←  Выдающиеся личности

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Был ли Л.Н. Гумилев гением?

Фотография Болингброк Болингброк 30.05 2012

Да, я не скрываю - старый антисоветчик! Считаю эту схему устройства гос-ва гибельной для него, противоестественной природе человека, но мне нравится жить среди близких мне по духу людей, которых я понимаю без слов... Имею право?
К слову - имею право и открытую визу для жизни и в Германии.

Сердечно рад за Вас! Должно же хоть кому-то было повезти после развала Союза. Не все же от этого проиграли. Есть и выигравшие. Гг. Чубайс, Гусинский, Березовский, Абрамович, Ахметов, например.
Ответить

Фотография Лета Лета 31.05 2012

1. Переживём Запад на 100-200 лет, хорошенькое утешение! Где Вы видели упадок Запада, или Закат Европы? Я, лично такового не наблюдаю, при всём желании! Может быть плохо смотрел. Наоборот вижу расцвет Запада.

2. Ну даже если у нас (у народа, у нации, у этоноса) ещё 300 лет. Что с того? Как писала мать историка:
Но кто нас защитит от ужаса, который
Был бегом времени когда-то наречен?
По его теории смертны народы, так же как смертны индивидуумы.
300 лет = 10 поколений. Всего лишь. А наш биологический вид Homo sapiens sapiens существует уже не менее 40 тысячелетий.

1. насчет упадка запада видимо надо еще подождать лет 50-100 :rolleyes: а вообще западноевропейская история вполне вписывается в стадии этногенеза гумилева: средневековье с его религиозными подвигами, рыцарской поэзией и крестовыми походами - акматическая фаза (подъем пассионарности), эпоха реформации - раскол этнического единства (кровавая борьба протестантов с католиками), цивилизованная европа 17-19вв - инерционная фаза. мировые войны 20 в. вполне можно считать обскурацией, а теперишнее состояние европы - гомеостазом (равновесием этносистемы с природой, тихим мирным существованием без каких-либо устремлений и амбиций).
2. все это так. но какие претензии здесь могут быть к историку? вам не нравится, что он не обещает вам того, чего бы вам хотелось? но историческая наука - это не сказки и не комедии с хэппи эндом.
Ответить

Фотография Kori Kori 12.11 2012

Не могу судить, гений Гумилев или нет, но что он талантливейший историк и при этом еще и писатель замечательный, уверена.
А по каким критериям вы предлагали определять?:)
Ответить

Фотография Swetlana Swetlana 14.11 2012

Kori, респект :)
вначале надо договориться об определении гения
выбирайте
http://www.all-aforizm.info/genij.html

ЗЫ. там не хватает "талант заимствует, гений ворует",
это фраза из фильма "Голоса из запертой комнаты", типично англ. фильм, с убийством котят, я предупредила :)
Ответить

Фотография ddd ddd 14.01 2018

Немного о том каким был Лев Гумилев в ГУЛАГе.
Из воспоминаний пересекавшегося там с ним д.быстролетова:



Много огорчений доставил мне старый знакомый по Норильску Лёвушка Гумилев, сын Николая Гумилева и Анны Ахматовой. Это был наследственный, хронический заключённый, который сидел срок за сроком — за отца, за свой длинный язык и так себе, вообще, чтоб не болтался зря на воле. Человек он был феноменально непрактичный, неустроенный, с удивительным даром со всеми конфликтовать и попадать из одного скверного положения в другое. Поэтический ореол отца и матери, конечно, и в лагере бросал на него свет, и все культурные люди всегда старались помочь Лёвушке вопреки тому, что он эти попытки неизменно сводил на нет.

В Норильске зимой 1939/40 года меня вызвали в барак самых отпетых урок, где якобы кто-то умирал. Такие бараки имеются в каждом лагере и в каждой зоне.

Помещаются они обычно на отлёте, стоят покосившись, без стекол в окнах, грязные и холодные, нарядчик туда заходить боится, повар и хлеборез, выдавая положенное, никогда не отказывают в щедрой добавке (чтоб не получить вечером нож в бок). Урки гам сидят на нарах в белье или голые, режутся в карты, а их щестёрки промышляют в зоне, воруют и грабят, а ночью спят под нарами — обычное место опустившегося, грязного, оборванного человека, которого в лагере называют Чумой.

Я явился с носилками на плече.
— Ладно. Больного забираю в больницу! Давай ещё одного человека нести носилки! — сказал я пахану.

— Эй, Чума! Вылазь, падло, чтоб тебя зарезали! Косой, шугани под нарами доской!
Косой потыкал доской под нарами, и оттуда вылез Чума — босяк с заплывшими глазами. Он шатался от слабости.

