←  Русь

Исторический форум: история России, всемирная история

»

Когда в Киеве появился первый христианский...

Фотография Нифонт Нифонт 22.03 2015

В договоре Руси с Византией от 944 г. говорится, что «хрестеяную Русь водиша роте в церкви святаго Ильи, яже есть над Ручаемъ, конець Пасынъчѣ бесѣды и Козарѣ, се бо бѣ сборная церки, мнози бо бѣша варязи хрестеяни» (Повесть 1950, с. 39). О местоположении церкви Илии есть различные мнения (Голубинский 1901, с. 72—73; Толочко 1983, с. 101 и т.д.), но здесь эта проблема рассматриваться не будет. Также не интересует нас сейчас и вопрос о статусе данной церкви (Остромыслинский 1830, с. 15). Наша задача — выяснить время создания этого, по-видимому, древнейшего на Руси храма.

 

«Когда построена Ильинская церковь, сказать трудно, — пишет М. Брайчевский, подытоживая полуторавековые изыскания по этому поводу, — но, во всяком случае, не позднее 944 г.» (Брайчевский 1989, с. 100—101). Если учесть, что под этим годом церковь и упомянута в летописи, следует признать: наука пока не смогла тут сказать ничего сверх того, что и так очевидно. Никаких хронологических зацепок не содержат в себе упоминаемые в связи с этим храмом топонимы: ни про «Пасынчу беседу», ни про «ручей» нам из других источников ничего не известно. Что же касается летописной хронологии, то она давно признана легендарной. Итак, с «русской» стороны перед нами — тупик. Но может быть, что-нибудь удастся найти со стороны «византийской»? В конце концов, церковь-то построили греки!

 

Начиная с самых первых исследований и по сегодняшний день, ученые спокойно, как из данности, исходят из того, что соседство Перуна с Илией в тексте договора не случайно. Наиболее эксплицитно это общее мнение выразил А. Карташов: «Так как русская миссия, христианизируя русский народ, истолковывала его простонародные верования в библейско-христианском смысле, в частности, приравнивая образ пророка Илии к традиционному образу Перуна… то… принесение… клятвы послами-христианами в Ильинской церкви облегчало понимание этого акта для языческой группы русских, клявшейся именем Перуна» (Карташов 1991, с. 96; ср. Аничков 1914, с. 311; История СССР 1966, с. 507 и т.д.)1. Видимо, исследователи мыслили (и продолжают мыслить) это «приравнивание» примерно так: византийские миссионеры приходили на Русь, подробно разузнавали о ее языческих верованиях, подыскивали в собственном христианском «инструментарии» такие образы, которые ближе всего напоминали бы местных языческих богов, — и преподносили русским христианское учение в форме, адаптированной для их понимания.

 

Беремся утверждать, что ничего подобного происходить не могло.

 

Во-первых, единственный контакт христианских миссионеров с языческим пантеоном всегда состоял в сожжении капищ, низвержении идолов и прочих энергичных действиях, мало совместимых со вдумчивым анализом. Христиане, разумеется, вели богословскую полемику со своими языческими соотечественниками, а также с иудеями. Первое требовало классического образования, которое в раннехристианское и даже византийское время было широко распространено, второе же — знакомства с библейскими текстами, что также было естественно для христиан. Но уже знакомство с учением ислама было в Византии куда более скудным, чем можно было ожидать, принимая во внимание интенсивность антимусульманской полемики (Eichner 1936, S. 144—157; Vryonis 1971, p. 263—286; Khoury 1966, p. 313—317; Khoury 1972). Например, такой сравнительно образованный человек, как Константин Багрянородный, знает об исламе лишь несколько отрывочных и искаженных до неузнаваемости сведений (Константин Багрянородный 1989, с. 64—66). Что же касается тех «варварских» народов, которым Византия несла христианство, то нам неизвестно ни одного случая, чтобы их конкретные языческие верования служили для имперских богословов предметом изучения и полемики. Характерно, что, скажем, славянский первоучитель Константин-Кирилл, который прославился своим умением аргументировано спорить еретиками, с мусульманами, с иудеями, не стал полемизировать с фуллитами по поводу их веры в священный дуб — он попросту срубил дерево (Жите Константина, гл. 12; ср. гл. 5, 6, 8—11, с. 74—86). Если бы византийцы питали хоть минимальный интерес к реальным верованиям «варваров», то и до нас дошло бы несколько больше информации об их религиях — мы же располагаем ничтожными крохами. К сожалению, представления византийцев в этой сфере были почти так же стереотипизированы, как и во всех остальных областях этнографии (Lechner 1954, S. 97). Подобно тому, как реальным народам, в угоду античной этнографической традиции, присваивались имена народов давно исчезнувших, точно так же язычество современников воспринималось как реплика язычества античного (ср. Лев Диакон, с. 78—79 (IX)).

