Но число «нидерландских гугенотов» было слишком незначительно, чтобы они решились действовать и в особенности взяться за оружие. Если они хотели добиться успеха, они должны были, используя недовольство, вызванное недавней неудачей миссии графа Эгмонта, привлечь на свою сторону основную массу оппозиции. Несмотря на свое меньшинство, они должны были увлечь за собой большинство населения и, несмотря на свой кальвинизм, навязать католикам свою линию поведения и умело заставить их работать в интересах кальвинистов. Их план, намеченный в июле 1565 г. на конспиративных совещаниях в Спа, куда они съехались под предлогом лечения на водах, был уточнен в ноябре в Брюсселе в доме сира Гама, в присутствии французского пастора Юниуса. Было решено объединить дворянство всей страны в «дворянское общество» и придать этому объединению форму «компромисса», т.е. союза, аналогичного союзу гугенотов2. Текст соглашения, который должен был быть предложен всем сторонникам этого союза, был очень искусно написан Жилем ле Клерком. Он тщательно избегал всяких выражений, которые могли бы задеть католиков. Поэтому речь шла лишь о том, чтобы торжественно поклясться всеми силами бороться против введения инквизиции, избегая всего того, {98} что «могло бы быть истолковано во вред достоинству бога и короля». Участники «компромисса» обещали друг другу соблюдать всю жизнь эту клятву и помогать друг другу «подобно братьям и преданным, держащимся друг за друга, соратникам»1.
Вслед за этим эмиссары тотчас же рассеялись по всей стране. Успех их превзошел все ожидания. В несколько недель было собрано несколько сот подписей. Присоединялись даже аббаты и каноники2. Особенно многочисленен был приток дворян, служивших в милиции, так что благодаря этому преобладанию военного элемента «дворянское общество» было похоже почти на пронунциаменто бургундской армии.
Оставалось только найти вождя, и это было очень нелегко. В самом деле, ни один из ин[и]циаторов «компромисса» не был достаточно богат и не пользовался достаточным авторитетом, чтобы играть в Нидерландах роль Колиньи. Между тем дело шло именно о такой роли, ибо, несмотря на свою внешнюю умеренность, кальвинисты явно готовились к восстанию. Им сразу же пришла в голову мысль о принце Оранском, и все было пущено в ход, чтобы добиться его согласия. Но игра была слишком рискованная, и он колебался. «Он еще не пришел к убеждению, – писал 27 февраля Гам, – что надо прибегнуть к оружию, а без этого нельзя осуществить наш план»3. Прин[ц] Оранский пожалуй решился бы на это, если бы ему удалось привлечь на сторону союза представителей высшей знати. Он попытался это сделать, но безуспешно. Как ни возмущен был граф Эгмонт королем, однако он совершенно не желал выступить в роли мятежника, а без участия столь популярного человека шансы восстания на успех были невелики. Поэтому необходимо было, по крайней мере в данный момент, ограничиться более скромными и менее опасными планами. Принц Оранский посоветовал торжественно обратиться к правительнице с петицией против «плакатов», и за неимением лучшего это предложение было принято. Можно было рассчитывать на моральную поддержку большинства представителей высшей знати. Некоторые из них, например сир Вредероде, граф Куленбург, Людовик Нассауский, граф Гогстратен, открыто признавали себя покровителями членов союза. Только граф Мансфельд не одобрял «соглашения». {99}
Таково же было отношение к нему со стороны Маргариты Пармской. Но что она могла поделать? Она не могла прибегнуть к силе, так как именно вооруженная сила, т.е. офицеры милиции, поддерживала движение. Кроме того 27 марта представители совместного заседания членов государственного совета, тайного совета и рыцарей ордена Золотого руна, вместо того чтобы обсудить поведение петиционеров, обратились к ней с просьбой добиться для них от короля «всеобщей амнистии», прося ее подобно им об отмене инквизиции и смягчении «плакатов» против еретиков. Ввиду подобных настроений в стране Маргарите оставалось только смириться. Было ясно, что вся страна сочувствовала дворянам, заключившим «компромисс», и что отказ принять их пожалуй вызвал бы всеобщее восстание. 5 апреля они передали свою петицию. Делегацию, передавшую ее правительнице, до самых дверей дворца сопровождала кавалькада из 200–300 всадников, прибывших несколько дней назад из валлонских и фламандских провинций.
Ответ Маргариты был продиктован этой демонстрацией силы. Она обещала послать к королю делегацию для изложения ему требований петиционеров и «смягчить» пока указы против еретиков. И хотя она была смущена появлением демонстрантов, у нее все же хватило твердости отказаться одобрить их поведение, как они того добивались.
Вечером подписавшие «компромисс» устроили банкет во дворце Кулембурга. Большинство их остригли себе «по-турецки» бороды и надели на себя такие же нищенские котомки с мисками, какие носили бродившие по стране нищие и оборванцы (gueux).Что означали эти странные эмблемы, которые должны были – как в свое время форма недовольных Гранвеллой вельмож – служить отличительным признаком членов союза? Явилось ли толчком к принятию этого символа бранное слово, произнесенное в это утро графом Берлемоном? Не более ли вероятно, что, переодеваясь нищими, дворяне намекали на то, что королевская политика вскоре приведет страну к гибели? Никто не может дать точного ответа на этот вопрос. Во всяком случае именно в этот вечер впервые раздался клич: «Да здравствует гёз!», в течение стольких лет потом повторявшийся в нидерландских провинциях1.
Все недовольные приветствовали гёзов. Медали их из золота, серебра, меди и олова, украшенные бургундским огнивом – старым национальным символом – и двумя руками, протянутыми с двух сторон для рукопожатия в знак союза, {100} получили широкое распространение во всех слоях общества. Шапки украшались изображениями мисок, эти украшения встречались также на упряжи лошадей; даже дамы носили их в виде серег. Но этот первый взрыв энтузиазма вскоре улегся. Дело в том, что далеко не все, кричавшие «да здравствует гёз!», имели одни и те же цели. Одни из них были «политическими», другие – «религиозными гёзами». Первые, сплошь католики, добивались только политических реформ; вторые, ревностные кальвинисты, прежде всего стремились к свободе богослужения и к борьбе с «римским идолопоклонством». Так как последние очень скоро получили перевес, то союзу, заключенному благодаря всеобщему возбуждению умов между столь различными элементами, суждено было просуществовать очень недолго. {101}
2 Гранвелла действительно отмечает, что образцом им служили гугеноты. Poullet, CorrespondancedeGranvelle, t. I, p. 213. {98}
1 «Supplément à l’histoire des guerres civiles de Flandre du père F. Strada», t. Il, Amsterdam 1729, p. 299.
