←  Выдающиеся личности

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Василий II

Фотография Стефан Стефан 23.12 2015

Говорили, что заболевший странной болезнью и быстро угасший Цимисхий был отравлен медленно действующим ядом. В январе 976 г. император умер.

Таким образом, царствование двух полководцев не привело к утверждению господства провинциальной аристократии. Путь «мирного» овладения престолом – через институт соправительства и компромисс с высшей сановной знатью – оказался несостоятельным. Первый этап борьбы провинциальной аристократии за престол закончился поражением. Начался второй этап – этап ожесточенных вооруженных схваток.

Обязанные своему внучатому дяде Василию избавлением от опеки блестящего воина-отчима, неопытные и растерянные Василий и Константин отдали все управление в его руки. Хитрый евнух тотчас вернул Феофано, которую некогда сам сослал. Варда Склир был лишен должности доместика Востока и отослан в качестве дуки Месопотамии. Доместиком Востока поставили стратопедарха Петра – ближайшего сподвижника Никифора Фоки.

Летом 976 г. Варда Склир поднял мятеж. К нему стекались представители военной знати. Его поддержали армянские феодалы, а также мусульмане пограничных районов. Явились к нему на помощь сыновья князя Таронского, эмиры Амиды и Мартирополя дали денег и отряд в 300 всадников. Узурпатор собирал подати, конфисковал имущество противников. Первые победы Склира послужили сигналом для малоазийской знати к массовому переходу на его сторону. Скоро в его руках была почти вся Малая Азия. С содействия Михаила Вурцы под властью узурпатора оказалась Антиохия. Принял его сторону и императорский флот. В начале 978 г. Склир разгромил императорские войска. Сдалась Никея. Паракимомен Василий срочно вызвал из ссылки Варду Фоку.

Поставленный во главе правительственных войск Варда Фока не просто усмирял мятежников – он снова боролся за возвышение фамилии Фок. Так поняла это и военная знать провинций. Часть ее немедленно поддержала Фоку, в том числе Михаил Вурца. Недаром еще до возвращения Варды из ссылки Каппадокия, где лежали владения Фок, отказалась примкнуть к Склиру. Оказал помощь Варде Фоке и давний его приятель, повелитель Иверии Давид. Борьба была тяжелой и затяжной. В марте 979 г. во время сражения близ Амория Фока ранил Склира в единоборстве. Армию Склира охватила паника. Склир бежал и скоро оказался у халифа Хосроя в Багдаде18.

Опасность со стороны Склира была устранена ценой нового возвышения Фок. Василий снова рассчитывал удержаться у власти, играя на противоречиях как внутри самой чиновной знати, так и среди провинциальной аристократии. Но он ошибся в оценке молодого императора и сплотившейся за его спиной сановной знати, потрясенной восстанием Склира. Безмолвная и незаметная фигура в первые годы после смерти Цимисхия, Василий II (976–1025) внезапно вышел на политическую арену. Суровый, простой в быту, молчаливый и косноязычный, Василий II был энергичен и умен. Он не легко поддавался гневу, был сдержан, но злопамятен. Рассчитывать на его прощение было почти невозможно.

Время небывало возросшего влияния провинциальной аристократии на военные дела империи окончилось – император взял армию под личный контроль. Евнух все более отстранялся от гражданского управления и никак не мог смириться с этим. Он стал сближаться с Вардой Фокой и другими полководцами, которых Василий удалял от руководства. Но в 985 г. евнух был сослан, его имущество конфисковано, приверженцы смещены с должностей. Заподозренного Варду Фоку Василий держал фактически не у дел. Отправляясь в 986 г. в поход против болгар, император не взял с собой ни Фоку, ни Михаила Вурцу. Это означало опалу. Высшая военная знать остро переживала падение своего влияния на армию.

17 августа 986 г. византийские войска были разгромлены болгарами. Уже четверть века Византия не терпела такого поражения. Слух о нем быстро докатился до Багдада. В начале 987 г., заручившись поддержкой некоторых арабских племен, Варда Склир снова появился в пределах империи, возобновив притязания на престол. Василий вернул Фоке пост доместика схол Востока и приказал выступить против Склира. Но Фока в августе19 987 г. провозгласил себя императором. Восстание Фоки сразу же приняло огромные размеры. Высшая военная знать примкнула к Фоке. Склир был готов признать его верховенство. По сообщению Скилицы, Фока обещал Склиру Палестину, Сирию и Месопотамию20. Но Фока обманул Склира, бросил его в темницу и соединил оба войска. К концу 987 г. он подчинил всю Малую Азию. В его власти оказалась и Антиохия.

Василий срочно отправил послов на Русь к Владимиру с просьбой о помощи. В начале 986 г. Фока осаждал Авидос, другое его войско стояло у Хрисополя. Фока хотел блокадой задушить Константинополь. В 987 г. или весной 988 г. из далекой Руси прибыл шеститысячный отряд. Переправившись ночью через Босфор, Василий с русской дружиной обрушился на часть войск Фоки, стоявшую у Хрисополя, и наголову разгромил ее. Решительная битва произошла у Авидоса лишь 13 апреля следующего, 989 г. Командовал сам Василий, выступивший «со своими войсками и войском русов»21. Узурпатор хотел пробиться к императору, чтобы, убив его, выиграть битву. Он был уже близко у цели, когда внезапно покинул поле боя, сошел с коня, лег на землю и умер, не будучи никем ранен. Говорили, что он погиб от яда, который ему дал перед сражением подкупленный слуга.

Смерть Фоки повергла мятежников в ужас. Часть армии Фоки собралась вокруг Склира, освобожденного из темницы. Император вступил в переговоры со Склиром. Утомленный старец согласился прекратить борьбу, если Василий не обойдет его почестями, оставит за его приверженцами титулы и владения, которые Склир успел им раздать. Василий принял условия. Провинциальная аристократия должна была на время сложить оружие.

Василий был последовательным и решительным проводником политики столичной сановной знати. Отстранив от власти паракимомена, он решительно сократил выплаты из казны. В 995 г. Василий осуществил всеобщую перепись имущества налогоплательщиков с целью упорядочить налоговую систему22. Новеллой 996 г. он отменил сорокалетнюю давность: крестьянские земли, попавшие в руки динатов, подлежали возвращению независимо от того, когда эти земли были потеряны. Значительный ущерб провинциальной землевладельческой аристократии причинил закон 1001–1002 гг. об аллиленгии, согласно которому динатов обязали уплачивать налоги за разорившихся крестьян налогового округа, в который входили владения дината. Разбогатевших общинников Василий повелел рассматривать как динатов и соответственно – возвращать крестьянам захваченные этими богачами земли. Конфискованы были имения и паракимомена Василия, и участников восстаний Фоки и Склира.

Награждая государственных и военных деятелей, император обычно жаловал титулы, повышал по должности, передавал движимое имущество, но не земельные владения. Император приблизил к себе группу незнатных лиц, способных и всецело ему преданных. Пселл с осуждением говорит, что он правил «не по писаным законам»23.

Политика Василия в целом отвечала интересам чиновной знати, но непосредственное влияние синклита на внутреннюю и внешнюю политику упало – все решалось в тесном кругу близких к самодержцу лиц.

Василий, как и его предшественники, проявлял особую заботу о низшем слое феодалов – о стратиотах-катафрактах; катафракты сыграли решающую роль в азиатских походах Фоки и Цимисхия и в болгарских войнах Василия, который аккуратно и щедро выплачивал воинам жалованье, раздавал им захваченную на войне добычу, наделял титулами.

Об отношении Василия к городскому населению источники содержат мало сведений. Разгромив группировку паракимомена Василия, император ввел строгий контроль за деятельностью ремесленных и торговых коллегий. Контроль императора простирался на мелкие провинциальные рынки: новелла 996 г. затрудняла динатам устройство рынков и ярмарок в собственных владениях24.

Проявляя заботу о константинопольцах, вечно страдавших от недостатка воды, император восстановил водопровод Валентиниана. Отмена налогов с сельского населения во время голода в последние два года его правления должна была сдержать рост цен на городском рынке. Благотворно на уровне цен на хлеб и вино в столице отразилось, очевидно, и сохранение натурального характера налогов с покоренных областей25. Внешняя простота Василия и его победоносная завоевательная политика способствовали популярности императора среди населения столицы. Высшее духовенство было всецело подчинено воле Василия. О претензиях, выдвигавшихся некогда Полиевктом, теперь не было и речи. Император самовольно смещал и назначал патриархов. В 90-х годах император на четыре года оставил византийскую церковь без патриарха26.

В начале правления Василий благоволил монашеству27, впоследствии он запретил рост монастырского землевладения и ввел суровый контроль за числом освобожденных от налогов монастырских крестьян. Новеллой 996 г. Василий запретил основание новых монастырей за счет свободного крестьянства. Особенно большой ущерб понесло от аллиленгия именно церкви и монастыри. Патриарх Сергий и епископы тщетно просили императора об отмене аллиленгия.

Экономическая политика Василия способствовала значительному росту доходов казны. Регулярно выдаваемая руга чиновникам и щедрое жалованье воинам обеспечили поддержку чиновной знати и мелких феодалов. Но политика Василия нанесла, несомненно, удар по среднему и крупному землевладению – она во всяком случае затормозила его рост.

