Не путайте божий дар с яичницей.
Памятник - это не то что «отлили».
Я, вообще-то, про то же написал. Он при жизни или до смены строя мог и в памятном месте стоять, а потом в музей перенесли, если художественную ценность имеет. А если не имеет - убрали нафиг.
а смена строя резонно влечёт за собой снос (удаление с прежнего места) памятников «прежнего строя», если они противоречат идеям «нового строя».
Любой памятник (ну, может, кроме надгробия) несёт определенную идейно-символическую нагрузку.
Это как флаг. Власть переменилась? Флаг прежней власти - долой!
В Испании день открытия Х.Колумбом Америки - национальный праздник.
Проводится военный парад в Мадриде.
Очень красочный и патриотичный, там все виды войск представлены.
На трибуне - король и министры, любой может подойти и пообщаться с ними.
К этому разные люди могут относится по разному. И роль самого Колумба можно оценивать по разному.
Но «борьба с памятниками» - это не «борьба с историей», это оценка определенных исторических событий и личностей.
Это как раз борьба с историей. Желание стереть из памяти какую-либо веху - именно борьба с историей. Что мешает экскурсоводу говорить следующие слова:
"Это Христофор Колумб, он открыл Америку. Это событие оценивалось американцами как положительное, в результате было решено поставить памятник. Сейчас к нему относятся негативно, поэтому подношения цветов к памятнику не приветствуются. Памятник представляет художественную ценность (ну и описать какую, к примеру изваял его Гитлер или Вашингтон)"
Представьте себе памятник Гитлеру под Сталинградом размером с «Родину-Мать» и с надписью: «это великий правитель Германии. Он единственный из всех германских правителей, благодаря которому немецкие солдаты смогли омыть свои сапоги в водах великой русской реки Волги. Вечная память и слава.»
И мельтешащие у его подножия русские экскурсоводы: «что было, то было. Из истории эту страницу уже не выкинешь. Правда, к Гитлеру очень многие люди, и даже многие немцы, сейчас относятся негативно, поэтому подношение цветов, распевание фашистских маршей и фейерверки в честь данного человека не приветствуется. Памятник выполнен знаменитым очень талантливым скульптором NN и представляет художественную ценность.»
И ветераны ходят голову задрав, но встретившись с надменным взглядом каменного фюрера виновато отводят глаза.
Я считаю что Колумба можно считать героем, а Гитлера нет. Колумб был жестоким, беспринципным, алчным, даже не очень умным - перепутал Америку и Азию. Но его открытие было прогрессивным, потому что интеграция Европы и Америки пошла на пользу и европейцам и американцам и миру в целом. Почему жители Америки говорят по-испански и по-английски? Если предложить самому горячему противнику расизма разговаривать по-индейски или по-африкански, он откажется. Значит он на словах осуждает Колумба, а на деле признает, что европейская цивилизация это благо.
А что хорошего осталось от активности Гитлера? Даже через 100 или 200 лет немцы вынуждены будут признать его лжецом и обманщиком, сулившим золотые горы, и ввергшего свой народ в величайшую катастрофу. Немцы завоевали огромные территории, но ничего прогрессивного, созидательного или просто полезного они там не совершили.
Я считаю что Колумба можно считать героем, а Гитлера нет. Колумб был жестоким, беспринципным, алчным, даже не очень умным - перепутал Америку и Азию.
Это Ваше право - считать, что г-н NN скорее положительный и хорошего сделал больше чем плохого, а г-н ХХ - отрицательный и плохого сделал больше.
Но у американских негров и цветных есть такое же право считать иначе.
Я не берусь судить Колумба.
Я лишь о том, что памятник - не просто скульптура.
И позиция «ну раз однажды поставили, то уж пусть стоит» - невозможна.
Памятник - это не просто «страница истории», это всегда ещё и оценка этой страницы.
Представьте себе памятник Гитлеру под Сталинградом размером с «Родину-Мать» и с надписью: «это великий правитель Германии. Он единственный из всех германских правителей, благодаря которому немецкие солдаты смогли омыть свои сапоги в водах великой русской реки Волги. Вечная память и слава.»
