Перевод В.И. Абаева
Столбцы 1-4
Я - Дарий, царь великий, царь царей, царь в Персии, царь стран, сын Виштаспы, внук Аршамы, Ахеменид.
Говорит Дарий-царь: "Мой отец - Виштаспа, отец Виштаспы Аршама, отец Аршамы - Ариарамна, отец Ариарамны - Чишпиш, отец Чишпиша - Ахемен. Поэтому мы называемся Ахеменидами. Искони мы пользуемся почетом, искони наш род был царственным. Восемь [человек] из моего рода были до меня царями. Я - девятый. Девять нас были последовательно царями. По воле Ахурамазды я - царь. Ахурамазда дал мне царство.
Следующие страны мне достались, по воле Ахурамазды я стал над ними царем: Персия, Элам, Вавилония, Ассирия, Аравия, Египет, [страны у моря], Лидия, Иония, Мидия, Армения, Каппадокия, Парфия, Дрангиана, Арейя, Хорезм, Бактрия, Согдиана, Гайдара, Сака, Саттагидиш, Арахозия, Мака: всего 23 страны.
Эти страны мне достались. По воле Ахурамазды [они] стали мне подвластны, приносили мне дань. Все, что я им приказывал, - ночью ли, днем ли - они исполняли. В этих странах [каждого] человека, который был лучшим, я ублаготворял, [каждого] кто был враждебен, я строго наказывал. По воле Ахурамазды эти страны следовали моим законам. [Все], что я им приказывал, они исполняли. Ахурамазда дал мне это царство. Ахурамазда помог мне, чтобы я овладел этим царством. По воле Ахурамазды этим царством я владею".
Говорит Дарий-царь: "Вот, что мною сделано после того, как я стал царем.
Камбиз, сын Кира, из нашего рода, был здесь царем. У Камбиза был брат, по имени Бардия, от одной матери, одного отца с Камбизом. Камбиз убил Бардию. Когда Камбиз убил Бардию, народ не знал, что Бардия убит. Между тем Камбиз отправился в Египет. Когда Камбиз отправился в Египет, народ возмутился, и было великое зло в стране, и в Персии, и в Мидии, и в других странах.
Потом появился человек, маг1 по имени Гаумата. Он восстал в Пишияуваде, у горы по имени Аракадриш. Это было в 14-й день месяца вияхна [март 522 г.], когда он восстал. Народ он так обманывал: "Я - Бардия, сын Кира, брат Камбиза". Тогда весь народ взбунтовался и перешел от Камбиза к нему, и Персия, и Мидия, и другие страны. Он захватил царство. Это было в 9-й день месяца уармапада [апрель 522 г.], когда он захватил царство. Вслед за тем Камбиз умер своею смертью.
Царство, которое Гаумата-маг отнял у Камбиза, принадлежало исконно нашему роду. И Гаумата-маг отнял у Камбиза и Персию, и другие страны, захватил [их], присвоил себе, стал царем. Не было человека - ни перса, ни мидянина, ни кого-либо из нашего рода - кто мог бы отнять царство у Гауматы-мага. Народ очень его боялся, что он перебьет многих, которые прежде знали Бардию, дабы никто не узнал, что он - не Бардия, сын Кира. Никто не осмеливался сказать что-либо против Гауматы-мага, пока я не прибыл. Затем я помолился Ахурамазде. Ахурамазда мне помог. Это было в 10-й день месяца багаядиш [сентябрь 522 г.], когда я с немногими людьми убил Гаумату-мага и виднейших его приверженцев в крепости, называемой Сикаяуватиш, в индийской местности Нисайя. Царство у него я отнял. По воле Ахурамазды я стал царем. Ахурамазда дал мне царство. Царство, которое было отнято у нашего рода, я вернул, восстановил его в прежнем виде. Святилища, которые Гаумата-маг разрушил, я восстановил. Я вернул народу [его] достояние: скот, домашнюю челядь, фамильные владения, которые Гаумата-маг у него отнял. Я восстановил страну в прежнем виде, и Персию, и Мидию, и другие страны. То, что было отнято, я вернул обратно. По воле Ахурамазды это я совершил. Я добился того, чтобы дом [престол] наш восстановить на прежнее место, чтобы Гаумата-маг не захватил наш престол.
Вот, что я сделал после того, как стал царем".
Говорит Дарий-царь: "Когда я убил Гаумату-мага, то один человек, по имени Ассина, сын Упадармы, восстал в Эламе. Он говорил народу: "Я - царь Элама". Тогда эламиты взбунтовались, перешли к этому Ассине; он стал царем в Эламе.
И один человек, вавилонянин, по имени Надинтабайра [Нидин-ту-Бел], сын Анири, восстал в Вавилоне. Народ он так обманывал: "Я - Навуходоносор, сын Набонида". И тогда народ вавилонский весь перешел к этому Надинтабайре. Вавилон взбунтовался, [и] он захватил власть в Вавилоне.
Тогда я послал [людей] в Элам. Тот Ассина, связанный, был приведен ко мне. Я его умертвил.
После этого я отправился в Вавилон против Надинтабайры, который называл себя Навуходоносором. Войско Надинтабайры занимало [реку] Тигр. Там оно стояло, и река была непроходима вброд (?). Тогда я посадил войско на меха, других на верблюдов и лошадей. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды мы перешли Тигр. Там разбил я наголову войско Надинтабайры. Это было в 24-й день месяца ассиядия [декабрь 522 г.], когда мы дали сражение.
После этого я направился в Вавилон. Не доходя до Вавилона - [там есть] город, называемый Зазана, на Евфрате - туда прибыл с войском тот Надинтабайра, называвший себя Навуходоносором, чтобы дать мне сражение. Затем сражение мы дали. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды я разбил наголову войско Надинтабайры. Враг был загнан в воду. Вода его увлекла. Это было во 2-й день месяца анамака [декабрь 522 г.], когда мы дали сражение. Надинтабайра с немногими всадниками бежал и прибыл в Вавилон. Тогда я направился в Вавилон. По воле Ахурамазды я взял· Вавилон и захватил Надинтабайру. Затем я этого Надинтабайру умертвил в Вавилоне.
Пока я был в Вавилоне, следующие страны от меня отложились: Персия, Элам, Мидия, Ассирия, Египет, Парфия, Маргиана, Саттагидия, Сака.
Один человек, по имени Мартия, сын Чичихриша из города Куганака в Персии, восстал в Эламе. Он говорил народу: "Я - Иманиш, царь Элама". Я был тогда близко от Элама. Эламиты меня побоялись, схватили Мартию, который стал у них главой, и убили его.
Один человек, по имени Фравартиш2, мидянин, восстал в Мидии. Народу он так говорил: "Я - Хшатрита, из рода Увахштры. Тогда индийское войско, которое [находилось] во дворце, отложилось от меня и перешло к Фравартишу. Он стал царем в Мидии.
Персидское и мидийское войско, которое было при мне, было незначительно. Тогда я отправил войско. Перса Видарну, моего подчиненного, я сделал над ними начальником [и] так им сказал: "Идите [и] разбейте то мидийское войско, которое не признает меня". Затем Видарна отправился с войском. Когда он прибыл в Мидию, [то] у города, называемого Маруш, там дал он сражение мидянам ... Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды мое войско разбило наголову мятежное войско. Это было в 27-й день месяца анамака [январь 521 г.], когда произошло сражение. После этого войско мое поджидало меня в местности, называемой Кампада, в Мидии, пока я не прибыл в Мидию.
Армянина, по имени Дадаршиш, моего подчиненного, я послал в Армению [и] так ему сказал: "Иди и разбей мятежное войско, [которое] не признает меня". После этого Дадаршиш отправился. Когда он прибыл в Армению, мятежники собрались [и] двинулись против Дадаршиша, чтобы сразиться [с ним]. У селения Зуза в Армении они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило наголову мятежное войско. Это было в 8-й день месяца туравахара [май 521 г.], когда произошло сражение. Второй раз мятежники собрались [и] двинулись против Дадаршиша, чтобы сразиться [с ним]. У крепости, называемой Тигра, в Армении, там они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило наголову мятежное войско. Это было 18-й день месяца туравахара [май 521 г.], когда произошло сражение.
В третий раз мятежники собрались [и] двинулись против Дадашиша, чтобы сразиться [с ним]. У крепости, называемой Виам в Армении, там они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило наголову мятежное войско. Это был 9-й день месяца тайгарчиш [июнь 521 г.], когда произошло сражение. Затем Дадаршиш поджидал меня в Армении, пока я не прибыл в Мидию.
Перса, по имени Ваумису, моего подчиненного, я послал в Армению [и] так ему сказал: "Иди и мятежное войско, которое не признает меня, разбей". После этого Ваумиса отправился. Когда он достиг Армении, мятежники собрались [и] двинулись против Ваумисы, чтобы сразиться [с ним]. В местности, называемой Изара, в Ассирии, - там они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову. Это было в 15-й день месяца анамака [декабрь 522 г.], когда произошло сражение.
Второй раз мятежники собрались [и] двинулись против Ваумисы, чтобы сразиться [с ним]. В местности, называемой Аутиара, в Армении, там они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову. Это было на исходе месяца туравахара [июнь 521 г.], когда произошло сражение. Затем Ваумиса до тех пор поджидал меня в Армении, пока я не прибыл в Мидию.
Затем я выступил из Вавилона и направился в Мидию. Когда я прибыл в Мидию, то в город, называемый Кундуруш в Мидии, - туда тот Фравартиш, который называл себя царем Мидии, двинулся с войском, чтобы сразиться со мной. Затем мы вступили в бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско Фравартиша я разбил наголову. Это было в 25-й день месяца адукапиш [осень 521 г.], когда мы дали сражение.
Фравартиш с немногими всадниками бежал и направился в местность, называемую Рага, в Мидии. Тогда я послал вслед ему войско. Фравартиш был схвачен и приведен ко мне. Я отрезал ему нос, уши и язык и выколол ему глаза. Его держали в оковах у моих ворот [и] весь народ его видел. Затем в Экбатане я посадил его на кол, и людей, которые были его виднейшими приверженцами, я распял (?) в крепости, в Экбатане.
Один человек, по имени Чиссатахма, сагартиец, восстал против меня. Он так говорил народу: "Я - царь Сагартии, из рода Увахштры". Тогда я послал персидское и мидийское войско; мидийца Тахмаспаду, моего подчиненного, сделал над ним начальником [и] так им сказал: "Идите [и] мятежное войско, которое не признает меня, разбейте". Тахмаспада с войском двинулся и вступил в бой с Чиссатахмой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову, захватило Чиссатахму [и] привело его ко мне.
Затем я отрезал ему нос и уши и выколол ему глаза. Его держали в оковах у моих ворот [и] весь народ его видел. После этого я посадил его на кол в Арбеле.
Вот, что я совершил в Мидии".
Говорит Дарий-царь: "Парфия и Гиркания отложились от меня [и] примкнули к Фравартишу. Мой отец Виштаспа был в Парфии. Народ его покинул [и] взбунтовался. Тогда Виштаспа двинулся с войском, которое [оставалось] ему верным, [и] у города Вишпаузатиш в Парфии дал бой парфянам. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды Виштаспа разбил наголову мятежное войско, было в 22-й день месяца вияхпа [февраль 521 г.], когда произошло сражение.