Провинциальная аристократия снова подняла голову в конце царствования Василия. Опале подверглось несколько крупных малоазийских полководцев. Летом 1022 г., отправляясь в поход против абхазцев, Василий не взял с собой стратига Анатолика Никифора Ксифия и сына Варды Фоки Никифора. Опальные полководцы восстали, заручившись поддержкой независимых армянских князей28. В сговоре с ними, по-видимому, состоял и князь Абхазии Георгий. Готовы были бежать к мятежникам некоторые малоазийские аристократы, участвовавшие в походе Василия в Абхазию. Мятежники имели сторонников и среди людей, близких ко двору. Но между Ксифием и Никифором Фокой возникло соперничество. Ксифий убил Фоку, а затем был арестован. Участников мятежа подвергли конфискации имущества и заключению. Ксифий был пострижен в монахи. Содействовавший ему дворцовый евнух был отдан на съедение львам императорского зверинца.

После бурных событий в Константинополе в царствование Никифора II в источниках почти на пол столетия исчезают сообщения о каких-либо волнениях народа в столице. Не прекратилось, однако, движение в провинциальных городах, в частности на окраинах империи. При этом удаленные от центра города империи проявляли тенденцию к полной независимости. В 987 г. восстание разразилось в Бари. Поддержавшая мятеж Варды Фоки Антиохия до глубокой осени 989 г. отказывалась признать власть императора, и Василию стоило большого труда склонить антиохийцев на свою сторону. В 992–993 гг. восстала Лаодикия, и после подавления восстания жители города были переселены во внутренние районы. В 1009 г. вспыхнуло новое восстание в Бари. Восставшие разгромили византийские войска и в течение нескольких месяцев сохраняли независимость. Вскоре отделился Херсон, и Василию пришлось в 1016 г. посылать туда флот. Процветающие окраинные города тяготились зависимостью от византийской администрации с ее поборами и мелочным контролем. Показательно в этом отношении поведение малоазийского города Цаманда, во время восстания Варды Склира. Горожане не выступили против мятежника и не перешли на его сторону – они попросту откупились от Склира значительной суммой.

Правление Василия было временем почти непрерывных тяжелых военных кампаний. Главным театром военных действий стали Балканы. Более 30 лет основные силы империи, стянутые в Европу, вели ожесточенную войну с болгарами. Прежде чем Византия смогла начать активную борьбу на Балканах, она в течение 10 лет почти без сопротивления отступала под давлением своего северного соседа.

Иоанн Цимисхий присоединил к империи лишь Северо-Восточную Болгарию. Ни походы Святослава, ни русская кампания Цимисхия не коснулись западных и юго-западных земель Болгарского государства. Источники умалчивают о судьбе этих областей в период между вторжением Святослава и смертью Цимисхия (968–976). В 976 г. болгары восстали. Власть над страной оказалась у комитопулов – четырех сыновей комита Николы. Скудость и неточность сообщений источников стали причиной непрекращающихся споров в литературе29–30. Можно лишь предполагать, что между 969 и 976 гг. на этих землях, после того как центральный государственный аппарат Болгарии был сначала парализован, а затем ликвидирован, постепенно упрочивалась власть комитопулов. Восстание 976 г. привело к ликвидации византийского господства и воссоединению территории Болгарии. Пользуясь мятежом Варды Склира, комитопулы развернули наступление на земли империи. Главную роль в этих войнах играл младший из братьев Самуил. Старшие братья Давид и Моисей погибли в первые же годы борьбы. Аарон держался пассивной тактики. К 986 г. Самуил утвердил свое господство в Южной Македонии и в Фессалии31.

Услышав об успехах комитопулов, в конце 70-х годов сыновья Петра Борис и Роман бежали из Константинополя. На одном из горных перевалов Борис, одетый в византийскую одежду, был по ошибке убит болгарским лучником, Роман же был объявлен царем Болгарии. Но воцарение Романа не привело к каким-либо существенным переменам в Болгарии: комитопулы сохранили в своих руках фактическое руководство страной. Василий II отправился в первый поход против Сердики, стремясь разрезать Болгарию на две части. Однако осада города была неудачной и завершилась паническим отступлением и поражением византийских войск (см. стр. 218).

Борьба с узурпаторами снова отвлекла силы империи на Восток, и Самуил получили свободу действий на Балканах. В эти годы Самуил стал единовластным правителем. Аарон, интригуя против Самуила, затеял тайные переговоры с византийцами и был убит по приказу Самуила. В 989 г. Самуил овладел Верней, хитростью захватил Сервию, опустошил Фессалию. Василий должен был срочно укреплять Фессалонику и ввести в нее большое войско во главе с Григорием Таронитом.

Лишь в начале 991 г. Василий выступил во второй поход против Самуила. В этой войне, длившейся 4 года, византийцы добились первых успехов. Но Василий еще не рисковал вторгаться во внутренние области Болгарии. Освободив некоторые районы Южной Македонии и разрушив ряд болгарских крепостей, император отправился в поход на Восток. Самуил немедленно перешел в наступление. Его войска подступили к Фессалонике. Выступивший из города Григорий Таронит был убит, а его сын Ашот взят в плен. Самуил прошел Фессалию, Беотию, Аттику и вторгся в Пелопоннес32. По его следам был направлен назначенный на место Таронита опытный полководец Никифор Уран. На реке Сперхей в 997 г. Самуил понес тяжелое поражение.

Поражение не остановило его наступательных походов. Официально короновавшись царем болгар после смерти в 997 г. Романа, Самуил на время обратил свои усилия на запад и северо-запад полуострова. Сербское государство не могло оказать сопротивления Самуилу. Князь Зеты (Дукли), Травунии и Хума (Захлумья) Иван-Владимир должен был признать себя вассалом Самуила. Вероятно, в этот период в руках Самуила оказался и Диррахий, управление и охрану которого Самуил поручил Ашоту, выдав за него свою дочь.

Новый этап византийско-болгарской войны начался в 1001 г., когда Василий приступил к систематическому завоеванию Болгарии. Василий с неслыханной даже в те времена жестокостью из года в год опустошая болгарскую территорию, ослепляя пленных воинов и некоторых жителей, что принесло ему прозвище Болгаробойцы.

Весной 1001 г. Василий вторгся в район Сердики, Никифор Ксифий был послан в Северо-Восточную Болгарию; одновременно начались военные действия в Южной Македонии. Пали Преслав, Малый Преслав, Плиска; была возвращена Фессалия, взяты Сервия и Водена. Начались первые акты предательства болгарских воевод – Верию без боя сдал Добромир. Скоро Василий осадил Видин. Осада затянулась. Стараясь отвлечь Василия от Видина, Самуил разграбил Адрианополь. Но Василий не ушел от Видина. Через 8 месяцев город пал. В этой кампании Василию помогло высшее духовенство Видина33. На обратном пути от Видина император разбил болгарского царя близ Скопле, после чего эта твердыня сдалась без сопротивления. В 1005 г. Ашот сдал византийцам Диррахий.

Решающие события разыгрались летом 1014 г. Василий подошел к одной из главных засек у горы Беласица. Никифор Ксифий зашел в тыл болгарам. Болгары были разгромлены. Через несколько дней они понесли еще одно тяжелое поражение под Струмицей. Василий приказал ослепить 14 или 15 тыс. пленных болгар, оставив на каждую сотню слепцов по одному ослепленному на один глаз поводырю, и отправить их к Самуилу.

Говорили, что Самуил не вынес зрелища тысяч слепцов – 6 октября 1014 г. он умер. Император тотчас вернулся в Болгарию, взял Штип и Прилеп, осадил Битоль – резиденцию нового царя Болгарии, сына Самуила Гавриила-Радомира. Византийские войска непрерывно опустошали Болгарию в течение трех лет (1015–1017). Василию II помогали венгры34. Болгария была охвачена смутами, ее царь погиб от дворцового переворота, новый правитель был убит в 1018 г. под стенами Диррахия. После гибели царя боляре и воеводы открыто перешли на сторону Василия. Болгария капитулировала. В начале 1019 г. Василий совершил торжественный въезд в столицу Болгарии Охрид. Правители сербских и хорватских земель признали свою зависимость от империи.

Впервые со времен Юстиниана I византийское господство снова распространилось на весь Балканский полуостров. На территории бывшего Болгарского государства была введена система византийского управления. Формы и размеры налогов Василий оставил такими, какими они были при Самуиле. Все важнейшие посты в администрации и церкви были заняты греками. Болгарское патриаршество было уничтожено. Василий не подчинил церковь западных областей Болгарии константинопольскому патриарху – она была организована как автокефальная архиепископия, глава которой (архиепископ города Охрида) назначался самим императором. Болгарскому архиепископу были подчинены также несколько епископий с греческим населением. Болгарский архиепископ занял фактически третье место в церковной иерархии империи после патриархов Константинополя и Антиохии. Непосредственное подчинение императору огромного диоцеза давало Василию II возможность для более широких маневров в его церковной политике.

В Европе возникли новые фемы: катепанат Болгария, фема Паристрион (Северо-Восточная Болгария), особую административную единицу составила область Сирмия. Была восстановлена фема Диррахия.

Войны с Болгарией Василию приходилось неоднократно прерывать ради походов на Восток. Главным врагом империи здесь в это время стали Фатимиды – египетские халифы, постоянно посягавшие на Сирию и враждовавшие не только с Византией, но и с Хамданидами – эмирами Алеппо, союзниками и данниками империи. Эмиры Алеппо трепетали перед египетской угрозой и постоянно просили помощи у Василия, но готовы были при случае порвать зависимость от Византии. Василию приходилось зорко следить за союзниками и нередко обуздывать их вооруженной рукой, однако союз с ними был необходим. Обычно крайне бережливый, император в борьбе за Северную Сирию не жалел денег, подкупая местное духовенство и арабских эмиров.

