нѣсколько лѣтъ тому назадъ украинско-русскіи споры обмежались еще большей частью на нашу интеллигенцію, т.е. на учителей, чиновниковъ, адвокатовъ, журналистовъ, ученыхъ и всякого рода писателей. Наши интеллигенты спороли съ собой о буквы, языкъ, о вопросъ: есть-ли одна Русь, или двѣ, или три, о политику, о посольскихъ кандидатовъ – но теперь въ нашихъ селахъ стаетъ розражатись горячая борьба между „кацапами“ и „украинцами“, сопровождаемая часто кровопролитными схватками, розбивающая односельчанъ на вражіи кружки и вносящая ядъ ненависти даже въ поодинокіи семейства.
Що есть украинизмъ, що есть русскость? – то рѣдко кто изъ нашей интеллигенціи {3} понимаетъ, для нашего же простонародія оно есть прямо чѣмъ-то неугадаемымъ, необъяснимымъ. Часто случается, що прихожане обращаются къ своимъ отцамъ духовнымъ съ запросомъ: що то есть „украинцы“, а що „кацапы“? Если священникомъ есть старорусинъ, то обыкновенно даетъ такое поясненіе: „кацапы“ или старорусины есть такіе русины, що держатся крѣпко своей церкви, старого письма, старого языка и тѣхъ указаній, якіи даетъ имъ исторія русского народа; украинцы же отступаютъ отъ русской церкви, пренебрегаютъ старымъ письмомъ и языкомъ церкви и хотятъ вмѣстѣ съ поляками розбити Россію, щобы на ея розвалинахъ построити Польщу, въ составъ которой вошла-бы также Украина. Если священникомъ есть украинецъ, то говоритъ: „Кацапы то „здрадники“, берутъ рубли, тягнутъ къ Москвѣ и „шизмѣ“ и хотятъ москалю запродати свой народъ, „украинцы“ же стоятъ за свободу народа, его добробытъ, за „рôдну“ мову, за „самостôйность руського народа“… Изъ такихъ объясненій народъ не выноситъ ясного поученія и все таки рой сомнѣній мучитъ его. Въ нѣкоторыхъ селахъ, въ которыхъ до сихъ поръ не слышали слова „украинецъ“, прихожане, учувши то слово въ первый разъ, спрашиваютъ своихъ священниковъ: не иной-ли вѣры украинцы?
Вражда между „кацапами“ и „украинцами“ въ нашихъ селахъ возникаетъ обыкновенно по случаю основыванія новыхъ читаленъ. Есть н. пр. въ селѣ читальня имени Михаила Качковского и прійдетъ въ то село священникъ-украинецъ и основуетъ читальню „Просвѣты“, между обѣ ими читальнями возникаетъ сначала зависть а потомъ крайняя вражда, роздѣляющая мирное до оной поры село на два вражіи таборы. {5}
Свистун Ф.И. Що то есть – украинофильство? Его история и теперешняя характиристика. Львов: Тип. Ставропигийского института, 1912. С. 3–5.
Стефан
05.08 2020
Характеризуя политическое мышленіе Драгоманова, мы выяснили, что онъ не былъ націоналистомъ. Но въ то же время, знакомясь съ цѣлымъ рядомъ фактовъ изъ его жизни, мы видѣли, что какъ только возникало какое-нибудь практическое дѣло, педагогическо-культурное или соціально-политическое на пользу народа, онъ сближался съ украинцами, даже чистыми націоналистами, потому что для него было ясно, что для украинскаго народа можно работать только въ качествѣ украинца. Къ нему можно примѣнить слова, сказанныя имъ въ одной изъ его статей по поводу произведеній Гоголя: „Во времена Гоголя еще можно было написать „Вечера на хуторѣ“, „Тараса Бульбу“ не по-малорусски, а теперь нельзя“. Такъ же точно во времена Гоголя, т.-е. въ 20-хъ и 30-хъ годахъ XIX ст. еще можно было устраивать тайныя политическія сообщества въ южной Россіи даже демократически-федералистическаго направленія, каковымъ былъ союзъ „Соединенныхъ Славянъ“, не питая никакихъ украинскихъ симпатій и не чувствуя никакой солидарности съ украинскимъ народомъ. Но уже въ 40-хъ годахъ въ эпоху Кирилло-Меѳодіевскаго братства это было невозможно; начиная же съ шестидесятыхъ и семидесятыхъ годовъ каждый искренній демократъ и радикалъ, работающій на Украйнѣ и среди украинскаго народа, долженъ становиться украинцемъ. Драгомановъ приходилъ къ украинству, исходя изъ созданныхъ европейской цивилизаціей общечеловѣческихъ идеаловъ, въ частности изъ принциповъ политическаго радикализма и демократизма. Какъ послѣдовательно мыслящій и обладающій громадной эрудиціей человѣкъ, разсматривавшій положеніе украинскаго народа не только въ славянствѣ, но и вообще въ Европѣ, притомъ не только въ послѣднее столѣтіе, но и во всѣ предшествующія, онъ приходилъ къ заключенію, что высшіе соціальные, политическіе и культурные идеалы европейской цивилизаціи могутъ быть осуществлены на украинской почвѣ и среди украинскаго народа только въ {LXV} украинской національной формѣ. Но его украинство не было результатомъ только логическихъ выкладокъ и чисто умственной работы. Мы видѣли выше, что, знакомясь съ украинскимъ народомъ, изучая его исторію и литературу, особенно народную поэзію, онъ горячо полюбилъ его. Въ исторіи Украйны и въ ея географическомъ положеніи онъ усматривалъ, какъ мы могли убѣдиться въ этомъ изъ одного его признанія, приведеннаго выше, указанія на ея культурную и политическую роль въ славянскомъ мірѣ. Въ частности въ томъ умственномъ движеніи XIX столѣтія, которое извѣстно подъ именемъ украинскаго національнаго возрожденія, онъ находилъ чрезвычайно важныя общественно-политическія идеи, которыя могутъ внести въ русскую и вообще славянскую культуру нѣчто новое и цѣнное. Ихъ онъ видѣлъ въ политической программѣ кружка украинцевъ сороковыхъ годовъ, такъ называемаго Кирилло-Меѳодіевскаго братства, самыми видными членами котораго были Шевченко и Костомаровъ. Такими идеями онъ считалъ идеи славянской федераціи и братства народовъ. Подводя итоги всей своей дѣятельности, въ своемъ отвѣтѣ на привѣтствія по поводу его тридцатилѣтняго юбилея онъ писалъ, что главнымъ дѣломъ своей жизни онъ считалъ проповѣдь и стремленіе осуществлять въ практической политикѣ тѣ руководящія идеи, къ которымъ пришли въ сороковые годы славные Кирилло-Меѳодіевскіе „братья“, и которыя составляли основу украинскаго демократизма въ кружкахъ шестидесятыхъ и семидесятыхъ годовъ, существовавшихъ во время его молодости; въ эти идеи онъ вносилъ только поправки, которыя вызывались новѣйшимъ развитіемъ міровой науки и политики. Все это показываетъ, что Драгомановъ, не будучи націоналистомъ, въ концѣ-концовъ, какъ по требованію разума, такъ и по влеченію чувства, сталъ горячимъ и преданнымъ украинскимъ патріотомъ.