Мы стали спускаться вниз, кое-как таща больного на носилках. На полдороге я обернулся и по одной только кисти руки, по тому, как она лежала на груди, понял, что больной умер. Мы поставили носилки на снег.

— Смотри, Чума, больной уже умер. Понял? Подпишешься в акте. Как твоя фамилии, имя и отчество?

— Гумилев Лев Николаевич.

Я подышал на окостеневшие пальцы.
— Холодно как, чёрт. Да. Проклятая жизнь.

Я был тепло одет. Босяк — в лохмотьях, от холода топтался на месте и хлопал себя руками по бедрам.

— Гм… Как сказать…

— Ты вот не знаешь, Чума, а у тебя фамилия, имя и отчество такие, какими может гордиться каждый культурный русский человек. Николай Гумилев, тезка твоего батьки, был известный поэт, расстрелянный большевиками! Прочувствуй, Чума!

— Это мой отец! — беззубым ртом улыбнулся босяк.

Тут, забыв про холод, мы начали по очереди читать гумилевские стихи — раз он, раз я.

Так я познакомился с Лёвушкой. Во время войны, когда солдат стало маловато, Лёвушку освободили и отправили на фронт.

Он воевал, получил награды, был ранен. Потом война кончилась. Советскому Швейку сунули новый срок и послали в спецлагерь.

Героическая мать, изнемогавшая от бесчеловечного давления сталинского режима, вздохнула, когда Сталина не стало.

Маленков якобы распорядился оказать ей помощь изданием сборника стихов и заказами на переводы. Ахматова немедленно принялась всерьёз помогать сыну. Урывками, между своим основным занятием — сидением в лагерях, Лёвушка экстерном окончил среднюю школу и исторический факультет и теперь в Омске писал диссертацию на тему «Гунны».

— Товарищ начальник, здесь у энтого заключённого какие-то бумаги! — при каждом очередном шмоне докладывал стрелок.

— Разрешение есть?

— Вот, пожалуйста.

Старший надзиратель прочитывал несколько раз разрешение и потом с пренебрежением поднимал заглавный лист рукописи.
— Гу… нн… ы… Гунны!

Клал лист обратно на кипу и качал головой:
— И выдумает же, гад! Гунны! Потеха!

Лёвушка сделал себе деревянное седло на спину для заветной кипы бумаги и носил её, плетясь в бесконечных рядах этапников, опустив голову, сунув руки в карманы.

Вещей у него никогда не было. Это была патетическая фигура — смесь физического унижения и моральной стойкости, социальной обездоленности и душевного богатства. Кто знает, может быть, когда-нибудь и найдётся русский художник, который изобразит сталинскую эпоху именно как безвременно поседевшего измождённого человека, тащащего на спине научную работу по сибирским дорогам меж штыков и собак?

Конечно, мы оба сильно постарели, но всё же узнали друг друга. Я немедленно устроил Гумилева санитаром, благо у него была нерабочая категория. Я представлял себе, что он каждый день будет приносить из инвалидного барака по тоненькой стопке бумаги и, усевшись за моим столом в приёмной под видом учётчика, будет потихоньку от начальника спокойно работать над диссертацией.

Но Лёвушка Гумилев — это Лёвушка Гумилев!
Он приволок свой наспинный этапный ящик, прибил его к стене в виде полки и расположился под ним с таким видом, что начальник, случайно войдя на следующий день, тут же выгнал его обратно в барак со всеми бебёхами — полкой, чернилами, книгами и рукописью. Потом я старался вставить его фамилию в список инвалидов, которые должны получить дополнительное питание, и вычёркивал её из списка людей, назначенных на работу в зоне.

Помогать ему было трудно, так как он попадался начальникам на глаза и бесил их своим подчёркнуто интеллигенским видом. В конце концов мы просто стали гулять вместе по полчаса перед приёмом. Но и здесь вышла стычка из-за того, что Лёвушка безобразно картавил.

Пахан бандеровцев, широкоплечий головорез с тупым лицом сельского начётчика и богатея, отозвал меня в сторону и сказал строго:
— Доктор, мы вас, конешно, уважаем, але як вы можете говорить с таким жидом, як с человеком? Мы, бандеровцы, чекаємо, що вы не будете так нас оскорблять!

Я приятно улыбнулся.
— Я готов на разводе стать на колени и поцеловать любого еврея в место, на котором он сидит, но при одном условии — лишь бы не видеть вас! Поняли? А, кстати, у Гумилева отец — русский, дворянин, а мать — украинка! Идите.

