истории Иудеи подробно описан в источниках, однако для каждой группы источников характерен свой подход, определяющий описание событий. Так, рим. и греч. авторов, таких как Аппиан («Римская история»), Дион Кассий («Римская история»), Диодор Сицилийский («Библиотека»), Тацит («История» и «Анналы»), Страбон («География»), Плиний Старший («Естественная история») и др., прежде всего интересовала история Рима и рим. правителей. Многие из авторов упоминают Иудею, но только как объект внешней политики, проводимой Римом. Евр. источники, Талмуд (прежде всего Мишна) и кумран. тексты, а также раннехристианские источники практически не отражают реальных исторических событий, но содержат важную информацию о религ. и культурной жизни Иудеи.
Послание Симона Бар-Кохбы. 131–135 гг. по Р. Х. (Музей Израиля, Иерусалим)
Основным источником по этому периоду остаются сочинения Иосифа Флавия («Иудейская война» и «Иудейские древности»). Но их нельзя назвать объективными, поскольку написаны они человеком, хотя и прекрасно знавшим евр. историю и традицию, но имевшим определенную цель: объяснить римлянам, что евреи - древний и законопослушный народ, а восстание - дело экстремистов, осуждавшихся собственным народом. О восстании Бар-Кохбы известно только из документов, найденных в Иудейской пустыне (в Вади-Мураббаат), а также благодаря краткому рассказу Диона Кассия Кокцеяна (Dio Cassius. Hist. Rom. 69. 11-15).
I. От установления рим. владычества до 1-го антирим. восстания (63 г. до Р. Х.-66 г. по Р. Х.). После захвата Иерусалима Помпеем Иудея стала рим. провинцией, Иоанн Гиркан II сохранил титул первосвященника и позднее получил титул «этнарх». Аристовул II был увезен в Рим пленником, что позволило в значительной мере контролировать оппозицию. Иудея лишилась части территорий: все города, населенные неевреями, были переданы под прямое управление сир. наместнику. Несмотря на то что римляне предоставили евреям значительную автономию во мн. вопросах, не касавшихся налогов и внешней политики, положение Иудеи после почти вековой независимости воспринималось евреями как унизительное. Однако попытки вернуть status quo (восстания 57 и 56 гг. до Р. Х.) закончились поражением. В 40 г. при помощи парфян сыну Аристовула II, Маттафии Антигону, удалось снова захватить власть в Иудее. Он пользовался популярностью среди евреев, у которых появилась надежда на восстановление хасмонейской династии. Однако его правление продлилось лишь до 37 г., когда он был низложен, а затем по настоянию Ирода казнен. Вместо Маттафии Антигона на иерусалимский престол римляне возвели своего ставленника, сына Антипатра Ирода (Ios. Flav. Antiq XIV-XVII; см.: Kasher. 2007; Kokkinos. 1998; Richardson. 1999).
Крепость Масада. 37–25 гг. до Р. Х.
Политика Ирода отличалась двойственностью: он хотел стать наследником династии Хасмонеев, для чего женился на Мариамне, внучке Гиркана II; иудеи же ненавидели его как «друга римлян», царя греков и римлян, живших в Иудее, строителя эллинистических городов. Будучи наполовину идумеянином, Ирод не мог получить широкую поддержку в народе (основными его противниками становятся фарисеи); в борьбе за укрепление своей власти он превратился в истребителя рода Хасмонеев, убив последних его представителей. Правление Ирода отмечено новым всплеском эллинизации, и прежде всего грандиозным строительством, развернувшимся по всей стране. Понимая, что Иерусалим никогда не станет столицей гос-ва, общего для евреев и греков, он построил Кесарию Приморскую, ставшую 2-й, греч., столицей. Появление неск. гос. центров неизбежно вело к децентрализации власти. Желая укрепить собственную власть и избавиться от конкуренции со стороны священников храма, Ирод намеренно отдавал должность первосвященника в руки послушных ему людей, благодаря чему получал полный контроль над всем, что происходит в стенах храма. Авторитет храма сильно пошатнулся, однако укрепился авторитет учителей закона.
Согласно евр. традиции, на время правления Ирода приходится период расцвета религ. школ, возглавлявшихся законоучителями, крупнейшими из к-рых были Шаммай и Гиллель. Школы сильно отличались друг от друга по религ. и политическим взглядам. Часть из них была настроена довольно радикально, но все же большинство придерживалось умеренных позиций и выступало против открытой конфронтации с Римом, что было выгодно Ироду. То, что именно учителя закона в этот период становятся подлинными руководителями народа, стало очевидным во время первого антирим. восстания и после разрушения храма. О синедрионе эпохи Ирода практически ничего не известно. По-видимому, в тот период он, как и священники, был послушным орудием в руках правителя (Ios. Flav. Antiq. XVI 3. 1). Оппозиция, с одной стороны, в лице учителей закона, с другой - националистских группировок не могла организовать сопротивление. Во всяком случае ни Иосиф Флавий, ни др. авторы не сообщают о массовых протестах против политики Ирода, но свидетельствуют лишь о недовольстве в народе. В зависимости от отношения к политике Ирода выделяется 3 группы: эллинисты, поддерживающие Ирода; умеренно настроенные иудеи, не видевшие причин для восстания, поскольку при Ироде сохранялась свобода веры и храм оставался неоскверненным; радикалы, желавшие восстановления независимости и освобождения страны от эллинистического влияния. Этот раскол, не столь заметный при Ироде, резко проявился после его смерти.
После смерти Ирода подвластные ему территории были разделены на 3 части между его сыновьями: Архелай получил Иудею, Идумею, Самарию и прибрежный район с Кесарией Приморской, при этом столицей остался Иерусалим; Ирод Антипа - Галилею и Перею (столица в Тивериаде); Филипп - Трахонитиду, Васан (Кесария Филиппова), Ауранитиду, Галаадитиду, Панеаду. Фактически было 3 отдельных государственно-политических образования, подвластные Риму. Архелай носил титул этнарха (4 г. до Р. Х.- 6 г. по Р. Х.), Ирод Антипа (4 г. до Р. Х.- 39 г. по Р. Х.) и Филипп (4 г. до Р. Х.- 33/4 г. по Р. Х.) - тетрархов (Schürer. 1973. Vol. 1. P. 330-357). При Архелае евреи сохранили религ. свободу, но радикально настроенные националисты подняли восстание. Архелай, понимая, что это может повлечь за собой кару со стороны римлян, подавил его с помощью военной силы (Ios. Flav. Antiq. XVII 10-13). На протяжении недолгого правления Архелая его противники отправляли в Рим жалобы, в к-рых обвиняли его в жестокости. В конце концов в 6 г. по Р. Х. Иудея стала частью пров. Сирия и перешла под прямое управление Рима, для осуществления к-рого в Иерусалим отныне присылались префекты.
Монета имп. Веспасиана, отчеканенная в честь завоевания Иудеи. 71 г. по Р. Х.
Первые префекты управляли Иудеей, не вмешиваясь в религ. жизнь евреев, но, начиная с Понтия Пилата (26-36), взаимоотношения между римлянами и иудеями стали ухудшаться.
Иудея сер. I в. была наводнена выходцами из разных стран (римлянами, греками, сирийцами, арабами). Иосиф Флавий пишет о конфликтах между иудеями и самарянами (Ibid. XVIII 2. 2). Среди евреев также не было единства (Ibid. 1. 1-6; Idem. De bell. 2. 8). В различных направлениях иудаизма этого времени (см. в ст. Иудаизм) высказывались разные мнения о законе, о служении в храме, об интерпретации Писания. В условиях ужесточения политики префектов и при отсутствии евр. царя усиливались мессианские ожидания (Collins. 1995). В обществе существовали различные фарисейские группы, в основном умеренного толка: саддукеи, наиболее открытые влиянию эллинизации и считавшиеся внутренними врагами; ессеи, претендовавшие на роль истинного священства; разные националистически настроенные группировки (т. н. разбойники, немного позже - сикарии и зилоты) (Ios. Flav. Antiq. XVIII 1. 6; Деян 5. 37). Напряженность несколько снизилась с 41 по 44 г., когда Рим поставил царем Агриппу I, внука Ирода Великого. Но после его смерти Иудея снова была отдана во власть префектов; усилились трения с рим. властями, с новой силой разгорелись разногласия между религиозно-политическими группировками, ввергая страну в хаос.
II. Первое антирим. восстание (66-74). Исследователи выделяют ряд причин, приведших к восстанию против римлян: социально-экономическое положение в Иудее; религ. конфликт с Римом; отчуждение правящего класса от иудейского общества под рим. влиянием; активность экстремистских группировок, втянувших в войну и др. группы; попытку римлян получить доступ к сокровищам храма; политику префектов; всплеск эсхатологических, мессианских ожиданий (Mendels. 1992. P. 355-383; Шиффман. 2000. С. 151-158). С самого начала отношение евреев к восстанию было двойственным. Одни считали, что власть Рима предопределена Богом, поэтому ее нужно принять. По мнению других, антирим. восстание могло приблизить приход Мессии и освобождение Израиля (Gabba. 1999).