Такая сложная постановка вопросовъ о націонализмѣ и интернаціонализмѣ, конечно, не могла быть понята окружающей средой. Во всѣхъ національныхъ и общественныхъ группахъ она вызывала недоразумѣнія и приводила къ тому, напротивъ Драгоманова часто выдвигались самыя фантастическія обвиненія. Такъ, великорусскіе соціалисты-революціонеры принимали украинскій патріотизмъ Драгоманова за націонализмъ и упрекали его за него. Сами они, называя себя {LXVI} интернаціоналистами, стремились казаться равнодушными къ интересамъ своей національности, но это имъ плохо удавалось. Будучи народниками, они основывали свою вѣру въ близость соціальной революціи на чрезмѣрной переоцѣнкѣ нѣкоторыхъ національно-русскихъ учрежденій – общины и артели, и потому ихъ интернаціонализмъ и антинаціонализмъ часто сводились къ тому, что они требовали отъ представителей всѣхъ не великорусскихъ націй равнодушія къ своей національности и признанія великорусскихъ національныхъ чертъ единственно спасительными для соціальной революціи. Въ польской средѣ идеи Драгоманова встрѣчались еще съ бòльшимъ недовѣріемъ. Особенно послѣ появленія статьи Драгоманова „Il movimento letterario ruteno in Russia e Galizia“ въ итальянскомъ журналѣ „Rivista Europea“ (1873 г. №№ 1 и 2) польскіе журналы часто стали называть Драгоманова „московскимъ агентомъ“. Наконецъ идеи Драгоманова вызывали оппозицію и въ средѣ его земляковъ-украинцевъ. Послѣдніе никакъ не могли примириться съ взглядами Драгоманова на русскую литературу: они не соглашались съ тѣмъ, что русская литература имѣетъ громадную культурную цѣнность и для Украйны, и безусловно отрицали полезность и необходимость распространенія ея въ Галиціи. Имъ казалось, что русинская часть Галиціи есть уголокъ Украйны, гдѣ украинская нація можетъ развиваться совершенно самобытно и независимо отъ великорусскихъ культурныхъ вліяній. Поэтому ихъ возмущала мысль Драгоманова способствовать демократизированію и радикализированію галицкаго общества путемъ ознакомленія его съ русской литературой. За такія мысли украинскіе націоналисты называли Драгоманова „обрусителемъ“ и „москалефиломъ“ 1).
Среди членовъ кіевской „Старой Громады“ очень многіе также не соглашались съ философско-историческими и политическими взглядами Драгоманова. Значительная часть „громадянъ“ приближалась по своимъ воззрѣніямъ къ украинскимъ націоналистамъ. Но различія эти въ половинѣ семидесятыхъ годовъ сглаживались вслѣдствіе общаго радикально-демократическаго настроенія всей „Старой Громады“. Политическому радикализированію „Громады“ способствовали два {LXVII} обстоятельства: во-первыхъ, ожидавшіяся репрессіи противъ украинскаго литературнаго и культурнаго развитія, которыя не замедлили воспослѣдовать уже въ 1876 г., когда былъ изданъ знаменитый указъ, почти совсѣмъ воспрещавшій украинскую литературу, и было закрыто даже чисто научное общество Юго-Западный Отдѣлъ Императорскаго Русскаго Географическаго Общества, а его секретарь и вице-президентъ извѣстный этнографъ П.П. Чубинскій былъ высланъ изъ Кіева; во-вторыхъ, готовившійся кризисъ въ русской государственной жизни. Этотъ кризисъ Драгомановъ и его друзья вполнѣ опредѣленно предвидѣли еще въ 1875–1876 гг. Но они ошибались относительно его исхода, – они были убѣждены тогда, что онъ приведетъ къ учрежденію конституціоннаго строя въ Россіи и никакъ не могли предвидѣть послѣдовавшей за кризисомъ реакціи въ царствованіе Александра III.
Итакъ, Драгомановъ отправлялся за границу не одиночнымъ партизаномъ; за нимъ стояли довольно солидныя общественныя силы, на которыя въ то время дѣйствительно можно было опереться. Его миссія заключалась въ томъ, чтобы отстаивать въ русской и украинской прессѣ идеи политическаго федерализма и способствовать болѣе благопріятному для областного и національнаго автономизма разрѣшенію государственнаго кризиса Россіи; во всякомъ случаѣ, нужно было предотвратить разрѣшеніе этого кризиса путемъ учрежденія чисто централистической конституціи, при которой Украйна и украинскій народъ могли бы попасть въ еще болѣе угнетенное положеніе, чѣмъ при самодержавіи. За границу Драгомановъ выѣхалъ въ началѣ 1876 г., такъ какъ ему пришлось прожить еще около полугода въ Кіевѣ для того, чтобы закончить свои научныя и литературныя работы. Первоначально онъ поселился въ Вѣнѣ, считая ее наиболѣе удобнымъ пунктомъ для того, чтобы одновременно работать и для русской и для галицкой Украйны. Къ этому времени онъ окончательно разошелся съ галицкими „народовцами“ (украинофилами), въ чемъ его въ значительной мѣрѣ поддерживала тогда и кіевская „Громада“. Притомъ правильность его программы и тактики по отношенію къ галицкимъ русинамъ были именно въ это время подтверждены однимъ изъ крупнѣйшихъ его успѣховъ среди галицкой молодежи и вообще въ Галиціи. Подъ вліяніемъ его статей въ рутенско-москвофильской газетѣ „Другъ“, органѣ москвофильской же {LXVIII} студенческой организаціи „Академическій Кружокъ“, были напечатаны въ подлинникѣ произведенія русской литературы съ чисто народными великорусскими оборотами рѣчи, какъ, напримѣръ, нѣкоторые разсказы Глѣба Успенскаго. На этихъ примѣрахъ редакція „Друга“ и его читатели наглядно убѣдились, насколько живой русскій языкъ и настоящая русская литература отличаются отъ той мертвечины, которая имъ преподносилась въ различныхъ галицко-москвофильскихъ органахъ, не исключая и самого „Друга“, въ качествѣ произведеній доморощенной „русской“ литературы на „общерусскомъ“ языкѣ. Послѣ этого редакція „Друга“ объявила, что основой для живой галицко-русинской литературы можетъ быть только тотъ языкъ, на которомъ говоритъ народъ въ Галиціи, т.-е. языкъ украинскій. Вмѣстѣ съ тѣмъ исчезло основаніе для раздѣленія русинскихъ студенческихъ организацій на москвофильскія и украинофильскія, и потому москвофильскій „Академическій Кружокъ“ и украинофильскій „Дружный Лихвярь“ объединились. Изъ редакціи „Друга“ вышли самый талантливый галицко-украинскій поэтъ и ученый Ив. Франко и самый стойкій и послѣдовательный публицистъ и политическій дѣятель М. Павликъ. Несмотря, однако, на такой успѣхъ въ Галиціи, Драгоманову скоро пришлось убѣдиться, что ему нельзя свободно дѣйствовать, живя въ Австріи, такъ какъ австрійская полиція начала подвергать конфискаціи его изданія. Въ послѣдовавшіе затѣмъ годы онъ былъ даже совсѣмъ лишенъ возможности непосредственно вліять на галицкихъ украинцевъ, такъ какъ галицкою полиціей, начиная съ 1877 г., былъ возбужденъ рядъ процессовъ противъ первыхъ галицко-украинскихъ соціалистовъ, вышедшихъ изъ редакціи „Друга“, что вызвало страшную панику среди всего русинскаго общества въ Галиціи. При этомъ особенно ярко обнаружилось, что конституція, не завоеванная упорной борьбой, а дарованная сверху, каковой была австрійская конституція въ Галиціи, фактически не гарантируетъ ни неприкосновенности личности ни личныхъ и общественныхъ свободъ. Поэтому впослѣдствіи Драгоманову приходилось проповѣдовать галичанамъ прежде всего необходимость борьбы за элементарныя личныя и общественныя свободы, въ чемъ легко можно убѣдиться по цѣлому ряду его статей о галицкихъ дѣлахъ въ „Вольномъ Словѣ“. Самъ Драгомановъ послѣ того, какъ первыя его изданія были {LXIX} конфискованы въ Австріи, перенесъ свою дѣятельность въ Женеву, куда онъ переѣхалъ на постоянное жительство еще въ 1876 году, и гдѣ прожилъ безвыѣздно, если не считать небольшихъ поѣздокъ въ Парижъ и Италію, до осени 1889 года. {LXX}
1) Ср. А. Крымскій. Некрологъ Драгоманова, „Этнографическое Обозрѣніе“, т. XXVII, стр. 130. {LXVII}
Кистяковский Б. М.П. Драгоманов. Его политические взгляды, литературная деятельность и жизнь // Драгоманов М.П. Политические сочинения / Под ред. И.М. Гревса, Б.А. Кистяковского. Т. 1. Центр и окраины. М.: Тип. Товарищества И.Д. Сытина, 1908. С. LXV–LXX.
