←  Русь

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Демократия в Древней Руси

Фотография eshev.sergey eshev.sergey 16.02 2012

Цитаты (выводы) из книги И.Я. Фроянов «Киевская Русь: Очерки социально-политической истории»

Несмотря на значительный общественный вес, князь в Киевской Руси все же не стал подлинным государем. Этому препятствовала самодеятельность народных общин. Трудно назвать сувереном князя, который, приезжая в ту или иную волость, должен был входить в соглашение с вечевой общиной и принимать выдвигаемые вечем условия, ставящие его в определенные рамки. Князь заключал ряд с народным собранием — вечем. А это значит, что он превращался в известном смысле в общинную власть, призванную блюсти интересы местного общества.
Верховная собственность князя на территорию управляемой им волости немыслима в условиях постоянного перемещения князей по Руси, замечаемого на протяжении второй половины XI—XII столетий. Трудно представить верховным собственником князя, которого вечевая община приглашает на княжеский стол. Акт призвания никак не вяжется со статусом собственника.
Невозможно согласовать мысль о князе-собственнике с весьма распространенной практикой изгнания князей, по тем или иным мотивам не устраивавших волощан.
Противоречит выводу о князе как верховном собственнике и обычай заключения «ряда» между вечем и князем, когда тот «садился» в каком-либо городе. «Ряд», как правило, возлагал на князя определенные обязательства по отношению к приняв¬шей его волостной общине, что опять-таки характеризует князя отнюдь не как собственника, а скорее как контрагента.
Надо сказать, что общий стиль отношений князей с массой свободного населения совершенно не укладывается в пределы, сжатые понятиями «господство» и «подчинение». Князья, контролируемые народным вечем, считались с «простой чадью», видели в ней мощную социально-политическую силу, активно участвовавшую в общественных делах.
Показательны, наконец, земельные купли князей и членов их семей, совершаемые с соблюдением всех формальностей, принятых на Руси при осуществлении сделок по земле. А это значит, что в правосознании людей Древней Руси князь не был верховным земельным собственником. Таким образом, рассуждения о древнерусском князе как верховном и непосредственном собственнике всей земли в государстве, патримониальном властелине и феодальном господине нам представляются несостоятельными.
Оценивая летописное известие 1176 г. в целом, мы должны вслед за В. И. Сергеевичем сказать, что, по свидетельству летописца-современника, веча, являясь думой волости, созываются на Руси всюду; вечевой приговор старших городов принимается к исполнению пригородами. Тут язык летописи ясен и не подлежит кривотолкам.
Таким образом, летописные данные, относящиеся к XI в., рисуют вече как верховный демократический орган власти, развивавшийся наряду с княжеской властью. Оно ведало вопросами войны и мира, санкционировало сборы средств для военных пред¬приятий, меняло князей. Столь важная компетенция вечевых собраний еще более отчетливо выступает на фоне источников, освещающих события XII в. Появляются и некоторые новые черты в прерогативах веча.
В письменных памятниках вече выступает в качестве распорядителя государственных финансов и земельных фондов. Во всем этом нет ничего специфического, присущего лишь Новгороду.
Рассказ летописца о вече 1147 г. у св. Софии замечателен еще и тем, что воспроизводит порядок ведения вечевых собраний. Перед нами отнюдь не хаотическая толпа, кричащая на разный лад, а вполне упорядоченное совещание, проходящее с соблюдени¬ем правил, выработанных вечевой практикой. Сошедшиеся к Софии киевляне рассаживаются, степенно ожидая начала веча.
Какие выводы вытекают из анализа летописных материалов О киевском вече 1146—1147 гг. Прежде всего подчеркнем, что рассмотренные нами вечевые сходы суть народные собрания в буквальном смысле слова. В их компетенции находились важнейшие общественно-политические вопросы, касающиеся войны и мира, избрания князей, назначения судебно-административных «чиновников» и др. Состав вечевых собраний социально неоднороден: здесь встречаются как простые люди, так и «лучшие», т. е. знатные. Нет досаднее заблуждения, чем то, согласно которому народ на вече являлся чем-то вроде послушной овечки в руках знати. Напротив, глас народный на вече звучал мощно и властно, вынуждая нередко к уступкам князей и прочих именитых «мужей».
Полоцкое вече распоряжалось княжеским сто¬лом по собственному усмотрению. Л. В. Алексеев, обозревая внутриполитическую жизнь Полоцкой земли, выявил «своеобразие» социального строя, выражавшееся «в развитии вечевого начала в XII в. и в слабости княжеской власти. Отношения полоцкого князя с вечем в XII в. носили характер его подчинения последнему». Л. В. Алексеев верно, по нашему мнению, определяет значение полоцкого веча. Но он вряд ли прав, когда говорит о его своеобразии. Аналогичную роль играло вече и в других землях. Мы видели, как князь пасовал перед киевским вечем. Довольно активно действует вече в Ростово-Суздальской области.
По своему происхождению вече — архаический институт, уходящий корнями в недра первичной формации. С переменами, происходящими в социальной структуре восточнославянского общества, менялось и учреждение: племенное вече эпохи первобытного строя отличалось от волостного веча второй половины XI—XII вв.
