←  Новейшее время

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Усташи

Фотография stan4420 stan4420 11.10 2017

Террор и геноцид в Независимом государстве Хорватия (1941-1945 гг.).

Никита Бондарев    31.08.2017  

       

ubiystvo.jpg

Ровно 70 лет назад, летом 1947 г., в Загребе закончился процесс над руководителями гитлеровского сателлита, Независимого государства Хорватия (НДХ). Преступления режима хорватских коллаборационистов-усташей – одна из самых жестоких и, при этом, малоизвестных за пределами Балкан страниц Второй мировой войны. С другой стороны, сербско-хорватские отношения и по сей день очень сильно зависят от того, как правительства этих стран относятся к усташеской НДХ. Сейчас у власти в Хорватии правые, критика усташей не в чести, а отношения между хорватами и сербами на низшей за последние пятнадцать лет точке. В чем же заключались «усташеские зверства», чем они были вызваны и почему события более чем семидесятилетней давности продолжают волновать умы и сердца жителей Сербии, Хорватии, Боснии и Герцеговины?  

Рассказ о геноциде сербов, евреев и цыган в профашистском Независимом государстве Хорватия (НДХ) неизбежно приходится начинать с создания Королевства сербов, хорватов и словенцев. На Парижской мирной конференции 1919-1920 гг. великие державы очень специфически распорядились наследством Австро-Венгрии на Балканах: ни один из балканских народов, бывших в подданстве империи Габсбургов, не получил права на собственное независимое национальное государство, все населенные словенцами, хорватами и сербами территории были поделены между Италией и Сербией [1]. Королевство Сербия после присоединения австрийского наследства получило новое название (КСХС), а также конституцию, ограничивающую власть монарха, и полноценный парламент, имеющий законодательные функции. На этом настаивали Великобритания и Франция, выступившие гарантами того, что права бывших австрийских и венгерских подданных в новом государстве будут соблюдаться. При этом правящая династия Карагеоргиевичей и бессменный сербский премьер-министр Никола Пашич (находившийся во главе сербского правительства более двадцати лет) категорически отказывались от внутреннего дробления Королевства по национальному признаку. Страна была поделена на 33 области, границы которых не всегда соотносились с расселением тех или иных народов, а также с территориальными границами времен Австро-Венгрии. Вполне понятно, что отсутствие собственной территориальной единицы в составе нового государства не устраивало хорватов и словенцев, равно как и жителей Македонии, но вполне устраивало сербов, в том числе и так называемых «пречанцев», сербов, проживающих на бывших землях Габсбургов.

В этом несовпадении интересов сербов и других народов Западных Балкан (прежде всего хорватов) и коренятся причины национальной розни, приведшей и к геноциду 40-х гг., и к кровопролитию 90-х гг. ХХ века.

Начиная с 1923 года в Королевстве сербов, хорватов и словенцев начали всеми правдами и неправдами урезаться функции парламента, а также запрещаться различные политические объединения, прежде всего национальные партии и движения хорватов, а также партии левого толка. В 1929 г. Король Александр Карагеоргиевич отменил конституцию и распустил парламент, а также поменял название государства с КСХС на Королевство Югославия. Новое государство стало абсолютной монархией, все нелояльные властям политические партии были запрещены, территориальное устройство было в очередной раз пересмотрено, причем в еще менее выгодном для хорватов и словенцев ключе – страна была поделена на девять «бановин» [2]. Границы бановин еще меньше соответствовали областям расселения тех или иных народов и историческим традициям, чем существовавшие до этого «уезды». В частности, территория современной Республики Хорватия оказалось поделена между пятью бановинами – Дравской, Савской, Приморской, Зетской и Дунайской. Отступление от принципов конституционной парламентарной монархии, обозначенных еще в Корфской декларации 1917 г. как основной принцип существования совместного государства сербов, хорватов и словенцев, породил волну возмущения в «национальных» областях королевства. Причем в абсолютном неприятии этатистского переворота короля Александра и нового административного устройства страны были едины как радикалы, так и многие в прошлом лояльные Белграду политические деятели. В 1931 г. король Александр, под нажимом Великобритании и Франции, даровал стране новую конституцию и новый парламент, однако парламент получил сугубо совещательные функции, а прошла в него на выборах единственная партия – маловразумительный политический гибрид под названием «Югославянская радикально-крестьянская демократия», образованный путем слияния нескольких провластных партий консервативного толка.

Отказавшись от тех немногих демократических институтов, которые существовали в Королевстве СХС, равно как и от решения национального вопроса, Александр Карагеоргиевич, сам того не зная, подписал себе смертный приговор.

Этот приговор был приведен в исполнение 9 октября 1934 г. в Марселе (на фото), непосредственным исполнителем выступил македонский террорист, член Внутренне-македонской революционной организации (ВМРО) Владо Георгиев-Черноземский. Кроме югославского монарха под пули террористов попал министр иностранных дел Франции Луи Барту. Организаторами теракта стали члены Повстанческой хорватской революционной организации, обычно называемые «усташи», то есть повстанцы.

Это первый выход усташей и их лидера, «поглавника» Анте Павелича на мировую арену. Организация усташей возникла после переворота 1929 г. из нескольких националистических кружков и радикального крыла Хорватской партии права, ставила своей целью отделение Хорватии от Югославии любой ценой и создание независимого государства Хорватия. С самого начала деятельность усташей поощрялась и даже спонсировалась авторитарными националистическими режимами Бенито Муссолини в Италии, адмирала Миклоша Хорти в Венгрии, а также болгарскими националистическими партиями (с ведома, а возможно и с одобрения царя Бориса Саксен-Кобург-Готтского). Также немаловажной деталью марсельского убийства является тот факт, что ликвидация короля Александра была спланирована в недрах германского Генштаба. В ГДР еще в конце 50-х гг. были обнародованы данные о причастности руководства Третьего рейха к ликвидации короля Александра и французского министра иностранных дел, активного противника Германии и возможного будущего президента Франции.

А в 1966 г. видный советский балканист, будущий директор Института славяноведения РАН В.К. Волков в своей книге «Операция “Тевтонский меч”» убедительно доказал на основании архивных материалов, что операция была спланирована немецкой военной разведкой еще до прихода Гитлера к власти, в 1932 г.

Тем не менее, в западной, особенно немецкой науке, германский след в «марсельском убийстве» до сих пор считается лишь «версией» [3].