Стефан
10.08 2020
Съ 1887 г. Драгомановъ получилъ опять возможность писать въ галицко-украинскихъ журналахъ. Къ этому времени подросла новая радикальная галицко-украинская интеллигенція. Теперь М. Павликъ и Иванъ Франко были уже не единственными послѣдователями Драгоманова въ Галиціи, каковыми они оказались послѣ ряда процессовъ въ концѣ семидесятыхъ годовъ, когда другіе сторонники идей, проповѣдуемыхъ Драгомановымъ, подъ вліяніемъ реакціи и всеобщей паники, измѣнили имъ или отказались отъ активной поддержки ихъ, а нѣкоторые даже погибли въ непосильной борьбѣ за существованіе. Въ концѣ восьмидесятыхъ годовъ Драгомановъ помѣстилъ нѣсколько статей въ галицко-украинскихъ журналахъ: „Ватра“, „Товариш“ и „Зоря“. Въ 1888 г. Александромъ Яковлевичемъ Конисскимъ (1836–1900) былъ основанъ во Львовѣ журналъ подъ старымъ именемъ „Правда“. Главные сторонники Конисскаго тоже выдѣлились изъ „Кіевской Громады“, такъ какъ придерживались болѣе радикальныхъ воззрѣній на національный вопросъ, чѣмъ большинство ея членовъ, и не отказывались отъ политической пропаганды. Конисскій считалъ нужнымъ опереться также на украинскую молодежь, а вся украинская радикальная молодежь была послѣдовательницей идей Драгоманова. Повидимому, это обстоятельство и заставило Конисскаго сдѣлатъ попытку сблизиться съ Драгомановымъ, и онъ попросилъ Драгоманова написать программную статью для „Правды“, увѣривъ его, что журналъ будетъ издаваться въ направленіи, согласномъ съ его идеями. Когда, однако, вышелъ первый номеръ „Правды“, Драгомановъ увидѣлъ, что на ряду съ его программной статьей въ „Правдѣ“ звучатъ совсѣмъ другія ноты, чуждыя и даже враждебныя его идеямъ. Послѣ взаимныхъ разъясненій обнаружилось, что Конисскій является представителемъ другого политическаго радикализма – національно-шовинистическаго, который при случаѣ готовъ итти рука объ руку съ политической реакціей и даже съ клерикализмомъ, лишь бы заполучить нѣкоторыя выгоды въ пользу украинской національности или, вѣрнѣе, украинскаго языка. Тогда Драгомановъ рѣзко порвалъ съ „Правдой“ и ея руководителями, а „Правда“ {LXIII} послѣ этого издавалась уже въ чисто шовинистическомъ направленіи.
Съ 1890 года Драгоманову открылась новая арена для литературно-политической дѣятельности. Въ январѣ этого года былъ основанъ во Львовѣ на средства, полученныя Драгомановымъ отъ одного украинца во время всемірной Парижской выставки 1889 г., русинско-украинскій радикальный журналъ „Народ“. Онъ выходилъ сперва подъ редакціей Павлика и Франка, а затѣмъ одного Павлика. Средства на продолженіе этого изданія и литературную поддержку изъ Украйны доставлялъ Ковалевскій, который въ это время особенно усилилъ свою агитаціонную дѣятельность. Въ первый годъ изданія „Народа“ Драгомановъ сравнительно мало писалъ въ немъ, но съ 1891 года до самой своей смерти онъ былъ не только главнымъ его сотрудникомъ, но и руководителемъ, поскольку вообще можно было руководить журналомъ, сносясь съ редакціей только письменно. Были годы, когда не выходило ни одного номера „Народа“ безъ одной или нѣсколькихъ его статей и замѣтокъ.
Выше мы дали характеристику литературно-политической дѣятельности Драгоманова въ „Народѣ“ и въ частности остановились на его главнѣйшихъ статьяхъ. Здѣсь необходимо указать на то, что въ связи съ оживленіемъ его литературной дѣятельности по политическимъ вопросамъ благодаря „Народу“ онъ снова началъ писать популярныя брошюры для народа. Между 1892 и 1895 годами во Львовѣ и Коломіи былъ изданъ цѣлый рядъ такихъ брошюръ. Нѣкоторыя изъ нихъ написаны на чисто политическія темы, какъ, напримѣръ, „Шістьсот років Швейцарскоі Спілки“ и „Старі хартіі вільности“, другія на темы, относящіяся къ исторіи и философіи религіи, какъ, напримѣръ, „Віра а громадські справи“, „Про братство хрестителів або баптистів на Украіні“, „Евангельска віра въ старій Англіі“, „Оповідання про заздрих богів“ и, наконецъ, „Рай і поступ“ (прогрессъ). Послѣдняя серія была написана въ значительной мѣрѣ для украинскихъ штундистовъ. Въ ней Драгомановъ, пользуясь историческими фактами, разсказывалъ украинскому народу о связи между борьбой за свободу совѣсти и борьбой за политическую свободу нѣсколько лѣтъ до того, какъ объ этой связи снова заговорили всѣ по поводу книги Еллинека „Декларація правъ человѣка и {LXIV} гражданина“. Къ сожалѣнію, смерть помѣшала Драгоманову закончить эту серію брошюръ; осталась ненаписанной и послѣдняя брошюра изъ этой серіи о Роджерѣ Вильямсѣ. Всѣ эти брошюры въ своемъ родѣ мастерскія произведенія и могли бы украсить любую популярную литературу.
