←  История древнего мира

Исторический форум: история России, всемирная история

»

История Китая. Мифический период

Фотография andy4675 andy4675 20.06 2020

Часть истории Китая по Сыма Цяню, и вообще по древнекитайской традиции - является мифической. Китаем сперва, как и Египтом, как известно - правили боги. Основателем Мифической династии сталь Пань-гу Хуан. Вылупишшись из яйца, он создал из скорлупы небо, а из нижней части яйца - землю. Также он создал население. Так возник Китай, то есть земля Хань, и её население.
 
Первыми правителями Китая миф хочет видеть так называемых "Трёх властителей и пять императоров" - это были боги и великие мифические правители, обладавшие всеми необходимыми идеальному государю добродетелями:
 
https://ru.wikipedia...ять_императоров
 
Список (условный): 1. Тайхао по прозвищу Фэн и с титулом Фу-си, 2. Янь-ди по прозвищу Цзян и с титулом Шэнь-нун, 3. Хуань-ди по прозвищу Цзи и с титулом Сюань-юань. Все трое - боги. Затем власть в Китае перешла, по порядку, к пяти правителям. Условно, это были: 1. Шао-хао (по Сыма Цяню первым из пяти правителей был Хуан-ди), 2. Чжуань-сюй, 3. Ди Ку, 4. Яо, 5. Шунь. Окончание правления Шуня китайская традиция помещает в 2205, 2184, 2070 или 2032 г. до н. э.
 
После Шуня - правил его преемник, "усмиривший великий потоп" мифический "культурный герой" - Великий Юй. Он основал мифическую династию Ся, которая правила примерно до 1600 г. до н. э. Последний правитель этой династии, Цзы, был плохим правителем и негодным (коррумпированым) человеком, от чего власть династии и пала. Археологи условно (и достаточно голословно) отождествляют эту динстию с находками археологической культуры Эрлитоу. В последующем на территории Китая существовало княжество Юэ, и согласно мифической китайской традиции его правители претендовали на то, чтобы являться потомками династии Ся через Шао-Кана.
 
Власть в Китае после династии Ся захватила династия Шан (Инь). Первым императором этой династии был добродетельный император Чэн Тан. Согласно китайским легендам эта династия правила до 1122 (согласно мифической традиции) 1046 или 1027 (даты начала правления династии Чжоу, предложенные современными археологами и историками) г. до н. э., когда негодный император Ди Синь был низложен основателем знаменитой династии Чжоу, Цзи-Фа, более известным под тронным именем (Чжоу) У-ван. Ди Синь потерпев поражение в бою покончил с собой. От династии Шан производили себя правители чжоуского княжества Сун (оно прекратило своё существование в 286 г. до н. э.). Само существование империи Шан-Инь оспаривается. Однако неоспоримым фактом является наличие "гадальных костей" и наличие у "шанцев" письменной системы иероглифов. Массовые захоронения принесённых в жертву некоторые связывают с наличием рабства. Также, в Китае во времена соответсвующие традиционной датировке "империи Шан" развилась высококачественная система работы с бронзой - китайские мастера умели отливать бронзовые предметы.
 
Первая часть правления династии Чжоу, когда Китай подчинялся ей полностью, более известна как период Западной Чжоу. Он завершился в 771 г. до н. э. разгромом Чжоу силами северных варваров. Вторая часть правления династии ознаменована распадом Китая на удельные княжества, и известна под названием периода Восточная Чжоу - этот период завершился в результате объединения Китая в 221 г. до н. э. империей Цинь.
 
Период Западной Чжоу в основном остаётся мифическим и легендарным. А по мере течения времени вторая часть правления династии, период Восточная Чжоу, становится всё более исторически достоверной в описаниях древнекитайских авторов. В этот период жили и некоторые знаменитые древние Китайцы - Лао-цзы, Конфуций, Мо-цзы, Чжуан-цзы, Мэн-цзы и т. п.
 
Период Восточной Чжоу, в связи с его продолжительностью и массой информации о нём известной, принято делить на две почти равные части: период "Вёсен и осеней" (Чуньцю) и период "Борющихся (или Сражающихся) царств" (Чжаньго). Первый из них окончился по разным версиям то примерно в 475 (то есть около времени традиционной даты смерти Конфуция - чуть раньше или чуть позже), то примерно в 403 г. до н. э., а второй - в 221 г. до н. э., с объединением Китая империей Цинь. Название эпохи "Вёсен и Осеней" китайская традиция приписывает Конфуцию.
 
Забавным элементом истории является то, что эпоха (Восточная) Чжоу завершилась в 221 г. до н. э. - знаком этого стало объединение Китая. Но сама династия Чжоу утратила свою власть ещё в 249 г. до н. э. - то есть ещё до окончания "эпохи Чжоу".
 
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
 
Китайские легенды говорят, что в Китае было заранее вычислено затмение солнца произошедшее в 2155 г. до н. э.

Один из ранних римско-католических миссионеров в Китае, Гобиль, – чело-
век, известный своими математическими достижениями, – изучил группу из тридцати шести
затмений, упоминания о которых содержатся в трудах Конфуция. Подвергнув их тщатель-
ному изучению, он заключил, что сведения лишь о двух из них были ложными и еще о двух –
сомнительными, точность же остальных тридцати двух счел ни в коей мере не подлежащей
сомнению.

 
 
Рассказы о первых правителях китая - фантастичны либо неясны, и лишь со времён, которые миф относит к правлению императора Яо, история напинает обретать более или менее правдоподобную оболочку.
 
 

Обитатели этой обширной и древней азиатской империи называют ее по-разному:
Чжун Го, Тянь Ся. Название Чжун Го, или Срединное царство, страна получила из-за высо-
комерного предположения, согласно которому Китай представляет собой величайшее цен-
тральное царство мира, вокруг которого располагаются подобно спутникам остальные мел-
кие государства. Тянь Ся (Поднебесная) – название, в котором китайцы демонстрируют свои
притязания на небесное происхождение в противоположность менее высокому происхожде-
нию всех остальных стран мира. Племена, живущие между Китаем и восточными берегами
Каспийского моря, называют его Катаем, или Цветущей страной; и поскольку до открытия
мыса Доброй Надежды торговый путь из Европы в Китай пролегал через эти страны, евро-
пейцы познакомились именно с названием Катай. Считается, что слово «China» происхо-
дит от имени императора недолговечной династии Цинь – Цинь Хуана, который назван в
китайских анналах одним из величайших героев, которым действительно мог бы гордиться
не только Китай, но и любая другая страна. Он завоевал страны, непосредственно приле-
гавшие к западной границе царства, прогнал ... племена на север, обратно к горным
твердыням, и закончил строительство Великой Китайской стены, дабы воспрепятствовать
возможным вторжениям. Считается, что этот правитель скончался примерно за двести лет
до Рождества Христова, поэтому можно предполагать, что Великая Китайская стена насчи-
тывает более двух тысяч лет. Она никогда не играла какой-либо важной роли, кроме того
времени, когда сдерживала грабительские набеги кочевых ... племен.

 

История Китая в легендарный период как она есть, а не в том виде, как она отражена у Сыма-Цяня - Гарольд Таннер, "Китай. История", том 1 (От эпохи Неолитических культур вплоть до эпохи империи Цинь), 2010 год, Хаккет Паблишинг Компани:
 

The Xia kingdom is thought to have flourished roughly between 2070 and 1600 BCE.4 Archeologists and historians no longer, however, accept the linear narrative in which the Xia, the Shang, and the Zhou followed one another in succession. Instead, the evidence seems to point to the existence of tens or hundreds of small states in China during the time of the Xia (if it existed) and Shang periods (that is, from around 2070 to 1045 BCE). The strongest theory is that the Xia, the Shang, and the Zhou were three such states, with the Xia in the center, the Shang to the east, and the Zhou to the west. The three overlapped in time, with Shang eventually taking over the territory of Xia (around 1570 BCE), and Zhou doing the same to Shang later, in 1045 BCE.5 The idea that the three states succeeded one after the other in linear fashion, as represented on a simple timeline, is an invention of the Zhou people, who wanted a theory that justified Zhou control over a single feudal kingdom which had not, in fact, previously existed.

 
Кембриджская история Китая, том 1 (авторы Денис Твитчет и Микаэель Лёве):
 

When the house of Chou overthrew the Shang dynasty (probably somewhere
near the year 1025 rather than at the traditional date of 1122), the
new rulers allocated the conquered lands as fiefs to members or close allies
of their own family, descendants of the former Shang rulers, and certain
local potentates who were allowed to keep their previous holdings. In this
way the Chinese world became divided into a multitude of political entities;
some 170 are believed to have existed during the Chou subperiod
known as the Spring and Autumn period (722—481). Most of these, of
course, were extremely small, and they in turn were internally fragmented
by subdivision into estates given to relatives or officials of each ruling
house.

 
То есть начало эпохи Чжоу правильнее помещать не в 1122 году до н. э., как следует по китайской легенде, а около 1025 года до н. э. То есть веком позднее. Кроме того, хотя Чжоу и стала первым государством хоть сколько-нибудь объединившим Китай, но страна была крайне фрагментированной. То есть, несмотря на вероятные поползновения Чжоу централизировать Китай в единую империю, княжества обладали в целом настолько широкой автономией, что могли себе позволять не только не подчиняться центральной чжоуской власти, но даже и выступать против неё с оружием в руках. В конечном счёте подобное противостояние династии Чжоу правителям удельных княжеств и привело к дальнеёшей фрагментации страны, известной как эпоха Восточной Чжоу. Начало последней согласно традиции (то есть легенде, мифу) датируется 771 г. до н. э. (подобная датировка произошла по известной причине).
 
Из Дорлинг Киндерсли, Атлас Всемирной Истории:

Около 2.000 г. до н. э. устанавливается династия Ся - вероятная предтеча династии Шан. Вероятной столицей империи династии Ся был город Аньи. Основателем династии является мифический усмиритель великого потопа - Великий Юй. Однако археологически существование в Китае государственности в 3 тысячелетии до н. э. никак не подтверждается.
 
Около 1.900 г. до н. э. основывается первый китайский город Эрлиту, на Хуанхэ. Группы носителей культуры Лонгшан сформировали базис государства Шан около 1.800 г. до н. э. - первую династию, существование которой засвидетельствовано как археологически, так и в исторических источниках. Это государство возникает согласно древнекитайским источникам примерно тогда же, когда и культура Эрлиту согласно археологическим находкам. Шанские городища - Эрлиту, Чженцзу и Лоян на юге и Аньян, Сюсян и Чинтай на севере. Около 1.800 г. до н. э. городская культура Шан развилась в среднем течении реки Хуанхэ. Руины шанских городищ, погатые курганы-погребения и роскошные технические сооружения свидетельствуют о существовании чрезвычайно требовательной к условиям жизни городской элиты. Власть династии Шан была абсолютной, что заметно по невероятному богатству погребений шанской высшей знать (правителей?). Инструменты сельского хозяйства были первоначально каменными и деревянными. Первые предметы бронзы отливаются в керамических формах около 1.800 г. до н. э. Около 1.700 г. до н. э. у шанцев появляются первые бронзовые вазы. Городище Чженцзу, одно из многочисленных сменявшихся столиц Шан, было основано около 1.700 г. до н. э. (оно состоит из почти квадратных в плане внешних городских стен, 7 км. в длину и 10 м. в высоту - внутри этих стен располагался дворец и ритуальный алтарь, дома простых людей, складовые помещения для зерна, ваз и гадательных костей, а также ямы с человеческими жертвоприношениями; за пределами стен располагались заселённые районы, а также специализированные мастерские, производившие замечательные предметы из костей, бронзы и глины). На гадальных костях, использовавшихся в ритуалах предсказаний, появляются самые первые надписи около 1.400 г. до н. э. Около 1.400 г. до н. э. Аньян сменил Чженцзу в качестве столицы Шан. Около 1.200 г. до н. э. из Центральной Азии в Китай распространяются колесницы, основанные на технологии произведения колёс.
 
Распространение "шанской" бронзовой технологии было достаточно широким. Оно простиралось почти до Ляодунского полуострова на севере, южнее Средней Янцзы на юге и района у верховий реки Вей(хэ) (южный приток Хуанхэ) - на востоке. Ядро Шан - это земли от впадения Вей(хэ) в Хуанхэ почти до устья самой Хуанхэ, вдоль течения последней. На территориях в пределах шанского "ядра" располагались некоторые вассальные шанцам владения (Ву, Каоце, Сьян, Чен, Даги Шан) и ещё несколько враждебных шанцам владений (Рон, Кон, Лухун, Фан), в пределах распространеня "шанской" техники бронзы располагалось несколько вассальных шанцам государств (Чжоу, Вей, Аньи, Тан, Хуо, Ли) и ещё несколько враждебных шанцам владений (Гуанрон, Рен, Пен, Вей, ), а за пределами этих земель - некоторые враждебные шанцам владения (Гуй, Янцинь, Синь Югуан Рон, Рон, Донгьи, Каурен, Хуйи и Сюй). Шнские владения административно делились на Пи (на северо-западном берегу Бохайского залива), Аей (на запад от Шандунского полуострова) и Йон (на юг от Вей). Ядро империи Шан возникло около 1.800 г. до н. э. Империя Шан была феодальной, и центральная её часть находилась под непосредственным контролем правителя династии, тогда как удалённые от центра земли находились под рыхлым контролем. Сменявшиеся центры империи (её столицы) носили гл. о. ритуальный характер, с дворцовыми комплексами и богатыми погребальными курганами знати. Шанцы были умелыми в письме, и настойчиво пользовались военными методами. У них было распространено гадание и человеческие жертвоприношения.
 
В 11 веке до н. э. династия Чжоу (чья столица располагалась на запад от столицы шанцев) сменила Шан (в 1.027 г. до н. э.) благодаря силовой конфронтации, положив начало периоду стабильности (Китай был теперь более централизован, чем при династии Шан: цари уступали своим верным служащим земельные владения - это своего рода протофеодальная система) до 8 в. до н. э., когда центральная власть рухнула. Феодалы, дотоле подчинённые царю, восстали против Чжоу, и Китай распался на отдельные княжества (непрекращающаяся конкуренция и споры постепенно разрушили центральную власть, и с 770 г. до н. э. династии пришлось покинуть свою западную столицу, и переехать на восток, в Лоян, тем самым положив начало эпохе Восточной Чжоу). В период Западной или Ранней Чжоу в Китае начали широко возводиться оборонительные стены, человеческие жертвоприношения были ограничены, и возникли первые литературные тексты в китайской истории. Технология обработки бронзы достигла Корейского полуострова посредством Маньчжурии около 1.000 г. до н. э. Примерно тогда же вводится в Корее из Китая и культивация водного риса. И в то же время искусство бронзы в Китае начинает превосходить мастерство кузнецов всех остальных стран мира.
 
В 770 г. до н. э. центральная власть в Китае пала, положив конец периоду Западной Чжоу. Регион Южного Китая (земли на юг от Янцзы) переживает эпоху первичной урбанизации примерно с 600 г. до н. э.

 
Понятно, что приведённая информация - более чем оптимистична. она отражает скорее не реальную историю Китая, а ту, которую излагала древнекитайская историческая традиция (то есть, условно, Сыма Цяневская версия, которая, в общем-то, популярна и в современном Китае, как и вообще у китайцев). Исключением, разве что, является принимаемая современными учёными - но не китайской традицией - версия о дате конца империи Шан - 1.027 г. до н. э. Например? Датировка империи Шан 1.800 г. до н. э. Или постулирование существования империи Ся (в которое из современных учёных вообще мало кто верит). Ну и, как вишенка на торту, постулирование того, что якобы - я умышленно смягчил этот момент в тексте (в нём говорится не о возникновении литературы вообще, а конкретно об ИСТОРИЧЕСКОЙ литературе в эпоху Ранней Чжоу) - исторические произведения возникли в Китае ещё в период 1.027 - 771 г. г. до н. э. Могу напомнить: не существует ни единого произведения, которое бы с полным основанием и бесспорно могло бы быть отнесено к этой эпохе.
 
Другой аналогичного толка источник по истории - Кассельский Атлас Мировой истории.

Первые общества с классовым расслоением возникли в Китае в пределах культуры Лонгшан около 3.200 г. до н. э. Около 3.000 г. до н. э. начинают возводиться города и сложные фортификации, а в гончарном деле вводится использование гончарного круга.
 
Около 2.205 - 1.766 г. г. до н. э. - традиционные даты скорее всего мифической династии Ся. Около 1.900 г. до н. э. производятся первые китайские бронзовые предметы в Эрлиту. Также, вероятно что в это время Эрлиту являлась столицей княжеской династии Шан.
 
Около 1.766 г. до н. э. царь Тан основывает царскую династию Шан. Около 1.600 г. до н. э. зарождается пиктографическое письмо в Китае - китайское иероглифическое письмо является его прямым потомком. Около 1.557 г. до н. э. шанская столица переносится в Чженцзу. Около 1.400 - 1.122 г. г. до н. э. шанская столица пребывала в Аньяне - царские погребения Аньяна содержат человеческие жертвоприношения. Около 1.350 г. до н. э. в Китае появляются военные колесницы. Шанские города: Эрлиту, Лоян, Чженцзу, Хуисян, Сян, Аньян, Синтай, Чаоге, Тайсицюн, Суфутун, Панлонгчен и Вучен. Административные провинции шанских владений - Пи, Вей, Йон. Богатые шанские захоронения - в городах Аньян, Эрлиту, Лоян, Хуисян, Чженцзу, Тайсицун и Панлонгченг. Шанское культурное влияние охватило большинство территорий Северного Китая, вплоть до реки Янцзы на юге. Как и большинство государств того времени, Шанская империя состояла как из непосредственно подчинённых провинций, так и из вассальных княжеств. В 1990-е годы в городе Сансиндуй были раскопаны город и ритуальные ямы с приношениями - эти находки доказали, что параллельно с Шанской цивилизацией в Китае существовали и другие, также работавшие в собственной технике с бронзой.
 
Около 1.122 г. до н. э. царь У из династии Чжоу ниспроверг династию Шан (в лице царя Ди-Сина), бывшего сюзерена династии Чжоу. Около 800 г. до н. э. начинает резко расти количество городов в Китае. Период Раннего Чжоу в поздние времена китайцы рассматривали как золотой век и ориентир для себя. Времена династии Чжоу - это империя просуществовавшая наиболее длительное время за всю историю Китая. Чтобы узаконить узурпацию власти после низложения династии Шан, пропагандистская машина династии Чжоу придумала теорию о "Мандате Небес" (если император становился несправедлив, то Небеса отправляли к нему предупреждение, и если он не исправлялся - то его династия утрачивала Мандат Небес на власть). А сам император был провозглашён не безвестным проходимцем непонятного происхождения, а "Сыном Небес". Поэтому и его владения обрели соответсвующее называние - Поднебесная. Теория о Небесном Мандате осталась центральной в китайской имперской традиции. Она могла в равной мере успешно обосновать как успешную узурпацию власти, так и для осуждения неповиновения властям. Чжоусское царство было децентрализованным феодальным государством, разделённым на ленные княжества, управлявшиеся князьями, избранными из числа царских родственников и сторонников.
 
Племенной союз варварских племён сяньюн совершил нашествие на город Хао в 771 г. до н. э. В 770 г. до н. э., в результате нападения на Китай северных варваров, столица Чжоу переносится из Хао в Лоян, и с этого момента авторитет династии Чжоу начинает переживать упадок. Уже к концу 7 в. до н. э. владения династии Чжоу (домен царя) были ограничены небольшим районом в окрестностях Лояна. Около 600 г. до н. э. - самый ранний пример использования железа в Китае. Период после переноса столицы Чжоу в Лоян, отличавшийся беспорядками в Китае и дальнейшей фрагментацией страны, получил название эпохи Вёсен и осеней.
 
Могущественное княжество У (населённое не китайцами, также как располагавшиеся на территории "Китая" княжества Юэ и Цинь (которому было суждено первым снова объединить Китай)) было доминирующим среди китайских княжеств 6 века до н. э., но в 473 г. до н. э. (согласно "традиционной" датировке) оно было уничтожено усилиями княжества Юэ.

 
Наверное не лишним тут было бы сказать, что мне встречались сведения, что Юэ было правьетнамоязычным княжеством (его столицей был город Гуйцзы, и оно лежало на юг от залива Ханчжоувань). Также одно из китайских княжеств населяли пратайцы. Ну, и так далее. Вообще, считается (по-крайней мере я встречал такое мнение), что в Шанскую эпоху население территорий современного Восточного Китая было в своей массе некитайским по языку. То есть в последующие века, благодаря централизации власти и объединению Китая неоднородное в общем-то по происхождению население постепенно подвергалось китаизации. Кстати говоря, ничего неестественного или беспрецедентного в истории империй в этом нет: Рим романизировал, Византия - эллинизировала, Россия - вызывала обрусение. А Китай - ясен пень - китаизировал. И поныне в Восточном Китае живут потомки коренных народов - народы яо, мяо в Южном Китае. Северная часть восточного Китая - это помесь потомков монголов, маньчжуров, даже сяньбийцев и гуннов. О западном Китае и говорить нечего - ни уйгуры, ни тибетцы (то есть коренное население этих земель) так китайцами до сих пор и не стали. Но лиха беда начало. СТАНУТ... Я в Китай верю... Он умеет такие вещи проворачивать...
 
 

В период Вёсен и Осеней племена ди (одна из племенных коалиций северных варваров) неоднократно вторгались вглубь владений могущественного княжества Цзинь, лежавшего на северных окраинах тогдашнего Китая. Иногда через его владения они доходили в набегах до соседних с ним княжеств Чжен (могущественное княжество, первое в порядке субординации китайских княжеств в 8 - 6 в. в. до н. э.), Вей и Ци (второе в порядке субординации китайское княжество в 8 - 6 в. в. до н. э., тогда как княжество Цзинь было то третьим, то пятым). И даже до расположенного уже после княжества Ци княжества Лу.


История Востока (Восток в Древности), председатель Главной редколлегии - академик Ростислав Борисович Рыбаков (директор Института востоковедения РАН)Издательская фирма "Восточная литература" РАН, Москва, 1997:

 

 

История Китая насчитывает по крайней мере семь тысячелетий, начиная с периода развитого неолита. Почти треть ее занимает эпоха древнекитайской цивилизации. Ее начало относят к рубежу III-II тысячелетий до х.э. Концом ее считают крушение империи Хань (220 г. х.э.).

При той изученности древнейшего прошлого Китая, какую мы имеем на сегодняшний день, о процессе перехода от каменного века к веку металла и возникновении на его территории первичных раннегосударственных образований - начальных шагах на длительном и сложном пути становления древнекитайской цивилизации - мы можем преимущественно судить по памятникам материальной культуры Северного Китая.

Как полагает большинство ученых, металлургия бронзы в бассейне Хуанхэ возникла на основе достижений поздненеолитической культуры Луншань. Причем высокий уровень развития гончарного процесса у луншаньских общин явился важной предпосылкой ускоренного развития бронзолитейного производства.

Самой ранней бронзовой культурой на территории Северного Китая считают культуру Эрлитоу. Она датируется XXIV-XV вв. до х.э., локализуется в основном в Хэнани, но частично захватывает и соседние территории Хэбэя и Шаньси.

Судя по всей совокупности археологических материалов, относящихся к культуре Эрлитоу - с характерной для нее техникой бронзового литья, - это был не самый ранний этап металлургии бронзы. И хотя пока не выявлено раннебронзовой культуры, предшествующей Эрлитоу, единичные находки меди и бронзы на луншаньских стоянках в бассейне Хуанхэ являются важным подтверждением ее автохтонности в Северном Китае.

В Эрлитоу (в районе г. Лоян) было вскрыто крупномасштабное поселение протогородского типа площадью 3,75 кв.км, где впервые археологи обнаружили основание монументального сооружения дворцового типа, со следами колонн, площадью 100 кв.м (его радиоуглеродная дата 1700 г. до х.э.). Археологи установили, что при возведении фундамента использовалась техника утрамбованных слоев земли, известная по луншаньским поселениям. Находки рядом с этим архитектурным комплексом керамических форм для отливки бронзы и тиглей говорят о развитии в Эрлитоу местного бронзолитейного производства. Из бронзовых изделий Эрлитоу, связанных с "престижным богатством", вызывает особый интерес винный сосуд типа цзюэ, поскольку он оказывается пока самым древним из традиционного комплекта ритуальных сосудов, принадлежащих к классическим образцам древнекитайской бронзы. В Эрлитоу найдены древнейшие из раскопанных в Китае захоронения с насильственно умерщвленными людьми. Некоторые китайские историки видят в них рабов, принесенных в жертву, и считают эрлитоуский комплекс сформировавшимся государством. Однако далеко не всем ученым такое построение представляется научно обоснованным.

Есть основания полагать, что в эрлитоуский период имущественная дифференциация протогородских обществ среднего течения Хуанхэ зашла уже довольно далеко, однако нет достаточных данных, говорящих за то, что она достигла стадии классового расслоения.

Если в поздненеолигаческую луншаньскую эпоху обнесенные глинобитными стенами укрепленные поселения носили спорадический характер, то с наступлением бронзового века поселения протогородского типа становятся своего рода знамением времени, оказываясь фактором, способствовавшим этнической консолидации и формированию государственности. Один из таких наиболее типичных протогородских центров, датируемый серединой II тысячелетия до х.э., открыт в районе Чжэнчжоу (в Хэнани). Он представлял собой прямоугольное в плане поселение площадью 3,2 кв.км (320 га), обнесенное мощной стеной из спрессованных слоев земли; высота сохранившейся ее части достигала 9 м, а толщина стен у основания - 20- 30 м. Здесь были обнаружены фундаменты крупных строений типа дворцов или общественных зданий, остатки жилых построек (при возведении которых использовалась та же техника утрамбованной земли, как и при сооружении городских стен), а также ремесленные кварталы. Среди разнообразной бронзовой утвари обращают на себя внимание два ритуальных трипода типа дин в связи с особой культовой значимостью бронзовых котлов-треножников в общественно-политической традиции древнего Китая как сакральных символов наследования царской власти. Чжэнчжоу предстает как крупный центр с монументальной архитектурой и специализированным ремеслом. По сравнению с Эрлитоу чжэнчжоуский комплекс являет собой более высокую стадию исторического развития как в области материального производства, так и в сфере общественных отношений. У его носителей очевидно шел активный процесс государствообразования.

В связи с археологическими открытиями последнего десятилетия ученые вновь и вновь поднимают вопрос о реальности существования в истории древнего Китая культуры и династии Ся, которая в официальной китайской историографии предстает родоначальницей четырехтысячелетнего цикла 25 китайских династий, якобы правившей в Китае с 2205 по 1766 г. да х.э. Археологические материалы сопоставляются ими при этом с данными древнекитайских письменных памятников и мифологической традицией. Среди серьезных аргументов выдвигается и то обстоятельство, что самоназвание древнекитайского этноса хуася в его сокращенной форме - ся зафиксировано источниками I тысячелетия до х.э. и буквально совпадает с иероглифическим названием династии Ся. Делались попытки соотнести с культурой и династией Ся поселение Эрлитоу. Отождествляют с сяской культурой и чжэнчжоуский комплекс. Выдвигаются и иные версии. Теоретически допустима каждая из них, поскольку формально радиоуглеродные датировки и локализация сопоставляемых культур не выпадают из традиционно приписываемых династии Ся хронологических и территориальных пределов. Однако ни одно из предложенных отождествлений конкретных археологических комплексов с культурой Ся нельзя пока считать научно доказанным.

Данные новейших раскопок и исторические исследования позволяют, как кажется, со значительной долей вероятности предположить, что во второй половине III - первой половине II тысячелетия до х.э. на Центральной равнине, там, где создались условия для перехода луншаньских позднепервобытных общин к металлургии бронзы, сложилась крупная этническая общность (ся или какая-то иная, а может быть, и не одна), с ко-

торой было связано появление здесь протогородских центров, где уже просматривались некоторые компоненты, вошедшие в дальнейшем в основной фонд материальной культуры древнекитайской цивилизации. Судя по всему, в этих протогородских обществах, основанных на сельскохозяйственной экономике, наметился переход к раннегосударственным структурам, чему способствовало быстрое развитие бронзолитейного производства в бассейне Хуанхэ. Однако бассейн Хуанхэ не был единственным ареалом раннебронзовой металлургии на территории древнего Китая. По крайней мере с конца III тысячелетия до х.э. ряд культур ранней бронзы появляется в бассейнах рек Янцзы и Сицзяна независимо от северокитайского очага производства бронзовых изделий. Южнокитайские центры бронзовой индустрии, связанные с богатыми месторождениями меди и олова в Юго-Восточной Азии, возникли раньше, чем в бассейне Хуанхэ, самостоятельно или под воздействием мощного первичного очага древнейшей металлургии в Центральном Индокитае, восходящего к IV тысячелетию до х.э. [1]. В связи с этим встает проблема непосредственных этнических связей и взаимодействия культур ранней бронзы Северного и Южного Китая, которая решается учеными по-разному. В этом отношении представляют интерес недавние раскопки в Сычуани, лежащей на стыке древних культурных зон Восточной и Юго-Восточной Азии. Очень древняя неолитическая культура Даси в Сычуани была открыта сравнительно давно: ее возраст определяется серединой VI - началом III тысячелетия до х.э. В результате раскопок последних лет, особенно интересных в сезон 1986 г., в районе Чэнду была обнаружена культура Саньсиндуй с последовательным залеганием слоев позднего неолита и ранней бронзы, датируемых первой половиной III - началом I тысячелетия до х.э. Среди уникальных вещей Саньсиндуя - золотые и бронзовые маски-личины и золотой жезл с изображением человеческих голов, представляющий собой, очевидно, регалию власти. Сенсационный характер имеют находки многих сотен образцов литых бронзовых изделий, в том числе статуй людей в натуральную величину и даже большего размера, а также крупномасштабных скульптурных изображений человеческих голов с разнообразными головными уборами (что свидетельствует об устойчивой социальной стратификации). Ничего подобного этим находкам, в особенности монументальной скульптуре, не обнаружено ни для одной из культур бронзового века Китая. Некоторые историки полагают, что в культуре Саньсиндуй очевидны признаки древнейшей погибшей цивилизации.

В настоящее время сложнейшая проблема происхождения и генезиса бронзовой индустрии в древнем Китае далека от окончательного разрешения, но, как бы то ни было, остается непреложным, что на территории Китая во второй половине III - первой половине II тысячелетия до х.э. существовало несколько независимых центров ранней бронзы. Некоторые из них вплотную подошли к эпохе классообразования и зарождения государственности. Однако тот факт, что ни один из них не обладал письменностью, является серьезным доводом против отнесения их к классовым обществам и сложившимся государствам.

Судя по всем имеющимся в нашем распоряжении данным, как археологическим, так и письменным памятникам, на рубеже III-II тысячелетий до х.э. цивилизация, говоря образным языком, стояла на пороге древнего Китая. Об этом могут, в частности, свидетельствовать и находки, пусть единичные, протописьменных знаков у носителей ряда поздненеолитических культур, в том числе на луншаньской стоянке около Сиани (середина III тысячелетия до х.э.) и на давэнькоуской керамике. О реальном государственном образовании можно говорить лишь по отношению к развитым бронзовым культурам второй половины II тысячелетия до х.э., среди которых первое место по праву принадлежит письменной городской культуре Шан-Инь, обнаруженной в Северном Китае еще в конце XIX в. и активно изучаемой с того времени вплоть до сегодняшнего дня.

1. ПЕРИОД ШАН-ИНЬ

Во второй половине II тысячелетия до х.э. в Китае на обширной территории - от Ганьсу до Шаньдуна и от Хэбэя до Хунани и Цзянси - по берегам рек [2] возникают разрозненные раннегородские поселения - носители бронзовой индустрии, в которых создаются предпосылки для образования протогосударственных структур. Такие обнесенные стенами "города" (размером примерно до 6 кв.км) строились по определенному плану, с комплексом монументальных строений дворцового типа, с ремесленными кварталами, бронзолитейными мастерскими. Они найдены в пределах Центральной равнины (в Хэнани и на юге Хэбэя - вплоть до р. Хуайхэ и Шаньдуна). Граница их распространения на юге выходит за пределы бассейна Янцзы, где в районе южнее оз. Дунтинху (Хунань) и оз. Поянху (Цзянси) обнаружены города такого рода. Особый интерес представляют недавние раскопки обнесенного мощной стеной поселения с дворцовым комплексом в Паньлуичэне под Хуанпи (около Ухани, Хубэй), в 100 км к северу от р. Янцзы, - одного из самых ранних городов подобного типа. Различие в погребальном инвентаре свидетельствует о социальном и имущественном неравенству в этих обществах, что подтверждает, в частности, недавно обнаруженная в одной из так называемых больших могил, принадлежавшей, по всей вероятности, верховной жрице, уникальная пластика - заупокойные нефритовые фигурки, изображающие людей разного общественного положения и этнической принадлежности. Массовые умерщвления и жертвоприношения военнопленных составляют характерную особенность этих обществ.

В масштабе одной или нескольких территориальных общин ("городов") складывались первичные очаги зарождающейся цивилизации [3]. Объединение общин диктовалось и хозяйственными нуждами (например, необходимостью коллективных усилий для борьбы с наводнениями) [4], и военными (войнами с соседними племенами, осложнявшимися междоусобной борьбой городов-государств). Однако наиважнейшей причиной возникновения этих первичных раннеклассовых образований было все усиливающееся имущественное расслоение. На первый план в таких раннегородских обществах под внешней оболочкой борьбы родов за престиж выступали имущественные и возникающие классовые антагонизмы. Эти территориальные общины становились полем образования государственного устройства, что принципиально отличало их от окружающего множества родо-племенных организаций. В Северном Китае Шанское "городское общество", очевидно выделившееся из Иньского союза племен как наиболее устойчивая его часть, в последние века II тысячелетия до х.э. встало во главе довольно крупного, этнически неоднородного и нестабильного объединения. Его правитель назывался "ваном"; он обладал высшей военной властью и выполнял функции верховного жреца.

Об общине и "городе Шан" мы узнаем прежде всего из древнейших на территории Китая письменных эпиграфических памятников, обнаруженных при раскопках около деревни Сяотунь в районе г. Аньян (в Хэнани) [5]. Это надписи на гадательных костях жертвенных животных и черепашьих панцирях, выполненные архаическим пиктографическим письмом, в котором ученые видят прообраз китайской иероглифической письменности. Из ритуально-магических текстов, каковыми они являются, можно извлечь очень немногое для характеристики общественного строя. Данные эти спорные, что приводит к большим разногласиям среди историков в оценке социально-экономических отношений шанского общества. Исследование этих надписей затруднено тем, что фонетические реконструкции древнекитайского языка не идут далее середины I тысячелетия до х.э., но даже и они сомнительны.

Язык иньских надписей являлся языком южноазиатского типа, испытавшим влияние североазиатских языков, что говорит об интенсивных контактах в долине Хуанхэ предков современных языков юга Восточной Азии (ученым не удается установить, каких именно, из-за невозможности реконструировать произношение иньских знаков) и древних сино-тибетских языков, а следовательно, носителей этих языков. В середине I тысячелетия до х.э. североазиатский и южноазиатский порядки значимых элементов слились в единую грамматическую систему древнекитайского языка.