Отсюда и далее в центре этого повествования будет движение хорватских «усташей». Как уже было отмечено, основными спонсорами радикальных хорватских националистов стали Италия и Венгрия, рассчитывавшие в случае развала Королевства Югославия увеличить свои территории за счет все того же «наследства Габсбургов», распределением которого правящие режимы этих стран были категорически недовольны. Собственно, все руководство усташей базировалось в Риме, однако поддерживало очень тесные контакты с националистическим подпольем в Югославии, причем не только с хорватами и словенцами, но и с македонцами (через Болгарию) и албанской националистической организацией «Балли Комбетар» (через итальянских доверенных лиц в Албании). Вообще, в Риме в тот период времени (1929-39 гг.) образовался самый настоящий фашистский Интернационал, который, хотя никогда не назывался подобным образом и не имел столь мощного организационного тела, как Коминтерн, был создан именно в противовес Коммунистическому интернационалу, а ударил, в первую очередь, по монархической и насквозь антикоммунистической королевской Югославии [4].

Планы усташей по насильственному отделению Хорватии от Югославии не смогла поколебать административная реформа премьера Драгиши Цветковича 1939 г., по которой хорваты получили свою собственную Хорватскую бановину, включающую в себя внутренние районы Хорватии и Славонию с Далмацией, со столицей в Загребе. Мера эта была правильная, но безнадежно запоздалая, в середине 20-х гг. хорваты могли бы удовлетвориться такой формой автономии, в конце 30-х - уже нет.

Тем не менее, соглашение премьера Цветковича с лидером хорватских умеренных националистов Владко Мачеком о формировании центральных властей по национальному признаку, на какое-то время маргинализировало радикальных националистов Анте Павелича.

Также нельзя забывать о том, что возглавивший страну после убийства Александра принц-регент Павел Карагеоргиевич отошел от традиционной для Королевства Югославия политической близости с Великобританией и особенно с Францией и начал выстраивать доверительные отношения с гитлеровской Германией, а затем и с Советским Союзом [5]. В 1939 г. принц-регент Павел был на высочайшем уровне принят в Берлине и прилюдно поклялся Гитлеру в том, что Сербия никогда не будет воевать с Германией, оставаясь нейтральной страной. Сближение Югославии с Германией также не сыграло на руку усташам, если в период 1929-1934 гг. они постоянно устраивали диверсии и теракты на территории королевства (используя опорные базы в Италии и Венгрии), то с 1939 г. деятельность усташей пассивизируется.

Ситуация радикальным образом меняется в марте 1941 г. Гитлера больше не устраивает нейтральность Югославии, он требует от принца-регента Павла присоединения к Тройственному пакту под угрозой немедленного вторжения Рейха на Балканы. Павлу Карагеоргиевичу не остается ничего другого, как заключить пакт с Гитлером. Документ о присоединении Югославии к странам оси был подписан в Вене 25 марта 1941 г., а буквально через два дня в Белграде произошел военный путч, Регентский совет был разогнан, вся полнота власти формально передана семнадцатилетнему королю Петру II, пакт с Германией аннулирован [6]. 6 апреля войска Третьего рейха и союзников без объявления войны вторглись на территорию Югославии.

Нападение пришлось на православный праздник Вербное воскресение, с которым жителей сербской столицы поздравили немецкие бомбардировщики «Штуки», несмотря на то, что Белград был формально провозглашен «открытым городом» и его сохранность обеспечивалась международным правом [7].

17 апреля Королевство Югославия капитулировало, продержавшись всего одиннадцать дней, не в последнюю очередь из-за нежелания хорватов, словенцев и македонцев воевать за династию Карагеоргиевичей. С этого момента начинается кошмар усташеского террора, прологом к которому стало убийство короля Александра.

Окраинные земли бывшего Королевства Югославия были поделены между Германией и союзниками [8], сербы и черногорцы получили свои квази-государства, во всем зависимые от Германии и Италии, соответственно, а на территории бановины Хорватия было образовано Независимое государство Хорватия (НДХ), включившее также в себя Боснию и Герцеговину и некоторые части Сербии. Возглавить марионеточное государство изначально было предложено бывшему вице-премьеру королевского правительства и лидеру Хорватской крестьянской партии Владко Мачеку, умеренному националисту, возможно самому популярному политику в Хорватии на тот момент. Мачек от этого предложения отказался и был помещен сначала в хорватский концентрационный лагерь Ясеновац, о котором подробнее ниже, а затем под домашний арест. После самоотвода Мачека, Гитлер, по предложению Муссолини, поддержанному также главой имперской безопасности Рейнхардтом Гейдрихом, одобрил назначение главой НДХ Анте Павелича. Гитлер не благоволил Павеличу, считая его итальянской марионеткой, зато у уполномоченного Гитлера по политике на Балканах бригаденфюрера СС Эдмунда Веезенмайера сложились прекрасные отношения со вторым лицом в партии усташей, Славко Кватерником [9]. 10 апреля Кватерник с благословения Веезенмайера провозглашает поглавником Независимой Хорватии Анте Павелича, 13 апреля Павелич возвращается в Хорватию после более чем десятилетней эмиграции, приветствуемый товарищами по партии как древнеримский полководец-триумфатор.

Главой НДХ становится Павелич, военным министром – Кватерник, министром внутренних дел Андрия Артукович, один из участников «марсельского убийства», министром информации и пропаганды посредственный, но плодовитый беллетрист Миле Будак [10]. Должность вице-премьера правительства была фактически зарезервирована за боснийскими мусульманами, сначала это был Осман Куленович, затем его брат Джафар-бег Куленович [11]. Политическое кредо руководства НДХ сформулировал Миле Будак в своем выступлении в городе Госпич, полностью опубликованном 26 июня 1941 г. в главной газете НДХ «Хорватский лист». По поводу сербов, евреев и иных инородцев Будак высказался предельно прямо: «Одну часть сербов мы уничтожим, другую выселим, остальных переведём в католическую веру и превратим в хорватов. Таким образом скоро затеряются их следы, а то, что останется, будет лишь дурным воспоминанием о них. Для сербов, цыган и евреев у нас найдётся три миллиона пуль» [12] (три миллиона – это примерная численность этнических хорватов в НДХ, считая Боснию и Герцеговину, общая численность населения усташеской Независимой Хорватии - около семи миллионов).

Если негативное отношение к евреям и цыганам усташи переняли от своих покровителей из Германии и Италии, то бешеная, не находящая рационального объяснения ненависть к сербам – это чисто локальная черта.

