←  История религий, мифология

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Антонианская ересь

Фотография Стефан Стефан 14.08 2016

НАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ В КОНГО В НАЧАЛЕ XVIII в. («антонианская ересь»)

 

В начале XVIII в. народные массы, ранее редко выходившие из состояния пассивности, начинают принимать все более и более активное участие в событиях. В стране развертывается широкое народное движение, которое миссионеры называли «антонианской ересью». Характерные особенности этого движения: религиозные формы, в которые оно выливалось; его основное содержание – борьба за восстановление государства Конго и, наконец, антиевропейская его направленность. {129}

 

Нам хотелось подчеркнуть тот факт, что оно протекало в форме христианской ереси. Несомненно, в религиозной практике «антонианцев» были и элементы, перекликающиеся с обрядами и верованиями, заимствованными из традиционных культов. Однако миссионеры резко отличали последователей «антонианской ереси» и последователей местных культов; вождей этой ереси (ересиархов) – от колдунов-нганга.

 

Первые признаки начинающегося движения относятся к 1703 г. и связаны с народным недовольством, которое было вызвано действиями короля Педру IV. Он решил восстановить столицу Мбанза-Конго и спуститься с гор на равнину, однако медлил с исполнением этого решения. Вот как описывает события Бернардо да Галло – непосредственный их свидетель и участник, совершивший свою первую поездку в Конго в 1701–1709 гг.

 

Педру IV отправил на восстановление города «своих вассалов» с семьями во главе с главнокомандующим войсками Конго Педру Константину да Силва, местное прозвище – Кибенга182 (он был королевского рода). Король, заподозрив измену со стороны этого честолюбивого и умного человека, отдал ему приказание стать лагерем, не доходя до разрушенной столицы. Ему было вменено в обязанность организовать обработку полей для будущих жителей города.

 

В начале 1703 г. в лагере стали распространяться слухи о явлении Святой Девы, которая устами некой женщины якобы вещала, что Христос рассержен на народ и требует восстановить Сан-Салвадор. Чтобы смягчить его гнев, необходимо ежевечерне трижды прочесть вслух молитву «Ave Maria», а затем трижды громко повторить слово «Yari!» («Милосердие!»). Прибывший в это время в лагерь Бернардо был этим очень удивлен. Он пожелал поговорить с женщиной, но ему ответили, что ее в лагере никто не видел. Одновременно начались разговоры, что некое дитя молвило, будто бог накажет баконго, если они не пойдут в Сан-Салвадор183.

 

Не лишено вероятности, что источником их был сам Кибенга, который пытался припугнуть не слишком решительного короля и побудить его к более активным действиям. Однако важно здесь совсем иное: во-первых, связь слухов с идеей восстановления государства Конго во всем его былом могуществе; во-вторых, широчайший отклик, который эта идея нашла в народе.

 

В начале 1704 г. народная молва, проникающая во все уголки страны, материализовалась в лице некой старой женщины по имени Маффута (христианское имя – Аполлония), жившей в долине, у подножия горы Кибангу (где была королевская ставка). В 1704 г., спустившись после праздника пасхи с горы Кибангу в долину, Бернардо да Галло был остановлен женщиной, которая {130} поведала ему о своих видениях и о том, что ее к нему послала якобы Мадонна, дабы предупредить всех христиан о великом божьем гневе. Бог разгневан на всю страну, а особенно на короля за то, что до сих пор народ не спустился с гор и не восстановил древнюю столицу. Бог грозил народу всяческими карами. Для убедительности она показала миссионеру камень, утверждая, что это – голова Христа, изуродованная ударами ножей «злобности человеческой» и ударами мотыг женщин, которые «работали в день святого праздника»184.