Гадательные надписи датируются XIII-XI вв. до х.э. - тем же самым временем, к которому относится и вскрытое в районе Аньяна большое городское поселение (занимающее вместе с прилегающими к нему территориями его округи площадь более 20 кв.км) с остатками тесных полуземлянок и землянок и фундаментами средних и крупных строений с бронзовыми основаниями колонн. В пределах этого комплекса поселений обнаружены крепостные валы, ремесленные кварталы с литейными мастерскими. Под Аньяном было открыто множество могил, резко различающихся по размеру и инвентарю погребений - от неглубоких ям, лишенных оружия и бронзовой утвари, до огромных крестообразных подземных усыпальниц более чем десятиметровой глубины. Последние (их немногим более десятка, площадь самой крупной из них - 380 кв.м) представляли собой монументальные конструкции, напоминающие усеченные пирамиды, обращенные основанием вверх, с широкими подъездными дорогами, спускающимися посредине каждой из четырех сторон этих гробниц к погребальной камере, заполненной драгоценной утварью, оружием из бронзы, украшениями из нефрита и золота. Для сооружения каждой из них требовалось, по подсчетам ученых, не менее 7000 человеко-дней. В больших могилах - захоронениях почивших ванов, как можно полагать, - найдены сотни скелетов сопогребенных людей, а рядом - целые поля захоронений обезглавленных военнопленных со связанными за спиной руками и ямы с их отрубленными головами, исчисляющимися тысячами. Отдельно были погребены военные колесницы с лошадьми и возничими. Надписей о жертвоприношении людей (до 1500 человек одновременно) в настоящее время на гадательных костях обнаружено около двух тысяч, в них общее число таких жертв достигает 14197. Пленных приносили в жертву богам и предкам; с обрядом массовых человеческих жертвоприношений был связан широко распространенный у шанцев культ гор и рек (в гадательных надписях упоминаются десятки имен их богов), а также, очевидно, и ритуал "священного брака", входивший в культ плодородия. Сотни захоронений людей, в том числе и заживо погребенных, обнаружены археологами в фундаментах и других частях строений дворцового и храмового типа.

Аньянские мелкие и средние могилы, принадлежащие собственно шанцам (со специфическим трупоположением, инвентарем и бронзовым оружием), отличаются антропологической однородностью - в противоположность расовой неоднородности черепов обезглавленных скелетов из шанских больших могил, где представлены и восточные монголоиды, и континентальные монголоиды, и переходные к австралоидам южномонголоидные популяции; эти жертвы предназначались для кровавого ритуала человеческих жертвоприношений, ради чего шанцы предпринимали походы (своего рода "охоту за головами") на расстояние нескольких сотен километров. В шанском обществе, где регулярно совершались обряды, требовавшие массовых жертвоприношений, война являлась общественной нормой. Главной целью военных походов был захват добычи: помимо пленных - зерна и скота, также требовавшихся для принесения в жертву богам и предкам.

Судя по содержанию гадательных надписей, под г. Аньян находился культовый центр, где происходили гадания шанского и других коллективов и хранился архив так называемого "иньского оракула". Название "иньский оракул" идет от позднейшей древнекитайской письменной традиции, в гадательных текстах знак инь отсутствует. Это может быть объяснено тем, что обращающиеся к оракулу, естественно, не вопрошали о нем самом. Тот факт, что надпись, содержащая этноним инь (единственная пока), найдена в бассейне р. Вэйхэ - далеко за пределами Аньянского культового центра, может служить подкреплением высказанной гипотезы. Инь как название оракульного центра, вероятно, совпадало с самоназванием союза племен, располагавшегося в поздненеолитическое время в бассейне Хуанхэ.

При всей разобщенности протогородских центров и разноязычии этнических общностей, входивших в шанскую конфедерацию (не являвшуюся объединенным государством), письменность в "обществе гадательных костей", первоначально использовавшаяся исключительно в ритуальных целях, была, по-видимому, одна. Скорее всего ее распространял культовый иньский союз (рудимент стадиально предшествующего типа объединения), хотя, возможно, изобретена она была не в одном месте и не только и не обязательно именно шанцами. Вопросы к оракулу касаются многих городов (и), общинных объединений и племен (фен). Но особо выделяются шанские поселения: "город (или города) Шан" (Шан и), "Главный (или Великий) город Шан (Да и Шан)", "центральный Шан" (Чжун Шан), а также просто Шан [6] как топоним и этноним. Это наводит на мысль, что местоположение оракула, почитаемого как священный культовый центр, именуемый Инь, не являлось ни резиденцией вана Шан, ни политическим центром того союзного объединения, во главе которого стоял шанский ван как главный военный предводитель. Название Шан встречается и в гадательных надписях, и в позднейших нарративных древнекитайских памятниках как наименование политического объединения и городского центра, а также как топоним и этноним, отождествляясь традицией с "династией Инь" и являясь как бы ее вторым равноценным наименованием; поэтому и период этот часто называется историками Шан-Инь. Традиционная историография датирует его 1766-1122 гг. до х.э., гадательные надписи, как уже говорилось, относятся к последним двум векам этого периода.

Шанское общество жило в условиях развивающегося бронзового века (прочная оседлость, города, отделение ремесла от земледелия). Природные условия Среднекитайской равнины - района расселения шанцев - в III-II тысячелетиях до х.э. были исключительно благоприятными для земледелия, чему способствовали лёссово-илистые почвы речных пойм, регулярные дожди и субтропический климат. Из зерновых культур шанцы возделывали сорго, ячмень, различные виды пшеницы, два сорта проса (черное и желтое), род конопли со съедобными зернами. Помимо злаков шанцы знали садово-огородные культуры, выращивали тутовые деревья для разведения шелкопряда. Нет полной ясности, была ли шанцами освоена культура риса, но если и была, то только суходольного, ибо ирригация им не была известна. Урожай целиком зависел от дождей, о чем имеются прямые свидетельства гадательных надписей. Кроме небольших канав, известных еще по раскопкам городища под Чжэнчжоу (Хэнань), никаких следов искусственного орошения ни археологические раскопки, ни надписи не выявляют - ни у шанцев, ни у других насельников "городов-общин" и племен, располагавшихся во второй половине II тысячелетия до х.э. в поясе плодородных долин бассейна Хуанхэ. Основной принцип практиковавшихся гидротехнических мероприятий заключался в регулировании стока рек с помощью водоотводных протоков. При раскопках шанского городища под Аньяном была обнаружена система меридиональных дренажных каналов 40-70 см шириной, около 120 см глубиной при максимальной длине 60 м.

Таким образом, теория возникновения китайской цивилизации как земледельческой речной цивилизации, основанной на искусственном орошении, не подтверждается источниками. Более того, некоторые ученые даже полагают, что не земледелие, а скотоводство составляло основу хозяйственной жизни шанского общества. Скотоводство действительно играло немалую роль в жизни "общества гадательных костей". Единовременные жертвоприношения крупного рогатого скота достигали нескольких сотен голов. Распри из-за пастбищ были одной из причин войн шанцев с соседями.

О важном значении не только скотоводства, но и охоты можно судить уже только по преобладанию анималистических орнаментальных мотивов и сюжетных композиций на шанской бронзе - ритуальных сосудах и оружии. Охоты такого рода носили коллективный характер, в них должно было участвовать все взрослое население шанских общин. На каждой из охот добывали десятки и сотни диких животных.

Иньцы селились в городах, окруженных мощными оборонительными стенами, как о том свидетельствуют раскопки целого ряда городищ и знаки на гадательных костях, выражающие понятия "город", "городские укрепления", "внешние стены поселения", "строить город" и т.п.

Техника бронзового литья шанцев достигла весьма высокого уровня. Из бронзы изготовлялись ритуальная утварь (вес отдельных крупных изделий, в частности котла Сымуудин, достигал 875 кг), оружие, детали колесниц, во орудия труда в подавляющем большинстве своем были каменными и костяными, впрочем, и оружие еще в значительной мере оставалось неолитическим (каменные топоры, наконечники копий, стрел).

В таких городских поселениях отдельно располагались ремесленные кварталы, где были сосредоточены довольно крупные мастерские медников, косторезов, каменотесов, керамические, деревообрабатывающие и др. Их археологи обнаружили как под Аньяном, так и в других протогородских поселениях шанской эпохи, в частности под Лояном, Чжэнчжоу (Хэнань) и Цинцзяном (Цзянси). Получило развитие монументальное зодчество, и в частности градостроительство; руководство последним было одной из важных функций вана, который должен был для этого соответственно располагать достаточно большими материальными и людскими ресурсами. Из надписей известно о существовании специальной категории вангунов ("ремесленников вана"), а такжегунчэней, дичэней, догунов (храмовых и общинных ремесленников). Видимо, первоначально шанцы были хранителями секретов бронзолитейного искусства. Знак шан означает "торговля, торговать", хотя, вероятно, это не первоначальное значение данного знака, а производное от изображения каких-то изделий шанцев, скорее всего бронзовых (в знаке шан один из элементов является изображением тревожного сосуда), и, возможно, связано с особыми функциями шанцев в "обществе гадательных костей" как посредников в межобщинном и межплеменном обмене; эти функции могли способствовать их возвышению среди других раниегородских обществ Великой Китайской равнины.

В целом торговля была развита слабо и носила меновой характер, но все же имелись товаро-деньги - раковины каури. Хождение имели как естественные каури, так и их бронзовые имитации, что для шанцев как монополистов в области бронзового литья могло служить особым источником обогащения. Не только в эту эпоху, но и позднее, в чжоуском Китае, специфика товарно-денежных отношений заключалась в том, что государственная распределительная система товарообмена сочеталась с отдельными элементами рыночной системы.

Существовал и международный обмен, о чем говорят хотя бы каури, прибывавшие с морского побережья; из бассейна Янцзы поступали олово и медь, из Синьцзяна - золото и яшма, а в обмен шли изделия шаниньского мира, прежде всего бронзовые, на севере они доходили до Сибири. Основной формой международного обмена был захват - самый примитивный, хищнический способ международных связей.

Основу шанского общества составляли свободные территориальные большесемейные общины.

В ритуальных трапезах с закланием 300-400 быков и более, вплоть до тысячи голов, участвовало все взрослое население, исчислявшееся тысячами человек. Ван, как верховный жрец, выступал подателем мясной пищи народа, компенсировавшей в определенные периоды белковое голодание земледельческого коллектива. В массовых жертвоприношениях на первый взгляд, казалось бы, безрассудно расточались важнейшие материальные

блага общества (домашние животные, бронзовая утварь и оружие, колесницы с лошадьми, раковины каури, золото и нефрит, продукты земледелия, охотничья добыча и военнопленные), однако они были не только ритуально значимы, считались жизненно важными, но и, видимо, должны были как-то одерживать имущественное расслоение и обогащение отдельных шанских родов и знатных семей.

Ван выступал организатором производства. Он, в частности, возглавлял крупные земледельческие работы в правительском хозяйстве; участие в них "братского коллектива" (чжунжэнь) общинников считалось не повинностью, а общественно полезным трудом, частью ритуально-магического обряда, обеспечивавшего плодородие почвы на всех полях страны. Запасы продовольствия, которыми ван располагал, все еще, видимо, представлялись важным страховым, обменным, семенным и жертвенным фондом шанской общины. Из него же, очевидно, обеспечивался и управленческий персонал. Помимо общинников в ванском хозяйстве использовались и подневольные работники из военнопленных. Надписи свидетельствуют об использовании этого контингента в земледелии и скотоводстве. Работы на полях вана производились по велению оракула и в назначаемые оракулом сроки под наблюдением вана или лично подвластных ему доверенных лиц и надзирателей -сяочэней, я и др. Сяочэни, по мнению ряда историков, являлись "рабами - потомками пленных", "отроками, рожденными в рабстве" или "потомками рабов категории чэнь". Работы на полях вана выполнялись, по-видимому, казенными орудиями, о чем могут свидетельствовать находки под Аньяном складов нескольких тысяч каменных серпов и других земледельческих орудий рядом с храмом предков вана, где, вероятнее всего, и находились ванские храмовые поля.

Среди ученых ведутся споры о социальном значении терминов для групп людей, занимавшихся полевыми работами под главенством вана. Одни считают упоминавшихся выше чжунов рабами, другие - свободными. Возможно, однако, что знак чжун не был однозначен и мог использоваться не только как социальный термин, но и как обозначение всех мужчин возрастной группы "производственников" [7]. Вместе с тем, очевидно, чжуны имели отношение не только к хозяйству вана, а чэни, сяочэни, дочэни и другие категории чэней были рабочим персоналом только или главным образом хозяйства вана. Среди чэней, видимо, были лица разных статусов: и подневольные работники типа рабов, и надзиратели (сяочэни), которые при известных обстоятельствах могли быть поставлены и над общинниками (чжунами) как их начальники (например, на период выполнения ими полевых работ на дом вана), и личная стража вана (дочэни). Как подчиненные непосредственно вану и представителям шанской администрации, чэни, в отличие от чжунов, находились вне общинного сектора. К тому же чэни скорее всего были преимущественно нешанцы по происхождению. Есть данные, свидетельствующие о том, что их "усыновляли", причем иногда целыми семьями. Наиболее вероятно, что чжуны представали в двояком качестве: они принадлежали прежде всего к коллективу своей общины, но имели известное отношение и к хозяйству вана, т.е. выступали как непосредственные производители одновременно и на своем общинном поле, и на поле вана, однако едва ли будет правильно определять эти два вида работ чжунжэнь как соответственно необходимый труд и труд прибавочный. Надписи фиксируют случаи, когда пахота производилась одновременно сотнями и тысячами людей. "Три тысячи людей привлечь ли к полевым работам?" - задается вопрос оракулу. Обработка земли осуществлялась несложными орудиями: примитивной землеройной палкой, сажальным колом, двузубой мотыгой. Вошел в употребление так называемый способ оугэн (или способ "спаренной вспашки", получивший развитие в дальнейшей земледельческой культуре древнего Китая). При этом крюкообразная бороздовая палка (ее изображения встречаются в гадательных надписях) использовалась как пахотное тягловое орудие, приводимое в действие физической силой двух людей, один из которых толкал его перед собой, а другой волоком тянул его за веревку, пятясь задом или впрягаясь в эту примитивную соху.

Ван предводительствовал на войне и на охоте. Важный вид войска, видимо дружину вана, представляли воины на боевых колесницах. Но основную силу шанского войска все еще составляла масса общинного населения. Обращает на себя внимание тот разительный факт, что во всех раскопанных под Аньяном могилах собственно шанцев (со специфическим трупоположением лицом вниз), как средних по размеру, так и совсем небольших (конечно, без человеческих сопогребений), оружие было обязательной принадлежностью сопроводительного инвентаря. Так сквозь призму археологических данных предстает перед нами вооруженный народ шанской общины.

Войны усиливали власть вана и других военачальников, в руках которых скапливались большие богатства. Выделились богатые и знатные роды, в которых внутри поколения, а затем по генеалогическому родству стали наследоваться высшие должности - прежде всего вана, определились роды, наследовавшие жреческие обязанности. Показательно, что помимо огромных мавзолеев в раннегородских поселениях шанского времени обнаружены сравнительно небольшие гробницы, где вместе с хозяином захоронено несколько людей, - это может служить свидетельством возникновения частного рабства.

Анализ надписей дает возможность предполагать, что власть вана была ограничена советом. Эпическая традиция, зафиксированная в древнейшем чжоуском памятнике "Шуцзине" ("Книге исторических преданий") и позднечжоуском сочинении "Люйши чуньцю", сохранила воспоминание о шанском совете старейшин и народном собрании; большие общественные здания, открытые археологами на территории "города Шан", косвенно могут говорить за это. Утверждение выборных военных предводителей и глав совета старейшин (хоу и бо) нешанских общин и племен (фонов),находившихся в сфере гегемонии Шан, очевидно, совершалось с санкции вана.

Массовые жертвоприношения и захоронения пленных, конечно, указывают на то, что их труд не находил еще большого применения в хозяйстве. Однако есть данные об использовании пленных из племени цянов в охоте, скотоводстве и земледелии (на расчистке поля). Военнопленные, очевидно, спорадически все же использовались на сооружении огромных гробниц, ликвидации последствий наводнений, строительстве городов и на других работах, которые при крайней примитивности транспортных и технических средств требовали колоссальных усилий. Известно из надписей, что пленных не всегда сразу же приносили в жертву. В таких случаях их могли использовать на единовременных экстренных трудоемких работах. Если согласиться с трактовкой знака чэнь как "рабов из военнопленных", то термин гунчэнь, обозначающий ремесленников, может свидетельствовать о применении труда рабов в каких-то отраслях ремесла. Цянов, как искусных коневодов, шанцы использовали для ухода за лошадьми. Есть данные, намекающие на использование пленных на весенних земледельческих работах. Можно полагать, что они участвовали в коллективных обрядах плодородия и затем умерщвлялись в соответствии с ритуалом "священного брака". Среди надписей есть, например, такая: "Ван повелел многим цянам совершить обряд плодородия на полях".

О характере шан-иньского общества ученые высказывают разные мнения: считают его и протогосударством (на разных стадиях развития), и первичным государствообразованием типа города-государства, и зрелым государственным организмом с рабовладением как системообразующим фактором общественной структуры. Судя по последним данным, есть основания полагать, что на территории Китая в так называемую эпоху Шан-Инь складывались разрозненные очаги городской раннеклассовой цивилизации, принадлежавшие разным этносам, из которых шанский, обладавший собственной письменностью, оказался наиболее развитым. Ее, очевидно, могли заимствовать другие общества. Однако своей письменностью владел в это время не только "Великий город Шан". Сравнительно недавно под Учэном в провинции Цзянси, в 200 км к югу от р. Янцзы, был обнаружен городской комплекс, представляющий собой независимый очаг древнейшей цивилизации, обладавший самостоятельным бронзолитейным производством и таким высоким показателем культуры, как изобретение протофарфора, - до этого открытия начало производства фарфора в Китае относили к рубежу христианской эры. Еще одной сенсацией раскопок в Учэне было обнаружение на керамике и каменных литейных формах 60 графических письменных знаков, отличных от иньского письма, говорящих о наличии в обнаруженном под Учэном городе-государстве местной оригинальной письменности [8]. Датируется учэнский памятник серединой II - самым началом I тысячелетия до х.э.

Однако о шан-иньской цивилизации мы знаем на сегодняшний день несравненно больше, чем обо всех остальных центрах раннегородской культуры на территории Китая II тысячелетия до х.э., безусловно стадиально с ней сопоставимых. Поэтому представление о ней помогает восстановить общую картину возникновения и первых шагов развития в древнем Китае классового общества и государства.

"Город Шан" возглавлял коалицию "городских обществ". С них он время от времени взыскивал дань (форма международного принудительного обмена), а в случае неподчинения шел на них походом; но бывало, что соседние "города" сами нападали на шанцев.

2. ПЕРИОД ЗАПАДНОГО ЧЖОУ

Союз "городов" Шан был окружен враждебными племенами, с которыми он вел постоянные войны. Агрессивность шанцев вызывала ответные действия племен. Затяжные войны с ними ослабили шанцев и стали в конечном счете одной из причин их гибели. Согласно ортодоксальной письменной традиции, в конце XII в. до х.э. (1122 г. до х.э.) шанцы были покорены уже давно угрожавшими им с запада, вероятно родственными им, чжоусцами, у которых интенсивно шел процесс государствообразования - очевидно, не без воздействия со стороны иньской цивилизации.

Ранняя история чжоусцев, по традиции, связана с землями в бассейне р. Вэйхэ (приток Хуанхэ), хотя, по-видимому, чжоуские племена пришли сюда из более западных районов. Здесь они в первой половине II тысячелетия до х.э. занимались скотоводством и ранними формами земледелия. По некоторым данным можно полагать, что во второй половине II тысячелетия до х.э. чжоусцы были знакомы с литьем бронзы, а возможно, и с письменностью местного происхождения.

Процесс формирования этнического состава чжоусцев был весьма сложным. Хотя впоследствии они влились в общекитайский этнос, некоторые полагают, что они первоначально относились по языку к тибето-бирманцам.

По-видимому, с середины II тысячелетия до х.э. имело место медленное просачивание чжоусцев на восток, в частности на территорию, подвластную шанцам.

Чжоусцы находились то в дружественных, то во враждебных отношениях с шанцами, от которых откупались "зданью" людьми. Возглавив антишанский военный союз, чжоусцы наголову разбили в знаменитой битве при Муе (в Хэнани) войска иньской коалиции и вскоре подчинили своей власти обширную территорию в бассейне верхнего и среднего течения Хуанхэ. Столицей завоевателей стал город Хао в нижнем течении р. Вэйхэ (в Шэньси).

Период с 1122 по 770 г. до х.э. китайская историческая традиция относит ко времени древнекитайского государства Западное Чжоу. В отличие от войн Шан-Иньской эпохи, носивших характер вооруженных набегов, походы чжоусцев с самого начала имели целью захват новых территорий, перекачивание из них рабочей силы. Показательно обращение к войскам перед битвой в Муе чжоуского предводителя, ставшего затем первым западночжоуским монархом под именем У-вана ("Воинственного царя"): "Вперед, бравые воины! Не убивайте тех, кто сдастся, пусть потрудятся на наших западных полях!" ("Шуцзин"). Пафос великодержавности звучит в строфах раннечжоуской оды из "Книги песен" ("Шицзина"): "Широко кругом простирается небо вдали, но нету под небом ни пяди нецарской земли. На всем берегу, что кругом омывают моря, повсюду на этой земле только слуги царя!" После разгрома шан-иньского объединения [9] чжоусцы отправили часть "строптивых иньцев" на сооружение своей второй столицы г. Чэнчхоу (около Лояна, в Хэнани), где потом, видимо, использовали в качестве подневольных работников на городском строительстве и в царском хозяйстве. Тринадцать самых знатных иньских родов были порабощены и пожалованы ближайшим родичам У-вана.

Западное Чжоу по структуре представляло собой весьма рыхлое и этнически пестрое государственное образование, в котором местные владетели были обязаны данью и военной помощью верховному чжоускому правителю, но автономно управляли выделенными им областями. Территории, захваченные чжоусцами, либо отдавались в управление (го) членам правящего чжоуского дома, либо оставлялись в подчинении прежних правителей, поставленных под надзор "наблюдателей" чжоуского вана. Титул вон был унаследован верховными царями Чжоу от шанцев.

Подвластных западному дому Чжоу местных владетелей (чжухоу) традиция исчисляет десятками и сотнями (есть даже версия Ван Чуна о 1973), 71 из их владений (го) было закреплено за членами Чжоуского царского рода. Участие каждого из хоу в завоевательных походах против шанцев документировалось специальной записью на отлитом в честь этого события ритуальном сосуде.

Чжухоу обладали собственным аппаратом власти, осуществляли административное управление подвластным населением, но на их владения распространялась ванская юрисдикция и уполномоченные вана следили за изъятием части их доходов (особенно зерна) в пользу казны. Судя по эпиграфическим данным, чжоуский ван нередко сменял чжухоу, очевидно рассматривая их как представителей царской административной власти. Для разбора их дел и тяжб и применения к ним карательных мер назначалось специальное должностное лицо. Такое поручение также оформлялось надписью на бронзовом сосуде. Однако постепенно, с переходом владения по наследству, чжухоу превратились в фактических обладателей высшей территориальной власти на местах.

Земельные пожалования чжоуского вана не были связаны с правом верховной собственности правителя на землю, но являлись реализацией им права государственного суверенитета на территории страны.

Вместе с тем из собственно царского земельного фонда ван раздавал частным лицам, относившимся к управленческому аппарату, земли, считавшиеся принадлежностью их должностей. Акты о передаче им земельных угодий оформлялись как "дарения". Это не означало, что пожалованная территория становилась их собственностью. Она не считалась выбывшей из царского (государственного, правительского) фонда. Передавались лишь права на доходы с этих земель, а при вступлении на трон нового правителя эти акты должны были возобновляться.

Должностные земли постепенно становились наследственными, но в любом случае их передача требовала формального утверждения ваном. Юридическим документом служили бронзовые сосуды с отлитым на них текстом жалованных грамот. Причем земельные дарения одному лицу могли быть территориально разбросанными.

И с землей (одновременно, но не совместно с ней), и без земли могли дариться "царские люди". Надписи на бронзовых сосудах свидетельствуют о "пожалованиях" людей ваном и его супругой, как сотнями семей, так и по одиночке - до тысячи и более человек одновременно. Эти подневольные люди, несомненно, использовались в 'производстве, так как дарственные перечисляют различные категории рабочего персонала. Так в надписи на сосуде Даюйдин заявляется о пожаловании ваном 569 работников: "от конюхов до земледельцев". Все они являлись принадлежностью дома вана и не обладали собственными средствами производства. Однако далеко не все "царские люди" являлись рабами. В частности, в их числе могли быть и высокопоставленные должностные лица, но все они в глазах современников находились по отношению к вану в одинаково подчиненном положении, а потому не являлись людьми, распоряжавшимися собой по своей воле. Известны факты дарения рабов из осужденных. "Двести босоногих семей в рыжих рубищах (символ позорного наказания)" упоминаются в дарственной на , одном из сосудов. Этот вид государственного рабства появляется впервые, но сразу получает распространение. Однако основным источником рабства оставался захват военнопленных. Подневольными людьми из военнопленных распоряжался сам ван, распределяя их между участниками военных походов.

В пределах земель государственно-царского фонда (вне собственно общинных земель) получали распространение крупные комплексные царские хозяйства - полеводческие, скотоводческие, ремесленные, управлявшиеся особыми должностными лицами: "надзирателями земель", "надзирателями ремесленников" и др. Существовали и царско-храмовые хозяйства, где ван возглавлял культ Хоуцзи [10] и совершал священный обряд проведения "первой борозды". Хотя к работе в этих хозяйствах привлекалось и свободное общинное население в порядке несения повинности цзу в пользу храма, но постоянный контингент рабочей силы этих хозяйств составляли партии подневольного люда [11]. Среди них были осужденные на рабство за преступления. Косвенно об этом могут говорить данные "Шуцзина", отраженные в речи, приписываемой мифическому правителю Ци, но, по всей вероятности, относящиеся к раннечжоускому времени: "Кто выполнит [мои] приказы, будет вознагражден [в храме] предков, кто не выполнит, будет казнен у алтаря духа Земли, жен и детей ваших я обращу в рабство..." Но особенно много было рабов из военнопленных. Их захватывали тысячами, учитывали с точностью до одного человека. Ужасом порабощения проникнуты раннечжоуские песни "Шицзина": "О весь народ наш! Без вины в рабов он будет превращен". Военнопленными ведали ши ("воинские начальники", "командиры"). Вообще армия, как орудие насилия государства, выполняла еще и функцию принуждения к труду порабощенных военнопленных. Поэтому "военные чины" имели и особые производственные обязанности, связанные с организацией труда подневольных работников огромных царских хозяйств; они же ведали и поставкой - военным захватом - этой рабочей силы. Ван имел собственное колесничное и вспомогательное пешее войско, которое снаряжалось и содержалось за счет комплексного царского хозяйства.

В это время климат в Северном Китае становится значительно холоднее и суше. Для расширения пашни вместо дренажных работ по осушке болот стало требоваться искусственное орошение. Сократилось значение скотоводства. Важным показателем развития производительных сил является усовершенствование в первой половине I тысячелетия до х.э. технологии бронзового литья. Вырубка и корчевка лесов и кустарников с целью поднятия новины стала менее трудоемким процессом благодаря более широкому применению в производственной сфере бронзовых орудий, прежде всего такого универсального инструмента, как кельт, служивший и топором и землеройным орудием. Если в эпоху Шан-Инь бронза использовалась в основном в непроизводственной сфере (даже при присущей тому времени высокой технологии бронзового литья), то начиная с эпохи Западного Чжоу бронза начинает все шире применяться для изготовления орудий труда довольно широкого профиля, так что о действительно развитом бронзовом веке на территории Китая мы можем говорить именно применительно к эпохе Чжоу. Поселения городского типа распространились по широкой зоне Восточного Китая - от северных степей до бассейна Янцзы. Они создавались вдоль рек и обносились стенами из утрамбованной земли (традиционная техника древнекитайского крепостного строительства со времени неолита), защищавшими от набегов окружающих племен и от наводнений. Периметр стен не превышал 1000 м, обычно в плане они представляли квадрат или прямоугольник, ориентированный по сторонам света, с воротами посреди каждой из четырех крепостных стен.

Судя по "Книге песен", сохранялась территориальная большесемейная община, согласно позднейшим данным - с коллективными органами самоуправления, земли которой разделялись на обрабатывавшиеся в пользу государства (гунтянь) и частные (сытянь), т.е., видимо, обрабатывавшиеся общинами в свою пользу. Термин сытянь здесь нельзя понимать как индивидуальные земли. Свободные члены территориальных общин составляли основную массу населения, обязанную натуральными поставками и физическим трудом в пользу государства. Собственно чжоуское населениебайсин ("сто родов") находилось в привилегированном положении по сравнению с остальными свободными, обладая, в частности, правом на даровые раздачи продуктов питания, в частности регулярные выдачи свинины, и на сокращение повинностей и поставок [12]. Длительному сохранению обычая внутриобщинных переделов земли в известной мере способствовало то, что постоянная ирригационная система, при которой эти переделы затруднены, не получила еще распространения в полеводстве. Община продолжала оставаться коллективным собственником земли, представляя общинно-частный сектор, существовавший параллельно с государственным. С бытованием в раннечжоуском Китае общинного землевладения и практикой земельных переделов связывают так называемую систему "колодезных полей" (цзинтянь), зафиксированную в трактате философа Мэнцзы (372- 289 гг. до х.э.). По идеальной схеме Мэнцзы, в каждой общине (нормативно состоящей из восьми семей) вся пахотная земля делилась на девять равновеликих квадратов (один - в центре, восемь - по краям); их внутренние межевые границы как бы образовывали рельефный рисунок, сходный с иероглифом "цзин" ("колодец"). Внутренний квадрат этого комплекса обрабатывался общинниками сообща, восемь крайних - отдельно каждой из восьмерки семей. При несомненной заданности и утопичности схемы Мэнцзы в ней, по мнению ученых, нашли отражение пережитки представлений об общинной земельной собственности и равновеликости семейных наделов в общине, что могло быть достижимо только при периодическом переделе полей.

К концу периода, по-видимому, начинают появляться земельные хозяйства, не входящие в общины. Среди единичных сведений о сделках с землей - купчая, зафиксированная на сосуде рубежа Х-IX вв., об обмене конной упряжки на 30 полей. Основную рабочую силу в таких хозяйствах могли составлять работники различных категорий и наименований, находившиеся в рабском положении или близком к нему и не во всех случаях полностью лишенные личностных прав, что было отражением ранней стадии развития рабовладения. О частном рабстве свидетельствуют раскопки могильников этого периода с сопутствующим захоронением нескольких рабов в каждом из них. Государство заботилось о возвращении беглых рабов их хозяевам, обладая необходимым для этого аппаратом принуждения в виде войска вана. Такой случай отражен в надписи на сосуде Юйгуй начала IX в. Постепенно укреплялось право частной собственности на рабов. Уполномоченные вана разбирали по суду имущественные тяжбы между частными лицами, в том числе и по поводу рабов. Так, например, на сосуде Худин излагается как подведомственное юрисдикции вана дело об обмене-продаже пяти рабов на лошадь и моток шелка. Рабы становятся немаловажным объектом меновой торговли в условиях господства в западночжоуском обществе домонетной формы обращения. Обычно раб оценивался в 20 мотков шелка. Учитывая ежемесячные выдачи шелком царским служащим (от 5 до 30 мотков-рулонов), можно предположить, что кто-то из них мог владеть рабами. Сделки с рабами, как и с другим имуществом, оформлялись отливкой соответствующего документа на ритуальном бронзовом сосуде; это придавало юридическому акту одновременно и сакральный смысл, что свидетельствует об относительной неразвитости института частной собственности в западночжоуском обществе.

В Западном Чжоу прекращаются регулярные массовые жертвоприношения и ритуальные погребения рабов, столь характерные для шанской да эпохи. Борьба против человеческих жертвоприношений еще долго и с и переменным успехом будет вестись в древнем Китае, но показательно, что первый протест против этого кровавого обычая история связывает с покорителем шанцев и основателем чжоуской государственности Чжоугуном, дух которого - как передает традиция - "не принимал человеческих жертвоприношений".

Действительно аутентичными письменными источниками по эпохе Западного Чжоу являются эпиграфические памятники, прежде всего надписи на бронзе. Только ко времени Чэн-вана относят 30 таких текстов. Среди них есть касающиеся непосредственно завоевания шанцев: "[Чэн-ван] овладел [страной] Шан и укрепился в Чэнчжоу"; "Чэн-ван покарал город Шан и пожаловал Кан-хоу [брату У-вана по имени] Фэн шанцев и земли в Вэй". Что касается последнего пожалования, то из летописи "Цзочжуань" известно, что одновременно Чэн-ван передал Кан-хоу "семь знатных иньских родов". Но подобного рода памятники, содержащие фактические данные, - исключение; как правило, они не дают сведений по политической истории Западного Чжоу, так что она (так же как и политическая история предшествующего, шан-иньского периода) пока не может быть прослежена по надежным источникам. Некоторые исследователи даже считают, что единственный достоверно датируемый исторический факт периода Западного Чжоу относится к его падению в 771 г. до х.э.

3. ПЕРИОД ВОСТОЧНОГО ЧЖОУ

С самого начала своего существования Западно-Чжоуское государство было поставлено перед необходимостью отражать набеги окружающих племен, особенно на северо-западе и юго-востоке, и до поры справлялось с этой задачей. С ростом сепаратизма чжухоу ослаблялась военная мощь ванов, падал авторитет царской власти. Чжоуские правители все с большим трудом сдерживали натиск племен, ставший особенно сильным на северо-западе и юго-востоке страны. В VIII в. до х.э. под напором непрекращающихся вторжений западных кочевых племен из глубин Центральной Азии чжоусцы стали покидать свои исконные земли в бассейне р. Вэйхэ. В 771 г. войско Ю-вана было разбито кочевниками, сам он попал в плен, после чего его сын Пин-ван перенес столицу на восток. Этим событием традиционная китайская историография начинает эпоху Восточного Чжоу (770-256 гг. до х.э.). Его начальный этап, охватывающий период с VII до V в. до х.э., по летописной традиции называют периодом "Чуньцю" ("Вёсен и осеней") [13].

Закрепившись на востоке страны, Пин-ван образовал здесь небольшое государство со столицей в г. Лои. К этому времени, согласно традиционной историографии, на территории Китая существовало около 200 царств, которые ряд исследователей, не без основания, основания, относят к категории городов-государств. И вообще, представление о раннегосударственных образованиях в древнем Китае как о деспотиях восточного типа давно требует пересмотра и подвергается основательной критике. Раннечжоуские царства древнего Китая (которые огульно нельзя относить к числу протодревнекитайских, ибо в них консолидировались различные этнические общности, а не только протоханьцы) располагались с запада на восток от долины р. Вэйхэ до п-ова Шаньдун, включая Великую Китайскую равнину, на юге и юго-востоке они захватывали долину нижнего и среднего течения р. Янцзы, а на севере достигали района современного Пекина. Их окружали враждебные племена, известные под обобщающими названиями: ди (северные племена), и (восточные племена), мань (южные племена), жун (западные племена).

