←  История древнего мира

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Особенности борьбы за гегемонию в шумерски...

Фотография Darius Darius 19.10 2018

Из поэмы мы можем почерпнуть массу информации не только об особенностях социально-экономического развития номовых городов-государств Шумера на примере Урука, но и особенностей борьбы за гегемонию в шумерских городах-государствах в III тысячелетии до н.э.

 

Царь и верховный жрец Урука Энмеркар обращается за помощью к богине-покровительнице города Инанне, с тем, чтобы горная страна Аратта признала его власть. Из текста, мы узнаем, что ремесленники Аратты были искусны в обработке драгоценных металлов: «...люди Аратты золото и серебро искусно пусть обработают...». Кроме того, обращение царя Урука к богине говорит о силе Аратты, которая к тому же являлась источником строительного камня для святилищ городов Шумера, а ее население владело техникой постройкой культовых сооружений: «Люди Аратты горные камни со своей горы пусть принесут», «…большое святилище для меня пусть построят, большой храм пусть возведут».

 

храм урук.jpg

 

Энмеркар имел свою резиденцию в качестве верховного жреца Урука – Кулабу и обряды, проводимые в Кулабе, видимо, отличались от обрядов Аратты, поэтому Энмеркар говорит: «…мои обряды в Кулабе правильно пусть исполняют». Проблема чистоты (или правильности) проводимых обрядов будет еще не раз возникать по ходу повествования, но очевидно, что Аратта и Урук поклонялись одному и тому же пантеону богов и разногласия, на которые указывал Энмеркар, говорят скорее о претензии на лидирующее положение Кулабы среди религиозных центров Шумера, в том числе по отношению к Аратте, которая представляется торговой колонией шумеров, на каком-то историческом этапе обособившейся и превратившейся в независимый город-государство, такой же, как и города Нижнего Двуречья. Известно, что в шумерском языке обнаружены заимствования из какого-то более древнего языка: это некоторые термины ремесла и некоторые имена (в том числе имена богов), получившие названия «банановых», так как по структуре они напоминают английское слово banana. Таковы, например, имена богов Алалу, Кубаба, Забаба и др. «Банановые» имена были распространены у людей, живших к северу от Шумера, в стране, именовавшейся Субар (где тоже была распространена убейдская культура), а богов с «банановыми» именами почитали потом во всей Передней Азии как самых древних. Наконец, сами шумеры считали, что их история началась некогда с двух общин – Эреду (город, который шумеры считали своим древнейшим поселением) и Субар.

 

Шумеры же появились здесь лишь в начале IV тыс. до н. э. и, смешавшись с местным населением, убейдцами, ассимилировали его. В результате в Нижней Месопотамии началась эпоха Урук – первая эпоха шумерской истории, а к северу от нее продолжали жить «банановые» племена. Шумеры называли их северный край Субар. Поскольку шумеры сохранили память о том, что их история в Месопотамии началась со смешения с «банановым» народом, они и рисовали эту историю как плод симбиоза собственно шумерского Эреду и Субара. Возможно, название Кулаба – отголосок этого смешения?

 

Уточняя, что именно следует возвести араттцам, Энмеркар говорит: «Абзу подобно светлой горе пусть установят, эреду подобно лесистой горе пусть очистят». Очевидна связь с исторической памятью о древнейшем городе шумеров – Эреду, где по преданию высадились первые колонисты. Из «далеких вод» Абзу пришел один из главных шумерских богов — Энки, поэтому посвященный ему храм в городе Эриду назывался Абзу. Таким образом, можно сделать вывод о том, что Энмеркар задумал восстановить храм в древнем городе и тем самым упрочить свое положение среди энси Шумера. Но, не будем забывать, что в Ниппуре находился пантеон всех главных богов древних шумеров — «горных» во главе с Энлилем (Эллилем) и «морских» во главе с Энки (Эа). Верховенствовал в этой паре, конечно, Энлиль. Ниппур же являлся центром равновесия между ними и стержнем всего миропорядка, как представляли его шумеры. Тут вполне уместно провести аналогию с Ватиканом: Ниппур, по сути, контролировал всех царей (лугалей) Месопотамии. Все они должны были непременно получить своего рода помазание на царство от жрецов Экура, святилища верховного бога Месопотамии, без этого власть их не могла считаться легитимной. Вероятно, в силу каких-то причин, положение Ниппура, как общешумерского религиозного центра, пошатнулось, и Энмеркар решил воспользоваться ситуацией, упрочив свой авторитет переносом резиденции Инанны в Урук и восстановив древний Эриду. Подобные действия чаще всего сопряжены с борьбой клановых жреческих группировок, и, в данном случае, далее, мы убедимся, что эта борьба имела своим орудием верховных жрецов номовых государств Шумера.
 

