Русинизация польских колонистов в Галиции (мазуров) была закономерным явлением, так же как и полонизация немцев.
И кто эти "закономерности" установил? Кто вообще может (наделён правом) что-то утверждать о "закономерности"? А что Вы, ув-й г-н Стефан, скажите, когда немцы начнут "германизировать" поляков даже на своей территории, а они вопить на весь мир, что их "притесняют"?
Мне, иностранцу в Германии, даже глаза резало поведение в ней поляков, которые считают, что они могут там явочным порядком устанавливать польскую культурную среду и вежливые немцы (даже полиция) смотрят на эти проявления польского национализма как-то спокойно, не вмешиваясь в это творчество. Похожая картина и в Страсбурге, но там активничают французы. Неужели немцы боятся, что за поляков и французов заступятся США с Британией? Если и так, то немцы долго терпеть не будут по м.м. и поставят вас "крикунов" на место.
Нацистские фантазии т.н. "германскоподданного" беспочвенны. Здесь не место для уродливой "шутоффщины"–ксенофобской пропаганды расиста, который ненавидит современные народы и расы, а также является пустобрёхом, обвиняющим оппонентов в собственных грехах.
Одним из важных элементов нового этапа развития национальных движений в регионе стало создание политических организаций. Такой организацией стала созданная осенью 1870 г. «Руськая рада». Несмотря на то что инициатива создания Рады исходила от сторонников украинского направления, в частности, Ю. Лавровского, стремившихся к тому, чтобы Рада заняла более выраженные проукраинские позиции, в частности, заявила о принадлежности русинов к самостоятельному украинскому народу, на первом собрании, состоявшемся в сентябре 1870 г., русофилы оказались в более выгодном положении. Им удалось возглавить правление Рады и вытеснить из нее сторонников украинской ориентации. Таким образом, «Руськая рада» стала русофильской политической организацией. Основными ее задачами {49} были заявлены защита прав «руського» народа, развитие языка, образования41.
Несмотря на то что и в 1860-х, и в 1870-х гг. представители русофильского направления подчеркивали свою лояльность правящей династии Габсбургов, устойчивым их положение назвать было нельзя. Основным гонителем русофилов в этот период являлась галицийская администрация. Выше уже говорилось о том, что «азбучная война», положившая начало фактическому расколу между сторонниками украинского и русофильского направлений, была спровоцирована наместником Галиции графом А. Голуховским. В своем роде жертвой наместника А. Голуховского стал и Яков Головацкий, издатель «Слова», профессор Львовского университета, один из лидеров русофильского направления. В 1867 г. Головацкий принял участие в состоявшейся в Москве Всероссийской этнографической выставке. По инициативе профессора Московского университета Нила Попова на выставке был предусмотрен славянской отдел, параллельно шла подготовка к Славянскому съезду. На выставку и съезд были приглашены представители большинства славянских народов, за исключением польского. От галицийских русинов в выставке принимал участие Я. Головацкий. Еще до начала работы выставки Головацкий был отстранен от преподавания в Львовском университете, в его квартире был произведен обыск, в польской прессе началась его травля. В итоге после окончания выставки Головацкий в Галиции оказался персоной non grata. В том же 1867 г. он вынужден был выехать в Россию, где был назначен на пост председателя Виленской археографической комиссии42. {50}
Поворотным моментом в судьбе русофильского движения стал так наз. «процесс Ольги Грабарь», прошедший в 1882 г. Непосредственным поводом к началу открытого преследования русофилов со стороны властей стало событие, на первый взгляд незначительное. Крестьяне села Гнилички выразили желание создать отдельный приход, а когда львовская консистория и настоятель церкви в соседнем селе, прихожанами которого и были жители Гниличек, отказались, крестьяне, по совету своего помещика, православного румына, решили перейти в православие. По этому поводу они решили посоветоваться с о. Иваном Наумовичем, который объяснил крестьянам, что православие является верой их предков, и сам подал прошение к администрации и местным епархиальным властям греко-католической львовской и греко-православной черновицкой церквей. Желание целого села перейти в православие вызвало озабоченность в польских кругах, первоначальный запрос о выделении отдельного греко-католического прихода был немедленно удовлетворен, и селяне остались в унии.
