←  Философия/религия

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Нации: выдумка или реальность

Фотография ddd ddd 06.04 2011

Англичане и евреи великие нации прошедшие имперский путь развития.

какая у евреев была империя?
Ответить

Фотография Велесса Велесса 06.04 2011

какая у евреев была империя?


Для имперского пути развития империя необязательна. Также, как Империя ещё не предполагает имперского пути развития.
Ответить

Фотография Гаплодокер Гаплодокер 06.04 2011

Для имперского пути развития империя необязательна. Также, как Империя ещё не предполагает имперского пути развития.

Перемудрёж.
Ответить

Фотография Велесса Велесса 13.04 2011

Перемудрёж.


Никак нет. Суровая действительность. Историческая.
Ответить

Фотография Ярослав Стебко Ярослав Стебко 13.04 2011

Ну тада надо с терминологией определиться.
Ответить

Фотография vital400 vital400 15.04 2011

для redpower...не согласен с вами,без нац.сазнания люди превращаются в стадо,даже семья без какой то пренадлежности,без нац.истории не воспитает патриота.Как бы не хаяли это слово.А стадо и доят,стадом легче упровлять.А народ или нацыю,как извесно долго обманывать не получится.
Ответить

Фотография Гаплодокер Гаплодокер 16.04 2011

для redpower...не согласен с вами,без нац.сазнания люди превращаются в стадо,даже семья без какой то пренадлежности,без нац.истории не воспитает патриота.Как бы не хаяли это слово.А стадо и доят,стадом легче упровлять.А народ или нацыю,как извесно долго обманывать не получится.

Клиника.
Как раз деление по племенам - признак отсталости и первобытности человечества. Отсюда и войны, и нацизм, и расизм. В отдельно взятом болоте сложнее пресечь обман и эксплуатацию трудящихся кастой начальников.
Кроме того, народы - это не статичное образование. Они постоянно видоизменяются, делятся и соединяются.
Если до какого-то момента люди не объединятся, чтобы выступить единым фронтом, возможно, человечество не сможет ответить на очередной вызов природы и исчезнет.
А если всё будет удачно, то мы всё равно превратимся в биороботов. Без всяких там извращений. Может быть и дальнейший сценарий.
Сообщение отредактировал Sergey: 16.04.2011 - 01:49 AM
Ответить

Фотография Велесса Велесса 17.04 2011

Клиника.
Как раз деление по племенам - признак отсталости и первобытности человечества. Отсюда и войны, и нацизм, и расизм. В отдельно взятом болоте сложнее пресечь обман и эксплуатацию трудящихся кастой начальников.
Кроме того, народы - это не статичное образование. Они постоянно видоизменяются, делятся и соединяются.
Если до какого-то момента люди не объединятся, чтобы выступить единым фронтом, возможно, человечество не сможет ответить на очередной вызов природы и исчезнет.
А если всё будет удачно, то мы всё равно превратимся в биороботов. Без всяких там извращений. Может быть и дальнейший сценарий.


Всему своё время. И каждому своё. Кто сможет принять идею объединения - тот пойдёт дальше. Кто не сможет, агрессивно защищая от изменений свою энографическую "самость" со всем её трайбализмом, тот останется в этнографическом заповеднике. Развитие остановится, а поскольку, неподвижности не бывает - пойдёт (а кое-где уже идёт!) деградация, сначала на уровне менталитета, потом на уровне физиологии.
Сообщение отредактировал Велесса: 17.04.2011 - 21:16 PM
Ответить

Фотография ZHAN ZHAN 13.05 2011

Понятия какие-то расплывчатые - нация, этнос, супеэтнос, народ. Может кто-то дать чёткие определения?
Ответить

Фотография posluh posluh 14.05 2011

Понятия какие-то расплывчатые - нация, этнос, супеэтнос, народ. Может кто-то дать чёткие определения?

Да четкие формулировки найти можно. Особенно про нацию. Что-то вроде: американская нация - сообщество граждан США, поддерживающих её идеологию.
Суперэтнос - это термин Гумилева, тоже найти легко.

Но по сути, этнос, народ - понятия не научные и не конкретные, они лежат в психологии, в подсознании этого народа. Например: "Мы - ирландцы, и что хочешь сделай, даже убивай нас, мы не кем другими не будем, особенно - англичанами".
Ответить

Фотография ZHAN ZHAN 15.05 2011

... а нация - это те, кто имеет национальные права.

Это что же за права такие?
Ответить

Фотография Nerto Nerto 23.09 2012

Американцы - этнос, или народ?

Видимо то и другое. А еще нация, как и всякое государство вообще.