Затем я послал к Виштаспе персидское войско из [местности] Рага. Когда войско прибыло к Виштаспе, то Виштаспа принял это войско [под свое начальство], двинулся [и] у города Патиграбана в Парфии дал бой мятежникам. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды Виштаспа разбил мятежное войско наголову. Это было в 1-й день месяца гарманада [апрель 521 г.], когда произошло сражение. После этого страна стала моей. Вот, что мною сделано в Парфии".
Говорит Дарий-царь: "Страна, называемая Маргианой, отложилась от меня. Один человек, по имени Фрада, маргиаш, был провозглашен ими правителем. Тогда я послал к персу Дадаршишу, моему подчиненному, сатрапу в Бактрии, [и] так ему сказал: "Иди [и] разбей войско, которое не признает меня". Дадаршиш войском двинулся [и] дал бой маргианам. Ахурамазда мне помог! По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову. Это было в 23-й день месяца ассиядия [декабрь 521 г.], произошло сражение.
После этого страна стала моей.
Вот, что мною сделано в Бактрии".
Говорит Дарий-царь: "Один человек, по имени Вахиаздата, находившийся в городе Тарава в местности Иаутия, в Персии, вторым восстал в Персии. Народу он так говорил: "Я - Бардия, сын Кира". Тогда персидское войско, которое было на месте (?) изменило, стало мятежным, перешло к Вахиаздате. Он стал царем в Персии.
Затем я послал персидское и индийское войско, которое было при мне. Перса Артавардию, моего подчиненного, я сделал над ним начальником. Остальное персидское войско пошло со мной в Мидию, Артавардия с войском отправился в Персию. Когда он прибыл в Персию, к городу Раха в Персии, - туда двинулся с войском Вахиаздата, называвший себя Бардией, чтобы сразиться с Артавардией.
Затем они вступили в бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило войско Вахиаздаты наголову. Это было в 12-й день месяца туравахара [май 521 г.], когда произошло сражение.
Вахиаздата с немногими всадниками бежал и прибыл в Пишияваду. Оттуда он взял войско [и] снова двинулся против Артавардии, чтобы сразиться [с ним]. У горы, называемой Парга, они вступили в бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило войско Вахиаздаты наголову. Это было в 5-й день месяца гармапада [июнь 521 г], когда произошло сражение. Вахиаздату он захватил и захватил также людей, которые были его виднейшими приверженцами. Затем я Вахиаздату и людей, которые были его виднейшими приверженцами, посадил на кол в городе, называемом Увадайчайя, в Персии.
Вот, что мною совершено в Персии".
Говорит Дарий-царь: "Тот Вахиаздата, который называл себя Бардией, послал войско в Арахозию, против сатрапа Арахозии, моего подчиненного, перса Виваны, и одного человека сделал над ним [войском] начальником; так им сказал: "Идите, разбейте Вивану и то войско, которое признает [своим] царем Дария". Затем войско, посланное Вахиаздатой, двинулось против Виваны, чтобы сразиться [с ним]. Крепость, называемая Капишаканиш, - там дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову. Это было в 13-й день месяца анамака [январь 520 г.], когда произошло сражение.
Снова мятежники собрались (и) двинулись против Виваны, чтобы сразиться [с ним]. Местность, называемая Гандутава, - там они дали бой. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды войско мое разбило мятежное войско наголову. Это было в 7-й день месяца вияхна [март 520 г.], когда произошло сражение.
После этого человек, который был начальником того войска, которое Вахиаздата послал против Виваны, бежал с немногими всадниками и прибыл в крепость, называемую Аршада, в Арахозии. Тогда Вивана с войском двинулся по его следам, захватил его и его виднейших приверженцев [и] умертвил [их]. После этого страна стала моей.
Вот, что мною сделано в Арахозии".
Говорит Дарий-царь: "Пока я был в Персии и Мидии, вавилоняне второй раз отложились от меня. Один человек, по имени Арха, армянин, сын Халдита, восстал в Вавилоне, в местности, называемой Дубала.
Народ он так обманывал: "Я - Навуходоносор, сын Набонида". Тогда вавилонское войско отложилось от меня [и] перешло к тому Архе. Он захватил Вавилон. Он стал царем в Вавилоне.
После этого я послал войско в Вавилон. Перса Виндафарну, моего подчиненного, сделал над ним начальником. Так им сказал: "Идите и разбейте вавилонское войско, которое не признает меня". Виндафарна с войском двинулся в Вавилон. Ахурамазда мне помог. По воле Ахурамазды Виндафарна разбил вавилонян и захватил [их в плен]. Это было в 22-й день месяца варказана [ноябрь 521 г.], когда он захватил того Арху, который называл себя Навуходоносором, и людей, которые были его виднейшими приверженцами. Затем я распорядился, [чтобы] этот Арха и его виднейшие приверженцы были в Вавилоне посажены на кол.
Вот, что мною совершено в Вавилоне".
Говорит Дарий-царь: "Вот, что я совершил по воле Ахурамазды в течение одного года. После того, как я стал царем, я дал 19 сражений. По воле Ахурамазды я разбил [противников] и захватил в плен 9 царей:
Один был Гаумата-маг; он обманывал, говоря так: "Я - Бардия, сын Кира". Он взбунтовал Персию.
Один - Ассина, эламит; он обманывал, говоря так: "Я - царь". Он взбунтовал Элам.
Один - Надинтабайра, вавилонянин; он обманывал, говоря так: "Я - Навуходоносор, сын Набонида". Он взбунтовал Вавилон.
Один - Мартия, перс; он обманывал, говоря так: "Я - Иманг, царь Элама". Он взбунтовал Элам.
Один - Фравартиш, мидянин; он обманывал, говоря так: "Я - Хшатрита, из рода Увахштры". Он взбунтовал Мидию.
Один - Чиссатахма, сагартиец; он обманывал, говоря так: "Я царь Сагартии, из рода Увахштры". Он взбунтовал Сагартию.
Один - Фрада, маргианин; он обманывал, говоря так: "Я - царь Маргианы". Он взбунтовал Маргиану.
Один - Вахиаздата, перс; он обманывал, говоря так: "Я - Бардия, сын Кира". Он взбунтовал Персию.
Один - Арха, армянин; он обманывал, говоря так: "Я - Навуходоносор, сын Набонида". Он взбунтовал Вавилон.
Этих 9 царей я захватил в тех битвах.
Эти страны, которые стали мятежными, - ложь сделала их мятежными, потому что они [самозванцы] обманывали народ - Ахурамазда их предал в мои руки. Как мне было угодно, так я с ним поступил".
Говорит Дарий-царь: "О ты, который будешь со временем царем, крепко оберегай себя от лжи. Человека, который будет лжецом, строго наказывай, если хочешь, чтоб страна твоя была невредимой".
Говорит Дарий-царь: "Вот, что я совершил по воле Ахурамазды, совершил в течение одного года. Ты, который со временем прочтешь эту надпись, верь тому, что мною сделано, не считай [это] ложью.
Клянусь Ахурамаздой, что все это - правда, а не ложь, что мною сделано в течение одного года.
По воле Ахурамазды мною совершено еще многое другое, не написанное на этой надписи. Не написанное потому, чтобы тому, кто со временем будет читать эту надпись, не показалось, что слишком много мною сделано, [настолько], что он не поверит, сочтет за ложь.
Те, кто прежде были царями, ими не сделано столько, сколько мною сделано по воле Ахурамазды в течение одного только года.
Верь тому, что мною сделано, народу скажи, не скрывай. Если ты этот манифест не скроешь, [а] сообщишь народу, Ахурамазда да будет тебе другом, да умножится твой род, [и] да будешь долголетен.
Если этот манифест ты скроешь [и] не сообщишь народу, - да поразит тебя Ахурамазда, и да прекратится твой род".
Говорит Дарий-царь: "Вот, что я совершил в течение одного года; совершил по воле Ахурамазды, Ахурамазда мне помог и другие боги, которые есть. Потому мне помог Ахурамазда и другие боги, какие есть, что я не был злодеем, не был лжецом, не был обманщиком, ни я, ни мой род. Я следовал справедливости. Ни слабому, ни сильному я не делал зла. Человека, который старался для моего дома, я благодетельствовал, того, кто вредил, я строго наказывал".
Говорит Дарий-царь: "Ты, кто будешь со временем царем, для человека, который является лжецом, обманщиком, не будь другом, строго его наказывай".
Говорит Дарий-царь: "Ты, кто со временем увидишь эту надпись, которую я написал, или эти изображения, не разрушай их, но оберегай, пока можешь.
Если ты увидишь эту надпись и эти изображения [и] не разрушишь их, но по мере сил будешь оберегать, то Ахурамазда да будет тебе другом, и да умножится твой род, и да будешь долголетен, и что ты делаешь - Ахурамазда да возвеличит.
Если [же] ты увидишь эту надпись и эти изображения [и] разрушишь их и по мере сил не будешь оберегать, то Ахурамазда да поразит тебя, да уничтожит твой род, и то, что ты делаешь, да ниспровергнет".
Говорит Дарий-царь: "Вот те мужи, которые были при мне, когда я убил Гаумату-мага, который называл себя Бардией, тогда эти мужи действовали со мною [в качестве] моих приверженцев: Виндафарна, сын Вайаспары, перс; Утана, сын Тухры, перс; Гаубарува, сын Мардунии, перс; Видарна, сын Багабигны, перс; Бага-бухша, сын Дадухии, перс; Ардуманиш, сын Вахауки, перс3.
Ты, кто будешь со временем царем, оберегай потомство этих мужей".
Говорит Дарий-царь: "По воле Ахурамазды вот надпись, которую я сделал. Сверх того она была [исполнена] по-арийски (?) и на пергамене, и на коже... Кроме того, я сделал [написал] мою родословную. И [все это] было написано и зачитано передо мной. После этого я разослал эти надписи повсюду. Народ повсюду был доволен4.
Столбец 55
Вот, что я совершил в тот третий (?) год после того, как я стал царем. Страна Элам взбунтовалась. Одного человека, по имени Атамайта, они сделали правителем. После этого я послал войско в Элам. Перса Гаубаруву, моего подчиненного, сделал над ним начальником. После этого Гаубарува с войском отправился в Элам (и) дал бой эламитам. Он разбил и разгромил эламитов и схватил их правителя и привел его ко мне, и я его умертвил. После этого страна стала моей".
Говорит Дарий-царь: "Те эламиты были неверные и не чтили Ахурамазду. Я (же) чтил Ахурамазду. По воле Ахурамазды я поступил с ними, как хотел".
Говорит Дарий-царь: "Кто будет чтить Ахурамазду, пока он в силах, тот будет блажен при жизни и по смерти".
Говорит Дарий-царь: "После этого я отправился с войском в страну Сака, против саков, которые носят островерхие шапки6. После этого, когда я подошел к реке7, я переправился на плотах. После этого я разбил саков наголову... Предводителя их, по имени Скунха, схватили и привели ко мне. Тогда я сделал другого над ними главой, как было мое желание. После этого страна стала моей".
Говорит Дарий-царь: "Те саки были неверными и не чтили Ахурамазду. Я [же] чтил Ахурамазду. По воле Ахурамазды я поступил с ними, как хотел".
