←  История народов, этнология

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Украинцы (этнос)

Фотография Пугач Пугач 22.12 2020

Предлагаю вернуться к Теме...

 

1861_rhl_Malorossiianka.jpg

 

В целом, по-видимому, можно указать ту разницу, что малоруссы превосходят великоруссов природным умом, насмешливостью, иpoниeю, природным вкусом, воображением живым и в то же время сдержанным; они не впадают в преувеличения, какие встречаются в произведениях народной поэзии великорусской или финской, но зато они не обладают практическим смыслом великорусса; они менее солидарны между собою, менее настойчивы в преследовании цели, легче останавливаются на полпути и не умеют так хорошо совладать с неблагоприятными обстоятельствами; вообще они более даровиты, но менее энергичны.

 

Реклю, "Россия европейская и азиатская"


Сообщение отредактировал Пугач: 22.12.2020 - 02:51 AM
Ответить

Фотография Стефан Стефан 22.12 2020

ОЧЕРКЪ I.

 

МАЛОРОССІЙСКОЕ ПЛЕМЯ.

 

Особенности малороссійскаго племени и его распространеніе. – Характеристика типа. – Міровоззрѣніе и повѣрья малороссовъ.

 

Ты знаешь край, гдѣ все обильемъ дышетъ,

Гдѣ рѣки льются чище серебра,

Гдѣ вѣтерокъ степной ковыль колышетъ,

Въ вишневыхъ рощахъ тонуть хутора,

Среди садовъ деревья гнутся долу,

И до земли виситъ ихъ плодъ тяжелый.

И чистъ, и тихъ, и ясенъ сводъ небесъ.

Шумя тростникъ надъ озеромъ трепещетъ,

Косарь поетъ, коса звенитъ и блещетъ.

Вдоль берега стоитъ кудрявый лѣсъ,

А къ облакамъ, клубяся надъ водою,

Бѣжитъ дымокъ синѣющей струею?

Туда, гдѣ сердцу было такъ легко,

Туда, туда всѣмъ сердцемъ я стремлюся,

Гдѣ изъ цвѣтовъ вѣнокъ плететъ Маруся,

О старинѣ поетъ слѣпой Грицко!..

А. Толстой

 

Что представляетъ собою въ настоящее время Малороссія, которой прошлое отразилось на страницахъ исторіи столь яркими и подчасъ глубоко симпатичными, эпизодически проходящими передъ нами, живыми группами историческихъ сценъ, типичными характерами личностей и такимъ драматизмомъ положеній, что невольно подкупаетъ въ свою пользу историческую память, а настоящее выступаетъ въ видѣ чего-то невыясненнаго, неизученнаго, недостаточно оцѣненнаго? Что такое теперь эта Малороссія? – Отвѣтъ на этотъ вопросъ и составитъ предметъ этого очерка.

 

Говоря вообще, историческое прошлое Малороссіи представляетъ непрерывный рядъ поэтическихъ, исполненныхъ яркой цвѣтности и глубочайшаго драматизма трилогій, въ которыхъ главныя дѣйствующія лица входятъ на историческіе подмостки и сходятъ съ нихъ окутанныя тою же, подкупающею воображеніе, дымкою легендарности и гримированныя тою же героическою окраскою, какъ и избалованные, можно-сказать, міровою славою и міровою памятью, всѣмъ знакомые со школьной скамьи, всѣми цитируемые, постоянно вспоминаемые историческіе дѣятели классической Греціи и Рима: эти полумиѳическіе Пріамъ и Гекуба, Гекторъ и {1} Андромаха, Патроклъ и Ахиллъ, хитрецъ Одиссей и пряха Пенелопа, Менторъ и Телемакъ, Периклъ и Аспазія, повѣса Алкивіадъ и даже его безхвостая собака, плѣшивый Сократъ и злая Ксантиппа; эти Ромулъ и Ремъ съ волчицею-кормилицею, Гораціи и Куріаціи, Нума и нимфа Эгерія, Бреннъ и его тяжелый мечъ, Манлій капитолійскій и даже гуси, простые, лапчатые гуси, и цѣлыя сотни именъ, извѣстныхъ всякому школьнику, не сходятъ до сихъ поръ съ языка всего человѣчества, – какъ, до извѣстной степени, и въ исторіи Малороссіи ярко выступаютъ изъ историческаго мрака своею картинностью историческія имена, начиная съ Вишневецкаго-Байды, «пьющаго горѣлочку» и «висящаго на крюку» въ Стамбулѣ, съ Сагайдачнаго, промѣнявшаго жену на «тютюнъ да трубку», съ Наливайка, Остраницы и кончая Богданомъ Хмѣльницкимъ съ его «чайкою-небогою», Дорошенко, что «ведетъ свое войско хорошенько», семидесятилѣтнимъ старцемъ Мазепою, безумно влюбленнымъ въ свою крестницу, молоденькую и хорошенькую Мотрю Кочубей, – всѣ эти имена, ихъ героическая картинность, исторически неувядаемая цвѣтность потому именно и являются такими неувядаемо-яркими, что къ созданію ихъ историческихъ обликовъ приложено творчество народнаго духа, что народная память прикрѣпила ихъ имена, какъ яркія пятна, къ безцвѣтнымъ страницамъ исторіи сѣрыхъ массъ народныхъ. Именно, большимъ, сравнительно, участіемъ народнаго творчества въ созданіи образовъ историческихъ дѣятелей мы и объясняемъ нестираемость исторической памяти съ безсмертныхъ именъ Греціи и Рима, а въ меньшемъ масштабѣ – и Малороссіи.