Русские - надэтническое образование возникшее в результате естественного синтеза этносов в течение длительного времени.


Никогда не приходилось общаться с таковыми. Лица, называвшие себя русскими, оказывались советского, российского или разнородного менталитета, маргиналами либо людьми смешанного происхождения, плохо понимающими значение этого слова или просто исходящими из названия языка, православной церкви и графы в паспорте в прежние времена.

Сама же нация (этнос) означает устойчивую общность, необязательно территориальную, а также целостную субкультуру. Представители одной нации обычно отличают своих соотечественников от других и лучше находят с ними общий язык. Как правило нация (этнос) связаны с индивидуальным языком, а иногда с двумя и более. Все существующие языки являются национальными за исключением искусственных − языка глухонемых или эсперанто. Существуют и мертвые языки, например латынь.
Наиболее важная разновидность наций – государственная. Она может быть неоднородной, но непременно носить характер территориальной общности. Всякая нация носит характер коммунизма, но те, которые связаны в государство можно считать и социализмами.
Соответственно определяется патриотизм, как совокупный национал-позитивизм и нацизм, как специфически негативные национальные черты, комплексы или фобии в т.ч. по отношению к представителям других национальностей.
Сообщение отредактировал Nerto: 23.09.2012 - 18:39 PM
Ответить

Фотография shutoff shutoff 23.09 2012

... Как раз деление по племенам - признак отсталости и первобытности человечества. Отсюда и войны, и нацизм, и расизм. В отдельно взятом болоте сложнее пресечь обман и эксплуатацию трудящихся кастой начальников.
Кроме того, народы - это не статичное образование. Они постоянно видоизменяются, делятся и соединяются.
Если до какого-то момента люди не объединятся, чтобы выступить единым фронтом, возможно, человечество не сможет ответить на очередной вызов природы и исчезнет.
А если всё будет удачно, то мы всё равно превратимся в биороботов. Без всяких там извращений. Может быть и дальнейший сценарий.


Ну, с биороботами Вы, ув-й Sergey, загнули - мы, ныне существующие, уже точно ими не станем, а к НАЦИИ, как вопросу темы, они точно никакого отношения не имеют.
Лично для меня популярность этого понятия объясняется его широкой известностью и последствиями реализации основных положений учениий о "национальной исключительности", сначала англосаксов в рамках Британской империи (особенности их колониализма - романтизм образа "британского офицера и творчество Киплинга), а затем - практикой национал-социализма в континентальной Европе. Нация граждан США, с м.т.з., - такая трактовка полит-экономической и языковой общности сложившейся там выглядит несколько натянуто, т.к. сегодня мусульмане-гр-не США разгромили собор Св.Павла, кажется, в Каролине. Политическое наполнение этого понятия ни к чему хорошему привести не может...
Более перспективным в отношении создания общечеловеческой общности, с м.т.з, считаю понятие ЭТНОС, хотя оно не так давно введено в научную терминалогию (кажется - в 1924 г.), т.к. именно это понятие даёт возможность учесть нашу РАЗНОСТЬ и выработать общие правила поведения и целей для всего человечества, чтобы мы не уничтожили друг друга отстаивая своё мнимое превосходство или теша жалость к себеподобным по поводу, часто мнимых, ранее нанесённых обид другими народами или "классами". ИМХО.
Ответить

Фотография Стефан Стефан 11.05 2017

Украинский писатель Н.В. Гоголь считал себя русским.

Судя по сохранившимся письмам, сам Н.В. Гоголь сильно сомневался насчёт его собственной национальной принадлежности. К тому же, если брать в расчёт язык произведений, он был русским писателем, а вовсе не украинским.

Ответить

Фотография Стефан Стефан 17.07 2017

-Франко обижался в дневниках: "меня записали украинцем - а какой я украинец? я-русин!"

Вряд ли такое имело место. Если будете настаивать на своей правоте, найдите цитату со ссылкой на издание. К слову, он употреблял слово "украинец" как минимум в двух значениях (географическом и этническом).

 

И.Я. Франко, согласно его словам, был и русином, и украинцем (одно другому не мешает даже сейчас).

 

Приведу текст письма украинского писателя к русскому литературоведу и этнографу А.Н. Пыпину (И.Я. Франко хорошо владел русским языком, а адресат, по-видимому, украинским).

 

194. ДО О. М. ПИПІНА

 

Львів, 17 квітня 1903 р.

 

Високоповажаний добродію, Олександре Мико­лайовичу!

