←  Происхождение и развитие языков

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Зализняк о двух диалектах древнерусского я...

Фотография Стефан Стефан 09.09 2018

Субъективные трудности состоят в том, что каждый исследователь, представитель того или иного этноса, сталкиваясь с данной проблемой, стремился по-своему трактовать каждый отдельно взятый памятник, акцентируя внимание на чертах, присущих той или иной языковой системе: белорус – на белорусских, украинец – на украинских.

 

Скорого разрешения этой проблемы не предвидится, особенно в контексте становления отдельных государств Украины и Белоруссии. На сегодняшний день общепризнано:

– в ВКЛ существовал официальный язык, который во времена его функционирования назывался “руським”;

– этим языком пользовались (на письме) предки украинцев, белорусов и литовцев; {62}

– устная речь украинцев и белорусов в это время отличалась от письменного “руського” языка;

– это различие было более выразительным на юге украинской территории, где отчетливо проявлялся “украинский языковой комплекс” (иканье, отвердение согласных перед е, и, слияние древних і, ы > и и т.д.), и на севере белорусской, где выступал “белорусский комплекс”1 (аканье, дзеканье, цеканье и т.д.).

 

При выдвижении аргументов “за” и “против” не стоит забывать еще об одном объективном факторе – об унаследованных общих украинско-белорусских языковых чертах, которые выделяются среди прочих восточнославянских:

– судьба напряженных редуцированных перед j: укр. крию, мию, блр. крыю, мыю;

рефлексация *tъrt, *tьlt: укр. вовк, блр. воўк;

явление удвоения переднеязычных согласных перед *ьjе: укр. суддя, блр. суддзя;

утрата начального і: укр. грати, блр. граць;

– слияние в одном предлоге древних двух съ, изъ > з (із, зо, зі): укр. з батьком, блр. з бацькам;

– чередование предлогов у/в в зависимости от фонетического окружения: укр. взяла в нього и взяв у нього; блр. узяў у яго;

– наличие фрикативного г [21. С. 153–160];

– явление протезы в и реже г: укр. вухо, вус, блр. вуха, вус;

– судьба сочетания *dj: укр. воджу, блр. ваджу.

 

 

1 Термин “белорусский комплекс” употребил В. Чекмонас для определения наиболее ярких особенностей языковой системы (см. [20. С. 39]). {63}

 

Мойсиенко В.М. Этноязыковая принадлежность «руськой мовы» во времена Великого княжества Литовского и Речи Посполитой // Славяноведение. 2007. № 5. С. 62–63.
Ответить

Фотография Стефан Стефан 09.09 2018

А из древнего деления Северо-Запад (Новгород, Псков) и Центр-Восток (Ростов, Суздаль, Рязань, чуть позже Москва) образовался современный великорусский язык. Так что великорусский язык, как выяснилось, – это вещь новая, которую позволило увидеть именно открытие берестяных грамот. Этот язык создался не путем классического дерева, а путем сближения между собой двух первоначально довольно сильно отстоявших друг от друга диалектов: северо-западного (новгородского, точнее новгородско-псковского) и центрально-восточного (ростово-суздальско-рязанско-московского) (Москву незачем называть для древности, но я ее добавляю для того, чтобы были понятнее территории).

 

Современный наш русский литературный язык, как теперь на основании берестяных грамот вполне точно устанавливается, представляет собой продукт соединения двух старых диалектных традиций, которые я назвал. Более того, по тому, как мы с вами говорим, сейчас лингвист может практически про каждую черту нашей с вами речи (по крайней мере, про некоторые важные черты морфологии или фонетики, черт слишком много) сказать, она восточно-центрального происхождения, грубо говоря, ростово-суздальского или, грубо говоря, новгородского. И наши руке, ноге, на сохе и пр. – это новгородское наследие.

До сих пор сохранились 2 наречия русского языка: южное и северное. Кроме того, существуют центральные русские говоры, в т.ч. московский.

Ответить

Фотография воевода воевода 10.09 2018

 

А из древнего деления Северо-Запад (Новгород, Псков) и Центр-Восток (Ростов, Суздаль, Рязань, чуть позже Москва) образовался современный великорусский язык. Так что великорусский язык, как выяснилось, – это вещь новая, которую позволило увидеть именно открытие берестяных грамот. Этот язык создался не путем классического дерева, а путем сближения между собой двух первоначально довольно сильно отстоявших друг от друга диалектов: северо-западного (новгородского, точнее новгородско-псковского) и центрально-восточного (ростово-суздальско-рязанско-московского) (Москву незачем называть для древности, но я ее добавляю для того, чтобы были понятнее территории).

 

Современный наш русский литературный язык, как теперь на основании берестяных грамот вполне точно устанавливается, представляет собой продукт соединения двух старых диалектных традиций, которые я назвал. Более того, по тому, как мы с вами говорим, сейчас лингвист может практически про каждую черту нашей с вами речи (по крайней мере, про некоторые важные черты морфологии или фонетики, черт слишком много) сказать, она восточно-центрального происхождения, грубо говоря, ростово-суздальского или, грубо говоря, новгородского. И наши руке, ноге, на сохе и пр. – это новгородское наследие.

До сих пор сохранились 2 наречия русского языка: южное и северное. Кроме того, существуют центральные русские говоры, в т.ч. московский.

 

Нынешнее деление на северный и южный наречия - это совсем не то что деление на  новгородско-псковский и ростово-суздальско-московский диалекты.

1.Граница между северным и южным наречием пролегает совсем не там, где пролегала граница между новгородско-псковским и ростово-суздальско-московским диалектом.