Чтобы закончить характеристику литературно-политической дѣятельности, которую Драгомановъ развилъ въ своихъ статьяхъ въ „Народѣ“, мы должны еще указать на то, что онъ принималъ самое близкое участіе въ борьбѣ галицкихъ политическихъ партій. Въ началѣ девяностыхъ годовъ въ группировкѣ и отношеніяхъ русско-украинскихъ партій въ Галиціи произошли большія перемѣны. Сначала благодаря „Народу“ организовалась и выставила свою программу новая русинско-украинская радикальная партія. Она въ общемъ примкнула по своей программѣ къ политическимъ идеямъ Драгоманова; первыми вожаками ея въ Галиціи были М. Павликъ и Ив. Франко, а „Народ“ издавался одно время, какъ органъ этой партіи, и только потомъ было признано болѣе удобнымъ, чтобы редакція его отстаивала программу партіи, сохраняя независимость отъ партійной организаціи. Почти одновременно изъ „народовской“ или украинофильской партіи выдѣлилось особое направленіе, получившее названіе отъ лозунга, выдвинутаго имъ, такъ называемой „угоды“, – „угодовцевъ“. Направленіе это задолго подготовлялось журналомъ „Правда“ и галицкимъ руководителемъ его Ал. Барвинскимъ. Оно прокладывало себѣ путь крайнимъ и непримиримымъ націонализмомъ, а въ концѣ-концовъ пошло на соглашеніе – „угоду“ съ поляками, т.-е. съ господствующей въ Галиціи клерикально-аристократической партіей ихъ. На основаніи этого соглашенія „угодовцы“ отказывались отъ всякаго демократизма и политическаго радикализма и обязывались бороться съ радикально-демократическими теченіями среди русиновъ, особенно съ „радикальной партіей“, а взамѣнъ получали нѣкоторыя уступки для украинскаго языка въ Галиціи. Противники „угодовцевъ“ утверждали, что они продали интересы своего народа за украинскія надписи на почтовыхъ ящикахъ. Фактически, однако „угодовцамъ“ было обѣщано нѣкоторое уравненіе украинскаго языка съ польскимъ въ административномъ и судебномъ дѣлопроизводствѣ и новыя украинскія средне-учебныя заведенія – учительскія семинаріи и гимназіи, а также нѣсколько новыхъ {LXV} каѳедръ во Львовскомъ университетѣ. Но даже эти обѣщанія не были выполнены цѣликомъ. Между тѣмъ зло, причиненное „угодой“, было громадно, такъ какъ благодаря ей нѣкоторые представители украинофильства, правда, на галицкой почвѣ, были запятнаны явнымъ союзомъ съ аристократическими и клерикальными элементами, что отчасти ложилось незаслуженнымъ пятномъ и на все направленіе. {LXVI}
Кистяковский Б. М.П. Драгоманов. Его политические взгляды, литературная деятельность и жизнь // Драгоманов М.П. Политические сочинения / Под ред. И.М. Гревса, Б.А. Кистяковского. Т. 1. Центр и окраины. М.: Тип. Товарищества И.Д. Сытина, 1908. С. LXIII–LXVI.
Стефан
22.10 2020
Любопытен в связи с этим эпизод, рассказанный М. Пришвиным после его поездки во Львов в январе 1915 г.: “Из двух главных языков этого многоязычного города – польского и немецкого – я знал только немецкий, потому я спросил по-немецки одного простолюдина, не знает ли он, где находится Ставропигийный институт. Он замотал головой…
– Желаете говорить по-польски? – спросил я.
– По-руськи, – ответил он.
Я спросил по-русски, он замотал головой:
– То по-российски…” (4). {24}
4. // День. 1915. 24 февраля. {32}
Бахтурина А.Ю. Политика Российской империи в Восточной Галиции в годы Первой мировой войны. М.: АИРО-XX, 2000. С. 24, 32.
воевода
23.10 2020
Да он просто троллил заезжего господина.
Любопытен в связи с этим эпизод, рассказанный М. Пришвиным после его поездки во Львов в январе 1915 г.: “Из двух главных языков этого многоязычного города – польского и немецкого – я знал только немецкий, потому я спросил по-немецки одного простолюдина, не знает ли он, где находится Ставропигийный институт. Он замотал головой…
– Желаете говорить по-польски? – спросил я.
– По-руськи, – ответил он.
Я спросил по-русски, он замотал головой:
– То по-российски…”
Неужели бы он не знал двух элементарных постоянно звучащих на улице города слов: «где» и «находится»?
Либо тот туземец сам был приезжим в городе и сам реально не знал, где этот институт находится.
Либо троллил «москаля», зная на самом деле ответ и на немецком, и на польском, и на русском.
Стефан
23.10 2020
Да он просто троллил заезжего господина.
Вы не поняли суть противоречия. Галицийские русины называли свой язык "русским" ("руським", "руским"), а русский язык – "российским". Язык русинов – "руський", язык русских ("россіян") – "россійський".
Стефан
23.10 2020
Собеседник писателя хотел поговорить с ним по-украински. Но М. Пришвин не знал, что русины именуют свой родной язык "руським" и поэтому допустил ошибку, перепутав русинский (украинский) с русским.
Стефан
23.10 2020
Либо тот туземец сам был приезжим в городе и сам реально не знал, где этот институт находится.
Вполне возможно, что упомянутый простолюдин не был коренным жителем Львова.
Либо троллил «москаля», зная на самом деле ответ и на немецком, и на польском, и на русском.
Ему был ближе другой язык, на котором говорили местные русины. В австрийской Галиции начала XX в. государственным языком являлся немецкий, региональными – польский и русинский (украинский).
L.V.
24.10 2020
Честно говоря, объединять галицийские говоры начала ХХ века с языком днепровских малороссов - оказалось не слишком удачной идеей. Слишком сильно и далеко они к этому времени разошлись. Новые языки выделяли и при гораздо меньших отличиях. Как, например, македонский от болгарского. Да и ментально они нам своими так и не стали. Не плохие, и не хорошие, просто отдельный мирок. Зря Советы туда полезли, без этого и им, и нам лучше было бы, наверное. ИМХО.
Стефан
24.10 2020
Честно говоря, объединять галицийские говоры начала ХХ века с языком днепровских малороссов - оказалось не слишком удачной идеей. Слишком сильно и далеко они к этому времени разошлись.
В 1860-х гг. галицийские русины-украинофилы выбрали в качестве образца язык произведений Т. Шевченко. Из-за ограничений, которые были наложены российским правительством на печатание украиноязычных книг в 1863–1876 гг., уже в 1870-х годах галичане стали опережать надднепрянцев в развитии своей литературы и языка и оказывать сильное влияние на украинский язык Надднепрянщины. Запрещённые украинские книги в большом количестве нелегально ввозились в Россию из австрийской Галиции в 1876–1905 гг. В 1890-х гг. между надднепрянскими и галицийскими писателями разгорелась оживлённая дискуссия по поводу норм украинского языка.
http://dspace.nbuv.g...22-Zarinova.pdf
Сторонник языкового пуризма И. Нечуй-Левицкий возмущался огромным количеством "галичанизмов", попавших в украинский язык надднепрянцев даже в нач. XX в.
Стефан
24.10 2020
К слову, до 1 пол. 1890-х гг. для русинского языка в Галиции в официальной документации и школьном обучении использовали т.н. "максимовичевку" – этимологическое правописание, которое затем было заменено фонетическим.
