Απ. Β. Δασκαλάκης, «Ο Ελληνισμός της Αρχαίας Μακεδονίας», Αθήνα, 1960. Выкладываю первую часть перевода (я слегка редактировал его, чтобы сделать чуть более «съедобным» для любителей истории):
Курций, описывая заговор Филоты, и то, как он был умерщвлён, представляет Филоту судимым армией. Александр, после серии высказанных речей, и после озвучивания обвинения, призывает Филоту объяснить свою позицию в оправдательной речи, «следуя речи отцов» (patrio sermone). Филота ответил, что предпочитает применить тот самый язык (eadem lingua), который применял и сам Александр (когда обратился к нему с подобной просьбой, конечно), чтобы его смогли понять как можно больше людей. Предпочитал же Филота сие (а именно – говорить на языке, на котором говорил Александр) потому, что он видел среди (окружавших) людей больше таких, которые, как он думал, легче поймут (facilus), что он скажет. Тогда царь обвинил его перед лицом собравшихся, что он презирает отеческую речь, поскольку лишь самому ему долженствовало бы её выучить. Затем, и прежде чем покинуть судебное разбирательство, видимо, по замыслу Курция с целью создать неприятные впечатления у армии о Филоте, Александр попросил, чтобы судьи не забыли, что «он (то есть Филота) в равной мере наш образ жизни (то есть обычаи) презирает – столь же, как и нашу речь».
Нам кажется, что, даже признав рассказ Курция достоверным, и его изложение речей на суде, впервые и только у него, по прошествии стольких веков, как «стенографию», мы и в этом случае должны понять, что в данном случае речь идёт о македонском диалекте, а не о языке, как и в случае с македонским образом жизни (обычаями). Ведь иначе Филота не смог бы сказать, что «издавна уже изменилось языковое наречие страны через общение с иными народами». Известно, что только диалекты способны сильно изменяться, но язык нельзя поменять один на совершенно иной, и тем более когда речь шла о тех македонянах, которые не покорялись чужым народам, но сами покоряли их. А тот факт, что Филота указан говорящим, что «Уже давно (а значит – речь идёт не о завоеваниях Александра в Азии, которые к тому времени имели продолжительность только в 3 с лишним года) мой родной язык вышел из употребления в общении с другими народами: и победителям и побежденным приходится изучать чужой язык» - не оставляет сомнений, что речь идёт о различных греческих племенах, оставлявших употребление местных диалектов в процессе вырабатывания единого и всюду понятного греческого языка. Наконец, умелое обвинение Филоты в том, что он, «македонец по рождению, не стыдился выслушивать своих соотечественников с помощью переводчика», тоже может быть воспринято с этой точки зрения. Слово interpres обозначает тем самым разграничение диалектальных терминов, местных народных речевых особенностей и некоторых особенностей в обычаях.
Как мы подробно покажем ниже, если бы македоняне разговаривали на ином языке, и особенно это касается безграмотных крестьян и военных, то они ни в коем случае не сумели бы так скоро изучить греческий язык, и вскоре уже пользоваться им так, будто это был извечный родной язык жителей Македонии. И тогда Филиппу II было бы трудно руководить героическим корпусом гетайров, и, кроме того, подвигать его к великим военным подвигам. Но при этом Филота, сын одного из ближайших соратников царя, воспитанный при дворе, естественно, было трудно чтобы использовал простонародную речь Македонии с лёгкостью, применяя некоторые особые диалектальные и местного характера выражения. Напротив, естественно было чтобы он узнавал об этих особенностях языка македонян от лиц, которые лишь в широком смысле слова могли восприниматься как interpretes. Это требовалось сказать всем тем, кто с таким желанием пытается применить это место в тексте Курция в некоторых «иных целях». Но при этом мы сами, как мы покажем ниже, и вовсе склонны считать всю данную часть повествования Курция его личным изобретением.
Надо заметить, что вся работа Курция характеризуется бесконечным стремлением к риторике, с употреблением массы нескончаемых речей – причём таких, которые ни один иной античный автор не упоминает. Однако, было бы невероятно предположить, что он с точностью описывал все эти речи, не имея под рукой протоколов – причём таких, которые другим авторам были либо недоступны, либо не использовались ими.
Тем самым не следует придавать особого внимания подобным помпезным и богатым диалогами текстам, содержание которых никем более из античных авторов не подтверждается. Богатая фантазия и желание отличиться на литературном поприще уводят Курция от описания достоверных исторических событий к описанию жизни, подвигов и приключений Александра, носящих, несомненно, мифологический характер, с нескрываемой целью поразить своего читателя. Кроме того, сам Курций писал, что он "более переписывает, нежели верит". Особенно же, что касается обильных диалогов в тексте Курция, то они скорее напоминают обучение риторике в некой римской школе - вещь обычная для того времени. И без сомнения сам вопрос "суда Филоты" имел неоспориму ценность с точки зрения такого рода учения.