Об эпохе "Чуньцю" наряду с археологическим материалом повествуют многие нарративные памятники. Среди них упомянутая выше лафантомная летопись царства Лу (в Шаньдуне) "Чуньцю" с комментариями на нее: "Гуньянчжуань", "Гулянчжуань" и самым известным из всех - "Цзочжуань", так называемым "Левым комментарием", а также "Гоюй" ("Речи царств"), восходящим к традиции IX в. до х.э. и представляющим особенно большой интерес для изучения этого этапа древней истории Китая.

Среди царств, рассеянных в это время в бассейне среднего и нижнего течения Хуанхэ на Великой Китайской равнине, одни относили себя к потомкам чжоусцев, другие - шанцев. Но все они признавали над собой верховную власть чжоуского вана, провозглашаемого Сыном Неба, и считали себя "срединными царствами" (чжунго) мира - средоточием Вселенной. Распространившаяся в это время ритуально-магическая концепция чжоуского вана как Сына Неба была связана с культом Неба - верховного божества, - зародившимся в Китае вместе с чжоуской государственностью. По сравнению с шанскими культами предков и сил природы культ Неба и Сына Неба, как его земного воплощения, был надплеменным, межэтническим, совместимым с местными общинными культами, но возвышающимся над ними. Вместе с учением о Воле (Мандате) Неба (Тяньмин - "Божественной инвеституре") он служил идее харизмы власти вана и легитимации права династии Чжоу на господство в Поднебесной (Тянься - Страна под Небом). Хотя Восточно-Чжоуское царство в это время было отнюдь не самым крупным и далеко не самым сильным в военном отношении, но именно оно являлось своего рода связующим единством "чжоуского мира" в силу освященного традицией представления о сакральном характере власти его правителей. Оно играло большую роль в установлении дипломатических отношений между "срединными царствами" на всем протяжении периода "Чуньцю".

Кроме "срединных царств" на территории "чжоуского мира" находились и другие государства, нисколько не уступавшие им ни по размерам, ни по уровню культурного развития. Среди них выделялись южные царства Чу (в среднем течении Янцзы), У (в дельте Янцзы) и южнее их - Юэ. Их население было родственно предкам вьетнамцев, чжуан, мяо, яо, таи и других народов Юго-Восточной Азии. К VII в. до х.э. Чу оказалось в числе самых сильных царств, его правители присвоили себе титул ванов и, возглавив коалицию южных царств, активно включились в борьбу древнекитайских царств за гегемонию в Поднебесной.

Чжоуская цивилизация восприняла и развила важные достижения шаниньской культуры (прежде всего иероглифическое письмо и технику бронзолитейного производства). "Чуньцю" было периодом развитого бронзового века в Китае. В это время прогрессирует технология изготовления бронзовых сплавов. Расширяется производство бронзовых орудий труда. Появляются новые типы наступательного оружия, прежде всего стрелкового. Так, в Чу изобретается мощный арбалет с бронзовым спусковым механизмом, конструкция которого требовала использования для его изготовления бронзы высшего качества. Эпоха "Чуньцю" была апогеем мощи колесничного войска, вождение колесницы входит в число шести высших видов искусства чжоуской аристократии. В это время наблюдается рост городов как культурно-политических центров; они, как правило, остаются небольшими, но возникают и города с населением 5-15 тыс. человек.

Правители царств широко практикуют раздачу земли за службу, что, в частности, означало переуступку прав на получение поступлений от общин. В связи с разложением общинной собственности во многих царствах прекратились общинные переделы земли, которая наследственно закреплялась за отдельными семьями. Это вызвало изменение всей системы изъятия государством прибавочного продукта у основной массы производителей. По имеющимся данным, сначала в царстве Лу (в 594 г. до х.э.), потом в Чу (в 548 г. до х.э.), а затем и в других государствах система коллективной обработки общиной части ее полей в пользу царя была заменена зерновым налогом (обычно в одну десятую урожая) с поля каждой семьи. По сути это и было началом регулярного налогообложения земледельцев, что повлияло на характер общинных органов самоуправления.

Из представителей общинных органов самоуправления нам известны: старейшины фулоо, избираемые простым народом (шужэнь) в общинах (ли), коллегия трех главных старейшин (соньлоо) и староста, или городской голова (личжэн). Органы самоуправления, по-видимому, активно функционировали в городах и общинных объединениях (и). Представители общинных органов самоуправления отвечали за выполнение трудовых повинностей, за сбор налогов, за поддержание порядка в общине, исполнение межобщинного культа (в частности, саньлао). Они могли созывать местное ополчение, организовывать городскую оборону, вершить суд над людьми общины и даже приговаривать их к смерти. В ряде царств они могли самостоятельно сноситься с внешним миром, с помощью местного ополчения могли оказывать влияние на исход междоусобной борьбы претендентов на царский трон. В общественно-политической жизни периода "Чуньцю" активную роль играл слой гожэнь - "свободных людей", "полноправных граждан города-государства", обязанных военной службой, уплатой податей и несением ряда повинностей. Иногда они выступают на стороне правителя в его борьбе с могущественной знатью, их активное вмешательство в дела внутренней и внешней политики царств заставляет предположить наличие там пережитков института народного собрания. Сведения о гожэнь в царствах Чжэн, Вэй, Цзинь, Ци, Сун, Чэнь, Лу, Цзюй могут быть свидетельством того, что эти государства сохраняли известные черты демократического устройства. В ряде случаев правители царств даже заключали с гожэнь договоры о взаимной поддержке. Однако роль гожэнь в политической жизни царств к середине I тысячелетия до х.э. повсюду сходила на нет.

В этот период появляются факты отчуждения частных усадеб и огородов, но сколько-нибудь заметного распространения сделки с землей все еще не получают. С углублением процесса расслоения общины развивается долговое рабство, сначала под видом "усыновления", "залога" детей. Заложников-чжуйцзы с целью сохранить в хозяйстве работника нередко женили на дочери хозяина. В частных хозяйствах общинников было распространено патриархальное рабство. Для домашней работы использовались нучаньцзы - рабы, прижитые в доме от рабынь. Рабский труд находил применение и в земледелии. В отдельных случаях у частных лиц скапливалось множество рабов. Так, например, по данным нарративных памятников, в 593 г. до х.э. цзиньский полководец получил тысячу семей из числа захваченных в плен "варваров" из племени "красных ди". Даже если это число значительно преувеличено источником, все же оно очень велико. Столь большое число работников едва ли могло единовременно быть использовано в частном хозяйстве. Видимо, расчет был на их реализацию, что заставляет предполагать развитие работорговли. Однако в целом частное рабство в этот период еще не получило заметного развития. Источниками государственного рабства оставались захват военнопленных и порабощение по суду. Рабов часто называли по профессиям (конюх, дровосек, носильщик, пастух, уборщик, ремесленник) или применяли по отношению к ним общие наименования, например "слуга", "отрок". Подневольные работники, используемые в производстве, обозначались также собирательными терминами -ли и пу,- относившимися к лицам, утратившим статус, гарантирующий личную свободу. Показательно, что в этот период утверждается "классический" термин для обозначения раба - ну, ставший затем стандартным для всех дальнейших периодов истории Китая. Характерной чертой рабовладения восточночжоуского общества было сохранение многими категориями рабов признаков субъекта права.

На территории "срединных царств" шел процесс формирования этнокультурной общности хуася, в ходе которого возникает представление об исключительности и культурном превосходстве хуася над всей остальной мировой периферией - "варварами четырех сторон света" (сы и). Причем в этой восточночжоуской этноцентрической модели ойкумены на первый план выдвигаются не этноразличительные, а культурно-различительные признаки. Идея абсолютного культурного приоритета чжунго жэнь ("людей срединных царств") становится с этого времени важнейшим компонентом этнического самосознания древних китайцев. Однако уже тогда она решительно оспаривалась теми древнекитайскими мыслителями, которые осознавали ее полное несоответствие современной им действительности. Как уже говорилось, кроме "срединных царств" на территории Китая находились и другие крупные государства, в чем-то даже опережавшие их в общественном развитии. О высокой культуре нехуасяских царств Чу, У и Юэ уже сравнительно давно стало известно из материалов раскопок, и археологи получают все новые данные, подтверждающие это. В последние годы благодаря их усилиям были открыты памятники до этого почти неизвестного по письменным источникам восточночжоуского царства Чжувшань, основанного племенами "белые ди" в Северном Китае (в Хэбэе), обладавшего высокой оригинальной культурой; чжуншаньские изделия относятся к лучшим художественным образцам бронзолигейного искусства древнего Китая середины I тысячелетия до х.э. Однако в летописных памятниках о царстве Чжуншань упоминается лишь вскользь, поскольку оно не выдержало натиска "срединных царств". Известно также, что кроме Чжувшань "белыми ди" в том же регионе в эпоху "Чуньцю" были созданы еще два царства - Фэй и Гу.

Противостояние хуасяских царств всем "варварам четырех сторон света" ярко проявляется во взаимоотношениях царств в период "Чуньцю": взаимоуважительных - "братских, родственных" между хуася, связанных особыми правилами ведения междоусобных войн, - с одной стороны, и исполненных презрительного отношения хуасяских царств к "ничтожным варварам" - с другой. Между тем с конца VII - начала VI в. до х.э. окраинные нехуасяские царства выдвигаются на первый план политической конъюнктуры в качестве "гегемонов" (ба), фактически диктующих свою волю Поднебесной в период "Чуньцю". Среди них древнекитайская историческая традиция называет по крайней мере четырех правителей "варварских" царств: северо-западного жунского царства Цинь, уже упомянутых южных маньских царств Чу и У и самого южного из всех, этнически неоднородного царства Юэ. Из них только Цинь номинально признавало власть восточночжоуского вана.

На протяжении веков "срединные царства" находились в постоянных и интенсивных контактах с этими и другими соседними иноэтническими народами и племенными группами Восточной Азии, в ходе которых происходил сложный процесс ассимиляции и взаимовлияний. На формирование общности хуася существенное воздействие оказало оседание на Среднеки-айской равнине в VII-VI вв. до х.э. северных племен ди, принадлежавших к так называемому "скифскому миру". Заимствование культурных достижений "чужих" этносов имело немаловажное значение для социально-политического, хозяйственно-экономического и идеологического развития "срединных царств". С конца периода "Чуньцю" заметно расширяется территория хуася, хотя и в пределах бассейна р. Хуанхэ и среднего течения р. Янцзы. Становятся все более тесными взаимоотношения "срединных царств" с периферийными царствами Цинь, Янь и Чу, которые, со своей стороны, непосредственно вовлекаются в сферу культурного влияния хуася. Все эти процессы происходят на фоне ожесточенных войн между царствами, приобретавших исключительно напряженный характер в начале второй половины I тысячелетия до х.э. В междоусобную борьбу "срединных царств" активно вмешиваются сильные в военном отношении нехуасяские царства, и именно их участие в той или иной военной коалиции зачастую решает исход конфликтов. "Государства с десятью тысячами боевых колесниц" ("Вань чэн го") представлялись современникам могучей силой, определявшей судьбы Поднебесной. Возраставшее напряжение междоусобной борьбы "срединных царств" дополнялось столкновениями политических сил внутри их. Господствующее положение в древнекитайских царствах периода "Чуньцю" принадлежало наследственной аристократии, связанной обычно родством с царскими домами. Она занимала высшие посты в государственном управлении, владела боевыми бронзовыми колесницами, составлявшими основную ударную силу войска. В противовес ей правители стали формировать армии из пехотных подразделений. Начиная с VI в. до х.э. повсеместно отмечается яростная борьба знатных родов за власть в своих царствах. Стремясь ослабить мощь этой клановой иерархической аристократии, правители царств пытаются опереться на лично им преданных людей из незнатных семей, вводят новую систему служебного вознаграждения - "жалованье", которое стало выплачиваться зерном, служившим важнейшим эквивалентом стоимости. Эти нововведения в сфере политического управления вели к изменению характера государственного устройства. В крупных царствах постепенно устанавливается централизованная политико-административная система управления.

В середине I тысячелетия до х.э. политическая карта древнего Китая по сравнению с началом периода "Чуньцю" кардинальным образом меняется: от двухсот государственных образований остается менее тридцати, среди которых выделяются "семь сильнейших" - Цинь, Янь и Чу, относящиеся к числу "периферийных", а также Вэй, Чжао, Хань и Ци - крупнейшие из "срединных царств". Непримиримая борьба между ними за преобладание и господство в Поднебесной становится определяющим фактором политической истории древнего Китая в последующий период - V-III вв. до х.э., - вошедший в традицию под названием "Чжаньго" ("Борющихся царств"), который завершается 221 г. до х.э.

Примечания

[1] В последнее время высказываются предположения о еще большей древности первичного очага бронзовой металлургии (V или даже VI тысячелетие до х.э.). - Примеч. ред.

[2] В специфических экологических условиях Северного Китая земледелие было возможно лишь по речным поймам.

[3] По-видимому, и применительно к древнему Китаю можно говорить о "номовом государстве". - Примеч. ред.

[4] Профиль долины Хуайхэ почти плоский, поэтому особенно в низинах, где русло реки постоянно изменялось, затоплялись огромные пространства. Во время половодий объем воды возрастал более чем в полтора десятка раз, что в четыре раза больше, чем возрастание объема воды в долинах Нила и Инда, и в два раза больше, чем в долине Тигра и Евфрата.

[5] Река Хуанхэ в те далекие времена в нижнем ее течении текла не в том направлении, как сейчас, поворачивая около Чжэнчжоу круто на север и впадая в залив Бохайвань в районе Пекина, т.е. сравнительно недалеко от Аньяна.

[6] Читателю следует иметь в виду, что это - условные чтения, передающие современное произношение соответствующих иероглифов. Их произношение в иньское время остается пока неизвестным. -Примеч. ред.

[7] Т.е. этот термин, возможно, был подобен шумерскому термину гуруш. - Примеч. ред.

[8] В науке существует и другая точка зрения на эти знаки: в них видят "тамги", т.е. знаки

[9] Точная дата чжоуского завоевания не установлена. Ученые датируют это событие в диапазоне от 1137 до 911 г. до х.э. Столь же условна и хронология дальнейших событий государства Западное Чжоу до 841 г. до х.э.

[10] Общинно-племенной культ Хоуцзи (Владыки Просо), прародителя чжоусцев, стал превращаться с образованием Западно-Чжоуского царства в общегосударственный.

[11] В этих крупных хозяйствах частноправовые функции западночжоуского вана, как собственника, выступали еще в неразрывной связи с его публично-правовыми функциями, как правителя государства, - черта, характерная для начальной стадии становления государственности и в других цивилизациях древнего Востока.

[12] Так, с них, очевидно, не взимали повинность цзичжу - людьми, каури и шелком, каковой было обязано завоеванное чжоусцами население (в частности, хуай-и на востоке страны).

[13] "Чуньцю" - название летописи царства Лу, единственной дошедшей до нас от этого периода, содержащей погодные записи 722-481 гг. до х.э. В научной литературе для периода "Чуньцю" даются разные даты в пределах VIII-V вв. до х.э., но не позже 403 г. до х.э.; соответственно по-разному датируется и начало следующего периода - "Чжуаньго".

 

http://gumilevica.ku....htm#he112para1

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 20.06 2020

Хронологически первый правитель "династии Шан", засвидетельствованый в текстах гадательных костей эпохи Шан - это У Дин, правивший в 13 в. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia....org/wiki/У_Дин

 

В дальнейшем на гадальных костях упоминается ещё несколько правителей "империи Шан" известных из списка Сыма-Цяня (например шанский правитель начала 11 в. до н. э. У И - Сыма Цянь помещал его правление примерно 150 годами ранее). Надо отметить, что Сыма Цянь приводит подробности правления лишь для нескольких начальных и для последнего правителя династии, а об остальных он ограничивается по сути лишь сообщением их имени. Впрочем, сути дела это не меняет: список шанских правителей Сыма Цяня находит частичное подтверждение в иероглифике гадательных костей.

 

Такж, нельзя не отметить, наличие своего рода "дворцовых" зданий в эпоху соответствующую "династии Шан" в Китае, а также возникновение городского типа поселений (Бокщанин называет их территориальными общинами и "городами"). Крупным городского типа поселением было городище в районе Аньяна, где обнаружены гадательные кости с ранними надписями, датируемыми 13-11 веками до н. э. Там же было открыто множество погребений того времени.

 

В жертву приносились пленники, в ходе торжественных религиозных чествований, связанных в первую очередь, судя по всему, с почитанием предков. В советское время предпочитали считать, что в жертву приносились рабы.

 

Само государство Шан, несмотря на всё сказанное, Л. С. Васильев, З. Г. Лапина, А. В. Меликсетов и А. А. Писарев - называют в своей книге "протогосударством". То есть речь идёт не об империи, а о зачаточном зарождении государственности на территории Китая.

 

Низложил шанскую династию (согласно известному китайскому мифу) добродетельный правитель Вэнь-ван и его старший сын Фа У-ван (завершивший дело отца, который не успел это сделать). Государство Шан было сохранено, и только после мятежа шанцев, длившегося 3 года, подавленного новым чжоуским ваном Чжоу-гуном, Шан была окончательно подчинена династии Чжоу. Скорее всего именно в это время и возникла легенда о нелегитимном приходе к власти в Китае и самих шанцев, как опоснование концепции о дэ (накоплении добродетели для получения Мандата Неба на Царство). Существование Ся не подтверждается шанской эпиграфикой и дошанскими находками, тогда как постчжоуская историография - вероятно, вследствии мощной чжоуской пропаганды - неизменно говорила о предсуществовавшей империи Шан империи Ся - столь же большой и могущественной, как Шан.

 

Указанные авторы отмечают, что сказанное не означает, что китайским историческим источникам совсем нельзя доверять, но что с самого начала история Китая писалась с позиций мощной пропаганды властей, и была сильно политизирована.

 

Чжоу времён Шанской империи указанные авторы относят к государственному образованию типа протогосударство-вождество, а саму империю Шан - к типу протогосударство сложное или составное. В раннем Чжоу, сразе после победы над Шан, авторы усматривают децентрализацию империи, поскольку завоеватели находились на более низкой стадии общественного развития, чем побеждённые. На территории Китая возникло в это время множество удельных владений.

 

Бокщанин отмечает, что "империя Шан" была конфедерацией разноязычных племён, а не единым государством. Традиционная древнекитайская датировка империи Шан - 1766 - 1122 годы до н. э. Техника бронзового литья у шанцев была высокого уровня. Торговля была развита слабо и была меновой. В качестве "денег" использовались раковины-каури. Производились массовые жертвоприношения животных (до тысячи быков) общинами. Термин сяочэни ряд историков (это старая советская и традиционная китайская школа, очевидно) переводит как "рабы". Чжунов часть учёных считает рабами, иные - свободными общинниками. Вождём (для Сыма Цяна - правителем, императором) был ван. Чжоуская литературная традиция сохранила память о Совете старейшин и о Народном собрании у шанцев. Общество Китая этой эпохи Бокщанин склонен считать раннеклассовым. Недавно под Учэном был раскопан новый независимый шанский центр, с собственными письменными знаками, отличными от иньских - что подразумевает политическую независимость этого центра (город-государство).

 

Западное Чжоу Бокщанин (2010) называет весьма рыхлым и этнически пёстрым гос.образованием. Завоевание Шан чжоусцами китайская традиция датирует 1122 г. до н. э., а оценки современных учёных о дате этого события колеблются между 1137 и 911 г. г. до н. э. Бокщанин отмечает: "столь же условна и хронология дальнейших событий государства Западное Чжоу до 841 г. до н. э." Количество удельных владений в Западном Чжоу - до 1973 штук, по разным древнекитайским источникам.

 

Китайскую систему в среднюю часть эпохи Западного Чжоу некоторые авторы начинают называть "феодальной". Судя по контексту их речей - на том основании, что Китай был в это время раздроблен на множество удельных полунезависимых княжеств.

 

В 771 г. до н. э. последовала эпоха Вёсен и осеней (Чуньцю) или эпоха отдельных княжеств (Лего).

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ...

 

У Сыма Цяня и вообще в историографии раннего периодакитайского истории историчность свидетельств нарастает по мере приближения ко временам самого Сыма Цяня. И тем не менее, даже относительно времён середины и конца периода Сражающихся царств содержится масса небылиц. Я приведу только несколько примеров, для вящей наглядности.

 

В конце 5 в. до н. э. (403 г. до н. э.) княжество Цзинь распалось на три клановые владения - по сути новые княжества. Это были Хань, Чжао, Вэй. Некоторое время продолжило существовать в урезанном виде и княжество Цзинь. В 376 г. до н. э. княжество Цзинь было ими ликвидировано и поделено. Примерно с этого же времени растёт с особой силой мощь и влияние княжества Цинь (в отличие от остальных княжеств, где преобладало кофуцианство и учение о Небесном Мандате и о накоплении династической добродетели, тут главенствовал легизм - учение о строгого соблюдения законов как средства усиления государства, поскольку именно в этом состояла Воля Неба).

 

В 364 г. до н. э. циньцы разбили цзиньскую армию при Шимэне, и обезглавили 60 тысяч вражеских солдат.

 

В 317 г. до н. э. войска Цинь наголову разбили силы княжества Чжао  у Гуаньцзэ, после чего было обезглавлено 80 тысяч чжаоских вонов.

 

В 312 г. до н. э. армия Цинь разгромила чусцев при Даньяне - в было убитоо и взято в плен 80 тысяч вражеских солдат

 

В 307 г. до н. э. циньцы взяли в княжестве Хань город Иян, в ходе чего обезглавили 60 тысяч ханьских солдат.

 

В 300 г. до н. э. циньцы истребили в бою 20 тысяч чуских воинов.

 

В 297 г. до н. э. в княжестве Чу провозгласили князем Цин-сян-вана. Цинь немедленно напала на него и нанесла тяжёлое поражение чусцам - в бою пало 50 тысяч солдат княжества Чу.

 

В 293 г. до н. э. циньцы перебили 240 тысяч солдат армии княжеств Вэй и Хань в битве при Ицюэ. После этого эти княжества перестали представлять сколько-нибудь угрозу для княжества Цинь.

 

В 274 г. до н. э. циньцы обезглавили 40 тысяч солдат княжества Вэй.

 

В 260 г. до н. э. циньцы вторглись в Чжао и наголову разбили армию княжества Чжао под Чанпином - были казнены поголовно все пленные воины Чжао, т. ч. все потери убитыми чжаосцев составили свыше 400 тысяч человек убитыми. Эта битва считается одной из самых кровавых в истории Древнего Китая.

 

В 256 г. до н. э. циньцы разбили ханьцев, захватив у них Янчэн и Фушу, и перебив до 40 тысяч вражеских солдат. После этого циньцы напали на княжество Чжао, захватили там 90 уехдов, убили и захватили в плен 90 тысяч человек.

 

В 243 г. до н. э. яньцы вторглись в княжество Чжао, но потерпели там поражение: только пленными там было взято 20 тысяч яньских солдат.

 

 

Я имею в виду, что эти цифры, конечно же, легендарны. Но если бы их пришлось принять за достоверные, то пришлось бы признать, что потери в Китае (который в те времена территориально составлял примерно третью или четвёртую часть от современного Китая - на востоке и на севере страны, на юге - лишь немного южнее Янцзы, а на западе - без региона Тибета и прилегающих к нему земель) - были просто колоссальными. Если для греческих городов-государств, империи Ахеменидов, Римской Республики, Римской империи, Парфянской империи, империи Сасанидов, Византийской империи или Халифата (Омейядов или Аббасидов) потеря армии в сто тысяч человек или более того стала бы бы невосполнимой катастрофой на столетия, то как мы видим, по "традиционной" версии китайской истории потери удельных китайских княжеств (многие из которых были достаточно незначительными по территории и ресурсам) в 4 - 3 в. в. до н. э. - были просто колоссальными. Только противники Цинь (а потери самой Цинь в указанных цифрах не учтены - но они тоже должны были быть значительными), только в указанных битвах (а сражений в указанное время в Китае было ГОРАЗДО больше), только за указанные 120 лет (с 364 по 243 г. г. до н. э.) составили ТОЛЬКО убитыми - 990 тысяч человек (это не считая 170 тысяч убитых и взятых в плен в указанных сражениях, и ещё 20 тысяч просто взятых в плен). Причём в сражениях за 30 лет 4 века до н. э. (с 297 по 256 г. г. до н. э.) - 730 тысяч убитыми, 90 тысяч - убитыми и пленными. И это - не считая потерь в стане победителей циньцев. И вообще - только в 5 крупных сражениях. Разумеется, сражений в Китае в это время было ГОРАЗДО больше. И многие из них тоже были крупными.

 

800px-EN-WarringStatesAll260BCE.jpg

 

Серьёзно относиться к приведённым цифрам, конечно нельзя.

 

Это при том, что последняя фаза истории Китая у Сыма Цяня и в других традиционных китайских исторических источниках описана гораздо правдивее, нежели ранняя.

 

С другой стороны, нельзя не признать того факта, что до некоторого времени вообще вся ранняя история Китая в изложении Сыма Цяня считалась едва-ли не вымышленной полностью. Однако после того как были обнаружены гадальные кости шанцев, и прочтены надписи на них, выяснилось, что как минимум имена шанских властителей с 13 в. до н. э. (более ранние имена шанских правителей на гадальных костях не упоминаются) упоминаемые Сыма Цянем - вполне реальные. Впрочем, этот факт вовсе не означает, что и подробности сообщаемые Сыма Цянем о правлении лиц с этими именами - исторически правдивы. И, что тоже важно - хронология правления шанских и ранних чжоуских царей в традиционной древнекитайской историографии - тоже довольно существенно удревнена. Более того, если в гадальных надписях речь идёт о династии Шан, то древнекитайские историки этого названия не знают - они неизменно именуют династию Инь.

 

В конечном счёте, в сухом остатке имеем следующее. Имена шанских правителей сами по себе ничего не значат. Детали их правления целесообразнее воспринимать такими, как они представлены в гадальных надписях на костях, чем в версии гораздо более поздних древнекитайских историков (типа Сыма Цяня). Иначе придётся признать и историчность мифов о Трое и о Троянской войне (эпос Гомера и киклический эпос). В конце концов, многие имена героев Троянской войны, и богов упоминаемых Гомером - встречается и в надписях Микенского времени.

 

Я имею в виду, что историчность тут примерно одинакового уровня. Что мифы греков, что ранняя история Китая. Или легенды, типа россказней о деталях жизни Гомера - находят для себя параллель в рассказах и легендах о Лао-цзы, Конфуции или Будде.

 

Минимализм рулит. Правдой следует признавать только то, что строго доказано. То, что не подтверждено - это уровень легенды или мифа. Он требует подтверждения, чтобы его начали признавать реально имевшей место действительностью.

 

Из княжеств эпохи Чжоу (Раннего и Позднего, т. е. Западного и Восточного) - некитайскими были такие мощные царства, как княжества У и Юэ - считается, что их население было родственным между собой и вьетнамоязычным (то есть правьетнамским). Также, некитайским было княжество Шу (его центром был такой важный для Китая город, как Чэнду) - считается, что оно могло быть тибето-бирманским по составу населения:

 

Об этнической принадлежности населения Шу нет надежных сведений, однако известно, что оно не было китайским. Предполагается, что это были тибето-бирманские племена, родственные современным туцзя или цянам.

 

 

https://ru.wikipedia...о,_период_Чжоу)

 

Могущественное княжество Цинь - которое и победило все остальные княжества, объединив страну - также не было китайским по составу населения.

 

Границы распространения китайской цивилизационной парадигму в эпоху конца периода Вёсен и Осеней:

 

Spring-AutumnFinish.JPG

 

Распространение китайской культурно-политической парадигмы в середине периода Сражающихся царств:

 

WarringStatesStart.JPG

 

Распространение китайской культурной парадигмы в конце периода Сражающихся царств:

 

WarringStatesFinish.JPG

 

Границы Китая эпохи конца периода Сражающихся царств (то есть в момент объединения Китая императором Цинь Ши-Зуанди в 221 г. до н. э.) на фоне границ современного Китая:

 

JinEmpire.JPG

 

Уау. То есть даже при империи Цинь, и несмотря на её значительные завоевания, Древний Китай объединял земли, которые были раз в 5 (а не в 3-4, как я думал о ЧЖОУСКОМ Китае) меньше современного Китая... А между тем, территориальные завоевания Цинь при Цинь Ши-Хуанди были весьма значительны. Привожу ниже подтверждающие этот тезтм карты...

 

Завоевания Цинь Ши-Хуанди после объединения им Китая (то есть завоевания в период 221 - 2007 г. г. до н. э.):

 

china-3end.gif

 

http://geohyst.ru/taxonomy/term/2163

 

Или:

 

%D0%98%D0%BC%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B8%D1%

 

https://bigenc.ru/me...мперия Цинь.jpg

 

И это при том, что в составе княжеств эпохи Чжоу значительные земли тоже были всегда некитайскими по населению. То есть, собственно древние китайцы населяли едва ли не десятую часть территорий современного Китая...

 

То есть современный Китай объединил под своей личиной в основном некитайские земли (ни маньчжуры, ни вьетнамцы, ни бирманцы, ни тибетцы, ни монголы, ни уйгуры - не являются китайскими народами). Империя поглотила. И при этом винит кого-то там и в империализме, и в колониализме. То есть, как-бы, получается - как хочу, так и верчу. Империи отрицают в праве на империализм-колониализм своим политическим противникам, па собственные и своих друзей империализм и колониализм - благославляют... Мдя... То есть суть того сказа такова, что пропаганда "рулит". Ну, или как уже сказано выше - как хочу так и верчу. Тут белое называю белым, а там - назову его чёрным. И всё окей... Это ведь другим непозволительно завоёвывать. нам то самим - всяко можно. А всё почему? Ну, наверное в рамках доктрины японского империализма и экспансии в Азии, которая звучала как "мы - азиаты!"

 

Ну и что, что азиаты? Если азиаты - то можно покорять? Ну, типа...

 

800px-Kashmir_map_big.jpg

 

https://ru.wikipedia...mir_map_big.jpg

 

Это те земли, которые Китай отжал у Индии - конечно, уже после того, как оттуда ушли англичане (раньше и в голову китайским националистам (разных сортов - от чёрного до красного) туда лезть не могло быть).

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 22.06 2020

Рыжов, Все монархи мира, том Древний Восток (изложение в рамках Сыма Цяниевской традиции, то есть исходя из того, что все мифические и легендарные герои, правители, а также события в их правления, описанные Сыма Цянем и древнекитайской традицией - априори верны, то есть вопреки теории минимализма):

 

1. Династия Ся.

 

СЯ. Мифическая императорская
династия, правившая в Китае в
2205-1765 гг. до P. X.
Согласно китайской исторической
традиции, основоположником
китайской государственности
был Желтый император — Хуан-
ди, который в XXVII в. до P. X.,
после нелегкой борьбы, сумел
подчинить себе вождей отдельных
племен и создал первое китайское
государство в горах Кунь-лунь —
далеко на западе от бассейна Хуанхэ.
Установив мир, он принес
жертвы богам, назначил чиновни-
ков-управителей и ввел первые законы.
Хуан-ди имел 25 сыновей, 14
из которых (подобно сыновьям
библейского Иакова) стали родоначальниками
известных кланов.
От Хуан-ди (2698—2597 гг. до
P. X.) престол перешел к Шао-хао
(2597-2513 гг. до P. X.), затем — к
Чжуань-сюю (2 5 1 3 -2 4 3 5 гг. до
P. X.). затем — к Ди-ку (2435—
2365 гг. до P. X.), затем — к Ди-
чжи (2365—2356 гг. до P. X.) и наконец
— к Яо (2356-2258 гг. до
P. X.), который был едва ли не
наивысшим воплощением добродетели
и мудрости правителя. Он
объединил и привел в состояние
гармонии страну, установил согласие
между людьми, назначил
умелых помощников следить за порядком
и заботиться о правильном
летоисчислении. Преемником себе
он избрал добродетельного Шуня
(2256-2205 гг. до P. X.). При этом
императоре страна была разделена
на 12 провинций, и всюду были
введены установленные им законы.
От Шуня власть перешла к прямому
потомку Хуан-ди, Юю из рода
Ся, который и считается основателем
первой легитимной императорской
династии Ся. Семнадцать
императоров этой династии правили
на протяжении трех с половиной
веков. Впрочем, подавляющее
большинство современных историков
считает все события эпохи Ся
(в равной мере, как и предшествующие
ей) совершенно легендарными.
По крайней мере, никаких
письменных или материальных пам
я тн иков этой эпохи пока не
обнаружено. Современные данные
археологии свидетельствуют о том,
что вплоть до XVIII в. до P. X. единого
государства в Китае не существовало.
Вкратце история периода Ся такова.
После смерти добродетельно-
го Юя и его сына Ци закончился
золотой период китайской истории
и началась борьба за власть. Сын
Ци, Тай-кан, вел беспутный образ
жизни. Вождь одного из племен
по имени Хоу-и использовал возмущение
народа Тай-каном и прогнал
его. На престол он возвел его
младшего брата Чжун-кана. Сын
последнего Сян был убит восставшим
против него Цзяо. Однако династии
Ся не суждено было тогда
прекратиться. Уже после смерти
мужа императрица Мин родила
сына Шао-кана. После многих приключений
тот сумел вернуть себе
престол. О потомках Шао-кана почти
ничего не известно. Последний
император из рода Ся, Цзе-гуй, от
природы имел дурные наклонности,
любил предаваться удовольствиям
и настолько мало занимался
делами государства, что правители
областей перестали его слушаться.
Князь области Шан, Чэн-
тан, выступил против него в поход.
(Подобно клану Ся дом Шан
(китайские историки именуют эту
династию Инь) восходил к Хуан-
ди — родоначальником Шан считался
младший сын Желтого императора
Сюань-сяо.) Столкновение
двух армий произошло в местности
Минь-тяо. Когда началось
сражение, большая часть императорского
войска перешла на сторону
Чэн-тана. Видя себя оставленным
вс ем и , Ц зе -гу й бежал в
Нань-гао и вскоре умер. Чэн-тан
перенес столицу государства в Бо
и положил начало правлению династии
Шан (Инь).
 
hsia.GIF

 

2. Шан:

 

ШАН. Китайская императорская
д и н а с ти я , п р ави вшая в 1766—
1122 гг. до P. X.
Династия Шан (или Инь, как ее
принято именовать в позднейшей
китайской историографии) считается
первой исторической династией
Китая, существование которой
подтверждено современными
ей материальными и письменными
источниками. Свое происхождение
род Шан вел от Сюань-
сяо — сына легендарного Хуан-ди.
По свидетельству Сыма Цяня,
один из его потомков, Се, в правление
Юя, первого императора
династии Ся, получил во владение
область Шан на левом берегу Хуа-
хэ. Наследником Се в тринадцатом
поколении был Тан (или Чэн-
т ан), род оначальни к династии
Шан. Столицей княжества в то время
был город Бо. Современник
Тана сяский император Цзе-гуй
правил с большой жестокостью и
погряз в распутстве. Тан выступил
против него и в Минь-тао разгромил
армию Ся. Цзе-гуй бежал и
вскоре умер, а все владетельные
князья покорились новому императору.
Наследники Тана в большинстве
своем известны нам только по
их именам. Сыма Цянь пишет, что
со времен императора Чжун-дина
(XVI в. до P. X.) нарушилось законное
наследование, и трон стал
передаваться не от отца к сыну, а
от старшего брата к младшему. Это
послужило причиной смут и ослабления
центральной власти. Владетельные
князья перестали тогда
являться ко двору и правили в своих
землях как независимые государи.
Так продолжалось в течение
трех веков. Несколько поправилось
положение только при императоре
У-дине. Взойдя на престол, он задумал
возродить былое величие
Шан, но не мог найти себе достойных
помощников. Тогда У-дин
принял обет молчания и три года
не говорил ни слова. Все дела в государстве
решал его главный министр,
поскольку император лишь
наблюдал за нравами подданных. В
конце концов Небо снизошло к его
мольбам, и однажды ночью У-дин
во сне увидел лик мудреца, которого
звали Юэ. Проснувшись, император
велел повсюду разыскивать
этого человека. После многих
поисков чиновники нашли сходного
обликом колодника, работавшего
на строительстве в провинции
Фусяни, и привели его к императору.
Переговорив с ним и
убедившись, что Юэ действительно
мудрый человек, У-дин сделал
его своим первым советником. С тех
пор Шанское государство стало хорошо
уп р ав л я ть ся , и империя
вновь расцвела. Впрочем, этот
подъем продолжался не более столетия.
Правнук У-дина, император
У-и, был, по словам Сыма Цяня,
лишен всяких добродетелей. Он
приказал сделать фигурку человек
а , кото р ую н а зы в ал «духом
Неба», и играл с ней в азартные
игры (кости за «духа» должны
были бросать придворные). Когда
противник проигрывал, император
поносил и оскорблял его. Он
приказал также сделать кожаные
торбы, наполнил их кровью и
стр ел ял по ним , н а зы в а я это
«стрельбой по Небу». В конце концов
святотатца постигла заслуженная
кара — во время охоты он был
убит молнией. При его преемниках
государство пришло в еще больший
упадок и в 1122 г. до P. X. было
завоевано царством Чжоу.
 