Энмеркар говорит о том, что после проведения служения в древней столице Эреду, он будет помазан на царство, как гегемон в Уруке и проведет торжественные мероприятия в Кулабе, тем самым лишив Ниппур роли общешумерского культового центра: «Когда из Абзу я буду возносить хвалу, когда из эреду я буду исполнять обряды, когда я получу светлый венец в Уруке и Кулабе, люди о великолепном зрелище пусть говорят! Уту радостно пусть посмотрит!

 

инанна.jpg
 

Кроме того, он хочет утвердить храм Инанны в Уруке, как новый культовый центр: «Светлый покой, в котором ты живешь, пусть украсят, в его середине жертву я принесу», сделав ее культ божества Урука доминирующим в Шумерской ойкумене. Это решение Энмеркара не могло не вызвать недовольство жрецов Ниппура, и, хотя город нигде по тексту не упоминается, явственно проступает противодействие, которое оказывает Ниппурское жречество замыслу Энмеркара. Тем более, что воплощение замысла было затруднено внешнеполитической обстановкой. Поэтому, потребовались поистине немалые дипломатические усилия, сделавшие необходимым тщательный выбор посланника, обладающего недюжинными способностями, а не простого гонца. Жрецы советуют Энмеркару: «Мудрого гонца себе избери! Великие слова мудрой Инанны как приказ пусть он понесет». Он должен, минуя Элам, а затем семь перевалов гор Загроса, доставить послание верховному жрецу Аратты: «Сузам и стране Аншан, точно младший певец, пусть поклонится». Интересный совет….Чем вызвана необходимость визита гонца в Сузы и Аншан? Думается, что Энмеркар не просто так избрал время для подобных действий по отношению к Аратте. Видимо, эламиты блокировали Аратту, подтверждение чему мы увидим далее, и это потребовало от гонца (читай, посла) пойти на определенный, достаточно унизительный шаг, отразившийся в сравнении с «младшим певцом». Это свидетельствует о большой важности для Эмеркара этого посольства. Тот факт, что он направил гонца через горы Загроса, т.е. пути, который был более коротким, чем морской, каботажный, которым гонец воспользуется для возвращения из Аратты в дальнейшем, говорит о важности его миссии. И дело не только и не столько в борьбе двух хозяйствующих субъектов за природные ресурсы.

 

Проблема взаимоотношений Аратты и Урука скрывается в плоскости борьбы номовых государств за политическое лидерство и сопутствующего противостояния номовых жреческих группировок под эгидой Ниппура и Урука, стремящегося занять его место. «Большой храм, храм богов для тебя пусть сделают сияющим», - говорит Энмеркар Инанне и мы видим, что речь идет о строительстве в Уруке храма всех богов, аналогичного (или альтернативного?) ниппурскому Экуру.
 

Далее, мы читаем, что именно повелел передать жрецу Аратты Энмеркар:

«Население Аратты бог Энки проклял». Мы сталкиваемся с религиозным давлением на Аратту, когда Энмеркар указывает верховному жрецу на то, что бог «морских шумеров» насылает проклятие на горную страну, говоря, что жрецу следует задобрить бога Эреду, исполнив повеление Энмеркара о постройке храма Абзу и восстановлении города. Кроме того, из текста проистекает, что Энмеркар позиционирует себя как выразитель воли Энки.

 

«Люди страны чистых обрядов храм Энлиля пусть для меня построят, самшитом роскошь пусть отделают»

- самшит гирканский произрастает на севере Ирана и в районе Каспия, твёрдая, однородная, тяжёлая древесина самшита используется для мелких резчицких работ по дереву, при изготовлении мелкой посуды, музыкальных инструментов. В Месопотамии, видимо, использовался для украшения храмовых комплексов.

Налицо стремление Энмеркара упрочить свое влияние, построив в Уруке храм Энлиля, подобно тому, который был в Ниппуре, что еще раз подтверждает предположение о том, что Энмеркар задумал выдвинуть Урук, как альтернативу Ниппуру, построив храм всех богов, в том числе, верховного, Энлиля.
 