Но даже если счесть рассказ Курция за серьёзный, и в результате критической проверки примем его как есть в качестве достоверного, мы всё-же будем вынуждены выразить наше удивление, что кое-кем с таким упорством повторяется довод о "македонском", то есть негреческом, диалекте, и даже языке - поскольку он был совершенно непонятен грекам. При этом надо заметить, что согласно Курцию, Филота ответствует Александру, что он предпочитает говорить на том языке, на котором тот и сам разговаривал (то есть - бесспорно на греческом), поскольку таким образом он будет легче понятен большинству - то есть и присутствующими греками: не только македонянами. Но если македонский язык оказывался негреческим, то не возникало бы вопроса о лёгкости или тяжести понимания: такого понимания не было бы вовсе. Потому что находившиеся там греки не понимали бы ни слова из того, что Филота мог говорить на македонском "языке". Иными словами, даже если мы сочтём этот отрывок из текста Курция абсолютно достоверным и авторитетным сообщением, то единственное, что мы могли бы извлечь из него, это то, что речь тут всё-же идёт о македонском диалекте греческого языка, который присутствующие на суде Филоты не македоняне, то есть греки, всё-же не должны были понимать лучше, нежели обычный греческий говор.
Далее автор посвящает абзац, чтобы убедить читателя, будто весь рассказ Курция о суде над Филотой носит анекдотологический характер, и должен восприниматься с большой осторожностью, и без особого доверия. И продолжает:
С точки зрения логики, при анализе данного эпизода, пытливый исследователь источников приходит к выводу, что апологетическая речь Филоты является не более чем плодом фантазии Курция, и продуктом его стремления продемонстрировать свои риторические способности, тем самым не являясь речью, когда-либо действительно произнесённой самим Филотой. Ведь как можно представить себе, чтобы великий Филота, сын знаменитого Пармениона, неожиданно оказавшийся в бездне несчастий, и силой приведённый на суд, в оборванных одеждах и связанный по рукам, смог бы с таким хладнокровием и без подготовки отвечать на обвинения Александра в своей очень длинной апологетической речи, обращённой к македонской армии? Причём его речь полна сложных риторических схем и глубоких мыслей! Как нам кажется, эта часть текста Курция является несомненным риторическим продуктом самого Курция, и ни на какой современный событиям источник - не опирается.
Как бы то ни было, Курций написал "Историю Александра Великого" для широкой аудитории читателей, и с этой точки зрения, как нам представляется, он вполне достиг своих целей, поскольку его труд пользовался широкой популярностью и в Средние Века. Поэтому его работа не представляет из себя произведение строго проверяемое при помощи источников, то есть не является критическим трудом по истории, но лёгким литературным чтивом, или, как мы бы это назвали сегодня - "историческим романом" (roman historique). То есть, мы не можем с лёгким сердцем опираться на данные этого произведения, особенно поскольку сообщаемое Курцием не подтверждается, или хотя бы не противоречит сообщениям современников событий, или хотя бы тех историков, которые достоверно использовали данные современников.
Затем автор вновь возвращается к вопросу о том, что рассказ Курция о суде над Филотой не укладывается с рассказами других авторов, а упоминание македонского языка, противопоставляемого греческому ни у одного другого античного автора (Плутарха, Арриана, Диодора) не встречается - даже когда они пользуются не столь достоверным источником, типа Клитарха.
Так, в рассказе Плутарха о суде над Филотой мы видим серьёзные расхождения с тем, что нам сообщается Курцием: на суде присутствовало не всё македонское войско, но только некоторые приближённые царя и люди, отвечавшие за процедуру мучений над допрашиваемыми; более того, Плутарх чётко сообщает нам, что при этом сам Александр не присутствовал, но слушал жалобы Филоты на то, что всё это задумано Гефестионом, стоя за занавесью - после этого Филота был умерщвлён. Тем самым, у Плутарха нет и разговора об апологетической речи Филоты перед лицом македонской армии. При этом кажется совершенно невероятным, чтобы Плутарх, имея под рукой сообщения достоверных источников о подобного рода драматических фактах, которые вполне мог с выгодой использовать в своём морализаторском повествовании, почему то умолчал о них.
Из известного нам о македонской истории, нам неизвестно, чтобы существовал некий строгий неписаный закон, следовавший древнемакедонскому обычаю, предписывавший приводить обвиняемого в умысле против жизни царя на суд простых македонян. Напротив - ввиду постоянных заговоров и нескончаемых угроз трону со стороны иных представителей правящей династии, цари Македонии как правило решали подобные вопросы собственным решением, повелевая казнить виновного, или даже тайно умертвить подозреваемого. К примеру, сам Парменион тоже получил приказ Александра, как только он взошёл на престол, умертвить неугодного Аттала. А в ходе смуты Опиде, Александр сам лично арестовал 13 македонян, немедленно приказав казнить их. В ходе своего похода в Азию Александр многократно приказывал казнить, без какого-либо суда вообще, многих своих соратников и сотоварищей, поскольку подозревал их в заговничестве, или поскольку они активно не соглашались с его замыслами. Позднее, Олимпиада попросила у Кассандра, чтобы её судила македонская армия, однако он отказал ей, и казнил. Иногда в книгах историков нам приходится также читать, будто у македонян было распрастранено право свободного произнесения речи на народном собрании (исегория) - но тут речь идёт о свободе высказывания собственного мнения по иного рода вопросам, в частности по военным вопросам, но не по вопросам жизни и смерти в случае заговора. Полибий пишет, что армия потребовала у царя, во имя права исегории, принять участие в суде над пойманным Леонтием. Однако царь, "подстрекаемый горячим заступничеством пелтастов, лишил жизни Леонтия скорее, чем предполагал до того" - иными словами, он совершенно не принял во внимание требования своих солдат.