В принципе, вся вводная часть данной статьи убедительно свидетельствует – хорватам было за что не любить сербов. В сербах из собственно Сербии («србиянцах») усташи и их сторонники видели главную опру династии Карагеоргиевич, а во вполне дольных своим положением сербах из Хорватии и Боснии («пречанцах») – препятствие на пути обретения хорватами независимости. Но те формы, которые приняла эта нелюбовь в НДХ, абсурдные и паталогические в своей жестокости, рационального объяснения не находят. По определению крупнейшего современного исследователя фашизма как идеологии, американского ученого Стэнли Дж. Пейна, «Сравнить преступления усташей можно не с деятельностью других гитлеровских коллаборантов, и не с преступлениями самих нацистов, а, разве что, с террором красных кхмеров в Камбодже. Других аналогий в новейшей истории не находится…» [13].

Для начала усташи приняли закон «О защите государства», которым запрещались любые политические объединения сербов и других инородцев, затем закон о запрете кириллического алфавита, «О защите арийской крови и чести хорватского народа», по которому в любом судебном разбирательстве приоритет должен был быть отдан хорватам, и другие дискриминационные законы. Сербам предписывалось носить нарукавную повязку с латинской буквой «Р» – «православный». Однако это не столько самостоятельное творчество усташей, сколько попытки воспроизведения Нюрнбергских законов на хорватской почве.                

Что отличало внутреннюю политику усташей буквально с первых дней, это немотивированные и чрезвычайно жестокие акции по уничтожению сербского населения. Первые свои рейды по населенным сербами городам и селам усташи совершили сразу после капитуляции Королевства Югославии, так, в Гудовце близ Беловара 27–28 апреля 1941 года были расстреляны около 200 сербов, в населённом пункте Корица – 176 сербов, в районе Любишки – 4 500 сербов, также около 5 тысяч человек погибли в результате массовых убийств под руководством Франьо Веги, сотрудника министерства А. Артуковича. На авиационном поле, расположенном между Свийцей и Ливно были брошены в цистерны и засыпаны негашеной известью 280 сербов, в Галиньево сотни сербов были заживо сброшены в реку Дрину связанными по двое металлической проволокой. После того, как в июне 1941-го значительное количество оккупационных войск покинуло Балканы и немецкий контроль за НДХ ослаб, усташи увеличили масштабы национальных чисток.

Только за шесть недель 1941 года усташи репрессировали троих православных епископов и убили 180 000 мирных сербов.

Огромное количество трупов бросали в воды Дрины, Дравы и Савы, чтобы они достигли Сербии. К некоторым прикреплялись таблички с надписями вроде «Путевка в Белград», «С уважением – Сербии», «В Белград королю Петру», «Мясо для белградского рынка» [14].

Отдельная глава в хронике усташеского террора – убийства представителей сербского православного духовенства. Можно вспомнить целый собор новомучеников, прославленных Сербской православной церковью в последней четверти ХХ века, например, священномученик Пётр (Зимонич), митрополит Дабробосанский; исповедник Досифей (Васич), митрополит Загребский и др. Вот несколько фрагментов из биографий сербских новомучеников, вошедших в мартиролог, изданный Сербской православной церковью в 90-е гг. Больного епископа Баня-Лучского Платона хорватские усташи схватили в ночь с 4 на 5 мая 1941 года, убили, а тело бросили в реку Врбанью. Митрополиту Петру (Зимоничу) советовали покинуть на несколько дней Сараево и переждать первую волну хорватского террора, но он решил остаться со своим народом. После объяснений с немецкими и хорватскими властями, 12 мая 1941 года митрополит был схвачен и посажен в сараевскую тюрьму. После мытарств в Загребе и Госпиче митрополит Петр был убит в концлагере Ясеновац и сожжен в крематории. Шестого мая 1941 года, в день своих именин – святого великомученика Георгия, о. Бранко (Добросавлевич) был схвачен хорватскими усташами во главе с вельюнским учителем Иваном Шайфором. Вместе с протоиереем были схвачены его сын Небойша, студент медицины, священник Димитрий Скорупан, настоятель прихода из Цвиянович Брда, и еще около 500 сербов. Все они были заперты в жандармском отделении Вельюна, где их жестоко мучили, особенно сына о. Бранко, Небойшу.

Усташи требовали от протоиерея Добросавлевича, чтобы он совершил отпевание своего живого сына.

Утром 7 мая 1941 года все они были отведены в лес Кестеновац под Хорватским Благаем, где и были убиты. После освобождения, в 1946 году их останки были перенесены в Вельюн, где и были похоронены в братской могиле. Могила уничтожена идейными продолжателями дела Анте Павелича в 90-е гг., как и многие другие памятники усташеского террора.

 

Примечания:

[1] Италии отошли Истрия, словенское Приморье, часть Далмации. Сербии – словенские области Крайна, Каринтия и Нижня Штирия; Славония, Далмация, Загорье, Лика и другие населенные хорватами области; Босния и Герцеговина; Срем, Бачка, Баранья и часть Баната – территории со смешанным населением на стыке Сербии, Венгрии и Румынии. Также в состав нового государства вошла Черногория. Таким образом, подконтрольные Белграду территории в сравнении с началом Первой мировой войны увеличились примерно в пять раз.

[2] Бановина – архаичный термин, восходящий к временам средневековья. Бан это вассальный правитель, находящийся в феодальной зависимости от более могущественного владыки, в Венгерском королевстве баном назывался назначаемый из Будапешта правитель Хорватии, наиболее известный пример – бан Йосип Елачич. В силу этого, возвращение в обиход терминов «бан» и «бановина» многими хорватскими интеллектуалами был воспринят как оскорбление.

[3] В.К. Волков называет и имя конкретного разработчика операции по устранению Короля Александра и Луи Барту. Это офицер немецкого Генштаба Г. Шпейдель, во время «марсельского убийства» работавший в Париже в качестве помощника немецкого военного атташе. Шпейдель сделал головокружительную карьеру, при нацистах дослужившись до генерала, а после войны став командующим сухопутными силами НАТО в Европе. Упорное замалчивание подлинной истории «марсельского убийства» в западной историографии связано, по-видимому, именно с нежеланием пятнать «доброе имя» натовского генерала. Для сомневающихся в том, что такое возможно, отметим, что Шпейдель был далеко не единственным из гитлеровских генералов, оказавшихся на руководящих должностях в НАТО. Достаточно вспомнить Р. Гелена и А. Хойзингера.