карта аратта.PNG
 

«Во всех святилищах Аратты, в которых поются святые песни и заклинания, заклинание Нудиммуда ему скажи…». Отрывок чрезвычайно важен, так как в нем мы видим свидетельство общности религиозных обрядов Урука и Аратты, иначе Энмеркар не признал бы их святость, а также то, что Аратта – культовый центр, состоящий из нескольких храмов, в которых, наряду с религиозными обрядами, практикуется магия. Энмеркар ссылается на древнее заклинание времен прихода шумеров в Эреду и установления культа Энки, напоминает об общих корнях с Араттой: «Когда-то не было змеи и не было скорпиона, не было гиены и не было льва, не было собаки и волка, не было страха и ужаса, люди не имели соперников».

 

В заклинании описывается условия страны, в которой проживали шумеры, предание об Эдеме, возможно об острове Дильмун, который в представлениях шумеров превратился в легендарную прародину, - «В те дни гора Шубур и область Хамази, говорящий на одном языке Шумер, великая гора величественных обрядов, страна Ури, имеющая все необходимое, страна Амурру, покоящаяся в безопасности – вся вселенная и покорный народ Энлиля на одном языке восхваляли». В данном отрывке, видимо, произошло наложение географических понятий и их локализация во II тысячелетии до н.э. на предание о шумерском мире III-го тысячелетия. Но его важность именно в том, что можно восстановить границы, в которых существовал мир эпохи Энмеркара. Мы встречаем описание шумерской ойкумены «золотого века», ориентированной по сторонам света, оси, которые у месопотамцев проходили с северо-запада на юго-восток и с юго-запада на северо-восток:

- Шубур (Субар) находилась на верхнем, горном течении Тигра, к юго-западу от озера Ван.

- Хамази - государство в Древней Месопотамии, располагавшееся в горах Загроса, между Эламом и Ассирией, предположительно недалеко от ассирийского города Нузи (совр. Хамадан) и хурритской Аррапхи (совр. Киркук).

- Ури (Аккад)

- Амурру — древнее государство на севере современного Ливана и западе современной Сирии, существовавшее в XV — сер. XIII веке до н. э. на территории, протянувшейся от Библоса до Угарита, и достигавшее царства Митанни. В торговле с другими государствами Амурру известен как экспортёр древесины, вина, бальзамов и благовоний.

 

Гонец отправляется в путь, следуя указанию «…в час ночной словно одинокая туча пролейся дождем, в дневное время словно встречный ветер поднимись», т.е в ночное время следуя в долине, в дневное – поднимаясь в гору. Посетив Сузы и Аншан, он пошел дальше в горы Загрос, минуя перевалы семи гор:

«Через большие горы к верховному жрецу Аратты направился. Пять гор, шесть гор, семь гор он перешел… Наконец, он увидел Аратту, располагавшуюся на горе: «глаза поднял, к Аратте приблизился, во двор Аратты радостно ступил»
 

Обращаясь к верховному жрецу Аратты, он указывает на древнее превосходство жреца Урука, называя его отцом по отношению к Аратте, как бывшей колонии Шумера: «Твой отец, а мой господин, к тебе меня прислал, верховный жрец Урука, верховный жрец Кулаба к тебе меня прислал». Также очевидно, что верховный жрец Урука совмещал политическую и культовую функции, будучи представленным в качестве верховного жреца Кулаба и Урука.

 

Верховный жрец Аратты подчеркивает неприятие подобного обращения, говоря: «Что велел передать мне твой господин, что велел повторить?» Таким образом, он подчеркивает свою независимость от Энмеркара, акцентируя внимание на том факте, что гонец является всего лишь слугой своего господина, но не посланником жреца, по отношению к которому Аратта занимает подчиненное положение. В ответ он слышит, что Энмеркар - «господин, носящий венец по своему рождению, рожденный священной коровой в горах…» Гонец говорит, что Энмеркар – представитель династии, носящий титул по праву рождения, ведущий свое происхождение от священной коровы (Инанны). К юго-западу от низовьев Тигра и Евфрата, на сопредельной территории Северо-Восточной Аравии у Персидскою залива, выделялся край «Горы Эанны» (по-видимому, соответствующий ареалу былых поселений местных убейдцев, культуру которых впитали шумеры). Т.о. можно предположить, что изначально, Инанна – убейдская богиня плодородия, чей культ наследовали шумеры, осевшие в плодородной Нижнем Двуречье.

 

Верховный жрец Аратты отвечал: «Гонец, своему господину, верховному жрецу Кулаба, скажи и прибавь: Я – верховный жрец, назначенный чистой рукой Инанны. Владычица вселенной, святая Инанна в Аратту, страну чистых обрядов, воистину привела меня. В горах перед Араттой, точно большую дверь меня поставила.