 

Хворуючи від кількох неділь на очі і не читаючи газет, я тільки тепер дізнався про дороге для кожного слов’янина свято, про 50-літній ювілей Вашої славної і многоплідної наукової праці, і спішу долучити й свій, хоч запізнений, голос до великого хору тих, що в той празничний день бажали Вам ще многі літа кріпкого здоров’я, незламної сили й витривалості та тої невичерпаної молодечої свіжості й бадьорості ума, якою Ви присоромлюєте так много молодших.

 

Я не буду при сій нагоді підносити Ваші заслуги коло досліду історії літератури великоруського племені ані тої, що на неї складалися різні руські племена і яку можна би {224} назвати російською. Для мене найцінніше Ваше, так сказати, центральне становище в хорі дослідників сеї історії. Посеред мікрологів спеціалістів, з одного, і воздухоплавців, національних філософів та естетиків, з другого боку, Ви здвигнули велику, солідну будову, оперту на широкім розумінні письменства й словесності яко важних культурно-історичних функцій нації і могли звідси вказувати спеціалістам нові дороги для успішної праці, могли гальмувати занадто смілі льоти та скоки філософів-самобитників, ненастанно вказуючи на живі зв’язки руського розвою з розвоєм інших народів та не менше ясно й ненастанно голосячи одним і другим незбутню потребу, щоб література й її дзеркало, дослід історії літератури, ніколи не тратили з очей живих потреб суспільності, а при оцінюванні тих потреб ніколи не давали збити себе з дороги ‒ одинокої, яка веде до успішної цілі ‒ що лиш те можна вважати дійсною, непередавненою, не хвилево модною потребою суспільності, що веде до збільшення її самосвідомості й самодіяльності, до збільшення суми горожанських прав та людської рівності, до вирівняння шансів прожитку й заслуги в великій боротьбі за існування. Отсе, високоповажаний добродію, що Ви з бистроумністю та ерудицією спеціаліста все вміли лучити широкий синтез критичного філософа і гарячу, живу душу горожанина, чинить Вас так дорогим для всіх тих, кому або самому не дано всіх тих прикмет, або кому доводиться терпіти від браку тих прикмет у їх окруженні.

 

Та спеціально для нас, малорусів чи українців, ім’я Ваше подвійно дороге, бо, крім наукової праці над проясненням також нашого, старого й нового письменства, Ви ніколи, в найтяжчі для українства часи, не залишали зі свого високого становища подавати свій голос проти темної сили, що в доктринерськім засліпленні, кермована іноді ігноранцією, а іноді й просто злою волею, силкувалася душити наш національний розвій, підрізувати його в найжизненіших, найелементарніших його функціях на шкоду не лише нам, але й усій Росії. Ми в такі хвилі прислухалися до Вашого голосу як до голосу сумління найкращої частини Росії, і раділи тим, що той голос не втихав і ніколи не брав фальшивої нога.

 

Як частина української нації, маємо й ми, галичани, не за одне подякувати Вам. Ви слідили пильно кожний живіший рух наукової праці у нас, знайомили з ним {225} широку російську громаду, а в своїй історії слов’янських літератур дали перший нарис історії нашого письменства, де на дні непринадних та дрібних явищ пробували дошукуватися глибших духовних течій.

 

Прийміть же, високоповажаний добродію, обік голосів близьких і любих Вам товаришів, учеників та співробітників Вашого славного діла, также скромний та не менше щирий голос далекого робітника, що силкується по своїй слабій силі йти за Вашими слідами. Засилаючи Вам свої сердечні бажання, я рівночасно висилаю Вам (на адрес Академії наук) свої нові праці (третій том апокрифів, збірник Galiciana та деякі дрібні розвідки) як скромний пригісник із Галичини на Ваш радісний празник.

 

Многая літа!

 

Іван Франко. {226}

 

 

Франко І. Зібрання творів у п’ятдесяти томах. Т. 50: Листи (1895‒1916) / Ред. тому М.Д. Бернштейн; упорядк. та коментарі М.С. Грицюти та ін. К.: Наукова думка, 1986. С. 224‒226.


Сообщение отредактировал Стефан: 17.07.2017 - 14:58 PM
Ответить

Фотография Стефан Стефан 02.06 2018

Понятие нации

 

Философ Андрей Тесля о древнеримском понимании нации, политической деятельности аббата Сийеса и «Речи к немецкой нации» Фихте

 

 

Понятие нации в России тесно связано с европейским контекстом. Удобнее всего начать с истории термина. Само слово «нация» в русском, как и в остальных европейских языках, происходит от латинского термина natio. В латыни в Древнем Риме natio использовалось для обозначения представителей всех остальных групп, помимо граждан. Поэтому, когда мы говорим о нации в римском смысле, это обозначение чужаков, а под правом нации подразумевается право иноплеменников, отличное от права квиритов, от права римских граждан.