2Poullet, Correspondance de Granvelle, t. I, p. 308.
3Groen van Prinsterer, Archives…, t. II, p. 35.{99}
1Gachard, Études et notices historiques, t. I, p. 130. {100}
Пиренн А. Нидерландская революция / Пер. с фр. Ф.А. Коган-Бернштейн; под ред. Е.А. Косминского. М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1937. С. 98–101.
При Карле V (c 1516 г. — Испанский король, с 1519 г. — император) Нидерландами фактически управлял наместник — генеральный статхаудер, обычно представитель боковых ветвей династии. После Маргариты Австрийской, тётки Карла V, в 1531–1555 гг. наместницей стала его сестра Мария Венгерская. При наместнике действовал Государственный совет, где заседали виднейшие дворяне. Финансовый совет ведал фискальными вопросами; подготовка законопроектов, административных распоряжений и т.п. находились в ведении Тайного совета. Все органы располагались в Брюсселе, кроме высшей судебной инстанции — Большого совета — в Мехелене. В 1512 г. все нидерландские земли были объединены в Бургундский округ, став провинциями единого административного образования. После длительной борьбы, Карл V присоединил к ним Фрисландию (в 1524 г.) и Гелдерн (в 1543 г.). В Бургундский округ вошли 17 нидерландских провинций. На сейме 1548 г. округ был объявлен единым наследственным комплексом, что закреплялось прагматической санкцией 4 ноября 1549 г.
Централизация была высокой на всех уровнях. В каждой провинции был статхаудер, подчинявшийся наместнику, но Генеральные штаты продолжали играть важную роль. В каждой из провинций имелись провинциальные штаты, вотировавшие налоги на местном уровне. Сохранялось и самоуправление в городах (муниципалитеты), при них существовали добровольные организации бюргеров — корпорации стрелков (аналог народного ополчения для защиты города от врагов). Каждая провинция или город сохраняли свои особые вольности, привилегию и автономию, которые ревностно оберегали. В северных Нидерландах, однако, нажим императора на городские привилегии был меньше, а стремление провинций идти на компромисс — больше (из-за борьбы с Гелдерном).
При Карле V Нидерланды — одна из богатейших стран Европы, дававшая 45 % доходов в казну империи. Членство в империи имело и преимущества: выход на испанские колонии в Америки и рынки империи. Важнейшей отраслью было производство шерстяных тканей. Позднее развилось производство товаров роскоши: шпалеры, мебель, скульптура, ткани, предметы моды. Доходы шли на строительство гидротехнических сооружений. Провинции не были однородными в хозяйственном отношении. Быстрее всех развивались Фландрия и Брабант, город Антверпен. К середине XVI в. он стал первым портом Европы, где активно развивалась и промышленность: сукноделие, стекольная мастерская, мыловарение, производство бумаги и пергамента. В 1568 г. там проживало 104 тыс. человек при 3 млн. во всех Нидерландах. Население города быстро росло.
Активно развивались и другие регионы. Имелась добывающая промышленность в Намюре и Льеже. Голландия и Зеландия пока уступали Фландрии и Брабанту, но в них развивалось производство шерсти, маслоделие, пиво- и мыловарение. Важную роль играли рыболовство, торговля, судостроение и смежные отрасли. С распадом Ганзы первенство в торговле хлебом и ловли сельди перешло к голландским портам (Амстердаму). Несмотря на бурное развитие промышленности, удельный вес сельского хозяйства в экономике оставался существенным. При этом в юго-восточных провинциях ещё продолжали сохраняться феодальные отношения. В начале XVI в. определилась сельскохозяйственная специализация районов и провинций: мясомолочное животноводство, овцеводство, хлебопашество, выращивание технических культур, огородничество и садоводство. В целом, экономика находилась на подъёме, но всё большее вмешательство империи в виде различных поборов стало вызывать недовольство. Невнимание властей к местным проблемам, усиление централизации без учёта местных особенностей способствовали развитию конфликта.
Социальная борьба тогда совпала с религиозным обновлением. Реформация довольно быстро проникла в Нидерланды, где для неё были созданы все условия. С 1517 г. начало распространяется лютеранство. Для борьбы с еретиками была введена инквизиция по испанскому образцу: в 1522 г. был учреждён специальный инквизиционный трибунал, к лету 1523 г. был составлен список еретиков и приступили к их арестам. Но реформацию это не остановило; началось распространение более радикальных течений. Анабаптизм сразу же принял революционные формы из-за пауперизации населения, особенно в Северных Нидерландах. Анабаптисты выступали за общность имущества, всеобщее равенство, призывали к свержению строя. Скрываясь от преследований, они проповедовали в деревнях, затем их идеи завладели и городской беднотой. В 1534–1535 гг. в северных провинциях прошла волна организованных выступлений анабаптистов, но все они были подавлены. К 1540-м гг. анабаптизм сошёл на нет, но одним из наиболее ярких эпизодов социально-политической борьбы в Нидерландах стало восстание в августе 1539 г. в Генте из-за политических и религиозных притеснений. Поводом стало объявление о сборе налогов без согласия на это магистрата. На несколько месяцев власть в городе оказалась в руках городского плебса и сельской бедноты. Попытка местной правящей верхушки самостоятельно его подавить не удалась, всё закончилось только в 1540 г. с приходом войск Карла V. Гент был обложен контрибуцией, а участники восстания подверглись репрессиям. Теперь все должностные лица назначались императором, цехи лишались политической власти. Но народ не забыл восстание как символ.
Вскоре в Нидерландах стало расти число сторонников учения Жана Кальвина, чему способствовали протестантская этика и мораль. 25 сентября 1550 г. был издан Кровавый указ с запретом читать, хранить и распространять произведения Лютера, Кальвина и идеологов Реформации, читать и толковать Библию дома. Заподозренные мужчины подвергались казни, женщины — погребению заживо. Смягчающих обстоятельств не допускалось, имущество осуждённых доставалось доносчикам. При Карле V было сожжено около 2 тысяч еретиков, в основном анабаптистов. Но бороться с кальвинизмом становилось всё труднее.