 

Разумеется, все вышесказанное не отменяет того факта, что византийцы, общаясь с окрестными народами, черпали какие-то сведения об их религии. В частности, Прокопий Кесарийский в своем знаменитом славянском экскурсе упоминает некоего «бога, творца молнии» (Прокопий, VII, 14, 23), и хотя его описание максимально стилизовано и подогнано под греческие стереотипы (Lowmianński 1979, s. 83), тем не менее, можно догадаться, что за этими напластованиями скрывается реальное знание о славянском боге Перуне. Однако подобные сближения были допустимы лишь в отношении античной религии, но отнюдь не христианской. В Византии греческое язычество воспринималось как часть наследия римской империи. Поскольку концепция этой преемственности была краеугольным камнем имперской идеологии, постольку к языческим мифам относились терпимо. Но такая толерантность становилась возможна именно из-за того, что никто не воспринимал мифы всерьез. Это был мертвый инструментарий клише и приемов, готовый материал для интеллектуальных упражнений (Dragon 1984, IV, p. 150—152; XI, p. 133—134, 143).

 

Иное дело — православие. Верность его догме была для ромеев равнозначна политической лояльности. Религиозные разногласия в Византии разрешал император, и любое отклонение от предписанных властями форм вероисповедания приравнивалось к мятежу (Beck 1978, S. 87—108). Идея, будто один из пророков Господа может быть уподоблен поганому идолу, попросту не пришла бы ни одному византийцу в голову, а если бы и пришла, он ее ни за что не высказал бы из простой боязни оной головы лишиться.

 

Нет большей ошибки, чем представлять себе имперское миссионерство в качестве изощренного механизма по перевоспитанию «варваров». Наоборот! Византийцы вели себя весьма грубо и негибко. Они не готовы были поступиться ни единой буквой своего учения — и этим часто отпугивали неофитов. В сущности, когда Византия не видела возможностей для политического подчинения той или иной страны, она весьма прохладно относилась и к задачам по обращению этой страны в христианство: видимо, ромеям была невыносима сама мысль о том, что если правильность исповедания не будет удостоверена имперскими чиновниками, то великолепное здание их догматов окажется беззащитным перед «варварскими» упрощениями. Византийцы никогда не снисходили к слабостям новокрещаемых, никогда не пытались облегчить им понимание христианства (подробно об этом см.: Иванов 2003, passim). Об этом свидетельствуют, например, их катехизационные проповеди: они на редкость длинны, скучны и сложны для восприятия (Ševčenko 1990, p. 21—23).

 

Но даже независимо от этого, зададимся вопросом: на каком основании наш гипотетический византийский миссионер мог уподобить Илию славянскому Перуну? Следует помнить, что распространенный на Руси образ Илии как громовержца, разъезжающего по небу на колеснице (Афанасьев 1865, с. 469—483; Макашина 1982), есть плод позднего народно-религиозного переосмысления (Иванов, Топоров 1974, с. 18). Правда, Илия претерпел фольклорную трансформацию также и на греческой почве (Θάλη 1899; Πολίτη 1920, σ. 89—92; Ημλλο 1985—1986, σ. 341—350 etc.), но дело в том, что распространение христианства среди «варваров» было в Византии заботой государства, и лишь постольку — церкви; заботой организаций, и лишь постольку — отдельных лиц (Moravcsik 1967, p. 27). У нас нет оснований предполагать, что в столь раннее время между Русью и Византией существовали регулярные связи на низовом уровне, следовательно, греческое «двоеверие» никак не могло повлиять на «двоеверие» русское.

 

Что же касается официального православия, которое одно только и могло составлять в Византии предмет миссионирования, то существовавший в нем образ Илии не имел практически никаких точек соприкосновения со славянским образом Перуна. Дело в том, что каковы бы ни были реальные мифологические корни библейского образа Илии (Франк-Каменецкий 1925, с. 5, 19, 65), христианские богословы усматривали в этом персонаже, прежде всего, предшественника Иисуса Христа — ведь Илия, единственный из смертных, был взят на небо живым. Пафос всех теологических рассуждений об Илии концентрировался на факте вознесения, а отнюдь не на факте последующего небожительства. Да и предполагалось ли оно в христианской мифологии вообще? Вот, к примеру, что пишет Григорий Великий: «Илия был поднят на воздух для того, чтобы можно было мгновенно перенести его в некий потаенный уголок земли, где он жил в великом покое души и тела, с тем, чтобы отдать их (Богу) в конце мира» (Gregorii Magni 1865, col. 1216). Чрезвычайно много внимания уделили теологи различиям в способе вознесения между Илией и Христом. Тот же Григорий Великий высказывается так: «Да, Илия вознесся на небо, но одно дело небо воздушное, а другое — небо эфирное. Ведь первое ближе всего расположено к земле, отчего мы и птиц называем небесными, так как видим их летающими по воздуху… Следует заметить, что Илия вознесся на колеснице, дабы ясно продемонстрировать: даже беспорочный человек нуждается [для этого] в посторонней помощи. В данном случае наглядную помощь осуществляли ангелы, ибо сам по себе он не смог бы вознестись даже до воздушного неба — его отягощала природная слабость. Искупитель же наш вознесся безо всякой колесницы и ангелов» (Ibid.). «Илия был вознесен вплоть до (ς ες) неба, ибо он был рабом, — пишет Златоуст, — Иисус же [непосредственно] наς) небо, ибо он был господином. Первый — на колеснице огненной, второй на облаке. Когда призывали раба, за ним послали колесницу, когда Сына — царский трон» (Ioannis Chrysostomi 1859, col. 450). Таким образом, даже огненная колесница, столь важная для народно-религиозного восприятия Илии, в сфере богословского истолкования была знаком его неспособности взойти на небо самостоятельно. Весьма показательно, что и православные книжники Древней Руси, потратившие массу усилий на борьбу с «двоеверием», нигде не упоминают о сращивании в народном сознании христианского Илии и языческого Перуна (Гальковский 1916, с. 22—23).