[4] Головным офисом «фашистского интернационала» стала организация Комитет действия за универсализацию опыта Рима (КАУР). Вообще, на ниве создания «универсального фашизма» работало сразу несколько официальных организаций фашистской Италии: «Фашистские организации за рубежом», «Общество Данте Алигьери», «Школа фашистского мистицизма». Если прибавить к этому разнообразные газеты и журналы, пропагандирующие идею экспансии фашизма в Европу и объединениях всех европейских фашистов под эгидой Италии, то можно говорить о системе, не уступающей по размаху Коминтерну. А. Наумов «Фашистский интернационал. Покорение Европы». Москва: Вече, 2005. Стр. 41-42.

[5] Применительно к режиму Павла Карагеоргиевича в советской науке употреблялся расхожий штамп «монархо-фашистская диктатура», верный в отношении румынского короля Кароля II, не вполне верный в отношении болгарского царя Бориса и совсем не верный в отношении принца-регента Павла.

[6] Мы не можем позволить себе детально останавливаться на так называемом «апрельском путче» в рамках данного текста, отметим лишь, что он вряд ли был бы возможен без активного участия Великобритании и Советского Союза. Приведем лишь одну цитату из Павла Судоплатова, хорошо показывающую, кто есть кто в этой истории: «Именно в это время Сталин и Молотов решили по крайней мере оттянуть начало войны Германии против СССР, применив тот план в отношении Югославии, от которого отказались в 1938 году – свержение югославского прогерманского правительства. В Белград был послан заместитель начальника военной разведки генерал-майор Мильштейн. К этому времени советской разведке удалось завербовать югославского посла в СССР М. Гавриловича, хотя имелись сведения о том, что на самом деле он британский агент в Москве…». Судоплатов П.А. «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950». Москва, 1998. С. 178.

[7] Чтобы соблюсти статус «открытого города» из Белграда были выведены все войсковые соединения, в том числе зенитная артиллерия. Но немецкое командование этот факт не смутил. В результате бомбардировки в Белграде и ближайших окрестностях погибло более 20 тысяч человек.

[8] Под непосредственным управлением Германии оказались Нижняя Штирия и Банат, Италия получила словенскую Крайну, часть Далмации и черногорское Приморье, Венгрия – Бачку, Баранью и Срем, Болгария – Македонию, южную и восточную Сербию вместе с частью Косово, Албания – большую часть Косово и западную Македонию.

[9] Кватерник был капитаном австро-венгерской армии в Первую мировую, был награжден железным крестом за храбрость, всегда был рьяным германофилом и считался «немецким человеком» в руководстве усташей.

[10] Автор 16 повестей и романов, в основном о тяжелой жизни хорватского крестьянства и городской бедноты. В литературном творчестве убежденный реалист с некоторым романтическим флером, в начале писательской карьеры поклонник Максима Горького.

[11] Куленовичи – чрезвычайно интересная семья, происходят из боснийских аристократов, бегов. Их родовое владение, большое село в районе города Бихач, со времен начала турецкого владычества в Боснии называется по их фамилии – Кулен Вакуф. Семейство исправно поставляло Османской империи военачальников и полководцев. При этом, в отличие от многих других родов боснийских бегов, Куленовичи всегда самоопределялись как хорваты мусульманской веры, имели тесные связи с Хорватией. Осман Куленович учился в Загребе на юридическом факультет вместе с Анте Павеличем и был активным усташем с первых дней возникновения партии. Совместный труд двух братьев Куленович – опубликованный незадолго перед войной манифест «Послание от хорватских мусульман их братьям по вере во всем мире».   

[12] Лучшее исследование по хорватским усташам на русском языке, по которому и цитируется этот фрагмент, монография И.В. Рудневой «Хорватское национальное движение: конец 1960-х – начало 1970-х гг. М.: Институт славяноведения РАН; СПб.: Нестор-История, 2014.

[13] Stanley G. Payne «The NDH State in Comparative Perspective», статья в журнале “Politics, Religion & Ideology» (старое название «Totalitarian Movements and Political Religions», выходит с 2000 года), спецвыпуск «The Independent State of Croatia (NDH), 1941–45» (№ 4 за 2006 год). Стр. 413.

[14] Конкретные детали усташеских зверств можно найти в монографиях «Югославия в XX веке: очерки политической истории» (под редакцией К. В. Никифорова) М.: Индрик, 2011. Косик В.И. Хорватская Православная Церковь (от организации до ликвидации) (1942 - 1945). — Москва: Институт славяноведения РАН, 2012.

Ответить

Фотография stan4420 stan4420 11.10 2017

Террор и геноцид в Независимом государстве Хорватия (1941–1945 гг.) (часть 2)

 YAsenovats.jpg

Практически поголовное истребление православного клира в НДХ выглядит особенно дико с учетом того, что большая часть усташей были ревностными католиками и считали себя истинными христианами, кем-то вроде современных крестоносцев, воинов Христа, ведущих перманентный крестовый поход против «схизматиков».

Вот, с какими словами обратился к Папе Римскому Пию ХII Анте Павелич непосредственно после вступления в должность правителя Хорватии: «Божественное Провидение вручило мне бразды правления, мое основное намерение направлено на то, чтобы народ оставался верным своему славному прошлому, святому апостолу Петру и его последователям, и чтобы наша нация, проникнувшись словами святого Евангелия, стала царством Божием. Чтобы выполнить эту славную миссию, я смиренно молю Ваше Святейшество предоставить мне Вашу поддержку…» [1].

Веру усташей в то, что искоренение в НДХ православия – дело святое и богоугодное, поддерживала значительная часть местного католического духовенства, как отмечает итальянский католический публицист и последовательный критик усташей Марко Аурелио Ривели, «независимое Хорватское государство просто не могло родиться без согласия и содействия могущественной католической хорватской церкви» [2]. Важнейшая функция в симбиозе усташей и католической церкви принадлежала печально известному «архиепископу геноцида», загребскому епископу Алоизу Степинацу. Монсеньер Степинац – личность сложная и противоречивая, достаточно сказать, что в ранней юности он был убежденным «югославистом» (сторонником создания единого государства балканских славян), добровольцем вступил в Югославский легион, воевал на Салоникском фронте в составе сербской армии и был награжден сербским орденом «Звезда Карагеоргия», лично из рук короля Александра. В зрелом возрасте сочувствовал левым политическим силам, много общался с хорватскими социалистами. Однако все его заслуги межвоенного периода перечеркивают отношения с усташами. Благословив Анте Павелича на правление Хорватией [3], Степинац в дальнейшем явно и однозначно поддерживал меры властей НДХ на окатоличивание сербов и евреев, в том числе насильственное. Убийства инородцев и иноверцев он лично никогда не поощрял, при этом ему было прекрасно известно о фактах освящения в католических церквях специального оружия для убийства сербов – сербосеков и сербомолотов [4], о многочисленных случаях участия католических священников в карательных отрядах усташей, не только в качестве полковых капелланов, но и в качестве непосредственных исполнителей убийств.