 

Популярность проповедницы быстро росла, росла и репутация святости, которую народ ей приписывал. Продолжались и ее «вещие видения». Женщина вела борьбу с традиционными культами, сжигая «фетиши», а вместе с ними и кресты (ведь крест – орудие мучений Христа!). Ходили слухи, что она вылечила с помощью креста женщину, укушенную ядовитой змеей. Обо всем этом миссионер узнал в августе того же года, вновь спустившись с горы в долину. Народ толпами стекался, чтобы послушать проповедницу. Поговаривали, что ее тайно поддерживает сама королева. Миссионер, не на шутку обеспокоенный таким оборотом дела, потребовал от короля, чтобы тот приказал схватить старуху, дабы он, Бернардо, мог сделать ей внушение. Король согласился, но с условием, что это произойдет на народе публично. Миссионер, подозревая, что за спиной местной святой стоят какие-то иные, более могущественные силы, отказался, упрекнул короля в присутствии советников в том, что тот потворствует проповеднице, закрыл церковь и ушел из ставки185. А по стране поползли страшные слухи, будто миссионер хотел заживо зарыть «святую» в канаве, где брали глину для строительства церкви186. Слухи эти отлично выражали отношение баконго к католическому духовенству, не отличавшемуся щепетильностью, коль скоро речь шла об извлечении доходов, принимавшему активное участие в работорговле (особенно португальскому по происхождению) и не гнушавшемуся переносить на конголезскую почву методы святой инквизиции.

 

В течение нескольких недель миссионер был всеми покинут. А в лагере короля события шли своим чередом. О них сообщил Бернардо пришедший к нему тайком муконго, служивший при миссии. По его словам, к королю явилась молодая женщина, именующая себя «св. Антонием». Она всячески пыталась очернить миссионера в глазах короля, утверждая, будто Бернардо не желает восстановления королевства Конго, что он завистлив и не может допустить, чтобы в Конго были свои святые (поэтому он так преследовал старушку Аполлонию) и пр. Она настойчиво и энергично требовала от короля, чтобы он спустился с гор {131} и восстановил Сан-Салвадор. Зачарованные люди готовы слепо следовать за ней. Более того, «народ готов взбунтоваться...»187. Эта женщина творит чудеса: «Там, где она прошла, искривленные и поваленные деревья выпрямляются»188, – уверял он.

 

Король, напуганный быстро растущей популярностью проповедницы и презрением народа к нему и его советникам, поспешил примириться с Бернардо, рассчитывая на его помощь в борьбе с проповедницей. В церкви, вновь открытой Бернардо, состоялась беседа миссионера со «св. Антонием». В своем отчете миссионер передает то странное и незабываемое впечатление, которое произвела эта женщина на него самого: она шла, едва касаясь нотами земли, легкими шагами, находясь, по-видимому, в состоянии крайней экзальтации. Далее она сообщила Бернардо, что пришла с неба. К ней, больной и умирающей, якобы явился некто, одетый как капуцин, назвал себя св. Антонием, посланным к ней богом с приказом, чтобы она проповедью боролась за восстановление государства Конго. Она умерла и вновь ожила с душой св. Антония и, раздав все свое имущество, отправилась выполнять свой долг, направляемая богом. Когда миссионер, упрекая ее и пытаясь «разоблачить», повысил голос, за нее вступился переводчик – знатный муконго Мигуэл ди Кастру. А перед дверью церкви проповедницу ждала огромная толпа народа, готовая вырвать ее из рук священника189.

 

Рассказ Бернардо подтверждает другой миссионер – Лоренцо да Лукка, свидетель и участник событий последних лет «антонианского движения» (он был миссионером в Сойо). По его словам, эта молодая женщина по имени Беатриче в течение нескольких дней «была мертвой», а потом «воскресла». При этом она уверяла, будто св. Антоний «вошел в ее голову», и требовала, чтобы ее называли «св. Антонием». Процедуру «умирания» и «воскрешения» она проделывала много раз. Народ толпами стекался к ней, с благоговением внимая ее рассказам о беседах с господом богом в то время, как она была «мертвой», о грядущем наказании за грехи и т. д. Сподвижники Беатриче называли себя ангелами и носили на голове род короны из коры дерева энсанда190. Относительно дальнейшего хода движения существуют две версии. По мнению Лоренцо да Лукка, в этот период деятельности проповедница имела огромное влияние на короля. Она стала одним из главных советников Педру IV, который во всем ее слушался.