По времени события в Гниличках совпали с приездом во Львов в сентябре 1881 г. знаменитого карпаторусского деятеля Адольфа Добрянского со своей дочерью Ольгой Грабарь. Добрянский был выдающимся деятелем национального возрождения австрийских русинов. Его общественно-политическая деятельность началась в 1848 г., когда он выступил с инициативой объединения всех «руських» земель Австрийской империи в одну провинцию. Добрянский участвовал в подготовке славянского съезда 1848 г., в следующем, 1849, году переехал в Галицию, где завязал тесные контакты со многими представителями русинского возрождения. В качестве гражданского комиссара, представителя австрийского правительства, был прикомандирован к {51} корпусу генерала Паскевича. После подавления Венгерского восстания Добрянский продолжал службу в разных должностях, а в 1867 г. вышел в отставку. Он вел активную культурно-просветительскую деятельность, поддерживал контакты с единомышленниками в Галиции и Буковине. Программным его произведением считается «Политическая программа для Руси австрийской» (1871). В 1875 г. Добрянский приехал в Россию, где посетил Варшаву, Вильно, Петроград, Киев и Москву, встречался с К.П. Победоносцевым, М.Н. Катковым, И.С. Аксаковым, И.П. Корниловым, С.М. Соловьевым и другими, был принят наследником престола великим князем Александром Александровичем. После своего возвращения в Австро-Венгрию Добрянский попал под полицейское наблюдение. Полицией было установлено, что Добрянский встречался с местными деятелями русофильского направления, а его дочь вела активную переписку, в том числе и с российскими адресатами. Ольга Адольфовна подверглась обыску, при котором были обнаружены письма ее брата Мирослава, ранее эмигрировавшего в Россию. Австрийские власти сопоставили эти события и сделали вывод о существовании некой организации, занимавшейся «панславистической пропагандой» и имевшей своей целью возбуждение в Австро-Венгрии смуты и отделение от империи Галиции, Угорской Руси и Буковины. В начале 1882 г. был произведен ряд арестов по подозрению в «государственном преступлении». Главными виновниками и руководителями преступной группы были представлены Адольф Добрянский и о. Иван Наумович. Кроме них по этому обвинению были арестованы Ольга Грабарь, редактор газеты «Слово» Венедикт Площанский, редактор «Пролома» Осип Марков, ряд других лиц43. Все {52} они были посажены в следственную тюрьму, вместе со многими другими подозреваемыми, которые были отпущены еще до суда.
Судебное разбирательство началось 31 мая (12 июня) 1882 г. особый упор следствием делался на то, что обвиняемые заявляли о единстве русинов с остальными русскими, утверждали, что язык русинов есть русский язык. Всем им было предъявлено обвинение в государственной измене, получении из России финансовых средств и т.д. Несмотря на то, что обвинение явно было натянутым, Наумович и ряд его товарищей были осуждены на несколько месяцев тюремного заключения «за возмущение общественного спокойствия», А. Добрянский вынужден был уехать из Галиции и остаток жизни провести в Инсбруке. Процесс существенно ослабил русофильское движение, практически лишившееся своих руководителей. Как отметил канадский историк Д.-П. Химка, «после событий 1882 г. русофилы одновременно стали и более маргинальным, и более радикальным движением»44. Активистам русофильского движения необходимо было найти новые пути к достижению своей цели ‒ духовному и культурному единству всего русского народа45.
Несмотря на явные успехи ‒ создание «Руськой рады», издание многочисленных газет и журналов, работу культурно-просветительских организаций ‒ русофильское движение на рубеже 1870‒1880-х гг. {53} испытывало значительные трудности. Как отметила Н.М. Пашаева, «в конкретных условиях первых лет дуализма […] политические судьбы русского движения носили во многом тупиковый характер. В политической мозаике русские галичане стояли особняком и союзников у них не было»46. Несмотря на то, что представители русофилов участвовали в парламентской жизни страны, заседая и в общеавстрийском парламенте, и в галицийском Сейме, у них отсутствовала сколько-нибудь четкая политическая программа, а основная их задача ‒ создание отдельной «руськой» провинции ‒ после 1867 г. стала невыполнимой. Основная работа велась активистами русофильского движения в области просвещения и культуры. В эти годы функционировали Галицко-русская матица, Народный дом, Общество им. Качковского, до 1887 г. регулярно выходила газета «Слово». Однако основная задача русофилов ‒ культурное и духовное объединение «руських» земель Габсбургской монархии и России, создание общерусского культурного пространства ‒ оставалась практически недостижимой. В самой России, несмотря на многолетние и устойчивые контакты галичан с представителями научных и общественных, прежде всего славянофильских, кругов, проблемами региона интересовались мало. Несмотря на устойчивый миф о «русских рублях», материальная поддержка галичан со стороны российского государства была очень скромной, а средства, предназначенные на поддержку славянских движений, в основном направлялись южным славянам. Вопрос о поддержке пророссийских настроений в Габсбургской монархии российским государством поднимался не раз, но возможные осложнения в отношениях с Австрийской империей останавливали {54} официальный Петербург. Как отметил А.И. Миллер, политика России в отношении Галиции была не просто пассивной, но обреченной на поражение47. {55}
41Сухий О. Указ. соч. С. 133‒135.
42Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения… С. 57. {50}
43Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения… С. 68. {52}
44Himka J.-P. The Greek Catholic Church and the Ukranian nation in Galicia // Religious compromise, political salvation: the Greek Catholic Church and Nation-building in Eastern Europe. Pittsburg, 1993. P. 7‒27.
45Миллер А.И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб., 2000. С. 200‒202. {53}
46Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения. С. 79. {54}
47Миллер А.И. «Украинский вопрос»… С. 200‒202. {55}
Клопова М.Э. Русины, русские, украинцы. Национальные движения восточнославянского населения Галиции в XIX – начале ХХ века. М.: Индрик, 2016. С. 49‒55.
В 1860‒70-х гг. набирало силу и украинское движение. В начале 1860-х гг. во Львове вокруг журнала «Мета» сложилась группа молодых деятелей украинского движения, придерживавшихся националистических взглядов и получившая в исторической литературе название «ранних народовцев». В целом, как и украинофильское движение в России, их деятельность носила в значительной степени культурно-просветительский характер. Они стремились к сближению с украинским движением в российской Украине, прежде всего путем развития национальной культуры и языка, перенося на галицийскую почву такие элементы украинского движения, как увлечение народной культурой и традициями казачества, внедрение нового фонетического правописания и т.д.48 В это же время в ряде статей, опубликованных в журнале «Мета» в 1863‒1865 гг. и посвященных политическому положению русинов и перспективам их дальнейшего развития, была сформулирована первая политическая программа галицийских украинцев. Говоря о будущем «руського» (украинского) населения Габсбургской монархии, автор этих статей К. Климкович высказывал предположение, что оно связано с федеративным переустройством Габсбургской монархии, которая должна была стать, по его мнению, центром притяжения славянских народов в {55} противовес России. В состав будущей федерации могла бы войти и российская часть Украины. Таким образом, в перспективе все украинские земли должны были войти в состав многонациональной федерации всех центральноевропейских народов. В целом идеологию «ранних народовцев» можно расценивать как первый шаг в направлении создания национально-политического украинского движения49.
Поворотным моментом в истории развития всего украинского движения стало резкое изменение политики в отношении него со стороны официального Петербурга. Польское январское восстание 1863 г. привело к тому, что любое национально-политическое движение в Юго-Западном крае воспринималось властями как потенциально опасное. Результатом стало издание т.н. «Валуевского циркуляра» 1863 г. ‒ предписание министра внутренних дел Российской империи П.А. Валуева от 18 (30) июля 1863 г., направленное в Киевский, Московский и Петербургский цензурные комитеты, о приостановлении печатания на малороссийском языке литературы религиозной, учебной и предназначенной для начального чтения. К пропуску цензурой разрешались «только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы»50. Как пишет А.И. Миллер, «“Валуевский циркуляр” стал отражением целого ряда опасений властей. Он был реакцией на заметную активизацию как легальной, так и скрытой деятельности украинофилов, в которой явно прочитывались, пусть и отдаленные, сепаратистские планы»51. После краткого периода либерализации политики Петербурга в {56} отношении киевских украинофилов последовал т.н. «Эмский указ», подписанный императором Александром II 18 (30) мая 1876 г. в германском городе Бад-Эмс52. согласно указу, на территорию Российской империи запрещалось ввозить из-за границы книги, написанные на малороссийском наречии, без специального разрешения, издавать оригинальные произведения и делать переводы с иностранных языков. Исключение делалось для «исторических документов и памятников» и «произведений изящной словесности», с рядом оговорок (так, запрещалась украинская орфография «кулишовка», одна из ранних версий украинского алфавита, названная так по имени П. Кулиша) и при условии предварительной цензуры. Запрет касался украинских театральных постановок (запрет снят в 1881 г.), нельзя было печатать ноты с украинскими текстами, устраивать концерты с украинскими песнями. Указ, среди прочего, предписывал удаление из Юго-Западного края Михаила Петровича Драгоманова (1841‒1895), доцента Киевского университета, одного из заметных деятелей Киевской громады. Однако еще за год до указа, в 1875 г., Драгоманов был уволен из университета и вынужден был уехать из России. Первой остановкой Драгоманова по пути в Женеву, где вскоре он стал издавать журнал «Громада», был Львов.