Нет оснований говорить о прекращении вечевой деятельности в X в. и о ее возрождении во второй половине XI—XII вв. в связи с ростом городов, как считал Б. Д. Греков. Как показывают факты, веча собираются и в X, и в XI, и в XII вв.
Обращает внимание демократический характер вечевых совещаний в Киевской Руси. Вече — это народное собрание, являвшееся составной частью социально-политического механизма древнерусского общества.
Подобно тому, как в далекие времена народные собрания не обходились без племенной знати, так и в Киевской Руси непременными их участниками были высшие лица: князья, церковные иерархи, бояре, богатые купцы. Нередко они руководили вече¬выми собраниями. Но руководить и господствовать — вовсе не одно и то же. Поэтому наличие лидеров-руководителей (заметим, кстати, что без них не в состоянии функционировать любое общество, даже самое примитивное) на вечевых сходах нельзя расценивать в качестве признака, указывающего на отсутствие свободного волеизъявления «вечников». Древнерусская знать не обладала необходимыми средствами для подчинения веча. Саботировать его решения она тоже была не в силах.
Компетенция вечевых собраний была довольно обширна. Вече ведало вопросами войны и мира, распоряжалось княжеским столом, финансовыми и земельными ресурсами волости, санкционировало денежные сборы, входило в обсуждение законодательства, смещало неугодную администрацию.
Вече в Киевской Руси встречалось во всех землях-волостях. С помощью веча, бывшего верховным органом власти городов-государств на Руси второй половины XI — начала XIII в., народ влиял на ход политической жизни в желательном для себя на¬правлении.
Это важное социально-политическое значение масс в истории Киевской Руси находит объяснение в военной организации той поры, в степени вооруженности народа и его воинственности.
Киевская Русь находилась на той стадии социального развития, когда военная сила и общественная власть еще не оторвались друг от друга, составляя единое целое. Иными словами, власть принадлежала тому, кто представлял собой военную мощь.
Текст Русской Правды, справедливо полагает Е. Д. Романова, склоняет к выводу, что на Руси XI—XII вв. всякий свободный, в том числе и свободный общинник, был вооружен.
Письменные источники, изображающие народ в Киевской Руси вооруженным, согласуются с археологическими источниками. При раскопках сравнительно малых древнерусских городов и го¬родищ археологи находят разнообразные ремесленные и сельско-хозяйственные орудия труда, а вместе с ними — оружие. Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что люди, жившие там, были не только ремесленниками и земледельцами, но и одновременно воинами.
Показателем высокой степени вооруженности древнерусского общества служит характер военного ремесленного производства. В XII в. заметно углубляется специализация в изготовлении оружия. Возникают специализированные мастерские по производству мечей, луков, шлемов, кольчуг, щитов и прочего вооружения. Внедряется постепенная унификация и стандартизация оружия, появляются образцы «серийного» военного производства, которое становится массовым. «Под напором массовой продукции все больше стираются различия в изготовлении „аристократического" и „плебейского", парадного и народного оружия. Возросший спрос на дешевые изделия приводит к ограниченному производ¬ству уникальных образцов и расширению выпуска массовых изделий.
Древнерусские «вои» по вооружению почти не уступали дружине, а по боевой структуре (благодаря «пешцам») превосходили ее. Этим и объясняется решающая их роль в сколько-нибудь крупных внешних войнах, выпавших на долю Руси.
Независимость древнерусских «воев» подтверждается наличием в народном войске собственных командиров — воевод, не принадлежащих непосредственно к княжеской среде.
Наличие в Киевской Руси земских воевод и тысяцких — неоспоримое свидетельство самостоятельности военной организации вечевых общин. О том же говорит и существование на Руси постоянных общинных дружин, отличных от княжеских, право¬мерно доказываемое отдельными исследователями. Эти профессиональные общинные дружины, находившиеся на содержании общин, не уступавшие в военном мастерстве и сноровке дружинам княжеским, являлись ударными подразделениями ополчений («воев»), повышавшими боеспособность народного войска
Изученные факты убеждают нас в том, что рядовое население Руси было вооружено. Вооруженный народ был организован по десятичной системе (сотни, тысячи), зарождение которой относится к эпохе родо-племенного строя. Разумеется, сотни и тысячи восточного славянства базировались на родственных связях, тогда как в Киевской Руси они преимущественно основывались на связях территориальных. Признание сотен и тысяч военными и территориально-административными образованиями влечет за собой вывод об устройстве древнерусского общества в значительной мере на военных началах. Народные ополчения («вои» древних источников) постоянно участвуют в войнах, как внешних, так и внутренних, определяя исход сражений. Мы не хотим этим принизить значение княжеской дружины. Оно было существенным. И все же не в ней заключа¬лась главная военная сила Руси. По меткому выражению А. Е. Преснякова, дружина — это отборное ядро княжих воинов-телохранителей, постоянных спутников и советников князя, своеобразный штаб, «который давал организаторов и вождей от руки князя народному ополчению». Но принимая «от руки кня¬зя» организаторов и командиров, народное ополчение не теряло своей самостоятельности по отношению к ним, подчиняясь не князю и его «мужам», а вечу. Эта самостоятельность еще более крепла благодаря существованию у народного ополчения собственных военачальников, вышедших из земщины.