Улица Иерусалима эпохи царя Ирода с каменными блоками разрушенного Второго храма
В ходе восстания можно выделить 4 этапа. В апр. 66 г. префект Гессий Флор приказал разграбить храмовую сокровищницу. В ответ на начавшиеся в Иерусалиме волнения в город были введены рим. войска, произошли кровопролитные столкновения. Сторонники мира во главе с Агриппой II, правившим в Трахонитиде и Васане, сделали попытку остановить волнения, но их действия лишь спровоцировали радикально настроенные группировки, и в городе началась гражданская война. Националистам-сикариям удалось захватить Храмовую гору, но часть из их, под натиском сторонников мира покинула Иерусалим и укрылась в крепости Масада, где эта группа оставалась до конца восстания. В это же время военные действия, направленные гл. обр. против греков, римлян и эллинизированных евреев, начались по всей стране, волнения перекинулись и в диаспору (Александрию и Дамаск).
В начале восстания экстремисты, вероятно, имели целью достижение политической независимости. Сикарии и зилоты, захватившие город, уничтожили законное священство и попытались создать независимое правительство. Им удалось остановить легион, присланный сир. наместником Цестием Галлом. Поражение Галла на нек-рое время сплотило ряды повстанцев, но вскоре в их лагере начались раздоры.
Следующий этап восстания - лето 66 - зима 67 г. Правительство, созданное умеренной аристократией, пыталось подготовить страну к войне, но не успело создать единую оборонительную систему. В то же время по всей стране были сформированы местные повстанческие войска, среди к-рых выделяются войска Симона бар Гиоры и Иоанна Гисхальского. Взаимная ненависть националистов и сторонников мира не позволила им создать единую армию и сильное гос-во, как когда-то Хасмонеям. В результате, когда весной 67 г. римляне снова начали военные действия, иудеи не смогли выступить единым фронтом.
Весной 67 г. имп. Нерон отправил в Иудею армию во главе с Веспасианом. Довольно быстро ему удалось захватить всю Галилею и Яффу (морской порт Иудеи). Рассредоточенные по стране группы зилотов и сикариев стекались в Иерусалим, чтобы превратить его в оплот сопротивления. Собравшись в Иерусалиме, они стали истреблять всех, кто склонялись к компромиссу с римлянами. Веспасиан воспользовался этим и весной 68 г. двинул свои легионы на завоевание Заиорданья и на юг страны. К лету 68 г. он установил контроль над всей Иудеей, кроме Иерусалима и еще неск. крепостей. В июне 68 г. в Риме Нерон покончил жизнь самоубийством и начавшаяся там смута заставила Веспасиана на время прекратить военные действия в Иудее. Эта отсрочка, однако, не повлияла на ситуацию в Иудее. Веспасиан, контролировавший всю завоеванную территорию, выжидал; в Иерусалиме по-прежнему полыхала гражданская война, ослаблявшая силы повстанцев. Летом 69 г. Веспасиан был провозглашен императором, а его сын Тит получил приказ продолжить войну в Иудее.
Последний этап восстания - весна 70 - весна 74 г. Выступив в Иудею, полководец Тит с 4 легионами осадил город. После 5-месячной осады и кровопролитных уличных боев 9 ава (авг.) 70 г. храм был сожжен, Верхний город и цитадель пали 7 элула (сент.). Оставшихся в живых жителей римляне продали в рабство. После Иерусалима между 71 и 72 гг. пали крепости Иродион и Махерон, а весной 74 г. в результате длительной осады сдалась крепость Масада. Это стало последним событием восстания и завершением противостояния, начавшегося в Иудее в 6 г.
Иудейская монета времени восстания Симона Бар-Кохбы с изображением Иерусалимского храма. 132–135 гг. по Р. Х.
III. От 1-го антирим. восстания до восстания Бар-Кохбы (74-131). Поражение в восстании повлекло за собой значительные изменения в политической жизни Иудеи (Schwartz. 1989): вся ее территория была провозглашена собственностью рим. императоров - здесь были расквартированы неск. легионов. Сильно вырос процент рим. и греч. населения по сравнению с еврейским. Значительно ухудшилось социальное положение евреев в Иудее: в 70 г. были проведены конфискация и перепродажа земли, принадлежащей евреям (Ios. Flav. De bell. VII 6. 6). На евреев, живших в империи, налагался особый налог fiscus Judaicus: 2 динария или полшекеля (раньше эти средства ежегодно поступали в пользу Иерусалимского храма). Налоги шли в Рим, в пользу храма Юпитера Капитолийского, сгоревшего в гражданской войне 69 г. При этом от выплат обычно освобождались евреи, порвавшие с иудаизмом. Важной переменой стало распространение в Иудее закона рим. провинций, в соответствии с которым решались основные юридические вопросы. Синедрион, хотя и оставался высшим органом власти евреев Римской империи, занимался в основном организацией внутренней жизни общин и религ. вопросами.
Разрушение храма и для римлян и для евреев значило одно - удар по евр. религии. Но, разрушив храм в Иерусалиме и закрыв храм в Гелиополе (Ios. Flav. De bell. VII 10. 2-4), римляне не запретили иудаизм как таковой. Согласно евр. преданию, незадолго до разрушения храма раввин Йоханнан бен Заккай получил от Веспасиана разрешение сохранить академию в Ямни (Явне) (Вайкра рабба 1. 31; Вавилонский Талмуд. Гитин 56а-б) (см. в ст. Ямнийский синедрион).
Вместе с разрушением храма исчезли почти все религиозно-политические группировки. Радикальные националисты погибли во время восстания; часть иудеев, не найдя ответа на вопрос о том, почему Бог допустил разрушение храма, отошла от иудаизма, либо став язычниками, либо обратившись в христианство. Единственной группой, способной влиять на религ. и политические процессы, оставались фарисеи, вошедшие в историю евр. традиции под именем таннаев («хранителей традиции»). Именно они в Ямнии и еще в неск. академиях после долгих споров создали законодательную систему, явившуюся основой Талмуда. Центром внехрамового иудаизма стали синагогальное богослужение и домашние ритуалы (см. ст. Иудаизм).
При императорах Траяне (98-117) и Адриане Публии Элии (117-138) положение евреев еще более усложнилось. Враждебность между евреями и др. народами, ухудшение экономического положения, апокалиптические настроения, усилившиеся после подавления восстания в Иудее, привели к волнениям в евр. диаспоре, особенно в Египте и Вавилонии. В Иудее также было неспокойно: постоянное военное присутствие, жестокость рим. властей, провозглашенный Адрианом запрет на обрезание (Eshel. 2006) и обучение Торе в конце концов привели к восстанию Бар-Кохбы, продолжавшемуся с 132 по 135 г. Результатом этого восстания и последовавших за ним гонений стала массовая гибель иудеев (Dio Cassius. Hist. Rom. 69:11-15; Вавилонский Талмуд. Авода Зара 17б-18а) и полное разрушение значительной части евр. поселений. На месте Иерусалима была построена рим. колония, названная Элия Капитолина (от 2-го имени имп. Публия Элия Адриана и капитолийских богов) (см. в ст. Иерусалим). После поражения восстания Бар-Кохбы евреи не предпринимали попыток добиться независимости. Их жизнь сосредоточилась на религии (см. Иудаизм).
Бабкина С.В. Греко-римский период // Тантлевский И.Р., Лявданский А.К. и др. Израиль Древний // Православная энциклопедия
Можно сказать, что в политическом отношении правление Ирода Великого в целом распадается на два периода – до и после 31 г. до Р.Х.
На первом этапе власть в Римском государстве была поделена между Октавианом, владыкой Запада, находившемся в Риме, и Марком Антонием, правителем Востока с резиденцией в Александрии. Главная проблема этого времени заключалась в том, что фаворитка и соправительница Марка Антония знаменитая Клеопатра VII, бывшая муза Юлия Цезаря, всеми силами стремилась использовать свое положение и увеличить владения руками Марка Антония. Ироду Великому стоило больших усилий и денег отстоять независимость Иудеи, хотя Клеопатра на некоторое время сумела отбить в свою пользу доходные плантации благовонных рощ в Иерихоне.
Второй же этап совпадает с периодом установления в Риме единоличной власти Кесаря Октавиана Августа.
После поражения Марка Антония в гражданской войне против Октавиана Ирод,хранивший верность до этого Марку Антонию, занял сторону победителя, ставшего теперь Кесарем Августом. В благодарность Октавиан Август утвердил в 30 г. до Р.Х Ирода на престоле Иудеи и помимо подаренных новых территорий вернул те участки, которые были отобраны Клеопатрой.