 

По совету «святой» король отправил гонцов-ересиархов во все уголки королевства, ко всем правителям провинций и претендентам на королевский трон191. Лоренцо да Лукка {132} рассказывает о прибытии этих послов в начале 1704 г. в Мбанза-Сойо. Они утверждали, будто «присланы предупредить графа Сойо, что согласно воле бога королевство Конго должно быть восстановлено и для этого все вельможи королевства должны собраться в Сан-Салвадоре»192. Граф Сойо пригрозил послам наказанием. Неудача постигла их (там была сама Беатриче) и в Эмбула при дворе второго короля Конго – Жоау. Этот король также прогнал проповедницу193. Вероятно, тот же прием был оказан послам и при дворе других правителей. После неудачи при дворе Жоау Беатриче не вернулась больше в лагерь Педру IV. По всей вероятности, она и ее приверженцы сочли кандидатуру этого короля слишком мало популярной, чтобы под его знаменем объединить королевство.

 

Другую версию, по-видимому более соответствующую действительности, выдвигает Бернардо да Галло. Он утверждает, что Беатриче просто бежала из королевской резиденции через несколько дней после беседы с миссионером в церкви. Король не решился ее задержать. Среди его близких было много почитателей «святой», в том числе королева и вся ее родня194. Король выжидал, боясь решительных действий. Между тем, Беатриче в течение нескольких месяцев рассылала гонцов во все концы государства, а кое-где побывала и сама с призывом всем представителям высшей знати прекратить распри и собраться в Сан-Салвадоре. Но всюду ее постигла неудача. После нескольких месяцев скитаний, во время которых «святая» продолжала свои проповеди, «лечила» женщин от бесплодия, жгла фетиши и кресты, она обосновалась близ Сан-Салвадора, в лагере Кибенги, получив помощь и поддержку главнокомандующего195. Он, несомненно, пытался использовать и ее популярность и развернувшееся народное движение, чтобы захватить власть.

 

Поселившись в древней столице Конго, Беатриче разослала во все провинции своих эмиссаров – «малых Антониев», целью которых было проповедью и угрозами заставить народ вернуться в Сан-Салвадор196. И в этом она преуспела: город был быстро заселен и восстановлен. А сама Беатриче была провозглашена «восстановительницей, властительницей и госпожой Конго»197. Беатриче почитали как святую. Отсюда, из древней столицы, она рассылала своих послов вербовать последователей в самые отдаленные уголки королевства198.

 

Кибенга, представитель знати, стремился воспользоваться народным движением, дабы на гребне его прийти к власти. {133} В то же время он не порывал связи и с миссионерами, поддерживая с ними тайные отношения, предупреждая о всех антиевропейских и антикатолических предприятиях своих друзей199.

 

Остановимся на основных принципах и особенностях нового вероучения. Его адепты утверждали, что «не следует почитать крест, потому что он является инструментом страданий нашего Господа»200. Они заставляли своих последователей поклоняться, как богу, статуэтке св. Антония Падуанского201. Главные ересиархи, а среди них было много женщин, называли себя именами мучеников. Так, Лоренцо да Лукка доносили о нескольких св. Антониях, живших в разных деревнях, о св. Иоанне, о св. Лючии, о св. Изабелле и т. д.202 Ересиархи крестили детей, выслушивали исповеди, давали отпущения грехов203, словом, вели себя, как настоящее католическое духовенство. Многие из них регулярно проделывали обряд «умирания» (беседы с богом) и «воскрешения». Народ воздавал им великие почести, преклоняя перед ними колени и целуя ноги204. Особенно популярна была сама Беатриче.

 

Бернардо да Галло пишет, что во время трапезы самые знатные баконго прислуживали Беатриче и были счастливы съесть кусочек, ею оброненный, или слизнуть капельку жидкости, упавшей из ее чаши. Дорогу от двери церкви к ее дому убирали самые знатные дамы, в том числе жена самого Кибенги205.