Бургундский округ включал, главным образом, наследные владения бургундского дома Габсбургов, в западной части Империи, совместно именуемые «герцогство Бургундия» (фр. duché de Bourgogne). Географически округ состоял из двух отдельных частей: графства Бургундия на юге (приблизительно соответствует Франш-Конте, исторической области Франции) и бургундских Нидерландов на севере (соответствует современным Бельгии, Нидерландам, Люксембургу и северным департаментам Франции)[1].
Территория округа со временем значительно сократилась в результате отложения Республики Соединённых провинций (нидерл. Republiek der Zeven Verenigde Nederlanden) в 1581 году, аннексии Францией графства Бургундии в 1678 году и постепенным расширением Французской Фландрии (фр. Flandre française, з.-флам. Frans-Vloandern, нидерл. Frans-Vlaanderen). Оккупация и аннексия оставшихся территорий, осуществлённые революционной Францией в 1790-е годы довершили распад земель бывшего округа[2].
При создании Бургундского округа в 1512 году в него входили следующие государства[3]:
Герцогство Бургундия (фр. Duché de Bourgogne, нидерл. Hertogdom Bourgondië):
Графство Бургундия (фр. Comté de Bourgogne, нидерл. Graafschap Bourgondië);
Графство Артуа (фр. Comté d'Artois, нидерл. Graafschap Artesië);
Графство Фландрия (фр. Comté de Flandre, нидерл. Graafschap Vlaanderen);
владения герцога Брабантского:
герцогство Брабант (фр. Duché de Brabant, нидерл. Hertogdom Brabant);
герцогство Лимбург (фр. Duché de Limbourg, нидерл. Hertogdom Limburg);
Маркграфство Антверпен (фр. Marquisat d’Anvers, нидерл. Markgraafschap Antwerpen);
Сеньория Мали́н (Мехлен, фр. Seigneurie de Malines, нидерл. Leenschap Mechelen);
Герцогство Люксембург (фр. Duché de Luxembourg, нидерл. Hertogdom Luxemburg);
Графство Намюр (фр. Comté de Namur, нидерл. Graafschap Namen);
Графство Эно (фр. Comté de Hainaut, нидерл. Graafschap Henegouwen);
Графство Голландия (фр. Comté de Hollande, нидерл. Graafschap Holland);
Графство Зеландия (фр. Comté de Zélande, нидерл. Graafschap Zeeland; владение графства Голландии);
Сеньория Фрисландия (фр. Seigneurie de Frise, нидерл. Leenschap Friesland);
город Турне (фр. Tournai, нидерл. Doornik; отложился в 1521 году);
Графство Дренте comté de Drenthe (фр. Comté de Drenthe, нидерл. Graafschap Drenthe);
Графство Горн (фр. Comté de Horn, нидерл. Graafschap Horn);
Графство Эгмон и Изельштейн (фр. Comté d’Egmond et IJsselstein, нидерл. Graafschap Egmond und IJsselstein);
Сеньория Берг (фр. Seigneurie de Bergh, нидерл. Leenschap Bergh).
В 1548 году на Аугсбургском сейме император Карл V предоставил Бургундскому округу статус единого нераздельного комплекса земель в составе 17 провинций под защитой Священной Римской империи, освободив от уплаты налогов на содержание центральной власти империи. Округ стал таким образом полунезависимым. При этом Бургундскому округу были переданы следующие земли, ранее входившие в состав Вестфальского (Нижнерейнского) округа[3]:
герцогство Гельдерн (фр. Duché de Gueldre, нидерл. Hertogdom Gelre) включая графство Zutphen (фр. Comté de Zutphen, нидерл. Graafschap Zutphen);
Сеньория Гронинген (фр. Seigneurie de Groningue, нидерл. Leenschap Groningen);
Сеньория Оверэйсел (фр. Seigneurie d'Overijssel, нидерл. Leenschap Overijssel);
Сеньория Утрехт (фр. Seigneurie d'Utrecht, нидерл. Leenschap Utrecht);
Кроме того, в округ вошла сеньория Йевер (фр. Seigneurie de Jever, нидерл. Leenschap Jever), впоследствии (в 1588 году) вышедшая из состава округа.
У́ТРЕ́ХТСКАЯ У́НИЯ, воен.-политич. союз сев. нидерл. провинций, образованный в период Нидерландской революции 16 в. Подписан 23.1.1579 в соборе Св. Мартина (г. Утрехт) представителями пяти сев. нидерл. провинций: Голландии, Зеландии, Утрехта, Гелдерна (с Зютфеном), Гронингена. В марте 1579 к унии присоединилась Фрисландия, в марте 1580 – Оверэйссел (с апр. 1580 с Дренте). В 1579 – нач. 1580 к У. у. примкнули также отд. города Фландрии (Гент, Ипр, Брюгге с округом) и Брабанта (Антверпен, Бреда, Лир), позднее, за исключением Бреды, вновь возвращённые под власть исп. короны (т. н. Исп. Нидерланды). Союз семи сев. провинций стал ответной реакцией на подписание юж. провинциями 6.1.1579 Аррасской унии и свидетельством того, что «Гентское умиротворение» 1576 фактически утратило силу. Участники унии обязались до победного конца вести совместные воен. действия за политич. независимость Нидерландов от Испании и свободу вероисповедания; определили систему органов гос. власти, реально не оставлявшую места королю (хотя формально в документе речь об этом не шла) и предусматривавшую конфедеративное политич. устройство. Провинции У. у. должны были проводить общую внешнюю политику, создать общую армию, единую монетную систему. Союз провинций объявлялся нерасторжимым, но каждая из провинций наделялась правом значит. автономии в её внутр. делах, в т. ч. в вопросах религии. Заключение У. у. положило начало существованию республики Соединённых провинций Нидерландов.
Источн.: Het aanzien van een millennium: kroniek van historische gebeurtenissen van de Lage Landen 1000–2000. 2 druk. Utrecht, 2000.