Конечно, в случае с Филотой мы говорим о совершенно необыкновенной ситуации. Ведь арестованный обвиняемый до последнего времени был в числе знаменитым полевым полководцем, а также он являлся сыном великого Пармениона, и предводителем важнейшего военного корпуса македонян - гетайров, и поэтому, даже если подобного обычая не существовало на самом деле, его следовало судить перед лицом армии - чтобы убедить её в его вине. Но суд такой должен был бы, как думается, произвестись уже после извлечения у него посредством мучений признания, а никак не в ходе разбирательства - для риторической дуэли с царём и обвинителями. Иными словами, вне зависимости от речей, влагаемых Курцием в уста Филоты, было бы возможно, чтобы Филоту, уже после мучений его и получения признания, привели на суд, когда и умертвили, но никак нельзя представить, чтобы Филота и Александр устроили соревнование в риторических умениях перед лицом македонской армии - эпизод, ради которого, с целью приукрасить свой рассказ, Курций и добавил деталь об "отчем языке" македонян.
Затем автор обращается к повествованию Арриана, которого считает наиболее достоверным из авторов, описывавших поход Александра. Сам Арриан чётко пишет, что свои сведения о суде над Филотой он почерпнул у Птолемея, сына Лага, и у Аристобула - оба они являлись современниками событий. При этом надо отметить, что данные, сообщаемые Аррианом о суде над Филотой - достаточно размыты, поскольку под фразой "был приведён перед лицо македонян", почёрпнутой у Птолемея, мы не знаем, что следует понимать - суд устроенный над ним всей армией (как пишет Курций), или только узким кругом полководцев и иных приближённых Александра. Но поскольку описывается обвинение Александра, апологетическая речь Филоты, несколько утомительная процедура допроса со стороны обвинителей, с целью опровержения утверждений обвиняемого и доказательства его вины, позволяет нам предположить, что скорее всего имело место второе. Потому что, рассуждая логически, подобного рода серьёзности процедура могла бы иметь место только в рамках узкого круга лиц, представляющего собой "судилище", нежели перед огромной толпой македонских солдат. Но в узком кругу царских приближённых, обученных с детства на эпосах Гомера, предложение Александра Филоте говорить на "македонском языке", и обвинение, что он "презирает отчий язык" прозвучали бы как минимум непонятно, если не смешно. Как бы то ни было, Арриан не сообщает о подобного рода предложениии со стороны Александра, и нам только остаётся констатировать, что, скорее всего, это не было отмечено и используемыми им Птолемеем и Аристобулом.
Квинт Курций Руф писал на латыни. Несомненно, его упоминание "македонского языка", поскольку оно базировалось на источники, подразумевало некий греческий термин. И этим термином НЕ МОГЛО быть иное слово, кроме как упоминаемое грекоязычными историками слово μακεδονιστί, и связанное с ним μακεδονίζειν. Сама форма слова μακεδονιστί имеет ту же форму, что и иные слова, связанные с образом, формой, способом, обычаями, языком, присущим различным народам, племенам, и даже жителям географических территорий. Например, аналогами этой форме слова можно принять такие слова как Περσιστί ("по-персидски" в смысле языка - Геродот 9.116; Ксенофонт, "Анабазис" 4.5.10; Иоанн Хрисостом 10.392D; "по-персидски" в смысле обычаев, образа жизни - Элий Аристид, "Речи" 3.50.56), Συριστί ("по-сирийски" в смысле языка - Ксенофонт, "Киропедия" 7.5.31; Плутарх, "Жизнеописание Марка Антония" 46; Лукиан, "Александр или лжепророк" 51; Папп; Иоанн Хрисостом 10.392D; Зонара, "История" 1.164D); Κελτιστί ("по-кельтски" в смысле языка - Лукиан, "Александр или лжепророк" 51); Παρθιστί ("по-парфянски" в смысле языка - Плутарх, "Жизнеописание Марка Антония" 46). Περσίζειν ("говорю по-персидски" - Ксенофонт, "Анабазис" 4.5.34; Порфирий, "Περί Αποχών" 4.5; "подражаю персам" - Арриан, "Анабасис" 7.6.3, ср. Страбон 2.2.8; "выступаю на стороне персов", "поддерживаю интересы персов" - Страбон, 14.2.17; "поддерживаю Персея", "выступаю на стороне Персея" - Диодор Сицилийский 30.5А); Συρίζειν ("говорю по-сирийски", "веду себя как сириец", "думаю об интересах сирийцев" - Порфирий, "Περί Αποχών" 3.5; Лукиан, "Περί των επί μισθώ συνόντων" 10; "веду себя как варвар" - Секст Эмпирик, "К математикам" 1.314). Другие примеры - Αιολιστί ("на эолийском диалекте" - Страбон 8.1.2), Αιολίζειν ("говорю на эолийском диалекте" - Пратин, фр. 5; Аполлоний Дискол, "О синтаксисе" 279.52: αιολίζεται τα Αλκαίου ποιήματα); Δωριστί ("говорить