Перевод с древнеперсидского текста сделан по изданию: Kent R. Old Persian. New Haven, 1950.
Примечания:
1. Маги - жрецы и члены жреческой касты в древнем Иране, играли большую роль в его социальной и политической жизни; другое значение слова "маг" - астролог, чародей, волшебник и т. п. - получило распространение в эллинистический период и к основным функциям самого иранского жречества прямого отношения не имеет.
2. Фравартиш - Фраорт у античных авторов.
3. Об этих знатных персах, участвовавших в заговоре вместе с Дарием, известно и по данным античных авторов, описывавших те же события. Наиболее точный список имен дает Геродот, хотя и он не знает Ардуманиша, называя вместо него Аспатина. Ошибка вызвана тем, что последний также занимал высокое положение при Дарии (и изображен на одном из его рельефов с надписью, дающей персидскую форму имени Аспатина: Аспачана) Остальные носят у Геродота имена: Интафрен (Виндафарна), Отана (Утана) Гобрий (Гауб[а]рува), Гидарн (Видарна), Мегабиз (Багабухша).
4. Текст этого абзаца сохранился плохо и в отдельных местах по-разному восстанавливается и понимается исследователями. Некоторые из них полагают, что тут идет речь о введении древнеперсидской письменности (клинописи); другие считают, что она существовала уже до Дария I, а в данном тексте говорится, в частности, об изложении содержания надписи также по-арамейски, алфавитным письмом на коже и иных материалах.
5. Пятый столбец надписи повествует о событиях более поздних, чем описанные в столбцах 1-4, и добавлен несколько лет спустя.
6. Имеются в виду саки Тиграхауда.
7. Считают, что это река (или вообще некое водное пространство) Амударья, или Узбой, либо (что предпочтительнее) Сырдарья.
Ход событий в изложении Геродота
Приблизительно семьдесят лет спустя после мятежа Геродот записал известие об этом перевороте в том виде, в каком оно ходило тогда по Азии, а может быть, и согласно передаче Зопира, правнука Мегабиза, участника события — одного из семи вельмож, сподвижников Дария. Этот Зопир, перебежав к грекам и поселившись в Афинах, делился с Геродотом сведениями из преданий своего рода, принадлежавших к числу наиболее знатных и близких ко двору, а потому мог сообщить и многие подробности, известные при дворе. Вполне возможно, что имя брата самозванца и его вдохновителя Πατιζεινης (Патизиф), сообщаемое Геродотом, является косвенным доказательством того, что историк получал сведения от Зопира. Это не имя, а титул первого министра («патикшаятия», регент, отсюда турецкое падишах). Геродот принял титул за собственное имя.
Геродот, также как и Бехистунская надпись, называет самозванцем мага, одного из двух братьев, оставленных Камбисом для управления дворцом в и бывших в числе весьма немногих, знавших об убиении Бардии. Самозванец также называется Бардией (у Геродота — Смердис) и был похож на него лицом; брат его Патизиф был главным виновником бунта; он посадил Смердиса на престол и разослал повсюду глашатаев, особенно к войскам, с приказом присягать самозванцу. Слухи дошли до Камбиса, который двинулся из Египта назад в Персию, чтобы подавить мятеж, но по пути умер. Смердис же полностью овладел положением и закрепился на престоле. Чтобы удержать покорённые народы от восстаний он отменил на 3 года налоги и воинские повинности. Внутренняя политика Смердиса была направлена на уничтожение привилегий персидской родовой знати и её господствующего положения в экономике и обществе. Благодаря этому Смердис пользовался большой популярностью и поддержкой широких народных масс, как в самой Персии, так и в других подвластных персам странах.
Однако Смердис никогда не выходил из дворца и не показывался перед народом. Это вызвало сомнения у одного знатного перса Отана, дочь которого раньше была женой Камбиса, а после смерти последнего, как и прочие гаремные женщины, перешла в собственность Смердиса. Он попросил дочь выяснить, является ли царь настоящим. Он выяснил, что у мага Смердиса должны быть отрезаны уши как наказание за преступление. Его дочь, когда наступила её очередь проводить ночь с царём, тайно ощупала его и обнаружила, что у царя нет ушей. Персы таким образом узнали, что Смердис — не сын Кира, а другой человек. Дарием, Утаной (Отаном), Виндафарной (Интаферном), Гаубарувой, Видарной, Багабухшей и Ардуманишем — представителями семи знатнейших родов персидской аристократии был организован заговор. Смердис и его брат были убиты.
После переворота последовало массовое истребление магов. Руководитель заговора Дарий стал царём.
[править] Мог ли Гаумата быть настоящим Бардией?
Кроме Бехистунской надписи и Геродота о перевороте Гауматы рассказывают ещё в разных вариациях Эсхил, Ктесий и Помпей Трог (в передаче Юстина). За исключением Эсхила, современника самого Дария, все античные авторы вслед за Бехистунской надписью называют Гаумату магом. У Юстина история Лжебардии передаётся согласно Геродоту, но, кроме того, из какого-то хорошего источника сообщается имя самозванца в форме Коматис, близкой к персидской Гаумата.
Некоторые историки склонны видеть, что версия о Гаумате ложная и что к власти правда пришёл Бардия, которого Камбис никогда не убивал. В пользу этой теории может служить то, что Геродот не говорит ни слова об родстве Дария с Ахеменидской династией — Дарий только наместник Персиды и получил престол только благодаря хитрости своего конюха, заставившего коня Дария заржать прежде коней других участников заговора. (Заговорщики договорились, что чей конь первым заржёт на рассвете тот и станет царём над другими). К тому же персидская народная традиция отрицала правдивость утверждений Дария, что до него на троне сидел Лжебардия. Массы персидского народа, как, впрочем, и народы других стран Ахеменидской державы, были убеждены, что над ними царствовал сын Кира Бардия, которого Дарий для своих целей назвал магом Гауматой. Это подтверждает и всеобщее восстание народов всей Ахеменидской державы с которым Дарий столкнулся при восшествии на престол.
Создаётся впечатление, что Дарий был узурпатором, который для укрепления себя на престоле придумал и историю свержения самозванца, и свою генеалогию, возводящую его к предкам Кира и Камбиса. Но с этим нельзя согласиться. Бехистунская надпись — первый важный официальный персидский текст — как бы нарочно составлен на трёх языках для всеобщего ознакомления, на самой людной дороге царства, между двумя столицами Вавилоном и Экбатаной, где он был помещён на высоте, доступной для чтения; кроме того, на папирусе он был разослан по всему государству на арамейском языке; это произошло через какой-нибудь десяток лет после рассказываемого события, когда все ещё как современники и очевидцы помнили его. Едва ли узурпатор мог так бравировать сознательной ложью. Кроме того в свите Дария мы видим таких заслуженных сподвижников Кира, как Гобрий; его главной женой, имевшей на него огромное влияние, была дочь Кира — Атосса, сначала бывшая за своим братом Камбисом, потом доставшаяся Гаумате, а после свержения последнего отошедшая Дарию. Так что особых оснований сомневаться в принадлежности Дария к Ахеменидам, ровно как и в других показаниях Бехистунской надписи нет.
Правление Гауматы продолжалось менее семи месяцев.
Меню сайта
Поиск
Рассылка
Реклама
Библиотека
Клавиатура
Похожие материалы
Реклама
Последнее
Реклама
|
Сообщений в теме: 6
#1Отправлено 25.08.2011 - 18:32 PM #2Отправлено 25.08.2011 - 18:39 PM
Впрочем неясно, почему Камбизу пришлось скрывать убийство брата, ведь брат абсолютистского владыки был в любой стране мира таким же подданым как и последний солдат.
Как было в действительности мы скорее всего никогда не узнаем ... Сообщение отредактировал Бероэс: 25.08.2011 - 18:39 PM #3Отправлено 22.11.2015 - 13:59 PM Переворот в Иране Пока Камбиз в течение трех лет безвыездно находился в Египте, на его родине начались волнения. В марте 522 г., будучи в Мемфисе, он получил известие о том, что его младший брат Бардия поднял восстание в Персии и стал царем. Камбиз направился в Персию, но умер в пути при загадочных обстоятельствах, не успев вернуть себе власть [см. литературу: 397а, с. 8 и сл.]. Вскоре Дарий убил Бардию (или, по официальной версии, мага Гаумату, который выдавал себя за давно умерщвленного Бардию) и захватил престол. Такова канва исторических событий 522–521 гг., которые в течение нескольких столетий занимали воображение античных авторов. Кроме официальной версии, изложенной в Бехистунской надписи, о перевороте в Персии рассказывают также Эсхил, Геродот, Ктесий, Ксенофонт, Платон, Помпей Трог, Плутарх, Страбон и Полиэн47. Вопрос, убил ли Дарий действительно самозванца или же сына Кира, долго оставался животрепещущим. Об этих событиях пишут еще Порфирий из Тира в III в. до н. э., Аммиан Марцеллин в IV в. н. э. и поздние античные авторы Агафий, Иоанн Антиохийский и Орозий48. Источники сильно расходятся между собой относительно места, времени, способа и обстоятельств убийства Бардии, младшего сына Кира. Согласно Бехистунской надписи (I, 26 и сл.), Бардия был убит Камбизом еще до похода в Египет: «Говорит Дарий царь... Сын Кира Камбиз, из нашего рода, был здесь царем. У этого Камбиза был брат Бардия, от той же матери, того же отца с Камбизом. Затем Камбиз убил этого Бардию. Когда Камбиз убил Бардию, народ не знал, что Бардия убит. Затем Камбиз отправился в Египет». По Геродоту же (III, 61–79), Смердис (так он называет Бардию)49 находился вместе с войском в Египте. Оттуда Камбиз послал Смердиса обратно в Персию из зависти, так как лишь Смердис смог натянуть лук в два пальца шириной, присланный эфиопским царем. Позднее Смердис был убит персом Прексаспом по приказанию Камбиза, опасавшегося, что тот может замыслить заговор. Геродот приводит две версии этого убийства. Согласно первой версии, он был убит близ Суз во время охоты. По второй же, Смердис был утоплен в Эритрейском море. Причиной убийства, по Геродоту (III, 130), послужил сон, который приснился Камбизу и предвещал, что Смердис станет царем. Это убийство было известно кроме Камбиза и Прексаспа только магу Патизейту50, оставленному Камбизом для присмотра за своим дворцом. Патизейт убедил своего брата по имени Смердис объявить себя сыном Кира. Хотя сообщения Ктесия носят легендарный характер и очень часто недостоверны, ими все же нельзя пренебрегать при оценке событий, предшествовавших воцарению Дария. Из труда Ктесия (Pers. 29, 8–14) мы узнаем, что именно рассказывали при персидском дворе о таинственном исчезновении сына Кира и о захвате трона Дарием. В некоторых случаях Ктесий более осведомлен в официальной персидской традиции, чем Геродот и другие авторы. Так, например, Ктесий – единственный греческий автор, которому была известна официальная дата убийства сына Кира Бардии. Все остальные античные историки, следуя за Геродотом, датируют это убийство временем египетского похода Камбиза или после него. Ктесий является также единственным греческим историком, который, как и Бехистунская надпись, называет только одного мага-узурпатора, в то время как у остальных античных авторов личность этого мага раздваивается. Поэтому трудно согласиться с мнением, берущим свое начало от И. Маркварта, что Ктесий создал рассказ об убийстве Бардии по образцу событий при Артаксерксе II, когда против последнего восстал Кир Младший [276, с. 619–620]. Маркварт полагал, что Таниоксарк51 (так у Ктесия назван