 

Конечно, «варвары» не читали богословских сочинений, но, если им приходилось бывать в Византии, посещать тамошние храмы и разглядывать в них изображения пророка Илии, они вряд ли составили бы о нем впечатление как о громовержце и аналоге их собственного Перуна/Тора. Обычно храмовые фрески содержали следующие сцены из жизни Илии: рождение; кормление вороном; убийство жреца Ваала; возвещение наказания Ахаву; гибель солдат, посланных арестовать пророка2; возвещение смерти Охозии; вознесение. Интересно, что последний сюжет приобретает популярность в храмовой декорации лишь с XII в. (Lexikon 1968, col. 608—609, 612—613). Но, даже если, вопреки этому хронологическому несоответствию, именно сюжет вознесения почему-либо постоянно попадался на глаза древним русам, маловероятно, чтобы у них могли возникнуть аналогии с богом-громовержцем: в византийских фресках на данную тему почти всегда фигурируют какие-то посторонние персонажи (Ной, Адам и Ева, персонифицированная река Иордан), разрушающие у зрителя впечатление, что Илия уже на небе, а главное, сюжетным центром картины неизменно является передача Илией своей «милоти», т.е. грубого одеяния аскета, стоящему рядом с колесницей пророку Елисею (см.: 4 Книга Царств, 2, 9—14). Ведь Илия считался в Византии провозвестником монашества и символом аскетизма (Spasky 1956, с. 219—227).

 

Итак, ни византийцы, ни русы не могли (по разным причинам) приравнять языческого бога Перуна к пророку Илие. Почему же, тем не менее, первый христианский храм в Киеве был посвящен именно ему? Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо взглянуть на динамику культа Илии в Византии. Он возник уже в раннехристианское время, однако подлинный бум пережил во второй половине IX в., что однозначно связывают с личностью императора Василия I (Сковран-Вукчевиħ 1985, с. 152; Oxford dictionary 1991, col. 688). Бытовала легенда о том, что, когда Василий еще был обычным провинциальным юношей, его матери «явился во сне некий огненнодышащий старец, который отчетливо сказал ей: „Твой возлюбленный сын Василий получит от Бога скипетр ромейской державы. Ты должна побудить его отправиться в Константинополь“. Она… спросила: „Кто ты, господин..?“ Он же ответил: „Илия Фесвит“ — и исчез с глаз» (Theophanes Continuatus 1838, p. 222.10—19; ср. p. 18.16—19). Овладев престолом, Василий отблагодарил Илию за его пророчество: в Константинополе были построены сразу три посвященных ему храма (в Петрии, в Пигах и в Иерии) (Ibid., p. 308.22, 319.14, 325.2—5, 329.20—330.4, 337.10—15, 19—21). Василий учредил пышное празднование в честь Илии, в котором должны были принимать участие император и патриарх (Constantini Porphyrogeniti 1829, p. 114.10—118.16). В этот день со всего города в храм пророка свозились из других храмов все самые роскошные украшения (Kurtz 1898, p. 17.20—24). Между прочим, внук Василия Константин Багрянородный во время этой церемонии неизменно возжигал свечу перед изображением деда, висевшим в храме Илии, видимо, рядом с «милотью» (аскетическим одеянием) самого пророка (Constantini Porphyrogeniti 1829, p. 117.24—118.2). Празднество сопровождалось шествиями, приемами и щедрыми угощениями, которые устраивал император во дворце (Kurtz 1898: 13.4—14.1). Тогда же появляются церкви в честь Илии и в других частях империи (ср. Janin 1975, p. 96, 134; Gregorie 1952, p. 12—13). О его популярности именно в эту эпоху свидетельствует количество изображений этого персонажа на миниатюрах рукописей, четко датируемых второй половиной IX в. (Le miniature 1908, p. 15, tab. 27; Weitzmann 1935, S. 3; Lexikon 1968, col. 610). На одной из миниатюр (Codex Parisinus Graecus № 510, f. 6ˇ) рядом с Илией стоит сам император Василий (Moravcsik 1961, p. 91). Мода на Илию не обошла и теологическую литературу того времени: мы имеем энкомий пророку, написанный митрополитом Феофаном Протороном (Beck 1985, S. 561), и похвальное слово, приписываемое сыну Василия I Льву (Halkin 1957, p. 176, № 577).