на дорийском диалекте" - Платон, Письма 336С; Каллимах, Ямбы 1.354; "при помощи дорийской музыки" - Платон, "Государство" 399А; Аристотель, "Политика" 1.340b4; "дорическая гармония" - Аристофан, "Всадники" 989); Δωρισμός ("дорическая речь", "говорить на дорийском диалекте" - Схолии к Аристофану, "Птицы" 931; Демосфен, "Герминевтические схолии" 1.77); Δωρίζειν ("подражать дорийцам в языке, обычаях, поведении", "говорю на дорическом диалекте" - Теокрит 15.93; Страбон 8.1.2; Плутарх, "Моралии"421b; "написание дорическим диалектом" - Аполлоний Дискол, "О синтаксисе" 279.25: δωρίζεται δε τα Αλκμάνος [ποήματα]); Ιωνιστί ("на ионийском диалекте", "по-ионийски" в смысле языка - Аполлоний Дискол, "Об эпирремах"162.8); Ιωνίζειν ("говорю на ионийском диалекте" - Аполлоний Дискол, "Об эпирремах" 16.7; "подражаю поведению ионийских греков" - Схолии к Клименту Александрийскому, "Педагог" 2.10). Βοιωτιάζων [την φωνήν] ("беотствующий речью" - то есть говорящий так, как говорили на греческом жители Беотии: Ксенофонт, "Анабазис" 3.1.26; Арриан, "Анабасис" 6.13.5; "являться политическим сторонником интересов беотийцев" - Ксенофонт, "Греческая история" 5.4.34), инописью которого является слово Βοιωτίζων (Плутарх, Моралии 575D). У Демосфена (За мегалополитов) встречается также слово Αττικιστί - "на аттическом диалекте". У Плутарха в Жизнеописании Агиса и Клеомена приводится пример лаконичной (лаконической, лаконской) речи - τη φωνή Λακωνίζων - в связи с Мандроклидом.
То есть сама форма греческого слова, которое Курций перевёл на латынь как "язык" подразумевает гораздо более широкое значение.
Но в каком смысле слово Μακεδονιστί применялось грекоязычными авторами? Давайте посмотрим:
1. "Говорить на македонском диалекте (языке?)". Плутарх, "Жизнеописание Александра" 51:
Александр уже не мог сдержать гнева: схватив лежавшее около него яблоко, он бросил им в Клита и стал искать свой кинжал. (4) Но так как один из телохранителей, Аристофан, успел вовремя убрать кинжал, а все остальные окружили Александра и умоляли его успокоиться, он вскочил с места, по-македонски кликнул царскую стражу (это был условный знак крайней опасности), велел трубачу подать сигнал тревоги и ударил его кулаком, заметив, что тот медлит.
Воины шагали в строгом порядке, блеснуло на солнце золото оружия, стали видны башни на слонах и пурпуровые покрывала, которыми украшали животных, когда вели их в сражение, и македоняне, шедшие в первых рядах, остановились и стали громко звать Эвмена, заявляя, что пока он не примет командования, они не тронутся с места. Они поставили щиты на землю и призывали друг друга ждать, а начальникам советовали сохранять спокойствие и без Эвмена не вступать в сражение с врагом. Услышав это, Эвмен приказал носильщикам пуститься бегом и, очутившись перед войском, приподнял занавеси с обеих сторон носилок и бодро приветствовал солдат, протягивая к ним правую руку. Солдаты тотчас же увидели его и ответили на приветствие по-македонски, а потом подняли с земли щиты, ударили в них сариссами и воинственно закричали, вызывая врагов на бой, так как их полководец был теперь с ними.
A papyrus fragment (PSIXII (2) 1284), which may be from Arrian's τά μετά Άλέξανδρον (now lost), preserves the phrase Ξεννίας άνήρ μακεδονίζων τη φ[ω]νή. The fragment's historical setting has been identified with the conflict between Eumenes and Neoptolemos of 320 (321/20) B.C.[1] Eumenes, as reported in the fragment, sent for a second time (αύθις) Xennias άνήρ μακεδονίζων τη φωνή to address the Makedones, or the phalanx of Makedones, arrayed against him.
Конкретно там говорится (привожу данные из статьи известного эллиниста Босуорта, который посвятил этому тексту цитируемую публикацию):
intending] to make their appearance have the most fearful impact upon the cavalry, they advanced in close order; and the troops behind them, those who were cavalry, began to fire javelins where the opportunity offered in order to throw back the cavalry charge by means of the continuity of their barrage. When Eumenes saw the close-locked formation of the Macedonian phalanx at its minimum extension and the men themselves heartened to venture every hazard, he sent Xennias once more, a man whose speech was Macedonian, bidding him declare that he would not fight them frontally but would follow them with his cavalry and units of light troops and bar them from provisions. As for them, even if they considered themselves altogether invincible, they would none the less neither [hold out] for long against famine ...