 

Каждую пятницу святая «умирала», чтобы, по словам Бернардо, «отправиться на небо пообедать с господом, просить его о снисхождении к чернокожим, ее сподвижникам, особенно просить об ускорении восстановления Конго...»206. Каждую субботу повторялся обряд «воскрешения». Торжественное шествие в церковь, где она служила церковные службы, сопровождалось пением «Salve Antoniana»207.

 

Беатриче поучала своих приближенных, что белые и черные «сделаны» из разных материалов. Белые из мягкого камня «фама» (фума), черные – из дерева мусенда (энсанда), а цвет их кожи – цвет коры этого дерева. Именно поэтому все последователи «святого Антония» носили короны из коры этого дерева208.

 

Беатриче в своих проповедях говорила, будто в Конго нет короля, а лишь одни претенденты. Все они должны сойтись у дверей собора в Сан-Салвадоре, и корона, спустившись с неба, увенчает достойнейшего. Она утверждала, что Христос родился в {134} Сан-Салвадоре, который и является истинным Вифлеемом; что Нсунди – Назарет, так как именно там был крещен Христос. Наконец, и Мадонна и св. Франциск – уроженцы Конго и чернокожие. Более того, св. Франциск происходит из рода маркизов Бунда, а Мадонна, мать Иисуса Христа, происходит от некой служанки маркиза Нзимба Мпангу. Белое духовенство, и папа вместе с ним, скрывают якобы все это от народа. Они не хотят, чтобы народ узнал правду; они не хотят, чтобы народ баконго имел своих «черных святых»209. Таким образом, одно из важнейших направлений проповедей антонианцев – восстановление единства государства. Еще один из лейтмотивов вероучения – белое католическое духовенство глубоко враждебно и чуждо баконго.

 

Распространение ереси сопровождалось открытым проявлением ненависти народа к миссионерам. Об этом с горечью пишет Лоренцо да Лукка. В 1705 г. он предпринял путешествие из Мбанза-Сойо в Луанду, которое длилось более месяца. Почти все это время он вынужден был провести под открытым небом. Жители придорожных деревень отказывались его принимать, осыпали бранью, грозили избить. На всем длинном пути не нашлось ни одного человека, который захотел бы креститься или крестить своих детей210. «Антонианцы, – писал Лоренцо да Лукка, – прилагали все усилия, чтобы заставить ненавидеть нас, миссионеров»211. Существовали веские причины этого. Так, в 1705 г. Лоренцо, узнав о том, что правитель Муссето укрывает человека, назвавшего себя св. Антонием, предпринял туда вооруженную экспедицию. Под угрозой сжечь поселение он вынудил правителя выдать «еретика», а также крестить своих детей и 80 детишек его подданных212. В том же году по его приказу в Вунда (Фунта) по доносу об участии в антонианском движении была схвачена одна женщина. Ее привязали к кресту на площади перед церковью, где она простояла целый день213. Католическое духовенство, как мы уже упоминали, переносило на африканскую почву методы святой инквизиции. Отношение миссионеров к народу Конго выражено как нельзя лучше в следующих словах самого Лоренцо да Лукка: «Внушая им страх, от них добиваешься того, чего мягкостью не смог бы добиться»214.

 

Между тем, популярность народной «святой» росла столь быстро, что приближенные короля Педру IV, побывавшие в Сан-Салвадоре, дали ему совет немедленно спускаться с горы Кибангу, «если он не хочет потерять все королевство»215. В феврале {135} 1705 г. король и его приближенные покинули, наконец, лагерь в горах и обосновались в Мулумби, где более года ждали, что Кибенга сам явится с изъявлением покорности. В 1706 г. король перенес лагерь в Эвулулу, ближе к Сан-Салвадору, не решаясь, однако, на открытую борьбу с главнокомандующим216. Перед лицом угрозы народного восстания и небывалой популярности «св. Антония», знать Конго на время оставила взаимную вражду и объединенными усилиями постаралась дать отпор движению. Возглавила знать одна из вдовствующих королев Конго – Анна (ей в то время было около 80 лет), а также герцог Мбамба. К ним присоединился и король Педру IV. Им усердно помогали также миссионеры217.