Стефан
26.10 2020
4 (17) сентября 1914 г. Верховный главнокомандующий подписал обращение к народам Австро-Венгрии, в котором говорилось, что целью России в войне является восстановление «права и справедливости», достижение «свободы» и «народных вожделений». Точных обещаний из обращения не следовало, но оно оканчивалось следующим образом: «Австро-венгерское правительство веками сеяло между вами раздоры и вражду, ибо только на вашей розни зиждилась его власть над вами. Россия, напротив, стремится только к одному, чтобы каждый из вас мог развиваться и благоденствовать, храня драгоценное достояние отцов – язык и веру, и, объединенный с родными братьями, жить в мире и согласии с соседями, уважая их самобытность. Уверенный, что вы будете всеми силами содействовать достижению этой цели, призываю вас встречать русские войска как верных друзей и борцов за ваши лучшие идеалы»1.
Австрийская Галиция делилась на Восточную (административный центр – Львов, 51 уезд) и Западную (административный центр – Краков, 30 уездов). По переписи 1910 г. здесь проживали 5 913 115 человек, из них в Восточной Галиции – 5 334 193 человека2. В Буковине (административный центр – Черновцы) проживали всего 650 тыс. человек3. Занятие Восточной Галиции и ее административного центра поставило вопрос об управлении этими территориями. Ответ на него давала статья 11 «Положения о полевом управлении войск в военное время»: «Занятые области противника или присоединяются к ближайшим военным округам, или же, по надобности, из этих областей образуются самостоятельные военные генерал-губернаторства. Для управления в гражданском отношении занятыми по праву войны областями {227} неприятеля формируются особые учреждения»4. 22 августа (4 сентября) Верховный главнокомандующий издал приказ образовать в Галиции «особое генерал-губернаторство с подчинением его через главного начальника снабжения Юго-Западного фронта главнокомандующему армиями Юго-Западного фронта». В тот же день на пост генерал-губернатора с резиденцией во Львове был назначен генерал-лейтенант граф Г.А. Бобринский5.
В городе активную деятельность уже вел его двоюродный брат – депутат Государственной думы граф В.А. Бобринский. Его стараниями после входа во Львов русских войск были начаты розыск по тюрьмам арестованных русофилов и немедленное их освобождение6. Еще до войны Владимир Бобринский последовательно выступал в защиту русофильских элементов Галиции, отстаивавших свое право на сохранение этнической и культурной идентичности7. Эти элементы, столь нежелательные для Габсбургов, были в основном представлены формирующейся русинской интеллигенцией. На процессах, проведенных против нее австрийскими и венгерскими властями с помощью провокаторов в декабре 1913 г. в Мармарош-Сигете и в марте 1914 г. во Львове, основными доказательствами злонамеренности обвиняемых и их связи с русской разведкой стали напечатанные в России богослужебные книги, Святое Писание и даже изъятый при обыске (!) «Тарас Бульба»8.
По данным австрийской переписи, сделанной на основании использования «обиходного языка», в уездах Восточной Галиции превалировали русины (62,5%), а в Западной – поляки (от 53 до 99,9%). Эти данные, разумеется, были до известной степени условны, так как не давали сведений по проживавшим здесь евреям9. Такими же недостатками страдала и австрийская довоенная статистика по Буковине (здесь были определенные неточности относительно евреев и армян)10. По более точным русским данным, в Восточной Галиции и Буковине русинское население составляло 41–62%, польское население местами доходило до 45%, еврейское – 11%, при этом в Восточной Галиции 62% принадлежали к униатской церкви, на Буковине 68% – к православной.
9 (22) сентября Г.А. Бобринский принял в большом белом зале дворца бывшего австрийского наместника делегацию представителей 19 галицко-русских культурно-просветительских и экономических обществ во главе с доктором В.Ф. Дудыкевичем. Представители русинов высказали радость в связи с освобождением от австрийского ига и воссоединением с Россией и заявили о своих верноподданнических чувствах по отношению к императору (В.Ф. Дудыкевич сразу же после взятия Львова направился в Петроград, где 28 августа (10) сентября был принят Николаем II). В ответном слове Г.А. Бобринский заявил о том, что в военных условиях не стоит ожидать немедленной ломки сложившихся реалий, а также предупредил, что не допустит мести или религиозной распри. 15 (28) сентября Николай II в телеграмме генерал-губернатору передал высочайшую благодарность депутациям русинских организаций11. {228}
Проблема обеспечения спокойствия была весьма сложной. Многие из освобожденных Г.А. Бобринским были настроены весьма недоброжелательно по отношению к своим идейным противникам и жаждали мести12. Для таких чувств у них были все основания. Обстановка в Восточной Галиции складывалась весьма сложная, отношения между конфессиями и нациями – традиционно натянутыми. Достаточно сказать, что 37% всей территории Галиции принадлежало крупным собственникам (владельцам латифундий – свыше 1 тыс. гектаров земли), которых было всего 475 человек, в основном поляки. При этом 94% русинов занимались земледелием, и абсолютное большинство этих крестьян владели участками земли от 1 до 5 гектаров13. Экономическое положение русинского крестьянства можно описать одним словом – нищета14. {229}
1 Правительственный вестник. 4 (17) сентября 1914 г. № 202. С. 1; Воззвание Верховного Главнокомандующего к народам Австро-Венгрии // ИМИД. Пгр., 1914. № 6. С. 3; Яхонтов А. Первый год войны (июль 1914 – июль 1915 г.)… // Русское прошлое. СПб., 1996. № 7. С. 285.
2 Австро-Венгрия. Военно-статистическое описание… Пгр., 1915. Ч. 1. Восточно-Галицийский район. С. 136, 143.
3 Правительственный вестник. 4 (17) сентября 1914 г. № 202. С. 1. 4 Положение о Полевом управлении войск в военное время. С. 2. 5 Утро России. 23 августа 1914 г. № 198. С. 2.
6 Гейден Д.Ф. Указ. соч. // ВИВ. Париж, 1971. № 38. С. 7.
7 Клопова М. Защита на Днестре и Сане. «Русское движение» и его судьба накануне Первой мировой войны // Родина. 2010. № 3. С. 88.
8 Там же. С. 90–91.
9 Австро-Венгрия. Военно-статистическое описание… Пгр., 1915. Ч. 1. Восточно-Галицийский район. С. 151.
10 Правительственный вестник. 4 (17) сентября 1914 г. № 202. С. 1.
11 Правительственный вестник. 30 августа (12 сентября) 1914 г. № 197. С. 1; Утро России. 16 сентября 1914 г. № 222. С. 2; Русский инвалид. 18 сентября 1914 г. № 205. С. 5.
12 Гейден Д.Ф. Указ. соч. // ВИВ. Париж, 1971. № 38. С. 7.
13 Русский инвалид. 18 сентября 1914 г. № 205. С. 5.
14 Правительственный вестник. 10 (23) октября 1914 г. № 238. С. 4. {597}
Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917): 1914. Начало. М.: Кучково поле, 2014. С. 227–229, 597.
Стефан
07.11 2020
Необходимо отметить, что австро-венгерские власти с начала войны применяли самые жесткие меры против сербского населения в Боснии и русинского в Галиции. Они действовали систематично, широко используя практику взятия заложников, административной высылки, арестов, доносительства. За донос на москвофила в Галиции выплачивалась премия от 50 до 500 крон15. При малейшем желании представлялась большая возможность для заработка. В Восточной Галиции издавались 17 газет и 50 журналов на русинском языке, 51 газета и 136 журналов на польском, восемь газет и семь журналов на немецком, четыре газеты и четыре журнала на еврейском16. Если русинские издания (46 из 67 выходили во Львове), такие как «Галичанин», «Прик[ар]патская Русь», существовали на средства подписки, то украинские («Діло», «Руслан») пользовались субсидиями австрийского МИДа17.