И мельтешащие у его подножия русские экскурсоводы: «что было, то было. Из истории эту страницу уже не выкинешь. Правда, к Гитлеру очень многие люди, и даже многие немцы, сейчас относятся негативно, поэтому подношение цветов, распевание фашистских маршей и фейерверки в честь данного человека не приветствуется. Памятник выполнен знаменитым очень талантливым скульптором NN и представляет художественную ценность.»
И ветераны ходят голову задрав, но встретившись с надменным взглядом каменного фюрера виновато отводят глаза.
Лось -то им чем не угодил? Вот я лично уверен, что он ни одного афроамериканца не терроризировал, а индейцев бил только в порядке необходимой самообороны...
Представьте себе памятник Гитлеру под Сталинградом размером с «Родину-Мать» и с надписью: «это великий правитель Германии. Он единственный из всех германских правителей, благодаря которому немецкие солдаты смогли омыть свои сапоги в водах великой русской реки Волги. Вечная память и слава.»
И мельтешащие у его подножия русские экскурсоводы: «что было, то было. Из истории эту страницу уже не выкинешь. Правда, к Гитлеру очень многие люди, и даже многие немцы, сейчас относятся негативно, поэтому подношение цветов, распевание фашистских маршей и фейерверки в честь данного человека не приветствуется. Памятник выполнен знаменитым очень талантливым скульптором NN и представляет художественную ценность.»
И ветераны ходят голову задрав, но встретившись с надменным взглядом каменного фюрера виновато отводят глаза.
Лось -то им чем не угодил? Вот я лично уверен, что он ни одного афроамериканца не терроризировал, а индейцев бил только в порядке необходимой самообороны...
На постаменте лося большими буквами выбито имя мэра, подарившего монумент городу. А мэр-то этот предположительно расист. Поэтому и лось попал под раздачу.
Это напоминает эпизод из античной истории, когда после убийства Цезаря, толпа его сторонников встретила однофамильца одного из заговорщиков. Хотя бедняга объяснил, что он Гельвий Цинна, а заговорщика зовут Корнелий Цинна, активисты все равно его замочили на всякий случай.
На постаменте лося большими буквами выбито имя мэра, подарившего монумент городу. А мэр-то этот предположительно расист. Поэтому и лось попал под раздачу.
Это напоминает эпизод из античной истории, когда после убийства Цезаря, толпа его сторонников встретила однофамильца одного из заговорщиков. Хотя бедняга объяснил, что он Гельвий Цинна, а заговорщика зовут Корнелий Цинна, активисты все равно его замочили на всякий случай.
Об этом я и говорю. Является ценностью или нет - без разницы. Толпа чихать хотела на такие вещи.
По этой логике нужно демонтировать памятник Суворову, потому что он участвовал во многих несправедливых войнах.
Много кому надо памятники снести. Восприятие истории - штука субъективная. К примеру тоже самое признание независимости Америки. Британца любого можно спросить нонешнего - одно отношение. А спроси британца времён Первой Мировой - другое. А возьми британца времён признания независимости - иначе как сепарами американцев не назовёт.
По этой логике нужно демонтировать памятник Суворову, потому что он участвовал во многих несправедливых войнах.
Много кому надо памятники снести. Восприятие истории - штука субъективная. К примеру тоже самое признание независимости Америки. Британца любого можно спросить нонешнего - одно отношение. А спроси британца времён Первой Мировой - другое. А возьми британца времён признания независимости - иначе как сепарами американцев не назовёт.
Во время войны за независимость 30 проц. американцев были лоялистами. Большинство чернокожих тоже были на стороне британцев, потому что королевский губернатор Вирджинии обещал рабам свободу, если те сбегут от хозяев и запишутся в английскую армию. Если учесть, что рабство в Британии было запрещено значительно раньше, чем в США, то может быть черные не так уж и не правы, когда злятся на Вашингтона.
Один из активнейших членов форума задал мне вопрос - почему Колумб обращается к королю "Ваши высочества", а не "Ваше величество"?