1. "Думаю об интересах македонян", "быть на стороне македонян". Полибий 20.5.5:
Следствием этого была жестокая распря между недовольными Македонией, с одной стороны, и предками Брахилла, Аскондом и Неоном, преданнейшими в то время друзьями Македонии, — с другой.
(4) После того, как Дарий выслушал этот рассказ, волнение и скорбь вызвали у него чудовищное подозрение, и, отведя евнуха подальше в глубь палатки, он сказал: «Если ты сам, подобно военному счастью персов, не перешел на сторону македонян и по-прежнему считаешь меня, Дария, своим господином, заклинаю тебя великим светом Митры40 и правой рукой твоего царя, скажи мне, не оплакиваю ли я сейчас лишь меньшую из бед, постигших Статиру, и не поразили ли нас еще более жестокие беды, пока она была жива? Не лучше ли было бы для нашей чести, если б в злосчастьях наших столкнулись мы с врагом кровожадным и жестоким? Разве стал бы молодой человек воздавать такие почести жене врага, будь его отношение к ней чистым?»
2. "Говорить на языке (диалекте) македонян". Плутарх, "Жизнеописание Марка Антония" 27:
Говорят, что она изучила и многие языки, тогда как цари, правившие до нее, не знали даже египетского, а некоторые забыли и македонский.
Известны мне у многих аттиков и слова, заимствованные от македонян при общении с ними.
В римского времени надписи из Македонии, датируемой после 212 года н. э., двухлетняя девочка по имени Нике квалифицируется как φωνή μακεδονική(ν) ("македонской речи") - что в данном случае надо понимать не иначе как "македонского рода".
О македонском говоре пишет и Павсаний (Описание Эллады 4.19.1):
1. Вскоре после этого предприятия против Элиды, македоняне под начальством Деметрия, сына Филиппа, внука Деметрия, захватывают Мессению. В своем рассказе о Сикионе я уже передал почти все о тех подвигах, которые совершены были Персеем против Филиппа и против Деметрия, сына Филиппа. Захват же мессенцев произошел следующим образом. Филипп нуждался в деньгах и, так как ему было необходимо достать во что бы то ни стало эти деньги, он послал Деметрия с кораблями в Пелопоннес. Деметрий высадился в одной из наименее посещаемых гаваней Арголиды и тотчас же самыми кратчайшими путями повел войско на Мессению. Послав авангардом тех, которые были легковооруженными и хорошо знали дорогу к Итоме, он незаметно около рассвета перешел стену в том месте, которое находится между городом и вершиной Итомы. Когда наступил день и жители города почувствовали всю опасность грозившего им захвата, то прежде всего у них возникло подозрение, что к ним в город пробрались вооруженные лакедемоняне, поэтому они устремились на них со всей безумной отвагой, движимые старинной ненавистью к ним. Когда же они и по оружию и по говору догадались, что это македоняне с Деметрием, сыном Филиппа, их охватил панический ужас: они вспомнили и о выучке македонян в военном деле, и о том счастье, которое всегда сопровождает оружие македонян.
Тит Ливий 31.25.15 (описывая общегреческое собрание в 200 г. до н. э.):
(15) Этолийцы, акарнанцы, македоняне говорят все на одном языке, сегодня они повздорили и разошлись, завтра — вновь объединились, но с чужаками, с варварами всякий грек был и будет в вечной войне, ибо не что-либо изменчивое и временное, а непреложный закон природы заставляет их питать взаимную вражду.
В комедии Страттида (комедиограф V века до н. э.) "Македоняне", афинянин спрашивает македонянина:
η σφύραινα δ΄ εστι τίς;
(что вы называете словом сфирена?)
А тот отвечает ему:
Κέστραν μεν ύμμες Οττικοί κικλήσκετε.
(это то, что вы в Аттике именуете кестрой)
Кестра - это щука в аттической речи. В данном случае налицо очевидное различие в терминологии между двумя диалектами единого языка. Сфирена - очень грекоподобное название (ср. греч. слово "сфера"). Личное местоимение ύμμες, употребляемое тут македонянином - из словаря гомеровского эпоса. В Спарте это слово имело уже форму άμμες (напр. во фразе: άµµες δε γ΄ εσόµεθα πολλώ κάρρονες - обещание спартанских юношей превзойти старших в одной из лирических хоровых песен - Плутарх, "Жизнеописание Ликурга" 21). У Гомера и у Гесиода встречается и глагол κικλήσκειν.
Американский археолог Дорофи Кинг о том, что территория Скопье и всей бывшей югославской Федеративной Республики Македония не имеет никакого отношения к Древней Македонии:
Любко Георгиевски (бывший премьер-министр Республики "Македония"): "Македоняне были греками"...