Shan.GIF

 

 
 
3. Чжоу:
 
ЧЖОУ. Китайская императорская
династия, правившая в 1122—
249 гг. до P. X.
Племя Чжоу (название которого
было потом перенесено на занимаемую
им территорию и дало
имя правившей здесь княжеской
династии) пришло в речные долины
Центрального Китая с Запада.
Родоначальником княжеского рода
Чжоу считался некий Ци (известный
по своему посмертному титулу
как Хоу-цзи), который занимал
должность управителя земледелия
при легендарном императоре Яо
(правил в XXIV-XXin вв. до P. X.).
Его потомки были вождями пле-
мен и Чжоу на протяжении многих
поколений. Один из них — Дань-
фу в начале XIII в. до P. X. получил
княжеский титул гун. Тогда же
зем л и , зан и м а ем ы е п л ем ен ем
Чжоу в Цишани, были официально
признаны его наследственными
в л аден иям и. По свидетельству
Сыма Цяня, именно Дань-фу, получивший
посмертный титул Гу-
гуна, отверг обычаи кочевников:
он стал строить города, окруженные
стенами, и предместья вокруг
них, сооружал здания и дома и
расселял в них народ. При нем
чжоусцы перешли к земледелию.
Своим наследником Гу-гун объявил
младшего сына Цзи-ли (получившего
потом титулы Гун-цзы и
Ван-цзы). Старшие братья Тай-бо
и Юй-чжун, не желая, чтобы подд
ан ны е воп р ек и воле их отца
провозгласили их князьями, бежали
в земли Цзин (на самый юг
Китая) и отреклись от власти. (От
них вела свое происхождение боковая
ветвь рода Чжоу — княжеская
фамилия У).
Сянь-ван Вянь
(368-320 гг. до P. X.)
I Шэнь-цзин-ван Дин
(320-314 гг. до P. X.)
Нань-ван Янь
(314-255 гг. до Р.Х.)
При Гун-цзы княжество Чжоу
стало одним из самых могущественных
в Шанской империи. Он
много воевал, побеждал соседние
племена, усмирял врагов Шан и
строил новые города. Император
Тай-дин (правил в начале XII в. до
P. X.) даровал Гун-цзы почетный
титул бо, но потом велел его умертвить.
Ему наследовал сын Чан
(который более известен под титулом
Си-бо («Повелитель Запада»).
(См. о нем в жизнеописании посл
едн е го ш ан ск о го имп ератора
Чжоу-синя.) Чан еще более возвысил
род Чжоу. За почти полвека
своего правления он заметно увеличил
пределы княжества и перенес
столицу из района Цишань на
восток, во вновь отстроенный город
Фэн (неподалеку от современной
Сиани). За несколько лет до
смерти Чан принял титул вана
(«государя»), который кроме него
носил только император, и стал
именоваться Вэнь-ваном («Просвещенным
правителем»), В последующие
века Вэнь-вана почитали
как одного из величайших мудрецов
древности, много сделавшего
для процветания своего государства.
Косвенным образом такую
высокую оценку подтверждают и
данные археологии. Они свидетельствуют
о том, что как раз в правление
Вэнь-вана чжоусцы сделали
огромный шаг вперед в своем экономическом
и культурном развитии.
После его смерти (в 1135 г. до
P. X.) власть над Чжоу принял его
сын У-ван.
В 1122 г. до Р.Х. он выступил
против императора Чжоу-синя и
разгромил его армию в битве при
Муе. Однако У-ван не положил
конец династии Шан. Он поставил
у власти сына свергнутого (и покончившего
с собой) Чжоу-синя,
У-гэна, поручив надзор за ним
двум своим младшим братьям Гу-
ань Шу-сяню и Цай-шу. Совсем
низложить династию Шан У-ван
не решился, поскольку, так же как
его отец, считал это большим грехом.
До самой смерти он пребывал
в состоянии политической двусмысленности
— глава государства
по сути, он по имени оставался
подданным бессильного У-гэна.
У-ван все время находился в ожидании,
что Небо дарует знак своего
расположения к нему и его потомкам
(и тогда Чжоу могли бы
прийти на смену старой династии),
но такого знака при его жизни так
и не последовало. В 1115 г. до P. X.
У-ван умер, и престол перешел к
его сыну Суну; это был Чэн-ван.
Поскольку новый государь был
еще мал, а дом Чжоу только что
утвердился у власти, младший брат
У-вана, Чжоу-гун, испугался, что
владетельные князья взбунтуются,
и взял власть в свои руки. Тогда
Гуань-шу, Цай-шу и другие младшие
братья У-вана, подозревая
Чжоу-гуна в стремлении захватить
престол, совместно с У-гэном
подняли мятеж против Чжоу.
Чжоу-гун, заручившись повелением
Чэн-вана, выступил против мятежников.
Война продолжалась три
года и закончилась новой решительной
победой Чжоу над Шан.
Чжоу-гун казнил У-гэна и Гуань-
шу и сослал Цай-шу. Вторичное
поражение шанцев было расценено
всеми со временниками как
знак явного расположения Неба к
Чжоу. С этого времени легитимность
новой династии уже ни у
кого не вызывала сомнения, и она
прочно утвердилась у власти. Чтобы
обезопасить своих потомков на
будущее от новых мятежей шанцев,
Чжоу-гун часть их переселил
во вновь образованное княжество
Сун, часть — в княжество Вэй, а
часть — в свой собственный наследственный
удел Jly. Значительная
часть шанцев, причем наиболее
квалифицированная, оказалась
в районе реки Ло, где под руководством
Чжоу-гуна была построена
новая столица Чжоу — город
Лои (Чэнчжоу). В результате всех
этих перемещений шанцы вскоре
слились с местным населением и
перестали существовать как единая
этническая общность.
Однако сильная центральная
власть в Чжоу существовала не более
столетия. Уже при внуке Чэн-
вана, Чжао-ване, в управлении
страной, по словам Сыма Цяня,
стали про я вл я ть ся слабости и
изъяны. Предоставив чиновникам
заниматься государственными де
лами, император посвящал все
свое время исключительно охоте.
При нем впервые удельные князья
стали позволять себе своеволия и
насилия. Чжао-ван погиб во время
похода против отпавших инородцев
мань на юге Китая. Его сыну
Му-вану пришлось подавлять сепаратистское
выступление князя Чу,
который с амовольно присвоил
себе титул «вана» («государя»). В
последующие годы князья становились
все более независимыми.
При внуке Му-вана, беспечном и
легкомысленном И-ван Цзяне,
дела царского дома пришли в такой
упадок, что стихотворцы стали
сочинять о нем сатиры. При его
внуке Ли-ване чуский князь вновь
присвоил себе царский титул и
объявил себя независимым. Однако
Ли-ван не преследовал узурпатора,
так как не имел для этого достаточно
сил. Пишут, что этот государь
был жесток и бесчеловечен,
предавался излишествам и проявлял
высокомерие. Главный смотритель
его двора, Жуан-гун, зная о
любви государя к деньгам, всеми
правдами и неправдами вымогал
их у вельмож и простого народа.
Чжухоу (владетельные князья) не
любили Ли-вана и не являлись к
его двору. В 841 г. до P. X. подданные
восстали против императора и
изгнали его в Чжи. Власть в государстве
перешла к двум советникам
— Чжао-гуну и Чжоу-гуну,
которые правили вместе (это правление
был названо Гун-хэ, что
значит «общее согласие»), В 827 г.
до P. X., когда Ли-ван умер в Чжи,
советники возвели на престол его
сына Сюань-вана и провозгласили
его императором. В 789 г. до P. X.
войска Сюань-вана были наголову
разбиты кочевниками-жунами у
Цяньму. Сюань-ван набрал новое
войско, выступил против врага и
изгнал жунов из Китая. Это было
последнее крупное деяние императорского
дома Чжоу.
Сын С ю ан -в ан а , Ю-ван, на
третьем году своего правления (в
779 г. до P. X.) страстно влюбился
в простую девушку Бао-сы. Он удалил
свою прежнюю жену-госуда-
рыню из рода Шэнь вместе с ее
сыном И-цзю, сделав старшей женой
Бао-сы, а ее сына Бо-фу провозгласил
своим наследником.
Отец прежней жены Шэнь-хоу не
стерпел оскорбления и вместе с
западными варварами цюаньжуна-
ми напал на Ю-вана. Император
призвал на помощь владетельных
князей, но никто не явился на его
зов. Армия Ю-вана была разбита у
горы Лишань (в 771 г. до P. X.). Победители
овладели западной столицей
империи Цзучжоу (располож
ен н о й в родовых вл аден иях
Чжоу) и разрушили ее. Ю-ван был
схвачен и убит. После этого владетельные
князья, соединившись с
Шэнь-хоу, возвели на престол
прежнего наследника — старшего
сына Ю-вана. Это был Пин-ван.
С д ел а вш и с ь им п ер а т о р ом ,
Пин-ван в 770 г. до P. X. переехал
на восток в Лои (в Чэнчжоу), так
как в старой разоренной и разрушенной
столице он не чувствовал
себя защищенным от нападения
жунов. Земли, искони принадлежавшие
роду Чжоу, он отдал князю
Цинь, поручив ему защиту западных
границ империи от вторжений
усилившихся жунов. Во время
правления Пин-вана Чжоуский
дом окончательно ослаб и сохранил
реальную власть лишь в не___________________________
большом домене вокруг Лои. Сильнейшие
князья перестали считаться
с императором. В последующие
века постепенно возвысились могущественные
княжеские дома
Ци, Чу, Цинь и Цзинь. Именно
они во многом стали определять
политическую жизнь страны. Что
же касается чжоуских ванов, то
роль их в событиях последующей
эпохи была настолько ничтожной,
что о них почти не упоминают китайские
хроники. В 256 г. до P. X.
последний император Чжоу по
имени Нань-ван, не имея сил для
борьбы со своим могущественным
вассалом — правителем Цинь, решил
отказаться от престола, лишь
бы сохранить жизнь и свободу. Он
явился к циньскому князю Чжао-
сян-вану и формально передал ему
все свои владения, после чего получил
позволение возвратиться в
столицу и жить в ней, отказавшись
от всяких претензий на административную
власть. Но на обратном
пути в том же году Нань-ван умер.
Так как он не оставил после себя
детей, то с его смертью династия
Чжоу пресеклась.
 
ghou1.GIF
 
ghou2.GIF
 
ghou3.GIF

 

 
 
И, в качестве примера истории одного из княжеств эпохи Чжоу (таких княжеств было много, и в указанной книге их тоже много - вряд-ли стоит приводить историю каждого из них из этой книги, достаточно ограничиться конкретный примером) - Юэ:

 

ЮЭ. Китайская княжеская династия,
правившая в 496—329 гг. до
P. X. в княжестве Юэ.
Родословная юэских князей восходила
к с я ском у им п ер а то р у
Шао-кану (2118-2058 гг. до P. X.).
Последний имел побочного сына,
которому пожаловал владение в
Гуйцзы (в современной провинции
Чжэцзян). Основным населением
здесь были варвары юэ, отчего
и княжество получило свое
название. (Племена юэ, по мнению
современных историков, отличались
своим внешним видом и
обычаями от китайцев; в последующем
именно юэ сыграли основную
роль в формировании вьетнамской
народности.) В течение
многих веков после этого царство
Юэ, расположенное далеко на
юго-востоке от основного ядра китайской
цивилизации, не играло в
истории Китая заметной роли. Возвышение
его произошло в начале
V в. до P. X., когда его правитель
Гоу Цзянь повел победоносную
войну против княжества У. В 496 г.
до P. X. юэсцы одержали важную
победу над усцами при Цзуйли.
(Сыма Цянь пишет, что перед началом
битвы Гоу Цзянь выслал
вперед отряд воинов-смертников.
Тремя рядами они подошли вплотную
к уским боевым порядкам и с
громким кличем перерезали себе
горла. В то время как усцы с изумлением
наблюдали за этой сценой,
основные силы юэсцев внезапно
атаковали их и одержали победу.)
Уский ван Хэ Лу был смертельно
ранен в этом бою. Его сын Фу Ча в
494 г. до P. X. нанес юэсцам поражение
у Фуцзяо. Дела Юэ в это время
были настолько плохи, что У
ничего не стоило присоединить его
к своим владениям. Но Фу Ча не
стал этого делать. Считая, что с
Юэ покончено, он обратился к
другим завоеваниям. Между тем
Гоу Цзянь стал готовиться к новому
нападению на У. Он повесил
над своей постелью мешок с желчью,
чтобы всегда — сидя и
лежа — видеть его и помнить о
своем позоре. Даже в еду и питье
он добавлял желчь. Двенадцать лет
он упорно трудился над возрождением
мощи своего царства, и в
482 г. до P. X., внезапно напав на
У, захватил столицу усцев. Это поражение
подорвало силы его врага.
В 475 г. до P. X. Гоу Цзянь вновь окружил
столицу У и после трехлетней
осады взял ее. Царство У было
ликвидировано, а правитель его,
Фу Ча, покончил с собой.
После этой победы армия юэс-
цев стала господствовать в междуречье
Янцзы и Хуанхэ, а Гоу Цзянь
получил от императора титул гегемона.
Но с его смертью величию
царства Юэ пришел конец. Начался
период смут и переворотов. Тем
_______________________________Юэ
временем соседние княжества усилились.
Во время правления чуско-
го Вэй-вана {339-329 гг. до P. X.)
чусцы нанесли сильное поражение
войскам Юэ. Последний юэский
ван У Цзян погиб. Большая часть
его владений отошла к Чу, остальные
— распались на множество
мелких княжеств.
 
Yue.GIF

 

 

 

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 22.06 2020

История Древнего мира в 3 томах, под ред. Дьяконова, Свенцицкой и пр., том 1, изд. 1989 г. Лекция Т. В. Степугиной:

 