Как же может Аратта покориться Уруку? Аратта не покорится Уруку, скажи ему». Из данного отрывка можно сделать следующие выводы:

- жрец Аратты, в отличие от Энмеркара, являщегося жрецом Урука по праву наследования, был назначен на эту должность Инанной, т.е. конклавом священнослужителей, который заседал в неком центре, имевшем общешумерское значение. Таким центром был только Ниппур. Жрец Аратты акцентирует внимание на том, что Энмеркар в его глазах – прежде всего жрец Кулабы, т.е. равный ему и расценивает конфликт, как противостояние служителей культа, над которыми есть высшая власть, в данном случае Ниппур, из которого он пришел в Аратту. Кроме того, вспомним, что в Ниппуре не было царей, поэтому можно расценивать Аратту, как страну, входящую в сферу влияния Ниппура, что еще раз доказывает факт борьбы «традиционных» жреческих кланов, т.е сторонников теократии, и новых, объединяющих в себе светскую власть царя и религиозную жреца.

 

На слова жреца Аратты, гонец Урука отвечал:

«Великая владычица небес, которая живет в горах Замуш, которая украсила святилища страны Замуш, из-за того, что мой господин госпожой Эанны ее сделал, среди кирпичей Кулабы так ему предсказала: Верховный жрец Аратты покорится тебе»

 

И вновь мы видим, что Инана имеет горное происхождение. Она изначально не является культовой богиней Урука, т.к. явно сказано о том, что Энмеркар сделал ее госпожой храма в Кулабе. Т.о., можно сделать вывод о том, что Урук, как храмовый город с претензией на гегемонию верховного жреца храма в качестве религиозного и политического лидера возник именно в правление Энмеркара. После того, как культ Инанны стал официальным, Энмеркар мог претендовать на гегемонию в масштабах Южного Двуречья. Аратта в этих притязаниях занимала одно из ведущих мест, будучи важным пунктом в сфере влияния Ниппура, обеспечивающим тому не только религиозное, но и экономическое могущество, вызов которому и бросил Энмеркар с вставшими на его сторону жрецами Инанны.

 

Известие о решении Инанны, т.е о борьбе кланов, вызвало шок у жреца Аратты:

«Тогда у верховного жреца Аратты сердце затрепетало, зашатался он. Ответа не находит, ответ ищет. Ответ нашел, слова произносит, гонцу слова ответа, как бык проревел:

В Аратте совершаются жертвоприношения, молитвы, поклоны и нет пяти человек, нет десяти человек. Как может Урук идти против гор? Твой господин к оружию хочет обратиться, я же к спору обращусь.»
 

Придя в себя, он говорит о том, что Аратта – город священнослужителей, в нем нет воинов. Страна испытывает лишения и не располагает людьми. В отличие от Эрменкара, он не обладает политической властью, и, соответственно, не может командовать армией и дать отпор Энмеркару, который «к оружию хочет обратиться». Вместо этого, он готов оспорить это решение Инанны, видимо, в Ниппуре, но, для этого нужно выиграть время. Поэтому, он начинает политическую игру с целью протянуть время.

 

«Гонец, слово я тебе скажу, и сделаю его хитроумным. Возвращаясь, с собой ты его возьми и в Эанне, где лев на лапе лежит, в Эанне, где бык ревет…»

- видимо, жрец говорит об изображении животных-тетраморфов, символизировавших стороны света. В данном случае, бык символизирует запад, а лев – юг. При раскопках в Уруке были найдены сосуды, украшенные реалистичными фигурами львов и быков.
 

«Так как венец Аратты, милостивая богиня – хранительница страны чистых обрядов – Аратте путь определила, и я о своем величии воистину узнал, то пусть Энмеркар зерно в корзины насыплет, на повозки его положит, в горы его поднимет и сборщика податей среди людей пусть поставит»
 

Очевидно, что решение Инанны, т.е. клановая борьба в Ниппуре, об установлении гегемонии Урука над Араттой, явилось для жреца неожиданностью. Как лицу назначенному, ему диктуют волю извне, что он с горечью признает и заявляет о том, что Энмеркар должен помочь Аратте зерном (страна в блокаде) и прислать сборщика податей.

 

Мы видим еще одно свидетельство того, что Энмеркар выполнял не только культовые, политические и военные функции, но и экономические.