Разумеется, что для украинцев возникали весьма выгодные возможности для расправы с русинами и захвата их имущества. Речь шла не только о прессе. Национально ориентированным и верным Габсбургам элементам было чем поживиться. Так, например, товарищество «Просвита» в 1909 г. имело в Галиции около 28 тыс. членов, 2164 читальни, 194 хора, 170 любительских трупп и прочее. Но более всего местные власти раздражала православная церковь, в ее преследовании они не сдерживали себя практически ничем (необходимо учесть, что до 77% местных чиновников были поляками)18. Впрочем, в вопросе преследования православия собственной территорией австрийцы не ограничивались. При вторжении на русскую территорию, в Подолию, они проводили массовые аресты православных священников, уводили их в качестве заложников, громили монастыри и церкви (по данным архиепископа Варшавского Николая, таким образом в его епархии пострадало 20 церквей, погромы сопровождались глумлением над предметами церковной службы)19.
Но самые массовые репрессии были направлены Веной против компатриотов. Уже 11 августа во львовских газетах был опубликован первый смертный приговор: в этот день во дворе городской тюрьмы по обвинению в передаче сведений русским войскам были повешены три крестьянина. {229} За тем последовали другие массовые казни, причем обвинения не отличались разнообразием: за встречу с хлебом-солью русских войск, за ожидание их прихода, за симпатии к России и прочее20. По воспоминаниям переживших эти события, это был «подлинный, живой погром» всех тех, кто называл себя в Галиции русскими. Значительная часть арестованных была выслана в концентрационные лагеря Терезин и Телергоф, где они систематически подвергались пыткам, издевательствам и истреблению21.
В конце августа 1914 г. только в Телергофе были собраны 2300 человек, а в конце ноября число заключенных достигло приблизительно 7 тыс., включая детей младше 10 лет. Людей привозили в товарных вагонах по 80–100 человек в каждом, в длительной дороге их почти не кормили и не выдавали воды. Заключенные сотнями погибали от побоев, болезней, дурного питания22. Самую активную роль в этих мерзких преследованиях сыграли активисты польских и украинских националистических организаций23. Ситуация в городах, особенно во Львове, была более сложной. Достаточно сказать, что в начале войны здесь польскими и украинскими националистическими организациями были проведены массовые демонстрации в поддержку правительства24.
Именно из этих кругов рекрутировались доносчики на москвофилов и их палачи. Особенно активными были мазепинцы, получившие возможность уничтожить своих оппонентов физически и выжечь сознание родственной близости с русским народом из русинов. «Жажда славянской крови, – вспоминал один из узников Телергофа и Терезина, – запоморочила помыслы военных и мирских подданных Габсбургской монархии. Наши братья, вырекшиеся Руси, стали не только ее прислужниками, но и подлейшими доносчиками и палачами родного народа»25. С попустительства властей над арестованными по подозрению в симпатиях к России при конвоировании по улицам города открыто глумились и издевались, подвергали побоям и разного рода мучениям26.
Следует отметить, что перед войной Восточная и Западная Галиции стали центрами польского сокольского движения, в рамках которого местная молодежь проходила усиленную военную и частично диверсионную подготовку. Центрами сокольских организаций стали Краковский, Тарновский, Ряшевский, Перемышльский, Львовский, Станиславовский и Тарнопольский округа, численность организаций достигала 40 тыс. человек27. Кроме «соколов», к 1914 г. действовавших в Галиции 48 лет, существовали еще стрелковые союзы, стрелковые дружины, военный союз, военный союз имени Костюшко – все это были польские организации28. В городах и местечках преобладал польский и еврейский элемент, весьма значительным было и влияние националистов. Кроме того, сочувствовавшие России элементы с началом войны были запуганы террором австрийских властей, арестовавших перед эвакуацией до 8 тыс. человек, подозреваемых в москвофильстве. Магистрат и полиция Львова контролировались поляками, в большинстве своем враждебно настроенными к России29. {230}
Кроме польских в Галиции существовали и две схожие по типу организации украинских националистов, так называемых мазепинцев – «Русский Сокол» и «Сечь». Всего данные организации к лету 1914 г. объединяли 2383 филиала и около 135 тыс. членов30. Это была хорошо организованная сила, в негативном отношении которой к России сомневаться не приходилось. Ее существование и допускалось австрийскими властями именно с целью противостояния русскому влиянию в мирное время и русской армии в военное. Входящую в Галицию русскую армию весьма сочуственно встречали в селах, а в городах иногда пытались обстреливать, правда, без особого успеха31. В целом пропаганда националистов успеха не имела. В тылу русской армии было абсолютно безопасно в самых мазепинских местах, посещавший их М.М. Пришвин отмечал, что «почти нигде не было войск, даже разъездов, патрулей, и везде было так, будто едешь по родной земле, способной нести крест татарского и всякого ига»32. В родных местах чувствовали себя и офицеры, отмечая прекрасное отношение к армии местного населения33.
С польскими общественными и религиозными деятелями во главе с президентом Львова Г.А. Бобринский встретился на следующий день после русинов, 10 (23) сентября 1914 г. Они заявили о своей лояльности новой власти, прибавив при этом, что благодаря их усилиям Львов, «старинный славянский и польский город», был оставлен австрийцами без боя. Ответ русского генерал-губернатора не оставлял сомнений относительно того, какой будет его политика. Он отметил, что Восточная Галиция «искони коренная часть единой Руси великой. В этих землях коренное население всегда было русское, и устройство их должно быть основано на русских началах. Я буду здесь вводить русский язык, закон и строй»34. Генерал предупредил, что поляки являются коренным населением Западной Галиции и обещания великого князя Николая Николаевича относительно будущего Польши будут выполняться там после завоевания этих территорий35.
Именно польским делегациям Г.А. Бобринский заявил и о том, что в случае необходимости не остановится перед репрессиями. Впрочем, это предупреждение было обращено ко всему населению Восточной Галиции: «Пользуясь настоящим, первым нашим свиданием, считаю нужным определенно установить и предупредить через вас всех жителей Львова, все население Галиции, что за малейшую попытку тайным или явным образом противодействовать правительственным мероприятиям я буду карать по всей строгости военного времени и полевого суда, невзирая ни на положения, ни на сословия и не останавливаясь ни перед какими-либо посторонними соображениями. Население бедной Галиции сильно пострадало от войны. Дай Бог, чтобы нашими общими силами нам удалось быстро его умиротворить и дать ему то благосостояние, на которое вправе рассчитывать все верноподданные русского Царя»36. Последняя проблема действительно была самой сложной. {231}
15 Cornwall M. Op. cit. P. 20; «Украинцы…» // ВИЖ. 1997. № 3. С. 60.
16 Австро-Венгрия. Военно-статистическое описание… Пгр., 1915. Ч. 1. Восточно-Галицийский район. С. 161.
17 Там же. С. 162.
18 Русский инвалид. 18 сентября 1914 г. № 205. С. 5.
19 Биржевые Ведомости. Вечерний выпуск. 28 сентября (11 октября) 1914 г. № 14401. С. 2; Речь. 3 (16) октября 1914 г. № 266. (2935). С. 3; Утро России. 8 октября 1914 г. № 244. С. 2.