Вооруженный общинник — плохой объект для эксплуатации. Как показывает исторический опыт других народов, участие в военных действиях масс боеспособного населения препятство¬вало его угнетению и, следовательно, сдерживало процесс классообразования. Все это применимо и к Древней Руси, где народные ополчения являлись становым хребтом военной организации.
Высокая социально-политическая мобильность рядового населения Киевской Руси, его полновластие на вече опирались на военную мощь народа. В. И. Сергеевичу принадлежат глубокие слова, обращенные к Древней Руси: «В начале истории, когда военное ремесло не обособилось еще от других занятий и весь народ входил в состав войска, весьма натурально, что ему должно было принадлежать совсем иное значение в решении общественных вопросов, чем это сделалось возможным позднее, когда образовалась отдельная от народа военная сила. Где сила, там и власть; а в начале истории народные массы составляли силу».
Городскую волость А. Е. Пресняков считал основным элементом древнерусской государственности. Волость — это «территория, тянувшая к стольному городу». Главный (стольный) город выступал «представителем земли; его вече — верховной властью волости».
Как явствует из летописного известия 1176 г., старейшим городам подчинялись пригороды, которые следует считать новообразованием XI в. Предшествующее время их, по всей видимости, не знало. Появление пригородов, их количественный рост в XII в. свидетельствуют, с одной стороны, о заметном увеличении населения на Руси и об образовании территориальных делений взамен объединений, державшихся благодаря кровным узам, — с другой. Зависимое положение пригородов по отношению к старейшим городам отражено в самом наименовании «пригород».
Нельзя, разумеется, представлять себе взаимоотношения городов и пригородов как некую устойчивую социальную систему, сложившуюся раз и навсегда. Между старшими городами и пригородами нередко возникали конфликты. Больше того, мы замечаем стремление пригородов к обособлению. При успешном для пригорода обороте дела это приводило к разложению прежних волостей-государств на новые, более мелкие. Мотивы, побуждавшие жителей пригородов к обособлению от старших городов, не исчерпывались тем, что пригороды тяготились отправлением повинностей (финансовых, военных и пр.) в пользу главного города. К такому обособлению, преследующему цель создания самостоятельных городов-государств, толкала сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей непосредственной демократией, выражавшейся в пря¬мом участии народа в деятельности народных вечевых собраний — верховного органа городов-государств. Чтобы лучше понять суть мельчания волостей, необходимо обратиться к сравнительно-историческому материалу. В Древней Греции большая часть городов-государств имела довольно незначительные территориальные размеры. И это закономерно, поскольку «территория города-государства не должна была превосходить известные, так сказать, обозримые размеры; в противном случае участие всех граждан в народном собрании обращалось в фикцию» Следовательно, территориальные ограничения тут были обусловлены внутренними причинами социально-политического порядка. И нет ничего невероятного в том, что сходная ситуация имела место и в Древней Руси XI—XII вв. Мы полагаем, что при объяснении дробления волостей (городов-государств) мы меньшие волости указанный фактор должен быть назван одним из первых. Правда, острота противоречий между размерами и народоправством древнерусских волостей-государств отчасти смягчалась тем, что население пригородов пользовалось правом участия в вечевых собраниях старших городов наравне с жителями последних. Кроме того, другим сглаживающим моментом являлось федеративное устройство волости-государства. Иными словами, пригороды входили в состав волости на федеративной основе. В каж¬дом из них действовало свое вече, самостоятельно решавшее вопросы внутренней жизни пригорода и прилегавшей к нему окрестности. И лишь в вопросах внешней политики, а также общеволостных пригород должен был подчиняться главному городу. Но несмотря на все это, тяга к обособлению у пригородов проявлялась достаточно активно, что приводило к фактическому их выделению из старой волости. Так возникали новые города-государства, т. е. шел процесс, который современные наши историки выдают за феодальную раздробленность. Именно в образовании городов-государств мы видим главную причину раздробленности Руси XII в.
Структура политической власти городских волостей весьма похожа на то, что мы наблюдаем в городах-государствах древности. Это — народное собрание-вече, являвшееся верховным органом власти, верховный правитель-князь, избиравшийся вечем, и совет знати. Правда, в отношении совета знати у нас нет полной уверенности, поскольку мы не располагаем прямыми данными, свидетельствующими о его существовании.
Сообщение отредактировал eshev.sergey: 16.02.2012 - 15:55 PM
Ответить