Здесь его пребывание произвело огромное впечатление. Драгоманов, обратившись с тремя письмами в редакцию русофильского издания «Друг», указал галичанам, что они в равной степени плохо знают и современную русскую литературу, и русский язык. Он был уверен, что близкое знакомство молодежи с демократической русской литературой, произведениями Герцена, Огарева, Добролюбова повернет ее «лицом {57} к народу», что приведет ее, в свою очередь, к украинской ориентации53. Хотя Драгоманова нельзя назвать в полной мере социалистом, его взгляды оказали значительное влияние на революционно настроенных представителей тогдашней украинской интеллигенции. Драгоманов, вернее его письма из Женевы, стал основным проводником социалистических идей в Галиции54. Способствовало возникновению радикальных течений в галицийской общественной мысли личное знакомство с польскими социалистами, российскими народниками, киевскими украинофилами, проезжавшими через Галицию. Как отметил украинский исследователь Я. Грицак, Галиция в 1870-х гг. стала настоящим перевалочным пунктом как для людей, направлявшихся из России в эмиграцию, так и для печатной продукции, двигавшейся в обратном направлении55. Это не могло не вызвать опасений со стороны как галицийской администрации, так и венских властей, которые прибегли к репрессивным мерам.
Объектом преследования стала газета «Друг», редактором которой стал Михаил Павлык, а постоянным автором ‒ поэт Иван Франко (1856‒1916), тогда уже обладавший признанным литературным именем. Поводом для начала расследования послужило одно из писем М. Драгоманова к Павлыку, содержавшее инструкции Драгоманова молодым галичанам относительно их дальнейшей деятельности. В июне 1877 г. были арестованы все члены редакции «Друга», а также ряд не сотрудничавших с газетой лиц. Суд состоялся в феврале 1878 г. Несмотря на надуманность обвинений, все представшие перед судом были признаны {58} виновными и присуждены к различным срокам заключения. Павлык был осужден на три месяца, Франко на два. Всего же Франко провел в тюрьме около девяти месяцев. После выхода из тюрьмы Франко оказался в изоляции, от него, как от «опасного человека», отвернулось всё галицийское общество, придерживавшееся консервативных взглядов. Не только русофилы, которых подозревали даже в написании доносов на редакцию «Друга», но и умеренные по своим политическим взглядам «народовцы» негативно отнеслись к радикальным взглядам Франко и его товарищей. Резко осудила литературные произведения Франко греко-католическая церковь, опасавшаяся «деморализации» общества56. Франко вынужден был оставить университет (курс он окончил 15 лет спустя, когда готовился к профессорской кафедре). Фактически процесс против Франко и Павлыка стал первым политическим процессом в Галиции. И сам процесс, и отношение значительной части общества к Франко показали, что радикальные идеи, близкие к социалистическим, были чужды основной части галицийского общества. {59}
48Середа О. Національна свідомість i політична програма ранніх народовців у Східній Галичині (1861‒1867) // Вісник Львівського университету. Серія історична. 1999. Вип. 34. С. 199‒214. {55}
49Середа О. Там же.
50Миллер А.И. «Украинский вопрос»… С. 111.
51Миллер А.И. Там же. С. 179. {56}
52Миллер А.И. Там же. С. 181. {57}
53Грицак Я. Пророк у своїй вітчизні… С. 167.
54Грицак Я. Там же. С. 170.
55Грицак Я. Там же. С. 174. {58}
56Грицак Я. Там же. С. 180. {59}
Клопова М.Э. Русины, русские, украинцы. Национальные движения восточнославянского населения Галиции в XIX – начале ХХ века. М.: Индрик, 2016. С. 55‒59.
Бывший редактор «Слова» Б.А. Дедицкий дал показания перед судом во Львове во время процесса Ольги Грабарь (1882 г.), что когда депутация русинов, состоявшая из 6 членов, пришла к Ф. Стадиону (1848 г.), он спросил их: «Кто вы?» (т.е. «К какой национальности вы принадлежите?»). Они на это ответили: «Мы рутены». Стадион возразил: «Такой ли вы народ, как население России?» Они дали ответ: «Население России схизматическое, мы к нему себя не причисляем». Наместник спрашивал их дальше: «Какое письмо вы употребляете?» Они ответили: «У нас есть старое церковное письмо». Ф. Стадион опять спросил: «А может быть, что это такое же письмо, как гражданка в России?» Депутация не могла дать удовлетворительного ответа, ибо не знала истории русского письма.