Бардия) является копией Кира Младшего. На самом же деле общего между ними очень мало. Таниоксарк, согласно Ктесию, был наместником (досл. «владыкой») бактрийцев, хорамниев (т. е. хорезмийцев), парфян и карманиев. За какой-то проступок он избил мага Сфендадата52. Последний явился к Камбизу и оклеветал его брата Таниоксарка. По приказанию Камбиза Таниоксарк был убит – его напоили бычьей кровью, и Сфендадат, который был очень похож на покойного, стал царем53. Здесь трудно проследить аналогию с мятежом Кира Младшего, и поэтому нет достаточных оснований полагать, что Ктесий перенес картину событий конца V в. на более ранний период, наполнив ее рассказами о дворцовой жизни в Сузах своего времени. Ктесий рассказывает то, что слышал при персидском дворе. Правда, он очень часто искажает факты, но причиной этого нередко является ненадежность исторической традиции у персов о событиях столетней давности. Ктесий пишет, что перед смертью Кир назначил Таниоксарка наместником нескольких восточных провинций, в том числе Бактрии и Парфии. Известно, что сатрапами Бактрии назначались Ахемениды или их ближайшие родственники. При Камбизе, согласно Ктесию, Таниоксарк был заменен магом Сфендадатом. Некоторые исследователи склонны считать это сообщение Ктесия достоверным [331, с. 28; 202, с. 117; 256, с. 213; 239, с. 38]. Но, судя по Бехистунской надписи, уже к моменту захвата Дарием царской власти сатрапом Бактрии был Дадаршиш, а в Парфии и Гиркании роль наместника выполнил отец Дария Виштаспа. Поэтому не исключено, что прав был Ксенофонт (Cyrop. VIII, 7, 11), считавший Танаоксара (так назван Бардия у этого автора)54 сатрапом Мидии, Армении и племени кадусиев [ср. 56, с. 27 и сл.; 294, т. IV, с. 64; 312, с. 92]. Правда, можно было бы предполагать, что Виштаспа и Дадаршиш были назначены сатрапами позднее, при Гаумате или Дарий55. Однако следует иметь в виду, что Дадаршиш сразу после захвата власти Дарием перешел на сторону последнего, и поэтому вряд ли он был ставленником Гауматы. Кроме того, в начале своего царствования Дарий не имел реальной власти в таких отдаленных странах, как Парфия, Гиркания и Бактрия, и поэтому не мог смещать там сатрапов. Версия Помпея Трога отлична от версий и Геродота и Ктесия. Прежде всего у Трога маг-самозванец назван Гомет, что является вполне закономерной латинской передачей иранского имени Гаумата, поскольку древнеперсидский дифтонг au стал произноситься как ō. Это свидетельствует о том, что Трог воспроизводит достоверную устную историческую традицию персов, которая осталась неизвестной Геродоту. Однако эта традиция была скудна, так как за подробностями Трог обращается к Геродоту. У Трога, как и у Геродота, выступают два мага, хотя и под разными именами. Гомет делает царем своего брата Оропаста56. Таким образом, Патизейту Геродота соответствует Гомет Трога, а Смердису – Оропаст. Но в отличие от Геродота у Трога нет Прексаспа, и Гомет сам выполняет его роль, убив Бардию (который у него назван Мергидом). По Трогу, убийство Мергида произошло после смерти Камбиза (Just. IX, 1–10). Еще в первой половине прошлого века делались попытки связать сообщения Геродота о царствовании Лже-Смердиса с некоторыми данными Авесты. Такие попытки нередко встречаются и в современной литературе. Ряд ученых, ссылаясь на Ясну 53, полагают, что события, связанные с правлением Гауматы, нашли прямое отражение в Авесте [228, с. 188; 199, с. 79 и сл.; 200, с. 44–47; 266, с. 272 и сл.; 208, с. 141 и сл.; 209, с. 43]. В этой Ясне говорится о том, что Ахурамазда должен принести смерть и кровавое воздаяние приверженцам зла. И далее о ком-то без всякой связи сказано, что, он должен пройти через все мучения и вскоре после этого станет великим. Отсюда, по мнению некоторых исследователей, вытекают следующие выводы: Виштаспа не решился свергнуть Гаумату, а Дарий последовал совету Заратуштры и осуществил, таким образом, пророчество последнего – стал царем. Но это мнение покоится лишь на убеждении, что Дарий был последователем Заратуштры и спасал созданную пророком религию от преследований Гауматы, однако в пользу такого предположения невозможно привести какие-либо данные источников57. Теперь попытаемся установить, в какой связи находился Гаумата с Бардией, сыном Кира. Выше мы видели, что сведения об убийстве Бардии противоречивы. По Геродоту, он участвовал в египетском походе Камбиза и затем был послан в Персию и убит. В Бехистунской надписи говорится, что Бардия был убит еще до начала египетского похода, причем это оставалось неизвестным народу. Ктесий также пишет, что убийство произошло до завоевания Камбизом Египта. В остальном мнения современных ученых почти единодушны: Гаумата стал царем под именем Бардии, сына Кира, чтобы восстановить мидийскую гегемонию. Об этом узнали влиятельные персы во главе с Дарием и, убив мнимого сына Кира, восстановили господство персов над мидийцами. Однако анализ источников заставляет усомниться в справедливости такого мнения. Геродот (III, 61) называет сына Кира Смердисом. Маг, захвативший власть под видом сына Кира, носил то же самое имя Смердис, и они были очень похожи друг на друга58. С этим согласен и Ктесий: «Этот маг в высшей степени похож на Таниоксарка... Он все делает, как Таниоксарк». Маг, по Ктесию, был настолько похож на сына Кира, что даже ближайшие к ним лица не могли отличить их друг от друга. Когда Таниоксарк был убит, Камбиз вызвал к себе его евнухов и показал им мага Сфендадата, одетого в платье убитого царевича. При этом Камбиз спросил евнухов: Таниоксарк ли этот человек? Те, удивившись, ответили: кто же другой, если не он? Это сообщение Ктесия, очевидно, восходит к персидской традиции. Здесь Ктесий подтверждает Геродота, которого он постоянно и с большой придирчивостью стремится исправлять. Очевидно, Геродоту и Ктесию была известна персидская традиция, сближавшая Бардию с тем лицом, которого Дарий называет Гауматой. Трог также говорит о сходстве мага с сыном Кира. Отсюда многие современные исследователи приходят к выводу, что маг был действительно очень похож на Бардию и это помогло ему стать царем под видом последнего [см., например, 244, с. 45; 241, с. 50; 377, т. I, с. 158; 111a, с. 78 и сл.]. Но такое объяснение событий представляется нам упрощенным. Историки не без оснований отдают предпочтение сообщению Бехистунской надписи о времени убийства Бардии, а не рассказу Геродота. Очевидно, такой выбор несомненен, так как современнику этих событий Дарию не было бы смысла относить убийство Бардии к более раннему времени, если оно произошло после египетского похода. Египет был завоеван не позднее июня 525 г., а об убийстве Бардии, согласно Бехистунской надписи (I, 48–61) и Геродоту (III, 68), стало известно только в сентябре 522 г. Но так как после убийства Бардии до завоевания далекого Египта должно было пройти, очевидно, немало времени, убийство это, согласно Бехистунской надписи, следует датировать не позднее 526 г. В таком случае со времени убийства Бардии до того момента, когда об этом стало известно, прошло пять лет. С этим поразительно совпадает и сообщение Ктесия, который пишет, что только через пять лет обман был раскрыт, и Амитида, мать Таниоксарка, узнала от одного евнуха об истинном положении вещей59. Очевидно, эти сведения Ктесия восходят к официальной персидской традиции. Указанная датировка устранения Бардии ни у кого не вызывает сомнений и принимается всеми исследователями. Но они не задумываются над вопросом: как в течение пяти лет убийство Бардии, видного сатрапа ряда важных стран, сына Кира, могло оставаться неизвестным? Как сестры, мать, дочь Бардии, другие его родственники, друзья и слуги могли не знать об этом так долго и узнали только через пять лет, притом из уст Дария, когда он, убив своего предшественника на престоле, стал царем? Как могло убийство Бардии так долго оставаться тайной, известной только двум магам?60 Некоторые исследователи, опираясь на Ксенофонта (Cyrop. VIII, 8, 2; см. также: Plat., Leg. III, 695b), склонны считать, что Бардия был убит еще в 530 г.61 [330, т. I, с. 177; 157, с. 113]. В таком случае получается, что в течение восьми лет убийство Бардии оставалось секретом. Кто же управлял его сатрапиями? Ктесий пишет, что Камбиз поставил мага Сфендадата сатрапом, выдав его за своего брата, и этот подставной маг пять лет выполнял роль младшего сына Кира, а потом стал и царем, продолжая называться его именем. Некоторые исследователи считают это сообщение Ктесия вполне правдоподобным [256, с. 217 и 340]. Например, Э. Херцфельд полагает, что Гаумата стал сатрапом вместо Бардии еще в 529 г. и, следовательно, прошло семь лет, прежде чем он был разоблачен как подставное лицо [203, с. 47]. Как видно из труда Геродота (III, 68), сестра Камбиза и Бардии Атосса и жены Камбиза с самого начала переворота Смердиса находились в его гареме и, следовательно, имели полную возможность убедиться в обмане. Однако этого не случилось. Источник Геродота стремится преодолеть эту трудность, утверждая, что в гареме Смердиса женщины были изолированы. Но из труда Геродота же (III, 68–69) видно, что эта изоляция, по-видимому, была мнимой, поскольку дочь Отаны Файдима, находившаяся в гареме Смердиса, многократно общалась с внешним миром. Не было также изоляции дворца Смердиса, так как в нужный момент семь знатных персов беспрепятственно прошли в этот дворец, не встретив никакого сопротивления со стороны дворцовой стражи. Последняя даже не спросила заговорщиков, зачем они идут во дворец. Прексасп, который официально считался убийцей Смердиса, решительно и многократно отрицал это убийство. Правда, Геродот пишет, что Прексасп боялся наказания за убийство Смердиса. Согласно рассказу Геродота, маги решили расположить к себе Прексаспа и уговорили его подняться на башню и оттуда объявить персам, что над ними царствует сын Кира. Прексасп, по словам Геродота (III, 75), согласился на это, но разоблачил обман и бросился с башни на землю. Однако в действительности, как справедливо заметил еще М. Дункер, ничего подобного не могло быть [150, т. II, с. 813]. Ведь сам Геродот пишет, что после смерти Камбиза об убийстве Смердиса было известно одному только Прексаспу, который категорически отрицал его62. Поэтому у тех, кого Геродот называет магами, совершенно не было причин побуждать Прексаспа к публичному заявлению перед персами, которые и не сомневались, как это видно из Бехистунской надписи (I, 35–43), Геродота (III, 66–67), Ктесия и других источников, в том, что над ними царствует сын Кира. Скорее всего Прексасп был устранен сторонниками Дария, поскольку он отрицал, что Бардия убит. Бехистунская надпись не помогает в выяснении всех этих загадочных моментов, которые мы встречаем у Геродота и Ктесия. Дарий в этой надписи дает подробные сведения о многих своих противниках, с которыми ему пришлось бороться сразу после того, как он стал царем. Надпись Дария указывает, кем был по происхождению и где восстал тот или иной «самозванец», как звали его отца и т. д. Но самый опасный враг Дария постоянно называется в ней лишь «маг Гаумата». Такое пренебрежение к данным, свидетельствующим о «лжи» Гауматы, вряд ли случайно. Теперь обратимся к сведениям, содержащимся в пьесе Эсхила «Персы» (774–777). Эсхил устами тени Дария, перечисляя мидийских и персидских царей, пишет: «Правил пятым Мард, позор отечеству и древнему трону, но доблестный Артафрен коварно убил его в покоях вместе с друзьями, на кого это дело пало». Отсюда видно, что Эсхил не считал Марда узурпатором и самозванцем [ср. 312, с. 92 и cл.]