После подавления мятежа Склира, эмир Алеппо отказался выплачивать дань, обусловленную договором 969 г. В 981 г. Варда Фока, Осадивший по приказу императора Алеппо, вынудил эмира согласиться на выплату ежегодно 400 тыс. дирхемов, но в 983 г. Фоке пришлось повторить поход, чтобы заставить эмира уплатить дань за два года. В 985 г. население Алеппо снова отказалось платить дань. Произошли серьезные столкновения. Однако вскоре обманувшийся в надежде на помощь Египта алеппский эмир возобновил договор с Византией. Укрепление союза с Алеппо и обострение отношений с Фатимидами произошло в начале 90-х годов. В конце 991 г. умер эмир Алеппо Сейф-ад-Даула. Фатимиды решили захватить Алеппо. Эмир Дамаска по приказу египетского халифа осадил Алеппо, разбил летом 992 г. войска сына Сейф-ад-Даулы, разорил византийские владения вокруг Антиохии. Выступивший на помощь Алеппо дука Антиохии Михаил Вурца и его армянское союзное войско были разгромлены. Весной 995 г. в ответ на отчаянные призывы эмира Алеппо Василий появился под стенами Алеппо. Эмир Дамаска поспешно ушел от города. Василий вторгся во владения Фатимидов, взял Рафанею и Эмесу, повергнув в ужас арабов своей жестокостью. Но занять Триполи ему не удалось. Дукой Антиохии стал Дамиан Далассин.

Ответом Фатимидов на поход Василия было новое нападение эмира Дамаска, длившееся три года. Рафанея и Эмеса были отвоеваны, окрестности Антиохии и Алеппо опустошены. Дамиан Далассин потерпел жестокое поражение и погиб в сражении. В 999 г. Василий должен был совершить новый поход в Сирию. Был взят Шейзар; Рафанея и Эмеса сожжены и разрушены. Осада Триполи была безуспешной и на этот раз. Отвлекаемый неожиданно обострившейся обстановкой в Иверии и Армении и войной с болгарами, Василий вступил в переговоры с халифом и в первой половине 1001 г. заключил с Фатимидами десятилетнее перемирие35. Но это перемирие фактически кончилось уже через три года. Среди арабских племен и соседних эмиров в 1004–1005 гг. распространяется идея священной войны за веру. Новый египетский халиф ал-Хаким проводил открыто враждебную империи политику. В 1015–1016 гг. Алеппо, наконец, попал во власть Фатимидов. Василию удалось завязать дружбу с египетскими наместниками Алеппо, тяготившимися зависимостью от Каира. Положение на границах с арабами было восстановлено.

Значительно расширил Василий владения империи и на северо-востоке Малой Азии, в Армении и Иверии. В 990 г. он совершил поход на Кавказ против правителя Иверии Давида и Багратидов, оказавших помощь Варде Фоке. Соединенные войска Багратидов и Давида были разбиты. Давид признал зависимость от Византии и завещал подвластные ему земли императору. В 1001 г. Давид умер. Некоторые из иверийских князей не захотели признавать завещания Давида, и Василий поспешил на Кавказ. Князья области Тайк должны были подчиниться, архонт внутренней Иверии обязался не посягать на уступленные Давидом земли36.

Однако укрепить позиции империи в Иверии и Армении Василию удалось лишь в конце царствования. В походах 1021–1024 гг. Василий II нанес несколько поражений правителю Абхазии Георгию, пресек его попытки заключить военный союз с ал-Хакимом и мятежной военной знатью Георгий был вынужден признать зависимость от империи и отдал императору своего сына Баграта в заложники. Во время этих походов правитель Васпуракана передал Василию все свои земли. Сын умершего в 1020 г. Гагика I, царя Ани, Смбат заключил с Василием договор, подобный тому, который ранее заключал с императором Давид37. В результате этих приобретений на северо-востоке империи появились новые фемы Васпуракан, Иверия и Феодосиополь.

Не смог Василий восстановить позиции империи лишь в Сицилии и Италии. Владениям империи здесь не переставали угрожать с севера германские императоры, с юга – арабы, в 1017 г. здесь появились и норманны. Василий объединил византийские владения за Адриатикой в единый катепанат, сосредоточив всю власть в руках императорского наместника – катепана. Катепан Италии Василий Воиоанн на время остановил арабские набеги и на некоторый срок отодвинул границы империи на север вплоть до Рима. Однако в 20-х годах положение в Италии снова было весьма тревожным. В 1025 г. Василий начал готовиться к походу против сицилийских арабов. Войска уже были посажены на корабли, когда император неожиданно заболел. 15 декабря 1025 г. Василий II умер.

Неизмеримо возрос авторитет империи в царствование Болгаробойцы. За 40 лет единовластного правления он побывал почти на всех сухопутных границах империи, огнем и мечом утверждая византийское владычество. Никогда после смерти этого крупнейшего представителя Македонской династии Византия не достигала такого могущества, а пределы ее не были столь обширны.

 

Примечания

18 См. М. Canard. Deux documents arabes sur Bardas Skléros. – «Atti del V Congresso Internazionale di Studi Byzantini», vol. I. Roma, 1939.

19 Яхья относит это событие на месяц позже, чем византийские авторы, к середине сентября.

20 Согласно Ибн-ал-Асиру (В. Р. Розен. Император Василий Болгаробойца..., стр. 201), Фоке должны были достаться европейские владения империи, Склиру – азиатские.

21 В. Р. Розен. Император Василий Болгаробойца..., стр. 25.

22 Н. А. Скабаланович. Византийское государство и церковь в XI в. СПб., 1884, стр. 271.

23 Рsellos, I, 18.10–12.

24 Jus, III, p. 317–318; М. Я. Сюзюмов. Борьба за пути развития феодальных отношений в Византии. – «Византийские очерки», стр. 50; J. Danstrup. Manyel I’s Coup Against Genoa and Venice... – «Classica et Mediaevalia», X, 1949, p. 199 sq.

25 По словам Атталиата, после завоевания Болгарии империя наслаждалась «изобилием» (Attal., 234. 8–16).

26 См. о хронологии: В. Р. Розен. Император Василий Болгаробойца..., стр. 268, 368.

27 Вопрос о подлинности новеллы 4 апреля 988 г. вызывал споры. В. Г. Васильевский (Труды, т. IV, стр. 327–328), А. П. Каждан (Деревня и город..., стр. 74, прим. 71) признавали ее подлинной, полагая, что Василий, находясь в крайне тяжелом положении, мог выступить в защиту землевладения духовенства и отменить новеллу Фоки о монастырях. Вопрос этот можно считать решенным после исследования Н. Звороноса (N. Svoronos. La Synopsis major des Basiliques. Paris, 1964, p. 22, n. 3; p. 39, n. 2; p. 97), сообщившего, что точность заголовка этой новеллы засвидетельствована восемью рукописями. См. также N. G. Svoronos. Remarque sur la tradition du texte de la novelle de Basile II concernant les puissants. – ЗРВИ, 8/2, 1964.

28 В. P. Розен. Император Василий Болгаробойца..., стр. 375.

29 Там же, стр. 63–66, 375.

30 См. об этих спорах: G. Ostrogorsky. Geschichte...3, S. 250, Anm. 2; Г. Г. Литаврин. Болгария и Византия..., стр. 261–263; П. Петров. Восстание Петра и Бояна в 976 г. и борьба комитопулов с Византией. – «Вуzantinobulgarica», I, 1962, стр. 121–144. Ср. рецензию М. Войнова: ИП, 1963, кн. 2; Л. Йончев. Някои въпроси във връзке със Самуиловата държава. – ИП, 21, «N» 1, 1965; J. Ferluga. Le soulèvement des Comitopoules. – ЗРВИ, 9, 1966.

31 Хронология войн между Болгарией и Византией остается еще во многом неясной. См. об этом: В. Г. Васильевский. К истории 976–986 гг. – ЖМНП, ч. 184, 1876; A. Л. Липовский. Из истории греко-болгарской борьбы в X–XI вв. – ЖМНП, ч. 278, 1891; В. Н. Златарски. История..., т. I, ч. 2. София, 1927, стр. 633–790.

32 Скилица говорит об этом походе дважды под разными годами (Cedr., II, 436. 1–7; 449.22–450.21). О том, что Самуил совершил лишь один поход на юг Греции, см. В. Н. Златарски. История..., I, 2. Приложение № 12.

33 И. Иванов. Български старини из Македония. София, 1931, стр. 557.

34 G. Gyorffy. Zur Geschichte der Eroberung Ochrids durch Basileios II. – «Actes du XII-e Congrès International dÉtudes byzantines», t. II. Beograd, 1964.

35 См. о датировке: В. Р. Розен. Указ. соч., стр. 338.

36 Скилица (Cedr., 11, 464.11–16), в противоречии с арабскими и армянскими авторами, относит к этому времени и приобретение Василием Васпуракана.

37 В отличие от армянских авторов Яхья пишет о том, что условия передачи Ани не отличались от тех, на которых был уступлен Васпуракан (см. В. Р. Розен. Император Василий Болгаробойца..., стр. 61–65, 373–374).

 

История Византии: В 3 тт. Т. 2. Ред. кол.: С.Д. Сказкин (отв. ред.), В.Н. Лазарев, Н.В. Пигулевская и др. М., 1967. С. 217–225, 443.