Шатохина-Мордвинцева Г.А. Утрехтская уния // Большая российская энциклопедия
Статья 15 Бургундского договора предусматривает, что Нидерланды должны стать единым целым, и будут безраздельно принадлежать Карлу V и его наследникам.
За Карлом V и его потомками закреплялась собственность на Брабант , Лимбург , Люксембург , Гельдерс, Фландрию , Бургундию , Эно , Голландию , Зеландию , Намюр и Зютфен, Фризию , Утрехт , Оверэйссел , Гронинген , Валкенбург , Далем , Салинс , Мехелен и Маастрихт.
Nimirum, nos veros, haereditarios & supremos Dominos dictarum nostrarum provinciarum Patrimonialium Belgicarum, pro Nobis, nostris haeredibus & successoribus, simul dictae nostrae Provinciae Patrimoniales Belgicae, nominatim Ducatus Brasilharingiae, Gelsemburg, Luxurdiae, luxe Comitatus Flandriae, Artesiae, Burgundiae, Hannoniae, Hollandiae, Selandiae, Namurci, Zutphaniae; Marchionatus SR Imperii, Dominia Frisiae, Ultraiecti, Transisalaniae, Groningae, Falcomontis, Dalhemii, Salinis, Mechliniae & Traecti, una cum omnibus eorundem appendicibus & incorporationibus, Principatibus, Patetibus eorundem appendicibus & incorporationibus, Principatibus, Patetibus et al. in posterum & semper sub protectione, custodia ,servatione & auxilio Imperatorum и Regum Romanorum & SRI eosque fruituros libertatibus ac iuribus eiusdem, & per dictos Imperatores & Reges Romanorum, & status dicti SRI semper, sicut alii Principes, status & membersdemos Imperiusndos , conservandos, fovendos и fideliter iuvandos.
МО́РИЦ НАССА́УСКИЙ (нидерл. Maurits van Nassau, нем. Moritz von Nassau), Мориц Оранский (нидерл. Maurits van Oranje, нем. Moritz von Oranien) (14.11.1567, Дилленбург – 23.4.1625, Гаага), нидерл. гос. и воен. деятель, один из лидеров Нидерландской революции 16 в. Из Оранско-Нассауской династии, принц Оранский (1618), граф Нассауский. Второй сын принца Оранского Вильгельма I. После гибели отца (1584) стал депутатом Генеральных штатов. По достижении совершеннолетия при поддержке великого пенсионария пров. Голландия Й. ван Олденбарневелта избран в 1585 статхаудером Голландии и Зеландии (с 1590–91 также статхаудер Гелдерна, Оверэйссела и Утрехта, с 1620 – Гронингена). В условиях воен. поражений нидерл. повстанцев (к 1585 исп. войска захватили Антверпен и ещё 30 городов в Юж. Нидерландах) и неудачи экспедиц. корпуса гр. Лестера, направленного Елизаветой I Тюдор им на помощь, назначен главнокоманд. сухопутными и мор. силами Республики Соединённых провинций, а также капитан-генералом войск Брабанта и Фландрии. В 1589–1609 М. Н. провёл воен. реформу, результатом которой стало создание одной из первых в мире проф. армий. Воспользовавшись поражением исп. «Непобедимой армады», организовал наступление нидерл. войск и одержал ряд побед на суше (в т. ч. в битве при Ньивпорте в 1600) и на море и фактически освободил Соединённые провинции от исп. войск, перенеся воен. действия на территорию Юж. Нидерландов. Обеспечил республике выгодные условия Двенадцатилетнего перемирия (1609). На посту статхаудера (при М. Н. должность статхаудера стала подчинённой Генеральным штатам) при поддержке партии оранжистов боролся с традиц. автономией провинций, сторонниками которой выступали члены т. н. партии республиканцев во главе с Олденбарневелтом. В 1619 добился осуждения и казни последнего как приверженца арминианства и гос. изменника. После этого стал терять популярность и отошёл от политики.
Мориц Нассауский. Портрет работы М. ван Миревелта. Предположительно 1610-е гг. Национальный музей Версаляи Трианонов.
Лит.: Prinsterer G. van. Maurice et Barnevelt. Etude historique. Utrecht, 1875; ПиреннА.Нидерландскаяреволюция. М., 1937; ЧистозвоновА. Н.Нидерландскаябуржуазнаяреволюция XVI в. М., 1958; Rothenberg G. E. Maurice of Nassau, Gustavus Adolphus, Raimondo Montecuccoli, and the «Military Revolution» of the seventeenth century // Makers of modern strategy from Machiavelli to the nuclear age / Ed. P. Paret. Princeton, 1986; Rowen H. H. The Princes of Orange: the stadholders in the Dutch Republic. Camb., 1988; Oranien-Nassau, die Niederlande und das Reich: Beiträge zur Geschichte einer Dynastie / Hrsg. von H. Lademacher. Münster, 1995.
Прагматическая Санкция 1549 объединяла Семнадцать провинций (современные Нидерланды, Бельгия и Люксембург) в единую территорию, сохраняя при этом существующие обычаи, законы и формы правления внутри каждой провинции. Эта территория закреплялась в наследственную собственность Габсбургов, после отречения Карла V Семнадцать провинции перешли к его сыну Филиппу II.