С большим трудом нашел комментарий по этому поводу -
короли Кастилии и Арагона носили титул «высочество» (alteza). Только со времени вступления внука Изабеллы и Фердинанда, Карла I (V), на императорский престол Священной Римской империи королям Испании присвоен был титул «величеств» (majestad).
Во времена Колумба Испания только еще находилась в процессе объединения, и формально единого государства не было. Фердинанд был королем Арагона, а Изабелла королевой Кастилии и Леона. Эти королевства были независимыми и объединялись лишь династической унией. Отсюда и множественное число - Фердинанд и Изабелла все вопросы решали совместно. Возможно титул "ваше высочество" объясняется тем, что до 15 века Испания была окраиной Европы и состояла из нескольких слабых государств.
Во времена Колумба Испания только еще находилась в процессе объединения, и формально единого государства не было. Фердинанд был королем Арагона, а Изабелла королевой Кастилии и Леона. Эти королевства были независимыми и объединялись лишь династической унией. Отсюда и множественное число - Фердинанд и Изабелла все вопросы решали совместно. Возможно титул "ваше высочество" объясняется тем, что до 15 века Испания была окраиной Европы и состояла из нескольких слабых государств.
Первым официальным королем Испании стал Филипп 2.
По некоторым данным, им стал первый представитель династии Бурбонов на испанском престоле – Филипп V.
Принято считать, что период правления Изабеллы I Кастильской и Фернандо II Арагонского начался в декабре 1474 г. (коронация Изабеллы), а завершился в январе 1516 г. (смерть Фернандо). Он ознаменовался важнейшими изменениями едва ли не во всех сферах жизни страны. Более того, именно с этого времени, впервые с эпохи вестготов, мы можем говорить об Испании как об определенном целом, а не просто как о сумме нескольких королевств Пиренейского полуострова. Номинально монархи по-прежнему носили титулы королей Кастилии, Арагона, Наварры и т.д., а титул короля Испании, отражающий реальные успехи централизации, официально появился лишь в начале XVIII в.
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 369.
Фуэрос Наварры, Страны Басков и Каталонии были окончательно отменены лишь в 1876 г. после 3-й Карлистской войны.
Один из активнейших членов форума задал мне вопрос - почему Колумб обращается к королю "Ваши высочества", а не "Ваше величество"?
С большим трудом нашел комментарий по этому поводу -
короли Кастилии и Арагона носили титул «высочество» (alteza). Только со времени вступления внука Изабеллы и Фердинанда, Карла I (V), на императорский престол Священной Римской империи королям Испании присвоен был титул «величеств» (majestad).
мы можем говорить об Испании как об определенном целом
Тут мнение разделяются. В другом источнике я читал, что Арагон и Кастилия все же были отдельными государствами при Фердинанде и Изабелле.
Процесс объединения двух королевств не был завершён в период их совместного правления. Речь может идти лишь о династической унии.
Молодые короли Фернандо и Изабелла были почти ровесниками. По свидетельству современников, Изабелла I Кастильская (1451–1504) обладала привлекательной внешностью и поистине королевским характером: она была умна, решительна, энергична, религиозна и властолюбива. Эти качества были свойственны и Фернандо (1452–1516). С 1468 г. он носил титул короля Сицилии, с 1474 – короля Кастилии (под именем Фернандо V), а с 1479, после смерти своего отца Хуана II – короля Арагона (под именем Фернандо II). С юных лет он воспитывался на поле боя, приобретая бесценный опыт в военном деле. После смерти инфанта Альфонсо он стал единственным наследником мужского пола из династии Трастамара и формально также мог претендовать на кастильскую корону. Приход к власти Фернандо, инфанта Арагонской Короны, поставил во главу угла вопрос о его правах на управление королевством. Вопрос был разрешен принятием так называемой Арбитражной сентенции (Сеговия, январь 1475 г.). Документ, определявший порядок управления государством и разграничивавший права супругов, был подготовлен кардиналом Мендосой и архиепископом Толедским Альфонсо Каррильо. Сентенция преследовала также цель устранить причину возможных разногласий между супругами и повод для недовольства части знати, опасавшейся распространения арагонского влияния в Кастилии. Согласно договору, Изабелла и Фернандо должны были действовать совместно или по отдельности (в отсутствие одного из супругов), когда речь шла о налогах, отправлении правосудия, а также о назначении коррехидоров; от имени королевы раздавались должности и делались пожалования. Особо оговаривался вопрос о титулатуре: имя Фернандо предшествовало имени Изабеллы, но в перечне королевств, подвластных монархам, Кастилия и Леон шли на первом месте. Сентенция содержала базовые принципы управления монархией и не касалась таких важных уже в начале правления королей вопросов, как внешняя политика, ведение войны и экстраординарное налогообложение. На тот момент документ устроил обе стороны, и, приняв его, короли приступили к решению внутригосударственных проблем, которых к 1475 г. накопилось множество.