 

Об особом отношении Василия I к Илие знали все (Theophanes Continuatus 1838, p. 761). Труднее обстоит дело с выяснением причин. Можно объяснять это каким-либо фамильным преданием, существовавшим в семействе Василия I (Продолжатель Феофана 1992, с. 298). Но не исключено также и то, что у императора были персональные причины возвеличивать Илию: уникальный пример вознесения смертного человека на небеса мог напоминать Василию его собственную жизнь. Ведь он, простолюдин из глухой провинции, головокружительно вознесся на вершины власти и, в конце концов, овладел византийским престолом. На такое объяснение наталкивает один пассаж из Иоанна Зонары: «Он чрезвычайно почитал пророка Илию и верил, что будет взят им и вознесен вместе с ним на огненной колеснице» (Ioannis Zonarae 1871, p. 33.17—19).

 

Итак, Василий надеялся, что его восхождение не закончится на верхней ступеньке социальной лестницы. По нашему мнению, именно этой маниакальной вере императора мы и обязаны появлением в Киеве храма в честь пророка Илии. Данное посвящение не имело ничего общего с местными языческими культами – оно всецело зависело от внутренней церковной конъюнктуры в самой Византии. Но раз так, то у нас появляется возможность датировать появление этого храма временем правления Василия I, т.е. периодом с 867 по 886 г. Само по себе это не решает вопроса о том, когда Византия отправила на Русь первую миссию: при самом Василии или при его предшественнике Михаиле III, или же таких миссий было две (Иванов 2003, с. 170—171). Строительство храма – дело небыстрое, и оно явно отстояло от самого крещения на несколько лет.

 

Видимо, и само первое крещение 860-х гг. носило локальный характер и не имело больших последствий. Во всяком случае, ни в летописи, ни в договорах Руси с греками христианство не упоминается вплоть до 940-х гг.

 

Примечания

 

1. Норманистам больше по вкусу было заменять славянского Перуна на варяжского Тора, но для наших рассуждений это безразлично, а в тексте летописи все-таки Перун.

 

2. Это был единственный сюжет, который теоретически мог бы напомнить «варварам» о боге-громовержце, поскольку Илия убивал солдат, низводя на них небесный огонь (4 Книга Царств 1: 10—14), однако практически эта сцена в изображении византийских мастеров вряд ли могла навести на подобные ассоциации (см.: Codex Parisinus Graecus № 923, f. 69ˇ).

 

Источник: Иванов С.А. Когда в Киеве появился первый христианский храм? // Славяне и их соседи. Вып. 11: Славянский мир между Римом и Константинополем. – М., 2004. – С. 9–18. http://www.inslav.ru...i_sosedi_11.pdf

 

 

Ответить

Фотография Шторм Шторм 22.03 2015

В договоре Руси с Византией от 944 г. говорится, что «хрестеяную Русь водиша роте в церкви святаго Ильи, яже есть над Ручаемъ, конець Пасынъчѣ бесѣды и Козарѣ, се бо бѣ сборная церки, мнози бо бѣша варязи хрестеяни» (Повесть 1950, с. 39).

 

А можно по-русски? А то такие выкрунтасы я понять всё же не могу. Что значит "хрестеяную Русь водиша роте"?


Сообщение отредактировал Шторм: 22.03.2015 - 15:23 PM
Ответить

Фотография Марк Марк 22.03 2015

 

Что значит "хрестеяную Русь водиша роте"?

 

К присяге, к клятве. 

Ответить

Фотография Шторм Шторм 22.03 2015

Ага, припоминаю эту историю. Получается в 944 г. христианский храм  в Киеве уже был. Ну оно и неудивительно, ибо скорее всего ещё Аскольд и Дир в 860 крестились.

Ответить

Фотография Jim Jim 22.03 2015

В договоре Руси с Византией от 944 г. говорится, что «хрестеяную Русь водиша роте в церкви святаго Ильи, яже есть над Ручаемъ, конець Пасынъчѣ бесѣды и Козарѣ, се бо бѣ сборная церки, мнози бо бѣша варязи хрестеяни» (Повесть 1950, с. 39).

Приветствую,давно Вас не было. Есть несколько вопросов:

1.Соборная церковь (сборная церковь) - очевидно речь идет о соборе, т.е. главном храме города, в котором находится кафедра (например, епископская). Следовательно, в Киеве имелись и другие церкви ( с учетом того, что  "мнози бо бѣша варязи хрестеяни"),  но они не были соборами.

2. Странно, что словосочетание "соборная церковь"- для ПВЛ гапакс, как впрочем и слово "собор", в значении храм. Десятинная церковь и София Киевская не названы соборными церквями (соборами) в ПВЛ. 

3. Как объяснить фразу , что крещеная русь при заключении договора в К-ле в 945 году клянется в Софии Константинопольской (соборная церковь империи) "церковью святого Ильи".

Ответить

Фотография Архаик Архаик 23.03 2015

Итак, ни византийцы, ни русы не могли (по разным причинам) приравнять языческого бога Перуна к пророку Илие.

 

А при чем здесь  «приравнивание»? Естественно, что Илия не приравнивался к культу Перуна, а вытеснял его. В этом и была его миссия. Скорее всего, культ Илии сознательно в первоочередном порядке внедрялся среди язычников и соперничал с языческими Богами–громовержцами на их небесно–громовой «поляне», как и ветхозаветный Илия в соперничестве с языческими жрецами Ваала. Постепенно, обретая симпатии новой паствы в сфере их вековых небесно–громовых культов, Илия готовит почву для прихода нового религиозного обряда, который он представляет.