Следующие территории, вместе называемые nos Pays de pardeçà («наши земли здесь», означающие Нидерланды, в отличие от nos Pays de par delà , «наши земли там», что означает Франш-Конте, а также герцогство Бургундское. ) упоминаются в Прагматической санкции 1549 г .:
ОЛДЕНБА́РНЕВЕЛТ (Oldenbarnevelt; до 1566 Ауденбарневелт, Oudenbarnevelt) Йохан (Ян) ван (14.9.1547, Амерсфорт – 13.5.1619, Гаага), нидерл. гос. деятель. Из семьи купца, управлявшего секвестрованным имуществом. Предположительно учился в Лат. школе в Амерсфорте. В 1564 переехал в Гаагу. В 1566–69 изучал право в Лёвене, Бурже, Кёльне, Гейдельберге и Падуе. Во время учёбы в Гейдельберге в 1568 перешёл в кальвинизм. По возвращении на родину служил адвокатом в Суде Голландии, в 1572 примкнул к Вильгельму I Оранскому и переехал в Делфт, но в революц. выступлениях против исп. властей (см. Нидерландская революция 16 в.) фактически не участвовал. В 1576–86 пенсионарий Роттердама. В 1579 вошёл в комиссию Штатов Голландии по вопросам финансов и мор. дел, сыграл важную роль в выработке окончат. текста Утрехтской унии. В этот период сформировались осн. политич. принципы О.: единство («гармония») в пров. Голландия, единство провинций республики при обеспечении приоритетной роли в ней Голландии и сохранении традиц. автономии провинций; свобода совести и веротерпимость. В 1582 стал доверенным лицом Вильгельма I и представителем Голландии в Генеральных штатах. После смерти Вильгельма I поддержал кандидатуру его второго сына Морица Нассауского на пост председателя Гос. совета (1584), а в 1585 способствовал его избранию статхаудером. С 1586 вел. пенсионарий Штатов Голландии. Постепенно сосредоточил в своих руках всю полноту власти в Соединённых провинциях: играл важную роль в определении их гос. устройства, руководил финансами и внешней политикой. Выстраивал политику страны прежде всего в интересах купеч. олигархии Голландии, лидером которой являлся, был сторонником компромисса с Испанией. В 1602 инициировал учреждение Нидерл. Ост-Индской компании (см. в ст. Ост-Индские компании). С нач. 1600-х гг. находился в конфликте с Морицем Нассауским, представлявшим интересы дворянства и кальвинистских консисторий и выступавшим за формирование унитарного государства и продолжение борьбы с Испанией в целях освобождения Юж. Нидерландов. В 1610-х гг. этот конфликт тесно переплетался со вспыхнувшими в Соединённых провинциях религ. спорами между арминианами (см. Арминианство), которым симпатизировал О., и гомаристами, поддерживаемыми Морицем Нассауским. Поскольку эти споры привели к нарушению работы мн. магистратов и вызвали волнения в ряде городов Голландии и Зап. Фрисландии, О. инициировал принятие Штатами Голландии т. н. Жёсткой резолюции (4.8.1617), которая отвергала планы созыва синода кальвинистской Церкви, позволяла городам самостоятельно формировать отряды наёмных войск с целью наведения порядка. Мориц Нассауский, расценивший это как ущемление своих полномочий главнокомандующего, при поддержке жителей Амстердама, армии и части депутатов Генеральных штатов, недовольных доминирующим положением Голландии в Унии, в 1618 распустил все сформированные на основании «Жёсткой резолюции» отряды и изгнал арминиан из магистратов городов. 29.8.1618 О. и его соратники (в т. ч. пенсионарий Роттердама Г. Гроций) были арестованы. На состоявшемся 13.11.1618–9.5.1619 в г. Дордрехт синоде кальвинистской Церкви учение арминиан было осуждено. Суд, начавшийся 20.2.1619, признал О. виновным в гос. измене. Казнён на пл. Бинненхоф в Гааге.
Лит.: KnapenB.Demanenzijnstaat: J. vanOldenbarnevelt. Amst., 2005.
Шатохина-Мордвинцева Г.А. Олденбарневелт Й. // Большая российская энциклопедия
ГОЛЛА́НДСКО-ИСПА́НСКИЕ ВО́ЙНЫ 16–17 вв., войны Республики Соединённых провинций (Нидерландов) с целью свержения исп. господства. События первого периода Г.-и. в. (1572–1609) являлись составной частью Нидерландской революции 16 в. Всеобщее восстание на севере Нидерландов (1572) привело к изгнанию испанцев почти со всей территории сев. провинций. Последовавшее затем наступление исп. армии было остановлено восставшими (оборона Харлема 1572–73, Лейдена 1573–74, Зирикзе 1576) и прекратилось из-за недостатка средств в исп. казне и бунта в исп. армии (в ходе него в 1576 исп. войска подвергли жесточайшему разграблению Антверпен). К 1578 исп. армия удерживала под своим контролем лишь самые южные (валлонские) провинции Нидерландов. Разногласия в среде восставших позволили исп. армии вновь перейти в наступление. Во Фландрии и Брабанте дворянство поддержало испанцев, на их сторону на короткое время встал также Амстердам (1578). К 1585 в юж.-нидерл. провинциях революция потерпела поражение. Боевые действия развернулись на территории Республики Соединённых провинций, образовавшейся на севере Нидерландов. В 1585–1609 Соединённые провинции вели войну с Испанией в союзе с Францией (до 1598) и Англией. К 1586 республика потеряла ряд важных крепостей (Венло, Нейс и др.) и территории во Фрисландии, Гелдерне, Оверэйсселе, Дренте. В 1590 нидерл. армию возглавил талантливый полководец Мориц Нассауский. Под его командованием были отвоёваны оккупированные испанцами земли, армия республики вступила на территорию Юж. Нидерландов. Успехи на суше и победы англ. и нидерл. флотов над испанцами на море (разгром исп. флота в сражении при Гибралтаре в 1607) позволили упрочить независимость Соединённых провинций. Тяжёлое экономич. положение Юж. Нидерландов, ослабление армии и отсутствие средств для продолжения войны заставили исп. правительство начать мирные переговоры, закончившиеся подписанием в Антверпене 9.4.1609 т. н. Двенадцатилетнего перемирия (1609–1621). По истечении его срока воен. действия возобновились, явившись фактически составной частью Тридцатилетней войны 1618–48. Испанцам удалось захватить ряд важных нидерл. крепостей, в т. ч. Бреду (1625), что поставило на некоторое время под угрозу существование Соединённых провинций, но вскоре войска республики перешли в контрнаступление и овладели территориями Фландрии и Брабанта к югу от Рейна (они перешли под управление Генеральных штатов; см. «Генералитетские земли»). В Лимбурге была взята важная крепость Маастрихт, а флот республики нанёс ряд поражений исп. флоту. В 1635 на стороне Соединённых провинций в войну вступила Франция. По исп.-нидерл. Мюнстерскому мирному договору, заключённому 30.1.1648, Испания признала де-юре независимость Республики Соединённых провинций.