 

У слов есть своя история. Можно увидеть, как сильно на протяжении веков меняется значение слова «нация». В Высокое Средневековье в Парижском университете, в Сорбонне, выделяют галльскую, пикардийскую, английскую нации – в данном случае подразумевается студенческая корпорация. Это изменение смысла очень характерно, для средневекового политического употребления нация – это не этническая группа. В университетские нации вписываются не по произвольному принципу, а по территориальному. Но я подчеркну, что выискивать здесь этническую компоненту не очень продуктивно.

 

Чтобы зафиксировать изменяющийся смысл понятия «нация», можно обратиться к отчету российского дипломата о делах Речи Посполитой XVIII века. Один из русских посланников пишет, что в Речи Посполитой короля избирает нация. Поскольку фраза сконструирована знакомым образом, кажется, что нам понятен ее смысл. Однако если мы обратимся к польскому материалу, то увидим, что русский посланник цитирует польские тексты и в них речь идет о том, что короля польского выбирает народ польский. Однако народ польский – это отнюдь не вся совокупность жителей Речи Посполитой, это не этнические поляки и не те, кто говорит по-польски. Народ польский – это шляхта в противоположность всем остальным. Речь идет о том, что нация – это политическая корпорация. В данном случае польская нация – это польская шляхта, обладающая правом выбора короля. Данное значение слова «нация» одно из основных, которое используется в XVII–XVIII веках, когда идут споры о нации. C переосмысления данного понимания нации и начнутся дебаты XVIII века.

 

Самой яркой фигурой выступает аббат Сийес. Это деятель французского Национального собрания, автор знаменитой брошюры «Что такое третье сословие». Непосредственно перед открытием Национального собрания, в то время еще Генеральных штатов (о том, что вскоре они станут Учредительным собранием, еще мало кто смеет мечтать), аббат Сийес проясняет понятие нации и то, что с ним надлежит делать. Сийес начинает с вполне конкретного понимания нации как политической корпорации, однако утверждает, что нацией во французском смысле является третье сословие. Именно здесь возникает знаменитое заявление о том, что третье сословие есть все. Сийес спрашивает, является ли французской нацией духовенство, и отвечает, что нет, никоим образом. Является ли французской нацией дворянство? Нет, французской нацией является третье сословие.

 

Мы видим, что понятие «нация» наследует традиционному смыслу к этому времени: речь идет о политической корпорации. Но что очень важно у аббата Сийеса, так это то, что данная политическая корпорация должна распространиться на весь народ. А именно народ как целое, народ как некая совокупность должен стать политическим субъектом. То есть некое множество людей, заключенных в определенных границах, должно стать нацией.

 

Французская революция провозглашает подобное. Она утверждает, что все те, кто раньше были подданными французского короля, становятся французскими гражданами, то есть частью французской нации. Отсюда же знаменитое изменение титула короля Франции: он начинает титуловаться королем французов. Затем уже после революции 1830 года возникнет Июльская монархия, и Луи-Филипп вновь на целых восемнадцать лет примет титул короля французов, и затем в подобной же формулировке это перейдет к Наполеону III, известному как император французов. Он является королем, но его власть проистекает от воли народа как политического целого. Революционный акт – это и есть акт переноса суверенитета с короля на народ и с тела короля на тело народа.

 

Отсюда же возникает другая проблема – это проблема границ данного национального тела. С одной стороны, это должно быть ограничено определенной территорией. В случае Франции достаточно просто: существуют границы Французского королевства, причем для нас сейчас не очень заметна и чувствительна подлинная проблематика, например, Французской революции. Мы говорим о Французском королевстве, но никакой правовой гомогенности на территории Французского королевства в это время не существует. Провинции обладают разными правами. Одни провинции имеют свои провинциальные собрания, другие – нет. У провинций особые отношения с королем. И неслучайно во Французской революции одним из страхов, одним из объектов постоянной борьбы будет признак федерализма, утверждение о том, что единая и неделимая Франция разрывается внутренними корпоративными желаниями и стремлениями.