Иными словами, и коротко говоря, вне националистов и фанатиков, а также жертв государственной пропаганды, в Скопье имеются здравые люди, которые вполне осознают, что народ, именуемый ныне македонцами (название прилепившееся к ним не так давно - по сути, с 19 века, видимо), на самом деле не имеет древней истории, представляя из себя одну из молодых наций Балкан. При этом целый ряд телеведущих демонстрируют ровно обратную позицию интервьюируя этих людей, и даже пытаясь запугать их. Однако, имея в виду предыдущую историю Балкан последние 2-3 века, и осознавая, что как правило "исторические права" выставлялись политиками этих стран, и принимались международным сообществом как доказательство неких современных "политических прав", в Скопье было принято политическое решение использовать националистические настроения внутри страны, фальсифицировав историю народа, сделав его из молодого - очень древним. Параллельно была выдумана отдельная древняя "нация" македонян (чего никогда не существовало). Понятно, что македонцы не могли чувствовать себя "чёрной овцой", исторически обездоленными ундерминшами. Не думаю, что здравомыслящие люди стали бы понукать македонцев тем что они - молодая нация. Тем не менее, комплексы породили мифы, а мифы породили устойчивую традицию, увязывающую современных славян-македонцев с древними македонянами. Однако это - путь который со временем привёл к тому результату, что жители Скопье стали считать себя правопреемниками древних македонян, и наследниками всего древнемакедонского наследия (в плане территорий). И тем самым та часть Македонии - а именно собственно Древняя Македония (в состав которой Скопье ранее Филиппа II не входила), которая входит в состав современной Греции.
Распыляя зёрна ложного национализма, в Скопье создали территориальные амбиции, с территориальными претензиями к соседям. И в частности - к Греции.
Ведущий археолог Скопье и поборник связи славян македонцев с древними македонянами, Паско Кузман, признаёт, что подчёркивание древнемакедонских памятников на территории государства имеет исключительно политическую цель - цель сохранения положения узурпации названия "Македония" государством:
Византинист Радивой Радич о политическом казусе с вопросом названия "Македония", о связи имени Александр со словом "лес" у диванных лингвистов, о Фессалонике как столице византийской Македонии, и о территориальных претензиях (касаемых, в частности, Салоник) "горячих голов" вне Скопье к Греции - при том что само правительство этой страны подобных претензий не озвучивает:
древние македоняне совершенно точно не были греками, и древние греки к ним как к грекам не относились. современные македонцы славянского происхождения, хотя территория нынешней македонии во время филиппа 2 и александра принадлежала их государству
древние македоняне совершенно точно не были греками
Кто сказал?
древние греки к ним как к грекам не относились.
Неизвестно это. Известно, что Демосфен называл македонян варварами - но Демосфен и сам был не самым породистым: он был сам полуварваром (его мама - скифянка), и иные риторы (например более "породистый" Эсхин) на этом фоне его самого осмеивали, называя варваром. Отсюда и комплексы со словом "варвар" у Демосфена развился нешуточный...
современные македонцы славянского происхождения
На этом все претензии должны были бы закончиться... Название "македонцы" было присвоено ими в результате манипуляций на рубеже 19-20 века. Дотоле нации "македонцы" не существовало в природе.
территория нынешней македонии во время филиппа 2 и александра принадлежала их государству
При Александре, как поясняет Любко Георгиевски, ему принадлежали также покорённые им Египет, Месопотамия и Пакистан. И?
древние македоняне совершенно точно не были греками, и древние греки к ним как к грекам не относились.
Нет, греки признали эллинское происхождение македонян и разрешили им участвовать в Олимпийских играх (куда допускались только греки). Другое дело, что, по мнению некоторых греков, наличие царской власти в Македонии - признак "варварских" порядков. Возможно, существовали ещё какие-то черты "варварства" македонян.
Геродот считал македонян греками.
«Когда эти слова сообщили Крезу, царь весьма обрадовался. Он полагал, что никогда, конечно, вместо человека мул не будет царствовать над мидянами и поэтому власть навсегда останется в его доме. Затем Крез принялся разыскивать самое могущественное эллинское племя, чтобы вступить с ним в союз. Из расспросов же царь узнал, что самые выдающиеся из эллинов – это лакедемоняне и афиняне. Первые – среди дорийского племени, а вторые – среди ионийского. Это были два наиболее значительных тогда эллинских племени. Так, ионяне первоначально были пеласгийского происхождения, а дорийцы – эллинского. Ионийское племя никогда не покидало своей земли, дорийское же – очень долго странствовало. Ибо во времена царя Девкалиона оно обитало в земле Фтиотида, а затем при Доре, сыне Эллина, – у подошвы Оссы и Олимпа, в области под названием Гистиеотида. После изгнания из Гистиеотиды кадмейцами дорийцы поселились у Пидна и назывались теперь македнами. Отсюда это племя снова переселилось в Дриопиду, а оттуда прежде всего в Пелопоннес, где и приняло имя дорийцев» (Herod. I, 56).
«А то, что эти македонские цари, потомки Пердикки, – действительно эллины, утверждают не только они сами, но и я убежден в этом. Кроме того, и судьи Олимпийских состязаний признали это. Когда Александр пожелал принять участие в состязаниях и для этого прибыл в Олимпию, то эллины, участники состязаний, требовали его исключения. Эти состязания, говорили они, для эллинов, а не для варваров. Александр же доказал, что он аргосец, и судьи признали его эллинское происхождение. Он принял участие в беговом состязании и пришел к цели одновременно с победителем. В общем дело обстояло так» (Herod. V, 22). Речь идёт об Александре I, сыне Аминты I.