«После того, как зерно в мешки он насыплет, на вьючных ослов привяжет, на бока перевальных ослов положит и во дворе Аратты у житницы ссыплет, и, если Инанна, украсившая семь стен, героиня, предназначенная для битвы, богатство Аратты унесет, тогда я склонюсь перед ним, а он о своем величии пусть известит меня. Так же, как и мой город в ничтожестве моем я покорюсь»
 

Кроме описания пути в Аратту (до гор Загроса – на вьючных ослах, в горах – на перевальных), мы видим, что во дворе Аратты находилась житница, т.е. храм являлся также и хранителем продовольственного фонда, которым распоряжался верховный жрец, так же, как и Эрменкар. И жрец Аратты говорит о том, что, если Инанна лишит Аратту своего покровительства и заставит выполнить требование Энмеркара, это будет означать признание Урука гегемоном и тогда, жрец Аратты покорится.
 

Гонец возвращается в Кулабу и передает Энмеркару ответ жреца Аратты, который проводит ночь в мучительных размышлениях: «Господин Тигр с Евфратом соединил, Евфрат с Тигром соединил. Большие каменные сосуды высоко поставил, маленькие каменные сосуды, точно ягнят, щиплющих траву и зелень, около них поставил.»
 

Очевидно, что в храме Инанны хранились разнообразные каменные сосуды. Не глиняные. Использование каменных сосудов в храмах в культовых целях, видимо, напоминало об исторической горной прародине шумеров. В Уруке была обнаружена 20-сантиметровая ваза для жертвенных приношений из желтоватого известняка, которая использовалась во время храмовых торжеств. У основания вазы изображены фигуры львов и быков, а выше, ближе к горлышку, - два стоящих на задних лапах льва. В итоге, «Энмеркар мешки разложил, сгруженное зерно в них собрал...» и отправил в Аратту с ответом жрецу Аратты:

«Основание моего скипетра – величественный обряд. Этот скипетр для защиты Кулабы сделан. Этот сверкающий скипетр святилище Эанна и светлая Инанна почитают. Скипетр изготовив, пусть с собой возьмет. Сердолик, как некое дерево, лазурит, как некое дерево верховный жрец Аратты в руки свои пусть возьмет и ко мне принесет, - ему скажи.

 

Энмеркар говорит, что основание его власти – обряд, аналогичный венчанию на царство. И говорит о том, что его главная цель – защита храма в Кулабе, резиденции царя-жреца. Он делает акцент на том, что его власть пользуется поддержкой жречества в Ниппуре и Уруке. Жрец Аратты должен прибыть в Урук со своим скипетром, как символом власти и в качестве символа покорности. Кроме того, жрец должен был преподнести сердолик и лазурит в качестве дани (или подарка на коронацию).

 

Гонец отправляется в Аратту во второй раз. На этот раз, он минует Элам и идет по перевалам ничего не опасаясь:

«Маленькие горные камни ногами он разбрасывал, подобно дракону, рыскающему в степи, соперников не было у него».

Интереснейшее сравнение. Памятуя о том, что драконами обычно именовали ящериц, то степной дракон – это, видимо, степная агава, обитающая в пустынях и полупустынях Северного и Северо-Восточного Ирана. Подобная информация говорит о том, что шумерами поддерживались контакты с этими регионами, возможно, они сами следовали через эту территорию Ирана. Некоторые исследователи располагают Аратту на территории современного Йезда, расположенного на торговом пути из Индии в Среднюю Азию.
 

«Когда приблизился гонец к Аратте, жители Аратты около вьючных ослов остановились»
 

Население Аратты встретило гонца у границы города и проводило караван во дворец жреца Аратты. Это говорит о том, что структура поселения Арраты соответствовала шумерской, когда город возникал вокруг главного храма – резиденции верховного жреца.

 

«Гонец во дворце Аратты сгруженное зерно собрал…Подобно небесному дождю, …изобилие в Аратте он создал, …голод Аратты он насытил»

Аратта из-за блокады испытывала голод и Энмеркар, проявив жест доброй воли, рассчитывал на признание своего нового статуса Араттой. Гонец вновь повторяет требование Энмеркара прибыть в Урук с дарами (данью) Энмеркару. Можно сделать вывод о том, что борьба между номами не предполагала аннексию территорий и заключалась в стремлении официального признания гегемонии и титула и получением дани.