Их этих слов явствует, что Ф. Стадион требовал от русинов определения их национальности. По рассказам других лиц, которые были современниками событий, он прибавил: «Если вы тот же народ, что в России, не рассчитывайте на поддержку правительства». Как видим, депутация дала уклончивый ответ относительно этнографического положения Галицкой Руси, сводя отличия галичан от заграничных восточных славян к вероисповеданию.
Интересно отметить тот факт, что русинский народ в Галиции бережно хранил память об украинском казачестве, хотя сама Галиция никогда не была казацкой землёй. Казацкие армии лишь несколько раз отправлялись в Галицию во времена Б. Хмельницкого и И. Мазепы, но недолго там оставались.
Говоря о роли прогрессивной русской литературы в развитии украинской литературы в Галиции, нужно учитывать не только непосредственное влияние, но и ту роль, которую сыграли в этом развитии великие украинские писатели, воспитанные на русской литературе. Таким писателем был в первую очередь Т.Г. Шевченко. Произведения Т.Г. Шевченко проникают в Галицию и получают там широкое распространение в 60-х годах. Как и работы Н.Г. Чернышевского, стихотворения Т.Г. Шевченко не сразу были должным образом поняты и оценены западноукраинскими читателями. Культ Т.Г. Шевченко в Галиции в течение некоторого времени выступает преимущественно в форме эпигонства. Но чем дальше, тем сильнее захватывала украинскую молодежь зовущая к борьбе свободолюбивая муза великого Кобзаря.
В 60-х годах в среде украинской интеллигенции в Галиции образовалось два направления: «москвофилы» и «народовцы». Борьба между «москвофилами» и «народовцами» составляет здесь специфическое свойство литературной и общественной жизни во второй половине XIX века. Политическая сущность этих партий достаточно определенна: это две реакционные буржуазные партии, одна из которых ориентировалась на русского царя, другая – на австрийского императора.
«Москвофилы» выступали сторонниками общности русского и украинского народов, считали Богдана Хмельницкого национальным героем и отстаивали историческое значение Переяславской рады. В то же время они отрицали самостоятельность украинского языка и рассматривали его лишь как диалект русского языка. «Москвофилы» твердили о своей ориентации на русскую культуру, однако демократической русской литературы они почти не знали и были настроены по отношению к ней враждебно. Погодин и Катков были им понятнее и ближе {60} Чернышевского и Добролюбова. Будучи людьми насквозь консервативными и зная, что русофильство любого, даже самого умеренного оттенка, в глазах австрийского правительства предосудительно, «москвофилы» в своих публичных выступлениях не раз заявляли о своей преданности австрийскому престолу. «Народовцы» в противовес «москвофилам» щеголяли демократическими фразами, в действительности же были не менее реакционны.
Выражая интересы украинской буржуазии, они стремились отмежеваться от всего русского. Вражда к русскому народу и русской культуре – одно из основных положений «народовской» программы. Поэтому они не подвергались преследованиям властей и при всей своей кажущейся по сравнению с «москвофилами» «левизне» преспокойно уживались с австрийским правительством и польскими реакционерами.
«Народовцы» справедливо обвиняли «москвофилов» в консерватизме, в политической индифферентности, в том, что они не знают украинского народа. Со своей стороны и «москвофилы» имели все основания приравнивать «народовское» русофобство к национальной измене.
М. Коцюбинский, характеризуя общественную жизнь в Галиции в период формирования литературных и общественных взглядов Ивана Франко (70-е годы прошлого столетия), считает «москвофилов» и «народовцев» одинаково консервативными, оторванными от жизни народа и равнодушными к его насущным нуждам. «Идея абсолютизма, бюрократическое «чинопочитание», затхлость, безразличие к живым народным интересам, полное бессилие в духовной сфере, схоластичность, теологический и догматический способ мышления – вот чем характеризуется тогдашняя даже лучшая часть галицкой интеллигенции»1.
Политическая реакционность руководителей «москвофильского» движения с течением времени не ослабевала, их ориентация на русское самодержавие оставалась постоянной.
1 М. Коцюбинский. Избр. произв., М., 1949, стр. 358. {61}
Малкин В.А. Русская литература в Галиции. Львов: Изд-во Львов. ун-та, 1957. С. 60–61.