Ответить

Фотография Стефан Стефан 25.12 2015

6. Наивысшая точка византийского могущества: Василий II

 

Общая литература: Schlumberger. Épopée byzantine. Vol. I–II; Розен. Болгаробойца; Златарски. История, I, 2; Мутафчиев. История, I; Runciman. Bulgarian Empire; Литаврин. Болгария и Византия; Neumann. Weltstellung; Gay. Italie. См. тж. литературу по внутренней истории в гл. 4.

 

Несмотря на то что суверенные права представителей законной Македонской династии формально оставались в неприкосновенности как при Никифоре Фоке, так и при Иоанне Цимисхий, мысль о том, что престол принадлежит порфирородным, постепенно угасла в сознании византийских магнатов. Уже вошло в привычку, что государственная власть находится в руках полководцев из числа представителей семей магнатов, и потому после смерти Иоанна Цимисхия его свойственник Варда Склир оказался претендентом на освободившееся место правителя государства. Дело шло к тому, что Македонскому императорскому дому предстояло либо разделить судьбу Меровингов, став жертвой более жизнеспособных правителей, либо, подобно багдадским халифам, оставаться обреченным на чисто декоративное призрачное существование рядом с могущественным военным султанатом1. То, что он избежал этой судьбы, является заслугой необыкновенной энергии молодого императора Василия II.

Сыновья Романа II уже достигли возраста, необходимого для царствования: Василию было 18, а Константину 16 лет2. При деятельной поддержке евнуха Василия, их двоюродного деда, они приступили к правлению. Правда, только старшему брату было суждено по настоящему заниматься государственными делами, ибо Константин VIII, как истинный сын своего отца, был легкомысленным бонвиваном, который не желал ничего иного, кроме как проводить жизнь в расточительных удовольствиях. Совсем иным был Василий II, который вскоре проявил себя как человек железной воли и необыкновенной энергии: среди всех потомков Василия I он один обладал характером властителя и был единственным по-настоящему великим государственным мужем. Однако и он был совершенно не подготовлен к исполнению своих обязанностей правителя. С детства рассматриваемый лишь как фигурант придворных церемоний, как декоративный, в сущности, совершенно ненужный довесок могущественных узурпаторов, он поначалу был беспомощен перед внешними влияниями. Только тяжелые испытания, которые выпали на его долю после принятия власти, сделали его зрелым и закалили его характер. Кормило власти в своих опытных руках держал паракимомен Василий. Скорее против него, чем против его внучатых племянников, которые сами по себе выглядели неопасными, было направлено мятежное движение, которое поднял Варда Склир. Этот представитель одного из старейших и богатейших византийских родов, выдающийся генерал, при Цимисхии занимавший высший военный пост доместика Востока, был провозглашен своими войсками императором летом 976 г. Одержав несколько побед над высланными против него верными императору полководцами, он постепенно поставил под свою власть всю Малую Азию и в начале 978 г., после взятия Никеи, приблизился к столице. В этот момент наивысшей опасности евнух Василий обратился к Варде Фоке, племяннику императора Никифора, отважному воину исполинского телосложения, который при Иоанне Цимисхии сам предпринял попытку узурпации. И так же, как тогда Варда Склир на службе у Иоанна Цимисхия нанес ему поражение, так теперь и он на службе у новых правителей должен был одолеть Склира. В действительности Варда Фока победил своего прежнего соперника не столько как слуга законных императоров, сколько как представитель могущественной семьи Фок. Не ввязываясь в сражение у Константинополя, он отошел к Кесарии, цитадели Фок, и тем самым принудил узурпатора к отступлению. Первые сражения выиграл Склир, однако 24 мая 979 г. на Панкалийской равнине близ Амория Фока смог сначала одолеть своего соперника в единоборстве, а затем нанести его армии решительное поражение. Склир бежал ко двору халифа, и этим завершилась длившаяся три года первая гражданская война, за которой, однако, вскоре последовали новые тяжелые осложнения.

Несколько лет спустя дело дошло до ссоры между молодым императором Василием и его всемогущим двоюродным дедом. Василий уже не был неопытным юнцом, нуждающимся в опеке, которому внешнее управление было не только нужно, но и полезно. Его сила и воля к власти вполне проявились; опека, которой он поначалу с готовностью подчинился, становилась для него все более тягостной, пока наконец неутолимая потребность власти и досада на свое длительное нахождение на вторых ролях достигли степени ненависти к человеку, которому он был обязан политической наукой и даже престолом. Так случилось, что крупный государственный деятель, который умел обращаться с могущественными солдатскими императорами, стал жертвой стремления к власти своего внучатого племянника. Вероятно, видя приближение опалы, он затеял заговор против своего неблагодарного подопечного и вступил в соглашение с Вардой Фокой и другими военачальниками. Но император упредил его: паракимомен Василий был арестован как обычный бунтовщик и, после конфискации его несметных богатств, отправлен в ссылку, где вскоре умер, сломленный таким ударом судьбы.

Несмотря на то что самостоятельное правление Василия II официально отсчитывалось с 976 г., на деле оно началось лишь после свержения евнуха Василия в 985 г.3 Насколько большим было могущество паракимомена и какой сильной и продолжительной была обида императора на пренебрежение его персоной, демонстрирует тот факт, что он счел необходимым объявить недействительными законы, изданные до удаления своего двоюродного деда, если впоследствии они не были подтверждены его собственноручной визой, поскольку «во время после начала нашего самостоятельного правления и вплоть до низложения паракимомена Василия... многое происходило не по нашему желанию, но во всем решала и определяла его воля»4.

Первым самостоятельным предприятием Василия II был его балканский поход 986 г. Смерть Иоанна Цимисхия стала для врагов Империи словно избавлением от кошмара. Разгоревшаяся вслед за этим гражданская война и тяжелые осложнения в Византии на много лет предоставили им полную свободу действий. И если набеги далекого египетского халифата Фатимидов, единственного теперь серьезного противника Империи на Востоке, были отражены на границах, то для хода дел на Балканах ослабление византийской центральной власти имело весьма далеко идущие последствия. В македонской области после смерти Иоанна Цимисхия вспыхнуло восстание под предводительством четырех Комитопулов, сыновей некоего комита Николая, провинциального чиновника в Македонии5. Восстание приняло огромные размеры, превратившись в освободительную войну, которая грозила отторгнуть от византийской власти большую часть Балканского полуострова. По получении известий о восстании на Балканах низложенный болгарский царь Борис бежал вместе со своим братом Романом из Константинополя, но погиб во время перехода границы. Роман добрался до цели, однако, поскольку был оскоплен византийцами, не мог выдвинуть притязаний на царскую корону6. Руководство восстанием, а впоследствии и царский венец достались самому молодому из Комитопулов, отважному Самуилу, ибо два старших брата пали в войне, третий же позднее принял смерть от руки самого Самуила.

Самуил стал создателем мощной державы, центр которой находился в Преспе, а затем в Охриде. Постепенно он объединил под своим скипетром область Македонии вплоть до Фессалоники, старые болгарские земли между Дунаем и Балканскими горами, а также Фессалию, Эпир, часть Албании с Диррахием и, наконец, также Расцию (Рашку) и Диоклею (Дуклю). Ликвидированный при Цимисхии болгарский патриархат вновь возродился в царстве Самуила. Несколько раз переменив место, он наконец прочно обосновался в Охриде, столице Самуила, которой в качестве нового церковного центра суждено было на столетия пережить его державу. В государственном и церковном отношении новая держава смыкалась с державой Симеона и Петра и своими создателями, как и византийцами, воспринималась как Болгарское царство, ибо наряду с Византией только Болгария обладала в то время собственными традициями царства и патриаршества. Самуил полностью усвоил себе эти традиции. В действительности же его македонская держава существенно отличалась от прежнего болгарского государства. По своему составу и характеру это была новая, вполне своеобразная структура: центр ее тяжести сместился на юго-запад, и Македония – периферийная область старой болгарской державы – собственно и стала теперь ее ядром7.

Экспансионистские устремления Самуила прежде всего оказались направлены на юг. За нападениями на Серры и Фессалонику последовали вторжения во Фракию, которые в конце концов привели к значительному успеху: после долгой осады в конце 985 или в начале 986 г. в руки Самуилу попал город Ларисса8. Это вынудило императора Василия II предпринять контрнаступление, однако его первое столкновение с Самуилом оказалось весьма неудачным. Через так называемые Ворота Траяна он вторгся в область Сердики. Попытка взять город оказалась безрезультатной, а на обратной дороге имперская армия подверглась нападению и потерпела поражение (август 986)9. После этого Самуил смог беспрепятственно укрепить свое могущество и раздвинуть границы своей державы широко во все стороны, поскольку в Византии разразилась новая тяжелая гражданская война.

Ободренные неудачей императора, против него восстали византийские магнаты. В 987 г. Варда Склир опять появился на византийской территории и облачился в царскую порфиру. Варда Фока, который потерял было свое положение из-за связи с паракимоменом Василием, вновь получил верховное командование в Азии и должен был снова выступить в поход против своего тезки. Однако вместо этого он поднял восстание против императора, на которого держал обиду за опалу в предыдущие годы, и, имея перед глазами пример своего великого дяди, 15 августа 987 г. провозгласил себя императором. Особенно опасным его восстание выглядело в силу того обстоятельства, что ему предшествовала встреча военачальников высшего звена и многочисленных представителей малоазийских семей крупных землевладельцев. За узурпатором стояли сплоченными рядами представители высшего армейского командования, раздраженные самовольством молодого императора, и крупная земельная аристократия, которая считала себя стесненной в своих устремлениях. Первым делом Варда Фока вступил в соглашение со своим бывшим соперником: планировалось разделение Империи, причем Фока получал европейскую часть вместе с Константинополем, а Склир – малоазийские области. Однако после недолгого периода союзничества Варда Фока, уверенный в своем превосходстве, приказал арестовать второго претендента и в дальнейшем выступал уже как единственный кандидат на престол. В его руках оказалась вся Малая Азия, а в начале 988 г. он приблизился к Константинополю. Одна часть его войска стояла у Хрисополя, а другая у Авидоса; против столицы готовился одновременный удар на суше и на море.