 

Жрец Аратты, несмотря на присланное зерно Энмеркаром, говорит о том, что отказывается платить дань Уруку:

«…верховному жрецу Кулаба скажи: Скипетр пусть будет не из дерева, имя дерева пусть даже на назовет…Пусть он будет не из кедра, пусть он будет не из кипариса, и не из клена, и не из самшита, и не из меди и не из золота, и не из сердолика и не из лазурита»
 

Видимо, что Аратта являлась перевалочным пунктом большого количества товаров, которым Шумер не располагал. И жрец Аратты заявил, чтобы Энмеркар, в свою очередь, сам принес скипетр в знак покорности. Жрец Аратты продолжает тянуть время и не дает конкретного ответа, откровенно провоцируя Энмеркара на агрессивные действия.

 

Гонец возвращается в Кулабу и передает ответ Энмеркару. Тот, видимо, в качестве демонстрации своего могущества создал при помощи жрецов Инанны скипетр и направил его в Аратту, с тем, чтобы жрец склонился перед ним. Налицо все же попытка договориться миром с Араттой. Но, жрец продолжает упорствовать, хотя в душу его и закрались сомнения при виде скипетра и он говорит своему управляющему:

«Аратта подобна разбежавшимся овцам, ее дороги – вражеская страна…»
 

Еще одно подтверждение блокады Аратты со стороны какого-то враждебного государства, видимо, Элама, с которым договорился Энмеркар о пропуске своего гонца через его территорию.

 

Жрец Аратты уже не так уверен в своих силах и возможности сопротивления. Он говорит: «Так как святая Инанна отдала Аратту верховному жрецу Кулабы и выбрала для себя человека, который прислал гонца, принесшего с восходом солнца тяжелые слова, сердолик, который входит в наш побор, давайте ему соберем»

 

Далее, он  сетует на выбор Энмеркара жрецами Инаны. Все цари Шумера должны были непременно получить своего рода помазание на царство от жрецов Экура в Ниппуре, святилища верховного бога Месопотамии, без этого власть их не могла считаться легитимной. Жрец готов идти на частичные уступки, направив в Урук дань сердоликом, но продолжает сознательно тянуть время, призывая Энмеркара выставить для поединка воина:

«Собаку, которая была бы не белой, ни черной, не коричневой и не …, не желтой и не пестрой, пусть он тебе даст. Пусть сразится эта собака с моей собакой и сильнейшую из них мы узнаем».
 

Гонец возвращается в Урук, минуя «буйные травы и высокие воды…возвратившись к стенам Кулабы»

Видимо, существовал еще один путь из Аратты, через степи и далее морем, каботажным путем. Возможно, именно так шумеры в древности прибыли в Месопотамию. Или это был какой-то торговый путь. Но, возможно, что ситуация усложнилась и гонец уже не мог вернуться вновь через горы Загроса в силу какой-то опасности.

 

Энмеркар приходит в бешенство от ответа жреца Аратты и говорит: «Мою собаку, хитрую собаку Энлиля, я на него напущу. Моя собака сразится с его собакой и сильнейшую из них мы узнаем…Когда же побор он соберет? Людей своих, как баранов, в город свой пусть приведет, а сам, как пастух, позади пусть идет».

Энмеркар настаивает на сборе дани Араттой, для чего приказывает жрецу Аратты отправится за своими людьми, которые принесут требуемое Уруком. И далее, Энмеркар говорит:

«И когда он будет идти, гора серебра и лазурита, точно тростинка письменного прибора, пусть склонится перед ним»

 

Упоминание письменного прибора и способа письма в качестве метафоры говорит о том, что Энмеркар и жрец Аратты владеют письмом, которое, как известно, было изобретено в Ниппуре. Жрец должен отправиться (или отправить людей) в горы Бадахшана и собрать серебро и лазурит. Практически все известные археологические находки и музейные экспонаты из лазурита вплоть до конца XVIII столетия ведут к одному единственному источнику — легендарному месторождению Сары-Санг в афганском Бадахшане. Месторождение Сары-Санг располагается в труднодоступной долине одноименной реки — притоке Кокчи, приблизительно в 70 километрах к югу от Файзабада. Описывая эти места в 1271 году, итальянский путешественник Марко Поло отмечал: «В этой стране есть еще другие горы, где есть камень, из которого добывают лазурь: лазурь прекрасная синяя, лучистая, лучшая в свете, а камни, из которых она добывается, водятся в копях, как и другие камни».
 

«…великое святилище Эреду пусть построит и тень его над страной распространит».