Примечание. Автор отождествляет русинов и украинцев.
Их этих слов явствует, что Ф. Стадион требовал от русинов определения их национальности. По рассказам других лиц, которые были современниками событий, он прибавил: «Если вы тот же народ, что в России, не рассчитывайте на поддержку правительства». Как видим, депутация дала уклончивый ответ относительно этнографического положения Галицкой Руси, сводя отличия галичан от заграничных восточных славян к вероисповеданию.
естественно уклончивый - чтоб не подвергнуться преследованиям
По некоторым данным, ответ был таким: «Мы ‒ русины, самостоятельное славянское племя, отличное от поляков и русских, часть малорусского племени» (в оригинале–по-немецки).
Такое слово было уже высказано въ отзывѣ п.з. Deutsche Brüder (Братья нѣмцы), появившемся во Львовѣ 23 августа 1848 г. яко Allgemeine Stimme der Ruthenen in Galizien (Загальный голосъ Русинôвъ въ Галичинѣ). Авторомъ сего ôтзыва, по свидѣтельству Б.А. Дѣдицкого, былъ тогдашній катихитъ въ Чернôвцахъ, а пôзднѣйшій Галицкій Митрополитъ, Спиридонъ Литвиновичъ. Онъ прислалъ рукопись отзыва въ тогдашнюю „Головную Русскую Раду“ и тая ю напечатала, но не ôтъ себе, якъ то она звычайно дѣлала съ подобного рода отзывами. А причина сего была слѣдующая: Въ мартѣ или апрѣлѣ 1848 г. депутація Русинôвъ, пôдъ предводительствомъ Михаила Куземского, просила намѣстника, гр. Франца Стадіона, о помôчь правительства для русского народа. Тогды Стадіонъ запыталъ Русинôвъ: Скажѣте, чи вы такіи самыи, якъ Россіяне, ибо если вы такіи, то правительство не буде вамъ помагати. Депутація, щобы зыскати милость правительства, отвѣтила, що галицкіи Русины составляютъ для себе отдѣльный народъ. Для того-то „Головная Русская Рада“ и не напечатала ôтъ себе упомянутого отзыва „Братья Нѣмцы,“ ибо въ семъ отзывѣ на самôмъ вступѣ сказано: „Роздаются многіи голосы, которыи подозрѣваютъ насъ, що мы склоняемся къ Россіи, и для того не желаютъ нашого народного розвитія. Та точка составляе давно дуже шкодливую засаду, изъ которой наши непріятели нападаютъ съ смертельными ударами на нашу народность, скоро тôлько она проявитъ признакъ житья. Братья Нѣмцы! {55} И Россіяне намъ единоплеменны, ‒ вспôльная славянская кровь плыве въ нашихъ жилахъ, вспôльная судьба въ давніи времена, майже той самый языкъ, обычаи и т.д., дѣлаютъ россійскихъ братей дорогими нашому сердцю. Если бы мы хотѣли то запeречати, то мы не нашли бы вѣры даже у васъ; мы лгали бы, а яко совѣстныи и честныи мужи, мы бы не могли выступити передъ очами Европы.“ {56}
Мончаловский О.А. Житье и деятельность Ивана Наумовича. Львов: Тип. Ставропигийского института, 1899. С. 55‒56.
„Роздаются многіи голосы, которыи подозрѣваютъ насъ, що мы склоняемся къ Россіи, и для того не желаютъ нашого народного розвитія. Та точка составляе давно дуже шкодливую засаду, изъ которой наши непріятели нападаютъ съ смертельными ударами на нашу народность, скоро тôлько она проявитъ признакъ житья. Братья Нѣмцы! {55} И Россіяне намъ единоплеменны,
Теперь Вам, ув-й г-н Стефан, Вам понятно, почему Вы ("украинцы") не так развиты как немцы или русские и даже поляки? Другие народы развивались свободно и самостоятельно, а не в узде униатства... А Вы совсем не так и сегодня многие из вас видят в живущих рядом с ними русских своих врагов. Оскорбляете их, "ватниками" называете... Наверное, собираетесь ими управлять? Боюсь, что это плохо для вас закончится ...
Это яркое проявление глупости "германскоподданного" лгуна. Славянофильство не имеет отношения к украинской национальности. Мне близки все славянские народы, поэтому защищаю их от националистов, нацистов и прочих обделённых природой людей.