Положение законного императора было отчаянным. Только помощь из-за рубежа могла спасти его от гибели. Василий II своевременно осознал это и направил призыв о помощи в Киев, к князю Владимиру. Весной 988 г. русский военный отряд численностью 6000 человек прибыл на византийскую территорию, и эта знаменитая варяго-русская дружина в последний момент смогла спасти положение. Под личным предводительством императора она нанесла мятежникам при Хрисополе сокрушительное поражение. Сражение 16 апреля 989 г. при Авидосе, во время которого умер (вероятно, от сердечного приступа) Варда Фока, оказалось решающим. Мятежное движение было сокрушено. Новое восстание Варды Склира окончилось мирным соглашением и подчинением узурпатора. Варяго-русская дружина осталась на службе у Византии и, пополняемая благодаря притоку варягов и скандинавских норманнов, играла важную роль в византийском войске10.

В качестве награды за «операцию спасения» киевский князь должен был получить в жены порфирородную Анну, сестру императора, с тем условием, что он и его народ примут крещение. Это было огромной уступкой: никогда еще порфирородную принцессу не выдавали замуж за рубеж. Болгарский царь Петр должен был удовольствоваться Лакапиной, Оттон II – родственницей узурпатора Цимисхия, и только правитель молодой русской державы удостоился уникальной в своем роде чести – породниться с законным императорским домом порфирородных. Эта связь настолько противоречила византийским традициям и имперскому самосознанию, что в Константинополе, когда опасность миновала, попытались отступиться от данного в критическую минуту обещания. Чтобы добиться выдачи принцессы, Владимир был вынужден пойти войной на византийские владения в Крыму и занять Херсонес (лето 989 г.).

Христианизация Киевского государства означала не только начало новой эры в развитии Руси, но также и важную победу Византии. Византийская сфера влияния неслыханно расширилась, крупнейшая славянская держава с богатейшим будущим подчинила себя духовному руководству Константинополя. Новая Русская Церковь подчинилась Константинопольскому Патриархату и первоначально управлялась греческими митрополитами, посылаемыми из Византии11. Культурное развитие Руси стояло с тех пор на протяжении многих столетий под сильным византийским влиянием.

Из борьбы с малоазийской аристократией Василий II вышел победителем. В результате отчаянной борьбы и страшных гражданских войн все его враги и соперники были разгромлены. Впрочем, война продлилась много лет, и за это время тяжелейших испытаний характер императора сильно переменился: все радости жизни, которым он предавался в юности с необузданной страстью, как бы умерли для него. Он стал мрачным и подозрительным, никому не доверял, не знал ни дружбы, ни любви. На протяжении всей своей жизни император оставался неженатым. Он жил один, погруженный в себя; так же в одиночку, избегая чужих советов, он управлял Империей, будучи самодержавным правителем в подлинном смысле этого слова. Его образ жизни был жизнью аскета или воина. Придворная роскошь не доставляла ему удовольствия, и даже искусства и науки он, внук ученого Константина Багрянородного, не жаловал. Совершенно чуждой была для него столь высоко ценимая в Византии риторика. Его способ выражаться был простым и кратким, а по мнению рафинированных византийцев, – безыскусным и грубым. Хотя и враг аристократии, он не искал расположения народа. От подданных он требовал повиновения, а не любви. Все его помыслы были устремлены на усиление могущества государства и на борьбу с внешними и внутренними врагами Империи12.

После того как политические амбиции византийских магнатов были разгромлены в кровавой гражданской борьбе, следовало ограничить притязания аристократии и в экономической сфере. Насколько экспансионистский порыв провинциального крупного землевладения подвергал опасности социально-экономическую структуру византийского государства, знал уже Роман Лакапин; это направление его политики смог по-настоящему оценить лишь Василий II исходя из опыта своего детства и юности. Он возобновил начатую Романом Лакапином антиаристократическую аграрную политику, не только последовательно продолжив ее, но и значительно ужесточив. К проницательности государственника, которая заставила его выступить за сохранение крестьянских и стратиотских имений, добавлялась и личная ненависть к семьям магнатов, которые оспаривали у него престол его предков. В своем радикализме он подчас выходил за рамки права и справедливости. Так было, к примеру, в случае с Евстафием Малеином, одним из бывших соратников Варды Фоки, гостеприимством которого Василий воспользовался при возвращении из сирийского похода. Чрезвычайное богатство этого каппадокийского магната, его огромные имения и, прежде всего, количество рабов и зависимых крестьян, которые могли составить военный контингент в несколько тысяч воинов, произвели на императора такое впечатление, что он пригласил своего гостеприимца в Константинополь и держал его там как почетного пленника, в то время как его имения были конфискованы государством.

Семьи Фок и Малеинов Василий II открыто называет в своей новелле от 996 г.13 в качестве наиболее выдающихся представителей чрезмерно усилившейся земельной аристократии. Важнейшим определением, которым его новелла дополняет предшествующее законодательство, стало уничтожение сорокалетнего срока давности, по истечении которого по прежним правилам теряло силу всякое притязание на возврат противозаконно приобретенной земли. Новелла Василия II подчеркивает, что для динатов, благодаря их влиянию, было нетрудно без ущерба для себя выдержать сорокалетний срок и тем самым прочно обеспечить за собой владение противозаконно приобретенным имением. Потому император определяет, что все приобретения, сделанные динатами у бедных, имевшие место после первого соответствующего закона Романа Лакапина, возвращаются их прежним владельцам невзирая на срок давности и без какой-либо компенсации. Согласно Василию II, в отношении государственной казны не существует никакого срока давности: право государства на возмещение своих убытков простирается аж до времен Октавиана Августа!

Василий II стремится ограничить этой новеллой также и рост церковных земельных владений за счет земель крестьян. Возникшие в деревнях благодаря крестьянским пожертвованиям обители с небольшим количеством насельников отныне рассматривались не как монастыри, но лишь как молельные дома и как таковые подчинялись сельской общине, не платя подати епископу. Напротив, более крупные монастырские общины, которые насчитывали восемь и более монахов, подчиняясь епископу, не могли приобретать новых земель. В этом определении новелла Василия вновь смыкается со старым предписанием его прадеда Романа Лакапина. С другой стороны, он избегает какого бы то ни было намека на более радикальный закон Никифора Фоки, который был отменен Иоанном Цимисхием14.

Против динатов Василий II выступает со все большей строгостью. Через несколько лет после упразднения срока давности он налагает на них обязанность платить аллиленгий за бедняков, т.е. возмещать государству недополученные с крестьян налоги15. Тем самым бремя аллиленгия, которое до тех пор, согласно принципу круговой поруки сельской общины в деле уплаты налогов, лежало на соседях неплатежеспособных общинников, в одностороннем порядке перекладывалось на крупных землевладельцев. Эта радикальная мера возымела двойной эффект: она наносила динатам очередной тяжелый удар и обеспечивала казне более надежное поступление денег от аллиленгия, ибо уплата налогов за пришедшие в упадок имения соседей зачастую превышала возможности крестьян и вынуждала их к переселению, в силу чего государство терпело дополнительный ущерб16. Василий II не дал себя обескуражить протестам динатов, несмотря на то что их поддержал даже патриарх Сергий: твердым намерением императора было сломать могущество знати, против которого безуспешно боролись его предки.

Сразу же по завершении гражданской войны Василий II с равной энергией повел войну против внешних врагов. Бесспорно, наиболее опасным из всех соперников был царь Самуил. Борьба с ним стала главной задачей, а уничтожение его царства – целью жизни Василия. Против могущественной македонской державы он, как кажется, искал поддержки правителей других балканских стран и установил связь с диоклейским князем Иоанном-Владимиром. Сербское посольство, вероятно из Диоклеи, ок. 992 г. после многочисленных приключений прибыло по морю в Византию17. Императора оно застало уже на поле боя, поскольку весной 991 г. Василий II направился в Македонию и в течение нескольких лет вел там войну с Самуилом.

Осложнения на Востоке заставили его прервать операции в Македонии. Фатимиды вторглись в Сирию и нанесли имперскому наместнику Антиохии тяжелое поражение на Оронте (994); в результате был осажден Алеппо и опасность, казалось, угрожала самой Антиохии. Борьба одновременно на два фронта искони была уделом Византийской империи. Если она пыталась обмануть судьбу, следствием были тяжелые потери. Для Василия II балканская проблема стояла так же остро, как для Никифора Фоки – сирийская. Однако он не совершил ошибки своего отчима, который в борьбе за Восток упустил из виду задачи, стоявшие на Балканах. В 995 г. Василий лично явился под стены Алеппо, отбил не ожидавшего нападения врага и занял Рафанею и Эмесу. Через несколько лет он вновь пошел походом на Сирию, чтобы вступить в войну с Фатимидами для спасения потерпевшего очередное поражение дукса Антиохии. Впрочем, его попытка занять Триполис и в этот раз потерпела неудачу. После восстановления положения в Сирии Василий направился на Кавказ, чтобы урегулировать дела в Армении и Грузии.