Теперь царство Ирода Великого включало все территории Хасмонейского царства за исключением некоторых городов Декаполиса. Находясь в политической зависимости от Римского престола, Ирод однако располагал полной автономией в вопросах внутренней политики. Он учредил Совещательный союз, в который как и на многие административные должности назначались преимущественно эллинизированные евреи и даже иностранцы. Армия теперь была по преимуществу наемной, состоявшей из фракийцев и галлов.
Ирод предпринимал большие усилия для эллинизации населения Иудеи, что объясняется как политическими причинами, так и личной симпатией монарха к греческой культуре. Так, даже новые номиналы монет, отчеканенные при Ироде Великом, уже не содержали палеоеврейского шрифта, замененного на древнегреческий и латынь. А символика монет, разработанная предшественниками Ирода – Хасмонейскими монархами, была полностью упразднена, хотя фрагментально сохранялись трудно узнаваемые еврейские мотивы.
Иродом была создана настоящая служба сыска, агенты которой в разных частях страны должны были выявлять заговорщиков и саботажников, выступающих против интеграции Иудеи в Римское сообщество и вообще против политики и личности Ирода.
В результате работы осведомителей этой шпионской сети в разное время по тайным приказам Ирода погибло большое количество людей, имена которых мы вряд ли уже узнаем. Но некоторые из них история все же
Священники якобы даже не пускали Ирода даже внутрь реконструированного им храма, поскольку тот не был 100 процентным иудеем.
Ирод I Великий был младшим сыном могущественного идумея Антипатра. Идумеев подчинил и принудил принять иудаизм в 120-х гг. до н.э. иудейский правитель Иоанн Гиркан I.
1. Узнав о смерти Антиоха, Гиркан немедленно отправился походом на сирийские города, потому что, как и оказалось на самом деле, он рассчитывал их застигнуть врасплох и без труда захватить. Действительно, ему удалось на шестой месяц осады завладеть Мидавой, причем войско его здесь подверглось многим серьезным лишениям. Затем он взял также Самегу и окрестные местности и, кроме нее, Сихем, Гаризим и подчинил себе племя нуфейцев, которые построили себе храм наподобие иерусалимского святилища. Этот храм, как мы уже выше упомянули38, Александр разрешил построить своему военачальнику Санаваллету для его зятя Манассии, брата первосвященника Иадуя. Теперь, по прошествии двухсот лет, этот храм был закрыт.
Затем Гиркан взял идумейские города Адару и Мариссу и, подчинив своей власти всех идумеян, позволил им оставаться в стране, но лишь с условием, чтобы они приняли обрезание и стали жить по законам иудейским. Идумеяне действительно из любви к отчизне приняли обряд обрезания и построили вообще всю свою жизнь по иудейскому образцу. С этого самого времени они совершенно стали иудеями. {43}
38 См. кн. 11, гл. VII, 2. {546}
Иосиф Флавий. Иудейские древности. В 2 т. Т. 2. Кн. 13–20; О древности иудейского народа (Против Апиона). М.: Издательство АСТ; Ладомир, 2002. С. 43, 546.
Священники якобы даже не пускали Ирода даже внутрь реконструированного им храма, поскольку тот не был 100 процентным иудеем.
Ирод I Великий был младшим сыном могущественного идумея Антипатра. Идумеев подчинил и принудил принять иудаизм в 120-х гг. до н.э. иудейский правитель Иоанн Гиркан I.
Антипатр воевал на стороне римлян против иудеев, боровшихся за независимость, поэтому римляне весьма благосклонно отнеслись к возвышению его сыновей.
Территория собственно Иудеи с Иерусалимом перешла под прямое управление Рима в 6 г. (после низложения этнарха Архелая Августом), а затем в 44 г. (после смерти царя Ирода Агриппы I).
Прямое правление Рима в Иудее началось в 6 г. н.э., после низложения Архелая. Возможно, для этого не имелось никаких более серьезных причин, чем та, что была озвучена официально: личное неудовольствие Августа в связи с произволом и жестокостью этнарха по отношению к подданным34. Однако предлагались и другие объяснения, которые могут быть верны: Рим получил финансовую выгоду от перехода царского имущества (например, бальзамовых рощ Эйн-Геди) в императорский фиск; несмотря на враждебность провинции, Рим собирал в ней немалый трибут; с 40 по 37 г. до н.э. холмистую область Иудеи удерживали парфяне, и она имела некоторое, пусть и небольшое, значение для обороны восточной границы Рима; в целом Август, видимо, считал желательным замену зависимых царей на прямое римское правление там, где это было возможно.
В чем бы ни состояла истинная причина аннексии Иудеи, прямое римское правление в ней оказалось более или менее неизменным решением, которое позволило Риму прекратить ссоры наследников Ирода из-за этой страны. Не считая краткого периода (41–44 гг. н.э.) правления Агриппы I (см. выше, с. 853 наст. изд.), такое устройство римской администрации оставалось в силе до 66 г. н.э., когда великое восстание привело сперва к созданию независимого Иудейского государства, а затем к падению последнего и разгулу насилия. {859}
Сползание к катастрофе происходило постепенно и, вероятно, с неравномерной скоростью, но его признаки были очевидны с самого начала. Несмотря на непопулярность низложенного Архелая, в Иудее уже в первые месяцы правления римского наместника произошли крупные беспорядки. Непосредственной причиной недовольства стало проведение в провинции ценза под руководством наместника Сирии – Публия Сульпиция Квириния. Неясно, были ли эти протесты вызваны повышением налогов, либо самой идеей цензовой регистрации, либо отвращением населения к столь явному признаку чужеземного владычества. В тот раз беспорядки были быстро пресечены.
Таким образом, сразу стало ясно, сколь нелегко будет управлять Иудеей, однако ни Август, ни его преемники, видимо, не слишком заботились о выборе подходящих наместников. Все назначенные в Иудею лица происходили из сословия всадников или имели еще более низкий статус; провинция была слишком мала, чтобы оскорблять назначением туда сенатора, тем более что в ней не размещались легионы. Титул «praefectus» в надписи, установленной Пилатом, наместником около 26–36 гг. н.э., свидетельствует о том, что первые наместники обладали военными полномочиями;35 термин «procurator», который используется после Клавдия, а у Иосифа Флавия – и в рассказе о более ранних наместниках, отражает изменение терминологии, а не функций. Все наместники напрямую назначались императором и отчитывались перед ним. Все они сохраняли за собой военное ius gladii (букв. «право меча», то есть право приговаривать к смерти. – О.Л.).
Ничего не известно о происхождении наместников, управлявших Иудеей до 41 г. н.э., нет сведений и об их дальнейшем карьерном продвижении; это служит полезным напоминанием о малой значимости Иудеи в масштабах Римской империи, а также, возможно, о неосведомленности Иосифа Флавия о событиях, не известных ему по собственной памяти. Что касается последующих прокураторов, то историк сообщает подробности лишь о троих из них – о тех, чье назначение он явно считал необычным. Около 46 г. н.э. император Клавдий сделал прокуратором иудея-вероотступника Тиберия Юлия Александра, выходца из влиятельной иудейской семьи из Александрии; Клавдий, видимо, надеялся смягчить недовольство иудеев, утративших автономию в 44 г. н.э., после смерти Агриппы I. Об успехе этой политики теперь невозможно судить, поскольку в то время, когда Иосиф Флавий писал свое сочинение, Юлий Александр, по-видимому, оставался влиятельной фигурой в Риме, и всё же иудеи вряд ли были в восторге от наместника, который публично отрекся от их веры36. Около 52 г. н.э. назначение в Иудею вольноотпущенника Феликса, брата влиятельного Палланта, было продиктовано не столь благими намерениями и, вероятно, оказалось более губительным; и {860} Тацит, и Иосиф Флавий с отвращением отзываются о его возвышении37. Хуже всех проявил себя последний прокуратор, Гессий Флор (64–66 гг. н.э.), который происходил из Клазомен и поэтому симпатизировал грекам своей провинции в их противостоянии с иудеями, что имело пагубные последствия; своим назначением он был обязан Поппее, с которой дружила его жена. Об остальных десяти или одиннадцати прокураторах не известно почти ничего, кроме имен.
Вопрос о том, насколько масштабное продолжение имели беспорядки, спровоцированные цензом 6 г. н.э., в последующие годы, вызвал у исследователей много споров. Тацит сообщает о поданной в 17 г. н.э. жалобе Иудеи на тяжкое бремя римских налогов – однако не на принцип их взимания, – в остальном же, как он пишет, «при Тиберии царило спокойствие»38. Таким образом, римский сенатор оставляет без упоминания беспорядки, вызванные распятием Иисуса. Прочим беспорядкам при Пилате римские источники тоже придают меньше значения, чем они заслуживали в ретроспективе: Иосиф Флавий рассказывает, как Пилат спровоцировал массовые выступления, распорядившись внести в Иерусалим легионные знамена, а позднее вызвал бурю протеста, усмиренную лишь при помощи кровопролития, когда деньги, святотатственно взятые из Храма, направил на строительство акведука для города;39 еще один инцидент, упомянутый только Филоном, – когда Пилату пришлось удалить из Иерусалима щиты с именем императора, возможно, потому, что упоминание о божественном Августе воспринималось как идолопоклонство, – может быть идентичен эпизоду со знаменами40. Тиберий, укрывшийся на Капри, не обращал внимания на такие мелочи. Пилат лишился должности лишь после еще более ужасного преступления, когда была перебита толпа самаритян, отчаянно разыскивавших сокровища, будто бы спрятанные на их священной горе Гризим40a.