 

То, что заключено в границы Франции, должно стать французским национальным телом. И тем самым все подданные французского короля становятся гражданами. Однако возникает другая проблема – проблема включения в это сообщество. Если следовать прямолинейной логике Сийеса, то весь французский народ, все бывшие подданные французского короля должны стать гражданами. Сийес это и заявляет, но на следующем шаге возникает проблема: раз все они должны стать гражданами, то все они должны пользоваться политическими правами. И Сийес вводит очень важное разграничение на активные и пассивные политические права. О том, в какой степени гражданин является равным другому гражданину. В этой политической логике мы видим, что то единство, то равенство граждан, которое утверждается на первом ходе, мы на следующем ходе должны отменить. Очевидно, что мы должны ввести какой-то возрастной ценз. В логике XIX века мы должны предположить, что женщины осуществляют свои политические права через мужчин, через опекунов. Мы можем предположить, что тот, кто не имеет самостоятельного источника дохода, тот, кто трудится на другого, не может обладать политической самостоятельностью и иметь свой собственный голос.

 

Перед нами конструкция, в которой мы видим, что понятие нации и понятие гражданина – это не два автономных понятия, а фактически взаимосвязанные элементы. Когда речь идет о модерной нации, речь идет о том, что перед нами есть новое политическое сообщество, частью которого являются граждане. Они в своем единстве через ту самую руссоистскую общую волю образуют национальное сообщество. Эта логика очень четко проявится в другом известном тексте начала XIX века.

 

В «Речи к немецкой нации» Иоганн Готлиб Фихте ставит вопрос, который в скрытом образе присутствует в заголовке. Это обращение к нации в старом смысле слова, к привилегированным, к тем, кто в данный момент является политической корпорацией. Однако, говорит Фихте, у Германии есть шанс только в том случае успешно противостоять вызову Франции, когда она сумеет превратить народ в нацию. И, говорит Фихте, если вы, здесь присутствующие, не сумеете сделать так, чтобы стать нацией для этого народа, чтобы включить немецкий народ в немецкую нацию, то немецкий народ найдет себе другую нацию. Здесь мы видим логику процессов нациестроительства, когда, с одной стороны, перед нами есть национальное строительство, опирающееся на внутренние вызовы, как в случае с Французской революцией, а с другой стороны, как подчеркивает Фихте, когда это проблема внешнего вызова, проблема противостояния.

 

Национализм не случайно принято делить на две группы: на автохтонный национализм, имеющий внутренне обусловленное происхождение, и на национализм реактивный, порождаемый внешними вызовами. Для реактивных национализмов основная проблема заключается в том, где определить границы нации. Это очень заметно в случае с германской нацией, поскольку отсутствует единый политический субъект. И именно здесь видно, как логика определения границ национального тела, когда мы не можем опереться на существующие политические границы, ведет нас к поиску других критериев. У Фихте одним из решающих критериев становится языковое единство. Это позволяет нам увидеть, собрать нацию, которая не очерчена через какую-либо уже сейчас фиксируемую явную границу.

 

Андрей Тесля – кандидат философских наук, старший научный сотрудник Academia Kantiana Института гуманитарных наук Балтийского федерального университета им. Иммануила Канта (Калининград)

 

http://postnauka.ru/video/86802

Ответить

Фотография Стефан Стефан 20.08 2019

15.1. О современном понимании природы наций

 

Предметом нашего внимания в этой главе являются три ключевые проблемы: первая – это выявление сложного состава населения государственных образований и динамика этой сложности; вторая – это роль этнического, языкового, конфессионального и в целом культурного фактора в современном так называемом нациестроительстве, т.е. в утверждении национального самосознания (идентичности); третья – это обсуждение современного научного понимания нации как категории политической практики и академического анализа. В этой связи поясним некоторые базовые понятия, ибо они не всегда совпадают с тем, что считается общепризнанным в отечественном обществознании. Тем не менее, мы считаем, что эти подходы находятся в русле современного гуманитарного знания: они переводимы и понятны иноязычным исследователям, а также не расходятся с международным политико-правовым языком.

 

Что есть нация? Больше всего дебатов вызывает категория нация и все производные от этого понятия, прежде всего понятие национальное335. Понятие нация имеет множественные смыслы, но выделяются два основных и конкурирующих между собой: это обозначение двух разных типов социальных коалиций людей – либо общности по гражданству (политическая или гражданская нация), либо общности по культурной схожести (этно-нация или культурная нация). Эта политически и эмоционально нагруженная категория-метафора имеет огромную мобилизующую силу в новейшей истории. Она широко используется в мировом научном и политико-правовом языке. Здесь термин более чем перегружен разными и часто противоречивыми значениями. Выходит добрая сотня научных журналов, в названии которых есть слова «нация» или «национальный», в отличие от единственного журнала с названием «Ethnos», авторы которого на самом деле этим словом не пользуются.