Лекция 20
П Е Р ВЫ Е ГОСУДАРСТВА В К И ТА Е 1
1. ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Все еще к раннему периоду древности, хотя и к его самому
последнему отрезку, относится создание цивилизации на крайнем
востоке Старого Света — китайской.
Считается, что значительная часть древних племен не только
нынешнего собственно Китая, но также Тибета, Бирмы, Таиланда
и Северного Вьетнама говорила на языках сино-тибетской (китайско-
тибетской)2 семьи. Лишь некоторые из этих говоров, особенно
распространенные в бассейнах Хуанхэ, Янцзы и южнее,
легли в дальнейшем в основу позднейшего китайского языка.
Полагают, что, возможно, уже в V тысячелетии до н. э. в бассей-
1 В лекции использованы материалы В, В, Малявина и другие, имевшиеся
в распоряжении редакционной коллегии,
2 В сипо-тибетскуто языковую семью в настоящее время входят помимо
китайского (хапьского) со многими, частично взаимно непонятными
диалектами также вьетнамский и языки тибето-бирманской ветви, включающие
кроме тибетского и бирманского также каренский в Бирме и
Таиланде и ряд мелких языков в Ассаме (Индия), Бирме и Юго-Западном
Китае; к той же семье могут быть отнесены тайские языки: тайский,
пли сиамский, в Таиланде, шапский в Бирме и ряд других. По гипотезе
С. А. Старостина и С, JL Николаева, сино-тибетские языки (и кет-
ский на Енисее) входят в другой языковой порядок, нежели языки по-
стратические (куда входят индоевропейские, финно-угорские, алтайские,
картвельские, афразийские и т. п,). Однако деление языков на порядки
не соответствует (как можно было подумать) делению человечества на
первичные большие расы. Так, монголы, принадлежащие к монгольской
расе, и хауса в Нигерии, принадлежащие к негроидной расе, относятся
по языку к ностратическому порядку, а северокавказцы, которых в расовом
отношении считают европеоидами, к ностратическому языковому порядку
не относятся.
Прародину первых носителей языков сино-тибетской языковой семьи
следует искать на востоке Азиатского континента (Юго-Восточная Азия
была долго заселена племенами, близкими к веддам Индии, негритосам
Филиппин, меланезийцам Тихого океапа),— Примеч. ред.
яе Хуанхэ существовал как самостоятельная единица отдаленный
предок китайского языка. Однако общего самоназвания — хань-
ж эн ь , как теперь называют себя китайцы, не существовало вплоть
до позднего периода древности. К этому же времепи восходит и
нынешнее наименование китайской письменности — ханъцзы
(ханьское письмо).
Надо сказать, что ни одип из народов КНР никогда не пазы-
вал свою страну Китаем, а себя — китайцами. Принятые у наст
эти назвапия произошли от передачи тюрками этнонима кидань
( пытай, Ки тай)— народа, образовавшего в средние века огромную
империю на территории Маньчжурии, Монголии и части Северо-
Западного Китая. Самоназвание же народа, создавшего на
территории Китая совместно с другими народами Восточной Азии
одну из великих мировых цивилизаций, которая сохранила преемственность
па протяжении тысячелетий и продолжает развиваться
нонглие,— «ханьжэиь», или « х ан ьцы »— происходит от наименования
дальневосточной империи эпохи поздней древности —
Хан ь (202 г. до и. э.), хотя засвидетельствовано в памятниках
лишь значительно позже. Предшественница Хан ь — империя
Цинь (2 2 1—206 гг. до п. э.) также пе была забыта в мировой
истории: к ее имени восходят европейские названия Китая со
времен античности — латинское Sinae, французское Chine, английское
China.
Государственные образования, возникавшие в пределах Китая,
вплоть до дипастии Цинь, осуществившей объединение страны,
не были результатом исторического развития одних ханьцев.
На территории Китая начиная с эпохи каменного века обитало
множество разных этнических общностей (предположительно наряду
с разными племенами — носителями сино-тибетских языков,
носителями языков тунгусо-маньчжурской семьи, авртронезинской
семьи и т. п .). Они создавали свои самобытные культуры; к тому
же экологические факторы обусловливали образование па этих
территориях целого комплекса устойчивых этнокультурных ареалов,
по своим масштабам соответствовавших целым странам.
Лишь синтез этих культур сформировал на протяжении веков тот
удивительный культурпо-исторический феномен, который мы называем
китайской цивилизацией. До того как возник термин
«ханьцы», протокитайцы наделяли себя разными самоназваниями,
среди которых нам известеп как один из самых ранних и, пожалуй,
доминирующий собирательный этнический термин — этноним
хуа. Судя по древнейшим надписям конца I I тысячелетия
до н. э., другими ранними самоназваниями населения бассейна
Хуанхэ, колыбели древнекитайской цивилизации, были шан и
ноту. Ху а , ш а н 3 и чжоу с известными оговорками можно считать
паиболее древними из известных нам этнонимов носителей броп-
зовой культуры в Северном Китае.
3 Не смешивать с современными шанцами, живущими в Бирме.
402
Надо заметить, что территория обитания хуа и других далеких
предков современных китайцев сначала охватывала лишь
небольшую часть нынешней Китайской Народной Республики.
Поэтому, рассматривая древнюю историю Китая, целесообразнее
говорить не о «древнем Китае» вообще, а об «Иньском Китае»*
территориально ограниченном средней частью бассейна Ху анхэ,
или «Чжоуском Китае», занимавшем значительную часть бассейна
Хуанхэ п северную часть бассейна Янцзы. Лишь «Цинь-Хань-
ский Китай» был своего рода древней «вселенской» империей,
охватившей весь собственно Китай. Но не одни лишь нротоханьцы
(ху а ) и хапьцы занимали в те времена его территорию: взаимодействие
разных этносов и различных общественных укладов,
продолжалось во все периоды истории «древнего Китая».
Принципиальное (в социально-экономическом и политическом
плане) единство империй Цинь и Хань несомненно; ведущая
роль хапьской народности в этой огромной древневосточной деспотии
окончательно определяется с конца I I I в. до н. э.
Древнее общество иа территории Китая представляет собой
самостоятельный замкнутый социальный и политический комплекс
с особыми, присущими древним обществам закономерностями
и узловыми вехами развития. Вместе с тем древнекитайское
общество является одним из важнейших звеньев в мировой цепи
цивилизаций древности. Однако есть понятия, привычные для
позднейших времен и современности, которые для этого общества
либо вовсе не приемлемы, либо обладают применительно
к нему иным смыслом. Так, в древнем миро Китая люди, как
правило, не знали «национальной», языковой или расовой розни.
Основная антагонистическая общественная грань пролегала между
свободными и несвободными. Понятие «рабство» было и синонимом
«варварства», «бескультурья», в противоположность «культурности
» истинно благородных «господ» (цзюнъ-цзы) , И наоборот,
люди некитайской культуры именно поэтому третировались
(а не но национальному или расовому признаку) как низшие,
«варвары». Показательно, что термин «ханьжэнь» как символ
осознания этнического единства китайской народности появляется
лишь в конце древности. Прежде всего осознавалось приобщение
к миру сначала Чжоуского объединения, а потом Цинь-Хапь-
ской империи, соседних с нею стран, племен и народов. Это выражалось
в добровольном или вынужденном принятии ими, сначала
хотя бы номинально, официальной идеологии и культуры
этой империи (в конце древности — ортодоксального восточно-
ханьского конфуцианства), что, естественно, предполагало социально-
культурную ассимиляцию прежде всего аристократии с
включением в состав правящего класса империи. Общественны©
низы недавних «варваров» органически смыкались при этом с
«ханьжэнь», угнетенными массами коренного населения империи,
о чем свидетельствует, например, мощный взрыв восстания «Желтых
повязок», охватившего все области Позднеханьской империи,
к ак в центре, так и на периферии.
Как шанцы и чжоусцы в бассейне р, Хуанхэ, так и мпогтш
другие этносы, обитавшие с эпохи каменного века на огромной
территории — от Тибета до Восточно-Китайского моря и от пустыни
Гоби и степей Монголии до берегов Тихого океана, по своему
физическому типу и этническому облику почти не отличались от
современных китайцев и других народов КНР. Все основные
антропологические типы, существующие сейчас на территории
Китая и сопредельных стран, сложились уже в неолите, Антропологическая
и культурная преемственность в эпоху древности
наблюдается в пределах всей Юго-Восточной Азии, Несомненна
этнокультурная общность древнего населения Южного Китая
(в том числе всего бассейна р, Янцзы почти вплоть до р. Х у ан хэ)
и Юго-Восточной Азии, как несомненно и то, что древпие
племена Северо-Восточного Китая, Маньчжурии и Кореи составляли
на заре человеческой истории общую историко-этнографическую
область — особый культурный мир Ся. Культура населения
бассейна Хуанхэ входила в эту область, хотя ее носители проявили
себя на арене истории, возможно, несколько позже.
Говоря о древнем Китае, мы будем иметь в виду всю территорию,
па которой в эпоху древности происходили отмеченные
выше процессы,— восточнее нагорий Тибета, к югу от Маньчжурии
и Кореи, к северу от земель горных районов, отделявших
Китай от Индокитая, В древности этот Китай этнически разделялся
па две части — северную, тяготевшую к бассейну Хуанхэ,
и южную — от долины Янцзы до берегов Южно-Китайского моря.
По мнению сторонников полицентрической гипотезы антропогенеза,
территория Китая входила в область возникновения Homo
sapiens sapiens, участвуя в процессе формирования восточной
ветви человечества. Китай — одна из прародин земледелия и скотоводства.
Здесь определяются два самостоятельных очага зарождения
растениеводства — зерновых культур проса и чумизы в
Северном Китае и рисоводческого и огородно-садоводческого земледелия
в Южном Китае, связанного с древнейшим мировым очагом
земледелия в Юго-Восточной Азии, восходящим, возможно,
к IX —V II тысячелетиям до н, э, (ср, находки в Пещере Духов
в Таиланде)4.
И в Северном, и в Южном Китае существовали различные
местные культуры, обладавшие собственной историей. Тому способствовал
характер ландшафта, обусловливающий известную изоляцию
целых историко-географических областей, хотя и относительную,
ибо контакты и взаимные влияния не только в пределах
Северного и Южного Китая, по и между этими основными
контрастными зонами со времен глубокой древности были весьма
ощутимыми. Это было тем более возможно, что экологические
условия севера и юга страпы до середины I тысячелетия до н. э.
4 Несмотря на древпость здесь земледелия и горнорудного дела, классовое
общество и государство возникло в Юго-Восточной Азии значительно
позже.— Примеч, ред.
были песравненно менее различными, чем сейчас. По данным
археологических раскопок, в это далекое время в бассейне Х у ан хэ
обитали животные жаркого пояса: слоны, носороги, буйволы*
тигры, антилопы, леопарды, тапиры, бамбуковая крыса, относящиеся
к тропической и субтропической фауне. Местность была
покрыта широколиственными лесами, бамбуковыми зарослями, болотами
и озерами и отличалась жарким и влажным климатом.
Средняя годовая температура была па 2° (по Цельсию) выше,
чем сейчас. Таким образом, бассейн Хуанхэ в те далекие времена
был более сходен с южными районами. Это облегчало возникновение
более отдаленных и оживленных контактов между севером
и югом, чем в ранние эпохи каменного века. Следует иметь в
виду наличие месторождений олова в Южном Китае и Юго-Восточной
Азии и обнаруженный в Таиланде древнейший очаг выплавки
меди и бронзы, существовавший не менее чем за 3000 лет
до п. э. В условиях влажных тропиков открытие бронзы не привело
к столь значительному общественному прогрессу, как в
Передней Азии. Но> возможно, этот факт помогает объяснить
«внезапность» появления развитого бронзолитейного производства
у обитателей Великой Китайской равнины, заложивших
основу древнекитайской цивилизации. I I тысячелетие до п. э.
вошло в историю Китая как эпоха распространения локальных
протогородских поселепий («городских культур») в долинах среднего
и нижнего течения р. Хуанхэ.
Великие аллювиальные долины Северного Китая с их речными
наносными почвами (охватывающие современные провинции
Хэнань, Хэбэй, запад Шаньдуна и север Аньхоя до долины р. Х у -
ай), а также лёссовые плато, возникшие, вероятно, в результате
долговременного оседания частиц тонкого песка с разъедаемых
ветровой эрозией нагорий Центральной Азии и занимающие районы
Шэньси (т. е. долины р. Вэй, р. Цзин, верхпего течения
р. Хапь) и Шапьси (т. е. долину р. Ф эн ь ), были исключительно
благоприятны для земледелия. Муссонные ветры приносили сюда
достаточное количество осадков, так что ирригация не была непременным
условием земледелия, каким она стала в этом ареале
тысячелетием позже. Однако равнина вдали от рек была обводнена
недостаточно. В низинах же, орошаемых Хуанхэ, русло реки
подвергалось резким изменениям, затопляя огромные пространства.
Показательно, что в древнейших архаических надписях
конца II тысячелетия до н. э. из Апьяна знак «потоки воды»
(наводнение) означал и общее понятие «беды», «бедствия». Тайфун
ные ветры, дующие с океана, тоже вызывали частые наводнения.
К тому же дремучие леса при переложном характере земледелия
неолитических племеп требовали постоянных корчевок.
Осадки выпадали здесь нерегулярно: чрезмерные ливни сменялись
засухами. Ненадежность погоды была постоянным фактором. Все
это объясняет, почему развитие земледелия, восходящее в Северном
Китае к концу V — началу IV тысячелетия до н. э., если
не раньше,— притом что неглубокие f легкие почвы могли быть
использованы под земледелие с помощью примитивной палки-копалки,—
лишь во второй половине I I и в I тысячелетии до н. э.
привело к созданию прибавочного продукта и возникновению
классового общества и государства.
Южный Китай — от долин великой реки Янцзы до берегов
Южно-Китайского моря — покрыт субтропическими и тропическими
вечнозелеными лесами. Он относится к экваториальному
поясу, где природные условия со времен глубокой древности не
очень отличались от современных.
Археологические находки свидетельствуют о непрерывной деятельности
человека па территории Южного Китая на всем протяжении
каменного века. С V I—IV тысячелетий до п. о. здесь проявляются
самобытные неолитические культуры. Благодаря хозяйственно-
культурной деятельности племен Юго-Восточной Азии
эта историко-этнографическая область стала родиной многих культурных
растений и домашних животных.
Однако, несмотря на наличие здесь древнейших очагов примитивного
земледелия и обработки металлов, пересеченность рельефа,
нездоровый климат, непроходимые тропические заросли п
фауна джунглей крайне затрудняли межэтнические контакты,
препятствовали дальнейшему освоению человеком этих территорий,
тормозили общественное развитие. Поэтому эпоха цивилизации
в целом наступила здесь позже, чем на севере Китая. Уто чнить
время возникновения цивилизации в Юго-Восточной Азии
не позволяет пока ее недостаточная археологическая изученность.
Есть данные о наличии здесь раннебронзовой культуры уже а
IV — 111 тысячелетиях до н. э.
В IV — 111 тысячелетиях до н. э, в Северном Китае складывается
ряд неолитических комплексов, наиболее изученным из которых
является яншаоский — с основным ареалом распространения
в районе бассейна р, Вэй и среднего течения Хуанхэ, простирающийся
на юг в бассейн р. Ханьшуй до долины Янцзы.
Характеризуемая расписной керамикой, полуоседлым неполивным
подсечным земледелием (основная культура — просо) и одомашниванием
целого ряда животных (свиньи, козы, овцы, собаки, кур
и крупного рогатого скота), культура Яншао типологически относится
к развитому неолиту5.
Завершает каменный век в бассейне Хуанхэ позднепеолитиче-
ский и энеолитический луншаньский комплекс, знаменитый своей
серой и особенно тонкостенной чернолощеной керамикой \ Поэтому
луншаньская культура называется также «культурой черной
керамики». Этногенетически связанный с классическим Яншао
среднего течения Хуанхэ, луншаньский комплекс простирается
6 Самый ранний период культуры Яншао — «Баньпо I» — датируется
около 4000 г. до н. э. Культуру Яншао ряд ученых связывает с нротоки-
тайскими племенами.
6 Дата раннего Луншаня — конец III и, может быть, самое начало
II тысячелетия до н. э.
на восток и северо-восток до полуостровов Ляодуп и Шаньдун
и на юг и юго-восток в бассейн р. Хуай. Этот комплекс более
компактен, чем Яншао; он отличается крупными укрепленными
поселениями, более оседлым палочно-мотыжным земледелием и
безусловно большей, чем в Яншао, ролью скотоводства, с признаками
отделения ремесла от земледелия и зачатками обработки
металла. Для культуры Луншань характерны поселения, окруженные
стенами из утрамбованной земли (до 6 м высотой и 10—
14 м толщиной). В Шаньдуне сохранилась «городская» стена протяжением
450 м с севера на юг и 390 м с востока на запад.
Использование жителями луншаньских поселений разработанной
техники гадания на лопаточных костях баранов, коров, свиней
свидетельствует о складывании организованного культа и выделении
в лупшаньской родовой общине жречества как особой социальной
категории. Именно здесь намечается тот коренной перелом,
который завершится созданием в бассейне Хуанхэ комплексов
укрепленных протогородских центров — очагов бронзовой индустрии—
с присущим им быстрым увеличением прибавочного
продукта за счет выделения оседлого мотыжно-плужного земледелия
(возможно, с применением способа «спаренной вспашки» —
су гэн , использующей тягловую силу двух человек) и отгонного
скотоводства, в том числе коневодства, не говоря уже о развитии
металлического, деревообделочного и других ремесел.
Сооружение стен вокруг поселений свидетельствовало о том,
что в жизни общин Великой Китайской равнины резко возросла
роль такого вида экономической деятельности, как война, и соответственно
в особую категорию выделилась военная знать во гла^
ве с вождем-военачальником.
2. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОСУДАРСТВА ШАН (ИНЬ)
Древнейшие письменные источники донесли до нас наименование
Инь, относившееся к одному из крупных племенных к о л -ч
лективов, который возник во I I тысячелетии до и. э. в бассейне"
среднего и нижнего течения Хуанхэ. Усложнившаяся жизнь инь-
ского союза племен привела к появлению зачатков письменности,
первоначально использовавшейся для целей культа. Эта письменность
была примитивного, в основном пиктографического характера,
но тем не менее в ней уже можно увидеть прообраз иероглифической
письменности, легшей в основу и современной китайской
иероглифики.
Подъем производительных сил был вызвап главным образом
переходом к использованию металла, но вместе с тем усовершенствованием
в области ограпизации трудового процесса: £азграпи-
чением общественных функций и выделением организаторов производства
в виде института военных вождей, жречества (деятельность
которого на том уровне развития была непосредственна
связана с хозяйственной жизнью) и общинного совета старейшин.
Апогеем общественных сдвигов явилось возникновение рабства.
При экологической специфике Северного Китая, в условиях
лесистых плоскогорий и холмистых склонов, земледелие было
возможно лишь по речным поймам, вдоль рек — там, где местность
позволяла дренировать излишки осадков. Во второй половине
II тысячелетия до н. э. в Северном Китае — от Ганьсу до
Шаньдуна и от Хэбэя до Хунани и Цзянси — по берегам рек появляются,
как показывают археологические раскопки последних
десятилетий, поселения раинегородского типа носители бронзовой
индустрии. Эти «городские очаги» представляют собой комплексы
родственно-соседских общии (или переходных к ним от
родственно-родовых), объединяемых по экономическому признаку
вокруг обнесенных стенами «городов». «Раниегородские» поселения
эпохи Инь были открыты прежде всего в области Хэнань*
по найдены также в других областях (в Шаньдуне, Шаньси, Х у бэе,
Шэньси). Наиболее многочисленны они в пределах центральной
равнины (в Хэнани и на юге Хэбэя, вплоть до р, Хуай и
Шаньдуна). Граница их распространения на юге доходит до
средней Янцзы, где в районе южнее озер Дунтин (Хун ань) и
Поян (Цзянси) найдены два «города» того же типа, что и в
Хэнани. Особый интерес представляют недавние раскопки обнесенного
мощной стеной поселения с «дворцовым» комплексом под
г. Хуанни (Хубэй), датируемого I I тысячелетием до н. э. Такие
«города» (размером примерно до 6 кв. км) строились по определенному
нлану, с монументальпыми зданиями дворцово-храмового
типа, с ремесленными кварталами, бронзолитейиыми мастерскими.
Различие в погребальном инвентаре свидетельствует о возникающем
в это время имущественном неравенстве. Массовые умерщвления
и жертвоприношения рабов из военнопленных составляют
характерную особенность этих обществ.
В масштабе небольших областей, охватывающих одну или
несколько территориальных общин (городов), складывались первичные
очаги зарождения цивилизации. Это объединение соподчиненных
общин диктовалось как хозяйственными нуждами (например,
необходимостью коллективных усилий для борьбы с
наводнениями), так и военными (наступление периода жесточайших
войн свидетельствует о возросшем богатстве общин). Имущественное
расслоение привело к тому, что семья «взрывала»
родГи на место родственно-родовых отношений приходили родственно-
семейные. На первый план в этих переходных городских
обществах под внешней оболочкой борьбы родов за престиж выступали
имущественные и возникающие классовые антагонизмы.
Такие протогородские территориальные общины становились полем
образования раннеклассовых обществ.
В конце I I тысячелетия до н. э. во главе довольно крупного
этнически однородного объединения, конгломерата шродских обществ,
встало наиболее сильное из них — Шанскоё. Tiro предво*-
дитзль обладал чрезвычайными военными полномочиями и назы*
вал ся ваном (термин ван стал в дальнейшем титулом царя, который
также исполнял функции верховного жреца).
Об общине и городе Шан мы узнаем из древнейших на территории
Китая письменных памятников, обнаруженных при раскопка
х около деревни Сяотунь, в районе Аньяна (в Хэн ани), и из
других материалов раскопок. Основными источниками по данному
периоду являются надписи. Но так как они написаны очень
архаическим письмом, которое до сих пор читается ненадежно,
и по содержанию представляют ритуально-магические тексты,
то для характеристики социального строя из них можно извлечь
очень немногое. Данные эти спорные, что приводит к большим
разногласиям среди историков в оценке характера шаиского
общества 7.
Рассматриваемые здесь первые письменные памятники датируются
X I I I—X I вв. до и. э.8, тем же временем, к которому относится
и вскрытое в районе Аньяиа большое протогородское поселение
с остатками бедных землянок, подобных неолитическим
жилищам, и фундаментами больших строений с бронзовыми основаниями
колоии. В пределах поселепия обнаружены литейные
мастерские и печи. Вблизи него были найдены могилы, различающиеся
но инвентарю погребений — от простых, лишенных ору*
жия и бронзовой утвари, до огромных подземных усыпальниц9
напоминающих усеченные пирамиды, обращенные вверх основанием,
с широкими подъездными дорогами, спускающимися посередине
каждой из сторон этих подземных сооружений к погребальной
камере, заполненной драгоценной утварыо, оружием,
украшениями, нефритом и золотом. В этих могилах (которых
очень немного) найдены сотни скелетов умерщвленных людей,
а рядом — целые поля погребений обезглавленных рабов со связанными
за спиной руками и ямы с их отрубленными головами,
исчисляющимися тысячами; здесь же захоронены колесницы с
лошадьми и возничими. Помимо нескольких больших могил, раскопанных
под Апьяном, найдены две подобные усыпальницы
шанского времени около г. Иду (п-ов Шаньдун)-—с десятками
погребенных вместе людей и захоронениями лошадей и колесниц,
с именными бронзовыми секирами — регалиями правительской
власти, принадлежавшими, видимо, главе местного «иома». Там
же обнаружена и могила среднего размера с несколькими умерщвленными
рабами. Обращает на себя внимание одна из средних
могил, рядом с городом шанского времени под Хуаппи (область
Хубэй), где возле захоронения покойника в двойном деревянном
7 Ученым неизвестно, как произносились письменные знаки па гадательных
костях и шанской бронзе. Поэтому все приведенные ниже звучания
являются условными, представляя собой современные чтения тех
иероглифов, с которыми исследователи отождествляют соответствующие
иньские знаки.
8 Радиокарбонпый анализ слоя, где были обнаружены гадательные кости
с надписями, дал дату: 1115 ± 9 0 , т. е. XII в. до и. э.
9 Радиокарбонная датировка одной из них: 1085 ± 100 г. до н. э.
резном гробу находилось свыше 60 предметов, в том числе бронзовое
оружие и сосуды, и здесь же — три скелета сопогребенных
людей.
Как было показано в предшествующих лекциях, человеческие
жертвоприношения были не редкостью на ранней стадии древнего
общества. Все же по громадным масштабам таких жертвоприношений
шанское общество на первый взгляд кажется выходящим
из ряда типологически ему подобных. Но различие состоит
только в том, что ближневосточные военачальники просто убивали
пленных сразу после сражения, а шанские ненадолго оставляли
их в живых и превращали обычную для ранней древности
резпю в религиозный ритуал. Причина, однако, в обоих случаях
была одна и та же: неспособность господствующего класса
использовать большие массы пленпых в производстве при все
еще примптивпых средствах вооруженного насилия.
Важнейшим центром тай ско го общества, видимо, был Аньяп*
а самая интересная паходка здесь — эго архив оракула, или таге
называемый Ипьский оракул, где обпаружепо более 100 тыс.
надписей па лопаточных костях животных и панцирях черепах*
из которых 41 тыс. опубликована. Эти кости и панцири служили
для гадания. На них выдалбливали углубления, а затем подвергали
обжигу, и по образовавшимся трещинам жрец — как правило,
сам ван — определял тот или иной ответ божества на заданный
вопрос: об успехах предстоящей войны или охоты, о сельскохозяйственных
работах и дожде, о градостроительстве и человеческих
жертвоприношепиях богам и духам предков вапа и т. п.
Например, надписей о массовых жертвоприношениях людей к
настоящему времени обпаружепо около 2 тыс. На кости или черепашьем
панцире около «священной» трещины выцарапывалось
содержапие вопроса и ответа-предсказапия, ставилась дата гадания,
иногда потом делалась запись о том, сбылось ли предсказание.
Т ак из записей для практических пужд, т. е. из сводов предзнаменований
и подборок дат, постепенно выросли первые исторические
хроники.
Надписи эти составлены рисуночным письмом, в котором
изображения подвергались довольно сильной схематизации, и эта
позволяет думать, что ему предшествовало письмо более раннее.
И действительно, на гаанской бропзе есть знаки-рисунки, отражающие
более примитивпую форму письма. В соответствии с
характером древпекитайского языка, в котором грамматические
отношения выражались не префиксами и суффиксами, а почти
исключительно порядком расположения основ, древнекитайское
письмо состоит сплошь из идеографических знаков в прямом или
переносном употреблении: чисто фонетические (слоговые) знаки
здесь не выработались10.
10 Однако в китайской письменности можно было, например, к зпагсу
«сердце», обозначающему различные понятия, связанные с чувствами*
прибавить «ребусиый» знак «восходящего солнца», который может читатьОбразование
и сохранение этой очень сложной системы письменности
объясняется особенностями китайского языка: односложные
слова не расчленялись на морфологические элементы
из отдельных фонем, поэтому китайская письменность не пошла
по пути создания буквенных (алфавитных) обозначений. Чисто
слоговая письменность не позволила бы различать на письме
многочисленные омофоны китайского языка (в устной речи для
этого использовались музыкальные тоны). Китайский письменный
знак должен был соответствовать только одному односложному
слову.
Исследование сяотуньских гадательных надписей затрудняется
тем, что фонетические реконструкции древнекитайского языка
не идут далее середины I тысячелетия до н. э., да и они вызывают
сомнения. Полагают, что в оракульпых надписях отсутствуют
знаки, записывающие конкретное звучание языка. Знаки гадательных
надписей были папоминательными (мнемоническими)
и понятийными (идеографическими), т. е. передавали попятия
независимо от звучания соответствующего слова.
При всей разобщенности политических номовых центров (входивших
в военно-культовый союз, который не был объединенным
государством) письменность в «обществе гадательных костей»
была тем не менее, по-видимому, для всех одна. Скорее всего ее
распространял культовый иньский союз (рудимент стадиально
предшествующего типа объединений), хотя, возможно, изобретена
она была не только и пе обязательно именно шанцами, выделившимися
в свое время из иньского племенного союза как наиболее
устойчивая его часть. Изучение знаков-рисунков на яншао-
ской и лупшаньской керамике наводит некоторых исследователей
на мысль об иных гипотетических очагах зарождения протоиеро-
глифической письменности. Недавние же находки на керамике
и литейных формах из Учэна (в районе оз. Поян в Цзянси) десятков
графических знаков, отличных от сяотуньских и более
древних, чем они, дают возможность предполагать, что их создателями
могли являться южные племена, обитавшие в бассейно
среднего течения Янцзы. У ученых есть предположения и о
возможности существования в период Инь у каких-то этнических
общностей бассейна Хуанхэ (возможно, чжоусцев) зачатков и
еще какой-то письменности.
Апьяиские гадательные надписи, как ужо сказано, трудпы
для понимания. Идеограммы гадательных надписей недостаточно
однозначны, далеко не все они расшифрованы. Одни и те же знаки
имели разное значение в зависимости от контекста. Не всегда
знаки удается свести к позднейшим иероглифам, терминология
гаданий содержит много непонятных нам, условных, в том число
магических, обозначений; сложно отождествить, например, упоминаемые
в надписях «страны света», надежно перевести социалься
ба[к] — «белый», и тем самым придать составному знаку «сердце + белый
» значение па, что значит «бояться».
ные и политические термины и т. п. Учитывая все это, не приходится
удивляться расхождениям в толковании учеными гадательных
текстов из Сяотуня и различию исторических реконструкций
описываемого периода.
И все же из гадательных надписей апьянского архива удалось
получить некоторую сумму сведений. Так, стало известно,
что главным лицом — военным вождем, верховным жрецом и
организатором производства «общества гадательных костей» —
являлся правитель «города Шан», носивший титул вана. От его
имени нередко задаются вопросы гадателям, оп же, как правило,,
толкует ответы божества. Вопросы надписей касаются многих
«городов» (и) н общинных объединений (фан). Среди них выделяются
шанские поселепия: «город (или города) Шан» (Шан и ),
«главный (шш великий) город Шан» (да и Шан), «центральный
Шап» (чжун Шан), паконец, просто «Шан» как топопим и этноним.
Это может свидетельствовать о том, что местоположение
оракула, т. е. древний «город» конца П тысячелетия до н. э.,
в пределах которого он был обнаружен, пе был пи резиденцией
вана области Шап, ни политическим центром того объединения,
во главе которого стоял шанский ван как главный военный предводитель.
Что касается самого культового оракульпого центра,
являвшегося межобщинпым и межплеменным, то он явно пе назывался
«Шан». Судя по свидетельству литературных памятников,
он скорее всего именовался «Инь». Если с этим согласиться,
то можно было бы понять тог парадоксальный и до сих пор не
объясненный факт, что постоянно упоминаемый позднейшими
источниками топопим и этноним Инь, давший название древнейшему
периоду истории Китая («Иньский Китай»), ни с одним ил
знаков аньяпских надписей не отождествляется, хотя среди них
обнаружены условпые имена почти всех так называемых «инь-
ских правителей» из дошедшего до нас в версии позднейшего
историка Сыма Цяня царского списка династий И п ь11. Что же
касается назвапня «Шан», то оно встречается как на гадательных
костях из Аньяпа, так и в нарративных памятниках в качестве
наименования политического объединения и его политического
центра, а также как этнонпм и топоним, отождествляясь с «династией
Ипь» и являясь как бы ее вторым равноценным наименованием.
Полагая, что оракульный центр в Аньяпе назывался Ипь,
мы находим достаточно логическое объяснение отсутствию знака
Инъ в текстах оракула: естественно, что обращающиеся к оракулу
пе вопрошали о нем самом. Могло иметь место и табуировапие
названия оракула. Возможпо, что Ипь было также самоназванием
племени или союза племен в бассейне Хуапхэ.
11 Согласно традиционной китайской историографии, «династия Ипьправила в Китае во II тысячелетии до п. о.; традиционные ее даты —
1750—Ц22 гг. до и. э.— пе противоречат археологическим данным; вообще
же следует отметить, что точная датировка событий древней истории Ки-
яая начинается лишь с 841 г. до н. э.
Шанское общество находилось на грани медно-каменного и
бронзового веков. Прочная оседлость отличает шанские поселения
описываемой эпохи (т. е. периода «гадательных костей»: X IV —
X I вв. до н. э.) от всех предшествующих. В так называемом Инь-
ском Китае произошло второе крупное общественное разделение
труда (на земледельцев и специализированных ремесленников),
Земледельческие орудия труда все еще оставались неолитическими.
Основная часть вопросов к оракулу касается видов на урожай,
что указывает на большое значение земледелия для «общества
гадательных костей», включавшего в себя не только шанцев
(надписи донесли до нас десятки этпонимов, в том числе и
чжоу — будущих завоевателей шанцев). Как и луншапьцы, шанцы
возделывали сорго (гаолян), ячмень, различные виды пшеницы,
просо, пайзу, вид конопли со съедобными зернами. Главными
сельскохозяйственными культурами были просо, пшеница,
чумиза и гаоляп. Нет полной ясности, был ли известен шанцам
рис, по если и был, то только суходольный, ибо ирригация еще
не существовала и урожай целиком зависел от дождя, о чем
имеются прямые свидетельства гадательных надписей. Кроме небольших
дренажных канав, известных еще по раскопкам ранне-
ииьского городища под Чжэнчжоу (Х э н ан ь ), никаких следов
искусственного орошения археологические раскопки, как и надписи,
не выявляют ни у шанцев, ни у других «городов-общин» и
племен, располагавшихся во второй половине I I тысячелетия до
и. э. в поясе плодородных долин бассейна Хуанхэ. Основной
принцип практиковавшихся гидротехнических мероприятий заключался
в регулировании стока рек с помощью водоотводных
протоков. При раскопках под Аньяном была обнаружена система
меридиональных каналов 4 0—70 см шириной, около 120 см глубиной
при максимальной длине 60 м. Кроме злаков были известны
различные садово-огородные культуры, выращивались тутовые
деревья для разведения шелкопряда. Наряду с холстом изготовлялись
шелковые ткаии. Этим занимались только женщины.
Разделение труда между женщинами и мужчинами было очень
четким.
Скотоводство играло немалую роль в жизни «общества гадательных
костей». Разведение быков, овец и упряжных коней для
колесниц стало важным занятием. Единовременные жертвоприношения
крупного рогатого скота достигали сотен голов (3 0 0—
4 0 0 ) , На гадательных костях употреблялись специальные знаки
для обозначения жертвоприношения «ста быков», «ста свиней»,
«десятка свиней», «десятка баранов», «десятка белых свиней».
Распри из-за пастбищ были одной из причин войн шанцев с соседями.
О важном значении не только скотоводства, но и охоты говорит
преобладание животных орнаментальных мотивов и сюжетных
композиций^на шанской бронзе — ритуальных сосудах и оружии!
Поражает реалистичность изображения шанцами зверей,
о которой можно судить по бронзовым сосудам в форме тигра,
слона, носорога, буйвола, совы и т. п. Флора и фауна бассейпа
Хуанхэ отличались в те времена исключительным богатством и
разнообразием. Здесь росли ива, вяз, дикая слива и груша, каштан,
кедровая сосна и кипарис. Низкорослые леса и болота Северного
Китая изобиловали птицей, рыбой, крупной и мелкой дичью.
В районе Аньяна найдены кости оленя, тигра, медведя, барса, носорога,
буйвола, пантер, антилоп, слонов, кабанов, тапиров, обезьян,
лис, волков, барсуков и зайцев. Надписи говорят о больших
облавных охотах, причем забитые олени и кабаны считались
на «десятки». Единовременная добыча оленей, папример, могла
превышать 300 особей. Во время одпой из обычных охот были
добыты «164 волка, 40 оленей и 1 тигр». Охоты носили
коллективный характер, в них участвовало все взрослое население.
Существовали довольно крупные ремесленпые мастерские медников,
косторезов, каменотесов, керамические, деревообрабатывающие
и др. Их археологи обнаружили как в районе Апьяна, так
и в других рашгсгородских поселениях шапской эпохи, в частности
под г. Лояном, г, Чжэнчжоу (Хэпапь) и г, Ципцзяпом (Цзянси
). Получило развитие монументальпое строительство, и в частности
градостроительство; последнее было одной из важных функций
вана, который должен был соответственно располагать достаточно
большими материальными и людскими ресурсами. Но
самым главным ремесленным производством было бронзолитейное.
Из бронзы изготовляли всю ритуальную утварь, предметы вооружения,
детали колесниц и отчасти орудия труда. Археологи
нашли квартал шапских металлургов с остатками их жилищ и
кладбищем, где литейный инвентарь составлял характерную особенность
погребений. О подлинном профессионализме ремесленпи-
ков и высоком искусстве изготовления сплавов бронзы свидетельствуют
находки разнообразных по форме и сложных по те хнике
литья (с применением разнообразных форм и литья по восковым
моделям) ритуальных сосудов, отдельные экземпляры
которых достигали веса более 875 кг. Видимо, первоначально
шанцы были хранителями секретов литейного искусства и монополистами
бронзолитейного дела в Иньском Китае. Ритуальная
утварь, вероятно, изготовлялась для дома вапа и храмов. Из
надписей известно о существовании специальной категории ваи-
гупов (ремесленников в ан а ), а также гупчэней, дичэней (храмовы
х ремесленников). Другие ремесленники — вогупы, гупы, догу-
пы,— возможно, работали на общину.
Знак Шан передает понятие «торговля, торговать»; вероятно
даже, что это не первоначальное его значение, а производное:
от изображения каких-то изделий шанцев, скорее всего бронзовых.
Быть может, такое развитие значения иероглифа указывав!
на особые функции шанцев как посредников в межобщинном и
межплеменном обмене; эти функции могли способствовать их
возвышению среди других раннегородских обществ бассейна среднего
и нижнего течения Хуанхэ.
Однако торговля была развита еще слабо и носила меновым
характер, но все же существовало общераспространенное средство
платежа — раковины каури. Хождение имели как естественные
раковины, так и их бронзовые имитации.
Основной формой межобщинного обмена на ближние расстояния
была не торговля, а захват — самый примитивный, хищнический
способ международных связей. Война стала нормой жизни
шанского общества. Оракульные тексты говорят о постоянных
грабительских военных походах, главной целью которых было
не присвоение территорий, как позже, а тотальный захват добычи
— скота, зерна и особенно пленных для массового жертвоприношения
богам и предкам — до пятисот человек одновременно.
Жертвоприношение духам предков ванов, духу Земли и сверхъестественным
силам природы12 составляло основу культа обитателей
шапских городов и представлялось им одним из главных
жизненно важных занятий. «Гадали: принести ли в жертву у
алтаря Земли (ту шэ) людей из племени цян?» — подобных
надписей немало на гадательных костях.
«Город Шан» возглавлял военный союз, объединявший ряд
других раннегородских обществ, видимо обязанных ему военной
помощью. С этих обществ он время от времени взыскивал дань
(форма своего рода международного принудительного обмена),
а в случае неподчинения шел на них походом; но бывало, что
такие города сами нападали па шанцев. Центральное место, которое
шанцы занимали в этом союзе, получило выражение в особом
их наименовании— Чжун Шан (Центральный Ш ан ). Гадательные
надписи отражают концепцию вселенной, ориентированной
по четырем сторонам света с Чжун Шан как центром мироздания.
Союз городов Шан был окружен враждебными племенами,
с которыми он вел постоянные войны ради захвата пленных.
Агрессивность шанцев вызывала ответные действия племен, постоянно
угрожавших шанским городам. Сначала особенно напряженными
и частыми были войны с тибето-бирманским племенем
цянов на западе. Большой тревогой проникнуты вопросы к оракулу:
«Дойдет ли враг до великого города Шан?» Борьба с соседними
племенами достигла крайнего напряжения в копце X I I в.
до н. э., когда особенно сильным стал напор племеп на юго-востоке,
где, как выше упоминалось, тоже находились города-общины
«шанского» типа. Это не значит, что они входили в некую «шан-
скую» империю: скорее всего это были самостоятельные города-
государства, хотя они и могли периодически зависеть от Шан и
платить ему дань. Здесь, в бассейне р. Хуай, обитали племена
жэньфаи, по-видимому воинственные и многочисленные. Затяжные
войны с жэньфанами и другими враждебными племенами
и городами ослабили шанцев и стали в конечном счете одной из
12 Особое развитие у шанцев получил культ гор и рек: имена горных;
и речных богов иа гадательных костях исчисляются многими десятками*
причин их гибели, которая, однако, пришла с противоположной
стороны — в X I в. до н. э. шанцы были наголову разбиты уже
давно угрожавшими им и вторгшимися с запада чжоусцами.
Основу хозяйственной жизни шанцев составляли болынесемей-
ные общины, группировавшиеся между собой не обязательно по
родовому, но скорее уже по территориальному признаку. Создается
и ванское хозяйство, выросшее из общинно-родовых хозяйств
и еще тесно связанное с общиной; оно обслуживалось, видимо,
по очереди всем населением. В нем, однако, могли быть и постоянные
работники — храмово-правительский персонал, состоявший,
по всей вероятности, в значительной мере из нешанцев по
происхождению. В этом отношении интереспа категория сан (в
переводе «утраченные», «беглецы»), которыми распоряжались
вап и должностные лица я (храмовые начальники). Это были,
видимо, лица из соседпих общин, искавшие убежища у храма
и в а п а 13. Среди них могли быть и младшие родичи из состава
обедневших общвнпых коллективов.
Чем сильнее зависимость от неуправляемых сил природы, тем
важнее представляется древним людям необходимость воздействовать
па нее, тем сильпее в обществе ритуальное начало.
В бассейне Хуанхэ пепериодичность дождей, от которых в оспов-
ном зависело земледелие, носившее богарный характер, а такяие
страшные разливы Хуанхэ 14, видимо, определили усиление жреческих
функций вождя. Запасы правительско-храмового хозяйства
были важным страховым, обменным, семенным и жертвенным
фондом шанской общины, спасавшим население во время бедствий
и неурожаев. Обряды рассматривались как важнейшее
средство обеспечения благополучия общины.
В ритуальных пиршествах, сопровождавших жертвоприношения,
во время которых происходило заклание 3 0 0—400 быкок
сразу, участвовало все взрослое население, исчислявшееся тысячами
человек. Ван как верховный жрец выступал в качестве
осповного подателя мяспой пищи, что косвенно, но зато весьма
материально подкрепляло его престиж и авторитет. Здесь обряд
жертвоприношений предстает и как коллективная форма потребления
продуктов питапия при коллективной форме труда: принесенные
в жертву животные были в определенные периоды
единственным источником мясной пищи для широких кругов
населения, принимавшего участие в жертвенных ритуалах. Поразительно,
что чуть ли пе все жизиеппые блага шанцев (домашние
животные, бронзовая утварь и оружие, колесницы и драгоценные
раковины каури, золото и нефрит, сельскохозяйственная
продукция, крупная и мелкая дичь, пленники войны) столь
безоглядно растрачивались при жертвоприношениях богам и
13 Ср. «прибежавших в обгципу» (т. е. беглецов из соседпих общин),
из которых в зпачительпой мере вербовался персонал храмовых хозяйств
раннединастического Шумера (по текстам из Шуруппака) .— Примеч. ред.
14 Река Хуанхэ в те времена протекала недалеко от г. Аньяна.
предкам, а также при похоронах правителей и наиболее высокопоставленных
лиц. Раскопки под Аньяном, под Хуанпи (Хубэй),
Сюйчжоу (Ц зян су ), а также в Иду (Шаньдун), где обнаружены
две огромные могилы со множеством захороненных человеческих
жертв, являются ярким тому свидетельством. Можно полагать,
что в условиях усилившегося обогащения отдельных родов и
знатных семей это массовое уничтожение не только считалось
приносящим им славу, но и приводило к сглаживанию крайних
полюсов возникающего и прогрессирующего имущественного неравенства.
И это «справедливое перераспределение богатств» тоже
приписывалось мироустроительной функции вапа.
Полевые работы в правительско-храмовом хозяйстве возглавлялись
ваном. Производственная функция вождя-жреца (предшественника
царя) отражена в образе мифического предка и героя
древнекитайских мифов — Шэпьпуна, изображающегося исполняющим
земледельческие обряды. Участие в пих общинников
рассматривалось не как повинностная служба населепяя, а как
общественно полезная работа, даже как часть ритуально-магического
обряда, обеспечивающего плодородие на всех полях страны.
Работы на полях вапа производились по велепию оракула
и в сроки, назначаемые оракулом. Помимо призывавшихся на
работу общинников — чжунов, чжунжэией — в хозяйстве вана,
видимо, работал и постоянный персонал — чэнъ, которых многие
считают рабами. Все они были заняты сельскохозяйственными
работами под руководством вана или лично подвласгпых вану доверенных
лиц — сяочэней, я и др. Работы на полях вапа выполнялись,
по-видимому, казенными орудиями, о чем могут свидетельствовать
находки складов камепных серпов и других земледельческих
орудий труда под Аньяном, рядом с храмом предков
вапа, где, вероятно, и находились храмовые поля.
Среди ученых ведутся споры о социальном зпачепии терминов
для групп людей, запинавшихся нолевыми работами под
главепством вапа. Одпи считают чжунжэпей рабами, другие —
свободными. Вероятпо, одпако, что знак «чжуп» пе был однозначным,
что часто он выступал по как социальный термин,
а как обозначение всего мужского населения определеппой возрастной
группы, своего рода «производственников» общества
(в отличие от «допропзводственнпков» и «послепроизводствепни-
к о в » ). Вместе с тем несомненно, что чжупы имели отпошепие пе
только к хозяйству вана, а чэни, сяочэпи, дочэни и др. были
связаны только с ваном. Среди чэней, видимо, были лица разных
статусов: и подневольные работпики типа рабов, и должностные
лица (сяочэнн), которые при известных обстоятельствах
бывали поставлены над общинниками (чжупами) как их начальники
(например, на период выполнения ими полевых работ па
дом в ан а ), и личная стража — дружина вана (дочэни). Чэни
отличались от общинников-чжупов как стоящие вне общинного
сектора, навсегда связанные с ваном и лично ему подвластные.
К тому же чэни скорее всего были нешанцы по происхождению*
Чжуны же выступали в двояком качестве: они имели отношение
и к коллективному хозяйству своей общины, и к хозяйству вана.
Пахота производилась одновременно сотнями и тысячами людей.
«Три тысячи людей привлечь ли к полевым работам?» — читаем
вопрос к оракулу. Обработка земли осуществлялась, как
правило, деревянными орудиями: бороздильной палкой, сажальным
колом, двузубой мотыгой, в лучшем случае деревянной сохой-
плугом с использованием тягловой людской силы (оу-гэн,)1\
Работа эта была очень трудоемкой, требовала много людей. Существовал
даже особый термин для понятия «единение общих
сил». Известно гадание о «великом повелении вапа чжунжэням»,
предписывающем «совместно» заниматься полевыми работами.
Иных терминов, кроме чжун, которые могли бы быть отождествлены
с общинниками, на гадательных костях пе пайдепо,
а между тем эта социальная категория, безусловно, имела первостепенное
значение в шанском обществе, Несомпениа тесная
связь вапа с общипой, несомпениа ведущая роль общины в хозяйственной
жизпи шанского общества, песомнепио и коллективное
участие тысяч общинников в войнах и больших охотах во
главе с ваном, Военпая добыча достигала тысяч нленпых (по одной
из надписей, было захвачено 1656 человек), охотничья, как
уже уиомипалось,— сотен крупных животных.
Оружие шанцев составляли разного вида луки, секира-кшт-
жал, копье, топор, шлем, щит, панцирь. Важный род войск (видимо,
дружину вана) представляли воины иа колесницах с конной
упряжкой — легких четырех- или двухколесных повозках (18,
26 или 22 спицы в колесе) с дышлом, с квадратным или прямоугольным
кузовом при ширине колесного хода в 3 м, Колесника
была рассчитана на трех человек: посередине впереди стоял
возница, слева — лучник, справа — копьеносец.
Первой обязанностью вана было предводительство на войпе
и на охоте. Войны усиливали власть вана и других военачальников,
в руках которых скапливались большие богатства. Но
внутри родственно-соседской общины с коллективным распределением
богатеют и беднеют не индивидуумы, но большесемейные
общины, У шанцев выделились богатые и знатные роды, где
внутри поколения, а затем по генеалогическому родству наследовались
высшие должности, прежде всего должность вана; были
роды, наследовавшие жреческие обязанности, В основе неравенства
социального лежало имущественное неравенство. Рабство
уже появилось и играло важную роль. Обнаружены пе только
большие «царские», но и другие могилы, где вместе с господином
15 Существуют разные мнения по поводу шанского способа «спаренной
вспашки» (оу-гэп). Некоторые полагают, что оп означал такую обработку
полей, при которой один из работающих сажальным колом делал
в земле углубление, а второй помещал в него зерно и засыпал землей,
нто символизировало магический акт оплодотворепия и было частью обряда
пахоты и сева как священнодействия.
погребено несколько его рабов — свидетельство зарождения частной
собственности на рабов.
Анализ надписей дает возможность предполагать, что власть
вана была ограничена советом. Воспоминание о зависимости
власти шанского вана от общинного самоуправления — народного
собрания и совета старейшин — сохранила эпическая традиция,
зафиксированная в «Шу цзин» — древнейшем своде исторических
преданий. Утверждение же выборных военных предводителей
и глав совета старейшин (хоу, бо) нешанских общин —
фанов, находившихся в сфере гегемонии Шан,— совершалось с
санкции шанского вана. Земля находилась в общей собственности
отдельных территориальных общин: когда речь идет об урожае,
надписи всегда употребляют только обобщающие этнонимы
или прозвища, даваемые по месту происхождения (этниконы).
Однако внутри этих общин должны были существовать как владельцы
средств производства отдельные большесемейные коллективы.
Власть вана еще не осознавалась как оторванная от парода
и стоящая над общиной. Несмотря на выделение военной и жреческой
зпатп, ван олицетворял единство коллектива и выступал
как ставленник общин, представляющий перед богами общие
интересы, ходатайствующий через своих умерших предков, сопричисленных
к богам, за общину и обеспечивающий хозяйственное
благополучие страны в качестве вождя-жреца, ответственного
за плодородие природы.
Нет данных, показывавших бы, что земельные территориальные
захваты были целью военных походов. Видимо, члены постепенно
складывавшегося управленческого аппарата в правитель-
ско-храмовом секторе за свою службу нп паделов, ни рабов но
получали и своего хозяйства не вели, а содержались за счет
натуральных выдач. Это делает понятными постоянные вопросы
вана к оракулу по форме: «Община (такая-то) соберет ли урожай
в достаточном количестве?» Видимо, с этих подвластных
вану общип шанцы получали дань продуктами сельского хозяйства.
О
собого термина для обозначения социальной категории высокопоставленных
лиц не было, но среди приближенных вана таковыми
становились его доверенные лица из числа я, л и , бу, гии,
инь, а среди общинников — главы общинных коллективов, упоминавшиеся
выше хоу и бо. В ознаменование победы над враждебной
общиной вап нередко приносил ее вождей в жертву своим
предкам. Так были принесепы в жертву по велению оракула
«три общинных вождя — старейшины (бо) цянов».
Пленных мужчин шанцы, как правило, убивали; за ними
специально охотились с целью использования в жертвоприношениях.
Знак фа означал одновременно и «военный поход», и «человеческое
жертвоприношение» и состоял из изображения топора-
секиры, отсекающей голову человека. В частности, этот знак
употреблен в надписи на одном из черепков; она плохо сохранилась,
но все же четко видна фраза: «Предку И принести в
жертву (фа) [захваченного].., вождя-старейшину (бо) жэнь-
фанов».
Захваченных в походах женщин порабощали и оставляли в
хозяйстве. Они отнюдь не считались слабым полом в нашем понимании.
В ряде важных видов производственной деятельности
— мотыяшом земледелии, гончарном деле, ткачестве, шелководстве,
виноделии и пивоварении (важнейших статьях ритуала
жертвоприношения) — они были основной рабочей силой. Не на
последнем месте были женщины и в загонной охоте, и на войне,
приемы которой мало отличались от охотничьих. Это объясняет
сохранение почетного положения женщины в шапском обществе.
Судя по тому, что в одной из больших могил в районе Аньяна
женщина захоронена вместе с большим бронзовым копьем, женщины
бывали и военными вождями, и предводителями на охоте,
О том же свидетельствуют гадательные надписи; одна из них
сообщает о военачальнице, .возглавляющей трннадцатитысячное
войско.
Массовые захоронения и жертвоприношения пленных, конечно,
указывают па то, что их труд как рабский по находил еще
большого применения в хозяйстве. Однако есть данные об использовании
пленных цяпов в охоте п скотоводстве. Военнопленные,
видимо, все же спорадически использовались на тяжелых
единовременных работах (вероятно, при сооружении огромных
гробниц, ликвидации последствий наводнений, строительстве городов).
Известно, что пленных не всегда сразу же приносили
в жертву. В этпх случаях их могли предварительно использовать
на трудоемких работах. Есть данные, намекающие на применение
пленных в весенних земледельческих работах. Можно полагать,
что они участвовали в коллективных обрядах плодородия
и лишь затем умерщвлялись в соответствии с ритуалом. Среди
надписей, относящихся к этому обряду, есть, например, такая:
«Ван повелел многим цяпам совершить обряд плодородия на
полях».
О коллективном обряде, совершаемом регулярно по истечении
определенного календарного цикла, может быть обряде типа
«священного брака», свидетельствуют надписи из архива особого
оракула, где гадателями являлись женщины и где пе найдено
надписей, связанных с ваном, В них получил отражение обряд
плодородия, связанный с магией вызывания дождя. Этот обряд
включал массовые человеческие жертвоприношения Прародительнице
Гэн («Седьмой»).
В надписях нередко упоминаются жепы ванов, видимо являвшиеся
верховными жрицами. Судя но надписям, у них было
свое земледельческое хозяйство и даже, как мы видели, свои
вооруженные силы. Верховными жрицами могли быть матери,
сестры вана, жены братьев матери вана. Жертвоприношение
женским предкам рода вана — видимо, как верховным прави-
уельницам-жрицам — совершалось независимо от жертв их мужьям.
Об этом свидетельствуют надписи на гадательных костях.
По мнению некоторых исследователей, в надписях встречается
и титул великой жрицы-вождя, В этом отношении представляют
интерес раскопки под Аиьяном одной из самых богатых больших
могил, принадлежавшей (как на то указывают именные
знаки на открытых в этом захоронении священных сосудах)
«Державной праматери Восьмой», «Госпоже Хао», В могиле
обнаружено до полутора тысяч изделий из бронзы, нефрита,
слоновой кости, в том числе множество фигурок людей, суд я по
их одежде и внешнему виду, различного социального положения
и этнической принадлежности; в ней же захоронено и 16 умерщв^
ленных мужчин, женщин и детей. Огромное число (до 20 0 !)
ритуальных сосудов, среди них два громадных квадратных парных
чана весом по 117,5 кг каждый, с именной надписью, бронзовые
зеркала (древнейшие из найденных на территории Кит
а я ), различные музыкальные инструменты культового назначения
как бы указывают на жреческие функции погребенной
высокой особы. Множество разнообразного оружия, найденного
в той же могиле, no-видимому, говорит о военных обязанностях
покойной «праматери», а 0000 каури — о колоссальном богатстве
«правительницы». Небезынтересно, что и упомянутый выше самый
большой из найденных под Аньяном бронзовых ритуальных
котлов весом 875 к г также снабжен надписью, свидетельствующей
о его принадлежности высокой особе — «Праматери Пятой
», возможно также верховной правительшще-жрице. Ряд ученых
полагает, что и «Праматерь Пятая» и «Праматерь Восьмая»
были женами ииьских вапов.
В «обществе гадательных костей» присутствуют значительные
элементы древних родовых представлений. Развит культ
богини плодородия, Великих и Высоких Прародительниц; им
приносят обильные человеческие жертвы, для чего во главе с
шаиским ваном специально снаряжаются военные экспедиции
(чаще всего против племени цянов), Должпость вапа наследовалась
не от отца к сыну, но от одного брата к другому или от
дяди к племяннику, причем правило генеалогического старшинства
внутри поколения, как нам представляется, еще не установилось
прочно. Обычны записи о жертвоприношении «многим
отцам» и «многим матерям» вана. Об архаичности шанского
общества свидетельствуют употребляемые в надписях термины
родства, связанные с брачно-возрастньтмп классами, а также с
нерасчлененностыо терминов родства внутри поколения и с обязательным
кросскузенпым браком двух экзогамных дуально-родственных
групп. Лишь постепенно дол ясность вана стала передаваться
в пределах поколения, а именно от старшего брата к
младшему. Только при двух последних шаиских ванах появилось
наследование этой должности от отца к сыну, что говорит о торжестве
отцовско-правового принципа.
Отождествление власти с магической силой рода обусловило
особенности религиозных представлений шанцев. Божества в
шанской религии воспринимались как перешедшие в иной мир
люди, которые занимали свое место в клановой генеалогии и
нуждались, как люди этого мира, в питании и заботе со стороны
живущих. Культ предков, и прежде всего царских предков, был
средоточием всей общественной жизни в шанском государстве.
Шанский ван был одновременно первосвященником. Только он,
«единственный (или первый) человек», как он себя называл, мог
обращаться к божественным покровителям шанцев п лично отправлял
необходимые для этого ритуалы. Наиболее тесные сношения
он поддерживал с близкими предками, называемыми в
гадательных надписях по именам; им он приносил наиболее
обильные жертвы. Пирамиду царского клана увенчивал первопредок
и верховное божество Шанди. Обряды принесения жертв
Шанди были относительно редки и ие отличались пышностью,
из чего можно заключить, что шапский царь считал возможным
воздействовать па верховное божество главным образом через
посредничество нижпих ступеней божественпой иерархии16. Е ст ь
упоминания о пяти помощниках Шанди, соответствовавших, ве-
роятпо, четырем сторонам света и его центру. Фигурируют и
га/нательных надписях и различные локальные божества, духи
рек, гор и т. д. Многие из пих были божествами подвластных
племен. Вместе с покойными правителями обожествлялись их
жены.
У каждой общинной округи, входившей в культовый союз
«общества гадательных костей», было свое основное божество —
фапди, обладавшее даром порождать плодородие и, видимо, считавшееся
покровителем и предком данной группы населения.
В шанской религии можно различить немало черт «классического
» шаманизма, характерного для многих народов, но особенно
распространенного в северной части Азии и Америки. Шаманы
и шамапки играли важную роль в царских ритуалах, призывая
божества. Они также занимались изгианием печисти.
Шанской культуре свойственны многие атрибуты шаманистских
веровапий: барабаны, четырехглазые маски, рога, являвшиеся
символами власти (души мертвых в древием Китае также изображались
рогатыми). Посредником между миром мертвых и миром
живых могла выступать птица (в частпости, ласточка). Династический
миф Шан вел происхождение шанцев от некоей
«темной птицы».
Религия Шап — продукт весьма стройного миросозерцания.
Если рассматривать архаическую мифологию и ритуал как стремление
внести порядок в бытие и укротить неподвластную человеку
реальность, то надо призпать, что в шанской культуре эта
цель достигалась средствами именно структурного упорядочива-
16 Это, видимо, также свидетельство архаизма шанской религии. Для
ранних общинных религий миогих народов мира характерно, что верховное
божество является так называемым покоящимся богом (d eu s o tio su s ),
почти не принимающим участия в управлении миропорядком,— Примеч.
р е д .
ния мира по образцу впутриклановых отношений — упорядочивания,
ставившего во главу угла не личностное начало, а порядок,
приписываемый обществу и природе, положение и функцию ве щей
в системе их связей. Примечательно, что шанское искусство
характеризуется высокой степенью знаковой условности, господством
симметрии и другими формами геометрическох! стилизации