Шатохина-Мордвинцева Г.А. Голландско-испанские войны XVI–XVIIвв. // Большая российская энциклопедия
В 1550 г. Карл V издал указ о преследовании протестантов, так называемый Кровавый указ, который положил начало жестоким репрессиям в Нидерландах:
Воспрещается печатать, писать, иметь, хранить, продавать, покупать, раздавать в церквах, на улицах и других местах все печатные или рукописные сочинения Мартина Лютера, Иоанна Эколампадия, Ульриха Цвингли, Мартина Бусера, Иоанна Кальвина и других ересиархов, лжеучителей и основателей еретических бесстыдных сект, порицаемых святой церковью... Воспрещается разбивать или оскорблять иным способом образа пречистой Девы и признаваемых церковью святых... Воспрещается допускать в своем доме беседы или противозаконные сборища, а также присутствовать на таких сходках, где вышеупомянутые еретики и сектанты тайно проповедуют свои лжеучения... Воспрещаем, сверх того, всем мирянам открыто и тайно рассуждать и спорить о святом писании, особенно в вопросах сомнительных или необъяснимых, а также читать, учить и объяснять писание, за исключением тех, кто основательно изучал богословие и имеет аттестат от университета... Воспрещаем тайно или явно проповедовать, защищать, повторять или распространять учения вышеупомянутых еретиков. В случае нарушения одного из этих пунктов виновные подвергаются наказанию как мятежники и нарушители общественного спокойствия и государственного порядка. Такие нарушители общественного спокойствия наказываются: мужчины - мечом, а женщины - зарытием заживо в землю, если не будут упорствовать в своих заблуждениях; если же упорствуют, то предаются огню; собственность их в обоих случаях конфискуется в пользу казны...
Воспрещаем давать убежище, пищу, одежду, деньги и вообще каким бы то ни было образом помогать лицам, уличенным в ереси или подозреваемым в ней. Виновные в этом подвергаются тем же наказаниям, что и сами еретики. Если кто-либо, хотя бы и не уличенный в ереси или заблуждении, но сильно заподозренный в них и приговоренный духовным судьею к отречению от ереси или светским судом к публичному покаянию и пене, будет вновь заподозрен в ереси или окажется зараженным ею, хотя бы не было доказано, что он преступил или нарушил в чем-нибудь вышеозначенные пункты, того, тем не менее, приказываем считать вновь впавшим в ересь и сообразно этому наказывать лишением жизни и собственности без всякой надежды на уменьшение или смягчение вышеуказанных наказаний.... Всякий, кто откроет лицо, зараженное ересью, обязан доносить на него начальству, судьям, епископам или другим установленным властям под страхом наказания, сообразно благоусмотрению судьи. Все обязаны также доносить начальству о местопребывании таких еретиков под страхом быть сочтенными за сообщников виновных и подвергнуться наказанию наравне с ними. Доносчик в случае уличения обвиненного получает половину собственности осужденного, если она не превышает ста фламандских фунтов; если же превышает, то десять процентов со всего, превышающего эту сумму... Присутствовавшие на тайном сборище получают полное прощение, если по возвращении оттуда выдадут своих товарищей...
Чтобы лишить судей и начальников повода смягчать наказание под предлогом, что оно слишком строго и тяжко и имеет целью только внушить страх виновным, и чтобы виновные подвергались всей силе вышеисчисленных наказаний, воспрещаем судьям изменять или смягчать каким бы то ни было образом положенные наказания. Воспрещаем всем лицам, какого бы они ни были звания, просить нас или кого другого, имеющего власть, о помиловании, а также подавать просьбы за еретиков, изгнанников или эмигрантов под страхом лишения навсегда права занимать гражданские и военные должности...
Жителей Нидерландов особенно обидело то, что император был уроженцем Гента, его родным языком был французский, тем не менее он жестоко угнетал бельгийцев и голландцев.
ДВЕНАДЦАТИЛЕ́ТНЕЕ ПЕРЕМИ́РИЕ (1609–21), мирный договор между Республикой Соединённых провинций (Нидерланды) и Испанией. Заключён после длительных переговоров в Антверпене 9.4.1609 сроком на 12 лет. Испания согласилась на его подписание после ряда тяжёлых поражений в ходе голландско-испанских войн 16–17 вв. Д. п. завершило первый, наиболее важный и решающий период голл.-исп. противостояния. По условиям Д. п. Испания признала де-факто независимость Соединённых провинций и их право вести торговлю с быв. португ. колониями в бассейне Индийского океана. Устье р. Шельда объявлялось закрытым для торговли, что способствовало подъёму экономики Амстердама и разорению конкурировавшего с ним Антверпена. По истечении срока перемирия в 1621 воен. действия между Испанией и Соединёнными провинциями возобновились и продолжались до заключения ими 30.1.1648 Мюнстерского мира, подтвердившего осн. условия Д. п. и де-юре независимость Соединённых провинций.
Шатохина-Мордвинцева Г.А. Двенадцатилетнее перемирие // Большая российская энциклопедия
В следующем (1556) году Карл V отрекся от престола. Уже давно он страдал подагрой и другими болезнями; притом у него была заметная наклонность к меланхолии. В последние годы эта меланхолия усилилась от разных неудач. Карл решился провести остальное время жизни в тихом монастырском уединении. Свои обширные владения он разделил между братом Фердинандом и сыном Филиппом. Фердинанд, король Венгрии и Богемии, еще прежде получил от него наследственные земли Габсбургского дома (Австрийское герцогство. Тироль, Каринтию, Штирию), он же был избран преемником Карла V. Все другие свои владения Карл передал сыну Филиппу. Обряд отречения от престола совершился в Брюсселе, в блестящем собрании нидерландских чинов. Карл явился в зал собрания, опираясь на плечо молодого принца Оранского, Вильгельма; императору было пятьдесят шесть лет, но болезни изнурили его тело, и он казался гораздо старше. Он был одет в траурное платье, и единственным украшением служила ему великолепная цепь ордена Золотого Руна на шее. Карл произнес прощальную речь; затем обратился к Филиппу и увещевал его любить своих подданных, соблюдать справедливость и оберегать католическую религию. Все собрание было тронуто и прослезилось. Филипп преклонил колени и обещал отцу неукоснительно исполнить его заветы. Карл избрал своим убежищем монастырь Св. Юста (в испанской провинции Эстремадура), отличавшийся чистым воздухом и расположенный посреди живописных холмов, кедровых и померанцевых рощ. Для него построили здесь красивый домик, и император прожил еще около двух лет, занимаясь садоводством, механикой, посещением церковной службы. Однако по привычке он усердно следил за политикой, получал от сына подробные известия о государственных делах и снабжал его своими советами, так что курьеры беспрерывно скакали от отца к сыну и обратно. Он умер в 1558 году.