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 23.03 2015

Приветствую,давно Вас не было.

 

Здравствуйте.

 

Соборная церковь (сборная церковь) - очевидно речь идет о соборе, т.е. главном храме города, в котором находится кафедра (например, епископская). Следовательно, в Киеве имелись и другие церкви ( с учетом того, что  "мнози бо бѣша варязи хрестеяни"),  но они не были соборами.

 

Как раз насчёт кафедры совсем необязательно. Собор – это, прежде всего, своеобразная постоянная «дежурная» церковь города с ежедневной службой; то есть городской храм, имевший особые функции, несвойственные рядовым церквам. А так-то да: церквей, скорей всего, было несколько.

 

Странно, что словосочетание "соборная церковь"- для ПВЛ гапакс, как впрочем и слово "собор", в значении храм.

 

Соборная церковь упоминается в Лаврентьевской летописи под 1160-м годом. Правда, не в Повести временных лет, а в Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку: «Того же лета погоре Ростовъ и церкви все, и сборная дивная и великая церкы святое Богородице, и яко же не было, ни будеть.»

 

Странно, что словосочетание "соборная церковь"- для ПВЛ гапакс, как впрочем и слово "собор", в значении храм. Десятинная церковь и София Киевская не названы соборными церквями (соборами) в ПВЛ. 

 

Десятинная церковь названа «соборной» в Церковном Уставе св. Владимира: «Се аз, князь Володимир, нареченый во святом крещении Василий, сын Святославль, внук Игорев, блаженыа княгини Олгы, принял ееъми святое крещение от греческаго царя Константина и от Фотиа патриарха Царигородскаго. И приах от него перваго митрополита Михаила Киеву, иже крести всю Рускую землю святым крещением. Потом, летом многым минувшим, създах церковь святыа Богородица Десятинную, и дах ей десятину изо всего своего княжениа, и такоже и по всей земли Руской ис княжениа в соборную церковь: от всего княжа суда десятую векшю, ис торгу десятую неделю, а из домовь на всякое лето от всякого стада и от всякого жита чюдному Спасу и чюдней Богородици.» 

 

Как объяснить фразу , что крещеная русь при заключении договора в К-ле в 945 году клянется в Софии Константинопольской (соборная церковь империи) "церковью святого Ильи".

 

А разве в тексте договора ст. за 944 г. упоминается именно собор св. Софии? Это могла быть любая соборная церковь Константинополя. И скорее всего, пoсвящённая св. Илье. В самом деле, если ветхозаветный пророк – по каким-то причинaм – был особо почитаем киевскими христианами, так что даже тамошняя соборная церковь была ему посвящена, где же ещё русским послам было приносить присягу и клясться своею, киевскою церковью святого Ильи, как не в одноимённой «зборнѣй церкви» византийской столицы? Или в соборе, который был посвящён пророку Илье в числе других святых. Такой церковью могла быть большая пятикупольная Νέα κκλησία, пoсвящённая одновременно Иисусу Христу, архангелу Михаилу, пророку Илье, Деве Марии и св. Николаю.

Ответить

Фотография Jim Jim 23.03 2015

А разве в тексте договора ст. за 944 г. упоминается именно собор св. Софии?

Так считал Шахматов.

Это могла быть любая соборная церковь Константинополя. И скорее всего, пoсвящённая св. Илье. В самом деле, если ветхозаветный пророк – по каким-то причинaм – был особо почитаем киевскими христианами, так что даже тамошняя соборная церковь была ему посвящена, где же ещё русским послам было приносить присягу и клясться своею, киевскою церковью святого Ильи, как не в одноимённой «зборнѣй церкви» византийской столицы? Или в соборе, который был посвящён пророку Илье в числе других святых. Такой церковью могла быть большая пятикупольная Νέα Ἐκκλησία, пoсвящённая одновременно Иисусу Христу, архангелу Михаилу, пророку Илье, Деве Марии и св. Николаю.

Вы наверное не поняли. 

"Мы же, елико насъ крестилися есмы, кляхомся церковью святаго Ильи въ зборнѣй церкви (Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись церковью святого Ильи...)".

Русь в соборной церкви К-ля клянется  "церковью святого Ильи" (не святым Ильей, а именно его церковью).
Ответить

Фотография Jim Jim 23.03 2015

Как раз насчёт кафедры совсем необязательно. Собор – это, прежде всего, своеобразная постоянная «дежурная» церковь города с ежедневной службой; то есть городской храм, имевший особые функции, несвойственные рядовым церквам. 

Какие особые функции? 

Собор- главная церковь города, монастыря (во всех толковых словарях). Следовательно местный архиерей вел службу в этом храме.

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 24.03 2015

Так считал Шахматов.

 

Константинопольский собор св. Софии в тексте русско-византийского договора 944 г. не упоминается. И в повествовательной части летописной статьи за 944 г. тоже.