Отсутствием императора воспользовался Самуил, предприняв поход на Грецию и продвинувшись вплоть до Пелопоннеса. Однако на обратном пути его застал врасплох и нанес поражение способный византийский полководец Никифор Уран. Самуил при этом получил ранение и лишь случайно избежал гибели (997). Несмотря на это поражение, взлет Самуила продолжался: на последующие годы приходится взятие им Диррахия и присоединение Рашки и Дукли18. Союз с Византией не принес местному князю Владимиру большой пользы. Его страна была включена в державу Самуила, а сам он сначала попал в плен, а затем женился на дочери могущественного царя и вновь сел в Дукле уже как его вассал.

Лишь в 1001 г. с появлением Василия II на Балканах после его возвращения из Азии началось крупное византийское контрнаступление, которое велось лично императором по четко проработанному плану и неумолимо приближало конец его противника. Прежде всего, Василий вторгся в область Сердики и овладел окрестными крепостями. Тем самым Самуил был отрезан от старых болгарских земель на Дунае, причем старые болгарские столицы – Плиска, Великий и Малый Преслав – были заняты императорскими полководцами. Затем Василий II вторгся в Македонию: Веррия сдалась, Сервия была взята штурмом, и тем самым был отвоеван доступ к Северной Греции. Было быстро восстановлено византийское господство в Фессалии, после чего Василий вновь появился в Македонии и в ожесточенной борьбе захватил сильно укрепленный город Воден. Следующий его удар был направлен на Видин, важнейшее укрепление на Дунае, которым он овладел после восьмимесячной осады, не поддавшись на смелый отвлекающий маневр Самуила – взятие и разграбление Адрианополя. От Видина император двинулся походом на юг. На реке Вардар, недалеко от Скопье, он одержал решительную победу над войском Самуила, после чего Скопье открыл ему ворота (1004)19. Посредством взятия Водена с одной стороны и Скопье с другой центральная область владений Самуила была взята в клещи. Через четыре года неустанной борьбы, во время которой византийцы шли от победы к победе, противник утратил больше половины своей территории. Только теперь Василий решился прервать войну и на зиму через Филиппополь отошел к Константинополю. Как говорил один из современников, «Василий II вел войны не так, как большинство императоров, которые весной выступают, а поздним летом возвращаются: момент возвращения домой определяло для него достижение цели, ради которой он выступил»20.

В самом деле, исход войны более не подлежал сомнению. Византийское государство, опиравшееся на многовековые традиции, вновь доказало свое превосходство. Византийскому искусству ведения войны, организации войска и техническим средствам древней Империи храбрый царь ничего не смог противопоставить. От него начали отходить его военачальники и наместники; в 1005 г. Диррахий благодаря измене попал в руки византийского императора. Окончательный удар последовал лишь в июле 1014 г. после долгих боев, о ходе которых известно мало. Войско Самуила было окружено в узком проходе в горах Беласицы, в так называемом Клидии в верховьях Струмы. Царю удалось бежать в Прилеп, но значительная часть его воинов нашла здесь свою смерть, а еще большая попала в плен. Свою победу Василий Болгаробойца отметил ужасным образом: пленные, якобы числом в 14 тысяч21, были ослеплены, каждая сотня получила в качестве поводыря одноглазого, который должен был отвести их к их царю в Прилеп. Когда Самуил увидел приближающуюся ужасную процессию, он без чувств рухнул на землю. Через два дня отважный царь умер (6 октября 1014).

Держава Самуила пережила его смерть всего лишь на несколько лет. Внутренняя смута пришла на помощь завоевателю: сын и наследник Самуила, Гавриил-Радомир, уже в 1015 г. был убит своим двоюродным братом Иоанном-Владиславом. Судьбу царя разделили его жена и зять Иоанн-Владимир Диоклейский. Покорение страны постепенно продолжалось до тех пор, пока смерть Иоанна-Владислава, погибшего во время нападения на Диррахий в феврале 1018 г., не положила конец войне. Василий торжественно вступил в Охрид и принял изъявление покорности со стороны вдовы царя и выживших членов царского рода. Он достиг своей цели: мятежная страна, против которой он более тридцати лет назад начал борьбу, лежала у ног шестидесятилетнего властителя и была присоединена к его державе. Весь Балканский полуостров вновь находился под византийским скипетром: впервые со времен захвата этих земель славянами.

Объехав завоеванную страну и повсюду установив свою власть, Василий посетил древние Афины. Вызванные великой победой высокие чувства нашли свое впечатляющее выражение в празднике освящения, который победоносный император справил в Парфеноне, бывшем в то время церковью Богородицы.

Насколько страшен и безжалостен был Василий Болгаробойца на поле брани, настолько умеренной и проницательной была его политика по отношению к покоренной стране. Учитывая сложившиеся отношения и обычаи страны, он позволил своим новым подданным, в отличие от населения экономически более развитых частей Империи, платить налоги не деньгами, а натурой. Охридский патриархат был понижен до степени архиепископства, однако это архиепископство было автокефальным и получило значительные привилегии; ему были подчинены все епископы, которые некогда находились в державе Самуила. На практике автокефалия архиепископа Охридского означала, что он со своей епархией был подчинен не Константинопольскому патриарху, но, скорее, воле императора, поскольку тот удержал за собой право назначения архиепископа в Охрид22. Этот статус, бывший поистине шедевром имперской политики, предоставлял Византии контроль над церквами южнославянских народов, избегая при этом дальнейшего расширения и без того огромной юрисдикции константинопольского патриарха и в то же время подобающим образом подчеркивая особые права Охрида как церковного центра, автокефальные епископы которого занимали в греческой церковной иерархии значительно более высокое место, чем прочие подчиненные Константинополю иерархи.

В качестве составной части Византийской империи вновь покоренные области, как и все византийские территории, получили фемное устройство23. Коренные земли бывшей державы Самуила были объединены в фему Булгария, которая с учетом ее большого значения получила статус катепаната, а затем дуката. Ее центром был Скопье24. Болгарские земли на нижнем Дунае составили фему Паристрион, или Парадунавон, главным городом которой была Силистрия; позднее она также превратилась в катепанат, а затем в дукат. По всей видимости, пограничная область на Дунае и Саве также была организована как одна фема с центром в Сирмии25. Адриатическое побережье с Задаром (Зарой) на севере и Дубровником (Рагузой) на юге, как и раньше, представляли собой фему Далмация. Напротив, земли Диоклеи, Захлумии, Рашки и Боснии не получили фемной организации, а подчинялись, так же, как Хорватия, своим прежним князьям и тем самым не составляли провинций, но являлись вассальными землями Византийской империи26. Область к югу от озера Скадар (Скодра) по-прежнему относилась к дукату Диррахия, который представлял собой стратегически важный опорный пункт Византийской империи на Адриатике, подобно тому как повышенная до статуса дуката фема Фессалоники была важнейшим опорным пунктом на Эгейском море.

Отвоевание всего Балканского полуострова имело огромное значение также и с внутриполитической точки зрения. Определенно не является случайностью, что завоевания малоазийского магната Никифора Фоки в основном имели место в азиатских областях, в то время как Василий II, большой недруг малоазийской земельной аристократии, свое основное внимание уделял европейской части Империи. С тех пор, как территория Империи вновь распростерлась вплоть до Дуная и Адриатики, было покончено с тем исключительным значением, которое в истекшие столетия имела для Империи Малая Азия27.

Впрочем, Василий II не пренебрегал и решением задач, которые имелись у Империи в Азии. В последние годы своего правления он был занят на другом конце византийского «круга земель» (orbis terrarum) – на Кавказе. В Армении после смерти Гагика I (990–1020), при котором держава Багратидов пережила время наибольшего расцвета, разразилась смута. Это дало императору возможность успешно вмешаться: область Васпуракана, а также часть Ивирии были присоединены к Византии; армянское царство Ани должно было оставаться во владении царя Иоанна Смбата, сына и преемника Гагика, однако после его кончины должно было перейти к византийскому императору. В результате славных побед в Азии на протяжении трех последних царствований по древним византийским территориям длинной дугой на юг и восток протянулись новые фемы: Антиохия, Телух, так называемые Приевфратские города (παρευφρατίδιαι πόλεις, позднее фема Эдесса), Мелитина, включившая старую фемную область Месопотамия, фема Тарон и далее вновь присоединенные провинции Васпуракан, Ивирия и Феодосиополь28. В то время как старые фемы Малой Азии утрачивали авторитет, новые пограничные области приобретали большое значение, становясь, как Антиохия и позднее Месопотамия, дукатами или, как Эдесса и армяно-ивирийские провинции, катепанатами.29

Перед смертью неутомимый император обратил свои взоры на Запад. Положение Византии в Южной Италии, которая со времен Оттона Великого подвергалась опасности из-за экспансии немецкой империи, укрепилось благодаря неудачному для Оттона II исходу его войны с арабами. Идея обновления римского наследия при юном императоре Оттоне III, сыне гречанки Феофано, привела к усилению византийского влияния в западной империи. Благодаря объединению всех византийских владений в Южной Италии в один катепанат положение Византии получило более прочное основание с организационной точки зрения30. Способный катепан Василий Воиоанн одерживал над врагами Византийской империи неоднократные победы. Эти победы Василий II задумал продолжить и начал готовить большой поход против сицилийских арабов. Однако 15 декабря 1025 г. он умер. После себя он оставил Империю, которая простиралась от нагорий Армении до Адриатики и от Евфрата до Дуная. К ней была присоединена большая славянская держава, а другая, еще большая, находилась под ее духовным влиянием.