После изгнания из Гистиеотиды кадмейцами дорийцы поселились у Пидна и назывались теперь македнами.
Правильно (то есть в оригинале) - у Пинда. То есть у Пиндских гор. Вот тут на карте указанные Геродотом ориентиры (Фтиотида, Гестиэотида, Пинд) на фоне западномакедонских областей (Орестида, Элимия, Тимфея):
язык славянский. происхождение же должно быть сложным, как оно обычно бывает.
местное балканское население, что, совсем вымерло и не участвовало в генезисе современных тамошних народов?
В Македонии после освобождения от осман оставалось также значительное количество греков. Насколько пришлые славяне ассимилировали местное коренное население Македонии - сказать трудно. На территории современной Болгарии такого рода ассимиляции болгарами и славянами греческого (византийского) населения - засвидетельствованы. Как бы то ни было, FYROM расположена вне земель, где в Древности жили македоняне - на этих землях жил народ пэонов. Кстати - народ пэонов считался истинными троянцами - не такими фейковыми, какими были римляне.
Нет данных куда и что утекло. Албанцы - нация впервые появляющаяся на страницах истории примерно на рубеже 12-14 веков. Влахи - нация постарше. Насколько глубоко они ассимилировали местное коренное население - тем более в Македонии (куда албанцы проникали слабо) - это большой вопрос. Тем более, что национальным определителем вашей принадлежности является не то, кем считали себя ваши дедушка и бабушка, а кем считаете себя вы. Тем самым, славяне Македонии - это славяне, а не коренное население Македонии. Как и греки - это греки, а не ассимилированные ими пеласги, лелеги или ещё кто...
тем более в Македонии (куда албанцы проникали слабо)
однако ж, каким-то боком албанцы в современной Македонии - около четверти населения.
правда, в основном на северо-западе. но всё же.
Современная Македония не является частью Древней Македонии. Тут в Древности жил другой народ.
А албанцы оказались во многих местах на Балканах потому, что когда они перешли в Ислам - они стали лучшими служками осман на Балканах. Ребятами на все случаи жизни. Потому османы и давали албанцам власть в разных местах. И албанцы распространялись вне территорий своего изначального расселения (Албанон).
N. G. L. Hammond, История Македонии, в главе "Доисторический период Македонии", разделе "Историческое развитие начала Железного века, примерно с 800 г. до н. э." пишет (излагаю своими словами, с вкраплениями цитат):
1. Дорийское вторжение.
"Многие исследовали использовали данный термин в размыоом смысле, описывая любое вторжение с севера в период 1200-800 годов. Тем самым "дорийцев" находили в Вергине, в Мармариане и в Галосе1. Однако, при точном применении термина предмет стал бы яснее. Так, под термином "дорийское нашествие" мы подразумеваем вторжение племён, пользовавшихся одним из шести западных диалектов греческого языка..."
Это вторжение в Фессалию и Пелопоннес Хэмонд датирует 1140 и 1120 годами, или немного позже.
"Следует пояснить, что как письменные памятники, так и археологические находки делают Эпир местом откуда первые группы интервентов начинают своё шествие. Такого рода археологические сведения представляют из себя: 1. Положительные подтверждения, как например появление гробниц с каменным настилом в Эпире, бронзовые мечи типа II, длинные бронзовые эфесы, наконечники копий в виде листка, наконечники дротиков, стрел и щиты; 2. Отрицательные свидетельства из Северо-восточной Фессалии, которые мы только что рассматривали выше.
К тому, что я изложил в своей книге, посвящённой Древнему Эпиру2, можно добавить также дополнительно доводы о камерных гробницах в Македонии, бронзовых мечах типа IIи бронзовых эфесах (находки из Аксиокастра, Сманичи в среднем течении Стримона и в Вергине) - но более нового типа, нижели те предметы, которые найдены в Эпире. Описывая дорийское вторжение, я не исключил и возможности некоторой замешанности в нём племён Западной Македонии. Теперь уже бесспорно, что в Западной Македонии Пелагония обладала одними из самых ранних предметов, которые, по всей видимости, характеризуют интервентов: это камерные гробницы, застёжки в форме арочек и перстни с винтообразными краями".
В Микенах были найдены подтверждения, что подобные же камерные гробницы характеризовали и дорийцев, покоривших Пелопоннес. Так, в 1964 году лорд Уилльям Тейлор во время раскопок в Микенах обнаружил во внутренней части стены акрополя три камерных погребнния, вырытых "в остатках микенских построек". Одно из погребений содержало кувшин, форма которого прекратила существование ещё до начала Протогеометрического периода. Эту гробницу можно датировать как минимум Ранним Субмикенским периодом. Возможно, это касается и обеих других гробниу - если судить по месту внутри микенского акрополя, они должны были принадлежать завоевателям, которые покорили Микены тогда же, или поколением ранее...