образов. Противоречие между все более усиливавшейся формализацией
религиозной обрядности и экстатическим характером ша-
манистских обрядов со временем вызвало кризис шанской идеологии.
Необходимо сказать несколько слов о внешних связях шанского
общества. Следует напомнить, что первичные очаги образования
классового общества в Китае не только более чем на
3 5 0 0 км удалены от территории ближайшей более древней цивилизации
— индской, но и отгорожены от нее, как и от других
районов Азии, величайшими в мире пустынями и почти непроходимыми
горными массивами. Не подлежит сомнению, что Китай,
столь трудно досягаемый для древних цивилизаций Западной
Азии, в то время еще не испытывал никакого влияния других
классовых обществ, а развивался вполне самостоятельно по
общим историческим законам. Самостоятельное в основном развитие
шанского ремесла доказывается несомненно!! преемственностью
местных культур, начиная с неолитических, а также
высокими технологическими достижениями луншаньской керамической
культуры, носители которой достигли умения доводить
температуру керамического обжига до точек плавления меди и
бронзы.
Это не значит, конечно, что общество древнего Китая развивалось
в полной изоляции: существовали весьма далеко идущие
и разветвленные торговые связи с другими народами. Как и другие
общества, оно не могло существовать без международного
обмена.
Среднее течение Хуанхэ находится на перекрестке дорог,
ведших па север и па северо-запад — к монгольским степям и
оазисам Центральной Азии и на юг — к долине Янцзы. Этот
регион и в эпоху Шан был прежде всего связан с Южным Китаем
и странами Юго-Восточной Азии. Гигантские черепахи доставлялись
от племен долины Янцзы. Раковины каури, использовавшиеся
как примитивные «деньги», могли привозиться из
Бирмы. С юга же поступало олово17 в виде слитков для бронзового
литья. Влияния шли и из оазисов Центральной Азии. Для
отдельных форм шанской керамики известны параллели в Джем-
дет-насре и Мохенджо-Даро, Аньянские нефриты, видимо, заве- ^
зены из Центральной Азии. Некоторые зооморфные орнаменты
17 Как показали исследования, в Юго-Восточной Азии располагается
«оловянный пояс», тянувшийся через Южный Китай, Бирму, Таиланд и
Малайю. Первая бронза в этом районе, как уже упоминалось, датируется
<с возможной ошибкой в несколько столетий) около 3000 г, до н, э.
напоминают месопотамские: сплетенные хвостами змеи, противостоящие
друг другу тигры и другие звери. Археологические данные
указывают на поступление, очевидно через посредничества
степных племен, товаров из Синьцзяна (Восточный Туркестан)
ri из Сибири. Кем осуществлялась торговля, неясно, по ею, несомненно,
во многом объясняется примитивное богатство «городского
» общества Шан.
3. ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЧЖОУ
(ЗАПАДНОЕ ЧЖОУ)
К западу от Шаиа, на р. Вэй, притоке Хуанхэ, в совремеп-
пой провинции Шэньси, во второй половине X IV в. до и. э. обитало
воинственное протокитайское племя чжоу. Между шанцами
и чжоусцами началось соперничество, вылившееся в открытые
столкновения. Считается, что чжоуские племена пришли в долину
р. Вэй из западных районов. Здесь они в первой половине
I I тысячелетия до и. э. занимались скотоводством и ранними
формами земледелия. Но некоторым данным можно полагать,
что во второй половине I I тысячелетия до н. э. чжоусцы были
зпакомы с литьем бронзы. Первоначально в качестве прародительницы
своего племепи чжоусцы почитали Праматерь из рода
Барана — Цзян Юань. Впоследствии прародителем чжоусцев
признавался Х о у -ц зи— «Правитель-Просо» (или «Владыка-Зерн
о » )18. Процесс формирования этнического состава чжоусцев был
весьма сложным. Хотя позднее чжоусцы влились в общекитайский
этнос, некоторые полагают, что изначально они относились
по языку к тибето-бирманцам.
По-видимому, с середины I I тысячелетия до н. э. происходило
медленное просачивание чжоусцев на смежную территорию
других этнических групп в направлении на восток от мест их
исконного обитания, в частности на территорию, подвластную
шанцам. О непосредственных коптактах чжоусцев с шанцами
во второй половине I I тысячелетия до н. э. свидетельствуют
надписи иньского оракула. В надписях на гадательных костях
читаются вопросы, касающиеся чжоусцев, например такие: «Не
случится ли беды с Чжоу?» Чжоу, видимо, временами входило
в круг шанского объединения. В памятниках IV —I I I вв. до
н. э.— «Речах царств» («Го юй») и летописи «Цзо чжуань» —
сохранились воспоминания о жертвоприношениях иньцев и чжоусцев
одполху божеству — Гуню, что может говорить о каком-то
их общем культовом межплеменном союзе ltt. Одпако эти данные
фрагментарны и весьма неясны. Знак «чжоу» (означавший поле,
18 Первоначально и Хоу-цзи выступает как женское божество —
«Мать-Просо».
19 При последующей чжоуской историзации мифологического наследия
образ Гупя был переосмыслен: в «Шу цзин» Гунь представлен отрицательным
персонажем, изгнанным из пределов обитаемого мира обожествленным
предком Шупем, вошедшим в пантеон богов Чжоу.
разделенное на части)' встречается на оракульных костях крайне
редко, если сравнивать с множеством других наименований племен,
городов и общин, находившихся в постоянном контакте с
шанцами. Поэтому происшедшее в конце I I тысячелетия до н. э.
^(видимо, в последние десятилетия X I в. до н. э.— часто принимаемая
традиционная дата 1122 г. до и. э. не может считаться
точной) завоевание шанцев чжоусцами, стоявшими во главе мощной
военной коалиции (по преданию, объединявшей «800 облас
т ей »— чжухоу), может показаться полной неожиданностью.
Оно становится все же понятным, если принять во внимание
ослабление могущества шанцев в изнурительных войнах с восточными
племенами гг, почти непрерывных в конце X I в. до и. э.г
с опустошением окружавших Шан территорий. Не исключена
возможность, что неспособность шанцев противостоять набегам
восточных племен была одной из причин, оттолкнувших от них
многих из бывших сателлитов, перешедших на сторону чжоуе-
цев. Возможно, что решающее сражение при Мус, проигранное
шанцами, было результатом предшествующей борьбы между шанцами
и чжоусцами за владычество в районе среднего течения
Хуанхэ.
По-видимому, необыкновенная военная активность чжоусцев
в конце I I тысячелетия до н. э. была вызвана интенсивно протекавшим
у них процессом классообразования, усилившимся под
воздействием формирующейся раннеклассовой иньской цивилизации,
которая использовала богатые возможности земледелия на
аллювиальных землях нижнего течения Хуанхэ. Эти земли, видимо,
в первую очередь и привлекали чжоусцев.
Яркие воспоминания об усилении военных вождей чжоусцев,
создании ими мощного союза племен (областей) донесла до нас
эпическая традиция, зафиксированная в песенно-поэтическом своде
«Ши цзин» и своде исторических преданий «Шу цзин».
В песнях и преданиях «Ши цзин» и «Шу цзин» возвеличиваются
йод именем Вэнь вана («Царя Прекрасного») предводитель чжо-
уского союза Чан и его сын У ван («Царь Воинственный»).
Именно Вэнь ваиу чжоуская традиция приписывала мистическое
постижение священной «Воли Неба» (Тянь мин), повелевающей
уничтожить «город Шан» (Шан и ) , а У вапу — выполнение этой
божественной «кары» (гэ мин). Позднейшая традиция связывает
с ним создание огромной «Чжоуской империи», проецируя на это
далекое прошлое историческую реальность I I—I вв. до н. э., времени,
когда действительное образование па территории Китая
единой древневосточной империи Хапь потребовало «доказательства
» ее извечности и божественного происхождения.
На место иньской конфедерации городов-общин «номового»
типа во главе с «великим городом Шан» встало раннегосударственное
объединение в пределах обширного речного бассейна —
нижнего и среднего течения Хуанхэ. Чжоуский общинно-пле<
менной культ Хоу-цзи стал превращаться в общегосударствен*
ный, принятый всеми общинами чжоуского объединения*
Появляется совершенно новый культ, не связанный ни с какой
конкретной этнической общностью, но стоящий над всеми
как некое связующее единство,— культ «Верховного божества»,
Неба, а вместе с ним и культ Сына Неба (Тянъ-цзы) — чжоуско-
го вана.
Известная доля истины в ортодоксальной исторической традиции
о Чжоу есть: именно в период Западного Чжоу, начало
которого традиция ведет от покорения У ваном «города Шап»,’
в Северном Китае были заложены основы того политического
устройства, которое на века вперед определило некоторые существенные
особенности государств древнего Китая.
Западное Чжоу с самого начала не было единым. По своей
иерархической структуре оно более всего, пожалуй, напоминало
Хеттскую державу, где царевичи, наместники, подчиненные
союзные цари платили дань верховному царю, по сами автономно
управляли своими областями. После разгрома иньского объединения
чжоусцы переселили «строптивых иньцев» из мест их постоянного
обитания в одну из резиденций чжоуских правителей
(таких «столиц-дворцов», по-видимому, у чжоусцев было четыре
— три из них находились в бассейне р, Вэй, основной базе
чжоусцев, и одна была построена в бассейне р, J Io ). Именно
в последней — Чжэн-чжоу — были поселены иньцы, и их использовали
в качестве работников в царском хозяйстве. Остальные
иньцы продолжали оставаться на прежних местах, но их земли
были пожалованы во владение родичам и соратникам завоевателей.
Земли, захваченные чжоусцами в ходе их дальнейших
завоеваний, также либо передавались во владение чжоуской знати,
прежде всего родственников правящего чжоуского рода, либо
оставлялись в управлении прежних правителей и вождей, поставленных
теперь под надзор специальных «наблюдателей» чжоуского
вапа. Таким образом, чжоуские ваны правили не непосредственно
всей зависимой от них территорией.
При Чэн ване (сыне У вана, скончавшегося почти сразу
после своей победы над «городом Шан») страну раздирали распри
между крупнейшими представителями чжоуской знати и
борьба братьев У вана, претендовавших на престол. Порядок
престолонаследия не был установлен прочно (вопреки позднейшему
традиционному царскому списку якобы непрерывно и последовательно
правивших чжоуских ванов, начиная с Вэпь ва н
а ). Лишь ценой уничтожения всех братьев отца Чэн вану удалось
удержать власть. И в дальнейшем дому Чжоу тоже приходилось
утверждать свое право на престол силой оружия.
Западпочжоуское раннегосударственное образование, как ужо
упоминалось, кроме городов и областей, подчинявшихся лично
вану и его наместникам, включало в себя полусамостоятельныо
владения из числа завоеванных чжоусцами территорий, выделенные
для родичей чжоуского дома и соратников вана, а также
районы, отданные в управление крупным сановникам. Все они
присягали на верность вану. Специальным высшим должностным
лицам при дворе было поручено следить за выполнением правителями
этих полунезависимых областей ( чжухоу) их обязательств
перед чжоуским домом, в том числе обязанности раздела с ва-<
ном военной добычи. Эти области входили в сферу действия
указов вана.
Му вану (X в. до н. э.)’ традиция приписывает составление
первого из известных в Китае уложений о наказаниях (видимо,
в изустной форме). Из предания можно заключить, что суд по
важнейшим делам чинил сам ван, причем от наказаний можно
было откупаться, даже от смертной казни.
Подвластных западному дому Чжоу союзных правителей традиция
исчисляет десятками и сотнями (есть даже предание
о тысяче восьмистах); из них 71 владение (го) было закреплена
за членами чжоуского царского рода.
Земельные пожалования чжоуского вана не были связаны с
правом верховной собственности правителя на землю в государстве,
но являлись реализацией им права государственного суверенитета
на территории страны.
Акты передачи земли этим должностным лицам тоже оформлялись
как «дарения». Это не означало, что пожалованная тер^
ритория становилась их собственностью. Она не считалась выбывшей
из царского земельного фонда. Передавались лишь права
на доходы с этих земель. При вступлении на^ троп нового
правителя эти акты должны были возобновляться. С середины
IX в. до н. э. стала практиковаться передала жалованных владений
по наследству указами вана.
Иногда вместе с землей, поселениями, скотом передавались
и «люди вана» — работники разных категорий и специальностей,
«от кошохов до земледельцев», в том числе и должностные лица;
количество подаренных людей достигало тысячи и более; часто
работников (чэней) дарили семьями — от 5 до 200 семей чэней
одновременно. Всех их можпо назвать «царскими людьми», но
далеко не все «царские люди» были рабами; в частности, в числе
царских чэней были и высокопоставленные лица, но все опи по
огпошению к вапу находились в глазах современников в одинаково
подчиненном, подневольном положении, а поэтому не являлись
людьми, распоряжающимися собой по своей воле.
Получили распространение крупные комплексные царские
хозяйства — полеводческие, скотоводческие, ремесленные, управлявшиеся
особыми должностными лицами — «надзирателями земель
» ( сыту) , «надзирателями ремесленников» и др. Существовали
и царско-храмовые хозяйства, где ван возглавлял культ
Хоу-цзи и совершал священный обряд проведения «первой борозды
», магически олицетворяя плодородие и благополучие страны.
К работе в этих хозяйствах привлекалось и свободное население
— общинники, но основной контингент рабочей силы этих
хозяйств составляли большие партии людей, находившихся на
положении рабов. Среди них были осужденные на рабство за
преступления, но особенно много было лиц, захваченных во
время походов. Ими ведали ши («воинские начальники», «командиры
»), Вообще армия как орудие насилия государства выполняла
еще и функцию принуждения к труду масс порабощенных. Поэтому
«военные чины» были облечены и особыми производственными
полномочиями, связанными с организацией труда и подневольным
содержанием работников огромных царских хозяйств;
они же ведали и военным захватом этой рабочей силы.
Распространение практики земельных пожалований и организация
обширных, практически рабовладельческих хозяйств
привели к видоизменению целей и задач войны, которые теперь
определялись в первую очередь захватом территорий, но затем
также и рабочей силы — военнопленных. Этой категорией подневольных
людей распоряжался сам ван, распределяя работников
между участниками военных походов, оп же осуществлял
карательные меры, в частности гарантировал возвращение господам
беглых рабов.
Основные источники по эпохе Западного Чжоу — эпиграфические
памятники, а именно надписи на бронзе, например на парадных
или ритуальных сосудах. Среди этих текстов есть прямо
относящиеся к завоеванию государства Шап: «Ван овладел (страной)
Шан и укрепился в Чэнчжоу», «(Чэн ван) покарал город
Шан и пожаловал Кан-хоу (брату У вана) земли в иньской
области Вэй». Но такие надписи — исключение; как правило, они
не дают сведений по политической истории этого периода, так
что она пока не может быть прослежена по действительно достоверным
источникам. Некоторые даже считают, что единственный
достоверный исторический факт периода Западного Чжоу относится
к его завершению, а именно к переселению чжоусцев па
восток в 770 г. до н. э.
К источникам по данному периоду, сохранившимся, одпако, в
гораздо более поздних записях, относятся чжоуские литературные
произведения: свод исторических преданий «Шу цзип» и песенно-
поэтический свод «Ши цзин» («К ни гап е с ен » ;. Последпее сочинение
представляет собой наиболее интересный памятник, являясь
собранием ярких, живых народных песен, отражающих жизнь людей
чжоуской эпохи. Однако ясно, что одно лишь собрание народных
песен пе может дать полного представления об истории социальной
структуры какого-либо общества. Сильно затрудняет работу
историка то обстоятельство, что редко можно с полной уверенностью
определить содержание терминов, встречающихся в «Ши
цзин», «Шу цзин» и в надписях на бронзе, даже когда они по
форме совпадают с ноздпейшими: неизвестно, что они означали
именно в эпоху Чжоу.
Судя по песням «Ши цзип», болота, низкорослые леса еще занимали
большую часть Великой северной равнины. Дичь водилась в
изобилии. Несмотря на то что орудия труда в земледелии продолжали
оставаться такими же примитивными, как и прежде, в этот
период произошло расширение площади пахотных земель поселений
в среднем и нижнем течении Хуанхэ. Увеличение пашни сопровождалось
постепенной осушкой болот. Именно тогда климат в
Северном Китае стал холоднее. Сократилось значение скотоводс
т в а ; это следует хотя бы из того, что множество письменных знаков,
имевших отношение к скотоводству и жертвоприношению животных,
«исчезло из словаря» между концом I I тысячелетия и
V I I I — V I I вв. дон . э. Важным фактором развития производительных
сил было распространение и усовершенствование бронзолитейного
дела.
Поселения городского типа распространяются теперь по всей
полосе между степями севера и бассейном р. Янцзы. Как правило,
их строили вблизи рек и обносили стенами из утрамбованной земли,
защищавшими поселения одновременно и от вторжений, и от
наводнений. Это были небольшие городки-крепости, по периметру
степ не превышавшие 7 0 0—800 м. Такой обнесенный стенами город
в плане представлял квадрат или прямоугольник, ориентированный
углами по частям света. Посреди каждой из четырех крепостных
степ были ворота.
По песням «Ши цзин» можно предположить, что существовала
территориальная община (судя но данным позднейших времен,
с коллективными органами самоуправления), земли которой разделялись
на обрабатывавшиеся в пользу государства (гунтяпъ)
и частные (сытянь).
Учитывая огромную роль, какую в Китае в течение тысячелетий
играла семейная община, «частные» здесь нужно понимать
как «негосударственные», а не как индивидуальные земли. Свободные
члены территориальных общин вне царского земельного
фонда составляли осповную массу населения, обязанную натуральными
поставками и повинностями в пользу государства. Собственно
чжоуское население — байсип, т. е. «сто родов», находилось
в привилегированном положении по сравнению со всеми
остальными, обладая, в частности, правом на даровые раздачи
предметов питания и т. п. Имели место систематические внутри-
общипные переделы земли; длительному сохранению этого обычая
способствовало то, что постоянная ирригационная система, при
которой эти переделы затруднены, не получила сколько-нибудь
большого распространения в полеводстве. Община — территориальная
и большесемейная — продолжала оставаться коллективным
собственником земли.
По-видимому, начинают появляться частные земельные хозяйства,
не включавшиеся в общины. Основную рабочую силу таких
хозяйств, так же как и царских, составляли работники самых различных
категорий и разных наименований, находившиеся на рабском
положении или близком к нему, однако не во всех случаях
полностью лишенные личностных прав, что было отражением ранней
стадии развития рабовладельческого производства.
Об укреплении власти рабовладельцев и развитии частного рабства
свидетельствуют раскопки могильников этого периода, где
вместе с состоятельным хозяином хоронили нескольких (обычно
двух-четырех) его рабов, связанных и насильственно умерщвленных.
Но в то же время, поскольку труд рабов стал играть важную
роль в производстве, в период Западного Чжоу совершенна
прекращаются колоссальные массовые жертвоприношения рабов
из военнопленных, имевшие столь широкое распространение в
предшествующую, иньскую, эпоху.
Западночжоуское раннегосударственное образование было слишком
рыхлым для того, чтобы быть прочным. Постепенно в нем
усилилась власть чжухоу п их стремление к независимости. Положение
усугублялось начавшимися вторжениями племен с северо-
запада и юго-востока. В начале IX в. до и. э. восточные и продвинулись
вплоть до г. Чэнчжоу. Но особенно сильным был напор
кочевых племен жунов на северо-западе — в Шэньси. Попытки
чжоуского вана пойти на заключение союза с ними вызвали противодействие
со стороны чжухоу. Чжоусцы пе смогли противостоять
давлению кочевьтх племен, шедшему из глубин Центральной
Азии, п стали отступать со своих исконных земель в бассейне
р. Вэй (и Шэпьси). Последний царь Западного Чжоу, Пип ван
(7 7 0—720 гг. до п. э.), перенес свою столицу па восток — в Хэнань.
В то же время некоторые ранее зависимые владения сравнялись
по своему значению с новым, уменьшившимся Восточным
царством Чжоу, превратившись в самостоятельные государства.
Наступил период «мпогоцарствия» — «Ле го».
4 ИДЕОЛОГИЯ ЧЖОУ20
Воцарение Чжоу сопровождалось важными переменами в общественном
сознании и идеологической традиции древнего Китая.
Чжоусцы принесли с собой повое представление о верховном божестве,
которого они называли Тянь. В первоначальном пачерта-
нии знак «тяпь» являл изображение большого человека с особо
выделенной головой и служил, вероятно, обозначением обожествленных
предков вождя. Согласно же чжоускому мифу, мать первопредка
чжоусцев Хоу-цзи зачала, паступпв па след ноги некоего
великана. Еще до завоевания государства Шан среди чжоусцев
зародилась легенда об их родстве по женской линии с родом шап-
ских царей. Покорив Шан, они отождествили свое верховное божество
Тяня с шапским верховным божеством Шанди. Но подобная
контаминация требовала отказа от копцепции родового божества.
Понятие да ие смогло освободиться от наследия тотемизма, и его
употребление в Китае осталось ограниченным рамками «родового
тела» отдельных династий. Термин же тянь в значении «Небо»
стал служить новой, заложенной в архаической религии идее верховного
деятельного пачала мироздания.
Историческая судьба понятия «тянь» была предрешена в момент
чжоуского завоевания, которое чжоусцы старались оправдать
20 Раздел и а писан В. И. Малявиным.
тем, что само «Небо» повелело им покарать шанского правителя
за его прегрешения. Новая династия представила дело таким образом,
что верховное божество вручило ей «небесное повеление»
\(тянь мин) на царствие, отобрав его у шанцев, подобно тому как
основатель шанской династии когда-то отобрал это «небесное повеление
» у последнего правителя династии Ся, якобы правившей
до воцарения Шан. Новая трактовка власти имела далеко идущие
последствия. Отныне подлинным идеологическим обоснованием
власти стали личные заслуги основоположника династии и его
преемников. В терминах чжоуской идеологии право на учреждение
династии давало обладание некоей космической благодатью до —
еще одно понятие, неизвестное в эпоху Шан. Первоначально знак
дэ выражал представления о магической силе вождя в системе родовой
религии. Со временем он приобретал все более явственное
моральное звучание.
Таким образом, «Небо» мыслилось чжоусцами как божество,
которое карало за проступки и награждало за добрые дела. Но по
той же самой причине только от самих людей зависело, кто будет
обладателем «небесного повеления». Сами чжоусцы не уставали
подчеркивать, что милость небес не гарантирована им на вечные
времена и что быть достойным ее нелегко. Акцент на моральной,
но совершенно беспристрастной воле «Неба» обусловил немаловажное
значение категории «народа» (минь) в идеологии чжоусцев.
«Народ» в чжоуских текстах объявляется глашатаем воли «Неба»,
а забота о «народе» ставится даже прежде заботы о духах. Надро-
довой характер «Неба» позволил чжоусцам инкорпорировать племенных
богов в их религиозно-политическую систему под видом
разного рода локальных божеств, большей частью связанных
с культом плодоносящих сил земли (так называемые шэ).
Новшества чжоусцев положили начало новому этапу осмысления
мира и человека. На этом этапе свойственное родовой эпохе
восприятие священной силы в ее единичных проявлениях постепенно
оттеснялось всеохватывающим восприятием абсолютной реальности
как источника мирового движения и неизменной Судьбы
всего сущего; опытно воспринимаемая первобытная магия уступала
место эмоциональному восприятию космических связей; идеология
родовой преемственности дополнялась моральными аргументами.
Космическая сила затмила древних богов, причем в китайской
традиции, в отличие от западного монотеизма, она ничего но
восприняла от их антропоморфных черт, «Небо» приобрело значение
анонимного и безличного судьи, который вершит суд, не принимая
участия в людских делах. Отношение «Неба» к архаическим
божествам оставалось принципиально неопределенным. Поэтому
главенство «Неба» допускало существование как элементов
архаической религии, в частности, культов предков, природных
стихий, так и новых видов культов — локальных, семейных, индивидуальных
и пр. Сложная иерархия культов, скрепленная концепцией
«Неба» как фокуса иерархического порядка, стала традиционной
чертой религиозной системы Китая.
Открытие метафизической реальности сопровождалось переосмыслением
сущности ритуала (ли ) . Напомним, что в эпоху Шан
ритуальная практика целиком регламентировалась табу, связанными
с тотемистическими представлениями и отличалась высокой
степенью формализации, что засвидетельствовано, помимо прочего,
и чрезвычайно формализованным стилем шанского искусства.
В Западном Чжоу ритуал еще сохранял свою архаическую значимость:
он был прежде всего обрядом жертвоприношения, способом
непосредственного общения с предками, и сфера его действия ограничивалась,
по существу, кланом чжоуского правителя. Но уже
тогда в представлениях о ритуале отобразилось открытие морального
измерения в человеческой жизни. В соответствии с вновь найденной,
хотя и не вполне еще осознанной формулой этической дистанции
между человеческим и божественным, чжоусцы толковали
свои культы как акт разграничения между миром людей и миром
духов. Их понимание ритуала выражено в классической сентенции
из древней книги «Беседы и суждения» («Лунь юй»): «чтить
божеств и держаться от них в отдалении». Со временем ритуал у
чжоусцев все более терял связь се го культовым контекстом, и ритуальная
коммуникация постепенно перемещалась в область внутреннего
мира человека, приобретала значение нормы и условия
нравственной самооценки, что явилось одним из многих признаков
быстрой секуляризации чжоуской культуры. Теперь ритуал в чжоуской
традиции не просто осуществлялся, но и осмыслялся как
символическое действие, которое даже не обязательно должно было
иметь зримый образ. Отсюда акцент на сдержанности и самоуглубленности
участников ритуала, что в глазах самих чжоусцев резка
отличало их культуру от экстатического характера культов шанцев.
В процессе рационализации категорий и ценностей архаической
религии в древнем Китае большую роль сыграли два фактора.
Один из них — исключительно важное значение практики гадания,
что сделало невозможным появление в древнем Китае идеи
откровения личностного бога и пророческой религии 21. Трансформация
архаического гадапия в систему этико-космологических представлений
запечатлена в исторической судьбе древней гадательной
книги чжоусцев «И цзин» (именуемой в западной литературе
«Книгой перемен»). В этой книге комбинации двух видов черт,
сплошной и прерывистой, служили обозначениями всех возможных
ситуаций в мире. В конечном же счете целью гадания по «И цзин»
стало познание всеобщей связи вещей и символа всякого действия,
что предполагало, по существу, знание того, как ие действовать,
ведь символ действия есть по определению пе-действие.
Второй фактор — исключительные прерогативы главы клана
или правителя, на котором замыкалась вся религиозная жизнь.
Управление государством пе отделялось от религиозного ритуала,
административные документы были одновременно священными
21 Ср. аналогичное противопоставление вавилонских культов с их «пред-
8намеповаыиями» (что не исключало, впрочем, идеи личностного бога) и
налестипской пророческой религии.— Примеч. ред.
скрижалями богов. Уже в государстве Шан существовали уложения,
которые представляли собой записи о деяниях шанских царей.
Эти уложения обозначались знаком дянъ, являющим образ
сшитых планок, водруженных на столик, т. е. особо чтимых. Составление
подобных записей исторических прецедентов приняло еще
больший размах при чжоуском дворе, а потом и в ставках удель-
пых правителей. Такие записи, отразившие прогрессирующую секуляризацию
письменности, вошли в каноническую книгу «Шу
цзип» («Книга преданий»), тогда как обширнейший корпус древних
мифов остался, по существу, за бортом чжоуских «уложений».
Эти мифы вошли в каноническую традицию лишь частично и притом
в измененном до пеузпаваемости виде псевдоисторических назидательных
преданий. С легкой руки чжоуских архивистов мифические
персонажи получили новую жизнь добродетельных или
злонравных царей, саповпиков, ученых, магов глубокой древности.
Эта операция стала возможной благодаря уникальной в своем роде
преемственности между понятиями «родового тела» и государства
в древнем Китае. Т ак чжоуская эпоха стала временем открытия
«зеркала истории», которое действительно выступало зеркалом
как бы двойной глубины: метафизической глубины мира в понятии
«Неба» и соответствовавшей ей внутренней глубины человеческого
самосознания.
С V I I I в. до п. э. чжоуская государственность, а вместе с нею
чжоуская идеология переживали все более углублявшийся кризис.
В идейном отношении это был прежде всего кризис доверия к понятию
«Неба» как верховной этической силе. Немало свидетельств
тому имеется в чжоуском каноне «Ши цзин» («Книга песен
») — обширном собрании гимнов и народных песен той эпохи.
Ответ апологетов чжоуской традиции состоял в том, чтобы различать
между управлением средствами этикета и нравственного возд
ей ст ви я— так называемым «путем вапа» (ван дао)— и управлением
с позиции силы — так называемым «путем гегемона» (6а
дао). Чжоуский двор искал спасение в пропаганде «ван дао», хотя
бы ценой самоустранения от реальной политики.
Дуализм «вап дао» и «ба дао» имел далеко идущие последствия
в китайской истории. Он предопределил особую двойственность
политической власти в Китае, где политика всегда колебалась
между акцентом на ритуализации государственной жизни и вниманием
к чисто практическим сторонам администрации. Однако
новая дуалистическая концепция власти не могла предотвратить
разложение чжоуского понятия ритуала, являвшегося сквозной
линией общественной жизни и культуры в чжоуском государстве.
5, ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ
В V III—V ВВ. ДО Н. Э.
Древнее общество на крайнем западе Старого Света достигло
в первой половине I тысячелетия до н. э. паивысшего подъема; но
д а крайнем востоке в этот период еще происходили такие процессы,
которые были характерны для Передней Азии второй половины
I I тысячелетия до н. э,, а в I тысячелетии до н. э, там уже
отошедшие в прошлое.
Западное Чжоу было рыхлым раннегосударственным образованием,
в известной мере напоминавшим первые «державы» Ближнего
Востока. Как многие из них, оно было тоже, по существу,
уничтожено вторжением новых племен. Под напором западных
кочевников из Шэньси в первой четверти V I I I в , до н. э*
Раннечжоуское (или Западночжоуское) объединение распалось,
чжоусцы оставили свою прежнюю столицу — г. Хао, в районе Сиа-
ни, в бассейне р. Вэй, и закрепились на востоке в районе современного
города Лояна, где Пин ван образовал небольшое царство
со столицей в г. Лои. Этим перемещением (в 770 г. до н. э.) традиция
датирует начало пового этапа в истории Китая — Восточного
Чжоу, разделяя его па два периода: «Лего» («Мпожества царств»,
или «Ряда царств») и «Чжапь го» («Воюющих царств», или
«Брапи царств»). Период «Ле го» датируется примерно V I I I—
VI вв. до н. э. и называется «Чунь цю» («Вёсны и осени» — по названию
летописи этого периода). Период «Чжань го» датируется
второй половиной V — концом I I I в. до н. э. и называется иногда
« Предымперским».
К пачалу периода «Ле го» на территории Китая существовало
мпожество разрозненных самостоятельных царств — полторы-две
сотпи. Эти крохотные города-государства или государства-общины
(го) были рассеяны в бассейне среднего и нижнего течения Х у ан хэ
и на Великой Китайской равнине. После кратковременного сравнительно
мирного сосуществования между ними разгорелась ожесточенная
борьба за господство. В ходе междоусобных войн, приводивших
к поглощению мелких царств более крупными, к концу
V I I I в. до п. э. (точнее, к 722 г .— году начала летописи «Чупь
цю») среди них определился десяток наиболее значительных,
включая Восточное Чжоу. Чжоуская историческая традиция считала
их «центральными царствами» обитаемого мира Тянъся, «Поднебесной
вселенной»— Чжун го (этот термин до сих пор остается
официальным названием К и тая)22; среди них царства Л у , В э й 23,
Сун и Чжэн были населены потомками ипьцев. Все опи находились
под номинальным религиозным "верховенством чжоуского ва-
иа. Эта двойственная форма правления с разделенной властью, но
с признанием авторитета духовного главы была наследием и дальнейшим
развитием системы раннегосударственного устройства Западного
Чжоу, когда сложилось фактическое двоевластие в каждом
из великого множества мелких владений бассейна Хуанхэ, но
существу самостоятельных, но формально признававших чжоуско-
22 Понятие Чжун го было впоследствии переосмыслено как «Срединное
(в Поднебесной вселенной) царство» — в единственном числе, которое стало
противопоставляться всему остальному миру как миру «варваров»*
23 Это царство следует отличать от другого царства Вэй, обозначаемого
иным иероглифом при том же чтении, образовавшегося после распада
царства Цзинь в V в. до п. э. в Шаньси.
го вана своим военным и религиозным главой. Восточное Чжоу,
превратившееся в небольшое государство в районе современного
города Лояна, продолжало почитаться как культовый центр Поднебесной.
Его правители именовались «Сынами Неба» — Тянъ цзы.
Высший титул царственности, ван, носили только государи из династии
Чжоу. Цари же всех прочих царств «чжоуского мира»
признавались «подчиненными правителями» (чжухо у)— носителями
одного из даруемых ваном иерархических титулов фактически
самостоятельных владетелей: гун, хоу, бо, цзы, нянь. Однако история
обнаруживает формальный характер этой иерархии и практическую
несущественность подобной градации правителей чжоуских
царств уже в первой половине V I I в. до н. э.
После переноса столицы чжоусцев в г. Лои междоусобные вой~
ны и распри внутри правящего ванского дома настолько ослабили
Чжоу, что другие, более сильные государства бассейна Хуанхэ берут
его под свое покровительство как культовый центр Поднебесной.
Власть военная и власть жреческая, казавшиеся ранее
неразрывными, воспринимаются теперь как независимые одна от
другой. Но у наиболее могущественных в военном отношении правителей
отдельных царств появляется новая престижная функция
— военной защиты чжоуского вапа как верховного религиозного
главы Поднебесной — «Сына Неба». Видимо, именно возможность
выделиться среди одинаковых правителей приобретением
этой функции объясняется сам факт сохранения соперничавшими
правителями формального главенства чжоуского вана, которого
легко мог бы сбросить любой удачливый соседний правитель. Значение
его было не в политическом могуществе, а в его социально-
политической силе, которая была важна для его покровителей.
Для укрепления его авторитета в качестве связующего едипства
именно в этот период развивается концепция «вселенского» значения
державной царской власти чжоуских ванов, будто бы навечно
дарованной им Небом. Эта концепция божественного происхождения
династии Чжоу должпа была обосновать незыблемость культового
главепства чжоуского вана. Разрабатывается версия об «отвергнутых
Небом» династиях Ся и Инь — предшественниках чжоу-
ской. Характерно, что хотя термин «ван» в падписаниях на инь-
ских гадательных костях обозначал предводителя шанцев, в традиционном
подинастийном списке древних царей (дошедшем до
нас в версии историка I I— I вв. до н. э. Сыма Цяня) титул «ван»
признается лишь за правителями династии Чжоу.
О царствах «чжоуского мира» в бассейне Хуанхэ мы знаем несравненно
больше, чем об остальных государствах древнего Китая
этого времени, из-за специфики источников по данному периоду;
важнейшими из них являются летопись царства Л у «Чунь цю»
(«Вё сны и осени») и комментарий на нее «Цзо чжуань». Цари Л у
(в Шаньдуне) вели происхождение от полулегендарного Чжоу гу-
на, дяди чжоуского Чэн вана и регента при нем. Чжоу гуну традиция
приписывала «заслугу» окончательного подавления шанцев
и утверждения системы раздачи земель сановникам как принципа
государственного устройства Чжоу* Его потомки объявляли себя
хранителями чжоуских культовых традиций, О государствах, не
относившихся к числу царств «чжоуского мира», луская летопись
сообщала, как правило, лишь постольку, поскольку они вступали
в соприкосновение с последними, Но даже и эти скудные данные
свидетельствуют о прогрессирующем усилении (во всяком случае,
со второй половины V I I в, до н, э.) государств, находившихся за
пределами «центральных царств», Важной чертой политической
истории периода «Ле го» является политическое и отчасти также
этническое противостояние южных царств среднего и нижнего течения
Янцзы (которых было множество в V II в, до н, э.) северным
государствам бассейна Хуапхэ,
Первым из южных царств, «нехаиьских» по этнической принадлежности,
заявило о себе Чу (в среднем течении Я нцзы), затем
приморские царства У (в дельте Янцзы) и 10э (располоя^енное к
югу от царства У на морском побережье в современном Чжэцзян
е ), Они являлись носителями древнейших поздпенеолитических
и эпеолитических традиций, сложившихся в пределах общности
нлемеп и народов Юго-Восточной Азии — далеких предков вье тнамцев,
чжуапов, мяо, яо, тан и других современных народов этого
обширного исторического региона, Позже 10э стало общим названием
приморских народностей, располагавшихся от Чжэцзяна до
Вьетнама, независимо от их происхождения и языка,
Древнекитайские источники называют жителей бассейна Я н цзы
общим наименованием цзяочжи или манъ, В пауке ие решен
еще вопрос, какие именно этнические группы здесь в этот период
взаимодействовали, по несомненно, что они были чуждыми «чжоу-
скому миру», Полагают, что цзяочжи включали в себя племена,
говорившие на языках австразийской лингвистической надсемьи,
и могли включать группы носителей языков прототайского и про-
тоавстропезийского (или протоиидоиезийского), Одпако сравнительно-
историческое изучение языков Юго-Восточной Азии и Океании
находится еще в начальном состоянии, и мы можем пока
иметь дело лишь с более или менее вероятными гипотезами,
Вокруг Чу, наиболее древнего из государств Южного Китая,
известного по крайней мере с V I I I в, до и, э,, постепенно сгруппировались
другие, видимо, протокитайские царства, Создателями
У и Юэ, возможно, были родственные между собою племена;
известно, что и те и другие «разрисовывали тело и стригли волосы
» (Сыма Цянь, «Исторические записки»), Археологические
материалы и письменные памятники свидетельствуют о самобытной
и оригинальной цивилизации, существовавшей в Юго-
Восточной Азии и на территории современного Южного Китая,
Культурные достижения, такие, например, как рисоводство, искусственное
орошение, кораблестроение, искусство изготовления
лаковых изделий и др., были восприняты аборигенами Северного
Китая с юга, Судя по данным археологии, регион бассейна Х у ан хэ
со времен глубокой древности был связан с Южным Китаем
и другими странами Юго-Восточной Азии, Юг был особо важен
для Северного Китая потому, что оттуда уте с глубокой древности
поступало олово, необходимое для бронзового литья.
В обстановке постоянной междоусобной борьбы царств и натиска
окружающих племен отдельные государства севера и юга
создавали и совместные внешнеполитические союзы и лиги. Эталоном
военной мощи государства считалась численность его колесничного
войска. Так, термин ванъ нэп го — «государство
1 0 0 0 0 боевых колесниц-квадриг» выражал понятие «наисильнейшее
государство». Сильнейшие из царств постепенно присоединяли
к себе обширные территории за счет подчинения более слабых соседей.
В том числе постоянно «усекалась» и территория царства
Чжоу. Некоторые царства, как в бассейне Хуанхэ, так и Янцзы,
например Ци, Цзипь и Чу, расширились настолько, что занимали
территорию уже не одного города-государства или группы городов,
а целых стран. Самые могущественные по тому времени государственные
образования, правители которых заявляли претензии
на единоличное господство над всеми чжуи го и всей Поднебесной
вообще, провозглашали себя «гегемонами» — ба, добиваясь
утверждения в этом новом державном звании от вапов
Чжоу. В давние времена для оправдания власти чжоуского вождя-
правителя над завоеванными шан-иньцами была создана идея
«божественной инвеституры» — Тянъ мин («Небесного полномочия-
мандата») 24, дарующего чжоускому вану к ак «Сыну Неба»
(Тянъ цзы) царство па всей земле. Первые из «гегемонов» формально
подтверждали свое верховное владычество номинальным
признанием главенства правителя Чжоу, поскольку считалось,
что в нем, несмотря на ничтожность его территории и войска,
воплощалась магическая сила носителя «божественной инвеституры
». Реальная власть при этом целиком находилась в руках
сменявших друг друга правителей-гегемопов — ба.
Сначала «гегемоном» в 679 г. до н. э. было провозглашено Ци
(в Шаньдуне), являвшееся одним из десяти ведущих царств начала
периода «Ле го». В 635 г. до и. э. «гегемоном» стало Цзииь
(в бассейне р. Фэпь в Шапьси), хотя и пе входившее тогда в
состав «центральных государств», но находившееся в тесных отношениях
с ними. Оно с самого начала выступило защитником
престола чжоуских ванов и, так же как и Ци, возглавило военный
союз царств, противостоявших чуской коалиции южных государств.
Однако затем претендентами иа власть «гегемона» оказались
и царства, которые считались совсем чужеродными «чжоускому
миру». Сильнейшее среди них южное царство Чу стало
«гегемоном» на рубеже V I I и V I вв. до н. э.
Время владычества «гегемонов» выделяется традиционной
историографией в особый подпериод «У ба» — «Пяти гегемонов».
Помимо трех перечисленных царств (Ци, Цзинь и Ч у ), самых
24 Термин Тянъ мин переводится по-разному, в том числе: «Небесное
повеление», «Воля Неба», «Приказ Неба» и т. п,~
крупных в период «Ле го», различные исторические версии относят
к числу соперничающих «гегемонов» и другие царства.
Царства, которые столь активно заявили о себе в период «Ле
го», по отношению к первоначальным державам Великой равнины
были окраинными, в той или иной мере чуждыми чжоуской
культурной традиции. Кроме прибрежного царства Ци на востоке,
Цзинь в среднем течении Хуанхэ и Чу в среднем течении
Янцзы, о которых уже упоминалось, это были Цинь на западе,
в бассейне р. Вэй (в Шэньси), и У и Юэ, включившиеся в междоусобную
борьбу с V I в, до н. э. При усиливавшихся контактах
с протоханьцами «чжоуского мира» эти царства отличались своеобразием
местных культур. Удаленность от религиозной столицы
Чжоу способствовала их усилению и стремлению к независимости.
Наряду с войнами отдельных царств между собой им приходилось
отражать и нападения племен извне. Племенная периферия
выступает в древнекитайских источниках под обобщенными
наименованиями «варваров» четырех сторон света: западных —
жущ восточных — и, южных — мань и северных — да. Нам трудно
определить характер их общественного строя: среди них были,
видимо, и кочевники (па западе и севере), и племена джунглей
(на юге ), и оседлые и полуоседлые племенные группы разного
этнического происхождения. В условиях, когда чжоуский ван оказался
пе в состоянии противостоять вторжению племен, «гегемоны
» взяли на себя функцию отпора «варварам». Первый же гегемон,
Х у ан ь гуп (6 8 4—643 гг, до н. э.), правитель царства Ци,
провозгласил своим политическим девизом: «почитание вана и
отпор варварам». И действительно, во главе коалиции царств
Х у ан ь гун сумел противостоять вторжению северных «варваров
»— племен ди.
По-видимому, власть ба, во всяком случае первоначально, представлялась
основанной ие на одной лишь военной силе; есть сви- ,
дотельства, что гегемоны совершали священный ритуал побратимства
— «клятвенного единения» союзных городов-государств, над
которыми они господствовали. Так, правители царств Ци и Цзинь
неизменно выступали как главы военно-религиозного союза восточных
царств Великой равнины (Вэй, Сун, Лу, Чэнь, Цай и др.),
направляемого против агрессии Чу. Последнее относилось уже к
числу «гегемонов», так сказать, «новой формации» — его правители
не только присвоили себе титул вана, но и заявили претензию
иа священное звапие «Сына Неба». Однако едва ли можно сомневаться
в том, что агрессия шла не только с юга на север, но и
с севера на юг.
Царства-гегемоны, имевшие по нескольку тысяч боевых колесниц,
были решающей силой, влиявшей на судьбы всех остальных
царств «легоского Китая», многие из которых оказывались их
данниками и, в сущности, лишь невольными участниками борьбы
этих соперничавших «великих держав». Под наибольшей угрозой
оказались малые царства Хэнани, которые были как в тисках
зажаты между крупными царствами Цзинь, Ци и Чу. Став геге-»
моном, Чу превратилось в наиболее могучее царство древнего
Китая и начало активно развивать наступление на север. Однако
в Чу большой силой обладали местные знатные роды, препятствовавшие
политической централизации. Поэтому царство
Чу к середине I тысячелетия до н. э. временно ослабевает, уступая
первенство юго-восточным царствам — сначала У , а затем
Юэ. Их господство, однако, оказалось недолговечным. На историческом
горизонте появляется новая грозная опасность для
всех царств — западное окраинное царство Цинь, о чем дальше
будет рассказано особо.
Междоусобной борьбе царств сопутствовало столкновение политических
сил впутри их, которое становилось все ожесточеннее.
Начиная с V I в. до н. э. повсюду идет яростная борьба
между знатными родами за захват власти в своих царствах; ей
противостоят усилия правителей встать над знатными родами
(в том числе и своими) и подорвать власть сильнейших аристократических
семей, которые почти везде наследственно закрепили
за собой важнейшие государственные посты. Стремясь ослабить
мощь этой иерархической аристократии, правители царств пытаются
опереться на лично преданных им людей из незнатных семей,
иногда даже выходцев из рабов, получавших за службу не
земельные наделы, а «жалованье» из царских хранилищ в виде
довольствия зерном (служившим основным мерилом цен)'. В н у триполитическая
борьба в царствах завершалась по-разному. В одних
она привела к оттеснению знати и возвышению новых людей,
целиком зависевших от правителя, в других — к узурпации
престола представителем знати (как, например, в царстве Л у п
50 2 г. до н. э . , когда правитель, сохраняя функцию религиозного
главы, лишился политического значения)’, или к другой форме
захвата власти наиболее сильным из знатных родов (например,
в Ци в начале V в. до н. э .), или, наконец, к политическому распаду
царства (как в Цзинь, расколовшемуся на три независимых
царства — Хаиь, Чжао и Вэй: дату этого события мы предпочитаем
относить к 453 г. до п. э,, хотя теперь предлагается и друг
а я — 404 г. до н. э .).
6. ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ ПЕРИОДА «ЛЕ ГО»
О царствах этого времени мы энаем почти исключительно из
нарративных (повествовательных) источников. Эпиграфических
дапных от этого периода дошло немного. Археологических пока
тоже мало. Основным источником по этому периоду является
«Цзо чжуань»— пространный погодный свод событий разпых
царств с 721 по 467 г. до н. э., считающийся комментарием к упоминавшейся
выше летописи царства Л у — «Вёсны и осени»
*(«Чунь цю»)\ Древних летописей из других царств не сохранилось,
Однако известно, что философ Моцзы (V— IV вв. до н. э.)
читал «Чунь цю» (т. е. летописи) многих царств; также и великий
китайский историк I I — I вв. до н. э. Сыма Цянь пользовался
подлинными хрониками этого периода, в частности циньской.
Сведения об описываемом времени донесли до нас некоторые
сочинения IV— I I I вв. до н. э. (надо заметить, что вообще запись
дошедших до нас древнекитайских трактатов нельзя датировать
более рапним временем). Эти произведения продолжали
потом тысячелетиями комментироваться. И хотя поздние комментаторы
сохранили для нас немало данных из давно утерянных
памятников, они невольно толковали источники в духе
своего времени и свойственного ему переосмысления древних
понятий и терминов и потому нередко искажали действительную
картипу событий. Вообще нарративные источники всегда
менее достоверны, чем докумептальпые, и не могут их заменить.
Почти полное отсутствие последних в значительной мере объясняет
неразработанность ряда важных проблем истории древнего
Китая.
Технический прогресс вызвал дальнейшее развитие разделения
труда.
Хотя земледелие все еще остается па прежнем уровне и требует
огромной затраты труда, однако к концу периода отмечается
подъем культуры зерновых и увеличение урожаев.
Ремесло подразделялось па множество специализированны^
отраслей. Наметившаяся в это время организация производства
в довольно крупных масштабах, в частности в соляном промысле,
горпорудпом и бронзолитейном деле, была связана преимущественно
с царским хозяйством. Расположение цептров ремесла, как
правило, соответствовало месторождениям источников сырья.
Рассматриваемое время — эпоха расцвета бронзового века на
территории Китая. Улучшается техпика изготовления сплавов
<бропзы, плавка сочетается с ковкой, получает распространение
техника многофазового литья, совершенствуются конструкции
разборных форм. Значительно расширяется производство бронзовых
орудий труда. Появляются новые типы оружия: щиты,
€ропя, бропзовые мечи. Такое оружие делало воина значительно
превосходящим но силе любого работника, располагавшего лишь
орудиями труда; поэтому облегчилась эксплуатация рабов —
пленпых и осужденных.
Многие города периода «Ле го» были очень небольшими. Они
обносились степами, имевшими около 4 0 0—600 м в окружности, и,
как правило, являлись воепно-политическими и религиозными
цептрами. Строительство таких укреплеппых городков упоминаетс
я в «Чупь цю» как важный вид деятельности правителей. Столицы
— царские резиденции были больших размеров. Они представляли
собой «типовой» архитектурный комплекс, сосредоточенный
вокруг дворца и состоявший из трех «дворов», следующих
друг за другом по оси север — юг. Все строения были прямоугольной
формы; деревянные столбы несли на себе двускатную кровлю.
Цоколь, характерный для всех общественных здапий, объедя-
пял весь комплекс. В дворцовом помещении, расположенном в
северной части Центрального двора, фасадом на юг, на специальном
возвышении вершил ритуальные действа правитель. В восточной
стороне центрального двора располагался храм предков,
в западной — алтарь бога почвы; на этом алтаре совершали жертвоприношения,
часто человеческие, казнили преступников, перед
ним воины произносили клятвы накануне битвы. Священный
Центральный двор символически олицетворял собой центр мироздания.
К северу от него располагалось торжище, а в южной части
жили ремесленники и вся дворцовая прислуга.
Следуя практике земельных пожалований ванов в эпоху Западного
Чжоу, правители царств (хоу и гуны) широко раздавали
земли из государственного фопда за службу. Поэтому крупнейшие
знатные роды стремились закрепить за собой важнейшие
должности наследственно. Обычно таких родов в царствах бывало
примерно по пять-шесть.
Закреплепие должпости оформлялось отливкой дарственной
надписи на священном царском сосуде. Так, например, текст на
одном сосуде гласил: «Следуя повелению прежних вапов, назначаю
тебя, согласно должности твоего усопшего отца и предков,
ведать [конской упряжью, тюрьмами и наказаниями, левым и правым
войском и т. п .]» . Ритуал назначения на высокие посты
состоял в торжественном вручении царем желаемому лицу кома
земли с царского алтаря бога почвы, взятого со стороны света,
соответствующей местоположению «даруемого» надела.
Наделы высших сановников в крупных царствах могли быть
весьма круппыми, но, как и раньше, они не были в точном смысле
слова земельной собственностью; фактически жаловалось лишь
право взимать натуральные поступления с предоставляемых в
управление поселений и городов и распоряжаться этими поступлениями,
Подобные, но меньшие наделы получали также всякого
рода «грамотеи», писцы, управители и другие служилые люди.
При малотоварном характере экономики и отсутствии централизованного
политико-административного управления это была удобная
и представлявшаяся чуть ли не единственно возможной форма
содержания государственного аппарата. Хотя все эти наделы
формально оставались в собственности царя, который мог в любой
момент отобрать свои пожалования у их временных владельцев,
как правило, они передавались по наследству.
Высшая знать, занимавшая иерархические должности, обязана
была участвовать в войнах и больших царских охотах (своего
рода подготовке к военной службе) вместе со своими колесницами
и воинами. Она же снабжала дворец рабочей силой и обязана
была всякого рода поставками: скота и птицы для жертвоприношений,
черепаховых щитов, раковин каури, меди, олова и других
видов сырья и довольствия.
Судебная деятельность являлась привилегией знати, судившей
по нормам обычного права, которое, однако, постепенно оказывалось
не в состоянии регулировать усложнившиеся отношения меж-
ДУ государством и подданными, знатью и общинной массой. Ци
одним из первых предприняло попытку ввести писаные законы.
За ним последовали Цзинь и ряд других царств, но повсюду замена
обычного права сводом законов встречала сопротивление аристократических
родов, видевших в его введении ущемление своих
старинных прав.
По мере того как цари, раздавая землю, слабели, отделышо
влиятельные аристократические роды, потомственно занимавшие
высшие должности сановников и военачальников, усиливались,
стремясь превратить окрестных общинников (на пожалованных
за службу территориях) фактически в своих подневольных людей
с помощью всякого рода подачек за прощение «хлебных долгов»,
хотя, возможно, в основе подобных «благодеяний» власть имущих
лежало исконное право граждан города-государства — го жэнь —
«на хлеб» и «иа свободу».
В связи с разложением территориально-общинной собственности
иа землю во многих царствах постепенно прекращались общинные
переделы земли, которая наследственно закреплялась за отдельными
семьями. Это вызвало изменение всей системы изъятия государством
прибавочного продукта у основной массы непосредственных
производителей. Оно заключалось в отказе от системы обработки
общиной определенной части полей (гунтянь) в пользу царя и замене
ее системой зернового налога, исчисляемого со всей земли.
Первая попытка подобной реформы была предпринята в 594 г. до
н. э, в царстве J ly (в Шаньдуне) при Сюань гуне, где налоги стали
взиматься с единицы площади — каждому му. В 548 г. до н. э, аналогичная
мера была осуществлена в царстве Чу, а в 543 г .— в
царстве Чжэн (в Хэнани), где «ввели иа полях размежевание, дома
с колодцами объединили в пятидворки». Еще до этого «обложение
в соответствии с землей» было проведено в царстве Ци*
В 483 г. в Лу был повторно утвержден «налог, собиравшийся с
(семейного) поля». Как правило, взималась десятая доля, а насчитывалась
она либо во среднегодовой, либо по реальной ежегодной
продукции.
С изменением характера общипы усилилось классовое расслоение
общинников. Зажиточная общинная верхушка оказалась в
выигрыше, получив возможность дальнейшего обогащения, Именно
в это время появляются отдельные свидетельства об использовании
в земледелии наемного труда. Однако, песмотря па единичные
факты продажи усадеб и огородов, до конца периода «Ле го» подобные
сделки купли-продажи земли не получают распространения.
К сожалению, из-за отсутствия частноправовых документов
подробности процесса имущественной и социальной дифференциации
общинников неизвестны. С введением единообразного поземельного
налога (и вообще с переходом к единой налоговой системе)
мало-помалу стиралась грань между государственным и
общинно-частным сектором хозяйства.
Зато появилась тенденция превращения имений, первоначально
выданных под условием службы, в частную собственность. Еще в
конце X в. до н. э., судя по эпиграфическим памятникам, имели
место единичные случаи присвоения земельных угодий и права
распоряжения ими. О покупке (за плату в натуре) крупных участков
земли свидетельствует следующая документальная запись на
бронзовом сосуде: «Гэ Во отдал упряжку из четверки лошадей
Пэн Шэну, получив за них тридцать полей, что удостоверено разломом
(символической бирки)».
Конец периода «Ле го» повсеместно отмечеп усилением гнета
налогов и повинностей. В ряде царств продолжала пережиточно
сохраняться система царско-государственных «латифундиальных»
хозяйств, обслуживаемых подневольными «царскими людьми», для
работы в которых привлекалось в гой или иной мере и общинное
население. Вместе с тем эго время знаменательно обогащением
потомственной знати, стремлением к роскоши как в быту, так и
в погребальном обряде, что находит отражение и в археологических
находках. Известна надпись на бронзовом сосуде, принадлежавшем
семье Вэй, о приобретении его владельцем 1300 му
(8(5,0 га) земли в обмен на одежду и нефрит, оцениваемый в
100 связок каури. Другой сосуд того же лица содержит надпись об
обмене каких-то полей на 400 му (20,0 га) земли, принадлежавшей
«правителю Ли». На третьем сосуде того же владельца отлита
надпись о покупке им лесного участка у некоего лица; оплатой на
сей раз послужила повозка.
Общинно-частный сектор тем пе менее не исчез, хотя характер
его изменился.
В отдельных царствах этого периода и даже много позже продолжали
существовать сельские общинные органы самоуправлен
и я— старейшины фулао, избираемые простым народом (шу жэнь)
в общинах (ли) , коллегия трех главных старейшин саньлао 25 и
староста личжэп. Такие же органы самоуправления, по-видимому,
еще дольше сохранялись в городах и общинных объединениях (и ),
которые можно сопоставить с «номами» Египта и Шумера. Ф ун к ции
представителей общинного самоуправления были довольно
многообразны. Они отвечали за трудовые повинности, за налоги, за
полицейский порядок в общине и в то же время возглавляли местный
культ. Они могли созывать местное ополчение, организовывать
городскую оборону, вершить суд над людьми общины и даже
приговаривать к смерти. Мало того, в ряде царств они могли самостоятельно
сноситься с внешним миром, а при случае с помощью
местного ополчения они даже оказывали существенное влияние
иа исход междоусобной борьбы претендентов на царский трон. Для
политической истории «Ле го» характерна категория го жэнь —
«свободных людей», «полноправных граждан государства», обязанных
военной службой, уплатой налогов и несением ряда повинностей.
Часто они выступают как опора правителя в его борьбе с
могущественной знатью, их активное коллективное вмешательство
25 В дальнейшем права общинного триедипого совета перешли в руки
одного старейшины, за которым по традиции сохранилось название
с а н ь л а о .
в дела внутренней и внешней политики царств заставляет предположить
наличие пережитков очень древнего института — народного
собрания. Сведения о го жэнь, действовавших в царствах Вэй, Лу,
Чжэн, Сун, Чэн, Цзюй и Чэнь, говорят о том, что эти государства
сохраняли известные черты демократического устройства. В ряде
случаев правители царств даже заключали с го жэнь договоры о
взаимной поддержке, однако их роль в политической жизни царств
повсюду сходила на пет, и в крупных царствах постепенно устанавливалась
централизованная политико-административная система
государственного управления.
Касаясь социально-экономических отношений этого периода,,
можно с уверенностью сказать, что в частных хозяйствах распространено
было преимущественно патриархальное рабство. В это
время, так же как и столетиями позже, практиковалась отдача детей
в залог за долги, причем этих заложников — чжуйцзы — с целыо
сохранить в хозяйстве женили на дочери хозяина; па патриархальный
характер рабства указывает и то, что существовали ну-чапъ-
цзы — рабы, прижитые в доме от рабынь. Рабский труд находил
применение в сельском хозяйстве. Из одной надписи на бронзе
V I I I в. до н. э. известен случай обмена лошади и куска шелка на
пять рабов для последующего их использования в полевых работах.
Каково было положение весьма многочисленных ремесленников,
сколько было среди них рабов и в каком они были положении
— все это еще нуждается в исследовании. Однако несомненно,
что частное рабство в этот период не получило заметного развития.
Государственное рабство, широко используя такие источники
порабощения, как рабство военнопленных и приговоренных к су ду,
играло значительно большую роль. Наиболее жестокий характер
носило использование рабского труда в государственном ремесле
и на промыслах. Рабы обычно обозначались по первоначальным
профессиям: цзао, ющ сы, му (букв, «конюх», «дровосек»г
«носильщик», «пастух») и др. или общими терминами ляо, чжунг
т. е. «слуга», «мальчик».
Существовали категории подневольных работников, широко
используемых в производстве, обозначавшиеся собирательными
терминами ли и цу\ так называли лиц, утративших личную свободу.
Это полурабское состояние было, в частности, связано с их
добровольным самозакладом за долги.
Показательно, что в этот период появляется «классический»
термин для обозначения раба — ну, ставший затем стандартным
для дальнейших периодов истории Китая.
 