Фотография Staroff Staroff 02.03 2012

Это называлось Копное Право.
Я,например возникновение Запорожской Сечи рассматриваю как перенесение Копного Права с территории Руси на территорию Украины.
Достаточно сопоставить даты падения Новгорода,где Копное Право сохранялось до самого конца, и подъем Запорожской Сечи с этим самым Копным Правом.
Ответить

Фотография eshev.sergey eshev.sergey 02.03 2012

Это называлось Копное Право.
Я,например возникновение Запорожской Сечи рассматриваю как перенесение Копного Права с территории Руси на территорию Украины.
Достаточно сопоставить даты падения Новгорода,где Копное Право сохранялось до самого конца, и подъем Запорожской Сечи с этим самым Копным Правом.

Вече,или другие институты народного управления появляются там,где для этого возникают необходимые условия ,а не путём перенесения из одного места в другое.
Ответить

Фотография Болингброк Болингброк 08.03 2012

Вече,или другие институты народного управления появляются там,где для этого возникают необходимые условия ,а не путём перенесения из одного места в другое.

Вы не желаете присоединиться к обсуждению темы, о влиянии Оды на Русь?
Ответить

Фотография eshev.sergey eshev.sergey 06.05 2012

Вы не желаете присоединиться к обсуждению темы, о влиянии Оды на Русь?

К сожалению у Фроянова нет исследования на тему как изменялась система власти на Руси в Xlll XlV веке и как повлияло на систему власти подчинение Орде.Возможно таких исследований вообще нет,если они есть я бы их изучил и присоединился к обсуждению.
Ответить

Фотография Марк Марк 06.05 2012

К сожалению у Фроянова нет исследования на тему как изменялась система власти на Руси в Xlll XlV веке и как повлияло на систему власти подчинение Орде.Возможно таких исследований вообще нет,если они есть я бы их изучил и присоединился к обсуждению.