 

Вы наверное не поняли. "Мы же, елико насъ крестилися есмы, кляхомся церковью святаго Ильи въ зборнѣй церкви (Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись церковью святого Ильи...)". Русь в соборной церкви К-ля клянется  "церковью святого Ильи" (не святым Ильей, а именно его церковью).

 

Чего именно не понял? Само собой, что не св. Ильёй. А «церковью святого Ильи, и предлежащим честным крестом, и хартией этой». Так в тексте. Что это должно означать? Уж не хотите ли Вы сказать, что русские послы, принося присягу в константинопольской соборной церкви, ею же и клялись грекам? То есть той самой церковью, в которой клялись? И греки повелись на это дело? Так она же не ихняя, церковь-то. Не русская. Ибо в Царьграде. Это из разряда: «клянусь твоим здоровьем и благополучием». Будь так, со стороны ромеев это была бы прямая и неумная провокация варваров на клятвопреступление. Уж в чём в чём, а в простоватости «лyкавых гречишек» упрекнуть было никак нельзя: по словам летописца XII века, «суть бо грѣци мудри и до сего дни».

 

Какие особые функции? Собор- главная церковь города, монастыря (во всех толковых словарях). Следовательно местный архиерей вел службу в этом храме.

 

Насчёт словарей ничего сказать не могу, не заглядывал. А по существу дела – вот:

 

«В дpевнее и старое время соборными церквами или соборами назывались такие церкви в городах, в которых не только священниками их самих (церквей), но большими или меньшими общинами священников и других городских церквей, а в некоторых местах и церквей уездных, посредством очередного служения была держима ежедневная служба, чего в других городских церквах не было

 

Источник: Гoлубинский Е.Е. История русской церкви. Т. I. – М., 1904. – Глава III. Управление. – С. 487.

 

«В Древней Руси собором называлось несколько церковных институтов. Это было, прежде всего, собрание епископов епархии, установленное в качестве обязательного коллективного органа при митрополите или в его отсутствие еще в раннем каноническом праве. Собирались и «иерейские соборы» определенного города, т. е. собрания священников городских церквей, также в качестве экстраординарного демократического совещательного органа при епископе или без него. Нас интересует здесь значение «собора» как одного или нескольких городских храмов, имевших особые функции, несвойственные рядовым церквам. 
В практической жизни средневекового города в условиях христианства прихожане, городские жители ходили в церковь по воскресеньям и в отдельные праздничные дни года, когда требовалось посещение церкви, исповедь, участие в службе и причащение. В будние дни церкви, как правило, не имели службы, и клир церквей занимался другими своими делами. Однако в городе существовала одна или несколько церквей-соборов, в которых служба велась ежедневно священником как этой церкви, так и других городских церквей, составлявших клирос соборной церкви. Соборными церквами были, прежде всего, кафедральные епископские церкви, но и в городах, где не было епископии, тоже формировались соборные церкви с соответствующим штатом священно- и церковнослужителей. В одной из наиболее ранних соборных церквей Бориса и Глеба в Вышгороде, основанной, по Нестерову «Чтению», Ярославом Владимировичем, киевский «архиепископ» «повеле… вечернюю и заутренюю и святую литургию по вся дьни служити». Таким образом, собор — это, прежде всего, своеобразная постоянная дежурная церковь города с ежедневной службой.»

 

Источник: Щапов Я.Н. Государство и Церковь в Древней Руси, X-XIII вв. – М., 1989. – Глава третья. Городские соборы и монастыри в церковной и государственной структуре. – 1. Организации белого духовенства (соборы и клиросы).

Ответить

Фотография Jim Jim 24.03 2015


Чего именно не понял? Само собой, что не св. Ильёй. А «церковью святого Ильи, и предлежащим честным крестом, и хартией этой». Так в тексте. Что это должно означать? Уж не хотите ли Вы сказать, что русские послы, принося присягу в константинопольской соборной церкви, ею же и клялись грекам? То есть той самой церковью, в которой клялись? И греки повелись на это дело? Так она же не ихняя, церковь-то. Не русская. Ибо в Царьграде. Это из разряда: «клянусь твоим здоровьем и благополучием». Будь так, со стороны ромеев это была бы прямая и неумная провокация варваров на клятвопреступление. Уж в чём в чём, а в простоватости «лyкавых гречишек» упрекнуть было никак нельзя: по словам летописца XII века, «суть бо грѣци мудри и до сего дни».не только священниками их самих (церквей), но большими или меньшими общинами священников и других городских церквей, а в некоторых местах и церквей уездных, посредством очередного служения была держима ежедневная служба, чего в других городских церквах не было

Я это к тому, что возможно киевская русь времен Игоря представляла из себя "неканонических" христиан, а "народных". Смена религии у руси происходила не революционным путем (как при Владимире Святославиче), а эволюционным-смена культа Перуна [или Тора?] на культ Илии.

 

«В дpевнее и старое время соборными церквами или соборами назывались такие церкви в городах, в которых не только священниками их самих (церквей), но большими или меньшими общинами священников и других городских церквей, а в некоторых местах и церквей уездных, посредством очередного служения была держима ежедневная служба, чего в других городских церквах не было.»