 

Оснований (ресурсов) у гражданских наций (согражданств) больше, ибо все входящие в Объединенные нации политии считают себя таковыми, и нации-государства обрели всеохватный характер, т.е. фактически человечество сегодня делится именно на политические нации, в то время как этнические группы, {313} в отличие от государств, не имеют очерченных границ, фиксированного членства, закрепленных прав и обязанностей данного членства, да и сама этническая номенклатура не имеет глобального распространения и четких дефиниций того, что есть этническая общность.

 

Тем не менее, в ряде регионов мира, особенно в зоне влияния бывшего СССР и частично в так называемом «четвертом мире» (мире аборигенных народов) нация в ее этническом смысле достаточно глубоко укоренена. Многие крупные общности ментально и политически давно уже «национализированы», и лишить их такого статуса фактически невозможно, да и нет никакого смысла. Мадрид через Верховный суд Испании пытался препятствовать жителям Каталонии называть себя нацией, но каталонский этнонационализм никак не отреагировал на этот судебный процесс. Референдум 2006 г. и принятая затем новая конституция провинции утвердили право каталонцев называться нацией в составе испанской нации. В Национальной библиотеке Канады в Оттаве недавно была открыта выставка «Тринадцать канадских наций», посвященная аборигенному населению страны («первым нациям»). В самом этом факте, что в «национальной» библиотеке (имеется в виду библиотека канадской нации) экспонируются еще 13 наций из числа тех же самых канадцев, заложено даже не столько противоречие, сколько двойной и не взаимоисключающий смысл данной категории. Кому-то нравится эта новая двусмысленность и реальность «нации наций», кому-то нет, но это уже свершившийся факт в поле общественно-политического дискурса.

 

Где и когда складывается нация? Не меньше дебатов вызывает и вопрос, кто и когда достигает некой социально-политической и гражданской зрелости или культурной гомогенности и солидарности, чтобы иметь право называться нацией, а кто этим правом не обладает или узурпировал его без достаточных оснований. Другими словами, вопрос в том, какие государства можно считать национальными государствами, а какие – нет, и какие этнические общности могут называться нациями, а какие должны оставаться в категориях племен, народностей, этников и т.п. Здесь существуют разные трактовки. В свое время отечественный исследователь А.М. Салмин предлагал различать нации-государства и национальное государство, но его аргументация не выглядела убедительной. Такие социологи как И.С. Семененко и В.И. Пантин склоняются к тому, что понятие нация-государство более адекватно современной эпохе, чем государство-нация (кстати, последний вариант очень редко используется), ибо политическая (гражданская) нация – это нечто большее, чем заключенное в государственных границах население, и эта категория первична по отношению к категории государства336.

 

Разберем эту проблему сначала для государственных образований и гражданских наций. Если никто из членов ООН не отказывается называть себя нациями-государствами, если все они имеют национальную атрибутику, включая гимн, герб и флаг, и если в конституциях фактически всех государств их население определяется как нация, то, значит, не существует формально-правовых признаков для различения национальных и ненациональных государств. Даже те страны, в которых население согласно конституции определяется как {314} «многонациональный народ» (как, например, в Российской Федерации) или как-то иначе, все равно не могут быть исключены из списка наций-государств. Тем более что не существует «ненациональных государств».

 

В научной литературе пытались провести такое деление, но оно всегда заканчивалось тривиальной констатацией, что в Европе, откуда происходит и само понятие нации, государства сложились на основе существовавших к тому моменту культурно-гомогенных сообществ, которые уже можно было считать нациями или протонациями. Или же процесс создания государств сопровождался нациестроительством, стиранием этнокультурных, языковых и регионально-исторических различий. В качестве примеров приводятся Франция, Германия, Италия. В этом регионе сложились своего рода «нормативные» национальные государства или нации-государства, а в других регионах этот процесс происходил значительно позднее или не происходил вообще (существует и предложенная в свое время М. Хрохом упрощенно-позитивистская концепция нациеобразования как стадиального процесса337). Например, некоторые зарубежные и отечественные специалисты полагают, что современная Российская Федерация – это некая сумма недосамоопределившихся наций, своего рода мини-империя (наследница СССР), и поэтому она не может считаться национальным государством. Точно так же некими аномалиями с точки зрения совпадения нации и государства представлялись Югославия и Чехословакия, а также ГДР – как отделенное от «основной части нации» образование. Распад первых двух государств трактуется как их деление на «нормальные» национальные государства, а объединение двух Германий – как воссоединение нации. Эти трактовки представляются устаревшими упрощениями. Тем более что они совсем не подходят для понимания ситуаций в доброй половине европейских государств, начиная с Великобритании, а посткоммунистическая Европа – это вообще особый случай геополитических трансформаций.