Для последующих историков эти тревожные симптомы затмил внезапный и неожиданный кризис 40 г. н.э.41. В конце 39 г. н.э. нееврейское население Ямнии через прокуратора города направило императору Гаю жалобу на то, что их соседи-иудеи не позволяют им ставить алтари для поклонения принцепсу; в ответ Гай распорядился поставить статую императора в Иерусалимском храме. Это решение породило страшное смятение: из двух дошедших до нас подробных сообщений предпочтение перед сведениями Иосифа Флавия следует отдать рассказу современника {861} Филона, но весьма многозначителен тот факт, что иудеи, которые, подобно Иосифу, были тогда детьми, впоследствии воспринимали эти события почти как драматический миф. В Риме Агриппа I пытался переубедить своего старого друга (то есть императора Гая. – О.Л.); население Иудеи отказалось собирать урожай (или, быть может, сеять, в зависимости от точной хронологии событий); наместник Сирии Публий Петроний, которому было поручено установить статую, не решился нанести столь тяжкое оскорбление иудейскому культу и уклонился от этой обязанности. Иосиф Флавий и Филон утверждают, что иудеи готовы были умереть, лишь бы не допустить святотатства Гая, а Тацит прибавляет, что они были близки к восстанию. Согласно Иосифу Флавию, после вмешательства Агриппы Гай раскаялся в своем решении, по крайней мере на какое-то время, но более правдоподобно сообщение Филона о том, что лишь смерть императора в 41 г. н.э. предотвратила бедствие – и поразительным образом переменила судьбу Иудеи, где к власти пришел обаятельный царь Агриппа I, однако с кончиной последнего возрождение страны резко оборвалось (см. выше, с. 853 наст. изд.).
Рассматривая печальные события 44–66 гг. н.э., следует помнить об этом произвольном объявлении гонений и их отмене, о возрождении и крахе надежд. В 44 г. н.э. был без труда подавлен пограничный конфликт между иудеями, проживавшими в Перее, и гражданами Филадельфии, а агитация против нового прокуратора, Куспия Фада (44 – около 46 гг. н.э.), который не возвращал иудеям одеяния первосвященника, велась в основном среди высших классов. Но когда Февда, пророк-мессия, убедил группу иудеев удалиться в пустыню, это движение римляне сочли, видимо, более опасным и подавили, а самого Февду казнили. За периодом сравнительного мира при Тиберии Юлии Александре (около 46–48 гг. н.э.) последовали мятежи в Иерусалиме в правление Вентидия Кумана (48 – около 52 гг. н.э.), когда один солдат непристойно повел себя вблизи Храма, а другой сжег копию иудейского Закона во время карательной акции против иудейской деревни, власти которой не задержали каких-то разбойников, ограбивших императорского раба. Более серьезные раздоры между общинами закончились изгнанием Кумана: когда самаритяне напали на паломника из Галилеи, направлявшегося в Иерусалим, толпа, собравшаяся на праздник, ринулась на север и учинила большое кровопролитие, которое прокуратор не смог остановить. Поэтому легат Сирии отправил всех участников, в том числе Кумана, в Рим, где они были по заслугам наказаны.
Столь же неудачным наместником оказался Феликс (около 52 г. н.э. – около 60 г. н.э.), который, вероятно, ранее был направлен в Самарию для усмирения населения и оказания помощи во время суда над Куманом. Разбой в сельской местности сопровождался городским терроризмом в Иерусалиме. Представители правящего класса начали выводить на улицы города вооруженные отряды. Некий египетский еврей явился из Иордании в Иерусалим в сопровождении множества людей, {862} воспламененных эсхатологическими надеждами, и их рассеяла лишь атака римских когорт.
При Порции Фесте (около 60 г. н.э. – 62 г. н.э.) та же судьба постигла последователей других прорицателей, а из-за некомпетентности Альбина, преемника Феста (62–64 гг. н.э.), разбой на холмах Иудеи и насилие в Иерусалиме еще более активизировались. Но «иудеи терпеливо сносили всё, пока прокуратором не стал Гессий Флор (64–66 гг. н.э.)»42, и тут уже сама их готовность терпеть римское правление оказалась под вопросом – не из-за смут, подобных предшествовавшим беспорядкам, а из-за совершенно особого вопроса о правах иудеев Кесарии.
Иудеи утверждали, что Кесария принадлежит им, поскольку ее основал Ирод; греки считали ее своим городом – более обоснованно, учитывая, что с самого начала в ней важное значение имели языческие храмы. Около 60 г. н.э. Нерон разрешил этот периодически возобновлявшийся спор в пользу греков, но иудеи не отступили, и весной 66 г. н.э. между общинами начались самые серьезные столкновения за всё время существования города. Иудеи подкупили Флора, дабы он вмешался; тот взял деньги, но ничего не предпринял, хотя иудеи Кесарии всё сильнее и сильнее страдали от этих беспорядков. Продажность Флора вызвала у них возмущение, и он только усугубил враждебность иудеев, когда взял 17 талантов из казны Храма; в данном случае его поступок, вероятно, имел более серьезные основания, так как провинция запаздывала с уплатой трибута; но отвращение иудеев к его святотатству от этого не уменьшилось.
Такое неприятие прокуратора в провинции довольно быстро вылилось в восстание, разразившееся в начале лета 66 г. н.э. Несколько юношей высмеяли в памфлетах низость Флора; наместник двинулся на Иерусалим, чтобы потребовать их выдачи, но власти отказались передать ему виновных; в наказание Флор обрушил на город свои войска, вызвал к себе на суд самых богатых жителей Иерусалима (Иосиф Флавий утверждает, что среди них были и всадники) и некоторых из них распял43.
Несмотря на старания части иерусалимской элиты, восстановить порядок под эгидой прокуратора не удалось. Флор попытался организовать публичную демонстрацию покорности иудеев и приказал им приветствовать две когорты, прибывшие в Иерусалим в качестве подкреплений, но заносчивость солдат так оскорбила иудеев, что всё закончилось лишь мятежами и новым кровопролитием. Отъезд наместника в Кесарию несколько снизил напряжение, а Агриппа II и Береника попытались предотвратить дальнейший рост недовольства, но тщетно: в мае – июне 66 г. н.э. несколько молодых священников под предводительством начальника Храма – Элеазара, сына Анании, – объявили о неповиновении Риму и {863} прекратили жертвоприношения, регулярно совершавшиеся за благополучие римского императора.
Теологическое обоснование их действий сводилось к тому, что нечестиво принимать подношения от нееврея, но было совершенно неубедительным, поскольку такая традиция существовала уже много веков, и этот вопрос вызвал раскол в иерусалимской элите, причем осторожные выступали за возобновление жертвоприношений, руководствуясь, пожалуй, скорее благоразумием, нежели благочестием. Борьба между различными группировками усилилась настолько, что превзошла все столкновения вооруженных отрядов за последние годы, а спустя несколько дней озлобление возросло еще больше, когда к группировке Элеазара примкнули разбойники под предводительством Менахема, сына Иуды; отец и дядя Элеазара, руководители партии, пытавшейся избежать войны с Римом, были убиты, а войска, посланные Агриппой на помощь для прекращения беспорядков, либо перешли на сторону мятежников, либо были вытеснены из города; небольшой контингент римских вспомогательных войск надеялся спастись таким же путем, но сторонники Элеазара предательски перебили их44.
Теперь, когда восстание стало необратимым, во многих городах вокруг Иерусалима иудеи поднялись против своих соседей-неевреев, которые, в свою очередь, воспользовались благословением Рима и начали грабить и убивать иудеев. Снова, как в 4 г. до н.э., 6 и 40 гг. н.э., задача восстановления римской власти была возложена на легата Сирии; Цестий Галл постепенно собирал в Антиохии крупную армию, состоявшую из XII легиона (Молниеносного), частей других легионов и войск, предоставленных союзными царями, в том числе Агриппой.
К сентябрю войска Цестия достигли Птолемаиды. Он занял Галилею (вероятно, чтобы обезопасить свой тыл), не встретив особого сопротивления, и опустошил несколько деревень и городков на побережье Иудеи – возможно, в надежде на то, что показательные казни устрашат иерусалимских мятежников и заставят их покориться. Иосиф Флавий не сообщает никаких подробностей о событиях этого лета в Иерусалиме – возможно, его смущало участие в восстании его собственного класса, с которого он желал снять ответственность за мятеж, – но к октябрю иудеи явно успели подготовиться: они встретили войско Цестия на выходе с перевала Бейт-Хорон и, прежде чем он достиг Иерусалима, отбили у него значительную часть обоза.