20 Правительственный вестник. 12 (25) октября 1914 г. № 240. С. 3.
21 Русская Галиция и «мазепинство». М., 2005. С. 213. {597}
22 Речь. 6 (19) января 1915 г. № 5 (3028). С. 4.
23 Русская Галиция и «мазепинство». С. 225.
24 Шевченко К.В. Русины и межвоенная Чехословакия. К истории этнокультурной инженерии. М., 2006. С. 85.
25 Ваврик В.Р. Терезин и Талергоф. К 50-летней годовщине трагедии галицко-русского народа. Б.м., 1966. С. 9.
26 Русская Галиция и «мазепинство». С. 279–280.
27 Австро-Венгрия. Военная подготовка населения // Сборник ГУГШ. 1914. Вып. 58. С. 44–45.
28 Австро-Венгрия. Военная подготовка в Галиции // Сборник ГУГШ. 1914. Вып. 62. С. 26–27.
29 МОЭИ. Сер. III. 1914–1917 гг. М., Л., 1935. Т. 6. Ч. 1 (5 августа 1914 г. – 13 января 1915 г.). С. 334–337.
30 Австро-Венгрия. Военная подготовка в Галиции // Сборник ГУГШ. 1914. Вып. 62. С. 26–27.
31 Сергиевский Б.В. Указ. соч. С. 19.
32 Речь 2 (15) ноября 1914 г. № 296 (2965). С. 2.
33 Hoover Institution on War, Revolution and Peace. Nikolai D. Zarin, Box 1. Folder: Diary of an Ally written by Nicolas D. Zarin. Dedicated to my wife, children and future decsendants and for publication in historical and other works. Notes of World War 1 – started 31 of July 1914. L. 227.
34 Утро России. 16 сентября 1914 г. № 222. С. 2.
35 Там же.
36 Там же. {598}
Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917): 1914. Начало. М.: Кучково поле, 2014. С. 229–231, 597–598.
Стефан
08.11 2020
Военный режим в непосредственном тылу воюющей на чужой территории армии никогда не отличался мягкостью. Свою роль сыграли невиданные {231} до этого масштаб военных действий и их ожесточенность. Война есть война, и избежать полностью инцидентов во время военных действий не удается ни одной армии. Отношение к ним русских военных властей было однозначным: за мародерство следовало жестокое наказание, вплоть до расстрела37. Тем не менее были целые соединения, появление которых создавало массу проблем. Прекрасная кавалерийская часть – Туземная (или так называемая Дикая) дивизия, состоявшая из добровольцев, набранных на Кавказе, части территории Закавказья и Средней Азии, перейдя границы Российской империи, сразу же отметилась рядом грабежей и изнасилований38. Ее рядовые бойцы – всадники были добровольцами, которые получали за службу довольно приличную плату – 30 рублей в месяц, а за каждый Георгиевский крест полагалась прибавка в три рубля39. Среди добровольцев были амнистированные императором при вступлении на службу абреки и кровники: например, в Ингушском полку состояла целая сотня таких всадников40.
Следует отметить, что в боях эта дивизия проявила себя с самой лучшей стороны, за всю войну в ней не было ни одного случая дезертирства, ее бойцы не сдавались добровольно в плен41. «Наездники они были почти все очень хорошие, – вспоминал офицер дивизии. – Боевую дисциплину инстинктивно усваивали, что же касается дисциплины внутренней, домашнего распорядка, вне боя, то этого они не понимали и только года через 2–3 с трудом одолели, и то не полностью. Ближайшие начальники должны были зорко следить, дабы предотвратить вовремя могущие быть недоразумения, в особенности в области взаимоотношений с местными жителями, которых по ту сторону границы горцы считали врагами России, а следовательно, и своими»42.
Офицерам и унтер-офицерам с трудом удалось остановить такое «наказание врага». «На ночевках и при всяком удобном случае, – вспоминал офицер Ингушского полка, – всадники норовили незаметно отделиться от полка с намерением утащить у жителей все, что плохо лежало. С этим командование боролось всеми мерами, вплоть до расстрела виновных, но за два первых года войны было очень трудно выветрить из ингушей их чисто азиатский взгляд на войну, как на поход за добычей»43. В результате часто случалось так, что при появлении всадников этой дивизии в селах и местечках Галиции население старалось спрятаться. Причины были просты. «Всякого жителя неприятельской страны, – свидетельствует ротмистр А.Л. Марков, с большой симпатией относившийся к своим весьма непростым подчиненным, – они считали врагом со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами, а его имущество – своей законной добычей. В плен австрийцев они не брали вовсе и рубили головы всем сдавшимся»44. {232}
37 Гейден Д.Ф. Указ. соч. // ВИВ. Париж, 1971. № 37. С. 13.
38 Оськин Д. Указ. соч. С. 181; Половцов П.А. Дни затмения (Записки Главнокомандующего войсками Петроградского Военного Округа генерала П.А. Половцова в 1917 г.). Париж, б.д. С. 6; Валь Э.Г. фон. Кавалерийские обходы генерала Каледина 1914–1915 гг. Таллин, 1933. С. 40.
39 Арсеньев А.[А.] Кавказская Туземная конная дивизия // ВИВ. Париж, 1958. № 12. С. 8.
40 Максимович С.В. Воспоминания о службе в штабе Кавказской Конной Туземной дивизии // ВБ. Париж, 1968. № 93. С. 21.
41 Там же. С. 22.
42 Немирович-Данченко [А.] Сторожевое охранение // ВБ. Париж, 1956. № 21. С. 17.
43 Марков А.Л. В Ингушском конном полку (Кавказская конная Туземная дивизия). М., 1997. С. 59.
44 Там же. С. 80. {598}
Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917): 1914. Начало. М.: Кучково поле, 2014. С. 231–232, 598.
Стефан
21.11 2020
Такие случаи явно шли вразрез с политикой русских военных властей на оккупированной австрийской территории. В остальных частях к пленным, разумеется, относились по-другому, а раненых русинов по их просьбе исповедовали священники45. Во всяком случае, после того как фронт откатился на запад, местное население быстро убедилось в том, что ему не стоит бояться {232} русской армии. Тыловые части даже начали помогать местным крестьянским хозяйствам, лишившимся работников46. Американский гражданин, военный корреспондент «Таймс» Стенли Вошборн, посетивший занятые русскими войсками районы Галиции (Львов, Галич), отметил образцовый оккупационный порядок, установленный там, отсутствие жалоб со стороны местного населения на насилие или покушение на частную собственность русскими солдатами и офицерами. Негативно по отношению к русским были настроены только евреи47.
В ряде городов Восточной Галиции они приняли активное участие в погромах и расправах над русофилами, активно помогая венгерским и немецким частям, а также польским и украинским националистам48. Естественно, что часть еврейской общины предпочла уйти вслед за австрийскими войсками, а другая часть с приходом русских войск воздержалась от активного проявления своих эмоций49. «Поляки держат себя вполне нейтрально по отношению к русским, не более того, – сообщал корреспондент «Биржевых ведомостей». – Евреи безразличны. Словаки и русины не скрывают своего восторга от побед великой России и для русских готовы на все»50. Демонстративная безразличность на войне часто скрывает совсем другие чувства, которые обычно небезопасно демонстрировать перед военной администрацией, коль скоро она их вызывает.