 

Ок.

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 25.03 2015

Я это к тому, что возможно киевская русь времен Игоря представляла из себя "неканонических" христиан, а "народных".

 

Что такое «народные христиане»?

 

Смена религии у руси происходила не революционным путем (как при Владимире Святославиче), а эволюционным-смена культа Перуна [или Тора?] на культ Илии.

 

Идея неплоха, но непонятен сам «механизм» такой возможной замены в эпоху христианизации «варваров». В отличие от латинских миссионеров греки никогда не снисходили к слабостям неофитов, никогда не шли ни на какие уступки и не пытались облегчить им понимание христианства. Культ Перуна общеславянский. Если такая замена и могла произойти, то вряд ли – первоначально – в тех странах, где язычников обращали византийцы.

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 25.03 2015

Ещё о формуле «соборная церковь».

 

В словаре Срезневского И.И. читаем:

 

«Каθоликию же цьрковь, рекше сборную (καθολικν). Георг. Ам. 303.»

 

Источник: Срезневский И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. – СПб., 1893. – С. 1201. http://etymolog.rusl...znevskijE-K.pdf

 

Как видим, формула «сборная церковь» в древнерусских памятниках употребляется не позднее 90-х гг. XI в., когда «Временник» Георгия Амартола (славянский перевод его «Краткой хроники») был использован при составлении киевского «Хронографа по великому изложению».

 

Хотя Нестор Летописец в «Чтении о Борисе и Глебе», написанном на рубеже XI–XII вв., обозначает статус Десятинного храма по-гречески:

 

«И постави имъ старѣйшину, ти тако Ѿиде в свою кафоликани иклисиа. Нест. Бор. Гл. 40.»

 

Источник: Срезневский И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. – СПб., 1893. – С. 1201. http://etymolog.rusl...znevskijE-K.pdf

 

Вот собственно Несторов текст:

 

«Створи же тако празднующе до осмаго дне. Таче потомъ христолюбець въ столный град повелѣ властелину града того даяти отъ дани церкви святою десятую часть. Архиепископъ же, оставъ, постави попы и дьяконы, и повеле имъ пети въ церкви святою вечернюю и заутренюю, и святую литургию по вся дни служити. И постави старейшину, ти тако отъиде въ свою кафоликани иклисиа.» 

 

Источник: Прп. Нестор Летописец. Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба. http://litopys.org.ua/buhos/bu22.htm

 

Щапов Я.Н. толкует это место так:

 

«Князь Ярослав «шед в стольный град (Киев), повеле властелину града того (т.е. посаднику Вышгорода) даяти от дани церкви святою десятую часть. Архиепископ же (митрополит Иоанн I?) остав (оставшись в Вышгороде) постави попы и дьяконы и повеле им пети в церкви святою вечернюю и заутреннюю и святую литургию по вся дьни служити. И постави им старейшину (главу клироса?), ти тако отъиде в свою кафоликани иклисиа» [Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им / Пригот. к изд. Д.И. Абрамович (Памятники древнерусской литературы. Вып. 2), С. 19].» 

 

Источник: Щапов Я.Н. Государство и Церковь в Древней Руси, X-XIII вв. – М., 1989. http://www.rusarch.ru/shapov1.htm

 

При этом Щапов Я.Н. считает, что в тексте речь идёт не о Десятинной церкви, а о Софийском соборе:

 

«Нестор, автор «Чтения о Борисе и Глебе», называет кафедральный Софийский собор по-гречески «кафоликани иклисиа», вероятно так, как называл его митрополит-грек.» 

 

Источник: Щапов Я.Н. Государство и Церковь в Древней Руси, X-XIII вв. – М., 1989. http://www.sedmitza....ib/text/438153/

 

Как пишет Толочко П.П., в данном случае это должно означать «кафедральный собор», имея в виду Десятинную церковь:

 

«До постройки Софии Киевской Десятинная церковь была кафедральным митрополичьим собором Киева и Руси. Прямых свидетельств об этом в летописи нет, но Несторово „Чтение о Борисе и Глебе“ недвусмысленно называет храм Владимира „кафоликани иклисиа“, что означало „кафедральный собор“.»

 

Источник: Толочко П. Десятинна церква – центр давньоруської духовності // Церква Богородиці Десятинна в Києві. До 1000-ліття освячення. – Киев, 1996. – С. 12. http://shron.chtyvo....na_v_Kyievi.pdf

 

Карташёв А.В. указывает, что выражение в «Чтении о Борисе и Глебе» καθολικ κκλησία могло обозначать просто приходскую церковь в противоположность домовой:

 

«Этот термин «кафоликани» совершенно необычен, уникален. В русской церкви он совсем не употребляется. У греков иногда καθολικ κκλησία в упрощенном виде значило церковь приходскую, «общественную» в отличие от «приватной», домовой.»

 

Источник: Карташёв А.В. Очерки по истории русской церкви, Том 1. – М., 1997. http://azbyka.ru/ote...tserkvi-tom-1/6

 

Впрочем, в данном случае возможно и такое значение:

 

«Есть другой условный смысл термина «кафоликос». Так называли и называют себя главы сирских, армянских и иверских церквей, вкладывая в «кафоликос» смысл национальной автономности или автокефальности. Этот смысл скорее подходит к данному случаю.»