 

Свѣдѣнія о современной Малороссіи являлись въ русскомъ обществѣ какими-то несвязными обрывками, иногда ничего необъяснявшими, какими-то слухами, не всегда основательными, такъ что цѣльнаго представленія о современной Малороссіи, объ ея общественномъ, экономическомъ и культурномъ состояніи, нуждахъ, стремленіяхъ, объ ея, такъ сказать, жизненно-реальномъ и нравственномъ инвентарѣ составить было положительно невозможно, потому что все, интересовавшееся Малороссіею и изучавшее ее, попреимуществу, тяготѣло памятью, {2} знаніями и симпатіями къ грустному и поэтическому прошлому этой страны. Настоящее оставалось въ тѣни, игнорировалось, сиротствовало. Только въ послѣднее время Малороссія – не архивная, не могильная, не сказочная и не пѣсенная, а живая, современная, работящая и лѣнивая, богатая и убогая – только теперь живая Малороссія стала предметомъ очень {3} усерднаго изученія. И надо сказать правду – въ этомъ отношеніи такъ много сдѣлано въ послѣдніе годы, въ самый короткій періодъ времени добыто столько цѣнныхъ матеріаловъ, что, при изученіи ихъ, современный обликъ Малороссіи, обликъ полный, всесторонній, выступаетъ самъ собою, и общественный организмъ страны, съ его физіологическими и патологическими процессами, становится удобоизслѣдуемымъ. Труды П.П. Чубинскаго, К.П. Михальчука и др., изданные въ послѣднее время въ нѣсколькихъ объемистыхъ томахъ, представляютъ такую массу драгоцѣнныхъ, буквально подавляющихъ своимъ богатствомъ, разнообразіемъ и полнотою свѣдѣній, что полное усвоеніе ихъ и воспроизведеніе живого современнаго облика Малороссіи возможны только при усидчивомъ изученіи этого богатаго наслѣдства, завѣщаннаго наукѣ на вѣчныя времена двумя помянутыми даровитыми тружениками.

 

Постараемся воспроизвести этотъ обликъ хотя бы въ слабомъ очеркѣ, придать этой массѣ опубликованныхъ о ней свѣдѣній такую компактность, которая дала бы возможность читателю не растеряться въ ней, не разбросать вниманіе и не утомить его на частностяхъ, деталяхъ и неизбѣжныхъ отступленіяхъ, а обнять разомъ наиболѣе существенное, основное и, въ то же время, наиболѣе рельефное.

 

Подъ именемъ Малороссіи въ настоящее время понимается извѣстная группа южно-русскихъ губерній, хотя, въ сущности, самое понятіе «Малороссія» не вполнѣ уловимо, такъ какъ въ государственномъ смыслѣ оно выражаетъ собою нѣчто неполное, неопредѣленное, а въ смыслѣ этнографическомъ оно осложняется тѣмъ, что малоруссами признаютъ себя и тѣ этнографическія развѣтвленія малорусскаго племени, которыя территоріально почти не связаны съ Малороссіею, какъ напр., малоруссы черноморскіе, донскіе и даже – турецкіе (въ Добруджѣ).