 

Речь о восстановлении Эреду, как древнего центра шумеров. Кроме этого, Энмеркар настаивает на том, чтобы Аратта приняла гегемонию Урука. Т.е, можно говорить о борьбе двух культово-религиозных центров и жреческих кланов: Ниппура с опорой на Аратту и жрецов «горного» бога Энлиля и Урука с опорой на Эреду и «морского» бога Энки. Убейдская богиня Инанна ее резиденция Эанна в Уруке должна была играть роль нового «центра силы» стремящегося к гегемонии Эрменкара.
 

Гонец не в силах запомнить слова Энмеркара и тот записывает послание на глине: «…тогда верховный жрец Кулабы прикоснулся к глине и слова на табличке написал. До этого дня не умели слова писать на глине…Верховный жрец Кулаба слова на табличке написал, воистину так!» Если рассматривать причину изобретения письменности буквально, то это – усложнение и увеличение массива информации. И если на наиболее раннюю, пиктографическую (рисуночную) стадию развития шумерского языка историки связывают с Ниппуром (архив подобных документов найден в Уруке), то, возможно, клинопись была изобретена в Уруке, о чем поэма свидетельствует далее.

 

Гонец вновь отправился в Аратту и передал табличку жрецу, сказав: «Мой господин, Энмеркар, сын Уту, глиняную таблицу мне дал. Верховный жрец Аратты, на табличку ты посмотри и смысл слов узнай! Что ты мне можешь ответить – скажи». Главные места почитания Уту - Сиппар и Ларса. Это говорит о том, что под властью Энмеркара находятся и эти города-государства. Жрецу Аратты известен смысл знаков, начертанных Энмеркаром, который по словам гонца

«И благочестивому, носящему темно-синюю бороду, тому, кто рожден на горе чистых обрядов могучей коровой, кто получил силу из земли Урука, кто вскормлен молоком в загоне священной коровы, Энмеркару, сыну Уту, слова твои в храме Эанны, слова добрые я передам»

 

Возможно, темно-синий цвет бороды символизирует цвет моря, т.е. Энмеркар является потомком первых колонистов из Эриду, рожденный на горе чистых обрядов, т.е в храме Кулабы, получивший силу из земли Урука, т.е ставший царем Урука, ожидающий ответа в храме Эанны, новом культовом месте потенциального гегемона.
 

«После того, как гонец закончил свою речь, верховный жрец Аратты глиняную табличку взял, на нее посмотрел и видит – слова клиньями стали»

Энмеркар написал на глине, пользуясь клинописью, что явилось неожиданностью для жреца Аратты, который, видимо, был знаком только с пиктографическим письмом, архивы которого найдены в Уруке (или, возможно, протоэламским, если допустить, что Аратта – город населенный эламитами и сам жрец – эламит).

Пока жрец Аратты обдумывал ответ, произошел какой-то природный катаклизм, видимо, землетрясение с последующим наводнением:

«бог Ишкур, …назначенный верховным жрецом богов, яростную бурю устроил. Все голые горы он заставил дрожать, все лесистые горы он разбил, страх и ужас находятся на его груди…Поднял бог Ишкур голову к обрадовавшимся горам и видит – белые стены Аратты стоят среди гор. Пшеницу, которая сама растет, и горох, который сам растет, перед жрецом Аратты во дворе Аратты он ссыпает»

 

Храмовый комплекс Аратты уцелел. Судя по описанию, стены Аратты из известняка, месторождения которого расположены на южных отрогах Загроса. Это горные районы с высотами от 900 до 3660 м, характеризующиеся повышенной сейсмичностью и преобладанием известняков (варьирующих от очень твердых доломитовых до мягких меловых). Аратте была оказана помощь продовольствием из Ниппура, что говорит о ее особом статусе и изменении в расстановке сил в Шумере. Верховный жрец Аратты воспринял это, как знак благоволения. Он говорит:

- «Владычица всех стран святая Инанна свой дом, Аратту, не покинула…», т.е в Урук не перешла

- «дом из лазурита не покинула», т.е в святилище Эанны не перешла

- «страну чистых обрядов не покинула», т.е к стенам Кулабы не перешла

- «от верховного жреца Аратты не отвернулась», т.е на сторону верховного жреца Урука не перешла
 

В этом суть происходящих событий – борьба за политическую гегемонию в Шумере, в которую вовлечены жреческие кланы Ниппура и Урука.

Природный катаклизм способствовал снятию блокады Аратты и организации ей гуманитарной помощи. Поняв, что баланс сил изменился, Энмеркар также направляет в Аратту продовольствие, отказываясь от претензий на включение города-государства в орбиту своего влияния.