. Отрицательная характеристика Марда здесь уместна, поскольку она исходит от его врага Дария. Все указанные обстоятельства заставляют усомниться в правдивости утверждения Дария, что он убил Лже-Бардию. Хотя вряд ли мы когда-нибудь узнаем точно, кто в действительности был предшественником Дария на персидском троне, можно высказать предположение, что Бардия, Мард, Смердис, Таниоксарк и личность, которую Дарий называет «магом Гауматой», – одно и то же лицо, а именно младший сын Кира. Такое мнение было высказано еще А. Т. Олмстедом и некоторыми другими исследователями [312, с. 92 и cл.; 341, с. 107–109; 418, с. 38 и cл.; 305, с. 75; 122, с. 91 и cл.; ср. также 173; 136а, с. 52; 102а, с. 240 и cл.; 345а, с. 84–93]. В Бехистунской надписи все, восставшие против Дария, названы «лжецами». Вместе с тем автор ее многократно говорит о собственной приверженности правде. Однако ради достижения своих целей Дарий готов был идти на что угодно. Геродот, которого, кстати, нельзя упрекнуть во враждебности к Дарию, отмечает его готовность лгать, когда это было ему выгодно. Отец истории (III, 72) вкладывает в уста Дария следующие слова: «Там, где нужно, следует лгать. Ведь мы домогаемся одной и той же цели, (и) те, кто лжет, и те, кто пользуется правдой». Эти слова, по Геродоту, были сказаны Дарием на совещании семи персов-заговорщиков непосредственно перед тем, как ими было совершено нападение на Смердиса. В Бехистунской надписи тенденциозность в освещении событий, связанных с воцарением Дария, очевидна. Автору ее приходилось прибегать к сознательному искажению фактов. Естественно, в надписи ничего не говорится о поражениях Дария в борьбе против восставших народов Персидской державы. По словам Дария, он везде и повсюду побеждал. Автор Бехистунской надписи (IV, 52–59) сам признает, что его рассказ может показаться невероятным тем, кто будет читать его. Но тем не менее он убеждает всех поверить его надписи, распространять ее содержание как истинную версию. Очевидно, современники Дария оспаривали официальную версию о событиях того времени как недостоверную. Это заставляло Дария сомневаться в том, что у будущих поколений, для которых предназначался текст, высеченный на Бехистунской скале, он найдет больше доверия, чем у своих современников. Поэтому он так настаивает на своей правоте. Согласно Бехистунской надписи (I, 32–43), когда Камбиз находился в Египте, а Бардия был убит, «народ стал мятежным, и много лжи стало в стране, и в Персии, и в Мидии, и в других странах... Затем один человек, маг по имени Гаумата... восстал... Затем весь народ стал мятежным и от Камбиза к нему перешел, и Персия, и Мидия, и другие страны». Таким образом, захвату власти Гауматой предшествовали волнения в Персии и других странах, направленные против Камбиза. Эти волнения привели Гаумату к власти и прекратились вместе с его воцарением. Он восстал 11 марта 522 г. до н. э. и не позже чем через месяц был признан в Вавилонии, откуда мы имеем, начиная с апреля, датированные по его правлению деловые документы. Это частноправовые контракты из Вавилона, Сиппара, Урука и других городов [их перечень см. 323, с. 15; 125, с. 315, примеч. 5, к которому теперь следует добавить текст: Stigers, № 21]. При заключении различных контрактов вавилоняне стали клясться богами «Белом, Набу и Барзией, царем Вавилона, царем стран» [Sm. № 7]. В апреле 522 г. Камбиз был еще жив и в некоторых местах Вавилонии его еще признавали. Так, мы имеем от 18 апреля 522 г. последнюю табличку из Шахрину (предместье Вавилона), датированную по его царствованию [Camb., 409]. Два вавилонских контракта, датированные правлением Бардии, называют его «царем стран», остальные – «царем Вавилона, царем стран». Четыре документа из Вавилонии датированы «годом вступления» (собственно, «годом начала царствования») Бардии. Однако тот же самый год в остальных контрактах назван «первым годом царствования» Бардии63. К 1 июля 522 г. Гаумата получил всеобщее признание, вероятно, короновался по древнему обычаю в Пасаргадах и стал царем державы Кира и Камбиза. В течение всего царствования Гауматы не происходило мятежей. Во всяком случае, все источники единодушно отмечают, что его правление было спокойным. Распространенное мнение, что многие страны Персидской державы находились в состоянии постоянных восстаний в течение всего периода, пока Гаумата пребывал у власти, находится в противоречии с данными источников. Бехистунская надпись совершенно ясно указывает, что восстания в Эламе, Мидии, Персии, Вавилонии и во многих странах вспыхнули после убийства Гауматы и были направлены против Дария: «Когда я убил мага Гаумату, затем один человек по имени Ассина... восстал в Эламе» (I, 73–75). Следовательно, восстание Ассины произошло при вступлении Дария на престол. Вслед за Лесиной восстал Фрада в Маргиане и Нидинту-Бел в Вавилоне. Пока Дарий подавлял восстание Нидинту-Бела, восстали Вахьяздата в Персии, Фравартиш в Мидии, Чиссатахма в Сагартии и др. Таким образом, все эти восстания вспыхнули после 29 сентября 522 г., когда был убит Гаумата, и именно при известии о его убийстве и вступлении Дария на престол. Что к моменту убийства Гауматы не происходило никаких волнений, видно также и из вступительной части Бехистунcкой надписи (I, 12–17), согласно которой Ахурамазда вручил Дарию царство над двадцатью тремя странами, после того как он захватил престол. Следовательно, к самому началу правления Дария двадцать три страны, которые перечислены в надписи, все еще входили в состав державы. Затем в большинстве этих стран начались волнения. По мнению Ф. В. Кёнига, мятеж Нидинту-Бела в Вавилонии произошел в августе 522 г., т. е. еще при жизни Гауматы, и именно против него был направлен [256, с. 38]. Но, не говоря о Бехистунской надписи, такое предположение находится в противоречии и с данными вавилонских деловых документов. Гаумата был убит 29 сентября 522 г., а от 20 сентября того же года имеется контракт из Вавилона, датированный его правлением [Sm. 9]. А первый документ, относящийся к Нидинту-Белу (Навуходоносор III), происходит из Сиппара и датирован 3 октября 522 г. [NbK, 1; ср. 323, с. 15], т. е. пятым днем после того, как царем стал Дарий. По всей вероятности, Нидинту-Бел захватил престол уже после убийства Гауматы. По свидетельству Геродота (III, 67), Смердис «спокойно» правил в течение семи месяцев и по поводу его гибели горевали все подвластные персам народы.
Политика Гауматы Еще начиная с середины прошлого века широкое распространение в науке получило мнение, что переворот Гауматы был реакцией мидийской знати на персидское господство и что Гаумата стремился к восстановлению гегемонии мидийцев над персами, к реставрации Мидийского царства [301, т. I, с. 156 и cл.; 150, т. II, с. 816 и cл.; 330, т. I, с. 261; 304, с. 375 и 395; 182, с. 1 и cл.; 12, т. II, с. 24 и т. д.]. Но такая трактовка упрощает сложную и своеобразную историческую обстановку, сложившуюся в конце 20-х годов VI в. до н. э. в Персии. Прежде всего переворот Гауматы произошел вовсе не в Мидии, а в Пайшияуваде, которая была расположена в Персии, как это видно из описания в Бехистунской надписи восстания Вахьяздаты, который также нашел там поддержку64. Кроме того, Бехистунская надпись (IV, 9–10) ясно указывает, что Гаумата поднял мятеж в Персии. При описании восстания Вахьяздаты в надписи (III, 23–24) сказано, что он восстал в Персии вторым. Следовательно, его предшественником был Гаумата. Источники не содержат никаких данных в пользу предположения, что Гаумата хотел сделать положение Мидии более привилегированным, чем положение Персии или даже остальных стран. Сообщение Геродота (III, 67) об освобождении Смердисом подвластных персам народов от податей и воинской повинности на три года иногда в литературе рассматривается как свидетельство привилегированного положения мидийцев в период царствования Гауматы. Однако от податей и воинской повинности были освобождены все народы Персидской державы, а не одни мидийцы. Временную отмену податей, вопреки мнению некоторых ученых, было бы неверно рассматривать и как демагогический прием [56, с. 20 и сл.; 21, с. 432]. На самом деле положение было более сложным. Тяжелые поборы и воинская повинность вызывали сильное недовольство покоренных народов. Положение Персии в завоеванных странах к концу царствования Камбиза было очень непрочным. В такой обстановке и были отменены подати и воинская повинность. Очевидно, это было сделано с целью удержать покоренные народы в составе державы, а не в интересах мидийцев. К тому же освобождение от податей не было беспрецедентным делом в практике персидских царей. По Геродоту (VI, 59), каждый царь персов при вступлении на престол не взимал недоимки за прошлые годы. В начале царствования Гауматы простого сложения недоимок было недостаточно для успокоения подданных. В целях сохранения самой Ахеменидской державы надо было отказаться от произвольных поборов и перейти к упорядоченной фискальной системе. Исследователи, считающие, что действия Гауматы были направлены против персидского народа, ссылаются на слова Бехистунской надписи (I, 50–51), что «народ боялся» Гауматы. Но даже из официальной версии, изложенной в этой надписи, следует, что, когда Гаумата стал царем, большинство персидского народа единодушно перешло на его сторону, вступление же Дария на престол ознаменовалось серьезным и длительным восстанием против него в самой Персии. Из труда Геродота видно, что персы не менее сочувственно относились к реформам Смердиса, чем другие народы. Многие историки считают возможным говорить о мидийском характере переворота Гауматы, исходя из того факта, что он пребывал в Мидии, в области Нисайя, в крепости Сикаяуватиш. Полагают, что он перенес свою столицу в Мидию, опасаясь оставаться в Персии [150, т. II, с. 553 и 816; 330, т. I, с. 265; 256, с. 196]. Однако с таким мнением также трудно согласиться. Геродот (III, 70) и Ктесий (Pers. 29, 14) пишут, что маг жил и был убит в своей столице, т. е. в Сузах. Разумеется, оба античных автора не правы, когда переносят убийство Смердиса в Сузы, поскольку Бехистунская надпись (I, 57–59) указывает, что он был убит в Мидии. Но само такое перенесение оказалось возможным, потому что столицей государства при Гаумате оставались Сузы. Пребывание его в Мидии следует объяснять другими причинами. Известно, что еще Кир II и последующие персидские цари сообразно с сезоном года жили в различных городах своей державы65. Гаумата был убит в конце сентября, т. е. в то время года, которое Ахемениды большей частью проводили в столице Мидии Экбатанах, где лето обычно было нежарким. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Гаумата проводил лето и начало осени недалеко от Экбатан, в знаменитой Нисайе, богатством и благодатностью климата которой восхищались многие античные авторы66. Нередко переворот Гауматы рассматривается как установление теократической власти мидийских магов [334, т. II, с. 549–553; 235, с. 61; 196, c. 133 и сл.; 239, с. 43; 408, с. 532]. Сторонники этой точки зрения ссылаются на сообщения Геродота (III, 79) и Ктесия (29, 15) об избиении магов (магофония) при вступлении Дария I на престол и об установлении особого праздника, во время которого маги подвергались побоям. Но, как показал И. Маркварт, представление об обычае избиения магов обязано своим происхождением ложному истолкованию названия древнеперсидского месяца багаядиш и праздника, который отмечался в этом месяце [278, с. 234–236; см. также 150, т. II, с. 821; т. IV, с. 462; 111а, с. 86 и сл.; 284, с. 88; 135, с. 130]. Это праздник одного из богов иранского пантеона (по всей вероятности, Митры), который совпал с днем убийства Гауматы. Вероятно, заговорщики выбрали этот день, чтобы застать Гаумату и весь его двор не готовыми к сопротивлению. В. Б. Хеннинг, ссылаясь на выражение «убийство магов» в одном согдийско-манихейском фрагменте, полагал, что праздник избиения магов действительно был установлен при Дарии I [196, с. 133–136; см. также 302, с. 282]. Однако в указанном фрагменте речь идет об убийстве магов Александром Македонским. Как известно, зороастрийская традиция обвиняла последнего в сожжении Авесты и убийстве магов. Трудно согласиться с мнением Хеннинга, что маги стремились предать забвению истинное происхождение магофонии, обвиняя в ней Александра вместо Дария. Еще античный философ Гермодор, которого цитирует Диоген Лаэртский, знал о том, что не Дарий, а Александр Македонский расправился с магами [78, с. 192]. Да и зачем спустя много столетий после смерти Дария, когда уже никто не интересовался переворотом Гауматы, маги стали бы скрывать, что они когда-то боролись за политическую власть? Кроме того, в местности Нисайя, где был убит Гаумата, очевидно, не было большого числа персов, которые могли бы осуществить массовое убийство магов. Не следует упускать из виду и тот бесспорный факт, что маги были придворными жрецами Ахеменидов. Наконец, достойно внимания и то, что в Бехистунской надписи, которая весьма подробно описывает все убийства и казни врагов Дария, нет ни слова об убийстве магов. Но если даже допустить, что странный обычай избиения магов действительно существовал, и в этом случае нет оснований видеть в Гаумате борца за мидийское господство над персами. Если бы он восстановил мидийские привилегии, Дарий не преминул бы отметить в Бехистунской надписи, что Гаумата отнял власть у персов, а он сам оказал последним великую услугу, вернув им эту власть. При описании событий, связанных с царствованием Гауматы, в Бехистунской надписи нет никаких указаний на то, что его политика носила промидийский характер67. Это тем более достойно внимания, что при описании восстаний Нидинту-Бела, Фравартиша, Фрады, Арахи и др. в надписи ясно отмечается их антиперсидская направленность. Но там, где в надписи речь идет о Гаумате, на первое место выступает Персия, а не Мидия. Именно Персия играет в перевороте Гауматы первостепенную роль, именно «весь персидский народ» переходит сначала на его сторону, а лишь потом за персами следуют мидийцы и остальные народы. Дарий заявляет в Бехистунской надписи (I, 48–53): «Не было ни одного человека, ни перса, ни мидийца, ни из нашего рода, кто отнял бы царство у мага Гауматы». Официальная пропаганда изображала Гаумату не освободителем мидийцев от персидского господства, а символом зла, воплощением лжи. Не следует забывать, что, кем бы Гаумата ни был в действительности, он стал царем под именем Бардии, сына Кира, основателя Персидской державы. Правда, у Геродота (III, 67) вскользь сказано, что об убийстве мага Смердиса горевали все народы, кроме персов. Но у него не говорится, что лишь мидийцы жалели о его гибели. Геродот нигде не пишет, что мидийцы при Смердисе получили какие-либо выгоды. Поэтому утверждение Геродота, что персы не жалели Смердиса, когда он был убит, по-видимому, не отражает персидскую традицию. Ошибочность этого мнения видна и из Бехистунской надписи, согласно которой Дарий после убийства Гауматы не нашел поддержки в Персии, где царем стал Вахьяздата, который выдавал себя за Бардию. Чтобы попытаться разобраться в политике Гауматы, следует иметь в виду социальную политику Камбиза. Многие историки считают Камбиза болезненным деспотом, без всякой рациональной цели совершавшим бессмысленные преступления. Греческая традиция, настойчиво подчеркивающая необузданный деспотизм и болезненную жестокость Камбиза, по всей вероятности, имеет в основе своей персидский источник. Из целого ряда фактов можно заметить враждебность Дария и его сподвижников к Камбизу. Согласно Геродоту (III, 80), знатный перс Отана жаловался на произвол Камбиза по отношению к персидской знати. Он обращается к своим сторонникам в заговоре против Смердиса со следующими словами: «Вы сами видели, до какой степени дошло бесчинство Камбиза». Далее Отана обвиняет Камбиза в казни подданных без суда и изображает его деспотом, который нарушает установленные предками обычаи. Здесь ясно видно осуждение персидской знатью действий Камбиза. Цитированные слова Отаны, согласно Геродоту, были произнесены им во время дискуссии семи персов о наилучшей форме правления (см. ниже). Геродот с сожалением отмечает, что греки не верят, будто эта политическая дискуссия действительно имела место. Отсюда В. В. Струве делает вывод, что источником Геродота в данном случае является персидская традиция, ставшая известной Геродоту от Зопира, правнука Мегабиза, который был одним из участников убийства Смердиса [55, с. 15]. Враждебное отношение официальной персидской традиции к памяти Камбиза можно заметить и в следующем. В то время как могила Кира охранялась как государственная святыня специально для этого назначенными магами, Камбизу не была даже сооружена гробница. Согласно Ктесию (29, 13), тело Камбиза было доставлено в Персию. Гаумата, по-видимому, не противодействовал этому. Э. Херцфельд и В. Клейсс полагают, что незаконченная царская гробница в Тахт-и Рустам, близ Персеполя, похожая по форме своих ступенек на гробницу Кира, предназначалась для Камбиза [209, с. 36; 211, с. 214; 252, с. 157 и сл.]. Если это так, то строительство ее, очевидно, велось при жизни самого Камбиза, а после его смерти она осталась незавершенной68. Геродот (III, 64) пишет, что Камбиз надеялся умереть в мидийских Экбатанах, достигнув старости, но ему суждено было скончаться в сирийских Экбатанах. Однако география древней Сирии известна достаточно хорошо, и такого города в Сирии не существовало. Дж. Гринфильд высказал нам вполне вероятное предположение, что под сирийскими Экбатанами у Геродота имеется в виду важный город Хамат в Сирии, название которого в греческой передаче звучало сходно с названием мидийской столицы. Согласно Иосифу Флавию (Ant. Jud. XI, 2,2), Камбиз умер в Дамаске. Большой интерес представляет сообщение Демотической хроники из Египта, по свидетельству которой Камбиз умер в пути, «когда еще не достиг своей страны» [DC, с. 30, стб. С, 6]. Античная традиция идеализирует Кира, хваля его за человечное отношение к подданным. Еще у Геродота образ Кира приобрел характер моральной абстракции [82]. Как выше говорилось, у Геродота в качестве обвинителя Камбиза выступает не кто иной, как знатный перс Отана. Это противопоставление Кира и Камбиза у античных авторов является отражением официальной персидской традиции. Историки обычно ограничиваются фразами, что Кир воплощал в себе «высокий моральный характер», «государственную мудрость», «острый политический взор». На Международном конгрессе в Ширазе в 1971 г., посвященном 2500-летнему юбилею Иранского государства, было зачитано много докладов, в которых Цилиндр Кира характеризуется как первая в истории «хартия вольностей» [см., например, 306]. Некоторые докладчики особенно подчеркивали тот факт, что Кир в отличие от преемников пророка Мухаммада не навязывал другим народам свою веру [см., например, 95, с. 127 и сл.]. Однако такие рассуждения не учитывают своеобразных особенностей идеологии древних обществ. Прежде всего древние религии до периода возникновения христианства не были догматическими и нетерпимыми. Поэтому у Кира не было ни желания, ни необходимости преследовать религии подвластных народов. Он, как и другие персидские цари, искренне и охотно поклонялся кроме своих, иранских богов также греческим, вавилонским и другим чужеземным богам и искал у них поддержки. Кроме того, он и не помышлял о какой-либо «хартии вольностей», и его Цилиндр, составленный в традиционном стиле ассиро-вавилонских царских надписей, не представлял покоренному населению никаких свобод, за исключением права возвращения на свою родину с тех территорий, куда их насильственно поселили вавилонские цари. Репатриация этих людей была в интересах проводимой Киром политики. Возникает вопрос: какая социальная группа в Персии идеализировала Кира и осуждала Камбиза? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо иметь в виду, что Персидское государство, едва возникнув при Кире II, буквально через два десятилетия, еще не освободившись от господства родо-племенных отношений, стало мировой державой. Поэтому Персия не успела пройти тот исторический путь, который характерен для большинства других древних государств. Это путь борьбы между царской властью, которая стремилась к неограниченному господству, и родовой знатью, отстаивавшей свои традиционные привилегии. При Кире II эта борьба еще не была заметна, так как персы покоряли один за другим десятки народов. Внимание Кира было обращено на дальнейшие завоевания, которые давали родовой знати возможность обогащаться и увеличивать свое влияние. Те большие привилегии семи знатнейших персидских родов, которые Геродот (III, 70 и 84) связывает со свержением Смердиса, приписывая их установление Дарию I, на самом деле, как отмечалось давно, восходят к Киру II [150, т. II, с. 811; 161, с. 13, примеч. 2; 330, т. I, с. 204]. Из труда самого Геродота видно, что эти привилегии существовали до Дария, а при нем были только восстановлены. Вот некоторые из них: царь имеет право брать жену только из круга дочерей семи знатных родов; представители этих родов обладают правом беспрепятственного входа к царю, правом наследственного наместничества в своих областях, правом подавать советы царю и носить прямую тиару. При Кире привилегии эти соблюдались. Для их нарушения пока не было особой необходимости. Но государство развивалось, выходило из рамок патриархально-родовых отношений, завоевывались все новые и новые страны, а его социальная база по-прежнему была узка. При Камбизе обнаружились противоречия между родовой знатью и царской властью, стремившейся ликвидировать древние привилегии знати. Объективно к этому и была направлена политика Камбиза. Геродот (III, 89), Диодор (IX, 24) и другие античные авторы рассказывают, что, согласно оценке самих персов, Камбиз был суров и высокомерен, за что заслужил прозвище «деспот» – в отличие от Кира, которого за человечность, отеческую заботу и любовь к персам называли «отцом». Под персами, которым так не нравился крутой нрав Камбиза, у Геродота, естественно, имеется в виду знать: ведь он получал свою информацию о персидских делах от представителя знати Зопира. Камбиз изображался жестоким деспотом, хотя его поступки, которые родовая знать считала бессмысленными преступлениями, были направлены к созданию сильной централизованной власти. Те тенденции к сильной царской власти и уничтожению привилегий родовой знати, которые так ясно обнаружились в период царствования Камбиза, продолжали оказывать свое влияние на ход исторического развития и после его смерти.