("украинцы") не так развиты как немцы или русские и даже поляки
В отличие от нацистов, я уверен, что все народы достойны уважения. Никаких исключений, с точки зрения здравого смысла, быть не должно. "Пусть расцветают сто цветов!" Ксенофобская ненависть характерна для ограниченных людей, страдающих немотивированной агрессией.
Другие народы развивались свободно и самостоятельно, а не в узде униатства...
Вопреки вранью недалёкого пропагандиста, греко-католическая уния не является уникальной чертой исторического развития русинов. Она также коснулась албанцев, румын, словаков, ливанцев и других народов.
Оскорбляете их, "ватниками" называете...
Это маразматическая клевета. Я являюсь жителем ДНР, как и указано в моём профиле. shutoff снова по-идиотски заврался.
Глупый сторонник Гитлера, как всегда, не стал анализировать текст исторического источника.
„Роздаются многіи голосы, которыи подозрѣваютъ насъ, що мы склоняемся къ Россіи, и для того не желаютъ нашого народного розвитія. Та точка составляе давно дуже шкодливую засаду, изъ которой наши непріятели нападаютъ съ смертельными ударами на нашу народность, скоро тôлько она проявитъ признакъ житья. Братья Нѣмцы! {55}И Россіяне намъ единоплеменны, ‒ вспôльная славянская кровь плыве въ нашихъ жилахъ, вспôльная судьба въ давніи времена, майже той самый языкъ, обычаи и т.д., дѣлаютъ россійскихъ братей дорогими нашому сердцю.
Примерный перевод:
«Раздаются многие голоса, которые подозревают нас, что мы склоняемся к России, и потому не желают нашего народного развития. Эта точка зрения давно является очень вредным основанием, с помощью которого наши враги нападают со смертельными ударами на нашу народность, как только она подаёт признаки жизни. Братья немцы! И русские нам единоплеменны ‒ общая славянская кровь течёт в наших жилах, общая судьба в давние времена, почти тот же язык, обычаи и т.д. делают русских братьев дорогими нашему сердцу».
Обращаясь к немцам, автор указывает на близкое родство братских славянских народов: русинов и русских.
Это маразматическая клевета. Я являюсь жителем ДНР, как и указано в моём профиле.
Селюки с йод-дефицитом есть и в самой России. Вам, ув-й г-н Стефан, лучше не разговаривать с окружающими, а перенести общение только в виртуальную плоскость - дольше проживёте, т.к. не сразу Вас найдут. Марксистко-ленинским маразмом не скрыть Вашей нацисткой сути. Она из Вас так и прёт...
Глупый сторонник Гитлера, как всегда, не стал анализировать текст исторического источника.
Это Вам "анализировать" такие "исторические источники", т.к. Вы прочитали уже всю БСЭ и перешли к её продолжению в БРЭ. Даже нас просвещаете этим бредом всяких Молчунов...
"Германскоподданный", который ненавидит славян, азиатов и негров, мыслит весьма примитивно и неуклюже избегает анализа приведённых исторических источников, занимаясь уродливой пропагандой ксенофобии. Наблюдаю это жалкое зрелище полнейшего интеллектуального бессилия неудачливого пропагандиста.
Селюки с йод-дефицитом есть и в самой России.
Один из них ‒ посетитель сараев со свиньями shutoff, который крутит хвосты своим "подопечным" и в силу нацистских взглядов мнит себя каким-то арийцем, а славян ‒ рабами.
Даже нас просвещаете этим бредом всяких Молчунов...
Я не могу "просвещать" кого-либо бредом всяких Молчунов-Шутоффов. Будучи жителем ДНР, предпочитаю российскую научную литературу и исторические источники, которых трусливо избегает гнусный лгун ‒ пропагандист расизма shutoff.
После краткого периода либерализации политики Петербурга в {56} отношении киевских украинофилов последовал т.н. «Эмский указ», подписанный императором Александром II 18 (30) мая 1876 г. в германском городе Бад-Эмс52. Согласно указу, на территорию Российской империи запрещалось ввозить из-за границы книги, написанные на малороссийском наречии, без специального разрешения, издавать оригинальные произведения и делать переводы с иностранных языков. Исключение делалось для «исторических документов и памятников» и «произведений изящной словесности», с рядом оговорок (так, запрещалась украинская орфография «кулишовка», одна из ранних версий украинского алфавита, названная так по имени П. Кулиша) и при условии предварительной цензуры. Запрет касался украинских театральных постановок (запрет снят в 1881 г.), нельзя было печатать ноты с украинскими текстами, устраивать концерты с украинскими песнями. Указ, среди прочего, предписывал удаление из Юго-Западного края Михаила Петровича Драгоманова (1841‒1895), доцента Киевского университета, одного из заметных деятелей Киевской громады. Однако еще за год до указа, в 1875 г., Драгоманов был уволен из университета и вынужден был уехать из России. Первой остановкой Драгоманова по пути в Женеву, где вскоре он стал издавать журнал «Громада», был Львов.