Ну почему же столь категорично? Разумеется и Игорь Яковлевич высказывался по этому поводу. Причем не столь давно (в ответе на заявление главы Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина от 25.09.2009 г.). Вот его мнение о влиянии Орды на развитие Руси:

"Действительно, у Карамзина есть такого рода высказывание, которое приводит муфтий. В его "Истории Государства Российского" есть даже соответствующая глава с характерным названием "Нет худа без добра". Карамзин, действительно, утверждает, будто самодержавная, неограниченная власть московских государей создавалась по образцу и подобию ханской власти. Но мнение Карамзина – это мнение историка из очень давнего времени. Уровень науки того времени был совсем не тот, что сейчас. Мы по-другому представляем самодержавную власть, ее суть, ее характер, ее предназначение. Сейчас мы знаем, что самодержавная власть на Руси создавалась в тесном единении, гармонии с церковной властью. Не случайно существует такое понятие, как симфония двух властей – церковной и светской. Церковная и самодержавная власть в конечном итоге стали нераздельны, они составляли органическое единство. И здесь татары, Золотая Орда никоим образом не могла служить примером. Это первое. Второе, что хотелось сказать - не благодаря Золотой Орде возникла мощное единое русское государство, а вопреки ей; в борьбе с татарами выковывалось русское единое государство. Борьба с очень опасным иноземным врагом поставила, я убежден, вопрос – быть или не быть русскому этносу. Поэтому необходимо было все свои ресурсы, все свои резервы, все свои возможности собрать в один кулак. Это осуществило Московское княжество в лице своих государей. И здесь велика историческая роль Москвы"


Кроме того см. учебное пособие "История России от древнейших времен до начала XX в."
Под. ред. И.Я. Фроянова
Моя ссылка
Ответить

Фотография eshev.sergey eshev.sergey 06.05 2012

Книга Фроянова "Киевская Русь"- глубокое исследование взаимоотношения князя веча и народа касаемо Xl-Xll нач.Xlllв.Я бы хотел изучить подобное исследование касаемо Xlll-XVв."История России" на такое исследование не притендует так как там нет глубокого исследования ,подробного анализа ,конкретных примеров.
Ответить

Фотография Марк Марк 06.05 2012

Ну коли Вы эстет этакий, что учебными пособиями Вам не угодишь - вот перечень всех работ Фроянова И.Я. (некоторые можно скачать):
Моя ссылка
Ищите, может что-то Вас и удовлетворит.
Ответить

Фотография Стефан Стефан 11.01 2017

ВЕ́ЧЕ, народное собрание у слав. народов. Лексема «В.» происходит из праславянского vĕtjo («совет»), однако неизвестно, применялось ли это понятие для обозначения коллективных органов власти в догосударств. эпоху. Самое раннее упоминание (в форме вѣште) содержится в Супрасльской рукописи (Болгария, 10–11 вв.), где используется в словосочетании «вѣште творятъ», передающем значение греч. глагола «στασιάζουσιν» («восстают»). Со 2-й пол. 13 в. слово «В.» встречается применительно к коллективным органам власти городов-коммун в Далмации (veћe, vijeћe), в позднем Средневековье – применительно к судебным собраниям в Польше (wiec).

 

В Др.-рус. гос-ве в домонгольское время В. (вѣче) назывались политич. собрания горожан, которые обозначались также др. терминами (напр., «совет») или описательной конструкцией («кияне реша...»). С кон. 10 – нач. 11 вв. появляются летописные сообщения о собраниях в городах Др.-рус. гос-ва, прежде всего в Киеве и Новгороде (впервые В. упоминаются под 997 в «Повести временных лет» и под 1015 в Новгородской первой летописи младшего извода). В. стали более частыми в 12 в. после распада Др.-рус. гос-ва (под 1175 в Лаврентьевской летописи имеется фраза, указывающая на то, что такие собрания уже стали обычным явлением: «Новгородци бо изначала, и Смолняне, и Кыяне, и Полочане, и вся власти якоже на думу на вѣча сходятся»). В 12 – 1-й трети 13 вв. В. фиксируются во многих центрах рус. княжеств и земель. Среди их функций выделяются: избрание князей, посадников (в Новгороде – тысяцких, архиепископов, архимандритов Юрьева мон.) и их изгнание, заключение «ряда» (договора) с князем, принятие решения об участии в войне гор. ополчения (часто именуется в летописях «воями»). Решения В. старшего города в княжестве (земле) были обязательными для др. городов («пригородов»). Чаще всего (хотя и не всегда) князья считались с волей В. Однако В. не являлось постоянно действующим органом власти, не имело чётко определённых полномочий и регламента, собиралось, по-видимому, в экстраординарных ситуациях, не участвовало в непосредств. управлении. По вопросу о составе участников В. в историографии существуют разл. мнения: все свободные жители земли (В. И. Сергеевич и др. сторонники «земско-вечевой» и «общинно-вечевой» теорий в 19 – нач. 20 вв.; И. Я. Фроянов и его ученики во 2-й пол. 20 – нач. 21 вв.), свободные горожане (М. Ф. Владимирский-Буданов, А. Н. Насонов, М. Н. Тихомиров, Ю. А. Лимонов, П. В. Лукин и др.), только знать (В. Л. Янин, П. П. Толочко и др.). Высказывалось также мнение (В. Т. Пашуто, К. Цернак) о том, что В. именовались разные по типу собрания с разл. составом участников. В рамках характерных для раннего Средневековья способов репрезентации и легитимации власти, системы взаимоотношений между властью, элитарными и рядовыми слоями населения В. было тесно связано с такими традиц. явлениями социальной жизни др.-рус. общества, как пиры, праздничные церемонии, торжественные встречи и проводы князей, обмен дарами. Места собраний были разнообразны (площади перед соборами, рыночные площади, иногда даже открытое поле; в Киеве – гл. обр. на «великом» Ярославовом дворе и у Софийского собора; в Новгороде – на Ярославовом дворище и у Софийского собора; в Пскове – у Троицкого собора). Участники собирались на В. по звону спец. вечевого колокола или созывались глашатаями.