Можно вспомнить, например, отличавшегося особым рвением и жестокостью монаха-францисканца Векослава Симича, о деятельности которого в Далмации свидетельствуют многие итальянские источники. В частности, он открыто просил итальянцев предоставить ему необходимые полномочия в зоне их ответственности, мотивируя это тем, что «хочет убить всех сербов в кратчайшее время».

Своего он все-таки добился, есть данные, что именно под его руководством было убито более 300 человек (включая детей и женщин). За все время существования НДХ был лишен сана один единственный священник, отлучен от церкви не был ни один.

История капеллана Томислава Филиповича, того самого единственного хорватского священника, которого архиепископ Степинац лишил сана (что характерно, по требованию немецкого командования) – это воплощенный ужас и абсурд, не укладывающийся в голове нормального здорового человека. Филипович участвовал в нескольких чистках сербского населения на севере Боснии, благословлял «священное оружие» усташей и лично добивал раненых. Арестован, лишен сана и посажен в тюрьму он был после событий в сербском селе Шарговац. Филипович и его отряд среди бела дня ворвались в сельскую школу, начали вызывать детей к доске по журналу и перерезать им горло на глазах у одноклассников и учителей. Когда в классе началась истерика, Филипович приказал стрелять по детям из автоматов. Всего было убито 60 детей. В бойне также участвовали комендант Баня-Луки Виктор Гутич и главный городской судья доктор Анте Стилинович. Этих достойных граждан НДХ священник-мясник, как после войны стали называть Филиповича, поощрял к насилию, уверяя, что греха в таком убийстве нет. Свидетелем бойни в Шарговце стал последовательный критик «перегибов» хорватских усташей, группенфюрер СА Эдмунд Гляйзе фон Хорстенау – австрийский аристократ, военный историк, человек, имеющий четкие представления о допустимом и оправданном уровне жестокости. Фон Хорстенау добился взятия Филиповича под стражу и лично сообщил в Ватикан о резне в Шарговце. Капеллана-мясника, как уже было сказано, судили и лишили сана, потом, правда, назначили комендантом одного из подразделений концлагеря Ясеновац. Генерал фон Хорстенау в 1944 г. активно участвовал в неудачной попытке части руководства усташей свергнуть Павелича, после чего был отправлен в отставку, заключен под домашний арест, в конце концов покончил жизнь самоубийством. Таким образом, член Австрийской нацистской партии с 1934 г. и один из самых рьяных сторонников Гитлера в Австрии оказывается более человечным человеком, чем хорватский католический священник.

В завершение рассказа об участии католической церкви Хорватии в истреблении и насильственном окатоличивании иноверцев, процитируем призыв священника Дионисия Юричевича к жителям г. Стаза, куда он прибыл для насильственного крещения православных: «Мы все прекрасно знаем, куда будут высланы те, кто откажется от крещения. Эти южные области я уже очистил от всех, от младенцев до стариков. И, если будет необходимо, я сделаю это и здесь, потому что сегодня не грех убить даже семилетнего ребенка, если он мешает нашему усташскому режиму... Не обращайте внимания на мое священническое облачение. Знайте, что я, при необходимости, возьму в руки автомат и истреблю всех, кто будет противостоять государству и усташеским властям» [5]. Всего в НДХ было насильственно перекрещено 240 000 человек. Но и перекрещивание не всегда спасало от гибели. Часто усташи убивали новообращенных, объясняя им: «Нам нужны не ваши тела, а ваши души».

Тяжелая, но необходимая часть повествовании об усташеской Хорватии – система хорватских концентрационных лагерей, в частности наиболее известный концлагерь Ясеновац.

В апреле-мае 1941 года в НДХ начинают создаваться первые концлагеря. Они были узаконены 23 ноября того же года под названием «Лагеря интернирования и работ» специальным постановлением Павелича и Артуковича. Лагеря были разбросаны по всем территориям, которые контролировали усташи. Всего их было 22. Из них только 2 просуществовали до конца войны – в Ясеноваце и Старой Градишке. Управление ими возлагалось на «Усташскую службу надзора». Первым управляющим лагерями стал Мийо Бабич, но в июне 1941 он был убит партизанами. Его заменил усташский фанатик Векослав Любурич.

Первый лагерь усташи создали по причине того, что обычные тюрьмы были переполнены заключенными. Он был организован в Данице близ Копривницы в последних числах апреля. Первая партия заключенных из 300 человек прибыла туда 29 апреля. В июне в нем содержали уже 9.000 человек. в конце 1941 лагерь был закрыт, часть узников убили, остальных отправили в другие лагеря. 23 мая 1941 года свою работу начал лагерь Ядовно. Прибывавших узников уничтожали сразу же, сбрасывая с обрыва. В конце июля было убито уже 10.000 человек. Спустя месяц лагерь закрыли, к тому времени было убито по разным оценкам от 35.000 до 75.000 человек.

18 мая был создан лагерь Керестинец в замке в двадцати пяти километрах от Загреба. Туда свозили представителей интеллигенции и известных людей из столицы НДХ. 8 июля началась ликвидация заключенных, 16 июля лагерь был закрыт – уничтожать стало некого. 25 июня первые узники прибыли в лагерь на острове Паг. Меньше чем за два месяца там было убито 10.000 человек. Занявшие остров итальянцы оставили массу жутких свидетельств о результатах деятельности этого лагеря.

Функционировали также специальные концлагеря для женщин и детей. Лагерь Лобоград был создан в старинном замке, где в ужасных условиях содержались 1.500 женщин и около 100 детей. Многие из них погибли от эпидемии тифа. Выжившие в октябре 1942 года были отправлены в Освенцим, откуда никто из них уже не вернулся. В декабре 1941 усташи открыли лагерь в Джаково, куда посместили 1.830 еврейских женщин и детей и около 50 сербок. 24 февраля в лагерь привезли еще 1.200 женщин и несколько сотен детей. В Джаково свирепствовали эпидемия тифа и надзиратели-усташи. В июне 1942 лагерь был закрыт, а 2.400 женщин и детей отправили в Ясеновац, что означало практически неминуемую гибель. Еще один детско-женский лагерь – в Старой Градишке. За четыре года в нем убили около 75.000 человек. Когда партизаны освободили его, они нашли в нем трех смертельно изможденных мужчин и женщин, которые выжили благодаря тому, что спрятались в колодце.