 

Что касается других регионов мира, там ситуация была иной. В государствах, возникших на переселенческой основе (США, Канада, Австралия, Новая Зеландия), идеи единой нации утверждались с разной степенью рвения и успеха: в США и Австралии довольно быстро утвердилась концепция «национального ядра» (англоговорящие белые христиане-протестанты), в Канаде и Новой Зеландии идея единой нации пробивала себе дорогу всю известную нам историю этих государств. В Латинской Америке борьба за независимость, ведшаяся на основе местных, внеэтнических национализмов, дала рождение целой когорте латиноамериканских наций, гораздо более административно-политических, чем этноязыковых по своему характеру. В Восточной Европе национальные государства формировались на основе самоопределения бывших меньшинств крупных империй и становились нациями с отличительными этнокультурными обликами. На основе этого разнообразного опыта формирования наций (точнее – образов наций и основанной на них национальной идентичности) сложилось наиболее влиятельное в современной науке представление о нациях как «воображаемых сообществах»338. {315}

 

В СССР все крупные этнические группы стали нациями и обрели «свою национальную государственность» (имеются в виду этнотерриториальные автономии разного уровня в рамках советской федерации). Здесь в большей степени была верхушечная, идеологическая национализация, хотя в отечественной литературе «формированию социалистических наций» было посвящено много трудов. Только сравнительно недавно проблема «конструирования наций» в СССР стала серьезной темой для российских и зарубежных ученых, а не поводом для цитирования классиков марксизма-ленинизма и директив партийных съездов339.

 

Следует также признать, что в позднем СССР сформировались общенациональное самосознание и общие ценности, которые позволяли говорить о советском народе как полиэтничной гражданской нации. Вопрос, почему распалась существовавшая гражданская нация и могут ли нации распадаться на новые нации, задается редко, хотя он вполне закономерен. Точно так же можно задать вопрос, почему не могли существовать две «нормальные» немецкие нации (ГДР и ФРГ), из которых образовалась одна в результате слияния двух государств. Ответы на эти вопросы будут представлены ниже.

 

В Азии национально-государственные образования стали результатом сочетания давней традиции государственности и постколониальной борьбы, а также влияния европейских идей и правовой нормы. Здесь также конкурировали идеи нации на этнической основе и нации как политического согражданства. В Китае на знамени Синьханьской революции имелись пять звезд, означавших пять основных этнических общностей страны (ханьцы, маньчжуры, монголы, уйгуры, тибетцы), но потом верх взяла великоханьская идея, сменившаяся затем концепцией «нации национальностей» (джонхуа миндзу), которую составляют ханьское большинство и еще 55 народов (их в Китае называют национальностями или этническими группами). В Индии шла и идет жестокая битва между концепцией Индийского национального конгресса (о существовании единой индийской нации) и национализмами этноконфессионального характера – от национализма хинди и бенгальского до микронационализмов нации нага и т.д.

 

Особый случай – Африка, где огромное этническое разнообразие и межплеменная рознь сделали трайбализм главным врагом строительства новых африканских наций, и этот процесс далек от завершения, причем даже не в плане достижения культурной гомогенности, а в плане обеспечения лояльности разных групп населения суверенной центральной власти, в плане обеспечения порядка и развития. Собственно говоря, эти три фактора (лояльность единой суверенной власти, социальный порядок и жизнеобеспечивающая экономика) и могут условно считаться заявкой на политическую нацию, хотя в истории и сегодня {316} более чем достаточно исключений как по части лояльности (около 40 государств, в том числе крупных и развитых, имеют сепаратистские регионы и силы), так и по части обеспечения порядка и развития.

 

И уж совсем особый случай – ЮАР, где после десятилетий жестокого апартеида и расовой вражды белых и черных объявлена (а значит и формируется) идея единой южноафриканской нации как политико-гражданского сообщества. Видимо, расовые, племенные и социальные различия в южноафриканском обществе неустранимы как социологическая реальность, но идея единого народа также может стать ментальной эмпирической реальностью.

 

Этот беглый обзор позволяет сделать вывод, что сама по себе нация как субстанция, которую нужно из чего-то сформировать и довести до определенной степени зрелости и обладания определенными «признаками нации», является мифологемой, не имеющей как глобального распространения, так и более или менее удовлетворяющей дефиниции в академическом дискурсе. Отсюда напрашивается вывод, что сами категории нации-государства и национального государства (по сути, тождественные понятия) являются бессодержательными, ибо нет того, что можно было бы определить как ненация и ненациональное государство. Как только группа этнических активистов заявила, что они представляют нацию, процесс нациеобразования начался и даже завершился. Как только государство обозначило в своей конституции понятие «нация» и вошло в организацию, которая объединяет нации, едва ли можно найти аргументы против существования этой нации.