Еще в XIII в. один писатель назвал в качестве величайших императоров Ираклия и Василия II31. Два этих имени, и в самом деле величайшие в византийской истории, олицетворяют собой героическую эпоху Византии; из них первое ее открывает, а второе завершает.

 

Примечания

1 См.: Neumann. Weststellung. P. 49.

2 О годе рождения Василия II (958) см.: Ostrogorsky G., Stein E. Die Krönungsordnungen des Zeremonienbuches. Chronologische und verfassungsgeschichtliche Bemerkungen // Byz 7 (1932). S. 198, Anm. 1.

3 Хронологическая последовательность следует Розену (Болгаробойца) и Шлюмберже (Schlumberger. Épopée byzantine. Vol. I. P. 510) на основании известий Яхьи, который в главном согласуется со Скилицей, в то время как Пселл низложение паракимомена Василия явно ошибочно переносит на время после смерти Варды Фоки, т.е. примерно в 989 г.

4 Новелла Василия II от 996 г.: Zepos. Jus, I. P. 270. К тому же сообщение Пселла (1, 12–13, ed. Renauld).

5 О ранней истории Комитопулов ничего достоверного неизвестно. Согласно современнику, армянскому историку Стефану Таронскому (Асохику, пер. Гельцера и Буркхардта (1907), S. 185–186), они были армянского происхождения. Несмотря на мнения Адонца (Adontz N. Samuel l’Arménien. P. 3 sv.), остается вопрос, в какой степени заслуживает веры это сообщение армянского историографа, сведения которого о Самуиле полны всяческих нестыковок. Утверждения Н.П. Благоева (Братията Давид, Моисей, Аарон и Самуил // Годишник на Софийския Унив., Юрид. фак. 36 (1941–1942). № 14. С. 28–40) о том, что комит Николай был потомком протобулгарского хана Аспаруха, а его жена Рипсимия, мать комитопулов, дочерью царя Симеона, целиком взяты с потолка. Исполненными фантазий также являются рассуждения Благоева в: Теорията на Западно българско царство // Там же. С. 16–27.

6 Так – несомненно правильно – у Рансимана (Runciman. Bulgarian Empire. P. 221), в то время как Златарски (История. 1/2. С. 647 cл.) и Адонц (Adontz. Samuel l’Armenien. P. 9 sv.), основываясь на баснословных рассказах Яхьи (изд. Розен, с. 20–21) и упомянутого ранее армянского историка Асохика, стремятся доказать, что Роман был признан царем. Мы находим мнимого царя вновь в качестве коменданта Скопье: в 1004 г. он передал город византийцам, получил от императора Василия II титул патрикия и стал византийским стратегом в Авидосе. См.: Scylitzes-Cedren. II. Р. 455.13.

7 История возникновения державы Самуила является бурно обсуждаемым вопросом. С теорией Дринова о возникшем в 963 г. западноболгарском государстве Шишманидов наука более может не считаться. Однако до сих пор друг другу подчас противостоят два противоположных мнения: согласно одному из них от державы потомков Симеона уже в 969 г. при комитопулах откололось западноболгарское государство (в Македонии), которое наряду с восточноболгарским (на Дунае) вело самостоятельное существование; лишь восточная часть была покорена Цимисхием, в то время как западная продолжала существовать, составив ядро царства Самуила. Согласно второму мнению, которое наиболее подробно было обосновано Анастасиевичем (Anastasijević D. Lhypothèse de la Bulgarie Occidentale // Lart byzantin chez les Slaves. Recueil Uspenskij. Paris, 1930. Pt. I. P. 20–36), подобного разделения западной и восточной частей Болгарии не происходило, скорее же Цимисхий покорил всю Болгарию, и только лишь после восстания комитопулов в 976 г. страна была освобождена и воздвигнута новая держава в Македонии. Это последнее мнение представляется мне в своих важнейших пунктах более правильным, однако, по моему мнению, обе эти теории исходят из ложного представления в том отношении, что предполагают подчинение страны в форме прямой оккупации всей территории. На самом же деле источники, как это основательно подчеркивает Анастасиевич, не дают ни малейшего основания для того предположения, что наряду с восточной когда-либо существовала также и независимая западная болгарская держава, и точно так же невозможно на основании источников обосновать предположение о восстании комитопулов до 976 г. Подвергавшееся многочисленным толкованиям сообщение Скилицы (Scylitzes-Cedren. II. P. 347), которое достаточно произвольно помещается под 979 г. и совершенно произвольно объявляется сообщением о произошедшем в этом году восстании комитопулов, является на самом деле всего лишь вставленным между делом упоминанием, предвосхищающим последующие события (см. уже сомнения Рансимана и Адонца: Runciman. Bulgarian Empire. P. 218; Adontz. Samuel l’Arménien. P. 5 sv.); на самом деле Скилица в этом месте подчеркивает, что восстание комитопулов произошло после смерти Иоанна Цимисхия, т.е. только в 976 г. С другой стороны, из источников достаточно ясно следует, что Цимисхий, как и Святослав, никогда не вступал в Македонию (за отдельно стоящим позднейшим сообщением попа Дуклянина, согласно которому Цимисхий занял Сербию и, как следствие, также и Македонию, не следует признавать какого-либо значения). Взятие столицы и низложение главы государства означало именно покорение страны, и при этом не было необходимости шаг за шагом занимать всю ее территорию. Правда, господство, которое ограничивалось подчинением центра, при изменении общей обстановки могло быть без особого труда свергнуто с периферии; именно это и произошло после смерти Иоанна Цимисхия с началом внутренней борьбы в Византии. – Относительно этой проблемы высказался недавно и Г.Г. Литаврин (Болгария и Византия. С. 261 cл.), не приведя, впрочем, убедительных аргументов в поддержку тезиса о том, что «Болгария продолжила существовать на западе». Вывод о том, что «период с 969 до 976 г. был в Западной Болгарии временем консолидации сил при Комитопулах...», является утверждением, которое, как это можно видеть из наших предыдущих замечаний, не находит ни малейшего основания в источниках.

8 Относительно хронологии см. прежде всего: Lemerle P. Prolégomènes à une édition critique et commentée des “Conseils et Récits” de Kékauménos // Mémoires de l’Acad. Royale de Belgique 54/1 (1960). P. 26–27.

9 См. подробные рассуждения об этом походе в: Мутафчиев П. Старият друм през «Траянова врата» // Списание на Бълг. Акад. 55 (1937). С. 101 cл.

10 О русских варягах и норманнах на византийской службе см. основополагающее исследование: Васильевский В.Г. Варяго-русская и варяго-английская дружина в Константинополе // Труды. Т. 1. С. 176–377. Об английских норманнах в Византии см. тж. работу Васильева: The Opening Stages of the Anglosaxon Immigration to Byzantium in the Eleventh Century // Annales de lInstitut Kondakov 9 (1937). P. 39–70.

11 Как показывает Хонигманн (Honigmann E. Studies in Slavic Church History // Byz 17 (1944–1945); P. 128–182), Феофилакт, бывший до того митрополитом Севастии, был поставлен первым русским митрополитом. Весьма основательное и результативное исследование Хонигманна окончательно выбивает почву из-под ног теорий Н. Баумгартена (Baumgarten N. Saint Vladimir et la conversion de la Russie // Orientalia Christ. 27 (1932). Nr. 1) и M. Жюжи (Jugie M. Les origines romaines de l’Église russe // EO (1937). P. 257–270 и Le schisme byzantin. 1941. P. 172 sv.), которые тщились доказать, что Русь приняла христианство от Рима. Острая критика Хонигманном методики обоих названных авторов является более чем оправданной.

12 Ср. прекрасный очерк характера Василия у Пселла (I, 18 sq., ed. Renauld), а тж. у Зонары (III. Р. 561).

13 Zepos. Jus, I. P. 262 sq.; Dölger. Regesten. 783.

14 Датированный 4 апреля 988 г. хрисовул, приписываемый Василию II, в котором еще раз отменяется закон Никифора Фоки и содержится противоречащая новелле 996 г. благоприятная по отношению к монастырям тенденция, вряд ли может быть подлинным. Ср.: Dölger. Regesten. 772.

15 Scylitzes-Cedren. T. II. P. 456.3 (о 1002 г.). Ср. тж.: Zonaras. III. P. 561.1.

16 См. об этом Трактат Эшбёрнера, § 12 и 14 (издание: Dölger. Finanzverwaltung. S. 119).

17 Сообщение об этом содержит документ из Лавры от сентября 993 г.: Rouillard-Collomp. Actes de Lavra, I (1937). Nr. 12. Ср.: Острогорский Г. Сербское посольство к императору Василию II // Глас Српске Акад. наука 193 (1949). С. 15–29 и Une ambassade serbe auprès de l’empereur Basile II // Byz 19 (1949). P. 187–194 (в сокращении); см. также: Дуйчев. Проучвания. С. 27 сл. Дж. Радойичич (Radojičič Dj. Sp. Srpsko Zagorje, das spätere Raszien // Südost-Forsch. 17 (1957). S. 276 ff.) высказывает догадку, что посольство прибыло из Рашки, т.к. лаврский акт называет прибывших сербами. Но византийцы называли сербами и жителей Диоклеи (Зеты). См. для этой эпохи прежде всего: Skylitzes-Cedren. II. P. 515.8; 526.14, 15; 543.13; 544.5, 8.

18 Относительно спорного вопроса о хронологии см. мои замечания в статье, указанной в предыдущей сноске.

19 Без достаточного основания Адонц (Adontz. Samuel l’Arménien. P. 24 sv.) подвергает сомнению поход против Видина, а также сражение на Вардаре. И в других случаях его рассуждения также отличаются преувеличенным скептицизмом относительно данных Скилицы и столь же преувеличенным доверием к достоверности восточных источников.