Наиболее известным «лагерем смерти» НДХ является Ясеновац. Он был создан в мае 1941 года. Сначала он состоял из группы бараков, однако затем перерос в целый комплекс, состоящий из нескольких секторов: для сербов, евреев, хорватов-противников усташей и цыган. Людей в нем убивали каждый день. В январе-феврале 1942-го в Ясеноваце запустили две кремационные печи, спректированные усташским полковником Хинко Пичилли. Власти НДХ гордо рапортовали о том, что только за три первые месяца их работы было кремировано пятнадцать тысяч тел.

24 августа 1942-го среди надсмотрщиков лагеря прошли соревнования по убийствам заключенных. На них победил Петар Брзица, член католической организации «Крижари», который специальным ножом «серборезом» перерезал горло за один день 1360 заключённым.

За это из рук капеллана лагеря он получил золотые часы, от администрации лагеря – серебряный сервиз, и от усташей, служивших с ним в лагере – печёного поросёнка и вино. Другой вид развлечения усташей в концлагере Ясеновац – так называемые «тополя страха». На двух старых, невероятно широких в обхвате тополях развешивали повешенных, а также прибивали заключенных к стволам деревьев гвоздями. Отдельные мученики жили прибитыми к стволу несколько суток... Стволы тополей сохранены и сегодня находятся в мемориальном комплексе Ясеновац. Вообще, описания развлечений усташей в Ясеновце и других хорватских концлагерях могут вызвать у современного человка шок и длительный стресс. Скажем лишь, что садистские фантазии режиссера Пьера-Паоло Пазолини о буднях итальянских фашистов (в фильме «Сало или 120 дней Содома») после чтения воспоминаний выживших и просмотра фотографий из Ясеновца, воспринимаются как наивные и банальные. Скажем, игра в футбол отрезанными головами узников лагеря была довольно частым развлечением. Или изготовление сувенирной продукции из частей тел узников концлагеря, как для внутреннего пользования, так и на продажу [6].      

Несколько слов о положении евреев и цыган в Ясеновце. 19 ноября 1943 года около 800 евреев были переправлены через реку Сава, на боснийскую сторону, где надсмотрщики заставили их выкопать несколько ям. Затем все они были забиты дубинами и закопаны в этих же ямах. В конце ноября того же года новый начальник лагеря Ивица Маткович провел эксперимент над 160 людьми, в основном городской интеллигенцией, сербами, евреями и хорватами, осужденными за антихорватскую деятельность. Его целью было выяснить, сколько времени человек продержится без еды и воды. Большинство заключенных умерли в первые же дни, около 40 человек выжили, питаясь полевой травой. Было зафиксировано и поедание мяса мертвых. Перед Рождеством жертвы «эксперимента» попытались бежать, переплыв Саву. 35 человек были пойманы и заперты в бараках голыми, после чего умерли от обморожения. О жизни цыган в Ясеновце один из уцелевших узников, Милко Риффер, рассказывал следующее: «Изначально в Ясеновце было большое количество цыган, которых собирали по всей НДХ. Привезли несколько десятков тысяч, а осталось цыган всего двое, на развод, так сказать… Из цыган формировали группы могильщиков, потому что никто больше не хотел этим заниматься. Могильщики не только закапывали трупы, но и, под присмотром усташей, раздевали и обыскивали узников, которых вели на убой. Те хоть и догадывались, что их ждет, все равно при обыске кричали и сопротивлялись, что постоянно служило предметом шуток серди усташей… Цыганам-гробовщикам ежедневно выдавали большое количество ракии, потому что заниматься этой адовой работой можно было только в пьяном, полу-бессознательном состоянии. Особенно тяжело приходилось тем, кто закапывал тела в ямах и рвах, изрезанные и изломанные людские останки. Многие могильщики сходили с ума, тогда их, якобы, переводили на «более легкую работу», но мы прекрасно понимали, что это означает смерть. Эти непрерывные, ежедневные убийства продолжались очень долго, больше двух лет…» [7].      

В декабре 1944 – апреле 1945 гг. усташи ускорили уничтожение узников Ясеноваца. 15 000 новых заключенных были уничтожены в лагере сразу после прибытия. Тех из них, кто выжил, заставляли хоронить тысячи трупов.

Затем усташи подожгли часть лагеря, чтобы скрыть следы преступлений. 22 апреля последние уцелевшие узники предприняли две попытки совершить побег, в ходе первой попытки из 1000 узников спаслись примерно 80, в ходе второй из 167 человек уцелели 11. 23 апреля 1945 года партизаны 25-й ударной горной бригады 28-й дивизии 2-й югославской армии заняли лагерь V. 2 мая подразделения 4-й сербской бригады 21-й сербской ударной дивизии 1-й югославской армии освободили оставшуюся территорию лагерного комплекса Ясеновац. По поводу общего числа жертв концлагеря полной ясности нет по сию пору. Мемориальный центр Ясеновац в 2013 году обнародовал личные данные 83 тысяч погибших узников, из них 47 тысяч сербов, 16 тысяч евреев, 13 тысяч цыган и 4 тысячи хорватов. Сербская сторона, в лице белградского Музея геноцида, в общем принимает эти цифры, но обращает внимание на то, что задокументированные жертвы — это только верхушка айсберга, в разы большее число погибших узников концлагеря навсегда остались безымянными. Президент Сербии Томислав Николич, будучи в 2016 году на траурной церемонии в боснийской части ясеновацкого могильника, заявил о 700 тысячах погибших в концлагере, из которых 360 тысяч похоронены на территории Боснии. Титовская пропаганда во время войны утверждала, что в Ясеновце убито не менее 800 тысяч человек, после войны эта цифра сократилась до 600 тысяч, это же количество погибших было заявлено на Нюрнбергском процессе. Объективные исследователи склонны подвергать сомнению и эту цифру, но в любом случае речь идет о нескольких сотнях тысяч человек в одном отдельно взятом концлагере.