Испанская инквизиция распространилась на ряд стран, в том числе на Португалию, Францию и Нидерланды.
В Нидерландах она была установлена Карлом V в 1522 году и продолжила трудиться с особым усердием во время правления его сына — Филиппа II (1556–1598), который был рьяным поборником католицизма. Кроме Испании он унаследовал от отца Нидерланды, Неаполь, Милан, Сицилию и некоторые земли стран Нового Света. Для искоренения ереси в своих владениях Филипп усилил суды инквизиции с ее и без того искусными шпионами и пытками.
До смерти Карла V жители Нидерландов были в основном католиками, поэтому инквизиция не оказала сильного влияния на их жизнь. Но с началом правления Филиппа из-за развитой торговли с соседними странами в Нидерланды проникли лютеранство и кальвинизм, что усилило гонения инквизиции.
В Нидерландах Филиппа не признавали королем из-за жестких ограничений, чрезмерных налогов и гонений на богатых купцов. Его правление вызвало бунт, который перерос в масштабное народное восстание в 1565–1567 годах.
Тогда Филипп отправил в Нидерланды одного из своих лучших военачальников — генерала Альбу.
С прибытием Альбы и его войска в Нидерландах вспыхнули костры инквизиции: практически любой клеветы было достаточно, для того чтобы отправить человека на смерть.
Уникальный случай в истории
Шестнадцатого февраля 1568 года все население Нидерландов — на тот момент оно составляло три миллиона человек — было приговорено к смертной казни.
В этот день Филипп II представил специальный меморандум, в котором говорилось, что «за исключением избранного списка имен, все жители Нидерландов были еретиками, распространителями ереси, и поэтому были виновны в государственной измене». Суд инквизиции принял это предложение, и 26 февраля Филипп подтвердил решение документом, в котором приказал исполнить постановление незамедлительно и без поблажек.
Десять дней спустя Филипп II приказал Альбе приступить к выполнению приговора. В стране начались массовые казни, большинство дворян сбежали в Германию. Альба написал в ответ Филиппу, что уже составил список из первых 800 человек, которые будут казнены, повешены и сожжены сразу после Страстной недели. Сотни людей подверглись ужасным пыткам перед смертью: мужчин сжигали на кострах, а женщин хоронили заживо.
Массовые казни в городе Харлем
По данным историков, в течение своего шестилетнего срока пребывания в Нидерландах Альба лично отдал приказ об исполнении 18 600 приговоров.
ВЕСТФА́ЛЬСКИЙ МИР 1648, мирные договоры, завершившие Тридцатилетнюю войну 1618–48. Заключены 24.10.1648 в городах Вестфалии – Мюнстере и Оснабрюке после длительных (с 1645) переговоров: Оснабрюкский договор – между императором Священной Рим. империи и его союзниками, с одной стороны, Швецией и её союзниками – с другой; Мюнстерский договор – между императором Священной Рим. империи и его союзниками, с одной стороны, Францией и её союзниками – с другой. Положения В. м. касались трёх вопросов: территориальные изменения; религ. отношения; политич. устройство империи. Согласно В. м., Швеция получила от империи, помимо контрибуции в 5 млн. талеров, о. Рюген, всю Западную и часть Восточной Померании с г. Штеттин, г. Висмар и секуляризованные архиепископство Бремен и епископство Верден. Во владении Швеции оказались важные гавани Балтийского и Северного морей, она как владелица герм. княжеств стала членом империи и могла отныне посылать своих депутатов на рейхстаги. Франция получила быв. владения Габсбургов в Эльзасе и подтверждение своего суверенитета над лотарингскими епископствами Мец, Туль и Верден. Франция и Швеция, как державы-победительницы, были объявлены гл. гарантами выполнения В. м. Союзники держав-победительниц – герм. кн-ва Бранденбург, Мекленбург-Шверин, Брауншвейг-Люнебург – расширили свои территории за счёт секуляризованных епископств и монастырей. За герцогом Баварии был закреплён Верхний Пфальц и титул курфюрста. Была признана полная независимость от императора герм. князей в проведении как внутр., так и внешней политики (без права заключения внешних союзов, направленных против империи и императора) и тем самым юридически закреплена политич. раздробленность Германии. Из состава империи были выделены самостоят. государства: Швейцарский союз и Республика Соединённых Провинций (Нидерланды). В области религиозной В. м. уравнял в Германии кальвинистов (реформатов) в правах с католиками и лютеранами, узаконил секуляризацию церковных земель, произведённую до 1624, но лишил герм. князей права определять религ. принадлежность подданных.
В. м. закрепил победу в Тридцатилетней войне антигабсбургской коалиции, перечеркнул планы создания мировой «христианской» империи под эгидой исп. и австр. Габсбургов и подавления Реформации. Он обеспечил Франции на длительное время доминирующее положение в Зап. Европе, усилил позиции Швеции и её роль в европ. политике.
Черкасов П.П. Вестфальский мир // Большая российская энциклопедия
Восстание в Нидерландах можно определить как освободительную войну, как гражданскую войну между протестантами и католиками (один из наших учителей на уроках истории регулярно маршировал по классу, распевая песню гёзов: "Бей в барабан!"), как борьбу культур, борьбу между утонченными манерами феодальной элиты и вошедшей в поговорку неотесанностью нидерландских горожан - впоследствии в облагороженном виде превратившейся в голландскую "простоту" и "искренность", а также как вышедший из-под контроля конфликт по вопросу о налогах. Все это верно или отчасти верно. Но общенациональным движением сопротивления чужеземным захватчикам Восстание не было точно и не воспринималось таковым никем из участников. По крайней мере, в начальной стадии.
Нидерландская нация, независимая Республика семи соединенных провинций ни в коей мере не была логичным и заранее спланированным результатом. Более того, после отречения Филиппа II Генеральные штаты сразу же занялись поисками иностранного монарха, который смог бы управлять страной. Что это можно делать самим, без короля, первоначально почти никому не приходило в голову. Только когда поиски не увенчались успехом, нидерландцы, отчаявшись, выбрали республиканскую модель со статхаудером из рода Оранских в качестве суррогатного монарха.