 

Случай помог им расправиться со «святой» и ее близкими. Послы герцога Мбамба и королевы Анны в начале 1706 г. по пути в лагерь короля Педру в уединенном месте натолкнулись на Беатриче, кормящую ребенка, ее приближенного – ближайшего советника и друга, и маленькую няньку. Все они были немедленно схвачены и доставлены в лагерь Педру, в Эвулулу. Король собрался было отправить их к епископу, в Луанду. Но это мягкое решение совсем не устраивало миссионера Бернардо да Галло: по дороге «святую» могли отбить, едва ли епископ назначил бы ей строгое наказание. По настоянию миссионера королевский совет вынес решение о сожжении «св. Антония» и ее советника. 1 июня 1706 г. осужденные были сожжены на площади218. Ночью их останки были унесены народом и хранились как святыня.

 

Для знати баконго настало, казалось, время решительных действий. Объединенные войска Анны и герцога Мбамба огнем и мечом прошли по территориям провинций Мбамба и Мпемба, округа Макондо, отовсюду изгоняя открытых сторонников ереси. Особенно упорно сопротивлялся округ Муссето (колыбель ереси)219. Здесь «много деревень восстало и присоединилось к партии Кимпанзу и антонианской ереси»220.

 

Однако зверская казнь вождей движения не остановила народ. Лоренцо да Лукка пишет не без удивления: «После ее смерти антонианцы, далекие от раскаяния, становятся как никогда упорными»221.

 

Распространился слух, что Беатриче, «святую», после смерти видели у вершин самых высоких деревьев Сан-Салвадора. Одна женщина объявила себя ее матерью и стала собирать вокруг себя антонианцев222. {136}

 

По словам Бернардо да Галло, сопротивление антонианцев после смерти «св. Антония» возрастает во много раз. Еще в мае 1707 г. ему довелось побывать в Сан-Салвадоре, и он убедился, насколько жива память о «святой», ее учении, насколько жизненно еще антонианское движение в народе223. В противоположность этому, знать во главе с Кибенгой спешила отмежеваться от движения, с почетом приняла миссионера и покаялась «в своих заблуждениях»224, но подчиниться королю Педру IV не пожелала. В октябре 1707 г. в Сан-Салвадор бежала королева Анна, всегда тайно симпатизировавшая Кибенге. Весь 1708 год прошел во взаимных стычках и небольших сражениях, но народное движение явно пошло на убыль.

 

Последним значительным отголоском его было восстание в начале 1708 г. в Сойо. Правитель Сойо Антониу Барретту да Силва был убит своими подданными. Взявшись за оружие, народ начал изгонять одного за другим представителей знати и правителей (например, мани Киова). Мани Китомбе поплатился жизнью за отказ уйти из своей мбанза. Против восставших была направлена большая армия, но не доходя до Китомбе, где был главный лагерь повстанцев, правительственная армия разбежалась225. Восставшие направились в город Сан-Антониу, по пути к ним отовсюду стекались, по словам Лоренцо да Лукка, «все язычники, фетишисты и некроманты». Был разграблен и разнесен до основания монастырь капуцинов. Однако дело кончилось тем, что на место убитого правителя был избран другой, а после его смерти (через несколько дней после избрания) – третий – принц Паулу да Силва226.

 

Пожалуй, в этих событиях в Сойо наиболее ярко проявилась социальная направленность движения. Размах восстания и его направленность против знати особенно важно подчеркнуть, учитывая огромную силу традиционных уз, а также большое традиционное уважение народа к знати.

 

В начале 1709 г. был окончательно побежден и Кибенга. Против него король Педру IV направил армию в 20 тыс. человек. В сражении близ Сан-Салвадора, состоявшемся 15 февраля 1709 г., Кибенга был разбит, взят в плен, а затем обезглавлен227. Так кончилось это одно из сильнейших в Конго народных восстаний.