 

 
Ответить

Фотография andy4675 andy4675 23.06 2020

У Сыма Цяня и вообще в историографии раннего периодакитайского истории историчность свидетельств нарастает по мере приближения ко временам самого Сыма Цяня. И тем не менее, даже относительно времён середины и конца периода Сражающихся царств содержится масса небылиц. Я приведу только несколько примеров, для вящей наглядности.

 

В конце 5 в. до н. э. (403 г. до н. э.) княжество Цзинь распалось на три клановые владения - по сути новые княжества. Это были Хань, Чжао, Вэй. Некоторое время продолжило существовать в урезанном виде и княжество Цзинь. В 376 г. до н. э. княжество Цзинь было ими ликвидировано и поделено. Примерно с этого же времени растёт с особой силой мощь и влияние княжества Цинь (в отличие от остальных княжеств, где преобладало кофуцианство и учение о Небесном Мандате и о накоплении династической добродетели, тут главенствовал легизм - учение о строгого соблюдения законов как средства усиления государства, поскольку именно в этом состояла Воля Неба).

 

В 364 г. до н. э. циньцы разбили цзиньскую армию при Шимэне, и обезглавили 60 тысяч вражеских солдат.

 

В 317 г. до н. э. войска Цинь наголову разбили силы княжества Чжао  у Гуаньцзэ, после чего было обезглавлено 80 тысяч чжаоских вонов.

 

В 312 г. до н. э. армия Цинь разгромила чусцев при Даньяне - в было убитоо и взято в плен 80 тысяч вражеских солдат

 

В 307 г. до н. э. циньцы взяли в княжестве Хань город Иян, в ходе чего обезглавили 60 тысяч ханьских солдат.

 

В 300 г. до н. э. циньцы истребили в бою 20 тысяч чуских воинов.

 

В 297 г. до н. э. в княжестве Чу провозгласили князем Цин-сян-вана. Цинь немедленно напала на него и нанесла тяжёлое поражение чусцам - в бою пало 50 тысяч солдат княжества Чу.

 

В 293 г. до н. э. циньцы перебили 240 тысяч солдат армии княжеств Вэй и Хань в битве при Ицюэ. После этого эти княжества перестали представлять сколько-нибудь угрозу для княжества Цинь.

 

В 274 г. до н. э. циньцы обезглавили 40 тысяч солдат княжества Вэй.

 

В 260 г. до н. э. циньцы вторглись в Чжао и наголову разбили армию княжества Чжао под Чанпином - были казнены поголовно все пленные воины Чжао, т. ч. все потери убитыми чжаосцев составили свыше 400 тысяч человек убитыми. Эта битва считается одной из самых кровавых в истории Древнего Китая.

 

В 256 г. до н. э. циньцы разбили ханьцев, захватив у них Янчэн и Фушу, и перебив до 40 тысяч вражеских солдат. После этого циньцы напали на княжество Чжао, захватили там 90 уехдов, убили и захватили в плен 90 тысяч человек.

 

В 243 г. до н. э. яньцы вторглись в княжество Чжао, но потерпели там поражение: только пленными там было взято 20 тысяч яньских солдат.

 

 

Я имею в виду, что эти цифры, конечно же, легендарны. Но если бы их пришлось принять за достоверные, то пришлось бы признать, что потери в Китае (который в те времена территориально составлял примерно третью или четвёртую часть от современного Китая - на востоке и на севере страны, на юге - лишь немного южнее Янцзы, а на западе - без региона Тибета и прилегающих к нему земель) - были просто колоссальными. Если для греческих городов-государств, империи Ахеменидов, Римской Республики, Римской империи, Парфянской империи, империи Сасанидов, Византийской империи или Халифата (Омейядов или Аббасидов) потеря армии в сто тысяч человек или более того стала бы бы невосполнимой катастрофой на столетия, то как мы видим, по "традиционной" версии китайской истории потери удельных китайских княжеств (многие из которых были достаточно незначительными по территории и ресурсам) в 4 - 3 в. в. до н. э. - были просто колоссальными. Только противники Цинь (а потери самой Цинь в указанных цифрах не учтены - но они тоже должны были быть значительными), только в указанных битвах (а сражений в указанное время в Китае было ГОРАЗДО больше), только за указанные 120 лет (с 364 по 243 г. г. до н. э.) составили ТОЛЬКО убитыми - 990 тысяч человек (это не считая 170 тысяч убитых и взятых в плен в указанных сражениях, и ещё 20 тысяч просто взятых в плен). Причём в сражениях за 30 лет 4 века до н. э. (с 297 по 256 г. г. до н. э.) - 730 тысяч убитыми, 90 тысяч - убитыми и пленными. И это - не считая потерь в стане победителей циньцев. И вообще - только в 5 крупных сражениях. Разумеется, сражений в Китае в это время было ГОРАЗДО больше. И многие из них тоже были крупными.

 

800px-EN-WarringStatesAll260BCE.jpg

 

Серьёзно относиться к приведённым цифрам, конечно нельзя.

 

Это при том, что последняя фаза истории Китая у Сыма Цяня и в других традиционных китайских исторических источниках описана гораздо правдивее, нежели ранняя.

 

С другой стороны, нельзя не признать того факта, что до некоторого времени вообще вся ранняя история Китая в изложении Сыма Цяня считалась едва-ли не вымышленной полностью. Однако после того как были обнаружены гадальные кости шанцев, и прочтены надписи на них, выяснилось, что как минимум имена шанских властителей с 13 в. до н. э. (более ранние имена шанских правителей на гадальных костях не упоминаются) упоминаемые Сыма Цянем - вполне реальные. Впрочем, этот факт вовсе не означает, что и подробности сообщаемые Сыма Цянем о правлении лиц с этими именами - исторически правдивы. И, что тоже важно - хронология правления шанских и ранних чжоуских царей в традиционной древнекитайской историографии - тоже довольно существенно удревнена. Более того, если в гадальных надписях речь идёт о династии Шан, то древнекитайские историки этого названия не знают - они неизменно именуют династию Инь.