Как отмечалось в отчете жандармского управления генерал-губернаторства Галиции, «проявлений этой враждебности, по крайней мере в первый период, совершенно не было вследствие того, что эта часть населения (еврейская интеллигенция. – А.О.), можно сказать, полностью оставила пределы Галиции. Мелкое еврейство, городское население держалось до отступления крайне приниженно и только при оставлении русскими Львова не скрывало своего ликования по этому поводу»51. Впрочем, ожидать чего-либо другого было сложно. «Война ведется таким жестким образом, – отмечал 30 октября (12 ноября) 1914 г. директор дипломатической канцелярии при Ставке князь Н.А. Кудашев, – что не знаешь даже, что возможно и чего дозволять не имеет смысла»52. Не будем, однако, преувеличивать тяжесть русской военной власти. Тем не менее слова Н.А. Кудашева свидетельствуют не о силе русской администрации, а, скорее, наоборот. Ей недоставало образованных, знакомых с местными условиями сотрудников. Ведомство князя Н.Л. Оболенского, который отвечал в Ставке за гражданское управление оккупированными территориями, с первых шагов столкнулось с кадровой проблемой и весьма сложной обстановкой в Галиции.
27 августа (9 сентября) 1914 г., в разгар боев начального этапа войны, вице-директор дипломатической канцелярии при Ставке Н.А. Базили сообщил С.Д. Сазонову о «замечательной лояльности нашего польского населения, идущей значительно дальше того, на что можно было в лучшем случае надеяться. Зарубежное польское население также относится вполне сочувственно к нашим войскам. Единственным исключением в этом отношении являются появившиеся было в числе австрийских войск польские {233} сокольские отряды. Под влиянием ли отрицательного к ним отношения польского общества или вследствие объявления о непризнании нашими войсками за ними характера комбатантов сокольские отряды скоро исчезли»53.
Ряд польских деятелей выступил с инициативой создания в составе русской армии польских добровольческих соединений, однако это предложение не было поддержано ни великим князем Николаем Николаевичем, ни Н.Н. Янушкевичем. «Отдавая вполне должное лояльным чувствам, проявляемым ныне польским обществом, – докладывал Н.А. Базили, – Верховный главнокомандующий и начальник его штаба не могут не отнестись к этому предложению с некоторым опасением. Более чем вероятно, что если теперь создана будет польская армия, то при определении нового устройства Польши тем самым будет решен вопрос о предоставлении ей права содержать независимую армию. Эта цель, по-видимому, и входит в расчет инициаторов этого предложения. Наконец, неизвестно еще, как повернутся события впоследствии, и, быть может, польские военные организации могут оказаться со временем даже вредными для нас»54. Для подобного рода опасений имелись все основания. {234}
45 Торнау С.А. Указ. соч. С. 30.
46 Русский инвалид. 30 ноября 1914 г. № 276. С. 3.
47 Washburn S. Op. cit. Vol. 1. P. 64, 84; также см.: Pares B. Op. cit. P. 272.
48 Русская Галиция и «мазепинство». С. 286–288.
49 Отчет о деятельности жандармского управления военного генерал-губернаторства Галиции с 25 ноября 1914 года по 4 июня 1915 года. Киев, 1915. С. 8.
50 Биржевые Ведомости. Вечерний выпуск. 11 (24) сентября 1914 г. № 14367. С. 4.
51 Отчет о деятельности жандармского управления… С. 8.
52 МОЭИ. Сер. III. 1914–1917 гг. М., Л., 1935. Т. 6. Ч. 2 (5 августа 1914 г. – 13 января 1915 г.). С. 70.
53 Ставка и министерство иностранных дел // КА. М., Л., 1928. Т. 1 (26). С. 1.
54 Там же. {598}
Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917): 1914. Начало. М.: Кучково поле, 2014. С. 232–234, 598.
Стефан
09.12 2020
Галиция. Оккупационный режим
(18) июня 1916 г. русские войска добились крупного успеха на другом участке Юго-Западного фронта – в Карпатах. 9-я армия взяла Черновцы, власти которого буквально за несколько дней до этого собирались отмечать годовщину освобождения из-под русской оккупации. Город превращался в значимый символ, в бастион германской культуры на восточных землях империи Габсбургов. Эрцгерцоги Фридрих, Евгений, Иосиф-Фердинанд и генерал Конрад фон Гетцендорф были объявлены почетными докторами местного германского университета1, основанного в 1875 г. и названного в честь Франца-Иосифа2. Культурная политика Вены не ограничивалась подобными мерами. Репрессии против русофилов и Православной церкви, развязанные с началом войны, не были остановлены. Жертвами этой политики были не только подданные Габсбургов. Во время австрийской оккупации 1915–1916 гг. чрезвычайно сильно пострадало и православное население русской Волыни.
С видимым особенным удовольствием австро-германо-венгерско-польские части глумились над почитаемыми людьми святынями (несколько лучше других вели себя чехи и словаки). Так, в частности, в освобожденной 3 (16) июня Почаевской лавре русские войска столкнулись с результатами хозяйствования европейцев: из монастыря для переплавки была вывезена масса металлической утвари, в одной из церквей был устроен кинематограф, в другой – ресторан, в третьей – казарма и т.д.3 Войска были размещены и в монастыре Казачьи Могилы в Дубенском уезде близ Берестечка, ими была разгромлена костница, где хранились останки погибших в бою с поляками казаков Богдана Хмельницкого4. Подобная практика вообще была в высшей степени характерна для австрийцев – церкви систематически осквернялись. Только на освобожденной за первые дни наступления Юго-Западного фронта территории насчитали до 15 совершенно разрушенных храмов, в том числе и в местностях, где боев не было5. {148}
Неудивительно, что летом 1916 г. русинское население было радо вновь увидеть русские войска. Принимавший участие в этих событиях А.М. Василевский вспоминал: «Местные жители, которые именовались тогда русинами, встречали нас с распростертыми объятиями и рассказывали о своей нелегкой доле. Австрийские власти, смотревшие на них как на чужеземцев, яростно преследовали всех, кого они могли заподозрить в “русофильстве”. Значительная часть местной славянской интеллигенции была арестована и загнана в концентрационный лагерь “Телергоф”, о котором ходили страшные легенды»6. Настоящие австрийцы были настроены не столь радостно и явно опасались возмездия. Они с явным страхом спрашивали русских офицеров, нет ли среди них сербов. После того, что произошло в Сербии, где, по словам одного из русских командиров, «тактика, месть и пьяный разгул переплелись в уродливую и страшную веревку»7, после экзекуций в Галиции и грабежей на Волыни это были легко объяснимые страхи. {149}
1 The Times History and Encyclopedia of the War. Part 105. Vol. 9. Aug. 22, 1916. P. 36–37.
2 Правительственный вестник. 4 (17) сентября 1914 г. № 202. С. 1.
3 Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 6 (19) июня 1916 г. № 15602. С. 2; 9 (22) июня 1916 г. № 15608. С. 1; Утро России. 6 июня. 1916 г. № 157. С. 1.
4 Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 25 июля (7 августа) 1916 г. № 15700. С. 3.
5 Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 22 июня (5 июля) 1916 г. № 15634. С. 2.
6 Василевский А.М. Указ. соч. С. 28.
7 Снесарев А.Е. Письма с фронта: 1914–1917. М., 2012. С. 392. {320}
Айрапетов О.Р. Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917): 1916 год. Сверхнапряжение. М.: Кучково поле; Военная книга, 2015. С. 148–149, 320.