 

Площадь, на которой въ разныя времена осѣло и понынѣ сидитъ населеніе, говорящее малорусскою или южнорусскою рѣчью, приблизительно захватываетъ 13.500 кв. миль. Рѣчь эта звучитъ въ устахъ почти 20.000,000 душъ обоего пола – очень крупная вѣтка славянскаго дерева. Одна малорусская вѣтка осѣняетъ собою въ Россіи – губерніи: Кіевскую, Волынскую, Подольскую, Черниговскую (за исключеніемъ уѣздовъ: Суражскаго, Могилевскаго, Стародубскаго и Новозыбковскаго), Харьковскую, Екатеринославскую, Херсонскую, Таврическую – до Перекопскаго перешейка; уѣзды – Кобринскій, Брестскій, почти весь Пружанскій, южный уголъ Слонимскаго, часть Бѣльскаго и южную полосу Бѣлостокскаго – Гродненской губерніи; Пинскій и часть Мозырскаго – Минской губерніи; Суджанскій, Грайворонской, {4} Бѣлгородской, Старо-Оскольскій, Путивльскій, большую часть Ново-Оскольскаго и наполовину Рыльскій – Курской губерніи; Бирюченскій, Коротоякскій, Острогожскій, Павловскій, почти весь Валуйскій и треть Богучарскаго – Воронежской губерніи; Хотинскій – Бессарабской области; восточную половину Люблинской губерніи и юговосточную половину Сѣдлецкой, наконецъ, всю землю черноморскихъ казаковъ. Спорадически южнорус[с]кое племя разбросано еще въ Россіи по землѣ войска донского, преимущественно въ округахъ Міусскомъ и Донецкомъ, въ губерніяхъ Саратовской, Самарской, Астраханской, Оренбургской. Этотъ восточный клинъ, иногда разрываясь, тянется очень далеко до самаго Амура. За предѣлами же Россіи, малоруссы исторически и территоріально закрѣпили за собою, въ Австро-Венгріи, въ Галиціи собственно, округи: Чортковскій, Тарнопольскій, Золочевскій, Жолковскій, треть Буковины, Коломыйскій, Станиславскій, Бережанскій, Львовскій, Стрыйскій, Самборскій, Перемышльскій, Саноцкій и юговосточный уголъ Сандечскаго; въ Венгріи – комитаты: Мармарошскій, Беречскій, Угочскій, Унгварскій и большую часть Сукмарскаго, Саболчскаго и Землинскаго, а также часть Шаришскаго. Наконецъ, въ Турціи – въ области Добруджѣ, которая теперь занята русскими, въ томъ числѣ и южнорусскими солдатами.

 

Словесная культура этого 20-милліоннаго племени, отличающагося замѣчательнымъ творчествомъ, далеко еще не исчерпана собирателями этого творчества: Максимовичемъ, кн. Цертелевымъ, Лукашевичемъ, Меглинскимъ, Закревскимъ, Номисомъ, Лавренкомъ, Рудченкомъ, Кулишомъ, Шейковскимъ, Гатцукомъ, Ильницкимъ, Руссовымъ, Костомаровымъ, Срезневскимъ, Гильтебрандтомъ, Лозинскимъ, Жеготою, Головацкимъ, Паули, Вацлавомъ Залѣсскимъ, Зенькевичемъ, Руликовскимъ, Стецкимъ, Новосельскимъ, и въ особенности Чубинскимъ, Антоновичемъ и Драгомановымъ. Необходимо также упомянуть о почтенныхъ трудахъ Ефименки, Купчанки и Лоначевскаго. Это богатство словесной культуры представляетъ собою, не только въ отношеніи внутренняго содержанія, аналогичные мотивы, сводящіеся къ общимъ идеаламъ и типамъ, но и въ отношеніи матеріала, коимъ они выражаются – сходные элементы въ словахъ, оборотахъ, этимологическихъ формахъ и фонетическихъ особенностяхъ рѣчи, сводящіеся къ общимъ лингвистическимъ законамъ, составляющимъ во всей совокупности принадлежность одного этого населенія. Въ южнорусской великой семьѣ наблюдателя поражаетъ также всеобщность болѣе или менѣе однообразнаго міровоззрѣнія, одинаково выразившагося – на обширномъ пространствѣ всей южнорусской территоріи – въ обрядахъ, пѣсняхъ, легендахъ, сказкахъ, пословицахъ и даже думахъ – однихъ и тѣхъ же, какъ на Днѣпрѣ, такъ и въ Карпатахъ, въ Бѣловѣжской пущѣ и гдѣ-нибудь въ южныхъ степяхъ, на берегу моря и за Волгой – о бокъ съ киргизскими и калмыцкими улусами, что положительно подтве[р]ждается громадною массою матеріала, собраннаго г. Чубинскимъ. Характеръ южнорусса обнаруживаетъ также {5} типически-однообразныя черты, какъ и его міровоззрѣніе, и черты эти поражаютъ наблюдателя и въ Буковинѣ, и въ Добруджѣ, и въ Кіевѣ, и въ какой-нибудь степной саратовской Баландѣ или Мачухѣ. Черты эти «болѣе всего выражаются – говорятъ наблюдатели – во всеобщей наклонности южнорусса къ задумчивой созерцательности, къ задушевному лиризму», комическую сторону котораго г. Тургеневъ думалъ изобразить тѣмъ, будто бы «хохлу» достаточно взять въ руки бандуру да запѣть «храю-храю-воропаю», какъ онъ тотчасъ же и заплачетъ, а Гоголь удачно соединилъ малороссійскій юморъ съ драматизмомъ въ своемъ безсмертномъ изреченіи: «сквозь видимый міру смѣхъ зримъ невидимыя слезы».