Цестий был поражен и устрашен силой сопротивления восставших. Он быстро захватил северные пригороды Иерусалима, но через несколько дней решил, что в текущем году взять город не удастся; вероятно, его главной проблемой была нехватка продовольствия и трудности доставки подкреплений через враждебную холмистую область. Так или иначе, в {864} полном беспорядке он отступил на побережье, потеряв много солдат и снаряжения в проходе Бейт-Хорон.
Неизвестно, существовала ли в среде иудейских повстанцев какая-либо организация до нападения Цестия, но теперь они установили четкий порядок. Сам Иосиф был избран командиром войска восставших в Галилее, а Анан, сын Анана, побывавший в 62 г. н.э. непродолжительное время первосвященником, был назначен главнокомандующим объединенных сил. Что касается римлян, то в феврале 67 г. н.э. Нерон поручил ведение войны Титу Флавию Веспасиану в ранге легата, подчинив ему три легиона (два – из сирийской Антиохии, один – из Египта), вспомогательные когорты, конницу и контингенты из зависимых царств.
К июню 67 г. н.э. Веспасиан прибыл в Галилею, где Иосиф, испытывавший нехватку войск и снаряжения, вынужден был ограничиться обороной крепостей на холмах. Судя по подробному рассказу Иосифа Флавия, галилеяне не оправдали свою репутацию самого воинственного народа, поскольку восстание, судя по всему, не вызвало у них особого воодушевления45. Своим безжалостным обращением с повстанцами Веспасиан, возможно, пытался не столько обеспечить безопасность своего фланга, сколько внушить Иерусалиму ужас; если это так, то стойкая оборона Гамалы после массовых казней в Тарихее показала, что такого рода тактика может дать обратный эффект46.
Сам Иосиф Флавий еще до падения Галилеи был взят в плен в Иотапате после ее сорокасемидневной осады и (во всяком случае, как он рассказывал позднее) быстро снискал внимание и милость Веспасиана, предсказав ему восхождение к высшей власти47. Командный пост, который в Галилее занимал наш историк, перешел к его заклятому врагуИоанну, сыну Леви из Гискалы; но тот тоже не сумел воспрепятствовать осаде и на исходе лета 67 г. н.э. бежал в Иерусалим, где присоединился к Анану и его сторонникам.
Тем временем в столице Иудеи население было недовольно некомпетентным командованием, допустившим потерю Галилеи; возмущение еще более усилилось, когда весной 68 г. н.э. Веспасиан начал планомерно окружать город осадными сооружениями. Сопротивление Анану особенно подогревали крестьяне, которые лишились своих домов и хлынули в город; их возглавила группа знатных священников, называвших себя зелотами, – данное именование, видимо, должно было указывать на их особо ревностное отношение к храмовому культу48. Эти священники {865} заявили, что группировка Анана относится к войне с недостаточным рвением. Их утверждение об измене Анана, вероятно, не имело под собой оснований, поскольку неудача Цестия доказала, что сила повстанцев заключается в прочных стенах Иерусалима; вместе с тем оно выглядело правдоподобным, так как многие сторонники Анана, в том числе теперь и Иосиф, перешли на сторону римлян. Так или иначе, зелоты встали в оппозицию к режиму Анана и забаррикадировались в Храме. Весной 68 г. н.э. к ним присоединились сперва оппортунист Иоанн из Гискалы, а затем войско идумеев, и зелоты оказались достаточно сильны, чтобы отобрать контроль над всем городом у Анана, который вскоре был казнен.
Иосиф Флавий утверждает, что с момента этого конфликта Иудейское государство начало быстро скатываться к жестокой гражданской войне49. Многие исследователи верят его словам – и, быть может, напрасно, ибо сам он уже перешел на сторону римлян, а ко времени написания своего сочинения стремился дистанцировать себя и своих друзей от защитников Иерусалима, непримиримость которых обернулась разрушением Храма. Противовесом этой картине социального и политического распада служат свидетельства самого же Иосифа Флавия о том, что в Иерусалиме оставались некоторые представители правящего класса, работали государственные суды, а бедняков хоронили за счет города;50 более того, даже на четвертый год войны, то есть в самые последние месяцы осады в 70 г. н.э., иерусалимские власти отчеканили один выпуск довольно чистых серебряных монет, а также несколько бронзовых, что указывает на относительную стабильность в государстве51.
Расцвету этого независимого Иудейского государства с весны 68 по 70 г. н.э. очень способствовали внешние для Иудеи факторы. В июне 68 г. н.э. Веспасиан внезапно прекратил усмирение сельской местности, поскольку его мандат императорского легата на этой войне утратил силу со смертью Нерона. После возобновления военных действий в мае – июне 69 г. н.э. Веспасиан повторно взял под контроль территорию, покоренную в предыдущие годы, и завершил осадные работы вокруг Иерусалима, но в июле его провозгласили императором, и римские операции против иудеев снова прекратились.
Пока противника отвлекали другие проблемы, предводители иудеев вели междоусобную борьбу за власть в государстве. В 68 г. н.э. кое-кто из деятелей, отстраненных от власти Иоанном и зелотами, покинул Иерусалим и присоединился к Симону, сыну Гиоры, влияние которого в сельской местности неуклонно возрастало. Ранее этот Симон командовал войском, напавшим осенью 66 г. н.э. на арьергард Цестия Галла, но вследствие жестокой вражды с Ананом, сыном Анана, лишился всякого влияния; лишь после смерти Анана в начале 68 г. н.э. Симон вновь принял участие в войне. К весне 69 г. н.э. он занял Хеврон и оказался достаточно {866} силен, чтобы взять Иерусалим силами идумейского войска, разочаровавшегося в Иоанне и зелотах. Режим Симона контролировал весь город, кроме Храма, и продолжалось это, пока к стенам Иерусалима не подступили римские войска.
Веспасиан, уже ставший принцепсом, поручил своему сыну Титу продолжать войну, и с опорой на дополнительный легион новый полководец достиг Иерусалима в марте 70 г. н.э. Расклад сил в городе был на тот момент следующим: зелоты удерживали внутреннюю часть Храма, Иоанн из Гискалы – его внешние территории, а Симон – остальные районы Иерусалима, но через несколько дней после прибытия Тита они объединились против него. За несколько недель Тит завершил строительство осадных сооружений, отрезавших защитников от снабжения, но город был взят не голодом, а штурмом, в ходе которого Тит проявил необычайное безразличие к потерям среди собственных солдат.
Рвение Тита при ведении осады также объяснялось внешними для Иудеи причинами: ему и его отцу требовалась быстрая победа, дабы выстроить на ней пропаганду в пользу новой династии Флавиев. К маю римляне контролировали уже внешнюю (третью) стену Иерусалима. В июне пала крепость Антония и началась осада Храма; ежедневные жертвоприношения прекратились, наступил голод. 10 ава (августа) 70 г. н.э. Храм был разрушен, вероятно, по прямому приказу Тита, хотя Иосиф Флавий это и отрицает52.
В сентябре были подавлены, один за другим, очаги сопротивления в Верхнем городе. Крепости Ирода продержались дольше: Масада, последний оплот восставших, пала лишь в 73 или 74 г. н.э., а ее защитники покончили с собой: сохранившаяся в этом городе осадная насыпь подтверждает рассказ Иосифа Флавия о том, что римляне стремились обеспечить полное замирение провинции53. Иудею вверили легату преторского ранга, который командовал легионом, расквартированным на постоянной основе в Иерусалиме. В Эммаусе была основана колония ветеранов.
Римляне решили не восстанавливать Храм, а его сокровища Тит пронес по Риму в триумфе, как свидетельствуют рельефы его арки. Что касается предводителей повстанцев, то Симон был казнен на Капитолии, а остальные либо заключены в тюрьму, либо обращены в рабство. Рим не предпринимал никаких попыток реанимировать иудейское общество: флавианская пропаганда намеренно подчеркивала опустошение провинции, особенно на императорских монетах54. Сохранилась лишь религия иудеев, но и она претерпела глубокие изменения по мере того, как в конце I – II в. н.э. евреи постепенно давали истолкование разрушению Храма и вырабатывали новое понимание взаимоотношений Бога и его народа (см.: CAHXI2). {867}
Столь великие бедствия и столь страшное кровопролитие следует расценивать как доказательства несостоятельности римской провинциальной администрации. Ее несостоятельность, несомненно, имела комплексные причины; и в вопросе о чьей-либо виновности нельзя полагаться на Иосифа Флавия – главного свидетеля, сообщающего факты, ибо в их подаче очевидны его предубеждения. Тем не менее, следует указать несколько причин катастрофы, характерных именно для Иудеи.