 

В конечном счёте, в сухом остатке имеем следующее. Имена шанских правителей сами по себе ничего не значат. Детали их правления целесообразнее воспринимать такими, как они представлены в гадальных надписях на костях, чем в версии гораздо более поздних древнекитайских историков (типа Сыма Цяня). Иначе придётся признать и историчность мифов о Трое и о Троянской войне (эпос Гомера и киклический эпос). В конце концов, многие имена героев Троянской войны, и богов упоминаемых Гомером - встречается и в надписях Микенского времени.

 

Я имею в виду, что историчность тут примерно одинакового уровня. Что мифы греков, что ранняя история Китая. Или легенды, типа россказней о деталях жизни Гомера - находят для себя параллель в рассказах и легендах о Лао-цзы, Конфуции или Будде.

 

Минимализм рулит. Правдой следует признавать только то, что строго доказано. То, что не подтверждено - это уровень легенды или мифа. Он требует подтверждения, чтобы его начали признавать реально имевшей место действительностью.

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 23.06 2020

Из княжеств эпохи Чжоу (Раннего и Позднего, т. е. Западного и Восточного) - некитайскими были такие мощные царства, как княжества У и Юэ - считается, что их население было родственным между собой и вьетнамоязычным (то есть правьетнамским). Также, некитайским было княжество Шу (его центром был такой важный для Китая город, как Чэнду) - считается, что оно могло быть тибето-бирманским по составу населения:

 

Об этнической принадлежности населения Шу нет надежных сведений, однако известно, что оно не было китайским. Предполагается, что это были тибето-бирманские племена, родственные современным туцзя или цянам.

 

 

https://ru.wikipedia...о,_период_Чжоу)

 

Могущественное княжество Цинь - которое и победило все остальные княжества, объединив страну - также не было китайским по составу населения.

 

Границы распространения китайской цивилизационной парадигму в эпохк уонца периода Вёсен и Осеней:

 

Spring-AutumnFinish.JPG

 

Распространение китайской культурно-политической парадигмы в середине периода Сражающихся царств:

 

WarringStatesStart.JPG

 

Распространение китайской культурной парадигмы в конце периода Сражающихся царств:

 

WarringStatesFinish.JPG

 

Границы Китая эпохи конца периода Сражающихся царств (то есть в момент объединения Китая императором Цинь Ши-Зуанди в 221 г. до н. э.) на фоне границ современного Китая:

 

JinEmpire.JPG

 

Уау. То есть даже при империи Цинь, и несмотря на её значительные завоевания, Древний Китай объединял земли, которые были раз в 5 (а не в 3-4, как я думал) меньше современного Китая... А между тем, территориальные завоевания Цинь при Цинь Ши-Хуанди были весьма значительны. Привожу ниже подтверждающие этот тезтм карты...

 

Завоевания Цинь Ши-Хуанди после объединения им Китая (то есть завоевания в период 221 - 2007 г. г. до н. э.):

 

http://geohyst.ru/taxonomy/term/2163

 

Или:

 

https://bigenc.ru/me...мперия Цинь.jpg

 

То есть современный Китай объединил под своей личиной в основном некитайские земли (ни маньчжуры, ни вьетнамцы, ни бирманцы, ни тибетцы, ни монголы, ни уйгуры - не являются китайскими народами). Империя поглотила. И при этом винит кого-то там и в империализме, и в колониализме. То есть, как-бы, получается - как хочу, так и верчу. Империи отрицают в праве на империализм-колониализм своим политическим противникам, па собственные и своих друзей империализм и колониализм - благославляют... Мдя... То есть суть того сказа такова, что пропаганда "рулит". Ну, или как уже сказано выше - как хочу так и верчу. Тут белое называю белым, а там - назову его чёрным. И всё окей...

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 23.06 2020

Максимальные границы Китая - при династии Цин (известной также как Маньчжурская династия):

 

Qin.JPG

 

В состав Китая в те годы входил и Приморский край ныне входящий в состав РФ, и ныне независимая Тайвань, и озеро Балхаш (ныне в Казахстане), и озеро Иссык-Куль, и даже территории современной Монголии... И бла... Бла... Бла... А данники - почти все соседи. Кроме Российской империи, Японии и Индии (включая Пакистан, Бангладеш, Кашмир, Бенгалию), которая была подчинена Англии.

 

Вот он оказывается, какой Китай. Вот его корни. И вот его составляющие части. Народонаселение Китая - исконно разнородно, хотя расово и схоже - не абсолютно, но в значительной мере. А я как-то привык думать, что в культурном плане Китай - сравнительно однороден (кроме Уйгурии и Тибета, разве что). И если там и есть какие-то различия, то только между севером (Хуанхе и севернее) и югом (регион Янцзы). Я думал примерно так: культурно юг как-будто опережает север. Да и многие политики оттуда - из последних хотя-бы Мао, Синь Цзян-пин. А север - источник варварской мощи. Ведь исторически всегда выходит так, что как быЮжный Китай ни боролся, но когда доходит дело до войны с Северным Китаем - последний ВСЕГДА побеждает. И объединителем Китая после периодов распада всегда выступал Север, а не Юг. Ну... Это примерно как в римской Европе - Запад ВСЕГДА был сильнее Востока, хотя Восток был намного культурнее.

 

До сих пор мне казалось так. То есть я велрил, что народ китайский - сравнительно однороден. А при ближайшем рассмотрении выяснилось... Уау... Просто шок... Оказывается китайцы - это больше единый язык и государство, чем единое этническое происхождение. Вот они - китайские "скрепы". А поверх всего - Государство с его эксклюзивным правом на насилие. Как на площади Тяньаньмэнь:

 

 

 

Или в Гонконге:

 

 

А интересно - что за народ в Гонконге? Судя по территориальному расположению города - это между древним вьетнамоязычным княжеством Юэ и Вьетнамом. Неужели предки - вьетнамоязычное коренное население, покорённое Китаем? Хммм... И Макао - там же...

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 25.06 2020

Кстати говоря, жители княжества Чу, как принято считать, тоже не были китайцами...

 

Площадь империи Цинь около 220 г. до н. э. - примерно 2,3 миллиона квадратных километров:

 

https://ru.qwe.wiki/wiki/Qin_dynasty

 

Строго говоря, на тот момент - это и есть "весь" Китай. "Китай" эпохи Чжоу - был гораздо меньше. Особенно в эпоху Раннего (т. е. Западного) Чжоу. Карта мира на 500 г. до н. э.:

 

East-Hem_500bc.jpg

 

https://upload.wikim...t-Hem_500bc.jpg

 

Рост Китая - при династиях "Ся", Шан (у поздних древнекитайских историков и в чжоуской эпиграфике - Инь) и Чжоу:

 

slide_1.jpg

 

Тут трудно не догадаться, что на тот момент империя Ахеменидов (которая находилась тогда на пике своего территориального роста) была раза в три больше Чжоуского Китая.

 

Границы Китая (распространения китайской политической культуры) в древности, вплоть до 100 г. до н. э. (по книге Авдиева, История Древнего Востока, 1970 г., стр. 557):

 

Audiev1970.jpg

 

Фиолетовым изображён чжоуский Китай после его объединения империей Цинь, на фоне шанского Китая (он изображён зелёным цветом):

 

dba71c247c131ec716c8907d7aa95b3a.png

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 25.06 2020

Кузищин, История Древнего Востока, 1988 год (те же карты - к одноимённому учебнику с тем же автором среди редакционном и авторской коллегии от 1979 года):
 
1. Чжоуский Китай примерно до 5 в. до н. э.

 

ChouV-thCenturyBC.JPG

 

2. Империи Цинь и Хань. Рост Китая:

 

Chin-Han.GIF

 

3. Земли на юге современного Китая, которые в Древности были населены некитайскими народами:

 

SouthEasternAsiaBC.GIF

 

4. Карта Евразии конца 3 - начала 2 в. до н. э. На карте Китай отмечен в границах империи Цинь - она была меньше примерно современных себе Парфянской империи (в пиг её территориального роста с середины 2 в. до н. э.), империи Маурьев (как в момент её зарождения, так и в эпоху пика её территориального роста - отмеченного на карте):

 

WorldIII-IIBC.GIF

 

То есть, территориально - Китай конечно был крупной империей. Но он был значительно меньше Римской империи или Римской Республики в период их расцвета. Он был даже меньше империи Ахеменидов и империи Маурья во времена их территориального расцвета. Да и с Парфией (времён её максимального территориального роста) и с Визентией (в период её максимального роста - не только при Юстиниане, но и вообще в весь период вплоть до начала арабских завоеваний) - не всё так просто.

 

Что касается языка княжества Чу - то, судя по всему, в языке местного коренного древнего населения (на основании древнекитайской эпиграфики эпохи Чжоу) усматривают связь либо с языками группы яо-мяо, либо с тайско-лаосскими языками, либо с мон-кхмерскими языками:

 

https://en.wikipedia...stic_influences

 

То есть, как я уже отмечал - Древний Китай этнически вовсе не был однородным. И на территории современного Китая в Древности жили люди совершенно различной между собой этнической принадлежности. Причём разница была не только между севером и югом (образно говоря - деление на народы жившие по Янцзы и Хуанхэ, а также и ещё севернее - в Маньчжурии, Монголии и Приморье), и не только между Западом и Востоком (образно говоря - собственно китайцами и тибето-уйгурами, и в том числе иными тюрками), но и внутри этих групп. Видимо, на территории современного Китая на юго-востоке жили племена которые были ближе к вьетам и лаосцам, мяо и яо, далее на запад - племена более близкие к лаосцам, яо-мяо и тайцам, ещё далее на запад, и в том числе на север от крайнего юга современного Китая - жили племена родственные тайцам, бирманцам, тибетцам. А ещё далее на запад - собственно тибетцы и предки пра-тюрок, дравиды, а также восточные племена индо-иранской общности. На севере же - предки пра-монголов, пра-тюрок, часть индо-иранского происхождения племён. А на севеол-востоке от Китая - предки маньчжуров.

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 25.06 2020

Тем не менее, при империи Хань Китай так разросся, что стал самой огромной империей Древности - в период своего территориального расцвета он занимал территорию в 6 млн квадратных километров. В то же время, в период своего максимального территориального расцвета - т. е. в конце правления императора Траяна (117 год н. э.) - Римская империя занимала не более чем 4 790 000 км. При империи Тан (начало 7 - начало 10 века) Китай вновь переживает период территориального расцвета, и в это время он занимал 5,4 млн квадратных километров.

 

То есть, что такое, собственно, Китай? Судя по всему - не более чем плавильный котёл народов. То есть Китай попросту культурно китаизирует разноэтничные по своему происхождению народы Азии. То же самое делает и Россия - и ничего. То есть, создана "элитная" нация - китайцы в Китае, русские в России. И к этим "элитным" нациям государство искусственно "пришпандоривает" лица иных наций. Например провозглашая "элитную" нацию государствообразующей - в противовес неэлитным, которые таковыми не признаются. Или что-то ещё покруче - включая этнические гонения на меньшинства (как при Сталинне). И ничего грешного в этом никто не видит. Но в то же время, политика эллинизации, которая проводилась Византией - признаётся плескающими гневной слюной славянских историков порочной. То есть мне непонятно: если эллинизация порочна - то окей. Но тогда порочна и китаизация, и русификация. И то же самое с политикой колониальной экспансии. Если колониальный рост за счёт иноэтничных территорий порочен - я готов осудить и Англию, и Францию, и Бельгию. Но тогда давайте глянем и на нерусские земли, оттяпанные Россией - это и Кавказ, и Татарстан, и Башкирия, и Крым, и вся Сибирь. Тот факт, что эти земли подверглись массовой русской колонизации - в таком ракурсе - окажется скорее не заслугой, а усугублением греха "колонизации". То есть мало того, что чужую землю подчинили себе, так ещё и прихватизировали завоёванное в собственные руки. Не только захватили, но и насильственным образом ЗАСЕЛИЛИ местные земли - тем самым вытесняя коренные народы. А сами эти последние - подвергли политике ущемления. Ну, и что же? Неужто это - ЛУЧШЕ того, что делала Византия? В конце концов, при Византии местные народы никто по этническим мотивам - не преследовал. А сама "эллинизация" - происходила на добровольной основе, ибо связана она была с принятием православия, и с переходом на государственный язык (греческий) - и ничего сверх этого. Более того, иноязычные народы - никто не подвергал истреблению только за сам факт их иноязычия (то есть, условно, иноэтничности). Гонениям подвергали только тех, кто проявлял непослушание, проявлял готовность выступить на стороне внешнего врага.

 

Я имею в виду, что российская идеология 19 - начала 20 века, порицавшая и проклинавшая греков за то, что эллинизм это большой поглощающий народы котёл, в то же время благостно закрывала глаза на собственные грехи и пороки. На собственный империализм. И на собственную политику по превращению представителей нерусских народов в русских. Вы сперва на себя гляньте - перед тем как другие народы учить, как им жить. Тот факт, что происходила эллинизация - это не плохо, и не хорошо. Это просто был естественный ход истории. А вот тот факт, что этот процесс политическая пропаганда России и её славянских марионеток начала проклинать - это совсем из другой песни. Ибо они делали это - с умыслом. Их целью было обратить процесс. То есть остановить эллинизацию, провозгласив её грехом, и вызвать вместо неё процесс славянизации греков. Ну... Типа... Как тысячи афонских "монахов", понавалившие в конце 19 века на Афон, блуждавшие по Македонии, и рассказывавшие байки про "Святую Русь", про богоизбранность Руси, русских и русского царя-батюшки. Конечно, были и легковерные, которые за ними пошли. Так и было положено начало греко-болгарской распри в Македонии. То есть сама эта распря началась ещё раньше - в Болгарии. Но русской пропаганде удалось перенести её и в Македонию. А всё зачем? Ясен пень. Ради роста империи. То есть это - тот же самый империализм, который Россия проклинала. Но не собственный (собственного империализма она в упор не видела), а англицкий, французский, немецкий, голландский, португальский, испанский... Вот он - империализм. А русским - можно чужое завоёвывать. Как грится, сам Бог велел...

 

Вот тут и проходит грань. Вот где противостояние с Европой. Россия признаёт собственное право на экспанмию. И право Китая - тоже признала (поскольку и Китай признал русские права). А с гей-ропейцами никакого компромисса быть не может. То есть - нельзя им. Европейская экспансия - это абсолютное зло. А ещё большее зло - усиление Гей-ропы. Усиливаться имеет право только Россия. Вот тут и грань, за чертой которой пробуждается лютая взаимная ненависть в России к Европе, а в Европе - к России. Что те, что эти - по сути своей империалисты и пожиратели чужого. И тем не менее, они себя любят, холят и лелеят, а другую сторону - провозглашают бесправной. Ну, какие могут быть в глазах русского права у Европы на экспансию в Америке? Никаких. Правильно. И не беда, что в Сибири до 16 века не жило русских, а жили народы, которые по своей сути были родственны по происхождению индейцам Америки. Но покорение Сибири - это благо. А вот завоевание Америки - это огогой какой грех. Грешище. И Европе за него надо каяться. А вот России - каяться ни в чём нет надобности. Ибо её экспансия - это сам Бог велел. А значит это правильная экспансия.

 

С Китаем - та же самая история. Себя и свои грехи - благославляет, а чужие - он проклинает.

 

Вот и все дела. ИМПЕРИИ. Европа, Россия, Китай. А теперь ещё и США.

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 26.06 2020

Вернусь к вопросу древнекитайской литературы. Первые следы письменности в Китае - это середина 2 тысячелетия и позже. Не все тексты этого времени расшифрованы, и считается, что часть из них написана на каком-то другом языке - не форме китайского. Как бы то ни было, первые китайские (шанские) надписи - это надписи на гадальных костях 14 - 11 веков до н. э.

 

Далее, в эпоху Западной Чжоу - существовала эпиграфика на бронзовых сосудах:

 

https://books.google...igraphy&f=false

 

Позднечжоуская (она же восточночжоуская) эпиграфика - демонстрирует "отказ от предков", в отличие от раннечжоуской, где демонстрируется любовь вспоминать о них:

 

https://books.google...igraphy&f=false

 

О раннекитайской литературной традиции.

 

Трактат Чжоу-ли древнекитайская традиция датировала началом империи Чжоу (конец 12 - начало 11 в. до н. э.):

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Чжоу_ли

 

Эпохе Ранней (то есть Западной) Чжоу приписываются некоторые главы Шу цзин (остальные её главы - традиция относит ко временам эпохи Вёсен и Осеней):

 

https://books.google...igraphy&f=false

 

В Книге Песен (Ши-Цзин) тоже усматривается западночжоуский пласт (весь этот текст традиция датирует эпохой Чжоу - самые поздние его части традицией датируются временами эпохи Вёсен и Осеней):

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Ши_цзин

 

Трактат И ли древнекитайская традиция приписывает либо Чжоу-гуну (одному из основателей империи Чжоу, 11 в. до н. э.), либо Конфуцию (конец 6 - начало 5 в. до н. э.):

 

https://ru.wikipedia...a.org/wiki/И_ли

 

Книга Перемен (И цзин) - тоже датируется эпохой Чжоу, в течении которой она редактировалась и дополнялась:

 

https://ru.wikipedia...i/Книга_Перемен

 

Хроника Чунь-цю (Вёсны и Осени) древнекитайская традиция приписывает Конфуцию. Последний год отмеченный в трактате (481 г. до н. э.), или немногим позже этого, традиционно считается датой смерти Конфуция:

 

https://ru.wikipedia...уньцю_(хроника)

 

Конфуцию приписывается и трактат Сяо-цзин:

 

https://ru.wikipedia...ость#«Сяо_цзин»

 

Трактат Чжун юн приписывался внуку Конфуция (5 в. до н. э.):

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Чжун_юн

 

Комментарий к хронике Чунь-цю - Цзо чжуань - датируется временами после смерти Конфуция, и приписывается его современнику Цзо Цюмину. Современные учёные доказали, что текст не мог быть составлен ранее 389 г. до н. э.

 

https://ru.wikipedia...уньцю_(хроника)

 

Более поздними комментариями к Чунь-цю были тексты Гуньян чжуань и Гулян чжуань.

 

Лунь юй датируется китайской традицией временами после смерти Конфуция (т. е. с начала 5 в. до н. э. и позже).

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Лунь_юй

 

Трактат Ле-цзы древнекитайская традиция датировала 5-4 веками до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Ле-цзы

 

Работу Да-сюэ древнекитайская традиция датирует временами 5-3 веков до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Да_сюэ

 

Чжаньго-цэ содержит описания лиц эпохи Сражающихся царств (5-3 века до н. э.):

 

https://ru.wikipedia...wiki/Чжаньго_цэ

 

Хроника Чжоу-Шу датируется 4 в. до н. э.:

 

https://en.wikipedia...iki/Yi_Zhou_Shu

 

Трактат Гуань-цзы содержит произведения приписывавшиеся древнекитайским философам, жившим - согласно древнекитайской традиции - в 4-3 веках до н. э.:

 

https://ru.wikipedia.../wiki/Гуань-цзы

 

Ранние версии Книги гор и морей (Шань-хай цзин) могли бытовать в Китае ещё в 4 в. до н. э.:

 

https://en.wikipedia...ntains_and_Seas

 

Самая ранняя известная на сегодняшний день рукопись Дао-де-цзин датируется между 350 и 300 г. г. до н. э.

 

Трактат Мэнцзы современные учёные приписывают непосредственным ученикам философа Мэн-цзы (жившего около 300 г. до н. э.):

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Мэнцзы

 

Трактат Ли-цзи формировался в период 4-1 в. в. до н. э.

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Ли_цзи

 

Анналы Люй Бувэя древнекитайская традиция (Сыма Цянь) датировала вскоре после середины 3 в. до н. э.

 

Трактат Хуайнань-цзы составлен в какой-то момент между 202 и 139 г. г. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...ki/Хуайнань-цзы

 

Текст Хэ Гуань-цзы датируется 3-2 веками до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...ki/Хэ_Гуань-цзы

 

Толковый словарь древнекитайских иероглифов Эръя был создан в 3-2 в. в. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...a.org/wiki/Эръя

 

Трактат Чжуан-цзы написан в конце 3 в. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...уан-цзы_(книга)

 

Исторический трактат Ши-бэнь - служил источником для Сыма Цяня:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Ши_бэнь

 

Исторические записки (Ши-цзи) Сыма Цяня датируются между 109 и 91 г. г. до н. э. Хроника Ханьшу составлена в 1 веке н. э.:

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Ханьшу

 

Древнейший вариант трактата Тайпин-цзинь - это конец 1 в. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...wiki/Тайпинцзин

 

Ко временам империи Хань восходит трактат Хуантиньцзин:

 

https://ru.wikipedia...iki/Хуантинцзин

 

Рассказ о царе Му, Сыне неба - это рассказ о чжоуском царе 10 века до н. э. по-имени Му. Эта сказка найдена в составе т. н. Бамбуковых хроник, якобы обнаруженных в 3 веке н. э.:

 

https://en.wikipedia...,_Son_of_Heaven

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 28.06 2020

- Вьетнамоязычные (то есть вьетнамские) государственные образования, располагавшиеся (хотя-бы частично) на территории современного Китая в Древности:

 

1. Вьеттхыонг, 12 (мифическая дата) - ? века до н. э.

 

2. Ситькуи, 2.879 (мифическая дата) - 258 г. г. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Ситькуи

 

https://ru.wikipedia...астия_Хонг-банг

 

3. Ванланг, 2.524 (дата - мифическая) - 258 г. г. до н. э. В 258 г. до н. э. государство было переименовано в Аулак:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Ванланг

 

4. Аулак - государство существовало на территориях Ванланга и включало земли севернее этого. Оно просуществовало в 258/257 - 207/179 г. г. до н. э.:

 

https://ru.wikipedia....org/wiki/Аулак

 

https://en.wikipedia...org/wiki/Âu_Lạc

 

5. Миньюэ просуществовала в 334 - 110 г. г. до н. э. В 110 г. до н. э. эта страна была покорена империей Хань:

 

https://ru.wikipedia...org/wiki/Миньюэ

 

6. Нам Юэ (Намвьет), территории Южного Китая напротив острова Хайнань, а также земли Северного Вьетнама. Государство просуществовало с момента распада империи Цинь в 207 г. до н. э., до своего покорения империей Хань в 111 г. до н. э. Оно возникло, когда в результате распада китайской империи Цинь в 207 г. до н. э. китайский правитель Наньхая (ныне Гуаньдун) захватил Аулак, и создал здесь государство Нам Юэ:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Намвьет

 

https://ru.wikipedia...i/Династия_Чьеу

 

7. Страна Нам Кыонг (Тейау ("Западное Оу"), Ау Юэ (Ау Вьет)) лежала на север от Ванланга, 258/257 -  г. г. до н. э. В конце империи Цинь подчинена ею, затем была данницей Наньюэ, и, наконец, была покорена империей Хань:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Аувьеты

 

https://en.wikipedia...rg/wiki/Âu_Việt

 

Может быть - то же самое, что и Дянь:

 

https://ru.wikipedia...ь_(государство)

 

8. Княжество (царство) Юэ (на вьетнамском языке оно называется вьет) появляется на страницах китайских летописей с 5 в. до н. э. С 214 г. до н. э. княжество Юэ покорилось империи Цинь, став его вассалом:

 

https://ru.wikipedia...ki/Юэ_(царство)

 

https://en.wikipedia...iki/Yue_(state)

 

9. Княжество (царство) У (по-вьетнамски - Нго):

 

https://ru.wikipedia...арство,_Чуньцю)

 

10. Линнань - государство существовавшее в 40 - 43 годах н. э.:

 

https://ru.wikipedia...rg/wiki/Линнань

 

Племена и:

 

вплоть до начала эпохи Чжаньго в долине Хуайхэ и прилегающих прибрежных районах жили племена, называвшиеся «и»; по всей вероятности, они являлись прямыми потомками создателей неолитических культур этого региона, Этнически близким к ним было коренное население царств У и Юэ, по языку и культуре резко отличавшееся от жителей Среднекитайской равнины.

 

https://history.wikireading.ru/374289

 

- Княжество Чу:

 

Несмотря на близость к китайской цивилизации, в Период Вёсен и Осеней царство Чу среди прочих китайских государств ещё долго считалось полуварварским государством, чусцев называли «южными варварами Мань». Для таких высказываний были веские основания, поскольку население Чу, хотя и испытало сильнейшее китайское культурное влияние, но все же этнически отличалось от населения северных царств, собственно китайцев-хуася. Население Чу было этнически неоднородным, наряду с китайцами значительный процент составляли мяосцы и чжуанцы. Все эти народности оказывали взаимное влияние, поэтому культура царства Чу представляла собой синтез нескольких культурных компонентов. По некоторым данным, в периоды Чуньцю и Чжаньго язык царства Чу не был вполне понятным населению северных территорий, то есть Чжунго[7]. Письменная традиция Чу в лексическом отношении также заметно отличается от северокитайских вариантов письменности. Хотя иероглифическая основа письменности во всех древнекитайских государствах была одна и та же, чуское письмо представляет собой особый региональный стиль, который не использовался в других китайских государствах[8].

 

https://ru.wikipedia...ki/Чу_(царство)

 

- Аборигены Тайвани - народность гаошань. В незначительном количестве она сохранилась по сей день:

 

https://ru.wikipedia...оригены_Тайваня

 

- Княжество Цинь:

 

Поначалу княжество Цинь находилось далеко на западе вдали от центральных княжеств, и значительную часть населения составляли жуны и ди, поэтому княжество считалось полуварварским... В других древнекитайских царствах отношение к Цинь было подозрительным, потому что население Цинь во многом состояло из китаизированных полуварваров, которых считали потомками степных жунов.

 

https://ru.wikipedia.../Цинь_(царство)

 

Тихвинский, История Китая:

 

TihvinskiCin.GIF

 

- Северные и северо-западные соседи Чжоуского Китая - варварские племена жунов (это протомонгольские и прототангутские племена):

 

TihvinskiZhuny.GIF

 

https://ru.wikipedia...ia.org/wiki/Жун

 

- Княжество Лай на Шаньдунском полуострове, впоследствии аннексированное княжеством Ци (после чего это последнее почти удвоилось по территории) было тоже некитайским по населению. То же самое касается княжества Цзи (тоже лежавшего на Шаньдуньском полуострове). Также, некитайскими было княжество Чжу. Поскольку жители этих регионов (княжества Шандунского полуострова - Тэн, Чжу, пи, Сяочжу, Жэнь, Су, Сюньцзю, Сюаньсоу и Цзи) указываются как племена и (которые жили также в княжествах Юэ и У), то можно предположить, что они тоже (как и жители У и Юэ) были протовьетнамоязычными:

 

TihvinskiShandong.GIF

 

- Княжество Янь не только граничило с варварами (протомонгольскими, протоманьчжурскими и протокорейскими) жившими на север от него, но и с протокорейским государством Чосон. Согласно китайским легендам между Янь и Чосон даже шли войны. Коренное население княжества Янь - тоже не было китайского происхождения:

 

https://books.google...тва янь&f=false

 

Племена ди жили на север от Чжоуского Китая. Это были либо прахунну, либо прамонголы:

 

https://ru.wikipedia...еверные_варвары

 

Карта Китая эпохи Вёсен и Осеней (базовая карта):

 

TihvinskiVesna-Osen.GIF

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 29.06 2020

Что мы достоверно знаем об истории Китая, и откуда мы это знаем

 

A Companion to Chinese History

Edited by
Michael Szonyi

© 2017 John Wiley & Sons, Ltd

WILEY BLACKWELL

 

 

 

(1) Pre‐1250 BCE (pre‐writing). The data for prehistory is provided by specialists, including
paleontologists, evolutionary geneticists, archaeologists, and archaeoastronomers.
(2)1250 to third century BCE. Texts (both transmitted and excavated) and archaeology
constitute the main evidence. Royal records were kept, archives maintained, and
annals written by court scribes. But most of their output has long since been lost.
Therefore, inscriptions (on oracle bone and on bronze) provide the fullest written
sources on the Shang and Western Zhou. Transmitted works, including the Confucian
classics and some 50 other philosophical, ritual, legal, military, and medicinal works, are
extant from the Eastern Zhou. Newly excavated texts on bamboo and wood (the earliest
dating from the late fourth century BCE) in some cases provide variant readings of transmitted
texts and a considerable number of hitherto unknown works (see Section IV of
this chapter).
 
В свете сказанного мне неясно упорство Тихвинского, который настаивает, что мифологический период истории Китая завершился в 881 г. до н. э. Мне непонятно - что за дата. Чем она так важна, и почему следует считать свидетельства Сыма Цяня достоверными именно начиная с неё. Я бьы ещё понял, если бы сказано было о 771 г. до н. э. - в конце концов, это дата конца Западного Чжоу и начала Восточного Чжоу. Хотя-бы... А вот чем важна дата 881 г. до н. э. - непонятно.
Ответить

Фотография andy4675 andy4675 04.07 2020

Предки народов тайско-лайской группы - племена лоюэ и сиуэ (жившие в древности на юг от реки Янцзы). Ныне представители тайской группы в основном живут в Индокитае - их численность в мире насчитывает порядка 140 миллионов человек (в т. ч. тайцы - порядка 90 миллионов человек, лаосцы (народность лао) - порядка 16 миллионов человек и т. п.):

 

https://ru.wikipedia...iki/Тай_(народ)

 

То есть значительная часть территорий современного Китая в Древности была заселена народами, которые вовсе не являлись "китайцами". Китай поглотил эти народности - вьетнамского, тайского, бирманского происхождания. Те же самые процессы "котла, поглощающего народы", наблюдались и в других местах (на Тайвани, в западных территориях "Китая" (земли населённые племенами индо-бирманской, тибетской и тюркской (например уйгуры, казахи) языковыми группами), а также в северных землях Китая (населённых народами монгольского, тюркского и палеоазиатского происхождения, в т. ч. малые народы Сибири)).

 

Достаточно забавно видеть потуги Китая и России осмеять европейский империализм и колониализм, на фоне того, что и сами они - ничто иное как державы империалистические и колониальные. Например, для вящего понимания, вот ареал проживания славянских племён в Средние века (причём это не коренные славянские земли, а уже расширенные в результате славянской колонизации и захватов чужих, неславянских земель):

 

slavic-expansion-from-west-ukraine.jpg

Славянский ареал в 6-8 веках:

 

slavs-7-8-ages.png

 

Славянская прародина в 6 веке:

 

slavic-peoples-600ad.jpg

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 04.07 2020

Китай - плавильный котёл народов. Ни о какой культурной однородностив Китае нельзя было говорить ни тысячу лет назад, ни три тысячи лет назад, ни сегодня. Вот что я понял. А если и можно - то примерно в том смысле и на том же уровне, насколько это правомерно говорить в отношении Евросоюза. То бишь ни на сколько.

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 05.07 2020

Китайская Средняя Азия:

 

https://libgen.lc/it...BACCDF8C4FBE066

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 05.07 2020

Китайские этнические группы в странах Юго-восточной Азии:

 

https://libgen.lc/it...1A4BC5BE51B1891

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 27.07 2020

Никонов-Молотов опять отметился. Грит, китайская письменность древнее Египетской, и что там 5 тыщ лет письменной истории. Ага. Языком молоть - оно не горшки ворочать. Покажи, где доказательсва того, что у китайцев было какое-либо письмо старше 3,7 тысяч лет - не то, чтобы 5 тысяч лет... А не можешь показать - чего чепуху несешь? Невежество - дурной показатель... Очень плохой. Но это типа прохвессора и великие мудрецы, которых щедро оплачивает государство и окологосударственные структуры (фонды). По сути же - недоучки, дорвавшиеся до денег, власти и пр. Беда России, а не её благословение.

 

Чел ляпнул, что Китайская цивилизация древнее Египетской... Оооо... Наверное и в школу он не ходил. Письменная история Египта - действительно 5 тысяч лет, а не в фантазиях Никонова, как с Китайской. И потом. Кроме Египетской цивилизации есть ещё и Месопотамская - она что, тоже не древняя? Никонов ведь уверяет, что Китайская цивилизация древнее всех остальных.

 

Кстати, с Китайской цивилизацией по древности сопоставимы также Греческая (на Крите письменность появилась около 4-3,9 тысяч лет назад), Финикийская (в Библе письменность появилась около 3,9-3,8 тысяч лет назад) и Индийская (Индиская цивилизация - Мохенджо-Даро, Хараппа и пр.). А Сирийская даже древнее (в виде Эблы - так вообще почти 4,5 тысячи лет насчитывает - а Китайская менее 3,7 тысяч лет). Также очень древним является Элам (это в Иране - хотя язык эламцев не иранский).

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 27.07 2020

Даже Википедия знает, что:

 

Первые образцы китайской письменности относятся к последнему периоду правления династии Шан (наиболее древние — к XVII веку до н. э.).

 

https://ru.wikipedia..._письмо#История

 

А вот про древнеегипетскую письменность:

 

Hieroglyphs may have emerged from the preliterate artistic traditions of Egypt. For example, symbols on Gerzean pottery from c. 4000 BC have been argued to resemble hieroglyphic writing.[18]

 

Proto-hieroglyphic symbol systems developed in the second half of the 4th millennium BC, such as the clay labels of a Predynastic ruler called "Scorpion I" (Naqada IIIA period, c. 33rd century BC) recovered at Abydos (modern Umm el-Qa'ab) in 1998 or the Narmer Palette (c. 31st century BC).[2]

 

https://en.wikipedia...roglyphs#Origin

 

То есть зарождение около 6 тысяч лет назад, уже в сравнительно развитой форме - пять с лишним тысяч лет назад.

 

Письменность Индской цивилизации имеет возраст не менее 5,4 тысяч лет:

 

А. Парпола датирует возникновение хараппской письменности переходным периодом 2700—2500 годов до н. э.[3] Учитывая все имеющиеся данные[2], время расцвета хараппской цивилизации и её письменности можно датировать периодом ок. 2400—1800 гг. до н. э.

 

https://ru.wikipedia...сть_долины_Инда

Ответить

Фотография andy4675 andy4675 19.08 2020

http://istorya.ru/fo...?showtopic=9069
 
 
http://istorya.ru/fo...e=4#entry512376

 
Му"дила Степашка, это разные темы. Одна тема посвящена МИФУ, а другая - РЕАЛЬНОЙ древней истории Китая. Если не понимаешь написанное для подобных тебе долбодятлов ясным русским языком - не мути я"йца. Сгинь откуда пришёл.

 

Одно дело МИФИЧЕСКАЯ история Китая (частью которой является мифический период и мифические династии Китая), другое дело - древняя история Китая, другое - история средневекового Китая, и иное - просто история Китая. Всё это - РАЗНЫЕ темы. Если долбодятел не в курсе, то пусть лечит голову со своими "объединениями тем". Не понимает русского языка, пусть отправляется на те форумы, чей язык ему понятен.

Ответить