 

У г. Чубинскаго мы находимъ весьма обстоятельную этнографическую и антропологическую характеристику малорусскаго типа. Выводы свои онъ дѣлаетъ на основаніи 1.355 отмѣтокъ, которыя даютъ ему возможность подвести итоги и вывести среднія величины относительно типа малорусса по его «росту», по «цвѣту кожи», по «формѣ головы», по «цвѣту волосъ», по «формѣ бровей и сростанія ихъ», по «внѣшнему виду глазъ», по «цвѣту глазъ», по «величинѣ рта», по «формѣ челюстей», по «формѣ носа», по «ширинѣ носа», по «ширинѣ плечъ», по «высотѣ груди», по «ширинѣ груди», по «длинѣ рукъ», по «длинѣ ногъ», по «характеру», и по «быстротѣ походки». Среднія типичныя величины говорятъ, что между малоруссами преобладаютъ типы, которые могли создаться только подъ жаркимъ солнцемъ юга. Малоруссы въ большинствѣ случаевъ брюнеты. Свѣтловолосыхъ между ними – съ небольшимъ 28%; остальные – черные и темнорусые. Голубые глаза встрѣчаются довольно рѣдко – менѣе 18%; преобладаютъ темносѣрые; каріе и черные глаза – почти у трети населенія. По внѣшнему виду – малоруссы красивы. Лица мужчинъ мужественны, и малоруссы почти всегда кажутся старше своего возраста, если его поставить рядомъ съ сверстникомъ великоруссомъ. Въ понятіе красоты у [м]алорусса входятъ непремѣнно «карія очи» (у красавицъ – «кари оченята») и «черныя брови» (даже «брови на шнурочку»). Тѣлосложеніе малорусса – большею частью умѣренное и даже скорѣе сухощавое, чѣмъ полное. Женщины значительно ниже ростомъ, чѣмъ мужчины, но зато довольно полны. Вообще о малорусскихъ женщинахъ наблюдатель замѣчаетъ, что онѣ – «статны и граціозны», на этотъ счетъ существуютъ даже поэтическія сравненія: «тонка, гнучка́ та висока, якъ тополя»; по гибкости и живости – она «ясочка» и быстра «якъ рыбка». Зато и «парубокъ» – «якъ орелъ». Вообще украинка не совсѣмъ похожа на свою великорусскую сестру – «лебедушку бѣлую». И нога украинки, незнающая лаптей, такова, что любезный {6} парубокъ, вызывая на ночное свиданіе свою «рыбоньку», успокоиваетъ ее тѣмъ, что если озябнутъ ея босыя «ноженьки», то онъ ихъ спрячетъ въ свою шапку.

 

Между малоруссами встрѣчаютъ совершенно татарскіе типы, и наоборотъ – между крымскими татарами весьма нерѣдки типичныя малорусскія лица. Есть между малоруссами и типы чистѣйшихъ «восточныхъ людей» – кавказскихъ горцевъ. Это – если можно такъ выразиться – слѣды историческихъ скрещиваній, во времена очень отдаленныя, южнорусскаго народа съ печенѣгами и козарами, съ торками, берендѣями и черными клобуками, съ горскими нагаями и татарами, которые то осаживались на южнорусской землѣ, то забирали въ плѣнъ ея женщинъ, «золотокосыхъ» и «чернобровыхъ», подоляночекъ и иныхъ полонянокъ, которыя рожали татарчатъ и сами бусурманились. {7}

 

Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Т. 5: Малороссия, Подолия и Волынь. Ч. 1: Полтавская, Черниговская, Волынская, Подольская, Харьковская и Киевская губернии / Под общ. ред. П.П. Семенова. СПб.; М.: Идание Товарищества М.О. Вольф, 1897. С. 1–7.