Как Иосиф Флавий, так и Тацит обвиняют прокураторов Иудеи в некомпетентности и злонамеренности55, и трудно не согласиться с тем, что в отношении религиозных чувств иудеев наместники проявляли по меньшей мере бестактность. С другой стороны, неспособность последних понять сложные установления иудаизма вполне простительна, если принять во внимание, что в тогдашней Иудее бытовало множество религиозных установок и авторитетов (см. далее, с. 872 наст. изд.).
Что касается иудеев, то Иосиф Флавий пытался возложить всю вину на повстанцев из беднейших классов, описывая богатых евреев как верных подданных Рима, хотя многие из них участвовали в войне. Если верить его рассказу, народ взбаламутили разбойники из сельской местности и городские террористы в Иерусалиме, а война явилась непосредственным результатом их злодеяний56.
Эти террористы, которых называли сикариями (sicarii), то есть кинжальщиками, поскольку удары жертве они наносили короткими кинжалами, выхваченными из-под одежды, а затем скрывались в толпе паломников, впервые появились в Иерусалиме в начале 50-х годов н.э., когда они убили бывшего первосвященника Ионатана, сына Анана. Иосифу не вполне ясно, кто их подстрекал, и в двух своих рассказах об этом убийстве он высказывает два разных предположения;57 такая неуверенность историка – вполне естественное следствие их тайных методов. Часто высказывается мысль, что террористическая деятельность сикариев преследовала целью свержение римской власти и власти богачей, могущество которых опиралось на Рим; и дело не только в том, что Иосиф Флавий в одном из пассажей прямо обвиняет сикариев в развязывании войны58, но и в том, что в 66 и 73 гг. н.э. ими руководили двое потомков основоположника анархистской Четвертой философии, Иуды Галилеянина (см. далее, с. 870 наст. изд.). Однако против этой точки зрения свидетельствует утверждение Иосифа Флавия, согласно которому сикарии защищали и интересы римских наместников, когда те хорошо им платили59. Вероятно, эти убийцы могли подряжаться за плату к кому угодно; так, в 62 г. н.э. ими был похищен секретарь будущего вдохновителя восстания, Элеазара, {868} сына Анании, чтобы шантажировать отца Элеазара60. Но во время войны сикарии вели себя на удивление тихо: в самом начале Менахем, сын Иуды, отбил Масаду у римского гарнизона, но когда Манаим прибыл в Иерусалим (вероятно, лишь после того, как восстание уже вспыхнуло)61, через несколько дней он был убит, а его сторонники рассеяны; после этого до самого окончания войны сикарии жили, по-видимому, изолированно в Масаде и пользовались беспорядками в сельской местности для разбоя; они даже отказались помочь Симону, сыну Гиоры, когда тот добивался верховной власти в столице.
Другие факторы, обусловившие восстание, Иосиф Флавий столь сильно не подчеркивает. Мятежи и убийства, которые в 66 г. н.э. произошли в городах вблизи Палестины со смешанным еврейско-нееврейским населением, были характерным проявлением периодически вспыхивавшей ненависти, восходившей, вероятно, к периоду Хасмонеев. Большую часть вспомогательных войск, брошенных против иудеев, составляли добровольцы из этих городов. Антагонизм данных групп подпитывался и усиливался ввиду культурного барьера, который препятствовал смешанным бракам и любым социальным контактам, кроме самых поверхностных. Хорошо засвидетельствованное углубление классовых противоречий внутри Иудеи (см. далее, с. 878–879 наст. изд.) озлобляло бедных, тем более что библейский закон, учреждавший юбилейные годы, теперь забытые, запрещал накопление земельных владений на протяжении нескольких поколений62. В мирное время богатые поддерживали Рим, и, таким образом, классовая вражда могла выразиться в восстании, однако в 66–70 гг. н.э. многие зажиточные люди тоже присоединились к революции.
Эта смена лояльности правящего класса сама по себе стала не только следствием, но и причиной разразившейся войны. В Риме ожидали, что иудеи высшего класса помогут наместнику подавить беспорядки в провинции, а когда те оказались на это неспособны, прокураторы стали обращаться с ними как с соучастниками беспорядков: около 52 г. н.э. Куман возложил на первосвященника и некоторых его предшественников ответственность за нападение иудейской толпы на самаритян, хотя, по словам Иосифа Флавия, обвиненные тщетно пытались помешать этому нападению (см. выше, с. 862 наст. изд.)63. В 66 г. н.э. подозрения, павшие на {869} провинциальную элиту, увенчались тем, что Флор приказал распять иудеев из высшего класса в Иерусалиме64. Подозрения подпитывались тем, что в борьбе за власть некоторые представители правящей верхушки прибегали к насилию в собственных интересах: в 63–64 гг. н.э. на улицах Иерусалима постоянно происходили стычки между враждующими отрядами, осыпавшими друг друга бранью и камнями, а предводителями этих отрядов были действующие и предыдущие первосвященники и другие члены правящего класса, в том числе родственники Ирода по имени Саул и Костобар65. Их вражда, доходившая порой до похищения людей, не была направлена непосредственно против Рима, но неминуемо ослабляла способность иудейских лидеров противостоять жестоким прокураторам.
Борьба внутри иудейского общества продолжалась и в независимом Иудейском государстве в 66–70 гг. н.э. Когда ставки повысились, группировки перешли к методам, походившим на открытую войну; их столкновения поражали даже Тацита, стороннего наблюдателя66. Возможно, эти группировки представляли различные идеологии, секты, классы или области, но, поскольку и Иоанн из Гискалы, и Симон, сын Гиоры, принимали в свои ряды иудеев любого класса и происхождения, а оскорбительным заявлениям Иосифа Флавия о неродовитости его противников вряд ли можно доверять, любые современные реконструкции подобных партий неизбежно будут спекулятивными. Следует отметить, что лозунги на монетах, которые были выпущены группировками, контролировавшими Иерусалим, в сущности, не отличались друг от друга. Возможно, лидеры этих группировок боролись исключительно за власть, а их сторонники являлись наемниками, а нередко и разбойниками, набранными из обездоленных крестьян; в борьбе против Рима все группировки в равной мере обращались к националистическим чувствам всего населения.
Распространенное мнение о том, что главными причинами как восстания, так и этой гражданской борьбы были искренние религиозные верования, плохо подкреплено свидетельствами. Согласно Иосифу Флавию, Тациту и Светонию, многие верили оракулу о том, что из Иудеи придет властитель мира. Иосиф Флавий утверждает, что войну вызвала новая («Четвертая») философия, основоположником которой стал в 6 г. н.э. предводитель повстанцев Иуда Галилеянин, – она гласила, что иудей не должен повиноваться никому, кроме Бога;67 но Иосиф мог иметь в виду и то, что недозволенное религиозное нововведение прогневало Бога, но не то, что эта анархистская доктрина пробудила антиримские чувства; взаимосвязь, которую Иосиф Флавий усматривает между Четвертой философией и сикариями, может определяться просто происхождением их предводителей от Иуды68. Большинство иудеев, вероятно, не видели {870} религиозных препятствий к тому, чтобы мирно жить под властью римлян, как они жили под властью персов и греков: несмотря на осквернение Храма Помпеем, а затем, в 4 г. до н.э., прокуратором Сабином, несмотря на безумные планы Гая в 40 г. н.э., в 66 г. н.э. у иудеев не было оснований считать, что их религии угрожает господствовавшая держава, уже долгое время терпевшая их культ.
Тем не менее, бросается в глаза тот факт, что большинство беспорядков, потребовавших силового подавления, было вызвано религиозными проблемами, и многие из них случились на празднествах паломников, когда религиозная атмосфера была крайне накалена. Одной из причин этого явления может быть отсутствие четкой и всеобъемлющей ортодоксии в иудаизме I в. н.э. (см. далее, с. 872 наст. изд.): поведение, которое одним иудеям (в том числе, возможно, и советникам наместника) казалось допустимым, другие считали заслуживающим проклятия. Более распространена была общая враждебность к римлянам просто как к неевреям: общество, где святость достигалась путем отделения от нечистоты и считалось, что неевреи в каком-то смысле являются источником скверны (см. далее, с. 875–876 наст. изд.), вполне могло стремиться к освобождению родной земли от иноземного правления. Но следует подчеркнуть, что легенды на монетах, посредством которых повстанцы доносили до общества свои идеи, не имели столь очевидного религиозного смысла, хотя изображенные на них объекты явно выдвигали на первый план культ в Храме; эти легенды провозглашают свободу Иерусалима и Израиля69. {871}
33 Историю Иудеи с 6 по 70 г. н.э. см. у Иосифа Флавия (Иудейская война.II.117 – VII (до конца); Иудейские древности.XVIII–XX; Моя жизнь) и Филона (О посольстве к Гаю). Акценты в трех повествованиях Иосифа Флавия расставлены по-разному в зависимости от целей последних, но обычно эти рассказы можно согласовать.