Захват власти Дарием I В конце Бехистунской надписи (IV, 80–88) даны имена тех, кто вместе с Дарием принимал участие в убийстве Гауматы. «Говорит Дарий царь: вот мужи, которые были со мною, когда я убил мага Гаумату... Эти мужи действовали как мои сторонники: Виндафарна, сын Ваяспары, перс; Отана, сын Тухры, перс; Гаубарува, сын Мардония, перс; Видарна, сын Багабигны, перс; Багабухша, сын Датувахии, перс; Ардиманиш, сын Вахауки, перс. Говорит Дарий царь: ты, который впоследствии будешь царем, оберегай хорошо род этих мужей». Об убийстве мага Смердиса более подробно рассказывает Геродот (III, 70), у которого имена заговорщиков, кроме одного, сходятся со списком Бехистунской надписи. У Геродота Ардиманищ вообще не упоминается и вместо него среди заговорщиков выступает Аспатин. Последний, очевидно, был включен Геродотом в список заговорщиков под влиянием того обстоятельства, что он занимал высокое положение при Дарий: он изображен на накширустамских рельефах рядом с троном Дария. В левой руке он держит колчан и лук, в правой – боевой топор. Другое изображение Аспатина, но без надписи сохранилось среди рельефов тронного зала в Персеполе, где он увековечен с коротким мечом, луком и боевым топором. В Персеполе найден также оттиск печати с легендой: «Аспатин, сын Пркшашпы». По-видимому, он был сыном Прексаспа, которого Геродот называет доверенным лицом Камбиза. После смерти Прексаспа Аспатин занял его должность при дворе. По мнению В. Хинца, Аспатин был мидийского происхождения и нес ответственность за гардероб и вооружение Дария [221, с. 270; 224, с. 59]. Но такое мнение о его этническом происхождении может быть и ошибочным, так как оно высказано лишь на том основании, что Аспатин изображен на рельефах, как полагает Хинц, в мидийском костюме. Ктесий в рассказе об убийстве мага значительно отклоняется как от Бехистунской надписи, так и от Геродота. У него в списке заговорщиков правильно даны только три имени, а в остальных случаях он называет имена представителей тех родов, которые занимали важное положение при дворе Артаксеркса II, где он сам пребывал продолжительное время. Источники по-разному освещают обстоятельства убийства Гауматы (Смердиса). Но они единодушны в том отношении, что убийство было совершено в результате неожиданного нападения семи знатных персов. Ктесий (29, 14) добавляет, что к этим семи заговорщикам присоединились Артасир и Багапат, придворные мага Сфендадата (соответствующего Гаумате Бехистунской надписи), которые раньше были советниками Камбиза. Багапат вынес заранее оружие из дворца. Этого никто не заметил, поскольку ключи от дворца находились у него самого. Маг Сфендадат, продолжает Ктесий, оборонялся против заговорщиков с помощью кресла, пока не был убит. По Геродоту (III, 78–79), Смердис и его брат упорно отбивались от заговорщиков, хотя были в невыгодном положении, и, несмотря на явное неравенство сил, ранили двух персов. От рассказа Геродота несколько отличается сообщение Аммиана Марцеллина (XXIII, 6, 36), который пишет о захвате престола семью магами. Остальные источники в описании этих событий следуют за Геродотом.
Примечания 47 Herod. III, 61–79; Plat., Leg. III, 694–695; Epist. VII, 332a; Strabo XV, 3, 24; Polyaen. VII, 11, 2; Plut., Moral. 490a. 48 FGrH II, с. 1222; Amm. Marc, Hist. XXIII, 6, 36; FHG IV, с. 552; Oros. II, 8. 49 Бардия (Бехистунская надпись), Смердис (Геродот), Мардос (Эсхил), Мердис (Николай Дамаскин), Мергид (Помпей Трог) – одно и то же имя. Ср. также имя Смердес, которое у Аристотеля (Polit. III, 9, 6) засвидетельствовано для одного малоазийского грека. В аккадском варианте Бехистунской надписи и в частноправовых контрактах из Вавилонии имя это передается в мидийской форме Барзия. 50 Как показал И. Маркварт, это не собственное имя, а титул со значением «надзиратель царского дома» [278, с. 213 и cл.; см. также подробно у И. Визехёфера: 412, с. 49–50]. По мнению Э. Херцфельда, Патизейт – титул Бардии, сына Кира [212, с. 205]. 51 В переводе значит «большой (сильный) телом» [литературу см. 18, с. 124, примеч. 13]. Имя Бардия дословно значит «высокий» и, по-видимому, также указывает на большую физическую силу [см. там же]. У Геродота Смердис выступает богатырем, так как семь персов с трудом убили двух магов, т. е. Патизейта и Смердиса [ср. 56, с. 19 и cл.]. Ю. Прашек полагал, что вначале сын Кира назывался Таниоксарком, а позднее принял имя Бардия [332, с. 4]. Но скорее, по-видимому, Бардия – собственное имя, поскольку оно засвидетельствовано Бехистунской надписью, а Таниоксарк – прозвище, данное ему из-за его физической силы. 52 Ctes., Pers. 29, 8. Имя Сфендадата (древнеиранское Спантдата) не вымышленное, а подлинно иранское, которое встречается и в Авесте и имеет значение «сотворенный священным духом». Ж. Опперт [314, с. 379] и И. Маркварт [276, с. 620] полагали, что Сфендадат является вторым Лже-Бардией, известным в Бехистунской надписи под именем Вахьяздаты. По мнению Ф. Юсти, Сфендадат – прозвище Гауматы [242, с. 308]. 53 О маге Сфендадате рассказывает также поздний автор Кедрен: «Братья, маги Сфендан и Кимердий, царствовали семь месяцев» (Cedrenus, Georgius, ed. Im. Bekker. Vol. I. Bonnae, 1838, c. 252). Трудно сказать, какими источниками пользовался Кедрен. Имя Кимердий напоминает имя Бардии. 54 И. Маркварт и А. Т. Олмстед полагали, что в рассказе о Танаоксаре Ксенофонт восходит к Ктесию [276, с. 618, примеч. 397; 312, с. 92 и сл.]. Но в распоряжении Ксенофонта были и другие источники: по мнению К. Леманн-Хаупта, в данном случае он следовал Дионисию Милетскому [267, § 5]. 55 Например, Ф. В. Кёниг полагал, что Дадаршиш и сатрап Арахосии Вивана были назначены на их должности Дарием или Виштаспой [256, с. 334]. 56 Иранское имя, которое также свидетельствует о том, что Трог кроме Геродота использовал и другие источники. 57 Э. Херцфельд попытался реконструировать генеалогию Заратуштры, исходя из сообщения Ктесия, согласно которому мидиец Спитама был женат на Амитиде, дочери мидийского царя Астиага, и их сын носил имя Спитак. По мнению Херцфельда, Спитак значит «маленький Спитама», и он был не кто иной, как Заратуштра, поскольку Спитама было родовым именем пророка, известным по Авесте. Если это так, то Астиаг был дедом Заратуштры. Когда Кир женился на Амитиде, их дочь Атосса стала сводной сестрой Заратуштры, т. е. последний был шурином Камбиза и Дария, которые были последовательно женаты на Атоссе. Херцфельд полагал, что Заратуштра, узнав от Прексаспа об убийстве Бардии, призывал Дария свергнуть самозванца, а также просил его – по своей скромности – не упоминать о нем в Бехистунской надписи [212, т. I, с. 46–66]; ср. критику этой гипотезы у В. Б. Хеннинга [197, с. 7 и сл.], где, в частности, указывается, что в действительности Заратуштра был сыном Поурушаспы и женщины по имени Дугдава. Кроме того, Спитама – обычное у иранцев имя, которое засвидетельствовано у Ктесия и для времени Артаксеркса I (FGrH, т. I, с. 467). А. Т. Олмстед также полагал, что Дарий имел многократные встречи и беседы с Заратуштрой, который, по его мнению, погиб от руки Фрады, вождя восставших в 522 г. маргианцев [312, с. 107]. 58 Геродот, однако, говорит, что маг Смердис был безухим. Но это – искажение, основанное на игре слов, поскольку термин «маг», в частности, имел оттенок: жрец, следующий письменной традиции и, следовательно, как бы не имевший ушей [98, с. 821 и сл.; 140, т. II, с. 4]. Легенда о том, что Смердис не имел ушей, по-видимому, греческого происхождения [142, с. 95 и сл.]. Во всяком случае, на Бехистунском рельефе Гаумата изображен с ушами. 59 Согласно Ктесию, у Астиага не было сыновей, а только дочь Амитида. Как уже говорилось, на ней был женат Спитама. Кир убил последнего и стал мужем Амитиды, а Камбиз и Таниоксарк были их сыновьями. Но, по Геродоту (II, 1 и III, 2), который заслуживает гораздо больше доверия, чем Ктесий, матерью Камбиза и Смердиса была Кассандана, дочь Фарнаспа, происходившего из рода Ахеменидов. Согласно Гелланику [FGrH, т. I, с. 149], у Камбиза было два брата, Марафис и Мерфис. Это сообщение сохранено составителями схолий к произведению Эсхила «Персы». Схолиасты, возможно, неточно передают содержание соответствующего места труда Гелланика. По всей вероятности, Марафис и Мерфис являются различными вариантами имени Бардия. 60 Согласно Геродоту (III, 66–67), об убийстве Смердиса кроме Камбиза и Прексаспа знали только два мага, а персы верили, что над ними царствует сын Кира. По Ктесию (Pers. 29, 10), об этом убийстве знали Камбиз, маг Сфендадат, а также придворные Артасир, Багапат и Изабат. 61 Ксенофонт утверждает, что Танаоксар восстал против Камбиза. Но Геродот и Ктесий согласны между собой в том, что младший сын Кира не совершил никакого проступка по отношению к Камбизу и был обвинен ложно. 62 У Ктесия (Pers. 29, 13) роль Прексаспа в аналогичном эпизоде выполняет евнух Изабат, который рассказал войску об истинном положении вещей и искал спасения в храме, но был обезглавлен там. 63 По вавилонскому лунному календарю новый год начинался с месяца нисанну (март – апрель). Промежуток времени после вступления на престол до первого нисанну относился к «началу царствования», а первого нисанну начинался первый год нового царя. Гаумата восстал в 14-й день месяца аддару (12-й месяц вавилонского календаря), и, таким образом, начало его правления не совпало с началом нового года. Поэтому первые 17 дней царствования Бардии должны быть отнесены к «началу его царствования», а документы, составленные после нисанну, необходимо было датировать первым годом. Но писцы в данном случае допустили определенный разнобой. 64 По мнению Дж. Хансмана, Пайшияувада была расположена в Южной Персии, к западу от Яутии [191, с. 304; см. также 412, с. 51–54]. 65 Xen., Cyrop. VIII, 6, 22; Xen., Anab. III, 5, 15; Strabo XI, 13, 5; Plut., Moral. 78 D; Arrian. Anab. III, 16, 7; Dan. 8, 2; Esth. I, 2, 5; II, 3, 5. 66 Herod. VII, 40; Strabo XI, 13, 7; XI, 14, 9; Arrian. Anab. VII, 13. Местность Нисайя (Нишшайя) упоминается еще в ассирийских текстах [см. 324, с. 269]. 67 Правда, в вавилонском варианте Бехистунской надписи он назван «мидийцем (по имени) Гаумата, магом» [BID, стк. 15], в то время как в остальных вариантах он упомянут как «маг Гаумата». 68 В таком случае перенос столицы государства из Пасаргад в Персеполь, осуществленный Дарием I, планировался еще при Камбизе [355, т. I, с. 25].