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 370.
В том же 1479 г. Фернандо наследует Арагонскую Корону, и уния с Кастилией становится фактом. С этого момента Изабелла и Фернандо – короли Кастилии и Леона, Арагона, Валенсии, Каталонии, Сардинии, Мальорки и Сицилии, обширного государства, появление которого способно было нарушить сложившийся баланс сил в Европе. Это событие хотя и положило начало долгому и трудному процессу фактического объединения страны, но на тот момент не внесло существенных изменений во внутреннюю жизнь каждой из составных частей будущей Испании. Не было создано общегосударственных органов управления: властные институты, сформированные или подвергавшиеся реформированию в отдельных королевствах, были как и {375} прежде независимы друг от друга, хотя и приобретали некоторые общие черты. Короли везде проводили схожую политику, но если в Кастилии активное сопротивление усилению королевской власти было подавлено в самом начале правления, то Фернандо и позднее встречал в своих владениях серьезный отпор (особенно в Каталонии). Центром нового государства и объектом более пристального внимания монархов стала Кастилия, оттеснившая Арагонскую Корону на второй план. Это и понятно: и по территории, и по численности населения, и по материальным ресурсам она значительно превосходила Арагонскую Корону даже со всеми ее итальянскими владениями.
В 1481 г. был принят аналогичный Арбитражной сентенции документ, который наделял Изабеллу теми же правами на управление Арагоном, что получил Фернандо в Кастилии. Однако в реальности участие Фернандо в жизни Кастилии было гораздо более ощутимым, чем роль Изабеллы в делах Арагона, в которые она почти не вмешивалась.
Несмотря на то, что определение «Испания» уже появляется на страницах сочинений современников, этот термин пока не употреблялся для обозначения государства Католических королей. Рано говорить и о существовании «испанской нации» (хотя термин встречается в документах на протяжении всего XV в.). {376}
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 375–376.
В 1474 г. Изабелла вступила на кастильский престол, а в 1479 г. на 81 году жизни скончался Хуан II Арагонский и Фернандо наследовал Арагонскую Корону. Личная уния королей объединяла Кастилию, Арагон, Валенсию, Каталонию, Мальорку, Сардинию и Сицилию и означала решительное изменение расстановки сил в Европе. Гранада и Наварра чувствовали в ней для себя опасность. Подданные королей по большей части отнеслись к унии с одобрением: она была шагом вперед, дававшим большую свободу во внутренней торговле и делавшим Испанию сильнее на рубежах.
Католические короли по существу стали королями всей Испании, но никогда не использовали такой титул. Однако в любом случае в 1479 г. родилось новое государство – компромисс между стремлением к объединению и признанием разнообразной множественности, которая и ранее была присуща Арагонской Короне. Каждое из политических объединений, входивших в ее состав, – Каталония, Арагон, Валенсия, Мальорка и Сардиния, обладало своей собственной судебной и административной системой. Это устройство отличало Арагонскую Корону от всех прочих пиренейских государств. Кастилия была инкорпорирована в эту систему, где каждое королевство сохраняло свои традиционные институты. Однако важно было не то, чтобы монета, внешняя политика или органы центральной власти были унифицированы, а то, что только за Короной признавалось право создавать новые законы или институты. История благоприятствовала углублению объединения.