41 Иосиф Флавий. Иудейские древности.XVIII.261–309; Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. 188, 207–333; Тацит. История.V.9. {861}
42 Тацит. История.V.10.1.
43 Иосиф Флавий. Иудейская война.II.301–308; анализ этого эпизода см.: Goodman 1985 (E 1129). {863}
44 Иосиф Флавий. Иудейская война.II.437, 449–456. О переходе части войска Агриппы на сторону повстанцев см.: Иудейская война.II.430, 520. {864}
45 Иосиф Флавий. Иудейская война.III.41–42.
46 Осада Гамалы описана у Иосифа Флавия (Иудейская война. IV.11–53, 62–83). О жестоком обращении с пленными в Тарихее см.: Иосиф Флавий. Иудейская война.III.536–541.
50 Иосиф Флавий. Иудейская война.IV.334–344; V.568; VI.113. Более подробную аргументацию в пользу этой точки зрения см.: Goodman 1987 (E 1130): 176–197.
51Kadman 1960 (B 328): 78. {866}
52 Иосиф Флавий. Иудейская война. VI.254–266; с Иосифом Флавием не согласен: Сульпиций Север. Хроника.II.30.6–7; аргументы в поддержку версии Иосифа Флавия, оправдывающей Тита: Rajak 1983 (B 147): 206–211.
61 Некоторые исследователи считают, что выражение Иосифа Флавия (Иудейская война.II.434) «ἐπάνεισιν» указывает на то, что Манаим присутствовал в Иерусалиме и ранее, во время восстания (дело в том, что этот глагол может иметь значение и «подниматься, восходить», и «возвращаться». – О.Л.). В данном пассаже содержится повтор другого отрывка из «Иудейской войны» (II.408) о захвате Масады, и это указывает, что Иосиф, прятавшийся в Храме в эти тревожные времена (Моя жизнь. 21), перепутал их хронологию.
62 Левит. 25: 9–10. (В юбилейный год, наступавший раз в полвека, проданные и заложенные земли должны были возвращаться к прежним владельцам. – О.Л.)
Гудмэн М. Иудея // Кембриджская история древнего мира. Т. 10: Империя Августа 43 г. до н.э. – 69 г. н.э. В 2 п/т. П/т. 2 / Под ред. А.-К. Боумэна, Э. Чэмплина, Э. Линтотта; пер. с англ., подгот. текста, предисл., примеч. О.В. Любимовой, С.Э. Таривердиевой. М.: Ладомир, 2018. С. 859–871.
император Клавдий сделал прокуратором иудея-вероотступника Тиберия Юлия Александра, выходца из влиятельной иудейской семьи из Александрии
Первым, кто официально провозгласил Веспасиана императором, был другой еврей – префект (правитель) Египта и командир двух египетских легионов Тиберий Юлий Александр. Тиберий Александр был племянником знаменитого еврейского философа и толкователя Торы, одного из руководителей еврейской общины римского Египта Филона Александрийского, сыном его брата Александра Алабарха (или, скорее, Арабарха, то есть «правителя арабов»). Александр Алабарх заведовал сбором налогов и податей, которыми облагались товары, поступавшие в Египет с Востока, из Аравии, и был одним из богатейших людей Римской империи. Он управлял египетскими владениями дочери Марка Антония и матери императора Клавдия, Антонии Младшей, давал баснословные суммы в долг будущему царю Иудеи Агриппе I, а также жертвовал серебро и золото на отделку девяти ворот Иерусалимского Храма[5]. Иосиф Флавий пишет о его сыне Тиберии Александре, что «он не остался в вере своих отцов» (Иудейские древности, 20:5:2), однако не совсем понятно, что имеется в виду. Возможно, в глазах Иосифа Тиберий Александр был недостаточно щепетилен в соблюдении еврейских законов, но это вовсе не означает, что он перестал считать себя евреем или порвал отношения с еврейской общиной. Полагают, что Филон посвятил своему племяннику по меньшей мере два трактата: «О Провидении» и «О животных» (который также называется «Александр»). Родной брат Тиберия Александра Марк был женат на сестре царя Агриппы II царице Беренике, однако умер молодым, оставив Беренику вдовой. К Агриппе и его сестре мы вернемся ниже.
Итак, Тиберий Александр сделал блестящую карьеру на римской службе. Между 46 и 48 годами н. э. он был прокуратором Иудеи; Иосиф Флавий сообщает, что период его правления протекал мирно, потому что прокуратор-еврей, разбиравшийся в местных делах, избегал вмешиваться в них. Около 66 года Тиберий Александр был назначен префектом Египта. Во время еврейских беспорядков в столице Египта Александрии, начавшихся вскоре после получения известий о восстании в Иудее, он сначала пытался утихомирить еврейское население города, но, не преуспев в этом, послал свои легионы в еврейский квартал для того, чтобы «навести порядок». Согласно Иосифу Флавию, в результате этой акции погибло около пятидесяти тысяч евреев (Иудейская война, 2:18:7‑8). 1 июля 69 года египетские легионы под командованием Тиберия Александра первыми провозгласили Веспасиана императором[6]; легионы Иудеи и Сирии последовали их примеру.
Веспасиан отплыл из Александрии в Рим, а Иосиф Флавий (торжественно освобожденный из римского плена сразу после того, как его «пророчество» сбылось) и Тиберий Александр остались с императорским сыном Титом и сопровождали его в Иудее до победного конца. Немолодой уже Тиберий Александр, «человек испытанной преданности и ума», был назначен командиром всего римского войска в Иудее за то, что «первым приветствовал появление нового императорского рода и со столь великолепной верностью связал судьбу свою с теми, чье будущее было еще столь неопределенным» (Иудейская война, 5:1:6). Другими словами, Тиберий Александр стал вторым человеком в армии после самого Тита, то есть непосредственно командовал подавлением еврейского восстания, разрушением Храма и Иерусалима. Иосиф Флавий сообщает, что накануне разрушения Храма Тит созвал совет, на котором заявил, что разрушать Храм нельзя ни в коем случае; Тиберий Александр поддержал его мнение. Однако фрагмент из Тацита, сохранившийся в хронике Сульпиция Севера и большинством современных историков признанный в качестве более достоверного источника, свидетельствует о прямо противоположном: Тит настаивал на разрушении Храма и, по всей видимости, Тиберий Александр тоже[7]. Из папирусов, найденных в Египте, следует, что после успешного подавления Иудейского восстания Тиберий Александр за свои заслуги был назначен Веспасианом на почетный пост командира преторианской гвардии (praefectus praetorio)[8].
Правление Ирода отмечено новым всплеском эллинизации
Монета Ирода Великого - над шлемом изображена шестиконечная звезда, но надпись на греческом языке, а не на еврейском.
У ВСЕХ правителей Иудеи Эллинистического периода, вплоть до Римского завоевания, надписи на их монетах были на греческом языке. Надо доказывать этот самоочевидный факт?
Но ещё более забавно, что и на огромном количестве погребений времен Христа (надпись на оссуариях) - чуть ранее и чуть позже - были на греческом. То есть Иудея была очень глубоко эллинизирована. И дело тут не только в Ироде. Хотя и в нем тоже, конечно.
Что такое Декаполь (Палестинское Десятиградье)? Совершенно эллинизированные земли...
Правление Ирода отмечено новым всплеском эллинизации
Монета Ирода Великого - над шлемом изображена шестиконечная звезда, но надпись на греческом языке, а не на еврейском.
У ВСЕХ правителей Иудеи Эллинистического периода, вплоть до Римского завоевания, надписи на их монетах были на греческом языке. Надо доказывать этот самоочевидный факт?
Но ещё более забавно, что и на огромном количестве погребений времен Христа (надпись на оссуариях) - чуть ранее и чуть позже - были на греческом. То есть Иудея была очень глубоко эллинизирована. И дело тут не только в Ироде. Хотя и в нем тоже, конечно.
Что такое Декаполь (Палестинское Десятиградье)? Совершенно эллинизированные земли...
И Евангелия написаны на греческом, хотя их авторы иудеи.
Дело в том, что, начиная с 8 века до н.э., некогда единое еврейское государство разделилось на Северный Израиль и Иудею, которые попали в зависимость от Ассирии. Понятно, что собственные деньги они чеканить не могли. Позже туда пришла Персидская империя, потом греки и римляне, так что евреям было не до чеканки собственных денег. И даже знаменитые 30 серебряников, проплаченных Иуде за предательство Христа, могли быть шекелями города Тир. Но когда же возникли собственные еврейские шекели? Впервые такие монеты появились в 143 году до н.э. в виде серебряных денег достоинством в шекель и полшекеля. На их лицевой стороне было изображение чаши, а на оборотной – лилии с тремя цветами. Помимо этого на них с одной стороны были нанесены надписи самаритянским шрифтом: «израильский сикл» и «израильский полусикл», а с другой – «священный Иерусалим» с датой выпуска монеты.