Восстание было также характерным примером "неразрывного сплетения случая и индивидуальной воли, злого умысла и безрассудства". Его истоком послужили несколько движений протеста против коррумпированности католической церкви, которые с начала XVI века пользовались все большей поддержкой в Низинных Землях. Поворотным моментом стало изобретение книгопечатания: умение читать и писать с тех пор перестало быть монополией духовенства. В Низинных Землях книга стала особенно популярной: когда наследник трона Филипп II в 1549 году нанес в страну продолжительный ознакомительный визит, придворные удивлялись тому, что почти каждый здесь умел читать, даже женщины, и в отдаленных уголках страны.
Еще до Реформации на севере Низинных Земель возникло так называемое "Devotio moderna" ("Новое благочестие"), оверэйсселское движение монахов ("Братьев общей жизни"), которые выступали против роскоши официальной церкви, призывали к простой жизни и, что было необычно для того времени, ратовали за большее влияние мирян на дела церкви. Затем были еще меннониты, которые протестовали против институционального характера католицизма и делали акцент на личном опыте верующего, особенно при крещении и чтении Библии. Некоторые образовывали сектоподобные общины, как анабаптисты в Мюнстере и Амстердаме, другие стремились, наоборот, к скромности и ненасилию.
Конечно, и Мартин Лютер имел последователей в Низинных Землях, но первых протестантов здесь вдохновлял женевский реформатор Жан Кальвин. Его учение замечательно гармонировало с независимым гражданским образом мысли, который формировался здесь на протяжении веков, особенно в голландских торговых городах. Самым главным для кальвинистов была прямая связь между человеком и Богом, без посредничества папы или короля. Большое значение придавалось также греху и милости Божией, отрицанию роскоши, тщеславия и суетных восторгов, а также стремления к наживе за счет Богом данных талантов. Выражение этих и им подобных идей немедленно грозило самым строгим наказанием, хотя мера жестокости, с которой преследовали еретиков, в разных городах была различной. В Амстердаме, например, с первыми лютеранами обошлись относительно мягко; методы ужесточились только тогда, когда так называемые "перекрещенцы" (анабаптисты) попытались с применением насилия взять в свои руки управление городом.
Сквозь шум этих конфликтов между религиозными течениями были слышны также слегка ироничные голоса роттердамского ученого Дезидерия Эразма и амстердамского мыслителя и поэта Дирка Фолкертсзоона Коорнхерта, которые призывали прежде всего к взаимному уважению и проповедовали примирение на основе умеренности и толерантности. Их направление мысли, гуманизм, имело целью более чистое, человечное христианство, но одновременно оно в значительной мере вдохновлялось заново открытыми шедеврами античной классики. Эразм пользовался славой по всей Европе благодаря его новому изданию оригинального греческого текста Нового Завета. Его "Похвала Глупости" (1511), сатира на всевозможные проявления тупоумия и в церкви, и в миру, посвященная его английскому другу Томасу Мору, может рассматриваться как один из первых мировых бестселлеров после изобретения книгопечатания.
Все эти движения, какими бы многообразными они ни были, являлись отражением набиравшей обороты эмансипации элиты в тех краях. Речь идет о власть имущих - центры власти находились в Дижоне, Мадриде и Брюсселе, - но также и о музыкантах и художниках (которые часто работали за пределами Нидерландов и там, как композитор Ян ван Окегем, иногда пользовались большой известностью), об интеллектуалах (Эразм, Коорнхерт и другие) и не в последнюю очередь о купцах, которые постоянно расширяли и укрепляли свои международные связи. Амстердамская торговля с Балтийским регионом, как говорилось выше, в начале XVI века уже являлась оживленной и интенсивной, и именно тогда была заложена основа экономического и культурного взрыва, который позже стали именовать "нидерландским золотым веком".
Принципы терпимости и толерантности, которые проповедовали Эразм и Коорнхерт, были валены для всей Европы. Их гуманистические идеи предлагали выход из ситуации, когда большинство верующих, говоря нашим языком, имели явно фундаменталистский взгляд на другие религии. Ни протестанты, ни католики не были в состоянии в этот ранний период Новой истории и это касалось всей Европы - толком представить себе, как в одном городе или княжестве могут сосуществовать разные религии, не вызывая на себя гнева Всевышнего безбожными ритуалами, которые исполняют другие. Однако в то же время конфессиональное многообразие встречалось уже практически повсюду: в Великобритании, Швейцарии, во Франции и в Германской империи существовали города и регионы, где мирно проживали католики, протестанты и иудеи. В Нидерландах, и особенно в купеческих городах, смешение было еще большим.
Иногда проблема многообразия веры разрешалась таким образом, что группы разделялись, для каждой конфессии отводилась отдельная территория и создавалось свое правовое уложение. Аугсбургский мир, например, исходил из принципа - cuius regio, eius religio: чья земля, того и вера. Но чаще пытались все же - и это, конечно, относится к Нидерландам - отрицать религиозные различия и делать их незаметными. Тем самым сохранялась иллюзия некоего религиозного единства, избегались слишком вызывающие проявления непохожести, и в то же время инакомыслящие граждане благодаря некоторым ухищрениям могли спокойно жить в обществе, в котором доминировали католики или протестанты.
Например, в Амстердаме, после того как католическое испанское господство закончилось, кальвинизм стал официальной религией, но менталитет торгового города не терпел какого бы то ни было религиозного подавления. "Свобода совести" была не только правилом, но также частью гражданской культуры. Официально "папистская месса" считалась проклятым идолопоклонством, но, пока католики ежегодно платили отступное городским властям, никто не чинил им препятствий. Свои службы они проводили в так называемых потайных церквах, которые были спрятаны за фасадами обычных домов, но пение во время обедни и вечерней службы было слышно издалека. О таких известных амстердамцах, как Йоост ван ден Вондел и городской архитектор Хендрик де Кейзер, всем было известно, что они католики. И тем не менее не возникло никаких проблем с предоставлением де Кейзеру заказа на постройку трех важнейших протестантских церквей.