2.Различие между северным и южным наречием заключается в произношении, но пишут-то и те, и те одинаково. А "новгородцы" и "суздальцы" не только говорили, но и писали по разному.

Ответить

Фотография Стефан Стефан 10.09 2018

Нынешнее деление на северный и южный наречия - это совсем не то что деление на новгородско-псковский и ростово-суздальско-московский диалекты.

Во-первых, их нельзя отождествлять, так что не понял, к чему это. Во-вторых, берестяные грамоты найдены в основном в Северной и Северо-Восточной Руси, поэтому нет возможности изучить большую часть говоров древнерусского языка. В-третьих, у меня есть информация о современных русских диалектных зонах.

 

2.7.0. В пределах территории исконного великорусского заселения (см. 1.2.1.) примерная южная граница северного наречия проходит от южного побережья Ладожского озера параллельно течению р. Волхов (несколько западнее его), севернее оз. Ильмень поворачивает на восток, далее идет вдоль течения рек Мсты и Мологи, к городам Бежецку, Калязину, Ростову и Ярославлю; границей северного наречия можно считать течение Волги. Северная граница южного наречия идет от г. Себежа на западе вдоль 56° с.ш. примерно до 35° в.д., откуда почти под прямым углом спускается до 55° с.ш., следуя далее на восток несколько {507} севернее города Медыни, к городам Коломне, Касимову и затем отклоняясь к юго-востоку до 43° в.д. Между северным и южным наречиями пролегает территория, занятая среднерусскими говорами, к которой относятся Псковская, Тверская, Московская, Владимирская, Ивановская, Нижегородская области, часть областей Новгородской, Ярославской, Рязанской.

 

Северное и южное наречия различаются комплексом языковых явлений (фонетических, морфологических, лексических), образующих двучленные противопоставления. Основные из этих явлений – следующие.

 

Для северного наречия:

1) различение гласных неверхнего подъема после твердых согласных в безударных слогах (оканье);

2) взрывное образование фонемы /г/ и ее произношение как [к] в конце слова и перед глухой согласной;

3) отсутствие /j/ в интервокальном положении (например, формы делает и новая произносятся как дéл[аэ]т/дел[аа]т, нóв[аа] или дéл[а]т, нóв[а]);

4) формы родительного и винительного падежа личных и возвратного местоимений меня, тебя, себя;

5) твердое в формах 3-го лица единственного и множественного числа глаголов (носит, носят);

6) флексия в форме родительного падежа единственного числа существительных женского рода на : у жоны́, с рабóты;

7) наличие согласуемых постпозитивных частиц -от, -та, -ту, -те (или -ти): дом-от, изба-та, жону-ту, úзбы-те.

 

Соответственно, для южного наречия:

1) неразличение гласных неверхнего подъема после твердых согласных в безударных слогах (áканье);

2) фрикативное образование фонемы /г/ – произношение ее как [γ], а в конце слова и перед глухой согласной – как [х];

3) сохранение интервокального /j/;

4) формы родительного и винительного падежа личных и возвратного местоимений мене, тебе, себе;

5) мягкое -ть в формах 3-го лица единственного и множественного числа глаголов;

6) флексия в форме родительного падежа единственного числа существительных женского рода на : у женé;

7) отсутствие согласуемых постпозитивных частиц.

 

Примеры лексических двучленных противопоставлений (первое слово нижеследующих пар употребляется в северном наречии, второе – в том же значении в южном): квашня – дежа, ковш – корец, зыбка (‛колыбель’) – люлька, кафтан – зипун, орать – пахать, озимь – зеленя, ягниться – котиться (об овце), лаять – брехать (о собаке), брезговать – гребовать.

 

Среднерусские говоры, неоднородные в языковом отношении, характеризуются сочетанием разных черт, присущих как северному, так и южному наречиям. Так, в среднерусских говорах сочетается взрывное образование фонемы /г/ и неразличение гласных неверхнего подъема после твердой согласной, повсеместно проявляющееся лишь во втором предударном и заударном слогах (однако по {508} характеру произношения соответствующих гласных в первом предударном слоге среднерусские говоры делятся на áкающие и óкающие).

 

В пределах наречий выделяются меньшие единицы диалектного членения – группы и подгруппы говоров, например, в пределах северного наречия – ладого-тихвинская, вологодская, костромская и другие группы, в пределах южного наречия – курско-орловская, рязанская и др., в пределах среднерусских говоров – новгородская, псковская, владимиро-поволжская и др. Группы говоров выделяются на основе как общих для наречия, так и специфических местных языковых явлений. Границы между группами говоров условны, поскольку пучки изоглосс соседних групп обычно перекрещиваются.

 

По наблюдениям современных диалектологов, центральные русские говоры (наследники говоров Владимиро-Суздальской земли), в том числе говоры московского типа, на базе которых сформировался литературный Р.я., противопоставлены говорам периферийным (как северо-восточным, например, вологодским, так и западным) как более архаичным по своему фонетическому строю: центральные говоры более консонантны (результат сравнительно позднего фонетического развития), периферийные – более вокальны. В последних отмечается меньшее число согласных фонем, парных по твердости/мягкости, сохранение гласных фонем средневерхнего подъема /ê/ и /ô/, непереход /е/ > /о/ после мягких согласных перед твердыми, наличие неслоговых гласных звуков на месте сонорных /л/ и /в/. Этими чертами периферийные русские говоры сближаются с украинским и белорусским языками. {509}

 

Лопатин В.В., Улуханов И.С. Русский язык // Языки мира: Славянские языки / РАН. Институт языкознания; Ред. колл.: А.М. Молдован, С.С. Скорвид, А.А. Кибрик и др. М.: Academia, 2005. С. 507–509.
Ответить