Здесь его пребывание произвело огромное впечатление. Драгоманов, обратившись с тремя письмами в редакцию русофильского издания «Друг», указал галичанам, что они в равной степени плохо знают и современную русскую литературу, и русский язык. Он был уверен, что близкое знакомство молодежи с демократической русской литературой, произведениями Герцена, Огарева, Добролюбова повернет ее «лицом {57} к народу», что приведет ее, в свою очередь, к украинской ориентации53. Хотя Драгоманова нельзя назвать в полной мере социалистом, его взгляды оказали значительное влияние на революционно настроенных представителей тогдашней украинской интеллигенции. Драгоманов, вернее его письма из Женевы, стал основным проводником социалистических идей в Галиции54. Способствовало возникновению радикальных течений в галицийской общественной мысли личное знакомство с польскими социалистами, российскими народниками, киевскими украинофилами, проезжавшими через Галицию. Как отметил украинский исследователь Я. Грицак, Галиция в 1870-х гг. стала настоящим перевалочным пунктом как для людей, направлявшихся из России в эмиграцию, так и для печатной продукции, двигавшейся в обратном направлении55. Это не могло не вызвать опасений со стороны как галицийской администрации, так и венских властей, которые прибегли к репрессивным мерам.
Объектом преследования стала газета «Друг», редактором которой стал Михаил Павлык, а постоянным автором ‒ поэт Иван Франко (1856‒1916), тогда уже обладавший признанным литературным именем. Поводом для начала расследования послужило одно из писем М. Драгоманова к Павлыку, содержавшее инструкции Драгоманова молодым галичанам относительно их дальнейшей деятельности. В июне 1877 г. были арестованы все члены редакции «Друга», а также ряд не сотрудничавших с газетой лиц. Суд состоялся в феврале 1878 г. Несмотря на надуманность обвинений, все представшие перед судом были признаны {58} виновными и присуждены к различным срокам заключения. Павлык был осужден на три месяца, Франко на два. Всего же Франко провел в тюрьме около девяти месяцев. После выхода из тюрьмы Франко оказался в изоляции, от него, как от «опасного человека», отвернулось всё галицийское общество, придерживавшееся консервативных взглядов. Не только русофилы, которых подозревали даже в написании доносов на редакцию «Друга», но и умеренные по своим политическим взглядам «народовцы» негативно отнеслись к радикальным взглядам Франко и его товарищей. Резко осудила литературные произведения Франко греко-католическая церковь, опасавшаяся «деморализации» общества56. Франко вынужден был оставить университет (курс он окончил 15 лет спустя, когда готовился к профессорской кафедре). Фактически процесс против Франко и Павлыка стал первым политическим процессом в Галиции. И сам процесс, и отношение значительной части общества к Франко показали, что радикальные идеи, близкие к социалистическим, были чужды основной части галицийского общества. {59}
52Миллер А.И. Там же. С. 181. {57}
53Грицак Я. Пророк у своїй вітчизні…С. 167.
54Грицак Я. Там же. С. 170.
55Грицак Я. Там же. С. 174. {58}
56Грицак Я. Там же. С. 180. {59}
Клопова М.Э. Русины, русские, украинцы. Национальные движения восточнославянского населения Галиции в XIX – начале ХХ века. М.: Индрик, 2016. С. 56‒59.
Способствовало возникновению радикальных течений в галицийской общественной мысли личное знакомство с польскими социалистами, российскими народниками, киевскими украинофилами, проезжавшими через Галицию. Как отметилукраинский исследователь Я. Грицак, Галиция в 1870-х гг. стала настоящим перевалочным пунктом как для людей, направлявшихся из России в эмиграцию, так и для печатной продукции, двигавшейся в обратном направлении
Данный пост г-на Стефана вполне заслуживает заголовка - "Я Грицак". Спасибо, а то я терялся последнее время почему Ваши коммунистические убеждения заслонены укронацисткими. Теперь всё стало на свои места. Связь и происхождение одних из других проявилась ясно и выпукло.