Бандеровец раскрыл рот от изумления.
Ответить

Фотография Шторм Шторм 14.01 2018

На Западе его теория пассионарности не признается.

 

Действительно, зачем придумывать каких-то пассионариев, если есть понятное слово - активные люди, противоположность как раз пассивным. А то, что политику, историю, делают именно активные, а не Емеля на печи, и ежу понятно.


Сообщение отредактировал Шторм: 14.01.2018 - 13:17 PM
Ответить

Фотография воевода воевода 15.01 2018

На Западе его теория пассионарности не признается.

 
Действительно, зачем придумывать каких-то пассионариев, если есть понятное слово - активные люди, противоположность как раз пассивным. А то, что политику, историю, делают именно активные, а не Емеля на печи, и ежу понятно.
То что историю делают активные - это то, конечно, и ежу понятно.
Не понятно: почему в определенный период у конкретного этноса вдруг число активных зашкаливает, и там всё бурлит, а в другой период - все как вареные овощи.
Вот Гумилев дал свою теорию, объясняющую это.
Может, он и не прав, но что Вы можете предложить взамен?
Ответить

Фотография воевода воевода 15.01 2018

Немного о том каким был Лев Гумилев в ГУЛАГе.
....
Это была патетическая фигура — смесь физического унижения и моральной стойкости, социальной обездоленности и душевного богатства.

Да уж...
Пусть каждый сам себе задаст вопрос:
1)А тебя-то, думаешь, не зачморят, если попадешь в барак к самым отпетым уркам?
2)А вот диссертацию написать, сидя в тюрьме, ты точно не осилишь. Признайся?
Ответить

Фотография ddd ddd 15.01 2018

Автор мемуаров писал ТАМ научную работу и повести.
Причем повести частично антисоветские, легко мог +10 лет к имеющемуся сроку в 25 получить.
Более того, умудрялся ещё и на волю передавать.

Железные люди были.
Ответить

Фотография K-49 K-49 15.01 2018

Может, он и не прав, но что Вы можете предложить взамен?

 

Интересный на самом деле вопрос.

Коль форум исторический, и данная тема посвящена историку, то неплохо было бы попытаться разобраться в вопросах:

 

Является ли теория Гумилева революционной попыткой объяснения изменчивости человеческой истории?

Много ли возникало в развитии исторической мысли революционных идей и теорий?

Какое влияние эти теории оказали на развитие исторической науки?

Как традиционная историческая наука принимала новаторские мысли?

Кого мы могли бы назвать историческим революционером-ниспровергателем наряду с Гумилевым?

Ответить

Фотография воевода воевода 15.01 2018

Является ли теория Гумилева революционной попыткой объяснения изменчивости человеческой истории?

"Мятеж не может кончится удачей,

В противном случае его зовут иначе"

Революционной теория Гумилева будет, если победит. Но поскольку в наст. вр. она не признается академической наукой - она всего лишь - оригинальная.

Ответить

Фотография K-49 K-49 15.01 2018

2. Развитие отечественной историографии

1. Понятие историографии.

2. Русская историческая традиция.

3. Зарождение исторической науки в России.

4. Расцвет русской имперской историографии.

5. Советская историография.

6. Историческая наука в постсоветский период.

1. Проблемами зарождения и развития исторических знаний занимается дисциплина историография. Само это слово имеет два значения: в первом случае историография – это вся совокупность исторических трудов, когда либо-посвящавшихся той или иной проблеме, во втором – дисциплина, изучающая историю исторической науки. Изучая историографию, историк получает возможность не только ознакомиться с традицией рассмотрения фактов и явлений, с научными изысканиями и суждениями своих предшественников, но и сформулировать собственную точку зрения по наиболее актуальным и дискуссионным вопросам.

2. В России процесс формирования исторической науки занял довольно продолжительное время. Вначале у восточных славян, как и у всех народов, определенные исторические знания передавались из поколения в поколение устно, в виде всевозможных преданий, былин, легенд. С появлением на Руси письменности появились и первые исторические сочинения – летописи. Вероятно, русское летописание началось в конце X в. – начале XI в., но древнейшим из дошедших до нас летописным произведением является «Повесть временных лет», автором которой считается монах Нестор, творивший в начале XII в. (его летопись сохранилась в позднейших списках). На ее основе сформировались другие летописные своды, отражавшие как историю отдельных регионов Руси периода её раздробленности (Ипатьевская, Лаврентьевская, Радзивилловская, Новгородские летописи), так и события, связанные с созданием единого Русского государства (Троицкая, Симеоновская, Воскресенская, Никоновская летописи).