Столь же сложная ситуация имеет место и с общим числом погибших в годы усташского террора. Точные цифры до сих пор неизвестны и вряд ли когда-нибудь будут известны. Уже в 1945 году в Югославии была создана специальная комиссия, исследовавшая этот вопрос. Однако через некоторое время её деятельность была свернута. Историки социалистической Югославии, в зависимости от своих симпатий и национальной принадлежности, оценивали число жертв в 500.000 – 1.200.000 человек. Схожей точки зрения придерживается и современная сербская историография. Однако хорватские исследователи, в большинстве своём, настаивают на гораздо более скромных цифрах – 200.000 человек. Согласно принятой в США версии, соотношение различных народностей примерно таково – более 30 тысяч евреев, около 80 тысяч цыган, 330–390 тысяч сербов (по данным американского Музея Холокоста [8]). То есть общее число жертв режима усташей – от полумиллиона до 600 тысяч.

Официальная российская наука оперирует цифрами, превышающими принятые в США, а тем более в Хорватии, но существенно меньшими, чем в Сербии. В частности, директор Института славяноведения РАН К.В. Никифоров пишет о 500 тысячах погибших в НДХ сербов, 80 тысячах цыган и более 20 тысячах евреев [9].   

Но настоящий кошмар, конечно же, не в цифрах, дьявол, как всегда, скрывается в деталях. Чем объяснить расчеловечивание огромного количества до 1941 года вполне благонамеренных хорватов, их почти мгновенное превращение в жаждущие крови орды Гога и Магога? Как и почему школьные учителя, судьи, священники и огромное количество богобоязненных, домовитых и семейственных хорватских крестьян оказываются способными не просто на убийства, а на запредельные в своей жути пытки и истязания? Ответ «потому, что это Балканы» заведомо неправильный – на территории бывшего Королевства Югославия действовали различные группы коллаборантов, равно как и очень идеологически разнонаправленные отряды партизан-антифашистов (коммунисты, монархисты, националисты-республиканцы). Но случаев запредельной паталогической жестокости, возведенной в систему и ставшей государственной политикой, как в НДХ, нигде больше не наблюдается. Некоторые исследователи склонны рассуждать о врожденной склонности хорватов к жестокости и садизму, вспоминая, например, «Симплициссимус» Г.Я.К. Гриммельсгаузена, плутовской роман, в котором со смаком описаны зверства кроатов (хорватов) в центральной Европе в годы Тридцатилетней войны. Эта версия также, на наш взгляд, не выдерживает критики, ставя нас на одну доску с сами усташами, рассуждавшими о врожденной неполноценности сербов, евреев и цыган. Есть объяснения из области психопатологии, в духе уже упоминавшегося фильма Пазолини – ощущение собственной безнаказанности и абсолютной власти, вкупе с пониманием своей обреченности, делает из людей монстров. Это может быть справедливо в отношении Республики Сало, но хорватские усташи на момент прихода к власти вовсе не чувствовали себя обреченными, скорее наоборот. Популярный в современной Хорватии вариант «сербы сами во всем виноваты» мы также не рассматриваем – государственные деятели межвоенной Сербии на самом деле не всегда корректно действовали в отношении хорватов, но это не повод для хорватского крестьянина, примкнувшего к усташам, сжигать заживо семью своего соседа-серба.

Причем совершенно очевидно, что разбираться в причинах государственного террора против инородцев в НДХ и, в особенности, в тех болезненных, маниакальных формах, которые он принял – жизненно необходимо.

Поскольку те же, как говорят психологи «паттерны» – фигуры мысли и поведенческие механизмы – самовоспроизвелись в 90-е гг., после развала социалистической Югославии. И никто не может гарантировать, что они не воспроизведутся еще раз, в отдаленном или не столь отдаленном будущем. Не вполне понятно только, специалистам какого профиля и какой национальности предстоит с этим разбираться. Хорватам и сербам национальная принадлежность не позволяет быть беспристрастными, западные ученые, как правило, не имеют должной квалификации и понимания предмета. Возможно, поможет Восток, с его отстраненно-философским взглядом на вещи и впечатляющей историей государственного террора и геноцида, от Нанкинской резни, до уже упомянутых красных кхмеров.

В завершение несколько слов о судьбах лидеров усташей после краха НДХ. Большая их часть оказалась в эмиграции и закончила свою жизнь естественным образом, почтенными старцами, окруженными вниманием и уважением. Поглавник усташей Анте Павелич умер в 1959 году в Испании, будучи на содержании у генералиссимуса Франко. Славко Кватерник еще в 1943 году поссорился с Павеличем и уехал жить в Австрию, его судили и казнили в титовской Югославии, а вот его сын Евген-Дидо Кватерник, глава «надзорной службы» - политической полиции НДХ, умер своей смертью в Аргентине, где был профессором политических наук, в 1962 г. Министр иностранных дел НДХ Стиепо Перич умер в 1954 году, также в Аргентине. Самым удивительным образом сложилась жизнь министра внутренних дел НДХ Андрии Артуковича – союзники отказались выдать его Иосипу Брозу Тито, Артукович какое-то время скрывался в Ирландии, а затем вполне легальным образом перебрался в США, где под собственным именем работал в строительной фирме своего брата. В 1986 г. Соединенные Штаты выдали страдающего болезнями Паркинсона и Альцгеймера Артуковича Югославии, ему был вынесен смертный приговор, однако приведен в исполнение не был, в силу преклонного возраста и плохого физического состояния подсудимого. Артукович умер в Загребе в 1988 году. Вице-премьер НДХ, боснийский бег Джафар Куленович умер в 1956 году в Дамаске, горько оплакиваемый радикальными исламистами всех мастей. Далее министры НДХ списком: Ловро Сушич, 1972 г., Венесуэла; Мато Фркович, 1987 г., Аргентина; Йозо Думаджич, 1977 г., Аргентина; Векослав Вранчич, 1990 г., Аргентина; Стиепан Хефер, 1973 г., Аргентина и еще четверо менее значимых министров и с десяток замминистров, доживших до середины 70-х - начала 80-х гг., в основном в Аргентине.

По большому счету, из высших функционеров НДХ был осужден и казнен только главный вития усташей, уникально плодовитый писатель Миле Будак, расстрелянный в Загребе в 1945 г.