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 348.
После смерти Изабеллы (1504 г.) Кастилию наследует Хуана, дочь Католических королей; династическая уния на время распалась. По завещанию Изабеллы, в случае недееспособности инфанты, управлять страной до совершеннолетия старшего из сыновей Хуаны, инфанта Карлоса, в качестве регента должен был Фернандо. Инфанта вследствие психического заболевания была признана неспособной руководить государством (кортесы Торо, 1505 г.), в историю она вошла с прозвищем Хуана Безумная. Однако ее супруг Филипп Красивый был решительно настроен на самостоятельное отправление власти. Его поддержала часть кастильской аристократии, которая не желала видеть на престоле Фернандо, поскольку ранее он проводил политику, направленную на снижение ее политической роли. Выступление аристократии показало, что, несмотря на все усилия Католических королей, часть аристократии мечтала вернуться к еще не забытой модели управления государством времен Хуана II и Энрике IV. Фернандо отказался от открытого выступления против зятя, отдав предпочтение дипломатии. Он сохранил за собой пост магистра кастильских орденов и половину доходов от Гранадского королевства, однако ему пришлось удалиться из Кастилии в свои арагонские владения.
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 399.
В 1507 г. Фердинанд вновь стал регентом Кастилии и оставался им до самой смерти (1516 г.). Окончательно объединил Кастилию и Арагон Карл V Габсбург.
После смерти Фернандо Католического (23 января 1516 г.) по королевскому завещанию его внук Карл (1500–1558) стал правителем Кастилии и Арагона от имени своей матери Хуаны Безумной, причем формально она оставалась королевой обеих частей государства. Незавершенность объединения Кастилии и Арагона ярко проявилась в том, что короны получили разных регентов: дела Кастилии должен был передать Карлу Хименес де Сиснерос, а дела Арагонской Короны – внебрачный сын Фернандо, архиепископ Сарагосы Алонсо де Арагон.
Рожденный в Генте, Карл после смерти отца (1506 г.) воспитывался в Нидерландах теткой по отцовской линии Маргаритой Австрийской, регентшей Нидерландов, при дворе которой ренессансные веяния сочетались с рыцарскими традициями бургундской культуры «осени Средневековья». Позже Карл примет при своем дворе и оставит в наследство Филиппу II именно бургундский придворный церемониал. Образованием и духовным воспитанием Карла руководил известный богослов Адриан Флоренс, который позже до своей смерти (1523 г.) являлся ближайшим помощником короля; в 1522 г. он стал папой Адрианом VI. В целом юный Карл получил гуманистическое образование, хотя и не слишком глубокое. Одновременно сир де Шьевр учил Карла военному делу и привил ему любовь к рыцарским идеалам. Карл возглавил бургундский рыцарский орден Золотого Руна, основанный его прапрадедом Филиппом Добрым. Показательно, что он вполне серьезно вызывал на поединок короля Франции Франциска I, который нарушил данное Карлу слово.
Вскоре после получения известий о смерти Фернандо Католического его внук был провозглашен в Брюсселе королем Испании Карлом I. Сиснерос {449} предупреждал Карла об опасности такого шага. И действительно, в Испании многие сочли этот акт незаконным, поскольку официально королевой оставалась его мать, и при ее жизни Карл мог быть лишь регентом. К тому же Карл, выросший в Нидерландах, не знал языка и обычаев Испании, и многие склонялись к кандидатуре его младшего брата Фернандо, который родился и вырос в Испании. Сиснерос настаивал на скорейшем прибытии в Испанию Карла, которое только и могло утихомирить страсти.