3. Несмотря на богатые традиции историописания, становление научного исторического знания в нашей стране началось сравнительно поздно. Летописный период на Руси продолжался до XVII в., а в отдельных областях – до XVIII в. Первые попытки преодолеть летописную традицию были предприняты в последней четверти XVII в. Именно тогда были написаны первые русскоязычные работы по истории, в большей или меньшей степени основанные на критике исторических источников и рациональном истолковании событий. К числу подобных трудов можно отнести сочинения Сильвестра Медведева («Созерцание краткое», «Известие истинное»), Игнатия Римского-Корсакова («Генеалогия»), Андрея Лызлова («Скифская история»). Но настоящее развитие исторических исследований началось в нашей стране лишь в XVIII в., с приходом рационалистической философии. Среди крупных историографических сочинений этой эпохи следует отметить 5-томную «Историю Российскую с самых древнейших времён» Василия Никитича Татищева (1686–1750), «Историю Российскую с древнейших времён» князя Михаила Михайловича Щербатова (1733–1790) и «Древнюю Российскую историю от начала российского народа» Михаила Васильевича Ломоносова (1711–1765). Немаловажной предпосылкой развития русской историографии стала деятельность учрежденной Петром I в 1724 г. Санкт-Петербургской Академии наук. В ней работали видные западные историки и археографы, такие как Готлиб Зигфрид Байер (1694–1738), Герхард Фридрих Миллер (1705–1783) и Август Людвиг Шлёцер (1735–1809). Предпринятое ими и их сотрудниками собирание и дотошное изучение разнообразных памятников русской культуры и письменности сделало возможным не только накопление обширного фактического материала, но и постепенное превращение русских исторических изысканий в подлинно научную дисциплину.

Деятельность историков-просветителей привела к образованию в начале XIX в. исторических обществ – в Москве («Московское общество истории и древностей российских»), Харькове, Казани, Одессе. В московское историческое общество входил среди прочих и Николай Михайлович Карамзин (1766–1826), известный литератор, назначенный в 1803 г. придворным историографом. Результатом его многолетнего научного труда стала 12-томная «История государства Российского». Это произведение в основной своей части представляло собой не исследование, а очередную компиляцию фактического материала, – не зря Пушкин назвал Карамзина «последним летописцем». Но, будучи встречена критикой историков-специалистов, «История государства Российского» своими литературными достоинствами и доступностью заслужила любовь обычного читателя и открыла прошлое Отечества для образованного русского общества. На ней воспитывались будущие писатели (Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский) и историки (С.М. Соловьев, В.О. Ключевский).

4. Со второй трети XIX в. в России наступает время профессиональных историков – выпускников историко-филологических факультетов императорских университетов. Российская историография входит в пору расцвета. В это время создаются работы таких классиков отечественной исторической мысли, как Николай Иванович  Костомаров (1817–1885), Сергей Михайлович Соловьёв (1820–1879), Василий Осипович Ключевский (1841–1911), Сергей Федорович Платонов (1860–1933), Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863–1919), Алексей Александрович  Шахматов (1864–1920). Выходят в свет как обобщающие труды (29-томная «История России с древнейших времен» С.М. Соловьева, «Курс русской истории» В.О. Ключевского, «Полный курс лекций по русской истории» С.Ф. Платонова, «Методология истории» А.С. Лаппо-Данилевского), так и посвященные отдельным периодам и тематикам исследования («Очерки по истории Смуты в Московском государстве» С.Ф. Платонова, «История политических идей в России XVIII в.» А.С. Лаппо-Данилевского, «Разыскания о древнейших летописных сводах» А.А. Шахматова и др.). Структура отечественной исторической науки этого периода становится значительно сложнее и многограннее за счёт продолжающегося накопления фактического материала и благодаря расширению тематики исторических изысканий. Оформляется ряд направлений русской исторической школы, обусловленных как научными, так и мировоззренческими предпочтениями авторов. К числу таковых можно отнести:

консервативное направление (М.П. Погодин, Н.Г. Устрялов, Д.И. Иловайский), отстаивавшее идею коренного отличия исторического развития России от Западной Европы и тезис об особой роли самодержавия в русской истории;

государственную школу (Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин, С.М. Соловьев), считавшую государство движущей силой исторического развития, рассматривавшую историю как процесс эволюции политических и юридических институтов;

революционно-демократическое направление (В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.А. Добролюбов, Н.Г. Чернышевский), придававшее особое значение развитию экономического быта, изменениям в социально-экономическом положении простого народа, роли народных масс в общественном развитии, революционной борьбе угнетённых против угнетателей;

экономическую (психолого-экономическую) концепцию В.О. Ключевского, концентрировавшего внимание на анализе социальных и экономических факторов, но одновременно признававшего роль иррационального (психологического) начала в истории;

концепцию культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, отрицающую существование единого мирового исторического процесса и получившую дальнейшее развитие в работах западных исследователей О. Шпенглера и А. Тойнби.