 

Мощное, стихийное народное движение, направленное против засилья белых и на восстановление единого централизованного государства, в создавшихся условиях привело к результатам, совершенно противоположным. Оно довершило развал некогда {137} сильного государства. Еще до окончания антонианского движения, в 1707 г., Лоренцо да Лукка писал: «В настоящее время имеются четыре короля Конго, т. е. Д. Педру, называемый Миротворцем, который обосновался в своем лагере (Киломбо), Д. Жоау, король Эмбула; еще один находится в Сан-Салвадоре, но кто он – не знаю (речь идет, несомненно, о Кибенге. – А. О.); и четвертый – в Макондо, который, однако, не носит открыто титула короля. Имеются также два великих герцога Бамба, три великих герцога в Овандо, два великих герцога в Батта и четыре маркиза Энкус (Энкисси)»228. С каждым годом состояние раздробленности Конго все прогрессировало и прогрессировало229.

 

С середины XVIII в. территория государства Конго сокращается до небольшого района в центре столичной провинции. Государство Конго практически прекратило существование. {138}

 

 

182 Кибенга (Чибенга) – доблестный, мужественный. [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 222–223, doc. 10.

 

183 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, pp. 492–495, doc. 3. {130}

 

184 Ibid., p. 495, doc. 3.

 

185 Ibid., pp. 496–497, doc. 3.

 

186 Ibid., p. 496. {131}

 

187 Ibid., p. 497.

 

188 Ibid.

 

189 Ibid., pp. 499–502, doc. 3.

 

190 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 224–226, doc. 10.

 

191 Ibid., pp. 224–226, 228, doc. 10. {132}

 

192 Ibid., p. 159, doc. 9.

 

193 Ibid., pp. 226–227, doc. 10.

 

194 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, p. 504, doc. 3.

 

195 Ibid., p. 476, doc. 1; pp. 504–506, doc. 3.

 

196 Ibid., p. 506.

 

197 Ibid., p. 507.

 

198 [Laurent de Lucques], Relations..., p. 227, doc. 10. {133}

 

199 Ibid., pp. 240–245, doc. 10 sq.

 

200 Ibid., p. 171, doc. 9.

 

201 Ibid., pp. 171, 174, 186–187 sq.

 

202 Ibid., pp. 186–187.

 

203 Ibid.

 

204 Ibid., p. 171.

 

205 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, p. 518, doc. 3.

 

206 Ibid., p. 520.

 

207 Ibid., p. 518.

 

208 Ibid., p. 517. {134}

 

209 Ibid., pp. 516–517, doc. 3.

 

210 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 180–195, doc. 9.

 

211 Ibid., p. 228, doc. 10; см. также pp. 247–252, doc. 10.

 

212 Ibid., pp. 173–174, doc. 9.

 

213 Ibid., p. 177.

 

214 Ibid., p. 186.

 

215 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, p. 508, doc. 3. {135}

 

216 Ibid., pp. 511–514.

 

217 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 216, 228, doc. 10.

 

218 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, pp. 528–527, doc. 3.

 

219 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 228–229, doc. 10.

 

220 Ibid., pp. 228, doc. 10.

 

221 Ibid., p. 233.

 

222 Ibid., p. 238. {136}

 

223 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, pp. 528–529, doc. 3.

 

224 Ibid., pp. 529–530, doc. 3.

 

225 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 287–288, doc. 15.

 

226 Ibid., p. 290. {137}

 

227 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, p. 476, doc. 1; p. 489, doc. 2; pp. 531–532, doc. 3.

 

228 [Laurent de Lucques], Relations..., pp. 278–279, doc. 11.

 

229 L. Jadin, Le Congo et la sècte des Antoniens, p. 575, doc. 19; p. 579, doc. 20 sq. {138}

 

Орлова А.С. История государства Конго (XVIXVII вв.). М., 1968. С. 129–138.

Ответить