Казалось, с приходом на Ближний Восток римлян история израильского шекеля должна была закончиться. Однако этого не произошло. Оказывается, в ходе Первой Иудейской войны повстанцы выпускали собственную валюту – серебряные деньги достоинством четверть шекеля, полшекеля и шекель. Помимо этого они чеканили бронзовые монеты. После того как в 73 году римляне подавили первое восстание, собственные еврейские шекели, казалось бы, ушли в историю. Но спустя 60 лет на Ближнем Востоке вспыхнуло новое восстание под руководством Бар-Кохбы. И вновь повстанцы стали чеканить собственные деньги, именовавшиеся шекелями восстания.
Исключая религиозную сферу в период Маккавеев, для евреев Иудеи не характерно было ни осознанное отторжение эллинистической культуры, господствовавшей на Ближнем Востоке, ни неосознанная ассимиляция с окружающими народами. Иудеи обычно ставили греческие и римские обычаи на службу иудейским целям.
Этот процесс хорошо наблюдается в искусстве и архитектуре Иудеи I в. н.э. В отделке домов, раскопанных в Иерусалиме, греческие мотивы используются чрезвычайно широко – найдены даже раскрашенные гипсовые имитации мраморных колонн, – но ни на мозаиках, ни на настенных росписях, за редкими исключениями, люди не изображаются. Многие надгробия вблизи города оформлены в виде греко-римских фасадов, но могилы устроены по ближневосточному обычаю. Портик, возведенный Иродом вокруг Храма, не повлиял на семитскую планировку внутреннего святилища. Иродиады построили театры, амфитеатры и ипподромы в Иерусалиме и Иерихоне; в Сепфорисе, вероятно, имелся только театр; в Тибериаде существовало ристалище, а в Тарихее – ипподром; но проводившиеся там представления приносили династии популярность лишь за пределами Иудеи, ибо, по словам Иосифа Флавия, подобные занятия были чужды иудейским обычаям101.
Вопрос о том, насколько широко евреи Иудеи использовали греческий язык, менее ясен; во всяком случае, на этом языке обычно говорили неевреи из высшего класса, проживавшие в городах вблизи Палестины. В Кумране было найдено несколько греческих религиозных текстов, хотя подавляющее большинство свитков написано на семитских языках. Письма и юридические документы начала II в. н.э., обнаруженные в Иудейской пустыне, были, видимо, написаны на трех языках – греческом, {883} еврейском и арамейском102. Сельская беднота, вероятно, хуже, чем богатые горожане, знала греческий, и никто из иудеев не говорил по-гречески свободно – поэтому, возможно, римский трибун так удивился, узнав, что апостол Павел говорит по-гречески («Ἑλληνιστί»)103.
Главным препятствием для более глубокой эллинизации Иудеи была иудейская программа обучения, в которой, как похваляется Иосиф Флавий, место греческой литературы занимала Тора, а ораторские способности не слишком ценились104. Сама иудейская литература, вероятно, не испытала особого влияния греческих литературных жанров, но нельзя утверждать это с уверенностью, поскольку существовали исторические сочинения, написанные по-гречески Иосифом Флавием и Юстом из Тибериады, а о происхождении многих сохранившихся иудейских сочинений на греческом языке нет никаких сведений; с другой стороны, распространенное допущение исследователей, что тексты, изначально написанные на семитском языке, были сочинены в Палестине, тоже не вполне обоснованно, ведь существовала многочисленная иудейская диаспора в Месопотамии.
Так или иначе, бросается в глаза, что все сохранившиеся еврейские и арамейские тексты являются религиозными документами, свидетельствуют о горячем интересе к обычаям предков и толкованию Библии и выдают лишь поверхностное влияние греческой культуры, которое сказывается, например, в лексике. После падения династии Хасмонеев семитское национальное летописание больше не велось, но популярность сохраняла религиозная поэзия (такая как «Псалмы Соломона» и Кумранские гимны) и поучительная литература, соответствовавшие библейским образцам. Для I в. н.э. были характерны псевдоэпиграфические апокалиптические пророчества, например «Успение Моисея» и «Четвертая книга Эзры»: когда общество находилось в смятении, псевдоним автора придавал тексту необходимый авторитет, а пророчество служило утешением в нынешних горестях и побуждало к искреннему раскаянию, подчеркивая неизбежность Страшного суда. Столь же характерным элементом иудейской литературы с эллинистического до позднеримского периода был мидраш – пересказ знакомых библейских историй ради усиления их воздействия посредством введения реалий современного мира; в этих переделках особое внимание часто уделялось жизнеописаниям отдельных библейских персонажей, и текст приобретал порой вид их завещаний; примерами таких сочинений могут служить «Книга Юбилеев» и «Апокриф Книги Бытия» из Кумрана. Для секты Мертвого моря особенно характерным жанром был пешер – рассказ, в котором библейский текст рассматривается как пророческий, а его значение определяется историческим событием или личностью, будто бы предсказанными автором. В Кумране {884} наблюдался интерес к разработке кодексов поведения, подобных тем, что встречаются также в позднейшем раввинистическом иудаизме, но не ясно, разделяли ли эти пристрастия остальные иудеи I в. н.э.105.
Возможно, наиболее фундаментальное влияние греческая культура оказала на иудейское право, в котором фарисеи, видимо, порой придавали народному обычаю священный статус. Раввинистические тексты начала III в. н.э. свидетельствуют о включении многих эллинистических правовых обычаев в иудейский закон, и документы из Иудейской пустыни, относящиеся к началу II в. н.э. (см. выше, сноска 102), подтверждают, что этот закон применялся на практике при продаже имущества, сдаче его в аренду, заключении и расторжении браков. Наиболее важное социальное и экономическое значение имели законы, регулировавшие аренду земли и расширенные права женщин, защищенные брачными контрактами. {885}
101 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.268. О строениях в Иерусалиме см.: Avigad 1984 (E 1080). {883}
102 Benoît, Milik, De Vaux 1960 (E 1093); Avigad et al. 1962 (E 1081); Lewis, Yadin, Greenfield 1989 (B 375).
105 Об этих текстах см.: Schürer 1986 (E 1207) III.1: 177–469; Schürer 1987 (E 1207) III.2: 746–808, с библиографиями изданий и последующих дискуссий. Переводы кумранских материалов см.: Vermes 1987 (E 1231); переводы других материалов см.: Charlesworth 1983–1985 (B 26). {885}
Гудмэн М. Иудея // Кембриджская история древнего мира. Т. 10: Империя Августа 43 г. до н.э. – 69 г. н.э. В 2 п/т. П/т. 2 / Под ред. А.-К. Боумэна, Э. Чэмплина, Э. Линтотта; пер. с англ., подгот. текста, предисл., примеч. О.В. Любимовой, С.Э. Таривердиевой. М.: Ладомир, 2018. С. 883–885.
поскольку существовали исторические сочинения, написанные по-гречески Иосифом Флавием
До нас дошло несколько исторических трактатов Флавия на греческом языке: «Иудейская война» (события антиримского восстания иудеев 66-74 годов), «Иудейские древности» (история иудейского народа от сотворения мира до восстания против римлян 66 г.) и его собственная автобиография под названием «Жизнь».
Сохранилось неск. его произведений на греч. яз. «Иудейская война» («Περί τοῦ ’Ιουδαιϰοῦ πολέμου», 75–79), состоящая из 7 книг и написанная в двух версиях – арамейской (не сохр.) и греческой, охватывает историю евреев от взятия Иерусалима Антиохом IV (168 до н. э.) до конца антиримского восстания 66–74, которому посвящена б. ч. труда. В противоположность Тациту, считавшему, что восстание носило всеобщий характер, И. Ф. представил войну делом лишь радикальных антиримских кругов, сумевших вовлечь в неё народ, не желавший воевать против римлян. Самое значит. сочинение И. Ф. – «Иудейские древности» («’Ιουδαιϰὴ ἀρχαιολογία», завершено в 93–94), в 20 книгах. В нём излагается история евреев с древнейших времён до антиримского восстания. Этот труд был призван содействовать искоренению предубеждений против евр. народа. В автобиографии «Жизнь Иосифа» («’Ιωσήπου Βίος») И. Ф. стремился оправдать свои действия во время Иудейской войны. Соч. «Против Апиона» («Πρός Ὰπίωνα») защищает евреев и иудаизм от нападок антиеврейски настроенных авторов.
Несмотря на тенденциозность, произведения И. Ф. являются ценнейшим историч. источником. В древности и Средневековье они были переведены на ряд языков, стали составной частью христианской лит. традиции, приблизившись по своему статусу к сочинениям отцов Церкви. В Древней Руси был сделан перевод «Иудейской войны» (11–12 вв.), отличавшийся высокими лит. достоинствами и оказавший влияние на становление др.-рус. литературы.