 

Источник: Карташёв А.В. Очерки по истории русской церкви, Том 1. – М., 1997. http://azbyka.ru/ote...tserkvi-tom-1/6

 

Гoлубинский Е.Е. считал, что «сборная церковь» в ст. за 944 г. это либо приходская церковь в отличие от церквей домовых, либо особая приходская церковь с ежедневным богослужением:

 

«Eсли принимать выражение «сборная церковь» за перевод греческого καθολικ κκλησία, то оно будет означать приходскую церковь в противоположность церквам домовым; а если бы понимать его в нашем русском позднейшем смысле, то нужно было бы разуметь такую приходскую церковь из числа других приходских церквей, в которой совершалась ежедневная служба.»

 

Источник: Гoлубинский Е.Е. История русской церкви. Т. I. – М., 1904. – Глава I. Христианство на Руси до св. Владимира. – С. 71. http://www.odinblago...olubinskiy/1#31

 

Как указывал Приселков М.Д.:

 

«В  Несторовом сказании о свв. Братьях Борисе и Глебе (собственно, в Вышегородских записях первой редакции) сохранилось еще иное название Десятинной церкви – „кафоликани иклисиа“, что без имени святого означает кафедральный собор (καθολικ κκλησία)

 

Источник: Приселков М.Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X-XII вв. – СПб., 1913. – С. 52. http://elibrary.kare...ok=1374&page=15

 

Но в летописной статье за 944 г., как мы помним, речь идёт о соборной церкви с указанием того, что это была церковь святого Ильи. Таким образом, киевская соборная церковь св. Ильи 944 г. – необязательно кафедральный собор, хотя и могла быть таковой.

 

Вот ещё у Брайчевского М.Ю.:

 

«В связи с изложенным выше привлекает внимание сообщение об Ильинской церкви, которая функционировала в Киеве в 944 г. В ней присягали христиане Руси и греческие послы во время заключения русско-византийского договора. ”Повесть временных лет” называет церковь ”соборной” [”съборною”, ”сборною”, ”зборною” и т.п.]. Этот термин породил значительную литературу. Часть исследователей (Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, Н.В. Закревский и др.) интерпретировали его в современном понимании термина ”соборная”, то есть храм с несколькими престолами.»

 

Источник: Брайчевский М.Ю. Утверждение христианства на Руси – Киев, 2003.http://oldru.com/rus_hrist/03_03.htm

 

Выводы, к которым приходим. «Соборной церковью» на Руси могли называть:

 

а) приходскую «дежурную» церковь города, где служба велась ежедневно как священником этой, так и священниками других городских церквей, поочерёдно сменявшими друг друга и составлявшими клирос данной соборной церкви;

 

б) просто храм с несколькими престолами, каждый из которых освящался в честь какого-либо святого или христианского праздника (наличие нескольких престолов в храме позволяет совершать несколько литургий в день);

 

в) кафедральную епископскую церковь (которая могла иметь и один престол – так устроены некоторые важнейшие кафедральные соборы).

 

 

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 25.03 2015

Вот этого не понял:

 

«Существует и другое объяснениe – от греческого καθολική, то есть парафиальная церковь; оно приобретает особое значение именно в свете утверждения о наличии в Киеве середины Х в. свободного богослужения.»

 

Источник: Брайчевский М.Ю. Утверждение христианства на Руси – Киев, 2003.

http://oldru.com/rus_hrist/03_03.htm

 

Парафиальная церковь – это пpиходской храм, т.е. храм, вокруг которого объединяются прихожане по территориальному признаку. Но что такое «свободное богослужение»? И где содержится утверждение о его наличии в Киеве середины Х в.?

 

 

Ответить

Фотография Нифонт Нифонт 27.03 2015

Вот здесь один господин утверждает, что в 940-е гг. в Киеве не было ни соборной церкви св. Ильи (что бы ни понимать под летописной формулой «зборная церковь»), ни христианской общины как таковой. А за русских послов (которые были все сплошь язычники) перед византийцами поручились «дикие гуси» из числа «русских» воев, по собственному почину нанявшиеся на службу к константинопольскому императору и принявшие для этого христианство. В день заключения договора (по случайности выпавший на день памяти пророка Илии – 2-го августа, воскресенье) у них как раз был выходной, и они околачивались в толпе зевак, ожидавших прибытия императоров у входа в Новую Церковь (Να ̓Εκκλησα) на территории Большого Дворца (τ Μέγα Παλάτιον), где в числе прочих имелся и престол во имя св. Илии. Ну, их и позвали, значит. Чтоб кучка проходимцев засвидетельствовала правомочность «послов от рода русского»,  посланных «от Игоря, великого князя русского, и от всех князей, и от всех людей Русской земли». А что такого?

 

См.: Толочко А.П. Церковь св. Ильи, ‘крещёные русы’ и дата второго русско-византийского договора. – Прага, 2013. https://www.academia...-2_2013_111-128

 

 

Ответить