 

«Энмеркар в корзины зерно насыпал, на бока перевальных ослов их поднял и взял с собой в Аратту овцу с ее ягненком, козу с ее козленком, корову с ее теленком»
 

Урук от катаклизма не пострадал. Видимо, имело место локальное сотрясения земли в южном Загросе. Затем происходит товарообмен сельскохозяйственной продукции на драгоценные металлы и лазурит. Ни о какой дани речи уже не идет:

«После того, как каждый человек Урука, чтобы обменять плоды деревьев на изделия из золота, плоды из дерева у большого амбара ссыпал, люди Аратты золото, серебро, лазурит собрали и для Инанны, госпожи Эанны, во дворе Эанны у амбара ссыпали»

 

Текст завершается советом, который дает Энмеркару какой-то человек, который, возможно, представляет третью силу, принявшую решение об окончании конфликта:

«Господин мой, совет я тебе дам – прими его. Слово я тебе скажу – выслушай!»
 

Несмотря на уважительное отношение, тон собеседника царя довольно безапелляционный. Это говорит о значимости фигуры человека, с которым советуется Энмеркар.
 

«Благовония гор для своей страны ты выбери…В этом городе праздник не прекращается, каждый день не прекращается»
 

Собеседник призывает Энмеркара отказаться от борьбы и следовать пути Аратты, которой благоволят боги, т.е, по-сути, отказаться от претензии на гегемонию в Шумере, оставив роль объединителя Ниппуру.

 

Т.о, в поэме «Энмеркар и верховный жрец Аратты» мы видим картину борьбы за гегемонию в Шумере III тыс. до н.э., в которую оказались вовлечены жреческие кланы Ниппура и Урука:

- Царь Урука Энмеркар, опираясь на жрецов Инанны, пытался утвердить ее культ, в качестве общешумерского, постройкой храмового комплекса Эанны, альтернативный храму всех богов в ниппурском Экуре, тем самым упрочив роль Урука, как религиозного центра. Этой же цели служили планы по восстановлению храмов и города в Эреду – древней метрополии шумеров.
 

- Претендуя на экономическое господство, Энмеркар попытался добиться подчинения основного источника строительного камня и металлов Нижнего Двуречья – Аратты, обособившейся шумерской колонии в горах Загроса, видимо на территории, находящейся под влиянием Элама (или населенной эламитами и шумерами), возможно, блокированного им. На шумерское влияние в Аратте указывает общность пантеона богов, структура управления, языка и письменности, а также назначение верховного жреца на должность из вне. На мой взгляд, Аратта, как одна из обособившихся колоний шумеров, возникла, вероятно, в середине — второй половине IV тысячелетия до н. э, наряду с колониями в долине Верхнего и Среднего Евфрата и в Юго-Западном Иране.
 

- После произошедшего катаклизма, видимо, землетрясения, Аратта сильно пострадала. Жречество Ниппура не поддержало претензии Энмеркара на гегемонию и тот был вынужден отказаться от своих агрессивных планов, приняв участие в оказание гуманитарной помощи Аратте, что подчеркивает огромную роль города для шумерского мира как поставщика необходимых ресурсов. В дальнейшем, как известно, Урук в XXVIII—XXVII веках до н.э. в правление Лугальбанды и Гильгамеша объединил города-государства Южного Двуречья (I династия Урука). Поэма описывает начальный этап этой борьбы.
 

- Вероятно, локализовать Аратту можно, исходя из пути гонца Энмеркара и исторических реалий. Она располагалась на территории современного Луристана и в указанный период была блокирована Эламом. Визит гонца в Аншан, существенно увеличивший время в пути, можно объяснить тем, что в время происходящих событий именно Аншан являлся столицей Элама до переноса ее в Сузы. Именно этим и вызван визит гонца Энмеркара в далекую эламскую столицу: более короткий путь проходил через территорию, подвластную Ниппуру. Можно предположить, что Энмеркар пытался также заручиться поддержкой эламитов в борьбе за гегемонию в Шумере.
 

- Вряд ли Аратта является метрополией по отношению к шумерским городам. Сам факт того, что верховный жрец назначается в город из вне свидетельствует об обратном. Обычно так происходит именно с храмами, которые построены в колониях. Располагаясь в горах Загроса и выступая в роли перевалочного пункта для товаров из дальних регионов Азии (в частности, лазурита из афганского Бадахшана), в определенные моменты своей истории она испытывала шумерское и эламское влияние.

Ответить