 

Однажды возникнув как суверенное согражданство, названное нацией, сообщество (точнее – форма самосознания) совсем не обязательно оказывается неким сложившимся и неизменным явлением. Внутри этого сообщества всегда сохраняется или потенциально заключена культурная сложность населения. Она актуализируется и обретает политическую форму новых национальных проектов, которые при определенных обстоятельствах приводят к выделению новых наций или реконфигурации старых. Эти исторические ситуации традиционное мышление склонно трактовать как доказательство того, что до этого нации не было, а было что-то другое, в котором нации только вызревали и, вызрев, неизбежно взорвали старую несовершенную (ненациональную или многонациональную) форму. Но это не так. Современная британская нация есть свершившаяся и вполне легитимная форма, но внутри нее заключены потенциальные акторы разрушения «британскости» и выделения-создания новой, например, шотландской нации. Албанское меньшинство Сербии и Метохии добилось вооруженным путем признания себя нацией и – при внешней поддержке – выделения в самостоятельное государственное образование, и ныне в этом государстве реализуется проект создания нации косоваров, которая включает не только этнических албанцев. Если выделится Квебек, то ныне единая и сложная по составу канадская нация разделится на две – также сложные по этническому составу, но различающиеся по доминирующему языку. Так что вариантов нациеобразования как политических проектов очень много, и было бы ошибкой искать и определять для этого некую всеобщую норму.

 

Так что на вопрос столетней давности, заданный Э. Ренаном: «Que est que nation?», мы можем ответить так: нация – это политический проект, в основе которого лежит коллективное самоопределение в форме общеразделяемой {317} идентичности на принадлежность к той или иной отличительной общности – отличительной прежде всего в политическом, историческом и культурном смыслах, но эта культура не обладает гомогенным характером. Конечно, можно дать и другие дефиниции-объяснения, но несколько объяснений всегда лучше, чем одно-единственное. Именно сама сложность объясняемого, а не слабость объяснителей, так долго не позволяет дать определение нации. {318}

 

 

335 О разных подходах и историческом содержании термина «нация» см.: Тишков В.А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. – М.: Наука, 2003; Тишков В.А. Российский народ: история и смысл национального самосознания. – М.: Наука, 2013; Миллер А.И. Нация, или Могущество мифа. – СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2016. {313}

 

336 Политическая идентичность и политика идентичности: В 2 т. Т. 1. Идентичность как категория политической науки: Словарь терминов и понятий / отв. ред. И.С. Семененко. – М.: РОССПЭН, 2012. {314}

 

337 См.: Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др; пер с англ. и нем. Л.Е. Переяславцевой, М.С. Панина, М.Б. Гнедовского. – СПб.: Изд-во Центрального Европейского университета, 2002.

 

338 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма / пер. с англ. – М.: Кучково Поле, 2001. {315}

 

339 Тишков В.А. Российский народ: история и смысл национального самосознания. – М.: Наука, 2013; Аманжолова Д.А. Форматирование советскости: Национальные меньшинства в этнополитическом ландшафте СССР. 1920–1930-е гг. – М.: Собрание, 2010; Красовицкая Т.Ю. Модернизации российского образовательного пространства. От Столыпина к Сталину (конец XIX века – начало (20-е годы) XX века). – М.: Новый хронограф, 2011; Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР, 1923–1939. – М.: РОССПЭН, 2011; Кадио Ж. Лаборатория империи: Россия / СССР. 1860–1940 / пер. с фр. – М.: Новое литературное обозрение, 2010; Hirsch F. Empire of Nations. Ethnographic Knowledge and the Making of the Soviet Union. – Ithaca, NY: Cornell University Press, 2005. {316}

 

Антропология и этнология: Учебник для бакалавриата и магистратуры / Под ред. В.А. Тишкова. М.: КДУ; Университетская книга, 2018. С. 313–318.

Ответить

Фотография Ученый Ученый 21.08 2019

В одной деревеньке близ Парижа крестьяне остановили молодого, хорошо одетого человека и требовали, чтобы он кричал с ними: «Vive la nation!» – «Да здравствует нация!» Молодой человек исполнил их волю, махал шляпою и кричал: «Vive la nation!» «Хорошо! Хорошо! – сказали они. – Мы довольны. Ты добрый француз; ступай куда хочешь. Нет, постой: изъясни нам прежде, что такое… нация?»

 

Н.Карамзин. Записки русского путешественника.

Ответить