 

После монголо-татарского нашествия В. в городах Сев.-Вост. Руси упоминается всё реже, в осн. в связи с восстаниями против монголо-татар. По мере усиления княжеской власти значение гор. собраний постепенно сошло на нет. Однако в источниках даже Московское восстание 1547 названо «В.». В землях Юж., Юго-Зап. и Зап. Руси, оказавшихся в 14–15 вв. под властью Вел. кн-ва Литовского и Польши, традиц. система гор. самоуправления, где гл. роль играло В., постепенно сменилась новой, основанной на немецком праве.

 

В Новгородской республике и Псковской республике В. стало верховным органом власти, принимавшим важнейшие решения и избиравшим всех высших должностных лиц. В этом качестве оно существовало там вплоть до присоединения этих земель к Рус. гос-ву (соответственно в 1478 и 1510, хотя существуют данные, что псковичи собирались на В. и после 1510). Кроме общегородского В., в Новгороде и Пскове проходили В. отд. территориальных единиц – концов и улиц.

 

В науч. лит-ре «В.» принято называть также ср.-век. «народные собрания» зап. славян (лютичей, ободритов, поморских славян, лужичан, руян в Польше, Великоморавской державе и Чехии), к которым в источниках прилагаются разл. лат. понятия (colloquia, consilia, placita, conciones и др.). Со слав. В. сопоставляются нар. собрания древних германцев и сканд. тинг (Х. Ловмяньский, К. Модзелевский).

 

 

Лит.: Сергеевич В. И. Вече и князь. Русское государственное устройство и управление во времена князей Рюриковичей. М., 1867; Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. К., 1886. Вып. 1; Насонов А. Н. Князь и город в Ростово-Суздальской земле // Века. П., 1924. Вып. 1; Тихомиров М. Н. Древнерусские города. 2-е изд. М., 1956; Пашуто В. Т. Черты политического строя Древней Руси // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965; Zernack K. Die burgstädtischen Volksversammlungen bei den Ost- und Westslaven. Wiesbaden, 1967; Янин В. Л. Проблемы социальной организации Новгородской республики // История СССР. 1970. № 1; Łowmiański H. Początki Polski. Warsz., 1970. T. 4; Russocki St. Więc // Słownik starożytności słowiańskich. Wrocław, 1977. T. 6; Фроянов И. Я. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1980; Boroń P. Słowiańskie wiece plemienne. Katowice, 1999; Bak J. M., Lukin P. Consensus and assemblies in early medieval Central and Eastern Europe // Political assemblies in the earlier Middle Ages. Turnhout, 2003; Granberg J. Veche in the chronicles of medieval Rus: a study of functions and terminology. Göteborg, 2004; Modzelewski K. Barbarzyńska Europa. Warsz., 2004; Лукин П. В. Вече, «племенные» собрания и «люди градские» в начальном русском летописании // Средневековая Русь. М., 2004. Вып. 4.

 

Лукин П.В. Вече // Большая российская энциклопедия

 

http://bigenc.ru/dom...ry/text/1911340

Ответить