20 Psellus. 1, 10 (ed. Renauld).

21 Так у Кекавмена (изд. Васильевский, 18); согласно Скилице-Кедрину (II, 485) – 15 тыс. Несмотря на подобное совпадение двух независимых источников, число является, конечно же, преувеличением, как это показал уже Иванов Й. Беласицката битка 29 юли 1014 год // Известия на Истор. Друж. 3 (1911). С. 12, прим. 1.

22 То, что архиепископ Охридский выбирался не местными епископами, а назначался императором, я показал в: Jугосл. Истор. Часопис 1 (1935). С. 516–517 – вопреки Златарскому (История, II. С. 17 сл.). Ср. тж. занимательные рассуждения Гранича (Granić B. Kirchenrechtliche Glossen zu den vom Kaiser Basileios II. dem autokephalen Erzbistum von Achrida verliehenen Privilegien // Byz 12 (1937). P. 395–415).

23 Неприемлемым является мнение Златарского (История, II. С. 1 сл. и SK 4 (1931). С. 49 сл.), согласно которому бывшая держава Самуила осталась неразделенной под византийским владычеством и представляла собой одну административную единицу. Ср.: Dölger F. BZ 31 (1931). S. 443–444. То, что земли прежнего царства Самуила были разделены на несколько фем, несомненно; но как в точности выглядели границы фем – вопрос сложный. См. об этой проблеме все еще важную, хотя в частностях и требующую исправлений работу: Скабаланович. Византийское государство. С. 226 cл. См. тж.: Мутафчиев П. Съдбинете на средневековния Дръстър // Силистра и Добруджа 1 (1927). С. 158 cл. Особое внимание этому вопросу уделил Н. Бэнеску в многочисленных специальных работах, а в конце концов и в особом сочинении, в котором он свел и дополнил результаты своих исследований: Banescu N. Les duchés byzantins de Paristrion (Paradounavon) et de Bulgarie. Bucarest, 1946. Ср. тж.: Κυριακίδης. Βυζαντινα Μελέται. Σ. 144 ἑπ., который тем не менее упускает из виду, что упоминание стратига в каком-либо конкретном городе еще никоим образом не доказывает, что этот город представлял собой столицу фемы. Так, даже его карта Балканского полуострова во времена Василия II кишит мелкими фемами, которые отчасти возникли лишь в позднейшее время, отчасти же вообще никогда не существовали. Эта проблема теперь подробно рассмотрена и Г.Г. Литавриным (Болгария и Византия. С. 250 cл.).

24 Распространенным, но неверным является мнение о том, что резиденция стратига фемы сначала располагалась в Охриде и лишь позднее была перенесена в Скопье, затем в Сердику и наконец вновь в Скопье: так вслед за Скабалановичем полагают Златарски (История. II. С. 14 сл.), Мутафчиев (ΒΖ 26 (1926). S. 251) и др. Если Василий II во время покорения державы Самуила поставил патрикия Евстафия Дафномила в Охриде в качестве ἄρχων τῆς πόλεως (Scylitzes-Cedren. II. P. 468.4), это означает лишь, что он назначил его комендантом города, но вовсе не то, что он возвысил его до ранга стратига фемы Булгария. На самом же деле вскоре после этого Евстафий был сделан стратигом фемы Диррахий (Ibid. P. 474.3). Напротив, патрикий Давид Арианит был поставлен в Скопье в качестве στρατηγὸς αὐτοκράτωρ и одновременно в качестве κατεπάνω Βουλγαρίας (так однозначно в: Prokić. Zusätze. Nr. 41 к Scylitzes-Cedren. II. P. 468.1). Далее, если ок. 1067 г. Роман Диоген встречается в источниках в качестве дукса Сердики (Attaleiotes. P. 97.16; Scylitzes-Cedren. II. Р. 663.12; Zonaras. III. P. 684.8), это не означает, что резиденция стратига фемы Булгария была перенесена из Скопье в Сердику, но является доказательством того, что область Сердики получила статус особой фемы и, как следствие, что тогда началось разделение старых фем и создание новых фемных единиц, причем резиденция стратига фемы Булгария, как и прежде, находилась в Скопье. Это верно отмечает уже Бэнеску (Banescu. Duchés byzantins. P. 121 сл.).

25 Это предполагали уже Скабаланович (Византийское государство. С. 228 сл.) и после него Мутафчиев (Силистра и Добруджа 1 (1927). С. 159 и История, II. С. 1). К этому мнению склоняется теперь и Г.Г. Литаврин (Болгария и Византия. С. 273 сл.). Напротив, Бэнеску (Banescu. Duchés byzantins. P. 24 sv.) с большой решительностью отвергает это мнение. Он вполне прав, когда указывает на то, что Скабаланович привлек для этой фемы несколько сведений из источников, которые на самом деле относятся к феме Паристрион. Тем не менее остается свидетельство Скилицы (Cedr. II. P. 476.24) о том, что Константину Диогену после убийства Сермоны, коменданта Самуила в Сирмии, было доверено управление вновь завоеванной областью (ἄρχειν ἐτάχθη τῆς νεοκτήτου χώρας), что во всяком случае означает, что он был назначен не только комендантом города Сирмии, но и правителем всей области вокруг города. Также трудно себе представить, что фема Булгария, как это предполагает Бэнеску, простиралась от южной Македонии до Дуная и Савы. – В XII в. согласно Никите Хониату (р. 133.9) область Белграда и Браничева, а согласно Киннаму (р. 124.20) область Браничева и Ниша представляла собой особую фему. Ее дуксом был будущий император Андроник Комнин.

26 Об этом говорят сведения попа Дуклянина (изд. Шишич. С. 346–347), поскольку наряду с князем Стефаном-Воиславом (Доброславом) Диоклейским, который в 30–40-е гг. XI в. находился в состоянии войны с византийцами, он упоминает также жупана Рашки, бана Боснии и князя Захлумии, которых византийский император посредством богатых даров привлек на свою сторону в борьбе с мятежным князем Диоклейским. – С этими ясными и недвусмысленными сообщениями можно лишь с трудом увязать две опубликованные недавно печати: на одной упоминается анфипат патрикий Константин, дукс Θεσσαλονίκης, Βουλγαρίας καὶ Σερβίας (Swiencickyj I. Byzantinische Bleisiegel in der Sammlung von Lwow // Сборник в памет на П. Ников. София, 1940. С. 439–440), а на другой Константин Диоген, стратиг Σερβίας (Laurent V. Le thème byzantin de Serbie au XIe siècle // REB 15 (1957). P. 190). Загадки, которые нам задают эти надписи на печатях, разрешить не просто, и я не уверен, что они решены в изложении, которое приводит ученый издатель второй печати. Основываясь на этих печатях, Лоран (Laurent. Op. cit. P. 185 sv.; ср. тж.: Le thème byzantin de Serbie // Balcania 6 (1943). P. 35–47) с большой определенностью придерживается мнения о том, что после покорения державы Самуила существовала, хотя и недолгое время, фема Сербия; впрочем, он не смог удовлетворительным образом определить ни территорию этой фемы, ни время, когда ею управлял Константин Диоген. Противореча вышеупомянутым сведениям попа Дуклянина, с которыми, как ему казалось, он легко разделался, Лоран, по всей видимости, относил к этой феме территории Рашки и Захлумии (относит ли он туда и Диоклею, мне осталось неясным, ибо вообще его представления о географии и истории южнославянских земель этого времени лишены надлежащей основательности). При этом он опирается на неподлинный документ Лютовида, мнимого стратига Сербии и Захлумии, который заставил уже Скабалановича (Византийское государство. С. 219–220) предполагать существование фемы Сербии и Захлумии (этому мнению я, к сожалению, последовал в первом издании этой книги, но уже во втором был вынужден указать на его неприемлемость). Константин Диоген, которому Лоран приписывает обе печати, является хорошо известной по источникам личностью (основные данные его биографии сведены в: Banescu. Duchés byzantins. P. 121 сл.). Мы знаем, что он в 1015 г. был назначен стратигом Фессалоники (Scylitzes-Cedren. II. P. 461.16) и занимал этот пост еще в 1017 г. (Ibid. P. 466.7), после убийства Сермона в 1019 г. принял управление областью Сирмия (Ibid. Р. 476.24; см. предыдущую сноску), ок. 1026 г. одновременно занимал пост дуки Булгарии (ibid. P. 483.21) и ок. 1030 г., отозванный из Сирмия, был назначен дукой Фессалоники (Ibid. P. 487.18). Напротив, мы ничего не знаем о том, что он когда-либо был стратигом Сербии. Уже в 1031 г. он постригся в монахи (Ibid. P. 497.8 – в 6539 г., 14 индикт). Лоран, как кажется, полагает, что он принял управление «фемой Сербии» в то время, когда был дуксом Булгарии и Фессалоники (т.е. осуществлял его в краткий промежуток времени в 1030–1031 гг.?), однако не приводит объяснения, почему опубликованная им печать не упоминает оба эти дуката.

27 Ср. богатое идеями рассуждение в: Neumann. Weltstellung. S. 62.

28 Примерное расположение отдельных тогдашних тем см. на приложенной карте.

29 Ср.: Скабаланович. Византийское государство. С. 193 сл.

30 Gay. Italie. P. 343 sv.

31 Mich. Choniates. II. P. 354 (ed. Lambros).

 

Острогорский Г.А. История Византийского государства. М., 2011. С. 374–393.

Ответить