Осенью 1517 г. Карл прибыл в Испанию, причем высокомерное поведение его фламандской свиты сразу же настроило против него новых подданных. Сиснерос, которому было уже за 80 и который сделал всё возможное, чтобы предотвратить волнения, умер, не успев встретиться с королем, и его смерть словно развязала Карлу руки. Всего через несколько недель после этого Карл под влиянием своего фаворита Шьевра назначил его 20-летнего племянника (которого к тому же не было в Испании) архиепископом Толедо, т.е. примасом испанской церкви. Одновременно последовали и другие пожалования должностей и бенефициев в пользу фламандцев, что усугубило недовольство кастильцев.
В феврале 1518 г. кортесы в Вальядолиде присягнули Карлу как королю Кастилии и выделили ему денежную субсидию, однако одновременно они передали новому суверену несколько петиций, настаивая, чтобы он выучил кастельяно, перестал назначать иностранцев на кастильские должности, не допускал вывоза из страны драгоценных металлов и лошадей, а также более уважительно относился к своей матери королеве Хуане.
В странах Арагонской Короны вступить в наследство оказалось гораздо сложнее. Во-первых, это нужно было делать в каждой из трех ее частей по отдельности. Во-вторых, во всех трех действовали традиционные фуэро, резко ограничивавшие власть монарха. В-третьих, ситуацию осложнял второй брак короля Фернандо и рождение у него сына-наследника: хотя тот и прожил всего несколько часов, но на этом основании многие считали более раннюю присягу Хуане Безумной утратившей силу.
В мае 1518 г. Карл вступил в Сарагосу и сразу же созвал арагонские кортесы, но лишь в конце июля кортесы присягнули ему как королю Арагона. Переговоры с кортесами Каталонии продолжались в Барселоне с февраля по апрель 1519 г. и в {450} конце концов также завершились успешно. В обоих случаях Карл не только принял присягу, но и получил денежные субсидии. Дальше Карл собирался направиться в Валенсию, чтобы вести о том же переговоры с валенсийскими кортесами, но в июле получил известие о своем избрании императором Священной Римской империи (его дед и предшественник на императорском троне, Максимилиан I, умер еще в январе) и решил возможно быстрее отправиться в Германию, созвав по пути кастильские кортесы в Сантьяго де Компостела. Его попытка отправить вместо себя в Валенсию Адриана Утрехтского вызвала в этом королевстве недовольство, кортесы так и не собрались, и вполне официально Карл стал королем Валенсии только в 1528 г., когда, наконец, посетил Валенсию и поклялся соблюдать ее фуэро.
Таким образом, процесс превращения Карла в полноправного правителя и Кастильской, и Арагонской Короны затянулся на четыре года (не считая Валенсии), причем сам факт принятия королевского титула при жизни матери, законной королевы, вызвал широкое недовольство. Однако впервые все эти королевства были объединены под властью одного государя. {451}
История Испании. Т. 1. С древнейших времен до конца XVII века / Редколл.: А.О. Чубарьян, С.П. Пожарская и др.; отв. ред.: В.А. Ведюшкин, Г.А. Попова. М.: Индрик, 2012. С. 449–451.
При жизни Х. Колумба Испания (как совокупность нескольких королевств) была довольно рыхлым государственным образованием, которое распалось в 1504 г. Фактически Испания окончательно сформировалась как политическое объединение при Карле I (1516–1556), хотя начало процесса взаимной интеграции Кастилии и Арагона относится к 1479 г. (к этим землям позже присоединились Гранада в 1492 г. и Верхняя Наварра в 1512 г.). Однако даже при Филиппе II (1556–1598) Испании как королевства и, соответственно, официального титула короля Испании формально ещё не существовало: были королевства Кастилия, Арагон, Наварра и другие, каждое из них обладало собственными законами, привилегиями, органами управления и т.д. Объединяла их главным образом фигура общего правителя, который официально именовался королём Кастилии, Арагона, Валенсии и т.д. По этой причине использовать применительно к XVI–XVII вв. историко-географическое понятие «Испания» для обозначения государства можно лишь очень условно, хотя современники Филиппа II неофициально называли его чаще всего именно королём Испании. Лишь по итогам Войны за испанское наследство и в результате реформ пришедшей к власти династии Бурбонов Испанская монархия перестала существовать, и в начале XVIII в. появилось королевство Испания.