БИБЛИОГРАФИЯ (фрагменты) Источники BID – E. N. von Voigtlander. The Bisitun inscription of Darius the Great. Babylonion version, – Corpus Inscriptionum Iranicarum, P. 1. Vol. 2. L., 1978. Camb. – J. N. Strassmaier. Inschriften von Cambyses, König von Babylon. Lpz., 1890. DC – W. Spiegelberg. Die sogenannte Demotische Chronik des Papyrus 215 der Bibliothèque Nationale zu Paris. – «Demothische Studien». H. 7. Lpz., 1915. FGrH – F. Jасоbу. Die Fragmente der griechischen Historiker. Berlin – Leiden, 1923–1958. Nbk – J. N. Strassmaier. Inschriften von Nabuchodonosor, König von Babylon. Lpz., 1889. Sm – J. N. Strassmaier. Inschriften von Nabopalassar und Smerdis. – ZA. Bd. 4, 1889, с. 106–152. Stigers – H. G. Stigers. Neo- and Late Babylonian business documents from the John Friedrich Lewis Collection. – JCS. Vol. 28, 1976, с. 3–59.
Литература 12. Всемирная история. Т. 2. М., 1956. 18. Дандамaeв М. А. Иран при первых Ахеменидах. М., 1963. 21. Дьяконов И. М. История Мидии от древнейших времен до конца IV в. до н. э. М. – Л., 1956. 55. Струве В. В. Геродот и политические течения в Персии эпохи Дария I. – ВДИ. 1943, № 3, с. 12–35. 56. Струве В. В. Восстание в Маргиане при Дарии I. – ВДИ. 1949, № 2, с. 10–29. 78. Altheim F. [Рец. на:] Cameron G. G. Persepolis Treasury Tablets. Chicago, 1948. – «Gnomon». Vol. 23, 1951, с. 187–193. 82. Avery H. C. Herodotus’ picture of Cyrus. – AJP. Vol. 93. 1972, № 4, с. 529–546. 95. Вen-Gurion D. Cyrus, King of Persia. – Adr. Vol. I. Leiden, 1974, с. 127–134. 98. Bertin G. Herodotus on the Magians. – JRAS. Vol. 22, 1890, с. 821–822. 102a. Bickerman E. J., Tadmor H. Darius I, Pseudo-Smerdis, and the Magi. «Athenaeum. Studi Periodici di Letteratura dell’Antichità». Nuova Serie. № LVI. Pavia, 1978, с. 239–261. 111a. Boyce M. A history of Zoroastrianism. Vol. 2. Leiden, 1982 (= Handbuch der Orientalistik. Erste Abteilung, Bd. 8, Abschnitt 1, Lief. 2, H. 2 A). 122. Burn A. R. Persia and the Greeks, the defence of the West, с. 546–478 В. С. L., 1970. 125. Cameron G. G. Darius and Xerxes in Babylonia. – AJSL. Vol. 58. 1941, № 3, с. 314–325. 135. Christensen A. Die Iranier. München, 1933. 136a. Cook J. M. The Persian Empire. London – Melbourne – Toronto, 1983. 140. Darmesteter J. The Zend Avesta. Vol. 2–3. Ox., 1880–1883. 142. Demandt A. Die Ohren des falschen Smerdis. – IrAn. Vol. 9, 1972, с. 94–101. 150. Duncker M. Geschichte des Alterthums. Bd. II, IV. Lpz., 1867. 157. Elwell-Sullon L. A guide to Iranian study. Ann Arbor, 1952. 161. Floigl V. Cyrus und Herodot. Lpz., 1881. 173. Gershevitch I. The false Smerdis. – AA. Vol. 27, 1979, с. 337–351. 182. Gray G. В. The foundation and extension of the Persian Empire. – The Cambridge Ancient History. Vol. IV. Cambridge, 1969, с. 1–25. 191. Hansman J. An Achaemenian stronghold. – AcIr. Vol. 6, 1975, с. 289–309. 196. Henning W. В. The murder of the Magi. – JRAS. 1944, с. 133–144. 197. Henning W. В. Zoroaster – politician or witch-doctor? L., 1951. 199. Hertel J. Achämeniden und Kayaniden. Lpz., 1924. 200. Hertel J. Die Zeit Zoroasters. Lpz., 1924. 202. Herzfeld E. Der geschichtliche Vištāspa. – AMI. Bd. 1, 1929, с. 77–123. 203. Herzfeld E. Zarathustra. – AMI. Bd. 2, 1930. 208. Herzfeld E. Smerdis und Pseudosmerdis. – AMI. Bd. 5, 1933, e. 125–142. 209. Herzfeld E. Archaeological history of Iran. L., 1935. 211. Herzfeld E. Iran in the Ancient East. L., 1941. 212. Herzfeld E. Zoroaster and his world. Princeton, 1947. 221. Hinz W. Achämenidische Hofverwaltung. – ZA. Bd. 61, 1971, с. 260–311. 224. Hinz W. Neue Wege im Altpersischen. Wiesbaden, 1973. 228. Hoffmann-Kutschke A. Iranisches bei Griechen. – «Philologus». Bd. 66. Lpz., 1907, с. 173–191. 235. Hutecker W. Über den falschen Smerdis. Königsberg, 1885. 239. Junge P. J. Darius I. König der Perser. Lpz., 1944. 241. Justi F. Geschichte des alten Persiens. В., 1879. 242. Justi F. Iranisches Namenbuch. Marburg, 1895. 244. Keiper P. Die Perser des Aeschylos als Quelle für altpersische Altertumskunde. Erlangen, 1877. 252. Kleiss W. Der Takht-i Rustam bei Persepolis und das Kyros-Grab in Pasargadae. – «Archäologischer Anzeiger». В., 1971, Hft. 2, с. 157–162. 256. König F. W. Der falsche Bardija; Dareios der Grosse und Lügenkönige. Wien, 1938. 266. Lehmann-Haupt С. В. Wann lebte Zaratuštra? – Oriental studies in honour of С. E. Pavry. L., 1933, с. 251–280. 267. Lehmann-Haupt С. В. Satrap. – PW. Dritter Halbband, 1921, с. 82–188. 276. Marquart J. Die Assyriaka des Ktesias. – «Philologus». Suppl. 6. 1891, № 2, с. 530–620. 278. Marquart J. Untersuchungen zur Geschichte von Éran. – «Philologus». Bd. 54. Göttingen, 1895, с. 489–527; Bd. 55, 1896, с. 213–244. 284. Messina G. Der Ursprung der Magier und die zarathustrische Religion. Roma, 1930. 294. Meyer E. Geschichte des Altertums. Stuttgart, 1939. 301. Niebuhr M. Vorträge über alte Geschichte. Bd. I. B., 1847. 302. Nock A. D. The problem of Zoroaster. – AJA. Vol. 53, 1949, с. 272–285. 304. Nyberg H. S. Die Religionen des alten Iran. Lpz., 1938. 305. Nyberg H. S. Das Reich der Achämeniden. – Historia mundi. Vol. 3, 1954, с. 56–115. 306. Nyberg H. S. Histoire et religion sous Cyrus [изложение содержания доклада на Международном конгрессе иранистов в Ширазе в 1971 г. – Adr. Vol. 1, 1974, с. 6. 312. Olmstead A. T. History of the Persian Empire. Chicago, 1948. 314. Oppert J. Mémoire sur les inscriptions des Achéménides. – JA. T. 17, 1851, с. 255–296; T. 18, 1851, с. 322–366. 323. Parker R. A., Dubberstein W. H. Babylonian chronology. Providence, 1956. 324. Parpola S. Neo-Assyrian toponyms. Kevelaer – Neukirchen – Vluyn, 1970. 330. Prášek J. V. Geschichte der Meder und Perser. Bd. 1–2. Gotha, 1906–1910. 331. Prášek J. Kyros der Grosse. – DAO. Bd. 13, 1912, Hft. 3. 332. Prášek J. Kambyses. – DAO. Bd. 14, 1913, Hft. 2. 334. Rawlinson G. The History of Herodotus. Vol. 1–4. L., 1875–1880. 340. Root M. С. The king and kingship in Achaemenid art. – AcIr. Vol. 19, 1979. 341. Rost P. Untersuchungen zur altorientalischen Geschichte. В., 1897. 345a. Sancisi-Weerdenburg. H. W. A. M. Yaunā en Persai. Grieken en Perzen in een ander perspectief. Groningen, 1980. 355. Schmidt E. F. Persepolis. Vol. 1–3. Chicago, 1953–1970. 377. Sykes P. A history of Persia. Vol. 1–2. L., 1921. 397a. Walser G. Der Tod des Kambyses. – «Historia». Hft. 40, 1983, с. 8–18. 408. Widengren G. über einige Probleme in der altpersichen Geschichte. – Festschrift für Leo Brandt. Köln – Opladen, 1968, с. 517–533. 412. Wiesehöfer J. Der Aufstand Gaumātas und die Anfänge Dareios’ I. Bonn, 1978. 418. Winckler H. [Рец. на:] Prášek J. Forschungen zur Geschichte des Altertums. Lpz., 1897. – OLZ. 1898, с. 38–45.
Дандамаев М.А. Политическая история Ахеменидской державы. М., 1985. С. 64–78, 273–274, [285–286, 288, 290–301]. #4Отправлено 22.06.2018 - 15:30 PM
#5Отправлено 22.09.2018 - 09:30 AM
#6Отправлено 28.10.2018 - 16:24 PM
Очень интересное исследование . Спасибо!!! Хотелось бы прояснить ряд вопросов.
Можно ли считать Геродота собиравшего исторические сведения участником событий??? Тогда Время написания истории Геродота можно ли отнести к 520-519 года до Р.Х. Где была столица империи Дария? Я считал что это Вавилон. Но Вавилон постоянно захватывали противники Дария? Он не мог быть столицей? Где была тогда столица империи??? #7Отправлено 22.09.2019 - 15:45 PM
Темы с аналогичным тегами дарий, царь
Количество пользователей, читающих эту тему: 10 пользователей, 1 гостей, 0 анонимных |