Тогда под суд попало большое количество и рядовых усташей, и видных деятелей движения, руководителей карательных отрядов, комендантов лагерей, но верхушка, практически в полном составе, перебралась в Латинскую Америку, франкистскую Испанию, а то и США. Интересна и поучительна судьба монсеньера Степинца, крестного отца НДХ. Степинац не пытался бежать из Хорватии, был арестован в 1945 г., судим первый раз, оправдан и отпущен на свободу. В 1946 г. Алоиз Степинац опять предстает перед судом, в этот раз его приговаривают к 16 годам тюремного заключения, из которых он отбыл шесть, после чего был отпущен под подписку в связи с плохим состоянием здоровья. Умер Степинац в 1960 г. в своем родном доме в селении Крашич под Загребом. А в 1998 году Папа Римский Иоанн Павел II причислил Алоиза Степинца к числу блаженных, что традиционно рассматривается католической церковью как первый шаг к канонизации. Ватикан видит в архиепископе Степинце, в первую очередь, жертву атеистических коммунистических властей, его участие в преступлениях режима усташей традиционно умаляется. Тем более, что в своих проповедях и прочих обращениях к пастве Степинац всегда говорил о любви к ближнему и всепрощении, другое дело, что реальная практика католической церкви в НДХ этим вечным ценностям соответствовала, мягко говоря, не вполне.

 

Примечания:

[1] Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 41

[2] Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 27

[3] Из пастырского обращения архиепископа Алоиза Степинца 28 апреля 1941 г. «Кто мог бы упрекнуть нас в том, что мы приняли участие, в качестве ответственных за духовную деятельность, в энтузиазме и радости народа, обращая молитвы глубокой благодарности Божественному Величию? A domino factum est istud et est mirabile in oculis nostris (To, что изумляет наши глаза, это творение Божье: псалом 117, стих 33). Я прошу вас приложить максимальные усилия к тому, чтобы Хорватия превратилась в Божью нацию: только таким образом основные обязанности государства, направленные на то, чтобы обеспечить благосостояние народа, могут быть выполнены. По этой причине вы должны ответить на наш призыв и посвятить себя защите и развитию Хорватского независимого государства. Зная людей, которые сегодня держат в своих руках судьбу хорватского народа, мы убеждены в том, что наши усилия будут поняты и получат помощь». Марко Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида. «Архиепископ геноцида. Монсеньер Степинац, Ватикан и усташеская диктатура в Хорватии». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 52.

[4] «Сербосек» – длинный нож, «сербомолот», соответственно, большой молот, отличающиеся от любого другого ножа и молота не столько размером и формой, сколько именно тем, что должны были быть обязательно освящены в католическом храме. Партия «серборезов» была изготовлена в ходе Второй мировой войны фабрикой в германском городе Золингене по специальному заказу хорватского правительства. Ножи из этой партии использовались для массового убийства сербов в концентрационном лагере Ясеновац и других местах. В концентрационном лагере Ясеновац происходили соревнования по скорости убийства «сербосеком».

[5] Марка Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида». Москва: РИСИ, 2011. Стр. 123.

[6] Здесь нам сложно не вспомнить часто цитируемый не вполне добросовестными историками рассказ итальянского журналиста и писателя Курцио Малапарте о встрече с усташским поглавником Павеличем. ««Это устрицы?» - спросил я у поглавника. Анте Павелич поднял крышку хлебницы, показав мне эти моллюски, эту скользкую желатинообразную массу устриц, и сказал, улыбаясь своей доброй и усталой улыбкой: «Это подарок моих преданных усташей: здесь двадцать килограмм человеческих глаз»…». Это фрагмент из главы XIII романа Малапарте «Капут». Курцио Малапарте – правый анархист, известный ниспровергатель авторитетов и большой выдумщик, зачастую в своих фантазиях тяготеющий к сюрреализму. «Корзинка устриц», как было неоднократно доказано, является чистым вымыслом. Но в этот вымысел легко поверить, зная, например, об ожерельях из человеческих ушей или фаланг пальцев, имевших хождение в Ясеновце и других лагерях. Другое дело, что педант и чистоплюй Павелич ни в коем случае не стал бы держать подобную «грязь» у себя на рабочем столе, а уж тем более дотрагиваться до нее руками.      

[7] Milko Riffer: Grad mrtvih: Jasenovac 1943, Nakladni zavod Hrvatske, Zagreb, 1946, цифровая версия на: Znaci.net, Стр. 154-156.

[8] ushmm.org/wlc/en/article.php?ModuleId=10005449

[9] К.В. Никифоров «Сербия на Балканах. ХХ век». Москва: Индрик, 2012. Стр. 130.

Бондарев Никита Викторович – кандидат исторических наук, доцент факультета международных отношений и зарубежного регионоведения Историко-архивного института РГГУ.    

Ответить

Фотография Стефан Стефан 01.01 2018

Беляков С.С. Усташи: между фашизмом и этническим национализмом.

Монография. ‒ Екатеринбург: Гуманитарный ун-т, 2009. ‒ 320 с.

 

Эта книга об этническом национализме, о рождении и развитии националистической идеологии на Балканах. Впервые в отечественной науке объектом исследования стала идеология усташского движения, которая рассматривается как закономерный этап в развитии хорватского национализма. Книга адресована специалистам, историкам и политологам, а также всем, кто интересуется историей этнического национализма и фашизма.

 

Оглавление:

От автора

Глава 1. Теоретические основы исследования

§ 1. Этнический национализм: основные подходы к изучению

§ 2. Методология, теория, понятийный аппарат исследования

Глава 2. Обзор историографии и источников

§ 1. Историография

§ 2. Источники

Глава 3. Хорватский этнический национализм: от Партии права к усташскому движению

§ 1. Партия права и процесс складывания идеологии хорватского этнического национализма

§ 2. Хорватский вопрос в королевской Югославии

§ 3. Усташское движение в межвоенный период

§ 4. Независимое государство Хорватия в годы Второй мировой войны

Глава 4. Этнический национализм в идеологии усташского движения

§ 1. Хорватство и хорватский народ в интерпретации усташей

§ 2. Хорватское национальное государство в интерпретации усташей

Глава 5. Политическая и социально-экономическая программы усташского движения

§ 1. Усташство и крестьянская республика

§ 2. Усташство и тоталитарное государство

Послесловие

Библиография

 

http://libgen.io/ads...747DBD7FDB65496

http://vk.com/doc659...2e8de0c03d2d293

http://rutracker.org...c.php?t=4625712

Ответить

Фотография Стефан Стефан 09.07 2018

Пройдаков А.А., Суворов Ю.В. Геноцид сербов как часть политики Независимого государства Хорватия (1941–1945 годы) // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Сер.: Общественные и гуманитарные науки. 2017. № 1. С. 37–40.

http://cyberleninka....-1941-1945-gody

Ответить

Фотография Стефан Стефан 11.07 2018

Йоменс Р. Модерность, социальные трансформации и геноцид: правление усташей в фашистской Хорватии // Берегиня • 777 • Сова. 2015. № 3. С. 63–75.

http://www.берегиня-...РЕГИНЯ_3_26.pdf

Ответить