Далее описываются находки из этих погребений. Характерный пример - "Эфесы, которые менее примитивны чем найденные в погребении А В Vajze в Албании... и более близки эфесам из Вергины... первые датируются, вероятно, Позднэлладской эпохой IIIC (Поздний Гальштатт IIIC), а вторые - примерно 1.100-1.000 годами до н. э. Арочные застёжки неизвестны в Эпире. Зато они были найдены в камерном погребении XII века близ Прилапа, в Пелагонии, а простве застёжки из Микен могут быть сопоставлены с парой, найденной в Вергине, и датируемой XI-X веками..." И так далее. Хэмонд не скупясь описывает археологические аргументы в пользу того, что присутствие дорийцев можно надёжно выделить в Эпире и в Македонии. Насчёт еерамики он пишет:
"... в XII веке в Западной Македонии, в Центральной Албании и в Центральном Эпире. Как мы видели выше, эти места стали ядром расселения грекоязычных племён, пользовавшихся "северо-западным Геометрическим стилем" керамики, который своим зачатием, как кажется, предвещает эволюцию в искусстве (Пелопоннеса и Средней Греции) от микенского к Протогеометрическому стилю".
И далее:
"Рассмотрим также ещё одну область, куда интервенты вторглись в это время - Западную Фессалию. Вторжение сюда, как демонстрирует традиция письменных источников и распределение диалектов, произошло с западной стороны"...
И т. п. - немного разбирая данные по археологии Фессалии в период "дорийского вторжения" в Грецию.
"... Никакое другое перемещение племён в доисторический период не подтверждается лучше, и не поддаётся лучшей датировке, чем это. Что касается Македонии, то для "дорийского вторжения" значение имеют 3 фактор. Могущественные бриги, это носители культуры Lausitz в Пелагонии - именно давление с их стороны и послужило первопричиной великого вторжения дорийцев в Грецию, и многие бриги, конечно, последовали вместе с дорийцами до самых Микен (хотя подавляющее большинство интервентов, в число которых, вероятно, входили жители будущих македонских областей Пелагонии и Линкестиды, пользовалось западными диалектами греческого языка). Вся масса интервентов пересекла на западной стороне Пиндские горы, миновав стороной равнину Галиакмона, Нижнюю Македонию и Северо-восточную Фессалию".
2. Фригийцы в Македонии.
"Выше мы уже рассматривали вопрос отождествления носителей культуры Лаусиц с фригийцами, их появление в Пелагонии в самом начале XII века, их экспансию на юг, в Центральную Албанию, их давление на Эпир ранее 1150 года, и их нисшествие на юг, к прибрежной равнине Македонии, примерно около 1130 года. Если мы верно датируем погребение СΔ в Вергине примерно 1140-1120 годами, то фригийцы прибыли в Веогину примерно в то же время, когда они оказались в Килиндире, Аксиохори и Вардине. Рассеяние этих территорий долженствует показать, что фригийцы захватили западную часть равнины, а также некоторый отрезок восточной её части уже к концу XII века. В те времена, конечно, фригийцы сохраняли тесные контакты со своими соплеменниками в районе Троады - они пользовались идентичными способами обработки как железа, так и бронзы. около 1080 года фригийцы утратили территории восточнее реки Аксий, но при этом сохранили морские коммуникации - гл. о. с Фессалией и с Троадой - весь Субмикенский период, примерно 1120-1030 годы.
В этот короткий промежуток времени фригийцы были сильнейшим народом в районе Северного Эгейского моря, и мы вряд ли можем сомневаться, что тогда они пользовались большим спросом в качестве наёмников и металлургов. Мы уже рассматривали выше их влияние в Северо-восточной Фессалии, которая некоторое время упорно сопротивлялась вторжению фессалов в ходе дорийского нашествия. Теперь было бы не лишним рассмотреть ещё один очаг сопротивления дорийцам - Афины, где городское поселение в Керамике послужило в качестве некрополя видных беженцев или иноземцев10...".
Далее Хэмонд кратко сравнивает археологические находки из Керамика и Афин этого периода с находками из Эпира и Македонии.
"С 1050 года некрополь Вергины начинает употребляться широко, и населённый пункт, для которого этот некрополь служил, был самым крупным центром равнины в сторону Галиакмона, начиная с этого времени, и вплоть до конца VII века до н. э. И хотя не более трети погребальных курганов было исследовано археологами, данных ныне вполне достаточно, чтобы описать историю региона эти Тёмные века. И в первую очередь надо заметить, что влияние Ласицкой культуры оставались сильными вплоть до 800 примерно года до н. э. Так, "полосатые" вазы были найдены в одном погребении со скифосом Протогеометрического стиля, который был датирован Манолисом Андроником периодом 900-850 годов16, а также в погребении с пифосом, которое, в общих чертах, не может быть датировано позднее конца IX века. Украшения, характерные для Лаусицкой культуры были найдены в погребениях архонтов и жрецов IX века, и этот факт предоставляет нам подтверждение продолжения бытования как единой веры, так и общей материальной культуры.
Периодом наивысшего расцвета Вергины были 900-800 годы".
Много букф для меня. Так а в чём суть если кратко? - вроде же древние македонцы в современной Македонии составляют меньшинство? А на 3/4 где-то современные македонцы - славяне.