 

http://elib.shpl.ru/.../page/13/zoom/8

Ответить

Фотография Пугач Пугач 22.12 2020

DuNmrB9WoAAkn34.jpg

 

Какой-то неуловимый внутренний аристократизм природы и духа малорусса и изящество этого духа породили в украинце и любовь к красотам внешней природы. Селенья их покрыты зеленью и садами. Каждому хочется иметь около своей хатки «вишневый садочок» или, по крайней мере, несколько вишневых деревьев, а то и «тополю». Их «левады» обсажены вербами: верба — это что-то сросшееся с жизнью малорусса, и его жилье немыслимо без вербы. В каждом огороде непременно найдутся цветы, хоть иногда в хозяйстве не хватает чего-либо самого насущного. Девушки летом постоянно украшают головы цветами: «заквичаться» — это так же делается само собой, как само собой в жаркий день, в поле, является желание напиться «водици из холодной криници». В хатах, за образами — всегда цветы, хотя бы даже засохшие, а за неимением их — искусственные, из цветной бумаги.

"Живописная Россия"

Ответить

Фотография Стефан Стефан 23.12 2020

Какой-то неуловимый внутренний аристократизм природы и духа малорусса и изящество этого духа породили в украинце и любовь к красотам внешней природы. Селенья их покрыты зеленью и садами. Каждому хочется иметь около своей хатки «вишневый садочок» или, по крайней мере, несколько вишневых деревьев, а то и «тополю». Их «левады» обсажены вербами: верба — это что-то сросшееся с жизнью малорусса, и его жилье немыслимо без вербы. В каждом огороде непременно найдутся цветы, хоть иногда в хозяйстве не хватает чего-либо самого насущного. Девушки летом постоянно украшают головы цветами: «заквичаться» — это так же делается само собой, как само собой в жаркий день, в поле, является желание напиться «водици из холодной криници». В хатах, за образами — всегда цветы, хотя бы даже засохшие, а за неимением их — искусственные, из цветной бумаги.

"Живописная Россия"

http://elib.shpl.ru/.../page/21/zoom/8

Ответить

Фотография Стефан Стефан 01.05 2021

Въ заключеніе общей характеристики малорусса, добавимъ, что природа и исторія выточили изъ него три этнографическихъ типа: «украинскій[»], [«]полѣшскій» и «подольско-галицкій». Украинецъ – высокаго роста, подолянинъ – средняго, полѣшукъ – ниже всѣхъ. Первый – брюнетъ; послѣдній – больше блондинъ. У полѣшука – курная изба; у двухъ другихъ – бѣлыя. Украинецъ и подолянинъ пашутъ плугомъ; полѣшукъ – сохой. У украинца волъ въ хозяйствѣ; у полѣшука – лошадь. Украинецъ ходитъ въ коричневой «свитѣ[»] (кафтанъ, чапанъ); подолянинъ – въ сѣрой; полѣшукъ – въ бѣлой. У украинца – рубаха вышита, а свита безъ вышивокъ; у подолянина – наоборотъ; полѣшукъ – совсѣмъ безъ вышивокъ. Полѣшукъ ходитъ въ лаптяхъ. Чѣмъ западнѣе малоруссъ – тѣмъ онъ неразвитѣе, приниженнѣе, суевѣрнѣе; у пана цѣлуетъ руку, полу. Украинецъ – выше всего этого, его поэзія, юморъ блещутъ умомъ, остротой. Украинецъ – это аѳинянинъ южнорусской земли, и умъ его – глубже, рѣчь его – не безъ аттической соли. И не удивительно: украинецъ – это главный кочегаръ, который заправлялъ всѣмъ процессомъ историческаго горѣнья южнорусской земли, усиливалъ огонь и уменьшалъ его, пока не перегорѣли всѣ горючіе матеріалы двадцатимилліоннаго племени, и историческая печь погасла.

 

Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении. Т. 5: Малороссия, Подолия и Волынь. Ч. 1: Полтавская, Черниговская, Волынская, Подольская, Харьковская и Киевская губернии / Под общ. ред. П.П. Семенова. СПб.; М.: Идание Товарищества М.О. Вольф, 1897. С. 20.

 

http://elib.shpl.ru/.../page/32/zoom/8

Ответить