Широкий диапазон суждений как историко-теоретического, так и практического характера сообщал русской историографии чрезвычайное разнообразие, что, конечно же, не могло не отразиться на развитии отечественной исторической науки в целом. Однако в 1917 г. положение научного сообщества, а заодно и всего исторического знания радикально переменилось. Наследие русской исторической школы было отвергнуто вместе со старым миром. Итог имперскому периоду русской историографии подвел уже в эмиграции Г.В. Вернадский в книге «Русская историография. Очерки по истории науки в России в 1725–1920 гг.».

5. Установление в России советской власти во всей полноте отразилось на такой чувствительной к социально-политическим переменам дисциплине, как история. Повсеместное насаждение марксистско-ленинской идеологии и философии истории способствовало тому, что исторические исследования не только были приведены в соответствие с идеологическими установками, но и оказались низведены до положения некой «иллюстрации» официальных историко-теоретических концепций. Основоположником подобного подхода к историографии считается историк-марксист Михаил Николаевич Покровский (1868–1932), автор 5-томной «Русской истории с древнейших времен» и первого советского учебника. Усиление идеологического и политического контроля в 1920–30-ые гг. привело к почти полному разрушению системы исторического образования, а затем и академической науки. Огромный вред исторической науке был нанесён и организованными новой властью репрессиями против научной интеллигенции.

 

Возрождение исторических исследований стало возможным только в середине 1930-х гг., когда существующий сталинский режим потребовал своего обоснования через рассмотрение предшествующего исторического развития России. Впрочем, эти изыскания (проводимые такими историками, как Б.Д. Греков, Б.А. Рыбаков, Л.В. Черепнин, Е.В. Тарле) строились в рамках всё того же марксистско-ленинского формационного подхода в его сталинской интерпретации. Лишь в конце 1950-х гг. в исторической науке наступает период так называемой «санкционированной свободы», и исследователи, пусть и с большими ограничениями, получают возможность для более-менее самостоятельного и разнообразного научного творчества. В советской историографии формируется ряд исследовательских направлений по разработке больших исторических проблем: М.Н. Тихомирова – по русской истории эпохи феодализма, А.Л. Сидорова – по истории российского империализма, И.И. Минца – по истории Октябрьской революции и т.д. Единственной альтернативой историческому материализму в СССР стала созданная в 1960–70-ых гг. пассионарная теория Л.Н. Гумилева, предложившего рассматривать исторический процесс как динамику жизни и взаимодействия этносов, а не классов.

В силу перечисленных обстоятельств, наследие историографии советского периода носит неоднозначный характер. В годы господства исторического материализма в исследованиях историков неизбежно преобладала социально-экономическая тематика (аграрная история, развитие ремесла и промышленности, история города и т.д.), делался акцент на классовой борьбе, прогрессе освободительных идей, истории революций и народных движениях, народной культуре. Однако, несмотря на идеологическое давление и ограничения в выборе тематики, профессиональный уровень исследований таких ученых как С.Б. Веселовский, М.Н. Тихомиров, А.А. Зимин, Б.Н. Флоря, В.Т. Пашуто, В.В. Мавродин, Р.Г. Скрынников, Ю.Г. Алексеев был достаточно высок. Замечательных успехов в советские годы достигла и отечественная археология (А.В. Арциховский, М.И. Артамонов, П.Н. Третьяков, В.Л. Янин, А.Н. Кирпичников и др.).

6. Новый и на настоящее время последний поворот в отечественной историографии связан с началом перестройки (1985 г.) и последующим разрушением в начале 1990-х гг. политической системы советского государства. Благодаря этому историки, постепенно избавившись от догм марксистского учения, вновь смогли свободно выбирать тему и направление собственных исследований. Произошло возрождение философских и методологических подходов классической русской историографии и одновременное ознакомление с теоретическими достижениями зарубежных учёных XX в., остававшимися практически недоступными для советских исследователей. В настоящее время наблюдается тенденция к использованию комплексного подхода, когда для изучения конкретной исторической проблемы привлекаются методы смежных гуманитарных наук: социологии, политологии, психологии и др. Наряду с позитивными моментами следует отметить и отрицательные – в условиях полной свободы широкое распространение получили исторические спекуляции самого разного свойства.

Ответить